Он вытащил связанную девушку из спальни, на маленькой кухне нашел нож, разрезал на девушке одну веревку.
- Дальше распутывайся сама! Потом оденься и развяжи парня. Пока он не очухался, беги из этого дома...
Боксон вернулся в спальню. Связанный Хосе-Рауль посмотрел на него с испуганным ожиданием.
- Тебе никогда не простят разговора со мной, - склонился над ним Боксон. Поэтому немедленно заболей и исчезни куда-нибудь на длительное лечение. Где лежит пистолет?
- Под матрасом...
Боксон поднял матрас и взял в руки сверкающее никелировкой оружие. Как обычно - армейский "кольт", калибр 45. "Никакой фантазии!" - сокрушенно подумал Боксон.
- Где патроны?
- Коробка под кроватью...
- Не пытайся меня искать, - снова посоветовал Боксон кубинцу, раскладывая по карманам найденное оружие и боеприпасы, - сейчас же беги из города...
Когда Боксон выходил из дома, девушка уже распутала себе руки и тупым ножом пилила веревки на ногах. Англичанин на несколько секунд остановил взгляд на её обнаженном теле. "Любой парень из Легиона задержался бы ещё на пять минут..." - подумал он, взглянув на напряженно подрагивающие коричневые соски, усмехнулся и закрыл за собой дверь.
5
Он вернулся в Майами к обеду следующего дня, подъехал к дому Анджелы Альворанте, отметил припарковавшйся невдалеке линяло-коричневый "понтиак" с новенькими колесами, подошел к расслабленно сидящим у входа в подвал колумбийцам, спросил по-испански:
- Парни, за кем следят полицейские вон в том "понтиаке"? За вами или за кем-нибудь ещё?
Ответа он не дождался - успевшие нюхнуть утреннюю порцию кокаина настоящие колумбийские мужчины, растерявшиеся от неожиданной испанской речи в устах типичного гринго и от заданного совершенно невероятного вопроса, слишком долго собирались с мыслями. Он поднялся на четвертый этаж, постучал в дверь.
- Что тебе надо? - спросила Анджела из-за дверной цепочки.
- Только то, что у тебя есть!.. - широко улыбнулся Боксон и достал из-за пояса длинные кусачки. - Ты угостишь меня кофе или мы устроим скандал на весь дом?..
С этими словами он ловко просунул кусачки в приоткрытый проем и перекусил цепочку. Анджела попыталась захлопнуть дверь, но ещё раньше Боксон предусмотрительно поставил на порог ногу.
- Не глупи, Анджела, - сказал он, - пора признать свое поражение и приступить к сотрудничеству...
Боксон отодвинул журналистку от двери, вошел в квартиру, тщательно закрыл замок.
- Что тебе надо? - повторила она.
- Правду, Анджела, только правду, - он подошел к ней вплотную, схватил за руку и отработанной подножкой сбил с ног. Она вскрикнула, но он уже затыкал её рот сдернутой со стола салфеткой. Потом, без особых затруднений преодолевая сопротивление, связал - руки к ногам.
- И да поможет тебе Бог! - сказал он, укладывая Анджелу на кровать, включил стереофон, поставил большую пластинку (что-то из репертуара Джимми Хендрикса), отрегулировал звук. - Нас могут подслушивать, поэтому перестань мычать, и я расскажу тебе интересную историю... Если ты согласна выслушать меня молча, моргни два раза, я вытащу салфетку...
Полными ненависти глазами она моргнула два раза, Боксон вытащил кляп.
- Чего ты хочешь? - проговорила Анджела, и Боксон приложил ладонь к её губам:
- Помолчи, пожалуйста, пока я говорю... Тебе удобно?
- Нет! Развяжи меня!
- Рано! По крайней мере - пока! А теперь слушай...
Боксон спокойно, стараясь не повышать голоса, рассказал Анджеле некоторые подробности создания "Фронта пролетарского освобождения", незначительные детали из жизни команданте Пеллареса, его соратника Хорхе Латтани, а также о других персонажах, прямо или опосредовано связанных с гватемальской революцией, многонациональной американской мафией и гватемальскими же "эскадронами смерти". Всю эту увлекательнейшую информацию ему передал разговорившийся Хосе-Рауль Мартино. Примерно на середине рассказа Анджела начала кричать:
- Заткнись, ты все врешь!..
Боксон закрыл её рот ладонью и показал салфетку:
- Не перебивай меня, ещё не время!..
Закончив рассказывать, он спросил:
- Итак, начнем сначала: где Пелларес?
- Я не знаю, развяжи меня!.. - завизжала она.
- Сейчас...
Он снова заткнул ей рот салфеткой, достал нож и одним длинным взмахом разрезал платье сверху донизу.
- У тебя красивая грудь, - сказал Боксон. Потом он сделал ещё несколько разрезов и лохмотья одежды полетели в угол.
- Подожди, я сейчас что-нибудь найду... - Боксон легко шлепнул Анджелу по обнаженному заду, отчего она содрогнулась всем телом, огляделся по сторонам, подошел к деревянной табуретке, отвинтил ножку.
- Вот смотри... - он показал эту деталь мебели Анджеле. - С этим инструментом ты сейчас займешься энергичным сексом. В том числе - анальным. Я буду содействовать изо всех сил, а потом выломаю тебе все зубы и трахну сам. Мне однажды рассказывали, что секс с окровавленной кричащей женщиной невероятно стимулирует интеллектуальную активность...
(Эти подробности Боксон слышал в Легионе от бывшего американского морского пехотинца Стивена Ларса, сбежавшего из Сайгоне от американской же военной полиции, арестовавшей склонного к садизму соотечественника за преступления против мирных вьетнамских жителей.)
Он полминуты смотрел в её полные ужаса глаза, потом тихо произнес:
- Сейчас я достану салфетку и ты ответишь на все мои вопросы... По-моему, тебе уже надоело быть жертвенной пешкой у зажравшегося мафиозных боссов, нет? Только не кричи...
Он осторожно вынул кляп, укрыл её одеялом и положил под голову подушку.
- Извини, я пока не могу тебя развязать...
Из её глаз потекли слезы.
- Ну, вот!.. Все в порядке, малышка, - он достал платок и начал вытирать ей лицо, - пока я с тобой, тебя никто не обидит...
- Развяжи меня... - она хлюпнула носом.
- Только после твоей исповеди... Не бойся, я не падре из конгрегации, интимных вопросов задавать не буду...
- Я тебе не верю...
- Я бы тоже не поверил, но как-то уж красиво все складывается... Давай не будем обманывать сами себя...
За окном раздался длинный автомобильный сигнал, потом какой-то грохот и крики. Боксон осторожно приблизился к окну и захохотал: десятка полтора колумбийцев навалились на коричневый "понтиак" и перевернули его вверх колесами. Изрыгающие страшные проклятия автомобилисты вылезали сквозь окна, размахивая полицейскими жетонами и револьверами. Боксон поставил на стереофон другую пластинку ("Лед Зеппелин-1") и вернулся к Анджеле.
- Где Пелларес?
Анджела рассказывала недолго - не успела закончиться одна сторона пластинки.
- Будем считать, что на этот раз ты не соврала. - Боксон разрезал веревки и начал растирать ей лодыжки. Анджела попыталась ударить его ногой, но он уверенно перехватил движение, и улыбнулся:
- Не дергайся, со мной тебе не справиться...
- Обязательно надо было меня связывать, да?.. - обиженно спросила она, заворачиваясь в простыню.
- А иначе ты бы молчала как камбала в марсельском супе... Не огорчайся, истинные гватемальские кабальеро из "эскадрона смерти" разговаривали бы с тобой иначе... Точнее, они бы совсем с тобой не разговаривали - ну что такого ты могла бы им рассказать, чего они уже не знают?..
- Дай сигарету... - попросила она.
- У меня только армейские, - он протянул пачку "Лаки Страйк", щелкнул зажигалкой и выключил стереофон.
- Что дальше? - спросила она, выдохнув облачко дыма.
- Я продолжу свои поиски. А тебе рекомендую взять длительную командировку куда-нибудь в Калифорнию. Прятаться среди нелегальных иммигрантов не советую ты красивая, сутенеры будут преследовать тебя день и ночь... Вернись в Лос-Анджелес, по вечерам танцуй румбу и пиши книгу о революции... Реально против тебя ничего нет, так что можешь начать новую жизнь... Наверное, свои возможности ты знаешь гораздо лучше, чем я. А пока завершим одно дело...
Боксон достал из кармана почтовый конверт.
- Напиши, пожалуйста, адрес.
Она встала с кровати, поправила обмотанную вокруг тела простыню, села за письменный стол.
- Диктуй!
- Старшему инспектору Клоду Дамерону...
- Что!?
- То, что ты услышала! - подтвердил Боксон. - Я пошлю во Францию твою схему, пусть похоронят убиенных богоотступников по христианскому обряду...
- Да ты сошел с ума, полиция начнет дело об убийстве, ты же единственный подозреваемый!..
- Если надпись на конверте будет сделана твоей рукой, то при неблагоприятных обстоятельствах ты сможешь ссылаться на факт помощи следствию...
- А тебе-то какая выгода?..
- А я позвоню во Францию и попрошу господина старшего инспектора отнестись к этому письму со всей серьёзностью... Таким образом, я тоже буду косвенно причастен к помощи следствию... В конце концов, весной трупы и так найдут, поэтому мы всего лишь перехватим инициативу у случайности...
Анджела вдруг улыбнулась:
- Мне понравилось твое выражение: "перехватить инициативу у случайности"...
- Я дарю его тебе! Когда будешь претендовать на Пулитцеровскую премию, используй это словосочетание в своей книге...
- Ты считаешь, я могу претендовать?..
- А иначе и не следует заниматься настоящей журналистикой, проще сочинять некрологи и клепать обзоры из материалов других газет...
- Не слишком ли ты строг?
- Ничуть, ибо только стремление к недостижимому совершенству есть источник великих деяний...
- У кого ты украл эту фразу?
- Я сочинил её сам... - с грустной улыбкой произнес Боксон. - Год назад, в учебном марше по великой пустыне Сахара... И на эту откровенность меня подвигло созерцание твоего обнаженного тела... Люблю испанский язык, он позволяет ваять необыкновенные лексические конструкции...
- О, англичанин, да ты, наверное, пишешь стихи!.. - лукаво прищурилась Анджела.
- Нет, мексиканка, я слишком хорошо знаю свои способности к творчеству и не опущусь до сколачивания беспомощных виршей... Что же до прозы, то о ней надо подумать... Пожалуй, когда-нибудь я напишу мемуары... Если останусь жив...
Взгляд Боксона упал на календарь на столе.
- Анджела, обрати внимание - через три дня Рождество! Ты будешь ставить елку?
- У меня есть маленькая пластмассовая елочка, я ставлю её каждый год...
- На Рождество пойдешь куда-то в гости, или сама будешь принимать гостей?
Анджела пожала плечами:
- Не знаю, наверное, куда-нибудь пойдем с ребятами из редакции... А ты что будешь делать?
- Тоже не знаю... Надо ещё прожить эти три дня...
Боксон ушел через несколько минут; на выходе из подъезда кивком попрощался со скучающими колумбийцами (не переставая жевать, они молча кивнули в ответ); сел в "датсун"; посмотрел в зеркало заднего вида на перевернутый коричневый "понтиак" и копошащихся вокруг него полицейских; с места сорвал машину в сторону аэропорта. В аэропорту купил билет на ближайший рейс до Ричмонда, сдал в камеру хранения сумку с оружием, в оставшиеся до вылета два часа отправил письмо, позвонил во Францию (старшего инспектора Дамерона он оторвал от утреннего сна и за десять минут своего монолога одарил стойкой бессонницей), потом позвонил в поместье Трэйтолов. Эдвард был уже дома.
- Эдди, это Боксон! Как здоровье? У меня тоже неплохо. Слушай, Эдди, я завтра буду в Ричмонде, устрой-ка мне встречу с тем человеком, который финансировал твою европейскую командировку. Эдди, не старайся изобразить непонимание, я все равно тебя не вижу!.. Я позвоню тебе из Ричмонда, договоримся о встрече. Не игнорируй мою просьбу, пожалуйста, я летел в Штаты не для игры в гольф на вирджинских лужайках... До встречи!
6
Харальд Шиллерс был одет, как типичный техасский нефтепромышленник ковбойские сапоги ручной работы, великолепный костюм, золотая заколка в галстуке и подчеркнутое уважение к традиции в виде старых серебряных часов в жилетном кармане - часы принадлежали деду, с винчестером в руках отстоявшему свое право на нефтеносный участок в легендарно-сумасшедшие годы нефтяной лихорадки. Ансамбль, разумеется, венчала белая стетсоновская шляпа. Как в кино.
- Молодой Трэйтол прямо-таки умолял меня о встрече... - вместо приветствия сказал техасец.
- Я польщен вашим снисхождением, мистер Шиллерс... - с почтительной иронией произнес Боксон. - Не перейти ли сразу к делу?
- Валяй, я тоже не люблю всю эту болтовню из руководства по этикету!..
- Принимая участие в поиске гватемальского террориста Эухенио Пеллареса, и обрабатывая полученную по этому делу информацию - как поступившую от мистера Трэйтола, так и из других источников, я заметил несколько противоречий в действиях наших оппонентов. Самое первое из них: Пелларес хотел купить тысячу винтовок для гватемальских партизан и эта, казалось бы, совершенно секретная информация почему-то была известна слишком многим. Но все эти винтовки устаревшего образца и потому в настоящее время цена на них невероятно низка, таким образом, на эту сделку будет израсходовано не более четверти полученного выкупа. К тому же ни один информационный источник не сообщает о вероятном приобретении какого-либо другого военного снаряжения, в том числе и патронов к заказанному оружию. Мой вывод: покупка тысячи винтовок - своеобразная рекламная акция, рассчитанная на неграмотных гватемальских крестьян, задавленных нуждой и беззаконием, и на безмозглых освободителей пролетариата в Соединенных Штатах, ошалевших от сытой и свободной жизни...
- Сынок, ты всегда говоришь, как адвокат в бракоразводном процессе? перебил Боксона техасец.
- Нет, мистер Шиллерс, иногда я даже ругаюсь как пьяный чиканос, но сейчас требуется предельная точность формулировок...
- А простыми человеческими словами ты можешь говорить?
- Хорошо, мистер Шиллерс, я буду говорить попроще. Официальный текст я напечатал, - Боксон достал из кармана два листа с машинописным текстом, полагаю, вы ознакомитесь с ним во время возвращения в Техас...
- Отлично, парень, продолжай!.. - Шиллерс спрятал бумаги во внутренний карман пиджака.
- Второе противоречие. Простите, мистер Шиллерс, но вашу дочь убили хладнокровно и заранее обдуманно... Я могу продолжать или мы сделаем перерыв?..
- Продолжай, сынок, я смогу тебя выслушать...
- В одном из похитителей она узнала своего одноклассника Бобби Кренча, сына директора центрально-американского отделения корпорации "Тексас петролеум"...
- Что!? - ошеломленно воскликнул техасец.
- Да, сэр, все данные на него я изложил в имеющихся у вас бумагах...
- Ты понимаешь, что это значит, парень!? - чуть не закричал Шиллерс.
- Я отлично все понимаю, сэр, но все эти сведения абсолютно не имеют реальной судебной перспективы, поэтому я отдаю их вам, а не государственному служащему Эдварду Трэйтолу. В его департаменте мои бумаги всего лишь подошьют к одному из досье, не более того...
- Что ты узнал ещё? - мрачно проговорил Шиллерс, в его голосе теперь слышалась ожесточенность и решимость к действию.
- Все деньги, получаемые от налетов на банки и магазины, а также все выкупы за похищенных людей, присваивались кубинско-гватемальской мафией. Кубинцы организовали этот бизнес в Штатах, гватемальцы организовали систему прикрытия революционной болтовней и поставили дешевых исполнителей. Контакт с главными персонажами Пелларес осуществлял через Карлоса Ираолу, он демонстрирует свой отход от дел, в действительности же принимает в этой афере самое активное участие. Сидящие сегодня в тюрьмах революционеры из "Фронта пролетарского освобождения" - обыкновенные ничтожества, мафия их судьбой уже не интересуется. Возможно, преступники имеют контакты с итальянскими семействами - правая рука Пеллареса, Хорхе Латтани, наполовину итальянец. Был...
- Что значит - был?..
- Говорят, он похоронен в лесу на северо-востоке Франции, старший инспектор французской полиции Дамерон уже начал поиски могилы...
- А Пелларес? Младший Трэйтол мне тоже кое-что рассказал...
- Пеллареса довезли почти до Парижа, но пуля в желудке вызвала такое несварение, что труп пришлось облить бензином и поджечь... Я сообщил старшему инспектору Дамерону примерный район поиска, думаю, они управятся до нового года...
- Это ты завалил гватемальцев?
- Я никогда не признаюсь в этом, а Эдди Трэйтол не может ничего знать наверняка - он был без сознания... - Боксон широко улыбнулся и тут же снова стал серьезным. - Давайте условимся никогда не упоминать об этом, а то французская полиция с крайним подозрением смотрит в мою сторону...
- Переселяйся в Штаты, у меня есть приятель в иммиграционной службе, гражданство получишь моментально...
- В этой благословенной стране и без меня слишком много переселенцев...
- Да уж, и они портят нам жизнь, как могут, а ведь без американцев все эти латинос и макаронники - ничто! Абсолютное ничто!..
- Совершенно согласен с вами! Не мое дело давать вам советы, но только вы, истинные американцы, сможете противостоять всей этой грязи! Далее. В мой письменный отчет не вошла одна деталь...
- Какая?
- Гангстерам было откровенно наплевать, что Стефани узнала своего одноклассника - такое случалось у них и раньше, при аресте этот придурок автоматически становился героем-мучеником. Проблема в другом. Его отец, руководитель вашего центрально-американского отделения Грегор Кренч, перекуплен конкурирующей корпорацией - после разоблачения его сына он мог лишиться своего поста, и тогда потерял бы ценность, как агент...
- И кому этот сукин сын продался!? - прорычал Шиллерс, он как-то быстро впадал в ярость, но обветренное лицо цвет не меняло - оно и без того было красным.
- "Даллас ойл корпорейшн"...
- Они же мелочь по сравнению с нами!..
- Они активно работают на гватемальском направлении, Центральная Америка перспективный нефтяной район...
- Сынок, это ты рассказываешь мне?.. - нефтепромышленник снисходительно улыбнулся. Видимо от ярости к радости он умел переходить со скоростью маятника, но даже в радости глаза оставались холодными. Деловыми.
- Простите, сэр, я действительно выгляжу глупо, но продолжу... Итак, передавая "Даллас ойл" информацию о переговорах "Тексас петролеум" с правительством Гватемалы, Грегор Кренч, в свою очередь, сознательно затягивает эти переговоры. Одновременно кубинцы осторожно скупают акции "Даллас ойл". Когда будет объявлено о получении этой компанией концессии на разработку нефтяных месторождений в Гватемале, её акции взлетят вверх. Это многомиллионная операция...
- Красиво задумали!.. - процедил сквозь зубы Шиллерс. - "Даллас ойл" нынче внизу списка, концессию им не потянуть, но скачок котировок на пару дней обеспечен... А больше и не надо... Неделю они смогут спокойно играть на повышение...
- Да, сэр, а следующую неделю их брокеры будут играть на понижение. Примерный уровень прибыли ваши финансисты могут просчитать уже сейчас...
- Продолжай, парень, мне нравится твой рассказ!
- Пожалуй, сэр, это - все. Информация, необходимая для осуществления дальнейших действий - адреса, имена, приметы - изложены в отчете. Должен уведомить вас, что копию отчета я должен передать моему работодателю - Эдварду Трэйтолу.
- Что ж, сынок, ты неплохо поработал... - нефтепромышленник достал из жилетного кармана часы, щелкнул крышкой. - Я оплачу младшему Трэйтолу оговоренную сумму... Ты не мог бы взяться за выполнение моего личного задания?
- Нет, сэр! - твердо ответил Боксон. - При всем моем к вам уважении - нет!
- Назови сумму, парень - мы сговоримся!..
- Простите, мистер Шиллерс, но лучше всего будет, если этих латинос будут убивать другие латинос... Я и так слишком среди них засветился...
- На счет латинос ты, пожалуй, прав... Ты видел, когда мы уходили в сад, к дому подъехал белый "шевроле"?
- Да, похоже, это представитель правительственного учреждения...
- Голова у тебя варит!.. Не поддавайся им, сынок, когда ты им будешь не нужен, тебя выбросят, как грязную салфетку...
- Спасибо, сэр, я запомню ваш совет...
...Все ещё бледный и заметно похудевший Эдвард Трэйтол полулежал на кожаном диване, а Боксон и начальник отдела ЦРУ Ричард Сэргиссон расположились в таких же кожаных креслах. Библиотека, где они уединились, располагала к неторопливому и серьёзному разговору - дубовые книжные шкафы под потолок, камин, большой темно-малиновый ковер на полу.
- Мистер Боксон, - начал беседу Сэргиссон, - из вашего отчета, а также из рассказов мистера Трэйтола я так и не смог сделать однозначный вывод Пеллареса убили вы или кто-то другой?
- Простите мне мою бестактность, мистер Сэргиссон, но, боюсь, правды мы так никогда и не узнаем... - ответил, улыбнувшись, Боксон.
- Неплохой ответ! - согласно кивнул Сэргиссон. - Вы меня убедили - больше подобного вопроса вы не услышите. А следующий вопрос таков: почему в вашем отчете абсолютно не упомянута Анджела Альворанте?
- Потому что чиновники вашего ведомства могут начать судебное преследование упомянутых в отчете лиц, ведь вам сейчас очень нужен положительный образ, не так ли?
- Да, положительный образ - это наша головная боль...
- Так вот, я не хочу потерять мой личный контакт с журналисткой. В ближайшее время её связи среди латиноамериканских революционеров мне могут пригодиться.
- Каким образом?
- Я хочу присоединиться к гватемальской герилье...
Услышав такие слова, молчавший до того Трэйтол усмехнулся, а Сэргиссон удивленно покачал головой.
- Простите, Боксон, но какова причина столь необычного решения?
- Я хочу изучить партизанское движение - такой ответ вас устроит?
- Конечно - нет! Вы же не считаете нас дураками, Боксон?
- Не считаю! Но причина - именно в этом. В ближайшее десятилетие во многих тропических странах предстоят разномасштабные вооруженные конфликты. Я хочу в них поучаствовать. Звание лейтенанта Иностранного Легиона дает мне возможность претендовать на офицерскую должность, но отсутствие более-менее продолжительного боевого опыта лишает меня главного достоинства наемного командира - личного авторитета. Гватемала - наиболее подходящая стартовая площадка - реальные боевые действия, отсутствие серьезного противника, возможность получить известность через журналистов популярной нынче левой направленности...
- Жаль, что я ранен, я бы поехал с тобой - ты так убедительно говоришь, что хочется крикнуть: покупаю! - сказал Трэйтол и закашлялся - побежденная пневмония ещё давала о себе знать.
- Действительно, - сказал Сэргиссон, - вы очень точно подметили особенности гражданской войны в Центральной Америке. Но почему вы считаете, что у партизан там нет серьёзного противника?
- Потому что активная партизанская война продолжается там уже много лет, если бы правительственные войска воевали с партизанами, а не грабили бы и без того нищие деревни, то война бы уже закончилась. Не забывайте, что антикоммунистическое вооруженное подполье в Восточной Европе было все-таки реально уничтожено. Коммунисты учли ошибки своих врагов - надо воевать с партизанами, а не с населением.
- А если это - одно и то же? - спросил Сэргиссон.
- Партизаны и население - это далеко не одно и то же, не следует обманывать себя, мистер Сэргиссон. В конце концов, афро-американцы вообще и "Черные пантеры" Малькольма Экса - разные понятия...
- Вы правы! - произнес Сэргиссон. - Мой учитель, Аллен Даллес, когда-то предпочитал набирать в фирму неординарно мыслящих людей. Вы не желаете сотрудничать с нами на постоянной основе?
- Нет, мистер Сэргиссон, мне больше по душе одноразовые контракты. Когда я вернусь из Гватемалы, я позвоню Эдварду и с интересом выслушаю все ваши предложения...
- Вы уверены в безопасности вашей, простите, авантюры?
- Нет, конечно! Но, начиная любое дело, следует видеть конечную цель... Пока что моя цель мне видна.
- Ваша целеустремленность похвальна, уверен, в ней залог вашего успеха! Как вы предполагаете присоединиться к гватемальской герилье, ведь нынче с британским паспортом в Гватемале крайне неуютно?..
- Через Мексику. Наш друг Мартин Ренье имеет там некоторое подобие представительства, я обращусь к его агентам в Майами, думаю, они предоставят мне необходимую информацию.
- Вероятно... Что ж, могу только пожелать вам удачи! А заодно могу подвезти вас до Ричмонда.
- Предложения такого рода от человека вашего уровня не отвергают... Когда поедем?
- Сейчас, вот только попрощаемся с гостеприимными хозяевами.
Так как визиты Боксона и Сэргиссона носили исключительно деловой характер, то церемония прощания затянулась ненадолго. Старший мистер Трэйтол пригласил джентльменов на лисью охоту, а Аделина Трэйтол успела тайком подмигнуть Боксону и вручить визитную карточку со своим телефоном. Слуги по ранжиру не выстраивались, но, когда Боксон оглянулся взглянуть на роскошный дом в последний раз, то за окнами заметил много чернокожих лиц - очень часто прислуга знает о хозяевах больше, чем сами хозяева о себе...
В автомобиле Сэргиссон спросил:
- Как вам понравились действия Трэйтола во время операции?
- Он вел себя достойно - если вас интересует именно это. Но больше всего мне понравилось, как он полчаса назад выписывал мне чек на двадцать пять тысяч баксов.
- Уклончивый ответ, Боксон, не всегда самый лучший, но я уже привык к вашей манере красноречивого молчания.
Через несколько километров Сэргиссон спросил:
- Трэйтол рассказал мне о вашей проблеме с французской полицией, как думаете её разрешить?
- Никак, пусть идет своим путем! Реально воздействовать на расследование я не могу, они тоже не могут предъявить мне реальное обвинение, так что весь вопрос сводится ко времени... Через определенный срок дело будет признано бесперспективным и сдано в архив. Я же постараюсь в течении ближайшего года не появляться во Франции, что очень жаль - я люблю эту страну...
- Дальше распутывайся сама! Потом оденься и развяжи парня. Пока он не очухался, беги из этого дома...
Боксон вернулся в спальню. Связанный Хосе-Рауль посмотрел на него с испуганным ожиданием.
- Тебе никогда не простят разговора со мной, - склонился над ним Боксон. Поэтому немедленно заболей и исчезни куда-нибудь на длительное лечение. Где лежит пистолет?
- Под матрасом...
Боксон поднял матрас и взял в руки сверкающее никелировкой оружие. Как обычно - армейский "кольт", калибр 45. "Никакой фантазии!" - сокрушенно подумал Боксон.
- Где патроны?
- Коробка под кроватью...
- Не пытайся меня искать, - снова посоветовал Боксон кубинцу, раскладывая по карманам найденное оружие и боеприпасы, - сейчас же беги из города...
Когда Боксон выходил из дома, девушка уже распутала себе руки и тупым ножом пилила веревки на ногах. Англичанин на несколько секунд остановил взгляд на её обнаженном теле. "Любой парень из Легиона задержался бы ещё на пять минут..." - подумал он, взглянув на напряженно подрагивающие коричневые соски, усмехнулся и закрыл за собой дверь.
5
Он вернулся в Майами к обеду следующего дня, подъехал к дому Анджелы Альворанте, отметил припарковавшйся невдалеке линяло-коричневый "понтиак" с новенькими колесами, подошел к расслабленно сидящим у входа в подвал колумбийцам, спросил по-испански:
- Парни, за кем следят полицейские вон в том "понтиаке"? За вами или за кем-нибудь ещё?
Ответа он не дождался - успевшие нюхнуть утреннюю порцию кокаина настоящие колумбийские мужчины, растерявшиеся от неожиданной испанской речи в устах типичного гринго и от заданного совершенно невероятного вопроса, слишком долго собирались с мыслями. Он поднялся на четвертый этаж, постучал в дверь.
- Что тебе надо? - спросила Анджела из-за дверной цепочки.
- Только то, что у тебя есть!.. - широко улыбнулся Боксон и достал из-за пояса длинные кусачки. - Ты угостишь меня кофе или мы устроим скандал на весь дом?..
С этими словами он ловко просунул кусачки в приоткрытый проем и перекусил цепочку. Анджела попыталась захлопнуть дверь, но ещё раньше Боксон предусмотрительно поставил на порог ногу.
- Не глупи, Анджела, - сказал он, - пора признать свое поражение и приступить к сотрудничеству...
Боксон отодвинул журналистку от двери, вошел в квартиру, тщательно закрыл замок.
- Что тебе надо? - повторила она.
- Правду, Анджела, только правду, - он подошел к ней вплотную, схватил за руку и отработанной подножкой сбил с ног. Она вскрикнула, но он уже затыкал её рот сдернутой со стола салфеткой. Потом, без особых затруднений преодолевая сопротивление, связал - руки к ногам.
- И да поможет тебе Бог! - сказал он, укладывая Анджелу на кровать, включил стереофон, поставил большую пластинку (что-то из репертуара Джимми Хендрикса), отрегулировал звук. - Нас могут подслушивать, поэтому перестань мычать, и я расскажу тебе интересную историю... Если ты согласна выслушать меня молча, моргни два раза, я вытащу салфетку...
Полными ненависти глазами она моргнула два раза, Боксон вытащил кляп.
- Чего ты хочешь? - проговорила Анджела, и Боксон приложил ладонь к её губам:
- Помолчи, пожалуйста, пока я говорю... Тебе удобно?
- Нет! Развяжи меня!
- Рано! По крайней мере - пока! А теперь слушай...
Боксон спокойно, стараясь не повышать голоса, рассказал Анджеле некоторые подробности создания "Фронта пролетарского освобождения", незначительные детали из жизни команданте Пеллареса, его соратника Хорхе Латтани, а также о других персонажах, прямо или опосредовано связанных с гватемальской революцией, многонациональной американской мафией и гватемальскими же "эскадронами смерти". Всю эту увлекательнейшую информацию ему передал разговорившийся Хосе-Рауль Мартино. Примерно на середине рассказа Анджела начала кричать:
- Заткнись, ты все врешь!..
Боксон закрыл её рот ладонью и показал салфетку:
- Не перебивай меня, ещё не время!..
Закончив рассказывать, он спросил:
- Итак, начнем сначала: где Пелларес?
- Я не знаю, развяжи меня!.. - завизжала она.
- Сейчас...
Он снова заткнул ей рот салфеткой, достал нож и одним длинным взмахом разрезал платье сверху донизу.
- У тебя красивая грудь, - сказал Боксон. Потом он сделал ещё несколько разрезов и лохмотья одежды полетели в угол.
- Подожди, я сейчас что-нибудь найду... - Боксон легко шлепнул Анджелу по обнаженному заду, отчего она содрогнулась всем телом, огляделся по сторонам, подошел к деревянной табуретке, отвинтил ножку.
- Вот смотри... - он показал эту деталь мебели Анджеле. - С этим инструментом ты сейчас займешься энергичным сексом. В том числе - анальным. Я буду содействовать изо всех сил, а потом выломаю тебе все зубы и трахну сам. Мне однажды рассказывали, что секс с окровавленной кричащей женщиной невероятно стимулирует интеллектуальную активность...
(Эти подробности Боксон слышал в Легионе от бывшего американского морского пехотинца Стивена Ларса, сбежавшего из Сайгоне от американской же военной полиции, арестовавшей склонного к садизму соотечественника за преступления против мирных вьетнамских жителей.)
Он полминуты смотрел в её полные ужаса глаза, потом тихо произнес:
- Сейчас я достану салфетку и ты ответишь на все мои вопросы... По-моему, тебе уже надоело быть жертвенной пешкой у зажравшегося мафиозных боссов, нет? Только не кричи...
Он осторожно вынул кляп, укрыл её одеялом и положил под голову подушку.
- Извини, я пока не могу тебя развязать...
Из её глаз потекли слезы.
- Ну, вот!.. Все в порядке, малышка, - он достал платок и начал вытирать ей лицо, - пока я с тобой, тебя никто не обидит...
- Развяжи меня... - она хлюпнула носом.
- Только после твоей исповеди... Не бойся, я не падре из конгрегации, интимных вопросов задавать не буду...
- Я тебе не верю...
- Я бы тоже не поверил, но как-то уж красиво все складывается... Давай не будем обманывать сами себя...
За окном раздался длинный автомобильный сигнал, потом какой-то грохот и крики. Боксон осторожно приблизился к окну и захохотал: десятка полтора колумбийцев навалились на коричневый "понтиак" и перевернули его вверх колесами. Изрыгающие страшные проклятия автомобилисты вылезали сквозь окна, размахивая полицейскими жетонами и револьверами. Боксон поставил на стереофон другую пластинку ("Лед Зеппелин-1") и вернулся к Анджеле.
- Где Пелларес?
Анджела рассказывала недолго - не успела закончиться одна сторона пластинки.
- Будем считать, что на этот раз ты не соврала. - Боксон разрезал веревки и начал растирать ей лодыжки. Анджела попыталась ударить его ногой, но он уверенно перехватил движение, и улыбнулся:
- Не дергайся, со мной тебе не справиться...
- Обязательно надо было меня связывать, да?.. - обиженно спросила она, заворачиваясь в простыню.
- А иначе ты бы молчала как камбала в марсельском супе... Не огорчайся, истинные гватемальские кабальеро из "эскадрона смерти" разговаривали бы с тобой иначе... Точнее, они бы совсем с тобой не разговаривали - ну что такого ты могла бы им рассказать, чего они уже не знают?..
- Дай сигарету... - попросила она.
- У меня только армейские, - он протянул пачку "Лаки Страйк", щелкнул зажигалкой и выключил стереофон.
- Что дальше? - спросила она, выдохнув облачко дыма.
- Я продолжу свои поиски. А тебе рекомендую взять длительную командировку куда-нибудь в Калифорнию. Прятаться среди нелегальных иммигрантов не советую ты красивая, сутенеры будут преследовать тебя день и ночь... Вернись в Лос-Анджелес, по вечерам танцуй румбу и пиши книгу о революции... Реально против тебя ничего нет, так что можешь начать новую жизнь... Наверное, свои возможности ты знаешь гораздо лучше, чем я. А пока завершим одно дело...
Боксон достал из кармана почтовый конверт.
- Напиши, пожалуйста, адрес.
Она встала с кровати, поправила обмотанную вокруг тела простыню, села за письменный стол.
- Диктуй!
- Старшему инспектору Клоду Дамерону...
- Что!?
- То, что ты услышала! - подтвердил Боксон. - Я пошлю во Францию твою схему, пусть похоронят убиенных богоотступников по христианскому обряду...
- Да ты сошел с ума, полиция начнет дело об убийстве, ты же единственный подозреваемый!..
- Если надпись на конверте будет сделана твоей рукой, то при неблагоприятных обстоятельствах ты сможешь ссылаться на факт помощи следствию...
- А тебе-то какая выгода?..
- А я позвоню во Францию и попрошу господина старшего инспектора отнестись к этому письму со всей серьёзностью... Таким образом, я тоже буду косвенно причастен к помощи следствию... В конце концов, весной трупы и так найдут, поэтому мы всего лишь перехватим инициативу у случайности...
Анджела вдруг улыбнулась:
- Мне понравилось твое выражение: "перехватить инициативу у случайности"...
- Я дарю его тебе! Когда будешь претендовать на Пулитцеровскую премию, используй это словосочетание в своей книге...
- Ты считаешь, я могу претендовать?..
- А иначе и не следует заниматься настоящей журналистикой, проще сочинять некрологи и клепать обзоры из материалов других газет...
- Не слишком ли ты строг?
- Ничуть, ибо только стремление к недостижимому совершенству есть источник великих деяний...
- У кого ты украл эту фразу?
- Я сочинил её сам... - с грустной улыбкой произнес Боксон. - Год назад, в учебном марше по великой пустыне Сахара... И на эту откровенность меня подвигло созерцание твоего обнаженного тела... Люблю испанский язык, он позволяет ваять необыкновенные лексические конструкции...
- О, англичанин, да ты, наверное, пишешь стихи!.. - лукаво прищурилась Анджела.
- Нет, мексиканка, я слишком хорошо знаю свои способности к творчеству и не опущусь до сколачивания беспомощных виршей... Что же до прозы, то о ней надо подумать... Пожалуй, когда-нибудь я напишу мемуары... Если останусь жив...
Взгляд Боксона упал на календарь на столе.
- Анджела, обрати внимание - через три дня Рождество! Ты будешь ставить елку?
- У меня есть маленькая пластмассовая елочка, я ставлю её каждый год...
- На Рождество пойдешь куда-то в гости, или сама будешь принимать гостей?
Анджела пожала плечами:
- Не знаю, наверное, куда-нибудь пойдем с ребятами из редакции... А ты что будешь делать?
- Тоже не знаю... Надо ещё прожить эти три дня...
Боксон ушел через несколько минут; на выходе из подъезда кивком попрощался со скучающими колумбийцами (не переставая жевать, они молча кивнули в ответ); сел в "датсун"; посмотрел в зеркало заднего вида на перевернутый коричневый "понтиак" и копошащихся вокруг него полицейских; с места сорвал машину в сторону аэропорта. В аэропорту купил билет на ближайший рейс до Ричмонда, сдал в камеру хранения сумку с оружием, в оставшиеся до вылета два часа отправил письмо, позвонил во Францию (старшего инспектора Дамерона он оторвал от утреннего сна и за десять минут своего монолога одарил стойкой бессонницей), потом позвонил в поместье Трэйтолов. Эдвард был уже дома.
- Эдди, это Боксон! Как здоровье? У меня тоже неплохо. Слушай, Эдди, я завтра буду в Ричмонде, устрой-ка мне встречу с тем человеком, который финансировал твою европейскую командировку. Эдди, не старайся изобразить непонимание, я все равно тебя не вижу!.. Я позвоню тебе из Ричмонда, договоримся о встрече. Не игнорируй мою просьбу, пожалуйста, я летел в Штаты не для игры в гольф на вирджинских лужайках... До встречи!
6
Харальд Шиллерс был одет, как типичный техасский нефтепромышленник ковбойские сапоги ручной работы, великолепный костюм, золотая заколка в галстуке и подчеркнутое уважение к традиции в виде старых серебряных часов в жилетном кармане - часы принадлежали деду, с винчестером в руках отстоявшему свое право на нефтеносный участок в легендарно-сумасшедшие годы нефтяной лихорадки. Ансамбль, разумеется, венчала белая стетсоновская шляпа. Как в кино.
- Молодой Трэйтол прямо-таки умолял меня о встрече... - вместо приветствия сказал техасец.
- Я польщен вашим снисхождением, мистер Шиллерс... - с почтительной иронией произнес Боксон. - Не перейти ли сразу к делу?
- Валяй, я тоже не люблю всю эту болтовню из руководства по этикету!..
- Принимая участие в поиске гватемальского террориста Эухенио Пеллареса, и обрабатывая полученную по этому делу информацию - как поступившую от мистера Трэйтола, так и из других источников, я заметил несколько противоречий в действиях наших оппонентов. Самое первое из них: Пелларес хотел купить тысячу винтовок для гватемальских партизан и эта, казалось бы, совершенно секретная информация почему-то была известна слишком многим. Но все эти винтовки устаревшего образца и потому в настоящее время цена на них невероятно низка, таким образом, на эту сделку будет израсходовано не более четверти полученного выкупа. К тому же ни один информационный источник не сообщает о вероятном приобретении какого-либо другого военного снаряжения, в том числе и патронов к заказанному оружию. Мой вывод: покупка тысячи винтовок - своеобразная рекламная акция, рассчитанная на неграмотных гватемальских крестьян, задавленных нуждой и беззаконием, и на безмозглых освободителей пролетариата в Соединенных Штатах, ошалевших от сытой и свободной жизни...
- Сынок, ты всегда говоришь, как адвокат в бракоразводном процессе? перебил Боксона техасец.
- Нет, мистер Шиллерс, иногда я даже ругаюсь как пьяный чиканос, но сейчас требуется предельная точность формулировок...
- А простыми человеческими словами ты можешь говорить?
- Хорошо, мистер Шиллерс, я буду говорить попроще. Официальный текст я напечатал, - Боксон достал из кармана два листа с машинописным текстом, полагаю, вы ознакомитесь с ним во время возвращения в Техас...
- Отлично, парень, продолжай!.. - Шиллерс спрятал бумаги во внутренний карман пиджака.
- Второе противоречие. Простите, мистер Шиллерс, но вашу дочь убили хладнокровно и заранее обдуманно... Я могу продолжать или мы сделаем перерыв?..
- Продолжай, сынок, я смогу тебя выслушать...
- В одном из похитителей она узнала своего одноклассника Бобби Кренча, сына директора центрально-американского отделения корпорации "Тексас петролеум"...
- Что!? - ошеломленно воскликнул техасец.
- Да, сэр, все данные на него я изложил в имеющихся у вас бумагах...
- Ты понимаешь, что это значит, парень!? - чуть не закричал Шиллерс.
- Я отлично все понимаю, сэр, но все эти сведения абсолютно не имеют реальной судебной перспективы, поэтому я отдаю их вам, а не государственному служащему Эдварду Трэйтолу. В его департаменте мои бумаги всего лишь подошьют к одному из досье, не более того...
- Что ты узнал ещё? - мрачно проговорил Шиллерс, в его голосе теперь слышалась ожесточенность и решимость к действию.
- Все деньги, получаемые от налетов на банки и магазины, а также все выкупы за похищенных людей, присваивались кубинско-гватемальской мафией. Кубинцы организовали этот бизнес в Штатах, гватемальцы организовали систему прикрытия революционной болтовней и поставили дешевых исполнителей. Контакт с главными персонажами Пелларес осуществлял через Карлоса Ираолу, он демонстрирует свой отход от дел, в действительности же принимает в этой афере самое активное участие. Сидящие сегодня в тюрьмах революционеры из "Фронта пролетарского освобождения" - обыкновенные ничтожества, мафия их судьбой уже не интересуется. Возможно, преступники имеют контакты с итальянскими семействами - правая рука Пеллареса, Хорхе Латтани, наполовину итальянец. Был...
- Что значит - был?..
- Говорят, он похоронен в лесу на северо-востоке Франции, старший инспектор французской полиции Дамерон уже начал поиски могилы...
- А Пелларес? Младший Трэйтол мне тоже кое-что рассказал...
- Пеллареса довезли почти до Парижа, но пуля в желудке вызвала такое несварение, что труп пришлось облить бензином и поджечь... Я сообщил старшему инспектору Дамерону примерный район поиска, думаю, они управятся до нового года...
- Это ты завалил гватемальцев?
- Я никогда не признаюсь в этом, а Эдди Трэйтол не может ничего знать наверняка - он был без сознания... - Боксон широко улыбнулся и тут же снова стал серьезным. - Давайте условимся никогда не упоминать об этом, а то французская полиция с крайним подозрением смотрит в мою сторону...
- Переселяйся в Штаты, у меня есть приятель в иммиграционной службе, гражданство получишь моментально...
- В этой благословенной стране и без меня слишком много переселенцев...
- Да уж, и они портят нам жизнь, как могут, а ведь без американцев все эти латинос и макаронники - ничто! Абсолютное ничто!..
- Совершенно согласен с вами! Не мое дело давать вам советы, но только вы, истинные американцы, сможете противостоять всей этой грязи! Далее. В мой письменный отчет не вошла одна деталь...
- Какая?
- Гангстерам было откровенно наплевать, что Стефани узнала своего одноклассника - такое случалось у них и раньше, при аресте этот придурок автоматически становился героем-мучеником. Проблема в другом. Его отец, руководитель вашего центрально-американского отделения Грегор Кренч, перекуплен конкурирующей корпорацией - после разоблачения его сына он мог лишиться своего поста, и тогда потерял бы ценность, как агент...
- И кому этот сукин сын продался!? - прорычал Шиллерс, он как-то быстро впадал в ярость, но обветренное лицо цвет не меняло - оно и без того было красным.
- "Даллас ойл корпорейшн"...
- Они же мелочь по сравнению с нами!..
- Они активно работают на гватемальском направлении, Центральная Америка перспективный нефтяной район...
- Сынок, это ты рассказываешь мне?.. - нефтепромышленник снисходительно улыбнулся. Видимо от ярости к радости он умел переходить со скоростью маятника, но даже в радости глаза оставались холодными. Деловыми.
- Простите, сэр, я действительно выгляжу глупо, но продолжу... Итак, передавая "Даллас ойл" информацию о переговорах "Тексас петролеум" с правительством Гватемалы, Грегор Кренч, в свою очередь, сознательно затягивает эти переговоры. Одновременно кубинцы осторожно скупают акции "Даллас ойл". Когда будет объявлено о получении этой компанией концессии на разработку нефтяных месторождений в Гватемале, её акции взлетят вверх. Это многомиллионная операция...
- Красиво задумали!.. - процедил сквозь зубы Шиллерс. - "Даллас ойл" нынче внизу списка, концессию им не потянуть, но скачок котировок на пару дней обеспечен... А больше и не надо... Неделю они смогут спокойно играть на повышение...
- Да, сэр, а следующую неделю их брокеры будут играть на понижение. Примерный уровень прибыли ваши финансисты могут просчитать уже сейчас...
- Продолжай, парень, мне нравится твой рассказ!
- Пожалуй, сэр, это - все. Информация, необходимая для осуществления дальнейших действий - адреса, имена, приметы - изложены в отчете. Должен уведомить вас, что копию отчета я должен передать моему работодателю - Эдварду Трэйтолу.
- Что ж, сынок, ты неплохо поработал... - нефтепромышленник достал из жилетного кармана часы, щелкнул крышкой. - Я оплачу младшему Трэйтолу оговоренную сумму... Ты не мог бы взяться за выполнение моего личного задания?
- Нет, сэр! - твердо ответил Боксон. - При всем моем к вам уважении - нет!
- Назови сумму, парень - мы сговоримся!..
- Простите, мистер Шиллерс, но лучше всего будет, если этих латинос будут убивать другие латинос... Я и так слишком среди них засветился...
- На счет латинос ты, пожалуй, прав... Ты видел, когда мы уходили в сад, к дому подъехал белый "шевроле"?
- Да, похоже, это представитель правительственного учреждения...
- Голова у тебя варит!.. Не поддавайся им, сынок, когда ты им будешь не нужен, тебя выбросят, как грязную салфетку...
- Спасибо, сэр, я запомню ваш совет...
...Все ещё бледный и заметно похудевший Эдвард Трэйтол полулежал на кожаном диване, а Боксон и начальник отдела ЦРУ Ричард Сэргиссон расположились в таких же кожаных креслах. Библиотека, где они уединились, располагала к неторопливому и серьёзному разговору - дубовые книжные шкафы под потолок, камин, большой темно-малиновый ковер на полу.
- Мистер Боксон, - начал беседу Сэргиссон, - из вашего отчета, а также из рассказов мистера Трэйтола я так и не смог сделать однозначный вывод Пеллареса убили вы или кто-то другой?
- Простите мне мою бестактность, мистер Сэргиссон, но, боюсь, правды мы так никогда и не узнаем... - ответил, улыбнувшись, Боксон.
- Неплохой ответ! - согласно кивнул Сэргиссон. - Вы меня убедили - больше подобного вопроса вы не услышите. А следующий вопрос таков: почему в вашем отчете абсолютно не упомянута Анджела Альворанте?
- Потому что чиновники вашего ведомства могут начать судебное преследование упомянутых в отчете лиц, ведь вам сейчас очень нужен положительный образ, не так ли?
- Да, положительный образ - это наша головная боль...
- Так вот, я не хочу потерять мой личный контакт с журналисткой. В ближайшее время её связи среди латиноамериканских революционеров мне могут пригодиться.
- Каким образом?
- Я хочу присоединиться к гватемальской герилье...
Услышав такие слова, молчавший до того Трэйтол усмехнулся, а Сэргиссон удивленно покачал головой.
- Простите, Боксон, но какова причина столь необычного решения?
- Я хочу изучить партизанское движение - такой ответ вас устроит?
- Конечно - нет! Вы же не считаете нас дураками, Боксон?
- Не считаю! Но причина - именно в этом. В ближайшее десятилетие во многих тропических странах предстоят разномасштабные вооруженные конфликты. Я хочу в них поучаствовать. Звание лейтенанта Иностранного Легиона дает мне возможность претендовать на офицерскую должность, но отсутствие более-менее продолжительного боевого опыта лишает меня главного достоинства наемного командира - личного авторитета. Гватемала - наиболее подходящая стартовая площадка - реальные боевые действия, отсутствие серьезного противника, возможность получить известность через журналистов популярной нынче левой направленности...
- Жаль, что я ранен, я бы поехал с тобой - ты так убедительно говоришь, что хочется крикнуть: покупаю! - сказал Трэйтол и закашлялся - побежденная пневмония ещё давала о себе знать.
- Действительно, - сказал Сэргиссон, - вы очень точно подметили особенности гражданской войны в Центральной Америке. Но почему вы считаете, что у партизан там нет серьёзного противника?
- Потому что активная партизанская война продолжается там уже много лет, если бы правительственные войска воевали с партизанами, а не грабили бы и без того нищие деревни, то война бы уже закончилась. Не забывайте, что антикоммунистическое вооруженное подполье в Восточной Европе было все-таки реально уничтожено. Коммунисты учли ошибки своих врагов - надо воевать с партизанами, а не с населением.
- А если это - одно и то же? - спросил Сэргиссон.
- Партизаны и население - это далеко не одно и то же, не следует обманывать себя, мистер Сэргиссон. В конце концов, афро-американцы вообще и "Черные пантеры" Малькольма Экса - разные понятия...
- Вы правы! - произнес Сэргиссон. - Мой учитель, Аллен Даллес, когда-то предпочитал набирать в фирму неординарно мыслящих людей. Вы не желаете сотрудничать с нами на постоянной основе?
- Нет, мистер Сэргиссон, мне больше по душе одноразовые контракты. Когда я вернусь из Гватемалы, я позвоню Эдварду и с интересом выслушаю все ваши предложения...
- Вы уверены в безопасности вашей, простите, авантюры?
- Нет, конечно! Но, начиная любое дело, следует видеть конечную цель... Пока что моя цель мне видна.
- Ваша целеустремленность похвальна, уверен, в ней залог вашего успеха! Как вы предполагаете присоединиться к гватемальской герилье, ведь нынче с британским паспортом в Гватемале крайне неуютно?..
- Через Мексику. Наш друг Мартин Ренье имеет там некоторое подобие представительства, я обращусь к его агентам в Майами, думаю, они предоставят мне необходимую информацию.
- Вероятно... Что ж, могу только пожелать вам удачи! А заодно могу подвезти вас до Ричмонда.
- Предложения такого рода от человека вашего уровня не отвергают... Когда поедем?
- Сейчас, вот только попрощаемся с гостеприимными хозяевами.
Так как визиты Боксона и Сэргиссона носили исключительно деловой характер, то церемония прощания затянулась ненадолго. Старший мистер Трэйтол пригласил джентльменов на лисью охоту, а Аделина Трэйтол успела тайком подмигнуть Боксону и вручить визитную карточку со своим телефоном. Слуги по ранжиру не выстраивались, но, когда Боксон оглянулся взглянуть на роскошный дом в последний раз, то за окнами заметил много чернокожих лиц - очень часто прислуга знает о хозяевах больше, чем сами хозяева о себе...
В автомобиле Сэргиссон спросил:
- Как вам понравились действия Трэйтола во время операции?
- Он вел себя достойно - если вас интересует именно это. Но больше всего мне понравилось, как он полчаса назад выписывал мне чек на двадцать пять тысяч баксов.
- Уклончивый ответ, Боксон, не всегда самый лучший, но я уже привык к вашей манере красноречивого молчания.
Через несколько километров Сэргиссон спросил:
- Трэйтол рассказал мне о вашей проблеме с французской полицией, как думаете её разрешить?
- Никак, пусть идет своим путем! Реально воздействовать на расследование я не могу, они тоже не могут предъявить мне реальное обвинение, так что весь вопрос сводится ко времени... Через определенный срок дело будет признано бесперспективным и сдано в архив. Я же постараюсь в течении ближайшего года не появляться во Франции, что очень жаль - я люблю эту страну...