Страница:
– Так что, – Гай помахал плоской пластиковой коробочкой, – здесь, на этом диске, какие-то вещи, которые имеют ко мне хоть какое-то отношение?
– Здесь других и нет. Копия специально для тебя. А вообще-то у меня досье сильное собрано – на всех криминальных шишек Малой Колонии. До самого ареста моего. Слава богу, я диск успел надежным людям доверить. Я же ведь не просто так на Квесте обретался. Я на Жестянщика работал. Резидентом. Целую сеть возглавлял. Жестянщик тогда всерьез собрался Квесту полностью под себя забрать. И работал в этом направлении серьезно. У него не только по криминалу свои резиденты там сидели. Своя сеть в полиции была, своя – в армии, своя – на Бирже, своя – в правительстве... Но что-то не вышло. Не получилось...
Градов почесал в затылке и продолжил:
– Так вот, материальчик я тогда для него подбирал – на всю братву тамошнюю. В том числе и на случай тот – с Исмаилом Закревски, – когда тебя решили подставить. Ты тогда слишком до многого докопался. Стал опасен. В общем, ты не маленький, не мне тебе объяснять... Мы с тобой тогда не знакомы были. Да и вроде по разные, как говорится, стороны баррикад находились. И мне не с руки получалось тебя спасать. Да и не один ты был такой, которых тамошние тузы топили. Меня и самого утопили, когда слишком много знать стал... Но это уже другая история. Совсем.
– А сейчас... – Гай подкинул дискету в ладони. – Сейчас совесть у тебя проснулась?
– Не очень, Стрелок, не очень... Главным образом, мне надо, чтобы от тебя, как от моего человека – а ты, считай, теперь, мой человек, полиция отцепилась. Мне совсем ни к чему, чтобы господин Санди использовал тебя для того, чтобы отловить Коппера или кого-то там еще, а потом бы сдал с рук на руки обратно – на Седые Луны. Сам видишь, как здесь трудно хоть на кого-нибудь положиться...
Он кивнул на дверь, за которой все еще остывал след Романа Дольски по кличке Рыбак.
– К тому же надо мне, в конце концов, Каттарузе мой должок вернуть. Ведь это именно он меня на Седые Луны определил. И тебя тоже. В этом вопросике мы с тобой крестники. Правда, я раньше тебя с Лун смотался. Но это как раз мое досье сработало. Пригрозил кому надо, и амнистия вышла. Хоть и не сразу. Далеко не сразу.... Перед этим меня раза два попробовали прикончить. Да ты помнишь...
– Тебя просто пытались сгноить... Пока планетологи не забрали тебя к себе...
Гай покрутил дискету в руках.
– А как насчет достоверности? В наше время ведь изготовить любую фальшивку – раз плюнуть. Цифровая техника... Тем более ты сам говоришь – это всего лишь копия...
Градов вяло улыбнулся:
– Копия содержит федеральный номер оригинала. Юридически заверенные оригиналы опломбированы и хранятся в федеральном архиве. Их достоверность вне каких-либо сомнений.
Он снова улыбнулся – на этот раз бодрее.
– Да-да, Гай. На нас работали копы. Другое дело, что отснятые и записанные материалы не были предъявлены ни прокуратуре, ни суду... Существенное нарушение служебной дисциплины. Только где они сейчас, эти нарушители? С одними неплохо расплатились, и они убрались подальше от своих более принципиальных коллег. Другие – более несговорчивые... Впрочем, ты хорошо знаешь, что бывает со слишком жадными и несговорчивыми... Короче говоря, вся эта пьеса, которую с тобой разыграли люди Каттарузы, отснята, записана и документирована и эти записи и документы имеют полную юридическую силу. Я думаю, это будет немалый сюрприз для господина Санди. Снова наступила пауза.
– Но ты ведь не знал всего этого, Гай, – прервал тишину Градов. – Ты хотел поговорить со мной о чем-то другом?
– Да, – кивнул Гай.
После всего услышанного ему тяжело было собраться с мыслями.
– Вот что, Василий. Похоже, что мне необходимо знать все, ты понимаешь, решительно все, что тебе известно о биомедицинском центре «Абсолютная гарантия».
«Бимини» оказался неким гибридом бара и игрового зала. Тут и попивали аперитивы за стойкой, и катали шары боулинга, и сражались с космическими пиратами на экранах стареньких игровых компьютеров. Интерьер заведения был минимально стилизован под нечто тропическое и бамбуковое. Населяла этот интерьер небольшая стайка желторотых юнцов и их подружек. Шишелу тут было не слишком уютно.
Ничего хорошего он не ожидал от встречи с сосватанным ему Додо, мастером-девицей. Его мрачные предчувствия только укрепились, когда он обернулся от стойки и оказался лицом к лицу с нахально похлопавшей его по плечу пигалицей. Пигалица была одета словно мальчишка, собравшийся на вылазку в соседний лесок, и решительно сжимала в руке рукоятку чемоданчика – «ноутбука» довольно высокой категории.
– Это вас Додо ко мне послал? – деловито осведомилась она. – Как там вас зовут?
Как и было условлено, Шишел назвался Юрием Сатановски.
– Ответ верный, – констатировала пигалица. – Идет. А меня можете звать Элли. Ваши материальчики с вами? И, знаете, пойдемте вон туда. – Она кивнула на отгороженное от общего зала бамбуковым занавесом кафе. – Там покурить можно. И народу нет. Только закажите чего-нибудь. Не важно чего. Чтобы не раздражать обслугу.
Шишел послушно последовал за пигалицей в полутемное, уставленное хлипкими столиками пространство, занял место за одним из них и заказал два кофе. Элли уселась напротив, засмолила крепчайший «Житан» и облегченно вздохнула. Затем шлепнула свой «ноутбук» на стол, открыла его и распорядилась:
– Ну, давайте ваши данные!
Шишел протянул ей диск. Девушка вставила диск в прорезь дисковода и принялась колдовать над клавиатурой. Это заняло довольно много времени. Наконец она оторвала взгляд от дисплея:
– Это будет дорого стоить. Очень дорого. Придется отвалить большие суммы за вспомогательные работы.
– Сколько, однако? – прогудел Шишел.
– Полета штук. Федеральными баксами. Не меньше.
Торговаться не буду!
Шишел тяжело вздохнул:
– Идет,
– Заднего хода не дадите, са-а-аг?
– Вот задаток.
Шишел бросил на стол половину наследства покойного Рудольфа Райнера. Элли пересчитала купюры и, поморщившись, положила их в боковое отделение на крышке «ноутбука».
– Вообще-то малость жидковат ваш, са-а-аг, задаток. Ну да ладно – вид у вас внушающий. И работа интересная.
По рукам.
– Эх, – крякнул Шишел, – мы с вами, мисс, как те два чудака... Один спрашивает другого -сколько тот даст за полный пароход апельсинов? Второй отвечает: «Миллион!» Они ударили по рукам и отправились. Один – искать пароход с апельсинами, а второй – миллион баксов...
– Выше нос, са-а-аг! – посоветовала Элли. – У меня хорошее предчувствие. – Она захлопнула «ноутбук» и встала из-за стола. – Я пошла. Когда будет готово – дам знать через Додо.
– И все ж таки, сколько ждать придется? Примерно?
– Такие штуки, са-а-аг, у меня получаются или быстро, или не получаются никогда. Счастливо оставаться. Всякого вам...
Шишел остался за столиком один наедине с двумя пустыми чашками и с недовольно попискивающим по случаю отсутствия заказа сервисным автоматом. Чтобы успокоить докучного робота, Шишел заказал прохладительного покрепче и впал в задумчивость. Наморщив лоб, он припоминал давно забытые координаты своего человечка из фирмы «Альтер Эго».
Нельзя сказать, что старый знакомый слишком уж обрадовался, когда посреди тихой Вектор-стрит, такой уютной в вечерний час, на его плечо легла тяжелая Шишелова ладонь.
– Вы захотели меня инфарктом отоварить, Дмитрий? Я-то думал, что вы сшиваетесь где-то во владениях Предтечей, а вы – вот вам и нате! – в наших краях снова бродите...
– Так ведь дельце у меня тут осталось незаконченное, – как ни в чем не бывало пояснил Шишел наивным, уверенным басом. – С тобой как раз дельце-то... Завернем-ка в нашу старую гавань, да там и потолкуем... Ты, Годфри, как живешь-можешь теперь. На старом месте штаны протираешь?
У Годфри от столь неожиданного появления своего партнера из уже ставшего забываться прошлого перехватило горло. Только промочив его кружкой пива и согрев табачным дымом в уже упомянутой «гавани», он снова обрел дар речи. «Гаванью» был полуподвальный кабачок на углу. Редкое в Санта-Фините место, где закрывали глаза на курящих клиентов. Сегодня Шишелу везло на курильщиков.
– Да, я работаю на прежнем месте... Замдиректора секции охраны. По службе, как видишь, не продвинулся. И не собираюсь... Точнее, не предвижу.
– Что ж так-то... – огорчился за старого приятеля Шишел. – Раньше, помнится, тебя не устраивал твой оклад... Помнится еще, ты и домишко хотел на Островах прикупить... И на вольные хлеба податься...
– После того как наш с вами, Дмитрий, небольшой бизнес не состоялся, я и думать забыл о подобных капризах... Что же до тех сумм, которые вы мне выплатили авансом...
Он поставил кружку на стол, сложил узкие, сухие губы «гузкой» и стал их задумчиво жевать. Шишел тоже оторвался от пива и сочувственно воззрился на сухонького, уже начинавшего стареть Годфри.
– Ты не кручинься, – утешил он его. – Здесь дело такое – аванс он и есть аванс. Если ты все еще в деле, то и забудь про него. Хотя и нелегко мне тогда эти денежки достались, но – если, говорю, ты в кусты не подашься – они твоими будут... А вот если ты из дела выходишь, то извини уж. Думай, как должок вернуть...
Физиономия Годфри окончательно приобрела сходство с печеным яблоком. Пожелтевшими от табака пальцами он вытащил из пачки очередную сигарету и принялся раскуривать ее от зажигалки. Пальцы его предательски дрожали, а глаза упорно не хотели встречаться со взглядом Шишел а.
– Я не п-понимаю... – Тут он поперхнулся табачным дымом. – Я не понимаю, Дмитрий... Я сделал свою часть работы... И я основательно рисковал... Гораздо больше, чем думал. Я ведь не знал, что мы играли еще и против Копперхеда.
– Так я и говорю: доведем работку до конца – про деньги те забудешь. Еще и навар получишь... И домик себе не на Островах, а на Океании где-нибудь... Оно и получше будет – подальше от копов здешних, да и от всего такого...
– Когда тебя от нас унесло... – продолжал гнуть свою линию Годфри (он тоже перешел на «ты»), – мне пришлось нелегко. Кое-кто кое о чем догадался. Меня шантажировали. Как говорили в старину – «поставили на счетчик». Мне пришлось отдать почти все...
Шишел отхлебнул пива, и взгляд его снова стал проникновенно-сочувственным.
– Ну, я то тебя, Годфри, на счетчик ставить не стану... Принимая во внимание предыдущие заслуги. Но пойми: сделанная работа – мы договорились об этом – только тогда считается сделанной и оплачивается, когда достигнут результат. Поэтому свой аванс ты еще не отработал.
– Свою часть работы...
– Это у Форда – слыхал о таком – на конвейере были части работы. Когда довернул свою гайку и готово – дальше хоть трава не расти. А в таком деле, как наше, каждый должен выложиться полностью, чтобы работа была сделана до конца и как надо! И если дело сорвалось, то на каждом – его доля вины. Посторонних тут нет.
– Ты очень круто поворачиваешь дело, Дмитрий... – Годфри сгорбился, и голос его стал глух и сбивчив. – Очень круто... Пойми, что есть, в конце концов, такие... Такие моменты, которые от тебя никак не зависят...
– Бывает и так... Но это не такой как раз момент. Ты сам признался, что произошла утечка. И я знаю, что произошла. «Кое-кто кое о чем догадался...» И не только «кое-кто», но и Коппер! Ты нечисто сработал. Неосмотрительно. Наследил. Так что.. Не стоит говорить, что от тебя ничего не зависело.
Годфри вконец сгорбился. Куревом он затягивался с таким нервным ожесточением, что за раз сгорала чуть ли не треть сигареты.
– Ты давишь на меня, Дмитрий... Но... Но что ты, собственно, станешь делать, если я... Если я скажу тебе «нет»... Скажу решительно. Что ты можешь поделать со мной? Ты же ведь не убийца. И не садист...
Впервые за время их разговора на лице Шишела возникло выражение, далекое от благорасположенности к собеседнику.
– Такими вещами не балуюсь, но кости тебе вынужден буду пересчитать. Все до единой. И еще все твои долги переложу на людей Папы Карло. Тогда тебе придется поработать на них. Или... Сам их знаешь. У меня руки чистыми останутся – ведь выбор-то за тобой...
– Ты давишь на меня, Дмитрий... – угрюмо повторил Годфри. – Ты не оставляешь для меня выбора... Раньше ты не был таким...
– С тех пор много воды утекло. И мало кто из нас изменился к лучшему. А выхода у тебя действительно нет.
Так пойми это и не мучайся. Все, что тебе предстоит, это четко закончить работу, получить очень, очень круглую сумму и с нею и со вполне приличной ксивой убыть в тот из Миров, который тебе больше придется по вкусу...
– Твоими бы устами, Дмитрий, да мед пить... Годфри принялся тщательно растирать окурок в пластиковом блюдечке с недоеденными чипсами.
– Ладно. Буду реалистом. Никуда мне от тебя не деться... Но раньше ты не был таким, Дмитрий...
– Я уже сказал тебе – времена изменились. Сколько времени ты кладешь на то, чтобы справиться с делом? Годфри снова пожевал губы.
– Дмитрий, ты верно сказал, что с прежних времен много воды утекло... Один мой сын уже закончил университет, а другой – отсидел срок... Это последнее обстоятельство не прибавило мне авторитета... Но не в этом дело. Хозяева несколько раз меняли охранные системы... Придется начинать все сначала. Это займет не меньше месяца...
– Годфри, тебе придется уложиться в неделю. Ты сможешь, я знаю.
Годфри нервно дернул носом и впервые за время разговора посмотрел в глаза собеседнику. Шишел вдруг почувствовал сострадание к этому человеку с лицом уходящего на пенсию клерка. Желтоватая кожа лица заядлого курильщика собиралась под водянистыми глазами в аккуратные коричневатые кошелечки. Это было лицо человека, жизнь которого прошла за аккуратным исполнением служебных обязанностей и оставила ему теперь несколько долгих лет пенсионного созерцания близящегося неизбежного конца.
И вдруг это скучное лицо – трещиной по камню – прорезала складка циничной улыбки. Она, эта странная, на молнию осенней грозы похожая улыбка вдруг превратила унылое лицо измотанного канцелярскими буднями клерка в физиономию беспощадного шкипера буканирской посудины, идущей на абордаж.
– А ведь я, пожалуй, уложусь, Дмитрии... – с какой-то отрешенной рассеянностью бросил Годфри и вытащил из пачки следующую сигарету.
Не глядя, закурил и затянулся – судорожной, нервной затяжкой.
– Может быть, я сделаю это даже быстрее... Х-ха. Я не подумал об одной очень простой возможности... Но... Но на следующий день... Нет, в тот же день, когда ты пойдешь на дело, у меня должны быть надежные документы и билеты на Трассу. Безразлично куда. Выходи на связь со мною каждый день. Разумеется, не через телефон. По той системе, которую мы использовали тогда... За мою долю ты мне выплатишь – я верю тебе – через номерной счет. Значит, счет уже должен быть открыт, номер его должны знать только ты и я...
– Прекрасно, – прогудел Шишел. – Ты всегда умел принять верное решение, Годфри – Не беспокойся, номер счета будем знать только мы двое. А пока возьми это... Я понимаю, что тебе придется многим заплатить кое-что.
Конверт с купюрами лег в приятной близости от локтя заместителя службы безопасности фирмы «Альтер Эго».
Дорн слегка нервничал. Выражалось это в почти полном исчезновении его и без того слабого заикания. Вместе с этим дефектом речи на грань исчезновения скатывались его уважение к субординации и к указаниям начальства.
– Бездарно мы действуем, – сообщил он свое мнение комиссару, по мере возможности приглушая голос.
Эта мера предосторожности не была предназначена защитить уши инспектора Руттена от нелестной оценки его плана. Тем более что уши эти были надежно закупорены наушниками, в которых непрерывно жужжали голоса то одного из наблюдателей, то другого. Переходу на пониженные тона способствовала обстановка проведения операции. Ее передвижной штаб, в котором и происходил разговор, располагался в неприметном фургоне, из которого с помощью «дальнобойных» камер хорошо просматривался эпицентр событий – неспешно катящий по укрытой тенью деревьев дороге «найтфлайт» последней модели. В нем Копперхед-Санди со вполне серьезным видом обсуждал некие злодейские планы с истекающим холодным потом Рыбаком. Сценарий разговора был расписан по нотам, а сам разговор несколько раз отрепетирован – его запись Рыбаку предстояло передать Копперхеду-второму, и у того не должно было возникнуть ни малейших сомнений в том, что его двойной агент действительно вышел на связь с нахальным двойником. Да и сам этот Коппер-2, без сомнения, незримо присутствовал где-то рядом, отслеживая ситуацию и ровно ничем не проявляя себя.
– Собственно, – продолжал Дорн, – мы поставили себя в положение дичи, а не охотника. Готов поклясться, что Копперхеда гораздо больше интересует, нет ли за Рыбаком хвоста. И если он нас засечет, то или скроется с места событий...
– Или поступит так, как он поступает обычно, – угрюмо заметил Роше. – То есть скрыться-то он скроется. Но при этом прикончит обоих – и самозваного Коппера, и Рыбака. Оборвет леску, уйдет в глубину и ляжет на дно. Если судить по его досье, именно таков его стиль. А шарахнуть по «найтфлайту» из лазерного дальнобойника и смыться ему не стоит ровным счетом ничего. Остается быть очень аккуратными, Орест Иоганныч.
– По-моему, – пожал плечами Дорн, – быть осторожными в нашем случае означает ограничиться отслеживанием их встречи и общим наблюдением за окружающим пространством. А мы стянули сюда оперативников, снайперов, бог знает кого еще... Все это легко обнаружить. Я трижды перекрещусь, если...
– Кажется, время креститься настало... – прервал его Роше. – Они закончили «круг почета», остановились у стоянки, где Рыбак поставил свой кар. Они благополучно выходят из «найтфлайта». Оба о чем-то говорят. Рыбак крутит «Коппера». Становится так, чтобы тот поворачивался то направо, то налево. Чтоб второму Копперу было удобней рассматривать его. Попрощались. Рыбак ждет, пока Коппер отчалит в своем корыте. Так. Остался один. Пошел к автомату – звонить «своему» Копперу. Кончил говорить. Лезет в свой кар. Так... Его отследят люди из второй группы. А мы потихоньку проводим господина Санди до «Эдельвейса». Думаю, что и Копперхед тоже будет идти следом за ним. Даст бог, чем-нибудь выдаст себя...
– Если первыми не засветимся мы... Скорее всего, он тоже работает с камерой, а сам сидит в километре отсюда. Так что мы не будем иметь даже его фотокарточки... А вот свои можем ему оставить.
– Одна все-таки есть... – Роше принялся с демонстративным неумением нажимать клавиши «ноутбука», покоящегося у него на коленях. – Одна голограммка с Копперхедом-вторым в полный рост, я имею в виду. Любезно предоставлена господином Градовым. Вот – смотрите...
– Рыбак снимал? – поинтересовался Дорн.
– Не совсем... Это одна из их первых встреч. Со стороны их отслеживал Корнеев. Саранча. Он и делал снимок. Парень плохо кончил, как вы помните... Кстати, час назад пришли материалы от группы опознания. Я нашел в них кое-что интересное... Посмотрите.
«Лицо, изображенное на присланном на анализ голографическом снимке за номером 54-1442, – прочитал Дорн, – с вероятностью 96,37% идентифицировано, как Йосио Мори, предприниматель. Директор и член совета директоров ряда компаний. Владелец крупной недвижимости на Терранове, Квесте, Океании, в пределах Метрополии. Гражданство – общефедеральный паспорт номер 117-200-5188934. Адрес: Терранова, Санта-Финита, бульвар Звездочетов, 112. В настоящее время находится в отъезде. Местопребывание неизвестно».
– Как вам это нравится, Орест Иоганныч? – поинтересовался Роше. – Неожиданно в наши сети сам собою приплыл, можно сказать, наследник империи Мацумото собственной персоной...
Он уже вертел в руках свою трубку, словно по мановению волшебной палочки, возникшую из ничего. Некоторое время Дорн смотрел на эту сильно потертую вещицу, так, словно это был некий магический амулет.
– Нам придется обращаться за помощью к господину Санди, – наконец сообщил он итог своих раздумий. – Без федералов тут не обойтись. Только они могут отследить все финансовые связи этого типа. Пока мы знаем лишь то, что может выдать нам налоговое ведомство Республики. А это немного.
– Я думаю, много больше может дать личная беседа с милейшим Йосио, – задумчиво бросил комиссар. – Если, конечно, она все-таки состоится..
В номере «Эдельвейса» Гая ждал федеральный следователь. Он коротал время над терминалом, вновь и вновь просматривая файлы с диска Градова. Гай молча присел в кресло напротив. Видно было, что содержимое диска изрядно озадачило господина Санди. Но разговор со Стрелком он начал совсем с другого.
– Итак, вы раскрутили на откровенность и Градова, и мисс Мацумото.. И узнали, что и Мацумото и Копперхед – в прошлом по крайней мере – имели какие-то дела с «Абсолютной гарантией».
– В отношении Мацумото ясность полная. Он проходил там курс реювенилизации. Но... Трудно сказать, как это связано с контрабандой трансплантатов...
Кай поднялся из-за стола. Задумчиво потер лоб.
– В общем, вы решили вспомнить былое и начали собственное расследование. А уверены вы, что не спугнули дичь?
Гай пожал плечами.
– Митико в этом деле – пострадавшая сторона. А Градов, хоть и ходит в здешних авторитетах, человек здесь новый и к тому же посвящать кого-либо в свои со мной разговоры не намерен.
– Мне бы вашу уверенность... Мисс Митико теперь очень состоятельная особа. Вы имеете представление о размерах причитающейся ей страховки? Что до господина Градова... Можно только порадоваться тому взаимному доверию, что существует между вами, но... Скорее всего, у него свой интерес в этом деле. Не совсем совпадающий с интересами закона.
Кай посмотрел в глаза Стрелка с какой-то задумчивой озадаченностью.
– Вы потратили довольно много времени на то, чтобы открыть «секрет Полишинеля», – наконец сухо, почти без выражения сказал он. – То, что многое в этом деле завязано на биомедицинский центр «Абсолютная гарантия», стало ясно уже на первых шагах следствия. Так или иначе, все жертвы странных, «добровольных» убийств были связаны с этой конторой. С нею связаны и незаконные манипуляции с трансплантатами человеческих органов и тканей. Но все данные, которыми мы располагаем, косвенные. Нет никаких оснований для возбуждения уголовного дела против компании.
– Ну, возбуждение уголовного дела – это одно, а расследование – другое! Неужели вы не пытались подходить к делу с этого конца? Не поверю. Должны были работать в этом направлении – внедрять своих агентов, отслеживать связи...
Кай кисло улыбнулся:
– Ваши догадки не лишены основания... Вот только система, с которой мы столкнулись, оказалась защищена гораздо лучше, чем мы ожидали. С людьми, которых я пытался внедрить в «Гарантию», произошли... Произошли не слишком веселые вещи.
Он снова пощупал темя.
– Самое неприятное, господин Дансени, заключается в том, что в результате того интереса, который мы проявили в отношении «Абсолютной гарантии», «Абсолютная гарантия» проявила интерес в отношении нас. И похоже, с гораздо лучшим результатом... Поэтому прошу вас: не стоит продолжать ту игру, что вы затеяли. Я бы даже выразился сильнее – я запрещаю вам как-либо вмешиваться в ход нашей операции. Вы уже слишком много знаете о тех действиях, которые мы намерены предпринять. Поэтому нужно исключить возможный канал утечки информации...
– Не совсем понял вас, следователь...
– Просто вас могут, как говорится, «выпотрошить». Под химией, под пытками или просто в откровенном разговоре. Поэтому вам следует лечь на дно. Мы сумеем обеспечить это. До тех пор, пока не разрешится проблема с пересмотром вашего дела. – Кай кивнул на брошенный на стол диск. – Признаться, если эти материалы подтвердятся, мой коллега Ясиновски будет весьма расстроен.
Гай внимательно присмотрелся к лицу федерального следователя.
– Ну а вы-то сами продолжаете верить в то, что я виновен, пока не доказано обратное?
Кай продолжал задумчиво ощупывать шишку на темени.
– Знаете, Гай, начиная с самого первого момента нашего с вами знакомства, я стал сильно сомневаться в том, что вы способны укокошить хоть кого-то. Но я знаю пана Юрека как на редкость добросовестного следователя, и мне нелегко признать, что его так вот запросто использовали в «подставе». Но признать это пришлось. Если бы я не доверял вам, то без всяких разговоров немедленно депортировал бы вас назад, на Седые Луны.
Гай удовлетворенно кивнул.
– Таким образом, мой статус в ваших глазах немного изменился? Я для вас уже не просто расконвоированный заключенный, которого используют «втемную», а в некотором роде свободный гражданин Федерации?
– Пожалуй, что и так. Мало того – вы такой гражданин, которого я поставил в довольно затруднительные обстоятельства – Так что мой долг – уберечь вас от дальнейших неприятностей... Ну, хотя бы тех, что вам может доставить господин Лидделл. Он больше не тревожил вас?
– Вы и его «пасете»? – поинтересовался Гай.
– Не без вашей помощи. Ведь вы не забыли надеть вашего «зайца» перед тем, как отправиться в «Дракулу»... Интересный разговор у вас там состоялся.
– Вы вычислили этого типа?
В голосе Гая зазвучала живая заинтересованность.
– Вычислить его нетрудно. Он работает под своим именем. Представляет здесь «Дженерал трендс» – филиал того, что принято называть Комплекс... И как вы можете догадаться, даже у федеральных властей руки пока что коротки для того, чтобы предъявить этому уважаемому члену общества хоть какие-то обвинения на основании довольно расплывчатого пьяного разговора, одним из участников которого был, кстати, провокатор Управления.
– Здесь других и нет. Копия специально для тебя. А вообще-то у меня досье сильное собрано – на всех криминальных шишек Малой Колонии. До самого ареста моего. Слава богу, я диск успел надежным людям доверить. Я же ведь не просто так на Квесте обретался. Я на Жестянщика работал. Резидентом. Целую сеть возглавлял. Жестянщик тогда всерьез собрался Квесту полностью под себя забрать. И работал в этом направлении серьезно. У него не только по криминалу свои резиденты там сидели. Своя сеть в полиции была, своя – в армии, своя – на Бирже, своя – в правительстве... Но что-то не вышло. Не получилось...
Градов почесал в затылке и продолжил:
– Так вот, материальчик я тогда для него подбирал – на всю братву тамошнюю. В том числе и на случай тот – с Исмаилом Закревски, – когда тебя решили подставить. Ты тогда слишком до многого докопался. Стал опасен. В общем, ты не маленький, не мне тебе объяснять... Мы с тобой тогда не знакомы были. Да и вроде по разные, как говорится, стороны баррикад находились. И мне не с руки получалось тебя спасать. Да и не один ты был такой, которых тамошние тузы топили. Меня и самого утопили, когда слишком много знать стал... Но это уже другая история. Совсем.
– А сейчас... – Гай подкинул дискету в ладони. – Сейчас совесть у тебя проснулась?
– Не очень, Стрелок, не очень... Главным образом, мне надо, чтобы от тебя, как от моего человека – а ты, считай, теперь, мой человек, полиция отцепилась. Мне совсем ни к чему, чтобы господин Санди использовал тебя для того, чтобы отловить Коппера или кого-то там еще, а потом бы сдал с рук на руки обратно – на Седые Луны. Сам видишь, как здесь трудно хоть на кого-нибудь положиться...
Он кивнул на дверь, за которой все еще остывал след Романа Дольски по кличке Рыбак.
– К тому же надо мне, в конце концов, Каттарузе мой должок вернуть. Ведь это именно он меня на Седые Луны определил. И тебя тоже. В этом вопросике мы с тобой крестники. Правда, я раньше тебя с Лун смотался. Но это как раз мое досье сработало. Пригрозил кому надо, и амнистия вышла. Хоть и не сразу. Далеко не сразу.... Перед этим меня раза два попробовали прикончить. Да ты помнишь...
– Тебя просто пытались сгноить... Пока планетологи не забрали тебя к себе...
Гай покрутил дискету в руках.
– А как насчет достоверности? В наше время ведь изготовить любую фальшивку – раз плюнуть. Цифровая техника... Тем более ты сам говоришь – это всего лишь копия...
Градов вяло улыбнулся:
– Копия содержит федеральный номер оригинала. Юридически заверенные оригиналы опломбированы и хранятся в федеральном архиве. Их достоверность вне каких-либо сомнений.
Он снова улыбнулся – на этот раз бодрее.
– Да-да, Гай. На нас работали копы. Другое дело, что отснятые и записанные материалы не были предъявлены ни прокуратуре, ни суду... Существенное нарушение служебной дисциплины. Только где они сейчас, эти нарушители? С одними неплохо расплатились, и они убрались подальше от своих более принципиальных коллег. Другие – более несговорчивые... Впрочем, ты хорошо знаешь, что бывает со слишком жадными и несговорчивыми... Короче говоря, вся эта пьеса, которую с тобой разыграли люди Каттарузы, отснята, записана и документирована и эти записи и документы имеют полную юридическую силу. Я думаю, это будет немалый сюрприз для господина Санди. Снова наступила пауза.
– Но ты ведь не знал всего этого, Гай, – прервал тишину Градов. – Ты хотел поговорить со мной о чем-то другом?
– Да, – кивнул Гай.
После всего услышанного ему тяжело было собраться с мыслями.
– Вот что, Василий. Похоже, что мне необходимо знать все, ты понимаешь, решительно все, что тебе известно о биомедицинском центре «Абсолютная гарантия».
«Бимини» оказался неким гибридом бара и игрового зала. Тут и попивали аперитивы за стойкой, и катали шары боулинга, и сражались с космическими пиратами на экранах стареньких игровых компьютеров. Интерьер заведения был минимально стилизован под нечто тропическое и бамбуковое. Населяла этот интерьер небольшая стайка желторотых юнцов и их подружек. Шишелу тут было не слишком уютно.
Ничего хорошего он не ожидал от встречи с сосватанным ему Додо, мастером-девицей. Его мрачные предчувствия только укрепились, когда он обернулся от стойки и оказался лицом к лицу с нахально похлопавшей его по плечу пигалицей. Пигалица была одета словно мальчишка, собравшийся на вылазку в соседний лесок, и решительно сжимала в руке рукоятку чемоданчика – «ноутбука» довольно высокой категории.
– Это вас Додо ко мне послал? – деловито осведомилась она. – Как там вас зовут?
Как и было условлено, Шишел назвался Юрием Сатановски.
– Ответ верный, – констатировала пигалица. – Идет. А меня можете звать Элли. Ваши материальчики с вами? И, знаете, пойдемте вон туда. – Она кивнула на отгороженное от общего зала бамбуковым занавесом кафе. – Там покурить можно. И народу нет. Только закажите чего-нибудь. Не важно чего. Чтобы не раздражать обслугу.
Шишел послушно последовал за пигалицей в полутемное, уставленное хлипкими столиками пространство, занял место за одним из них и заказал два кофе. Элли уселась напротив, засмолила крепчайший «Житан» и облегченно вздохнула. Затем шлепнула свой «ноутбук» на стол, открыла его и распорядилась:
– Ну, давайте ваши данные!
Шишел протянул ей диск. Девушка вставила диск в прорезь дисковода и принялась колдовать над клавиатурой. Это заняло довольно много времени. Наконец она оторвала взгляд от дисплея:
– Это будет дорого стоить. Очень дорого. Придется отвалить большие суммы за вспомогательные работы.
– Сколько, однако? – прогудел Шишел.
– Полета штук. Федеральными баксами. Не меньше.
Торговаться не буду!
Шишел тяжело вздохнул:
– Идет,
– Заднего хода не дадите, са-а-аг?
– Вот задаток.
Шишел бросил на стол половину наследства покойного Рудольфа Райнера. Элли пересчитала купюры и, поморщившись, положила их в боковое отделение на крышке «ноутбука».
– Вообще-то малость жидковат ваш, са-а-аг, задаток. Ну да ладно – вид у вас внушающий. И работа интересная.
По рукам.
– Эх, – крякнул Шишел, – мы с вами, мисс, как те два чудака... Один спрашивает другого -сколько тот даст за полный пароход апельсинов? Второй отвечает: «Миллион!» Они ударили по рукам и отправились. Один – искать пароход с апельсинами, а второй – миллион баксов...
– Выше нос, са-а-аг! – посоветовала Элли. – У меня хорошее предчувствие. – Она захлопнула «ноутбук» и встала из-за стола. – Я пошла. Когда будет готово – дам знать через Додо.
– И все ж таки, сколько ждать придется? Примерно?
– Такие штуки, са-а-аг, у меня получаются или быстро, или не получаются никогда. Счастливо оставаться. Всякого вам...
Шишел остался за столиком один наедине с двумя пустыми чашками и с недовольно попискивающим по случаю отсутствия заказа сервисным автоматом. Чтобы успокоить докучного робота, Шишел заказал прохладительного покрепче и впал в задумчивость. Наморщив лоб, он припоминал давно забытые координаты своего человечка из фирмы «Альтер Эго».
* * *
Нельзя сказать, что старый знакомый слишком уж обрадовался, когда посреди тихой Вектор-стрит, такой уютной в вечерний час, на его плечо легла тяжелая Шишелова ладонь.
– Вы захотели меня инфарктом отоварить, Дмитрий? Я-то думал, что вы сшиваетесь где-то во владениях Предтечей, а вы – вот вам и нате! – в наших краях снова бродите...
– Так ведь дельце у меня тут осталось незаконченное, – как ни в чем не бывало пояснил Шишел наивным, уверенным басом. – С тобой как раз дельце-то... Завернем-ка в нашу старую гавань, да там и потолкуем... Ты, Годфри, как живешь-можешь теперь. На старом месте штаны протираешь?
У Годфри от столь неожиданного появления своего партнера из уже ставшего забываться прошлого перехватило горло. Только промочив его кружкой пива и согрев табачным дымом в уже упомянутой «гавани», он снова обрел дар речи. «Гаванью» был полуподвальный кабачок на углу. Редкое в Санта-Фините место, где закрывали глаза на курящих клиентов. Сегодня Шишелу везло на курильщиков.
– Да, я работаю на прежнем месте... Замдиректора секции охраны. По службе, как видишь, не продвинулся. И не собираюсь... Точнее, не предвижу.
– Что ж так-то... – огорчился за старого приятеля Шишел. – Раньше, помнится, тебя не устраивал твой оклад... Помнится еще, ты и домишко хотел на Островах прикупить... И на вольные хлеба податься...
– После того как наш с вами, Дмитрий, небольшой бизнес не состоялся, я и думать забыл о подобных капризах... Что же до тех сумм, которые вы мне выплатили авансом...
Он поставил кружку на стол, сложил узкие, сухие губы «гузкой» и стал их задумчиво жевать. Шишел тоже оторвался от пива и сочувственно воззрился на сухонького, уже начинавшего стареть Годфри.
– Ты не кручинься, – утешил он его. – Здесь дело такое – аванс он и есть аванс. Если ты все еще в деле, то и забудь про него. Хотя и нелегко мне тогда эти денежки достались, но – если, говорю, ты в кусты не подашься – они твоими будут... А вот если ты из дела выходишь, то извини уж. Думай, как должок вернуть...
Физиономия Годфри окончательно приобрела сходство с печеным яблоком. Пожелтевшими от табака пальцами он вытащил из пачки очередную сигарету и принялся раскуривать ее от зажигалки. Пальцы его предательски дрожали, а глаза упорно не хотели встречаться со взглядом Шишел а.
– Я не п-понимаю... – Тут он поперхнулся табачным дымом. – Я не понимаю, Дмитрий... Я сделал свою часть работы... И я основательно рисковал... Гораздо больше, чем думал. Я ведь не знал, что мы играли еще и против Копперхеда.
– Так я и говорю: доведем работку до конца – про деньги те забудешь. Еще и навар получишь... И домик себе не на Островах, а на Океании где-нибудь... Оно и получше будет – подальше от копов здешних, да и от всего такого...
– Когда тебя от нас унесло... – продолжал гнуть свою линию Годфри (он тоже перешел на «ты»), – мне пришлось нелегко. Кое-кто кое о чем догадался. Меня шантажировали. Как говорили в старину – «поставили на счетчик». Мне пришлось отдать почти все...
Шишел отхлебнул пива, и взгляд его снова стал проникновенно-сочувственным.
– Ну, я то тебя, Годфри, на счетчик ставить не стану... Принимая во внимание предыдущие заслуги. Но пойми: сделанная работа – мы договорились об этом – только тогда считается сделанной и оплачивается, когда достигнут результат. Поэтому свой аванс ты еще не отработал.
– Свою часть работы...
– Это у Форда – слыхал о таком – на конвейере были части работы. Когда довернул свою гайку и готово – дальше хоть трава не расти. А в таком деле, как наше, каждый должен выложиться полностью, чтобы работа была сделана до конца и как надо! И если дело сорвалось, то на каждом – его доля вины. Посторонних тут нет.
– Ты очень круто поворачиваешь дело, Дмитрий... – Годфри сгорбился, и голос его стал глух и сбивчив. – Очень круто... Пойми, что есть, в конце концов, такие... Такие моменты, которые от тебя никак не зависят...
– Бывает и так... Но это не такой как раз момент. Ты сам признался, что произошла утечка. И я знаю, что произошла. «Кое-кто кое о чем догадался...» И не только «кое-кто», но и Коппер! Ты нечисто сработал. Неосмотрительно. Наследил. Так что.. Не стоит говорить, что от тебя ничего не зависело.
Годфри вконец сгорбился. Куревом он затягивался с таким нервным ожесточением, что за раз сгорала чуть ли не треть сигареты.
– Ты давишь на меня, Дмитрий... Но... Но что ты, собственно, станешь делать, если я... Если я скажу тебе «нет»... Скажу решительно. Что ты можешь поделать со мной? Ты же ведь не убийца. И не садист...
Впервые за время их разговора на лице Шишела возникло выражение, далекое от благорасположенности к собеседнику.
– Такими вещами не балуюсь, но кости тебе вынужден буду пересчитать. Все до единой. И еще все твои долги переложу на людей Папы Карло. Тогда тебе придется поработать на них. Или... Сам их знаешь. У меня руки чистыми останутся – ведь выбор-то за тобой...
– Ты давишь на меня, Дмитрий... – угрюмо повторил Годфри. – Ты не оставляешь для меня выбора... Раньше ты не был таким...
– С тех пор много воды утекло. И мало кто из нас изменился к лучшему. А выхода у тебя действительно нет.
Так пойми это и не мучайся. Все, что тебе предстоит, это четко закончить работу, получить очень, очень круглую сумму и с нею и со вполне приличной ксивой убыть в тот из Миров, который тебе больше придется по вкусу...
– Твоими бы устами, Дмитрий, да мед пить... Годфри принялся тщательно растирать окурок в пластиковом блюдечке с недоеденными чипсами.
– Ладно. Буду реалистом. Никуда мне от тебя не деться... Но раньше ты не был таким, Дмитрий...
– Я уже сказал тебе – времена изменились. Сколько времени ты кладешь на то, чтобы справиться с делом? Годфри снова пожевал губы.
– Дмитрий, ты верно сказал, что с прежних времен много воды утекло... Один мой сын уже закончил университет, а другой – отсидел срок... Это последнее обстоятельство не прибавило мне авторитета... Но не в этом дело. Хозяева несколько раз меняли охранные системы... Придется начинать все сначала. Это займет не меньше месяца...
– Годфри, тебе придется уложиться в неделю. Ты сможешь, я знаю.
Годфри нервно дернул носом и впервые за время разговора посмотрел в глаза собеседнику. Шишел вдруг почувствовал сострадание к этому человеку с лицом уходящего на пенсию клерка. Желтоватая кожа лица заядлого курильщика собиралась под водянистыми глазами в аккуратные коричневатые кошелечки. Это было лицо человека, жизнь которого прошла за аккуратным исполнением служебных обязанностей и оставила ему теперь несколько долгих лет пенсионного созерцания близящегося неизбежного конца.
И вдруг это скучное лицо – трещиной по камню – прорезала складка циничной улыбки. Она, эта странная, на молнию осенней грозы похожая улыбка вдруг превратила унылое лицо измотанного канцелярскими буднями клерка в физиономию беспощадного шкипера буканирской посудины, идущей на абордаж.
– А ведь я, пожалуй, уложусь, Дмитрии... – с какой-то отрешенной рассеянностью бросил Годфри и вытащил из пачки следующую сигарету.
Не глядя, закурил и затянулся – судорожной, нервной затяжкой.
– Может быть, я сделаю это даже быстрее... Х-ха. Я не подумал об одной очень простой возможности... Но... Но на следующий день... Нет, в тот же день, когда ты пойдешь на дело, у меня должны быть надежные документы и билеты на Трассу. Безразлично куда. Выходи на связь со мною каждый день. Разумеется, не через телефон. По той системе, которую мы использовали тогда... За мою долю ты мне выплатишь – я верю тебе – через номерной счет. Значит, счет уже должен быть открыт, номер его должны знать только ты и я...
– Прекрасно, – прогудел Шишел. – Ты всегда умел принять верное решение, Годфри – Не беспокойся, номер счета будем знать только мы двое. А пока возьми это... Я понимаю, что тебе придется многим заплатить кое-что.
Конверт с купюрами лег в приятной близости от локтя заместителя службы безопасности фирмы «Альтер Эго».
* * *
Дорн слегка нервничал. Выражалось это в почти полном исчезновении его и без того слабого заикания. Вместе с этим дефектом речи на грань исчезновения скатывались его уважение к субординации и к указаниям начальства.
– Бездарно мы действуем, – сообщил он свое мнение комиссару, по мере возможности приглушая голос.
Эта мера предосторожности не была предназначена защитить уши инспектора Руттена от нелестной оценки его плана. Тем более что уши эти были надежно закупорены наушниками, в которых непрерывно жужжали голоса то одного из наблюдателей, то другого. Переходу на пониженные тона способствовала обстановка проведения операции. Ее передвижной штаб, в котором и происходил разговор, располагался в неприметном фургоне, из которого с помощью «дальнобойных» камер хорошо просматривался эпицентр событий – неспешно катящий по укрытой тенью деревьев дороге «найтфлайт» последней модели. В нем Копперхед-Санди со вполне серьезным видом обсуждал некие злодейские планы с истекающим холодным потом Рыбаком. Сценарий разговора был расписан по нотам, а сам разговор несколько раз отрепетирован – его запись Рыбаку предстояло передать Копперхеду-второму, и у того не должно было возникнуть ни малейших сомнений в том, что его двойной агент действительно вышел на связь с нахальным двойником. Да и сам этот Коппер-2, без сомнения, незримо присутствовал где-то рядом, отслеживая ситуацию и ровно ничем не проявляя себя.
– Собственно, – продолжал Дорн, – мы поставили себя в положение дичи, а не охотника. Готов поклясться, что Копперхеда гораздо больше интересует, нет ли за Рыбаком хвоста. И если он нас засечет, то или скроется с места событий...
– Или поступит так, как он поступает обычно, – угрюмо заметил Роше. – То есть скрыться-то он скроется. Но при этом прикончит обоих – и самозваного Коппера, и Рыбака. Оборвет леску, уйдет в глубину и ляжет на дно. Если судить по его досье, именно таков его стиль. А шарахнуть по «найтфлайту» из лазерного дальнобойника и смыться ему не стоит ровным счетом ничего. Остается быть очень аккуратными, Орест Иоганныч.
– По-моему, – пожал плечами Дорн, – быть осторожными в нашем случае означает ограничиться отслеживанием их встречи и общим наблюдением за окружающим пространством. А мы стянули сюда оперативников, снайперов, бог знает кого еще... Все это легко обнаружить. Я трижды перекрещусь, если...
– Кажется, время креститься настало... – прервал его Роше. – Они закончили «круг почета», остановились у стоянки, где Рыбак поставил свой кар. Они благополучно выходят из «найтфлайта». Оба о чем-то говорят. Рыбак крутит «Коппера». Становится так, чтобы тот поворачивался то направо, то налево. Чтоб второму Копперу было удобней рассматривать его. Попрощались. Рыбак ждет, пока Коппер отчалит в своем корыте. Так. Остался один. Пошел к автомату – звонить «своему» Копперу. Кончил говорить. Лезет в свой кар. Так... Его отследят люди из второй группы. А мы потихоньку проводим господина Санди до «Эдельвейса». Думаю, что и Копперхед тоже будет идти следом за ним. Даст бог, чем-нибудь выдаст себя...
– Если первыми не засветимся мы... Скорее всего, он тоже работает с камерой, а сам сидит в километре отсюда. Так что мы не будем иметь даже его фотокарточки... А вот свои можем ему оставить.
– Одна все-таки есть... – Роше принялся с демонстративным неумением нажимать клавиши «ноутбука», покоящегося у него на коленях. – Одна голограммка с Копперхедом-вторым в полный рост, я имею в виду. Любезно предоставлена господином Градовым. Вот – смотрите...
– Рыбак снимал? – поинтересовался Дорн.
– Не совсем... Это одна из их первых встреч. Со стороны их отслеживал Корнеев. Саранча. Он и делал снимок. Парень плохо кончил, как вы помните... Кстати, час назад пришли материалы от группы опознания. Я нашел в них кое-что интересное... Посмотрите.
«Лицо, изображенное на присланном на анализ голографическом снимке за номером 54-1442, – прочитал Дорн, – с вероятностью 96,37% идентифицировано, как Йосио Мори, предприниматель. Директор и член совета директоров ряда компаний. Владелец крупной недвижимости на Терранове, Квесте, Океании, в пределах Метрополии. Гражданство – общефедеральный паспорт номер 117-200-5188934. Адрес: Терранова, Санта-Финита, бульвар Звездочетов, 112. В настоящее время находится в отъезде. Местопребывание неизвестно».
– Как вам это нравится, Орест Иоганныч? – поинтересовался Роше. – Неожиданно в наши сети сам собою приплыл, можно сказать, наследник империи Мацумото собственной персоной...
Он уже вертел в руках свою трубку, словно по мановению волшебной палочки, возникшую из ничего. Некоторое время Дорн смотрел на эту сильно потертую вещицу, так, словно это был некий магический амулет.
– Нам придется обращаться за помощью к господину Санди, – наконец сообщил он итог своих раздумий. – Без федералов тут не обойтись. Только они могут отследить все финансовые связи этого типа. Пока мы знаем лишь то, что может выдать нам налоговое ведомство Республики. А это немного.
– Я думаю, много больше может дать личная беседа с милейшим Йосио, – задумчиво бросил комиссар. – Если, конечно, она все-таки состоится..
* * *
В номере «Эдельвейса» Гая ждал федеральный следователь. Он коротал время над терминалом, вновь и вновь просматривая файлы с диска Градова. Гай молча присел в кресло напротив. Видно было, что содержимое диска изрядно озадачило господина Санди. Но разговор со Стрелком он начал совсем с другого.
– Итак, вы раскрутили на откровенность и Градова, и мисс Мацумото.. И узнали, что и Мацумото и Копперхед – в прошлом по крайней мере – имели какие-то дела с «Абсолютной гарантией».
– В отношении Мацумото ясность полная. Он проходил там курс реювенилизации. Но... Трудно сказать, как это связано с контрабандой трансплантатов...
Кай поднялся из-за стола. Задумчиво потер лоб.
– В общем, вы решили вспомнить былое и начали собственное расследование. А уверены вы, что не спугнули дичь?
Гай пожал плечами.
– Митико в этом деле – пострадавшая сторона. А Градов, хоть и ходит в здешних авторитетах, человек здесь новый и к тому же посвящать кого-либо в свои со мной разговоры не намерен.
– Мне бы вашу уверенность... Мисс Митико теперь очень состоятельная особа. Вы имеете представление о размерах причитающейся ей страховки? Что до господина Градова... Можно только порадоваться тому взаимному доверию, что существует между вами, но... Скорее всего, у него свой интерес в этом деле. Не совсем совпадающий с интересами закона.
Кай посмотрел в глаза Стрелка с какой-то задумчивой озадаченностью.
– Вы потратили довольно много времени на то, чтобы открыть «секрет Полишинеля», – наконец сухо, почти без выражения сказал он. – То, что многое в этом деле завязано на биомедицинский центр «Абсолютная гарантия», стало ясно уже на первых шагах следствия. Так или иначе, все жертвы странных, «добровольных» убийств были связаны с этой конторой. С нею связаны и незаконные манипуляции с трансплантатами человеческих органов и тканей. Но все данные, которыми мы располагаем, косвенные. Нет никаких оснований для возбуждения уголовного дела против компании.
– Ну, возбуждение уголовного дела – это одно, а расследование – другое! Неужели вы не пытались подходить к делу с этого конца? Не поверю. Должны были работать в этом направлении – внедрять своих агентов, отслеживать связи...
Кай кисло улыбнулся:
– Ваши догадки не лишены основания... Вот только система, с которой мы столкнулись, оказалась защищена гораздо лучше, чем мы ожидали. С людьми, которых я пытался внедрить в «Гарантию», произошли... Произошли не слишком веселые вещи.
Он снова пощупал темя.
– Самое неприятное, господин Дансени, заключается в том, что в результате того интереса, который мы проявили в отношении «Абсолютной гарантии», «Абсолютная гарантия» проявила интерес в отношении нас. И похоже, с гораздо лучшим результатом... Поэтому прошу вас: не стоит продолжать ту игру, что вы затеяли. Я бы даже выразился сильнее – я запрещаю вам как-либо вмешиваться в ход нашей операции. Вы уже слишком много знаете о тех действиях, которые мы намерены предпринять. Поэтому нужно исключить возможный канал утечки информации...
– Не совсем понял вас, следователь...
– Просто вас могут, как говорится, «выпотрошить». Под химией, под пытками или просто в откровенном разговоре. Поэтому вам следует лечь на дно. Мы сумеем обеспечить это. До тех пор, пока не разрешится проблема с пересмотром вашего дела. – Кай кивнул на брошенный на стол диск. – Признаться, если эти материалы подтвердятся, мой коллега Ясиновски будет весьма расстроен.
Гай внимательно присмотрелся к лицу федерального следователя.
– Ну а вы-то сами продолжаете верить в то, что я виновен, пока не доказано обратное?
Кай продолжал задумчиво ощупывать шишку на темени.
– Знаете, Гай, начиная с самого первого момента нашего с вами знакомства, я стал сильно сомневаться в том, что вы способны укокошить хоть кого-то. Но я знаю пана Юрека как на редкость добросовестного следователя, и мне нелегко признать, что его так вот запросто использовали в «подставе». Но признать это пришлось. Если бы я не доверял вам, то без всяких разговоров немедленно депортировал бы вас назад, на Седые Луны.
Гай удовлетворенно кивнул.
– Таким образом, мой статус в ваших глазах немного изменился? Я для вас уже не просто расконвоированный заключенный, которого используют «втемную», а в некотором роде свободный гражданин Федерации?
– Пожалуй, что и так. Мало того – вы такой гражданин, которого я поставил в довольно затруднительные обстоятельства – Так что мой долг – уберечь вас от дальнейших неприятностей... Ну, хотя бы тех, что вам может доставить господин Лидделл. Он больше не тревожил вас?
– Вы и его «пасете»? – поинтересовался Гай.
– Не без вашей помощи. Ведь вы не забыли надеть вашего «зайца» перед тем, как отправиться в «Дракулу»... Интересный разговор у вас там состоялся.
– Вы вычислили этого типа?
В голосе Гая зазвучала живая заинтересованность.
– Вычислить его нетрудно. Он работает под своим именем. Представляет здесь «Дженерал трендс» – филиал того, что принято называть Комплекс... И как вы можете догадаться, даже у федеральных властей руки пока что коротки для того, чтобы предъявить этому уважаемому члену общества хоть какие-то обвинения на основании довольно расплывчатого пьяного разговора, одним из участников которого был, кстати, провокатор Управления.