Страница:
Скажу прямо, мало кто надеялся, что их удастся достаточно долго сохранять живыми... На это были весьма основательные резоны... Но все повернулось иначе.
Прежде всего, даже основное событие Проекта – обнаружение и посадка инопланетного корабля оказалось достижением, ну, скажем, взаимным – обитатели тарелки сами искали контакты с земной цивилизацией. Об этом, впрочем, позже... Так вот, второе событие в истории Проекта – установление, хотя и частичного, но вполне приемлемого контакта между Ними и Нами, тоже было делом... взаимным. Да что там, скажем прямо – на все сто процентов это было достижением гостей. С нашей стороны туннель только начали копать и вели его, если так можно выразиться, не в том направлении...
Не удивительно, что Они сыграли решающую роль в установлении взаимопонимания. Именно развитые способы установления таких космических контактов и были их козырной картой в той игре, которую они вели со всем остальным Космосом. И, направляясь к нам, они прихватили тот единственный товар, который стоит тащить через тысячи парсеков – информацию. Именно такую информацию, в которой по их расчетам, остро нуждалась такая вот, на задворках Галактики приютившаяся, отсталая цивилизация, только и успевшая, что проорать на всю округу о своем существовании электромагнитными импульсами первых ядерных взрывов... Хотя в своих расчетах они и ошиблись процентов на пятьдесят – мы оказались не совсем тем, что они ожидали увидеть – уже просто того, что мы были способны понять и ассимилировать, обеспечивало гигантский технологический прорыв – и в материалах, и энергетике, и в химических технологиях... Уже простое изложение и объяснение этого информационного богатства оказалось работой, рассчитанной на многие десятилетия. До некоторой части этого сокровища мы, может быть, дозрели бы по мере усвоения этого первого огромного глотка информации. А еще часть так и останется для нас недоступной... на все обозримое будущее.
Слишком велика разница между Нами и Ними.
– А от нас-то они чего хотели? Ведь для них мы – неандертальцы, не более...
– Во-первых, это не совсем так. Из того, что до нас... до меня лично дошло из информации о Космическом Сообществе, у меня сложилось впечатление... Одним словом, видимо, существует какой-то закон дополнительности Разумов во Вселенной. Пути, которые ведут к возникновению того, что мы называем Разумом, настолько различны, что любой контакт между ними поднимает его участников на совершенно иной уровень. Мало того, даже контакт одного разума с самим собой, только на разных стадиях развития, в принципе, может дать подобный же эффект. Те же древние люди, от которых остались нам на память лишь черепа, да наконечники стрел, смогли, например, сотворить то, что человечеству на памяти его письменной истории повторить заново так и не удалось – ну, например, одомашнить собак и лошадей.
Ни один вид живых тварей потом уже не удалось превратить в друзей Человека.
Может быть, нам было бы чему поучиться у тех парней с дубинками...
Разговорился, однако, полковник – что твой профессор, – подумал Майкл. – Чувствуется, долго разрабатывал Грамэри. По своей линии. Но, вообще, он много говорит. Даже для очень уставшего человека, принявшего лишнего...
– Боюсь, что туго бы им пришлось, этим ребятам, – сказал он.
– Да, если разобраться, все торжественное шествие европейской цивилизации по диким просторам Азии, Африки, Америки, Австралии... Все это, по сути дела, было просто провалом нашего контакта со своим собственным прошлым.
Или полупровалом... Бог его знает, что мы потеряли на пути от этих дубинок и неизвестно как выдуманных бумерангов к умению считать до сотни или там, к искусству брать вторую производную от функции... Но так или иначе, с этой вот точки зрения – и мы не самые бесполезные для Космического Сообщества создания Божьи. Скорее всего. Но не это было главным интересом наших гостей.
– А что же?
Майкл присматривался к выражению лица Поляновски, и оно ему все больше и больше не нравилось...
– УБЕЖИЩЕ. Мы нужны им как убежище. Укрытие ото всей остальной разумной Вселенной. Укрытие и плацдарм.
– Так что же, в таком совершенном Сообществе нашлись свои изгои?
– Нашлись. И в этом, как раз, ничего удивительного нет – ведь ты только что обмолвился, что даже состоящее из одного-единственного биологического вида Человечество – далеко не образец взаимопонимания. Сколько там войн идет на шарике сейчас, в эту вот минуту? А?.. Так что не удивляйся, что и у Них ТАМ не все в порядке...
– Ну и чем провинились дорогие гости?
– Это оказалось достаточно трудно понять... Но, во всяком случае, даже сам по себе, их контакт с землянами был по правилам Космического Сообщества большим проступком. Преступлением.
– Так мы что – запрещенная резервация, что ли?
– Нет, насколько я могу понять, дело обстоит... ну, скажем, несколько сложнее. Существует своего рода Кодекс Невмешательства. Каждая цивилизация – достаточно сложная система, воздействие на которую до конца непредсказуемо. При определенных условиях, такое воздействие может оказаться для Космического Сообщества опасным, даже фатальным.
– Дикари, вооруженные Бомбой? Чингиз-Хан с пулеметом?
– Это уже от мании величия. Нет. Просто в колоде появляется лишний джокер. И неизвестно, кто с него зайдет... Даже гибель одной из отсталых цивилизаций – удар по балансу сил, который планировался на ближайшие тысчонки полторы лет. Поэтому решено было все такие эмбрионы цивилизаций до поры до времени предоставить их собственной судьбе. А поскольку среди множества клиентов Сообщества есть и незаконопослушные экземпляры, информация о таких эмбрионах ставится под жесткий контроль. Также жестко ограничены были все виды деятельности, которые могли бы засветить Космическое Сообщество, послужить сигналами о его существовании для эмбриональных цивилизаций.
Производство мощных электромагнитных сигналов, высадки на планеты, населенные такими цивилизациями, хотя бы потенциально... Наше местонахождение было довольно большим секретом. Но и технология поиска младших братьев получила хорошее развитие. С сорок пятого мы секретом перестали быть. И к нам пришли гости.
– Послушай... А за этими гостями, в свою очередь, ненароком не придут? Большие Хозяева?
– Это тоже была не маленькая проблема. Но, в общем, видимо, и Нам и Им удалось соблюсти достаточную конспирацию. Или Большие Хозяева, как ты их поименовал, не решились... Ведь, чтобы добраться до наших гостей им пришлось бы, почти наверняка, выдать себя...
Какая-то скользкая догадка опять серой мышью скользнула где-то в сумеречном уголку сознания Майкла. Но необходимость внимательно следить за всеми реакциями собеседника никак не давала ему ухватить ее.
– Послушайте, полковник, – с досадой спросил Майкл о чем-то, как он теперь понимал, второстепенном, – капитан летающей тарелки вам все эти проблемы лично докладывал, или господь Бог вам все это в сновидениях явил? Не обижайся, Войцех, но ты мне здесь столько наплел... А откуда все это взялось, собственно говоря? Ну неужели, если те... Те, кто был в корабле были на ножах с этим... с Космическим Сообществом и его законами... Неужели им был какой-то интерес просвещать нас касательно этих самых законов? Плодить у нас сомнения?
– Вопрос что надо, Миша... дело тут гораздо сложнее, чем я тебе обрисовал... И гораздо проще... Ведь все, что я тебе сейчас выложил, это резюме примерно сорока лет исследований. И напряженнейших исследований, поверь... Люди из Грамэри просеивали через сито каждый бит информации, просочившейся с тарелки. Да кроме того, они еще имели возможность давить на своих гостей, ставить им условия... Ну а моя... простите, НАША С ВАМИ контора, Миша, ни на секунду не отрывалась от замочной скважины и ни звука не упускала из того, о чем люди из Грамэри разговаривали между собой, с посторонними и даже во сне... Сорок лет... Это больше, чем два поколения профессионалов, Миша... Так что слушай меня внимательно и не перебивай... Потом уже не придется...
У него – десятка... – вдруг ясно осознал Майкл. – Уже десятка... И тут ему удалось ухватить ту тень мысли, что надоедливо маячила в своем темном углу. Сглотнув слюну, он спросил:
– А вы уверены, что то, что вышло на этот Хэллоуин – это не пришло С ТОЙ СТОРОНЫ? Этому Сообществу – что – трудно наблюдать за нами, если они прошляпили несанкционированный Контакт?
Сумрачной, нахохлившейся птицей сидел перед ним полковник.
Кажется, он даже не слышал этого вопроса. Потом – поднял руки к лицу, помассировал затекшие веки...
– Дело не в их возможностях. Дело в Разнице... Им, может быть, не так трудно видеть многое здесь, у нас. Другое дело – так это что им трудно понять, что они видят, что все это означает... Как папуасу – инфляцию. Как аборигену – очередь за автографами...
Пауза. Господи, сколько молчания приходится на одно слово в этих краях...
– Итак. Мы им – убежище. Они нам – прогресс, – картонным голосом зафиксировал достигнутый уровень понимания Майкл. Надо было хоть как-то двигаться дальше в этом непростом разговоре... – Научно-технический, по крайней мере. Так?
– В общем и целом. Так или иначе, Грамэри стал поставщиком новых разработок, технологий, патентов. Перешел в режим самоокупаемости. А все, что приносит прибыль, настоящую прибыль – находит у нас, на Земле хозяев. И, как правило, довольно крутых. Вот и Грамэри стал вотчиной таких ребят. А государство и прочие – потеснились... Все шло хорошо. До прошлого Хэллоуина.
– Так что же случилось?
– Похоже, что Гости оказались хитрее Хозяев. В общем... В общем, многие люди, связанные с Проектом, рано или поздно... странно проявили себя. Похоже, что они, каким-то образом попали под чужой контроль. ПОД ИХ КОНТРОЛЬ...
– И поэтому?..
– И поэтому...
Они помолчали. Потом Поляновски встал, щелкнул выключателем.
Теперь только мутный свет, просачивающийся в бокс через стеклоблоки притолочных окон-щелей, был вокруг них.
– Идите спать, Миша. Завтра – очень тяжелый день. Собственно, сегодня уже. Это я тебе гарантирую.
Он выглядел очень усталым, больным и старым. Внимательно оценивал взглядом каждое движение Майкла.
– И еще – не шатайся в одиночку по корпусам, Миша. Не надо...
Майкл кивнул, прикрыв глаза. Закрыл за собой дверь и пошел к лифтам...
Бокс, в котором должен был находиться спецтерминал 2-221, запирал электронный замок. Вскрывать такие устройства для состава группы ликвидации было делом несложным. В норме. Другое дело – полный блок. И другое дело – что на взлом информационная система Грамэри отреагировала бы в лучшем случае отключением терминала. Но Бог милостив (ИЛИ ЧЕРТ...) – на карточку замок среагировал – Майкл с уважением посмотрел на напечатанное на ней, совершенно незнакомое ему имя и вошел в отсек. Там он еще раз проверил электронный запор и для надежности закрутил до упора еще и маховик аварийного, механического замка – неожиданные визиты следовало исключить. Огляделся и, остро осознавая себя вором, подошел к терминалу. Вставил куда надо карточку и сделал первый набор кода. Забрался в кресло.
Экран дисплея ожил. Строки контроля запуска программы поползли по нему. Потом – что-то не очень понятное. Потом – заставка:
– Здравствуй, – сказал он и откинулся в кожаном кресле.
Экраны мерцали за его спиной. Иногда туда-сюда проходили фигуры в белых халатах. Человек в кресле протянул руку куда-то за рамку экрана, и ему передали стакан. Он поставил стакан на стол, угадывавшейся где-то за обрезом кадра, внизу, и налил себе основательную порцию виски.
– Не знаю, как тебя зовут, – продолжил он, – и кто тебе платит, но раз уж ты добрался до этого файла – то за тебя. И... – он повернулся к плохо видимым в этом ракурсе фигурам, остановившимся у него за спиной. – И за этот Хэллоуин! – Он, поморщившись, проглотил виски, и те, кто стоял сзади, тоже подняли и осушили стаканы. – Ну а теперь – поговорим всерьез. Надо хоть как-то объясниться...
Я думаю, ты в общих чертах, в курсе дела. Знаешь, что у нас тут на Грамэри, в бункере, на глубине триста десять метров зарыт – для тебя уже БЫЛ ЗАРЫТ чужой корабль. Что мы здесь, так сказать, поймали космического черта и хотели... Да что хотели – основательно поживились за его счет. Только вот, немцы любят говорить, что тот кто, сел ужинать с чертом, должен запастись длинной ложкой... Нет, не то, чтобы мы не позаботились об элементарной безопасности – сам видишь, мой наследничек: на три сотни метров под землю упрятали дорогих гостей. И полную антисептику соорудили – это для посудины в несколько тысяч кубов объемом, довольно сложной геометрии...
Воображали, что соорудили – до поры до времени... только дело-то было в самом принципе – в нашем стремлении получить ОПЕРЕЖАЮЩУЮ ИНФОРМАЦИЮ. И в характере этой информации. А если уж говорить совсем честно – то в тех наших намерениях, с которыми мы эту информацию стремились заполучить... Ну, это, впрочем, философия, а на нее времени уже нет.
Секунд десять-пятнадцать они смотрели друг на друга – человек с экрана и человек, сгорбившийся в кресле перед дисплеем, Оба они недоспали, обоим пришлось проглотить немало спиртного, у обоих не оставалось времени. И они одинаково промокали пересохшие губы языком.
– Собственно, лучше бы от всего этого... – прервал паузу человек на экране. – Лучше было бы оставить после себя... тишину... Молчание...
Но ясно, что после того, как сработает система уничтожения Объекта, от нашей конторы останется не одна только радиоактивная плешь... Я бы с радостью спалил все это ведьмино гнездо в прах, но... не хочу тащить за собой... Никто из нас не хочет тащить за собой в могилу слишком много народу... Так что мы решили ограничиться уничтожением Объекта, а насчет Холокоста большого или малого, решайте сами, ребята... Я вам сейчас расскажу, чего вам теперь бояться.
И что вам поможет... При ликвидации последствий...
Он провел языком по пересохшим губам и начинающим мутнеть взглядом, поискал вокруг себя. Налил еще виски, но пить не стал. Снова поднял глаза на собеседника.
– Существенно вот что: Объект... Сразу после доставки сюда и подготовки первичного укрытия, Объект исследовали самыми различными способами.
Просветили во всех мыслимых диапазонах электромагнитных и звуковых волн, только жестких излучений старались не применять... Большого разрешения такие методы не давали, но все-таки, с их помощью, а потом – благодаря киносъемке при кратковременных выходах экипажа из корабля и при сеансах телевизионных... Когда удалось наладить со внутренним пространством тарелки, удалось заключить, что мы имеем дело примерно с сорока существами, близкими по размерам к человеку. И поведением, вероятным образом жизни людей напоминающих.
Теперь он говорил более уверенно, стандартными оборотами официальных отчетов. Не в первый раз докладывал этот текст. Правда, в последний...
– Тогда же возникли первые сомнения в том, достаточна ли система жизнеобеспечения этого корабля для того, чтобы эти существа протянули здесь достаточно долгий срок. К тому времени у нас был налажен уже не только информационный, но, худо-бедно и какой-то материальный обмен... Мы получили кое-какие образцы на исследование, и они стали тоже кое-что запрашивать у нас...
Точнее, это мы так считали, что это они – приматоподобные существа, обитавшие внутри корабля пришельцев, стали что-то у нас запрашивать... Одним словом, им понадобились различные химические продукты... Видимо – компоненты питания и другие, необходимые для поддержания жизни и, ну там, регенерации и тому подобного, соединения... Затем, со временем, последовали и вовсе удивительные для нас заказы: Гостям потребовались земные животные. Целый зоопарк, но, в основном, крупные... Лабораторными мышками они не вдохновлялись... Медведи, обезьяны... Мы относили это к их естественнонаучному любопытству, некоторое время...
А тем временем, у нас тут, в собственной нашей компании – а на Грамэри уже работали тысячи людей – стали наблюдаться вещи...
Правда и во всем мире, в те времена распространилась всякая ерунда – хиппи, религиозные секты, на ходу изобретенные... Так что сперва это увлечение сатанизмом и какими-то странными культами в среде посвященных в тайны Грамэри относили за счет идеологических завихрений среди яйцеголовых. Сочли своего рода способом спустить пары... Правда, после того, как приключились человеческие жертвоприношения, а затем – какие-то странные, нелепые диверсии, саботаж, на дело перестали смотреть сквозь пальцы: кого погнали вон, кого позапирали в желтые дома, но, в целом, со спецификой работы случившееся не связывали.
Только к концу семидесятых на нас посыпались неожиданные сюрпризы, которые совсем по-другому нам, дуракам, представили... Во-первых, кто-то там, наверху, додумался проанализировать статистику различных эксцессов, которые приключились не с персоналом Грамэри непосредственно, а со всеми теми, кто ходил по этой дорожке... С ушедшими в другие проекты, уволенными, работавшими временно... И так далее. Тут все ужаснулись: такой коллекции психопатологий и самых невероятных судеб ни в каком триллере не сходилось... Естественно, что предположение о случайном совпадении сразу же отпало. Но и закономерности четкой не наблюдалось... Естественно, нам долго путали след еще и психоаналитики – этот народ все что угодно запросто и очень профессионально со всем чем угодно свяжет, а это что угодно – непременно с расстройствами на почве секса. Тем более, что чего-чего, а сексуальных отклонений в этой истории накопилось предостаточно...
По счастью, среди медицинской публики, привлеченной гласно и негласно к расследованию, затесался и нестандартный народ. Я имею ввиду не фасон пенсне или бородок... Сейчас уже не помню кто, какой-то тип из Европы... Они все, однако, из Европы... В общем, специалист по структурному анализу... Так вот, он нас надоумил поднять работы этого африканского стажера из Марсельского центра... В общем, достаточно интересная личность... Вы, ребята, без него не обойдетесь, когда будете разгребать все то дерьмо, которое мы вам тут оставляем...
Человек на экране, скривившись, все-таки проглотил свое виски и налил еще. Хмель заметно одолевал его. Позади, судя по мельтешению белых халатов, завершались приготовления неведомо к чему. Впрочем, почему же неведомо...
– Кондэ, – прочитал пододвинутую к себе бумажку человек с экрана. – Два образования. Нейробиология и этнография. Ученик Леви Стросса. Это – структуральный анализ, поясняю для дураков... Видимо, слегка двинутый тип... Но это не так существенно. Главное вот что: этот тип много лет изучал психопатологию тайных культов Африки. И нащупал общие закономерности.
Законы дегуманизации – это он так окрестил в своих сочинениях...
Потом занялся ими как врач. Долго практиковал в разных госпиталях, в глубине континента, куда поступал материал... И нашел, что у адептов этих культов и, вообще, в коллективах, охваченных этими... состояниями, наблюдается совпадающий ряд изменений в нервной системе, всегда коррелирующих с той ролью, которую человек играл в секте. Причем во времени эти изменения быстро прогрессировали, постепенно полностью изменяя практически весь мозг.
Один из его выводов звучал довольно странно: он неопровержимо доказал, что внутри таких групп складывается структура, которую он окрестил дополнительным сознанием. Довольно сложно объяснить это в двух словах... В общем, – часть сознания, ну, если хотите, скажем так, – кусочек мозга каждого члена такой группы становится частью дополнительного мозга, который и берет под контроль всю эту компанию. Это – нечто другое, чем коллективное сознание, о котором мы говорим, когда имеем дело с обычным человеческим коллективом – с государствами, партиями, религиозными общинами... Там – другое дело: сначала каждый член сообщества через свое сознание, СВОИМ умом осознает интересы своего коллектива, а потом, так по своему разумению и действует. Здесь же – нет. Просто появляется еще один, дополнительный мозг со своими интересами, чувствами, целями, в общем-то неизвестными никому из отдельных его носителей. Он расфасован по отдельным головам, по кусочкам – отдельными структурами, нейронными контурами, функциональными блоками запрятан под чужие черепные коробки. Он обладает собственным сознанием. И начинает играть роль Дьявола – злого духа, правящего бал в этих, отрезанных от окружающего мира группах. А связь между этими разрозненными кусочками нервной ткани осуществляется внечувственно – по каналу с очень высокой пропускной способностью.
Что это за штука, этот Кондэ так и не раскусил. Слово телепатия он, видно, не любил. А речь, даже зрение, не говоря уже о других чувствах, с такими потоками информации просто-напросто не способны управиться. Кондэ ограничился тем, что охарактеризовал дальнодействие этого канала – десятки и тысячи метров. Но сам факт появления дополнительной личности в этих своих сектах он доказал надежно. Причем эта личность способна воспринимать все мысли и чувства каждого из своих носителей. Она способна управлять всеми их поступками и помыслами, а сама – почти им не подвластна.
И в то же время, этот дополнительный мозг ущербен: он примитивен, одержим какими-то крайними состояниями, очень нестабилен психически, дает сбои... Словно злобный, пускающий слюни идиот крутит как хочет этими людьми, среди которых есть и глупые, и умные, и добрые и злые... безразлично какие... Рехнувшийся Дьявол крутит ими. Тут важен один такой факт – свои гипотезы этот африканец подтверждал опытами с наркотиками. Он очень чувствителен к таким воздействиям, он всегда – наркоман, этот дополнительный мозг. Анализируя внутренние отношения в этих сектах, черномазый этот выделил слабые места, где химическое воздействие на психику одних членов группы выключает работу всего дополнительного сознания – и тогда разительно меняется поведение всех других... Это нам пригодилось теперь...
Существенно еще вот что – когда речь зашла о том, чем вызваны эти изменения в нервной системе носителей дополнительного сознания, автор – дипломированный медик, как-никак, пришел к выводу, что это – какой-то инфекционный фактор. Тут-то его и засекретили. Все красоты структурального анализа в области нейропсихологии малых групп аналитикам оборонных ведомств – что Божья роса, а вот возможность открытия новых инфекционных агентов... Одним словом, сразу отыскались денежки и на эти работы...
Ладно, погодите... Тут еще на одном вопросике надо остановиться...
Попозже, уже в восьмидесятых, еще один повод для головной боли мы получили в виде результатов компьютерной томографии Объекта. Для этого в свое время соорудили самый большой в мире спектрометр ядерного магнитного резонанса и дикой сложности компьютерную систему анализа результатов. Кстати, последовали резкие возражения со стороны Гостей, и мы эту работу приостановили. Но кое-что успели узнать. Бредовые получились результаты – изображения части внутреннего пространства Объекта, для которых удалось, наконец, добиться приличного разрешения, достоверно показали, что... там уже нет прежнего экипажа. Не знаю – погиб... Вымер со временем... Уничтожен по каким-нибудь соображениям... А населяют корабль... В общем-то там, внутри обнаружили весь этот зоопарк, который мы через шлюзовую систему переправили в Объект. Эти твари там жили, передвигались, но как-то совершенно иначе, чем можно было бы ожидать от диких животных... При этом они довольно сильно изменились анатомически... Все это было настолько нелепо, что сначала даже никакой реакции не вызвало... Одна из многочисленных странностей Проекта – вот и все...
Прежде всего, даже основное событие Проекта – обнаружение и посадка инопланетного корабля оказалось достижением, ну, скажем, взаимным – обитатели тарелки сами искали контакты с земной цивилизацией. Об этом, впрочем, позже... Так вот, второе событие в истории Проекта – установление, хотя и частичного, но вполне приемлемого контакта между Ними и Нами, тоже было делом... взаимным. Да что там, скажем прямо – на все сто процентов это было достижением гостей. С нашей стороны туннель только начали копать и вели его, если так можно выразиться, не в том направлении...
Не удивительно, что Они сыграли решающую роль в установлении взаимопонимания. Именно развитые способы установления таких космических контактов и были их козырной картой в той игре, которую они вели со всем остальным Космосом. И, направляясь к нам, они прихватили тот единственный товар, который стоит тащить через тысячи парсеков – информацию. Именно такую информацию, в которой по их расчетам, остро нуждалась такая вот, на задворках Галактики приютившаяся, отсталая цивилизация, только и успевшая, что проорать на всю округу о своем существовании электромагнитными импульсами первых ядерных взрывов... Хотя в своих расчетах они и ошиблись процентов на пятьдесят – мы оказались не совсем тем, что они ожидали увидеть – уже просто того, что мы были способны понять и ассимилировать, обеспечивало гигантский технологический прорыв – и в материалах, и энергетике, и в химических технологиях... Уже простое изложение и объяснение этого информационного богатства оказалось работой, рассчитанной на многие десятилетия. До некоторой части этого сокровища мы, может быть, дозрели бы по мере усвоения этого первого огромного глотка информации. А еще часть так и останется для нас недоступной... на все обозримое будущее.
Слишком велика разница между Нами и Ними.
– А от нас-то они чего хотели? Ведь для них мы – неандертальцы, не более...
– Во-первых, это не совсем так. Из того, что до нас... до меня лично дошло из информации о Космическом Сообществе, у меня сложилось впечатление... Одним словом, видимо, существует какой-то закон дополнительности Разумов во Вселенной. Пути, которые ведут к возникновению того, что мы называем Разумом, настолько различны, что любой контакт между ними поднимает его участников на совершенно иной уровень. Мало того, даже контакт одного разума с самим собой, только на разных стадиях развития, в принципе, может дать подобный же эффект. Те же древние люди, от которых остались нам на память лишь черепа, да наконечники стрел, смогли, например, сотворить то, что человечеству на памяти его письменной истории повторить заново так и не удалось – ну, например, одомашнить собак и лошадей.
Ни один вид живых тварей потом уже не удалось превратить в друзей Человека.
Может быть, нам было бы чему поучиться у тех парней с дубинками...
Разговорился, однако, полковник – что твой профессор, – подумал Майкл. – Чувствуется, долго разрабатывал Грамэри. По своей линии. Но, вообще, он много говорит. Даже для очень уставшего человека, принявшего лишнего...
– Боюсь, что туго бы им пришлось, этим ребятам, – сказал он.
– Да, если разобраться, все торжественное шествие европейской цивилизации по диким просторам Азии, Африки, Америки, Австралии... Все это, по сути дела, было просто провалом нашего контакта со своим собственным прошлым.
Или полупровалом... Бог его знает, что мы потеряли на пути от этих дубинок и неизвестно как выдуманных бумерангов к умению считать до сотни или там, к искусству брать вторую производную от функции... Но так или иначе, с этой вот точки зрения – и мы не самые бесполезные для Космического Сообщества создания Божьи. Скорее всего. Но не это было главным интересом наших гостей.
– А что же?
Майкл присматривался к выражению лица Поляновски, и оно ему все больше и больше не нравилось...
– УБЕЖИЩЕ. Мы нужны им как убежище. Укрытие ото всей остальной разумной Вселенной. Укрытие и плацдарм.
– Так что же, в таком совершенном Сообществе нашлись свои изгои?
– Нашлись. И в этом, как раз, ничего удивительного нет – ведь ты только что обмолвился, что даже состоящее из одного-единственного биологического вида Человечество – далеко не образец взаимопонимания. Сколько там войн идет на шарике сейчас, в эту вот минуту? А?.. Так что не удивляйся, что и у Них ТАМ не все в порядке...
– Ну и чем провинились дорогие гости?
– Это оказалось достаточно трудно понять... Но, во всяком случае, даже сам по себе, их контакт с землянами был по правилам Космического Сообщества большим проступком. Преступлением.
– Так мы что – запрещенная резервация, что ли?
– Нет, насколько я могу понять, дело обстоит... ну, скажем, несколько сложнее. Существует своего рода Кодекс Невмешательства. Каждая цивилизация – достаточно сложная система, воздействие на которую до конца непредсказуемо. При определенных условиях, такое воздействие может оказаться для Космического Сообщества опасным, даже фатальным.
– Дикари, вооруженные Бомбой? Чингиз-Хан с пулеметом?
– Это уже от мании величия. Нет. Просто в колоде появляется лишний джокер. И неизвестно, кто с него зайдет... Даже гибель одной из отсталых цивилизаций – удар по балансу сил, который планировался на ближайшие тысчонки полторы лет. Поэтому решено было все такие эмбрионы цивилизаций до поры до времени предоставить их собственной судьбе. А поскольку среди множества клиентов Сообщества есть и незаконопослушные экземпляры, информация о таких эмбрионах ставится под жесткий контроль. Также жестко ограничены были все виды деятельности, которые могли бы засветить Космическое Сообщество, послужить сигналами о его существовании для эмбриональных цивилизаций.
Производство мощных электромагнитных сигналов, высадки на планеты, населенные такими цивилизациями, хотя бы потенциально... Наше местонахождение было довольно большим секретом. Но и технология поиска младших братьев получила хорошее развитие. С сорок пятого мы секретом перестали быть. И к нам пришли гости.
– Послушай... А за этими гостями, в свою очередь, ненароком не придут? Большие Хозяева?
– Это тоже была не маленькая проблема. Но, в общем, видимо, и Нам и Им удалось соблюсти достаточную конспирацию. Или Большие Хозяева, как ты их поименовал, не решились... Ведь, чтобы добраться до наших гостей им пришлось бы, почти наверняка, выдать себя...
Какая-то скользкая догадка опять серой мышью скользнула где-то в сумеречном уголку сознания Майкла. Но необходимость внимательно следить за всеми реакциями собеседника никак не давала ему ухватить ее.
– Послушайте, полковник, – с досадой спросил Майкл о чем-то, как он теперь понимал, второстепенном, – капитан летающей тарелки вам все эти проблемы лично докладывал, или господь Бог вам все это в сновидениях явил? Не обижайся, Войцех, но ты мне здесь столько наплел... А откуда все это взялось, собственно говоря? Ну неужели, если те... Те, кто был в корабле были на ножах с этим... с Космическим Сообществом и его законами... Неужели им был какой-то интерес просвещать нас касательно этих самых законов? Плодить у нас сомнения?
– Вопрос что надо, Миша... дело тут гораздо сложнее, чем я тебе обрисовал... И гораздо проще... Ведь все, что я тебе сейчас выложил, это резюме примерно сорока лет исследований. И напряженнейших исследований, поверь... Люди из Грамэри просеивали через сито каждый бит информации, просочившейся с тарелки. Да кроме того, они еще имели возможность давить на своих гостей, ставить им условия... Ну а моя... простите, НАША С ВАМИ контора, Миша, ни на секунду не отрывалась от замочной скважины и ни звука не упускала из того, о чем люди из Грамэри разговаривали между собой, с посторонними и даже во сне... Сорок лет... Это больше, чем два поколения профессионалов, Миша... Так что слушай меня внимательно и не перебивай... Потом уже не придется...
У него – десятка... – вдруг ясно осознал Майкл. – Уже десятка... И тут ему удалось ухватить ту тень мысли, что надоедливо маячила в своем темном углу. Сглотнув слюну, он спросил:
– А вы уверены, что то, что вышло на этот Хэллоуин – это не пришло С ТОЙ СТОРОНЫ? Этому Сообществу – что – трудно наблюдать за нами, если они прошляпили несанкционированный Контакт?
Сумрачной, нахохлившейся птицей сидел перед ним полковник.
Кажется, он даже не слышал этого вопроса. Потом – поднял руки к лицу, помассировал затекшие веки...
– Дело не в их возможностях. Дело в Разнице... Им, может быть, не так трудно видеть многое здесь, у нас. Другое дело – так это что им трудно понять, что они видят, что все это означает... Как папуасу – инфляцию. Как аборигену – очередь за автографами...
Пауза. Господи, сколько молчания приходится на одно слово в этих краях...
– Итак. Мы им – убежище. Они нам – прогресс, – картонным голосом зафиксировал достигнутый уровень понимания Майкл. Надо было хоть как-то двигаться дальше в этом непростом разговоре... – Научно-технический, по крайней мере. Так?
– В общем и целом. Так или иначе, Грамэри стал поставщиком новых разработок, технологий, патентов. Перешел в режим самоокупаемости. А все, что приносит прибыль, настоящую прибыль – находит у нас, на Земле хозяев. И, как правило, довольно крутых. Вот и Грамэри стал вотчиной таких ребят. А государство и прочие – потеснились... Все шло хорошо. До прошлого Хэллоуина.
– Так что же случилось?
– Похоже, что Гости оказались хитрее Хозяев. В общем... В общем, многие люди, связанные с Проектом, рано или поздно... странно проявили себя. Похоже, что они, каким-то образом попали под чужой контроль. ПОД ИХ КОНТРОЛЬ...
– И поэтому?..
– И поэтому...
Они помолчали. Потом Поляновски встал, щелкнул выключателем.
Теперь только мутный свет, просачивающийся в бокс через стеклоблоки притолочных окон-щелей, был вокруг них.
– Идите спать, Миша. Завтра – очень тяжелый день. Собственно, сегодня уже. Это я тебе гарантирую.
Он выглядел очень усталым, больным и старым. Внимательно оценивал взглядом каждое движение Майкла.
– И еще – не шатайся в одиночку по корпусам, Миша. Не надо...
Майкл кивнул, прикрыв глаза. Закрыл за собой дверь и пошел к лифтам...
* * *
Шататься по корпусам все-таки пришлось. Для начала он просто нашел первый попавшийся живой терминал и, сунув в него взятую из тайника идентификационную карточку, попробовал войти в файл HALLOWEEN, но, как и ожидал, получил ответ:ЗАКРЫТАЯ ИНФОРМАЦИЯ, ВХОД СО СПЕЦТЕРМИНАЛА.Номера спецтерминалов он теперь знал благодаря заботам составителей Инструкции по поведению в чрезвычайных обстоятельствах. Правда, не хотелось отходить далеко – он и так вызвал достаточно подозрений и у Марка и у Поляновски. Но возможности следить за его делами ни у того, ни у другого уже практически не было. А у него самого – он чувствовал это совершенно отчетливо – уже практически не было времени.
Бокс, в котором должен был находиться спецтерминал 2-221, запирал электронный замок. Вскрывать такие устройства для состава группы ликвидации было делом несложным. В норме. Другое дело – полный блок. И другое дело – что на взлом информационная система Грамэри отреагировала бы в лучшем случае отключением терминала. Но Бог милостив (ИЛИ ЧЕРТ...) – на карточку замок среагировал – Майкл с уважением посмотрел на напечатанное на ней, совершенно незнакомое ему имя и вошел в отсек. Там он еще раз проверил электронный запор и для надежности закрутил до упора еще и маховик аварийного, механического замка – неожиданные визиты следовало исключить. Огляделся и, остро осознавая себя вором, подошел к терминалу. Вставил куда надо карточку и сделал первый набор кода. Забрался в кресло.
Экран дисплея ожил. Строки контроля запуска программы поползли по нему. Потом – что-то не очень понятное. Потом – заставка:
СИСТЕМА МЕРЛИН К ВАШИМ УСЛУГАМ.Майкл набрал Число Зверя.
ОБЫЧНЫЙ РЕЖИМ.
НАЖМИТЕ ЛЮБУЮ КЛАВИШУ
ЗАКРЫТАЯ ИНФОРМАЦИЯ.
666.Майкл набрал прозвище кануна Дня Всех Святых.
ВВЕДИТЕ ИМЯ ФАЙЛА
ПОДТВЕРДИТЕ ГОТОВНОСТЬ (Y/N)Майкл надавил Y.
ВВЕДИТЕ КОД ДОПУСКА.Интересно – подумал Майкл, – рванет здесь у них что-нибудь, или стрелять начнет? Или отраву распылит в воздухе чокнутая автоматика?
ПОМНИТЕ – ЕСЛИ КОД НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН В ТЕЧЕНИЕ 40 СЕКУНД ИЛИ ЕСЛИ ВЫ ДВАЖДЫ ДОПУСТИТЕ ОШИБКУ ПРИ ВВОДЕ, ПОСЛЕДУЕТ НАКАЗАНИЕ.
НАКАЗАНИЕ – СМЕРТЬ.
У ВАС ОСТАЛОСЬ 40 СЕКУНД.
35 СЕКУНДВпрочем, безразлично. Возможности накрыться медным тазом в здешних местах и без того огромные. Сказочные.
30 СЕКУНДНе торопясь, знак за знаком, он ввел код допуска.
ВЫ ДОПУЩЕНЫ В ФАЙЛ HALLOWEN(Сработало, черт возьми!)
ПОДТВЕРДИТЕ ВАШ ЛИЧНЫЙ КОД.Майкл набрал на панели клавиатуры еще семь знаков и поднял глаза на дисплей. Человек, обратившийся в атомный прах в канун прошлого Дня Всех Святых, возник на экране и глянул ему в глаза.
– Здравствуй, – сказал он и откинулся в кожаном кресле.
Экраны мерцали за его спиной. Иногда туда-сюда проходили фигуры в белых халатах. Человек в кресле протянул руку куда-то за рамку экрана, и ему передали стакан. Он поставил стакан на стол, угадывавшейся где-то за обрезом кадра, внизу, и налил себе основательную порцию виски.
– Не знаю, как тебя зовут, – продолжил он, – и кто тебе платит, но раз уж ты добрался до этого файла – то за тебя. И... – он повернулся к плохо видимым в этом ракурсе фигурам, остановившимся у него за спиной. – И за этот Хэллоуин! – Он, поморщившись, проглотил виски, и те, кто стоял сзади, тоже подняли и осушили стаканы. – Ну а теперь – поговорим всерьез. Надо хоть как-то объясниться...
Я думаю, ты в общих чертах, в курсе дела. Знаешь, что у нас тут на Грамэри, в бункере, на глубине триста десять метров зарыт – для тебя уже БЫЛ ЗАРЫТ чужой корабль. Что мы здесь, так сказать, поймали космического черта и хотели... Да что хотели – основательно поживились за его счет. Только вот, немцы любят говорить, что тот кто, сел ужинать с чертом, должен запастись длинной ложкой... Нет, не то, чтобы мы не позаботились об элементарной безопасности – сам видишь, мой наследничек: на три сотни метров под землю упрятали дорогих гостей. И полную антисептику соорудили – это для посудины в несколько тысяч кубов объемом, довольно сложной геометрии...
Воображали, что соорудили – до поры до времени... только дело-то было в самом принципе – в нашем стремлении получить ОПЕРЕЖАЮЩУЮ ИНФОРМАЦИЮ. И в характере этой информации. А если уж говорить совсем честно – то в тех наших намерениях, с которыми мы эту информацию стремились заполучить... Ну, это, впрочем, философия, а на нее времени уже нет.
Секунд десять-пятнадцать они смотрели друг на друга – человек с экрана и человек, сгорбившийся в кресле перед дисплеем, Оба они недоспали, обоим пришлось проглотить немало спиртного, у обоих не оставалось времени. И они одинаково промокали пересохшие губы языком.
– Собственно, лучше бы от всего этого... – прервал паузу человек на экране. – Лучше было бы оставить после себя... тишину... Молчание...
Но ясно, что после того, как сработает система уничтожения Объекта, от нашей конторы останется не одна только радиоактивная плешь... Я бы с радостью спалил все это ведьмино гнездо в прах, но... не хочу тащить за собой... Никто из нас не хочет тащить за собой в могилу слишком много народу... Так что мы решили ограничиться уничтожением Объекта, а насчет Холокоста большого или малого, решайте сами, ребята... Я вам сейчас расскажу, чего вам теперь бояться.
И что вам поможет... При ликвидации последствий...
Он провел языком по пересохшим губам и начинающим мутнеть взглядом, поискал вокруг себя. Налил еще виски, но пить не стал. Снова поднял глаза на собеседника.
– Существенно вот что: Объект... Сразу после доставки сюда и подготовки первичного укрытия, Объект исследовали самыми различными способами.
Просветили во всех мыслимых диапазонах электромагнитных и звуковых волн, только жестких излучений старались не применять... Большого разрешения такие методы не давали, но все-таки, с их помощью, а потом – благодаря киносъемке при кратковременных выходах экипажа из корабля и при сеансах телевизионных... Когда удалось наладить со внутренним пространством тарелки, удалось заключить, что мы имеем дело примерно с сорока существами, близкими по размерам к человеку. И поведением, вероятным образом жизни людей напоминающих.
Теперь он говорил более уверенно, стандартными оборотами официальных отчетов. Не в первый раз докладывал этот текст. Правда, в последний...
– Тогда же возникли первые сомнения в том, достаточна ли система жизнеобеспечения этого корабля для того, чтобы эти существа протянули здесь достаточно долгий срок. К тому времени у нас был налажен уже не только информационный, но, худо-бедно и какой-то материальный обмен... Мы получили кое-какие образцы на исследование, и они стали тоже кое-что запрашивать у нас...
Точнее, это мы так считали, что это они – приматоподобные существа, обитавшие внутри корабля пришельцев, стали что-то у нас запрашивать... Одним словом, им понадобились различные химические продукты... Видимо – компоненты питания и другие, необходимые для поддержания жизни и, ну там, регенерации и тому подобного, соединения... Затем, со временем, последовали и вовсе удивительные для нас заказы: Гостям потребовались земные животные. Целый зоопарк, но, в основном, крупные... Лабораторными мышками они не вдохновлялись... Медведи, обезьяны... Мы относили это к их естественнонаучному любопытству, некоторое время...
А тем временем, у нас тут, в собственной нашей компании – а на Грамэри уже работали тысячи людей – стали наблюдаться вещи...
Правда и во всем мире, в те времена распространилась всякая ерунда – хиппи, религиозные секты, на ходу изобретенные... Так что сперва это увлечение сатанизмом и какими-то странными культами в среде посвященных в тайны Грамэри относили за счет идеологических завихрений среди яйцеголовых. Сочли своего рода способом спустить пары... Правда, после того, как приключились человеческие жертвоприношения, а затем – какие-то странные, нелепые диверсии, саботаж, на дело перестали смотреть сквозь пальцы: кого погнали вон, кого позапирали в желтые дома, но, в целом, со спецификой работы случившееся не связывали.
Только к концу семидесятых на нас посыпались неожиданные сюрпризы, которые совсем по-другому нам, дуракам, представили... Во-первых, кто-то там, наверху, додумался проанализировать статистику различных эксцессов, которые приключились не с персоналом Грамэри непосредственно, а со всеми теми, кто ходил по этой дорожке... С ушедшими в другие проекты, уволенными, работавшими временно... И так далее. Тут все ужаснулись: такой коллекции психопатологий и самых невероятных судеб ни в каком триллере не сходилось... Естественно, что предположение о случайном совпадении сразу же отпало. Но и закономерности четкой не наблюдалось... Естественно, нам долго путали след еще и психоаналитики – этот народ все что угодно запросто и очень профессионально со всем чем угодно свяжет, а это что угодно – непременно с расстройствами на почве секса. Тем более, что чего-чего, а сексуальных отклонений в этой истории накопилось предостаточно...
По счастью, среди медицинской публики, привлеченной гласно и негласно к расследованию, затесался и нестандартный народ. Я имею ввиду не фасон пенсне или бородок... Сейчас уже не помню кто, какой-то тип из Европы... Они все, однако, из Европы... В общем, специалист по структурному анализу... Так вот, он нас надоумил поднять работы этого африканского стажера из Марсельского центра... В общем, достаточно интересная личность... Вы, ребята, без него не обойдетесь, когда будете разгребать все то дерьмо, которое мы вам тут оставляем...
Человек на экране, скривившись, все-таки проглотил свое виски и налил еще. Хмель заметно одолевал его. Позади, судя по мельтешению белых халатов, завершались приготовления неведомо к чему. Впрочем, почему же неведомо...
– Кондэ, – прочитал пододвинутую к себе бумажку человек с экрана. – Два образования. Нейробиология и этнография. Ученик Леви Стросса. Это – структуральный анализ, поясняю для дураков... Видимо, слегка двинутый тип... Но это не так существенно. Главное вот что: этот тип много лет изучал психопатологию тайных культов Африки. И нащупал общие закономерности.
Законы дегуманизации – это он так окрестил в своих сочинениях...
Потом занялся ими как врач. Долго практиковал в разных госпиталях, в глубине континента, куда поступал материал... И нашел, что у адептов этих культов и, вообще, в коллективах, охваченных этими... состояниями, наблюдается совпадающий ряд изменений в нервной системе, всегда коррелирующих с той ролью, которую человек играл в секте. Причем во времени эти изменения быстро прогрессировали, постепенно полностью изменяя практически весь мозг.
Один из его выводов звучал довольно странно: он неопровержимо доказал, что внутри таких групп складывается структура, которую он окрестил дополнительным сознанием. Довольно сложно объяснить это в двух словах... В общем, – часть сознания, ну, если хотите, скажем так, – кусочек мозга каждого члена такой группы становится частью дополнительного мозга, который и берет под контроль всю эту компанию. Это – нечто другое, чем коллективное сознание, о котором мы говорим, когда имеем дело с обычным человеческим коллективом – с государствами, партиями, религиозными общинами... Там – другое дело: сначала каждый член сообщества через свое сознание, СВОИМ умом осознает интересы своего коллектива, а потом, так по своему разумению и действует. Здесь же – нет. Просто появляется еще один, дополнительный мозг со своими интересами, чувствами, целями, в общем-то неизвестными никому из отдельных его носителей. Он расфасован по отдельным головам, по кусочкам – отдельными структурами, нейронными контурами, функциональными блоками запрятан под чужие черепные коробки. Он обладает собственным сознанием. И начинает играть роль Дьявола – злого духа, правящего бал в этих, отрезанных от окружающего мира группах. А связь между этими разрозненными кусочками нервной ткани осуществляется внечувственно – по каналу с очень высокой пропускной способностью.
Что это за штука, этот Кондэ так и не раскусил. Слово телепатия он, видно, не любил. А речь, даже зрение, не говоря уже о других чувствах, с такими потоками информации просто-напросто не способны управиться. Кондэ ограничился тем, что охарактеризовал дальнодействие этого канала – десятки и тысячи метров. Но сам факт появления дополнительной личности в этих своих сектах он доказал надежно. Причем эта личность способна воспринимать все мысли и чувства каждого из своих носителей. Она способна управлять всеми их поступками и помыслами, а сама – почти им не подвластна.
И в то же время, этот дополнительный мозг ущербен: он примитивен, одержим какими-то крайними состояниями, очень нестабилен психически, дает сбои... Словно злобный, пускающий слюни идиот крутит как хочет этими людьми, среди которых есть и глупые, и умные, и добрые и злые... безразлично какие... Рехнувшийся Дьявол крутит ими. Тут важен один такой факт – свои гипотезы этот африканец подтверждал опытами с наркотиками. Он очень чувствителен к таким воздействиям, он всегда – наркоман, этот дополнительный мозг. Анализируя внутренние отношения в этих сектах, черномазый этот выделил слабые места, где химическое воздействие на психику одних членов группы выключает работу всего дополнительного сознания – и тогда разительно меняется поведение всех других... Это нам пригодилось теперь...
Существенно еще вот что – когда речь зашла о том, чем вызваны эти изменения в нервной системе носителей дополнительного сознания, автор – дипломированный медик, как-никак, пришел к выводу, что это – какой-то инфекционный фактор. Тут-то его и засекретили. Все красоты структурального анализа в области нейропсихологии малых групп аналитикам оборонных ведомств – что Божья роса, а вот возможность открытия новых инфекционных агентов... Одним словом, сразу отыскались денежки и на эти работы...
Ладно, погодите... Тут еще на одном вопросике надо остановиться...
Попозже, уже в восьмидесятых, еще один повод для головной боли мы получили в виде результатов компьютерной томографии Объекта. Для этого в свое время соорудили самый большой в мире спектрометр ядерного магнитного резонанса и дикой сложности компьютерную систему анализа результатов. Кстати, последовали резкие возражения со стороны Гостей, и мы эту работу приостановили. Но кое-что успели узнать. Бредовые получились результаты – изображения части внутреннего пространства Объекта, для которых удалось, наконец, добиться приличного разрешения, достоверно показали, что... там уже нет прежнего экипажа. Не знаю – погиб... Вымер со временем... Уничтожен по каким-нибудь соображениям... А населяют корабль... В общем-то там, внутри обнаружили весь этот зоопарк, который мы через шлюзовую систему переправили в Объект. Эти твари там жили, передвигались, но как-то совершенно иначе, чем можно было бы ожидать от диких животных... При этом они довольно сильно изменились анатомически... Все это было настолько нелепо, что сначала даже никакой реакции не вызвало... Одна из многочисленных странностей Проекта – вот и все...