Иванов Сергей Григорьевич. Железный зверь

   Внезапно она скрутила свою тушу в тугой шар, растопырясь стальными иглами, и покатилась на Т'эрика, будто громадный еж. Ошарашенно он перепрыгнул через Крысу, на миг оглянулся, увидев, как та развернулась возле стены в полный рост. И уже стала поворачиваться к Т'эрику, нацеливая на него толстые, проросшие чудовищными когтями лапы, когда из темного окна вдруг выстрелила длинная голая нога, сверкнув пяточным жалом, мгновенно коснулась Крысиного глаза и сразу исчезла, точно мираж. Это был классический укол Кобры, к тому же безупречно исполненный.
   Ощутив сбоку студеный выплеск, Т'эрик вслепую отбил атаку и снова обратил взгляд на оборотня, не заботясь больше об удивленно оседающей Крысе. А в комнатку уже вваливался Гросх, безжалостно теснимый стремительным Шонком.
   – А вот это уже весело! – радостно приветствовал Т'эрика молодой Крог через оба смертельных рубежа. – Так у нас все-таки есть шанс?
   Будто подхлестнутый этой фразой, оборотень что-то буркнул Слугам, и те немедленно сомкнулись перед господином, прикрывая его отступление. Ловко проскользнул под локтем запыхавшегося Гросха, кряжистый старик с неостывшей яростью обрушился на Шонка, норовя прорваться к двери, чтобы затем, в паре с воспрянувшим великаном, взять его в клещи. И уж тогда Шонку пришлось бы туго.
   Взъярившись, Т'эрик перешел, наконец, в наступление, тесня Черных Слуг к выходу и каждым своим взрывом отшвыривая врагов на шаг, пока они не стали натыкаться спинами на обоих предателей-Крогов. Рыча, те отпихивали Слуг обратно, но – лишь до следующего взрыва. Сумятица нарастала, к полному удовольствию смешливого Шонка. Впрочем, это не помешало ему подловить момент и рубануть Гросха по выставленной ноге. Подкошенный великан рухнул на вождя, и, отскочив, тот с размаха опустил вторую секиру предателю на шлем, погрузив широкое лезвие до скул. С усилием вырвал оружие и распрямился перед Корхом.
   – А его предоставь мне, – сказал Шон Т'эрику. – Это сугубо семейное дело. Он должен многое мне рассказать – если успеет.
   – Если ты успеешь! – злобно рыкнул старик, и от нового его приказа, столь же невнятного, оба уцелевших Слуги с внезапным и обескураживающим бесстрашием ринулись на Т'эрика, прямо под его смертоносные винты. Испуганно он отскочил, все еще не решаясь убивать. Но обезумевшие тени погнали его к самой стене, будто вознамерясь зашвырнуть обратно в окно. И здесь, взорвавшись, Т'эрик разметал по сторонам их бессильные клинки, тут же перекрестьями Клыков зацепил панцирников за надвигающиеся плечи и могучим рывком воткнул шлемами в стену по обеим сторонам от себя.
   Слуги молча осыпались на пол, а Т'эрик вскинул нетерпеливый взгляд на последнюю пару бойцов. Но успел только увидеть, как неистощимый на сюрпризы оборотень изо всех сил запустил секирой в Шонка и метнулся к пульту. На миг задержавшись там, он выдрал что-то из приборных недр и рванул по стене дальше – к открывшемуся в самом углу лазу. С проклятием Шонк выстрелил в его спину из тросомета, но как раз в это мгновение оборотень нырнул под низкий свод лаза, и гарпун вонзился в шлемный гребень. Шонк все же дернул тросом на себя, но лишь и сумел, что сорвать со старика шлем. А в следующую секунду тот упал ничком в нору и стремительно заскользил под уклон.
   Разом Т'эрик и Шонк бросились вдогонку, сомкнувшись плечами у входа, и с содроганием увидели, как отчаянно тормозящий оборотень въезжает плешивой головой в шелестящий, поскуливающий, ощерившийся жуткими пастями поток из неисчислимого множества гигантских крыс, запоздало спешащих на зов хозяйки. Придушенный хрип Корха захлестнули сварливые крысиные взвизги, затем сквозь них продрался отвратительный смачный хруст костей, перемалываемых мощными челюстями. Несколько раз оборотень еще дернул судорожно ногами и – затих.
   Едва сдерживая тошноту, Т'эрик зажмурился, отвернул лицо от кошмарной картины. Потом, спохватившись, ринулся к пульту и почти наугад утопил клавишу. Дыра стала неспешно затягиваться, перекрывая доступ в крысиное царство. Но тут сбоку Т'эрику почудилось движение, и, скосив глаза, он различил, как к завороженному зрелищем Шонку скользит вдоль стены черная тень. Не раздумывая, Т'эрик метнул в нее оба Клыка, на полушаге пригвоздив к пластиковому покрытию. Удивленно оглянувшись, Шонк со вздохом покачал головой.
   – У тебя такая привычка: спасать? – спросил он. – А кто еще тут жив?
   В самом деле, второй из крепкоголовых Слуг уже карабкался в вентиляционное окно, будто предпочел броситься в пропасть. Но прежде, чем Т'эрик успел его перехватить, в щель вороненого забрала ворвалось отточенное жало, и тем же убийственным пинком Слугу опрокинуло на пол.
   – Ну, вы закончили наконец? – капризно осведомилась Кобра, присаживаясь на краю норы и зябко кутаясь в куртку Т'эрика. – Заметьте: из пятерых наших врагов двое – на моем счету! А чем можете похвалиться вы, доблестные воины?
   Морщась, она растерла ушибленную пятку ладонью. Затем нетерпеливо поманила к себе Т'эрика:
   – Сними же меня!
   Остолбеневший в первый момент Шонк вдруг с облегчением рассмеялся.
   – Черт, как же я рад, что вы живы! – признался он. – Обидно было бы лишиться такого изощренного и чарующего противника. Надеюсь, Уорд тоже уцелел?
   – И я надеюсь, – ответила Кобра. – Хотя меня вы скоро можете потерять – как противника.
   Аккуратно Т'эрик снял женщину с окна и перенес к пульту, с удовольствием вновь ощутив рукой ее зад. А озадаченный последней фразой Шонк тем временем выдернул из трупа Клыки и тоже направился к экрану, по пути заинтересованно их разглядывая. Подогнув куртку, Т'эрик опустил женщину в кресло. И тотчас Шонк с учтивым поклоном вернул юноше мечи – единственную его ценность, которую Т'эрик ревновал даже к друзьям.
   – Все же я не понял вашей загадки, – заговорил Шонк. – Хотите сказать, что вы больше не служите Хугу?
   – Да просто Ярш уже не соперник ему, – небрежно ответила Кобра. – Наш лягушонок проиграл начисто, а вместе с ним – вы. Думаете, что именно пытался унести Корх? То была запись последнего разговора Ярша с Гросхом, где наследник с потрохами продавал на сторону и отца, и вас, милый Шонк, а заодно – весь Кроговский род.
   – Ну да, и теперь эту запись дожевывают крысы, – с усмешкой вставил Шонк. – А из свидетелей, как водится, уцелели вы да еще, может, мой симпатичный спаситель… Поймите, прекрасная госпожа, я никого не желаю оскорбить! Но ведь вы знаете правила?
   – А почему вы решили, что я не позаботилась о дубликате?
   Насмешливо улыбаясь, Зия сняла со шлема фонарь, слишком громоздкий для нее, нацелила на дальнюю стену. И даже Т'эрик удивился, во вспыхнувшем световом круге ясно различив громадное лицо Ярша, безмолвно шевелящее губами. Затем появился и звук.
   Молча Шонк просмотрел запись до конца, удовлетворенно кивнул.
   – Убеждает, – подтвердил он. – Признаться, другого я от кузена не ждал, но все ж надеялся оградить от соблазнов. А теперь, похоже, за Яршем действительно не пойдут – даже и после смерти Хуга. Он переступил черту.
   – А тогда кто станет наследником?
   Шонк равнодушно пожал плечами:
   – Пусть об этом заботится сам Хуг… или Совет. А я выхожу из игры.
   – И ты больше не хочешь отомстить?
   – Как: заколов Хуга? – Шонк покачал головой. – Я не дерусь со стариками.
   – А хоть знаешь, из-за чего твой отец сцепился тогда с Хугом?
   Кажется, лишь сейчас молодой вождь заметил, что Кобра отбросила обычную церемонность.
   – А ты – знаешь? – настороженно спросил он.
   Неожиданно женщина рассмеялась. И так же внезапно оборвала смех.
   – Не хочу никого обижать, – вкрадчиво заговорила она, – но суть в том, что, воспылав запретной страстью, Хуг подарил бедняге сына.
   Нахмурясь, Шонк оглядел Кобру, будто прикидывал, что же с ней можно сотворить, не уронив чести.
   – Не веришь? – спросила Зия. – А если я скажу, что твой официальный отец был бесплоден от рождения…
   – А если я скажу, что ты вылупилась из яйца? – резко откликнулся Шонк. – А, Кобра?
   Загадочно улыбнувшись, Зия со значением постучала ногтем по удивительному фонарю:
   – Признания матери тебе будет достаточно? Или добавить к нему свидетельства нескольких уважаемых тобою старейшин?.. Мне стоило немалых трудов это собрать!
   Теперь даже у Т'эрика голова пошла кругом. «Ну, попал парень в переплет!» – чуть слышно пробормотал он, а чуткая Кобра незаметно ему подмигнула.
   – Между прочим выяснилось, что и твоя мать была не чистых кровей, – снова заговорила она, – зато превосходила соплеменниц красотой. Может, как раз поэтому вы теперь с Яршем больше, чем кузены. Только тот был зачат по расчету, ты же – дитя страсти. И, в отличие от сводного брата, взял у родителей лучшее: внешность – от матери, а силой и умом пошел в Хуга. Подумай, Шон, разве я не права? Ты ведь всегда был неравнодушен к отцу, только проявлял сыновьи чувства довольно странно.
   Окаменев точеным лицом, молодой Крог молчал, и, словно решив дать ему передышку, женщина отвернулась к пульту. В два счета разобравшись с примитивной панелью, она пробежалась экраном по немногим здешним «глазкам», попробовала запустить несколько громоздких древних ловушек, слегка модернизированных за последние годы. Затем сосредоточилась на знакомой прыгающей плите, все еще подсвеченной трофейными фонарями. Плавно Зия подняла ее до середины и позвала в микрофон:
   – Уорд, явись!
   Немного спустя из-под плиты выбрался гигантский Крог и остановился, озираясь. Захлопнув ловушку, Кобра распорядилась:
   – Теперь шагай вперед… еще, еще… стоп!
   – Ты что задумала? – обеспокоенно спросил Т'эрик, но женщина уже надавила клавишу, и глыба-перевертыш пришла в движение – прямо под ногами доверчивого Уорда. Только сейчас она стронулась вниз всей массой и неспешно заскользила вдоль отвесных стен, унося на себе неподвижную фигуру, – все глубже и глубже в провал, постепенно кренясь. Потом вдруг снова застыла, перекинувшись через расщелину покатым мостом. И с высоты Т'эрик смог разглядеть по его сторонам крохотный водоемчик, чудом прилепившийся на откосе, и узкий карниз, уводящий к столь же памятной норе, вполне пролазной даже для Уорда.
   – А ты что вообразил? – рассмеялась Зия. – Нельзя же быть таким привязчивым, котенок!
   – Уж тебе это не грозит! – обиженно, но и с облегчением огрызнулся Т'эрик. – Где б ты была нынче, если б не наша с Уордом привязчивость?
   Из окна уже доносился скрежет подползающего гиганта, когда снова заговорил Шонк:
   – Думаете, теперь я вот так просто переметнусь на вашу сторону? А не ошиблись ли вы во мне, любезные недруги?
   – Так ведь мстить-то тебе больше не за кого, – откликнулась Зия. – Мужа своей матери ты даже не видел, а кровью повязан совсем с другим. Вот если бы кто-то посягнул на жизнь Хуга!..
   – А разве мало других разногласий?
   – Например?
   – Отец мне Хуг или нет, но никогда я не соглашусь на единоличное правление, – объявил Шонк. – Это погибель роду.
   «Надо же, принципы у нас!» – прошелестела Кобра для Т'эрика, а вслух сказала:
   – Хуг согласен обсудить это с тобой.
   – Только обсудить?
   – Скажу больше: сейчас он во многом согласен с тобой. Закон должен быть выше правителя, каким бы безупречным тот ни казался.
   – Поэтому Хуг и разогнал Совет Западных? Даже у императора есть Совет – Избранных. И лишь умник Хуг решил думать за всех!
   – Повторяю, он уже переболел этим, – сказала Зия. – Собственно, Совета Хуг не разгонял, а лишь препятствовал созыву – причем так искусно, что старейшины не могут съехаться уже много лет. Но теперь пришло время собраться обоим Советам, и здесь Хуг рассчитывает на твою помощь.
   – Замечательно!.. – язвительно вскричал молодой вождь.
   Но тут из хода вывалился Уорд и распрямился под самый потолок, точно пещерный медведь, закованный в броню.
   – Подожди пока! – бросила великану Зия, снова обращая взгляд на Шонка. – Поговори с отцом, мой мальчик, – предложила она. – Выложи ему всё, выслушай его сам – и ты убедишься, что всё это время Хуг неизменно следовал законам… насколько это было возможно.
   – Да уж, убеждать Хуг умеет!
   – Поверь, Шон, сегодня для тебя закончились детские игры – пора приступать к настоящим делам, масштабом куда поболе. Эпоха завоевательных войн отходит в прошлое. Теперь славы и бессмертия станут достигать не герои-богатыри, а великие управители, и доблестью будет не сила, но ум.
   – Может, ты и права, прорицательница Кобра, – с усмешкой произнес Шонк. – Только как же это скучно!
   – Каждому возрасту – свои игры, – возразила Зия. – А взрослеть приходится всем, рано или поздно. Слишком много навалилось сейчас на Хуга, и поделиться этой ношей он может лишь с тобой, славный вождь. Ты научился уже отвечать за род – прекрасно. Но скоро тебе предстоит подняться до Империи!
   – Полагаю, для первого раза вы накачали меня достаточно, – без прежней веселости рассмеялся Шонк. – Теперь можно и отпустить. – Небрежной поступью он направился к выходу и уже через плечо добавил:
   – Разумеется, я немедленно увожу своих. А вы, надеюсь, выберетесь и сами, верно?
   Задумчиво покивав, Кобра закрыла за ним стену и лишь потом раскупорила тупичок-западню, с усмешкой наблюдая на экране восторженный прием, устроенный четверкой преданных Крогов своему воскресшему господину. Затем освобожденно вздохнула и нетерпеливым рывком сбросила куртку, не обращая внимания на Уорда. Впрочем, тот и не возражал.
   – Еще одно – для души, – прошелестела женщина, снова кружа ладонью над клавишами. – Не могу отказать себе в удовольствии.
   Опережая отрядец Шонка, она незримо и бестелесно вернулась в тот же зал, где за прочными Кроговскими заслонами, внутри квадрата из четырех громоздких секирщиков, развалился в походном кресле Ярш, мстительно забросив ноги на стулья своих советников. Здешний «глазок» показал его с высоты – наверное, из самой вершины зального свода. Увеличивать картинку “глазок” не умел, зато, как выяснилось, вполне мог приблизиться к Яршу сам. Но сперва Кобра напустила в зал тумана, густого и серого, будто из доспехов исполинского оборотня. Неспешными клубами он покатился на Крогов сверху, а следом заскользил на длинном шнуре «глазок». Воины встрепенулись, лишь когда сумеречная пелена накрыла их с головой. Тут же засветили на полную мощь фонари, стали тревожно перекликаться через туман призрачными голосами.
   Забеспокоился и Ярш, опасливо озираясь, шепотом подзывая охранников ближе. Но, будто отвечая ему, из подземельной мглы донесся такой же скрипучий голос «…почему и я не вправе избавиться от зарвавшегося слуги?» И уже другой угрюмо подхватил: «А если потребуется помощь со стороны?»
   – Кто здесь? – разгневанно вскрикнул Ярш. – Гросх, что за шутки!
   Однако услышал в ответ лишь негромкий шипящий смех.
   – Кобра? – закрутил он головой. – Ты где? Отвечай!..
   – Может, внутри тебя? – вкрадчиво прошелестела Зия. – И уже читаю твои мысли?
   – Прибереги этот бред для других! – неуверенно огрызнулся Ярш. – Хочешь меня запугать?
   – А если сейчас я подберусь и перекрою тебе гортань…
   Поперхнувшись, наследник судорожно ухватился ладонью за горло: в таком тумане оказалось несложным навести на него удушье – даже через «глазок».
   – Я же игрок, Зия, – ты забыла? – с трудом выдавил Ярш. – А по правилам устранять можно лишь фигуры!
   – Какой ты игрок, не смеши! – с пренебрежением бросила Кобра, а насмешливый голос Шонка добавил: «Но не пытайся меня переиграть!..»
   Даже через туман стало заметно, какой смертельной бледностью покрылось массивное лицо Ярша: наконец он понял хоть что-то.
   – Это ты подослала ко мне Гросха! – обвиняюще прохрипел наследник, задыхаясь уже от ужаса. – Я… я сразу догадался!
   – И потому отправил его убивать Шонка? – поинтересовалась женщина. – Ты сам такой идиот или других полагаешь кретинами? И уж тем более тебе не простят «помощь со стороны».
   Она снова рассмеялась и посоветовала снисходительно:
   – Лучше не дергайся, лягушонок, все равно тебе уже не выкарабкаться – разве только сумеешь раскопать на Хуга такое!..
   – Что?
   – Чего с ним никогда не случалось. К тому же подобных копателей Кроги любят немногим сильнее, чем предателей.
   – Да откуда ты, Кобра, можешь знать наши порядки? – сдавленно возмутился Ярш.
   – Но ведь знаю!
   Однако туман уже рассеивался, а вместе со зрением к наследнику возвращалось самообладание. Зато говорящему «глазку» приходилось подниматься все выше, скрываясь от рыскающего взгляда Ярша.
   – И все же отец не станет поднимать шума, – проскрипел он с натужной надменностью. – Ибо я – единственный его сын… Здесь ты промахнулась, ведьма!
   И опять на него посыпался сверху завораживающий шелестящий смех. Затем «глазок» втянулся на прежнее место и экран погас.
   – Ну разве он не умиляет? – спросила Кобра у Т'эрика. – Каков гаденыш, а?
   – Все они – оборотни, – устало откликнулся тот. – Противно.
   – Малыш, кое-что невредно перенять даже у Ярша.
   – Мне противно! – снова сказал Т'эрик. – Ну, а как тебе – полегчало? Уже не чудится впереди смерть?
   – Во всяком случае, не в самой близи – мы отодвинули ее!
   – Ведьма, – проворчал он завистливо. – Научишь еще какой ереси, а?
   – Пожалуй, и нечему больше, – с сожалением ответила Зия. – Ты ведь наловчился уже подводить себя к вдохновению, верно? Так что ищи учителей поискусней.
   – Тогда хоть наведи, – попросил Т'эрик. – У тебя же есть связи.
   – А не боишься?
   – Кого – Тайных Воителей? Поздно пугаться, милая: война уже объявлена. И лучше пострадать за дело – не так обидно.
   – Темнишь, котенок, – прошелестела Кобра. – Тебя ведь притягивает колдовство, разве нет?
   – Ну, и это тоже, – нехотя признал он. – У каждого свои слабости, а моя – не из худших. Может, хоть на этом пути я сумею найти себя?
   Рассмеявшись, женщина вдруг притянула Т'эрика к себе и впилась в его губы, будто решила немедленно и щедро поделиться опасным своим ядом, – и снова без оглядки на преданного Уорда. Смущенно Т'эрик отстранился, косясь на закаменевшего в темном углу гиганта. Но Кобра уже отпустила его, потянувшись рукой к пульту.
   В следующий миг по всему полу вспыхнули серые плиты, и сумеречная комната словно расцвела. Все ее стены и потолок оказались выстланными плиткой цвета огрской крови, а поверх ветвился вычурный орнамент из мерцающего теплого металла, и таких красок Т'эрику видеть еще не доводилось – слишком далеко они отстояли от знакомых ему оттенков одного лишь красного цвета.
   – Постой-ка, – пробормотал он, морща лоб. – Это что, золото?
   – А будто ты не видел прежде ни моих ногтей, ни чешуи! – насмешливо откликнулась Кобра. – О том и говорю: не слишком ли резво взялся ты за свой кругозор? Поверь, малыш, на этой тропке сломали шею очень многие!
   – Если не поспешу, лишусь головы еще надежней, – возразил Т'эрик. – Уж постарайся не затягивать с новыми учителями – теперь твой черед мне помогать!

Глава 3. Кольцо Судьбы

1

   Как и всегда здесь, Т'эрик расположился спиной к стене, чтобы видеть вход, охраняемый Псиной сворой, и всех посетителей разом, и, уж конечно, танц-круг, пока укрытый за перегородкой, и даже себя в зеркале. После Дворцовых излишеств этот сектор, лучший в здешнем заведении, мог показаться тесным и удручающе убогим, но как раз в таких местах Т'эрику дышалось легче. Время от времени он критически, но не без удовольствия поглядывал на свое отражение, встречаясь глазами со статным смугляком в легких пластиковых латах и решетчатом шлеме, из-под которого небрежно вились бронзовые локоны, на диво отросшие за последние декады. И руки теперь не нужно было прятать в рукавах, хотя вряд ли они могли кого-то устрашить. Но дайте срок, господа, дайте срок!..
   При каждом хлопке дверей Т'эрик косил глазами на вход, но Доуд, разумеется, опаздывал. Наконец он возник – напряженный, как перед схваткой, совершенно уже заматерелый, с брезгливой гримасой на лице. Вырядился Питон сообразно обстановке, но привратники-Псы мгновенно подобрались, безошибочным нюхом угадав придворного. Раздраженно покосившись на них, Доуд пригнул длинную голову и вступил в зал, скользя холодным взглядом по тесно поставленным столикам. Вскинув руку, Т'эрик помахал приятелю – тот стремительно зашагал к нему, уже не глядя по сторонам и, однако, тщательно огибая препятствия.
   Подниматься ему навстречу Т'эрик не стал. Только широко улыбнулся и развернул перед собою ладонь. Чуть помедлив, Доуд хлопнул по ней своей и с размаху впечатался в кресло.
   – Не понимаю, зачем я пришел, – проворчал он недовольно. – Вообще, почему я связался с этим?
   – Потому что ты мой друг, – с той же улыбкой пояснил Т'эрик. – Разве не так?
   С минуту Доуд сверлил его сердитым взглядом, потом не выдержал и усмехнулся в ответ.
   – Разорви тебя Ветер! – сказал он. – Никто другой не сумел бы заманить меня в эту дыру.
   – Здесь не так плохо, – возразил Т'эрик. – Конечно, выбор не тот, что при Дворе, зато одно блюдо освоили в совершенстве – сейчас оценишь. – Он сделал знак голоногой разносчице, порхающей между столами. – К тому же местные танцорки мало уступают императорским.
   – Да? – с сомнением спросил Доуд. – Ну, поглядим… – Прищурясь, он вдруг уставился на Т'эрика. – Похоже, тебя еще разнесло в плечах, – сообщил ревниво. – Куда это ты разогнался?
   – Надоело числиться в крепких парнях, – ответил Т'эрик. – Пора становиться силачом.
   – Провалиться мне в Подземелье, если я видел таких Куниц! Уж не Леопардовский ли ты ублюдок?
   – А что, это мысль, – загорелся Т'эрик. – Возьмешься проверить?
   Мрачнея, Доуд покачал головой.
   – Последний раз выполняю подобную твою просьбу, – сказал он. – Не могу я рисковать местом – головой куда ни шло… Кстати, а где твои знаменитые мечи?
   – Предпочитаю не мозолить ими глаза. Для Столицы сойдут и эти, – Т'эрик слегка хлопнул себя по бедрам, где крепились прямые клинки, больше похожие на кинжалы.
   – А тебе известны места опасней? – насмешливо хмыкнул Доуд. Потом резанул по сторонам взглядом и заговорил тоном ниже: – Ну, так я разузнал, о чем ты просил. И даже готов всё передать – за один лишь ужин, заметь!.. Но прежде объясни, зачем понадобились тебе эти залежалые сведения?
   – Предположим, меня интересует, у кого Кэн надергал свои приемы, – с готовностью ответил Т'эрик. – Чем плохая причина?
   – Дался тебе этот недоумок! – вдруг рассердился Питон. – Если хочешь знать, во Дворце всерьез Кэна не принимают, да и слава у него дутая. Ну, победил ты его – и что? Истинные мастера на публику не работают, и упаси тебя Ю столкнуться с такими!
   – А я не спешу с этим, Длинный, – кротко возразил Т'эрик. И усмехнулся краем рта, заметив, как передернуло Доуда от школьной его клички. – Потому и хочу сперва докопаться до истоков. Меня ведь тоже обучали похожему стилю, и сейчас я уже многое вспомнил. Ты прав, конечно: Кэн – дурак. Он сумел скопировать внешний слой, но не понял сути. А вот если ее сыщу я… Это же вправду могучая штука, дружище, – на голову выше того, чему учили нас в Школе!
   – Возмечтал основать собственную Систему? – язвительно спросил Доуд. – Или возродить боевое искусство древних? И к чему тебе это? Чтоб оберегать Божественную с еще пущим рвением? Чтобы продвинуться затем в Старшие Стражи? И в конце концов дослужиться до Верховного? Потрясающий взлет!
   – А что проку в твоей карьере? – с улыбкой отозвался Т'эрик. – На тебя же сейчас давит вся пирамида, и до конца жизни ты обречен карабкаться к ее вершине – так к чему мне эти радости? Если уж нельзя сразу и без хлопот очутиться на самом верху, то куда достойней оставаться в стороне и боготворить одну лишь Ю… Я не прав?
   – И кормиться в таких лачугах? – сердито бросил Доуд. – И ходить в обносках? И любить вот этих худышек? – Он кивнул на молоденькую разносчицу, как раз подлетевшую к столу с подносом.
   – Уверяю тебя, от щедрот дворцовых красоток мне тоже перепадает! – рассмеялся Т'эрик. – И прочее меня устраивает. А что до худышек, – шлепком по предположительно мягкому месту он отпустил девушку, – то при обильном питании они легко расплываются в пудинг. Хотя лично мне симпатичней честная худоба.
   – Может, и к власти тебя не тянет? – ехидно поинтересовался Доуд. – Брось темнить, Осколок! Если не хватает духа для серьезных игр, так и скажи.
   И он растянул губы в торжествующей ухмылке.
   – Чтобы властвовать над одними, надо подчиняться другим, – пояснил Т'эрик. – Не велика ли плата?
   В раздражении Доуд хлопнул ладонью по столу.
   – Ладно, упрямец, не пожалей! – произнес он. – С нами ты мог бы вершить большие дела, а чем поможет тебе Ю? – Внезапно он отвлекся на уставленный блюдами стол и воскликнул: – Эй, а не много ли ты набрал?
   – Ты понюхай, – посмеиваясь, предложил Т'эрик, и Доуд послушно раздул ноздри. Брови у него поползли вверх – как и всякий Питон, он понимал толк в еде.
   – Но сперва дело, – предупредил Т'эрик.
   С неохотой Доуд оторвал взгляд от угощения и кивнул.
   – Так вот, – снова заговорил он, – узнал я не очень много, но уж что есть… Стало быть, лет с десять тому нынешний император – да продлят Духи его годы! – прорвался к власти при обстоятельствах весьма и весьма занятных. Оказывается, существовал заговор, во главе которого стояли два могучих рода: Спруты и Тигры…