Ибсен Генрих. Гедда Габлер

Бракк (встает). Отнюдь нет. Треугольник, видите ли, всего прочнее, если
он построен на взаимном согласии.
Гедда. И я так думаю.
Бракк. Итак, мне удалось сообщить вам все, что я хотел. Теперь пора
заглянуть и домой... До свидания, фру Гедда! (Направляется к стеклянным
дверям.)
Гедда (встает). Вы через сад?
Бракк. Да, мне тут ближе.
Гедда. И к тому же... это окольный путь.
Бракк. Совершенно верно. Я ничего не имею против окольных путей. Иногда
они бывают довольно-таки пикантны.
Гедда. То есть когда стреляют не холостыми зарядами, не так ли?
Бракк (в дверях оборачивается и смеется). Ну, кто же стреляет в своих
домашних петухов!
Гедда (тоже смеется). Особенно когда только один и есть!..

Оба смеются и кивают друг другу на прощание. Он уходит. Она затворяет за ним
дверь и стоит с минуту, серьезно глядя в сад. Затем подходит к дверям в
маленькую комнату, слегка раздвигает портьеры и заглядывает туда.
Направляется к письменному столу, берет рукопись Левборга и начинает ее
перелистывать. Вдруг в передней раздается голос Берты, громко спорящей с
кем-то. Гедда оборачивается, прислушивается, быстро запирает рукопись в ящик
письменного стола и кладет ключ на стол. Дверь из передней с силой
распахивается, и показывается Эйлерт Левборг в пальто и со шляпой в руках.
Вид у него несколько расстроенный и возбужденный.
Левборг (оборачиваясь к Берте, стоящей за дверью). А я вам говорю, что
мне нужно войти, и я войду! Вот что! (Затворив за собою дверь, он
оборачивается и, при виде Гедды сразу овладев собой, кланяется.)
Гедда (у письменного стола). Ну, господин Левборг, поздненько же вы
приходите за Теа!
Левборг. Или... раненько являюсь к вам. Прошу извинения.
Гедда. Почему вы думаете, что она еще здесь?
Левборг. У нее на квартире мне сказали, что ее всю ночь не было дома.
Гедда (идет к столу перед диваном). А вы не заметили чего-нибудь
особенного в тоне, когда вам говорили это?
Левборг (смотрит на нее вопросительно). Заметил что-нибудь?..
Гедда. Я хочу сказать... не было ли слышно по их тону, что они кое-что
подумали про нее?
Левборг (вдруг поняв). Ах да! Правда! Я и ее тащу за собою в грязь!
Впрочем, я ничего такого не заметил... Тесман, верно, еще не вставал?
Гедда. Кажется...
Левборг. Когда он вернулся?
Гедда. Ужасно поздно.
Левборг. Он рассказывал вам что-нибудь?
Гедда. Да, я слышала, что у асессора было очень весело.
Левборг. И больше ничего?
Гедда. Нет, кажется... Впрочем, мне так хотелось спать...

Теа входит из маленькой гостиной и кидается к Левборгу.

Теа. А, Левборг! Наконец!..
Левборг. Да, наконец. И... слишком поздно.
Теа (испуганно глядя на него). Что поздно?
Левборг. Все поздно теперь. Я пропал.
Теа. Ах, нет, нет, не говори так!
Левборг. Ты сама это скажешь, когда узнаешь...
Теа. Я не хочу ничего узнавать!
Гедда. Вы, может быть, хотите поговорить наедине? В таком случае я
уйду.
Левборг. Нет, останьтесь и вы. Прошу вас.
Теа. Но я же говорю, что не хочу ничего знать.
Левборг. Я буду говорить не о ночных похождениях.
Теа. О чем же?
Левборг. О том, что дороги наши должны теперь разойтись.
Теа. Разойтись!
Гедда (невольно). Я знала!
Левборг. Ты не нужна мне больше, Теа.
Теа. И ты можешь говорить так! Я не нужна тебе больше! Разве я не могу
помогать тебе, как прежде? Разве мы не будем продолжать работать вместе?
Левборг. Я не собираюсь больше работать.
Теа (вне себя), Куда же мне тогда девать себя? Свою жизнь?
Левборг. Попытайся прожить ее так, как будто ты никогда меня не
знавала.
Теа. Не могу я!
Левборг. Попытайся, Теа. Поезжай домой...
Теа (возбужденно). Никогда в жизни! Где ты, там хочу быть и я. Я не дам
себя так прогнать. Я хочу остаться здесь! Быть с тобой, когда выйдет книга!
Гедда (вполголоса, напряженно). Ах, книга... да!
Левборг (смотрит на нее). Наша книга. Моя и Теа. Она ведь наша общая.
Теа. Да, да. И я это чувствую. И потому-то имею право быть с тобой,
когда она выйдет. Я хочу видеть, как ты опять возвратишь себе уважение,
восстановишь свою честь... И радость... радость... хочу я разделить с тобой!
Левборг. Теа, книга наша никогда не выйдет в свет.
Гедда, А!
Теа. Не выйдет?..
Левборг. Не может выйти!
Теа (волнуясь предчувствием). Левборг! Куда ты девал рукопись?
Гедда (напряженно смотрит на него). Да, рукопись?..
Теа. Где она у тебя?
Левборг. Ах, Теа, лучше не спрашивай!
Теа. Нет, нет, я хочу знать... Я имею право узнать немедленно.
Левборг. Рукопись?.. Ну, так и быть. Я разорвал ее на мелкие клочки.
Теа (вскрикивает). Ах, нет, нет!..
Гедда (невольно). Да ведь это не...
Левборг (смотрит на нее). Неправда, вы думаете?
Гедда (оправясь). Нет, конечно... раз вы сами это говорите. Мне
показалось только так неправдоподобно...
Левборг. И все-таки это правда.
Теа (ломая руки). О, боже, боже мой!.. Гедда!.. Разорвать свой
собственный труд!
Левборг. Я разорвал в клочья свою собственную жизнь!.. Так что ж мне
стоило разорвать и труд этой жизни!..
Теа. И ты это сделал сегодня ночью?
Левборг. Говорят тебе, да... В мелкие клочки. И бросил в залив.
Далеко... Во всяком случае, не в стоячую, пресную воду. Пускай плывут, куда
хотят... по ветру и течению. Потом погрузятся. Все глубже и глубже. Как и я
Теа!
Теа. Знаешь, Левборг... этот твой поступок с книгой... Мне всю жизнь
будет представляться, будто... ты убил дитя!
Левборг. Ты права! Это вроде детоубийства!
Теа. Но как же ты мог!.. Ведь это дитя принадлежало и мне...
Гедда (почти беззвучно). Ах, дитя...
Теа (тяжело дыша). Значит, кончено. Да, да... Я уйду теперь, Гедда!..
Гедда. Надеюсь, однако, ты не уедешь еще?
Теа. Сама ничего не знаю! Впереди сплошной мрак... (Уходит через
переднюю.)
Гедда (немного погодя). Вы, значит, не пойдете провожать ее, господин
Левборг?
Левборг. Я! По улицам! Чтобы ее увидали со мной?
Гедда. Я же не знаю, что еще произошло сегодня ночью. Разве уж нечто
такое непоправимое?
Левборг. Одной этой ночью дело не кончится. Это я твердо знаю. Но в
том-то и суть, что мне не хочется больше жить такой жизнью, начать ее
сызнова. Теа надломила во мне смелость... дерзость жизни.
Гедда (глядя перед собой). Так эта милая дурочка запустила свою лапку в
судьбу человека! (Переводя глаза на него.) Но как могли вы все-таки
поступить с ней так бессердечно!
Левборг. Не говорите, что это бессердечно.
Гедда. Взять да одним ударом сокрушить все, что наполняло ее душу
столько времени! Разве это не бессердечно?
Левборг. Вам, Гедда, я могу сказать всю правду.
Гедда. Правду?
Левборг. Сперва обещайте мне, дайте слово, что Теа никогда не узнает
того, что я вам открою.
Гедда. Даю вам слово.
Левборг. Хорошо. Так вот: то, что я при ней рассказал, неправда!
Гедда. Насчет рукописи?
Левборг. Да. Я не разрывал ее в клочки и не бросал в залив.
Гедда. Да, да... но... где же она тогда?
Левборг. И все-таки я уничтожил ее. Окончательно, Гедда.
Гедда. Не понимаю.
Левборг. Теа сказала, что поступок мой представляется ей
детоубийством...
Гедда. Да... сказала,
Левборг. Но убить свое дитя - это еще не самое худшее, что может
сделать отец!..
Гедда. Не самое худшее?
Левборг. Нет. Я хотел пощадить Теа и не сказал самого худшего.
Гедда. В чем же оно заключается?
Левборг. Представим себе, Гедда, что человек... так, под утро... после
бесшабашного ночного кутежа вернулся домой к матери своего ребенка и сказал:
я был там-то и там-то, в таких-то и таких-то местах... И брал с собою туда
наше дитя... в такие-то и такие-то места... И вот потерял его, потерял
совсем. Черт знает, где оно теперь, в чьи руки попало... Кто наложил на него
свою лапу!
Гедда. Да-а! Но в конце концов... это же только книга,..
Левборг. Чистая душа Теа жила в этой книге.
Гедда. Да, понимаю.
Левборг. Вы, верно, поймете тоже, что у нас с нею нет теперь общего
будущего.
Гедда. Куда же вы теперь направитесь?
Левборг. Никуда. Постараюсь только поскорее покончить со всей этой
историей. И чем скорее, тем лучше.
Гедда (делая к нему шаг). Эйлерт Левборг... послушайте... Нельзя ли
только... чтобы это было... красиво?
Левборг. Красиво? (Улыбаясь.) А! "Увенчанный листвою винограда...", как
вы любили, бывало, представлять себе...
Гедда. Нет. Увенчанный листвой... в это я уже не верю. Но все-таки,
чтобы было красиво! Хоть раз!.. Прощайте. Уходите теперь... И больше не
приходите.
Левборг. Прощайте, фру Тесман. Кланяйтесь от мени Йоргену. (Хочет
уйти.)
Гедда. Постойте! Надо же вам взять от меня что-нибудь на память. (Идет
к письменному столу открывает ящик, вынимает футляр с револьверами и, взяв
один из них, подходит к Левборгу.)
Левборг (смотрит на нее). Этот? Вы его даете мне на память?
Гедда (медленно наклоняет голову). Вы узнаете его? Когда-то он был
направлен на вас.
Левборг. Напрасно вы тогда не пустили его в дело!
Гедда. Ну вот... теперь можете сами.
Левборг (пряча пистолет в боковой карман сюртука). Спасибо!
Гедда. И помните... красиво, Эйлерт Левборг! Дайте мне слово!
Левборг. Прощайте, Гедда Габлер! (Уходит через переднюю.)

Гедда прислушивается несколько времени у двери, потом идет к письменному
столу, берет пакет с рукописью, заглядывает в обертку, выдергивает оттуда до
половины несколько листков и смотрит на них. Затем направляется к печке и
садится в кресло, положив пакет себе на колени. Посидев немного, она
раскрывает дверцы печки и развертывает пакет.

Гедда (бросая в огонь одну тетрадь, шепотом). Теперь я спалю дитя твое,
Теа! Кудрявая! (Бросает еще несколько тетрадок.) Твое дитя и Эйлерта
Левборга! (Бросает остальное.) Спалю... спалю ваше дитя!..

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Та же комната. Вечер. В большой гостиной темно. Маленькая комната освещена
висячей лампой над столом. Портьеры на стеклянных дверях задернуты.
Гедда в черном платье бродит по темной гостиной, заходит в маленькую комнату
и сворачивает налево. Оттуда раздается несколько аккордов на фортепиано.
Затем Гедда опять возвращается в гостиную. Из маленькой комнаты справа
показывается Берта с зажженной лампой. Глаза ее заплаканы, и на чепчике
черная лента. Поставив лампу на стол перед угловым диваном в гостиной, она
тихо уходит направо. Гедда подходит к стеклянным дверям, слегка отодвигает
портьеры и смотрит в темноту. Вскоре из передней появляется фрекен Тесман в
траурном платье, с крепом на шляпе. Гедда идет ей навстречу, протягивая
руку.

Фрекен Тесман. Да, Гедда, вот прихожу к вам в трауре. Бедная сестра моя
отстрадала наконец.
Гедда. Я уже знаю, как видите. Тесман прислал мне записку.
Фрекен Тесман. Да, он обещал мне. Но мне казалось все-таки, что сюда, к
Гедде... в эту обитель жизни... мне следовало самой принести весть о смерти.
Гедда. Очень любезно с вашей стороны.
Фрекен Тесман. Ах, такая жалость, что Рина покинула нас как раз теперь.
Не носить бы Гедде траура в такое время!
Гедда (желая переменить разговор). Она умерла тихо... я слышала, фрекен
Тесман?
Фрекен Тесман. О да! Так хорошо, так тихо! И какое счастье, что ей
удалось еще раз увидеть Йоргена, хорошенько проститься с ним!.. Он разве еще
не вернулся домой?
Гедда. Нет. Он писал, чтобы я не ждала его так скоро. Но присядьте же.
Фрекен Тесман. Нет, спасибо, моя дорогая, славная Гедда! Очень хотелось
бы, да некогда. Надо еще убрать покойницу... Снарядить ее в могилку как
следует.
Гедда. Не могу ли я чем помочь?
Фрекен Тесман. Что вы, бог с вами! Ни к чему такому Гедде Тесман не
надо прикладывать своих ручек. И думать ни о чем таком совсем не надо... в
такое время.
Гедда. Ну, с думами-то... не так легко справиться!
Фрекен Тесман (вздыхая). Да, вот как оно идет на белом свете! Там
теперь нам придется засесть за шитье для Рины. И тут, пожалуй... скоро
пойдет шитье... только уж другого рода, слава богу!

Йорген Тесман входит из передней.

Гедда. Хорошо, что наконец пришел.
Тесман. А, ты здесь, тетя Юлле? У Гедды? Подумай!
Фрекен Тесман. Я уже собиралась уходить, милый мой. Ну что? Все
устроил, как обещал мне?
Тесман, Боюсь, что позабыл половину. Придется, пожалуй, опять забежать
к тебе завтра. Сегодня у меня просто голова идет кругом! Ничего сообразить
не могу!
Фрекен Тесман. Ну, милый Йорген, нельзя так...
Тесман. Так? Как так?
Фрекен Тесман. Надо радоваться в самой печали. Радоваться тому, что
совершилось, как я радуюсь.
Тесман. Ах, да, да! Ты думаешь о тете Рине...
Гедда. Пусто вам теперь будет одной в доме, фрекен Тесман.
Фрекен Тесман. На первых порах. Надеюсь, не надолго, однако. Комнатка
покойной Рины не все же будет пустовать.
Тесман. Как так? Кого же ты хочешь поместить в ней? А?
Фрекен Тесман. Ах, всегда ведь найдется какая-нибудь бедная больная,
которой нужны уход и заботы.
Гедда. И вы в самом деле опять хотите взять на себя такой крест?
Фрекен Тесман. Крест? Бог с вами, дитя мое! Какой же это для меня
крест?
Гедда. Но ведь если это будет чужой человек...
Фрекен Тесман. Ох, с бедными больными долго ли сблизиться?.. И надо же
мне для кого-нибудь жить, надо. Ну, да вот даст бог... и тут в доме,
пожалуй, найдется дело для старой тетки.
Гедда. Ах, только не говорите о нас!
Тесман. Да, подумай, как славно было бы устроиться втроем, если бы...
Гедда. Если?..
Тесман (тревожно). Так, ничего. Верно, все еще наладится... Будем
надеяться. А?
Фрекен Тесман. Да, да... Ну, я вижу, у вас есть о чем поговорить между
собой. (Улыбаясь.) Пожалуй, Гедда имеет кое-что сказать тебе, Йорген? Так
прощайте! Пора домой к Рине. (Оборачивается в дверях.) Господи, как это
странно! Рина теперь и со мной еще, и уже с покойным братом!
Тесман. Да, подумай, тетя Юлле! А?

Фрекен Тесман уходит через переднюю.

Гедда (следя за Тесманом холодным, пытливым взглядом). Право, ты как
будто принимаешь эту смерть ближе к сердцу, чем даже она.
Тесман. Ох, не одна эта смерть... Я ужасно боюсь за Эйлерта!
Гедда (быстро). С ним опять что-нибудь?
Тесман. Я было забегал к нему после обеда сказать, что рукопись цела и
невредима...
Гедда. Ну? И не застал?
Тесман. То-то, что нет. Его не было дома. Потом я встретил фру Эльвстед
и узнал от нее, что он заходил сюда утром.
Гедда. Да, как только ты ушел.
Тесман. И будто сказал, что разорвал рукопись? А?
Гедда. Он уверял.
Тесман. Но, боже мой! Тогда ведь он совсем помешался! И ты, пожалуй,
побоялась отдать ему рукопись, Гедда?
Гедда. Да, я не отдала.
Тесман. Но ты, верно, сказала, что она у нас?
Гедда. Нет. (Живо.) А ты разве сказал фру Эльвстед?
Тесман. Нет, мне не хотелось... Но ему тебе бы следовало сказать.
Подумай, вдруг он с отчаяния наложит на себя руки? Дай мне рукопись, Гедда!
Я сейчас же побегу к нему. Где она у тебя?
Гедда (не двигаясь и опираясь рукой на спинку кресла, холодным тоном).
Ее у меня больше нет.
Тесман. Ее нет у тебя? Помилуй, что это значит?
Гедда, Я сожгла все дотла!
Тесман (испуганно вздрагивает). Сожгла! Рукопись Эйлерта!
Гедда. Не кричи так... прислуга услышит.
Тесман. Сожгла! Боже милосердный!.. Нет, нет, нет! Это невозможно!
Гедда. И все-таки это так.
Тесман. Да ты знаешь ли, что ты наделала, Гедда! Ведь это
противозаконная утайка найденного... подумай! Спроси-ка асессора Бракка и
узнаешь...
Гедда. Лучше всего, я думаю, не говорить об этом ни асессору, ни кому
бы то ни было.
Тесман. Но как же ты могла решиться на такой неслыханный поступок! Как
это могло тебе в голову прийти? Что нашло на тебя? Отвечай! А?
Гедда (подавляя чуть заметную улыбку). Я решилась на это ради тебя,
Йорген.
Тесман. Ради меня?
Гедда. Вернувшись домой утром, ты рассказал, как он читал тебе эту
рукопись...
Тесман. Ну, ну, дальше?
Гедда. И ты признался мне, что позавидовал ему.
Тесман. Господи! Ведь нельзя же понимать так буквально!..
Гедда. Во всяком случае, я не могла вынести мысли, что кто-нибудь
затмит тебя.
Тесман (колеблясь между сомнением и радостью). Гедда, неужели ты правду
говоришь?.. Да, но... как же это я до сих пор не замечал в тебе такой
любви... Подумай!
Гедда. Ну, и заодно узнай уж, что я как раз... (Круто обрывая.) Нет,
нет. Спроси лучше у тети Юлле. Она тебе скажет.
Тесман. Ах! Кажется, я почти догадываюсь, Гедда... (Всплескивая
руками.) Ах, боже мой! Да может ли это быть! А?
Гедда. Да не кричи же так, девушка услышит!
Тесман (радостно смеется). Девушка! Нет, какая ты, право, забавная,
Гедда! Девушка! Да ведь это Берта! Я сам побегу рассказать ей.
Гедда (с отчаянием стиснув руки). Ах, сил нет... меня надушит все это!
Тесман. Что все это, Гедда? А?
Гедда (овладев собой, холодно). Все это... смешное, Йорген!
Тесман. Смешное? Что я так несказанно радуюсь? Впрочем... пожалуй,
правда, не следует вмешивать сюда Берту.
Гедда. О нет, отчего же. Уж одно к одному!
Тесман. Нет, нет, еще рано. Но тетя Юлле, право, должна узнать об этом.
И о том, что ты начинаешь называть меня Йоргеном! Подумай! Ах, она так
обрадуется, так обрадуется!
Гедда. Когда узнает, что я сожгла рукопись Эйлерта Левборга... ради
тебя?
Тесман. Да, и то правда. Насчет рукописи никто не должен знать. Само
собой. Но то, что ты так горячо любишь меня, это тетя Юлле непременно должна
узнать! Кстати, мне хотелось бы знать... бывает ли так вообще со всеми
молодыми женами? А?
Гедда. Справься кстати и об этом у тети Юлле!
Тесман. А что ж... при случае, конечно... (Снова принимает озабоченный
вид.) Нет, а все-таки рукопись-то, рукопись! Боже мой! Ужас берет, как
вспомню о бедняге Эйлерте!

Теа Эльвстед, одетая, как при первом посещении, в шляпе и накидке, входит из
передней.

Теа (быстро здороваясь, говорит взволнованно). Ах, милая Гедда, прости,
что я опять зашла...
Гедда. Что с тобой, Теа?
Тесман. Опять что-нибудь с Эйлертом? А?
Теа. Ах, я ужасно боюсь, что с ним случилось несчастье.
Гедда (хватая ее за руку). А!.. Ты думаешь?
Тесман. Но, господи... с чего вы это взяли, фру Эльвстед?
Теа. Я случайно слышала разговор о нем в нашем пансионе, как только
вошла. Ах, о нем ходят сегодня по городу самые невероятные слухи.
Тесман. Подумайте, и я тоже слышал. А между тем я могу
засвидетельствовать, что он вчера прямехонько отправился домой спать.
Подумайте!
Гедда. Ну... что же говорили о нем в пансионе?
Теа. Ох, я не узнала ничего толком. Или они сами не знали ничего
верного, или... Только, увидав меня, все сразу замолчали. Расспрашивать же я
не решилась.
Тесман (беспокойно шагая по комнате). Будем надеяться... будем
надеяться, что вы ослышались, фру Эльвстед.
Теа. Нет, нет, я уверена, что разговор шел о нем. И я уловила что-то
насчет больницы или...
Тесман. Больницы?
Гедда. Нет, это невозможно!
Теа. Ах, я так смертельно перепугалась, что сейчас же побежала к нему
на квартиру справиться.
Гедда. И ты решилась, Теа?
Теа. Да что же мне было делать? Мне казалось, что я просто не вынесу
дольше этой неизвестности.
Тесман. Ну, и вы, должно быть, не застали его? А?
Теа. Нет. И там ничего не знают о нем. Сказали только, что он ушел
вчера после обеда и с тех пор не возвращался.
Тесман. Вчера! Подумайте! Как же это они могли сказать!
Теа. Ах, наверно, с ним случилось что-нибудь недоброе.
Тесман. Слушай, Гедда... я думаю, не пойти ли мне поразузнать
ксе-где?..
Гедда. Нет, нет, пожалуйста, не впутывайся ты в это!

Дверь из передней отворяется, и Берта впускает асессора Бракка. Вид у него
серьезный. Он молча кланяется всем, держа шляпу в руках. Берта, затворив
дверь за ним, уходит.

Тесман. Ах, это вы, любезный асессор! А?
Бракк. Да, я не мог не зайти к вам сегодня же.
Тесман. Вижу по вашему лицу, что вы уже получили весточку от тети
Юлле...
Бракк. Да, получил и от нее.
Тесман. Не правда ли, грустно? А?
Бракк. Ну, знаете, милейший Тесман, как кто посмотрит...
Тесман (неуверенно глядя на него). Пожалуй, случилось еще что-нибудь?
Бракк. Да, случилось.
Гедда (напряженно). Что-нибудь печальное, асессор Бракк?
Бракк. Тоже как кто посмотрит, фру Тесман...
Теа (с невольным порывом). Ах, это с Эйлертом Левборгом!
Бракк (взглянув на нее). Отчего вы именно так думаете, фру Эльвстед?
Или вам что-нибудь уже известно?
Теа (смущенно). Нет, нет, но...
Тесман. Да, господи, говорите же поскорее!
Бракк (пожимая плечами). Да, к сожалению... Эйлерт Левборг доставлен в
больницу, и, говорят, он уже при смерти.
Теа (вскакивая). О, боже, боже!..
Тесман. В больницу! И при смерти!
Гедда (невольно). Так скоро, значит!..
Теа (жалобно). И мы не успели помириться с ним, Гедда!
Гедда (тихо). Но, Теа... Теа!
Теа (не обращая внимания). К нему! Скорей! Хочу застать его в живых!
Бракк. Бесполезно, сударыня. К нему никого не допускают.
Теа. Так хоть скажите мне, что с ним случилось? Что такое?
Тесман. Да, да... надеюсь... не сам же он!.. А?
Гедда. А я так уверена, что именно сам.
Тесман. Гедда... как ты можешь!..
Бракк (не переставая наблюдать за Геддой). К сожалению, вы угадали, фру
Тесман.
Теа. О, какой ужас!
Тесман. Значит... сам! Подумайте!
Гедда. Застрелился!
Бракк. Тоже угадали, сударыня.
Теа (стараясь овладеть собой). Когда же это случилось, господин
асессор?
Бракк. Сегодня. Между тремя и четырьмя пополудни.
Тесман. Боже мой, боже мой! Где же это он!.. А?
Бракк (неуверенно). Где?.. Да, вероятно, у себя дома.
Теа. Нет, тут что-нибудь не так! Я заходила к нему между шестью и семью
вечера...
Бракк. Ну, так где-нибудь в другом месте. Наверное не могу сказать.
Знаю только, что его нашли... Он выстрелил себе... в грудь.
Теа. Ужас, ужас подумать! Чтобы ему пришлось так кончить!
Гедда (асессору). В грудь, вы сказали?
Бракк. Да, именно.
Гедда. А не в висок?
Бракк. В грудь, фру Тесман.
Гедда. Да, да, и в грудь тоже ничего.
Бракк. Что, сударыня?
Гедда (уклончиво). Так. Ничего.
Тесман. И рана смертельна? А?
Бракк. Безусловно смертельна. Теперь, вероятно, все уже кончено.
Теа. Да, да... я это чувствую!.. Кончено, кончено! О Гедда!..
Тесман. Но скажите, откуда вы узнали все это?
Бракк (отрывисто). От полицейского чиновника, с которым мне пришлось
говорить.
Гедда (громко). Наконец-то смелый поступок!
Тесман (испуганно). Господи помилуй!.. Что ты говоришь, Гедда!
Гедда. Я говорю, что в этом есть красота.
Бракк. Гм... фру Тесман...
Тесман. Красота! Нет, подумай!
Теа. О Гедда! Можно ли тут говорить о красоте!
Гедда. Эйлерт Левборг покончил с собой. У него хватило мужества сделать
то, что... что следовало.
Теа. Нет, не думаю, что это было так. Он сделал это, сам себя не помня.
Тесман. Да, в порыве отчаяния.
Гедда. Да нет же! В этом я уверена.
Теа. Да, да! Сам себя не помня! Так же, как разорвал нашу книгу.
Бракк (пораженный). Книгу? То есть рукопись? Разве он разорвал ее?
Теа. Да, вчера ночью.
Тесман (шепотом). О Гедда! Это вечно будет лежать на нашей совести!
Бракк. Гм... вот странно.
Тесман (в волнении делает несколько шагов по комнате). Подумать, что
Эйлерту пришлось так закончить жизнь! Не оставив после себя труда, который
увековечил бы его имя!..
Теа. Ах, если бы можно было восстановить!
Тесман. Да, подумайте!.. Я не знаю, чего бы я не дал за это!
Теа. А ведь, пожалуй, можно будет, господин Тесман.
Тесман. Как так?
Теа (роясь в карманах платья). Вот, посмотрите. Я сберегла черновые
наброски, по которым он мне диктовал.
Гедда (делая шаг к ней). А!..
Тесман. Вы сберегли их, фру Эльвстед? А?
Теа. Да, вот они. Я захватила их с собой, когда уезжала... Они так и
остались у меня в кармане...
Тесман. Дайте, дайте взглянуть!
Теа (подает ему пачку листков). Только тут все так спутано все листки
перемешались.
Тесман. А подумайте, если бы нам все-таки удалось разобраться? Пожалуй,
общими усилиями... помогая друг другу...
Теа. Ах да! Хоть бы попробовать!..
Тесман. Должно удаться. Непременно! Я готов жизнь свою отдать на это.
Гедда. Ты, Йорген? Свою жизнь?
Тесман. Да. Или, вернее, все свое время. Мои собственные материалы
могут полежать пока. Ты понимаешь, Гедда?.. А? Я обязан, это мой долг перед
памятью Эйлерта.
Гедда. Пожалуй.
Тесман. Так вот, милая фру Эльвстед, соберемся с духом. Господи, что
пользы убиваться в том, что уже совершилось! А? Постараемся лучше
успокоиться, сосредоточить свои мысли, чтобы...
Теа. Да, да, господин Тесман, я постараюсь, насколько могу.
Тесман. Так пожалуйте сюда. Надо сейчас же просмотреть эти наброски.
Где бы нам устроиться? Тут разве? Нет, лучше там, в задней комнате.
Извините, дорогой асессор... Пожалуйте, фру Эльвстед.
Теа. О, господи... если бы только удалось!..

Тесман и Теа уходят в заднюю комнату. Теа снимает шляпу и накидку; затем оба
усаживаются у стола под висячей лампой и усердно начинают разбираться в
бумагах. Гедда идет и садится в кресло около печки. Немного погодя асессор
Бракк следует за ней.

Гедда (вполголоса). Ах, асессор, какой свободой повеяло от этого
поступка Эйлерта Левборга!
Бракк. Свободой, фру Гедда? Да, он-то теперь, конечно, освободился...
Гедда. Нет, я говорю о себе. Как-то легче дышится, когда знаешь, что на
свете все-таки совершается иногда что-то свободное, смелое. На чем лежит
отпечаток естественной, непроизвольной красоты.
Бракк (улыбаясь). Гм... дорогая фру Гедда...
Гедда. Знаю, знаю, что вы скажете. Вы ведь тоже своего рода специалист,
как и... ну!
Бракк (пристально глядя на нее). Пожалуй, Эйлерт Левборг значил для вас
несравненно больше, чем вы сами хотите себе признаться. Или... я ошибаюсь?
Гедда. Я не стану отвечать вам на это. Скажу только, что у Эйлерта
Левборга хватило мужества прожить жизнь по-своему. И затем этот последний...
великий шаг его, отмеченный печатью красоты! У него хватило силы воли уйти с
жизненного пира... так рано!
Бракк. Мне очень жаль, фру Гедда... но приходится вывести вас из