Ходжсон Вильям. Пираты-призраки

   После этого я задумался о странности всего происходящего в целом. Конечно, даже в ту минуту они видели нас; что же касается нашего корабля, то океан вокруг него казался пуст. Мне стало жутко.
   Затем новая мысль пришла ко мне. Как долго находились мы в подобном состоянии? Я задумался и только тогда вдруг сообразил, что утром того самого дня, когда появился туман, мы заметили на горизонте сразу несколько судов, а потом они куда-то исчезли, и с тех пор горизонт был совершенно чист. Это не могло не показаться странным, если не сказать больше, так как, помимо нас, еще несколько кораблей возвращались в порт приписки и шли тем же курсом. Следовательно, при такой ясной погоде, при почти что полном отсутствии ветра они должны были находиться в пределах нашей видимости. Рассуждая подобным образом, я пришел к единственно возможному, как мне в тот момент казалось, выводу: существовала некая связь между появлением тумана и нашей неспособностью видеть. Если это и в самом деле так, мы пребывали в таком необычном состоянии слепоты уже почти три дня.
   В моем сознании снова всплыл образ того корабля в нескольких сотнях ярдов от нашего борта. И я сейчас припоминаю странное ощущение, появившееся у меня тогда, будто я наблюдал за кораблем из какого-то другого измерения. Знаете, на несколько секунд эта безумная мысль овладела мной полностью, отодвинув всякие логические рассуждения о сути явления в сторону. Она, похоже, самым точным образом выразила те полуоформившиеся идеи, что блуждали в моей голове с того момента, как я увидел эту посудину в океане.
   Неожиданно за моей спиной раздался шум парусов и скрип рей, и в то же мгновение я услышал голос капитана:
   - Какого черта, Джессоп, каким курсом мы идем?
   Я повернулся быстро к штурвалу и сказал, запинаясь:
   - Не знаю, сэр.
   Я даже забыл, что несу вахту на штурвале.
   - Он не знает! - взревел капитан. - Я и вижу, что ты ничего не знаешь, черт побери! Право руля, идиот! Сейчас корму занесет вперед носа!
   - Слушаюсь, сэр, - ответил я, налегая на штурвал. Я действовал почти машинально, поскольку все еще находился в состоянии крайнего потрясения и у меня не было времени собраться с мыслями.
   Еще с полминуты после этого я воспринимал лишь брань Старика. Но вот оцепенение схлынуло, и я очнулся, разглядывая мысленно компас, не совсем еще, правда, отдавая отчет в своих действиях. Однако теперь я видел, что корабль возвращается на правильный курс. И только Богу известно, на сколько градусов в сторону я увел его.
   С осознанием того, что я почти положил судно в дрейф, пришло воспоминание об изменении курса другого корабля. В последний раз он появился на нашем траверзе, а не сбоку. Теперь, когда ко мне вернулась способность соображать, я понял причину этого очевидного, но до сих пор необъяснимого факта. Все произошло из-за изменения нашего курса - мы свернули прямо на тот корабль.
   Интересно, что раздумывая обо всем этом, я, видимо, совершенно забыл о капитане - он тряс меня за плечо.
   - Что с тобой, парень? - орал он. А я смотрел на него, словно осел, и молчал.
   - Ты что, спятил, черт тебя дери? - продолжал кричать капитан. - Тебя в сумасшедший дом отправить? На солнце перегрелся, парень? Да отвечай, что ты рот разеваешь, как идиот!
   Я пытался что-то сказать, но получалось нечто нечленораздельное. Со мной все было в порядке, но я был совершенно потрясен сделанными мной открытиями, и потом, у меня было такое ощущение, будто я вернулся на палубу откуда-то издалека.
   - Ты спятил! - сказал он снова. Потом он повторил это еще несколько раз, точно желая убедить меня в этом. Затем он отпустил мое плечо и отошел на несколько шагов.
   - Я не спятил! - заявил я, обретая с большим трудом дар речи. - А если и так, то не больше, чем вы.
   - Тогда почему ты не отвечаешь на мои вопросы, черт возьми! - закричал он. - Что с тобой случилось? Отвечай!
   - Я разглядывал тот корабль справа по борту, сэр, - окрикнул я. - Они сигналили нам...
   - Что? - перебил он своим вопросом. - Какой корабль?
   Он повернулся быстро и посмотрел в море. Затем снова накинулся на меня:
   - Там нет никакого корабля! Что за бред ты несешь!
   - Корабль есть, сэр, - возразил я, указывая на море: - Он там...
   - Замолчи! - крикнул он. - Хватит!
   - Я видел его, сэр, - настаивал я.
   - Ты еще смеешь огрызаться! - рявкнул он, теряя терпение.
   Затем он неожиданно замолчал. Он сделал шаг в мою сторону и заглянул мне в лицо. Полагаю, старый козел подумал, что я тронулся рассудком. Во всяком случае, не проронив больше ни слова, он отошел от меня.
   - Мистер Тулипсон! - крикнул он.
   Я услышал, как откликнулся второй помощник:
   - Слушаю, сэр?
   - Поставьте другого матроса на штурвал.
   - Так точно, сэр, - ответил второй помощник.
   Минуты через две пришел старина Джаскетт, чтобы сменить меня. Я назвал ему наш курс, он повторил его.
   - Что случилось, приятель? - спросил он, вставая вместо меня к рулевому колесу.
   - Ничего особенного, - сказал я и отправился с докладом к капитану. Но он даже не взглянул в мою сторону. Тогда спустившись на главную палубу, я доложил о курсе корабля второму помощнику. Тот спокойно выслушал меня, а затем спросил, что я такого натворил, что у Старика шерсть встала дыбом.
   - Я сказал ему, что справа по борту идет корабль, подавая нам сигналы, - ответил я.
   - Но там нет никакого корабля, Джессоп, - возразил второй помощник, вопросительно глядя на меня.
   - Он там, сэр, - начал я. - Дело в том...
   - Отставить, Джессоп! - приказал он. - Идите на бак, можете перекурить. Позже вы потребуетесь для починки лееров. Возвращаясь, прихватите киянку, она вам понадобится.
   - Есть, сэр, - пробормотал я и ушел на нос.
   ГЛАВА 8
   В ТУМАНЕ
   С появлением тумана события начали развиваться с удвоенной скоростью. В последующие два-три дня произошло очень много всего.
   Ночью того дня, когда капитан снял меня со штурвала, мы заступили на вечернюю вахту, и с десяти часов до полуночи я стоял впередсмотрящим.
   Медленно расхаживая вдоль поручней бака, я раздумывал об утреннем происшествии. Поначалу мои мысли обратились к Старику. Я клял его последними словами, но затем мне пришло в голову, что, если б я был на его месте и, выйдя на палубу, обнаружил, что корабль развернуло почти против ветра, а матрос за штурвалом уставился куда-то в море, пренебрегая своими обязанностями, я наверняка вел бы себя точно так же. Кроме того, я выставил себя последним идиотом, сказав ему про увиденный мной корабль. Я никогда бы не сделал подобной глупости, если б у меня в тот момент не произошло помутнения в мозгах.
   Потом я мысленно обратился ко второму помощнику: почему он смотрел на меня так странно сегодня утром? Возможно, в своих догадках он находился ближе к правде, чем мне это представлялось. И если это так, почему он отказался выслушать меня?
   После этого я начал ломать голову над природой тумана. В течение дня я очень много думал о нем. Одно предположение показалось мне интересным: оно состояло в том, что реальный, видимый туман являлся материализованным проявлением некой среды с чрезвычайно таинственными свойствами, сквозь которую мы двигались.
   Прохаживаясь взад-вперед и поглядывая время от времени на море, я вдруг заметил яркий свет в темноте. Я замер на месте и пригляделся. Может, это свет с какого-нибудь судна, подумал я. В таком случае нас больше не окружала со всех сторон та загадочная оболочка. Я перегнулся через поручни, чтобы получше разглядеть источник света. Мне удалось увидеть, что свет исходил, вне всякого сомнения, от зеленого фонаря на судне, идущем слева по курсу. Было абсолютно ясно, что его курс пересекался с нашим. Более того, корабль находился в опасной близости от нас - размер и яркость огней доказывали это. Они, по-видимому, лежали в крутом бейдевинде, тогда как мы шли прямо по ветру, так что нам нужно было поскорее убираться с их пути. Я сразу же повернулся, сложил ладони рупором у рта и закричал второму помощнику:
   - Огни слева по курсу, сэр!
   Через мгновение донесся его ответный крик:
   - Где? По какому борту?
   Ослеп он, что ли, подумал я про себя.
   - Примерно два градуса слева по курсу, сэр! - прокричал я.
   Затем я повернул голову, чтобы посмотреть, насколько переместился тот корабль. Однако, пошарив взглядом в темноте, я не увидел никаких огней. Я перебежал на нос, перегнулся через поручни и уставился в море; там ничего не было, то есть абсолютно ничего, кроме темноты, обступившей нас со всех сторон. Наверно, секунд пять я стоял, как пригвожденный, а затем в мою голову закралось подозрение, что появление огней фактически было повторением утреннего явления. Очевидно, та неосязаемая оболочка, которая обволакивала наш корабль, разошлась на мгновение, дав мне таким образом возможность увидеть свет впереди. Потом она снова сомкнулась. Однако, даже при отсутствии огней, я был абсолютно уверен в том, что нам навстречу идет какое-то судно и находится оно уже совсем близко от нас. В любую минуту мы можем налететь на него. Оставалось только надеяться, что они, видя наше нежелание уступать дорогу, изменят курс, давая нам пройти. Я ждал, тревожно вглядываясь в темноту. И тут я услышал звук чьих-то шагов, кто-то направлялся в мою сторону - это оказался практикант, несший вахту на рынде.
   - Второй помощник велел передать, что не видит никаких огней, Джессоп, - сказал он, подойдя ко мне. - Укажи точнее, где они.
   - Если б я знал, - ответил я. - Я сам потерял их из виду. Это был зеленый огонь, примерно два градуса влево по курсу. Причем он был совсем рядом.
   - Может, фонарь у них ветром задуло? - предположил он, всматриваясь пристально в ночную темноту.
   - Возможно, - сказал я.
   Я не стал говорить ему, что свет фонаря был настолько близко, "то к этому моменту мы давно уже должны были бы увидеть, несмотря на темноту и сам корабль.
   - А ты уверен, что это был корабельный фонарь, а не звезда? - спросил он с сомнением, еще раз окинув поверхность моря долгим взглядом.
   - Ну да! - сказал я. - Как я сразу не сообразил, это была Луна.
   - Не заводись, - сказал он. - Всякий может ошибиться. Что передать второму помощнику?
   - Скажи ему, что огни исчезли.
   - Куда исчезли? - спросил он.
   - Я-то откуда знаю, черт возьми? - сказал я. - Не задавай глупых вопросов!
   - Ладно, не злись, - сказал он и отправился на ют, чтобы доложить второму помощнику.
   Прошло, должно быть, минут пять, и я снова увидел огонь. Он был прямо перед нашим носом, и это указывало со всей очевидностью, что они положили руль против ветра, чтобы избежать столкновения с нами. Не медля ни секунды, я закричал второму помощнику, что вижу зеленый фонарь примерно в четырех градусах слева по курсу. По всей видимости, мы едва не врезались друг в друга! Огонь находился, похоже, не более чем в сотне ярдов от нашего борта. К счастью, мы двигались не с такой уж большой скоростью.
   Ну, теперь-то второй помощник увидит его, подумал я. И эта бестолочь, практикант, сможет правильно определить название этой звезды.
   Не успел я порадоваться, как свет потускнел и исчез. Тут же раздался голос второго помощника:
   - В каком направлении огни?
   - Снова исчезли! - крикнул я в ответ.
   Минутой позже я услышал его шаги.
   Достигнув трапа по правому борту, он окликнул меня:
   - Джессоп, ты где?
   - Здесь, сэр, - сказал я, подходя к вершине трапа.
   Он поднялся на бак.
   - Что ты там кричал? - спросил он. - Покажи, где был огонь, когда ты видел его в последний раз.
   Я показал - он подошел к поручням левого борта и стал вглядываться в темноту.
   - Он исчез, сэр, - осмелился я указать ему. - Но я видел его два раза, первый раз он был градуса на два левее курса, а сейчас совсем близко от носа, но в обоих случаях он почти сразу же исчез.
   - Я совсем ничего не понимаю, Джессоп, - сказал он озадаченно. - Ты уверен, что это был корабельный огонь?
   - Да, сэр. Зеленый огонь. Он был совсем близко.
   - Не понимаю, - повторил он. - Сбегай на ют и скажи практиканту, пусть передаст тебе мой бинокль. Только живо.
   - Слушаюсь, сэр, - ответил я и побежал на корму.
   Я обернулся за минуту. Вооружившись биноклем, помощник долго всматривался в темноту.
   Затем он резко опустил его и повернулся ко мне:
   - Куда же он делся? Если они так быстро изменили курс, их посудина должна быть совсем рядом. Мы бы видели ее!
   - Все очень странно, сер, - согласился я.
   - Чертовски странно, - сказал он. - Настолько странно, черт побери, что у меня возникло подозрение, не померещилось ли тебе все это?
   - Нет, сэр, я уверен, что это был корабельный огонь.
   - Тогда где же корабль? - спросил он
   - Не могу знать, сэр, - ответил я.
   Второй помощник замолчал. Потом он прошелся несколько раз быстрым шагом по баку, то и дело останавливаясь и осматривая поверхность моря в бинокль. Наверно, еще с минуту он пробыл на носу, а затем, не сказав ни слова, спустился по трапу на главную палубу и ушел на корму.
   Да, загадка, подумал я. Интересно, что он решит. Я спрашивал себя, не лучше ли рассказать ему все, как есть. Мне казалось, что теперь-то он должен был выслушать меня. С другой стороны, уверенности у меня не было. Возможно, в его глазах я выглядел ослом, причем тронувшимся рассудком.
   Я прохаживался по баку, занятый этими мыслями, когда огонь появился в третий раз. Он был большим и ярким, и я видел, как он перемещается. Это указывало на то, что он должен быть где-то совсем близко от нас.
   Я подумал, что уж на этот раз второй помощник не может не увидеть его.
   Теперь я не стал сразу кричать. Я решил, что дам возможность помощнику капитана самому убедиться и его существовании. Кроме того, я не собирался снова рисковать - что, если он опять исчезнет, едва я подам голос. Наверно, с полминуты я вел наблюдение за огнем - он не исчезал, и я в любую секунду ожидал услышать вопль второго помощника, подтверждающий, что он наконец-то заметил его; но стояла тишина.
   Я не мог больше ждать и, подбежав к трапу, ведущему на главную палубу, заорал во весь голос:
   - Зеленый огонь на траверзе!
   Но мое выжидание оказалось слишком длинным. Только я начал кричать, как огонь стал блекнуть и мгновением позже исчез.
   Я с досадой топнул ногой и выругался. Все это говорило не в мою пользу. Правда, какое-то время я еще тешил себя слабой надеждой, что вахтенные на корме успели заметить огонь прежде, чем он исчез; но длилось это недолго.
   - Какой, к черту, огонь! - Услышал я крик второго помощника, и сразу понял, что никто и ничего не видел.
   Затем он засвистел в свисток, и один из матросов, выскочив из кубрика, кинулся на ют, чтобы узнать, какие будут приказания.
   - Кто заступает впередсмотрящим? - донесся до меня вопрос помощника.
   - Джаскетт, сэр.
   - Скажи ему, чтобы он сейчас же сменил Джессопа. Ты понял?
   - Да, сэр, - ответил матрос и пошел в кубрик.
   Через минуту Джаскетт, спотыкаясь, поднялся на бак. Он спросил сонно:
   - Что случилось, приятель?
   - Все из-за этого идиота, второго помощника! - сказал я с яростью. Я докладывал ему три раза об огнях в море, но этот идиот ослеп и ни черта не видит, вот и поднял тебя мне на смену!
   - А где огонь, приятель? - поинтересовался он, окидывая взором море вокруг корабля. - Не вижу никаких огней.
   - Он был, но исчез, - ответил я.
   Он хмыкнул.
   - Исчез! - повторил я, раздражаясь.
   Он повернулся ко мне и участливо произнес:
   - Я бы на твоем месте поспал немного, приятель. Со мной тоже такое бывало. Нет ничего лучше сна, когда с тобой такая чепуха происходит.
   - Что! - сказал я. - Какая чепуха?
   - Не заводись, приятель. К утру все как рукой снимет. И не обижайся. - В его голосе звучало сочувствие.
   - Черт! - только и сказал я, спускаясь с бака. Похоже, что старина Джаскетт подумал, будто у меня началось размягчение мозгов.
   - Как же, снимет, жди! - ворчал я себе под нос. - Интересно, кто может заснуть после такого.
   Чувствуешь себя отвратительно, когда никто вокруг не понимает тебя. А мне просто необходимо было поговорить с кем-то. И тут я вспомнил о Тамми. Уж кто-кто, а он сможет понять меня, и мне, может быть, станет легче.
   Поэтому вместо кубрика я направился на корму, в каюту практикантов. Подойдя к юту, я поднял глаза и увидел темную фигуру второго помощника, который стоял надо мной, облокотившись на поручни.
   - Кто там? - спросил он.
   - Это Джессоп, сэр, - ответил я.
   - Что тебе здесь понадобилось? - осведомился он.
   - Я хочу поговорить с Тамми, сэр, - сказал я.
   - Иди-ка лучше в кубрик и поспи, - сказал он не без некоторого участия. - От этого будет куда больше пользы, чем от пустых разговоров. У тебя слишком разыгралось воображение в последнее время!
   - Вы ошибаетесь, сэр! Со мной все в порядке. Мне...
   - Прекратить! - резко оборвал он меня. - Иди и ложись спать.
   Я выругался про себя и отправился на нос. Меня начало бесить, что со мной обращаются, как с ненормальным.
   "Черт возьми! - думал я. - Интересно, что будет с этими идиотами, когда они узнают то, что знаю я."
   Я спустился в кубрик через дверь с левого борта, добрался до своего Сундучка и сел на него. Я чувствовал себя усталым, злым и несчастным.
   Квойн и Пламмер играли в карты. Стаббинс лежал на своей койке, наблюдая за игрой, и курил трубку. Когда я вошел, он поднял голову и вопросительно посмотрел на меня.
   - Что там приключилось? - спросил он.
   Мы обменялись взглядами. Квойн и Пламмер оторвались от игры. Я чувствовал, что мне надо выговориться, иначе у меня лопнут мозги, и я выложил им всю историю, с трудом подбирая нужные слова. Я уже понял, что объяснять что-либо совершенно бесполезно, и поэтому просто пересказал им голые факты, избегая каких-либо комментариев, насколько это было возможно.
   - Три раза, говоришь? - переспросил Стаббинс, когда я закончил рассказ.
   - Да, - подтвердил я.
   - И Старик снял тебя со штурвала сегодня утром, потому что ты увидел тот корабль, а он нет, - добавил Пламмер, точно размышляя вслух.
   - Да, - снова сказал я.
   Мне показалось, что он как-то странно переглянулся с Квойном.
   - Наверно, помощник решил, что у тебя мозги слегка сдвинулись, - заметил он, немного помолчав.
   - Второй помощник - идиот! - сказал я со злостью. - Кретин!
   - Я бы не сказал, - заметил он. - Ясное дело, ему показалось все это странным. Лично я тоже не понимаю...
   Он неожиданно замолчал.
   - Не могу понять, почему же второй помощник не увидел огней? - спросил озадаченно Квойн.
   Мне показалось, что Пламмер толкает его в бок, чтобы тот помолчал. Похоже, он разделял мнение второго помощника, и это привело меня в ярость. Но следующее замечание Стаббинса отвлекло мое внимание.
   - Чего-то я не понимаю, - произнес он. - Зачем второму помощнику нужно было снимать тебя и ставить другого впередсмотрящим.
   Он кивнул головой, не сводя с меня глаз.
   - Что ты хочешь этим сказать? - спросил я с недоумением.
   - Я хочу сказать, почему второй помощник, черт возьми, так уверен в себе?
   Он затянулся трубкой, вынул ее изо рта и чуть подался вперед, высовываясь из койки.
   - Он что-нибудь сказал тебе, когда снимал с вахты? - спросил он.
   - Нет, - ответил я, - но он сказал чуть позже, когда я шел на корму. Он сказал, что мне стал мерещиться всякий бред в последнее время и что мне лучше будет пойти в кубрик и проспаться.
   - И что ты ему ответил?
   - Ничего. Я вернулся на бак.
   - А почему ты, черт возьми, не спросил у него, а не померещилось ли ему случайно, когда он заставил нас лазить по вантам, разыскивая непонятно кого.
   - Мне не пришло это в голову, - сказал я.
   - Вот, а надо было спросить.
   Он замолчал, приподнялся в своей койке и попросил спичек.
   Когда я передавал ему коробок, голос подал Квойн:
   - В том случае, ребята, это наверняка был "заяц" из трюма.
   Стаббинс передал мне обратно спичечный коробок и продолжил, не обращая ни малейшего внимания на слова Квойна.
   - Значит, он велел тебе пойти отдохнуть, да? Не понимаю, зачем он прикидывается?
   - Прикидывается? Что ты имеешь в виду? - спросил я.
   Он задумчиво покачал головой.
   - Я думаю, черт подери, что в действительности он прекрасно знает, что ты видел этот огонь.
   Услышав это, Пламмер хотел было возразить, но промолчал.
   - Значит, ты мне веришь, правильно? - спросил я с некоторым удивлением.
   - Как тут не верить, - заметил он убежденно. - Ты ведь не мог ошибиться три раза подряд.
   - Не мог, - сказал я. - Конечно, я уверен, что видел огонь, тут никаких сомнений, хотя... - Я сделал паузу. - Хотя все это чертовски странно.
   - Чертовски! Это верно, - согласился он. - Прямо дьявольщина какая-то! Много чего непонятного происходит в последнее время.
   Он на некоторое время замолчал, а затем вдруг решительно произнес:
   - Здесь что-то не чисто, ребята, и черт меня дери, если это не так.
   Он затянулся вару раз, попыхивая трубкой, образовалась секундная пауза, и в это мгновение до нашего слуха донесся голос Джаскетта. Он кричал с палубы над нами:
   - Красный огонь по правому борту, сэр!
   - Вот, пожалуйста, - сказал я, мотнув головой вверх. - Посудина, которую я заметил, должна быть как раз в том месте. Она не смогла проскочить перед нашим носом, поэтому они поставили руль против ветра и пропустили нас, а теперь снова легли в бейдевинд и прошли у нас за кормой.
   Я вскочил с сундучка и бегом направился к двери, все трое матросов двинулись следом. Оказавшись на палубе, я услышал, как второй помощник кричит с юта, требуя указать направление на огонь.
   - Святые угодники! - сказал я. - Стаббинс, мне кажется, что этот чертов фонарь опять исчез.
   Мы кинулись к правому борту, все четверо, но в темноте за кормой не было уже ни малейших признаков корабельных огней.
   - Что до меня, то я совсем ничего не вижу, - сказал Квойн.
   Пламмер промолчал.
   Я бросил взгляд в сторону носа. Я смог разглядеть фигуру Джаскетта. Он стоял у поручня правого борта.
   - Куда он подевался, Джаскетт? - крикнул я.
   - Не знаю, приятель, - ответил он. - Дьявольщина какая-то, первый раз с такими чудесами сталкиваюсь. Корабль был вон там, это точно, я вам говорю, а через минуту - куда-то подевался, нет его и все.
   Я повернулся к Пламмеру.
   - Ну, а теперь ты что скажешь? - спросил я его.
   - Похоже, что ты прав, - ответил он. - Но я тоже ничего не понимаю.
   Со стороны кормы раздался звук приближающихся шагов.
   Стаббинс прокричал:
   - Джаскетт, слышишь: помощник катит по твою душу, готовься к объяснениям.
   Второй помощник прошел мимо нас и поднялся по трапу на бак.
   - Что случилось, Джаскетт? - спросил он быстро. - Где твой огонь? Ни я, ни практикант его не видели!
   - Чертов фонарь делся куда-то, сэр, - доложил Джаскетт.
   - Делся? - переспросил второй помощник. - Что ты хочешь сказать?
   - Корабль был вон там, сэр, я готов поклясться, а через минуту смотрю: его уже нет.
   - Еще что скажешь? - прорычал помощник капитана. - Надеюсь, ты не думаешь, что я поверю в это?
   - Но это святая правда, сэр. Впрочем, как хотите, - ответил Джаскетт. - Джессоп ведь тоже видел огни.
   Очевидно, бедняга изменил свою точку зрения и больше уже не думал, что я нуждаюсь в лечебном сне.
   - Ты старый болван, Джаскетт, - сказал резко второй помощник. - А этот идиот Джессоп вбивает всякую ерунду в твою дурную голову.
   Он помолчал секунду, затем продолжил:
   - Что с вами со всеми происходит, черт побери? Затеяли для чего-то какую-то дурацкую игру. Ты же сам прекрасно знаешь, что не видел никакого огня. Я снял Джессопа с вахты, а теперь ты начинаешь все заново.
   - Мы не... - начал объяснять Джаскетт, но второй помощник не дал ему договорить.
   - Отставить! - приказал он, повернулся, спустился по трапу и быстро прошел мимо нас, не проронив ни слова.
   - Не похоже что-то, что второй помощник верит нам, - сказал я, обращаясь к Стаббинсу.
   - Как знать, - ответил тот. - Помощник - загадочная личность.
   Конец вахты прошел спокойно. Когда пробили восемь склянок, я заторопился в кубрик - я ужасно устал, и мне хотелось побыстрее оказаться в койке.
   Когда нас снова вызвали на палубу для несения утренней вахты с четырех часов до восьми, я узнал, что один из матросов из вахты капитана видел огонек в море вскоре после нашего ухода в кубрик и доложил об этом начальнику, но, как и во время нашей вахты, огонь почти сразу исчез. Это, как выяснилось, случилось дважды, и Старик так взбесился, будучи уверен, что матрос издевается над ним, что дело чуть не дошло до мордобоя; в конечном итоге матроса убрали с поста впередсмотрящего и на его место прислали другого вахтенного. Если этот матрос и видел огонь, то проявил осторожность и не доложил капитану; на этом все и закончилось.
   А на следующий день, еще не успели смолкнуть разговоры о таинственных огнях, как произошло еще одно событие, вытеснившее на время из моего сознания все воспоминания о тумане и той загадочной невидимой оболочке, которая ему сопутствовала.
   ГЛАВА 9
   МАТРОС, КОТОРЫЙ ЗВАЛ НА ПОМОЩЬ
   Как я уже сказал, дальнейшие события развернулись ночью следующих суток. И они заставили меня, а может, еще кого из экипажа, очень живо осознать присутствие на борту нашей посудины какой-то страшной угрозы для каждого из нас.
   С восьми до двенадцати мы были подвахтенными. Ветер посвежел. По небу катились огромные облака, и было похоже, что погода портится.
   Без четверти двенадцать, когда нас вызвали нести вахту на палубе, я сразу определил по звуку, что дует довольно сильный ветер; в то же время я услышал голоса матросов предыдущей вахты, натягивающих канаты. Я уловил шум парусов, наполняемых ветром, и догадался, что вахтенные убирают бом-брамселя. Я взглянул на свои часы, которые всегда висели у меня в изголовье койки. Они показывали чуть меньше, чем без четверти двенадцать, и я подумал, что, если повезет, нам не придется лезть на реи.