Калашников Сергей. Аборигены Прерии

   Потом уроки продолжились. Делла рассказывала о хищниках и их повадках, способах охоты и излюбленных приемах нападения. Степа был вынужден признать, что познания его супруги тянут как минимум на магистра зоологии. А ведь она еще совсем ребенок! Нет, как в эту маленькую стриженую головушку столько всего помещалось?!
   Забавно. Дядя Ляпа сегодня куховарил, то есть опять выполнял вспомогательную работу. А «немеченых» малолетних бандитов тут не было. Осенние каникулы короткие.
   Дома сообщил родителям, что в этот раз хозяйку острова он видел, но ничего примечательного при этом не случилось. То есть они теперь просто знакомы. Собственно, чего-то большего папа и мама от него и не ждали.

Глава 12
Первый запой

   Наслушавшись всякого на острове Полигон, Степка сходил в тир и хорошенько потратился на то, чтобы сравнить результаты стрельбы по мишеням из самых разных видов оружия. Инструктор, плененный щедростью молодого неискушенного клиента, не скупился на пояснения, и в результате стало понятно – в отношении задачи самообороны Делла права полностью. Выхватывать пистолет из кобуры ничуть не быстрее, чем пальнуть из ружья, которое держишь в руках. Но из ружья результат значительно надежней. Да и освоить прицельную пальбу из короткоствола не в пример сложнее.
   Что же касается вопроса о силе отдачи и калибре оружия – да, тут тоже все было верно. Более того, вспомнив сведения из механики, он хорошенько посчитал, что если, скажем, ствол длинный, то при той же скорости пули отдача заметно слабее, потому что «снаряд» разгоняется дольше. Ну а амортизирующие прокладки в прикладе – так их и аборигены применяли, что значительно улучшало положение. Но для ствола восьмого калибра масса тела стрелка все равно должна быть солидная.
   А потом принялся за изучение истории оружия. Что удивительно, подвижные стволы не раз упоминались в связи с разработками автоматического оружия. А вот чтобы для снижения отдачи при выстреле такое применялось, то, скорее, нет. Хотя в конструкциях автоматических стрелковых систем это решение использовалось, причем тут отмечались и удачные решения для ручных пулеметов именно из-за того, что при «откатывающемся» стволе приклад не бил в плечо стрелка, а создавал на него слабопеременное давление.
   В некоторых случаях в процессе стрельбы ствол даже возвратно-поступательно вращался вокруг своей оси. Короче, Степа принялся за создание математической модели и «сломался» на первом же шаге. Он не владел конструкторскими программами, или, как их еще называли, системами автоматического проектирования.
   Изучил проблему, выбрал программу и принялся ее осваивать. Как только изображения деталей стали получаться – пришла новая беда. Ни свойств металлов он не знал, ни их характеристик, ни, тем более, основ науки о сопротивлении материалов. Вот тут-то он и обнаружил, что приплыл. Сопромат не только математического расчета требует, а еще и понимания. Того самого, которое выражают через эпюры напряжений, после чего, собственно, математический аппарат ко всему этому хозяйству и применяется.
   Короче, сколь ни искусен ты в обращении с вычислительной техникой, но, если правильно сформулировать перед ней задачу не можешь, – вот тут тебе и облом. Именно на это он супруге и пожаловался, когда в следующий раз они проверяли прочность крепления ножек кровати. И послала она его по вполне определенному адресу. В сеть.
   Степкины родители и раньше хорошо к нему относились, а уж после того, как он поступил на работу в диспетчерскую, не могли нарадоваться постоянной занятости чада своего единственного. Они были довольны тем, что не по клубам и вечеринкам он оттягивается, не чертей гоняет по сказочным лабиринтам, нарисованным на экране терминала, а, копаясь в дебрях информационной сети, разбирается с тем, как подставлять справочные данные в громоздкие формулы.
   Не было ему отказа и тогда, когда привел он двух рабочих, вместе с ними соорудил около хозблока навес-открылок и там оборудовал мастерскую. Верстак, тиски, точило, сверлильный станок – это были только первые ласточки. Потом туда заволокли и нечто более фундаментальное, на что денежные накопления Степы были израсходованы полностью – металлообрабатывающий станок, совмещающий в себе функции токарного и фрезерного. А потом вокруг этого хозяйства были возведены и стены.
   Степа возился с ружьями, отпиливая от них «ненужные» кусочки. Бегал в портовые мастерские, где ему что-то к чему-то приваривали, калили пружины в термичке, гнули или отливали некие хитрюлинки. А потом уходил в тир, и, вернувшись, снова принимался отпиливать и приделывать.
   Его изделие Делла отстреляла с видимым удовольствием.
   – Триста пятнадцать, говоришь, метров в секунду? – Она с интересом сравнила диаметры входного и выходного отверстий трех «болванов», имитировавших цели разной плотности. – Для жакана это оптимальная скорость на дистанциях до полусотни метров. Никогда бы не подумала, что смогу удержать в руках ствол восьмого калибра.
   – В тире Белого Города хорошая аппаратура, так что скорость полета пули определили точно. А вот конструкция ружья, мне кажется, тяжеловата.
   – Есть такое дело, но облегчать ствол не стоит – его масса и принимает на себя импульс отдачи при выстреле. Зато магазин на пять патронов – это просто прелесть, – супруга была довольна, словно сытая кошка.
   – Если бы не сгорающие гильзы, ничего хорошего из многозарядности не получилось бы. Вернее, вышло бы громоздко. Кстати, порох-то я применил не охотничий, а наковырял из патронов от боевого оружия. Иначе в таком коротком стволе пулю нормально не разогнать. Поэтому пыж получился не войлочный, а роль его играет фигурный полиэтиленовый поддон. Он заполняет пустоты в задней части жакана, иначе его сминало бы прямо в стволе.
   – Слушай, родненький, а где ты взял патроны восьмого калибра со сгорающими гильзами? Это же страшная редкость. Ружья с такими стволами попали сюда, считай, случайно и сохранились в единичных экземплярах. Гильзы для них тоже наперечет известны. Ходовые – десятый и четвертый. Но четвертый – пушечный уже. Мы через «Морковкин и К^о» пытались заказать восьмой на Земле, так нам прислали, конечно, но цену заломили… – Делла не договорила и взялась за штангенциркуль. – Точно! Надули тебя, Степушка! Десятого калибра тебе подсунули и ружье, от которого ты ствол использовал, и патроны к нему. И поскольку все оно отлично друг к другу подходило, то разницы ты и не приметил. А когда пулю делал, то просто принял за истинный размер то значение, которое измерил фактически.
   – Это ты к чему? – привык уже Степка к словам своей радости относиться внимательно.
   – Анализирую источник ошибки. Понимаешь, восьмой или десятый – не такая уж большая разница, это если говорить о поражающей способности боеприпаса. Но наши охотники пользуются десятым, поэтому патроны к нему в охотничьем магазине бывают. То есть обманул тебя торговец нам во благо. А теперь давай разберем конструкцию, что ты соорудил.
   – Давай. – Вообще-то, его больше тянуло сейчас проверить прочность ножек кровати, но он отдавал себе отчет в том, кто в доме хозяин. Вернее, хозяйка.
   – Ствол под действием отдачи уходит назад, напрягая пружину. Толчок размазывается во времени, и часть энергии гасится дульным тормозом. Он отводит пороховые газы назад, где ты их прячешь под кожух, чтобы они не тревожили ни стрелка, ни тех, кто оказался рядом с ним. В результате нагар образуется не только в стволе, но попадает во все части оружия. То есть чистить ружье становится хлопотно. Это фундаментальный недостаток примененной схемы, и мириться с ним мы вынуждены, если намерены воспользоваться ее достоинствами.
   Степа кивнул. Манера жены рассуждать казалась просто обворожительной. Интересно было бы ее разговорить в этом стиле во время близости.
   – Дальше ствол стукается об упор, останавливается окончательно и под действием сжатой им пружины возвращается снова вперед, на свое законное место. – Делла продолжала «переживать» этапы работы ружейной автоматики. – А затвор, отброшенный вместе со стволом до задней точки, поворачивается в ней, наткнувшись на косые выступы, отчего «отпускает» ствол, соскользнув с аналогичных выступов на нем, и не препятствует его возврату вперед.
   Но за затвором тоже расположена сжатая пружина. Она давит на него сзади, заставляя «скрутиться» с выступов и двинуться к стволу, захватив по пути новый патрон и загнав на его место. В момент достижения передней точки затвор опять натыкается на косые выступы и, повернувшись, сцепляется со стволом. Перезарядка произошла, можно давить на спусковую скобу. В койку!
   Именно этой команды терпеливый муж и дожидался. Жена, и обычно-то энергичная в такие периоды, сегодня еще и действовала необычно. Она в конце продольных движений, выполняемых им, пыталась произвести вращение, что раз за разом получалось у нее все уверенней и уверенней, отчего Степка буквально взвился, и бурный апогей не заставил себя долго ждать. Видимо, лапушка невольно переживала действия ружейного затвора, вот и начудила маленько.
   – Хорошо с тобой, сладенький. Не уходи, женщина тебя получила, теперь она должна тебя поговорить, – и взгляд лукавый. – Ты хоть понял, какую прекрасную вещицу соорудил?
   – Ножки к кровати ты приваривала.
   – Да не про них я. У тебя получилась автоматика, в которой все части механизма смещаются вдоль оси выстрела. Ружье не уводит. А уязвимые места – косые выступы, которые неизбежно износятся, – мы сделаем немного иначе. И зацепы сформируем электроэрозионным методом, я знаю из чего. Приклад уберем, чтобы цевье легло прямо на руку, и поставим лазер для наведения. – Делла так вкусно потянулась, что Степка просто физически ощутил сладкую истому, и его тело непроизвольно напряглось.
   На этот раз они общались значительно дольше, даже с передышками для обсуждения получаемых впечатлений и корректировки поведения. Попутно Степке удалось выведать, что за убоище вообразила себе его неугомонная. То есть во что она была намерена превратить его детище. Невольно вспомнил стрелялки, которые видел в старинном штатовском фильме о пятом элементе. Там, правда, еще сеть набрасывалась на жертву, и пули могли летать по криволинейной траектории, и, кажется, еще баллончик с углекислотой имелся для тушения пожаров.
   Делла тоже вспомнила этот фильм, а потом они нашли его в сети и посмотрели, вволю нахохотавшись. Идея использовать несколько магазинов пришла в их головы одновременно, затвору вообще без разницы, с какой стороны подхватывать патрон, – так что, хоть бы и на четыре разных вида боеприпаса, можно оружие снарядить. На почти двадцатимиллиметровом диаметре и граната, и зажигательный, и даже бронебойный вполне приличные получаются, а если совместить лазер с дальномером, то пятно целеуказателя сместится в зависимости от расстояния до цели… Вот тут, когда они нагенерировали идей, подруга вдруг серьезно призадумалась, а потом выдала, что боевой лазер тоже можно вделать в будущий шедевр ружьестроения.
   – Да ты что, маленькая? – Степка удивился не на шутку. – Разве это мыслимо? Это же придется носить несколько килограммов аккумуляторов, и боевая часть выйдет приличная, потому что преобладающую часть энергии придется рассеять в излучателе. Коэффициент полезного действия-то единичным не бывает!
   – Приятно чувствовать себя замужем за образованным человеком. А только мне вдруг вот что подумалось: если, скажем, пятно луча лазера попадет нападающему зверю в глаз, он после этого не передумает ли нападать? Окривеет ведь.
   Такой вот визит в этот раз получился. Почти весь день провалялись в кроватке, ни в чем друг другу не отказывая. А у Степки возникло ощущение, будто супруга сегодня приняла его всерьез. То есть она всегда с ним хорошо обращалась, но после осмотра «изобретения» стала относиться как к взрослому… нет, не то слово. Как к достойному человеку. Может, и не вполне точно, но понятие «равноправному» тоже не лишено недостатков.
   Дома родителям он доложил, что сегодня довольно долго разговаривал с хозяйкой острова на самые разные темы, по которым обе стороны отметили сходство позиций. Папа с мамой опять показались ему довольными – вариант со спокойным развитием отношений их наследника с перспективной невестой – что может быть привлекательней?
   А у Степки появились разные шаловливые мысли насчет «сходства позиций». Собственно, в основном именно позиций. Надо бы заглянуть в литературу об обращении с женщинами, а то как-то они с супругой все больше по наитию действуют, а ведь люди изучают эту сферу не первое тысячелетие, должен был скопиться приличный опыт.
   Времяпровождение за верстаком и металлорежущим станком приносило немало интересных впечатлений. Созидательный труд такого качества – когда реализуешь собственный замысел, – это ничем не хуже восторга любви. Особенно когда добиваешься успеха. Удаление приклада и переделка цевья дались Степе непросто. В конструкции магазинов тоже возникли проблемы с закраинами гильз, с которыми справился за счет угла их расположения и обеспечения невозможности снарядить обойму иначе как движением назад.
   Переключение стрельбы с магазина на магазин решил просто-напросто смещением магазинов. Лазерный дальномер для прицела купил готовый и встроил его на заранее приготовленное место, а для боевого лазера оставил полость в нижней части цевья, той, которая оказывается ниже руки. Так что к следующему визиту на Полигон он уже изнывал от нетерпения не столько в плане телесном, сколько от вожделения услышать мнение своей благоверной о плоде его творчества.
   Мнение оказалось самым положительным, но целый ряд несовершенств требовал переделки конструкции. Теперь в нижнюю относительно руки часть цевья следовало перенести уже ствол, что в корне меняло устройство магазинов…
   Тем временем его лапушка сумела «вырастить» целый ряд деталей так, что они стали и легче, и прочней. По существу, она наладила в своей ростовой изготовление почти всего ружья, кроме пружин и пластмассовых частей. Потом было изготовление пресс-форм и перевозка их на одно из производств Ново-Плесецка. Еще кое-какие части заказали по разным мастерским, лазерные прицелы с дальномерами привез с Земли «Морковкин и К^о», а боевые лазеры Делла испытала без Степы. Сказала, что нормально жгут, но ставить их на ружья, предназначенные для защиты от нападения хищников, – бессмысленно. То есть пустые гнезда в верхней части цевья никому не мешают, вот пусть и остаются пустыми. Да и достаточно для самозащиты одного магазина с жаканами, они ведь не собираются валить стада диких быков, а пятнадцать лишних патронов весом по полсотни граммов каждый – это почти кило набегает лишнего веса на одну руку.
   О том, что с таким прицелом попасть можно и за полкилометра, тоже как-то забылось, как и о том, что нетрудно к этим ружьям сделать боеприпасы разрывные, зажигательные и бронебойные. Каждый день собирали по нескольку ружей, а в уголке ростовой крошечный роботизированный станок проводил переснаряжение покупных патронов со сгорающей гильзой с заменой дроби на пулю.
   Запоев у Степана никогда не случалось. Он к зеленому змию всегда относился без пиетета, так, лизнет в компании какого-нибудь напитка из нарядной бутылки, чтобы уважить хозяев и подтвердить, что вкус у них действительно безупречен. А сам даже к пиву относился как к питью в жаркую погоду, довольствуясь обычно парой глотков.
   Ну так вот, увидев, как собирают придуманные им ружья, он вдруг почувствовал себя, словно вышел из запоя. Запоя технического творчества. Но останавливаться не был намерен. У него появился опыт, он многое узнал, но главное – понял, к чему его действительно влечет. Необязательно к стрелковому оружию, главное, чтобы голова была занята решением незнакомых задач, искала непроверенные решения. Или проверенные другими людьми для сходных случаев – чужие находки и озарения вызывали в нем неменьший восторг, чем собственные достижения.
   Естественно, как и любой безумный изобретатель, он остался без гроша в кармане, израсходовав все сбережения на станок и материалы для творчества. Теперь даже коптер не на что было заправить. Ничего, получит зарплату, тогда и слетает к жене. А пока прикинет, что будет, если стрельнуть из его «десятки» пулей, скажем, от трехлинейки. И как ее позиционировать в стволе, и чем обеспечить обтюрацию.
   А то, что Валерка Долгушин занял в диспетчерской пост начальника смены и его, Степана, вернули на рядовую работу, вроде бы и огорчительно, а только как-то отдаленно. Папеньку он сумел убедить, чтобы не вмешивался, но на конкурента даже зла не затаил. Наверное, старому школьному приятелю это действительно нужнее, чем ему, если тот его так упорно «подсиживал». А Степан имел все основания оформить отпуск. Предкам скажет, что намерен немного поухаживать за хозяйкой острова Полигон, который все чаще и чаще называли Морковкиным. А у него было желание пройти полный курс выживания, что вела в тамошней школе его маленькая супруга. Титул горожанина по жизни его более не устраивал.
   – Нет, ты не Степан и даже не Степка. Степашка ты после этого, – Делла впервые на него сердилась. Просто обворожительно. – Каким надо быть идиотом, чтобы не прилететь из-за каких-то зачуханных денег! Издержался он, видите ли! Растыка! Раздолбай! Ризеншнауцер ты после этого облезлый. Марш в спальню! Я сейчас из тебя не знаю что сделаю!
   Успокоил, конечно, лапушку. Дальше она его ругала уже без нажима.
   – Пойми, мы, конечно, не причисляем тебя к числу людей, нуждающихся в участии или помощи, но ты действуешь с нами заодно и не имеешь права считать себя гордым, независимым или одиноким. Да тебе бы на заправке и в долг залили под пробку, а если бы сказал, что на Морковкин хочешь слетать – вообще бы даром. Ну, то есть связались бы с Ляпой, а он бы и перечислил. Прерия – слишком серьезная планета для того, чтобы давать ей шанс из-за всяких человеческих глупостей вроде денежных затруднений.
   Впрочем, проехали. Обращайся за помощью к людям, а что сам ты им в поддержке не откажешь – это, сдается мне, тебе и так присуще. Пойми, город – это заповедник неудачников, тех, кто и суток не продержится за его пределами, если его не оберегают каким-либо образом. И еще – это сборище тупиц, зацикленных на амбициях и жадности. Даже в животном мире внутривидовая конкуренция не достигает таких масштабов, какие обеспечивают денежное обращение и конвертация его во власть… – Делла вдруг словно споткнулась. – Извини. Это я сгоряча наговорила. С точки зрения среднестатистического землянина, уроды как раз мы.
   Степа молча изучал анатомию женского тела. Тактильно. Судя по всему, не врали учебники межполового общения. Это действительно – мощный десенсибилизатор. Вот супруга и успокоилась.
   – Я тут из сетки достал любопытные инструктивные материалы не совсем пристойного содержания. Может быть, займемся экспериментальной проверкой изложенных там положений? А то при взгляде на иллюстрации просто оторопь берет, – парень вытащил из сумки стопочку скрепленных листков.
   – Хм! Достаточно смелые варианты. А у тебя нет случайно их в три «Д» представлении? А то я не все детали однозначно воспринимаю с плоского изображения.
   Отвлек. Дальше его точно пилить не станут.

Глава 13
Степкины каникулы

   Отпуск, полагающийся ему, Степан проводил на Полигоне. Родители считали, что имеет место начало романа с наследницей этого острова – то есть в перспективе крупной землевладелицей. Отношение к недвижимости, сложившееся за долгие годы в человеческом обществе, дарило им надежду на то, что их сын серьезно думает о своем будущем.
   Они не ошибались. Думал. И прежде всего о семейной жизни. До сих пор они с Деллой встречались нерегулярно и ненадолго. А тут появилась возможность просто пожить вместе – это ведь не то что быстротечные свидания. Еще Степан учился выживанию на Прерии, которое тут называли планетологией. Приколисты! Хотя не так уж плохо это наименование предмета, тем более что включало оно в себя достаточно много разнообразных дисциплин.
   Кроме стрельбы по раскрашенным мешкам, которые всегда неожиданно швыряли в курсанта с произвольной стороны из спрятанных катапульт, приходилось изучать повадки десятков зверей и обнаруживать их муляжи, замаскированные излюбленными для этих тварей способами, благо, мест с самыми разными ландшафтами и характером растительности на острове было великое множество.
   А еще здесь учили правильно себя вести. Во-первых, стараться не выдавать вероятному охотнику своего присутствия. И еще – взаимодействию группы на местности. И тут не все было просто. Необходимо не только умело прикрывать друг друга, но и верно распределить роли: выбрать лидера, ведь без него неизбежно наступает разлад. Определить слабые звенья для защиты: детей, пожилых или нагруженных поклажей людей. Аборигены многие вопросы подобного сотрудничества отработали и постоянно ими пользовались в повседневной жизни, а вот новичкам требовалось время и тренировки, чтобы к этому приспособиться.
   Вот, скажем, выбор лидера. Обычно – это знаток местности, то есть и подросток может возглавить команду, причем даже его отец станет подчиняться собственному чаду беспрекословно. Или если такого нет, то часто выбирают «слабака», чтобы он побуждал остальных прикрывать его вкруговую, не оставляя бесконтрольными опасные направления. Репутация человека тоже учитывается, однако и в группах незнакомцев приходится определяться с командиром. Старожилы, говорят, справляются с этим обменом взглядами, а новички могут начать целую дискуссию, в процессе которой хищник имеет прекрасную возможность обнаружить добычу и незаметно к ней подобраться.
   Так что и в этой области тренировались интенсивно, тем более что для обучения приезжали не только колонисты-земляне, но и уроженцы Прерии встречались через одного. Мужчина за сорок, с брюшком, одетый как работник какой-то городской конторы, десятилетний сорванец и кормящие мамки с чадами в специально оборудованных сумках. Вооружены тоже – кто в лес, кто по дрова. Степа невольно искал глазами, не мелькнет ли в чьих-то руках кремневая фузея, но не нашел.
   Группы тасовались, как карты в колоде, выходы на полигоны и полосы препятствий чередовались с работами на полях и грядках, переноской тяжестей или копанием канав. Однажды, во время прополки арбузов на сухой равнине посреди острова, из-за вершины холма на работников что-то спланировало, и эту рогопегу подстрелила девчонка лет одиннадцати из револьвера, как будто сошедшего с экрана, на котором демонстрировался вестерн.
   Тварь оказалась безобидной в смысле кровожадности, и отверстие в перепончатом крыле не привело к летальному исходу – убежала она в заросли под откосом, но, проводив ее взглядом, все переглянулись. Вспомнили, что тут тоже Прерия. То есть догонять подранка нельзя, а лидера их бригады они выбрать не озаботились. Нет, руководил работами Степан, поскольку когда-то участвовал в подобных работах у арбузоводов на западе. Но о сохранности личного состава он не заботился, полагая, что здесь безопасно.
   Переглядки на этот раз привели к тому, что именно девчонка и расставила всех по местам, и Степка даже не подумал качать права. Не лидер он. Упряжной.
   Отпуск, или каникулы, как он сам воспринимал этот период, вовсе не означали ни свободы, ни безделья. Жизнь здесь не то чтобы била ключом, но постоянно была заполнена делами. В электролизерах и камерах напыления шли процессы роста и покрытия. Загружали тигли в индукционные печи, за стеклом герметичного бокса сверкала лазерная сварка, а робот шинковал плазморезом толстый стальной пруток. Помещение ростовой заполнило все пространство бывшего убежища, и работники обеспечивали непрерывный режим его функционирования.
   Здесь царствовала его благоверная, и среди ее подданных Степан узнал старшего парня из числа «немеченых» бандитов. В бывшем поселке военных по вечерам горел свет в окнах каждого дома, над береговой линией часто скользили в воздухе мотопарапланы, каботажное судно дважды в неделю швартовалось в крошечной бухте у нижней точки подъемника. В бывший гараж, крышу и пол которого подновили, затаскивали ящик с большим станком, а площадку правее подстанции заново бетонировали.
   Еще не город. Постоянного населения здесь было всего несколько десятков человек. Но определенно поселок, причем производственной ориентации. Интересно, сколько таких крошечных селений разбросано по бескрайним просторам материка? Хм, если он правильно понял супругу, все они расположены на частной земле, то есть государственные чиновники не обязаны вмешиваться в жизнь людей, обосновавшихся в их пределах. И если не привлекать внимания властей предержащих, то жить в таких местах можно тихо и неприметно.
   Итак, он – в аборигенском городке. По масштабам Земли – это, конечно, не так. Но что поделаешь, если в любом самом заштатном провинциальном городе материнской планеты народу примерно столько, сколько на всей Прерии? Раньше, живя в единственном и неповторимом Ново-Плесецке, Степа полагал себя столичным жителем – избранником судьбы, удостоенным всех благ цивилизации, какие только тут возможны. Собственно, никакой ошибки данное положение не содержало, но вот гордости от этого он больше не испытывал.