Страница:
Геродот пишет, что "Хеопс вверг страну в пучину бедствий. Прежде всего, он повелел закрыть все святилища и запретил совершать жертвоприношения. Затем заставил всех египтян работать на него. Десять лет пришлось измученному народу строить дорогу, по которой тащили каменные глыбы. Сооружение же самой пирамиды продолжалось 20 лет".
Геродот описывает технику строительства пирамиды, ужасаясь ее дороговизне и приводя пикантные подробности. Например, Хеопс, нуждаясь в деньгах, отправил собственную дочь в публичный дом. Геродот считает, что годы правления Хеопса и Хефрена были временем величайших бедствий для Египта. Египтяне так ненавидят этих царей, что с неохотой называют их имена. Даже и пирамиды эти называют пирамидами пастуха Филитиса, который во времена Хеопса пас свои стада в этих местах,
К следующему фараону, Микерину, Геродот, напротив, относится очень тепло, сочувственно излагая тяжкие удары судьбы, которые его поразили, и подчеркивая, что "его особенно восхваляют египтяне" за его "праведность" и за то, что он "открыл храмы и освободил измученный тяготами народ, отпустив его трудиться (на своих полях) и приносить жертвы". Тем не менее в конце биографии Микерина неожиданно выясняется, что "и этот царь также оставил пирамиду, хотя и значительно меньше отцовской".
Интересно, что следующим за Микерином царем Геродот называет Асихиса и тем самым, по уверению его комментатора, "делает здесь скачок от конца IV династии (ок. 2480 года до н.э.) к началу эфиопского владычества в Египте (ок. 715 года до н.э.)", то есть более чем на полторы тысячи лет!
Суховатую информацию Геродота дополняет живописными подробностями другой "античный" автор, Диодор: "Хотя два царя и приказали построить пирамиды, которые должны были служить для них гробницами, однако ни один из них не был там погребен. Ибо народ, обреченный на тяжкий изнуряющий труд, возмущенный жестокостью этих царей, поклялся, что тела их будут вытащены из гробниц и разорваны на куски. Оба царя, которых осведомили об этом, перед смертью поручили друзьям похоронить их в другом, надежном и тайном месте".
Диодор, подобно Геродоту, только красноречивее, выражает свое сострадание египетскому народу, который был вынужден трудиться ради прославления высокомерных и жестоких владык. В этом ему вторит и Плиний, который добавляет, что "в силу справедливого возмездия они (цари) преданы забвению и историки даже не могут прийти к согласию в вопросе об именах тех, кто был инициатором столь ненужных сооружений".
В трудах древних авторов мы видим все: и объяснения, почему забыты имена царей – инициаторов строительства пирамид, и почему пирамиды пусты, и гражданскую скорбь по поводу мучений непосредственных их строителей и даже ростки негодования самих этих строителей.
Современные историки, во всем следуя схеме, намеченной Геродотом и Диодором, отбрасывают невероятные с их точки зрения детали (например, направление Хеопсом собственной дочери в публичный дом; кстати сказать, именно эта деталь, по нашему мнению, "Геродотом" не выдумана, она лишь им неправильно истолкована) и заменяют их другими подробностями, которые (опять-таки по их мнению) непременно должны были иметь место. Мы не будем этим заниматься, а попробуем проанализировать исходную информацию Геродота.
В первую очередь удивление вызывает сообщение Геродота, что "египтяне так ненавидят этих царей, что с неохотой называют их имена". Морозов пишет: "Но разве так бывает когда-нибудь в действительности? Ведь тех, кого ненавидят, наоборот, ругают без конца, много больше тех, кого любят. Да это, выходит, и неправда".
"Немногие остатки египетских воспоминаний, дошедшие до нас от времени Ху – Фу, – говорит Бругш, – выставляют его совсем в другом свете, чем рассказы о нем греков. Есть надпись на скале в Вади – Магара, славящая Ху – Фу, как уничтожившего своих врагов".
Мы видим, что ненависть египтян к Хеопсу Геродот явно выдумал то ли для подчеркивания злонравия Хеопса, то ли как объяснение, почему его имя забыто и заменено именем пастуха Филитиса.
Далее Геродот пишет, что "Хеопс заставил всех египтян работать на него", и имилицирует, что строительство пирамиды разорило страну. Это тоже очень странно.
Роль личности в истории совсем не столь велика, как это представлялось, например, Геродоту. Исторические герои вроде, скажем, Наполеона только потому достигли успеха, что они наилучшим образом выражали стремления господствующего класса и его правящей верхушки и находили опору в достаточно широких слоях общества. Какую же опору мог найти, скажем, Хеопс в строительстве пирамиды, которая нужна была только ему самому и только после его смерти? Аристократия страдала от строительства, потому что с ее поместий отрывались рабочие руки для строительства пирамиды, а свободное население – потому, что оно было вынуждено принимать прямое участие в этом строительстве. Духовенство (жрецы) также не могло быть довольно постройкой пирамиды, поскольку на время строительства Хеопс "повелел закрыть все святилища". Получается, что единственной опорой Хеопса в его колоссальном предприятии было только религиозное суеверие масс и его авторитет как бога и автократора.
Материалистически мыслящие историки, понимая всю невозможность строительства пирамиды без широкой социальной основы, пытались придумывать всевозможные схемы. Например, утверждалось – хотя это прямо противоречит информации Геродота, – что существовал широкий слой собственников и жрецов, которые наживались на строительстве пирамиды, и они-то и составляли социальную опору Хеопса. Другая, прямо противоположная точка зрения признает, что постройка пирамид "должна была вызвать сильное недовольство в среде номовой знати и народных масс" и что это якобы в конце концов (через полторы сотни лет!) "привело к некоторым политическим изменениям".
Морозов отмечал, что стоимость пирамид и колоссальность необходимых трудовых затрат должны были вконец обескровить страну (это понимал еще Геродот и подчеркивал своим анекдотом о дочери Хеопса). Поэтому невозможно говорить о "широких слоях собственников", обогащавшихся при строительстве пирамид.
Что касается пресловутого "недовольства", то, конечно, ни аристократия, ни массы свободного населения не стали бы терпеть разорения полторы сотни лет (столько, по Геродоту, царствовали Хеопс, Хефрен и Микерин), а довольно быстро приняли бы свои меры (вполне достаточно было бы, например, некоторое равнодушие и безразличие работников, чтобы намертво застопорить такое колоссальное предприятие).
Сомнения вызывают и сроки строительства пирамид, указанные Геродотом: 20 – 30 лет на каждую. Даже самые грубые прикидки показывают, что эти сроки должны быть, по-видимому, увеличены в несколько раз. В указанные Геродотом сроки невозможно перевезти и аккуратно уложить те миллионы тонн камня, из которых состоят пирамиды. Это было бы трудно даже при современной технике.
Если это действительно так, то, следовательно, пирамиды сооружались при жизни не одного поколения, а потому никак не могли строиться в качестве усыпальниц здравствующих царей.
Да и вообще, как справедливо замечает Морозов, земные цари всегда более склонны заботиться о своей земной жизни и власти, чем о загробной. Даже римские папы не строят себе заживо гробниц. "Забота о них всегда возлагалась людьми на своих переживающих родственников, которые и воздвигали посильно богатые мавзолеи".
Таким образом, при мало-мальски критическом анализе все сообщения Геродота оказываются полны несуразиц. Ясно, что Геродот излагает не факты, а некую концепцию, цель которой – объяснить происхождение пирамид.
ЦАРСКОЕ КЛАДБИЩЕ, ИЛИ ГОРОД МЕРТВЫХ
Геродот описывает технику строительства пирамиды, ужасаясь ее дороговизне и приводя пикантные подробности. Например, Хеопс, нуждаясь в деньгах, отправил собственную дочь в публичный дом. Геродот считает, что годы правления Хеопса и Хефрена были временем величайших бедствий для Египта. Египтяне так ненавидят этих царей, что с неохотой называют их имена. Даже и пирамиды эти называют пирамидами пастуха Филитиса, который во времена Хеопса пас свои стада в этих местах,
К следующему фараону, Микерину, Геродот, напротив, относится очень тепло, сочувственно излагая тяжкие удары судьбы, которые его поразили, и подчеркивая, что "его особенно восхваляют египтяне" за его "праведность" и за то, что он "открыл храмы и освободил измученный тяготами народ, отпустив его трудиться (на своих полях) и приносить жертвы". Тем не менее в конце биографии Микерина неожиданно выясняется, что "и этот царь также оставил пирамиду, хотя и значительно меньше отцовской".
Интересно, что следующим за Микерином царем Геродот называет Асихиса и тем самым, по уверению его комментатора, "делает здесь скачок от конца IV династии (ок. 2480 года до н.э.) к началу эфиопского владычества в Египте (ок. 715 года до н.э.)", то есть более чем на полторы тысячи лет!
Суховатую информацию Геродота дополняет живописными подробностями другой "античный" автор, Диодор: "Хотя два царя и приказали построить пирамиды, которые должны были служить для них гробницами, однако ни один из них не был там погребен. Ибо народ, обреченный на тяжкий изнуряющий труд, возмущенный жестокостью этих царей, поклялся, что тела их будут вытащены из гробниц и разорваны на куски. Оба царя, которых осведомили об этом, перед смертью поручили друзьям похоронить их в другом, надежном и тайном месте".
Диодор, подобно Геродоту, только красноречивее, выражает свое сострадание египетскому народу, который был вынужден трудиться ради прославления высокомерных и жестоких владык. В этом ему вторит и Плиний, который добавляет, что "в силу справедливого возмездия они (цари) преданы забвению и историки даже не могут прийти к согласию в вопросе об именах тех, кто был инициатором столь ненужных сооружений".
В трудах древних авторов мы видим все: и объяснения, почему забыты имена царей – инициаторов строительства пирамид, и почему пирамиды пусты, и гражданскую скорбь по поводу мучений непосредственных их строителей и даже ростки негодования самих этих строителей.
Современные историки, во всем следуя схеме, намеченной Геродотом и Диодором, отбрасывают невероятные с их точки зрения детали (например, направление Хеопсом собственной дочери в публичный дом; кстати сказать, именно эта деталь, по нашему мнению, "Геродотом" не выдумана, она лишь им неправильно истолкована) и заменяют их другими подробностями, которые (опять-таки по их мнению) непременно должны были иметь место. Мы не будем этим заниматься, а попробуем проанализировать исходную информацию Геродота.
В первую очередь удивление вызывает сообщение Геродота, что "египтяне так ненавидят этих царей, что с неохотой называют их имена". Морозов пишет: "Но разве так бывает когда-нибудь в действительности? Ведь тех, кого ненавидят, наоборот, ругают без конца, много больше тех, кого любят. Да это, выходит, и неправда".
"Немногие остатки египетских воспоминаний, дошедшие до нас от времени Ху – Фу, – говорит Бругш, – выставляют его совсем в другом свете, чем рассказы о нем греков. Есть надпись на скале в Вади – Магара, славящая Ху – Фу, как уничтожившего своих врагов".
Мы видим, что ненависть египтян к Хеопсу Геродот явно выдумал то ли для подчеркивания злонравия Хеопса, то ли как объяснение, почему его имя забыто и заменено именем пастуха Филитиса.
Далее Геродот пишет, что "Хеопс заставил всех египтян работать на него", и имилицирует, что строительство пирамиды разорило страну. Это тоже очень странно.
Роль личности в истории совсем не столь велика, как это представлялось, например, Геродоту. Исторические герои вроде, скажем, Наполеона только потому достигли успеха, что они наилучшим образом выражали стремления господствующего класса и его правящей верхушки и находили опору в достаточно широких слоях общества. Какую же опору мог найти, скажем, Хеопс в строительстве пирамиды, которая нужна была только ему самому и только после его смерти? Аристократия страдала от строительства, потому что с ее поместий отрывались рабочие руки для строительства пирамиды, а свободное население – потому, что оно было вынуждено принимать прямое участие в этом строительстве. Духовенство (жрецы) также не могло быть довольно постройкой пирамиды, поскольку на время строительства Хеопс "повелел закрыть все святилища". Получается, что единственной опорой Хеопса в его колоссальном предприятии было только религиозное суеверие масс и его авторитет как бога и автократора.
Материалистически мыслящие историки, понимая всю невозможность строительства пирамиды без широкой социальной основы, пытались придумывать всевозможные схемы. Например, утверждалось – хотя это прямо противоречит информации Геродота, – что существовал широкий слой собственников и жрецов, которые наживались на строительстве пирамиды, и они-то и составляли социальную опору Хеопса. Другая, прямо противоположная точка зрения признает, что постройка пирамид "должна была вызвать сильное недовольство в среде номовой знати и народных масс" и что это якобы в конце концов (через полторы сотни лет!) "привело к некоторым политическим изменениям".
Морозов отмечал, что стоимость пирамид и колоссальность необходимых трудовых затрат должны были вконец обескровить страну (это понимал еще Геродот и подчеркивал своим анекдотом о дочери Хеопса). Поэтому невозможно говорить о "широких слоях собственников", обогащавшихся при строительстве пирамид.
Что касается пресловутого "недовольства", то, конечно, ни аристократия, ни массы свободного населения не стали бы терпеть разорения полторы сотни лет (столько, по Геродоту, царствовали Хеопс, Хефрен и Микерин), а довольно быстро приняли бы свои меры (вполне достаточно было бы, например, некоторое равнодушие и безразличие работников, чтобы намертво застопорить такое колоссальное предприятие).
Сомнения вызывают и сроки строительства пирамид, указанные Геродотом: 20 – 30 лет на каждую. Даже самые грубые прикидки показывают, что эти сроки должны быть, по-видимому, увеличены в несколько раз. В указанные Геродотом сроки невозможно перевезти и аккуратно уложить те миллионы тонн камня, из которых состоят пирамиды. Это было бы трудно даже при современной технике.
Если это действительно так, то, следовательно, пирамиды сооружались при жизни не одного поколения, а потому никак не могли строиться в качестве усыпальниц здравствующих царей.
Таким образом, при мало-мальски критическом анализе все сообщения Геродота оказываются полны несуразиц. Ясно, что Геродот излагает не факты, а некую концепцию, цель которой – объяснить происхождение пирамид.
ЦАРСКОЕ КЛАДБИЩЕ, ИЛИ ГОРОД МЕРТВЫХ
Рассмотрим гипотезу Н. А. Морозова, М.М. Постникова, А.Т. Фоменко и Г. В. Носовского о назначении пирамид. Они исходят из того, что стоимость пирамид и необходимые для их постройки трудовые затраты столь велики, что даже такая богатая и многолюдная страна, как Египет, не могла их себе позволить, не принеся в жертву свое хозяйство.
По мнению Морозова, пирамиды строились усилиями всех стран Средиземноморского бассейна, каждая из которых командировала в Египет отряды строителей (надо полагать, добровольцев) и организовывала их снабжение, питание и культурный досуг.
Объем необходимого труда был столь велик, что строительство каждой пирамиды продолжалось не менее сотни лет. За это время первоначальный энтузиазм поостыл, и постепенно строительство было прекращено.
Строительство пирамид требовало широкой поддержки народа и энтузиазма (В трудах современных историков, отмечает он, можно встретить утверждения, что пирамиды были построены в основном рабским трудом. В этой связи любопытно, что на многочисленных египетских барельефах, изображающих трудовые процессы, почти полностью отсутствуют рабы. Таким образом, объективные факты не подтверждают традиционного мнения, что экономика Египта была основана на труде рабов.).
Что же вызвало столь широкий и сравнительно долго державшийся энтузиазм населения всего Средиземноморья, энтузиазм, позволивший провести в жизнь такой амбициозный проект, как строительство пирамид? Каким нуждам широких масс (Одновременно поддержка привилегированных слоев и государства, без организующей роли которых строительство было бы невозможно.
Дополнительные налоги, добровольно-обязательные пожертвования как денежные, так и натуральными продуктами хозяйства, отток в Египет в составе трудовых – скорее всего молодежных, – отрядов наиболее трудоспособного населения и т.д. и т.п.) отвечал этот проект, что они поддерживали его, несмотря на всевозможные жертвы3, на которые им приходилось идти?
Н. А. Морозов полагает, что причина была в сакральном, священном характере пирамид, которые задумывались и строились как усыпальницы великих государственных и религиозных вождей, основателей религиозных вероучений.
В параллелизме Абидосской таблицы с родословием Иисуса Хеопсу соответствует Авраам, чье имя, означающее "Отец Рима", идеально подходит для основателя Средиземноморской клерикальной империи и библейского культа Диоклетиана – Моисея. Поэтому Морозов считает, что главная из трех великих пирамид (пирамида Хеопса) воздвигнута над Диоклетианом (он же Моисей, он же Авраам).
Преемник Авраама Исаак ("Распространитель письмен"), параллельный Дедефре, преемнику Хеопса, аналогичен с этой точки зрения Констанцию Хлору, преемнику Диоклетиана. Пирамиды у него нет. С точки зрения Н. А. Морозова, причина очевидна: Исаак – Хлор был верным последователем Авраама – Диоклетиана, новой религии не основывал и потому пирамиды не удостоен.
"Преемник Исаака – богоборец Иаков, первый увидевший лестницу на небо – Зодиакальный круг для движения планет, более всего соответствует Арию, которому, по-видимому, и воздвигнута вторая великая пирамида, – пишет Н.А. Морозов. – А последний библейский патриарх – теократ Иуда Иаковлев как будто соответствует евангельскому апостолу тоже Иуде Иаковлеву. Но это имя значит просто "богославный" (ИЕ – УДЕ), или "православный", а потому может обозначать и евангельского Христа, и его двойника, основателя православной литургии Василия Великого, которому, таким образом, под иероглифическим именем Менк – Рэ (греческое Менкавра) воздвигнута третья великая пирамида, может быть, вместо первой простой, из которой могли перенести его мумию в более подходящее место, так как гроб тут оказался пуст. Но относительно его было, по-видимому, много разногласий, и ему приведено много прозвищ…"
Существование трех великих пирамид указывает на существование трех влиятельных сект, почитающих в качестве основателей трех великих религиозных вождей, которые в последующем расщепились в целый ряд государственных и клерикальных деятелей. Эти секты соревновались в постройке наиболее величественного памятника своему основателю, чтобы подчеркнуть его святость и посмертное могущество. Многочисленные паломники, приходившие поклониться гробницам, поддерживали рвение строителей, финансировали их и, надо думать, считали угодным для души лично прибавить к пирамиде хотя бы один камень.
Эта теория Н. А. Морозова, отмечает М.М. Постников, объясняет все особенности пирамид и снимает все трудности традиционного объяснения. К тому же она может быть подкреплена и некоторыми дополнительными соображениями.
Морозов считал, что пирамиды были явными предшественниками православных колоколен. Посмотрите на любую из наших церквей. Что вы в них видите? Прежде всего, перед вами поднимается как можно выше к небу колокольня, заметная уже издали. По первичному плану, осуществляющемуся почти всегда и теперь… она четырехугольная и, подобно египетским пирамидам, всегда ориентирована своими четырьмя сторонами "на четыре стороны света", так как землю в древности считали тоже квадратом. Это и есть новейшая "египетская пирамида", лишь ради экономии в материале сузившая свое основание. Она не имеет более вида надгробной насыпи благодаря только успехам строительного искусства. Пирамидальная же форма была прообразом всякой башни. Когда еще не было цемента, было трудно построить высокое сооружение с отвесными стенами… Поневоле приходилось делать ступенчатую башню в виде пирамиды, которую к тому же от поколения к поколению, от царя к царю можно было беспредельно надстраивать новым рядом камней.
Что вы видите к востоку от современной церкви? Алтарь, прикрытый от дождя куполом, то есть храм, а под алтарем обязательно "мощи", то есть хотя бы кусочек мумии того святого, которому тут должно молиться.
Совершенно аналогично, к востоку от пирамиды всегда располагался храм, который египтологи без достаточных оснований называют "заупокойным", а в самой пирамиде обязательно предусмотрено помещение для мумии.
А относительно того, что это были специальные кладбищенские храмы, основанные обязательно на мощах святых, красноречиво свидетельствует то, что около пирамиды Хуфу мы видим, как около христианской церкви, огромное количество непирамидальных частных гробниц.
Итак, несомненно, подчеркивает Н. А. Морозов, пирамиды были колокольнями специальных принильских кладбищенских храмов особого образца, давших схему для дальнейших христианских церквей.
Бесспорная близость пирамид к колокольням, означающая, что пирамиды были прототипом колоколен, говорит о том, что религия строителей пирамид должна быть прототипом христианской религии, а следовательно, лицами, чьими гробницами должны были стать пирамиды, – являются основатели христианской религии. Таким образом, мы снова возвращаемся к Моисею, Аарону – Арию и Иисусу.
Морозов также отмечает, что в библейских книгах Царств постоянно упоминаются какие-то являющиеся предметом поклонения "высоты" (БМУТ), на которых горят огни и совершаются религиозные обряды. Теперь читателю должно быть очевидно, что этими высотами являются пирамиды, особенно если вспомнить, что хотя вопрос о происхождении слова "пирамида" считается еще не решенным, одна из наиболее распространенных этимологии производит это слово от греческого "пир" – "огонь", "пламя", из-за огней, которые зажигались на вершине пирамиды.
Ко времени, когда окончательно кристаллизовались книги Царств, первоначальное происхождение пирамид уже забылось, хотя поклонение им еще осталось. Это объясняет, почему авторы книг Царств рассматривают этот культ как еретический.
Н. А. Морозов полагает, что представление о пирамидах как гробницах великих святых неполно. Действительно, как бы мы ни любили и ни уважали своих мертвецов, тратить многие годы и колоссальные средства на сооружение их усыпальниц никто, конечно, не будет. Для покойников всегда строились посильно богатые мавзолеи, и хотя, скажем, замоскворецкие купцы и состязались в богатстве своих фамильных склепов, но что-то неизвестно, что хотя бы один из них разорился на их строительстве.
Строители пирамид явно должны были преследовать какие-то свои, личные цели, иначе невозможно объяснить их многолетние усилия и невероятные траты.
Здесь остается признать лишь то, что люди того времени думали, будто погребенные тут великие святые поведут их на небо, и каждая из трех сект, конкурируя с другой, строила над их телами удобные лестницы для этого, а больших лестниц тогда нельзя было физически сделать, иначе как в виде пирамид.
Соблазн же для такой постройки был велик. Дело в том, что голубая лазурь небес… кажется для наивного, не подготовленного наукой человека не выше чем несколько десятков сажен над его головой. Я вспоминаю, как и сам, лет семи или восьми, когда еще держался библейского представления о небе как о хрустальном колпаке над землей… старался много раз определить его высоту. Я заключил, что небо должно находиться не выше чем в 50 саженях над поверхностью земли и что построить туда большую лестницу вполне возможно.
Все эти детские размышления, которые, конечно, в совершенно таком же виде приходили и всем самостоятельно пробуждающимся наивным умам, неизбежно должны были в свое время возникнуть в головах самых выдающихся мыслителей древности, стоявших на библейской точке зрения. А мысль взобраться на небо должна была казаться не только им, но и всему населению страны такой привлекательной, что оно не прочь было массами пойти на такую приманку и потратить на нее много лет своего собственного труда… И конечно, такую лестницу на небо надо было строить под покровительством лишь самых величайших святых – Моисея, Аарона, Христа…
…Три величайшие египетские пирамиды являются с этой точки зрения лишь трагическими памятниками древних заблуждений, через которые должна была неизбежно пройти наука о строении вселенной, прежде чем достигнуть современного учения о бездонности небесных пространств.
В связи со всем сказанным выше встает вопрос: почему именно в Египте решили строить усыпальницы – пирамиды? А потому, отвечает Н. А. Морозов, что "когда уже возникли сухопутные и морские сношения между береговыми охранами Средиземноморского этнического бассейна, тогда неизбежно стали распространяться рассказы о чудесах далеких стран. В Сицилии вечно дымится огромная гора – жертвенник небесному богу, и у Неаполитанского залива на Везувии находится жилище бога-громовержца и по-трясателя земли. А в Египте есть не меньшее чудо: люди после смерти там не гниют, около Мемфиса есть "Святая земля", в которую запрещен вход нечистым духам, пожирающим тела умерших. Тела остаются там нетленными.
Такие рассказы, конечно, были вызваны до периода бальзамирования тем простым обстоятельством, что под влиянием совместного действия солнечных лучей и жгучего самума трупы людей и животных, брошенные на границе пустыни, должны были часто высыхать, и потом заносились песком.
Для властелинов земли в арианско – христианский период, уже понявших неизбежность не только чужой, но и собственной смерти, наиболее ужасной перспективой, конечно, была мысль оказаться обглоданными потом до костей какими-то прожорливыми, вонючими, погаными духами. А потому и мысль быть погребенными в "Святой земле", где их тела в полной целости будут дожидаться всеобщего воскресения мертвых, должна была казаться особенно заманчивой.
В результате этого эллино-египетские властелины (Имеются в виду "римские императоры".) могли приказывать своим наследникам отвезти себя для погребения обязательно в Египет, на Гизехское поле. А для наибольшего предохранения от гниения на дороге мог быть придуман и обычай бальзамирования.
Таково, по мнению Н. А. Морозова, наиболее естественное объяснение исключительного обилия мумий и грандиозных гробниц в долине Нила. Их вызвал не человеческий местный произвол, а сама его стихийная природа.
М.М. Постников, впрочем, думает, что обычай привозить забальзамированные трупы в Египет зародился значительно ранее, а арианско – христианские владыки просто им воспользовались. И вот в Египет везут трупы не только владык, но и всех, кто это мог себе позволить, – крупных чиновников, родовитых аристократов, богатых купцов. Поэтому-то в Египте, по мнению М.М. Постникова, так велика плотность захоронений и храмов.
По– видимому, отмечает он, первоначально, да и долгое время потом, хоронили не в пирамидах, а в прямоугольных склепах, которые теперь египтологи называют арабским словом "ма-стаба". Обычай хоронить в пирамидах (конечно, только царей и лиц, особо к ним приближенных) появился, надо думать, поздно, уже в подражание трем великим пирамидам.
Подкреплением этой теоретической конструкции служит тот факт, что не сохранилось ни одной гробницы римских ранневизантийских императоров. Самой ранней императорской гробницей является гробница Теодориха в Равенне.
Факт отсутствия усыпальниц императоров давно уже мучил историков, но они так и не смогли придумать ему рационального объяснения. С точки же зрения Н. А. Морозова, никакой проблемы нет: мумии всех императоров находятся (или, точнее, находились до вывоза их в европейские музеи) в Египте.
Очень интересно вопрос о месте захоронения римских императоров (под псевдонимом богоборческих и богословских царей) решается в Библии. Оказывается, что он связывается с неким "городом Давида" (ЕЙР – ДУД), что означает "город Возлюбленного". Этот город упоминается в Библии только в книгах Царств и в том, что переписано из них в книгах Паралипоменон.
Н. А. Морозов полагает, что "по совокупности обстоятельств… можно заключить, что "городом Возлюбленного" скорее всего называлось поле пирамид ("поле царских гробниц") близ Мемфиса". Конечно, отождествлять "город Давида" с теперешним Иерусалимом невозможно хотя бы потому, что, несмотря на усердные поиски, никаких следов царских гробниц в нем не обнаружено.
Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко также подчеркивают, что Египет был одним из основных религиозных центров как Византийской империи X – XIII веков, так и Великой "Монгольской" империи XIV – XVI веков. Здесь был сосредоточен культ мертвых.
В силу обнаруженных ими династических параллелизмов, погребения иудейских царей – это захоронения византийских ромейских императоров X – XIII веков н.э., великих "монгольских" князей-ханов XIV – XVI веков н.э., турецких султанов-атаманов эпохи XIII – XVII веков н.э., мамелюкских – казацких правителей XIII – XVII веков н.э.
Скорее всего, библейский "город Давида" – не жилой город, а огромный некрополь, царское кладбище, Город Мертвых. В этом некрополе, следуя статистическим династическим параллелизмам, похоронены по крайней мере правители, известные в том числе и под их следующими многочисленными "античными" именами: Диоклетиан, Константин I, Констанций I Хлор, Юлий Цезарь, Помпеи, Феодосии I Великий и т.д. (Кстати, в скалигеровской истории гробницы этих правителей считаются утерянными. Неизвестны даже места их захоронений.) Фоменко и Носовский полагают, что рядом с правителями были захоронены и их ближайшие родственники, члены царских семей, высшие государственные чиновники, церковные иерархи и т.д.
Где же большой погребальный комплекс? Такой некрополь существует, причем один. Это – знаменитое поле пирамид и гробниц в Гизе, в Египте. Бальзамирование трупов скорее всего возникло именно с целью предохранения их от гниения по дороге, во время длительной перевозки через Средиземное море, если царь умирал не в Египте.
Считается, что "древние" египетские жрецы всеми силами стремились предохранить захороненные мумии великих фараонов от "древних" грабителей. Надо признать, что "заботились" они о мумиях довольно странным образом. Сначала фараонов пышно хоронили, но вскоре жрецы тайком вынимали мумию и перезахороняли ее в другом, тайном месте. Так, например, во времена XXI и XXII династий были спрятаны вместе мумии Секнекры, Яхмоса, Аменхотепа I, Тутмоса I, Тутмоса II, Тутмоса III, Сети I, Рамзеса II, Рамзеса III, некоторых жрецов Амона и ряд других, которые не удалось идентифицировать.
В гробнице Аменхотепа II помимо его собственной были найдены мумии Тутмоса IV, Аменхотепа III, Менептаха, Сиптаха, Сети II, Рамзеса IV, Рамзеса V, Рамзеса VI, царицы Тэйе, а также двух неизвестных женщин и ребенка. Небольшие боковые камеры или часовни также стали использоваться для того, чтобы спрятать сокровища, как в гробнице Аменхотепа II, где исследователь Лоре обнаружил и сфотографировал, как несколько мумий были просто свалены в кучу, а одна мумия принца даже угодила в ритуальную ладью хозяина гробницы. Наверное, мы уже никогда не узнаем о причинах такой крайней спешки и о тех преследованиях и преступлениях, которые предшествовали этому.
По мнению авторов новой хронологии, все это происходило не в глубокой древности, как считают египтологи, а в начале XIX века, когда в Египет вторглась французская армия Наполеона, в 1798 году. Вскоре войска египетских мамелюков были разгромлены, а затем началась кровавая резня. Мамелюков попросту уничтожали.
По их мнению, последние мамелюки и их священники судорожно пытались спасти от захватчиков хотя бы часть своих святынь, поспешно пряча мумии, сокровища и т.д. Залив кровью Египет, победители-европейцы и их союзники, естественно, постарались потом переложить ответственность за уничтожение и порчу многих памятников на самих "древних фараонов", "древних грабителей", "древних гиксосов" и т.д.
По мнению Морозова, пирамиды строились усилиями всех стран Средиземноморского бассейна, каждая из которых командировала в Египет отряды строителей (надо полагать, добровольцев) и организовывала их снабжение, питание и культурный досуг.
Объем необходимого труда был столь велик, что строительство каждой пирамиды продолжалось не менее сотни лет. За это время первоначальный энтузиазм поостыл, и постепенно строительство было прекращено.
Строительство пирамид требовало широкой поддержки народа и энтузиазма (В трудах современных историков, отмечает он, можно встретить утверждения, что пирамиды были построены в основном рабским трудом. В этой связи любопытно, что на многочисленных египетских барельефах, изображающих трудовые процессы, почти полностью отсутствуют рабы. Таким образом, объективные факты не подтверждают традиционного мнения, что экономика Египта была основана на труде рабов.).
Что же вызвало столь широкий и сравнительно долго державшийся энтузиазм населения всего Средиземноморья, энтузиазм, позволивший провести в жизнь такой амбициозный проект, как строительство пирамид? Каким нуждам широких масс (Одновременно поддержка привилегированных слоев и государства, без организующей роли которых строительство было бы невозможно.
Дополнительные налоги, добровольно-обязательные пожертвования как денежные, так и натуральными продуктами хозяйства, отток в Египет в составе трудовых – скорее всего молодежных, – отрядов наиболее трудоспособного населения и т.д. и т.п.) отвечал этот проект, что они поддерживали его, несмотря на всевозможные жертвы3, на которые им приходилось идти?
Н. А. Морозов полагает, что причина была в сакральном, священном характере пирамид, которые задумывались и строились как усыпальницы великих государственных и религиозных вождей, основателей религиозных вероучений.
В параллелизме Абидосской таблицы с родословием Иисуса Хеопсу соответствует Авраам, чье имя, означающее "Отец Рима", идеально подходит для основателя Средиземноморской клерикальной империи и библейского культа Диоклетиана – Моисея. Поэтому Морозов считает, что главная из трех великих пирамид (пирамида Хеопса) воздвигнута над Диоклетианом (он же Моисей, он же Авраам).
Преемник Авраама Исаак ("Распространитель письмен"), параллельный Дедефре, преемнику Хеопса, аналогичен с этой точки зрения Констанцию Хлору, преемнику Диоклетиана. Пирамиды у него нет. С точки зрения Н. А. Морозова, причина очевидна: Исаак – Хлор был верным последователем Авраама – Диоклетиана, новой религии не основывал и потому пирамиды не удостоен.
"Преемник Исаака – богоборец Иаков, первый увидевший лестницу на небо – Зодиакальный круг для движения планет, более всего соответствует Арию, которому, по-видимому, и воздвигнута вторая великая пирамида, – пишет Н.А. Морозов. – А последний библейский патриарх – теократ Иуда Иаковлев как будто соответствует евангельскому апостолу тоже Иуде Иаковлеву. Но это имя значит просто "богославный" (ИЕ – УДЕ), или "православный", а потому может обозначать и евангельского Христа, и его двойника, основателя православной литургии Василия Великого, которому, таким образом, под иероглифическим именем Менк – Рэ (греческое Менкавра) воздвигнута третья великая пирамида, может быть, вместо первой простой, из которой могли перенести его мумию в более подходящее место, так как гроб тут оказался пуст. Но относительно его было, по-видимому, много разногласий, и ему приведено много прозвищ…"
Существование трех великих пирамид указывает на существование трех влиятельных сект, почитающих в качестве основателей трех великих религиозных вождей, которые в последующем расщепились в целый ряд государственных и клерикальных деятелей. Эти секты соревновались в постройке наиболее величественного памятника своему основателю, чтобы подчеркнуть его святость и посмертное могущество. Многочисленные паломники, приходившие поклониться гробницам, поддерживали рвение строителей, финансировали их и, надо думать, считали угодным для души лично прибавить к пирамиде хотя бы один камень.
Эта теория Н. А. Морозова, отмечает М.М. Постников, объясняет все особенности пирамид и снимает все трудности традиционного объяснения. К тому же она может быть подкреплена и некоторыми дополнительными соображениями.
Морозов считал, что пирамиды были явными предшественниками православных колоколен. Посмотрите на любую из наших церквей. Что вы в них видите? Прежде всего, перед вами поднимается как можно выше к небу колокольня, заметная уже издали. По первичному плану, осуществляющемуся почти всегда и теперь… она четырехугольная и, подобно египетским пирамидам, всегда ориентирована своими четырьмя сторонами "на четыре стороны света", так как землю в древности считали тоже квадратом. Это и есть новейшая "египетская пирамида", лишь ради экономии в материале сузившая свое основание. Она не имеет более вида надгробной насыпи благодаря только успехам строительного искусства. Пирамидальная же форма была прообразом всякой башни. Когда еще не было цемента, было трудно построить высокое сооружение с отвесными стенами… Поневоле приходилось делать ступенчатую башню в виде пирамиды, которую к тому же от поколения к поколению, от царя к царю можно было беспредельно надстраивать новым рядом камней.
Что вы видите к востоку от современной церкви? Алтарь, прикрытый от дождя куполом, то есть храм, а под алтарем обязательно "мощи", то есть хотя бы кусочек мумии того святого, которому тут должно молиться.
Совершенно аналогично, к востоку от пирамиды всегда располагался храм, который египтологи без достаточных оснований называют "заупокойным", а в самой пирамиде обязательно предусмотрено помещение для мумии.
А относительно того, что это были специальные кладбищенские храмы, основанные обязательно на мощах святых, красноречиво свидетельствует то, что около пирамиды Хуфу мы видим, как около христианской церкви, огромное количество непирамидальных частных гробниц.
Итак, несомненно, подчеркивает Н. А. Морозов, пирамиды были колокольнями специальных принильских кладбищенских храмов особого образца, давших схему для дальнейших христианских церквей.
Бесспорная близость пирамид к колокольням, означающая, что пирамиды были прототипом колоколен, говорит о том, что религия строителей пирамид должна быть прототипом христианской религии, а следовательно, лицами, чьими гробницами должны были стать пирамиды, – являются основатели христианской религии. Таким образом, мы снова возвращаемся к Моисею, Аарону – Арию и Иисусу.
Морозов также отмечает, что в библейских книгах Царств постоянно упоминаются какие-то являющиеся предметом поклонения "высоты" (БМУТ), на которых горят огни и совершаются религиозные обряды. Теперь читателю должно быть очевидно, что этими высотами являются пирамиды, особенно если вспомнить, что хотя вопрос о происхождении слова "пирамида" считается еще не решенным, одна из наиболее распространенных этимологии производит это слово от греческого "пир" – "огонь", "пламя", из-за огней, которые зажигались на вершине пирамиды.
Ко времени, когда окончательно кристаллизовались книги Царств, первоначальное происхождение пирамид уже забылось, хотя поклонение им еще осталось. Это объясняет, почему авторы книг Царств рассматривают этот культ как еретический.
Н. А. Морозов полагает, что представление о пирамидах как гробницах великих святых неполно. Действительно, как бы мы ни любили и ни уважали своих мертвецов, тратить многие годы и колоссальные средства на сооружение их усыпальниц никто, конечно, не будет. Для покойников всегда строились посильно богатые мавзолеи, и хотя, скажем, замоскворецкие купцы и состязались в богатстве своих фамильных склепов, но что-то неизвестно, что хотя бы один из них разорился на их строительстве.
Строители пирамид явно должны были преследовать какие-то свои, личные цели, иначе невозможно объяснить их многолетние усилия и невероятные траты.
Здесь остается признать лишь то, что люди того времени думали, будто погребенные тут великие святые поведут их на небо, и каждая из трех сект, конкурируя с другой, строила над их телами удобные лестницы для этого, а больших лестниц тогда нельзя было физически сделать, иначе как в виде пирамид.
Соблазн же для такой постройки был велик. Дело в том, что голубая лазурь небес… кажется для наивного, не подготовленного наукой человека не выше чем несколько десятков сажен над его головой. Я вспоминаю, как и сам, лет семи или восьми, когда еще держался библейского представления о небе как о хрустальном колпаке над землей… старался много раз определить его высоту. Я заключил, что небо должно находиться не выше чем в 50 саженях над поверхностью земли и что построить туда большую лестницу вполне возможно.
Все эти детские размышления, которые, конечно, в совершенно таком же виде приходили и всем самостоятельно пробуждающимся наивным умам, неизбежно должны были в свое время возникнуть в головах самых выдающихся мыслителей древности, стоявших на библейской точке зрения. А мысль взобраться на небо должна была казаться не только им, но и всему населению страны такой привлекательной, что оно не прочь было массами пойти на такую приманку и потратить на нее много лет своего собственного труда… И конечно, такую лестницу на небо надо было строить под покровительством лишь самых величайших святых – Моисея, Аарона, Христа…
…Три величайшие египетские пирамиды являются с этой точки зрения лишь трагическими памятниками древних заблуждений, через которые должна была неизбежно пройти наука о строении вселенной, прежде чем достигнуть современного учения о бездонности небесных пространств.
В связи со всем сказанным выше встает вопрос: почему именно в Египте решили строить усыпальницы – пирамиды? А потому, отвечает Н. А. Морозов, что "когда уже возникли сухопутные и морские сношения между береговыми охранами Средиземноморского этнического бассейна, тогда неизбежно стали распространяться рассказы о чудесах далеких стран. В Сицилии вечно дымится огромная гора – жертвенник небесному богу, и у Неаполитанского залива на Везувии находится жилище бога-громовержца и по-трясателя земли. А в Египте есть не меньшее чудо: люди после смерти там не гниют, около Мемфиса есть "Святая земля", в которую запрещен вход нечистым духам, пожирающим тела умерших. Тела остаются там нетленными.
Такие рассказы, конечно, были вызваны до периода бальзамирования тем простым обстоятельством, что под влиянием совместного действия солнечных лучей и жгучего самума трупы людей и животных, брошенные на границе пустыни, должны были часто высыхать, и потом заносились песком.
Для властелинов земли в арианско – христианский период, уже понявших неизбежность не только чужой, но и собственной смерти, наиболее ужасной перспективой, конечно, была мысль оказаться обглоданными потом до костей какими-то прожорливыми, вонючими, погаными духами. А потому и мысль быть погребенными в "Святой земле", где их тела в полной целости будут дожидаться всеобщего воскресения мертвых, должна была казаться особенно заманчивой.
В результате этого эллино-египетские властелины (Имеются в виду "римские императоры".) могли приказывать своим наследникам отвезти себя для погребения обязательно в Египет, на Гизехское поле. А для наибольшего предохранения от гниения на дороге мог быть придуман и обычай бальзамирования.
Таково, по мнению Н. А. Морозова, наиболее естественное объяснение исключительного обилия мумий и грандиозных гробниц в долине Нила. Их вызвал не человеческий местный произвол, а сама его стихийная природа.
М.М. Постников, впрочем, думает, что обычай привозить забальзамированные трупы в Египет зародился значительно ранее, а арианско – христианские владыки просто им воспользовались. И вот в Египет везут трупы не только владык, но и всех, кто это мог себе позволить, – крупных чиновников, родовитых аристократов, богатых купцов. Поэтому-то в Египте, по мнению М.М. Постникова, так велика плотность захоронений и храмов.
По– видимому, отмечает он, первоначально, да и долгое время потом, хоронили не в пирамидах, а в прямоугольных склепах, которые теперь египтологи называют арабским словом "ма-стаба". Обычай хоронить в пирамидах (конечно, только царей и лиц, особо к ним приближенных) появился, надо думать, поздно, уже в подражание трем великим пирамидам.
Подкреплением этой теоретической конструкции служит тот факт, что не сохранилось ни одной гробницы римских ранневизантийских императоров. Самой ранней императорской гробницей является гробница Теодориха в Равенне.
Факт отсутствия усыпальниц императоров давно уже мучил историков, но они так и не смогли придумать ему рационального объяснения. С точки же зрения Н. А. Морозова, никакой проблемы нет: мумии всех императоров находятся (или, точнее, находились до вывоза их в европейские музеи) в Египте.
Очень интересно вопрос о месте захоронения римских императоров (под псевдонимом богоборческих и богословских царей) решается в Библии. Оказывается, что он связывается с неким "городом Давида" (ЕЙР – ДУД), что означает "город Возлюбленного". Этот город упоминается в Библии только в книгах Царств и в том, что переписано из них в книгах Паралипоменон.
Н. А. Морозов полагает, что "по совокупности обстоятельств… можно заключить, что "городом Возлюбленного" скорее всего называлось поле пирамид ("поле царских гробниц") близ Мемфиса". Конечно, отождествлять "город Давида" с теперешним Иерусалимом невозможно хотя бы потому, что, несмотря на усердные поиски, никаких следов царских гробниц в нем не обнаружено.
Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко также подчеркивают, что Египет был одним из основных религиозных центров как Византийской империи X – XIII веков, так и Великой "Монгольской" империи XIV – XVI веков. Здесь был сосредоточен культ мертвых.
В силу обнаруженных ими династических параллелизмов, погребения иудейских царей – это захоронения византийских ромейских императоров X – XIII веков н.э., великих "монгольских" князей-ханов XIV – XVI веков н.э., турецких султанов-атаманов эпохи XIII – XVII веков н.э., мамелюкских – казацких правителей XIII – XVII веков н.э.
Скорее всего, библейский "город Давида" – не жилой город, а огромный некрополь, царское кладбище, Город Мертвых. В этом некрополе, следуя статистическим династическим параллелизмам, похоронены по крайней мере правители, известные в том числе и под их следующими многочисленными "античными" именами: Диоклетиан, Константин I, Констанций I Хлор, Юлий Цезарь, Помпеи, Феодосии I Великий и т.д. (Кстати, в скалигеровской истории гробницы этих правителей считаются утерянными. Неизвестны даже места их захоронений.) Фоменко и Носовский полагают, что рядом с правителями были захоронены и их ближайшие родственники, члены царских семей, высшие государственные чиновники, церковные иерархи и т.д.
Где же большой погребальный комплекс? Такой некрополь существует, причем один. Это – знаменитое поле пирамид и гробниц в Гизе, в Египте. Бальзамирование трупов скорее всего возникло именно с целью предохранения их от гниения по дороге, во время длительной перевозки через Средиземное море, если царь умирал не в Египте.
Считается, что "древние" египетские жрецы всеми силами стремились предохранить захороненные мумии великих фараонов от "древних" грабителей. Надо признать, что "заботились" они о мумиях довольно странным образом. Сначала фараонов пышно хоронили, но вскоре жрецы тайком вынимали мумию и перезахороняли ее в другом, тайном месте. Так, например, во времена XXI и XXII династий были спрятаны вместе мумии Секнекры, Яхмоса, Аменхотепа I, Тутмоса I, Тутмоса II, Тутмоса III, Сети I, Рамзеса II, Рамзеса III, некоторых жрецов Амона и ряд других, которые не удалось идентифицировать.
В гробнице Аменхотепа II помимо его собственной были найдены мумии Тутмоса IV, Аменхотепа III, Менептаха, Сиптаха, Сети II, Рамзеса IV, Рамзеса V, Рамзеса VI, царицы Тэйе, а также двух неизвестных женщин и ребенка. Небольшие боковые камеры или часовни также стали использоваться для того, чтобы спрятать сокровища, как в гробнице Аменхотепа II, где исследователь Лоре обнаружил и сфотографировал, как несколько мумий были просто свалены в кучу, а одна мумия принца даже угодила в ритуальную ладью хозяина гробницы. Наверное, мы уже никогда не узнаем о причинах такой крайней спешки и о тех преследованиях и преступлениях, которые предшествовали этому.
По мнению авторов новой хронологии, все это происходило не в глубокой древности, как считают египтологи, а в начале XIX века, когда в Египет вторглась французская армия Наполеона, в 1798 году. Вскоре войска египетских мамелюков были разгромлены, а затем началась кровавая резня. Мамелюков попросту уничтожали.
По их мнению, последние мамелюки и их священники судорожно пытались спасти от захватчиков хотя бы часть своих святынь, поспешно пряча мумии, сокровища и т.д. Залив кровью Египет, победители-европейцы и их союзники, естественно, постарались потом переложить ответственность за уничтожение и порчу многих памятников на самих "древних фараонов", "древних грабителей", "древних гиксосов" и т.д.