Страница:
Песнь Гаральда Смелого
–
Мы, други, летали по бурным морям,
От родины милой летали далеко!
На суше, на море мы бились жестоко;
И море и суша покорствуют нам!
О други! как сердце у смелых кипело,
Когда мы, содвинув стеной корабли,
Как птицы неслися станицей веселой
Вкруг пажитей тучных Сиканской земли!..
А дева русская Гаральда презирает.
О други! я младость не праздно провел!
С сынами Дронтгейма вы помните сечу?
Как вихорь пред вами я мчался навстречу
Под камни и тучи свистящие стрел.
Напрасно сдвигались народы; мечами
Напрасно о наши стучали щиты:
Как бледные класы под ливнем, упали
И всадник, и пеший… владыка, и ты!
А дева русская Гаральда презирает.
Нас было лишь трое на легком челне,
А море вздымалось, я помню, горами;
Ночь черная в полдень нависла с громами,
И Гела зияла в соленой волне.
Но волны напрасно, яряся, хлестали,
Я черпал их шлемом, работал веслом:
С Гаральдом, о други, вы страха не знали
И в мирную пристань влетели с челном!
А дева русская Гаральда презирает.
Вы, други, видали меня на коне?
Вы зрели, как рушил секирой твердыни,
Летая на бурном питомце пустыни
Сквозь пепел и вьюгу в пожарном огне?
Железом я ноги мои окрыляя,
И лань упреждаю по звонкому льду;
Я, хладную влагу рукой рассекая,
Как лебедь отважный по морю иду.
А дева русская Гаральда презирает.
Казалось, что Ярослав, видевший собственными глазами, что Россия только тогда может быть сильна и счастлива, когда управляется одним государем, никогда уже не разделит ее на несколько частей, но случилось иначе, и Ярослав, удивлявший всех своим благоразумием, отдал государство пятерым сыновьям своим! Он думал, что родительские наставления удержат их от ссор, даже когда его не будет на свете, и потому перед смертью долго говорил с ними: напомнил им, сколько несчастий терпели предки их от несогласий, просил не забывать, что они все, как дети одного отца и матери, должны искренно любить друг друга, приказал им слушаться во всем старшего брата, как отца и государя, и умер спокойно, думая, что они никогда не забудут завещания родительского.
Я в мирных родился полночи снегах;
Но рано отбросил доспехи ловитвы —
Лук грозный и лыжи – и в шумные битвы
Вас, други, с собою умчал на судах.
Не тщетно за славой летали далеко
От милой отчизны по диким морям;
Не тщетно мы бились мечами жестоко:
И море и суша покорствуют нам!
А дева русская Гаральда презирает.
Ему было более семидесяти лет. Народ искренно плакал о славном государе, который так много заботился о его пользе и счастье, но всех более плакали новгородцы: Ярослав особенно любил их за верную службу и привязанность к нему. Он дал им многие преимущества, каких не имели другие подданные его, и даже позволил им самим выбирать князей своих. Прошло много веков – и новгородцы все еще помнили и любили незабвенного князя своего, все еще пользовались теми выгодами, какие он доставил им, все еще называли Двором Ярослава то место, где собирались для совета о делах своих.
Таблица VII
Семейство великого князя Ярослава I Владимировича
Супруга:
Ингегерда, королевна шведская, в крещении Ирина
Сыновья:
1. Владимир
2. Изяслав
3. Святослав
4. Всеволод
5. Вячеслав
6. Игорь
Кудесники
1054—1077 годы
Верно, никто из вас, милые дети, не поверит теперь глупым сказкам о колдунах и волшебниках, если бы и вздумалось кому-нибудь попугать вас ими? Но не так рассудительны были в этом случае предки наши! Всякий хитрый человек, который знал более и умел пользоваться незнанием других, мог обмануть и напугать их. Однако мы не должны порицать их за это. Тогда не прошло и ста лет, как предки наши начали креститься из прежней, языческой, веры в христианскую, а прежняя вера была наполнена такими вздорными сказками, что, привыкнув с малолетства верить им, они верили и колдунам. Дурные люди пользовались этим легковерием и, называя себя кудесниками или колдунами, бессовестно обманывали бедный народ, который, чтобы избавиться от колдовства, отдавал им с радостью все, что имел лучшего.
Но самыми злыми из таких обманщиков были два злодея, называвшие себя кудесниками и появившиеся около 1070 года в городе Ростове во время случившегося там голода. Они уверяли, будто бы голод происходит оттого, что женщины скрывают в телах своих хлеб, рыбу и мед. Нашлось множество людей, которые поверили таким глупостям и, почитая многих несчастных женщин колдуньями, мучили и убивали их.
К счастью, в то самое время приехал туда храбрый и умный воевода Ян, сын славного Вышаты, полководца Ярославова. Он услышал о злых кудесниках и велел привести их к себе, но они испугались и убежали в Белозерск. Он поехал за ними. Белозерские жители, видно, были умнее ростовских: они не побоялись схватить колдунов и доставили их к Яну.
Ян долго разговаривал с ними, старался объяснить, какой страшный грех они делали, губя беззащитных женщин, но, видя упрямство, с которым они спорили с ним, и злость, с которой они защищали прежних богов своих, Ян для общего спокойствия приказал их повесить. На другой день медведь влез на дерево, где они были повешены, и съел тела их.
Еще один кудесник появился в Новгороде в то время, когда там был князем молодой благочестивый Глеб, сын Святослава Ярославича. Этот новый кудесник отговаривал людей креститься в веру христианскую и успел так прельстить чудесами своими новгородцев, что они собрались на главной городской площади и хотели убить епископа – начальника всего духовенства в Новгороде. Епископ не испугался, он взял в руки крест и вышел к народу, спрашивая: «Кто за него, и кто со мною?» Князь Глеб, видя, что никто из народа не идет прикладываться к кресту, подошел очень близко к колдуну и спросил у него: «Знаешь ли ты, что будет завтра?» – «Все знаю», – отвечал кудесник. «Стало быть, ты знаешь и то, что случится с тобою сегодня?» – спросил опять князь. «Я сделаю много чудес!» – вскричал мнимый волшебник. В эту самую минуту Глеб рассек ему голову топором. Решительность смелого князя спасла от многих несчастий народ, который, увидев собственными глазами бессилие мнимого колдуна и славу князя, верившего истинному Богу, понял обманщика и спокойно разошелся по домам. Этот примечательный случай рассказан Языковым:
Такие несчастья могли быть предсказаны предкам нашим не одними хитрыми обманщиками, а каждым человеком, видевшим, что государством их правили пять государей. Из этих пяти сыновей Ярослава, которых звали Изяслав, Святослав, Всеволод, Игорь и Вячеслав, старший, Изяслав, был великим князем, другие же четверо – удельными князьями. Кроме того – вы помните? – было еще особенное княжество Полоцкое, принадлежавшее потомкам Рогнеды, или Гориславы. В это время был там государем молодой и храбрый князь Всеслав.
Все эти шесть государей русских жили очень несогласно друг с другом. Всеслав ненавидел родственников своих и называл себя законным наследником великого княжества, потому что дедушка его был старший сын Святого Владимира. Ярославичи также ссорились друг с другом за наследственные области: каждому хотелось иметь более других. Великий князь Изяслав принужден был даже два раза бежать из России и просить помощи у чужих государей Он возвратился в отечество, только когда из четырех братьев его остался в живых один Всеволод. Этот добрый брат, узнав о возвращении Изяслава, встретил его с войском, как государя, далеко от столицы, привез с торжеством в Киев, уступил ему великое княжение и сам доволен был только Черниговской областью.
Но несчастный Изяслав ненадолго успокоился: через год после возвращения своего в отечество он был убит в сражении с племянниками Олегом Святославичем и Борисом Вячеславичем.
Таблица VIII
Семейство великого князя Изяслава Ярославича
Супруга:
Мечислава, королевна польская
Сыновья:
1. Мстислав
2. Михаил[12]
3. Ярополк
4. Юрий
Но самыми злыми из таких обманщиков были два злодея, называвшие себя кудесниками и появившиеся около 1070 года в городе Ростове во время случившегося там голода. Они уверяли, будто бы голод происходит оттого, что женщины скрывают в телах своих хлеб, рыбу и мед. Нашлось множество людей, которые поверили таким глупостям и, почитая многих несчастных женщин колдуньями, мучили и убивали их.
К счастью, в то самое время приехал туда храбрый и умный воевода Ян, сын славного Вышаты, полководца Ярославова. Он услышал о злых кудесниках и велел привести их к себе, но они испугались и убежали в Белозерск. Он поехал за ними. Белозерские жители, видно, были умнее ростовских: они не побоялись схватить колдунов и доставили их к Яну.
Ян долго разговаривал с ними, старался объяснить, какой страшный грех они делали, губя беззащитных женщин, но, видя упрямство, с которым они спорили с ним, и злость, с которой они защищали прежних богов своих, Ян для общего спокойствия приказал их повесить. На другой день медведь влез на дерево, где они были повешены, и съел тела их.
Еще один кудесник появился в Новгороде в то время, когда там был князем молодой благочестивый Глеб, сын Святослава Ярославича. Этот новый кудесник отговаривал людей креститься в веру христианскую и успел так прельстить чудесами своими новгородцев, что они собрались на главной городской площади и хотели убить епископа – начальника всего духовенства в Новгороде. Епископ не испугался, он взял в руки крест и вышел к народу, спрашивая: «Кто за него, и кто со мною?» Князь Глеб, видя, что никто из народа не идет прикладываться к кресту, подошел очень близко к колдуну и спросил у него: «Знаешь ли ты, что будет завтра?» – «Все знаю», – отвечал кудесник. «Стало быть, ты знаешь и то, что случится с тобою сегодня?» – спросил опять князь. «Я сделаю много чудес!» – вскричал мнимый волшебник. В эту самую минуту Глеб рассек ему голову топором. Решительность смелого князя спасла от многих несчастий народ, который, увидев собственными глазами бессилие мнимого колдуна и славу князя, верившего истинному Богу, понял обманщика и спокойно разошелся по домам. Этот примечательный случай рассказан Языковым:
На месте священном, где с дедовских дней,
Счастливый дарами природы,
Народ Ярославов, на воле своей,
Себе избирает и ставит князей,
Полкам назначает походы
И жалует миром соседей-врагов,
Толпятся: кудесник явился из Чуди…
К нему-то с далеких и ближних концов
Стеклись любопытные люди.
И старец кудесник, с соблазном в устах,
В толпу из толпы переходит;
Народу о черных крылатых духах,
О многих и страшных своих чудесах
Твердит и руками разводит;
Святителей, церковь и святость мощей,
Христа и Пречистую Деву поносит;
Он сделает чудо – и добрых людей
На чудо пожаловать просит.
Он сладко, хитро празднословит и лжет,
Смущает умы и морочит:
Уж он-то потешит великий народ,
Уж он-то, кудесник, чрез Волхов пойдет
Водой – и ноги не замочит.
Вот вышел епископ Феодор с крестом
К народу – народ от него отступился;
Лишь князь со своим правоверным полком
К святому кресту приложился.
Были и такие дурные люди, которые пугали народ разными глупыми предсказаниями. Например, говорили, будто бы земля перевернется, реки начнут течь назад и все земли перейдут из одного места в другое: где была Россия – там будет Греция, а где была Греция – там будет Россия. Иные люди смеялись над такими предсказаниями, другие верили им и тревожились: в те времена думали, что всякое необыкновенное происшествие предвещает что-нибудь дурное. Эта несправедливая мысль утвердилась в народе еще более, когда после смерти Ярослава отечество наше опять разделилось и страдало от беспрестанных ссор князей своих. То в одной области люди гибли от войны за какую-нибудь небольшую обиду, сделанную государю их братом его; то в другой – от набега соседних народов, которые умели пользоваться слабостью несогласных жителей; то в третьей – от голода, а этот голод очень часто случался оттого, что все взрослые люди уходили на войну и некому было обрабатывать поля.
И вдруг к соблазнителю твердой стопой
Подходит он, грозен и пылок:
«Кудесник! скажи мне, что будет с тобой?»
Замялся кудесник, и – сам он не свой,
И жмется, и чешет затылок.
«Я сделаю чудо» – «Безумный старик,
Солгал ты!» – и княжеской дланью своею
Он поднял топор свой тяжелый – и вмиг
Чело раздвоил чародею.
Такие несчастья могли быть предсказаны предкам нашим не одними хитрыми обманщиками, а каждым человеком, видевшим, что государством их правили пять государей. Из этих пяти сыновей Ярослава, которых звали Изяслав, Святослав, Всеволод, Игорь и Вячеслав, старший, Изяслав, был великим князем, другие же четверо – удельными князьями. Кроме того – вы помните? – было еще особенное княжество Полоцкое, принадлежавшее потомкам Рогнеды, или Гориславы. В это время был там государем молодой и храбрый князь Всеслав.
Все эти шесть государей русских жили очень несогласно друг с другом. Всеслав ненавидел родственников своих и называл себя законным наследником великого княжества, потому что дедушка его был старший сын Святого Владимира. Ярославичи также ссорились друг с другом за наследственные области: каждому хотелось иметь более других. Великий князь Изяслав принужден был даже два раза бежать из России и просить помощи у чужих государей Он возвратился в отечество, только когда из четырех братьев его остался в живых один Всеволод. Этот добрый брат, узнав о возвращении Изяслава, встретил его с войском, как государя, далеко от столицы, привез с торжеством в Киев, уступил ему великое княжение и сам доволен был только Черниговской областью.
Но несчастный Изяслав ненадолго успокоился: через год после возвращения своего в отечество он был убит в сражении с племянниками Олегом Святославичем и Борисом Вячеславичем.
Таблица VIII
Семейство великого князя Изяслава Ярославича
Супруга:
Мечислава, королевна польская
Сыновья:
1. Мстислав
2. Михаил[12]
3. Ярополк
4. Юрий
Ссоры князей
1077—1097 годы
Вы, конечно, удивляетесь, что великий князь Изяслав Ярославич погиб в сражении с племянниками? Но, к несчастью, это была правда: примеру отцов следовали и дети, и как несогласно жили между собою сыновья Ярослава, так точно и внуки его. Самые примечательные из них были Святополк – сын Изяслава, Олег и Давид – сыновья Святослава, Владимир – сын Всеволода, Давид – сын Игоря, Борис – сын Вячеслава и еще внуки шестого сына Ярослава, умершего в молодых летах, – Володарь и Василько Ростиславичи.
Знаменитейшими из этих князей были Олег и Владимир. Они были умны, храбры, великодушны. Владимир за военные заслуги был назван Мономахом. По-гречески это значит Единоборец. Но все достоинства его и Олега много теряли от того, что они не любили друг друга и жили совсем не так, как должны бы жить двоюродные братья. Если бы не это несогласие, мы восхищались бы теперь прекрасными делами двух знаменитых героев своего времени. Мы гордились бы ими, потому что они были, так же как и мы, русские! Но не все дела их можно назвать прекрасными: стараясь из ненависти вредить друг другу, они часто употребляли средства несправедливые. Сказать правду – нельзя слишком обвинять их, потому что нередко отцы и дяди их поступали несправедливо. Так, Изяслав и Всеволод лишили некоторых из молодых племянников наследственных владений. Обиженные князья удалились в отдаленную область Тмутараканскую и думали, как бы отомстить дядям за обиду. Скоро они нашли к тому средство.
Вы помните страшных печенегов, которые делали столько зла нашим предкам при Игоре и Святославе? Со времен Святого Владимира, прогнавшего их далеко от своего государства, не слышно было об этих непримиримых врагах России; но при Изяславе I Ярославиче появился на тех местах, где они жили, другой народ одного с ними племени и одинаковых свойств. Этот народ были половцы. Они были так же злы, так же дики и необразованны, как печенеги. Всякий, кому нужны были безжалостные воины, мог нанимать их, и за деньги они готовы были драться даже с родными братьями.
Вот с ними-то молодые обиженные князья надеялись отомстить дядям, и двое из них, Олег Святославич и Борис Вячеславич, вступили в Черниговское княжество, где был тогда князем Всеволод.
Защитниками его стали сын Владимир Мономах и брат великий князь Изяслав. Здесь-то и произошла первая ссора Олега и Владимира, здесь-то, как вы уже знаете, был убит Изяслав.
В старину после смерти государя русского наследовал не сын его, а брат. И хотя Изяслав имел сыновей, великим князем киевским сделался брат его Всеволод I Ярославич. Княжение этого государя было очень несчастливо. Он был уже так стар и так слаб, что не мог усмирять беспокойных племянников, которые продолжали ссориться, несмотря на то что Всеволод дал многим из них уделы. Опорою и помощником его был сын Мономах, которого он сделал князем черниговским. Это несчастное время России с удивительной верностью описано Жуковским в стихотворении «Русская слава»:
Может быть, ему не удалось бы так удачно управлять ими, если бы самый опасный и самый умный из них – Олег – вмешивался в эти ссоры, но он жил все это время очень уединенно в области Тмутараканской, которая, находясь на берегах Азовского моря, далеко от всех других княжеств русских, считалась как будто бы местом ссылки. Мы увидим потом, что Олег недаром жил там – он приготовлялся к войне за свое наследство.
Между тем престарелый Всеволод, замечательный своим справедливым и кротким нравом, умер после пятнадцати лет княжения. Это был последний из детей Ярослава I. Наследником его, по тогдашнему обыкновению, был Святополк, сын старшего брата их. Бедное отечество наше ни при одном из прежних государей своих не было так несчастливо, как при этом князе, не имевшем никаких достоинств. При нем половцы беспрестанно нападали на города и деревни русские и безо всякой жалости грабили и жгли их. При нем Олег, собрав в шестнадцать лет силы свои и наняв войско половцев, ворвался во владения Мономаха и принудил этого храброго князя отдать ему Черниговскую область. При нем, и даже с согласия его, один из русских князей сделал такое злодейство, что вы ужаснетесь, милые дети, и у многих из вас навернутся на глазах слезы жалости. Послушайте и подивитесь, до чего может дойти злой человек!
Таблица IX
Семейство великого князя Всеволода I Ярославича
Супруга:
Анна, греческая царевна, дочь императора Константина Мономаха
Сыновья:
1. Владимир
2. Ростислав
Знаменитейшими из этих князей были Олег и Владимир. Они были умны, храбры, великодушны. Владимир за военные заслуги был назван Мономахом. По-гречески это значит Единоборец. Но все достоинства его и Олега много теряли от того, что они не любили друг друга и жили совсем не так, как должны бы жить двоюродные братья. Если бы не это несогласие, мы восхищались бы теперь прекрасными делами двух знаменитых героев своего времени. Мы гордились бы ими, потому что они были, так же как и мы, русские! Но не все дела их можно назвать прекрасными: стараясь из ненависти вредить друг другу, они часто употребляли средства несправедливые. Сказать правду – нельзя слишком обвинять их, потому что нередко отцы и дяди их поступали несправедливо. Так, Изяслав и Всеволод лишили некоторых из молодых племянников наследственных владений. Обиженные князья удалились в отдаленную область Тмутараканскую и думали, как бы отомстить дядям за обиду. Скоро они нашли к тому средство.
Вы помните страшных печенегов, которые делали столько зла нашим предкам при Игоре и Святославе? Со времен Святого Владимира, прогнавшего их далеко от своего государства, не слышно было об этих непримиримых врагах России; но при Изяславе I Ярославиче появился на тех местах, где они жили, другой народ одного с ними племени и одинаковых свойств. Этот народ были половцы. Они были так же злы, так же дики и необразованны, как печенеги. Всякий, кому нужны были безжалостные воины, мог нанимать их, и за деньги они готовы были драться даже с родными братьями.
Вот с ними-то молодые обиженные князья надеялись отомстить дядям, и двое из них, Олег Святославич и Борис Вячеславич, вступили в Черниговское княжество, где был тогда князем Всеволод.
Защитниками его стали сын Владимир Мономах и брат великий князь Изяслав. Здесь-то и произошла первая ссора Олега и Владимира, здесь-то, как вы уже знаете, был убит Изяслав.
В старину после смерти государя русского наследовал не сын его, а брат. И хотя Изяслав имел сыновей, великим князем киевским сделался брат его Всеволод I Ярославич. Княжение этого государя было очень несчастливо. Он был уже так стар и так слаб, что не мог усмирять беспокойных племянников, которые продолжали ссориться, несмотря на то что Всеволод дал многим из них уделы. Опорою и помощником его был сын Мономах, которого он сделал князем черниговским. Это несчастное время России с удивительной верностью описано Жуковским в стихотворении «Русская слава»:
Это было совершенно справедливо: Мономах служил отцу и храбростью, и умом своим. Беспрестанно он должен был то наказывать непослушание одних двоюродных братьев, то мирить других, то бояться третьих.
Была пора: губительный раздор
Везде летал с хоругвию кровавой;
За ним вослед бежали глад и мор;
Разбой, грабеж и мщенье были славой;
От русских кровь текла,
Губил половчанин без страха,
Лежали грады кучей праха,
И Русь бедою поросла…
Но Русь в беде крепка была
Душой великой Мономаха.
Может быть, ему не удалось бы так удачно управлять ими, если бы самый опасный и самый умный из них – Олег – вмешивался в эти ссоры, но он жил все это время очень уединенно в области Тмутараканской, которая, находясь на берегах Азовского моря, далеко от всех других княжеств русских, считалась как будто бы местом ссылки. Мы увидим потом, что Олег недаром жил там – он приготовлялся к войне за свое наследство.
Между тем престарелый Всеволод, замечательный своим справедливым и кротким нравом, умер после пятнадцати лет княжения. Это был последний из детей Ярослава I. Наследником его, по тогдашнему обыкновению, был Святополк, сын старшего брата их. Бедное отечество наше ни при одном из прежних государей своих не было так несчастливо, как при этом князе, не имевшем никаких достоинств. При нем половцы беспрестанно нападали на города и деревни русские и безо всякой жалости грабили и жгли их. При нем Олег, собрав в шестнадцать лет силы свои и наняв войско половцев, ворвался во владения Мономаха и принудил этого храброго князя отдать ему Черниговскую область. При нем, и даже с согласия его, один из русских князей сделал такое злодейство, что вы ужаснетесь, милые дети, и у многих из вас навернутся на глазах слезы жалости. Послушайте и подивитесь, до чего может дойти злой человек!
Таблица IX
Семейство великого князя Всеволода I Ярославича
Супруга:
Анна, греческая царевна, дочь императора Константина Мономаха
Сыновья:
1. Владимир
2. Ростислав
Съезды князей
1097—1113 годы
Князья, сожалея о несчастьях отечества и видя беспрестанные ссоры свои за владения, решили помириться и в первый раз съехались на совет в город Любеч, лежавший на берегах Днепра. Кроме великого князя киевского Святополка II Изяславича приехали туда Мономах, Олег, Володарь и Василько Ростиславичи и Давид Игоревич. Они с общего согласия снова разделили русские земли. Мономаху достались Переяславль, Смоленск, Ростов, Суздаль и Белоозеро, сыну его Мстиславу – Новгород, Олегу – Чернигов, двум братьям Олега – Рязань и Муром, Давиду Игоревичу – Владимир-Волынский, Володарю и Васильку Ростиславичам – города Перемышль и Теребовль, отделенные от Волынской области и отданные сыновьям Ростислава оттого, что прадед их Ярослав не назначил им никакого удела.
Это отделение двух городов от Волыни, принадлежавшей отцу Давида Игоревича, было первой причиной ненависти Давида к молодым племянникам его, и особенно к младшему – Васильку, которого все прославляли за ум, храбрость и доброе сердце. Видя на съезде уважение всех родственников своих к Васильку, прекрасному и видом и душой, слушая рассказы о его неустрашимости, о его намерении победить без помощи других князей всех неприятелей отечества – и болгар, и поляков, и половцев, завистливый Давид решился погубить его, чтобы избавиться от этих неприятных рассказов и в то же время возвратить отданный Васильку Теребовль.
Вот князья, окончив все дела свои на съезде и дав клятву жить дружно и быть довольными своими уделами, поехали в свои области. Один Давид Игоревич отправился не домой, а в Киев и там напугал великого князя, что Василько хочет погубить их обоих. «Не думай, – говорил этот злой князь Святополку, – что Василько собирает войско для войны с поляками, как он объявил это нарочно на съезде, – нет, он хочет напасть на тебя и на меня! Не будет нам обоим покою, пока он свободен. Схвати его, когда он поедет мимо Киева, и отдай мне. Я уж справлюсь с ним!» Этого довольно было, чтобы встревожить слабого, трусливого Святополка; он поверил всему и условился с Давидом, как заманить во дворец бедного Василька. Они послали звать его к себе в гости в то время, когда он заехал в киевский монастырь Святого Михаила помолиться Богу.
Не подозревая обмана и полагаясь на клятву, так недавно еще данную в Любече, молодой князь спокойно поехал во дворец дяди. Святополк с притворной лаской встретил его, привел в комнату, где сидел Давид, и вышел будто бы за тем, чтобы велеть подать завтрак. Василько остался один со злодеем, он начал дружески говорить с ним, но совесть так мучила Давида, что он ничего не слышал и ничего не отвечал, а только беспрестанно краснел и бледнел и наконец вышел из комнаты, чтобы послать убийц. Они тотчас вошли, сковали удивленного Василька и отвели в темницу.
На другой день духовенство, бояре и народ просили Святополка не судить слишком скоро Василька и прежде узнать, справедливо ли обвиняет его Давид, но великий князь, опять напуганный обманщиком, отдал ему в руки несчастного племянника. Давид поручил двум конюхам – своему и Святополка – везти Василька в Белгород. Злодеи приехали ночью в этот город, ввели бедного князя в темную комнату, начали при нем острить нож и разостлали на полу ковер. Василько догадался, что хотят делать с ним убийцы, и начал сопротивляться. Тогда они позвали еще двух помощников, связали князя, положили его на пол, бросили доску на грудь его и сели по концам доски, так что кости несчастного затрещали. Этого еще мало! Пастух Святополка выколол ему глаза. В это время бедный князь уже ничего не помнил. Бесчувственного бросили в телегу и повезли во Владимир.
Ужасно было положение страдальца, когда дорогой он пришел в себя и не мог видеть ни светлого солнца, ни голубых небес, ни ярких звезд небесных, ни прекрасных цветов в полях. Но он не проклинал врагов своих, даже не роптал на жестокую судьбу свою, а терпеливо переносил свое несчастье и думал, что Богу угодно было таким образом наказать гордое намерение его победить всех врагов России без помощи братьев.
Такие смиренные мысли имел кроткий несчастливец и во время своего печального путешествия, и при въезде во Владимир, где жил жестокий враг его, и в самой темнице владимирской, куда заперли его тотчас по приезде.
Между тем слух об ужасном злодеянии разнесся по всем русским княжествам. Особенно огорчены были Мономах и Олег. Они условились наказать злодеев и пошли с войском к Киеву требовать ответа от Святополка. Этот недостойный и малодушный князь по обыкновению испугался, возложил всю вину на Давида и раскаивался только в том, что поверил ему. Сжалясь над его слезами и страхом и еще более – над несчастьями отечества, митрополит и старая княгиня, вдова Всеволода, поехали в стан князей просить о том, чтобы они не раздирали земли русской междоусобием и помиловали Святополка. Добрый Мономах, привыкший уважать и служителей Божиих, и почтенную мачеху свою, согласился простить великого князя, который обещал наказать Давида.
Но долго бы бедному Васильку еще томиться в заключении, если бы храбрый брат его Володарь не пошел тотчас во Владимирское княжество и силою не заставил Давида освободить его. Обнимая друг друга, эти благородные, великодушные братья-христиане простили врагов своих и возвратились в свои области. Князья же назначили новый съезд и наказали Давида тем, что Владимирскую область его прибавили к владениям Святополка, а ему дали другую.
Это отделение двух городов от Волыни, принадлежавшей отцу Давида Игоревича, было первой причиной ненависти Давида к молодым племянникам его, и особенно к младшему – Васильку, которого все прославляли за ум, храбрость и доброе сердце. Видя на съезде уважение всех родственников своих к Васильку, прекрасному и видом и душой, слушая рассказы о его неустрашимости, о его намерении победить без помощи других князей всех неприятелей отечества – и болгар, и поляков, и половцев, завистливый Давид решился погубить его, чтобы избавиться от этих неприятных рассказов и в то же время возвратить отданный Васильку Теребовль.
Вот князья, окончив все дела свои на съезде и дав клятву жить дружно и быть довольными своими уделами, поехали в свои области. Один Давид Игоревич отправился не домой, а в Киев и там напугал великого князя, что Василько хочет погубить их обоих. «Не думай, – говорил этот злой князь Святополку, – что Василько собирает войско для войны с поляками, как он объявил это нарочно на съезде, – нет, он хочет напасть на тебя и на меня! Не будет нам обоим покою, пока он свободен. Схвати его, когда он поедет мимо Киева, и отдай мне. Я уж справлюсь с ним!» Этого довольно было, чтобы встревожить слабого, трусливого Святополка; он поверил всему и условился с Давидом, как заманить во дворец бедного Василька. Они послали звать его к себе в гости в то время, когда он заехал в киевский монастырь Святого Михаила помолиться Богу.
Не подозревая обмана и полагаясь на клятву, так недавно еще данную в Любече, молодой князь спокойно поехал во дворец дяди. Святополк с притворной лаской встретил его, привел в комнату, где сидел Давид, и вышел будто бы за тем, чтобы велеть подать завтрак. Василько остался один со злодеем, он начал дружески говорить с ним, но совесть так мучила Давида, что он ничего не слышал и ничего не отвечал, а только беспрестанно краснел и бледнел и наконец вышел из комнаты, чтобы послать убийц. Они тотчас вошли, сковали удивленного Василька и отвели в темницу.
На другой день духовенство, бояре и народ просили Святополка не судить слишком скоро Василька и прежде узнать, справедливо ли обвиняет его Давид, но великий князь, опять напуганный обманщиком, отдал ему в руки несчастного племянника. Давид поручил двум конюхам – своему и Святополка – везти Василька в Белгород. Злодеи приехали ночью в этот город, ввели бедного князя в темную комнату, начали при нем острить нож и разостлали на полу ковер. Василько догадался, что хотят делать с ним убийцы, и начал сопротивляться. Тогда они позвали еще двух помощников, связали князя, положили его на пол, бросили доску на грудь его и сели по концам доски, так что кости несчастного затрещали. Этого еще мало! Пастух Святополка выколол ему глаза. В это время бедный князь уже ничего не помнил. Бесчувственного бросили в телегу и повезли во Владимир.
Ужасно было положение страдальца, когда дорогой он пришел в себя и не мог видеть ни светлого солнца, ни голубых небес, ни ярких звезд небесных, ни прекрасных цветов в полях. Но он не проклинал врагов своих, даже не роптал на жестокую судьбу свою, а терпеливо переносил свое несчастье и думал, что Богу угодно было таким образом наказать гордое намерение его победить всех врагов России без помощи братьев.
Такие смиренные мысли имел кроткий несчастливец и во время своего печального путешествия, и при въезде во Владимир, где жил жестокий враг его, и в самой темнице владимирской, куда заперли его тотчас по приезде.
Между тем слух об ужасном злодеянии разнесся по всем русским княжествам. Особенно огорчены были Мономах и Олег. Они условились наказать злодеев и пошли с войском к Киеву требовать ответа от Святополка. Этот недостойный и малодушный князь по обыкновению испугался, возложил всю вину на Давида и раскаивался только в том, что поверил ему. Сжалясь над его слезами и страхом и еще более – над несчастьями отечества, митрополит и старая княгиня, вдова Всеволода, поехали в стан князей просить о том, чтобы они не раздирали земли русской междоусобием и помиловали Святополка. Добрый Мономах, привыкший уважать и служителей Божиих, и почтенную мачеху свою, согласился простить великого князя, который обещал наказать Давида.
Но долго бы бедному Васильку еще томиться в заключении, если бы храбрый брат его Володарь не пошел тотчас во Владимирское княжество и силою не заставил Давида освободить его. Обнимая друг друга, эти благородные, великодушные братья-христиане простили врагов своих и возвратились в свои области. Князья же назначили новый съезд и наказали Давида тем, что Владимирскую область его прибавили к владениям Святополка, а ему дали другую.
Владимир Мономах
1113—1125 годы
Владимир Мономах во всяком возрасте заслуживал любовь окружающих. В детстве он был самый послушный сын; в молодости – самый смелый из князей на поле битвы, самый приветливый дома, самый почтительный к родителям, которые в знак особенной любви к нему и за храбрость назвали его Мономахом[13]; в зрелых летах – самый добрый государь в наследственном владении своем; самый умный советник великого князя; самый сострадательный благодетель бедных; самый знаменитый победитель врагов отечества.
Слава его еще более увеличилась в последние годы княжения Святополка: он уговорил в это время всех князей идти на жестоких половцев, разорявших Русскую землю. Владимир так говорил о счастье избавить от опасности жизнь и имение своих соотечественников, о славе умереть за родину, что все князья забыли на время ссоры свои и собрали воинов во всех княжествах. Согласие подавало им надежду победить, и эта надежда исполнилась: они победили половцев и заключили с ними самый выгодный мир. Всей славой этой победы, всеми выгодами этого мира Россия была обязана Мономаху. Народ знал это и при всяком случае старался показать благодарность и особенную любовь свою к Владимиру. Эта любовь была так велика, что, когда великий князь Святополк умер, жители киевские объявили, что не хотят слышать ни о каком другом государе, кроме общего любимца всех русских – знаменитого Мономаха! Сначала он отказывался, потому что были другие наследники престола ближе его: Олег Черниговский и братья его, дети старшего дяди Владимира – Святослава, но потом, видя, что в Киеве происходят ужасные беспорядки от безначалия, согласился на желание киевлян, тем более что и сам Олег, старинный неприятель его и главный наследник великого княжения, не спорил с народом и молчанием своим подтверждал его выбор. Такой поступок Олега показывает, как велики были и его достоинства: надо иметь очень доброе сердце, чтобы не спорить, когда нашу собственность отдают другому, тем более врагу нашему! Может быть, причиной этого были слабые силы и старость его, но, как бы то ни было, мы обязаны ему за то, что он не начал новой войны за свое наследство и согласился видеть на престоле великокняжеском Владимира.
Мономах во все время двенадцатилетнего княжения своего продолжал отличаться храбростью. Несмотря на старость свою, он усмирил еще раз печенегов и появившихся на Руси торков и берендеев. С того времени эти грубые народы уже не были так страшны для русских. Многие из них покорились Владимиру и поселились на берегах Днепра. Предки наши называли их каракалпаками, или черными клобуками. Это название произошло от того, что они носили черные шапки.
Кроме побед над чужими народами и над своими непокорными князьями Мономах славился и другими делами. Он старался улучшать законы, строил церкви и общественные дома, обводил каменными стенами старые города, закладывал новые. В числе последних был Владимир, основанный в Суздальской области и названный Залесским для отличия его от другого Владимира, бывшего на Волыни.
Но чтобы вы поняли совершенно, каков был Владимир Мономах, прочитайте духовное завещание его детям своим:
«Приближаясь ко гробу, благодарю Бога за долгие дни мои: рука его довела меня до глубокой старости. А вы, дети любезные, и всякий, кто будет читать это писание, исполняйте правила, в нем написанные.
Страх к Богу и любовь к людям есть начало добродетели. Велик Господь, чудесны дела его!
О дети мои, хвалите Бога! Любите также людей. Не пост, не монашество спасет вас, но благодеяния. Не забывайте бедных, кормите их и помните, что все, что вы имеете, принадлежит Богу и поручено вам только на время. Будьте отцами сирот, судите вдовиц сами, не давайте сильным обижать слабых. Не убивайте ни правого, ни виноватого: жизнь и душа христианина священны. Не призывайте напрасно имени Бога; дав же клятву, не преступайте ее. Не оставляйте больных, не страшитесь видеть мертвых: все умрем. Принимайте с любовью благословение священников и не удаляйтесь от них, делайте им добро, чтоб они молились за вас Богу. Не имейте гордости ни в уме, ни в сердце и думайте: мы не вечны, сегодня живы, а завтра в гроб! Бойтесь всякой лжи. Почитайте старых людей как отцов, любите младших как братьев. В хозяйстве сами за всем смотрите, чтобы гости не осудили ни дома, ни обеда вашего. На войне будьте деятельны. Тогда не время думать о праздниках. Путешествуя в своих областях, не давайте жителей в обиду княжеским отрокам. Всего же более почитайте гостя и знаменитого, и простого, и купца, и посла: гости распускают в чужих землях и добрую, и худую о нас славу. Кланяйтесь каждому человеку, когда идете мимо. Все хорошее узнав, вы должны помнить; чего не узнаете, тому учитесь. Леность – мать пороков, берегитесь ее. Старайтесь, чтобы солнце никогда не застало вас в постели. Идите рано в церковь принести Богу молитву утреннюю: так делал отец мой, так делали все добрые люди. Когда озаряло их солнце, они хвалили Бога с радостью. Потом садились думать с дружиною, или судить народ, или ездили на охоту. Так жил и ваш отец. Я сам делал все, что мог бы велеть отроку: на охоте и на войне, днем и ночью, в жар летний и в холод зимний не знал покоя, не надеялся на посадников, не давал бедных и вдов в обиду сильным, сам смотрел за церковью и за божественным служением, за домашним порядком, конюшнею, охотою, ястребами и соколами. Всех походов моих было восемьдесят три, а других, маловажных, не упомню. Я заключил с половцами девятнадцать мирных договоров, взял в плен и выпустил из неволи более ста лучших князей их, а более двухсот казнил и топил в реках. Кто ездил скорее меня? Выехав рано из Чернигова, я бывал в Киеве, у родителя, прежде вечерен. Любя охоту, мы часто ловили зверей с вашим дедом. Своими руками в густых лесах вязал я диких коней по нескольку. Два раза буйвол бросал меня на рогах, олень бодал, лань топтала ногами, медведь прокусил седло, лютый зверь однажды бросился и уронил коня подо мною. Сколько раз падал я с лошади! Дважды разбил себе голову, повреждал руки и ноги, не берег жизни в юности и не щадил головы своей. Но Господь хранил меня. И вы, дети мои, не бойтесь смерти, ни битвы, ни зверей свирепых, но будьте мужественны во всяком случае, посланном от Бога. Если Господь определит, кому умереть, то не спасут его ни отец, ни мать, ни братья. Бог лучше сохранит, нежели люди».
Слава его еще более увеличилась в последние годы княжения Святополка: он уговорил в это время всех князей идти на жестоких половцев, разорявших Русскую землю. Владимир так говорил о счастье избавить от опасности жизнь и имение своих соотечественников, о славе умереть за родину, что все князья забыли на время ссоры свои и собрали воинов во всех княжествах. Согласие подавало им надежду победить, и эта надежда исполнилась: они победили половцев и заключили с ними самый выгодный мир. Всей славой этой победы, всеми выгодами этого мира Россия была обязана Мономаху. Народ знал это и при всяком случае старался показать благодарность и особенную любовь свою к Владимиру. Эта любовь была так велика, что, когда великий князь Святополк умер, жители киевские объявили, что не хотят слышать ни о каком другом государе, кроме общего любимца всех русских – знаменитого Мономаха! Сначала он отказывался, потому что были другие наследники престола ближе его: Олег Черниговский и братья его, дети старшего дяди Владимира – Святослава, но потом, видя, что в Киеве происходят ужасные беспорядки от безначалия, согласился на желание киевлян, тем более что и сам Олег, старинный неприятель его и главный наследник великого княжения, не спорил с народом и молчанием своим подтверждал его выбор. Такой поступок Олега показывает, как велики были и его достоинства: надо иметь очень доброе сердце, чтобы не спорить, когда нашу собственность отдают другому, тем более врагу нашему! Может быть, причиной этого были слабые силы и старость его, но, как бы то ни было, мы обязаны ему за то, что он не начал новой войны за свое наследство и согласился видеть на престоле великокняжеском Владимира.
Мономах во все время двенадцатилетнего княжения своего продолжал отличаться храбростью. Несмотря на старость свою, он усмирил еще раз печенегов и появившихся на Руси торков и берендеев. С того времени эти грубые народы уже не были так страшны для русских. Многие из них покорились Владимиру и поселились на берегах Днепра. Предки наши называли их каракалпаками, или черными клобуками. Это название произошло от того, что они носили черные шапки.
Кроме побед над чужими народами и над своими непокорными князьями Мономах славился и другими делами. Он старался улучшать законы, строил церкви и общественные дома, обводил каменными стенами старые города, закладывал новые. В числе последних был Владимир, основанный в Суздальской области и названный Залесским для отличия его от другого Владимира, бывшего на Волыни.
Но чтобы вы поняли совершенно, каков был Владимир Мономах, прочитайте духовное завещание его детям своим:
«Приближаясь ко гробу, благодарю Бога за долгие дни мои: рука его довела меня до глубокой старости. А вы, дети любезные, и всякий, кто будет читать это писание, исполняйте правила, в нем написанные.
Страх к Богу и любовь к людям есть начало добродетели. Велик Господь, чудесны дела его!
О дети мои, хвалите Бога! Любите также людей. Не пост, не монашество спасет вас, но благодеяния. Не забывайте бедных, кормите их и помните, что все, что вы имеете, принадлежит Богу и поручено вам только на время. Будьте отцами сирот, судите вдовиц сами, не давайте сильным обижать слабых. Не убивайте ни правого, ни виноватого: жизнь и душа христианина священны. Не призывайте напрасно имени Бога; дав же клятву, не преступайте ее. Не оставляйте больных, не страшитесь видеть мертвых: все умрем. Принимайте с любовью благословение священников и не удаляйтесь от них, делайте им добро, чтоб они молились за вас Богу. Не имейте гордости ни в уме, ни в сердце и думайте: мы не вечны, сегодня живы, а завтра в гроб! Бойтесь всякой лжи. Почитайте старых людей как отцов, любите младших как братьев. В хозяйстве сами за всем смотрите, чтобы гости не осудили ни дома, ни обеда вашего. На войне будьте деятельны. Тогда не время думать о праздниках. Путешествуя в своих областях, не давайте жителей в обиду княжеским отрокам. Всего же более почитайте гостя и знаменитого, и простого, и купца, и посла: гости распускают в чужих землях и добрую, и худую о нас славу. Кланяйтесь каждому человеку, когда идете мимо. Все хорошее узнав, вы должны помнить; чего не узнаете, тому учитесь. Леность – мать пороков, берегитесь ее. Старайтесь, чтобы солнце никогда не застало вас в постели. Идите рано в церковь принести Богу молитву утреннюю: так делал отец мой, так делали все добрые люди. Когда озаряло их солнце, они хвалили Бога с радостью. Потом садились думать с дружиною, или судить народ, или ездили на охоту. Так жил и ваш отец. Я сам делал все, что мог бы велеть отроку: на охоте и на войне, днем и ночью, в жар летний и в холод зимний не знал покоя, не надеялся на посадников, не давал бедных и вдов в обиду сильным, сам смотрел за церковью и за божественным служением, за домашним порядком, конюшнею, охотою, ястребами и соколами. Всех походов моих было восемьдесят три, а других, маловажных, не упомню. Я заключил с половцами девятнадцать мирных договоров, взял в плен и выпустил из неволи более ста лучших князей их, а более двухсот казнил и топил в реках. Кто ездил скорее меня? Выехав рано из Чернигова, я бывал в Киеве, у родителя, прежде вечерен. Любя охоту, мы часто ловили зверей с вашим дедом. Своими руками в густых лесах вязал я диких коней по нескольку. Два раза буйвол бросал меня на рогах, олень бодал, лань топтала ногами, медведь прокусил седло, лютый зверь однажды бросился и уронил коня подо мною. Сколько раз падал я с лошади! Дважды разбил себе голову, повреждал руки и ноги, не берег жизни в юности и не щадил головы своей. Но Господь хранил меня. И вы, дети мои, не бойтесь смерти, ни битвы, ни зверей свирепых, но будьте мужественны во всяком случае, посланном от Бога. Если Господь определит, кому умереть, то не спасут его ни отец, ни мать, ни братья. Бог лучше сохранит, нежели люди».