Страница:
– Но Дороти Ларсон так и не нашлась,– заметил Шейн.– Этот факт не согласуется с твоей теорией. Потом, не забывай: задняя дверь-то оказалась заперта на задвижку изнутри. Эймс вряд ли смог бы встать с ножом в сердце.
– Входная дверь была открыта. Кто-либо мог зайти в кабинет и обнаружить труп. Потом этот человек запер заднюю дверь и вышел, не сказав никому ни слова.
– Тот, кто нашел тело и увидел открытую дверь, должен был понять, что Ральф Ларсон и есть убийца. Заперев дверь, он автоматически снял бы подозрение с Ларсона и навлек его на себя. Ты можешь представить себе такого тупицу?
– Похоже, ты прав,– Григгс удрученно вздохнул.– Таким образом, четыре человека в доме, включая слугу… и адвокат из Нью-Йорка, почему бы и нет? Согласно их показаниям, любой из них имел возможность войти в кабинет за время отсутствия Ларсона. Шустер сидел в комнате на втором этаже. Марк Эймс шлялся по прихожей. Конрой был в библиотеке, а затем уехал. После того, как миссис Эймс и Конрой уехали, Марк Эймс остался в прихожей один: на этот промежуток у него нет алиби. Альфред, по его словам, наверх не поднимался, но в задней части дома вроде бы есть служебная лестница на второй этаж. Черт возьми, Майк, все приходится начинать сначала. Не знаю, успел ли ты заметить, но вдовушка и Марк Эймс не особенно горюют. Тим Рурк уже высказывался по этому поводу, и слухи говорят о том же.
Шейн кивнул, пощипывая мочку уха.
– На твоем месте, сержант, я бы попытался выяснить, почему Марк Эймс впервые за несколько месяцев собрался навестить брата.
– Разумеется. Я также собираюсь вызвать Шустера и расспросить его поподробнее, зачем он приехал к Эймсу. Раньше это не имело значения, но теперь другое дело, придется задержать его в городе. Черт побери, Майк! – взорвался Григгс.– Откуда у тебя столько сообразительности? Проклятое вскрытие! Сегодня я так и не смогу поспать.
Шейн усмехнулся.
– Ты же коп. Тебе платят за то, чтобы ты не спал. Я – другое дело.– Он широко зевнул.– Теперь твоя очередь пораскинуть мозгами.
– Проклятье, Майк! Ты заварил кашу со своей аутопсией, а теперь хочешь улизнуть и оставить все как есть?
– Я оставляю дело в надежных руках, сержант. Я заслужил пару часов крепкого сна. Теперь у тебя всего лишь пять подозреваемых на получасовой промежуток. Бывает и хуже.
– Да,– печально промолвил Григгс.– Пять подозреваемых, каждый из которых ненавидел убитого. К тому же ни у кого нет твердого алиби. О'кей. Скройся с глаз моих,– сердито сказал он.– Отправляйся спать или занимайся… чем там занимаются частные сыщики, пока честные копы отрабатывают свое жалованье. Только не вздумай появляться снова со своими мудрыми идеями. Если что-нибудь надумаешь, держи это при себе, понял?
Шейн встал навытяжку и отдал честь.
– Прекрасно, сержант. Меня уже нет,– он быстро вышел из комнаты и спустился по лестнице в холл, где Марк Эймс и Елена по-прежнему нежно ворковали, расположившись на диване. Виктор Конрой с озабоченным видом подошел к нему.
– Почему копы вдруг заинтересовались судьбой этого ножа, мистер Шейн? – спросил он.– Эймса застрелили, разве не так? Нож пропал – что с того? Можно найти дюжину разумных объяснений.
Шейн пожал плечами.
– Полицейским иногда приходят в голову разные бредовые идеи. Может, у него профессиональное помрачение рассудка.
– Но почему он запретил нам выходить из дома до утра? – Конрой последовал за Шейном к выходу.– Разве он имеет право держать нас взаперти?
– При расследовании убийства полицейский получает очень большие права. На вашем месте я не стал бы спорить с Григгсом. Он всего лишь делает свою работу.
Шейн вышел на улицу и направился к своему автомобилю. Патрульная машина Григгса стояла рядом. Когда Шейн открыл дверцу, из окошка машины высунулась голова шофера.
– Вы не знаете, сколько мне придется ждать здесь, мистер Шейн? – хриплым шепотом спросил он.– Может быть, сержанту требуется моя помощь в доме?
– Думаю, он собирается снять еще несколько показаний,– ответил Шейн.– Вы со своей записной книжкой можете ему пригодиться. Пожелайте ему удачи,– добавил он, широко улыбнувшись.
Подъехав к отелю, Шейн поставил автомобиль в гараж и вошел в здание через парадную дверь.
Ночной портье, с интересом наблюдавший за его появлением, помахал рукой.
– Для вас записка, мистер Шейн,– крикнул он. Шейн подошел к конторке и взял сложенную вчетверо бумажку. Развернув ее, он прочел: «Позвоните мне немедленно». Дальше шел телефонный номер и дополнительный номер комнатного телефона в отеле. Записка была подписана «Шустер». Поднявшись на лифте, детектив вошел в свой номер, где на столе в гостиной по-прежнему стояла бутылка с коньяком. Он налил немного коньяку в бокал, закурил сигарету, уселся на стул рядом с аппаратом и набрал номер.
– Отель «Костейн» слушает,– послышался приятный женский голос.– Чем можем быть вам полезны?
Шейн продиктовал дополнительный номер.
– Слушаю,– Шустер поднял трубку после первого гудка.
– Майкл Шейн. Это вы, мистер Шустер?
– Да. Слава Богу, вы наконец позвонили. Я так беспокоился…
– Я только что вернулся от Эймса,– прервал его Шейн.– Я ведь предупреждал вас, что сразу же позвоню.
– Да, я помню. Ну и каковы же ваши успехи?
– Ничего хорошего,– холодно сказал Шейн.– Я просмотрел его личные архивы, но документов вашего клиента там не было. Однако я уверен, что искал именно там, где нужно.
– Я не удивлен,– сказал Шустер.– Видите ли, сразу же после того, как я вернулся в отель, мне позвонили. Человек, отказавшийся назвать свое имя, сказал, что документы находятся в его распоряжении… те самые документы. В доказательство своих слов он зачел мне абзац… мистер Шейн, он говорил правду.
– И?…
– Он согласен вернуть их мне в обмен на двадцать тысяч долларов. Ему отлично известно, что Эймс требовал двадцать пять тысяч, но в качестве побудительного стимула… он особенно упирал на то, чтобы я передал ему деньги сегодня ночью… в общем, он согласен оставить мне эти пять тысяч, с тем условием, что я буду молчать.
– Почему вы звоните мне? – спросил Шейн.
– Я не доверяю этому человеку, кем бы он ни был. Я не сталкиваюсь с насилием в своей работе, мистер Шейн. Он назначил мне ночную встречу, и я поневоле согласился. Какие у меня гарантии, что он не отберет деньги силой, не возвратив документы?
– Скорее всего, так и случится,– сказал Шейн.– Какие инструкции он вам дал?
– Ровно в полночь я должен выйти из отеля и остановить первое попавшееся такси… первое, которое будет ждать на стоянке перед входом, а если там никого не будет, то любое, которое проедет мимо. Он предупредил, что будет держать меня под наблюдением с той самой минуты, как я выйду из отеля. Если кто-нибудь будет меня сопровождать или за мной увяжется другая машина, то сделка не состоится. Он произвел на меня впечатление опытного человека, и я не представляю, как можно его обмануть. Но я надеюсь, у частных детективов богатый опыт в подобных делах… Очень хотелось бы, чтобы в момент передачи денег вы были где-нибудь поблизости.
– Вернемся к делу,– сказал Шейн.– Какие еще были инструкции?
– Я должен медленно ехать к северу от отеля в направлении 67-й улицы. Проехав пять кварталов по 67-й улице, я должен попросить водителя остановиться и минуту подождать на этом месте. Затем я должен сделать вид, будто изменил свои планы и попросить его проехать до перекрестка, повернуть налево и медленно ехать вперед до тех пор, пока нас не обгонит автомобиль, который остановится у обочины. Он будет сидеть в этом автомобиле. Документы будут при нем.
Шейн быстро записывал слова Шустера на обрывке бумаги.
– Я все понял,– сказал он.– Если хотите вернуться в Нью-Йорк с документами, поступайте в точности так, как вам сказано.
– А вы?
– Насчет меня не беспокойтесь. Это мой город и моя профессия. Не оглядывайтесь по сторонам, когда будете ехать в такси. Не пытайтесь высмотреть меня. Подумайте: если вы сможете увидеть меня, то он тоже меня увидит. Повторяйте водителю все его указания. Не волнуйтесь: в момент сделки я буду рядом и обеспечу вашу безопасность.
– Хорошо. Признаюсь, я не могу понять, каким образом… но это не важно. Сколько мне взять денег – всю амму или двадцать тысяч?
– Берите все, что есть. Разложите деньги в два конверта: если поездка окончится успешно, то пять тысяч получу я.
– Я… я так и думал,– печально произнес Шустер.– Но мне уже все равно. Для меня большой удачей будет получить документы и вернуться в Нью-Йорк целым и невредимым.
– Кстати, сержант Григгс еще не звонил вам? – резко спросил Шейн.
– Тот полицейский, который нас допрашивал? Нет, пока что не звонил. Насколько я понимаю, моя персона не представляет для него интереса.
– Положение изменилось,– сказал Шейн.– Он ищет вас и хочет задать новые вопросы,– детектив посмотрел на часы.– Он может задержать вас в номере и сорвать наш план. Если вы хотите выйти из отеля в полночь, то я советую вам уйти из номера и спуститься вниз. В «Костейне» прекрасный бар. Посидите там в отдельной кабинке до полуночи. Если будут выкликивать вашу фамилию по срочному телефонному вызову, не обращайте внимания. Позднее, в том случае, если Григгс отыщет вас, вы не должны упоминать о разговоре со мной.
– Разумеется, мистер Шейн. Но почему…
– Не надо тратить время на разговоры. Чем раньше вы уйдете из своего номера, тем лучше. Григгс может в любой момент прислать за вами полисмена.
Шейн положил трубку. Потягивая коньяк, он размышлял, у кого находятся документы Мурчисона и как этот человек ухитрился их добыть.
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
– Входная дверь была открыта. Кто-либо мог зайти в кабинет и обнаружить труп. Потом этот человек запер заднюю дверь и вышел, не сказав никому ни слова.
– Тот, кто нашел тело и увидел открытую дверь, должен был понять, что Ральф Ларсон и есть убийца. Заперев дверь, он автоматически снял бы подозрение с Ларсона и навлек его на себя. Ты можешь представить себе такого тупицу?
– Похоже, ты прав,– Григгс удрученно вздохнул.– Таким образом, четыре человека в доме, включая слугу… и адвокат из Нью-Йорка, почему бы и нет? Согласно их показаниям, любой из них имел возможность войти в кабинет за время отсутствия Ларсона. Шустер сидел в комнате на втором этаже. Марк Эймс шлялся по прихожей. Конрой был в библиотеке, а затем уехал. После того, как миссис Эймс и Конрой уехали, Марк Эймс остался в прихожей один: на этот промежуток у него нет алиби. Альфред, по его словам, наверх не поднимался, но в задней части дома вроде бы есть служебная лестница на второй этаж. Черт возьми, Майк, все приходится начинать сначала. Не знаю, успел ли ты заметить, но вдовушка и Марк Эймс не особенно горюют. Тим Рурк уже высказывался по этому поводу, и слухи говорят о том же.
Шейн кивнул, пощипывая мочку уха.
– На твоем месте, сержант, я бы попытался выяснить, почему Марк Эймс впервые за несколько месяцев собрался навестить брата.
– Разумеется. Я также собираюсь вызвать Шустера и расспросить его поподробнее, зачем он приехал к Эймсу. Раньше это не имело значения, но теперь другое дело, придется задержать его в городе. Черт побери, Майк! – взорвался Григгс.– Откуда у тебя столько сообразительности? Проклятое вскрытие! Сегодня я так и не смогу поспать.
Шейн усмехнулся.
– Ты же коп. Тебе платят за то, чтобы ты не спал. Я – другое дело.– Он широко зевнул.– Теперь твоя очередь пораскинуть мозгами.
– Проклятье, Майк! Ты заварил кашу со своей аутопсией, а теперь хочешь улизнуть и оставить все как есть?
– Я оставляю дело в надежных руках, сержант. Я заслужил пару часов крепкого сна. Теперь у тебя всего лишь пять подозреваемых на получасовой промежуток. Бывает и хуже.
– Да,– печально промолвил Григгс.– Пять подозреваемых, каждый из которых ненавидел убитого. К тому же ни у кого нет твердого алиби. О'кей. Скройся с глаз моих,– сердито сказал он.– Отправляйся спать или занимайся… чем там занимаются частные сыщики, пока честные копы отрабатывают свое жалованье. Только не вздумай появляться снова со своими мудрыми идеями. Если что-нибудь надумаешь, держи это при себе, понял?
Шейн встал навытяжку и отдал честь.
– Прекрасно, сержант. Меня уже нет,– он быстро вышел из комнаты и спустился по лестнице в холл, где Марк Эймс и Елена по-прежнему нежно ворковали, расположившись на диване. Виктор Конрой с озабоченным видом подошел к нему.
– Почему копы вдруг заинтересовались судьбой этого ножа, мистер Шейн? – спросил он.– Эймса застрелили, разве не так? Нож пропал – что с того? Можно найти дюжину разумных объяснений.
Шейн пожал плечами.
– Полицейским иногда приходят в голову разные бредовые идеи. Может, у него профессиональное помрачение рассудка.
– Но почему он запретил нам выходить из дома до утра? – Конрой последовал за Шейном к выходу.– Разве он имеет право держать нас взаперти?
– При расследовании убийства полицейский получает очень большие права. На вашем месте я не стал бы спорить с Григгсом. Он всего лишь делает свою работу.
Шейн вышел на улицу и направился к своему автомобилю. Патрульная машина Григгса стояла рядом. Когда Шейн открыл дверцу, из окошка машины высунулась голова шофера.
– Вы не знаете, сколько мне придется ждать здесь, мистер Шейн? – хриплым шепотом спросил он.– Может быть, сержанту требуется моя помощь в доме?
– Думаю, он собирается снять еще несколько показаний,– ответил Шейн.– Вы со своей записной книжкой можете ему пригодиться. Пожелайте ему удачи,– добавил он, широко улыбнувшись.
Подъехав к отелю, Шейн поставил автомобиль в гараж и вошел в здание через парадную дверь.
Ночной портье, с интересом наблюдавший за его появлением, помахал рукой.
– Для вас записка, мистер Шейн,– крикнул он. Шейн подошел к конторке и взял сложенную вчетверо бумажку. Развернув ее, он прочел: «Позвоните мне немедленно». Дальше шел телефонный номер и дополнительный номер комнатного телефона в отеле. Записка была подписана «Шустер». Поднявшись на лифте, детектив вошел в свой номер, где на столе в гостиной по-прежнему стояла бутылка с коньяком. Он налил немного коньяку в бокал, закурил сигарету, уселся на стул рядом с аппаратом и набрал номер.
– Отель «Костейн» слушает,– послышался приятный женский голос.– Чем можем быть вам полезны?
Шейн продиктовал дополнительный номер.
– Слушаю,– Шустер поднял трубку после первого гудка.
– Майкл Шейн. Это вы, мистер Шустер?
– Да. Слава Богу, вы наконец позвонили. Я так беспокоился…
– Я только что вернулся от Эймса,– прервал его Шейн.– Я ведь предупреждал вас, что сразу же позвоню.
– Да, я помню. Ну и каковы же ваши успехи?
– Ничего хорошего,– холодно сказал Шейн.– Я просмотрел его личные архивы, но документов вашего клиента там не было. Однако я уверен, что искал именно там, где нужно.
– Я не удивлен,– сказал Шустер.– Видите ли, сразу же после того, как я вернулся в отель, мне позвонили. Человек, отказавшийся назвать свое имя, сказал, что документы находятся в его распоряжении… те самые документы. В доказательство своих слов он зачел мне абзац… мистер Шейн, он говорил правду.
– И?…
– Он согласен вернуть их мне в обмен на двадцать тысяч долларов. Ему отлично известно, что Эймс требовал двадцать пять тысяч, но в качестве побудительного стимула… он особенно упирал на то, чтобы я передал ему деньги сегодня ночью… в общем, он согласен оставить мне эти пять тысяч, с тем условием, что я буду молчать.
– Почему вы звоните мне? – спросил Шейн.
– Я не доверяю этому человеку, кем бы он ни был. Я не сталкиваюсь с насилием в своей работе, мистер Шейн. Он назначил мне ночную встречу, и я поневоле согласился. Какие у меня гарантии, что он не отберет деньги силой, не возвратив документы?
– Скорее всего, так и случится,– сказал Шейн.– Какие инструкции он вам дал?
– Ровно в полночь я должен выйти из отеля и остановить первое попавшееся такси… первое, которое будет ждать на стоянке перед входом, а если там никого не будет, то любое, которое проедет мимо. Он предупредил, что будет держать меня под наблюдением с той самой минуты, как я выйду из отеля. Если кто-нибудь будет меня сопровождать или за мной увяжется другая машина, то сделка не состоится. Он произвел на меня впечатление опытного человека, и я не представляю, как можно его обмануть. Но я надеюсь, у частных детективов богатый опыт в подобных делах… Очень хотелось бы, чтобы в момент передачи денег вы были где-нибудь поблизости.
– Вернемся к делу,– сказал Шейн.– Какие еще были инструкции?
– Я должен медленно ехать к северу от отеля в направлении 67-й улицы. Проехав пять кварталов по 67-й улице, я должен попросить водителя остановиться и минуту подождать на этом месте. Затем я должен сделать вид, будто изменил свои планы и попросить его проехать до перекрестка, повернуть налево и медленно ехать вперед до тех пор, пока нас не обгонит автомобиль, который остановится у обочины. Он будет сидеть в этом автомобиле. Документы будут при нем.
Шейн быстро записывал слова Шустера на обрывке бумаги.
– Я все понял,– сказал он.– Если хотите вернуться в Нью-Йорк с документами, поступайте в точности так, как вам сказано.
– А вы?
– Насчет меня не беспокойтесь. Это мой город и моя профессия. Не оглядывайтесь по сторонам, когда будете ехать в такси. Не пытайтесь высмотреть меня. Подумайте: если вы сможете увидеть меня, то он тоже меня увидит. Повторяйте водителю все его указания. Не волнуйтесь: в момент сделки я буду рядом и обеспечу вашу безопасность.
– Хорошо. Признаюсь, я не могу понять, каким образом… но это не важно. Сколько мне взять денег – всю амму или двадцать тысяч?
– Берите все, что есть. Разложите деньги в два конверта: если поездка окончится успешно, то пять тысяч получу я.
– Я… я так и думал,– печально произнес Шустер.– Но мне уже все равно. Для меня большой удачей будет получить документы и вернуться в Нью-Йорк целым и невредимым.
– Кстати, сержант Григгс еще не звонил вам? – резко спросил Шейн.
– Тот полицейский, который нас допрашивал? Нет, пока что не звонил. Насколько я понимаю, моя персона не представляет для него интереса.
– Положение изменилось,– сказал Шейн.– Он ищет вас и хочет задать новые вопросы,– детектив посмотрел на часы.– Он может задержать вас в номере и сорвать наш план. Если вы хотите выйти из отеля в полночь, то я советую вам уйти из номера и спуститься вниз. В «Костейне» прекрасный бар. Посидите там в отдельной кабинке до полуночи. Если будут выкликивать вашу фамилию по срочному телефонному вызову, не обращайте внимания. Позднее, в том случае, если Григгс отыщет вас, вы не должны упоминать о разговоре со мной.
– Разумеется, мистер Шейн. Но почему…
– Не надо тратить время на разговоры. Чем раньше вы уйдете из своего номера, тем лучше. Григгс может в любой момент прислать за вами полисмена.
Шейн положил трубку. Потягивая коньяк, он размышлял, у кого находятся документы Мурчисона и как этот человек ухитрился их добыть.
ГЛАВА 13
За пять минут до полуночи по бару отеля «Костейн» прошел мальчишка-коридорный.
– Звонят мистеру Шустеру! – напевал он.– Мистеру Алонсо Шустеру! Мистера Шустера – к телефону!
Сидя в затемненной кабинке неподалеку от входа, Алонсо Шустер инстинктивно прикрыл лицо рукой. Ему казалось, что все посетители в баре разом смолкли и осуждающе смотрят на него, ожидая, когда он ответит на вызов. На самом деле это было чистейшей бессмыслицей: никто в баре и понятия не имел об Алонсо Шустере.
Имя адвоката выкликалось уже второй раз за полчаса: без сомнения, его искала полиция. Гнетущее чувство вины усугубляли в нем два объемистых конверта с деньгами. Он не привык носить при себе такие большие суммы наличными; тот факт, что деньги предназначались для выплаты вымогателю, превратил Шустера в затравленного уголовника. Он так и не притронулся к своему бокалу, напряженно следя за бегом секундной стрелки.
Вздохнув, Шустер подумал о том, что если бы дело пошло успешно, то он в этот момент уже прилетел бы в Нью-Йорк. Все началось с возмутительных оттяжек и проволочек в доме Эймса. Секретарь Эймса почему-то знал, что Шустер прилетел из Нью-Йорка, хотя вроде бы и понятия не имел о деликатной миссии адвоката. Этот нахальный молодой человек наотрез отказался даже сообщить своему хозяину о прибытии Алонсо Дж. Шустера.
Пришлось ждать, когда великий человек соблаговолит снизойти к визитеру из Нью-Йорка; миссис Эймс и Конрой постоянно уходили от ответа на простой вопрос – когда же Эймс выйдет из своего кабинета? С их стороны было очень мило накормить адвоката обедом и даже отвести ему комнату на втором этаже, когда стало окончательно ясно, что он не успеет на вечерний рейс.
Пребывая в состоянии постоянного раздражения, Алонсо Шустер потребил гораздо больше виски, чем обычно, а за обедом выпил несколько бокалов вина, также против своего обыкновения.
Потом началась эта ужасная стрельба, дом наполнился частными детективами, репортерами и полицейскими. Шустер понял, что его миссия в Майами с треском провалилась.
И вот до полуночи осталось лишь полторы минуты. Адвокат неохотно встал и вышел из кабинки, оставив рядом с нетронутой выпивкой долларовую бумажку. Оказавшись в ярко освещенном холле, он против своей воли еще раз взглянул на часы, чуть замедлил шаг и вышел на улицу ровно в двенадцать, секунда в секунду.
Швейцара в дверях не оказалось. Шустеру пришлось спуститься к стоянке такси, свободных машин не было, но, повернув голову, он заметил подъезжающее такси. Шустер махнул рукой и рысцой побежал к нему.
Сев на заднее сиденье, адвокат передернулся при мысли о том, что за ним наблюдают. Где же Майкл Шейн? Водитель такси, сутулый малый в кепке с длинным козырьком, сжимал в зубах дешевую сигару.
– Куда поедем, мистер? – спросил он с сильным южным акцентом.
– Э-ээ… прямо. На север до 67-й улицы, только не очень быстро, если не возражаете. Проедем немного по 67-й, а там будет видно.
Машина рванулась с места.
– Скажите, куда вам нужно, мистер, и мы долетим туда быстрее ветра,– бросил водитель через плечо.– Я весь город знаю, как свои пять пальцев. Десять лет за баранкой.
– Поезжайте на север, к 67-й улице,– твердо повторил Шустер.– И не торопитесь, пожалуйста: я не тороплюсь.
Он едва повернул голову, чтобы посмотреть, не преследует ли их другое такси, но вовремя спохватился. Какая разница, в конце концов.
Шустер откинулся на спинку сиденья, вдыхая вонь дешевой сигары. Поморщившись, он вынул из кармана голландскую сигару своего любимого сорта и закурил. Такси ехало на север со скоростью тридцать пять миль в час. Шустер надеялся, что это и есть требуемая «небольшая скорость» и благодарил небеса за то, что они послали ему относительно сговорчивого водителя. Он содрогнулся при мысли о том, как отреагировало бы большинство нью-йоркских таксистов, если бы он попросил ехать помедленнее. Здешние таксисты явно были более покладисты.
Машина выехала за пределы деловой части города; по обеим сторонам дороги потянулись многоквартирные дома.
– 67-я улица, мистер,– пропыхтел водитель, не вынимая сигары изо рта.
– Я скажу вам, где остановиться. Должен сказать, вы отлично ведете машину.
– Все говорят то же самое, мистер,– беззаботно откликнулся водитель.– У меня впереди вся ночь.– Если вы никуда не торопитесь, то к чему мне торопиться?
Машина свернула на 67-ю улицу. Шустер наклонился вперед, следя за мелькающими перекрестками.
– Остановитесь здесь, пожалуйста. Да, вроде бы тот самый дом.
Водитель беспрекословно выполнил указание. Он потянулся, чтобы выключить счетчик, но адвокат похлопал его по плечу.
– Подождите, не выключайте,– нервно сказал он.– Я никак не пойму, тот ли дом… э-ээ… надо бы подождать минутку, пока я не решу…– голос его перешел в невнятное бормотание.
– Пока вы не решите, стоит ли показываться на глаза ее мужу? – закончил водитель.– Верно, мистер? Ладно, дайте мне знать, когда что-нибудь надумаете.
Водитель фыркнул и выпустил в заднюю часть салона целое облако удушливого дыма. Секунды тянулись невыносимо медленно.
– Пожалуй, пора ехать,– неуверенно сказал Шустер.– Сверните налево на следующем перекрестке, пожалуйста. Но не торопитесь, прошу вас. Я все еще не решил…
Такси медленно свернуло за угол. Терпение водителя, по-видимому, подходило к концу.
– В игрушки играем, а? – кисло осведомился он.– Ладно, мне-то что. У меня вся ночь впереди, я же сказал.
Шустер быстро оглянулся назад и увидел фары автомобиля, следовавшего ярдах в двухстах позади. Но автомобиль был только один: в этом адвокат был совершенно уверен. Значит шантажист. Где же Шейн? Шустер с отчаянием подумал, что детектив обманул его. Он снова обернулся: автомобиль, который ехал сзади, медленно сокращал расстояние между машинами. Улица впереди была совершенно пустынна. Шустер стиснул сигару в зубах и попытался взять себя в руки. Помощи ждать не приходилось.
Такси продолжало свое медленное движение, но идущий сзади автомобиль резко увеличил скорость и пошел на обгон. Шустер заметил, что, кроме водителя в кабине никого не было. Мужчина, сидевший за рулем, трижды коротко нажал на гудок и устремился в ближний ряд, прижимая такси к тротуару.
– Эй, что за чертовщина! – выкрикнул водитель, поворачивая вправо, чтобы избежать столкновения.
– Все в порядке,– быстро сказал Шустер.– Мой… мой друг хочет поговорить со мной. Остановитесь, пожалуйста.
Такси остановилось у тротуара; другая машина тоже остановилась в нескольких ярдах впереди. Это был «понтиак» последней модели. Водитель тут же выскочил из машины, быстро обошел ее кругом и открыл заднюю дверцу.
– Это вы, Шустер?
В слабом свете фонаря Шустер разглядел прямую щеточку усов на бледном лице и узнал Виктора Конроя, секретаря Уэсли Эймса.
– Я, кто же еще! – с грубоватым вызовом ответил Шустер.– Кого вы ожидали увидеть здесь в это время суток, да еще таким манером? Документы у вас?
– Они здесь,– Конрой вытащил из кармана толстый конверт.– Что вы можете предложить в обмен?
– То самое, о чем мы с вами недавно договорились,– Шустер потянулся к конверту.– Мне нужно проверить содержимое, прежде чем я отдам деньги.
Конрой быстро отдернул руку.
– Вы проверите мои бумажки, а я пересчитаю ваши,– мрачно сказал он.– Давайте-ка сперва взглянем на ваши денежки.
В этот момент передняя дверца такси открылась, и водитель тут же, словно по волшебству, оказался рядом, он больше не сутулился: Шустер увидел высокую фигуру, широкие плечи и услышал голос без малейшего южного акцента:
– Спокойно, Конрой. Отойдите от машины и поднимите руки.
Не успели прозвучать последние слова, как Конрой бросился на того, кто их сказал. Может быть, он не разглядел пистолета в правой руке Майкла Шейна, а может быть, ему было уже все равно. Его натиск отбросил обоих к переднему бамперу такси. Кепка слетела с головы водителя, и лишь увидев его рыжие волосы, Шустер впервые осознал, в чем дело.
Он увидел, как Конрой яростно молотит кулаками по лицу и туловищу Шейна, увидел, как детектив взмахнул тяжелым автоматическим пистолетом над головой секретаря, и услышал резкий чмокающий звук. Конрой, шатаясь, отступил назад. Шейн хладнокровно нанес прямой удар левой в челюсть, и его противник без сознания рухнул на мостовую.
Шейн наклонился над телом секретаря и вытащил у него из кармана брюк пухлый конверт, затем обернулся к дрожащему адвокату.
– Пора сматываться, пока Конрой не пришел в себя. В любой момент здесь могут появиться люди. Давайте сюда ваши конверты.
– Но… но…– промямлил Шустер.
– Никаких «но»! Деньги беру я. Посмотрите, все ли документы в порядке.
Огорошенный и испуганный, Шустер молча сунул руку в карман пиджака и протянул конверты детективу. Шейн вручил ему конверт, отобранный у Конроя.
Положив деньги в карман, Шейн опустился на колени возле Конроя. Тот зашевелился и слабо застонал.
– Звонят мистеру Шустеру! – напевал он.– Мистеру Алонсо Шустеру! Мистера Шустера – к телефону!
Сидя в затемненной кабинке неподалеку от входа, Алонсо Шустер инстинктивно прикрыл лицо рукой. Ему казалось, что все посетители в баре разом смолкли и осуждающе смотрят на него, ожидая, когда он ответит на вызов. На самом деле это было чистейшей бессмыслицей: никто в баре и понятия не имел об Алонсо Шустере.
Имя адвоката выкликалось уже второй раз за полчаса: без сомнения, его искала полиция. Гнетущее чувство вины усугубляли в нем два объемистых конверта с деньгами. Он не привык носить при себе такие большие суммы наличными; тот факт, что деньги предназначались для выплаты вымогателю, превратил Шустера в затравленного уголовника. Он так и не притронулся к своему бокалу, напряженно следя за бегом секундной стрелки.
Вздохнув, Шустер подумал о том, что если бы дело пошло успешно, то он в этот момент уже прилетел бы в Нью-Йорк. Все началось с возмутительных оттяжек и проволочек в доме Эймса. Секретарь Эймса почему-то знал, что Шустер прилетел из Нью-Йорка, хотя вроде бы и понятия не имел о деликатной миссии адвоката. Этот нахальный молодой человек наотрез отказался даже сообщить своему хозяину о прибытии Алонсо Дж. Шустера.
Пришлось ждать, когда великий человек соблаговолит снизойти к визитеру из Нью-Йорка; миссис Эймс и Конрой постоянно уходили от ответа на простой вопрос – когда же Эймс выйдет из своего кабинета? С их стороны было очень мило накормить адвоката обедом и даже отвести ему комнату на втором этаже, когда стало окончательно ясно, что он не успеет на вечерний рейс.
Пребывая в состоянии постоянного раздражения, Алонсо Шустер потребил гораздо больше виски, чем обычно, а за обедом выпил несколько бокалов вина, также против своего обыкновения.
Потом началась эта ужасная стрельба, дом наполнился частными детективами, репортерами и полицейскими. Шустер понял, что его миссия в Майами с треском провалилась.
И вот до полуночи осталось лишь полторы минуты. Адвокат неохотно встал и вышел из кабинки, оставив рядом с нетронутой выпивкой долларовую бумажку. Оказавшись в ярко освещенном холле, он против своей воли еще раз взглянул на часы, чуть замедлил шаг и вышел на улицу ровно в двенадцать, секунда в секунду.
Швейцара в дверях не оказалось. Шустеру пришлось спуститься к стоянке такси, свободных машин не было, но, повернув голову, он заметил подъезжающее такси. Шустер махнул рукой и рысцой побежал к нему.
Сев на заднее сиденье, адвокат передернулся при мысли о том, что за ним наблюдают. Где же Майкл Шейн? Водитель такси, сутулый малый в кепке с длинным козырьком, сжимал в зубах дешевую сигару.
– Куда поедем, мистер? – спросил он с сильным южным акцентом.
– Э-ээ… прямо. На север до 67-й улицы, только не очень быстро, если не возражаете. Проедем немного по 67-й, а там будет видно.
Машина рванулась с места.
– Скажите, куда вам нужно, мистер, и мы долетим туда быстрее ветра,– бросил водитель через плечо.– Я весь город знаю, как свои пять пальцев. Десять лет за баранкой.
– Поезжайте на север, к 67-й улице,– твердо повторил Шустер.– И не торопитесь, пожалуйста: я не тороплюсь.
Он едва повернул голову, чтобы посмотреть, не преследует ли их другое такси, но вовремя спохватился. Какая разница, в конце концов.
Шустер откинулся на спинку сиденья, вдыхая вонь дешевой сигары. Поморщившись, он вынул из кармана голландскую сигару своего любимого сорта и закурил. Такси ехало на север со скоростью тридцать пять миль в час. Шустер надеялся, что это и есть требуемая «небольшая скорость» и благодарил небеса за то, что они послали ему относительно сговорчивого водителя. Он содрогнулся при мысли о том, как отреагировало бы большинство нью-йоркских таксистов, если бы он попросил ехать помедленнее. Здешние таксисты явно были более покладисты.
Машина выехала за пределы деловой части города; по обеим сторонам дороги потянулись многоквартирные дома.
– 67-я улица, мистер,– пропыхтел водитель, не вынимая сигары изо рта.
– Я скажу вам, где остановиться. Должен сказать, вы отлично ведете машину.
– Все говорят то же самое, мистер,– беззаботно откликнулся водитель.– У меня впереди вся ночь.– Если вы никуда не торопитесь, то к чему мне торопиться?
Машина свернула на 67-ю улицу. Шустер наклонился вперед, следя за мелькающими перекрестками.
– Остановитесь здесь, пожалуйста. Да, вроде бы тот самый дом.
Водитель беспрекословно выполнил указание. Он потянулся, чтобы выключить счетчик, но адвокат похлопал его по плечу.
– Подождите, не выключайте,– нервно сказал он.– Я никак не пойму, тот ли дом… э-ээ… надо бы подождать минутку, пока я не решу…– голос его перешел в невнятное бормотание.
– Пока вы не решите, стоит ли показываться на глаза ее мужу? – закончил водитель.– Верно, мистер? Ладно, дайте мне знать, когда что-нибудь надумаете.
Водитель фыркнул и выпустил в заднюю часть салона целое облако удушливого дыма. Секунды тянулись невыносимо медленно.
– Пожалуй, пора ехать,– неуверенно сказал Шустер.– Сверните налево на следующем перекрестке, пожалуйста. Но не торопитесь, прошу вас. Я все еще не решил…
Такси медленно свернуло за угол. Терпение водителя, по-видимому, подходило к концу.
– В игрушки играем, а? – кисло осведомился он.– Ладно, мне-то что. У меня вся ночь впереди, я же сказал.
Шустер быстро оглянулся назад и увидел фары автомобиля, следовавшего ярдах в двухстах позади. Но автомобиль был только один: в этом адвокат был совершенно уверен. Значит шантажист. Где же Шейн? Шустер с отчаянием подумал, что детектив обманул его. Он снова обернулся: автомобиль, который ехал сзади, медленно сокращал расстояние между машинами. Улица впереди была совершенно пустынна. Шустер стиснул сигару в зубах и попытался взять себя в руки. Помощи ждать не приходилось.
Такси продолжало свое медленное движение, но идущий сзади автомобиль резко увеличил скорость и пошел на обгон. Шустер заметил, что, кроме водителя в кабине никого не было. Мужчина, сидевший за рулем, трижды коротко нажал на гудок и устремился в ближний ряд, прижимая такси к тротуару.
– Эй, что за чертовщина! – выкрикнул водитель, поворачивая вправо, чтобы избежать столкновения.
– Все в порядке,– быстро сказал Шустер.– Мой… мой друг хочет поговорить со мной. Остановитесь, пожалуйста.
Такси остановилось у тротуара; другая машина тоже остановилась в нескольких ярдах впереди. Это был «понтиак» последней модели. Водитель тут же выскочил из машины, быстро обошел ее кругом и открыл заднюю дверцу.
– Это вы, Шустер?
В слабом свете фонаря Шустер разглядел прямую щеточку усов на бледном лице и узнал Виктора Конроя, секретаря Уэсли Эймса.
– Я, кто же еще! – с грубоватым вызовом ответил Шустер.– Кого вы ожидали увидеть здесь в это время суток, да еще таким манером? Документы у вас?
– Они здесь,– Конрой вытащил из кармана толстый конверт.– Что вы можете предложить в обмен?
– То самое, о чем мы с вами недавно договорились,– Шустер потянулся к конверту.– Мне нужно проверить содержимое, прежде чем я отдам деньги.
Конрой быстро отдернул руку.
– Вы проверите мои бумажки, а я пересчитаю ваши,– мрачно сказал он.– Давайте-ка сперва взглянем на ваши денежки.
В этот момент передняя дверца такси открылась, и водитель тут же, словно по волшебству, оказался рядом, он больше не сутулился: Шустер увидел высокую фигуру, широкие плечи и услышал голос без малейшего южного акцента:
– Спокойно, Конрой. Отойдите от машины и поднимите руки.
Не успели прозвучать последние слова, как Конрой бросился на того, кто их сказал. Может быть, он не разглядел пистолета в правой руке Майкла Шейна, а может быть, ему было уже все равно. Его натиск отбросил обоих к переднему бамперу такси. Кепка слетела с головы водителя, и лишь увидев его рыжие волосы, Шустер впервые осознал, в чем дело.
Он увидел, как Конрой яростно молотит кулаками по лицу и туловищу Шейна, увидел, как детектив взмахнул тяжелым автоматическим пистолетом над головой секретаря, и услышал резкий чмокающий звук. Конрой, шатаясь, отступил назад. Шейн хладнокровно нанес прямой удар левой в челюсть, и его противник без сознания рухнул на мостовую.
Шейн наклонился над телом секретаря и вытащил у него из кармана брюк пухлый конверт, затем обернулся к дрожащему адвокату.
– Пора сматываться, пока Конрой не пришел в себя. В любой момент здесь могут появиться люди. Давайте сюда ваши конверты.
– Но… но…– промямлил Шустер.
– Никаких «но»! Деньги беру я. Посмотрите, все ли документы в порядке.
Огорошенный и испуганный, Шустер молча сунул руку в карман пиджака и протянул конверты детективу. Шейн вручил ему конверт, отобранный у Конроя.
Положив деньги в карман, Шейн опустился на колени возле Конроя. Тот зашевелился и слабо застонал.
ГЛАВА 14
Подняв Конроя, как тряпичную куклу Шейн оттащил его к «понтиаку» и быстро осмотрел его карманы в поисках оружия. Оружия он не нашел, зато вытащил ключ с тяжелой металлической табличкой на кольце. Он внимательно рассмотрел ключ и табличку в свете фонаря. На ключе стоят номер «25», на табличке было выгравировано: «Бискайский мотель, Бискайский бульвар, 79».
Шеин задумчиво повертел табличку в руках и взглянул на бесчувственное тело Конроя. Положив ключ к себе в карман, он пощупал пульс секретаря: пульс был сильный, но неровный, дыхание слабое.
Нью– йоркский адвокат подошел к нему со счастливой улыбкой.
– Признаться, Шейн, удивили вы меня,– сказал он.– Мне и в голову не приходило, что вы притворились водителем. Юноша серьезно ранен?
– Нет, обычный нокаут. Он скоро очнется. Ваши документы в порядке?
– Да, все на месте. Что вы собираетесь сделать с Конроем? Обвинить его в попытке шантажа и вызвать меня по повестке, как свидетеля? В конце концов, он ведь никому не принес вреда. Я получил свои документы. Вы окажете моей фирме и моему клиенту огромную услугу, если дело удастся спустить на тормозах. За оплатой дело не постоит, уверяю вас.
– Мои деньги уже лежат у меня в кармане,– резко сказал Шейн.– Я рассматриваю их также в качестве платы за свои дальнейшие усилия. Но, к сожалению, против Конроя может быть выдвинуто обвинение в убийстве, и тогда вас в любом случае вызовут в суд.
– Убийство? Ничего не понимаю. Я думал…
– Я же сказал: положение изменилось. Вот что я вам советую сделать,– быстро продолжал Шейн.– Вы сможете управлять машиной Конроя?
– Думаю, да. Это стандартная модель.
– Тогда немедленно отправляйтесь к себе в отель… Нет. Лучше остановиться в другом месте, скажем, возле другого отеля. Запечатайте конверт и отправьте его в Нью-Йорк заказной почтой. Затем езжайте в «Костейн», но машину оставьте за пару кварталов от отеля, а оставшееся расстояние пройдите пешком. Поднимайтесь к себе в номер. Копы либо уже там, либо будут с минуты на минуту. Они будут спрашивать, чем вы занимались в доме у Эймса буквально по минутам, начиная с момента прибытия. Будем надеяться, что им ничего не известно о наших ночных подвигах. Не рассказывайте ничего добровольно. Если будут спрашивать, где вы шлялись, отвечайте уклончиво. Запомните: если в ближайшее время я справлюсь с убийством Эймса, то о шантаже никто и не заикнется. Ведите себя спокойно и надейтесь, что вам позволят улететь в Нью-Йорк утренним рейсом. А теперь садитесь в машину и езжайте,– Шейн подхватил Конроя под мышки и поволок его к такси. Забросив все еще бесчувственное тело на переднее сиденье, он сел за руль и включил зажигание.
«Понтиак» с Шустером за рулем медленно развернулся и поехал по направлению к центру города. Шейн проехал немного вперед, свернул налево, и через минуту оказался на Бискайском бульваре.
Виктор Конрой снова зашевелился, всхрапнул и попытался приподнять голову. Шейн наблюдал за ним краешком глаза, продолжая неторопливо вести машину по пустынному бульвару. Через несколько секунд Конрой с трудом повернул голову и уставился на водителя.
– Что… Где мы? Что случилось? Вы… Боже мой, Майкл Шейн! – выпалил он. – Ага, теперь я вспоминаю: вы были за рулем этого автомобиля.
– Вспоминайте получше,– мрачно произнес Шейн.– Вам придется о многом рассказать, Конрой.
Справа по ходу впереди появилась неоновая арка с надписью «Бискайский Мотель». Ниже, более мелкими буквами, светилось: «Извините, свободных мест нет».
– Моя голова,– простонал Конрой, склонясь вперед и обхватив ладонями затылок.– Чем вы меня ударили?
– Сначала рукояткой от пистолета, а потом кулаком,– флегматично сообщил Шейн.
Он затормозил перед поворотом к мотелю и проехал мимо темного главного здания на задний двор. Просторная площадка имела форму полукруга, образованного рядом дорожных домиков, стоявших вплотную друг к другу. Почти у всех дверей виднелись припаркованные машины; в некоторых окнах еще горел свет. Стоянка перед домиком N25 пустовала, над дверью горела маленькая лампочка.
Конрой снова поднял голову и недоуменно огляделся. Шейн заглушил мотор.
– Где мы находимся? – в голосе секретаря послышались истерические нотки.
– В конце пути,– ответил Шейн.– Вероятно, в скором времени я предъявлю вам обвинение в убийстве, а может быть, и в двух убийствах.
Открыв дверцу, он вышел наружу, крепко ухватил Конроя за левую руку и сдернул его с сиденья.
– Я никого не убивал,– прошептал Конрой, стуча зубами.– Вы все не так поняли. Когда я вошел в кабинет, он уже был мертв. Клянусь, он был мертв.
– Заткнитесь,– прервал его Шейн.– Сначала посмотрим, что творится в двадцать пятом номере. Говорить будете потом.
Повернув ключ в замке, Шейн втолкнул Конроя внутрь и щелкнул выключателем на стене.
Его взору открылась двуспальная кровать и женщина, лежавшая на кровати лицом вверх. Она была полностью одета. Глаза ее были закрыты, а лицо в электрическом свете казалось мертвенно-бледным.
Это была Дороти Ларсон.
Шейн толкнул Конроя в грудь с такой силой, что тот отлетел к стене, ударился головой и соскользнул на пол. Затем детектив запер дверь на задвижку, подошел к Дороти и положил руку на ее запястье. Ее рука была теплой, пульс бился сильно и ровно. По всей вероятности, это был наркотический сон. Когда Шейн склонился над ней, она еле слышно застонала, веки ее вздрогнули, открыв белки глаз, затем снова опустились.
Шейн выпрямился и посмотрел на Конроя, уже поднявшегося с пола.
– Чем вы ее напоили? – спросил он.
– Дал ей пару снотворных таблеток,– с готовностью ответил Конрой.– Как раз, чтобы она поспала, пока я не вернусь. Она скоро проснется и сама все расскажет, она подтвердит. Я не обижал ее. У нее была истерика, и я боялся, что она сделает какую-нибудь глупость. Я привез Дороти сюда, чтобы спасти ее от мужа, разве вы не понимаете? Это было еще до того, как он вернулся, застрелил Уэсли и попал в руки полиции. Если бы его не арестовали, он прикончил бы и ее заодно. Я не мог так рисковать. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Честно говоря, нет,– Шейн опустился на стул и достал сигарету.– Значит, вы поехали к ней после того, как закололи Эймса и украли документы, которые хотел получить Шустер?
– Я не убивал его,– Конрой поискал взглядом кресло, сел и с невинным видом уставился на детектива.– Выходит, вы докопались до истины, а? Первые подозрения у меня возникли, когда вернулись вы, а затем сержант. Кстати, он так и не сказал нам, почему было решено продолжить следствие, хотя убийца уже сидит за решеткой. А потом вы спросили о ноже для бумаг.
Шеин задумчиво повертел табличку в руках и взглянул на бесчувственное тело Конроя. Положив ключ к себе в карман, он пощупал пульс секретаря: пульс был сильный, но неровный, дыхание слабое.
Нью– йоркский адвокат подошел к нему со счастливой улыбкой.
– Признаться, Шейн, удивили вы меня,– сказал он.– Мне и в голову не приходило, что вы притворились водителем. Юноша серьезно ранен?
– Нет, обычный нокаут. Он скоро очнется. Ваши документы в порядке?
– Да, все на месте. Что вы собираетесь сделать с Конроем? Обвинить его в попытке шантажа и вызвать меня по повестке, как свидетеля? В конце концов, он ведь никому не принес вреда. Я получил свои документы. Вы окажете моей фирме и моему клиенту огромную услугу, если дело удастся спустить на тормозах. За оплатой дело не постоит, уверяю вас.
– Мои деньги уже лежат у меня в кармане,– резко сказал Шейн.– Я рассматриваю их также в качестве платы за свои дальнейшие усилия. Но, к сожалению, против Конроя может быть выдвинуто обвинение в убийстве, и тогда вас в любом случае вызовут в суд.
– Убийство? Ничего не понимаю. Я думал…
– Я же сказал: положение изменилось. Вот что я вам советую сделать,– быстро продолжал Шейн.– Вы сможете управлять машиной Конроя?
– Думаю, да. Это стандартная модель.
– Тогда немедленно отправляйтесь к себе в отель… Нет. Лучше остановиться в другом месте, скажем, возле другого отеля. Запечатайте конверт и отправьте его в Нью-Йорк заказной почтой. Затем езжайте в «Костейн», но машину оставьте за пару кварталов от отеля, а оставшееся расстояние пройдите пешком. Поднимайтесь к себе в номер. Копы либо уже там, либо будут с минуты на минуту. Они будут спрашивать, чем вы занимались в доме у Эймса буквально по минутам, начиная с момента прибытия. Будем надеяться, что им ничего не известно о наших ночных подвигах. Не рассказывайте ничего добровольно. Если будут спрашивать, где вы шлялись, отвечайте уклончиво. Запомните: если в ближайшее время я справлюсь с убийством Эймса, то о шантаже никто и не заикнется. Ведите себя спокойно и надейтесь, что вам позволят улететь в Нью-Йорк утренним рейсом. А теперь садитесь в машину и езжайте,– Шейн подхватил Конроя под мышки и поволок его к такси. Забросив все еще бесчувственное тело на переднее сиденье, он сел за руль и включил зажигание.
«Понтиак» с Шустером за рулем медленно развернулся и поехал по направлению к центру города. Шейн проехал немного вперед, свернул налево, и через минуту оказался на Бискайском бульваре.
Виктор Конрой снова зашевелился, всхрапнул и попытался приподнять голову. Шейн наблюдал за ним краешком глаза, продолжая неторопливо вести машину по пустынному бульвару. Через несколько секунд Конрой с трудом повернул голову и уставился на водителя.
– Что… Где мы? Что случилось? Вы… Боже мой, Майкл Шейн! – выпалил он. – Ага, теперь я вспоминаю: вы были за рулем этого автомобиля.
– Вспоминайте получше,– мрачно произнес Шейн.– Вам придется о многом рассказать, Конрой.
Справа по ходу впереди появилась неоновая арка с надписью «Бискайский Мотель». Ниже, более мелкими буквами, светилось: «Извините, свободных мест нет».
– Моя голова,– простонал Конрой, склонясь вперед и обхватив ладонями затылок.– Чем вы меня ударили?
– Сначала рукояткой от пистолета, а потом кулаком,– флегматично сообщил Шейн.
Он затормозил перед поворотом к мотелю и проехал мимо темного главного здания на задний двор. Просторная площадка имела форму полукруга, образованного рядом дорожных домиков, стоявших вплотную друг к другу. Почти у всех дверей виднелись припаркованные машины; в некоторых окнах еще горел свет. Стоянка перед домиком N25 пустовала, над дверью горела маленькая лампочка.
Конрой снова поднял голову и недоуменно огляделся. Шейн заглушил мотор.
– Где мы находимся? – в голосе секретаря послышались истерические нотки.
– В конце пути,– ответил Шейн.– Вероятно, в скором времени я предъявлю вам обвинение в убийстве, а может быть, и в двух убийствах.
Открыв дверцу, он вышел наружу, крепко ухватил Конроя за левую руку и сдернул его с сиденья.
– Я никого не убивал,– прошептал Конрой, стуча зубами.– Вы все не так поняли. Когда я вошел в кабинет, он уже был мертв. Клянусь, он был мертв.
– Заткнитесь,– прервал его Шейн.– Сначала посмотрим, что творится в двадцать пятом номере. Говорить будете потом.
Повернув ключ в замке, Шейн втолкнул Конроя внутрь и щелкнул выключателем на стене.
Его взору открылась двуспальная кровать и женщина, лежавшая на кровати лицом вверх. Она была полностью одета. Глаза ее были закрыты, а лицо в электрическом свете казалось мертвенно-бледным.
Это была Дороти Ларсон.
Шейн толкнул Конроя в грудь с такой силой, что тот отлетел к стене, ударился головой и соскользнул на пол. Затем детектив запер дверь на задвижку, подошел к Дороти и положил руку на ее запястье. Ее рука была теплой, пульс бился сильно и ровно. По всей вероятности, это был наркотический сон. Когда Шейн склонился над ней, она еле слышно застонала, веки ее вздрогнули, открыв белки глаз, затем снова опустились.
Шейн выпрямился и посмотрел на Конроя, уже поднявшегося с пола.
– Чем вы ее напоили? – спросил он.
– Дал ей пару снотворных таблеток,– с готовностью ответил Конрой.– Как раз, чтобы она поспала, пока я не вернусь. Она скоро проснется и сама все расскажет, она подтвердит. Я не обижал ее. У нее была истерика, и я боялся, что она сделает какую-нибудь глупость. Я привез Дороти сюда, чтобы спасти ее от мужа, разве вы не понимаете? Это было еще до того, как он вернулся, застрелил Уэсли и попал в руки полиции. Если бы его не арестовали, он прикончил бы и ее заодно. Я не мог так рисковать. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Честно говоря, нет,– Шейн опустился на стул и достал сигарету.– Значит, вы поехали к ней после того, как закололи Эймса и украли документы, которые хотел получить Шустер?
– Я не убивал его,– Конрой поискал взглядом кресло, сел и с невинным видом уставился на детектива.– Выходит, вы докопались до истины, а? Первые подозрения у меня возникли, когда вернулись вы, а затем сержант. Кстати, он так и не сказал нам, почему было решено продолжить следствие, хотя убийца уже сидит за решеткой. А потом вы спросили о ноже для бумаг.