Ильин Андрей. Универсальный солдатик (Киллер из шкафа - 3)

   "Болванку" с заявкой предъявили продюсерам.
   - Все классно, - оценили материал продюсеры. - Нам давно нужен новый герой и антигерой, - не уточняя, кто есть кто. - Особенно важно то, что мы утрем нос нашим конкурентам. Каким числом они анонсировали передачу?
   - Двадцать первым.
   - Замечательно, наша передача должна выйти двадцатого. Будем считать это ответом за телепузиков.
   - Но мы не успеем?
   - Не успеете - напишете заявление об уходе...
   В телевизионных войнах все, как в настоящих, - кто первым бьет, тот и побеждает. А личный состав не в счет, личный состав - "пушечное мясо", которое обязано выполнить приказ, чего бы это ни стоило.
   - Одной нарезки будет мало! - категорически заявил режиссер передачи. Нужен живой материал, нужен герой.
   Герой был недостижим, потому что сидел во французской тюрьме.
   - Ну тогда давайте хотя бы этого, как его... Шерлока Холмса...
   К Старкову домой прибыли сразу два редактора с предложением принять участие в передаче. Старков был уже опытный телевизионный волк и задавал вопросы по существу.
   - Запись или прямой эфир?
   - Запись.
   - Кто будет работать, кроме меня?
   - В каком смысле? - растерялись редакторы.
   - Ну там министры, депутаты, члены правительства? С кем я буду общаться в студии?
   - Вы один.
   - Значит, соло, - удовлетворенно кивнул Старков. - Сколько?
   - Пятьдесят, - ответили редакторы, поняв, что имеют дело с опытным человеком, - у.е.
   - Сколько? - удивленно переспросил Старков. - Это несерьезно! Я на мелких интервью больше возьму!
   - Но это Первый канал! У нас самая большая зрительская аудитория. И, значит, раскрутка, рейтинги... У нас олигархи бесплатно соглашаются!
   - То олигархи, а то я. Они могут себе позволить бесплатно - им деньги не нужны. А мне - нужны. Мне машину давно пора менять. И гараж!
   - Хорошо - семьдесят пять.
   - Сто пятьдесят.
   -Сто!
   - Ладно, уговорили - сто! - Когда запись? - по-деловому спросил Старков.
   - Завтра.
   - Завтра, завтра, - забормотал Старков, соображая, что у него запланировано на завтра и вытаскивая свой ежедневник. - Сейчас посмотрю, есть ли у меня завтра окна, - раскрыл блокнот. - Утром брифинг с первым заместителем министра, встреча с личным составом в Школе милиции, интервью на радио... Если только втиснуться между Школой милиции и радио. Часа вам хватит?..
   В студии Старков держался уверенно и раскрепощенно.
   - Где у вас тут гример? - спросил он. Крикнули гримера.
   - Поправьте здесь и здесь, - показал Старков. - И подведите немножко под глазами...
   Гример, стал обрабатывать лицо новоявленной звезды.
   - Так вас устраивает?
   - Да, так нормально. Спасибо. Операторам он тоже дал ЦУ.
   - Сбоку, пожалуйста, не снимайте, у меня профиль нефотогеничный. Или дайте на левую сторону тень...
   Запись прошла гладко. На этот раз ведущего не интересовали коррупция в правоохранительных органах и новые методы, применяемые сыщиками в борьбе с преступностью, его интересовал Иванов. Только Иванов.
   - Вы действительно считаете, что это преступник нового типа? - спрашивал он.
   - Безусловно! - рубил с плеча Старков. И загибал перед камерой пальцы: Пять трупов на Агрономической, четыре на Северной, четырнадцать в Федоровке...
   - Четырнадцать?! - заинтересовался ведущий, акцентируя внимание зрителей на цифре и делая вид, что впервые слышит о том, что случилось в Федоровке.
   - Да, четырнадцать! - подтвердил Старков. - Четырнадцать трупов, как с куста.
   - Неужели один человек способен убить четырнадцать человек, - поразился ведущий. - Это какая-то фантастика!.
   - Обычный человек, конечно, нет. Обычный человек не способен даже курицу зарезать. Но мы имеем дело с не просто людьми, а с преступным элементом, для которого жизнь человека ничего не стоит. Помню, в семьдесят втором я расследовал дело некоего Васютова, так вот он убил и съел свою мать и своего отца. Причем семья у него была интеллигентная, мальчика воспитывали очень хорошо, и съел он их культурно, с помощью вилки и ножа...
   Обычно история с Васютовым шла на ура и вызывала бурный интерес аудитории и звонки зрителей в студию. Но на этот раз Васютов никого не интересовал.
   - Да, да, это очень интересно, - сказал ведущий. - И мы обязательно вернемся к этой теме. Но не сейчас. Сейчас меня интересует Иванов. Он действительно убил четырнадцать человек? Сам убил?
   - Да ему человека прикончить, что вам яичницу поджарить, - уверил Старков. - И даже проще - раз - и готово!
   - Но ведь жертвы должны были сопротивляться? - пытался докопаться до истины ведущий.
   - А кто вам сказал, что они не сопротивлялись? Еще как сопротивлялись, заверил Старков. - Это же не просто жертвы были, а матерые уголовники! Но Иванов их все равно уделал... простите, лишил жизни.
   - Как? Каким образом? - напирал ведущий, вытягивая из Старкова столь любимые зрителем подробности.
   - Ну, значит, он связанный был, - начал вспоминать, как все происходило Старков. - Но каким-то образом развязался и сразу ударил одного кулаком вот сюда и тут же другого сюда, а потом ка-ак...
   - Нет, так зритель ничего не поймет, - расстроенно сообщил, останавливая размахивающего кулаками Старкова, ведущий. - Но мы провели собственное расследование и, чтобы разобраться, возможно такое или нет, попытались реконструировать те памятные события с помощью заслуженного мастера спорта по самбо, трехкратного чемпиона мира по древнеславянскому рукопашному бою, обладателя черных поясов и кимоно, подаренного монахами монастыря Шаолинь Солодкова Виктора Алексеевича. Прошу приветствовать.
   Зрители в студии захлопали. Звукооператоры врубили фонограмму бурных аплодисментов.
   - Сейчас вы получите уникальную возможность увидеть, как все происходило. Прошу!
   В студию вбежали две дюжины молодых ребят в спортивном трико. И вошел дублер Иванова.
   Он поклонился ведущему, поклонился зрителям, поклонился камерам, жутко вскрикнул: - "Я-а-а!..", - принял стойку и начал крушить и стучать об пол ни в чем не повинных молодых людей в трико, вышибая из них дух. Поджидавшие "убийцу" юноши рушились как подкошенные и, выждав секунду, на четвереньках отползали в сторону, чтобы дать возможность другим статистам подойти и удобней встать для броска. В три минуты заслуженный мастер спорта перебил всех и с большим трудом был остановлен возле трибун со зрителями.
   - Как видите, это не фантазия, это действительно было так, - поздравил ведущий зрителей с успешным завершением эксперимента.
   - Он смог это сделать!
   И на огромном мониторе и на голубых экранах появилась фотография Иванова из личного дела.
   Зрители снова зааплодировали. Тому, что Иванов смог убить четырнадцать человек.
   - Теперь я хочу пригласить сюда еще одного участника передачи, бывшего свидетелем недавних со -бытии, которые освещало СМК. Прошу!
   В студию втолкнули двоюродного брата Иванова.
   - Что вы можете сказать зрителю? - дал ему слово ведущий.
   - Что могу сказать?.. Я много что могу сказать...
   - Нас интересует ваш брат Иванов.
   - Ну что... Хочу сказать, что мой братан - настоящий мужик! Вот такой мужик! - поднял большой палец. - Этот, как его, Робин Гуд.
   Ведущий изобразил на лице недоумение.
   - Он же это... он только ментов и бандитов мочил, которых за дело. А просто народ он не трогает, - сообщил двоюродный брат.
   Зрители на всякий случай захлопали в ладоши.
   Образ Иванова получил новое неожиданное толкование.
   - То есть вы хотите сказать, что он не преступник? - подлил масла в огонь ведущий.
   - Какой преступник?! Преступник тот, кто за два доллара паленую водку продает! Или там детишек с бабами мочит. А мой братан, он ребенка пальцем не тронет, он только бандитов, которых не он, которых менты должны... вместо того чтобы честных тружеников, за здорово живешь, по почкам! - ударил себя в грудь двоюродный брат. - Он за них, как папа Карло, а они на него бочку катят! Он же, как этот - как санитар леса. Ему памятник надо вот та-акой! Или в министры. Да кабы Ванька министром стал, он бы всю эту мразь враз к Ногтю сделал! Как Сталин.
   - Ну, это вы хватили! - покачал головой ведущий.
   - А чего? Они одно дело делали - Ванька и Иосиф Виссарионыч.
   - Да, но ведь он еще, кажется, убил кого-то в Париже, - возразил ведущий.
   - Кого убил? - вскинулся двоюродный брат. - Французиков?.. Я вас умоляю!.. Так им и надо! Ты знаешь, как меня их менты там отделали? Знаешь?!. Ты глянь! - двоюродный брат выдернул из штанов и задрал к подбородку свитер. - Нет, ты глянь, - видал синяк!.. А ниже! Ниже показать?
   - Нет, нет, не надо, мы верим, - забеспокоился ведущий.
   - Да я бы тех французиков сам, собственными руками!.. Только я не могу, кишка у меня тонка, а братишка может! Он - герой. Он их там знаешь, скока положил! У-у!
   - Но за что? - задал вопрос ведущий.
   - Как за что? - удивился двоюродный брат. - А хоть за их Наполеона?! Ты знаешь, сколько он наших ребят почикал? И каких ребят! Что же им прощать; паразитам?
   - Так это когда было! - сказал ведущий.
   - Ну ты даешь, брателло! - ахнул брат. - Твои, видать, тогда в Сибири отсиделись, а наши на Смоленщине были. Они знаешь, как от этих лягушатников хлебнули. Во - хлебнули, по самое горло! Вот Ванька, видать, им и припомнил. И правильно сделал! Тем более что не он начал, они сами первыми полезли. Ну вот и получили!..
   - Хочу пригласить сюда еще одного свидетеля этих взбудораживших Францию событий. Близкую родственницу Иванова - его жену.
   - Верку, что ли? - сморщился двоюродный брат. - Она вам сейчас тут такого наплетет...
   Камеру перевели на присутствующих в студии зрителей, которые дружно захлопали в ладоши.
   Воспользовавшись моментом, к двоюродному брату подскочили два дюжих монтировщика и, ухватив под руки, потащили с площадки.
   - Вы чего? Я еще не все сказал! Вы чего?! - возмущался брат. - А ну тащи меня обратно!
   Но микрофоны были отключены.
   В кресло против ведущего села жена Иванова.
   - Говорят, вы были в Париже? - заинтересованно спросил ведущий.
   - Ой, да, была! - блаженно расплылась жена Иванова. - Только сегодня прилетела. Мне там Лувр показали и Сену...
   - Но вы там, кажется, были по делу? - перебил женщину ведущий.
   - Я?.. Ах, ну да, я забыла... Там же Ваня, сокол мой ясный, такого натворил, уж такого... - заплакала женщина. - Ванюшечка мой! Миленький!.. Да кабы не он, разве бы я попала в Париж? И к вам сюда? Лютик мой голубоглазый! На кого ты меня покину-ул!
   Женщины на трибунах достали платки и промокнули выступившие слезы.
   - Как я вижу, вы любите своего мужа? - констатировал ведущий.
   - Как же его не любить, родненького моего? Люб-лю-ю-у! Уж как люблю-у! завыла жена Иванова. - И как он там без меня-а-а, сердешный! Может, обижают его французы те!.. Не кормят, не пою-ут! Мне бы только обратно в Париж попасть, хоть на недельку, да чтобы одним глазком взглянуть на миленка моего! Ой да кто бы меня туда отвез-то! - опять и очень искренне завыла женщина.
   - Но ваш муж, кажется, преступник, убийца? - напомнил ведущий.
   - Кто? Ванюша? Да он никогда кошки не тронул! Он даже тараканов сам не давил, меня кричал! Ну, может быть, только если его сильно обидели... А чтобы первым ударить - да ни в жизнь! Лапушка моя-а!
   Ведущий тоже промокнул слезы.
   - Мы решили помочь вам, - сообщил ведущий. - Нашлись добрые люди, спонсоры, внизу вы видите телефоны их коммерческого отдела, которые согласились оплатить вашу поездку к мужу.
   - Правда? - очень искренне удивилась женщина. - Голубь мой ясноглазы-ый! Соколик мо-ой!
   - Кроме того, они предоставляют билеты на самолет и номер в пятизвездочном отеле в пригородах Парижа с видом на Эйфелеву башню герою нашей сегодняшней передачи, отечественному Шерлоку Холмсу, следователю Старкову.
   Старков помахал рукой. Зрители захлопали в ладоши.
   - И предлагают всем желающим совершить увлекательный тур в столицу Франции с посещением Лувра, кабаре Мулен-Руж и мест, где бывал Иванов, в том числе подъезда дома, где происходили события, которые потрясли Европу.
   Долгие, продолжительные аплодисменты.
   - Но на этом мы не ставим точку, мы ставим вопрос, - многозначительно сказал ведущий, - кто он, Иванов - злой гений современности, маньяк, совершивший преступления, пред которыми блекнут деяния, совершенные небезызвестными Ленькой Пантелеевым и Чикатило, или новый Робин Гуд?
   Кто он? Кто?!.
   ГЛАВА 51
   - Кто стрелял в снайпера? - наверное, уже в тысячный раз спрашивал Пьер Эжени. - Кто?
   - Кто стрелял в снайпера? - как заводной повторял переводчик. - Скажи, кто стрелял в снайпера?
   - Не я, - отвечал Иванов. - Честное слово, не я! Ну не я!..
   Переводчик переводил.
   - А кто?
   - Он! Все - он.
   - Кто он?
   - Товарищ Максим.
   - А в полицейских?
   - Тоже не я. Тоже товарищ Максим.
   - Один?
   - Один!
   Ответы звучали малоубедительно. Хотя бы потому, что противоречили свидетельским показаниям, актам экспертиз и здравому смыслу. Иванов был взят на месте преступления, взят с поличным, с пистолетом, из которого за несколько секунд до того были убиты четыре полицейских и на котором были обнаружены отпечатки пальцев Иванова и не было пальцев второго русского.
   - Сейчас я приглашу сюда полицейских, участвовавших в операции, и в вашем присутствии допрошу их, - предупредил Пьер Эжени. После чего задал еще один непривычный уху русского зэка вопрос: - Вы согласны?
   Иванов судорожно кивнул.
   В кабинет вошел первый полицейский.
   - Вы видели этого человека? - спросил Пьер, по -казывая пальцем на Иванова. Полицейский посмотрел.
   - Да, узнаю. Это преступник, который взял заложников.
   - Вы уверены?
   - Уверен.
   - Что он делал, когда вы оказались в помещении?
   - Он стоял на коленях, вот так, чуть боком, - стал вспоминать полицейский. - В руках у него был пистолет.
   - Куда он был направлен?
   - В нас. Поэтому мы вынуждены были в соответствии с инструкцией открыть огонь, - на всякий случай сказал полицейский.
   - Как, по вашему мнению, имел ли он целью убить вас или только пугал?
   - Ни черта себе пугал! - возмутился полицейский. - Он до этого там четверых наших до смерти напугал! И нас тоже хотел! И убил бы, если бы мы первыми выстрелить не успели...
   Все следующие полицейские показали то же самое.
   - Как вы это можете прокомментировать? - поинтересовался Пьер Эжени у Иванова.
   - Ну не я стрелял, не я!.. - привычно заканючил тот. - Я правду говорю.
   - Тогда кто? - жестко спросил Пьер Эжени.
   - Ну я же говорю - он, товарищ Максим!.. Тьфу, заладил!..
   - Хорошо, тогда объясните, почему патологоанатомы обнаружили на слизистых оболочках глаз и в носоглотке этого вашего Максима следы воздействия слезоточивого газа, а ваши глаза и носоглотка чистые?
   - Так это просто! - обрадовался Иванов. - Я же в маске и очках был!..
   - Зачем в маске и очках? - быстро спросил Пьер, потому что посчитал, что преступник проговорился.
   - Ну, чтобы не плакать...
   - А не плакать, чтобы иметь возможность прицельно стрелять! Так?
   - Не... Это не я, это все он!
   - Да как же он, если его глаза были полны слезоточивого газа! Если он мушку увидеть был не способен! Как он мог стрелять?!
   - Не знаю. Может, он зажмурился...
   Никогда еще Пьеру Эжени не попадался такой тяжелый подследственный! Ему акты экспертиз - а он чуть не плачет. Ему очную ставку - а он глазами хлопает. Другой бы сто раз сознался, а этот - ни в какую!
   Следующими свидетелями были заложники, которые в один голос утверждали, что главным был Иванов.
   - Он, он! - наперебой орали они, испуганно шарахаясь от Иванова к дальней стенке. - Тот хороший был, а этот плохой. Этот гангстер! Тот нас жалел, а этот заставлял его нас связывать и пальцы отрубил!
   - Я отрубил?! - совсем ошалел Иванов.
   - Ты!.. Он! Мы точно знаем! А когда тот не хотел его слушать, этот его бил. По лицу. И еще пинал...
   Тут свидетели маленько приврали, что было простительно, если вспомнить, что им пришлось пережить.
   - За что вы били своего соучастника? - спросил следователь.
   - Я не бил!
   - А свидетели утверждают, что били!
   Иванов аж задохнулся от обиды. Ну что за дураки - ничего не понимают! Им говорят, что не бил, а они бил! Ну как им объяснить?
   - Понимаете, он сам мне сказал... Я руки выставил, а он - раз, ударился об них и отлетел, - понес уже совершенную чушь Иванов.
   Многие из находившихся в кабинете полицейских заулыбались.
   - Ах, вот в чем дело! Это, оказывается, не вы его избивали, это он вас избивал - ударами лица по кулакам? - не удержался, съязвил Пьер.
   - Ну да, конечно! - обрадовался, что его наконец. поняли, Иванов.
   Кто-то за спиной следователя прыснул в ладонь. Ну фантазер! Это ж надо такое придумать!
   - А потерпевшего на четвертом этаже кто застрелил?
   - Тоже он!
   - А двух потерпевших до него?
   - Снова он.
   - Да? Но отпечатки пальцев там нашли почему-то ваши! А пули, извлеченные из тел погибших, были выпущены из пистолета, из которого вы впоследствии убили пятерых полицейских и которым, по показаниям свидетелей, грозили своему соучастнику!
   -Я?!.
   - Вы! И еще вас опознала женщина, у которой вы убили мужа через окно спальни и которая видела вас болтающимся на веревке, спущенной с крыши, с пистолетом в руке! - уже почти кричал Пьер.
   - Да вы что? - искренне удивился Иванов.
   - Или вы опять скажете, что это не вы?
   - Не я.
   - А кто?
   - Товарищ Максим.
   "М-м-м", - как от зубной боли замычал Пьер Эжени.
   - Ну нельзя, нельзя быть таким идиотом!.. Вам доказательства предоставляют - акты экспертиз, свидетельские показания... Десятой части того, что мы имеем, будет довольно любому суду для вынесения обвинительного приговора! Ну почему, почему вы отри -цаете очевидные вещи? Почему вы упорствуете?
   - Потому что... потому что я не убивал! - честно сказал Иванов. И на глаза его навернулись слезы.
   Пьер Эжени схватился за голову, хотя с большим удовольствием схватил бы за глотку Иванова.
   - А пять трупов возле казино, убитые из оружия, на котором найдены отпечатки ваших пальцев!.. - наступая, быстро проговорил Пьер. - Это, конечно, тоже не вы?
   - Конечно, не я! - уверенно заявил Иванов.
   - А кто же на этот раз? Кто?!
   - Маргарита! - честно признался Иванов.
   - Женщина? Женщина застрелила пять мужчин из пистолета, который держали вы?
   - Ну да, она, Маргарита, - кивнул Иванов.
   - Кто она такая?
   - Моя жена.
   - Погодите, как жена? - вновь поймал Пьер подозреваемого на несоответствии. - Ведь ваша жена, кажется, живет в России!
   - Да нет, в России другая, - попытался объяснить Иванов.
   Присутствующие полицейские оживились.
   - Какая другая? - спросил Пьер, уже не допрашивая, уже просто удивляясь.
   - В России та - прежняя...
   - Так у вас что - две жены?
   - Выходит, так, - скромно согласился Иванов. Пьер обессиленно упал на стул.
   - Полицейских убивал не он, а Максим, тех, что до полицейских, тоже не он - тоже Максим, тех, что до Максима, тоже не он - Маргарита... А он сам ангел с крылышками, который при этом имеет двух жен...
   Совершенно нормальный дурдом!..
   - Слушай, ты, гад! Ты чего их изводишь!.. - возмутился от себя переводчик, пожалев французскую полицию. - Ты чего плетешь!
   - Да ничего я не плету, я правду говорю... - окончательно расстроился Иванов.
   Пьеру Эжени принесли воды, сигарету и рюмку коньяку. Он выпил воду, коньяк и выкурил сигарету. И продолжать допрос отказался.
   - Все, я больше не могу. Пусть кто-нибудь другой.
   - Хорошо, допустим, здесь вы никого не убивали, - сказал другой следователь. - Согласен. Но там, в России, там вас разыскивают за убийство тридцати потерпевших...
   Кто-то из полицейских поперхнулся и закашлялся.
   - Тридцати, тридцати, - повторил следователь. - Ну не станете же вы утверждать, что их тоже не убивали ?
   - Конечно, не убивал! - заверил присутствующих Иванов.
   - Что - ни одного?!
   - Ни одного! Я никого пальцем не тронул...
   - Редкая сволочь! Просто первый раз таких вижу! - сказал следователь по-французски, попросив это не переводить. - Маньяк и сволочь! Надо было его еще там пристрелить.
   - Стоп! - развел противников по углам очухавшийся Пьер Эжени. - Так мы ничего не добьемся. Давайте с самого начала...
   С начала так с начала. И Иванов стал рассказывать с начала.
   Про то, как пришел к любовнице, куда чуть позже пришел еще один любовник, и он был вынужден залезть в шкаф, где сидел, когда в квартиру вломились какие-то вооруженные люди и всех убили и сами погибли. А милиция подумала, что это он. А на самом деле не он. И своего приятеля, которому спилили зубы, тоже не он. И на Северной не он. И уголовников на Агрономической тем более не он...
   Полицейские слушали Иванова, раскрыв рты, как Шехерезаду, рассказывающую сказки тысяча и одной ночи. Это же надо такого напридумывать и ни разу не сбиться!
   - А почему вы убивали тех, которых не убивали? - спросил Пьер Эжени. Какие были мотивы?
   - Золото, - просто сказал Иванов. Полицейские переглянулись. Ну конечно, какая сказка без золота.
   - Да нет, не в том смысле, что золото, а в смысле золото партии, - понизив голос сообщил Иванов.
   - Какой партии? - также сойдя на шепот, спросил Пьер Эжени.
   - КПСС, - уточнил Иванов.
   - И много у них золота? - все так же заговорщиц -ким тоном поинтересовался Пьер.
   - Не знаю... Я снял четыре с половиной миллиарда долларов.
   - Вы сняли? - уже совершенно не удивился Пьер. - Четыре с половиной миллиарда... А почему не десять? Почему так мало?
   - Там больше не было, - развел руками Иванов.
   - А где они, эти деньги? У вас?
   - Нет. Ну то есть считается, что как будто у меня, а на самом деле не у меня.
   - Ну да... То есть снова вы, хотя не вы? Как с полицейскими? - понятливо закивал Пьер.
   - Ну да, - согласился Иванов. - Убивал не я и снимал не я.
   - Четыре с половиной миллиарда? - еще раз уточнил Пьер.
   - Четыре, - подтвердил Иванов.
   - И жены у вас две?
   - Как бы две.
   - Мне все ясно, - сказал Пьер.
   И вызвал психиатрическую бригаду...
   Людям в белых халатах Иванов тоже рассказал чистую правду - про то, что пришел к любовнице, что забрался в шкаф, что никого не убивал, что снял в швейцарском банке четыре с половиной миллиарда долларов и имеет двух жен...
   - Ну, вообще-то, говорит он складно, - заметили врачи. - И довольно разумно. Потому что, если бы у него была мания величия, то, по всей вероятности, он утверждал бы, что это именно он убил шестьдесят человек, а он, наоборот, утверждает, что не он. Правда, шестьдесят человек... Это, конечно, цифра несуразная...
   - А деньги? Четыре с половиной миллиарда?..
   - Да, наверное... Но, с другой стороны, он же не утверждает, что они принадлежат ему и что он, к примеру, хочет купить на них Тихий океан или Луну и, значит, вряд ли это шизофрения... Разве только мания преследования ?..
   - Какая мания преследования - он убил шестьдесят человек! - вскипел Пьер Эжени.
   - Шестьдесят? - как-то очень заинтересованно спросили врачи. - Он?
   И показали на смирно сидящего и растерянно хлопающего глазами Иванова.
   - Шестьдесят, шестьдесят! - горячась повторил Пьер. - Вернее, шестьдесят одного! И именно он! А может, больше, гораздо больше! Потому что это страшный человек! Однажды он убил четырнадцать человек. Единовременно.
   - Он? - опять показали психиатры на Иванова. И внимательно посмотрели не на Иванова, посмотрели на Пьера.
   - Он! Хотя по нему не скажешь. А еще он требовал привести к нему президента Франции, чтобы пристрелить. А я, дурак, не поверил. А теперь верю!.. Он хотел убить нашего с вами президента! Бах - и все...
   - Он - президента?! - в третий раз посмотрели на Иванова врачи.
   - Он, он! - лихорадочно закивал Пьер. - Потому что никогда не убивал президентов! А я его поймал. Я! Именно я!.. На свою голову!..
   И со злости даже по лбу себя хлопнул!
   Психиатры переглянулись. Быстро о чем-то пошептались и сказали что-то медсестре. Та полезла в медицинскую сумку.
   Пьер Эжени заметил вытащенный шприц и сник.
   - Ладно, все, спасибо, - сказал он. - Я понимаю, что все, что вы здесь услышали, звучит сумасшедшим бредом. Это действительно похоже на бред... Но это правда.
   - И все же вы бы зашли к нам, - сказали на прощание психиатры. - С такой работой...
   - Зайду, обязательно зайду, - пообещал Пьер Эжени.
   Но пошел не в больницу, пошел в русское консульство к своему приятелю и консультанту по России Константину. Потому что с русскими, наверное, могут разобраться только русские.
   - Ха! - быстро все понял Константин. - Вы что, ему поверили? Да он просто Ваньку ломает... Это выражение такое, которое обозначает, что он вас за нос водит. Ну то есть обманывает.
   - Почему ты так решил? - чуть даже обиделся Пьер.
   - Потому что невооруженным глазом видно! Он же анекдоты вам травит - про мужа, жену и любовника. У нас же там, в России, половина анекдотов про это.
   ______________________________________________________263
   просто затихнуть не могло, так как интересовало не полицию США, а ее Старшего Брата. Джон Пирке срочно вылетел в США.
   - Бумагами его не вытащить! - категорически заявил начальник Восточного сектора. - Этот Иванов им, видно, здорово насолил, и так просто они его не отда -дут.
   - А если надавить на высшем уровне?
   - Может, еще шестой американский флот туда по -слать? Нам теперь чем меньше начальство тревожить, тем спокойней. Зачем лишний раз волну гнать, напо -миная о провале операции "Гамбит-2"?
   - Это верно.
   - Поезжай туда сам и попробуй утрясти дело по-тихому. Если не удастся потроши Иванова на месте. Бумаги мы тебе выправим такие, что отказать тебе они не смогут...