Эффи Перин потянулась к телефонной трубке.
- Сейчас еще раз позвоню.
- Позже. Твоя женская интуиция по-прежнему говорит тебе, что моя гостья непорочная мадонна
Она бросила на него строгий взгляд.
- Что бы с ней ни приключилось, я по-прежнему ей верю, если, конечно, я поняла тебя правильно.
- Ты поняла меня правильно, - сказал он. - У тебя хватит силенок помочь ей сейчас
- Как
- Ей надо пожить где-нибудь несколько дней.
- Ты имеешь в виду, у меня дома
- Да. Ее квартиру снова кто-то обыскивал. Это уже второй случай за неделю. Сейчас ей лучше не оставаться одной. Было бы здорово, если бы ты смогла взять ее к себе.
Наклонившись вперед, Эффи Перин с тревогой спросила:
- Ей действительно угрожает опасность, Сэм
- Думаю, что да.
- Мама, конечно, позеленеет от страха. Но я скажу ей, что она твой самый ценный свидетель, которого ты прячешь до последнего момента.
- Ты прелесть, - сказал Спейд. - Тогда сразу же и отправляйтесь. Я возьму у нее ключ и заберу из ее квартиры самое необходимое. Давай подумаем. Вас не должны видеть вместе. Поезжай сейчас домой. Возьми такси и убедись, что за тобой нет хвоста. Его и не должно быть, но все-таки. Ее я посажу в другое такси и позабочусь, чтобы за ней никто не увязался.
11. ТОЛСТЯК
Как только Спейд вернулся в свой кабинет, отправив Бриджид О-Шонесси на такси к Эффи Перин, на его столе зазвонил телефон. Он поднял трубку.
- Алло... Да, я у телефона... Да, получил. Я ждал вашего звонка... Кто? Мистер Гутман? Ах, да, конечно!.. Сейчас, чем скорее, тем лучше... Двенадцатый? К... Хорошо. Скажем, через пятнадцать минут... Хорошо.
Спейд сел на угол стола рядом с телефоном и свернул сигарету. Губы его были плотно сжаты в подобие улыбки. Глаза, следившие за пальцами, тлели угольками из-под полуопущенных век.
Открылась дверь, и в кабинет вошла Ива Арчер.
Лицо Спейда неожиданно приняло приветливое выражение.
- Привет, солнце мое.
- О, Сэм, прости меня! Прости меня! - сдавленно закричала она. Она стояла в дверях, не сняв перчаток, комкая носовой платок с черной каймой, и покрасневшими припухшими глазами старалась заглянуть ему в лицо.
Он так и остался сидеть на углу стола. Только сказал:
- Конечно. О чем речь Я уже забыл.
- Но, Сэм, - завопила она, - это я прислала к тебе полицейских. Я сошла с ума от ревности и позвонила им. "Если хотите узнать что-нибудь о смерти Майлза, - сказала я, - немедленно отправляйтесь на квартиру Спейда".
- Почему ты так решила
- Я так не думала, просто рехнулась и хотела сделать тебе больно.
- Ты поставила меня в затруднительное положение.. Он обнял ее одной рукой и притянул к себе. - Но теперь все в порядке, только больше ничего такого не устраивай, пожалуйста.
- Не буду, - пообещала она, - никогда. Но вчера вечером ты плохо со мной поступил. Был какой-то холодный, чужой и хотел поскорее от меня отвязаться-а я так долго ждала у твоего парадного, чтобы предупредить тебя, а ты...
- Предупредить О чем
- О Филе. Он как-то узнал о... о том, что ты любишь меня, а Майлз еще раньше говорил ему, что я хочу развестись с ним, хотя, конечно, он не знал, с какой целью, и теперь Фил думает, будто мы... Будто ты убил его брата, потому что тот не давал мне развод и мы не могли пожениться. Он сам мне все это выложил, а вчера пошел в полицию и рассказал.
- Очень мило, - сказал Спейд вкрадчиво. - И ты, значит, приехала предупредить меня, а поскольку я был занят, ты закусила удила и помогла этому ублюдку Филу Арчеру устроить шум в полиции.
- Я виновата... Я знаю, ты никогда не простишь меня. Прости меня... прости, прости, я виновата.
- Безусловно, - сказал он, - и перед собой, и передо мной. Данди приходил к тебе после заявления Фила в полицию Или кто-нибудь из его людей
- Нет. - Лицо ее все яснее выражало тревогу.
- Они придут, - сказал Спейд, - и было бы лучше, если бы они застали тебя не здесь. Ты назвала себя, когда звонила им по телефону!
- О нет! Я только сказала, что если они не мешкая поедут к тебе домой, то узнают кое-что об убийстве, и повесила трубку.
- Откуда ты звонила
- Из аптеки рядом с твоим домом. О, Сэм, любимый, я...
Он похлопал ее по плечу и сказал примирительным тоном:
- Это была грязная шутка, но кто старое помянет... Отправляйся-ка лучше домой и подумай, что ты скажешь полиции. Они не заставят себя долго ждать. Может быть, лучше все отрицать с самого начала. - Он едва заметно нахмурился. - А может быть, тебе повидаться с Сидом Уайзом. Он снял руку с ее плеча, вынул из кармана визитную карточку, нацарапал что-то на ее обратной стороне и протянул карточку ей. - Сиду ты можешь говорить все. - Он снова нахмурился. - Или почти все. Где ты была в тот вечер, когда застрелили Майлза
- Дома, - ответила она без колебаний.
Он покачал головой, глядя на нее с ухмылкой.
- Дома, - уверенно повторила она.
- Неправда, - сказал он, - но если ты настаиваешь на этом, мне все равно. Иди к Сиду. Это за углом, в розовом здании, комната восемьсот двадцать семь.
Ее голубые глаза пытливо искали его желто-серые.
- Почему ты думаешь, что я не была дома-спросила она, медленно выговаривая слова.
- Ничего я не думаю, я просто знаю.
- Но я была дома, была. - Губы ее скривились, глаза потемнели от гнева. - Это все Эффи Перин, - сказала она негодующе. - Я заметила, как она смотрела на мою одежду и все вынюхивала. Ты же знаешь, что она меня терпеть не может, Сэм. Почему ты веришь ей Ведь чтобы мне досадить, она что угодно скажет!
- Черт бы вас, женщин, подрал, - сказал он беззлобно. Потом посмотрел на свои наручные часы. - Тебе пора, бесценная. Я уже опаздываю на деловое свидание. Поступай как знаешь, но я бы на твоем месте говорил Сиду правду или же вообще ничего. Чего не хочешь, не говори, но ничего не придумывай.
- Я не лгу тебе, Сэм, - запротестовала она.
- Как же! Не лжешь! - сказал он, вставая.
- Ты мне не веришь-прошептала она.
- Нет, не верю.
- И ты не простишь мне того... того, что я сделала
- Конечно, прощу. - Он нагнул голову и поцеловал ее в губы. - Все нормально. А теперь иди.
Она обняла его.
- А ты не пойдешь со мной к мистеру Уайзу
- Я не могу, да и все равно был бы там лишним. - Он похлопал ее по плечу, осторожно высвободился из объятий, повернул ее к двери и легонько подтолкнул. - Иди, - приказал он.
Дверь из красного дерева номера люкс 1. - К в отеле "Александрия" открыл мальчишка, с которым Спейд разговаривал в холе "Бельведера". Спейд сказал добродушно:
- Привет.
Мальчишка ничего не ответил. Он только распахнул дверь и отошел в сторону.
Спейд вошел. Ему навстречу спешил очень толстый человек.
Толстяк был толст чудовищно: выпуклости розовых пухлых щек, губ, подбородков, шеи, громадное яйцо живота, составлявшего никак не менее половины тела, перевернутые конусы рук и ног. При каждом его шаге все выпуклости поднимались, опускались и дрожали отдельно, словно мыльные пузыри, еще не оторвавшиеся от трубки. Его заплывшие жиром темные глаза блестели. На большом черепе виднелись редкие завитки темных волос. Одет он был в черный шерстяной пиджак, черный жилет, ворот рубашки повязан черным атласным широким галстуком, заколотым розоватой жемчужиной, серые брюки в полоску и лаковые туфли. Говорил он с каким-то горловым мурлыканьем.
- Ах, мистер Спейд, - произнес он с выражением, протягивая ему жирную лапу, напоминавшую толстую розовую морскую звезду. Спейд пожал протянутую руку и, улыбнувшись, сказал:
- Здравствуйте, мистер Гутман.
Держа руку Спейда, толстяк повернулся, взял его другой рукой под локоть и повел по зеленому ковру к зеленому плюшевому креслу у стола, на котором стояли сифон, стаканы, бутылка виски "Джонни Уокер", коробка сигар "Коронас дель Риц", маленькая простая шкатулочка из желтой пемзы, лежали две газеты.
Спейд сел в зеленое кресло. Толстяк стал наполнять стаканы из бутылки и сифона. Мальчишка исчез. Все двери, ведущие в комнату с трех разных сторон, были закрыты. В четвертой стене, той, к которой Спейд сидел спиной, было два окна, выходящих на Джиари-стрит.
- Начнем, пожалуй, с виски, сэр, - промурлыкал толстяк, протягивая Спейду стакан. - Я не доверяю людям, которые остерегаются пить. Если человек боится напиться, значит, он не доверяет себе.
Спейд с улыбкой взял стакан и слабым кивком поблагодарил хозяина. Толстяк поднял свой стакан и подержал его против света, падающего из окна. Он причмокнул от удовольствия, увидев бегущие вверх пузырьки, и сказал:
- Итак, сэр, за откровенной диалог и взаимопонимание.
Они отпили по глотку и опустили стаканы.
Посмотрев проницательно на Спейда, толстяк спросил:
- Вы неразговорчивый человек
Спейд покачал головой.
- Напротив, люблю поговорить.
- Прекрасно, прекрасно! - воскликнул толстяк. - Я не доверяю неразговорчивым людям. Если уж они начинают говорить, то чаще всего в неподходящее время и невпопад. Хорошо говорит тот, кто постоянно в этом практикуется.. Лицо его сияло. - Мы поладим, непременно поладим. - Он поставил свой стакан на стол и протянул Спейду коробку "Коронас". - Берите сигару.
Спейд взял сигару, откусил конец, прикурил. Тем временем толстяк придвинул другое зеленое кресло поближе к Спейду и поставил большую напольную пепельницу между ним и собой. Затем взял со стола свой стакан, выбрал из коробки сигару и сел в кресло. Его многочисленные выпуклости перестали дрожать, дрябло улеглись и успокоились. Удовлетворенно вздохнув, он сказал:
- А теперь, сэр, поговорим, если не возражаете. И вы сразу убедитесь, что я люблю поговорить с человеком, который понимает в этом толк.
- Великолепно. Значит, поговорим о черной птице
Толстяк засмеялся, и в такт этому смеху заколыхались все его жировые складки.
- Вы так считаете-спросил он. И тут же сам ответил: - Обязательно. - Его розовое лицо светилось от удовольствия. - Вы мне нравитесь, сэр, мы оба скроены по одному образцу. Никаких околичностей, а сразу быка за рога. "Значит, поговорим о черной птице" Обязательно поговорим. Мне это по душе. Я сам люблю именно так делать дела. Давайте поговорим о черной птице, но сначала, чтобы между нами не оставалось неясностей, не откажите в любезности ответить на один вопрос-впрочем, может, и излишний. Вы пришли сюда как представитель мисс О-Шонесси
Спейд выдохнул дым так, что он застыл клубом над головой толстяка. Потом хмуро задумался, глядя на обуглившийся кончик сигары. Наконец медленно ответил:
- Я не могу сказать ни "да", ни "нет". Все еще может измениться, как в ту, так и в другую сторону. - Перестав хмуриться, он поднял глаза на толстяка. - Это зависит от обстоятельств.
- Каких
Спейд покачал головой.
- Если бы я знал это, то смог бы уверенно ответить "да" или "нет".
Сделав глоток из своего стакана, толстяк предложил:
- Может, это зависит от Джоэла Кэйро
Быстрое "может" Спейда прозвучало уклончиво. Он тоже отпил из своего стакана.
Толстяк, насколько позволял ему живот, наклонился вперед. Он улыбался и добродушно мурлыкал:
- Иначе говоря, весь вопрос в том, кого из них вы представляете
- Можно и так сказать.
- Значит, либо она, либо он
- Этого я не говорил.
Глаза толстяка заблестели. Он перешел на горловой шепот:
- Кто еще замешан в этом деле
Спейд кончиком сигары показал на свою грудь.
- Я, - сказал он.
Толстяк снова откинулся на спинку кресла, расслабился и облегченно вздохнул.
- Превосходно, сэр, - замурлыкал он. - Превосходно. Я люблю людей, которые прямо заявляют, что им небезразличны собственные интересы. Мы все таковы. Я не доверяю тем, кто утверждает противоположное. А тем, кто действительно не заботится о собственном интересе и говорит об этом вслух, я не доверяю больше всего, потому что они ослы, и более того, ослы, идущие наперекор природе.
Спейд выдохнул дым. Лицо его сохраняло выражение учтивой внимательности. Он сказал:
- Угу. А теперь давайте поговорим о черной птице.
Толстяк улыбнулся самым добродушным образом.
- Давайте, - сказал он. И при этом так сощурился, что от глаз его, спрятанных за припухлостями, остался один только темный блеск. - Мистер Спейд, знаете ли вы, сколько денег можно получить за эту черную птицу
- Нет.
Толстяк снова нагнулся и положил жирную розовую руку на подлокотник кресла, в котором сидел Спейд.
- Да, сэр, если я скажу вам... ей-Богу, если я скажу вам даже половину... вы назовете меня лжецом.
Спейд улыбнулся.
- Нет, не назову, даже если и подумаю это про себя. Но если вы все же боитесь такого оборота событий, расскажите просто, что она из себя представляет, а уж деньги я посчитаю сам.
Толстяк рассмеялся.
- Вы не сможете, сэр. Никто не сможет, если у него нет громадного опыта в вещах подобного рода, а, - здесь он сделал выразительную паузу, - вещей подобного рода в мире больше нет.
Его жирные выпуклости снова затряслись и запрыгали. толстяк опять засмеялся. Неожиданно смех оборвался. Толстые губы обвисли. Он разглядывал Спейда с пристальностью близорукого. Потом спросил:
- Значит, если я вас правильно понял, вы не знаете, что она из себя представляет-От удивления он даже заговорил обычным голосом, не мурлыкая.
Спейд беззаботно взмахнул сигарой.
- Черт возьми, - сказал он спокойно, - я знаю, как она должна выглядеть. Я знаю ее непомерную ценность, поскольку вижу, что вы готовы жизнь за нее отдать. Но я не знаю, что она из себя представляет.
- Она не сказала вам
- Мисс О-Шонесси
- Да. Прелестная девушка.
- Угу. Не сказала.
Глаза толстяка превратились в горящие угольки, еле видные за розовыми складками жира. Он произнес невнятно:
- Она должна знать. - Потом добавил: - И Кэйро тоже не сказал
- Кэйро осторожен. Он готов купить ее, но боится сообщить мне что-нибудь, чего я еще не знаю.
Толстяк облизал губы.
- Сколько он предлагает за нее-спросил он.
- Десять тысяч долларов.
Толстяк презрительно усмехнулся.
- Десять тысяч, причем даже не фунтов, а долларов. Вот вам и грек! Хм! И что вы ответили ему
- Я сказал, что если и отдам птицу, то надеюсь взамен получить эти самые десять тысяч.
- Вот именно, "если"! Ловко сказано, сэр. - Лоб нахмурившегося толстяка покрылся новыми морщинами. - Они должны знать, - сказал он почти про себя. - А знают ли Знают ли они, что представляет из себя черная птица Каково ваше впечатление
- Не могу вам помочь в этом, - признался Спейд. - Кэйро вообще ничего не говорил, а она сказала, что не знает, но я ей не верю.
- Это мудро, не доверять ей, - сказал толстяк, но было видно, что мысли его бродят где-то далеко. Он почесал голову. Потом нахмурился так, что его лоб покрылся свежими красными складками. Поерзал в кресле, насколько это позволяли размеры кресла и его собственные габариты. Затем закрыл глаза, снова открыл-резко и широко-и сказал Спейду:. Может, они и не знают. - Его розовое лицо-луковица постепенно светлело, пока не приняло выражение неизъяснимого блаженства. - Если они не знают-...вскричал он. - Если они не знают, то во всем необъятном мире об этом знаю только я!
Спейд натянуто улыбнулся.
- Я рад, что пришел туда, куда нужно, - сказал он.
Толстяк тоже улыбнулся, но как-то загадочно. Выражение блаженства исчезло с его лица, глаза смотрели настороженно. Лицо превратилось в улыбчивую маску-преграду между его мыслями и Спейдом. Избегая смотреть на Спейда, он бросил взгляд на его стакан. Лицо толстяка просветлело.
- Черт возьми, сэр, - сказал он, - у вас же стакан пустой.
Он встал, подошел у столу и, готовя напитки, начал возиться со стаканами, сифоном и бутылкой.
Спейд сидел неподвижно, пока толстяк с поклоном и игривой фразой "Ах, сэр, это лекарство еще никому не приносило вреда!" не протянул ему вновь наполненный стакан. Тогда Спейд встал и посмотрел на толстяка сверху вниз суровыми ясными глазами. Потом поднял стакан. Сказал отчетливо и с вызовом:
- За откровенный диалог и взаимопонимание.
Толстяк хихикнул, и они выпили. Толстяк сел. Держа свой стакан у живота двумя руками и улыбаясь Спейду, он сказал:
- Да, сэр, это поразительно, но все-таки, видимо, факт, что ни она, ни он не знают точно, что представляет из себя птица, и это, похоже, не знает никто в этом необъятном мире, кроме и за исключением вашего покорного слуги Каспера Гутмана, эсквайра.
- Прекрасно. - Спейд стоял, широко расставив ноги, одну руку он засунул в карман брюк, а в другой держал стакан с виски. - Когда я выслушаю ваш рассказ, нас будет только двое.
- Математически все правильно, сэр. - Глаза толстяка заискрились. - Но, - он заулыбался, - я не уверен, что расскажу вам о птице.
- Не валяйте дурака, - сказал Спейд терпеливо. - Вы знаете, что она из себя представляет. Я знаю, где она. Именно поэтому мы и встретились.
- Так где же она, сэр
Спейд промолчал.
Толстяк сложил губы бантиком, поднял брови и склонил голову набок.
- Видите ли, - начал он учтиво, - я должен сказать вам то, что знаю, а вы мне то, что знаете, не скажете. Это едва ли справедливо, сэр. Нет, нет, так дела, по-моему, не делаются.
Лицо Спейда сделалось бледным и суровым. Он заговорил быстро низким яростным голосом:
- Думайте, и побыстрее. Я уж говорил вашему мозгляку, что вам придется найти со мной общий язык. А теперь я говорю вам, что или вы мне сегодня все расскажете, или между нами все кончено. Зачем вы тратите мое время На кой дьявол мне вы и ваши секреты! Я в точности знаю, что содержится в подвальных сейфах казначейства, но что мне за польза от этого Обойдусь и без вас! Черт с вами! Может, и вы обошлись бы без меня, если бы держались от меня подальше. А теперь поздно. В Сан-Франциско вам без меня не обойтись. Так что вам придется решать-да или нет-причем сегодня.
Он развернулся и с яростным безрассудством запустил стаканом в стол. Стакан ударился о столешницу и разбился вдребезги; капли виски и осколки стекла засверкали на столе и на полу; Спейд как ни в чем не бывало снова повернулся к толстяку.
Судьба стакана взволновала толстяка не больше, чем Спейда; он по-прежнему сидел, сложив губы бантиком, подняв брови и склонив голову набок; выражение учтивого внимания не покидало его розоватого лица ни во время выходки Спейда, ни сейчас.
Все еще взбешенный Спейд сказал:
- И еще одно, я не хочу...
Слева от Спейда открылась дверь. Вошел уже знакомый мальчишка. Он закрыл дверь, встал около нее, уронив руки вдоль тела, и посмотрел на Спейда. Глаза его были широко открыты, зрачки расширены.
- И еще одно, - повторил Спейд, сверля взглядом мальчишку, - пока думаете, держите этого ублюдка от меня подальше. Я убью его. Он мне не нравится. Действует на нервы. Я убью его, как только он сунется ко мне еще раз. Он и пикнуть не успеет. Я его убью.
Губы мальчишки сложились в подобие улыбки. Но он не поднял глаз и не проронил ни слова.
Толстяк сказал уступчиво:
- Да, сэр, должен сказать, у вас необузданный темперамент.
- Темперамент-Спейд захохотал как безумный. Он подошел к креслу, на которое, войдя, положил свою шляпу, взял ее и надел. Вытянул свою длинную руку с толстым указательным пальцем, направленным в живот толстяка. Его гневный голос заполнил всю комнату. - Думайте, и хорошенько. Я жду до половины шестого. И тогда вы или играете со мной, или катитесь ко всем чертям. - Он опустил руку, мрачно посмотрел на учтивого толстяка, потом на мальчишку и направился к той двери, через которую пришел. Открыв дверь, он обернулся и хрипло сказал: - Половина шестого. потом занавес.
Мальчишка, глядя в грудь Спейду, повторил два слова, которые уже дважды произносил в холле отеля "Бельведер". Говорил он негромко. Но зло.
Спейд вышел, громко хлопнув дверью.
12. КАРУСЕЛЬ
От Гутмана Спейд спускался на лифте. Губы его пересохли, хотя побледневшее лицо и покрылось испариной. Вынимая носовой платок, он заметил, что рука его дрожит. Он ухмыльнулся и сказал "Ого!" так громко, что служащий, стоявший у кнопок лифта, повернулся и спросил:
- Чем могу помочь, сэр
По Джиари-стрит Спейд дошел до отеля "Палас", где позавтракал. За стол он сел совершенно спокойным человеком-ни бледности на лице, ни сухости во рту, ни дрожи в руках. Он ел жадно, но без спешки; поев, отправился в контору Сида Уайза.
Когда Спейд вошел к Уайзу, тот грыз ноготь и смотрел в окно. Заметив Спейда, он убрал руку ото рта, повернулся к нему и сказал:
- Привет. Бери стул и садись.
Спейд поставил стул к заваленному бумагами столу и сел.
- К тебе приходила миссис Арчер-спросил он.
- Да. - В глазах Уайза промелькнули едва заметные искорки. - Женишься на даме, Сэмми
Спейд раздраженно фыркнул носом.
- Боже, теперь еще ты! - проворчал он.
Сид устало улыбнулся одними уголками губ:
- Если ты не женишься, забот не оберешься.
Спейд оторвал взгляд от сигареты и с горечью спросил:
- Точнее, ты их не оберешься. Впрочем, для этого ты и существуешь. Что она сказала тебе
- О чем
- О чем угодно, что я должен знать.
Уайз провел рукой по волосам, стряхнув перхоть себе на плечи.
- Она сказала, что хотела развестись с Майлзом, чтобы...
- Это я знаю, - прервал его Спейд. - Переходи к тому, чего я не знаю.
- Откула мне знать, разрешила ли бы она
- Перестань вилять, Сид. - Спейд поднес пламя зажигалки к сигарете. - Говори мне только то, что она просила от меня утаить.
Уайз бросил на Спейда укоризненный взгляд.
- Ну что ты, Сэмми, - начал он. - Разве так можно...
Спейд воздел глаза к небу и зарокотал:
- Господи! Вот мой адвокат, который зарабатывает на мне немалые деньги, но, чтобы получить необходимые сведения, я должен становиться перед ним на колени. - Он посмотрел на Уайза. - Как ты думаешь, зачем я послал ее к тебе
Уайз скорчил усталую гримасу.
- Еще один такой клиент, как ты, - сказал он жалобным тоном, - и я попаду в больницу или в тюрьму.
- Не одних же клиентов туда отправлять! Она сказала тебе, где была той ночью, когда его убили
- Да.
- Где
- Следила за ним.
Спейд выпрямился на стуле и моргнул. Потом удивленно воскликнул:
- Черт их поймет, этих женщин! - Он засмеялся, снова развалился на стуле и спросил: - Что же она увидела
Уайз покачал головой.
- Немного. Майлз зашел в тот вечер домой поужинать и, чтобы подразнить ее, сказал, что уходит в отель "Сент. Марк" на свидание к девушке и что у Ивы есть шанс получить вожделенный развод. Сначала она решила, что он просто хочет позлить ее. Он знал...
- Я знаю историю их отношений, - сказал Спейд.. Переходи к тому, что делала она.
- Хорошо, но ты не даешь мне и слова сказать. Когда Майлз ушел, ей вдруг пришло в голову, что, может быть, он и в самом деле отправился на свидание. Ты знаешь Майлза. От него можно было ожидать...
- На описание характера Майлза тоже можешь не тратить время.
- Зачем я вообще тебе что-нибудь рассказываю. воскликнул адвокат. - Она вывела машину из гаража, подъехала к "Сент-Марку" и, остановившись напротив, стала ждать. Наконец увидела его и поняла, что он следит за мужчиной и девушкой, которые вышли из отеля незадолго перед ним, - она говорит, что это была та самая девушка, которую она видела с тобой прошлой ночью. Так она убедилась, что Майлз работает, а за ужином лишь разыгрывал ее. Мне кажется, это открытие и огорчило, и разозлило ее-во всяком случае, мне она рассказывала об этом с нескрываемой досадой. За Майлзом она ехала достаточно долго и, окончательно убедившись, что он занят делом, отправилась к тебе. Тебя дома не оказалось.
- В котором часу это было-спросил Спейд.
- Когда она была у тебя В первый раз между половиной десятого и десятью вечера.
- В первый раз
- Да. Она поездила по городу с полчаса и снова вернулась к твоему дому. Это уже было где-то в половине одиннадцатого. Тебя все еще не было, она снова уехала в центр города и, чтобы убить время до полуночи, когда она надеялась застать тебя, пошла в кино.
Спейд нахмурился.
- В половине одиннадцатого
- Так она говорит-на Пауэл-стрит есть кинотеатр, который работает до часу ночи. Судя по ее словам, она не хотела возвращаться домой до прихода Майлза. Если он возвращался домой около полуночи или позже и не заставал ее дома, то приходил в бешенство. Она проторчала в кинотеатре до закрытия, - Уайз говорил теперь медленнее и с еле заметной иронией. - Она говорит, что решила больше не ездить к тебе домой-не была уверена, что тебе понравится столь поздний визит. И поэтому поехала в закусочную Тейта на Эллисстрит, поела там и отправилась домой.
Уайз откинулся на спинку кресла и ждал, что скажет Спейд.
Лицо Спейда ничего не выражало. Он спросил:
- Ты веришь ей
- А ты нет-ответил Уайз.
- Откуда мне знать Откуда мне знать, что вы вдвоем не выдумали все это, чтобы запудрить мне мозги
Уайз улыбнулся.
- Откуда тебе знать, Сэмми, что ты не выбрасываешь деньги на ветер
- Денег на ветер я не выбрасываю. Ладно, что было дальше Майлза дома не оказалось. Было уже по крайней мере два часа ночи, никак не меньше, и его уже не было в живых.
- Майлза дома не оказалось, - подтвердил Уайз.. Это, кажется, снова взбесило ее-она, видишь ли, не смогла прийти домой позже его, чтобы бесился он. Поэтому она снова вывела машину из гаража и снова поехала к тебе.
- А меня дома не было. Я в это время осматривал труп Майлза. Боже, что за карусель устроила она той ночью. А дальше
- Она приехала домой, а мужа все не было, и, когда она стала раздеваться, в дверь постучала твоя посыльная с известием о смерти Майлза.
Спейд не проронил ни слова, пока не свернул новую сигарету и не прикурил ее. Потом сказал:
- Правдоподобная история. Она не противоречит большинству фактов.
- Сейчас еще раз позвоню.
- Позже. Твоя женская интуиция по-прежнему говорит тебе, что моя гостья непорочная мадонна
Она бросила на него строгий взгляд.
- Что бы с ней ни приключилось, я по-прежнему ей верю, если, конечно, я поняла тебя правильно.
- Ты поняла меня правильно, - сказал он. - У тебя хватит силенок помочь ей сейчас
- Как
- Ей надо пожить где-нибудь несколько дней.
- Ты имеешь в виду, у меня дома
- Да. Ее квартиру снова кто-то обыскивал. Это уже второй случай за неделю. Сейчас ей лучше не оставаться одной. Было бы здорово, если бы ты смогла взять ее к себе.
Наклонившись вперед, Эффи Перин с тревогой спросила:
- Ей действительно угрожает опасность, Сэм
- Думаю, что да.
- Мама, конечно, позеленеет от страха. Но я скажу ей, что она твой самый ценный свидетель, которого ты прячешь до последнего момента.
- Ты прелесть, - сказал Спейд. - Тогда сразу же и отправляйтесь. Я возьму у нее ключ и заберу из ее квартиры самое необходимое. Давай подумаем. Вас не должны видеть вместе. Поезжай сейчас домой. Возьми такси и убедись, что за тобой нет хвоста. Его и не должно быть, но все-таки. Ее я посажу в другое такси и позабочусь, чтобы за ней никто не увязался.
11. ТОЛСТЯК
Как только Спейд вернулся в свой кабинет, отправив Бриджид О-Шонесси на такси к Эффи Перин, на его столе зазвонил телефон. Он поднял трубку.
- Алло... Да, я у телефона... Да, получил. Я ждал вашего звонка... Кто? Мистер Гутман? Ах, да, конечно!.. Сейчас, чем скорее, тем лучше... Двенадцатый? К... Хорошо. Скажем, через пятнадцать минут... Хорошо.
Спейд сел на угол стола рядом с телефоном и свернул сигарету. Губы его были плотно сжаты в подобие улыбки. Глаза, следившие за пальцами, тлели угольками из-под полуопущенных век.
Открылась дверь, и в кабинет вошла Ива Арчер.
Лицо Спейда неожиданно приняло приветливое выражение.
- Привет, солнце мое.
- О, Сэм, прости меня! Прости меня! - сдавленно закричала она. Она стояла в дверях, не сняв перчаток, комкая носовой платок с черной каймой, и покрасневшими припухшими глазами старалась заглянуть ему в лицо.
Он так и остался сидеть на углу стола. Только сказал:
- Конечно. О чем речь Я уже забыл.
- Но, Сэм, - завопила она, - это я прислала к тебе полицейских. Я сошла с ума от ревности и позвонила им. "Если хотите узнать что-нибудь о смерти Майлза, - сказала я, - немедленно отправляйтесь на квартиру Спейда".
- Почему ты так решила
- Я так не думала, просто рехнулась и хотела сделать тебе больно.
- Ты поставила меня в затруднительное положение.. Он обнял ее одной рукой и притянул к себе. - Но теперь все в порядке, только больше ничего такого не устраивай, пожалуйста.
- Не буду, - пообещала она, - никогда. Но вчера вечером ты плохо со мной поступил. Был какой-то холодный, чужой и хотел поскорее от меня отвязаться-а я так долго ждала у твоего парадного, чтобы предупредить тебя, а ты...
- Предупредить О чем
- О Филе. Он как-то узнал о... о том, что ты любишь меня, а Майлз еще раньше говорил ему, что я хочу развестись с ним, хотя, конечно, он не знал, с какой целью, и теперь Фил думает, будто мы... Будто ты убил его брата, потому что тот не давал мне развод и мы не могли пожениться. Он сам мне все это выложил, а вчера пошел в полицию и рассказал.
- Очень мило, - сказал Спейд вкрадчиво. - И ты, значит, приехала предупредить меня, а поскольку я был занят, ты закусила удила и помогла этому ублюдку Филу Арчеру устроить шум в полиции.
- Я виновата... Я знаю, ты никогда не простишь меня. Прости меня... прости, прости, я виновата.
- Безусловно, - сказал он, - и перед собой, и передо мной. Данди приходил к тебе после заявления Фила в полицию Или кто-нибудь из его людей
- Нет. - Лицо ее все яснее выражало тревогу.
- Они придут, - сказал Спейд, - и было бы лучше, если бы они застали тебя не здесь. Ты назвала себя, когда звонила им по телефону!
- О нет! Я только сказала, что если они не мешкая поедут к тебе домой, то узнают кое-что об убийстве, и повесила трубку.
- Откуда ты звонила
- Из аптеки рядом с твоим домом. О, Сэм, любимый, я...
Он похлопал ее по плечу и сказал примирительным тоном:
- Это была грязная шутка, но кто старое помянет... Отправляйся-ка лучше домой и подумай, что ты скажешь полиции. Они не заставят себя долго ждать. Может быть, лучше все отрицать с самого начала. - Он едва заметно нахмурился. - А может быть, тебе повидаться с Сидом Уайзом. Он снял руку с ее плеча, вынул из кармана визитную карточку, нацарапал что-то на ее обратной стороне и протянул карточку ей. - Сиду ты можешь говорить все. - Он снова нахмурился. - Или почти все. Где ты была в тот вечер, когда застрелили Майлза
- Дома, - ответила она без колебаний.
Он покачал головой, глядя на нее с ухмылкой.
- Дома, - уверенно повторила она.
- Неправда, - сказал он, - но если ты настаиваешь на этом, мне все равно. Иди к Сиду. Это за углом, в розовом здании, комната восемьсот двадцать семь.
Ее голубые глаза пытливо искали его желто-серые.
- Почему ты думаешь, что я не была дома-спросила она, медленно выговаривая слова.
- Ничего я не думаю, я просто знаю.
- Но я была дома, была. - Губы ее скривились, глаза потемнели от гнева. - Это все Эффи Перин, - сказала она негодующе. - Я заметила, как она смотрела на мою одежду и все вынюхивала. Ты же знаешь, что она меня терпеть не может, Сэм. Почему ты веришь ей Ведь чтобы мне досадить, она что угодно скажет!
- Черт бы вас, женщин, подрал, - сказал он беззлобно. Потом посмотрел на свои наручные часы. - Тебе пора, бесценная. Я уже опаздываю на деловое свидание. Поступай как знаешь, но я бы на твоем месте говорил Сиду правду или же вообще ничего. Чего не хочешь, не говори, но ничего не придумывай.
- Я не лгу тебе, Сэм, - запротестовала она.
- Как же! Не лжешь! - сказал он, вставая.
- Ты мне не веришь-прошептала она.
- Нет, не верю.
- И ты не простишь мне того... того, что я сделала
- Конечно, прощу. - Он нагнул голову и поцеловал ее в губы. - Все нормально. А теперь иди.
Она обняла его.
- А ты не пойдешь со мной к мистеру Уайзу
- Я не могу, да и все равно был бы там лишним. - Он похлопал ее по плечу, осторожно высвободился из объятий, повернул ее к двери и легонько подтолкнул. - Иди, - приказал он.
Дверь из красного дерева номера люкс 1. - К в отеле "Александрия" открыл мальчишка, с которым Спейд разговаривал в холе "Бельведера". Спейд сказал добродушно:
- Привет.
Мальчишка ничего не ответил. Он только распахнул дверь и отошел в сторону.
Спейд вошел. Ему навстречу спешил очень толстый человек.
Толстяк был толст чудовищно: выпуклости розовых пухлых щек, губ, подбородков, шеи, громадное яйцо живота, составлявшего никак не менее половины тела, перевернутые конусы рук и ног. При каждом его шаге все выпуклости поднимались, опускались и дрожали отдельно, словно мыльные пузыри, еще не оторвавшиеся от трубки. Его заплывшие жиром темные глаза блестели. На большом черепе виднелись редкие завитки темных волос. Одет он был в черный шерстяной пиджак, черный жилет, ворот рубашки повязан черным атласным широким галстуком, заколотым розоватой жемчужиной, серые брюки в полоску и лаковые туфли. Говорил он с каким-то горловым мурлыканьем.
- Ах, мистер Спейд, - произнес он с выражением, протягивая ему жирную лапу, напоминавшую толстую розовую морскую звезду. Спейд пожал протянутую руку и, улыбнувшись, сказал:
- Здравствуйте, мистер Гутман.
Держа руку Спейда, толстяк повернулся, взял его другой рукой под локоть и повел по зеленому ковру к зеленому плюшевому креслу у стола, на котором стояли сифон, стаканы, бутылка виски "Джонни Уокер", коробка сигар "Коронас дель Риц", маленькая простая шкатулочка из желтой пемзы, лежали две газеты.
Спейд сел в зеленое кресло. Толстяк стал наполнять стаканы из бутылки и сифона. Мальчишка исчез. Все двери, ведущие в комнату с трех разных сторон, были закрыты. В четвертой стене, той, к которой Спейд сидел спиной, было два окна, выходящих на Джиари-стрит.
- Начнем, пожалуй, с виски, сэр, - промурлыкал толстяк, протягивая Спейду стакан. - Я не доверяю людям, которые остерегаются пить. Если человек боится напиться, значит, он не доверяет себе.
Спейд с улыбкой взял стакан и слабым кивком поблагодарил хозяина. Толстяк поднял свой стакан и подержал его против света, падающего из окна. Он причмокнул от удовольствия, увидев бегущие вверх пузырьки, и сказал:
- Итак, сэр, за откровенной диалог и взаимопонимание.
Они отпили по глотку и опустили стаканы.
Посмотрев проницательно на Спейда, толстяк спросил:
- Вы неразговорчивый человек
Спейд покачал головой.
- Напротив, люблю поговорить.
- Прекрасно, прекрасно! - воскликнул толстяк. - Я не доверяю неразговорчивым людям. Если уж они начинают говорить, то чаще всего в неподходящее время и невпопад. Хорошо говорит тот, кто постоянно в этом практикуется.. Лицо его сияло. - Мы поладим, непременно поладим. - Он поставил свой стакан на стол и протянул Спейду коробку "Коронас". - Берите сигару.
Спейд взял сигару, откусил конец, прикурил. Тем временем толстяк придвинул другое зеленое кресло поближе к Спейду и поставил большую напольную пепельницу между ним и собой. Затем взял со стола свой стакан, выбрал из коробки сигару и сел в кресло. Его многочисленные выпуклости перестали дрожать, дрябло улеглись и успокоились. Удовлетворенно вздохнув, он сказал:
- А теперь, сэр, поговорим, если не возражаете. И вы сразу убедитесь, что я люблю поговорить с человеком, который понимает в этом толк.
- Великолепно. Значит, поговорим о черной птице
Толстяк засмеялся, и в такт этому смеху заколыхались все его жировые складки.
- Вы так считаете-спросил он. И тут же сам ответил: - Обязательно. - Его розовое лицо светилось от удовольствия. - Вы мне нравитесь, сэр, мы оба скроены по одному образцу. Никаких околичностей, а сразу быка за рога. "Значит, поговорим о черной птице" Обязательно поговорим. Мне это по душе. Я сам люблю именно так делать дела. Давайте поговорим о черной птице, но сначала, чтобы между нами не оставалось неясностей, не откажите в любезности ответить на один вопрос-впрочем, может, и излишний. Вы пришли сюда как представитель мисс О-Шонесси
Спейд выдохнул дым так, что он застыл клубом над головой толстяка. Потом хмуро задумался, глядя на обуглившийся кончик сигары. Наконец медленно ответил:
- Я не могу сказать ни "да", ни "нет". Все еще может измениться, как в ту, так и в другую сторону. - Перестав хмуриться, он поднял глаза на толстяка. - Это зависит от обстоятельств.
- Каких
Спейд покачал головой.
- Если бы я знал это, то смог бы уверенно ответить "да" или "нет".
Сделав глоток из своего стакана, толстяк предложил:
- Может, это зависит от Джоэла Кэйро
Быстрое "может" Спейда прозвучало уклончиво. Он тоже отпил из своего стакана.
Толстяк, насколько позволял ему живот, наклонился вперед. Он улыбался и добродушно мурлыкал:
- Иначе говоря, весь вопрос в том, кого из них вы представляете
- Можно и так сказать.
- Значит, либо она, либо он
- Этого я не говорил.
Глаза толстяка заблестели. Он перешел на горловой шепот:
- Кто еще замешан в этом деле
Спейд кончиком сигары показал на свою грудь.
- Я, - сказал он.
Толстяк снова откинулся на спинку кресла, расслабился и облегченно вздохнул.
- Превосходно, сэр, - замурлыкал он. - Превосходно. Я люблю людей, которые прямо заявляют, что им небезразличны собственные интересы. Мы все таковы. Я не доверяю тем, кто утверждает противоположное. А тем, кто действительно не заботится о собственном интересе и говорит об этом вслух, я не доверяю больше всего, потому что они ослы, и более того, ослы, идущие наперекор природе.
Спейд выдохнул дым. Лицо его сохраняло выражение учтивой внимательности. Он сказал:
- Угу. А теперь давайте поговорим о черной птице.
Толстяк улыбнулся самым добродушным образом.
- Давайте, - сказал он. И при этом так сощурился, что от глаз его, спрятанных за припухлостями, остался один только темный блеск. - Мистер Спейд, знаете ли вы, сколько денег можно получить за эту черную птицу
- Нет.
Толстяк снова нагнулся и положил жирную розовую руку на подлокотник кресла, в котором сидел Спейд.
- Да, сэр, если я скажу вам... ей-Богу, если я скажу вам даже половину... вы назовете меня лжецом.
Спейд улыбнулся.
- Нет, не назову, даже если и подумаю это про себя. Но если вы все же боитесь такого оборота событий, расскажите просто, что она из себя представляет, а уж деньги я посчитаю сам.
Толстяк рассмеялся.
- Вы не сможете, сэр. Никто не сможет, если у него нет громадного опыта в вещах подобного рода, а, - здесь он сделал выразительную паузу, - вещей подобного рода в мире больше нет.
Его жирные выпуклости снова затряслись и запрыгали. толстяк опять засмеялся. Неожиданно смех оборвался. Толстые губы обвисли. Он разглядывал Спейда с пристальностью близорукого. Потом спросил:
- Значит, если я вас правильно понял, вы не знаете, что она из себя представляет-От удивления он даже заговорил обычным голосом, не мурлыкая.
Спейд беззаботно взмахнул сигарой.
- Черт возьми, - сказал он спокойно, - я знаю, как она должна выглядеть. Я знаю ее непомерную ценность, поскольку вижу, что вы готовы жизнь за нее отдать. Но я не знаю, что она из себя представляет.
- Она не сказала вам
- Мисс О-Шонесси
- Да. Прелестная девушка.
- Угу. Не сказала.
Глаза толстяка превратились в горящие угольки, еле видные за розовыми складками жира. Он произнес невнятно:
- Она должна знать. - Потом добавил: - И Кэйро тоже не сказал
- Кэйро осторожен. Он готов купить ее, но боится сообщить мне что-нибудь, чего я еще не знаю.
Толстяк облизал губы.
- Сколько он предлагает за нее-спросил он.
- Десять тысяч долларов.
Толстяк презрительно усмехнулся.
- Десять тысяч, причем даже не фунтов, а долларов. Вот вам и грек! Хм! И что вы ответили ему
- Я сказал, что если и отдам птицу, то надеюсь взамен получить эти самые десять тысяч.
- Вот именно, "если"! Ловко сказано, сэр. - Лоб нахмурившегося толстяка покрылся новыми морщинами. - Они должны знать, - сказал он почти про себя. - А знают ли Знают ли они, что представляет из себя черная птица Каково ваше впечатление
- Не могу вам помочь в этом, - признался Спейд. - Кэйро вообще ничего не говорил, а она сказала, что не знает, но я ей не верю.
- Это мудро, не доверять ей, - сказал толстяк, но было видно, что мысли его бродят где-то далеко. Он почесал голову. Потом нахмурился так, что его лоб покрылся свежими красными складками. Поерзал в кресле, насколько это позволяли размеры кресла и его собственные габариты. Затем закрыл глаза, снова открыл-резко и широко-и сказал Спейду:. Может, они и не знают. - Его розовое лицо-луковица постепенно светлело, пока не приняло выражение неизъяснимого блаженства. - Если они не знают-...вскричал он. - Если они не знают, то во всем необъятном мире об этом знаю только я!
Спейд натянуто улыбнулся.
- Я рад, что пришел туда, куда нужно, - сказал он.
Толстяк тоже улыбнулся, но как-то загадочно. Выражение блаженства исчезло с его лица, глаза смотрели настороженно. Лицо превратилось в улыбчивую маску-преграду между его мыслями и Спейдом. Избегая смотреть на Спейда, он бросил взгляд на его стакан. Лицо толстяка просветлело.
- Черт возьми, сэр, - сказал он, - у вас же стакан пустой.
Он встал, подошел у столу и, готовя напитки, начал возиться со стаканами, сифоном и бутылкой.
Спейд сидел неподвижно, пока толстяк с поклоном и игривой фразой "Ах, сэр, это лекарство еще никому не приносило вреда!" не протянул ему вновь наполненный стакан. Тогда Спейд встал и посмотрел на толстяка сверху вниз суровыми ясными глазами. Потом поднял стакан. Сказал отчетливо и с вызовом:
- За откровенный диалог и взаимопонимание.
Толстяк хихикнул, и они выпили. Толстяк сел. Держа свой стакан у живота двумя руками и улыбаясь Спейду, он сказал:
- Да, сэр, это поразительно, но все-таки, видимо, факт, что ни она, ни он не знают точно, что представляет из себя птица, и это, похоже, не знает никто в этом необъятном мире, кроме и за исключением вашего покорного слуги Каспера Гутмана, эсквайра.
- Прекрасно. - Спейд стоял, широко расставив ноги, одну руку он засунул в карман брюк, а в другой держал стакан с виски. - Когда я выслушаю ваш рассказ, нас будет только двое.
- Математически все правильно, сэр. - Глаза толстяка заискрились. - Но, - он заулыбался, - я не уверен, что расскажу вам о птице.
- Не валяйте дурака, - сказал Спейд терпеливо. - Вы знаете, что она из себя представляет. Я знаю, где она. Именно поэтому мы и встретились.
- Так где же она, сэр
Спейд промолчал.
Толстяк сложил губы бантиком, поднял брови и склонил голову набок.
- Видите ли, - начал он учтиво, - я должен сказать вам то, что знаю, а вы мне то, что знаете, не скажете. Это едва ли справедливо, сэр. Нет, нет, так дела, по-моему, не делаются.
Лицо Спейда сделалось бледным и суровым. Он заговорил быстро низким яростным голосом:
- Думайте, и побыстрее. Я уж говорил вашему мозгляку, что вам придется найти со мной общий язык. А теперь я говорю вам, что или вы мне сегодня все расскажете, или между нами все кончено. Зачем вы тратите мое время На кой дьявол мне вы и ваши секреты! Я в точности знаю, что содержится в подвальных сейфах казначейства, но что мне за польза от этого Обойдусь и без вас! Черт с вами! Может, и вы обошлись бы без меня, если бы держались от меня подальше. А теперь поздно. В Сан-Франциско вам без меня не обойтись. Так что вам придется решать-да или нет-причем сегодня.
Он развернулся и с яростным безрассудством запустил стаканом в стол. Стакан ударился о столешницу и разбился вдребезги; капли виски и осколки стекла засверкали на столе и на полу; Спейд как ни в чем не бывало снова повернулся к толстяку.
Судьба стакана взволновала толстяка не больше, чем Спейда; он по-прежнему сидел, сложив губы бантиком, подняв брови и склонив голову набок; выражение учтивого внимания не покидало его розоватого лица ни во время выходки Спейда, ни сейчас.
Все еще взбешенный Спейд сказал:
- И еще одно, я не хочу...
Слева от Спейда открылась дверь. Вошел уже знакомый мальчишка. Он закрыл дверь, встал около нее, уронив руки вдоль тела, и посмотрел на Спейда. Глаза его были широко открыты, зрачки расширены.
- И еще одно, - повторил Спейд, сверля взглядом мальчишку, - пока думаете, держите этого ублюдка от меня подальше. Я убью его. Он мне не нравится. Действует на нервы. Я убью его, как только он сунется ко мне еще раз. Он и пикнуть не успеет. Я его убью.
Губы мальчишки сложились в подобие улыбки. Но он не поднял глаз и не проронил ни слова.
Толстяк сказал уступчиво:
- Да, сэр, должен сказать, у вас необузданный темперамент.
- Темперамент-Спейд захохотал как безумный. Он подошел к креслу, на которое, войдя, положил свою шляпу, взял ее и надел. Вытянул свою длинную руку с толстым указательным пальцем, направленным в живот толстяка. Его гневный голос заполнил всю комнату. - Думайте, и хорошенько. Я жду до половины шестого. И тогда вы или играете со мной, или катитесь ко всем чертям. - Он опустил руку, мрачно посмотрел на учтивого толстяка, потом на мальчишку и направился к той двери, через которую пришел. Открыв дверь, он обернулся и хрипло сказал: - Половина шестого. потом занавес.
Мальчишка, глядя в грудь Спейду, повторил два слова, которые уже дважды произносил в холле отеля "Бельведер". Говорил он негромко. Но зло.
Спейд вышел, громко хлопнув дверью.
12. КАРУСЕЛЬ
От Гутмана Спейд спускался на лифте. Губы его пересохли, хотя побледневшее лицо и покрылось испариной. Вынимая носовой платок, он заметил, что рука его дрожит. Он ухмыльнулся и сказал "Ого!" так громко, что служащий, стоявший у кнопок лифта, повернулся и спросил:
- Чем могу помочь, сэр
По Джиари-стрит Спейд дошел до отеля "Палас", где позавтракал. За стол он сел совершенно спокойным человеком-ни бледности на лице, ни сухости во рту, ни дрожи в руках. Он ел жадно, но без спешки; поев, отправился в контору Сида Уайза.
Когда Спейд вошел к Уайзу, тот грыз ноготь и смотрел в окно. Заметив Спейда, он убрал руку ото рта, повернулся к нему и сказал:
- Привет. Бери стул и садись.
Спейд поставил стул к заваленному бумагами столу и сел.
- К тебе приходила миссис Арчер-спросил он.
- Да. - В глазах Уайза промелькнули едва заметные искорки. - Женишься на даме, Сэмми
Спейд раздраженно фыркнул носом.
- Боже, теперь еще ты! - проворчал он.
Сид устало улыбнулся одними уголками губ:
- Если ты не женишься, забот не оберешься.
Спейд оторвал взгляд от сигареты и с горечью спросил:
- Точнее, ты их не оберешься. Впрочем, для этого ты и существуешь. Что она сказала тебе
- О чем
- О чем угодно, что я должен знать.
Уайз провел рукой по волосам, стряхнув перхоть себе на плечи.
- Она сказала, что хотела развестись с Майлзом, чтобы...
- Это я знаю, - прервал его Спейд. - Переходи к тому, чего я не знаю.
- Откула мне знать, разрешила ли бы она
- Перестань вилять, Сид. - Спейд поднес пламя зажигалки к сигарете. - Говори мне только то, что она просила от меня утаить.
Уайз бросил на Спейда укоризненный взгляд.
- Ну что ты, Сэмми, - начал он. - Разве так можно...
Спейд воздел глаза к небу и зарокотал:
- Господи! Вот мой адвокат, который зарабатывает на мне немалые деньги, но, чтобы получить необходимые сведения, я должен становиться перед ним на колени. - Он посмотрел на Уайза. - Как ты думаешь, зачем я послал ее к тебе
Уайз скорчил усталую гримасу.
- Еще один такой клиент, как ты, - сказал он жалобным тоном, - и я попаду в больницу или в тюрьму.
- Не одних же клиентов туда отправлять! Она сказала тебе, где была той ночью, когда его убили
- Да.
- Где
- Следила за ним.
Спейд выпрямился на стуле и моргнул. Потом удивленно воскликнул:
- Черт их поймет, этих женщин! - Он засмеялся, снова развалился на стуле и спросил: - Что же она увидела
Уайз покачал головой.
- Немного. Майлз зашел в тот вечер домой поужинать и, чтобы подразнить ее, сказал, что уходит в отель "Сент. Марк" на свидание к девушке и что у Ивы есть шанс получить вожделенный развод. Сначала она решила, что он просто хочет позлить ее. Он знал...
- Я знаю историю их отношений, - сказал Спейд.. Переходи к тому, что делала она.
- Хорошо, но ты не даешь мне и слова сказать. Когда Майлз ушел, ей вдруг пришло в голову, что, может быть, он и в самом деле отправился на свидание. Ты знаешь Майлза. От него можно было ожидать...
- На описание характера Майлза тоже можешь не тратить время.
- Зачем я вообще тебе что-нибудь рассказываю. воскликнул адвокат. - Она вывела машину из гаража, подъехала к "Сент-Марку" и, остановившись напротив, стала ждать. Наконец увидела его и поняла, что он следит за мужчиной и девушкой, которые вышли из отеля незадолго перед ним, - она говорит, что это была та самая девушка, которую она видела с тобой прошлой ночью. Так она убедилась, что Майлз работает, а за ужином лишь разыгрывал ее. Мне кажется, это открытие и огорчило, и разозлило ее-во всяком случае, мне она рассказывала об этом с нескрываемой досадой. За Майлзом она ехала достаточно долго и, окончательно убедившись, что он занят делом, отправилась к тебе. Тебя дома не оказалось.
- В котором часу это было-спросил Спейд.
- Когда она была у тебя В первый раз между половиной десятого и десятью вечера.
- В первый раз
- Да. Она поездила по городу с полчаса и снова вернулась к твоему дому. Это уже было где-то в половине одиннадцатого. Тебя все еще не было, она снова уехала в центр города и, чтобы убить время до полуночи, когда она надеялась застать тебя, пошла в кино.
Спейд нахмурился.
- В половине одиннадцатого
- Так она говорит-на Пауэл-стрит есть кинотеатр, который работает до часу ночи. Судя по ее словам, она не хотела возвращаться домой до прихода Майлза. Если он возвращался домой около полуночи или позже и не заставал ее дома, то приходил в бешенство. Она проторчала в кинотеатре до закрытия, - Уайз говорил теперь медленнее и с еле заметной иронией. - Она говорит, что решила больше не ездить к тебе домой-не была уверена, что тебе понравится столь поздний визит. И поэтому поехала в закусочную Тейта на Эллисстрит, поела там и отправилась домой.
Уайз откинулся на спинку кресла и ждал, что скажет Спейд.
Лицо Спейда ничего не выражало. Он спросил:
- Ты веришь ей
- А ты нет-ответил Уайз.
- Откуда мне знать Откуда мне знать, что вы вдвоем не выдумали все это, чтобы запудрить мне мозги
Уайз улыбнулся.
- Откуда тебе знать, Сэмми, что ты не выбрасываешь деньги на ветер
- Денег на ветер я не выбрасываю. Ладно, что было дальше Майлза дома не оказалось. Было уже по крайней мере два часа ночи, никак не меньше, и его уже не было в живых.
- Майлза дома не оказалось, - подтвердил Уайз.. Это, кажется, снова взбесило ее-она, видишь ли, не смогла прийти домой позже его, чтобы бесился он. Поэтому она снова вывела машину из гаража и снова поехала к тебе.
- А меня дома не было. Я в это время осматривал труп Майлза. Боже, что за карусель устроила она той ночью. А дальше
- Она приехала домой, а мужа все не было, и, когда она стала раздеваться, в дверь постучала твоя посыльная с известием о смерти Майлза.
Спейд не проронил ни слова, пока не свернул новую сигарету и не прикурил ее. Потом сказал:
- Правдоподобная история. Она не противоречит большинству фактов.