- Правильно, - сказал Вес. - Ничего нет более уязвимого, чем глаз человека. У него нет панциря... ничего, кроме мигания, для защиты. - Он вдруг вышел из летаргического состояния и с энтузиазмом слушал предложение Линка.
Линк торопился убедить Иверсона.
- Они велики в размерах, так что любой сможет попасть... пулей, из дробовика, стрелой, да чем угодно. Я не знаю, как они функционируют и поэтому не могу сказать, будет ли для них такая рана смертельной, но ослепленные они будут безвредными, и мы сможем от них избавиться.
Иверсон вздернул голову, с его лица исчезла усталость.
- Да, да. - Он даже слегка улыбнулся, представив в уме картину сражения.
- Единственная проблема, - продолжил Линк, - нам надо найти людей, которые добровольно согласились бы пойти против них. Это потребует мужества... и больше, чем есть у большинства людей, если только их не вынуждают. Тогда, кто?
Иверсон быстро нашел ответ.
- Мы подождем Национальную Гвардию. Они будут действовать по приказу.
- Не думаю, что у нас есть возможность ждать. Когда они будут здесь?
- Завтра или послезавтра. Дороги в город должны быть расчищены. Если они не смогут их расчистить, то пойдут полями. Автострады сейчас - это сплошное месиво из разломанных машин.
- Тогда мы не можем ждать. Каждый час нашей задержки означает, что дополнительное количество людей попадает в эту черную дыру в лесу. Лично я не могу сидеть здесь с вполне осуществимым планом, зная, что их куда-то уводят.
Иверсон кивнул головой.
- Ты прав... как всегда.
- Тогда где достать людей? - спросил Вес. - Полиция?
- Это хорошая возможность, - согласился Линк. - Полиция и, возможно, какое-то количество курсантов из Службы подготовки офицеров резерва. Они знают как обращаться с оружием. Ну и, конечно, наши люди.
В разговор вступил Вес.
- Мне кажется, место мы сможем выбрать по собственному усмотрению. Глаза без сомнения пойдут в любое место, где они увидят скопление людей.
Иверсон встал.
- Ладно, вы вдвоем давайте планируйте стратегию, а я должен позвонить в полицию и относительно курсантов. Полагаю, у меня достаточно здесь веса, чтобы договориться. Собственно, у меня даже нет сомнения, что я их получу... в конце концов, я имею целый реактор для шантажа.
Он ушел, а Линк вытащил лист бумаги, и они вместе с Весом склонились над столом, разрабатывая план операции. Завтра утром с первыми лучами он вернет свою прекрасную пору, яростно вырвет ее у этих безбожных тварей, которые украли ее.
4
Заря уже два часа пылала на небосклоне, и солнце своими наклонными лучами проникало сквозь восточные окна лаборатории. Собранные люди чувствовали себя неспокойно; человек сорок ходили туда-сюда, ощупывая свои винтовки и дробовики нетерпеливыми руками. Линк, стоя рядом с Весом в ожидании Иверсона, давал напутственные указания. Внутри него кипело возбуждение, перемешивая все в желудке.
Это утро будет его. Настоящая схватка, рукопашный бой... этот род деятельности был знаком ему от и до. Ощущение и вкус драки, ожидание ее необузданности, как шпоры, заставляли его ноги куда-то бежать, а голос срываться на крик.
- По-моему, мы сделаем это, - в голосе Веса не было недостатка в энтузиазме. - Посмотри на этих людей, Линк. Они же как тигры, каждый из них. Думаю, сегодня утром у нас получится.
Линк еще раз оглядел сорок человек. Между его голубыми глазами пролегла складка.
- Некоторые из этих ребят еще совсем дети. Девятнадцать, двадцать лет. Мне бы хотелось, чтобы Иверсон нашел хоть нескольких командиров постарше. Я беспокоюсь за них.
- Не надо. Они рвутся в бой. Сегодня утром это будут лучшие твои люди. Только подожди, и посмотришь.
Их разговор прервал приход Иверсона.
- У нас все готово?
- Все готово, - кивнул Линк.
- Хорошо. Тогда выходим через десять минут. Вы все выходите группой, чтобы мы могли заманить Глаза просто видом большого количества людей. Полиция идет первой, за ней курсанты. - Он понизил голос и, уже адресуясь только Линку, проговорил: - Мы пойдем сзади на безопасном расстоянии.
Линк быстро поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с глазами старика.
- Что вы имеете в виду под безопасным расстоянием? Вы, Док, как-то все неправильно воспринимаете, если думаете, что я здесь для того, чтобы играть роль наблюдателя или быть каким-нибудь тыловым генералом. У меня есть пистолет, и я намерен драться.
Иверсон покачал головой.
- Ты не сделаешь ни одного выстрела. Ты нужен лаборатории; а если этот план не сработает, кто знает, может быть понадобишься и всему городу для следующей попытки. Как бы там ни было, в стычке ты не участвуешь. Ни один человек из лаборатории не вступит в бой. Говорю один раз и не потерплю возражений. Начнете спорить - будете выведены из операции совсем. Понятно?
Иверсон отошел в сторону прежде, чем Линк смог запротестовать. Он стал перед людьми и начал излагать план действий.
- Мне это не нравится, - сказал Линк Весу. - Я не люблю, когда меня выводят из участия в тех событиях, которые я сам планировал.
- У нас нет выбора. Кто знает... - Вес попытался шуткой убрать хмурое выражение с лица Линка, - ...может мы сможем разбогатеть, продавая свои воспоминания в воскресные газеты.
Минутой спустя тишина была нарушена резким шарканьем восьмидесяти ног. Мужчины тронулись с места. Линк потянулся к своему пистолету, но рука Веса плотно накрыла его руку, и он засунул его обратно.
- Хорошо, - буркнул Линк, - значит я вне игры... поставили в положение наблюдателя. Пошли. Наш отряд, похоже, формируется вон там.
Он показал на Иверсона и кучку людей из лаборатории, которые собирались вокруг него. Ни у кого из них не было оружия, и их пустые руки нервно сжимались и разжимались.
Утро выдалось теплым. Солнце бабьего лета как свитер грело плечи Линка. Он держался рядом с Весом. Они прошли сначала по асфальту автомобильной стоянки, затем по подстриженной траве и наконец ступили на шелестящие под ногами опавшие листья. Курсанты и полиция были уже далеко впереди за пределами территории лаборатории, ступив на заросший диким кустарником открытый луг.
Впереди, примерно в тысяче футов, неясной тенью маячил лес. При их приближении взлетели фазаны, и их яркие головки отливали зеленым металлическим блеском в лучах солнца. Где-то в лесу раздавались пронзительные крики дятла, который взбадривал себя перед путешествием на юг в тропические леса.
Прошло пятнадцать минут, и оружие в руках людей перестало настороженно смотреть вверх. Начались разговоры, звуки которых доносил до слуха Линка легкий ветерок, шевелящий одни листья и запускающий парашюты из других.
- Наверно, эти Глаза любят поспать, - буркнул Майер, - и просто не могут заставить себя открыться так рано.
Линк поморщился от такой легкомысленности, но, тем не менее, внутри него зазвучал смех. Что это? Облегчение? Он не знал. Пока не произошло ничего, что давало бы основание почувствовать облегчение. Может быть сражения не будет, и сегодня утром никто не погибнет, но ведь будет и другое утро...
Вдруг лес словно взорвался от шума крыльев сорвавшихся с мест птиц всех размеров, которые нарушили утреннюю неподвижность. Буквально тучи их вспархивали с деревьев: с шумным хлопаньем крыльев взлетали вороны, певчие птицы вспархивали, рассекая воздух со свистом. Соединясь в переполненном небе, они полетели прямо над головами приближающихся людей и дальше в сторону лаборатории. Птицы громко кричали; удивленные такой активностью, мужчины замерли в неподвижности.
Белки, которые грызли шишки на кромке леса, неожиданно стремительно бросились в темноту леса, ища укрытия, за ними скачками убрались и кролики.
Затем чуть выше и сбоку от самого высокого вяза появилась шкура и шар гигантского Глаза. Покинув лес, он выплыл как хищная птица и по дуге спустился к полю.
- Вон еще один. - Вес схватил Линка за руку. - К западу.
Теперь они все восемь приближались по наклонной траектории: овальные, непристойного вида, широко открытые, смотрящие с вызовом, и от этой картины у Линка вся спина покрылась гусиной кожей. Глаза делали виражи, кружили по кругу, присаживались на землю и при этом покачивались из стороны в сторону.
- Когда эти дураки откроют огонь? - выругался Хендрикс. - Если их не остановят, они же выйдут прямо на нас.
Глаза были уже почти над головами людей с оружием и только Линк открыл рот, чтобы выкрикнуть приказ, как винтовки взметнулись вверх и выплюнули в утро оранжевое пламя. Одновременный залп сорока ружей прозвучал ударом грома.
Конвульсивно дернувшись, Глаз, за которым наблюдал Линк, резко подскочил вверх на двадцать футов, на мгновение завис и затем, колеблясь из стороны в сторону, начал спускаться. В нем можно было видеть две дыры. Задевая головы людей, он двигался в направлении группы Линка. Из углов Глаза потоком лились слезы, которые, капая на землю, оставляли след как от дождя. Когда он приблизился к Линку, из отверстий появилась кровь, которая смешивалась с жидкостью.
Вес потянул Линка вниз, пытаясь заставить пригнуться, как сделали все остальные, но вид Глаза, стремительно падающего вниз, истекающего кровью и умирающего, заставил его застыть. Существо остановилось примерно в пятидесяти футах от них на высоте футов десять, продолжая пропитывать землю и листья под собой красной жидкостью. Поверхность Глаза покрылась мутной пленкой, словно тот пытался ею отгородиться. Жизнь угасала перед Линком, и тот, ругаясь, страстно хотел увидеть смерть.
Но пленка, которая покрыла Глаз, достигла пулевых отверстий, и на их краях кровь свернулась. Пленка продолжала разрастаться, и на глазах пришедшего в ужас Линка края отверстий затвердели, стянулись вместе, превратившись из глубокой дыры в красную линию, а затем линия изменила цвет с ярко пурпурного цвета царапины на серый, который постепенно становился все бледнее и бледнее, и, наконец, стал невидимым.
Глаз снова стал целым - исцеленным и целым - и он посмотрел на него все с тем же пустым выражением чужого существа, которое ему уже приходилось видеть ранее. Линк, принимая вызов, смотрел прямо в зрачок этого существа, в зрачок, который был больше его головы. Линк почувствовал физически ощущаемую силу, которая тянула его ближе и ближе к существу, заставляя прямо войти внутрь этой твари. Ему хотелось разорвать ее на части голыми руками, избавить мир от одного ее вида. И он сделал шаг вперед.
- Идиот! - Вес бросился на него и сбил с ног. - Убирайся отсюда. У тебя нет оружия.
Поднявшись на ноги, Линк с Весом бросились бежать, стараясь держаться в стороне от Глаза. Когда они пробегали мимо Хендрикса, Линк услышал, как тот бормотал сам себе:
- Они сами себя исцеляют. Заставляют кровь сворачиваться и исцеляются, заращивают рану и снова становятся невредимыми.
Линк на секунду остановился, чтобы схватить Хендрикса и потащить за собой. Техник по реакторам был невменяемым. Его глаза покрывала мутная пленка, только не та, что обладает исцеляющей силой, как у Глаза, а та, что свидетельствует о сумасшествии.
Убегая от пристального взгляда Глаза, они все трое вдруг оказались в самой гуще сражения. Вокруг них взлетали и резко снижались Глаза, и земля была скользкой от их крови. Но они тут же исцелялись. Люди больше не составляли боевую единицу, а превратились в толпу одиночек. Дождь из пуль летел вверх, пронзая летающие мишени, которые израненные и кровоточащие взмывали в небо только за тем, чтобы потом вернуться в бой исцеленными. И постоянно присутствовала какая-то тяга, тяга, которая побуждала Линка подойти поближе.
В него врезалась группа курсантов, беспорядочно разряжающая ружья. Другие залпами палили в пустое пространство. Боевой порядок сменился хаосом. Над полем стояли крики и вопли сходящих с ума людей.
Льющаяся потоком кровь одного из Глаз попала на Линка и насквозь пропитала его рубашку. Совсем рядом дернулся и застыл, вытянувшись, какой-то курсант. Его тело сначала напряглось, а затем обмякло; ружье выпало из его разжавшихся рук, и он пошел сквозь толпу бегущих, мечущихся людей, совершенно равнодушный к шуму и творящейся вокруг неразберихе. Перед ним, пятясь назад, плыл в воздухе Глаз, на залеченной поверхности которого отблескивало солнце. Наблюдая за ним, Линк снова почувствовал на себе ласковое прикосновение, которое затем переросло в тянущее усилие. Еще один человек, полицейский, присоединился к курсанту-зомби, и Глаз забрал и его.
Линк усилием воли разорвал путы притяжения Глаза. Пот его собственного тела смешался с теперь уже остывшей кровью Глаза на рубашке.
- К черту приказы Иверсона, - крикнул он Весу. - Мы должны их победить!
Он рванулся к ружью, которое выронил курсант, и, приложив его к плечу, начал палить по Глазу, уже собравшему к этому времени четырех человек и уводившему их с поля боя на опушку леса. Когда его выстрел попал в цель, войдя с чавкающим звуком в середину Глаза, он увидел, как появилась слеза.
- В яблочко! - радостно выкрикнул он и начал стрелять дальше. Но Глаз резко поднялся вверх, уходя от огня, и даже уже в этот момент Линк увидел, как рана, нанесенная им, покрылась матовой пленкой, поток крови прекратился, края отверстия срослись и зарубцевались.
- Вес! - Он повернулся, чтобы найти друга. - Что будем делать?
Но Вес не слышал. Стоя в нескольких ярдах и подняв ружье, он стрелял по другим гигантским существам.
Звук оружейной стрельбы становился все слабее. Кольцо вокруг Линка распалось, становясь тоньше и тоньше по мере того, как люди бросались прочь. Те же, кто не убегал, стояли на своих местах оцепенелые, одинокие, безучастные. Хендрикс был одним из них. Он уже больше не бормотал.
Линк отказывался бежать. Сражение против самоисцеляющегося противника не имело смысла, но он все равно не хотел уходить. Эти люди, эти мальчики, оказались здесь из-за него, и он обязан прикрыть их отход. Линк продолжал стрелять вверх, промахиваясь и попадая, что едва ли имело значение, но, по крайней мере, попадания вносили кое-какую задержку. Глаза сгрудились над ним, и вытекающие из них кровь и слезы забрызгали его с ног до головы, падая на волосы, на лицо, но он не убегал. Люди на бегу обмякали и, шаркая ногами, уходили. Линк не обращал на них внимания. Что бы не говорил Иверсон, в конце концов, это было его сражение. И Глаза его не получат.
Пятясь, к нему приблизился Вес, который тоже сражался. Он и Вес дрались сейчас ради всего мира. Спустя какое-то время руки Веса потянулись к нему и встряхнули за плечи. По его ушам ударил отчаянный крик.
- Линк! Очнись, Линк! Это бесполезно! Нам надо уходить!
Линк слышал, но не понимал. Из-за того, что Вес тряс его, ему в глаза попал пот, и от внезапного жжения он, наконец, пришел в себя. На поле уже никого не осталось. Сражение было проиграно.
- Где Иверсон? - спросил Линк, задыхаясь. - Со стариком ничего не должно случиться. Где все наши?
- Иверсон вернулся в лабораторию. Пошли, Линк. Пожалуйста!
Шесть Глаз кружили над окровавленной землей, два Глаза эскортировали человек двадцать, уводя их прочь.
- Ладно, - сдался Линк. - Отходим! Побежали!
Несясь за спиной Веса, он, слепой от изнеможения, шагов через двадцать споткнулся о тело мертвого мальчика. Тот был изрешечен пулями, угодившими в него в один из неистовых залпов его товарищей. С трудом встав на ноги, Линк побежал дальше. Возникающее в нем тянущее ощущение говорило ему, что Глаза устроили погоню, стремясь добавить и его к своей шеренге зомби.
Когда они добрались до лаборатории, Коллинз еще держал дверь широко открытой.
- Мы последние, - сказал ему Вес. - Закрывай.
Коллинз запер дверь.
- Иверсон и остальные там внизу, в комнате для собраний.
- Иверсон... и сколько еще? - спросил Линк.
- Я не уверен, но около двадцати. Может быть меньше.
Двадцать, может быть меньше, и это из сорока шести. Линк встретился глазами с Весом, и отошел в сторону. Войдя в кабинет Иверсона, он плотно закрыл ставни, чтобы отгородиться от того, что было снаружи. А из окна было видно поле и парящие в ожидании Глаза.
Закрыв ставни, он свалился в кресло, ощущая боль во всем теле, дикую усталость и грязь, в которой он был с головы до ног. Его передернуло.
- Не думай об этом, - сказал Вес. - Не сейчас.
- Но это же катастрофа, Вес. Какая дурость! Все эти мальчики... мужчины. Если бы мы одержали хоть крошечную победу... А так их потеря оказалась бессмысленной. Все закончилось ничем. Я просто отдал их жизни.
- Ты не вправе брать на себя всю вину. Если ты решил искать виноватых, то тогда и я виновен. И Иверсон тоже.
Вес пытался утешить его, но он не мог принять утешения, пока не мог когда ужас произошедшего был еще так близок. Коллинз, появившись в двери, очень кстати прервал этот разговор.
- Что вы там делали, парни, - резко и грубовато спросил Коллинз. - Я пришел, а на работе никого. Выглянул наружу и увидел, что вы все там. Что это должно было быть... "простейшее решение"? Перестрелять их? Тушить огонь огнем?
Эта колкость задела Линка до глубины души.
- А где ты был? Если ты видел происходящее, то почему не вышел и не помог?
- Как же, тебе всегда все доверяют, - ввернул удар с плеча Коллинз. Да, я все видел, видел и знал наперед что произойдет, поэтому и остался. Если бы меня здесь не было, Иверсон не смог бы вернуться. Глаз почти захватил его. И это я втащил его. Может быть ты и думаешь, что Иверсон еще одна кукла, с которой можно играться, но я ценю его выше. Правительство, кстати, тоже. Он человек, которому нет замены.
- Так что? - Линк и не думал возражать. - Я это знаю.
- Тогда почему ты так рисковал им?
- Да потому, что мы полагали, это сработает, - сказал Вес. Атаковать уязвимый глаз... мы думали, что все получится. И Иверсон считал так же.
Но Коллинз продолжал вести себя мерзко.
- Кому-то следовало проконсультироваться у меня. Я бы мог рассказать, что произойдет. Прошлой ночью мне пришлось видеть, как один парень палкой проткнул эту тварь насквозь, и я видел, как она сама себя вылечила.
Значит, это сражение было не только тщетным, но и бессмысленным. Значит, он послал людей туда, где они не имели и шанса. И он мог бы узнать об этом, если бы дал себе труд выяснить.
- А где ты был, чтобы с тобой можно было проконсультироваться? закричал он на Коллинза, испытывая необходимость переложить вину на кого-нибудь другого. - Прошлой ночью ты отказался участвовать в обсуждении и ушел домой. А после, зная информацию о способностях Глаз к исцелению, даже не сообщил об этом.
- Хорошо, да, я ушел домой. Но стал бы ты советоваться со мной, даже стой я рядом всю ночь? - Глаза Коллинза сверкали. - Это не твой стиль работы, Хослер. Это не для Линкольна Хослера. Как же, ты можешь заменить всех, сам себе целое министерство. Ты никогда не используешь помощников, и всем это известно. Ты никогда не использовал и меня. Не использовал бы и прошлой ночью.
Тут Линк не сдержался.
- Я не использовал тебя, потому что в тебе нет ничего, что стоило бы использовать!
- Линк! - Вес встал между ними. - Сейчас не время.
- Как раз время! Я вот здесь стою в крови и дерьме этих тварей, а он смеет обвинять меня в глупости. В убийстве этих людей, которые пошли выполнять мой план. Я этого не вынесу!
- Ты и не должен этого делать, - раздался голос Иверсона от двери. Я слышал достаточно, Коллинз. Все, что ты говорил о Линке, ты говорил и обо мне. Помни это. Теперь, помня об этом, ты все еще хочешь обвинять кого-то в некомпетентности?
Коллинз потупил глаза в пол.
- Извините, сэр. Напряжение... в пылу момента.
- Тогда, забудем. - Иверсон повернулся к Линку, как к другой воюющей стороне. - Ты весь в грязи, мальчик, - проговорил он, что прозвучало одновременно и грубовато и нежно. - Прими душ, смой кровь с волос и иди домой. Сегодня во второй половине дня здесь будет Национальная Гвардия, и мы передадим это дело ей.
- Значит, вы не сдаетесь? - спросил Линк.
- Я не сдаюсь, - ответил Иверсон. - Но тебе необходимо отдохнуть. И мне. Да и Весу тоже. Посмотри на него, Линк. Он еще в два раза грязнее тебя. Хорошенькую же картинку вы собой представляете.
Линк взглянул на Веса. Тот имел вид не человека, а развалины. Лицо было вымазано в грязи, которая затвердела от жидкости, и при этом по нему еще шли кровяные потеки, глаза смотрелись на темном фоне как шары в отверстиях, а одежда была расхристана и стояла коробом. И еще Линк увидел, что этот человек был истощен до последнего.
Глядя на Веса, Линк уступил Иверсону. Он направился к двери, но уже в проеме обернулся.
- Я не собираюсь сдаваться, Док. Я там был и видел, что они могут делать с людьми кроме страха, который эти твари умеют вызывать. И я не сдамся, пока не увижу их уничтоженными. Теперь это слишком личное. Я просто обязан закончить начатое.
Вес схватил его за руку и повел в раздевалку, где их ждали горячий душ и чистая смена одежды.
5
Оставшись в доме, Келли изо всех сил постаралась придать комнатам более веселый вид. Она задернула шторы и включила все лампы, создав уютный мирок из диванных подушек и ковриков. Но Линк был не способен наслаждаться им. Вес, напротив, расслабился в большом кресле с Икбодом у ног и трубкой в зубах. Линк же бродил между гостиной и кухней.
Келли занималась приготовлением обеда. Экономка, после ухода в день игры, так и не вернулась. Отойдя от плиты, Келли пристально посмотрела на Линка, и в ее выражении было что-то такое, что заставило его понять: она не предложит утешения, а наоборот, сама попросит его.
- Если хочешь, можешь помочь мне накрошить овощи для салата.
- Кел, не надо ничего особенного.
- Не будь мелодраматичным. Какой смысл оставаться без еды только потому, что тебе тревожно. Мне хотелось бы посидеть в компании. Я ждала и занималась в этом доме разными делами, потому что надо было чем-то заниматься, а сейчас мне хотелось бы немного дружеской беседы.
Она хотела почувствовать деликатное отношение к себе, немного развеселиться, чтобы погасить горечь и страх длинного дня, проведенного в ожидании. Ей хотелось, чтобы он был для нее скалой, на которую она могла бы опереться. И еще неделю назад он был бы готов стать для нее чем угодно, но только не сегодня вечером. Сегодня он был слишком измотан.
- То, чем занята моя голова, не предмет для веселого разговора, сказал он.
- Тогда возвращайся к Весу. Дай мне спокойно приготовить обед.
Испытывая желание почувствовать ее рядом, ощутить уют тела другого человека рядом со своим, он подошел к ней и обнял, вынуждая прекратить перемешивание готовящегося блюда.
Но она вывернулась из объятий.
- Ради бога, Линк, не сейчас. За кого ты меня принимаешь?
- Может быть за свою девушку?
Она проигнорировала его заявление.
- Я здесь не для того, чтобы меня лапали. И я не хочу, чтобы меня лапали. Если тебе хочется, то пойди и поласкай Икбода.
Линк был слишком усталым, чтобы играть в словесные игры, и выложил то, что думал.
- Если ты не хочешь, чтобы я даже прикасался к тебе, то зачем продолжаешь ходить сюда? Ты, ведь, не ханжа, Келли. Почему ты никогда не позволяешь мне приблизиться? Когда-то тебе все равно придется решать.
- И это обязательно надо сделать сегодня? Ты выбрал для занятий любовью самое неподходящее время, какое только можно придумать. У тебя абсолютно нет чувства момента, чувства деликатности. Если ты думаешь, что я брошусь тебе в объятия только потому, что испугана, то ты глубоко ошибаешься. Да, мне нужен комфорт, но не такого рода.
Промолчав, чтобы не сказать чего-нибудь такого, что привело бы к еще худшим последствиям, он вышел из кухни.
Вес, погруженный в свои мысли, смотрел на языки пламени в камине. Глядя на него, никто бы не предположил, что всего час назад он был на кровавом поле, сражаясь с вселяющими ужас тварями.
- Ты сидишь, как ни в чем не бывало, - выразил свое недовольство Линк. - Как это тебе удается?
- Может быть потому, что я знаю, что следует брать на свою совесть, а что отбросить.
- И что эти слова должны означать?
- Ты позволяешь случившейся утром неудаче пожирать тебя. Выбрось ее из головы... забудь о ней и начни с чистого листа.
- Так-то оно так, - Линк потер голову, словно физическое действие могло убрать путаницу в мыслях. - Но эти мальчики... Я же говорил Иверсону, что они слишком молоды! - Его голос начал повышаться, повторялась та же вспышка гнева, что он выплеснул на Коллинза. - Ты понимаешь, что почти никто из них не вернулся? Двое мертвы от огнестрельных ранений, а пятнадцать забрали Глаза. Меня Глаза не увели. Тебя не увели. А этих мальчиков увели. И мы их потеряли из-за того, что, как сказал Коллинз, я выбрал простейшее решение и бросился его воплощать в жизнь, не взвесив последствий.
- Не принимай всю вину на себя, Линк. Она не твоя. Свое мужество ты доказал сегодня утром. Ты, ведь, был последним, кто ушел с поля боя.
- Но как я могу примириться...
В дверях появилась Келли.
- Я сделала несколько коктейлей. Мне хочется, чтобы все хорошенько выпили и развеселились.
Она раздала стаканы по кругу, и Линк залпом осушил свой.
- А Икбод - великолепная компания, - обратилась она к Весу. - Теперь я понимаю, почему ты все время с ним разговариваешь. Он умеет отвечать, по-своему, конечно. Я, наверно, украду его и заберу к себе домой.
- Не получится, - улыбнулся Вес. - Для мужчины женщина и его собака священны. Они неприкасаемые.
- Ну, в части собаки это уж точно, - ответила она. Ее глаза ярко блестели, может быть даже слишком ярко, чтобы выглядеть правдиво, и уж точно слишком ярко для Линка, чтобы он мог это вынести. - Если бы у тебя была женщина, - спросила она у Веса, - она действительно значила бы для тебя так много? Она была бы неприкасаемой?
Линк торопился убедить Иверсона.
- Они велики в размерах, так что любой сможет попасть... пулей, из дробовика, стрелой, да чем угодно. Я не знаю, как они функционируют и поэтому не могу сказать, будет ли для них такая рана смертельной, но ослепленные они будут безвредными, и мы сможем от них избавиться.
Иверсон вздернул голову, с его лица исчезла усталость.
- Да, да. - Он даже слегка улыбнулся, представив в уме картину сражения.
- Единственная проблема, - продолжил Линк, - нам надо найти людей, которые добровольно согласились бы пойти против них. Это потребует мужества... и больше, чем есть у большинства людей, если только их не вынуждают. Тогда, кто?
Иверсон быстро нашел ответ.
- Мы подождем Национальную Гвардию. Они будут действовать по приказу.
- Не думаю, что у нас есть возможность ждать. Когда они будут здесь?
- Завтра или послезавтра. Дороги в город должны быть расчищены. Если они не смогут их расчистить, то пойдут полями. Автострады сейчас - это сплошное месиво из разломанных машин.
- Тогда мы не можем ждать. Каждый час нашей задержки означает, что дополнительное количество людей попадает в эту черную дыру в лесу. Лично я не могу сидеть здесь с вполне осуществимым планом, зная, что их куда-то уводят.
Иверсон кивнул головой.
- Ты прав... как всегда.
- Тогда где достать людей? - спросил Вес. - Полиция?
- Это хорошая возможность, - согласился Линк. - Полиция и, возможно, какое-то количество курсантов из Службы подготовки офицеров резерва. Они знают как обращаться с оружием. Ну и, конечно, наши люди.
В разговор вступил Вес.
- Мне кажется, место мы сможем выбрать по собственному усмотрению. Глаза без сомнения пойдут в любое место, где они увидят скопление людей.
Иверсон встал.
- Ладно, вы вдвоем давайте планируйте стратегию, а я должен позвонить в полицию и относительно курсантов. Полагаю, у меня достаточно здесь веса, чтобы договориться. Собственно, у меня даже нет сомнения, что я их получу... в конце концов, я имею целый реактор для шантажа.
Он ушел, а Линк вытащил лист бумаги, и они вместе с Весом склонились над столом, разрабатывая план операции. Завтра утром с первыми лучами он вернет свою прекрасную пору, яростно вырвет ее у этих безбожных тварей, которые украли ее.
4
Заря уже два часа пылала на небосклоне, и солнце своими наклонными лучами проникало сквозь восточные окна лаборатории. Собранные люди чувствовали себя неспокойно; человек сорок ходили туда-сюда, ощупывая свои винтовки и дробовики нетерпеливыми руками. Линк, стоя рядом с Весом в ожидании Иверсона, давал напутственные указания. Внутри него кипело возбуждение, перемешивая все в желудке.
Это утро будет его. Настоящая схватка, рукопашный бой... этот род деятельности был знаком ему от и до. Ощущение и вкус драки, ожидание ее необузданности, как шпоры, заставляли его ноги куда-то бежать, а голос срываться на крик.
- По-моему, мы сделаем это, - в голосе Веса не было недостатка в энтузиазме. - Посмотри на этих людей, Линк. Они же как тигры, каждый из них. Думаю, сегодня утром у нас получится.
Линк еще раз оглядел сорок человек. Между его голубыми глазами пролегла складка.
- Некоторые из этих ребят еще совсем дети. Девятнадцать, двадцать лет. Мне бы хотелось, чтобы Иверсон нашел хоть нескольких командиров постарше. Я беспокоюсь за них.
- Не надо. Они рвутся в бой. Сегодня утром это будут лучшие твои люди. Только подожди, и посмотришь.
Их разговор прервал приход Иверсона.
- У нас все готово?
- Все готово, - кивнул Линк.
- Хорошо. Тогда выходим через десять минут. Вы все выходите группой, чтобы мы могли заманить Глаза просто видом большого количества людей. Полиция идет первой, за ней курсанты. - Он понизил голос и, уже адресуясь только Линку, проговорил: - Мы пойдем сзади на безопасном расстоянии.
Линк быстро поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с глазами старика.
- Что вы имеете в виду под безопасным расстоянием? Вы, Док, как-то все неправильно воспринимаете, если думаете, что я здесь для того, чтобы играть роль наблюдателя или быть каким-нибудь тыловым генералом. У меня есть пистолет, и я намерен драться.
Иверсон покачал головой.
- Ты не сделаешь ни одного выстрела. Ты нужен лаборатории; а если этот план не сработает, кто знает, может быть понадобишься и всему городу для следующей попытки. Как бы там ни было, в стычке ты не участвуешь. Ни один человек из лаборатории не вступит в бой. Говорю один раз и не потерплю возражений. Начнете спорить - будете выведены из операции совсем. Понятно?
Иверсон отошел в сторону прежде, чем Линк смог запротестовать. Он стал перед людьми и начал излагать план действий.
- Мне это не нравится, - сказал Линк Весу. - Я не люблю, когда меня выводят из участия в тех событиях, которые я сам планировал.
- У нас нет выбора. Кто знает... - Вес попытался шуткой убрать хмурое выражение с лица Линка, - ...может мы сможем разбогатеть, продавая свои воспоминания в воскресные газеты.
Минутой спустя тишина была нарушена резким шарканьем восьмидесяти ног. Мужчины тронулись с места. Линк потянулся к своему пистолету, но рука Веса плотно накрыла его руку, и он засунул его обратно.
- Хорошо, - буркнул Линк, - значит я вне игры... поставили в положение наблюдателя. Пошли. Наш отряд, похоже, формируется вон там.
Он показал на Иверсона и кучку людей из лаборатории, которые собирались вокруг него. Ни у кого из них не было оружия, и их пустые руки нервно сжимались и разжимались.
Утро выдалось теплым. Солнце бабьего лета как свитер грело плечи Линка. Он держался рядом с Весом. Они прошли сначала по асфальту автомобильной стоянки, затем по подстриженной траве и наконец ступили на шелестящие под ногами опавшие листья. Курсанты и полиция были уже далеко впереди за пределами территории лаборатории, ступив на заросший диким кустарником открытый луг.
Впереди, примерно в тысяче футов, неясной тенью маячил лес. При их приближении взлетели фазаны, и их яркие головки отливали зеленым металлическим блеском в лучах солнца. Где-то в лесу раздавались пронзительные крики дятла, который взбадривал себя перед путешествием на юг в тропические леса.
Прошло пятнадцать минут, и оружие в руках людей перестало настороженно смотреть вверх. Начались разговоры, звуки которых доносил до слуха Линка легкий ветерок, шевелящий одни листья и запускающий парашюты из других.
- Наверно, эти Глаза любят поспать, - буркнул Майер, - и просто не могут заставить себя открыться так рано.
Линк поморщился от такой легкомысленности, но, тем не менее, внутри него зазвучал смех. Что это? Облегчение? Он не знал. Пока не произошло ничего, что давало бы основание почувствовать облегчение. Может быть сражения не будет, и сегодня утром никто не погибнет, но ведь будет и другое утро...
Вдруг лес словно взорвался от шума крыльев сорвавшихся с мест птиц всех размеров, которые нарушили утреннюю неподвижность. Буквально тучи их вспархивали с деревьев: с шумным хлопаньем крыльев взлетали вороны, певчие птицы вспархивали, рассекая воздух со свистом. Соединясь в переполненном небе, они полетели прямо над головами приближающихся людей и дальше в сторону лаборатории. Птицы громко кричали; удивленные такой активностью, мужчины замерли в неподвижности.
Белки, которые грызли шишки на кромке леса, неожиданно стремительно бросились в темноту леса, ища укрытия, за ними скачками убрались и кролики.
Затем чуть выше и сбоку от самого высокого вяза появилась шкура и шар гигантского Глаза. Покинув лес, он выплыл как хищная птица и по дуге спустился к полю.
- Вон еще один. - Вес схватил Линка за руку. - К западу.
Теперь они все восемь приближались по наклонной траектории: овальные, непристойного вида, широко открытые, смотрящие с вызовом, и от этой картины у Линка вся спина покрылась гусиной кожей. Глаза делали виражи, кружили по кругу, присаживались на землю и при этом покачивались из стороны в сторону.
- Когда эти дураки откроют огонь? - выругался Хендрикс. - Если их не остановят, они же выйдут прямо на нас.
Глаза были уже почти над головами людей с оружием и только Линк открыл рот, чтобы выкрикнуть приказ, как винтовки взметнулись вверх и выплюнули в утро оранжевое пламя. Одновременный залп сорока ружей прозвучал ударом грома.
Конвульсивно дернувшись, Глаз, за которым наблюдал Линк, резко подскочил вверх на двадцать футов, на мгновение завис и затем, колеблясь из стороны в сторону, начал спускаться. В нем можно было видеть две дыры. Задевая головы людей, он двигался в направлении группы Линка. Из углов Глаза потоком лились слезы, которые, капая на землю, оставляли след как от дождя. Когда он приблизился к Линку, из отверстий появилась кровь, которая смешивалась с жидкостью.
Вес потянул Линка вниз, пытаясь заставить пригнуться, как сделали все остальные, но вид Глаза, стремительно падающего вниз, истекающего кровью и умирающего, заставил его застыть. Существо остановилось примерно в пятидесяти футах от них на высоте футов десять, продолжая пропитывать землю и листья под собой красной жидкостью. Поверхность Глаза покрылась мутной пленкой, словно тот пытался ею отгородиться. Жизнь угасала перед Линком, и тот, ругаясь, страстно хотел увидеть смерть.
Но пленка, которая покрыла Глаз, достигла пулевых отверстий, и на их краях кровь свернулась. Пленка продолжала разрастаться, и на глазах пришедшего в ужас Линка края отверстий затвердели, стянулись вместе, превратившись из глубокой дыры в красную линию, а затем линия изменила цвет с ярко пурпурного цвета царапины на серый, который постепенно становился все бледнее и бледнее, и, наконец, стал невидимым.
Глаз снова стал целым - исцеленным и целым - и он посмотрел на него все с тем же пустым выражением чужого существа, которое ему уже приходилось видеть ранее. Линк, принимая вызов, смотрел прямо в зрачок этого существа, в зрачок, который был больше его головы. Линк почувствовал физически ощущаемую силу, которая тянула его ближе и ближе к существу, заставляя прямо войти внутрь этой твари. Ему хотелось разорвать ее на части голыми руками, избавить мир от одного ее вида. И он сделал шаг вперед.
- Идиот! - Вес бросился на него и сбил с ног. - Убирайся отсюда. У тебя нет оружия.
Поднявшись на ноги, Линк с Весом бросились бежать, стараясь держаться в стороне от Глаза. Когда они пробегали мимо Хендрикса, Линк услышал, как тот бормотал сам себе:
- Они сами себя исцеляют. Заставляют кровь сворачиваться и исцеляются, заращивают рану и снова становятся невредимыми.
Линк на секунду остановился, чтобы схватить Хендрикса и потащить за собой. Техник по реакторам был невменяемым. Его глаза покрывала мутная пленка, только не та, что обладает исцеляющей силой, как у Глаза, а та, что свидетельствует о сумасшествии.
Убегая от пристального взгляда Глаза, они все трое вдруг оказались в самой гуще сражения. Вокруг них взлетали и резко снижались Глаза, и земля была скользкой от их крови. Но они тут же исцелялись. Люди больше не составляли боевую единицу, а превратились в толпу одиночек. Дождь из пуль летел вверх, пронзая летающие мишени, которые израненные и кровоточащие взмывали в небо только за тем, чтобы потом вернуться в бой исцеленными. И постоянно присутствовала какая-то тяга, тяга, которая побуждала Линка подойти поближе.
В него врезалась группа курсантов, беспорядочно разряжающая ружья. Другие залпами палили в пустое пространство. Боевой порядок сменился хаосом. Над полем стояли крики и вопли сходящих с ума людей.
Льющаяся потоком кровь одного из Глаз попала на Линка и насквозь пропитала его рубашку. Совсем рядом дернулся и застыл, вытянувшись, какой-то курсант. Его тело сначала напряглось, а затем обмякло; ружье выпало из его разжавшихся рук, и он пошел сквозь толпу бегущих, мечущихся людей, совершенно равнодушный к шуму и творящейся вокруг неразберихе. Перед ним, пятясь назад, плыл в воздухе Глаз, на залеченной поверхности которого отблескивало солнце. Наблюдая за ним, Линк снова почувствовал на себе ласковое прикосновение, которое затем переросло в тянущее усилие. Еще один человек, полицейский, присоединился к курсанту-зомби, и Глаз забрал и его.
Линк усилием воли разорвал путы притяжения Глаза. Пот его собственного тела смешался с теперь уже остывшей кровью Глаза на рубашке.
- К черту приказы Иверсона, - крикнул он Весу. - Мы должны их победить!
Он рванулся к ружью, которое выронил курсант, и, приложив его к плечу, начал палить по Глазу, уже собравшему к этому времени четырех человек и уводившему их с поля боя на опушку леса. Когда его выстрел попал в цель, войдя с чавкающим звуком в середину Глаза, он увидел, как появилась слеза.
- В яблочко! - радостно выкрикнул он и начал стрелять дальше. Но Глаз резко поднялся вверх, уходя от огня, и даже уже в этот момент Линк увидел, как рана, нанесенная им, покрылась матовой пленкой, поток крови прекратился, края отверстия срослись и зарубцевались.
- Вес! - Он повернулся, чтобы найти друга. - Что будем делать?
Но Вес не слышал. Стоя в нескольких ярдах и подняв ружье, он стрелял по другим гигантским существам.
Звук оружейной стрельбы становился все слабее. Кольцо вокруг Линка распалось, становясь тоньше и тоньше по мере того, как люди бросались прочь. Те же, кто не убегал, стояли на своих местах оцепенелые, одинокие, безучастные. Хендрикс был одним из них. Он уже больше не бормотал.
Линк отказывался бежать. Сражение против самоисцеляющегося противника не имело смысла, но он все равно не хотел уходить. Эти люди, эти мальчики, оказались здесь из-за него, и он обязан прикрыть их отход. Линк продолжал стрелять вверх, промахиваясь и попадая, что едва ли имело значение, но, по крайней мере, попадания вносили кое-какую задержку. Глаза сгрудились над ним, и вытекающие из них кровь и слезы забрызгали его с ног до головы, падая на волосы, на лицо, но он не убегал. Люди на бегу обмякали и, шаркая ногами, уходили. Линк не обращал на них внимания. Что бы не говорил Иверсон, в конце концов, это было его сражение. И Глаза его не получат.
Пятясь, к нему приблизился Вес, который тоже сражался. Он и Вес дрались сейчас ради всего мира. Спустя какое-то время руки Веса потянулись к нему и встряхнули за плечи. По его ушам ударил отчаянный крик.
- Линк! Очнись, Линк! Это бесполезно! Нам надо уходить!
Линк слышал, но не понимал. Из-за того, что Вес тряс его, ему в глаза попал пот, и от внезапного жжения он, наконец, пришел в себя. На поле уже никого не осталось. Сражение было проиграно.
- Где Иверсон? - спросил Линк, задыхаясь. - Со стариком ничего не должно случиться. Где все наши?
- Иверсон вернулся в лабораторию. Пошли, Линк. Пожалуйста!
Шесть Глаз кружили над окровавленной землей, два Глаза эскортировали человек двадцать, уводя их прочь.
- Ладно, - сдался Линк. - Отходим! Побежали!
Несясь за спиной Веса, он, слепой от изнеможения, шагов через двадцать споткнулся о тело мертвого мальчика. Тот был изрешечен пулями, угодившими в него в один из неистовых залпов его товарищей. С трудом встав на ноги, Линк побежал дальше. Возникающее в нем тянущее ощущение говорило ему, что Глаза устроили погоню, стремясь добавить и его к своей шеренге зомби.
Когда они добрались до лаборатории, Коллинз еще держал дверь широко открытой.
- Мы последние, - сказал ему Вес. - Закрывай.
Коллинз запер дверь.
- Иверсон и остальные там внизу, в комнате для собраний.
- Иверсон... и сколько еще? - спросил Линк.
- Я не уверен, но около двадцати. Может быть меньше.
Двадцать, может быть меньше, и это из сорока шести. Линк встретился глазами с Весом, и отошел в сторону. Войдя в кабинет Иверсона, он плотно закрыл ставни, чтобы отгородиться от того, что было снаружи. А из окна было видно поле и парящие в ожидании Глаза.
Закрыв ставни, он свалился в кресло, ощущая боль во всем теле, дикую усталость и грязь, в которой он был с головы до ног. Его передернуло.
- Не думай об этом, - сказал Вес. - Не сейчас.
- Но это же катастрофа, Вес. Какая дурость! Все эти мальчики... мужчины. Если бы мы одержали хоть крошечную победу... А так их потеря оказалась бессмысленной. Все закончилось ничем. Я просто отдал их жизни.
- Ты не вправе брать на себя всю вину. Если ты решил искать виноватых, то тогда и я виновен. И Иверсон тоже.
Вес пытался утешить его, но он не мог принять утешения, пока не мог когда ужас произошедшего был еще так близок. Коллинз, появившись в двери, очень кстати прервал этот разговор.
- Что вы там делали, парни, - резко и грубовато спросил Коллинз. - Я пришел, а на работе никого. Выглянул наружу и увидел, что вы все там. Что это должно было быть... "простейшее решение"? Перестрелять их? Тушить огонь огнем?
Эта колкость задела Линка до глубины души.
- А где ты был? Если ты видел происходящее, то почему не вышел и не помог?
- Как же, тебе всегда все доверяют, - ввернул удар с плеча Коллинз. Да, я все видел, видел и знал наперед что произойдет, поэтому и остался. Если бы меня здесь не было, Иверсон не смог бы вернуться. Глаз почти захватил его. И это я втащил его. Может быть ты и думаешь, что Иверсон еще одна кукла, с которой можно играться, но я ценю его выше. Правительство, кстати, тоже. Он человек, которому нет замены.
- Так что? - Линк и не думал возражать. - Я это знаю.
- Тогда почему ты так рисковал им?
- Да потому, что мы полагали, это сработает, - сказал Вес. Атаковать уязвимый глаз... мы думали, что все получится. И Иверсон считал так же.
Но Коллинз продолжал вести себя мерзко.
- Кому-то следовало проконсультироваться у меня. Я бы мог рассказать, что произойдет. Прошлой ночью мне пришлось видеть, как один парень палкой проткнул эту тварь насквозь, и я видел, как она сама себя вылечила.
Значит, это сражение было не только тщетным, но и бессмысленным. Значит, он послал людей туда, где они не имели и шанса. И он мог бы узнать об этом, если бы дал себе труд выяснить.
- А где ты был, чтобы с тобой можно было проконсультироваться? закричал он на Коллинза, испытывая необходимость переложить вину на кого-нибудь другого. - Прошлой ночью ты отказался участвовать в обсуждении и ушел домой. А после, зная информацию о способностях Глаз к исцелению, даже не сообщил об этом.
- Хорошо, да, я ушел домой. Но стал бы ты советоваться со мной, даже стой я рядом всю ночь? - Глаза Коллинза сверкали. - Это не твой стиль работы, Хослер. Это не для Линкольна Хослера. Как же, ты можешь заменить всех, сам себе целое министерство. Ты никогда не используешь помощников, и всем это известно. Ты никогда не использовал и меня. Не использовал бы и прошлой ночью.
Тут Линк не сдержался.
- Я не использовал тебя, потому что в тебе нет ничего, что стоило бы использовать!
- Линк! - Вес встал между ними. - Сейчас не время.
- Как раз время! Я вот здесь стою в крови и дерьме этих тварей, а он смеет обвинять меня в глупости. В убийстве этих людей, которые пошли выполнять мой план. Я этого не вынесу!
- Ты и не должен этого делать, - раздался голос Иверсона от двери. Я слышал достаточно, Коллинз. Все, что ты говорил о Линке, ты говорил и обо мне. Помни это. Теперь, помня об этом, ты все еще хочешь обвинять кого-то в некомпетентности?
Коллинз потупил глаза в пол.
- Извините, сэр. Напряжение... в пылу момента.
- Тогда, забудем. - Иверсон повернулся к Линку, как к другой воюющей стороне. - Ты весь в грязи, мальчик, - проговорил он, что прозвучало одновременно и грубовато и нежно. - Прими душ, смой кровь с волос и иди домой. Сегодня во второй половине дня здесь будет Национальная Гвардия, и мы передадим это дело ей.
- Значит, вы не сдаетесь? - спросил Линк.
- Я не сдаюсь, - ответил Иверсон. - Но тебе необходимо отдохнуть. И мне. Да и Весу тоже. Посмотри на него, Линк. Он еще в два раза грязнее тебя. Хорошенькую же картинку вы собой представляете.
Линк взглянул на Веса. Тот имел вид не человека, а развалины. Лицо было вымазано в грязи, которая затвердела от жидкости, и при этом по нему еще шли кровяные потеки, глаза смотрелись на темном фоне как шары в отверстиях, а одежда была расхристана и стояла коробом. И еще Линк увидел, что этот человек был истощен до последнего.
Глядя на Веса, Линк уступил Иверсону. Он направился к двери, но уже в проеме обернулся.
- Я не собираюсь сдаваться, Док. Я там был и видел, что они могут делать с людьми кроме страха, который эти твари умеют вызывать. И я не сдамся, пока не увижу их уничтоженными. Теперь это слишком личное. Я просто обязан закончить начатое.
Вес схватил его за руку и повел в раздевалку, где их ждали горячий душ и чистая смена одежды.
5
Оставшись в доме, Келли изо всех сил постаралась придать комнатам более веселый вид. Она задернула шторы и включила все лампы, создав уютный мирок из диванных подушек и ковриков. Но Линк был не способен наслаждаться им. Вес, напротив, расслабился в большом кресле с Икбодом у ног и трубкой в зубах. Линк же бродил между гостиной и кухней.
Келли занималась приготовлением обеда. Экономка, после ухода в день игры, так и не вернулась. Отойдя от плиты, Келли пристально посмотрела на Линка, и в ее выражении было что-то такое, что заставило его понять: она не предложит утешения, а наоборот, сама попросит его.
- Если хочешь, можешь помочь мне накрошить овощи для салата.
- Кел, не надо ничего особенного.
- Не будь мелодраматичным. Какой смысл оставаться без еды только потому, что тебе тревожно. Мне хотелось бы посидеть в компании. Я ждала и занималась в этом доме разными делами, потому что надо было чем-то заниматься, а сейчас мне хотелось бы немного дружеской беседы.
Она хотела почувствовать деликатное отношение к себе, немного развеселиться, чтобы погасить горечь и страх длинного дня, проведенного в ожидании. Ей хотелось, чтобы он был для нее скалой, на которую она могла бы опереться. И еще неделю назад он был бы готов стать для нее чем угодно, но только не сегодня вечером. Сегодня он был слишком измотан.
- То, чем занята моя голова, не предмет для веселого разговора, сказал он.
- Тогда возвращайся к Весу. Дай мне спокойно приготовить обед.
Испытывая желание почувствовать ее рядом, ощутить уют тела другого человека рядом со своим, он подошел к ней и обнял, вынуждая прекратить перемешивание готовящегося блюда.
Но она вывернулась из объятий.
- Ради бога, Линк, не сейчас. За кого ты меня принимаешь?
- Может быть за свою девушку?
Она проигнорировала его заявление.
- Я здесь не для того, чтобы меня лапали. И я не хочу, чтобы меня лапали. Если тебе хочется, то пойди и поласкай Икбода.
Линк был слишком усталым, чтобы играть в словесные игры, и выложил то, что думал.
- Если ты не хочешь, чтобы я даже прикасался к тебе, то зачем продолжаешь ходить сюда? Ты, ведь, не ханжа, Келли. Почему ты никогда не позволяешь мне приблизиться? Когда-то тебе все равно придется решать.
- И это обязательно надо сделать сегодня? Ты выбрал для занятий любовью самое неподходящее время, какое только можно придумать. У тебя абсолютно нет чувства момента, чувства деликатности. Если ты думаешь, что я брошусь тебе в объятия только потому, что испугана, то ты глубоко ошибаешься. Да, мне нужен комфорт, но не такого рода.
Промолчав, чтобы не сказать чего-нибудь такого, что привело бы к еще худшим последствиям, он вышел из кухни.
Вес, погруженный в свои мысли, смотрел на языки пламени в камине. Глядя на него, никто бы не предположил, что всего час назад он был на кровавом поле, сражаясь с вселяющими ужас тварями.
- Ты сидишь, как ни в чем не бывало, - выразил свое недовольство Линк. - Как это тебе удается?
- Может быть потому, что я знаю, что следует брать на свою совесть, а что отбросить.
- И что эти слова должны означать?
- Ты позволяешь случившейся утром неудаче пожирать тебя. Выбрось ее из головы... забудь о ней и начни с чистого листа.
- Так-то оно так, - Линк потер голову, словно физическое действие могло убрать путаницу в мыслях. - Но эти мальчики... Я же говорил Иверсону, что они слишком молоды! - Его голос начал повышаться, повторялась та же вспышка гнева, что он выплеснул на Коллинза. - Ты понимаешь, что почти никто из них не вернулся? Двое мертвы от огнестрельных ранений, а пятнадцать забрали Глаза. Меня Глаза не увели. Тебя не увели. А этих мальчиков увели. И мы их потеряли из-за того, что, как сказал Коллинз, я выбрал простейшее решение и бросился его воплощать в жизнь, не взвесив последствий.
- Не принимай всю вину на себя, Линк. Она не твоя. Свое мужество ты доказал сегодня утром. Ты, ведь, был последним, кто ушел с поля боя.
- Но как я могу примириться...
В дверях появилась Келли.
- Я сделала несколько коктейлей. Мне хочется, чтобы все хорошенько выпили и развеселились.
Она раздала стаканы по кругу, и Линк залпом осушил свой.
- А Икбод - великолепная компания, - обратилась она к Весу. - Теперь я понимаю, почему ты все время с ним разговариваешь. Он умеет отвечать, по-своему, конечно. Я, наверно, украду его и заберу к себе домой.
- Не получится, - улыбнулся Вес. - Для мужчины женщина и его собака священны. Они неприкасаемые.
- Ну, в части собаки это уж точно, - ответила она. Ее глаза ярко блестели, может быть даже слишком ярко, чтобы выглядеть правдиво, и уж точно слишком ярко для Линка, чтобы он мог это вынести. - Если бы у тебя была женщина, - спросила она у Веса, - она действительно значила бы для тебя так много? Она была бы неприкасаемой?