Иванов Борис. Законы исчезновения

* * *

   День Небес наступил. И час смены стражи был близок. На магов двинулись две силы: имперская гвардия — по одному ущелью, мертвая армия — полчище мегароботов — по другому.
   — Я здорово ошибся, — угрюмо констатировал Кайл. — Тальбот — Повелевающий Големами — так и не ускользнул от Неназываемого.
   — Или все-таки нашлись ключи к программам запуска чертовых кукол, — предположил Павел.
   «Чертовы куклы» — с небоскреб размером каждая — не торопясь шагали там, внизу. По руслу Реки, казавшейся в сравнении с ними ручейком, по нависшим над ее берегами каменистым террасам. Стены ущелья вздрагивали от их поступи. Три человеческих фигурки наблюдали за этим шествием из скрытой под скальным козырьком пещеры. Сюда входил еще один «переулок», сшивающий уголки Сумеречных Земель незримой для постороннего глаза сетью «быстрых» троп.
   Эйб насчитал сорок каменных гигантов, прошествовавших мимо их убежища. Затем сбился со счета. Потом растерянно повернулся к Находящему Пути.
   — Куда они? — спросил он, стараясь шепотом перекричать каменный гул, заполнявший пространство вокруг. — По наши души, что ли?
   — Неназываемый начал с того, чем кончил последнюю свою войну с магами, — мрачно отозвался Кайл. — Двинул на них мегароботов-големов.
   — И магам удалось противостоять этому? — покачал головой Фукс.
   — Не столько противостоять, сколько миновать, — отозвался Павел. — Не всем правда. И не без нашей помощи. Вот и сейчас придется. Однако я не знал, что их будет столько. С одного раза может не выйти. Но тем не менее...
   Он глянул на Кайла.
   — Начинать?
   — Начинай, — кивнул Находящий Пути.
   Эйб, испуганно косясь, подался в сторонку от Повелевающего Демоном. Но тот всего лишь смолк и сосредоточенно уставился куда-то вдаль. Фукс осторожно перевел взгляд в том же направлении.
   Там — над головами уже далеко, к самому устью ущелья, ушедшей колонны оживших истуканов — словно начала сгущаться поднятая грохочущим воинством пыль. Точнее, какой-то будто от жары примерещившийся полуденный мрак. Он сгустился, стал ощутим, как стая мошки над лесной прогалиной. Потом стал собираться в призрачную фигуру полукилометрового гиганта, нависшего над выходом из ущелья.
   — Демон... — простонал Эйб. — Это тот самый ваш Демон, Павел?
   Кайл тихо тронул его за рукав:
   — Не мешайте...
   А слепленный из темного марева гигант уже терял свою призрачность, воплощался в нечто уж и вовсе чудовищное, в собранную из каких-то словно из бреда больного оружейника взявшихся составных частей с эсминец размером каждая конструкцию. Неуклюжую и жутковато-изящную одновременно. Во что-то так напоминающее призрак рыцаря древности в тускло отсвечивающих в сполохах Небес вороненных латах. В нечто предназначенное нести смерть, и только смерть. Фукс чисто рефлекторно присел и приложил руки к ушам.
   И правильно сделал. Колонна големов изнутри озарилась недобрым пламенем, оттуда навстречу Демону устремились один за другим бешеные огоньки противотанковых ракет. Трое отступили в глубь пещеры, а небо над ущельем тут же разорвали слепящие молнии разрывов плазменных зарядов.
   Грохот взрывов поглотил все остальные звуки. И лавины камня и щебня, обрушившиеся со склонов ущелья, словно онемели. Они низвергались в полнейшей тишине, потому что заполнивший ущелье гром уже и не был звуком. Не воспринимался как нечто слышимое. Он просто был. И грозил заменить собой все.
   Воздух, проникающий в пещеру, тут же наполнился запахом раскаленного камня и грозовых разрядов. В пещеру слоистыми облаками поползла и через несколько секунд уже заскрипела у всех на зубах тонкая, мерзкая на вкус пыль.
   Эйб распластался на содрогающемся от далеких, но мощных взрывов каменном полу пещеры и тихо поминал про себя то Всевышнего, то Нечистого. Кайл и Павел, устроившись неподалеку от выхода и прикрывая глаза козырьками ладоней, пытались наблюдать ход сражения.
   А посмотреть было на что.
   Разрывы плазменных боеголовок превращали в разбегающееся по небу пламя надвинувшуюся на них громаду Демона. Они буквально разносили его в клочья. Но эти клочья тут же перетекали друг в друга, срастались и вновь являлись в самых неожиданных местах — чудовищная, из страшного сна вырвавшаяся фигура. И фигура эта не ограничивалась тем, что наводила страх. Демон вел бой!
   И бой этот напоминал неистовый танец. Демон темным вихрем закручивался над ожившими истуканами и проливался на них антрацитово-черными водопадами разящих щупалец, бил слепящими разрядами молний. И те истуканы, на которых низвергалось это злое колдовство, прекращали свое движение. Застывали неподвижными столбами. Осыпались высохшими песочными небоскребами. Взрывались изнутри и занимались беспощадным белым пламенем... Но уцелевшие големы все шли и шли по ущелью. И их было больше, чем тех, что обращались в прах. Много больше.
   — На всех меня не хватит, — коротко сообщил Павел. — Резервы кончаются... Надо прерваться... Ущелье все равно перекрою. Но это пока все...
   Действительно, Демон изменил тактику боя. Он уже все реже схватывался с големами. Вместо этого он перенес свою энергию на нависшее над сузившимся выходом из ущелья нагромождение скал. И скалы эти обрушились вниз, поднимая на сотни метров вверх клубящуюся пыль, под пологом которой поперек теснины стала расти стена. Стена, перекрывавшая и само ущелье, и струившуюся по его дну реку все более и более высоким барьером.
   Осмелевший тем временем Эйб подполз к выходу из пещеры и не без интереса следил за происходящим. «Гос-с-спо-ди, — бормотал он себе под нос, — прямо водохранилище одним махом сотворил... Интересно, как эти дылды каменные через такой завальчик перебираться будут?»
   Демон же, видимо истратив последние силы на свое — геологических масштабов — деяние, сконцентрировался в узкий, словно из ночной тени состоящий, трепещущий, на сотни метров вытянувшийся в огненные Небеса столб. И столб этот стал тянуться вверх, вверх, вверх. Уже на километры. Стал тонок и прозрачен. Истаял. Растворился в океане мерцающего воздуха, прижимающего к застывшей тверди горных склонов все на них сущее — живое, неживое и нечто чуждое тому и другому: наделенных вымороченным бытием оживленных техномагией каменных исполинов.
   А те сгрудились уже нестройной и все нарастающей толпой перед выросшей перед ними стеной. Они почти утонули в клубящейся вокруг пыли и в дыму подожженных побоищем лесов. Но движение колонны не прекращалось. Из расколовшихся стен своего подземного убежища к плотине подходили все новые и новые големы.
   И вдруг это движение оборвалось.
   Чудовищный скрежет пронесся над горами. Стих в отрогах. И на изуродованное битвой ущелье снизошла Тишина. Нет... Тишину эту наполняли звуки — треск исходящих б небеса дымными стволами пожаров, затихающий грохот каменных лавин и плеск далеких водопадов. Но звуки эти были сами по себе. И сама по себе была Тишина. Не было больше ни грома рвущихся боеголовок, ни бешеного свиста и клекота сверхмощных разрядов. И не было сотрясающей горы поступи каменных гигантов. И сами эти гиганты прекратили свое движение. Остановились. Замерли.
   Кончилась Магия.
   — Кажется, им это удалось... — еле слышно произнес Кайл, прислушиваясь к обступившему их молчанию.

* * *

   — Здравствуй, ты, считающийся Князем Миров Обретенных, — окликнула Посланца Сестра Хло. — Ты всерьез думаешь, что тебе удалось обмануть меня? И ты всерьез думаешь, что вам удастся найти того — приносящего Избавление прежде, чем он найдет тебя?
   Впервые Посланец не мог скрыть свою растерянность. Долю секунды — но не мог.
   Они — эти трое — застигли его невдалеке от того места, где только что стихла битва големов с Демоном. В маленькой, сложенной из слоистого камня, крытой горным сланцем хижине, уцепившейся за выступ скалы на водоразделе двух стекающих в долину рек. Отсюда местность просматривалась на многие километры вокруг — до самого Высокого Храма. Подкрасться к этому наблюдательному пункту, оставаясь незамеченным, было попросту невозможно.
   И все-таки они застали его врасплох — эти трое. Он не ожидал этого оклика Хло из угла хижины, что еще миг назад была — он готов был в том поклясться — совершенно пустой.
   Из троих он не знал лишь одного — коренастого Пришлого. Крепко сбитого и чернявого. С нескрываемой сединой в кучерявившейся бороде и с тщательно скрываемой хитринкой в глазах. Третьим из тех, что так неожиданно обрисовались в этом углу, был мягкий, словно раньше времени начавший стареть и не заметивший этого, невысокий человек. Его — Посланца — «крестник» — Альфред Тальбот. Повелевающий големами.
   Взгляд Посланца быстро перебегал с одного на другого. Ну, если бы они пришли его убивать, то он уже был бы мертв. Сентиментальные объяснения с жертвой совсем не в духе Мира Молний. Но оружие при них. Чернявый придерживает на животе десантный автомат. У Тальбота — наперевес — банальный обрез. Сестра не выставляет оружия напоказ. Прячет руки под накидкой. Но, скорее всего, держит наготове что-то скорострельное... Милая предстоит беседа...
   Нет, конечно, можно было сразу внести ясность во все происходящее. Объясниться... Хло не стала бы подозревать его в мелкой лжи — они оба были искушенными игроками. И то, что обоих их переиграл Кристофер Денджерфилд, она поняла бы очень хорошо. Но... Но у него не было желания оправдываться. И еще что-то ему мешало. Он не мог отступиться от клятвы, данной Неназываемому. Хотя ни малейшего вреда тому не принесло бы его признание.
   — Почему ты остановил бой, Тальбот? — спросил он так, словно что-то еще оставалось непонятным в сложившемся раскладе.
   — Я остановил не только бой, — усмехнулся его старый знакомец. — Я остановил свое служение тебе. Остановил Заклятие Власти.
   — Вот как, — с нескрываемой иронией констатировал Посланец. — Сам взял и остановил...
   — Мне помогли, — коротко и зло оборвал его Тальбот. — И я эту помощь принял с благодарностью. Потому что ты обманом получил мое согласие... Я в ту пору не знал, что ты служишь Неназываемому.
   — И поэтому ты помог своим друзьям нанести мне этот маленький визит? — все с той же иронией не столько спросил, сколько снова констатировал Посланец.
   Он не боялся взбесить Тальбота. Он знал, что ненависть «крестника» уже давно перегорела и стала просто злой, унылой тоской. И что Альфред прекрасно понимает, что обманувший его, поставивший его Дар на службу злу сам обманут этим злом. И сам ему служит, лишь подчиняясь злой силе Заклятия. Все это он хорошо знал по себе самому.
   — Не говори глупостей! — поморщился Повелевающий големами. — Ты же прекрасно знаешь, что я твоих явок не знал и не знаю. Всегда ты находил меня, а не я тебя...
   — Не тратьте времени, господа, на подобные мелочи, — прервала завязавшийся диалог Сестра Хло. — На вас, Посланец, нас вывел Месс. Ваш верный, преданный Месс. Пришлось поговорить с ним примерно также, как он перед тем пообщался с Клайвом Бродячим. А вот найти Месса удалось Видящей. Он след свой оставил — на кинжале, которым пришил старого пьянчугу. И в руках-то подержал вещь не очень долго, но вот отметился...
   — Вот как... Значит, Меченные Мглой решили поучаствовать в решении судьбы Пятерых Старых и Пятерых Новых на свой манер?
   — Вы сами определили наше решение. Вы и Дарящая Смерть. Ну и, конечно, ваш шеф и ваш верный Месс.
   Судьба верного и преданного Месса была, похоже, не столь интересна Посланцу. Может, потому, что по-настоящему верен и предан был тот лишь Неназываемому. Гораздо больше его интересовало то, каким образом, пусть даже дознавшись о его местонахождении, эти трое сумели остаться незамеченными ни им самим, ни притаившимися в засадах людьми шефа. Незамеченными ровно до того момента, когда они сами решили обозначить свое присутствие в хижине.
   — А вы не слишком учтивы, господа, — криво улыбнулся он. Преимущественно Сестре Хло.
   — Вы не удосужились познакомить меня с новичком в здешних краях...
   Он повернулся к чернявому Пришлому.
   — Ведь вас недаром захватили сюда — ко мне в гости. Как я не сообразил сразу... Господин... э-э...
   — Меня зовут Николай, — мрачно уведомил его чернявый. — Как зовут вас, я уже знаю.
   — В самом деле? — иронически заломил бровь Посланец.
   — В самом деле, Эл... господин Рядов...
   На мгновение лицо Посланца окаменело.
   — Да, говорить с вами становится все интереснее... — произнес он уже совершенно иным тоном. — Я думаю, однако, что вы здесь не только для того, чтобы сообщить мне мое имя. Я, слава богу, не успел его позабыть окончательно. И не за тем, чтобы поносить эту пушечку, тоже...
   Он кивнул на автомат, который Николай не забывал придерживать в весьма недвусмысленном положении.
   — Скорее всего, — кисло улыбнулся Посланец, — я с трех раз смогу угадать, каким Даром наградил вас Мир Молний. Пожалуй, рискну даже с одного раза. Вам достался Дар Отвода Глаз. Не так ли?
   — Вы здесь уже столько прожили, — ответил Николай, — что догадливостью никого не удивите.
   — Вам повезло, — продолжил Посланец. — Ваш Дар довольно редок. Последний носитель такого Дара ушел по Тропе Испытаний лет двадцать пять, а то и все тридцать тому назад... Упоминают о нем в летописях двое здешних историков...
   — Похоже, что пришло время редких Даров, — усмехнулся Тальбот. — Снова пришло.
   — Время... — задумчиво повторил Посланец. Словно главным для него стало попробовать на вкус это слово.
   Потом странным взглядом он поглядел на обступивших его гостей. Словно вернулся издалека.
   — Вы пришли, чтобы предложить мне... — начал он. Запнулся, снова вспомнив о чем-то своем.
   — Вы пришли, чтобы пригласить меня на встречу с Дарящим Избавление? Эта встреча... Не нужна мне...
   — Мы пришли, чтобы предложить тебе встретиться с братом, — оборвал его Николай. — Твой брат Рус пришел за тобой.

* * *

   Они миновали сумеречный лабиринт. И вышли под затянутое дождевыми облаками небо. Можно было подумать, что они очутились на другой планете. Но это была лишь полоска побережья по ту сторону не самого высокого горного кряжа. Трепетное пламя Небес было здесь скрыто торопливо спешащей угнаться за ветром серой хмарью. И холодный ветер гнал под ногами поземку песка и пыли... И где-то неподалеку находился Портал. Надо было только найти его в лабиринте призрачных троп черного, голого леска на дюнах. До которого и идти-то было всего ничего. Все места, соединенные одной системой Порталов, похожи одно на другое... Вот и тут, вблизи пересечения полудюжины похожих миров, в каждом из них это — холодный ветер и дождливые дни в дюнах у берегов стынущих морей. Словно время и не движется в этой застывшей — одной на всех — декорации.
   Посланец часто бывал здесь.
   Нет, не наивная надежда самому заметить, отыскать ту дорожку, по которой он мог бы выскользнуть из этого ставшего для него ловушкой Мира. Он знал, что это дано только лишь людям Касты. Да и не отпустит его из этих краев Заклятие. Просто острая, в подсознании кроющаяся память родных мест, покинутых ради надежд на странное, тоска по тем, с кем напрасно — напрасно и навеки — расстался, давно привычная боль от того обмана, жертвой которого стал, и тех обманов — великих и малых, в которых сам повинен перед многими и многими, — все это приходило к нему в этом довольно унылом на посторонний взгляд месте. Да, все это было его болью. Но почему-то он в этой боли нуждался.
   — Вы случайно выбрали это место? — спросил Посланец, зябко ссутулившись и поднимая воротник. — Или знали что-нибудь?
   — Место угадал Шега, — отозвался Николай. — Это тот парнишка, до которого вы с Мэри-Энн должны были добраться сегодня. Но, считайте, он первый добрался до вас. И не с отравленной магией. Он принес вам Слово Избавления.
   Он помолчал секунду.
   — Учтите, если с ним что-нибудь случится...
   — Не стоит пугать меня, — поморщился Посланец Неназываемого. — Мне не нужно Избавления. И не волнуйтесь сегодня за мальчишку. — Он из стороны в сторону помотал головой. — У меня нет оружия... А Мэри-Энн далеко. Так или иначе, от встречи нам не уйти.
   — Вы встретите его в том лесу, — сухо бросила Хло. — Его и своего брата. Они ждут вас, Эл.

* * *

   — Быстро они закончили, — удивленно произнес Его Величество, прислушиваясь к затопившей отроги хребта тишине. — Или это только затишье? Мне представлялось, что сражение големов с Демоном займет гораздо больше времени. Из-за этой чертовой радиобури ничего не возможно быстро выяснить...
   — Не будем гадать, — хмуро отозвался Неназываемый. — Пошлите дополнительный разъезд — уточнить ситуацию. Отдайте приказ выступить резервным частям. Высокий Храм должен быть блокирован надежно.
   Его Величество сделал короткий жест, от группы дежурных офицеров отделился и в два мгновения оказался под рукой готовый скакать в нужном направлении посыльный. Следом за ним приблизился комвзвода конной разведки. Через минуту они уже стремительно ринулись исполнять полученные приказания.
   — Готов поклясться, — невесело буркнул Тан Алексис, — что радиочастоты перекрыла Мгла. Вы хотели напугать Меченых, мой друг, а они только закусили удила... Вы слишком многих спугнули. Как бы теперь еще маги не надумали оставить нас с носом и уйти в подполье.
   — Вы плоховато знаете ту Гильдию, которую возглавляете, Ваше Величество, — снисходительно усмехнулся Неназываемый. — Раз они, как говорится, пошли на принцип, то, поверьте мне, они упрутся рогом и будут стоять в Высоком Храме насмерть. Ну и пусть. Это от них и требуется... Эпоха взаимного заискивания кончилась!
   Его разбирала презрительная злоба. Даже двинувшись в бой, эти слизняки оглядываются назад и причитают... Да и на воинство это — только посмотреть! Бронетехника на электроприводе и тут же конница. Слава богу, что не со страусовыми перьями на шляпах. Потом артиллерия на самоходных электроплатформах — благо элетроэнергией Мир Молний снабжает народ задарма. А за ними тянется матушка-пехота. Кто с чем. От плазменного гранатомета до арбалета и Робингудова лука. И ему самому приходится выдерживать марку — гарцевать на буланом жеребце по правую руку от государя, успешно справляющегося со своим скакуном ослепительно белого окраса.
   С досады он поворотил коня и поскакал в арьергард колонны — непозволительно растянувшийся и снова обросший ушлым посторонним сбродом.
   Уж Лоскутное Племя своего не упустит! Знают, шельмы, что, идя в бой, даже самые прожженные циники не откажутся от того, чтоб им на руке или по глазам погадали или загорор на оружие положили. Или амулетик какой-нибудь дерьмовенький прикупить... Или контрабандное пойло пригубить...
   Уже раза три патрульные получали приказ гнать прилипал этих в шею. Так нет же — их вроде только прибавилось! И страха-то нет у них ни малейшего. Вон та — ушлая девка, угловатая такая, аж к черному паланкину, что в самом конце колонны колышется, прицепилась. Странная девка, не похожая на других Лоскутных... Смелая. К паланкину этому даже патрульные близко подойти не рискуют.
   Еще бы: в паланкине том — Дарящая Смерть.

* * *

   — У меня две новости для вас, господа, — мрачно сообщил адмирал Штефф. — Одна плохая, а другая и вовсе никудышная.
   — Начните с плохой, — уныло предложил Борода.
   — Воля ваша.
   Адмирал нажал кнопку селектора и велел дежурному по кораблю войти и доложить. Тот явился немедля и некоторое время не мог определить, кому адресовать свой рапорт. Адмирал демонстративно сидел в сторонке, отстранений от двух других членов группы руководства операцией. В конце концов дежурный обратил свой доклад к восседавшему во главе стола подполковнику.
   Надо сказать, что выглядел дежурный офицер неважно. Рапортовать совершенно посторонней ищейке, которую по воле высокого начальства поставили распоряжаться тобой и твоим кораблем, — дело неприятное. Делать это в присутствии своего собственного адмирала — того хуже. И совсем уж никуда, так это когда приходится докладывать о таком, как вот сейчас.
   — Доктор Лорх Коули, — произнес он, сглотнув неприятный комок, — на борту не обнаружен. При осмотре его каюты найдены его личные вещи и различные записи на разных носителях. В том числе вот это...
   Он вынул из папки, которую сжимал в руках, обычный конверт — привычный предмет для тех, кому приходится пользоваться бумажной почтой.
   — Это адресовано вам, господа.
   Надпись на конверте, сделанная четким старомодным почерком Лорха, была достаточно лаконична и недвусмысленна: «Петру Н. Бороде, Рихарду Штуббе. Лично в руки. Секретно». Адмирал Людвиг Шефт не был упомянут в этой адресовке. Хотя, конечно, то был не слишком вежливый жест в сторону формально полноправного члена группы руководства операцией. Адмирал, впрочем, ограничился всего лишь неопределенным шевелением бровями. Каковое читалось в данном случае как: «Вам и карты в руки, господа...»
   — Вы уверены, что обыскан весь эсминец? — более для проформы, нежели по делу осведомился Штуббе, к которому, собственно, и обращался дежурный. — И что ни один из путей покинуть корабль не был использован?
   Дежурный, несмотря на всю аховость своего положения — сделал над собой видимое усилие, чтобы сдержать непроизвольную улыбку, вызванную вопросом, который мог задать только человек, в Космосе обретающийся исключительно в качестве «грузопассажирского балласта».
   — Совершенно уверен, господин подполковник! — ответил он. — На борту просто некуда спрятаться. Тем более невозможно разгерметизировать эсминец, находящийся в режиме боевого дежурства, и не поднять всеобщую тревогу...
   — Можете быть свободны, — бросил ему Шефт.
   — Теперь давайте вашу вторую новость, — мрачно произнес Штуббе, крутя в руках нераспечатанный конверт.
   — Час назад модуль подпространственной связи перестал подчиняться радиосигналам с борта «Тирсиса», — сообщил адмирал, глядя в пространство перед собой. — Сначала были зарегистрированы некие... Некие произвольно кем-то вносимые изменения в системе программирования модуля. Операторы это приняли сначала за помехи. Затем, забеспокоились. Запросили протокол внесенных изменений. Ответа не последовало. Все другие тесты, тоже не проходят. Делаю вывод: находящийся на поверхности модуль подпространственной связи в настоящий момент неуправляем с борта «Тирсиса». Кроме того, в программу его работы кем-то внесены не вполне ясные изменения. Будут у вас соображения по этому поводу, господа? Или распоряжения?
   Адмирал помолчал. Потом откашлялся и поднялся из-за стола.
   — Позвольте мне отлучиться на полчаса. Неотложные дела по управлению судном... Покорнейше прошу извинить...
   И Штуббе, и Петр Николаевич оценили адмиралову деликатность и конечно же позволили оставить их наедине с письмом Лорха Коули. Оно было коротким.
   «Уважаемые господа, — писал старый колдун. — С этого момента я вынужден приостановить свое сотрудничество и с руководством проекта „Страж“, и со Спецакадемией. Причина этого кроется в расхождении наших подходов к тому, как должна сложиться дальнейшая судьба техучастников проекта, которым пришлось подвергнуться Изменению.
   Для того чтобы они могли избежать участи простых объектов исследования, в отношении которых могут применяться любые методы получения информации, лишь бы эта информация представляла достаточный интерес, я должен буду внести некоторые изменения в программу действия модуля подпространственной транспортировки, находящегося на поверхности Блуждающей. Вместо подземных бункеров Спецакадемии те Носители Дара, которых подготовит к переброске Руслан Рядов, и он сам в том числе, будут перемещены в иной, более комфортабельный уголок Вселенной.
   Я, к сожалению, не могу поделиться с вами информацией о способах скрытого перемещения с борта космического аппарата в Портал, находящийся на поверхности Блуждающей. Каста Проводников имеет свои, неразглашаемые секреты.
   Уточняю. Я позволил себе вмешаться только в ту часть нашей совместной работы, которая не имела прямого отношения к основной задаче проекта «Страж» — предотвращению вторжения с Мира Молний в Обитаемые Миры. Переместившись в Сумеречные Земли, я буду верен до конца выполнению этой задачи, даже если мне придется отдать за это мою и так уж слишком затянувшуюся жизнь. При любом исходе дела мы с вами не встретимся больше в обозримом будущем. Прощайте, господа.
   Лорх Коули».

Глава 13
СЛОВО ЗАБВЕНИЯ

   Сестра Хло в который уже раз придержала Николая, положив ему руку на плечо.
   — Не стоит, — тихо, с нажимом произнесла она. — Вы только все испортите. Если этот вариант продумал Находящий Пути, то можете быть уверены — риск сведен к минимуму. По опыту нашей работы с Пятерыми... Нашего общения, правильнее было бы сказать, я знаю Находящего как прекрасного психолога. Если с ним полностью согласен и Повелевающий Демоном, то, значит, они выбрали самый надежный вариант. А выбирали-то они не одни. Кандидатуру для этого вот разговора им сыскали лучшие разведслужбы Метрополии. Так что сейчас нам не остается ничего другого, кроме как ждать.
   Тальбот, присевший на камень поодаль, молчал. Молчал подавленно, сгорбясь, неподвижным взглядом уставившись в пространство перед собой. Похоже, что после первой эйфории, навеянной вновь обретенной свободой, у него началась «ломка». Должно быть, немало натворить пришлось ему, подчиняясь воле Неназываемого. И смесь раскаяния и ненависти выжигала сейчас его нутро.