Хоук Саймон. Изгнанник

   — Появиться здесь было не самой умной идеей, — прошептала она сама себе и ударила мечом Сорака ближайший труп.
   Из тела зомби пошел дым, когда клинок без усилий рассек тело пополам. Труп упал и больше не шевелился. Риана присвиснула от удивления. — Прекрасный клинок, — сказал она.
   Зомби подошли ближе. Риана отступила, освобождая себе место для боя, но они повернулись и, полностью игнорируя ее, направились прямо к Сораку.
   Он просто стоял, безоружный, ничего не делая. — Нет, — прошептала она.
   Они обступили его со всех сторон, закрывая его от ее взгляда.
   — Нет ! — крикнула она.
   Она уже собиралась броситься на них, когда увидела то, что заморозило ее на месте. Трупы просто упали. Те немногие остатки плоти, которые были на них, исчезли, а кости попадали на землю, как дождь из сухих прутьев. В мгновение ока они превратились в пыль, которую унес сильный порыв ветра.
   Сорак по-прежнему просто стоял там, где его окружила толпа немертвых. Его руки по-прежнему спокойно свисали по бокам, но на его лице было выражение высшего спокойствия и серьезности.
   Риана внезапно осознала, что это не Сорак, совсем нет. Это был кто-то из его других личностей, но не Страж, и не Путешественник, Поэт или Скрич… Кто-то такой, кого она раньше не видела.
   Этот кто-то, в теле Сорака, медленно пошел по дорожке к выходу из сада. Зомби продолжали ковылять к нему, не обращая внимания на Риану, так как она теперь не была между ними и их целью. И когда они приближались и пытались схватить его, они немедленно высыхали и падали, превращаясь в пыль на ветру, как и другие до них. Они продолжали литься через ворота, ковылять по улице, наводя ужас и страх своим гниющим телом и безжизненностью, и Сорак — или тот, другой, в его теле — просто разрешал им подойти к себе. А когда они касались его, всегда случалось одно и тоже.
   Риана, стоя столбом, глядела на это с чувством глубочайшего почтения и удивления. Что это была за сила? Какая личность управляет им сейчас?
   Были еще дюжины зомби, тащившиеся к воротам игорного дома вдоль улицы. Сорак пошел вперед, чтобы встретить их. Но, как только он дошел до ворот, улица перед ним внезапно осветилась ярким голубым цветом. Маленькие шары лазоревого огня вылетели сразу из нескольких переулков, ударяясь в зомби и окружая их пылающей, раскаленной до бела сферой. Один за другим трупы исчезали, ливень энергии продолжался несколько минут, пока улица снова не стала абсолютно пустой.
   Риана подбежала и встала рядом с Сораком около ворот. Когда она взглянула на него, она поняла, что это опять был Сорак . Его лицо выглядело немного иначе, более взрослым, но это было то самое лицо, которое она помнила, и на нем было знакомое стоическое, нейтральное выражение мужчины, хранящего все свои мысли и чувства внутри.
   — Все кончено, — сказал он.
   — А что это было? — спросила она.
   — Подкрепление, — ответил он. — Смотри.
   Около дюжины фигур вышли из тени на улицу. Они все носили длинные, белые одежды, их лица были закрыты капюшонами, и маски закрывали нижнюю половину их лиц. Небо посветлело. Уже почти рассвело.
   — Союз Масок, — сказал Сорак.
   — Твой меч, — сказала Риана, отдавая ему обратно его странный клинок. — Замечательное оружие. Хотела бы я знать, где бы мне достать такое?
   — Он сработал для тебя?
   — Как и любой другой клинок, который я держала в руках, — ответила она, наблюдая за фигурами в масках, подходящими к ним.
   — Тогда твой дух силен, а вера правильна, — сказал Сорак, улыбаясь. — А может быть ты — настоящий король эльфов?
   — Что?
   — Неважно, я объясню потом. — Закутанные в плащи и с закрытым лицом люди подошли к ним и Сорак поклонился. — Большое спасибо, — сказал он.
   Один из них вышел вперед. — Мы пришли бы быстрее, если бы смогли, — сказал мужчина, — но мы получили призыв только тогда, когда атака уже началась.
   — Призыв? — сказала Риана.
   — Они наблюдали за мной, — объяснил Сорак, — чтобы проверить, что я могу доказать правильность своих слов.
   — И ты сделал это, — торжественно сказал предводитель группы. Он сунул руку в свой плащ и вытащил оттуда небольшой свиток, перевязанный ленточкой. — Это та самая информация, которую ты хотел от нас, — сказал он, передавая свиток Сораку. К сожалению, она не ответит на все твои вопросы, но это все, что мы знаем, и, возможно, она поможет тебе найти правильную дорогу. Сожги свиток, как только ты прочитаешь его, и развей пепел.
   — О чем он говорит? — спросила Риана.
   — Потом, — сказал Сорак.
   — Да, он сможет все объяснить тебе позже. А сейчас самое лучшее для вас обоих покинуть город. Тебя пометили, Сорак. То, что случилось сегодня ночью, только начало. Куда бы ты не пошел, смотри на Союз, как на своих союзников. А других тебе, боюсь, не найти. Мы думаем, что знаем, кто натравил на тебя немертвых, и, если наши подозрения правильны, то-
   Что-то просвистело мимо мага, пущенное сверху вниз, и Сорак почувствовал, как в дюйме от него пролетел арбалетный болт. За его спиной раздался негромкий визг, Сорак резко развернулся и увидел, как Тигра валится на землю.
   Тигра!
   Члены Союза дружно повернулись, шаря взглядом в поисках стрелка, но Сорак, не думая о своей безопасности, бросился к тигону и встал около него на колени.
   — Там, на крыше! — крикнул один из волшебников, указывая на здание, находившееся наискосок от Хрустального Паука.
   Рокан уже накладывал второй болт на свой арбалет. Когда он уже взвел тетиву, Риана выхватила кинжал и метнула его легким, плавным движением, псионически направив его в цель. Кинжал ударил Рокана в грудь и тот упал с крыши на землю перед домом.
   — Хорошо сделано, — одобрительно кивнул глава Союза. Все волшебники направились к телу, распростертому на земле.
   Рокан был еще жив, но едва дышал. — Проклятое плечо, — прошептал он сквозь стистнутые зубы, — заставило меня промазать.
   — Кто послал тебя? — спросил глава Союза, склоняясь над ним. — Это был темплар? Тимор?
   — Тимор… — голос Рокана был едва слышен. — Вшивый волшебник… Испортил лицо… Все испоганил… Убить подонка… — Последние слова вылетели из него вместе с длинным, последним выдохом и он умер.
   — Кто такой Тимор? — спросила Риана.
   — Оставь его нам, — сказал ей глава Союза. — Он — наша проблема. Мы решим ее. Присмотри, чтобы Сорак безопасно покинул город. И чем быстрее, тем лучше. — Он подошел и коснулся ее плеча. — Это была честь для нас, монахиня. Хорошо охраняй его.
   Они разделились и быстро исчезли в ранних утренних тенях. Риана заторопилась к Сораку, который по-прежнему стоял на коленях над раненым зверем.
   Сорак. — Мысли тигона были совсем слабыми.
   Все будет хорошо, дружище, ответил Сорак, поглаживая огромный бок зверя. Рана не смертельная.
   Не могу двигаться…Тигра ранен…Огромная боль…
   Сорак почувствовал, как тело тигона начало костенеть под его пальцами. Его взгляд упал на стрелу. Ее древко было чем-то смазано. Он осторожно вытащил болт и отбросил в сторону, стараясь не касаться той части древка, которая была смазана. Потом он понюхал ее. Яд. Яд хрустального паука. Сначала парализует, потом быстро убивает. — Нет, нет, — простонал он.
   Сорак… Сорак…
   Он чувствовал агонию тигона. Когда он коснулся сознания Тигры, его окатила жгучая боль, он почувствовал себя так, будто его окунули в огонь.
   — Нет, Тигра, нет, — простонал он, не стараясь избежать боли, которую он разделял с умирающим тигоном, но протестуя против судьбы своего друга, которого он знал и любил всю свою жизнь.
   Сорак…
   Боль, которую он чувствовал, стала ослабевать, а с ней и жизнь тигона стала стремительно уходить из него, псионический контакт ослабел. Друг… защитить…
   И зверь умер.
   Сорак чувствовал как Тигра умирает. Затем наступила смерть, и в первый момент он оцепенел от скорби и потери, как если бы часть его самого умерла вместе с тигоном. Затем он откинул голову и завыл, из его горла понеслись совершенно нечеловеческие звуки, звуки исходили из его разбитого сердца и от Скрича, звериной личности внутри него. Эхо его воя пронеслось по опять пустынным улицам, и Риана стояла позади него, со слезами на глазах, пока темное солнце медленно поднималось над городом.

Эпилог

   Тимор остановился, войдя в маленькую комнату совета и осмотрелся. Все советники уже сидели за столом, на своих местах. Все молчали и смотрели на него. Все, за исключением Кора, который уставился на поверхность стола перед собой.
   — Ты слышал, что говорит народ? — начала Садира без вступления, даже когда он еще не успел сесть за стол. — Весь город бурлит после осквернения могил на кладбище, — продолжала она. — Подсчет еще не закончен, но мы знаем, что около трети мертвых были подняты. Подняты оскверняющей магией, — добавила она, чтобы подчеркнуть свои слова. Рикус сидел позади нее, глядя на него.
   Тимор хотел было ответить, но Садира продолжала без паузы. — Все холмы и плато, на котором находится городское кладбище, полностью выжжены этим ужасным заклинанием. Более того, ходячие трупы были посланы в город — в сам город ! Есть множество свидетельств. Люди в панике забаррикадировались в своих домах. Многие дети получили психические травмы, а что же говорить о тех, чьи близкие были похоронены на кладбище, а затем были подняты и ходили по улицам в ужасном, полуразвалившемся виде, стремясь к отталкивающей и смертельной цели. Целый взвод стражи, охранявшей игорный дом Хрустальный Паук, погиб, прежде чем члены Союза Масок сумели устранить угрозу.
   — Да, ужасное, трагическое событие, — гладко начал Тимор, покачивая головой, как если бы он полностью сочувствует несчастным людям. — Как удачно, что… — но он не закончил, так как следующие слова Садиры ударили в него как арбалетный болт.
   — Люди говорят, что это ты виноват во всем этом, — сказала она, сверля его взглядом.
   — Я? — сказал Тимор. — Ты с ума сошла. Ясно, что это городская стража виновата, они забыли свой долг. Темплары — как ты хорошо знаешь, ведь это ты составляла тот эдикт — больше не играют активной роли в поддержании порядка в городе. Мы, конечно, поддерживаем городскую стражу, но…
   — Они говорят, что это ты поднял мертвых, — решительно сказала Садира.
   Тимор ощутил холодок в душе, но быстро пришел в себя. — Это абсурд, — сказал он. — Всякий знает, что темплары потеряли всю свою силу, когда Калак был убит. Я уверен, что ты, как и все уважаемые советники, не веришь в эту чушь.
   — Верю я или не верю, это не то, что сейчас важно, — сказала Садира.
   — И что же важно, тогда? — спросил он, но Садира проигнорировала его слова и продолжала.
   — На поле боя с трупами было найдено тело Рокана, который был, по словам эльфлинга, вожаком мародеров из Нибеная, и одним из шпионов, арестованных городской стражей и переданных в твои руки. Как получилось, Тимор, что преступник, переданный на твое попечение, известный убийца и шпион, бродил по городу и делал что хотел, вооруженный мечом, кинжалом и арбалетом? Почему он не предстал перед советом?
   Арбалетом? Я не давал ему арбалета, подумал Тимор.
   Но теперь не до него, надо думать о себе. Без сомнения, он опасался встретиться лицом к лицу с эльфлингом. Тем не менее, неважно, эльфлинга здесь нет. Зато теперь ясно, как обстоят дела. Они ищут, на кого бы возложить вину за все это. Очевидно, они подозревают его, но Рокан мертв, так что у них нет никаких доказательств.
   — Рокан… — сказал задумчиво Тимор, как будто пытаясь вспомнить это имя. — Не уверен, что помню кто это. Во всяком случае, мне не сообщили, что он сумел сбежать. Но ясно, что вина лежит на тех, кто сторожил его, и я уверен, что найду, кто в этом виноват.
   — Ясно, как день, кто в этом виноват, — прорычал Рикус.
   — На что ты намекаешь? — возразил Тимор оскорбленным голосом. — Твое замечание подразумевает какой-то сорт обвинения?
   — Мне нечего «подразумевать», — ответил Рикус. — Лично мне все ясно. Все пять шпионов Нибеная были переданы темпларам. Более того, они, все пять, были приведены прямо к тебе. И все пять сбежали, а потом попытались убить Сорака, эльфлинга. Мы нашли их трупы, всех пятерых.
   — То, что они убежали, достойно сожаления, — спокойно сказал Тимор, — и ясно, что они попытались убить того, кто виноват в их разоблачении и плене. Очень удачно, что эльфлинг сам в состоянии позаботиться о себе. Он, кажется, боец, а не простой пастух. Но я не понимаю, почему вы пытаетесь возложить вину на меня, если, конечно, вы не ищете любого, на кого можно возложить персональную ответственость за достойный сожаления побег этих шпионов. Я обещаю, что проведу тщательное расследование-
   — А мы считаем, что ты сам, лично, приказал освободить этих шпионов и послал их убивать Сорака, — сказал Рикус. — И еще много чего ты лично приказал и сделал.
   — Ты, наверно, сошел с ума. Ну зачем мне делать это? Более того, я вообще не понимаю, кто начал эту вредную болтовню о том, что якобы я виноват в несчастьи с немертвыми, но это совершенно издевательские, вредные и ни на чем не основанные слухи. Я не волшебник.
   — То есть ты отрицаешь, что практикуешь магию осквернителей? — спросил Римус.
   — Конечно я отрицаю это! Это же противозаконно!
   — И ты отрицаешь, что заставил мародеров, при помощи силы или магии, напасть на эльфлинга?
   — Я повторяю, ну зачем мне это? Что я могу выиграть от этого?
   — Смерть эльфлинга, если ты решил, что он каким-то образом угрожает заговору, который ты готовишь, — сказал Рикус.
   — Смешно, просто смешно! — возразил Тимор. — Я никого не заставлял, ни силой, ни магией. Я отказываюсь участвовать в заседании совета из-за этих смешных и оскорбительных обвинений. Не секрет, что вы оба давно питаете ненависть к темпларам. Да это все просто хитрость, направленная на то, чтобы вызвать у народа ненависть к темпларам, а меня изгнать из Собрания Советников.
   — Этот человек, Рокан, был сильно обезображен, когда мы нашли его, — сказала Садира.
   — И что с того?
   — Пригласите первого свидетеля, — сказала Садира.
   — Свидетеля? Свидетеля чего? — зло спросил Тимор.
   Вошел солдат стражи.
   — Ты был одним из тех, кто арестовал мародера из Нибеная, Рокана? — спросила Садира.
   — Да, миледи.
   — В это время он был обезображен, как нибудь?
   — Нет, миледи, не был.
   — Он был обезображен, пока был у вас под арестом?
   — Нет, миледи.
   — Он был обезображен, когда вы привели его в личные покои верховного темплара?
   — Нет, миледи.
   — Благодарю тебя. Ты можешь идти.
   Солдат повернулся и вышел.
   — Ну и что? — спросил Тимор насмешливо. — Это доказывает только то, что он не был обезображен, когда его привели ко мне. Очевидно, это случилось во время его побега, или сразу после него.
   — Пригласите следующего свидетеля, — сказала Садира.
   Вошел человек, которого Тимор никогда не видел раньше.
   — Ты целитель на эльфийском рынке? — спросила его Садира.
   — Да, миледи.
   — Ты лечил мародера по имени Рокан?
   — Он не сказал мне своего имени, миледи, но я узнал его, когда мне показали его тело. Он пришел ко мне в середине ночи, и угрожал перерезать мне горло, если я не вылечу его рану. А точнее, если я не вытащу ему арбалетный болт из плеча.
   — Кстати, это была та самая ночь, когда мародеры напали на эльфлинга, Сорака, — сказала Садира, обращаясь к остальным членам совета, — свидетельства об этом нападении уже собраны. — Она опять повернулась к целителю. — Был ли Рокан обезображен, когда пришел к тебе для лечения?
   — Да, миледи, и очень сильно, — сказал целитель. — Я сразу узнал его лицо, когда мне показали его тело.
   — Не упоминал ли он, что случилось с его лицом?
   — Он спросил мне, могу ли я восстановить его нормальный внешний вид, — сказал целитель. — Я сказал ему, что за пределами моих способностей. Он ответил, что его обезобразил волшебник, но не назвал имя этого волшебника.
   — Так что ты вытащил стрелу и он ушел? — спросила Садира.
   — Ну, у нас был еще маленький разговор, — ответил целитель. — Он хотел знать об ядах. Какой-нибудь яд, который очень силен и быстро убивает. Я ответил ему, что я — целитель, и не имею дела с ядами, но, так как он угрожал мне, а я не хотел, чтобы мне перерезали горло, я назвал ему один яд. Он мог бы легко купить этот яд на эльфийском рынке, однако я не сказал ему ничего об этом, в любом случае. Я не видел необходимости в передачи ему такой информации.
   — Что за яд ты назвал ему? — спросила Садира, не обращая внимания на уклончивый ответ целителя.
   — Яд хрустального паука, миледи. Он хотел что-нибудь, чем он мог бы отравить арбалетную стрелу.
   — Стрелу типа этого арбалетного болта? — спросила Садира, осторожно касаясь стрелы, лежавшей перед ней.
   — Да, миледи.
   — Эту стрелу вытащили из трупа тигона, принадлежащего эльфлингу, — сказала Садира. — Рокан выстрелил ей в эльфлинга, но промахнулся и вместо этого убил зверя. Целитель, можешь ли ты проверить, какое вещество осталось на ней?
   Мужчина подощел ближе, наклонился над болтом и тщательно его обнюхал. — Это яд хрустального паука, миледи.
   — Благодарю тебя. Ты можешь идти. — Целитель поклонился ей и вышел из комнаты.
   — И в чем смысл всего этого? — спросил Тимор. — Рокан пытался убить эльфлинга. Но при чем здесь я? Ты не доказала ничего своими так называемыми «свидетельствами». Ты просто хочешь добавить немного веса своим безосновательным инсинуациям.
   — Рокан был обезображен волшебником, — сказала Садира. — При этом, когда его привели к тебе, у него было нормальное лицо.
   — Хорошо, его обезобразил волшебник! Это доказывает , что я никак не мог сделать это!Я не волшебник! Моя сила исходила от Калака, когда он правил городом. Я ничего не знаю о магии. И уж тем более я ничего не знаю об оскверняющей магии.
   — Попросите Капитана Залкора, — сказала Садира.
   Спустя мгновение капитан городской стражи вошел в комнату.
   — Капитан Залкор, вы провели обыск, как вам было приказано?
   — Да, миледи.
   — Обыск? — сердито спросил Тимор. — Какой обыск?
   — Что же вы нашли?
   — Вот это, миледи, — скаязал Тимор, вытаскивая из складок своего плаща маленькую шкатулку.
   Глаза Тимора полезли на лоб, когда он увидел ее.
   — Где вы нашли ее?
   — В личных комнатах верховного темплара, миледи.
   — И что в ней находится?
   — После того, как мы сломали петли замка и открыли шкатулку, мы нашли там книгу заклинаний, миледи. Эту самую книгу. — Он бросил ее на стол перед Тимором.
   — Ложь! — закричал Тимор. — Это заговор! Эту шкатулку подкинули в мой дом!
   — То есть ты утвержадешь, что это не твоя? — спросила Садира, поднимая брови.
   — Да я раньше никогда не видел ее!
   Садира кивнула Залкору и капитан внезапно схватил Тимора сзади за руки. Пока Тимор кричал, протестуя, Рикус встал со своего места и начал обыскивать его.
   — Залкор не нашел ключ, — сказал бывший гладиатор. — Учитывая то, что содержит эта шкатулка, я никогда не расставался бы с ключом от нее. Ага! Что это у нас такое?
   Он рывком распахнул тунику Тимора и показал всем ключ, висевший у темплара на шее. Одним рывком он сдернул ключ с шеи и вставил его в замок шкатулки. Тот идеально подошел. Он повернул ключ, замок щелкнул и открылся.
   — Я полагаю, что ключ тебе тоже подкинули, не правда ли? — насмешливо сказала Садира. Она закрыла глаза на мгновение, глубоко вздохнула, пробормотала, выдыхая какие-то слова и сделала движение рукой. Книга заклинаний открылась сама, ее страницы зашелестели, перевертываясь. Потом они остановились, и открытая книга осталась лежать на столе.
   — Капитан Залкор, будьте так добры, взгляните на страницу, на которой открылась книга.
   Залкор заглянул через плечо Тимора. — Это заклинание для оживления мертвых, миледи.
   — Я никогда даже не подозревал, что он замыслил, — сказал Кор, по-прежнему глядя в стол. Он тяжело сглотнул и помотал головой. — Клянусь, я не знал, что он пойдет так далеко.
   — Кор! — закричал Тимор. — Замолчи, придурок!
   — Что бы ты не сказал, теперь это не имеет значения, — сказал Рикус. — Ты осужден.
   Снаружи здания раздались возмущенные звуки. Похоже приближалась целая разъяренная толпа. Множество голосов зло вопили. Топот тысяч ног. Выкрикивая одно и тоже слово, толпа приближалась все ближе и ближе. Тимор окоченел. Они выкрикивали его имя.
   — Ти-мор! Ти-мор! Ти-мор!
   — Похоже, новости передаются быстро, — сказала Садира. — Ты слышишь их? Вся эта толпа ищет твоей крови. Голос народа, Тимор. И они требуют тебя.
   Тимор побледнел. — Вы же не собираетесь отдать меня им. Вы не можете! Не имеете права! Они разорвут меня на куски!
   — Ах, какая жалость, — сказал Рикус, его голос сочился сарказмом.
   Толпа быстро увеличивалась. Крик стал громче, и более настойчив. В открытые окна полетели камни. Те советники, которые сидели прямо около окон, быстро бросились в сторону, и камни ударили об стол и стены за ними. Все члены совета повскакали на ноги. Один из них рискнул бросить быстрый взгляд в окно.
   — Да это бунт! — крикнул он. — Там их сотни! Стража не способна справиться с ними.
   — Я должен быть со своими людьми, — сказал Залкор.
   Новый каменный залп влетел в окна и все пригнулись. Все, кроме Тимора, который воспользовался воспользовался возможностью и вырвался из рук Залкора. Он изо всех сил оттолкнул капитана и бросился бежать. Рикус рванул за ним, но каменный град, по прежнему летевший из камней, не дал ему возможность бежать быстро. Несколько камней ударило Рикуса в голову, он пошатнулся и закрыл голову руками, стараясь защитить лицо.
   Тимор выбежал в холл. Он не знал, как он может сбежать, он знал только, что он не должен попасть в руки толпе. За его спиной Кор выкрикнул его имя.
   — Тимор, Тимор, быстрее! Сюда! — Тимор повернулся и выругался. Потом, слыша топот бегущих людей, донесшийся из зала совета, он осознал, что у него не было другой возможности, как только следовать за Кором. Они свернули за угол, Кор схватил его за руку и толкнул в коридор.
   — Сюда! — сказал он. — Быстрее, быстрее!
   — Куда ты толкаешь меня? — спросил Тимор. — К этой толпе, беснующейся снаружи?
   — Я только пытаюсь помочь тебе, — запротестовал Кор.
   — Ты уже достаточно помог мне! Все, что ты хочешь, спасти свою собственную презренную шкуру!
   — Я не мог ничего сделать. Ты был уже осужден еще прежде, чем вошел в комнату. — Кор толкнул его в маленькую гостинную. — Сюда, бысто!
   — Отсюда нет выхода, глупец. Мы в ловушке!
   — Нет, смотри, — сказал Кор. Он нажал скрытый гвоздь у камина и вся задняя стена очага отъехала в сторону, открыв потайной проход. — В него, быстрее!
   — Куда он ведет?
   — Это старый потайной ход, ведущий за городские стены, — сказал Кор и они, согнувшись, вошли в него. Стена закрылась за ними.
   — Никогда не слышал о нем, — сказал Тимор, бысто идя по потайному ходу, при этом ему пришлось согнуться, чтобы не ударяться головой о низкий потолок.
   — Его держали в секрете даже от Калака и темпларов, — сказал Кор. — Во время правления Калака совету было чего бояться. В результате было решено построить этот подземный ход, чтобы в случае чего сбежать от гнева короля-волшебника.
   — Я откуда ты знаешь о нем? — спросил Тимор, с руганью срывая паутину, мешавшую идти.
   — Мой дедушка был архитектором, который проектировал малый зал заседаний совета, — сказал Кор. — Он был очень осторожный и предусмотрительный человек.
   — Но если ты знаешь о проходе, другие тоже должны знать!
   — Нет, Рикус и Садира ничего не знают о нем, а я единственный, кто остался в совете из тех семей, которые служили Калаку на протяжении столетий.
   — Я не вижу ничего в этой проклятой темноте.
   — Просто иди по проходу вперед, — сказал Кор. — Он ведет к невидимой двери, скрытой за каменной глыбой, находящейся за стеной королевского сада.
   — Почему ты помогаешь мне, Кор, ведь ты мог бы бросить меня этим пожирателям падали?
   — Потому что я сам был бы следующим, — ответил Кор. — Все хорошо знают, что я — твой человек, и они могли бы и со мной сделать то же, что и с тобой.
   — То есть, забег трусов до самого конца, а?
   — Ты бежишь хорошо, — сказал Кор. — Кроме того, я не думаю, что желание спасти себе жизнь — трусость. Не я сбросил тебя вниз, Тимор. Ты сделал это сам, своими собственными руками. Я всегда поддерживал тебя, но я никогда не думал, что ты зайдешь так далеко и натравишь немертвых на город!
   — Дурак, я вовсе не натравил их на город! Я послал их против этого презренного эльфлинга!
   — Ты ошибся, ты должен был просто оставить его в покое, — сказал Кор. — Этот эльфлинг — причина твоего падения.
   — И я полность расплачусь с ним за это, — прорычал Тимор сквозь сжатые зубы. — Я не успокоюсь, пока не найду его и не заставлю заплатить за все, что он сделал. Его смерть будет долгой и мучительной.
   — Погоди, потише, — сказал Кор, идущий впереди. — Мне кажется, мы уже почти пришли. Да, это дверь!
   Тимор остановился.
   — Заело, — сказал Кор. — Ничего удивительного, ей не пользовались много лет. Здесь, помоги мне толкнуть…
   Став рядом с Кором, Тимор тоже надавил плечом. — Если бы здесь не было так тесно, я мог бы снести эту проклятую дверь с петель!