Страница:
Добравшись до командного отсека, капитан выслушал отчет офицеров и потребовал кружку кофе. Напиток принесли через пару минут. Гордон улыбнулся уголками губ и рухнул на сиденье разбитого крутящегося стула:
– Надеюсь, господа, вы поддерживаете контакт с вражеской субмариной?
– Безусловно, сэр! – уверенно отчеканил первый помощник. – Лодка движется на северо-северо-восток со скоростью 30 узлов. Маневров уклонения контакт не производит. Буксируемой СДВ замечено не было. Точнее сказать, мы не отметили шумов, сопровождающих ее выброс. Безусловно, контакт может тянуть СДВ с начала наблюдений.
– Вы так считаете?
– Нет, сэр. Подобный поворот событий маловероятен. Русские пользуются буем лишь тогда, когда полностью уверены в своей безопасности.
– Итак, господа, – резюмировал за помощника капитан. – Перед нами быстроходная ударная подводная лодка, идущая в район боевых действий на крейсерской скорости. Сомнений в этом нет. Тип определили?
– Старший акустик полагает, что мы сидим на хвосте Альфы-II[23], – вновь произнес первый помощник. – Мы уверены, что противник нас не слышит. «Альфа» не увеличивает скорость и не зависает между термальными уровнями.
Капитан взмахнул рукой:
– Мы имеем решающее тактическое преимущество. Если русские попытаются подняться выше, или, чего доброго, решат вынырнуть, вызывайте меня на мостик. BQS-15 не используйте, работайте исключительно с BQQ-5[24]. О нашем присутствии русские знать не должны. Во всяком случае, до тех пор, пока не станет поздно.
Чашка кофе вздрогнула, ударившись о легонькое фарфоровое блюдце. Капитан повернулся к первому помощнику:
– Рейнольдс, что произошло в торпедном отсеке? У нас уже два месяца не было никаких происшествий…
– Наркотики, сэр, – мрачно пробурчал офицер. – Майлс убит, кто-то из парней пырнул его ножом в горло. Бедолага умер мгновенно, весь отсек залил кровью. Зрелище преотвратное.
– Надо полагать, – нахмурился Дэмпси. – Причину конфликта выяснили?
Коммодор знал о том, что во время встречи с «Детройтом» на борт подводной лодки проникло опасное зелье. Мексиканские моряки воспользовались прежними связями и постарались воодушевить своих товарищей при помощи порошка. Наркотики стали причиной насилия, а вовсе не страх за собственную жизнь.
– «Снежок» поделить не удалось, – буркнул из угла Эмблтон. – Я нашел под ногтями следы кристаллов.
По лицу Дэмпси пробежала тревожная тень.
– Виновных отыскать. Завтра утром переверните каюты «южан», ищите наркотики. Потом пройдитесь по каютам негров и белых. Ищите зелье открыто, моряки должны видеть, что мы не делаем скидок по цвету кожи. Если от зелья не избавимся, ситуация на корабле выйдет из-под нашего контроля.
Лицо Рейнольдса покраснело.
– Будет сделано, сэр.
– Еще раз повторяю, специально для всех присутствующих, мы находимся на военном судне! Я капитан корабля и требую от своих подчиненных неукоснительного соблюдения дисциплины. Если кто-либо из моряков увидит начальника не во мне, а в своем поставщике зелья, то я эту скотину выброшу за борт без всяких колебаний. Через торпедный аппарат, к рыбам пойдет.
Донесите до людей ту мысль, что мы занимаемся серьезной работой и послабления в дисциплине недопустимы. Мы на войне, и оплошность одного из нас может трагически завершиться для всех.
Дэмпси поставил кружку на поверхность электронной карты. Откинувшись на спинку кресла, капитан сурово спросил:
– Я слышал, что некоторые моряки интересуются специальными «Томагавками»? Вдобавок к этому, один из нас проболтался матросам об атомной начинке ракет. Этот же человек сообщил морякам, о неисправности радиационной защиты. Если так дальше дело пойдет, мы получим на борту бунт!
Эмблтон развел руками:
– Шила в мешке не утаишь, кэп. Наша одновальная ядерная установка отработала ресурс три года назад. Ее защита вышла из строя после августовского пожара. Дозу мы схватили достаточную, так что бунтовать поздно. Все равно своей смертью не умрем, внутри наших тел тикают маленькие часики смерти…
– В команде растут бунтарские настроения, кэп, – вставил свое слово Филдс. – Люди считают, что их обманули, обрекли на смерть в титановой оболочке. К тому же мы не видели берега два года. Женщины опять же… Неудивительно, что нервы моряков на пределе. Пока они еще слушаются приказов, но скоро…
– Этого «скоро» не должно произойти… – завершил за Филдса коммодор. – Мы должны разобраться с беспорядками, прежде чем они перерастут в открытые акции неповиновения. Через двенадцать часов мы входим в зону боевых действий и приступаем к поиску противника. С этого момента любое невыполнение приказа, исходящего от старшего по званию офицера, будет расцениваться как измена. Скидок не будет ни белым, ни черным, ни мексиканцам.
Пальцы Дэмпси пробежали над пультом компактного навигатора. На электронной столешнице проявились очертания арктических островов. Изумрудными цепочками высветились последовательности цифр – промеры океанских глубин. Красные пиксели, пробежавшие по краю экрана, обрисовали частично изученную подводную гряду.
– Теперь по существу, господа. Я ознакомился с приказами командования и пришел к выводу, что обстановка вокруг островов не благоприятствует нашим подводным силам. Консорциум стягивает в квадрат четыре субмарины, тогда как у противника их не менее девяти. Помимо нас в секторе будут действовать SSN-772 «Гринвилль», SSN-784 «Северная Дакота»[25] и SSBN-732 «Аляска»[26]. Только не спрашивайте меня, с какой целью лодка Гриссома будет шляться по военной зоне. Я не знаю ответа на этот вопрос.
– На борту «Аляски» находиться атомное оружие?!
– Верно, Филдс, но штабистов эта особенность не беспокоит. «Аляска» выполняет функцию сдерживания на тот случай, если русские попытаются потопить авианосец специальной тактической ракетой.
На лицах некоторых офицеров проступила смертельная бледность.
– Добравшись до сектора, начнем поиск вражеских целей – ударных подводных лодок и тяжелых советских кораблей. В случае неблагоприятного развития ситуации мы должны будем уничтожить инфраструктуру острова: порт, аэродром и нефтеперерабатывающий завод. Короче говоря, ничего нового, все предсказуемо и банально. На размышление времени у нас нет, так что приступайте к работе, господа.
Офицеры вразнобой отдали честь и начали расходиться по боевым постам. Настроение у всех было хмурое, тревожное. На горизонте вновь замаячила перспектива большой войны, которая могла перемолоть подводную лодку значительно быстрее, чем серьезная неисправность реакторной защиты.
Дэмпси склонился над электронной доской и посмотрел на изумрудные пиксели острова. Мысли коммодора были бесконечно далеки от войны. Капитан вспоминал прошлое, исследуя осколки некогда разрушенной жизни.
– В очередной раз нас бросают в битву за чужие интересы. Нашим флотом распоряжается не правительство, а топ-менеджеры Консорциума. Именно они, эти жалкие обитатели Уолл-стрита сначала развалили Америку, подставили ее города под атомные удары, а потом скрылись под шумок со своими капиталами. Отлежавшись, воскресли в облике Консорциума и теперь отдают указы марионеточному президенту. Самое забавное, что этот мерзавец считает себя едва ли не королем, хотя в действительности является варлордом пепелища. Ведет электронную войну из своего летающего бункера, рисует на карте стрелочки, проводит транзакции. Жертвует жизнями тысяч и тысяч людей, пытаясь выслужиться перед своим начальством и принести им новые капиталы.
Капитан отложил в сторону световое перо. В его разуме возникла новая мысль. Мысль, которая вызвала бурю ярости и темных эмоций.
– Они отправили нас на смерть… Желают избавиться от старой лодки в бою. Да будет так, господа управленцы, только учтите, что наша гибель и на вас поставит жирную точку.
Глава 4
– Надеюсь, господа, вы поддерживаете контакт с вражеской субмариной?
– Безусловно, сэр! – уверенно отчеканил первый помощник. – Лодка движется на северо-северо-восток со скоростью 30 узлов. Маневров уклонения контакт не производит. Буксируемой СДВ замечено не было. Точнее сказать, мы не отметили шумов, сопровождающих ее выброс. Безусловно, контакт может тянуть СДВ с начала наблюдений.
– Вы так считаете?
– Нет, сэр. Подобный поворот событий маловероятен. Русские пользуются буем лишь тогда, когда полностью уверены в своей безопасности.
– Итак, господа, – резюмировал за помощника капитан. – Перед нами быстроходная ударная подводная лодка, идущая в район боевых действий на крейсерской скорости. Сомнений в этом нет. Тип определили?
– Старший акустик полагает, что мы сидим на хвосте Альфы-II[23], – вновь произнес первый помощник. – Мы уверены, что противник нас не слышит. «Альфа» не увеличивает скорость и не зависает между термальными уровнями.
Капитан взмахнул рукой:
– Мы имеем решающее тактическое преимущество. Если русские попытаются подняться выше, или, чего доброго, решат вынырнуть, вызывайте меня на мостик. BQS-15 не используйте, работайте исключительно с BQQ-5[24]. О нашем присутствии русские знать не должны. Во всяком случае, до тех пор, пока не станет поздно.
Чашка кофе вздрогнула, ударившись о легонькое фарфоровое блюдце. Капитан повернулся к первому помощнику:
– Рейнольдс, что произошло в торпедном отсеке? У нас уже два месяца не было никаких происшествий…
– Наркотики, сэр, – мрачно пробурчал офицер. – Майлс убит, кто-то из парней пырнул его ножом в горло. Бедолага умер мгновенно, весь отсек залил кровью. Зрелище преотвратное.
– Надо полагать, – нахмурился Дэмпси. – Причину конфликта выяснили?
Коммодор знал о том, что во время встречи с «Детройтом» на борт подводной лодки проникло опасное зелье. Мексиканские моряки воспользовались прежними связями и постарались воодушевить своих товарищей при помощи порошка. Наркотики стали причиной насилия, а вовсе не страх за собственную жизнь.
– «Снежок» поделить не удалось, – буркнул из угла Эмблтон. – Я нашел под ногтями следы кристаллов.
По лицу Дэмпси пробежала тревожная тень.
– Виновных отыскать. Завтра утром переверните каюты «южан», ищите наркотики. Потом пройдитесь по каютам негров и белых. Ищите зелье открыто, моряки должны видеть, что мы не делаем скидок по цвету кожи. Если от зелья не избавимся, ситуация на корабле выйдет из-под нашего контроля.
Лицо Рейнольдса покраснело.
– Будет сделано, сэр.
– Еще раз повторяю, специально для всех присутствующих, мы находимся на военном судне! Я капитан корабля и требую от своих подчиненных неукоснительного соблюдения дисциплины. Если кто-либо из моряков увидит начальника не во мне, а в своем поставщике зелья, то я эту скотину выброшу за борт без всяких колебаний. Через торпедный аппарат, к рыбам пойдет.
Донесите до людей ту мысль, что мы занимаемся серьезной работой и послабления в дисциплине недопустимы. Мы на войне, и оплошность одного из нас может трагически завершиться для всех.
Дэмпси поставил кружку на поверхность электронной карты. Откинувшись на спинку кресла, капитан сурово спросил:
– Я слышал, что некоторые моряки интересуются специальными «Томагавками»? Вдобавок к этому, один из нас проболтался матросам об атомной начинке ракет. Этот же человек сообщил морякам, о неисправности радиационной защиты. Если так дальше дело пойдет, мы получим на борту бунт!
Эмблтон развел руками:
– Шила в мешке не утаишь, кэп. Наша одновальная ядерная установка отработала ресурс три года назад. Ее защита вышла из строя после августовского пожара. Дозу мы схватили достаточную, так что бунтовать поздно. Все равно своей смертью не умрем, внутри наших тел тикают маленькие часики смерти…
– В команде растут бунтарские настроения, кэп, – вставил свое слово Филдс. – Люди считают, что их обманули, обрекли на смерть в титановой оболочке. К тому же мы не видели берега два года. Женщины опять же… Неудивительно, что нервы моряков на пределе. Пока они еще слушаются приказов, но скоро…
– Этого «скоро» не должно произойти… – завершил за Филдса коммодор. – Мы должны разобраться с беспорядками, прежде чем они перерастут в открытые акции неповиновения. Через двенадцать часов мы входим в зону боевых действий и приступаем к поиску противника. С этого момента любое невыполнение приказа, исходящего от старшего по званию офицера, будет расцениваться как измена. Скидок не будет ни белым, ни черным, ни мексиканцам.
Пальцы Дэмпси пробежали над пультом компактного навигатора. На электронной столешнице проявились очертания арктических островов. Изумрудными цепочками высветились последовательности цифр – промеры океанских глубин. Красные пиксели, пробежавшие по краю экрана, обрисовали частично изученную подводную гряду.
– Теперь по существу, господа. Я ознакомился с приказами командования и пришел к выводу, что обстановка вокруг островов не благоприятствует нашим подводным силам. Консорциум стягивает в квадрат четыре субмарины, тогда как у противника их не менее девяти. Помимо нас в секторе будут действовать SSN-772 «Гринвилль», SSN-784 «Северная Дакота»[25] и SSBN-732 «Аляска»[26]. Только не спрашивайте меня, с какой целью лодка Гриссома будет шляться по военной зоне. Я не знаю ответа на этот вопрос.
– На борту «Аляски» находиться атомное оружие?!
– Верно, Филдс, но штабистов эта особенность не беспокоит. «Аляска» выполняет функцию сдерживания на тот случай, если русские попытаются потопить авианосец специальной тактической ракетой.
На лицах некоторых офицеров проступила смертельная бледность.
– Добравшись до сектора, начнем поиск вражеских целей – ударных подводных лодок и тяжелых советских кораблей. В случае неблагоприятного развития ситуации мы должны будем уничтожить инфраструктуру острова: порт, аэродром и нефтеперерабатывающий завод. Короче говоря, ничего нового, все предсказуемо и банально. На размышление времени у нас нет, так что приступайте к работе, господа.
Офицеры вразнобой отдали честь и начали расходиться по боевым постам. Настроение у всех было хмурое, тревожное. На горизонте вновь замаячила перспектива большой войны, которая могла перемолоть подводную лодку значительно быстрее, чем серьезная неисправность реакторной защиты.
Дэмпси склонился над электронной доской и посмотрел на изумрудные пиксели острова. Мысли коммодора были бесконечно далеки от войны. Капитан вспоминал прошлое, исследуя осколки некогда разрушенной жизни.
– В очередной раз нас бросают в битву за чужие интересы. Нашим флотом распоряжается не правительство, а топ-менеджеры Консорциума. Именно они, эти жалкие обитатели Уолл-стрита сначала развалили Америку, подставили ее города под атомные удары, а потом скрылись под шумок со своими капиталами. Отлежавшись, воскресли в облике Консорциума и теперь отдают указы марионеточному президенту. Самое забавное, что этот мерзавец считает себя едва ли не королем, хотя в действительности является варлордом пепелища. Ведет электронную войну из своего летающего бункера, рисует на карте стрелочки, проводит транзакции. Жертвует жизнями тысяч и тысяч людей, пытаясь выслужиться перед своим начальством и принести им новые капиталы.
Капитан отложил в сторону световое перо. В его разуме возникла новая мысль. Мысль, которая вызвала бурю ярости и темных эмоций.
– Они отправили нас на смерть… Желают избавиться от старой лодки в бою. Да будет так, господа управленцы, только учтите, что наша гибель и на вас поставит жирную точку.
Глава 4
Тени в буране
Воздушная база «Граф Бернадотт». Штаб ПВО острова.
10 ноября 2035 года, 09.45
Адмирал советского арктического флота Николай Карлович Бирилев всю свою жизнь посвятил морю. В годы молодости он ходил на сторожевых кораблях и крейсерах, доставшихся стране от ранее почившего Советского Союза. Во времена Фазовой войны под начальством Бирилева находился атомный крейсер «Адмирал Макаров». Сейчас Николай Карлович исполнял обязанности командира военно-морской базы «Граф Бернадотт». Ему подчинялись не только сторожевые корабли, но и военная техника, а также самолеты, охранявшие воздушное пространство острова.
Бирилев любил корабли искренним чувством человека, сумевшего провести на их палубах большую часть жизни. К самолетам адмирал относился с подозрением. Более того, он побаивался их, отчетливо сознавая ту угрозу, которую они несли тяжелым атомным крейсерам и авианосцам.
Будучи старшим офицером базы, Николай Карлович постоянно размышлял о назревавшем конфликте. Удивительно, но, думая о битве с Консорциумом, адмирал не испытывал душевного подъема. Свое положение Бирилев считал отчаянным. Еще бы – под его контролем находились ограниченные военно-морские силы, неспособные противостоять мощному американскому ВМФ. Москва настаивала на массовом использовании наемных пилотов, но Бирилев относился к наемникам с нескрываемой неприязнью. Адмирал искренне не понимал, как можно ставить контрактников на наиболее ответственные участки обороны.
Стукнув ложечкой по краю фарфоровой чашки, Бирилев оторвался от изучения заоконных пейзажей. Повернувшись к офицерам, адмирал оглядел своих подчиненных, отыскивая признаки возможного недовольства.
Удовлетворившись увиденным, адмирал пропустил сквозь губы глоток крепкого чая и вывел на экран монитора электронную карту острова. Изображение вспыхнуло красными точками, желтыми секторами ПВО и рыжими радиусами действия зенитных ракет.
– Господа офицеры, перед вами план противовоздушной обороны, – начал свою речь адмирал. – Учитывая факт тотального превосходства противника в военно-морских вооружениях, я намерен отказаться от наступательной тактики. Да-да, господа, мы будем держать удар до тех пор, пока к нам не подойдут тяжелые корабли советского флота, и мы не сможем перейти в полномасштабное наступление.
В целях противодействия вражеским ВВС, нами была разработана схема эшелонированного ПВО. Островная система перехвата состоит из трех секторов, каждый уровень обороны прикрывает собственную часть воздушного пространства. Первый уровень – стратегическое кольцо, находящееся под контролем тяжелых машин. Перехват целей на больших дистанциях будут осуществлять МиГ-37 эскадрильи ЭДА-3. Перехватчики Никонова способны уничтожать крылатые ракеты и бомбардировщики противника на сверхдальних дистанциях в 150–200 километров.
Указка адмирала уперлась носиком в центральный оборонительный сектор.
– Перед вами среднее защитное кольцо. Воздушные цели, вошедшие в его радиус, будут перехвачены фронтовыми истребителями и корабельными ЗРК. Охрана средней зоны ложится на плечи контрактников. Я бы и сюда поставил кадровых летчиков, но Москва не выделила мне достаточного резерва пилотов.
– Что будет, если враг доберется до острова? – задал вопрос Анвар Нагиб, командир ливийского «Черного декабря».
– В дело вступит кольцо тактической обороны. Остров нашпигован зенитными ракетами, у нас есть семь комплексов С-300М, десять «Шилок» и пяток «Тунгусок». Один из комплексов я поставил у южной оконечности воздушной полосы, другой стоит в северной части базы. Еще три развернуты возле нефтяных выработок.
Ближнее прикрытие «Бернадотта» осуществляет дежурное звено истребителей. План патрулирования будет вывешен на сервере авиабазы сегодня, в девять часов вечера.
Адмирал вновь повернулся к пилотам.
– Среднее время жизни вражеской машины над островом равно десяти секундам. Таковы результаты расчетов, полученные посредством специальных математических моделей.
Адмирал ударил ладонью по столу, словно прихлопнул муху.
Офицеры замолчали, размышляя над полученной информацией. Командир «Черного декабря» задумчиво выпрямлял кончики длинных усов. Советские летчики шепотом переговаривались друг с другом. Полковник Никонов затушил в пепельнице сигарету и первым поднялся из-за стола.
– Николай Карлович, ваш план выглядит замечательно только на бумаге. Загоняя себя в глухую оборону, мы обрекаем людей на поражение. Никакая, даже самая совершенная система защиты, не сможет сдержать дождя атакующих ракет.
Вы знаете, что Консорциум не остановится на воздушной атаке. Хорошенько получив в зубы, противник предпримет десантную операцию. Ваше эшелонированное ПВО ничего не сможет противопоставить прорвавшимся на берег танкам и бронетранспортерам.
Наше спасение заключается в непрестанных атаках вражеского флота.
Высказав свою точку зрения, Никонов вернулся в кресло, щелкнул серебряной зажигалкой и закурил очередную сигару. Взор его был чернее штормовой тучи.
Бирилев в недоумении пожал плечами. Произнести ответную реплику он не успел, поскольку на столе зазвонил спутниковый телефон, соединяющий штаб с диспетчерской.
Адмирал поднял трубку:
– Бирилев слушает.
– Адмирал, к острову приближается последняя группа наемников, три истребителя из состава «Красной звезды».
– Закрывайте воздушное пространство, – кивнул головой адмирал, после чего бросил взгляд на часы.
Щелкнув блокиратором телефона, Бирилев горделиво посмотрел на подчиненных.
– Господа, отныне двухсоткилометровая зона вокруг островов считается театром военных действий.
Воздушная база «Граф Бернадотт». Взлетно-посадочная полоса.
10 ноября 2035 года, 09.55
Соколов проверил указания ЛСП[27] и положил руку на рычаг дросселя. Свист реактивного двигателя превратился в глухой рык. Электронный «мозг» истребителя отобразил изменившиеся параметры тяги на экране МФУ и попытался скорректировать курс «Яка». Наткнувшись на электронный блокиратор, искусственный интеллект перешел в пассивный режим работы, предварительно информировав полковника о невозможности автоматического изменения курса.
Перемахнув отметку пять тысяч метров, «Яки» вошли в предательский слой низкой облачности. За пределами кабины простерся клубящийся полумрак, Сергей ощутил неприятное чувство беспомощности. Дружески настроенные приборы как по команде изменили свои показания, по светящимся циферблатам побежали хаотичные иголки фосфоресцирующих стрелок.
На высоте пятьсот метров облачность рассеялась. Перед глазами полковника предстала вытянутая поверхность Бернадотта. Угрюмые пространства острова были подсвечены багровыми всполохами нефтяных факелов. Поднимающееся солнце бросало лучи на узкую полоску холодного берега. Касания светила скользили вдоль покатых холмов и отражались от крыш многочисленных аэродромных построек.
– Вот и добрались, командир. Осталось найти бетонную площадку и маленький диванчик для сна, – донесся из наушников усталый голос Матвиенко.
– Хочешь рискнуть машиной?! – отозвался в ответ Сергей. – Бетонка у них выглядит прилично, а вот вертолетных площадок я не вижу. Красный-2 и Красный-3, садимся с пробегом, следуя рекомендациям лазерной системы посадки. Соблюдайте бдительность! Джейн, ты первая.
«Рафаль» провалился на сотню метров вниз и, выпустив закрылки, смело направился к посадочной полосе. Темно-серая окраска истребителя сливалась с несущейся под крылом тундрой. Джейн осторожно сбрасывала скорость, умело работая воздушными тормозами, ее машина плавно коснулась бетонной поверхности ВПП.
– Звезда-1. – Проникший в шлемофон голос был незнаком Сергею. Более того, он искажался чередой жужжащих помех. – Вам отказано в посадке на первую бетонную полосу. Посадка разрешена на вертолетную площадку перед штабом ПВО, мы подсветили ее синим прожектором.
– Принято, – отрезал Сергей.
Последняя фраза диспетчерской насторожила полковника. В голове Соколова пронеслась тревожная мысль:
«Судя по хаосу, царящему на ВВП, командование базы поддалось панике. В штабе мечутся от одного плана к другому, не зная, что именно следует предпринять. Знакомая по Африке картина! Не думал, что встречусь с ней за Полярным кругом».
«Яки» стремительно пронеслись над контрольной башней и пошли на второй заход. Под крылом истребителя мелькнули горбатые силуэты воздушных танкеров и многочисленные верхушки каменистых холмов. Еще через миг, перед глазами полковника предстали темно-синие океанские волны, бьющиеся о неприступные каменные берега.
«Як» пронесся над береговой чертой и заложил вираж над бушующими морскими валами. Соколов ощутил вибрацию двигателей, ручка управления потяжелела. Машина дышала всей полнотой механических «легких» и, вероятно, была рада быстрому сверхзвуковому полету.
Выйдя из виража, Сергей пробежал взглядом по темным силуэтам холмов, впереди сверкнула синеватая полоска света, пронзившая суровые небеса.
– Вот и прожектор.
Истребитель вздрогнул, потерял высоту, с трудом удержался в мощном воздушном потоке. Над фонарем кабины прошло звено сверхзвуковых бомбардировщиков. Попав под тусклые солнечные лучи, «Бэкфайры»[28] сверкнули поверхностями крыльев, а потом пропали, слившись с серым фоном полярного неба.
«Як» Соколова второй раз прошел над авиабазой, промчался над каменистой возвышенностью и едва не чиркнул крыльями по куполу импульсного радара. Обогнув по широкой дуге лес мрачных нефтяных вышек, Соколов вышел к вертолетной площадке. Выпустив закрылки и воздушные тормоза, полковник блокировал маршевые РД-41. Включив камеру вертикального наблюдения, Соколов мысленно поблагодарил Франсуа за реализацию хитрого технического устройства. Машина зависла над центром бетонной площадки. Резкие порывы ветра не могли сдержать тягу реактивного двигателя, который с упорством удерживал «Як» от неминуемого падения.
Полковник проверил состояние шасси, отключил питание от пилонов и сбросил тягу подъемного-маршевого Р-79 с шестидесяти до пятнадцати процентов. Сверившись с показаниями внешней камеры, Сергей опустил машину на бетонный квадрат аэродрома. Реактивная струя расплавила выпавший снег и разбросала по сторонам крупицы мелкого каменного крошева. Над бетонкой поднялись громадные воздушные вихри, вызванные чудовищной разницей температур. Прожектор мгновенно пропал из виду, его синий свет с трудом пробивался через клубящуюся призрачную мглу. Видимость упала до пары метров.
Наконец основные стойки шасси со скрипом коснулись вертолетной площадки. Через мгновение замерло переднее шасси. Сергей отключил тягу двигателей, рев машин сменился затихающим рокотом подъемно-маршевой установки.
Напряженный полет через Атлантику подошел к концу.
Воздушная база «Граф Бернадотт».
Штаб ПВО острова.
10 ноября 2035 года, 10.35
Бирилев кивнул Сергею и протянул полковнику руку. Пожатие было сильным, но решимости в нем не чувствовалось. Глаза адмирала были пустыми и усталыми. Вернувшись к себе за стол, адмирал указал Соколову на маленькую чашечку кофейного напитка:
– Рад видеть, что ваша «Звезда» не осталась в стороне от наших проблем. К сожалению, ситуация, сложившаяся вокруг островов, развивается таким образом, что искусство летчиков нам уже не поможет. Противник слишком силен. Согласно разведывательным отчетам, его пилоты подготовлены лучше наших.
Адмирал бросил на стол мятый листок бумаги, испещренный многочисленными карандашными пометками.
– Не пройдет и недели, как базу сотрут в порошок, а от многочисленных самолетов Корпорации останется груда искореженного железа. В общем, господин Соколов, при всем уважении к вашему мастерству, сразу же замечу, что вашим людям будет несладко. Помощи от Большой земли мы не получим, придется выкручиваться своими силами.
Поскольку Соколов продолжал молчать, адмирал глухо кашлянул:
– Вы опоздали на общий сбор начальников эскадрилий. Впредь не задерживайтесь, ждать вас не будут. В тактическом плане операции разберетесь самостоятельно. Ваш специалист по IT должен был получить его по электронной почте. Документы содержат детальную информацию о наших зонах ПВО и возможных маневрах военно-морского флота, направленных на пресечение блокады Консорциума.
Полковник поднес к глазам брошенный адмиралом листок. На поверхности бумаги были начертаны многочисленные названия американских судов. В центре списка фигурировал громадный атомный авианосец «Клинтон», принадлежащий усовершенствованному классу «Джеральд Р. Форд».
Проследив за взглядом полковника, адмирал протянул:
– Подобные авианосцы плавают в составе крупного защитного ордера. Нам придется столкнуться с полноценной американской эскадрой, собранной из крейсеров, стелс-эсминцев типа «Зумвальд» и современных ударных подводных лодок. Советский флот может противопоставить этой армаде мощь одного атомного крейсера и ракеты десятка атомных субмарин.
Этих сил, конечно же, не хватит для активного противодействия морской угрозе. О наступлении в подобных условиях можно и не думать. Хуже того, провалим разведку, пиши пропало, ничего от нас не останется.
Бирилев поднялся из-за стола и сложил за спиной руки:
– Два ваших звена займутся патрулированием пятого и шестого квадрата. Первый вылет через двенадцать часов. Работать будете посменно, вместе с летчиками «Черного декабря». В обязанности третьего звена войдет воздушная поддержка танкеров, а также защита транспортных кораблей от вражеской авиации и крылатых ракет. Наиболее умелые и опытные пилоты войдут в состав специальной истребительной группы, которая будет обеспечивать боевую работу ударных машин.
Пристально посмотрев на Сергея, адмирал задал очередной вопрос:
– Сколько у вас крыльев?
Выслушав ответ полковника, Бирилев вздохнул:
– Мало, как вас мало. – Распрямившись, офицер добавил: – Последнее, четвертое крыло, войдет в состав островной ПВО.
На этом все, господин полковник, вы свободны. Отдыхайте и готовьтесь к полетам. Работы у вас будет много, так что не залеживайтесь! Если есть вопросы, то задавайте сейчас. Вечером ответить на них не смогу, у меня совещание с адмиралом Костиковым.
Соколов решил воспользоваться ситуацией и задал первый вопрос:
– Противник проводил стратегическую разведку месторождений?
– Безусловно! – кивнул головой Бирилев. – Консорциум ведет космическую разведку острова. Кроме того, поставленная на хребте радиолокационная станция несколько раз засекала стратосферный разведчик, вероятно, SR-101[29]. Вчера самолет прошел прямо над островом, но достать мы его не смогли. Нам нечем перехватывать цели, идущие на высоте 50 километров со скоростью 6000 километров в час.
Сергей нахмурился, SR-101 был вестником крупномасштабной войны. Пролет стратосферного стратегического разведчика означал, что Консорциум готовится к проведению десантной операции. Появляясь на высоте, недосягаемой для зенитных ракет, «Черный рыцарь» проводил детальную радиоэлектронную разведку противника. Машина добывала информацию о вражеских радиолокационных комплексах и действующих системах ПВО. При попытке перехвата, SR-101 стремительно набирал высоту и выходил на низкую земную орбиту. Не имея космических зенитных ракет, Бирилев сделал ставку на дезинформацию противника и многоуровневую маскировку собственных комплексов ПВО.
Перед уходом полковник отдал адмиралу честь. Бирилев вяло коснулся пальцами седых висков. Кивнув на прощание головой, адмирал произнес:
– Над островом может сбоить радиоэлектронное оборудование истребителей. Это нормально. Помехи инициирует экспериментальная электромагнитная установка направленного действия. Когда система будет сфокусирована, «шум» пропадет. Ну а пока, господин полковник, летайте по механическим приборам. Они действуют надежно, вне зависимости от силы и направления электромагнитного импульса.
10 ноября 2035 года, 09.45
Адмирал советского арктического флота Николай Карлович Бирилев всю свою жизнь посвятил морю. В годы молодости он ходил на сторожевых кораблях и крейсерах, доставшихся стране от ранее почившего Советского Союза. Во времена Фазовой войны под начальством Бирилева находился атомный крейсер «Адмирал Макаров». Сейчас Николай Карлович исполнял обязанности командира военно-морской базы «Граф Бернадотт». Ему подчинялись не только сторожевые корабли, но и военная техника, а также самолеты, охранявшие воздушное пространство острова.
Бирилев любил корабли искренним чувством человека, сумевшего провести на их палубах большую часть жизни. К самолетам адмирал относился с подозрением. Более того, он побаивался их, отчетливо сознавая ту угрозу, которую они несли тяжелым атомным крейсерам и авианосцам.
Будучи старшим офицером базы, Николай Карлович постоянно размышлял о назревавшем конфликте. Удивительно, но, думая о битве с Консорциумом, адмирал не испытывал душевного подъема. Свое положение Бирилев считал отчаянным. Еще бы – под его контролем находились ограниченные военно-морские силы, неспособные противостоять мощному американскому ВМФ. Москва настаивала на массовом использовании наемных пилотов, но Бирилев относился к наемникам с нескрываемой неприязнью. Адмирал искренне не понимал, как можно ставить контрактников на наиболее ответственные участки обороны.
Стукнув ложечкой по краю фарфоровой чашки, Бирилев оторвался от изучения заоконных пейзажей. Повернувшись к офицерам, адмирал оглядел своих подчиненных, отыскивая признаки возможного недовольства.
Удовлетворившись увиденным, адмирал пропустил сквозь губы глоток крепкого чая и вывел на экран монитора электронную карту острова. Изображение вспыхнуло красными точками, желтыми секторами ПВО и рыжими радиусами действия зенитных ракет.
– Господа офицеры, перед вами план противовоздушной обороны, – начал свою речь адмирал. – Учитывая факт тотального превосходства противника в военно-морских вооружениях, я намерен отказаться от наступательной тактики. Да-да, господа, мы будем держать удар до тех пор, пока к нам не подойдут тяжелые корабли советского флота, и мы не сможем перейти в полномасштабное наступление.
В целях противодействия вражеским ВВС, нами была разработана схема эшелонированного ПВО. Островная система перехвата состоит из трех секторов, каждый уровень обороны прикрывает собственную часть воздушного пространства. Первый уровень – стратегическое кольцо, находящееся под контролем тяжелых машин. Перехват целей на больших дистанциях будут осуществлять МиГ-37 эскадрильи ЭДА-3. Перехватчики Никонова способны уничтожать крылатые ракеты и бомбардировщики противника на сверхдальних дистанциях в 150–200 километров.
Указка адмирала уперлась носиком в центральный оборонительный сектор.
– Перед вами среднее защитное кольцо. Воздушные цели, вошедшие в его радиус, будут перехвачены фронтовыми истребителями и корабельными ЗРК. Охрана средней зоны ложится на плечи контрактников. Я бы и сюда поставил кадровых летчиков, но Москва не выделила мне достаточного резерва пилотов.
– Что будет, если враг доберется до острова? – задал вопрос Анвар Нагиб, командир ливийского «Черного декабря».
– В дело вступит кольцо тактической обороны. Остров нашпигован зенитными ракетами, у нас есть семь комплексов С-300М, десять «Шилок» и пяток «Тунгусок». Один из комплексов я поставил у южной оконечности воздушной полосы, другой стоит в северной части базы. Еще три развернуты возле нефтяных выработок.
Ближнее прикрытие «Бернадотта» осуществляет дежурное звено истребителей. План патрулирования будет вывешен на сервере авиабазы сегодня, в девять часов вечера.
Адмирал вновь повернулся к пилотам.
– Среднее время жизни вражеской машины над островом равно десяти секундам. Таковы результаты расчетов, полученные посредством специальных математических моделей.
Адмирал ударил ладонью по столу, словно прихлопнул муху.
Офицеры замолчали, размышляя над полученной информацией. Командир «Черного декабря» задумчиво выпрямлял кончики длинных усов. Советские летчики шепотом переговаривались друг с другом. Полковник Никонов затушил в пепельнице сигарету и первым поднялся из-за стола.
– Николай Карлович, ваш план выглядит замечательно только на бумаге. Загоняя себя в глухую оборону, мы обрекаем людей на поражение. Никакая, даже самая совершенная система защиты, не сможет сдержать дождя атакующих ракет.
Вы знаете, что Консорциум не остановится на воздушной атаке. Хорошенько получив в зубы, противник предпримет десантную операцию. Ваше эшелонированное ПВО ничего не сможет противопоставить прорвавшимся на берег танкам и бронетранспортерам.
Наше спасение заключается в непрестанных атаках вражеского флота.
Высказав свою точку зрения, Никонов вернулся в кресло, щелкнул серебряной зажигалкой и закурил очередную сигару. Взор его был чернее штормовой тучи.
Бирилев в недоумении пожал плечами. Произнести ответную реплику он не успел, поскольку на столе зазвонил спутниковый телефон, соединяющий штаб с диспетчерской.
Адмирал поднял трубку:
– Бирилев слушает.
– Адмирал, к острову приближается последняя группа наемников, три истребителя из состава «Красной звезды».
– Закрывайте воздушное пространство, – кивнул головой адмирал, после чего бросил взгляд на часы.
Щелкнув блокиратором телефона, Бирилев горделиво посмотрел на подчиненных.
– Господа, отныне двухсоткилометровая зона вокруг островов считается театром военных действий.
Воздушная база «Граф Бернадотт». Взлетно-посадочная полоса.
10 ноября 2035 года, 09.55
Соколов проверил указания ЛСП[27] и положил руку на рычаг дросселя. Свист реактивного двигателя превратился в глухой рык. Электронный «мозг» истребителя отобразил изменившиеся параметры тяги на экране МФУ и попытался скорректировать курс «Яка». Наткнувшись на электронный блокиратор, искусственный интеллект перешел в пассивный режим работы, предварительно информировав полковника о невозможности автоматического изменения курса.
Перемахнув отметку пять тысяч метров, «Яки» вошли в предательский слой низкой облачности. За пределами кабины простерся клубящийся полумрак, Сергей ощутил неприятное чувство беспомощности. Дружески настроенные приборы как по команде изменили свои показания, по светящимся циферблатам побежали хаотичные иголки фосфоресцирующих стрелок.
На высоте пятьсот метров облачность рассеялась. Перед глазами полковника предстала вытянутая поверхность Бернадотта. Угрюмые пространства острова были подсвечены багровыми всполохами нефтяных факелов. Поднимающееся солнце бросало лучи на узкую полоску холодного берега. Касания светила скользили вдоль покатых холмов и отражались от крыш многочисленных аэродромных построек.
– Вот и добрались, командир. Осталось найти бетонную площадку и маленький диванчик для сна, – донесся из наушников усталый голос Матвиенко.
– Хочешь рискнуть машиной?! – отозвался в ответ Сергей. – Бетонка у них выглядит прилично, а вот вертолетных площадок я не вижу. Красный-2 и Красный-3, садимся с пробегом, следуя рекомендациям лазерной системы посадки. Соблюдайте бдительность! Джейн, ты первая.
«Рафаль» провалился на сотню метров вниз и, выпустив закрылки, смело направился к посадочной полосе. Темно-серая окраска истребителя сливалась с несущейся под крылом тундрой. Джейн осторожно сбрасывала скорость, умело работая воздушными тормозами, ее машина плавно коснулась бетонной поверхности ВПП.
– Звезда-1. – Проникший в шлемофон голос был незнаком Сергею. Более того, он искажался чередой жужжащих помех. – Вам отказано в посадке на первую бетонную полосу. Посадка разрешена на вертолетную площадку перед штабом ПВО, мы подсветили ее синим прожектором.
– Принято, – отрезал Сергей.
Последняя фраза диспетчерской насторожила полковника. В голове Соколова пронеслась тревожная мысль:
«Судя по хаосу, царящему на ВВП, командование базы поддалось панике. В штабе мечутся от одного плана к другому, не зная, что именно следует предпринять. Знакомая по Африке картина! Не думал, что встречусь с ней за Полярным кругом».
«Яки» стремительно пронеслись над контрольной башней и пошли на второй заход. Под крылом истребителя мелькнули горбатые силуэты воздушных танкеров и многочисленные верхушки каменистых холмов. Еще через миг, перед глазами полковника предстали темно-синие океанские волны, бьющиеся о неприступные каменные берега.
«Як» пронесся над береговой чертой и заложил вираж над бушующими морскими валами. Соколов ощутил вибрацию двигателей, ручка управления потяжелела. Машина дышала всей полнотой механических «легких» и, вероятно, была рада быстрому сверхзвуковому полету.
Выйдя из виража, Сергей пробежал взглядом по темным силуэтам холмов, впереди сверкнула синеватая полоска света, пронзившая суровые небеса.
– Вот и прожектор.
Истребитель вздрогнул, потерял высоту, с трудом удержался в мощном воздушном потоке. Над фонарем кабины прошло звено сверхзвуковых бомбардировщиков. Попав под тусклые солнечные лучи, «Бэкфайры»[28] сверкнули поверхностями крыльев, а потом пропали, слившись с серым фоном полярного неба.
«Як» Соколова второй раз прошел над авиабазой, промчался над каменистой возвышенностью и едва не чиркнул крыльями по куполу импульсного радара. Обогнув по широкой дуге лес мрачных нефтяных вышек, Соколов вышел к вертолетной площадке. Выпустив закрылки и воздушные тормоза, полковник блокировал маршевые РД-41. Включив камеру вертикального наблюдения, Соколов мысленно поблагодарил Франсуа за реализацию хитрого технического устройства. Машина зависла над центром бетонной площадки. Резкие порывы ветра не могли сдержать тягу реактивного двигателя, который с упорством удерживал «Як» от неминуемого падения.
Полковник проверил состояние шасси, отключил питание от пилонов и сбросил тягу подъемного-маршевого Р-79 с шестидесяти до пятнадцати процентов. Сверившись с показаниями внешней камеры, Сергей опустил машину на бетонный квадрат аэродрома. Реактивная струя расплавила выпавший снег и разбросала по сторонам крупицы мелкого каменного крошева. Над бетонкой поднялись громадные воздушные вихри, вызванные чудовищной разницей температур. Прожектор мгновенно пропал из виду, его синий свет с трудом пробивался через клубящуюся призрачную мглу. Видимость упала до пары метров.
Наконец основные стойки шасси со скрипом коснулись вертолетной площадки. Через мгновение замерло переднее шасси. Сергей отключил тягу двигателей, рев машин сменился затихающим рокотом подъемно-маршевой установки.
Напряженный полет через Атлантику подошел к концу.
Воздушная база «Граф Бернадотт».
Штаб ПВО острова.
10 ноября 2035 года, 10.35
Бирилев кивнул Сергею и протянул полковнику руку. Пожатие было сильным, но решимости в нем не чувствовалось. Глаза адмирала были пустыми и усталыми. Вернувшись к себе за стол, адмирал указал Соколову на маленькую чашечку кофейного напитка:
– Рад видеть, что ваша «Звезда» не осталась в стороне от наших проблем. К сожалению, ситуация, сложившаяся вокруг островов, развивается таким образом, что искусство летчиков нам уже не поможет. Противник слишком силен. Согласно разведывательным отчетам, его пилоты подготовлены лучше наших.
Адмирал бросил на стол мятый листок бумаги, испещренный многочисленными карандашными пометками.
– Не пройдет и недели, как базу сотрут в порошок, а от многочисленных самолетов Корпорации останется груда искореженного железа. В общем, господин Соколов, при всем уважении к вашему мастерству, сразу же замечу, что вашим людям будет несладко. Помощи от Большой земли мы не получим, придется выкручиваться своими силами.
Поскольку Соколов продолжал молчать, адмирал глухо кашлянул:
– Вы опоздали на общий сбор начальников эскадрилий. Впредь не задерживайтесь, ждать вас не будут. В тактическом плане операции разберетесь самостоятельно. Ваш специалист по IT должен был получить его по электронной почте. Документы содержат детальную информацию о наших зонах ПВО и возможных маневрах военно-морского флота, направленных на пресечение блокады Консорциума.
Полковник поднес к глазам брошенный адмиралом листок. На поверхности бумаги были начертаны многочисленные названия американских судов. В центре списка фигурировал громадный атомный авианосец «Клинтон», принадлежащий усовершенствованному классу «Джеральд Р. Форд».
Проследив за взглядом полковника, адмирал протянул:
– Подобные авианосцы плавают в составе крупного защитного ордера. Нам придется столкнуться с полноценной американской эскадрой, собранной из крейсеров, стелс-эсминцев типа «Зумвальд» и современных ударных подводных лодок. Советский флот может противопоставить этой армаде мощь одного атомного крейсера и ракеты десятка атомных субмарин.
Этих сил, конечно же, не хватит для активного противодействия морской угрозе. О наступлении в подобных условиях можно и не думать. Хуже того, провалим разведку, пиши пропало, ничего от нас не останется.
Бирилев поднялся из-за стола и сложил за спиной руки:
– Два ваших звена займутся патрулированием пятого и шестого квадрата. Первый вылет через двенадцать часов. Работать будете посменно, вместе с летчиками «Черного декабря». В обязанности третьего звена войдет воздушная поддержка танкеров, а также защита транспортных кораблей от вражеской авиации и крылатых ракет. Наиболее умелые и опытные пилоты войдут в состав специальной истребительной группы, которая будет обеспечивать боевую работу ударных машин.
Пристально посмотрев на Сергея, адмирал задал очередной вопрос:
– Сколько у вас крыльев?
Выслушав ответ полковника, Бирилев вздохнул:
– Мало, как вас мало. – Распрямившись, офицер добавил: – Последнее, четвертое крыло, войдет в состав островной ПВО.
На этом все, господин полковник, вы свободны. Отдыхайте и готовьтесь к полетам. Работы у вас будет много, так что не залеживайтесь! Если есть вопросы, то задавайте сейчас. Вечером ответить на них не смогу, у меня совещание с адмиралом Костиковым.
Соколов решил воспользоваться ситуацией и задал первый вопрос:
– Противник проводил стратегическую разведку месторождений?
– Безусловно! – кивнул головой Бирилев. – Консорциум ведет космическую разведку острова. Кроме того, поставленная на хребте радиолокационная станция несколько раз засекала стратосферный разведчик, вероятно, SR-101[29]. Вчера самолет прошел прямо над островом, но достать мы его не смогли. Нам нечем перехватывать цели, идущие на высоте 50 километров со скоростью 6000 километров в час.
Сергей нахмурился, SR-101 был вестником крупномасштабной войны. Пролет стратосферного стратегического разведчика означал, что Консорциум готовится к проведению десантной операции. Появляясь на высоте, недосягаемой для зенитных ракет, «Черный рыцарь» проводил детальную радиоэлектронную разведку противника. Машина добывала информацию о вражеских радиолокационных комплексах и действующих системах ПВО. При попытке перехвата, SR-101 стремительно набирал высоту и выходил на низкую земную орбиту. Не имея космических зенитных ракет, Бирилев сделал ставку на дезинформацию противника и многоуровневую маскировку собственных комплексов ПВО.
Перед уходом полковник отдал адмиралу честь. Бирилев вяло коснулся пальцами седых висков. Кивнув на прощание головой, адмирал произнес:
– Над островом может сбоить радиоэлектронное оборудование истребителей. Это нормально. Помехи инициирует экспериментальная электромагнитная установка направленного действия. Когда система будет сфокусирована, «шум» пропадет. Ну а пока, господин полковник, летайте по механическим приборам. Они действуют надежно, вне зависимости от силы и направления электромагнитного импульса.