Страница:
— Понимаешь, дядя Полли, — шепотом говорил он, — то, что я умею здесь, это только всего ничего. А там меня научат. И тогда заработает главное.
— Стоп-стоп-стоп! — снова притормозил его Полли. — Кто научит? Какое такое «главное»? Что ты такое, малец, мелешь?
— Главное... — Шега впился глазами в то невидимое, что пребывало перед его мысленным взором и вдохновляло его. — Главное, что тогда я смогу снимать Заклятие Неназываемого!
— Там меня встретят... — торопливо шептал он. — Там — условлено. Там будут ждать. Один из Пяти.
Остается только удивляться тому, что Полли почти дословно запомнил эту горячечную скороговорку и смог — много позже, на лагерных нарах — подробно пересказать и растолковать все услышанное Нику Чудину.
Но это было потом. А тогда — в полутемном, пыльном офисе, под аккомпанемент задыхающегося всхлипывания Шеги — все это казалось просто каким-то спьяну привидевшимся, болезненным бредом. Но уже тогда Полли понимал, что только казалось. И еще он понимал, что мальчишка теперь для него потерян. Хотя, как будто, чего проще? Вот он — беззащитный малец — сидит, скорчившись на твоем кресле, в твоем кабинете. Возьми, да и просто-напросто не отпускай его к какому-то там Наставнику, и дело с концом! Ведь ты в своем праве, старина!
Но Полли понимал, что за мальчишкой тянется — издалека, не из этого Мира — цепочка чужой, не человеческой воли, противостоять которой ему не дано. Шегу теперь не удержать здесь никакими силами, замками и стенами. Сам не вырвется — за ним придут. Придут и отнимут.
Так что лучше Судьбе не перечить, а постараться извлечь из сложившейся ситуации хоть какую-то пользу. Тем более что польза действительно просматривалась. И не какая-нибудь, а вполне внушительная — в денежном своем выражении. Поэтому, взяв себя в руки, Паульсен терпеливо дождался, когда наконец, то ли исчерпав свои силы, то ли отчаявшись объяснить бестолковому Полли что-то так очевидное ему самому, Шега замолкнет, и тогда осторожно спросил его:
— Так ты сказал, что можешь оставить нам с дядей Ником на память немного «Жидких Врат»?
Шега медленно, словно возвращаясь из какого-то дальнего края, перевел свой взгляд с того невидимого, что до сих пор этот взгляд приковывало, на добродушную физиономию Паульсена.
— Нет, — произнес он как-то рассеянно. — Я не успею вам передать... Как только я доберусь до этого... Мне сразу придется уйти. Туда — в Блуждающий Мир... Я только знаю, где вы можете это взять. У кого это есть...
Полли наконец вспомнил, что в комнате, кроме кресла, в котором приютился Шега, существует и другая мебель. Он, не глядя, подтянул к себе стул, грохнулся в него и уставился в глаза мальчишки.
— Ну и у кого же в кухонном шкафу припрятан кувшинчик этого зелья? И чем нам ублажить Большого Страшного Дракона, который, наверное, сидит на той кухне под столом, на цепочке и охраняет это сокровище?
Шега тряхнул головой и сурово поглядел на него.
— Не надо так, дядя Полли... Это будет покупать Посол Лент. Тот богатый тип с Джея. Ему удалось договориться с магами из Темных Анклавов. Он — в обмен — привез им какие-то странные штуки с Джея. Вы же знаете, дядя Полли, там — на Джее — от Предтеч осталось много всякого... Того, что магическим называют. Ну, не такого, как тут, на Шараде, но похожего... Ну вот Посол Лент такой обмен и затеял.
Полли почесал в затылке, припоминая те услуги, которые ему пришлось оказывать сэру Ленту — высокому, худощавому пожилому джентльмену, воплощавшему, казалось, саму порядочность. Вспомнилось много интересного. А Шега торопливо продолжал:
— Только ему самому не с руки было по Анклавам путешествовать. Ну а Наставник уже давно за делами в Темных Анклавах присматривал. Ему тоже нужны были «Жидкие Врата». Только не на продажу... Ему нужно было в Блуждающий Мир своего человека закинуть. Меня. Он всегда знал, что в Анклавах это достать можно. Но ему предложить взамен было нечего. Поэтому он для Посла с магами торговался. Переговоры вел. А тот ему обещал за помощь и за риск с ним этой штукой поделиться. Но обманул.
Но я нашу долю заберу. Я смогу туда пройти. В дом Посла. В апартаменты... И забрать у него немного. Наставник вычислил, где он хранит. И сразу после этого уйду... Туда — за Врата...
Шега снова боязливо оглянулся.
— Только это — не главное... — прошептал он. — Посол Лент увезет «Врата» с собой. На Джей. Там ему много больше заплатят. В десятки раз. И Наставник рассказал, где он спрячет... Это Наставник сам придумал. Подсказал ему — раньше... До того, как они разошлись...
Помолчал немного. И закончил:
— Он ему много чего рассказал. И куда попадет. И к кому — к Гуго Глоссу — Целителю. И куда идти, и кого спрашивать. И все... И потом Шега ушел. Исчез... Полли не стал даже пытаться задержать его. Страх его, Полли, огромный страх разобрал...
Николай помотал головой, стряхивая нашедшее на него вдруг одурение. Сгорбился, прикрыл глаза и замолк на несколько мгновений.
— Вы думаете, Полли мне все это так запросто и выложил? Нет, мэм. Пришлось, как говорится, с ним попотеть...
Он безнадежно махнул рукой.
— Я вот все думаю, — продолжил Затейник после короткой паузы. — Случай то вышел или нет — то, что Полли со мной в одну колонию загремел? Или все же расчет чей-то? Так чей тогда?
Это был единственный в его жизни случай, когда Полли позволил себе отступить от своего же собственного жизненного правила — никогда не идти вразрез с Его Величеством Законом.
И случай этот оказался роковым!
Полли — с того самого момента, когда копы сцапали его прямо на месте преступления при попытке проникнуть в кабинет сэра Лента, — усердно клял и корил себя за совершенную глупость и к моменту прибытия на Фронтир, где ему предстояло отбывать срок, щедро отмеренный ему приговором выездной сессии суда, представлял собой довольно жалкое, в смысле состояния своего морального духа, зрелище.
Неожиданную встречу с Затейником он воспринял как вполне логичное заключительное звено в цепи постигших его кар небесных. Николаю на самом деле не пришлось не то чтобы потеть, а даже прилагать особых усилий для того, чтобы вытряхнуть из Полли все подробности приключившейся с ним и Шегой истории. Кое о чем пришлось просто догадываться, извлекая крупицы истины из бесчисленных недомолвок и иносказаний вероломного приятеля. Кое-что подсказала интуиция.
Самое главное дошло до Николая не сразу. А когда дошло — времени у него уже оставалось в обрез. Срок пребывания Посла Лента на Шараде истекал в скорейшем времени!
Он уставился на Марику расширившимися зрачками.
— Ведь вы поймите, мэм! Он — Шега — ведь не затем же Полли всю эту затею с посольской контрабандой как на духу выложил, чтобы просто нам подзаработать подсобить. Он ведь на что надеялся? На то, мэм, что я приду за ним! Помогу из этой беды выбраться. Это ведь он мне дорожку указал — в эти края ваши... Вот я по дорожке той и притопал. Такие вот мои дела-делишки.
На минуту за столом воцарилось молчание. Анна осторожно переводила взгляд со всклокоченной бороды Пришлого на озадаченно поджатые губы Видящей. Наконец та потерла переносицу и энергично откашлялась.
— Значит, ты ограбил Посла... — не столько спросила, сколько констатировала она. — И привел с собой в наш мир какого-то своего приятеля...
Николай потряс головой.
— Вот с этим — все не так, мэм! Вовсе тот, что за мной увязался, не приятель мне! А если вы про Полли, так он на Фронтире отдыхать остался. А тот, что со мной пришел, еще один за «Жидкими Вратами» охотник оказался. Вместе нас там — прямо у Посла в номере — обложили. Не оставлять же его одного там — копам на растерзание... Да кабы только копам... Ну я и поделился зельем...
Марика и бровью не повела, выслушав это объяснение. Только глаза ее — и без того огромные — еще чуточку расширились, означив немалое удивление услышанным.
— Ты уверен, — осведомилась она, — что действительно оказал человеку услугу? Что ему будет лучше здесь, чем за решеткой?
Николай задумчиво поскреб в затылке. Покрутил головой, словно воротник вдруг стал ему тесен.
— В тот момент мне так казалось... — произнес он без особой уверенности. — Дело в том, что напарника его уже пришили. Конкуренты его, наверное... В общем — мочилово пошло... И я не уверен, мэм, совсем не уверен, что те копы, что приперли нас в том номере, — правильные копы...
— Да, я вижу, дела там у вас разворачивались самым крутым образом... — вздохнула Марика. — Ты уж, будь добр, остановись на этом месте поподробнее. Чтобы мы могли ясно представить, что теперь от вас — от тех, что Извне, — ожидать.
Чудин, стараясь говорить подоходчивей, принялся излагать хозяйке историю того, как ему удалось — в самые сжатые сроки — задумать и осуществить побег с Фронтира. О том, как ему удалось — только уже на Джее — догнать покинувшего Шараду Посла, о том, как перед самым заключением сделки сэра Лента с агентами Спецакадемии он неожиданно обнаружил, что господин Посол уже, что называется, глухо обложен еще двумя или тремя бандами охотников за «Жидкими Вратами».
— У меня, мэм, — пояснил он, — был только один козырь в этой игре. Всем остальным было мало просто добраться до «Врат». Им необходимо было еще и скрыться как-нибудь с этим товаром на руках. И при этом — заметьте, мэм, — еще и сохранить голову на плечах! Но и этого мало — им надо было еще как-то передать товар покупателю. А с того — получить деньги или услуги. И при этом — опять-таки — живыми остаться! Это, доложу вам, не фунт изюму! А вот что до меня, мэм, так тут дело куда более простое. Проще некуда. Добрался до Врат — и уходи в них! Только и всего. Что, в конечном счете, и получилось. Вот и все, мэм.
— Вот что, — произнесла Марика тоном довольно неприятным. — Этот ваш приятель... Вы хоть знаете, как его зовут?
Николай сокрушенно покачал головой.
— Он может странную роль сыграть... В этой игре, — задумчиво бросила Видящая. — Только...
Она смолкла, прислушиваясь к чему-то в себе.
— Очень жаль, — наконец произнесла она. — Жаль, что его путь и путь этого стекла пересеклись так ненадолго. Это путает след. Мне только недалеко видно, куда он ведет.
Она поморщилась, стараясь сосредоточиться вновь.
— Очень мало могу сказать о нем... Он по-прежнему в опасности. И он по-прежнему где-то рядом. Здесь, в Худых лесах. Ему не удалось уйти далеко. Точно он этого и не хотел. Тут... Тут есть какая-то ложь. Кто-то наврал тебе, Анна. Или, может быть, тебе, Гость. Что-то из того, что мы сейчас знаем о твоем приятеле, — вранье. Это все, что я вижу... Ладно!
Марика вернулась оттуда, где блуждала все эти последние мгновения, тряхнула головой и поднялась из плетеного кресла.
— Ты отдохни пока с дороги, Гость. Приведи себя в порядок и будь готов двинуться в дорогу — когда станет посветлее. Часов пять у тебя есть.
Она хлопнула в ладоши, со всех сторон послышался топот множества крохотных ног.
— Мои ребятишки тебя проводят и покажут что, где и как...
Николай опасливо покосился на дюжину готовых двинуться ему на помощь каинов. Те — послушные приказу своей патронессы — выступили из-за низко опущенных портьер ведущей в дом двери и замерли, вытянувшись шеренгой вдоль резного бордюра, окаймлявшего низ стены, отделявшей балюстраду от внутренних покоев. Гость осторожно поднялся с кресла и, стараясь не наступить на кого-нибудь из сопровождающих, последовал за возглавившим процессию Шорри.
— Постарайся за это время выспаться, — бросила ему вслед Марика. — Просто выспаться. Твоя проблема теперь — уже моя головная боль.
— Это вы про Шегу? — спросил Николай, обернувшись в дверях.
— Да, про него, — кивнула Видящая. — Про него.
— Похоже, что с этого Шеги все и началось. Это теперешнее нашествие Пришлых. Кто-то — какой-то Наставник — забросил сюда мальчишку, который должен снять заклятие Неназываемого... Каково, а?
Травница нервно хрустнула пальцами.
— Кто-то хочет вмешаться в наши здешние дела. Кто-то оттуда. Извне.
— Это не очевидно, дорогая Анна. Не очевидно. Вполне возможно, что он отсюда пришел за мальчишкой — тот Наставник... Но не это главное. Важно, что Неназываемый, без сомнения, все сделает для того, чтобы этот мальчишка сгинул без следа! Если только он догадывается о его существовании. А он, скорее всего, догадывается.
Видящая выпрямилась и сложила руки «домиком», что обычно свидетельствовало о том, что она придает моменту особую важность.
— Но не только это важно, дорогая Анна. Ведь Наставник этот не просто зашвырнул мальчишку в этот Мир. Он указал ему, к кому и как идти. Но у Наставника была устаревшая информация. Адресат — прошлый Целитель — как говорится, выбыл. А теперешняя Целительница ни словом не обмолвилась о том, что встречала мальчишку. И — никто из остальных трех членов Пятерки...
— Ребенок, скорее всего, просто не добрался до вас, — вздохнула Травница. — Этот Мир жесток...
— Или все-таки дошел... — пожала плечами Видящая.
«Если все-таки он дошел до кого-то из Пяти, то этот „кто-то“, похоже, не доверяет остальным Четырем...» — закончила про себя ее мысль Анна. Но предпочла так — при себе — ее и оставить. Марика, впрочем, без труда прочитала эту мысль в ее глазах. И кивнула в подтверждение.
— Да, у нас все сложно. Ты можешь мне помочь. И ты, и этот наш Гость. Он ведь здесь тоже не случайно. Кем бы там ни был этот чертов Наставник, он — не идиот. По крайней мере, не такой идиот, чтобы случайно проболтаться мальчишке про секрет Посла. И уж наверняка не отпустил бы Шегу для этого идиотского прощания с «дядей Полли», если бы это ему не было нужно. Ясно что Наставнику или тем, кто за ним стоит, надо было и этого типа, — она кивнула на дверь, в которой скрылся Чудин, — заманить сюда, к нам.
— Наверное, — неуверенно предположила Травница, — чтобы он потом, когда дело будет сделано, вытащил паренька вместе с его Даром обратно. В их Мир...
Теперь уже Видящая хрустнула пальцами.
— Разве что так... — с сомнением в голосе произнесла она. — Знаешь, Энни, от таких людей, как этот Наставник — если это человек, конечно, — трудно ожидать бескорыстного гуманизма. А вот Дар этого мальчишки — вполне подходящая причина, чтобы не бросать его в здешних краях.
Она тряхнула головой, словно отгоняя невидимую муху.
— Но это, дорогая Энни, только одно из возможных объяснений. Только одно... И меня очень беспокоит тот, второй тип, которого наш Гость притащил с собой...
— Думаешь, и это не случайность? — покосилась на нее Травница. — Что и этого... попутчика Гостю Наставник подбросил?
— Ты знаешь, Энни, — вздохнула Видящая, — сдается мне, что в делах, связанных с судьбами этого Мира, случайностей не бывает... Но даже если его к нам забросил Его Величество случай, то мой Дар подсказывает мне, что с этим типом мы еще намучаемся. Знаешь, существует такая порода людей, которые только для того и рождаются, чтобы всем, с кем их сведет судьба, путать карты. Боюсь, что это именно тот случай.
Травница неопределенно повела плечами. Она знала, что предчувствия редко обманывали ее подругу.
— Мне надо посоветоваться со своими... — тихо сказала она. — С другими Мечеными... Мне придется покинуть тебя.
Марика кивнула.
— Мне надо побыть одной, — тихо бросила она. — Подумать — с какого конца браться за дело. Если у тебя есть лишние час-два, подожди меня. Твоя комната — всегда в твоем распоряжении. Наверное, и тебе нужно время, чтобы переварить все это... Да и посоветоваться нам с тобой не помешает — сразу после этих размышлений. А сразу после этого отправляйся к своим. Я понимаю тебя.
Она выпрямилась, кивнула Анне и быстрым, легким шагом ушла. Анна подошла к перилам и стала смотреть на сад.
— Гость? — глядя мимо него, сухо осведомилась Видящая.
— Гость — в бане, Хозяйка, — с готовностью отвечал каин. — Думаю, что ужинать Гость не будет. Он очень устал и уже не голоден. Мы постелили ему в...
— Присматривайте за ним, — коротко распорядилась Марика, не проявив особого интереса к тому, где расположится на ночлег Пришлый. — В час птиц разбудите его. Пусть будет готов двинуться в путь.
Каин глубоким поклоном заверил Хозяйку в том, что ее указания будут выполнены беспрекословно.
— Мое радио? — все тем же рассеянным тоном поинтересовалась та.
— За это время получено две шифровки от ваших друзей, Хозяйка, — принялся обстоятельно докладывать гном. — Как всегда, много помех. Иногда исчезает слышимость. Записи — у вас на столе.
Он жестом указал на кожаный бювар, лежащий перед Хозяйкой.
— От наших друзей из Дворца только что получена депеша. Я взял на себя труд декодировать текст... Нам сообщают, что Его Величество, сказавшись больным, отменил все свои аудиенции на следующую неделю. На самом же деле король отбыл инкогнито в отдаленные районы Сумеречных Земель. Полагают, что он намерен встретиться с наиболее влиятельными членами Гильдии Магов. Видимо, первый визит он намерен нанести Робину-Книжнику... Но более важным наши друзья считают то, что состоялась встреча между Государем и Князем Миров Обреченных — Посланцем Неназываемого. После которой Посланец тоже покинул дворец. Есть мнение, что он намерен вступить в переговоры с Меченными Мглой.
Лицо Парре еле заметно дернулось.
— Вы хорошо информированы. Ваша миссия здесь связана с деятельностью этого человека?
— Да, связана, — признал Рус. — Те, кто помог мне попасть сюда, считают, что он опасен не только для вашего Мира.
— Вы собираетесь встретиться с ним?
— Мне предстоит посоветоваться с тем, к кому я должен явиться сюда. Я назвал его вам...
— Сначала с ним посоветуется наш человек, — тоном спокойным, но не допускающим возражений отрезал Парре.
— А если я попробую добраться до него сам? — с некоторым раздражением осведомился Рус. — Вы станете чинить мне препятствия?
— Нет... — совершенно добродушным голосом отозвался хозяин. — Вы можете покинуть мой дом, когда вам это будет угодно. Но у вас будут трудности с выбором пути. Боюсь, что вам будет трудно найти дорогу обратно в Лес.
Он поднялся с низкого подоконника и с вежливой улыбкой предложил гостю взглянуть на вид, открывающийся из окна. Рус ясно помнил, что окно это выходит в ту сторону, откуда они подошли к дому. В сторону широкой лесной тропы. Но сейчас перед ним были только безжизненные склоны гор. Гор, совершенно незнакомых ему.
Глава 7
— Стоп-стоп-стоп! — снова притормозил его Полли. — Кто научит? Какое такое «главное»? Что ты такое, малец, мелешь?
— Главное... — Шега впился глазами в то невидимое, что пребывало перед его мысленным взором и вдохновляло его. — Главное, что тогда я смогу снимать Заклятие Неназываемого!
* * *
И мальчишка принялся с пятого на десятое объяснять доброму старому Полли, что ему надо сделать сразу же после того, как он очутится в странном мире, куда отправлял его Наставник.— Там меня встретят... — торопливо шептал он. — Там — условлено. Там будут ждать. Один из Пяти.
Остается только удивляться тому, что Полли почти дословно запомнил эту горячечную скороговорку и смог — много позже, на лагерных нарах — подробно пересказать и растолковать все услышанное Нику Чудину.
Но это было потом. А тогда — в полутемном, пыльном офисе, под аккомпанемент задыхающегося всхлипывания Шеги — все это казалось просто каким-то спьяну привидевшимся, болезненным бредом. Но уже тогда Полли понимал, что только казалось. И еще он понимал, что мальчишка теперь для него потерян. Хотя, как будто, чего проще? Вот он — беззащитный малец — сидит, скорчившись на твоем кресле, в твоем кабинете. Возьми, да и просто-напросто не отпускай его к какому-то там Наставнику, и дело с концом! Ведь ты в своем праве, старина!
Но Полли понимал, что за мальчишкой тянется — издалека, не из этого Мира — цепочка чужой, не человеческой воли, противостоять которой ему не дано. Шегу теперь не удержать здесь никакими силами, замками и стенами. Сам не вырвется — за ним придут. Придут и отнимут.
Так что лучше Судьбе не перечить, а постараться извлечь из сложившейся ситуации хоть какую-то пользу. Тем более что польза действительно просматривалась. И не какая-нибудь, а вполне внушительная — в денежном своем выражении. Поэтому, взяв себя в руки, Паульсен терпеливо дождался, когда наконец, то ли исчерпав свои силы, то ли отчаявшись объяснить бестолковому Полли что-то так очевидное ему самому, Шега замолкнет, и тогда осторожно спросил его:
— Так ты сказал, что можешь оставить нам с дядей Ником на память немного «Жидких Врат»?
Шега медленно, словно возвращаясь из какого-то дальнего края, перевел свой взгляд с того невидимого, что до сих пор этот взгляд приковывало, на добродушную физиономию Паульсена.
— Нет, — произнес он как-то рассеянно. — Я не успею вам передать... Как только я доберусь до этого... Мне сразу придется уйти. Туда — в Блуждающий Мир... Я только знаю, где вы можете это взять. У кого это есть...
Полли наконец вспомнил, что в комнате, кроме кресла, в котором приютился Шега, существует и другая мебель. Он, не глядя, подтянул к себе стул, грохнулся в него и уставился в глаза мальчишки.
— Ну и у кого же в кухонном шкафу припрятан кувшинчик этого зелья? И чем нам ублажить Большого Страшного Дракона, который, наверное, сидит на той кухне под столом, на цепочке и охраняет это сокровище?
Шега тряхнул головой и сурово поглядел на него.
— Не надо так, дядя Полли... Это будет покупать Посол Лент. Тот богатый тип с Джея. Ему удалось договориться с магами из Темных Анклавов. Он — в обмен — привез им какие-то странные штуки с Джея. Вы же знаете, дядя Полли, там — на Джее — от Предтеч осталось много всякого... Того, что магическим называют. Ну, не такого, как тут, на Шараде, но похожего... Ну вот Посол Лент такой обмен и затеял.
Полли почесал в затылке, припоминая те услуги, которые ему пришлось оказывать сэру Ленту — высокому, худощавому пожилому джентльмену, воплощавшему, казалось, саму порядочность. Вспомнилось много интересного. А Шега торопливо продолжал:
— Только ему самому не с руки было по Анклавам путешествовать. Ну а Наставник уже давно за делами в Темных Анклавах присматривал. Ему тоже нужны были «Жидкие Врата». Только не на продажу... Ему нужно было в Блуждающий Мир своего человека закинуть. Меня. Он всегда знал, что в Анклавах это достать можно. Но ему предложить взамен было нечего. Поэтому он для Посла с магами торговался. Переговоры вел. А тот ему обещал за помощь и за риск с ним этой штукой поделиться. Но обманул.
Но я нашу долю заберу. Я смогу туда пройти. В дом Посла. В апартаменты... И забрать у него немного. Наставник вычислил, где он хранит. И сразу после этого уйду... Туда — за Врата...
Шега снова боязливо оглянулся.
— Только это — не главное... — прошептал он. — Посол Лент увезет «Врата» с собой. На Джей. Там ему много больше заплатят. В десятки раз. И Наставник рассказал, где он спрячет... Это Наставник сам придумал. Подсказал ему — раньше... До того, как они разошлись...
* * *
— Ну вы-то, мэм, теперь хорошо знаете где, — прервал свой сбивчивый рассказ Николай и кивнул на приютившуюся в углу склянку.Помолчал немного. И закончил:
— Он ему много чего рассказал. И куда попадет. И к кому — к Гуго Глоссу — Целителю. И куда идти, и кого спрашивать. И все... И потом Шега ушел. Исчез... Полли не стал даже пытаться задержать его. Страх его, Полли, огромный страх разобрал...
Николай помотал головой, стряхивая нашедшее на него вдруг одурение. Сгорбился, прикрыл глаза и замолк на несколько мгновений.
— Вы думаете, Полли мне все это так запросто и выложил? Нет, мэм. Пришлось, как говорится, с ним попотеть...
Он безнадежно махнул рукой.
— Я вот все думаю, — продолжил Затейник после короткой паузы. — Случай то вышел или нет — то, что Полли со мной в одну колонию загремел? Или все же расчет чей-то? Так чей тогда?
* * *
По расчету или нет, а загремел Пауль Паульсен на исправительно-трудовые работы далеко не по своей воле. Загремел он на Фронтир благодаря своей жадности. Вернее, коктейль из скаредности с изрядной долей опасливой осторожности так вскружил голову старого доброго Полли, что тот решился покуситься на имущество, которое сэр Лент готовился прихватить с собою на родной Джей, не прибегая к услугам специалистов.Это был единственный в его жизни случай, когда Полли позволил себе отступить от своего же собственного жизненного правила — никогда не идти вразрез с Его Величеством Законом.
И случай этот оказался роковым!
Полли — с того самого момента, когда копы сцапали его прямо на месте преступления при попытке проникнуть в кабинет сэра Лента, — усердно клял и корил себя за совершенную глупость и к моменту прибытия на Фронтир, где ему предстояло отбывать срок, щедро отмеренный ему приговором выездной сессии суда, представлял собой довольно жалкое, в смысле состояния своего морального духа, зрелище.
Неожиданную встречу с Затейником он воспринял как вполне логичное заключительное звено в цепи постигших его кар небесных. Николаю на самом деле не пришлось не то чтобы потеть, а даже прилагать особых усилий для того, чтобы вытряхнуть из Полли все подробности приключившейся с ним и Шегой истории. Кое о чем пришлось просто догадываться, извлекая крупицы истины из бесчисленных недомолвок и иносказаний вероломного приятеля. Кое-что подсказала интуиция.
Самое главное дошло до Николая не сразу. А когда дошло — времени у него уже оставалось в обрез. Срок пребывания Посла Лента на Шараде истекал в скорейшем времени!
* * *
— Вот тогда я и решил, — пояснил Чудин своим собеседницам, — что выбора-то у меня и нет. Одна дорога — в бега! И бегать мне до тех пор, пока не догоню парнишку.Он уставился на Марику расширившимися зрачками.
— Ведь вы поймите, мэм! Он — Шега — ведь не затем же Полли всю эту затею с посольской контрабандой как на духу выложил, чтобы просто нам подзаработать подсобить. Он ведь на что надеялся? На то, мэм, что я приду за ним! Помогу из этой беды выбраться. Это ведь он мне дорожку указал — в эти края ваши... Вот я по дорожке той и притопал. Такие вот мои дела-делишки.
На минуту за столом воцарилось молчание. Анна осторожно переводила взгляд со всклокоченной бороды Пришлого на озадаченно поджатые губы Видящей. Наконец та потерла переносицу и энергично откашлялась.
— Значит, ты ограбил Посла... — не столько спросила, сколько констатировала она. — И привел с собой в наш мир какого-то своего приятеля...
Николай потряс головой.
— Вот с этим — все не так, мэм! Вовсе тот, что за мной увязался, не приятель мне! А если вы про Полли, так он на Фронтире отдыхать остался. А тот, что со мной пришел, еще один за «Жидкими Вратами» охотник оказался. Вместе нас там — прямо у Посла в номере — обложили. Не оставлять же его одного там — копам на растерзание... Да кабы только копам... Ну я и поделился зельем...
Марика и бровью не повела, выслушав это объяснение. Только глаза ее — и без того огромные — еще чуточку расширились, означив немалое удивление услышанным.
— Ты уверен, — осведомилась она, — что действительно оказал человеку услугу? Что ему будет лучше здесь, чем за решеткой?
Николай задумчиво поскреб в затылке. Покрутил головой, словно воротник вдруг стал ему тесен.
— В тот момент мне так казалось... — произнес он без особой уверенности. — Дело в том, что напарника его уже пришили. Конкуренты его, наверное... В общем — мочилово пошло... И я не уверен, мэм, совсем не уверен, что те копы, что приперли нас в том номере, — правильные копы...
— Да, я вижу, дела там у вас разворачивались самым крутым образом... — вздохнула Марика. — Ты уж, будь добр, остановись на этом месте поподробнее. Чтобы мы могли ясно представить, что теперь от вас — от тех, что Извне, — ожидать.
Чудин, стараясь говорить подоходчивей, принялся излагать хозяйке историю того, как ему удалось — в самые сжатые сроки — задумать и осуществить побег с Фронтира. О том, как ему удалось — только уже на Джее — догнать покинувшего Шараду Посла, о том, как перед самым заключением сделки сэра Лента с агентами Спецакадемии он неожиданно обнаружил, что господин Посол уже, что называется, глухо обложен еще двумя или тремя бандами охотников за «Жидкими Вратами».
— У меня, мэм, — пояснил он, — был только один козырь в этой игре. Всем остальным было мало просто добраться до «Врат». Им необходимо было еще и скрыться как-нибудь с этим товаром на руках. И при этом — заметьте, мэм, — еще и сохранить голову на плечах! Но и этого мало — им надо было еще как-то передать товар покупателю. А с того — получить деньги или услуги. И при этом — опять-таки — живыми остаться! Это, доложу вам, не фунт изюму! А вот что до меня, мэм, так тут дело куда более простое. Проще некуда. Добрался до Врат — и уходи в них! Только и всего. Что, в конечном счете, и получилось. Вот и все, мэм.
* * *
Анна не могла сказать, слушает ли Видящая След этот сбивчивый рассказ. Глаза Марики снова стали непроницаемы, вся она словно замкнулась в себе. Ушла в какую-то незримую даже для Меченных Мглой глубину. Похоже, Видящая даже не заметила, что Чудин закончил свой рассказ. Но наступившая тишина длилась недолго.— Вот что, — произнесла Марика тоном довольно неприятным. — Этот ваш приятель... Вы хоть знаете, как его зовут?
Николай сокрушенно покачал головой.
— Он может странную роль сыграть... В этой игре, — задумчиво бросила Видящая. — Только...
Она смолкла, прислушиваясь к чему-то в себе.
— Очень жаль, — наконец произнесла она. — Жаль, что его путь и путь этого стекла пересеклись так ненадолго. Это путает след. Мне только недалеко видно, куда он ведет.
Она поморщилась, стараясь сосредоточиться вновь.
— Очень мало могу сказать о нем... Он по-прежнему в опасности. И он по-прежнему где-то рядом. Здесь, в Худых лесах. Ему не удалось уйти далеко. Точно он этого и не хотел. Тут... Тут есть какая-то ложь. Кто-то наврал тебе, Анна. Или, может быть, тебе, Гость. Что-то из того, что мы сейчас знаем о твоем приятеле, — вранье. Это все, что я вижу... Ладно!
Марика вернулась оттуда, где блуждала все эти последние мгновения, тряхнула головой и поднялась из плетеного кресла.
— Ты отдохни пока с дороги, Гость. Приведи себя в порядок и будь готов двинуться в дорогу — когда станет посветлее. Часов пять у тебя есть.
Она хлопнула в ладоши, со всех сторон послышался топот множества крохотных ног.
— Мои ребятишки тебя проводят и покажут что, где и как...
Николай опасливо покосился на дюжину готовых двинуться ему на помощь каинов. Те — послушные приказу своей патронессы — выступили из-за низко опущенных портьер ведущей в дом двери и замерли, вытянувшись шеренгой вдоль резного бордюра, окаймлявшего низ стены, отделявшей балюстраду от внутренних покоев. Гость осторожно поднялся с кресла и, стараясь не наступить на кого-нибудь из сопровождающих, последовал за возглавившим процессию Шорри.
— Постарайся за это время выспаться, — бросила ему вслед Марика. — Просто выспаться. Твоя проблема теперь — уже моя головная боль.
— Это вы про Шегу? — спросил Николай, обернувшись в дверях.
— Да, про него, — кивнула Видящая. — Про него.
* * *
Оставшись наедине с Травницей, Марика, не спеша, сосредоточенно думая о чем-то своем, принялась убирать со стола. Где-то на середине этой процедуры она додумала свою мысль и резким движением поставила на стол взятую было в руки чашку. Повернулась к Анне.— Похоже, что с этого Шеги все и началось. Это теперешнее нашествие Пришлых. Кто-то — какой-то Наставник — забросил сюда мальчишку, который должен снять заклятие Неназываемого... Каково, а?
Травница нервно хрустнула пальцами.
— Кто-то хочет вмешаться в наши здешние дела. Кто-то оттуда. Извне.
— Это не очевидно, дорогая Анна. Не очевидно. Вполне возможно, что он отсюда пришел за мальчишкой — тот Наставник... Но не это главное. Важно, что Неназываемый, без сомнения, все сделает для того, чтобы этот мальчишка сгинул без следа! Если только он догадывается о его существовании. А он, скорее всего, догадывается.
Видящая выпрямилась и сложила руки «домиком», что обычно свидетельствовало о том, что она придает моменту особую важность.
— Но не только это важно, дорогая Анна. Ведь Наставник этот не просто зашвырнул мальчишку в этот Мир. Он указал ему, к кому и как идти. Но у Наставника была устаревшая информация. Адресат — прошлый Целитель — как говорится, выбыл. А теперешняя Целительница ни словом не обмолвилась о том, что встречала мальчишку. И — никто из остальных трех членов Пятерки...
— Ребенок, скорее всего, просто не добрался до вас, — вздохнула Травница. — Этот Мир жесток...
— Или все-таки дошел... — пожала плечами Видящая.
«Если все-таки он дошел до кого-то из Пяти, то этот „кто-то“, похоже, не доверяет остальным Четырем...» — закончила про себя ее мысль Анна. Но предпочла так — при себе — ее и оставить. Марика, впрочем, без труда прочитала эту мысль в ее глазах. И кивнула в подтверждение.
— Да, у нас все сложно. Ты можешь мне помочь. И ты, и этот наш Гость. Он ведь здесь тоже не случайно. Кем бы там ни был этот чертов Наставник, он — не идиот. По крайней мере, не такой идиот, чтобы случайно проболтаться мальчишке про секрет Посла. И уж наверняка не отпустил бы Шегу для этого идиотского прощания с «дядей Полли», если бы это ему не было нужно. Ясно что Наставнику или тем, кто за ним стоит, надо было и этого типа, — она кивнула на дверь, в которой скрылся Чудин, — заманить сюда, к нам.
— Наверное, — неуверенно предположила Травница, — чтобы он потом, когда дело будет сделано, вытащил паренька вместе с его Даром обратно. В их Мир...
Теперь уже Видящая хрустнула пальцами.
— Разве что так... — с сомнением в голосе произнесла она. — Знаешь, Энни, от таких людей, как этот Наставник — если это человек, конечно, — трудно ожидать бескорыстного гуманизма. А вот Дар этого мальчишки — вполне подходящая причина, чтобы не бросать его в здешних краях.
Она тряхнула головой, словно отгоняя невидимую муху.
— Но это, дорогая Энни, только одно из возможных объяснений. Только одно... И меня очень беспокоит тот, второй тип, которого наш Гость притащил с собой...
— Думаешь, и это не случайность? — покосилась на нее Травница. — Что и этого... попутчика Гостю Наставник подбросил?
— Ты знаешь, Энни, — вздохнула Видящая, — сдается мне, что в делах, связанных с судьбами этого Мира, случайностей не бывает... Но даже если его к нам забросил Его Величество случай, то мой Дар подсказывает мне, что с этим типом мы еще намучаемся. Знаешь, существует такая порода людей, которые только для того и рождаются, чтобы всем, с кем их сведет судьба, путать карты. Боюсь, что это именно тот случай.
Травница неопределенно повела плечами. Она знала, что предчувствия редко обманывали ее подругу.
— Мне надо посоветоваться со своими... — тихо сказала она. — С другими Мечеными... Мне придется покинуть тебя.
Марика кивнула.
— Мне надо побыть одной, — тихо бросила она. — Подумать — с какого конца браться за дело. Если у тебя есть лишние час-два, подожди меня. Твоя комната — всегда в твоем распоряжении. Наверное, и тебе нужно время, чтобы переварить все это... Да и посоветоваться нам с тобой не помешает — сразу после этих размышлений. А сразу после этого отправляйся к своим. Я понимаю тебя.
Она выпрямилась, кивнула Анне и быстрым, легким шагом ушла. Анна подошла к перилам и стала смотреть на сад.
* * *
Закрыв за собой двери кабинета, Видящая След подошла к столу и сдвинула в сторону штору, укрывавшую широкую нишу слева от него. За шторой, склонившись в позе почтительнейшего внимания, возле игрушечной — под рост каина — потайной дверцы уже ждал ее распоряжений верный Шорри.— Гость? — глядя мимо него, сухо осведомилась Видящая.
— Гость — в бане, Хозяйка, — с готовностью отвечал каин. — Думаю, что ужинать Гость не будет. Он очень устал и уже не голоден. Мы постелили ему в...
— Присматривайте за ним, — коротко распорядилась Марика, не проявив особого интереса к тому, где расположится на ночлег Пришлый. — В час птиц разбудите его. Пусть будет готов двинуться в путь.
Каин глубоким поклоном заверил Хозяйку в том, что ее указания будут выполнены беспрекословно.
— Мое радио? — все тем же рассеянным тоном поинтересовалась та.
— За это время получено две шифровки от ваших друзей, Хозяйка, — принялся обстоятельно докладывать гном. — Как всегда, много помех. Иногда исчезает слышимость. Записи — у вас на столе.
Он жестом указал на кожаный бювар, лежащий перед Хозяйкой.
— От наших друзей из Дворца только что получена депеша. Я взял на себя труд декодировать текст... Нам сообщают, что Его Величество, сказавшись больным, отменил все свои аудиенции на следующую неделю. На самом же деле король отбыл инкогнито в отдаленные районы Сумеречных Земель. Полагают, что он намерен встретиться с наиболее влиятельными членами Гильдии Магов. Видимо, первый визит он намерен нанести Робину-Книжнику... Но более важным наши друзья считают то, что состоялась встреча между Государем и Князем Миров Обреченных — Посланцем Неназываемого. После которой Посланец тоже покинул дворец. Есть мнение, что он намерен вступить в переговоры с Меченными Мглой.
* * *
— Тот, кого называют Неназываемым... — произнес он вслух. — Тот единственный, о котором известно всем... Он тоже был вашей ошибкой?Лицо Парре еле заметно дернулось.
— Вы хорошо информированы. Ваша миссия здесь связана с деятельностью этого человека?
— Да, связана, — признал Рус. — Те, кто помог мне попасть сюда, считают, что он опасен не только для вашего Мира.
— Вы собираетесь встретиться с ним?
— Мне предстоит посоветоваться с тем, к кому я должен явиться сюда. Я назвал его вам...
— Сначала с ним посоветуется наш человек, — тоном спокойным, но не допускающим возражений отрезал Парре.
— А если я попробую добраться до него сам? — с некоторым раздражением осведомился Рус. — Вы станете чинить мне препятствия?
— Нет... — совершенно добродушным голосом отозвался хозяин. — Вы можете покинуть мой дом, когда вам это будет угодно. Но у вас будут трудности с выбором пути. Боюсь, что вам будет трудно найти дорогу обратно в Лес.
Он поднялся с низкого подоконника и с вежливой улыбкой предложил гостю взглянуть на вид, открывающийся из окна. Рус ясно помнил, что окно это выходит в ту сторону, откуда они подошли к дому. В сторону широкой лесной тропы. Но сейчас перед ним были только безжизненные склоны гор. Гор, совершенно незнакомых ему.
Глава 7
ЦИНЬ ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА
Дом Целительницы был хоть и не мал, но скромен и ничем не выделялся из того пейзажа, в который был умело вписан. А пейзаж этот слагался из тонущих в тумане предгорий, с крутых каменистых склонов которых обрушивались в бесчисленные, ярусами расположенные озерца и озера столь же бесчисленные водопады и водопадики. Все здесь располагалось по горизонтали — параллельно слоям тумана и глади вод вытянулись сложенные из слоистого камня ступени скал, а им в параллель — приплюснутые, разделенные на плоские слои кроны здешних деревьев, забравшихся на уступы тающих во мгле каменных стен или склонившихся над озерными водами. А воды эти множили и без того бесчисленные слои тумана, камня и ветвей, отражая их на своей зыбкой поверхности.
В этом туманном лабиринте дом, вытянувшийся вдоль берега озера и словно придавленный своей плоской крышей с загнутыми к пасмурному небу краями, не бросался в глаза. Он просто был там, где его не могло не быть. И поэтому Торн даже не заметил, как увидел вдалеке — пока вдалеке — жилище Целительницы.
Он приземлил свой «Лаланд» близ малой рощицы на берегу озера, по ту сторону которого и протянулся вдоль берега дом, где обитала Цинь. Торн не сомневался, что не остался незамеченным, и поэтому не торопился покинуть рощицу. Он обошел свою авиетку кругом, проверив, все ли в порядке с ее шасси и прочими выступающими частями. Долго заниматься этим ему не пришлось.
— Здравствуй, Меченный Мглой, — произнес всадник, из тумана возникший у него за спиной.
Торн не спеша повернулся к нему лицом.
Их часто принимали за людей — чеани, Племя Сейвы. Конечно только издали. Достаточно было присмотреться к этим лесным созданиям поближе, как всякое сходство с людьми пропадало. И исчезало совсем, если посмотреть чеани в лицо. Последнее, впрочем, удавалось немногим — чеани никогда и нигде не появлялись без масок. Вот и у этого — чуть напоминающего богомола — всадника лицо закрывала ритуальная маска дозорного. Через ее — несколько неожиданно, с людской точки зрения, расположенные — прорези видны были только ледяные, ничего ровным счетом не выражающие глаза.
— Здравствуй, дозорный, — приветствовал всадника Торн. — Дома ли твоя Хозяйка?
Он тут же прикусил язык, употребив совсем не то слово, которое нужно было бы произнести.
— У чеани нет хозяев, — сухо уведомил его всадник.
И продолжал молча, в упор смотреть на гостя.
— Я имел в виду Ту, которая дружит с вами, — назвал Торн хозяйку дома над озером принятым среди чеани титулом, — у меня срочное дело к Целительнице.
— Отдай мне все оружие, которое есть у тебя, — распорядился всадник.
Торн послушно протянул ему свои кинжал и пистолет. И то и другое — рукоятью вперед. Всадник определил и то и другое в притороченный к седлу кожаный мешок и коротко кивнул.
— Идем. Держись за стремя.
— За машиной присмотрят? — кивнул Брат Мглы на «Лаланд».
— Присмотрят, — ответил дозорный.
И указал в направлении рощи.
Чеани — немногословны. И не удивительно — говорить голосом, который может воспринимать человек, для них то же самое, что петь на высоких нотах.
Торн посмотрел в указанном направлении и тоже удовлетворенно кивнул — из-за скрытых в тумане деревьев выступили еще двое всадников. Брат покрепче взялся за стремя.
Должно быть, кто-то из дозорных уже оповестил Целительницу о прибытии гостя. Она вышла навстречу Торну и его молчаливому конвоиру. Брат немного растерялся, увидев и на ее лице маску. Что именно означала она, Торн не представлял — раньше он таких не видел. Целительница кивнула дозорному в знак благодарности, тот молча развернул коня и растаял в тумане: его не стало видно уже где-то на середине моста, по которому он только что провел Брата. Целительница жестом пригласила Торна в дом.
В большой, освещенной мягким светом скрытых светильников, прохладной комнате было много диковинного. Странные, неуловимо похожие на простирающийся за окнами пейзаж картины украшали стены. В стенах располагалось множество ниш, а вдоль стен тянулись низкие, словно прижавшиеся к полу, покрытые черным лаком сундуки, окованные тускло поблескивающим металлом. Кое-какие — ритуальные, судя по всему, — предметы располагались на причудливых этажерках и полочках, асимметрично расставленных и развешанных вокруг. Однако, несмотря на изобилие всяческих странностей, комната казалась просторной и даже какой-то пустоватой.
— Присаживайтесь, Брат Мглы, — предложила вошедшая следом за Торном Целительница и указала жестом на скамью около низкого, длинного стола в центре комнаты. — Вы голодны?
— Нет, госпожа Целительница, — ответил Брат. — Этой ночью я отлично отужинал с преславным сэром Рейном... И, кроме того, дело, с которым я прибыл, не терпит отлагательств...
В этом туманном лабиринте дом, вытянувшийся вдоль берега озера и словно придавленный своей плоской крышей с загнутыми к пасмурному небу краями, не бросался в глаза. Он просто был там, где его не могло не быть. И поэтому Торн даже не заметил, как увидел вдалеке — пока вдалеке — жилище Целительницы.
Он приземлил свой «Лаланд» близ малой рощицы на берегу озера, по ту сторону которого и протянулся вдоль берега дом, где обитала Цинь. Торн не сомневался, что не остался незамеченным, и поэтому не торопился покинуть рощицу. Он обошел свою авиетку кругом, проверив, все ли в порядке с ее шасси и прочими выступающими частями. Долго заниматься этим ему не пришлось.
— Здравствуй, Меченный Мглой, — произнес всадник, из тумана возникший у него за спиной.
Торн не спеша повернулся к нему лицом.
Их часто принимали за людей — чеани, Племя Сейвы. Конечно только издали. Достаточно было присмотреться к этим лесным созданиям поближе, как всякое сходство с людьми пропадало. И исчезало совсем, если посмотреть чеани в лицо. Последнее, впрочем, удавалось немногим — чеани никогда и нигде не появлялись без масок. Вот и у этого — чуть напоминающего богомола — всадника лицо закрывала ритуальная маска дозорного. Через ее — несколько неожиданно, с людской точки зрения, расположенные — прорези видны были только ледяные, ничего ровным счетом не выражающие глаза.
— Здравствуй, дозорный, — приветствовал всадника Торн. — Дома ли твоя Хозяйка?
Он тут же прикусил язык, употребив совсем не то слово, которое нужно было бы произнести.
— У чеани нет хозяев, — сухо уведомил его всадник.
И продолжал молча, в упор смотреть на гостя.
— Я имел в виду Ту, которая дружит с вами, — назвал Торн хозяйку дома над озером принятым среди чеани титулом, — у меня срочное дело к Целительнице.
— Отдай мне все оружие, которое есть у тебя, — распорядился всадник.
Торн послушно протянул ему свои кинжал и пистолет. И то и другое — рукоятью вперед. Всадник определил и то и другое в притороченный к седлу кожаный мешок и коротко кивнул.
— Идем. Держись за стремя.
— За машиной присмотрят? — кивнул Брат Мглы на «Лаланд».
— Присмотрят, — ответил дозорный.
И указал в направлении рощи.
Чеани — немногословны. И не удивительно — говорить голосом, который может воспринимать человек, для них то же самое, что петь на высоких нотах.
Торн посмотрел в указанном направлении и тоже удовлетворенно кивнул — из-за скрытых в тумане деревьев выступили еще двое всадников. Брат покрепче взялся за стремя.
* * *
Сложенный давным-давно из местного камня мостик, по которому они пересекли узкое озеро, выглядел на удивление легким. У него не было перил — только небольшие бортики, сильно выщербленные и покрытые золотистым мхом.Должно быть, кто-то из дозорных уже оповестил Целительницу о прибытии гостя. Она вышла навстречу Торну и его молчаливому конвоиру. Брат немного растерялся, увидев и на ее лице маску. Что именно означала она, Торн не представлял — раньше он таких не видел. Целительница кивнула дозорному в знак благодарности, тот молча развернул коня и растаял в тумане: его не стало видно уже где-то на середине моста, по которому он только что провел Брата. Целительница жестом пригласила Торна в дом.
В большой, освещенной мягким светом скрытых светильников, прохладной комнате было много диковинного. Странные, неуловимо похожие на простирающийся за окнами пейзаж картины украшали стены. В стенах располагалось множество ниш, а вдоль стен тянулись низкие, словно прижавшиеся к полу, покрытые черным лаком сундуки, окованные тускло поблескивающим металлом. Кое-какие — ритуальные, судя по всему, — предметы располагались на причудливых этажерках и полочках, асимметрично расставленных и развешанных вокруг. Однако, несмотря на изобилие всяческих странностей, комната казалась просторной и даже какой-то пустоватой.
— Присаживайтесь, Брат Мглы, — предложила вошедшая следом за Торном Целительница и указала жестом на скамью около низкого, длинного стола в центре комнаты. — Вы голодны?
— Нет, госпожа Целительница, — ответил Брат. — Этой ночью я отлично отужинал с преславным сэром Рейном... И, кроме того, дело, с которым я прибыл, не терпит отлагательств...