Страница:
Бухарский эмир готовился оказать русским серьезное сопротивление, но в октябре 1866 года его войска были разбиты под Джизаком, а сам он с верными приближенными бежал. Вскоре ему были предъявлены предварительные условия мира, которые предусматривали признание Бухарой всех территориальных завоеваний России в Средней Азии. В сентябре 1873 года по новому договору Бухарский эмират признавался протекторатом России, и ему запрещалось проводить самостоятельные внешние сношения с иностранными государствами. Одновременно Россия обязывалась сохранять территориальную целостность эмирата и помогать эмиру в борьбе с внутренними врагами и защищать его от внешней угрозы.
С переходом Бухарского эмирата под протекторат России в нем появились и первые награды. В 1881 году эмир Музафар-ад-Дин учредил орден Благородной Бухары, который имел только звезду, а орденского знака у него не было. В литературе орден Благородной Бухары чаще всего и упоминается как «звезда» (иногда даже как «орден Восходящей звезды Бухары»), так как основой этой и последующих бухарских наград часто становились русские или персидские звезды. Из них извлекали центральный медальон, а вместо него приваривали кружок, покрытый эмалью (чаще всего синей и зеленой) с надписью арабской вязью («Награда столицы Благородной Бухары») и датой начала правления эмира.
Новую награду сразу же верноподданно послали в Россию «белому царю».[66] В 1882 году орден Благородной Бухары имели уже некоторые офицеры бухарской армии, но широко жаловать награду русским эмир воздерживался, опасаясь неудовольствия своего духовенства. Однако при эмире Абдалахаде, который вступил на трон в 1885 году, орден сделался уже главным подношением представителям русской администрации. Принимать награду русским подданным разрешалось, но ношение ее до 1893 года было запрещено, кроме тех случаев, когда награжденному предстояла встреча с самим эмиром или его представителем.
В России орден Благородной Бухары получил известность только с 1893 года, когда бухарский эмир совершил почти трехмесячное путешествие в Санкт-Петербург и обратно. Эмир Абдалахад понимал, что ему, как великому правителю, следует награждать хозяев, и потому повелел изготовить достаточный запас орденских звезд. Он роздал более 150 орденов самым различным лицам – от членов императорской фамилии до корреспондентов газет и журналов. В Москве награду получили даже устроители персональной бани для эмира.
Орден Благородной Бухары имел 8 степеней: три – золотых, три – серебряных и два наивысших класса – золотая звезда с бриллиантами и золотая звезда с алмазами. Орденские звезды каждой степени различались размером центрального медальона и орнаментом, который в нем размещался. Иногда была позолочена только середина медальона, а лучи звезды были серебряными.
Форма орденских знаков (по крайней мере, первых шести степеней) была позаимствована у звезды ордена Святого Станислава (или Святой Анны). Именно поэтому знак ордена Благородной Бухары не имел ленты, ведь русские носили свои звезды на груди, а не на ленте.
И хотя эмир Абдалахад, как указывалось выше, роздал более 150 орденов, это все же не так много, если бы этим все и ограничилось, орден Благородной Бухары был бы весьма редким. Вернувшись домой, эмир все чаще стал награждать им своих подданных: к началу Октябрьской революции в Бухаре, наверное, не оставалось уже ни одного бая, чиновника или офицера, на халате которых не блестел бы орден Благородной Бухары. Кроме того, орден стали широко раздавать и русским: его мог получить любой офицер или чиновник, побывавший в Бухаре, а таких было немало. Орден Благородной Бухары получали и купцы, торговавшие с Бухарой, для чего достаточно было поднести скромное подношение соответствующему бухарскому чиновнику.
В Санкт-Петербурге и Москве эмир Абдалахад, насмотревшись на российские ордена, научился лучше разбираться в них, к тому же сам он получил бриллиантовые знаки ордена Александра Невского. Поэтому второй бухарский орден, более высокий по значимости (орден Короны государства Бухары), был учрежден уже по всем правилам – с орденской звездой, знаком и красной лентой, повторяющей цвет ленты ордена Александра Невского.
Знаком ордена Короны государства Бухары являлся золотой прорезной ромб с круглой голубой серединой; из нее к углам ромба тянулись лучи креста, унизанные алмазами, а между лучами помещались рубиновые треугольники. Золотая орденская звезда была ромбовидной, лучистой, с четырьмя крупными алмазами.
Орден Короны государства Бухары, хоть и превосходил своего предшественника рангом, однако просуществовал недолго. В 1898 году в Бухарском эмирате была учреждена самая высокая награда – Искандер Салис (Солнце Александра), установленная в память о русском императоре Александре III. Эта награда предназначалась исключительно для награждения наиболее высокопоставленных русских. Знаки ордена Солнце Александра науке долгое время не были известны, но по предположению И. Спасского, который опирается в своих исследованиях на фотографию эмира, орденскую звезду носили на правой стороне груди.
И. Можейко в своей книге приводит уже более подробные сведения. Орден Солнце Александра выполнялся из чистого золота в виде звезды с восемью короткими лучами, покрытыми эмальированным орнаментом. В середине располагался круг, в центре которого помещались 4 бриллианта, расположенные в виде треугольника, означающего букву «А». Под ней в маленьком кружочке располагалась арабская цифра «III», окруженная бриллиантами. Вокруг шла надпись: «Орден Искандер Салис столичного города Благородной Бухары». Золотая застежка к ордену тоже была сделана в виде треугольника, окруженного орнаментом из эмали, орденская лента была темно-красного цвета с белой полосой посередине.[67]
В конце XIX века в Бухаре появились и медали, выдававшиеся за разные заслуги. Медали покрывались разноцветной эмалью и разделялись на три степени. Высшая степень – восьмигранная, такую медаль носили на шее на красной ленте, медаль второй степени была круглая, и ее носили на такой же ленте на груди. В последние годы существования Бухарского эмирата их стали делать из бронзы, позолоченными, медаль третьей степени была серебряной.
ПРЕМИИ ИМЕНИ МИТРОПОЛИТА МАКАРИЯ
ОРДЕНА БЕЛЬГИЙСКОГО КОРОЛЕВСТВА
ОРДЕНА «КОРОЛЕВСКОГО» РОДА ЛУЗИНЬЯНОВ
С переходом Бухарского эмирата под протекторат России в нем появились и первые награды. В 1881 году эмир Музафар-ад-Дин учредил орден Благородной Бухары, который имел только звезду, а орденского знака у него не было. В литературе орден Благородной Бухары чаще всего и упоминается как «звезда» (иногда даже как «орден Восходящей звезды Бухары»), так как основой этой и последующих бухарских наград часто становились русские или персидские звезды. Из них извлекали центральный медальон, а вместо него приваривали кружок, покрытый эмалью (чаще всего синей и зеленой) с надписью арабской вязью («Награда столицы Благородной Бухары») и датой начала правления эмира.
Новую награду сразу же верноподданно послали в Россию «белому царю».[66] В 1882 году орден Благородной Бухары имели уже некоторые офицеры бухарской армии, но широко жаловать награду русским эмир воздерживался, опасаясь неудовольствия своего духовенства. Однако при эмире Абдалахаде, который вступил на трон в 1885 году, орден сделался уже главным подношением представителям русской администрации. Принимать награду русским подданным разрешалось, но ношение ее до 1893 года было запрещено, кроме тех случаев, когда награжденному предстояла встреча с самим эмиром или его представителем.
В России орден Благородной Бухары получил известность только с 1893 года, когда бухарский эмир совершил почти трехмесячное путешествие в Санкт-Петербург и обратно. Эмир Абдалахад понимал, что ему, как великому правителю, следует награждать хозяев, и потому повелел изготовить достаточный запас орденских звезд. Он роздал более 150 орденов самым различным лицам – от членов императорской фамилии до корреспондентов газет и журналов. В Москве награду получили даже устроители персональной бани для эмира.
Орден Благородной Бухары имел 8 степеней: три – золотых, три – серебряных и два наивысших класса – золотая звезда с бриллиантами и золотая звезда с алмазами. Орденские звезды каждой степени различались размером центрального медальона и орнаментом, который в нем размещался. Иногда была позолочена только середина медальона, а лучи звезды были серебряными.
Форма орденских знаков (по крайней мере, первых шести степеней) была позаимствована у звезды ордена Святого Станислава (или Святой Анны). Именно поэтому знак ордена Благородной Бухары не имел ленты, ведь русские носили свои звезды на груди, а не на ленте.
И хотя эмир Абдалахад, как указывалось выше, роздал более 150 орденов, это все же не так много, если бы этим все и ограничилось, орден Благородной Бухары был бы весьма редким. Вернувшись домой, эмир все чаще стал награждать им своих подданных: к началу Октябрьской революции в Бухаре, наверное, не оставалось уже ни одного бая, чиновника или офицера, на халате которых не блестел бы орден Благородной Бухары. Кроме того, орден стали широко раздавать и русским: его мог получить любой офицер или чиновник, побывавший в Бухаре, а таких было немало. Орден Благородной Бухары получали и купцы, торговавшие с Бухарой, для чего достаточно было поднести скромное подношение соответствующему бухарскому чиновнику.
В Санкт-Петербурге и Москве эмир Абдалахад, насмотревшись на российские ордена, научился лучше разбираться в них, к тому же сам он получил бриллиантовые знаки ордена Александра Невского. Поэтому второй бухарский орден, более высокий по значимости (орден Короны государства Бухары), был учрежден уже по всем правилам – с орденской звездой, знаком и красной лентой, повторяющей цвет ленты ордена Александра Невского.
Знаком ордена Короны государства Бухары являлся золотой прорезной ромб с круглой голубой серединой; из нее к углам ромба тянулись лучи креста, унизанные алмазами, а между лучами помещались рубиновые треугольники. Золотая орденская звезда была ромбовидной, лучистой, с четырьмя крупными алмазами.
Орден Короны государства Бухары, хоть и превосходил своего предшественника рангом, однако просуществовал недолго. В 1898 году в Бухарском эмирате была учреждена самая высокая награда – Искандер Салис (Солнце Александра), установленная в память о русском императоре Александре III. Эта награда предназначалась исключительно для награждения наиболее высокопоставленных русских. Знаки ордена Солнце Александра науке долгое время не были известны, но по предположению И. Спасского, который опирается в своих исследованиях на фотографию эмира, орденскую звезду носили на правой стороне груди.
И. Можейко в своей книге приводит уже более подробные сведения. Орден Солнце Александра выполнялся из чистого золота в виде звезды с восемью короткими лучами, покрытыми эмальированным орнаментом. В середине располагался круг, в центре которого помещались 4 бриллианта, расположенные в виде треугольника, означающего букву «А». Под ней в маленьком кружочке располагалась арабская цифра «III», окруженная бриллиантами. Вокруг шла надпись: «Орден Искандер Салис столичного города Благородной Бухары». Золотая застежка к ордену тоже была сделана в виде треугольника, окруженного орнаментом из эмали, орденская лента была темно-красного цвета с белой полосой посередине.[67]
В конце XIX века в Бухаре появились и медали, выдававшиеся за разные заслуги. Медали покрывались разноцветной эмалью и разделялись на три степени. Высшая степень – восьмигранная, такую медаль носили на шее на красной ленте, медаль второй степени была круглая, и ее носили на такой же ленте на груди. В последние годы существования Бухарского эмирата их стали делать из бронзы, позолоченными, медаль третьей степени была серебряной.
ПРЕМИИ ИМЕНИ МИТРОПОЛИТА МАКАРИЯ
По своим высоким нравственным качествам, по обширной и многосторонней учености, широко известной во всем образованном мире, митрополит Московский и Коломенский Макарий (1816—1882) был выдающимся деятелем Русской Православной церкви. Историк, автор фундаментального 12-томного труда «История русской церкви», он начал свое обучение в Курской духовной семинарии. Здесь он изучал богословские и философские, исторические и физико-математические науки, а также словесность, изучил еврейский, греческий, латинский и французский языки. По окончании семинарии Макарий поступает в Киевскую духовную академию, за время учебы в которой во всем блеске проявились его богатые дарования. Здесь ученое призвание молодого студента получило определенное направление, и Макарий целиком посвятил себя изучению богословия и пастырского проповеднического красноречия. Чтобы всецело посвятить себя наукам, еще во время учебы в академии он изъявил желание постричься в монахи.
Крупный деятель богословия, он всячески содействовал развитию не только этой науки, но и наукам вообще. Еще в бытность свою архиепископом Харьковским, Макарий пожелал все свои деньги, накопленные бережливостью и учеными трудами, хранить в неприкосновенности до тех пор, пока из них не составится значительная сумма. Затем положить эту сумму в банк, чтобы на проценты с нее были учреждены ежегодные премии для поощрения отечественных талантов, посвятивших себя делу науки.
Когда многолетними учеными трудами высокопреосвященный митрополит Макарий составил капитал в 120000 рублей, он в 1867 году обратился к графу Д.А. Толстому (обер-прокурору Святейшего Синода) с просьбой передать эти деньги в Государственное казначейство для учреждения (после смерти) премии его имени, которые вручались бы талантливым исследователям. Причем за достойнейшие сочинения не только по наукам богословским, но и по предметам светским. Сначала, по истечении года, проценты с капитала должны были поступать в распоряжение Святейшего Синода Русской Православной церкви, чтобы премия вручалась за труды духовного содержания. На следующий год средства поступали бы в распоряжение Российской Императорской академии наук – для вручения их за научные сочинения.
Академией наук патриотическое намерение митрополита Макария было встречено с глубокой признательностью, так как занятия наукой в значительной степени всегда нуждаются в поддержке. По соглашению с преподобным митрополитом Макарием Академия наук составила проект основных положений о премиях его имени за труды по светским наукам. Проект этот 8 мая 1867 года был утвержден императором Александром II.
В 1869 году по случаю юбилея Киевской духовной академии высокопреосвященный Макарий пожертвовал в пользу академии 25000 рублей, чтобы ежегодные проценты с этого капитала (1375 рублей) вручались студентам за лучшие сочинения духовного характера. В том же году были учреждены премии по 1000 рублей за лучшие учебные пособия по предметам семинарского и духовного образования, которые присуждались учебным комитетом при Святейшем Синоде. Кроме того, были сделаны еще два пожертвования (по 2000 рублей каждое): одно – в пользу Литовской духовной семинарии для учреждения стипендии «для одного из бедных, но достойнейших воспитанников», другое – в пользу Общества вспомоществования бедным студентам Санкт-Петербургской духовной академии.
После кончины митрополита Макария, когда настало время осуществить его святую волю, основные положения о премиях имени митрополита Макария были еще раз тщательно проработаны и окончательно оформлены правилами, составленными Академией наук и утвержденными министром народного просвещения 14 июня 1883 года. На основании этих правил в одном конкурсе присуждались две полные и три неполные премии: полная премия составляла 1500 рублей, неполная – 1000 рублей.
На конкурс допускались сочинения по всем отраслям наук и знаний, но премий удостаивались только самостоятельные труды, которые могли бы внести в науку новые наблюдения, факты и воззрения и тем самым существенно обогатить ее. Премии (полные и неполные) могли назначаться не только за законченное произведение, но и за один или несколько томов многотомного сочинения, если они составляли цельное исследование. Соискатели могли представить сочинения как печатные, так и рукописные. Но если премия присуждалась сочинению рукописному, она выдавалась автору только после того, как труд его будет опубликован.
Присуждение премий имени митрополита Макария Академией наук происходило по нечетным годам, начиная с 1885. В эти годы день рождения митрополита Макария – 19 сентября – праздновался особенно торжественным собранием, на котором до всеобщего сведения доводились результаты присуждения премий.
На первый конкурс поступило 16 сочинений, которые рассматривала специальная комиссия, назначенная общим собранием Академии наук. Два из них комиссия отклонила, так как они не соответствовали правилам о премиях имени митрополита Макария. Для остальных сочинений были назначены рецензенты – частью из числа академиков, частью из посторонних ученых. Получив отзывы рецензентов, комиссия обсудила достоинства каждого из 13 сочинений[68] и решила два из них отметить полными премиями и три – неполными.
Первую полную премию получил А. Петрушевский за свой труд «Генералиссимус князь Суворов». В рецензии отмечалось, что автор поставил своей целью изобразить русского полководца не легендарным богатырем, а живым человеком со всеми его страстями, достоинствами и недостатками. Исследование А. Петрушевского предназначалось для широких кругов образованной публики русского общества, а не только для военных, поэтому автор старался избегать излишней военной терминологии и подробного описания военных баталий.
Вторая полная премия была присуждена В.В. Докучаеву за сочинение «Русский чернозем». Это обширное сочинение стоило автору шести лет усиленной работы и является результатом его многочисленных поездок в главные черноземные районы страны для изучения на месте как типичного чернозема, так и перехода его к другим почвам. Рецензенты отмечали, что труд этот для России имеет большое научное и практическое значение; ни в какой другой стране Европы изучение почвы не обещает столь плодотворных результатов, как в России. Здесь имеются еще огромные пространства девственных земель, и почвы находятся под влиянием самых разнообразных условий климата, растительности, грунта, рельефа местности и т д.
Неполные премии на первом конкурсе премий имени митрополита Макария получили А.А. Тилло за «Опыт нивелировки Российской Империи» – исследование о точном рельефе поверхности России, С.А. Давыдова за исследование «Русское кружево» и Ф.П. Кеппен за сочинение «Географическое распространение хвойных деревьев в Европейской России и на Кавказе» (с таблицею рисунков и 3 картами).
Последняя премия имени митрополита Макария от имени Российской Императорской академии наук была вручена в 1913 году – перед Первой мировой войной, от имени Святейшего Синода Русской Православной церкви – в 1917 году. После Октябрьской революции на переиздание трудов историка и богослова митрополита Макария советская власть наложила запрет, а Макариевская премия, как и многие другие, прекратила свое существование. Лишь в конце 1995 года, в новых исторических условиях, эта премия была восстановлена.
Учредителями современной премии имени митрополита Макария выступили Московский патриархат, правительство Москвы и Российская академия наук. Итоги первого конкурса на лучшие исторические сочинения подводил Экспертный совет фонда и утвердил Комитет по премиям, который возглавляет Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, президент Российской академии наук Ю.С. Осипов и мэр Москвы Ю.М. Лужков. На конкурс было представлено 46 сочинений по двум номинациям: по истории Русской церкви – 24 произведения, по истории Москвы – 22. В каждой номинации было выдано 6 премий: первая – 5000 долларов (в рублевом эквиваленте), две вторых – по 2500 долларов и три третьих – по 1000 долларов. Каждый из лауреатов получил также и Почетный диплом.
Крупный деятель богословия, он всячески содействовал развитию не только этой науки, но и наукам вообще. Еще в бытность свою архиепископом Харьковским, Макарий пожелал все свои деньги, накопленные бережливостью и учеными трудами, хранить в неприкосновенности до тех пор, пока из них не составится значительная сумма. Затем положить эту сумму в банк, чтобы на проценты с нее были учреждены ежегодные премии для поощрения отечественных талантов, посвятивших себя делу науки.
Когда многолетними учеными трудами высокопреосвященный митрополит Макарий составил капитал в 120000 рублей, он в 1867 году обратился к графу Д.А. Толстому (обер-прокурору Святейшего Синода) с просьбой передать эти деньги в Государственное казначейство для учреждения (после смерти) премии его имени, которые вручались бы талантливым исследователям. Причем за достойнейшие сочинения не только по наукам богословским, но и по предметам светским. Сначала, по истечении года, проценты с капитала должны были поступать в распоряжение Святейшего Синода Русской Православной церкви, чтобы премия вручалась за труды духовного содержания. На следующий год средства поступали бы в распоряжение Российской Императорской академии наук – для вручения их за научные сочинения.
Академией наук патриотическое намерение митрополита Макария было встречено с глубокой признательностью, так как занятия наукой в значительной степени всегда нуждаются в поддержке. По соглашению с преподобным митрополитом Макарием Академия наук составила проект основных положений о премиях его имени за труды по светским наукам. Проект этот 8 мая 1867 года был утвержден императором Александром II.
В 1869 году по случаю юбилея Киевской духовной академии высокопреосвященный Макарий пожертвовал в пользу академии 25000 рублей, чтобы ежегодные проценты с этого капитала (1375 рублей) вручались студентам за лучшие сочинения духовного характера. В том же году были учреждены премии по 1000 рублей за лучшие учебные пособия по предметам семинарского и духовного образования, которые присуждались учебным комитетом при Святейшем Синоде. Кроме того, были сделаны еще два пожертвования (по 2000 рублей каждое): одно – в пользу Литовской духовной семинарии для учреждения стипендии «для одного из бедных, но достойнейших воспитанников», другое – в пользу Общества вспомоществования бедным студентам Санкт-Петербургской духовной академии.
После кончины митрополита Макария, когда настало время осуществить его святую волю, основные положения о премиях имени митрополита Макария были еще раз тщательно проработаны и окончательно оформлены правилами, составленными Академией наук и утвержденными министром народного просвещения 14 июня 1883 года. На основании этих правил в одном конкурсе присуждались две полные и три неполные премии: полная премия составляла 1500 рублей, неполная – 1000 рублей.
На конкурс допускались сочинения по всем отраслям наук и знаний, но премий удостаивались только самостоятельные труды, которые могли бы внести в науку новые наблюдения, факты и воззрения и тем самым существенно обогатить ее. Премии (полные и неполные) могли назначаться не только за законченное произведение, но и за один или несколько томов многотомного сочинения, если они составляли цельное исследование. Соискатели могли представить сочинения как печатные, так и рукописные. Но если премия присуждалась сочинению рукописному, она выдавалась автору только после того, как труд его будет опубликован.
Присуждение премий имени митрополита Макария Академией наук происходило по нечетным годам, начиная с 1885. В эти годы день рождения митрополита Макария – 19 сентября – праздновался особенно торжественным собранием, на котором до всеобщего сведения доводились результаты присуждения премий.
На первый конкурс поступило 16 сочинений, которые рассматривала специальная комиссия, назначенная общим собранием Академии наук. Два из них комиссия отклонила, так как они не соответствовали правилам о премиях имени митрополита Макария. Для остальных сочинений были назначены рецензенты – частью из числа академиков, частью из посторонних ученых. Получив отзывы рецензентов, комиссия обсудила достоинства каждого из 13 сочинений[68] и решила два из них отметить полными премиями и три – неполными.
Первую полную премию получил А. Петрушевский за свой труд «Генералиссимус князь Суворов». В рецензии отмечалось, что автор поставил своей целью изобразить русского полководца не легендарным богатырем, а живым человеком со всеми его страстями, достоинствами и недостатками. Исследование А. Петрушевского предназначалось для широких кругов образованной публики русского общества, а не только для военных, поэтому автор старался избегать излишней военной терминологии и подробного описания военных баталий.
Вторая полная премия была присуждена В.В. Докучаеву за сочинение «Русский чернозем». Это обширное сочинение стоило автору шести лет усиленной работы и является результатом его многочисленных поездок в главные черноземные районы страны для изучения на месте как типичного чернозема, так и перехода его к другим почвам. Рецензенты отмечали, что труд этот для России имеет большое научное и практическое значение; ни в какой другой стране Европы изучение почвы не обещает столь плодотворных результатов, как в России. Здесь имеются еще огромные пространства девственных земель, и почвы находятся под влиянием самых разнообразных условий климата, растительности, грунта, рельефа местности и т д.
Неполные премии на первом конкурсе премий имени митрополита Макария получили А.А. Тилло за «Опыт нивелировки Российской Империи» – исследование о точном рельефе поверхности России, С.А. Давыдова за исследование «Русское кружево» и Ф.П. Кеппен за сочинение «Географическое распространение хвойных деревьев в Европейской России и на Кавказе» (с таблицею рисунков и 3 картами).
Последняя премия имени митрополита Макария от имени Российской Императорской академии наук была вручена в 1913 году – перед Первой мировой войной, от имени Святейшего Синода Русской Православной церкви – в 1917 году. После Октябрьской революции на переиздание трудов историка и богослова митрополита Макария советская власть наложила запрет, а Макариевская премия, как и многие другие, прекратила свое существование. Лишь в конце 1995 года, в новых исторических условиях, эта премия была восстановлена.
Учредителями современной премии имени митрополита Макария выступили Московский патриархат, правительство Москвы и Российская академия наук. Итоги первого конкурса на лучшие исторические сочинения подводил Экспертный совет фонда и утвердил Комитет по премиям, который возглавляет Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, президент Российской академии наук Ю.С. Осипов и мэр Москвы Ю.М. Лужков. На конкурс было представлено 46 сочинений по двум номинациям: по истории Русской церкви – 24 произведения, по истории Москвы – 22. В каждой номинации было выдано 6 премий: первая – 5000 долларов (в рублевом эквиваленте), две вторых – по 2500 долларов и три третьих – по 1000 долларов. Каждый из лауреатов получил также и Почетный диплом.
ОРДЕНА БЕЛЬГИЙСКОГО КОРОЛЕВСТВА
На Венском конгрессе 1815 года представители держав, победивших и низложивших Наполеона, занимались восстановлением государств в тех границах, а государей в тех правах, как это было до Великой французской революции и до завоевательных походов Наполеона. Но так как у Бельгии не было своей монархической династии, то страну присоединили к Нидерландам, от чего национальное самосознание бельгийцев сильно страдало. Хотя нидерландский король Вильгельм I и обнародовал в августе 1815 года «Основной закон» своего королевства, согласно которому вводилась конституционная монархия, однако права «Генеральных штатов» (Народного представительного собрания) были ограничены.
В 1815 году король Вильгельм I учредил для Голландии «Военный орден Вильгельма» (4 степеней), а для Бельгии – гражданский орден Заслуг бельгийского льва (3 степеней). Орденский знак представляет собой крест, в углах которого помещен инициал «W». В центре его изображался нидерландский лев с мечом и пучком стрел в лапах. Кавалеры степени Большого креста носили крест на ленте через правое плечо, а на левой стороне груди – серебряную звезду с помещенным на ней орденским крестом. Орденская лента была синего цвета с оранжевыми полосками по краям.
Командорская степень – это крест на ленте на шее и звезда на левой стороне груди, причем звезда II степени – это серебряный крест по форме орденского креста. Кавалерская степень ордена Заслуг бельгийского льва – это белый эмалевый крест в золотой оправе и с золотыми шариками на концах. Между боковыми краями креста помещалось по одной золотой букве «W» (без короны). В центре лицевой стороны креста, на голубом фоне, изображен стоящий золотой лев, а на оборотной стороне сделана надпись «VIRTUS NOBILITAT» («Добродетель облагораживает»).
Режим, под которым жили бельгийцы, сурово относился к их нравам и природному, полученному от предков стремлению к свободе и независимости, а также к их культуре, религиозным традициям и языку. В 1830 году бельгийцем был только один министр из семи, лишь 11 чиновников-бельгийцев из 117 и только 288 бельгийских офицеров из 1967. Поэтому эта награда была бельгийцам особенно ненавистна, тем более что вручалась она в основном лицам, сотрудничавшим с властью.
В 1830 году до Бельгии дошли вести об июльской революции во Франции, где французский народ изгнал короля Карла X. Королем стал Людовик Филипп Орлеанский, который принял предъявленную ему народом конституцию. Пример французов побудил бельгийцев к восстанию, которое началось в Брюсселе после представления оперы «Немая из Портичи» Фенелла. Театр был переполнен, и опера проходила с большим подъемом и громадным успехом. Когда же по сюжету оперы раздались слова о священной любви к отчизне, о гордости и смелости восставших против захватчиков неаполитанцев, раздались крики «Да здравствует свобода!». Из театра возбуждение перекинулось на улицы и площади Брюсселя, куда публика вышла с криками о свободе и революционными призывами.
В первых числах октября 1830 года правительство Нидерландов постановило, что «бельгийские провинции составят независимое государство», а затем был созван Национальный конгресс, на котором единогласно была признана независимость Бельгии. Члены же Оранского дома на вечные времена устранялись от управления Бельгией.
Число претендентов на королевский престол было довольно значительное: герцог Немурский, принц Оттон Баварский, принц Капуйский – брат неаполитанского короля, эрцгерцог Карл, герцог Иоанн Саксонский и др. В конце апреля 1831 года Англия осторожно выдвинула свою кандидатуру – принца Леопольда Саксен-Кобургского, которого за год до этого собирались сделать греческим королем. В Бельгии эта кандидатура вызвала большое недовольство, причем самым яростным противником оказалась католическая пресса. Она считала, что кандидатура принца Леопольда «является предвестником не спокойствия, а бури», но после долгих колебаний королем Бельгии избрали именно его.
По конституции королю принадлежало право жаловать дворянские звания и военные ордена с соблюдением по этому вопросу предписаний закона. В 1832 году король Леопольд I учредил орден Леопольда как военную и гражданскую награду. Сначала орден имел четыре степени, а с 1839 года – шесть. К орденскому знаку двух первых степеней полагались звезды, а при награждении военных на орденском знаке помещались скрещенные мечи. Девиз ордена – «L'UNION FAIT LA FORCE» («В единении сила»).
После революции 1830—1831 годов сохранился и орден Заслуг бельгийского льва, но в 1839 году он получил новое название – орден Нидерландского льва. Памятником самой бельгийской революции является Железный крест, учрежденный в 1833 году как знак отличия для получивших ранение участников сражений за независимость Бельгии. А в 1856 году был установлен белый эмальированный «Крест за 25-летнюю службу» для офицеров и бронзовый – для солдат. Но этот знак отличия к орденам не причислялся. В 1867 году такой же крест стал гражданским почетным знаком, имеющим пять степеней. В зависимости от рода заслуг награжденные получали этот крест на лентах разных расцветок.
В конце XIX века, когда европейские страны стали делить между собой земли Африки, на географических картах перед названиями многих стран появились слова «Английский», «Французская» и т д. Поставила «клеймо» на свою колонию и Бельгия, которая сама еще полвека назад боролась за независимость: в географию вошло название «Бельгийское Конго».
Первые сведения о Конго проникли в Европу после путешествий Д. Ливингстона и Г.М. Стэнли. Их рассказы о богатой стране, расположенной в центре Африки, разожгли алчное воображение охотников за прибылями. Особенно «заинтересовался» Конго бельгийский король Леопольд II, который привлек Г.М. Стэнли на службу частной финансовой ассоциации. Эту организацию возглавлял сам король, и от ее имени он вновь направил путешественника на берега своенравной реки Конго.
На этот раз Г.М. Стэнли явился сюда не как исследователь, а как колонизатор. Он построил в открытой им стране ряд опорных пунктов, подкупом и обманом добился, чтобы вожди местных племен продали огромные территории в собственность короля Леопольда II. И вскоре Конго стало самым большим и самым богатым частным владением в истории, а бельгийский король – самым крупным в мире земельным собственником. Его личные владения в 77 раз превышали площадь государства, которым он правил. В 1908 году Леопольд II продал Конго собственному королевству, так и возникла колония «Бельгийское Конго».
Для колонии было учреждено сразу четыре ордена, орден Африканской звезды, Королевский орден Льва, орден Леопольда II и орден Корона Конго (им отмечались заслуги в области науки, искусства и культуры). Все они имели одинаковый девиз – «TRAVAIL ET PROGRES» («Труд и прогресс»).
В 1815 году король Вильгельм I учредил для Голландии «Военный орден Вильгельма» (4 степеней), а для Бельгии – гражданский орден Заслуг бельгийского льва (3 степеней). Орденский знак представляет собой крест, в углах которого помещен инициал «W». В центре его изображался нидерландский лев с мечом и пучком стрел в лапах. Кавалеры степени Большого креста носили крест на ленте через правое плечо, а на левой стороне груди – серебряную звезду с помещенным на ней орденским крестом. Орденская лента была синего цвета с оранжевыми полосками по краям.
Командорская степень – это крест на ленте на шее и звезда на левой стороне груди, причем звезда II степени – это серебряный крест по форме орденского креста. Кавалерская степень ордена Заслуг бельгийского льва – это белый эмалевый крест в золотой оправе и с золотыми шариками на концах. Между боковыми краями креста помещалось по одной золотой букве «W» (без короны). В центре лицевой стороны креста, на голубом фоне, изображен стоящий золотой лев, а на оборотной стороне сделана надпись «VIRTUS NOBILITAT» («Добродетель облагораживает»).
Режим, под которым жили бельгийцы, сурово относился к их нравам и природному, полученному от предков стремлению к свободе и независимости, а также к их культуре, религиозным традициям и языку. В 1830 году бельгийцем был только один министр из семи, лишь 11 чиновников-бельгийцев из 117 и только 288 бельгийских офицеров из 1967. Поэтому эта награда была бельгийцам особенно ненавистна, тем более что вручалась она в основном лицам, сотрудничавшим с властью.
В 1830 году до Бельгии дошли вести об июльской революции во Франции, где французский народ изгнал короля Карла X. Королем стал Людовик Филипп Орлеанский, который принял предъявленную ему народом конституцию. Пример французов побудил бельгийцев к восстанию, которое началось в Брюсселе после представления оперы «Немая из Портичи» Фенелла. Театр был переполнен, и опера проходила с большим подъемом и громадным успехом. Когда же по сюжету оперы раздались слова о священной любви к отчизне, о гордости и смелости восставших против захватчиков неаполитанцев, раздались крики «Да здравствует свобода!». Из театра возбуждение перекинулось на улицы и площади Брюсселя, куда публика вышла с криками о свободе и революционными призывами.
В первых числах октября 1830 года правительство Нидерландов постановило, что «бельгийские провинции составят независимое государство», а затем был созван Национальный конгресс, на котором единогласно была признана независимость Бельгии. Члены же Оранского дома на вечные времена устранялись от управления Бельгией.
Число претендентов на королевский престол было довольно значительное: герцог Немурский, принц Оттон Баварский, принц Капуйский – брат неаполитанского короля, эрцгерцог Карл, герцог Иоанн Саксонский и др. В конце апреля 1831 года Англия осторожно выдвинула свою кандидатуру – принца Леопольда Саксен-Кобургского, которого за год до этого собирались сделать греческим королем. В Бельгии эта кандидатура вызвала большое недовольство, причем самым яростным противником оказалась католическая пресса. Она считала, что кандидатура принца Леопольда «является предвестником не спокойствия, а бури», но после долгих колебаний королем Бельгии избрали именно его.
По конституции королю принадлежало право жаловать дворянские звания и военные ордена с соблюдением по этому вопросу предписаний закона. В 1832 году король Леопольд I учредил орден Леопольда как военную и гражданскую награду. Сначала орден имел четыре степени, а с 1839 года – шесть. К орденскому знаку двух первых степеней полагались звезды, а при награждении военных на орденском знаке помещались скрещенные мечи. Девиз ордена – «L'UNION FAIT LA FORCE» («В единении сила»).
После революции 1830—1831 годов сохранился и орден Заслуг бельгийского льва, но в 1839 году он получил новое название – орден Нидерландского льва. Памятником самой бельгийской революции является Железный крест, учрежденный в 1833 году как знак отличия для получивших ранение участников сражений за независимость Бельгии. А в 1856 году был установлен белый эмальированный «Крест за 25-летнюю службу» для офицеров и бронзовый – для солдат. Но этот знак отличия к орденам не причислялся. В 1867 году такой же крест стал гражданским почетным знаком, имеющим пять степеней. В зависимости от рода заслуг награжденные получали этот крест на лентах разных расцветок.
В конце XIX века, когда европейские страны стали делить между собой земли Африки, на географических картах перед названиями многих стран появились слова «Английский», «Французская» и т д. Поставила «клеймо» на свою колонию и Бельгия, которая сама еще полвека назад боролась за независимость: в географию вошло название «Бельгийское Конго».
Первые сведения о Конго проникли в Европу после путешествий Д. Ливингстона и Г.М. Стэнли. Их рассказы о богатой стране, расположенной в центре Африки, разожгли алчное воображение охотников за прибылями. Особенно «заинтересовался» Конго бельгийский король Леопольд II, который привлек Г.М. Стэнли на службу частной финансовой ассоциации. Эту организацию возглавлял сам король, и от ее имени он вновь направил путешественника на берега своенравной реки Конго.
На этот раз Г.М. Стэнли явился сюда не как исследователь, а как колонизатор. Он построил в открытой им стране ряд опорных пунктов, подкупом и обманом добился, чтобы вожди местных племен продали огромные территории в собственность короля Леопольда II. И вскоре Конго стало самым большим и самым богатым частным владением в истории, а бельгийский король – самым крупным в мире земельным собственником. Его личные владения в 77 раз превышали площадь государства, которым он правил. В 1908 году Леопольд II продал Конго собственному королевству, так и возникла колония «Бельгийское Конго».
Для колонии было учреждено сразу четыре ордена, орден Африканской звезды, Королевский орден Льва, орден Леопольда II и орден Корона Конго (им отмечались заслуги в области науки, искусства и культуры). Все они имели одинаковый девиз – «TRAVAIL ET PROGRES» («Труд и прогресс»).
ОРДЕНА «КОРОЛЕВСКОГО» РОДА ЛУЗИНЬЯНОВ
Несмотря на крестовые походы, рыцарским орденам не удалось защитить Иерусалимское королевство, в котором к концу XII века сложились две враждующие между собой группировки. Одна представляла интересы местных феодалов, крепко осевших в своих владениях, с которых они получали огромные доходы. Поэтому они всеми силами старались не нарушать сложившееся равновесие сил с мусульманскими соседями, чтобы не подвергать риску уже завоеванное.
Вторая партия состояла из тех, кто опоздал к дележу богатого пирога и рассчитывал поправить свои дела захватом чужих земель. Пришедшие из Европы прекрасно понимали, что местные феодалы не станут делиться с ними, и потому обратили свои взоры на Египет и Сирию. Их надежды подогревались военно-монашескими орденами иоаннитов и тамплиеров, которые хотели новых земель.
В 1184 году магистры обоих орденов отправились в Европу просить у европейских монархов финансовой и военной помощи, но миссия их особым успехом не увенчалась. Только английский король Генрих II Плантагенет согласился предоставить защитникам Святой земли крупную денежную сумму, но от обещаний военной помощи воздержался.
А в Иерусалимском королевстве в это время продолжались династические распри между главой местных феодалов – бароном Раймундом III (регентом при малолетнем короле Балдуине V) – и агрессивными пришельцами, лидером которых стал Ги де Лузиньян, рвавшийся к королевскому трону. На стороне последнего выступили и рыцари-госпитальеры, которым нравились смелые заявления Ги де Лузиньяна, его намерения начать войну против «неверных», а также щедрые посулы Ордену.
В конце лета 1186 года умер король Балдуин V. Воспользовавшись этой смертью, Ги де Лузиньян совершил дворцовый переворот и захватил трон Иерусалимского королевства. По этому поводу его родной брат Жоффри сказал: «Если Ги стал королем, то я могу быть богом». Великий магистр Ордена иоаннитов Рожер де Мулен в первые часы после переворота не хотел давать ключ от казны, в которой хранились короны Иерусалимского королевства. Желал ли он показать, что не хочет участвовать в противозаконных действиях, или боялся, что в случае неудачи это отразится на положении Ордена – сказать трудно. Но факт остается фактом: только под давлением Жерара де Ридфорта, главы Ордена тамплиеров и хранителя второго ключа, Рожер де Мулен расстался со вверенной ему реликвией.
Когда в 1187 году Иерусалим был захвачен султаном Салах-ад-Дином, Ги де Лузиньян, оставшийся не у дел, утвердился на острове Кипр, который он купил за 40000 безантов у вечно нуждавшегося в деньгах Ричарда Львиное Сердце. С Ги де Лузиньяна и пошла династическая ветвь королей Кипра, которые владели островом до конца XV века.
Но еще в середине XIV века один из Лузиньянов стал королем Малой Армении (Каппадокии) и основал династию, которая правила до 1375 года. Впоследствии это королевство было завоевано египетским султаном, а самого короля Леона VI взяли в плен. Вскоре его род вообще пресекся, но зато кипрские Лузиньяны унаследовали титул королей Армении. Однако впоследствии прервался и кипрский королевский род Лузиньянов, так как последняя королева, потеряв единственного сына и наследника, передала остров Венецианской республике.[69]
Вторая партия состояла из тех, кто опоздал к дележу богатого пирога и рассчитывал поправить свои дела захватом чужих земель. Пришедшие из Европы прекрасно понимали, что местные феодалы не станут делиться с ними, и потому обратили свои взоры на Египет и Сирию. Их надежды подогревались военно-монашескими орденами иоаннитов и тамплиеров, которые хотели новых земель.
В 1184 году магистры обоих орденов отправились в Европу просить у европейских монархов финансовой и военной помощи, но миссия их особым успехом не увенчалась. Только английский король Генрих II Плантагенет согласился предоставить защитникам Святой земли крупную денежную сумму, но от обещаний военной помощи воздержался.
А в Иерусалимском королевстве в это время продолжались династические распри между главой местных феодалов – бароном Раймундом III (регентом при малолетнем короле Балдуине V) – и агрессивными пришельцами, лидером которых стал Ги де Лузиньян, рвавшийся к королевскому трону. На стороне последнего выступили и рыцари-госпитальеры, которым нравились смелые заявления Ги де Лузиньяна, его намерения начать войну против «неверных», а также щедрые посулы Ордену.
В конце лета 1186 года умер король Балдуин V. Воспользовавшись этой смертью, Ги де Лузиньян совершил дворцовый переворот и захватил трон Иерусалимского королевства. По этому поводу его родной брат Жоффри сказал: «Если Ги стал королем, то я могу быть богом». Великий магистр Ордена иоаннитов Рожер де Мулен в первые часы после переворота не хотел давать ключ от казны, в которой хранились короны Иерусалимского королевства. Желал ли он показать, что не хочет участвовать в противозаконных действиях, или боялся, что в случае неудачи это отразится на положении Ордена – сказать трудно. Но факт остается фактом: только под давлением Жерара де Ридфорта, главы Ордена тамплиеров и хранителя второго ключа, Рожер де Мулен расстался со вверенной ему реликвией.
Когда в 1187 году Иерусалим был захвачен султаном Салах-ад-Дином, Ги де Лузиньян, оставшийся не у дел, утвердился на острове Кипр, который он купил за 40000 безантов у вечно нуждавшегося в деньгах Ричарда Львиное Сердце. С Ги де Лузиньяна и пошла династическая ветвь королей Кипра, которые владели островом до конца XV века.
Но еще в середине XIV века один из Лузиньянов стал королем Малой Армении (Каппадокии) и основал династию, которая правила до 1375 года. Впоследствии это королевство было завоевано египетским султаном, а самого короля Леона VI взяли в плен. Вскоре его род вообще пресекся, но зато кипрские Лузиньяны унаследовали титул королей Армении. Однако впоследствии прервался и кипрский королевский род Лузиньянов, так как последняя королева, потеряв единственного сына и наследника, передала остров Венецианской республике.[69]