Джоан Хол
Настойчивый мужчина
Глава первая
Это была настоящая красавица! Хэнк Брэнсон оценивающе оглядел фигуру женщины и почувствовал, что его как магнитом тянет к ней.
Хэнк стоял в небольшом холле изысканной пригородной виллы, и, так как никто не заметил его прихода, появилась возможность осмотреться.
Женщина заслуживала внимания, Хэнк был прав: небольшой рост, стройная фигура с округлыми формами, блестящие темно-каштановые волосы, подчеркивающие прозрачную кожу, а главное — у нее не было характерного взгляда человека, постоянно соблюдающего диету. Понравилась Хэнку и небрежная элегантность ее наряда: блуза из яркого зеленого шелка и просторные брюки из бледно-желтого шелка. Такое сочетание цветов было модным в том сезоне. Широкий сиреневый пояс из мягкой кожи эффектно выделял ее тонкую талию, а подходящие по цвету босоножки открывали взгляду изящные ступни. А когда она пошла… Хэнк подавил едва не вырвавшийся стон. Двигалась она с такой грацией, что ему тут же представилась теплая темная ночь и еще более теплые шелковистые простыни.
Весь покрывшись испариной, Хэнк поставил на пол бутылку дорогого вина, которое принес в подарок хозяйке, и стянул с плеч замшевую куртку. Его движение привлекло внимание девушки, оживленно беседовавшей с гостями в большой гостиной. Хэнк узнал ее, и на лице у него появилась улыбка, а янтарные глаза заблестели. Он наблюдал, как Меган отошла от собеседников и направилась к понравившейся ему женщине.
Сестры? — подумал он, внимательно разглядывая их. Когда они зашептались, их головы соприкоснулись, и сходство стало явным: рост, фигура, цвет кожи и волос. Но выявились и различия. Хотя Меган была очень хорошенькая, ее глаза сохраняли выражение, свойственное только тем, кому нет еще и двадцати; а женщина, помимо захватывающей дух красоты, обладала чувством собственного достоинства и житейским опытом.
Хэнк знал Меган Ситон уже несколько месяцев: с прошлой осени она работала в его фирме секретарем на полставки. Как-то она рассказала о своей сестре: та старше ее на два года, замужем и у нее семимесячная дочка. Значит, красавица, которой он восторгается, сестра Меган?
Когда женщина посмотрела в его сторону и на ее ярких губах появилась приветливая улыбка, у Хэнка заныло под ложечкой. Она выглядела старше, чем на двадцать один год, и чувства собственного достоинства у нее было больше, чем обычно вырабатывается к этому возрасту.
Но если это сестра Меган, где же хозяйка — ее мать?
Пока обе женщины шли к нему, Хэнк бегло осмотрел гостей. Его взгляд задержался на профиле пожилой женщины, которая сидела на стуле с прямой спинкой и отвечала на приветствия гостей. В ней также было сходство с Меган и ее сестрой. Наверно, ей за пятьдесят, подумал он, но точнее определить возраст не мог. Это была хорошо сохранившаяся, красивая женщина с аристократическими чертами лица и прекрасной кожей.
Сначала Хэнку не очень хотелось идти в гости. Но у него не было никаких планов на праздник, да и желания отказаться от приятного времяпрепровождения — тоже. Он знал, что семья Меган живет в собственном доме в пригороде Филадельфии, и думал, что это будет обычный праздничный обед: все соберутся за столом, украшенным весенними цветами и обязательной корзинкой с раскрашенными яйцами, найдется здесь место и для запеченного окорока или барашка в мятном желе.
Но он не ожидал, что увидит настоящую пригородную виллу. Понравилось ему и убранство холла, куда он вошел, приглашенный почтенной экономкой. Потом настала очередь удивиться большому количеству хорошо одетых гостей, а также длиннющему столу в дальнем конце комнаты, за которым два официанта в белых форменных куртках подавали довольно большие порции изысканных блюд. Ну и, конечно, Хэнк никак не думал, что встретит здесь такую потрясающую женщину и почувствует себя ослом, получившим удар в солнечное сплетение.
Хэнк не любил ничего нового, но сейчас внутри у него возникло ощущение какой-то пустоты, росшей по мере того, как женщина приближалась. Хэнк посмотрел в ясные карие глаза красавицы, и, прежде чем перевел взгляд на радостное лицо Меган, необычная, но приятная боль пронзила его. В этот момент он едва понимал, о чем говорит Меган. Гораздо важнее было открытие: эта женщина скорее его ровесница, чем сестра Меган, ей наверняка за тридцать.
— С Пасхой, Хэнк! Меган улыбнулась, тепло приветствуя его. — Я рада, что вы пришли. — Оглянулась на свою спутницу, и ее улыбка стала озорной. — Мы рады, что вы пришли, — уточнила она. — Познакомьтесь с моей мамой — Лорой Ситон. — Меган слегка повернулась. — Мама, это мой начальник — Хэнк Брэнсон.
— Добро пожаловать, мистер Брэнсон. С Пасхой вас.
Хэнк увидел протянутую тонкую руку и пожал ее. Услышал ласковый голос Лоры и должным образом ответил на ее приветствие. Потом Хэнк не мог вспомнить, что же он говорил в первые минуты их знакомства. Бурная радость захлестнула все его существо, душа пела. Предчувствие или интуиция его не подвели: красавица оказалась не замужней старшей сестрой, а матерью Меган. Он помнил, как Меган говорила, что ее мама — вдова, и уже очень давно.
Когда Хэнк вернулся в свою холостяцкую квартиру, неожиданно ставшую пустой и холодной, лишь отдельные эпизоды этого вечера ярко запечатлелись в памяти и стояли перед глазами.
Он попросил называть его Хэнком, а она настаивала, чтобы он звал ее Лорой. Он преподнес ей в подарок бутылку коллекционного вина, и она приняла ее с благодарностью. Хэнк вспомнил, как отреагировало на Лору его тело, когда рядом с ней он прошел весь холл и она ввела его в обеденный зал. Пока Лора представляла его другим гостям, он снова слышал ее ласковый, приятный голос, потом она познакомила его со старшей дочерью, и он с удовольствием уловил сходство тембров их голосов. Хотя Брук тоже была очаровательна, ее красота тускнела на фоне материнской. Хэнк с удовольствием вспомнил, как его представили той пожилой женщине, которую он принял за мать Меган, но которая в действительности оказалась ее бабушкой…
Отдельные эпизоды, но все приятные. Раздеваясь и готовясь ко сну, Хэнк смаковал каждую деталь более тщательно, чем восхитительные блюда, в изобилии стоявшие на столе. Здесь были, конечно же, запеченный окорок и барашек в мятном желе, украшали стол весенние цветы и маленькие корзинки, в которых лежали мастерски раскрашенные яйца. Но самые приятные воспоминания Хэнк оставил на потом и вернулся к ним, когда лег под прохладную простыню.
Лора, Лаура… Ее имя вертелось у Хэнка в голове. Он лежал с закрытыми глазами, и внутри у него все трепетало. Потрясающая женщина!
Хэнк не мог припомнить ни слова из бесед с другими гостями, но помнил каждое, которым обменялся с Лорой, когда она два раза задерживалась около него.
— Вы очень добры, Лора! Пригласили меня, по сути совсем незнакомого вам человека, на этот праздник, хотя он считается семейным…
— Дочь сказала мне, что вы проводите праздник один. — Лора откинула голову и взглянула на него. — Нельзя быть одиноким в праздник, я это очень хорошо знаю.
Теплая волна мгновенно залила все его тело, потом жар сконцентрировался в груди и ниже. Хэнку стало трудно дышать. Из-за чего? То ли из-за едва уловимых ноток сочувствия в ее голосе, то ли из-за ее прекрасных глаз и мягкого изгиба губ, когда она улыбалась, — Хэнк не знал. Он чувствовал лишь, что где-то глубоко, в самой сердцевине его существа, возникло странное беспокойство.
— Я уже давно один, Лора, — ответил он, преодолевая острое, неослабевающее желание поцеловать ее пылающими губами. Вероятно, пристальный взгляд выдал его, так как глаза Лоры вспыхнули и она нервно провела языком по губам, отчего Хэнк чуть не застонал. Почувствовала ли она то же, что и я? — снова и снова спрашивал себя Хэнк, лежа в темной спальне и вспоминая фразы, которыми они обменивались. Вежливость и светский тон помогли скрыть мгновенное влечение, которое, как ему показалось, было взаимным. Надеясь, что Лора тоже думает сейчас о нем, Хэнк перевернулся на живот. Его смутило, с какой силой тело отреагировало на Лору Ситон. Сильный и физически здоровый мужчина, Хэнк, конечно же, испытывал влечение к женщинам, порой до-вольно сильное, но такого умопомрачительного желания, как к Лоре, не было никогда.
Чтобы успокоиться, Хэнк попытался все проанализировать и найти разумное объяснение своей столь необычной реакции.
И тут же перед глазами у него снова возник образ Лоры — такой ясный и четкий! Хэнк прикрыл глаза, дыхание стало неровным.
Он ясно представил себе Лору. Сквозь шелковый наряд видны очертания ее тела — от плеч до изящных лодыжек. В своем воображении Хэнк медленным, страстным взглядом скользнул вверх от лодыжек по длинным стройным ногам, чувствуя, как в нем нарастает возбуждение. И прежде чем его взгляд двинулся вверх, к идеальной формы груди, он ощутил мягкую округлость ее бедер и скрытую поясом тонкую талию. От мыслей о ее соблазнительной груди у Хэнка пересохло во рту, стало покалывать кончики пальцев. Защищаясь, он мысленно перевел взгляд с ее груди на лицо, чтобы тщательно изучить его. Изящный носик, высокие скулы и решительный подбородок. В карих глазах виден ум и скрывается чувственность, а губы… Боже! Чего бы он не сделал, лишь бы почувствовать вкус ее губ!
Хэнк громко застонал. Неутоленное желание мучило его, все тело свело точно судорогой. Пришлось даже открыть глаза, чтобы образ Лоры исчез. Сердце бешено колотилось, подбородок дрожал, а кожа стала влажной и липкой. Попытка подвергнуть все анализу лишь ухудшила его состояние. Нет, никогда Хэнк не испытывал такого страстного влечения к женщине. Он хотел обладать ею немедленно, сейчас!
Когда сердце стало биться ровно и Хэнк успокоился, то решил, что непременно добьется своего, иначе для него это плохо кончится. Поставив перед собой цель, он тут же стал обдумывать пути к ее достижению.
Так. Сначала надо вспомнить все, что он знает о Лоре Ситон. Любые подробности могут пригодиться, все детали.
Память лихорадочно заработала, и Хэнк вспомнил довольно много фактов. Как-то Меган сказала, что его профессия, проектировщика-подрядчика, и профессия ее мамы, художника по интерьеру, имеют что-то общее. И вот теперь, увидев, как Лора оформила свой собственный дом, Хэнк убедился, что у нее талант и она правильно выбрала специальность.
Художник по интерьеру! Хэнк открыл глаза, улыбка заиграла на тонких подвижных губах. Если в его новом проекте в качестве образца будет дом, отделанный специалистом, дело только выиграет. А это вполне убедительная причина для встречи с Лорой. Хэнк удовлетворенно улыбнулся, решив завтра же позвонить и договориться о деловом свидании. Похвалив себя за очень удачную идею, он закрыл глаза и продолжил копаться в воспоминаниях.
Сестра Меган на два года старше ее, замужем, и у нее маленький ребенок. Все. Больше, кажется, он ничего не знает. Размышляя, Хэнк нахмурился, и вдруг одна фраза всплыла в памяти. Меган рассказывала, что ее отец умер, когда ей было три года, оставив маму вдовой в очень молодом возрасте — в двадцать три года. Значит, Меган моложе своей матери на двадцать лет, и той сейчас тридцать девять… Лора старше его на три года! После минутного раздумья Хэнк сказал себе, что Лора моложе его, по крайней мере на столько же.
Он громко рассмеялся, так, что даже кровать затряслась. Неужели Лора Ситон — бабушка?
— Лора Ситон добивается очередного потрясающего успеха, проводя званые обеды в своем гостеприимном доме! — звонко продекламировала Меган, выбрасывая окурки из пепельницы в большой полиэтиленовый мешок для мусора.
Ее сестра, Брук, словно дожидаясь своей очереди, перестала собирать со стола стаканы и подхватила восторженно:
— Довольные прекрасным обедом и содержательной беседой, гости пели дифирамбы восхитительной хозяйке и только поздно вечером с неохотой покинули ее дом.
Взбивая смятые подушки на диванах в гостиной, Лора глянула на хихикающих дочерей.
— Да уж, восхитительной! — тоже засмеялась она. — Не приписывайте свое мнение другим.
— Ну что ты, мама, — возразила Меган. — Все так считают.
Все? — размышляла Лора, вернувшись к своему занятию. И Хэнк Брэнсон? — спросила она себя, полируя сверкающий стол специальной салфеткой.
Лора резко встряхнула головой, чтобы избавиться от слишком привлекательного видения. Но оно улыбнулось ей, так же пленительно, как и сам мужчина в начале вечера.
Исчезни! — приказала Лора видению. Но Хэнк Брэнсон не подчинился.
Прикусив губу, Лора старалась не замечать дразнящего ее образа и сосредоточенно расставляла пузатые вазочки с фиалками на только что отполированном столе.
Минутой позже ее привлекло хихиканье, доносившееся из дальнего угла комнаты, и образ начал таять. Вздохнув с облегчением, она повернулась и посмотрела на дочерей.
— Вы что там, пьете, что ли? — спросила она с подозрением.
Меган притворилась обиженной.
— Неужели ты так плохо о нас думаешь?
— Да, — быстро и решительно ответила Лора. Хихиканье Брук переросло в радостный смех.
— От тебя никогда ничего не скроешь, — сказала она. — Меган, покажи.
С озорной ухмылкой подростка Меган схватила за узкое горлышко бутылку из темного стекла и подняла ее в воздух, как трофей.
— Это тебе Хэнк принес. Осталось уже на донышке, и мы решили допить. Оно очень приятное, — смешно причмокнула Меган. — У моего начальника отличный вкус. По десятибалльной системе я дала бы ему десять… а может, даже и одиннадцать баллов.
— По десятибалльной системе, — заметила Брук, с пониманием кивая головой, — я бы дала твоему начальнику двадцать, даже двадцать пять очков.
— Это минимально, — согласилась Меган с преувеличенно серьезным видом. — В офисе и на стройплощадке Хэнк чаще всего бывает ворчливым, нетерпеливым и требовательным как черт. — Она усмехнулась, взглянув на сестру. — Но в любое время дня он очень сексуальный. Как сам дьявол!
Едва упомянули Хэнка Брэнсона, его образ снова возник перед глазами Лоры, обнажая ее чувства, истощая силы. Оживленные голоса дочерей отходили на второй план, и в ушах у нее эхом отдавался низкий голос Хэнка.
Что он ей говорил? Лора усиленно пыталась вспомнить, но в памяти возникало только несколько слов. А как он произносил ее имя! Лора затрепетала, вспомнив грудной голос Хэнка, еще больше подчеркивавший его сексуальность.
— Мистер Брэнсон мало говорил, — заметила Брук. — Он всегда такой молчаливый?
Лора сразу же уловила имя Хэнка и вопрос, который уже задавала себе, и стала прислушиваться.
— Чаще всего, — смеясь, ответила Меган. — Ему не надо много говорить, стоит только посмотреть. Все сотрудники знают этот взгляд. — Она поежилась. — Он только глянет на тебя своими янтарными глазами, и ты чувствуешь себя или самым последним существом, осмелившимся выползти из грязи, или самой великой личностью эпохи изобретения безопасного секса!
Лора затрепетала сильнее и попыталась отключиться от разговора. Вспоминая, как подействовали горящие глаза Хэнка на ее душевное равновесие, она, ни секунды не сомневаясь, согласилась с Меган и представила себе его взгляд. Ей показалось или и вправду она прочла в глазах Хэнка какую-то тайную радость?
Автоматически прибирая в комнате, Лора успокаивала себя тем, что ее просто привлек явный магнетизм Хэнка Брэнсона. Что же в нем такого необычного? Поддавшись искушению обдумать все, что она знает об этом человеке, Лора тут же снова вызвала в памяти его волнующий образ.
Рост у него довольно высокий, тело мускулистое, нигде ни грамма лишнего жира. Пиджак элегантного, но обычного костюма подчеркнул широкие плечи. Рубашка из тонкого хлопка нежно облегла мощную грудь, брюки обрисовали узкие бедра и длинные мускулистые ноги.
Туфли Хэнка были начищены до блеска, это мгновенно произвело на Лору благоприятное впечатление.
Сначала цвет волос не привлек ее внимания: каштановые с золотистым отливом на концах. Они были немного длиннее, чем допускает современная мода. Ветер взъерошил шелковистые пряди, а он и не подумал причесаться… Представив его себе, Лора изменила первоначальное мнение: растрепанные волосы придали его облику законченность. Копна темных волос с легким золотистым оттенком на концах обрамляет волевое лицо человека, не скрывающего своей индивидуальности. У него решительные черты лица, квадратные скулы, прямой нос, выступающий тяжелый подбородок и тонкие выразительные губы. Но сильнее всего впечатляют его цепкие янтарные глаза…
Глаза Хэнка Брэнсона до сих пор преследовали Лору.
Подавив дрожь, она заставила себя прогнать образ Хэнка и прислушаться к разговору дочерей.
— Он меня будто заколдовал, говорила Брук напряженно. — Я не могла отвести от него взгляда! А он так мало говорил, только наблюдал за всеми.
Расстроенно вздохнув, Лора стала слушать мнение дочерей о человеке, который даже ее лишил покоя.
Меган притворилась, что шокирована.
— Брук Энн Ситон Тобиас! Ты замужняя женщина! И не должна заглядываться на чужих мужчин!
— Меган Мери Ситон, я замужняя, но не бесчувственная, парировала Брук. Надо быть слепоглухонемой, чтобы не оценить такого привлекательного и мужественного человека, как Хэнк Брэнсон.
— Да, Хэнк — необыкновенный, — задумчиво вздохнула Меган. — Кажется, я в него влюбилась.
Хотя Лора была полностью согласна с первой частью высказывания Меган, она вздрогнула, услышав вторую часть.
— Опять! — засмеялась Брук. — А где тот милый студент с подготовительных курсов, по которому ты сохла на Рождество?
Она читает мои мысли, устало подумала Лора.
— Ну, он совсем зеленый, — недовольно отозвалась Меган, встряхнув длинными волосами. — Хэнк — вот мой тип мужчины: зрелый, возбуждающий, сексуальный.
— Ой, Меган, ну, ты даешь! — захохотала Брук, пораженная столь откровенным высказыванием младшей сестры.
Лора молча согласилась с ней.
— Этот зрелый, возбуждающий и сексуальный мужчина тебе не пара, — заключила Брук, справившись со смехом. — Он тебе в отцы годится. Да и мне тоже.
Неужели? Лора нахмурилась, сама удивляясь, почему ей так сильно хочется узнать ответ Меган.
— Моя дорогая сумасшедшая сестра, — надменно ответила Меган. — Случайно я знаю, что Хэнку тридцать шесть лет.
Лоре показалось, что она сейчас упадет: Хэнк на три года моложе ее!
— Поправь меня, если я не права, — продолжала Меган, — но мне кажется, ему было лишь пятнадцать, когда ты родилась, значит, он слишком молод, чтобы быть твоим отцом.
И правда, молча согласилась Лора.
— Значит, он на семнадцать лет старше тебя, — парировала Брук. — Он годится тебе в отцы и слишком стар для тебя.
Отлично! — мысленно похвалила Лора разумный ответ старшей дочери.
Не находя что возразить, Меган продолжала собирать мусор в пластиковый мешок, бросая угрожающие взгляды на самодовольно улыбающуюся сестру. Минуты проходили, и Лора чувствовала, с каким напряжением работают мозги ее девочки. Наконец Меган подняла на старшую сестру торжествующий взгляд.
— Твой аргумент несостоятелен, — сказала она, словно подытоживая научную дискуссию, — просто потому, что в любви возраст не имеет никакого значения.
Тут уж Брук ничего не оставалось, как обратиться за помощью к главному арбитру.
— Мама!
Лора знала, что рано или поздно это случится. Девочки всегда обращались к ней за устранением разногласий, и она никогда не возражала против роли судьи. Наоборот, была очень польщена, что дочери верят в ее справедливость. Но сегодня, огорченная своей собственной необъективностью по отношению к мужчине, вокруг которого разгорелся спор, Лора предпочла бы остаться в стороне, сославшись на головную боль. Однако дело, видимо, серьезное, надо разбираться.
— Почему ты кричишь? — спокойно спросила она.
Брук отреагировала на мягкий упрек застенчивой улыбкой.
— Извини, мама. Но твоя младшая дочка причиняет больше беспокойства, чем мой грудной ребенок.
Лора пошла к дочерям. И неожиданно заметила, что пересекла невидимую черту между двумя частями комнаты: аккуратно убранной гостиной и столовой, где все еще царил беспорядок. Вечно одно и то же, размышляла она. Что бы девочки ни делали вместе, они всегда отыщут повод повздорить, и, хотя доводят дело до конца, на это уходит в два раза больше времени, чем у меня.
Обычно она не заостряла на этом внимания. Но сегодняшний вечер стал исключением из правила, поскольку ее беспокоил и сам предмет их разногласий — некий Хэнк Брэнсон.
Из-за своей необычной реакции на Хэнка, с того самого момента, когда она впервые увидела его в затемненном холле, Лоре меньше всего хотелось вмешиваться в спор. Особенно теперь, после откровенного признания Меган. Сначала надо было справиться с собственными противоречивыми чувствами — в спокойной обстановке обдумать ситуацию и разобраться во всем.
Лора подошла к девушкам, стоявшим по разные стороны обеденного стола, и подавила вздох.
— Что на сей раз является яблоком раздора? — спросила она, понимая, что дочери не уверены, слышала ли мать самую важную часть их спора.
— Меган невыносима! — воскликнула Брук, словно это проясняло ситуацию.
Лора начала терять терпение.
— Брук, дорогая, я очень устала, а у нас еще много дел. Не могла бы ты выразиться точнее?
— Да, конечно, — ответила Брук, но ее сестра резко вмешалась в разговор.
— А ты не хочешь подняться наверх и посмотреть, как там твой ребенок? — спросила Меган, явно желая сменить тему.
— Нет. Если ты помнишь, я недавно была там. Хедер спит, как… — она улыбнулась, — как ребенок.
— О! Меган испуганно нахмурилась, но быстро нашлась: — А Дон? Я хочу сказать… э… э… может, он сердится, что тебя так долго нет?
— Дон тоже быстро засыпает, — ухмыльнулась Брук. И внезапно замолчала, услышав тяжелый вздох матери.
— Теперь, когда мы выяснили, что твой муж и ребенок мирно спят, — решительно сказала Лора, — пожалуйста, объясни, что же все-таки ты хотела мне сказать?
По изменившемуся выражению их лиц стало ясно, что девочки уловили резкость в обычно спокойном голосе матери. Ее терпение было на исходе. Меган затихла, покорно вздохнув. Брук поспешила объясниться:
— Мама, Меган думает, что влюбилась в Хэнка Брэнсона, а ведь ему тридцать шесть лет!
Когда ей выпалили эту новость в лицо, Лора почувствовала в груди холодок. Ей потребуется все самообладание, чтобы спокойно расспросить младшую дочь.
— Меган, это правда?
— За исключением одной маленькой детали. — Меган решительно встретила спокойный взгляд матери. — Понимаешь, — продолжала она, — я не думаю, что люблю его, я просто знаю.
У Лоры перехватило дыхание из-за неожиданной боли, пронзившей грудь. Не желая выяснять причину такой неистовой реакции на заявление дочери, она в отчаянии посмотрела на Меган.
— Дорогая, ты еще очень молода, — осторожно начала она.
— Мама! — перебила ее Меган. — Мне столько, сколько было Брук, когда она вышла замуж за Дона!
— Но Дон только на четыре года старше Брук, мягко уточнила Лора, а мистер Брэнсон — зрелый, опытный мужчина…
Больше Меган не могла выдержать.
— Знаю! Знаю! Я все это уже слышала от Брук!
— Разве я тебе не говорила? — вмешалась Брук. — Она невыносима. Она никого не слушает! — В голосе старшей сестры слышалась явная озабоченность. — Мама, ему же тридцать шесть!
— Брук, я понимаю, это большая разница в возрасте, — ответила Лора. — И я уверена, твоя сестра понимает это тоже.
— Конечно! — Защищаясь, Меган повысила голос. — Хоть мне только девятнадцать, но я не ребенок. Я знаю, что ему тридцать шесть, что он зрелый и опытный мужчина. Я знаю! Знаю!
Теряя терпение, Лора заставила себя задать волновавший ее вопрос:
— Мистер Брэнсон отвечает тебе… взаимностью? — Она напряженно ждала ответа, а когда выражение лица у дочери перестало быть агрессивным, Лора почувствовала облегчение и сожаление одновременно.
— Не знаю, — призналась Меган вяло. — Он обращается со мной, словно думает, что я особенная, но… — Она вздохнула и беспомощно пожала плечами.
— Ты и вправду особенная, — мягко подтвердила Лора.
Меган поблагодарила маму слабой, жалкой улыбкой.
— Но, кроме тех редких случаев, когда его секретарша отсутствовала и он просил заменить ее и диктовал в своем кабинете, мы никогда не оставались с ним одни.
— Ну, слава Богу! — воскликнула Брук.
И хотя Лора переживала за Меган, она втайне полностью согласилась с Брук.
— Но это еще не означает, что я ему безразлична! — быстро запротестовала Меган. Правда, мама? — Как всегда, она обратилась за поддержкой к Лоре.
— Конечно, — ответила та честно, хотя ей не хотелось поддерживать Меган, не хотелось ничего знать о чувствах Хэнка Брэнсона к ее дочери.
— Тогда я буду крутиться около него, пока не пойму, как он ко мне относится, — сказала Меган с присущим юности оптимизмом. — А теперь давайте заканчивать уборку, спать хочется.
Как обычно, Лора последней добралась до своей спальни. Дважды проверив дверные замки, она выключила везде свет, и дом погрузился в благодатный сон. Улегшись в постель, она вдруг ясно вспомнила одно из высказываний Хэнка:
Я уже давно один, Лора.
Вспомнив его голос, Лора почувствовала, как легкие мурашки побежали по всему телу. Да, у Хэнка Брэнсона взгляд одинокого мужчины. И кроме того, ясно, что у него тонкая натура. Он принял приглашение, хотя считает этот праздник традиционно семейным. Что бы это значило?
Хэнк стоял в небольшом холле изысканной пригородной виллы, и, так как никто не заметил его прихода, появилась возможность осмотреться.
Женщина заслуживала внимания, Хэнк был прав: небольшой рост, стройная фигура с округлыми формами, блестящие темно-каштановые волосы, подчеркивающие прозрачную кожу, а главное — у нее не было характерного взгляда человека, постоянно соблюдающего диету. Понравилась Хэнку и небрежная элегантность ее наряда: блуза из яркого зеленого шелка и просторные брюки из бледно-желтого шелка. Такое сочетание цветов было модным в том сезоне. Широкий сиреневый пояс из мягкой кожи эффектно выделял ее тонкую талию, а подходящие по цвету босоножки открывали взгляду изящные ступни. А когда она пошла… Хэнк подавил едва не вырвавшийся стон. Двигалась она с такой грацией, что ему тут же представилась теплая темная ночь и еще более теплые шелковистые простыни.
Весь покрывшись испариной, Хэнк поставил на пол бутылку дорогого вина, которое принес в подарок хозяйке, и стянул с плеч замшевую куртку. Его движение привлекло внимание девушки, оживленно беседовавшей с гостями в большой гостиной. Хэнк узнал ее, и на лице у него появилась улыбка, а янтарные глаза заблестели. Он наблюдал, как Меган отошла от собеседников и направилась к понравившейся ему женщине.
Сестры? — подумал он, внимательно разглядывая их. Когда они зашептались, их головы соприкоснулись, и сходство стало явным: рост, фигура, цвет кожи и волос. Но выявились и различия. Хотя Меган была очень хорошенькая, ее глаза сохраняли выражение, свойственное только тем, кому нет еще и двадцати; а женщина, помимо захватывающей дух красоты, обладала чувством собственного достоинства и житейским опытом.
Хэнк знал Меган Ситон уже несколько месяцев: с прошлой осени она работала в его фирме секретарем на полставки. Как-то она рассказала о своей сестре: та старше ее на два года, замужем и у нее семимесячная дочка. Значит, красавица, которой он восторгается, сестра Меган?
Когда женщина посмотрела в его сторону и на ее ярких губах появилась приветливая улыбка, у Хэнка заныло под ложечкой. Она выглядела старше, чем на двадцать один год, и чувства собственного достоинства у нее было больше, чем обычно вырабатывается к этому возрасту.
Но если это сестра Меган, где же хозяйка — ее мать?
Пока обе женщины шли к нему, Хэнк бегло осмотрел гостей. Его взгляд задержался на профиле пожилой женщины, которая сидела на стуле с прямой спинкой и отвечала на приветствия гостей. В ней также было сходство с Меган и ее сестрой. Наверно, ей за пятьдесят, подумал он, но точнее определить возраст не мог. Это была хорошо сохранившаяся, красивая женщина с аристократическими чертами лица и прекрасной кожей.
Сначала Хэнку не очень хотелось идти в гости. Но у него не было никаких планов на праздник, да и желания отказаться от приятного времяпрепровождения — тоже. Он знал, что семья Меган живет в собственном доме в пригороде Филадельфии, и думал, что это будет обычный праздничный обед: все соберутся за столом, украшенным весенними цветами и обязательной корзинкой с раскрашенными яйцами, найдется здесь место и для запеченного окорока или барашка в мятном желе.
Но он не ожидал, что увидит настоящую пригородную виллу. Понравилось ему и убранство холла, куда он вошел, приглашенный почтенной экономкой. Потом настала очередь удивиться большому количеству хорошо одетых гостей, а также длиннющему столу в дальнем конце комнаты, за которым два официанта в белых форменных куртках подавали довольно большие порции изысканных блюд. Ну и, конечно, Хэнк никак не думал, что встретит здесь такую потрясающую женщину и почувствует себя ослом, получившим удар в солнечное сплетение.
Хэнк не любил ничего нового, но сейчас внутри у него возникло ощущение какой-то пустоты, росшей по мере того, как женщина приближалась. Хэнк посмотрел в ясные карие глаза красавицы, и, прежде чем перевел взгляд на радостное лицо Меган, необычная, но приятная боль пронзила его. В этот момент он едва понимал, о чем говорит Меган. Гораздо важнее было открытие: эта женщина скорее его ровесница, чем сестра Меган, ей наверняка за тридцать.
— С Пасхой, Хэнк! Меган улыбнулась, тепло приветствуя его. — Я рада, что вы пришли. — Оглянулась на свою спутницу, и ее улыбка стала озорной. — Мы рады, что вы пришли, — уточнила она. — Познакомьтесь с моей мамой — Лорой Ситон. — Меган слегка повернулась. — Мама, это мой начальник — Хэнк Брэнсон.
— Добро пожаловать, мистер Брэнсон. С Пасхой вас.
Хэнк увидел протянутую тонкую руку и пожал ее. Услышал ласковый голос Лоры и должным образом ответил на ее приветствие. Потом Хэнк не мог вспомнить, что же он говорил в первые минуты их знакомства. Бурная радость захлестнула все его существо, душа пела. Предчувствие или интуиция его не подвели: красавица оказалась не замужней старшей сестрой, а матерью Меган. Он помнил, как Меган говорила, что ее мама — вдова, и уже очень давно.
Когда Хэнк вернулся в свою холостяцкую квартиру, неожиданно ставшую пустой и холодной, лишь отдельные эпизоды этого вечера ярко запечатлелись в памяти и стояли перед глазами.
Он попросил называть его Хэнком, а она настаивала, чтобы он звал ее Лорой. Он преподнес ей в подарок бутылку коллекционного вина, и она приняла ее с благодарностью. Хэнк вспомнил, как отреагировало на Лору его тело, когда рядом с ней он прошел весь холл и она ввела его в обеденный зал. Пока Лора представляла его другим гостям, он снова слышал ее ласковый, приятный голос, потом она познакомила его со старшей дочерью, и он с удовольствием уловил сходство тембров их голосов. Хотя Брук тоже была очаровательна, ее красота тускнела на фоне материнской. Хэнк с удовольствием вспомнил, как его представили той пожилой женщине, которую он принял за мать Меган, но которая в действительности оказалась ее бабушкой…
Отдельные эпизоды, но все приятные. Раздеваясь и готовясь ко сну, Хэнк смаковал каждую деталь более тщательно, чем восхитительные блюда, в изобилии стоявшие на столе. Здесь были, конечно же, запеченный окорок и барашек в мятном желе, украшали стол весенние цветы и маленькие корзинки, в которых лежали мастерски раскрашенные яйца. Но самые приятные воспоминания Хэнк оставил на потом и вернулся к ним, когда лег под прохладную простыню.
Лора, Лаура… Ее имя вертелось у Хэнка в голове. Он лежал с закрытыми глазами, и внутри у него все трепетало. Потрясающая женщина!
Хэнк не мог припомнить ни слова из бесед с другими гостями, но помнил каждое, которым обменялся с Лорой, когда она два раза задерживалась около него.
— Вы очень добры, Лора! Пригласили меня, по сути совсем незнакомого вам человека, на этот праздник, хотя он считается семейным…
— Дочь сказала мне, что вы проводите праздник один. — Лора откинула голову и взглянула на него. — Нельзя быть одиноким в праздник, я это очень хорошо знаю.
Теплая волна мгновенно залила все его тело, потом жар сконцентрировался в груди и ниже. Хэнку стало трудно дышать. Из-за чего? То ли из-за едва уловимых ноток сочувствия в ее голосе, то ли из-за ее прекрасных глаз и мягкого изгиба губ, когда она улыбалась, — Хэнк не знал. Он чувствовал лишь, что где-то глубоко, в самой сердцевине его существа, возникло странное беспокойство.
— Я уже давно один, Лора, — ответил он, преодолевая острое, неослабевающее желание поцеловать ее пылающими губами. Вероятно, пристальный взгляд выдал его, так как глаза Лоры вспыхнули и она нервно провела языком по губам, отчего Хэнк чуть не застонал. Почувствовала ли она то же, что и я? — снова и снова спрашивал себя Хэнк, лежа в темной спальне и вспоминая фразы, которыми они обменивались. Вежливость и светский тон помогли скрыть мгновенное влечение, которое, как ему показалось, было взаимным. Надеясь, что Лора тоже думает сейчас о нем, Хэнк перевернулся на живот. Его смутило, с какой силой тело отреагировало на Лору Ситон. Сильный и физически здоровый мужчина, Хэнк, конечно же, испытывал влечение к женщинам, порой до-вольно сильное, но такого умопомрачительного желания, как к Лоре, не было никогда.
Чтобы успокоиться, Хэнк попытался все проанализировать и найти разумное объяснение своей столь необычной реакции.
И тут же перед глазами у него снова возник образ Лоры — такой ясный и четкий! Хэнк прикрыл глаза, дыхание стало неровным.
Он ясно представил себе Лору. Сквозь шелковый наряд видны очертания ее тела — от плеч до изящных лодыжек. В своем воображении Хэнк медленным, страстным взглядом скользнул вверх от лодыжек по длинным стройным ногам, чувствуя, как в нем нарастает возбуждение. И прежде чем его взгляд двинулся вверх, к идеальной формы груди, он ощутил мягкую округлость ее бедер и скрытую поясом тонкую талию. От мыслей о ее соблазнительной груди у Хэнка пересохло во рту, стало покалывать кончики пальцев. Защищаясь, он мысленно перевел взгляд с ее груди на лицо, чтобы тщательно изучить его. Изящный носик, высокие скулы и решительный подбородок. В карих глазах виден ум и скрывается чувственность, а губы… Боже! Чего бы он не сделал, лишь бы почувствовать вкус ее губ!
Хэнк громко застонал. Неутоленное желание мучило его, все тело свело точно судорогой. Пришлось даже открыть глаза, чтобы образ Лоры исчез. Сердце бешено колотилось, подбородок дрожал, а кожа стала влажной и липкой. Попытка подвергнуть все анализу лишь ухудшила его состояние. Нет, никогда Хэнк не испытывал такого страстного влечения к женщине. Он хотел обладать ею немедленно, сейчас!
Когда сердце стало биться ровно и Хэнк успокоился, то решил, что непременно добьется своего, иначе для него это плохо кончится. Поставив перед собой цель, он тут же стал обдумывать пути к ее достижению.
Так. Сначала надо вспомнить все, что он знает о Лоре Ситон. Любые подробности могут пригодиться, все детали.
Память лихорадочно заработала, и Хэнк вспомнил довольно много фактов. Как-то Меган сказала, что его профессия, проектировщика-подрядчика, и профессия ее мамы, художника по интерьеру, имеют что-то общее. И вот теперь, увидев, как Лора оформила свой собственный дом, Хэнк убедился, что у нее талант и она правильно выбрала специальность.
Художник по интерьеру! Хэнк открыл глаза, улыбка заиграла на тонких подвижных губах. Если в его новом проекте в качестве образца будет дом, отделанный специалистом, дело только выиграет. А это вполне убедительная причина для встречи с Лорой. Хэнк удовлетворенно улыбнулся, решив завтра же позвонить и договориться о деловом свидании. Похвалив себя за очень удачную идею, он закрыл глаза и продолжил копаться в воспоминаниях.
Сестра Меган на два года старше ее, замужем, и у нее маленький ребенок. Все. Больше, кажется, он ничего не знает. Размышляя, Хэнк нахмурился, и вдруг одна фраза всплыла в памяти. Меган рассказывала, что ее отец умер, когда ей было три года, оставив маму вдовой в очень молодом возрасте — в двадцать три года. Значит, Меган моложе своей матери на двадцать лет, и той сейчас тридцать девять… Лора старше его на три года! После минутного раздумья Хэнк сказал себе, что Лора моложе его, по крайней мере на столько же.
Он громко рассмеялся, так, что даже кровать затряслась. Неужели Лора Ситон — бабушка?
— Лора Ситон добивается очередного потрясающего успеха, проводя званые обеды в своем гостеприимном доме! — звонко продекламировала Меган, выбрасывая окурки из пепельницы в большой полиэтиленовый мешок для мусора.
Ее сестра, Брук, словно дожидаясь своей очереди, перестала собирать со стола стаканы и подхватила восторженно:
— Довольные прекрасным обедом и содержательной беседой, гости пели дифирамбы восхитительной хозяйке и только поздно вечером с неохотой покинули ее дом.
Взбивая смятые подушки на диванах в гостиной, Лора глянула на хихикающих дочерей.
— Да уж, восхитительной! — тоже засмеялась она. — Не приписывайте свое мнение другим.
— Ну что ты, мама, — возразила Меган. — Все так считают.
Все? — размышляла Лора, вернувшись к своему занятию. И Хэнк Брэнсон? — спросила она себя, полируя сверкающий стол специальной салфеткой.
Лора резко встряхнула головой, чтобы избавиться от слишком привлекательного видения. Но оно улыбнулось ей, так же пленительно, как и сам мужчина в начале вечера.
Исчезни! — приказала Лора видению. Но Хэнк Брэнсон не подчинился.
Прикусив губу, Лора старалась не замечать дразнящего ее образа и сосредоточенно расставляла пузатые вазочки с фиалками на только что отполированном столе.
Минутой позже ее привлекло хихиканье, доносившееся из дальнего угла комнаты, и образ начал таять. Вздохнув с облегчением, она повернулась и посмотрела на дочерей.
— Вы что там, пьете, что ли? — спросила она с подозрением.
Меган притворилась обиженной.
— Неужели ты так плохо о нас думаешь?
— Да, — быстро и решительно ответила Лора. Хихиканье Брук переросло в радостный смех.
— От тебя никогда ничего не скроешь, — сказала она. — Меган, покажи.
С озорной ухмылкой подростка Меган схватила за узкое горлышко бутылку из темного стекла и подняла ее в воздух, как трофей.
— Это тебе Хэнк принес. Осталось уже на донышке, и мы решили допить. Оно очень приятное, — смешно причмокнула Меган. — У моего начальника отличный вкус. По десятибалльной системе я дала бы ему десять… а может, даже и одиннадцать баллов.
— По десятибалльной системе, — заметила Брук, с пониманием кивая головой, — я бы дала твоему начальнику двадцать, даже двадцать пять очков.
— Это минимально, — согласилась Меган с преувеличенно серьезным видом. — В офисе и на стройплощадке Хэнк чаще всего бывает ворчливым, нетерпеливым и требовательным как черт. — Она усмехнулась, взглянув на сестру. — Но в любое время дня он очень сексуальный. Как сам дьявол!
Едва упомянули Хэнка Брэнсона, его образ снова возник перед глазами Лоры, обнажая ее чувства, истощая силы. Оживленные голоса дочерей отходили на второй план, и в ушах у нее эхом отдавался низкий голос Хэнка.
Что он ей говорил? Лора усиленно пыталась вспомнить, но в памяти возникало только несколько слов. А как он произносил ее имя! Лора затрепетала, вспомнив грудной голос Хэнка, еще больше подчеркивавший его сексуальность.
— Мистер Брэнсон мало говорил, — заметила Брук. — Он всегда такой молчаливый?
Лора сразу же уловила имя Хэнка и вопрос, который уже задавала себе, и стала прислушиваться.
— Чаще всего, — смеясь, ответила Меган. — Ему не надо много говорить, стоит только посмотреть. Все сотрудники знают этот взгляд. — Она поежилась. — Он только глянет на тебя своими янтарными глазами, и ты чувствуешь себя или самым последним существом, осмелившимся выползти из грязи, или самой великой личностью эпохи изобретения безопасного секса!
Лора затрепетала сильнее и попыталась отключиться от разговора. Вспоминая, как подействовали горящие глаза Хэнка на ее душевное равновесие, она, ни секунды не сомневаясь, согласилась с Меган и представила себе его взгляд. Ей показалось или и вправду она прочла в глазах Хэнка какую-то тайную радость?
Автоматически прибирая в комнате, Лора успокаивала себя тем, что ее просто привлек явный магнетизм Хэнка Брэнсона. Что же в нем такого необычного? Поддавшись искушению обдумать все, что она знает об этом человеке, Лора тут же снова вызвала в памяти его волнующий образ.
Рост у него довольно высокий, тело мускулистое, нигде ни грамма лишнего жира. Пиджак элегантного, но обычного костюма подчеркнул широкие плечи. Рубашка из тонкого хлопка нежно облегла мощную грудь, брюки обрисовали узкие бедра и длинные мускулистые ноги.
Туфли Хэнка были начищены до блеска, это мгновенно произвело на Лору благоприятное впечатление.
Сначала цвет волос не привлек ее внимания: каштановые с золотистым отливом на концах. Они были немного длиннее, чем допускает современная мода. Ветер взъерошил шелковистые пряди, а он и не подумал причесаться… Представив его себе, Лора изменила первоначальное мнение: растрепанные волосы придали его облику законченность. Копна темных волос с легким золотистым оттенком на концах обрамляет волевое лицо человека, не скрывающего своей индивидуальности. У него решительные черты лица, квадратные скулы, прямой нос, выступающий тяжелый подбородок и тонкие выразительные губы. Но сильнее всего впечатляют его цепкие янтарные глаза…
Глаза Хэнка Брэнсона до сих пор преследовали Лору.
Подавив дрожь, она заставила себя прогнать образ Хэнка и прислушаться к разговору дочерей.
— Он меня будто заколдовал, говорила Брук напряженно. — Я не могла отвести от него взгляда! А он так мало говорил, только наблюдал за всеми.
Расстроенно вздохнув, Лора стала слушать мнение дочерей о человеке, который даже ее лишил покоя.
Меган притворилась, что шокирована.
— Брук Энн Ситон Тобиас! Ты замужняя женщина! И не должна заглядываться на чужих мужчин!
— Меган Мери Ситон, я замужняя, но не бесчувственная, парировала Брук. Надо быть слепоглухонемой, чтобы не оценить такого привлекательного и мужественного человека, как Хэнк Брэнсон.
— Да, Хэнк — необыкновенный, — задумчиво вздохнула Меган. — Кажется, я в него влюбилась.
Хотя Лора была полностью согласна с первой частью высказывания Меган, она вздрогнула, услышав вторую часть.
— Опять! — засмеялась Брук. — А где тот милый студент с подготовительных курсов, по которому ты сохла на Рождество?
Она читает мои мысли, устало подумала Лора.
— Ну, он совсем зеленый, — недовольно отозвалась Меган, встряхнув длинными волосами. — Хэнк — вот мой тип мужчины: зрелый, возбуждающий, сексуальный.
— Ой, Меган, ну, ты даешь! — захохотала Брук, пораженная столь откровенным высказыванием младшей сестры.
Лора молча согласилась с ней.
— Этот зрелый, возбуждающий и сексуальный мужчина тебе не пара, — заключила Брук, справившись со смехом. — Он тебе в отцы годится. Да и мне тоже.
Неужели? Лора нахмурилась, сама удивляясь, почему ей так сильно хочется узнать ответ Меган.
— Моя дорогая сумасшедшая сестра, — надменно ответила Меган. — Случайно я знаю, что Хэнку тридцать шесть лет.
Лоре показалось, что она сейчас упадет: Хэнк на три года моложе ее!
— Поправь меня, если я не права, — продолжала Меган, — но мне кажется, ему было лишь пятнадцать, когда ты родилась, значит, он слишком молод, чтобы быть твоим отцом.
И правда, молча согласилась Лора.
— Значит, он на семнадцать лет старше тебя, — парировала Брук. — Он годится тебе в отцы и слишком стар для тебя.
Отлично! — мысленно похвалила Лора разумный ответ старшей дочери.
Не находя что возразить, Меган продолжала собирать мусор в пластиковый мешок, бросая угрожающие взгляды на самодовольно улыбающуюся сестру. Минуты проходили, и Лора чувствовала, с каким напряжением работают мозги ее девочки. Наконец Меган подняла на старшую сестру торжествующий взгляд.
— Твой аргумент несостоятелен, — сказала она, словно подытоживая научную дискуссию, — просто потому, что в любви возраст не имеет никакого значения.
Тут уж Брук ничего не оставалось, как обратиться за помощью к главному арбитру.
— Мама!
Лора знала, что рано или поздно это случится. Девочки всегда обращались к ней за устранением разногласий, и она никогда не возражала против роли судьи. Наоборот, была очень польщена, что дочери верят в ее справедливость. Но сегодня, огорченная своей собственной необъективностью по отношению к мужчине, вокруг которого разгорелся спор, Лора предпочла бы остаться в стороне, сославшись на головную боль. Однако дело, видимо, серьезное, надо разбираться.
— Почему ты кричишь? — спокойно спросила она.
Брук отреагировала на мягкий упрек застенчивой улыбкой.
— Извини, мама. Но твоя младшая дочка причиняет больше беспокойства, чем мой грудной ребенок.
Лора пошла к дочерям. И неожиданно заметила, что пересекла невидимую черту между двумя частями комнаты: аккуратно убранной гостиной и столовой, где все еще царил беспорядок. Вечно одно и то же, размышляла она. Что бы девочки ни делали вместе, они всегда отыщут повод повздорить, и, хотя доводят дело до конца, на это уходит в два раза больше времени, чем у меня.
Обычно она не заостряла на этом внимания. Но сегодняшний вечер стал исключением из правила, поскольку ее беспокоил и сам предмет их разногласий — некий Хэнк Брэнсон.
Из-за своей необычной реакции на Хэнка, с того самого момента, когда она впервые увидела его в затемненном холле, Лоре меньше всего хотелось вмешиваться в спор. Особенно теперь, после откровенного признания Меган. Сначала надо было справиться с собственными противоречивыми чувствами — в спокойной обстановке обдумать ситуацию и разобраться во всем.
Лора подошла к девушкам, стоявшим по разные стороны обеденного стола, и подавила вздох.
— Что на сей раз является яблоком раздора? — спросила она, понимая, что дочери не уверены, слышала ли мать самую важную часть их спора.
— Меган невыносима! — воскликнула Брук, словно это проясняло ситуацию.
Лора начала терять терпение.
— Брук, дорогая, я очень устала, а у нас еще много дел. Не могла бы ты выразиться точнее?
— Да, конечно, — ответила Брук, но ее сестра резко вмешалась в разговор.
— А ты не хочешь подняться наверх и посмотреть, как там твой ребенок? — спросила Меган, явно желая сменить тему.
— Нет. Если ты помнишь, я недавно была там. Хедер спит, как… — она улыбнулась, — как ребенок.
— О! Меган испуганно нахмурилась, но быстро нашлась: — А Дон? Я хочу сказать… э… э… может, он сердится, что тебя так долго нет?
— Дон тоже быстро засыпает, — ухмыльнулась Брук. И внезапно замолчала, услышав тяжелый вздох матери.
— Теперь, когда мы выяснили, что твой муж и ребенок мирно спят, — решительно сказала Лора, — пожалуйста, объясни, что же все-таки ты хотела мне сказать?
По изменившемуся выражению их лиц стало ясно, что девочки уловили резкость в обычно спокойном голосе матери. Ее терпение было на исходе. Меган затихла, покорно вздохнув. Брук поспешила объясниться:
— Мама, Меган думает, что влюбилась в Хэнка Брэнсона, а ведь ему тридцать шесть лет!
Когда ей выпалили эту новость в лицо, Лора почувствовала в груди холодок. Ей потребуется все самообладание, чтобы спокойно расспросить младшую дочь.
— Меган, это правда?
— За исключением одной маленькой детали. — Меган решительно встретила спокойный взгляд матери. — Понимаешь, — продолжала она, — я не думаю, что люблю его, я просто знаю.
У Лоры перехватило дыхание из-за неожиданной боли, пронзившей грудь. Не желая выяснять причину такой неистовой реакции на заявление дочери, она в отчаянии посмотрела на Меган.
— Дорогая, ты еще очень молода, — осторожно начала она.
— Мама! — перебила ее Меган. — Мне столько, сколько было Брук, когда она вышла замуж за Дона!
— Но Дон только на четыре года старше Брук, мягко уточнила Лора, а мистер Брэнсон — зрелый, опытный мужчина…
Больше Меган не могла выдержать.
— Знаю! Знаю! Я все это уже слышала от Брук!
— Разве я тебе не говорила? — вмешалась Брук. — Она невыносима. Она никого не слушает! — В голосе старшей сестры слышалась явная озабоченность. — Мама, ему же тридцать шесть!
— Брук, я понимаю, это большая разница в возрасте, — ответила Лора. — И я уверена, твоя сестра понимает это тоже.
— Конечно! — Защищаясь, Меган повысила голос. — Хоть мне только девятнадцать, но я не ребенок. Я знаю, что ему тридцать шесть, что он зрелый и опытный мужчина. Я знаю! Знаю!
Теряя терпение, Лора заставила себя задать волновавший ее вопрос:
— Мистер Брэнсон отвечает тебе… взаимностью? — Она напряженно ждала ответа, а когда выражение лица у дочери перестало быть агрессивным, Лора почувствовала облегчение и сожаление одновременно.
— Не знаю, — призналась Меган вяло. — Он обращается со мной, словно думает, что я особенная, но… — Она вздохнула и беспомощно пожала плечами.
— Ты и вправду особенная, — мягко подтвердила Лора.
Меган поблагодарила маму слабой, жалкой улыбкой.
— Но, кроме тех редких случаев, когда его секретарша отсутствовала и он просил заменить ее и диктовал в своем кабинете, мы никогда не оставались с ним одни.
— Ну, слава Богу! — воскликнула Брук.
И хотя Лора переживала за Меган, она втайне полностью согласилась с Брук.
— Но это еще не означает, что я ему безразлична! — быстро запротестовала Меган. Правда, мама? — Как всегда, она обратилась за поддержкой к Лоре.
— Конечно, — ответила та честно, хотя ей не хотелось поддерживать Меган, не хотелось ничего знать о чувствах Хэнка Брэнсона к ее дочери.
— Тогда я буду крутиться около него, пока не пойму, как он ко мне относится, — сказала Меган с присущим юности оптимизмом. — А теперь давайте заканчивать уборку, спать хочется.
Как обычно, Лора последней добралась до своей спальни. Дважды проверив дверные замки, она выключила везде свет, и дом погрузился в благодатный сон. Улегшись в постель, она вдруг ясно вспомнила одно из высказываний Хэнка:
Я уже давно один, Лора.
Вспомнив его голос, Лора почувствовала, как легкие мурашки побежали по всему телу. Да, у Хэнка Брэнсона взгляд одинокого мужчины. И кроме того, ясно, что у него тонкая натура. Он принял приглашение, хотя считает этот праздник традиционно семейным. Что бы это значило?