Игорь Берег. Приказы не обсуждаются

   – Алло! Это ты, Женя?
   – Я, я! – заорал Евгений. – Ты цела?
   – Цела, цела, успокойся. Ничего они мне не сделали. Только руки в наручниках. И когда везли, глаза завязали. Не могу сказать, где мы. Но ты ведь найдешь? – в голосе жены слышалась непоколебимая уверенность в том, что ее мужчина обязательно придет и спасет.
   – Конечно, найду, заяц, – стараясь говорить как можно мягче, заверил Евгений. – Даже не сомневайся!
   – А я и не сомневаюсь. Я им сказала: Женя придет и всем вам все оторвет!
   – Молодец! – невольно усмехнулся Миронов. – Так и говори впредь. Пусть боятся!
   Трубку вновь взял мужчина.
   – Убедились?
   – Да. Так все-таки, чего вы хотите? Денег?
   – Ну что вы, Евгений Викторович! Какие деньги? Этого добра у нас хватает. Даже с вами поделимся определенной суммой. Разумеется, после того, как все закончится.
   – Что закончится? Что?
   – Не волнуйтесь так! Всему свое время. Сейчас идите, перекусите как следует. Вас же друзья звали, кажется? Вот и присоединитесь к ним. А ближе к вечеру, часам так к восьми, будьте в номере. Мы перезвоним и договоримся о встрече. Хорошо?
   Пришлось согласиться. А куда денешься? У них все козыри на руках. Пока. Поэтому нужно сохранять хорошую мину при плохой игре.
   – Жену не забудьте покормить!
   – Все будет сделано, не тревожьтесь. Мы ведь действительно не желаем зла ни ей, ни вам. Так уж сложились обстоятельства.
   И в трубке послышались короткие гудки.
   Евгений осторожно повесил трубку и внезапно саданул кулаком в почерневший то ли от времени, то ли от ухищрений дизайнера черный деревянный столб, подпиравший потолок и стоявший прямо посередине номера. Столб удар выдержал, хотя и загудел от удара, словно басовая струна.
   – С-суки!
   Он потер кулак и опять закурил. Что-то прояснилось? Несомненно. Наташка жива, здорова, хотя и сидит в наручниках. На связь с ним выходили не с сотового телефона, со стационарного. Похитители где-то неподалеку, не успели бы они забраться к черту на кулички после того, как увели женщину. Кольмар, Рибевиль, еще несколько окрестных городков. Не такой уж большой круг поиска. Будь с ним трое-четверо доверенных людей с опытом, найти группу недавно появившихся русских не представило бы труда. Но он здесь один. К тому же пока так и не ясно, чего хотят похитители. Это не ради выкупа, понятно. Но тогда что же? Ему обещают заплатить «после того, как все закончится». То есть, похоже, они хотят использовать Миронова в каких-то целях. Как его можно использовать? В качестве бизнесмена? Не смешите мои тапочки!
   А что еще умеет делать майор запаса Евгений Миронов? Вот-вот, именно! Пробираться, разведывать, уничтожать противника. Кажется, кому-то потребовались именно эти его умения.
   Плохо. Очень плохо. Потому, что, как оказывается, о его прошлом известно не только определенному и ограниченному кругу лиц, связанному с СОБ, Службой общей безопасности. Бывшей СОБ, поскольку такой структуры ныне вообще не существует в природе.
   Но кто сказал, что тайной его прошлой службы собрался воспользоваться кто-то посторонний, никак не связанный с СОБ? Совсем не факт!
   Мало ли куда могли податься сотрудники распущенной СОБ! Какая-то часть несомненно осталась в армии. Тогда ведь и Миронову предлагали два варианта: остаться в Вооруженных силах и служить в отдаленном гарнизоне или уйти в отставку. Он ушел, но кто-то ведь и остался?
   А те, кто ушли – куда направились? Как Евгений – в бизнес? Или, к примеру, в криминальные структуры? Там специалисты с таким опытом всегда требовались.
   Вполне вероятно, что кто-то, используя архивы СОБ, набирает специфических работников для специфической работы. И пришел черед Миронова. Зная, что просто так, даже за большие деньги, он в наемники не пойдет, эти люди решили действовать наверняка. Они выкрали Наташку и теперь станут принуждать его выполнять какую-то грязную работу.
   Не-ет, господа, так дело не пойдет! Я вас заставлю жену вернуть в целости и сохранности. А заодно отучу приставать к порядочным людям с непорядочными предложениями!
   Евгений сунул сигареты в карман и вышел из номера. До вечера все рано ничего сделать было нельзя. Хорошо, он подождет.

Глава 4

   Насколько ему было известно, Шнайдеры собирались обедать в ресторанчике «Арбалет». Всем было хорошо заведение, вот только курить в зале не разрешалось. Вообще, вся эта борьба с курением, развернувшаяся в Европе, вызывала только глухое раздражение. Какое-то нарушение прав человека! В ресторанах и кафе – не кури! На перроне вокзала – тоже не кури! Нет, понятно, когда запрещают курить в больницах, школах, кинотеатрах. Там табачному дыму не место. Но почему человек, дожидаясь поезда, должен не караулить свои чемоданы, а бежать с сигаретой в конец перрона на специально отведенное место? Бред какой-то!
   Вон, американцы взялись бороться с курением, и у них резко увеличилось количество людей с ненормально большим весом. Короче – толстых! Они галдят, что с весом тоже надо бороться, бегать трусцой, заниматься на тренажерах. Но ведь далеко не у каждого толстяка есть возможности и сила воли для того, чтобы проводить часы в оздоровительных центрах!
   Евгений считал, что борьба с курением методами запретов сродни борьбе с пьянством теми же способами. Примеры? «Сухой закон» в Штатах и попытки ввести нечто подобное в Советском Союзе. Ничего, кроме вреда, это не принесло.
   Но в «Арбалете» они с Наташкой уже бывали, и там им, несмотря ни на что, понравилось. А сигарету можно выкурить и на улице. Какие проблемы?
   Карла и Анну он именно там и нашел. Немцы обрадовались его приходу, замахали руками официантке. Та приняла заказ, и Карл, подмигнув Евгению, попросил принести еще графинчик граппы. Мол, знаем мы вас, русских! Если вино не пьете, то от крепкого напитка не откажетесь.
   Подумаешь, удивил! Что, Миронов, граппу не пробовал?! Да чача обыкновенная, виноградный самогон! Даром что итальянский. Где-нибудь в Пицунде чачу гораздо лучше гонят и очищают, чем в этой самой Италии.
   К тому же вечером предстояли какие-то неясные пока еще события, и что-либо крепче пива пить не стоило. Вот и пришлось бедному Карлу употреблять заказанный графинчик в одиночку, потому что Анна пить итальянский самогон тоже отказалась. На мужа она смотрела с плохо скрываемым ужасом, а тот опрокидывал рюмки с улыбкой, хотя ясно было, что улыбка эта дается ему очень нелегко.
   Карл еще успел спросить, как дела у Евгения и что слышно о Наташе. Миронов отделался общими словами, дескать, все нормально, беспокоиться не о чем.
   И тут немца развезло. Евгений удивленно переводил взгляд с мгновенно захмелевшего Карла на опустевший графинчик. Объема в том было не более трехсот граммов. И что, с этого можно опьянеть? Может быть, он недооценил итальянских самогонщиков, и пойло они приготовляют совершенно убойное? Хотя кто их, немцев, знает… Пиво могут литрами поглощать, вино сухое. А вот что покрепче так на них действует.
   Несмотря на то что глаза его разъезжались в разные стороны, Карл настоял на том, что за обед платит он, и ухитрился даже рассчитаться с официанткой, щедро отвалив чаевые. Анна, глядя, как разгулялся ее муженек, только головой качала. Была она тихой, терпеливой женщиной, никогда не повышавшей голоса, и теперь Евгений начинал понимать, зачем немцу понадобилась скандальная русская любовница. Перчика ему в жизни не хватало!
   Вдвоем с Анной они вывели Карла из ресторана и потащили в отель. Ну, не совсем потащили, подвыпивший бизнесмен еще мог переставлять ноги сам. Но придерживать его под руки приходилось, иначе он вполне мог врезаться лбом в ближайшую подвернувшуюся витрину. Штормило его сильно.
   Евгений вел Карла и гадал: с чего бы это его немецкий партнер так разговелся? Да еще и в неурочное время. Ведь до вечера, когда приличные люди могут себе позволить толику спиртного, оставалось еще несколько часов.
   Люди на улицах оглядывались на необычную троицу с осуждением. Но портье в отеле улыбался понимающе. Видимо, ему приходилось видеть гостей в подобном состоянии. Ну и что тут такого? Отдыхает человек! Ведь не дерется, не орет, идет себе тихо, мирно, поддерживаемый женой и другом…
   В номере Шнайдеров, когда Карла уложили на постель, Анна сбивчиво начала извиняться за поведение своего супруга, но Евгений только махнул рукой: с кем не бывает! Анна уверяла, что ее муж никогда себе такого не позволяет, а сейчас просто, наверное, устал.
   Кое-как успокоив ее и заверив в том, что поведение мужа никак не скажется на отношении к нему русского приятеля, Евгений вернулся к себе, все еще гадая – с чего бы это Карлу так нажираться? Раньше склонности не то что к злоупотреблению, а даже просто к употреблению крепкого алкоголя он за партнером не замечал.
   До восьми оставалось еще четыре часа. Надо было как-то убивать время. Пойти прогуляться по улочкам Рибевиля? Прежде обозначенного срока похитители Наташки вряд ли позвонят. А дожидаться звонка в размышлениях и терзаниях на гостиничной кровати не хотелось.
   Он решительно поднялся, вышел из номера. Сейчас кататься в полюбившемся лифте совсем не тянуло, и Евгений просто сбежал по лестнице вниз.
   По городу бродили туристы. Им было что посмотреть и на фоне чего сфотографироваться. Миронова же средневековые красоты сейчас совсем не интересовали. Он лениво ступал по древнему булыжнику мостовой, рассеянно поглядывал по сторонам.
   Жители Рибевиля хорошо ухаживали за своим городом. Чистота, повсюду цветы, нигде нет ободранных стен и идиотских надписей. Интересно, что здесь происходит зимой? Так же толпятся туристы со всего света, так же открыты настежь ресторанчики и кафе, так же везде продаются сувениры? Или же туристический поток стихает и жители наконец могут вздохнуть спокойно? А действительно, что здесь делать туристам зимой, когда холодно и повсюду снег? Носы морозить?
   Он, наверное, не смог бы жить в хоть и красивом, старинном, но все же туристическом городе. Эти толпы праздношатающихся на улицах кого угодно могут вывести из себя. В Сочи или Анапе, наверное, такая же история. Местные жители, как могут, зарабатывают летом на отдыхающих, а потом всю зиму валяются на диванах и набираются сил к летнему сезону.
   В общем, мысли у Евгения были не веселые, а настроение – не боевое. Что-то он расклеивался в связи с последними событиями. Хорошо было бы как-нибудь встряхнуться. Но каким образом?
   Миронов уселся на попавшуюся кстати скамейку, закурил, наблюдая за текущим мимо него пестрым потоком людей. Несмотря на свои небольшие размеры, Рибевиль ухитрялся втиснуть в себя огромное количество туристов. И это при том, что свободные места в ресторанах и кафе, а также нескольких отелях всегда имелись. Сдавать комнаты приезжим, как это делается, к примеру, на Черноморском побережье, здесь было не принято.
   Что-то привлекло его взгляд. Куртка! Все та же грубая осенняя куртка, похожая на морской бушлат, мелькнула в толпе. Третий раз он видел ее за последнее время. И крепкий стриженый затылок над воротником. Этот человек толкнул его в страсбургском соборе и извинился по-русски! Слишком много совпадений, чтобы это могло быть случайностью!
   Евгений подскочил со скамьи и ринулся вдогонку. Толстые немецкие, голландские и прочие туристы мешали. Они делали это не нарочно, но привыкли двигаться медленно, и спешащий куда-то человек выпадал из общей картины. Дорогу бегущему неповоротливые дедушки и бабушки старались, конечно, уступать, но делали это тоже неторопливо, и поэтому Евгений все никак не мог настигнуть черную куртку. А она, в отличие от преследователя, лавировала в толпе ловко, уверенно и все больше удалялась.
   Наконец мелькнула в последний раз и пропала. Но тут и столпотворение кончилось, потому что людской поток достиг конечной точки своего движения – замковых ворот с гербами и флагами. Замка как такового давно уже не существовало, но часть стены с воротами была оставлена и даже реставрирована как исторический памятник. Туристы подходили к воротам, фотографировались около них и отправлялись в обратный путь.
   Человека в черной куртке среди них уже не было. Он, вероятно, нырнул в один из узких переулочков, сходившихся к воротам, и исчез.
   Странно. Человек этот не мог знать, что Евгений преследует его, потому что тот продирался сквозь толпу молча, даже не извиняясь перед теми, кого толкнул. И тем не менее незнакомец пропал безо всякого следа.
   Миронов сунулся в один переулок, во второй, а потом махнул рукой. Не до поисков незнакомца ему было сейчас. Да и не следит эта черная куртка за ним, скорее сам Евгений на него напарывается то и дело.
   Нужно было возвращаться в отель и действительно валяться на постели в ожидание звонка. Что он и сделал.
   Примерно в половине восьмого обнаружилось, что кончились сигареты. Чтобы не тратиться попусту, Евгений взял с собой из Москвы пару блоков легкого «Винстона», и вот, оказывается, они закончились. А может быть, несколько пачек забыл в Эрфурте, в доме Шнайдеров, где они останавливались перед поездкой в Эльзас. Здесь сигареты стоили дорого. Таким макаром тоже с курением боролись. Черт с ними, с деньгами, но ведь и купить их было весьма трудно! А вечером практически невозможно! Магазины уже закрылись. Разве что в каком-нибудь пивном баре, да и то с переплатой.
   Но идти за сигаретами сейчас не получалось. Вот-вот должны были позвонить похитители. Евгений вздохнул, приготовившись ждать и терпеть. Ничего, уши не опухнут.
   О чем-то плохом, что может случиться с Наташкой, он не думал. Интуиция подсказывала: эти люди хоть и не умеют шутить, но и лишнего вреда причинять не любят. Только в необходимом объеме. Сейчас, пока решающего разговора не состоялось, они не видели никакого смысла что-то делать с похищенной женщиной. Она была в их руках орудием воздействия на мужа, буде тот начнет артачиться и пытаться играть не по правилам, установленным похитителями. Наоборот, они будут держать ее в максимально возможных по комфортности условиях. Пылинки сдувать, конечно, не станут, но и голодом не заморят.
   Евгений уже в третий раз нервно обшаривал дорожную сумку в поисках завалявшихся сигарет, когда наконец раздался условленный звонок.
   – Вы готовы к встрече, господин Миронов? – вопросил тот же, что и в первый раз, голос.
   – Готов, – сухо ответил Евгений.
   – Отлично. Тогда придумайте для своих друзей повод, почему вам необходимо отлучиться на пару часов из отеля.
   Евгений хотел было сказать, что сейчас повода для отлучки искать совершенно не надо, не в том состоянии Шнайдеры, но промолчал.
   – Далее следуйте нашим инструкциям. Выходите из отеля и направляйтесь к воротам замка. Вы, кажется, были там сегодня? Значит, знаете, где это.
   Выходит, следили за ним, сволочи. А он, такой весь из себя крутой и опытный, слежку не заметил!
   – Миновав ворота, идите вверх по улице, – продолжал голос в трубке. – К вам подойдут.
   – И скажут пароль? – не удержался Евгений. – Какой же?
   – Это хорошо, что вы не утратили чувства юмора, – спокойно отреагировал голос. – Будет легче разговаривать. Нет, пароля не назовут. Зачем он? Не так уж много здесь русских, да еще и с вашей внешностью, чтобы наш человек мог ошибиться. И у вас, я думаю, нет здесь знакомых. Подойдут – не ошибетесь.
   – И что, этот ваш человек все мне объяснит?
   – Да, все. Мы надеемся, что вы с ним придете к обоюдовыгодному соглашению.
   «Сомневаюсь, – подумал Евгений. – Но там посмотрим».
   – Когда выходить?
   – Прямо сейчас. Не забудьте сообщить своим друзьям, что уходите на некоторое время.
   Придумывать что-то Миронову совсем не пришлось. Он даже не заходил в номер Шнайдеров. Встретил Анну в коридоре, она бегала за минеральной водой для супруга. Маялся, видимо, бедолага, после ударной дозы граппы. Евгений сочувственно покивал и сообщил, что отправляется за сигаретами.
   К сожалению, до самых замковых ворот ему не попалось ни одной пивной, в которой можно было бы купить курево. Дело это откладывалось на потом. Если «потом» будет…
   За воротами он прошел всего лишь шагов десять, как сзади послышалось:
   – Евгений Викторович?
   Миронов обернулся. Нет, это была не черная куртка. Перед ним стоял мужчина средних лет в светлых брюках, тонкой кремовой рубашке и накинутой на плечи легкой курточке, очевидно, от вечерней прохлады. Евгений молча уставился на него, не делая попытки заговорить. Было еще не темно, и незнакомца он мог рассмотреть во всех подробностях. Ничего выдающегося, никаких видимых особых примет. Таких на улочках Рибевиля среди туристов можно за полчаса встретить больше десятка. Какой-нибудь бухгалтер из Саксонии, решивший провести свой законный отпуск во Франции, но не имеющий достаточно денег на Ниццу или Сан-Тропе. Увидишь – и через пять минут не сможешь вспомнить его лица.
   Незнакомец подошел ближе. Поздоровался, но руку не протянул. Понимал, конечно, что не та обстановка для дружеских рукопожатий.
   – Называйте меня… Иваном Ивановичем, – чуть запнувшись, представился он. – Разумеется, это не настоящие имя-отчество, но для удобства общения надо же вам как-то ко мне обращаться?
   – С чего вы взяли, что я буду к вам обращаться? – наконец разлепил губы Евгений. Он уже сделал кое-какие предварительные выводы.
   – Обстоятельства сложились так, что нам придется общаться определенное время.
   – Я мог бы называть просто: «Эй ты, козел!» – мрачно сказал Евгений. Не хотелось ему с этим подонком разводить церемонии. Ничего, стерпит. – Что с моей женой?
   Ивана Ивановича хамский выпад Миронова немного покоробил. Но он сдержался.
   – Вы совершенно зря стараетесь меня оскорбить. Я всего лишь выполняю порученное мне дело.
   – Шестерка, что ли?
   Иван Иванович пожал плечами.
   – Не знаю, что вы подразумеваете под словом «шестерка», но, скорее всего, нет. Я не тупой исполнитель и достаточно осведомлен о деталях предстоящей операции. С женой вашей все в порядке, никакого ущерба ей не нанесли, кроме, конечно, морального.
   – В каком смысле?
   – Ну… У вас очень энергичная супруга, Евгений Викторович. В процессе… доставки ее к месту нынешнего пребывания она вела себя… несколько бурно и даже смогла нанести сопровождающим некоторые… телесные повреждения. Вот и пришлось, во избежание, так сказать, дальнейших инцидентов воспользоваться наручниками.
   Евгений усмехнулся про себя. Молодец Наташка! Не давала себя в обиду этим паскудам. И, видимо, хорошо побушевала, раз этот хлыщ так осторожно подбирает слова. Кстати, манера разговаривать у него какая-то странная. Как на дипломатических переговорах выражается.
   – Так что вам от меня нужно? – решил он взять быка за рога.
   Иван Иванович удовлетворенно кивнул.
   – Предпочитаете переходить сразу к делу? Похвально. Только давайте где-нибудь присядем в тихом месте и все тщательным образом обсудим. Не возражаете?
   – И где же мы найдем такое место?
   – Я тут за углом присмотрел очень милый Bierstube. Там, надеюсь, нам никто не помешает. Пойдемте?
   Евгений отметил это немецкое слово, означающее обычный пивной подвальчик и совершенно неуместное здесь, во Франции, но ничего не сказал.
   Пивнушка и впрямь оказалась тихой и уютной. Просто удивительно было, что в разгар туристического сезона в полутемном прохладном подвальчике почти не было посетителей. Только у овального окна сидела парочка пенсионеров, смакующих белое вино из высоких узких бокалов. За стойкой толстый усатый бармен в очках внимательно читал газету и нисколько даже не оживился при виде новых посетителей.
   Иван Иванович указал Миронову на один из дальних столиков с толстой дубовой крышкой, а сам направился к стойке. Вернулся с двумя кружками светлого пива.
   – Я взял на себя смелость предложить вам именно пиво, поскольку, как мы заметили, здешние вина вы не жалуете.
   – Раз вы такие приметливые, – не преминул обнаглеть Евгений, – то могли бы заметить, что у меня кончились сигареты!
   – Извините, как-то запамятовал, – поклонился Иван Иванович и вновь удалился к стойке.
   – К сожалению, «Винстона» не было, – произнес он, вернувшись и протягивая пачку легких «Мальборо». – Может быть, эти подойдут.
   Евгений не стал привередничать.
   – Ладно, сойдет, – кивнул он, распечатывая пачку. – Так, все-таки, что вам от меня нужно?
   Иван Иванович отхлебнул пива, причмокнул довольно и лишь потом приступил к делу.
   – Как вы уже, наверное, поняли, нам многое о вас известно. Ваше прошлое, ваше настоящее.
   – Будущее тоже? – невинным тоном спросил Евгений, прикуривая и выпуская в сторону собеседника густой клуб дыма.
   Иван Иванович поморщился, помахал перед лицом ладонью, разгоняя дым. Он наверняка не курил, и Евгений воспользовался случаем, чтобы лишний раз ему досадить.
   – Будущее ваше зависит от нашего сегодняшнего разговора. И напрямую зависит. Итак, для начала, – ваше прошлое. А оно весьма интересно. Вы были офицером некой закрытой от общественности службы, которая занималась секретными операциями за границами бывшего Советского Союза. И весьма успешным офицером, как следует из вашего досье. Многочисленные командировки в Латинскую Америку, потом Африка… Вот только не оценило ваши способности начальство, и, когда пришло время расформировывать службу, вас уволили безо всякого сожаления. Не с позором, конечно, но с унизительной пенсией и безо всяких дальнейших перспектив. Я верно излагаю?
   Евгений ничего не ответил, только припал к кружке и сделал два мощных глотка, осушив ее наполовину.
   – Но вы не пропали, не спились, не стали бандитом, – продолжил собеседник. – Вы занялись бизнесом и, насколько это возможно, честным. Вы не обманывали партнеров, не брали кредитов под сумасшедшие проценты, не кидали поставщиков. И сумели удержаться, укрепиться! – в голосе Ивана Ивановича зазвучали какие-то почти торжественные нотки. Евгений посмотрел на него с некоторым удивлением. Знал бы этот человек всю правду о Миронове!
   – Немногим такое удается. Вам – удалось! И это еще раз подтверждает, что человек вы разумный, умеющий считать ситуацию на несколько ходов вперед и не пасующий перед трудностями.
   – Послушайте, – прервал панегирик в свою честь Евгений. – Мы что, встретились для того, чтобы выслушивать, какой я замечательный да предусмотрительный? Это я и без вас знаю. Вот только был бы предусмотрительным, ни за что не вляпался бы в вашу западню.
   Иван Иванович довольно хихикнул, сделал даже такой жест, будто собирался потереть ладони.
   – Ну что вы, дорогой мой, нашу, как вы выразились, западню никак нельзя было предвидеть. Тут вашей вины нет!
   – Попрошу без панибратства! – возвысил голос Миронов.
   – Тише, тише, Евгений Викторович! – умоляюще поднял руку Иван Иванович. – Не нужно привлекать к нам внимание посторонних!
   – Тогда переходите к делу, и хватит паясничать! – не сдался Евгений.
   – Я и не думал паясничать, – несколько растерялся собеседник. – Просто попытался описать ваше нынешнее положение…
   – Оно мне известно и без вашего словоблудия! Говорите конкретно: что, как и где! А главное – почему?
   – То есть почему именно вы?
   – Вот именно!
   – Так я же к этому и веду разговор! А вы меня прерываете бесцеремонно!
   Евгений почувствовал, что еще немного – и он заедет кружкой с недопитым пивом прямо в рожу этому… Ивану Ивановичу. И тот, видимо, понял, что переступил определенные границы.
   – Что же вы так взволновались, Евгений Викторович, – произнес он умоляющим тоном. – Ведь ничего предосудительного я не сказал! Да, вы умный, смелый и находчивый человек, обладающий определенными навыками! Именно такой нам и нужен!
   – Кому это – вам? – остывая, спросил Евгений и отхлебнул из кружки.
   – Ну, разве это сейчас так важно? Нам – это определенной группе людей, объединенных общим делом. Большего я сказать не в праве. Нам потребовалась помощь, и мы решили, что для этого дела вы вполне подходите.
   – Так почему же вы просто не пришли и не попросили: «Помогите! Сами справиться не можем!»? – Евгений уже почти совсем успокоился. – Обязательно нужно было жену похищать?
   – Понимаете, – замялся собеседник, – это такое дело, что добровольно, по согласию, вы бы никогда не согласились…
   – Что, убить кого-то нужно? – напрямик спросил Миронов. – Киллер понадобился? Так трудно стало наемного убийцу найти, что вы решили бывшего военного на это подписать? Да только свистните – куча желающих набежит, раз вы деньги за это обещаете. Я ведь правильно понял, вы деньги обещаете? Сумма-то хоть приличная?
   – Очень даже, – кивнул Иван Иванович.
   – Вот видите, значит, об остальном я правильно догадался, – усмехнулся Евгений. – Так вот, сразу вам заявляю: никого убивать я не собираюсь. Так своим хозяевам можете и передать.
   Говорил он спокойно, почти устало, и собеседник понял, что человека, сидящего перед ним, обычным образом убедить не удастся, никакими деньгами не соблазнить. Но он и не рассчитывал на легкую победу.
   – Евгений Викторович! Вы забываете об одном очень важном обстоятельстве! У нас ваша жена, и в случае отказа… Только, пожалуйста, не надо никакого насилия, – торопливо добавил он, увидев, как вновь начало темнеть лицо Миронова. – Давайте договоримся, как цивилизованные люди! Вы выполняете работу, получаете назад свою супругу в целости и сохранности, плюс некую сумм денег, и мы расходимся, чтобы никогда больше не увидеться!