Калмыков Павел. Очень правдивая сказка

   Да, но котенка-то в комнате не было. Делать нечего, экспедиция повернула назад. На обратном пути Ветя и Фидя поймали в джунглях паука с волосатыми полосатыми ногами и - кого бы вы думали? - гомункулюса! Правда, Крижа Крокодил утверждал, что это обезьяна, но откуда тут могла взяться обезьяна? Обыкновенный гомункулюс. Назвали его Муня.
   ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
   В одно прекрасное лето
   люди ходили в лес и говорили:
   - Грибной год выдался!
   А грибы ворчали:
   - Год какой-то людный...
   Глава 10
   Подземелье с привидениями
   Долговязый Доля, как мог, утешал близнецов:
   - Вы не переживайте... Да у Мурса и мяукатель был сломан...
   - Зато какой у него мурлыкатель! - возразили Ветя и Фидя. - Сам не переживай. Мурсиг, может быть, в подвале заблудился. Оттуда мышами пахнет.
   - Решено, - сказал Гольга. - После обеда идем в подвал.
   Тут послышался вредненький голосок:
   - Сказано, сказано!
   Королевичи обернулись и увидели кудрявую принцессу Зонечку. Семь кулаков погрозили в Зонечкину сторону.
   - Все равно всем будет сказано!.. А возьмите меня с собой, тогда не сказано.
   - Ладно, приходи - серьезно сказал Журиг. - Завтра на урок культуры.
   - Только не надо, Журичек. Я все слышала про после обеда. Берете? А то сказано!
   - Тебе послышалось! - заверил Зонечку Журиг.
   - Как хотите, - сказала Зонечка, по-вредному поджала губки и ушла.
   "Надо будет взять с собой простыню", - подумал Журиг. (Зачем - станет ясно позднее.)
   А Зонечка пришла в свою комнату и сказала:
   - А что я знаю!
   - А я с тобой не разговариваю! - сказала Дамара.
   - А я и не тебе! - огрызнулась Зонечка. - Так вот, мальчишки после обеда идут в подвал!
   - Ну и дураки, - сказала Дамара. - Там живет Зеленое Привидение.
   - Ты же со мной не разговариваешь, Дамарочкина!
   - А я и не тебе, Зонечкина!
   - Да ну вас, - сказала Надажа Избанская сосновым голосом (Сосновым потому что со сна. Эта спящая красавица опять не выспалась.) - Дамара, рассказывай.
   - Рассказывать?
   - Рассказывай, не обращай внимания, - сказала рыжая Лита, Дамарина подруга. А Зонечка была их врагиней, потому что заглядывала в секретный Дамарин дневник.
   - В общем, это был колдун и звездочет по имени Каммаган, - начала Дамара. - Он бродил по свету и предсказывал судьбу по звездам и по глазам. И вот, приходит он в Здрану, прямо во дворец, и говорит королю: "Ваше величество, я предсказатель судьбы Каммаган. За две тысячи золотых я расскажу вам будущее". А король на него как закричит: "Уходи прочь, мошенник! Я сам знаю свое будущее, у меня завтра свадьба". Хлопнул в ладоши, прибежали слуги и выкинули колдуна за ворота. А Каммаган - бамс! - снова появляется перед королем: "Ваше величество, всего тысяча золотых, и вы узнаете свою судьбу". Ну, король опять хлоп в ладоши и приказал старика замуровать в подвале. И вот настала свадьба. Король с невестой сидят рядом, улыбаются, у нее такое платье белое, тут такая фата... Все кричат "горько", пьют вино, танцуют. Про колдуна забыли. И вдруг ровно в полночь на столе возникает Зеленое Привидение - тот самый Каммаган. И говорит: "Слушай, король, мое предсказание. Сегодня ночью ты убьешь свою жену, а утром умрешь сам". Король вскочил, задрожал от злости и кричит: "Хватайте его, казните!" Слуги привидение хвать, хвать - а хватают только воздух. Тогда король взял золотой бокал и как швырнет в колдуна! А бокал пролетел насквозь и невесту бац по балде, по голове то есть... Та - оуэ! - и умерла. А колдун расхохотался и исчез. А утром король застрелился. И с тех пор Зеленое Привидение бродит по подвалу...
   - Девча! - сказала принцесса Лита. - Аля тоже в подвал, за мальчишками следить.
   - А привидение?
   - Ой, ну и что, привидение. Вот у нас... ну в общем, где я жила, столько привидений. Я видела - и ничего.
   - Да - ничего?! - сказала Дамара. - Это ваши ничего, а Зеленое Привидение предсказывает всем смерть.
   - А если... Ой, а если мальчики на него наткнутся? Дамара подумала и сказала:
   - Не бэ! Я заклинание знаю. Чтобы обезвредить привидение, надо, входя в подвал, сказать через нос: "За водою приходило сто четыре крокодила, пропади, чужая сила, два, четыре, сто!"
   - Девочки, вы уже на обед? - послышался сосновый голос Надажи Избанской. - Погодите, дайте прическу доделать...
   Закопченные своды подвала казались такими тяжелыми, что хотелось говорить только шепотом.
   - Разве это подвал? - шептал Журиг. - Вот у нас в Тании подвалы так подвалы. Один маркиз заблудился, а на волю вышел где-то в Бордукалии...
   Кто знает, не вел ли и этот подвал куда-нибудь в Бордукалию, но пока принцы добрались лишь до ящиков с картошкой, которую хранил здесь завхоз.
   - Тс-с! - сказал вдруг Журиг. - Слушаем!
   Принцы замерли и услышали позади, за поворотом, какой-то шорох, коротенький смешок.
   - Девчонки, - объяснил Журиг. - Следят. Зонька выдала.
   Девочки, довольные собой, дождались, когда свет Гольгиного факела удалился, подхватили юбки и двинулись следом за мальчишками. И вдруг увидели, как от стены отделилось белое бесформенное существо и с воем пошло им навстречу!.. Какой тут визг раздался! Какой писк! Как убегали принцессы из подвала! А вслед им несся вой и страшный многоголосый хохот!
   - Трусихи, - сказала рыжая Лита, когда девчонки очутились на улице. Обычное привидение. И даже не зеленое.
   - Ужас такой... - не могла успокоиться Надажа. - Я так испугалась... А оно еще как завоет!
   Все, кроме Литы, разделяли Надажины чувства. Лита смеялась.
   - А пойдемте опять? - предложила она. - Мальчишки же там.
   - Да ну, - сказала Дамара. - Мы их уже спасли. Я ведь заклинание сказала.
   - Иди одна, Литочкина, если хочешь, - сказала Зонечка.
   Одной идти Лите было неинтересно. Тем более что единственную свечку, убегая, Лита кинула в привидение (и, кажется, попала).
   - Можете мне поверить, - возбужденно шептал Журиг, закутанный в простыню, - девчонок пугать - самое интересное занятие! Я в Тании только этим и занимался, у меня там две сестры... Идея! Давайте проведем среди них чемпионат по визгу. Напустим в палату лягушек. На спор, Зонька победит.
   Подвал между тем все мрачнел и мрачнел. Все чаще коридор сворачивал. Крутая лестница увела котоискателей вниз, стены коридора стали сырыми. Гольга с факелом гордо шагал впереди. Вдруг он остановился и прошипел:
   - Смотрите!
   В каменной нише лежали ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ КОСТИ. Жуть. Череп скалился и таращил пустые глазницы. Рядом к стене была привинчена ржавая цепь.
   - Ой, мама, - сказал Журиг, стараясь испугаться не всерьез.
   - Боишься? - спросил Гольга.
   - Нет, череп знакомый. Кажется, твой... А Гольга вдруг разозлился сам на себя:
   - А что это мы все шепчем? Кого мы боимся?! Эге-ге-гей! Кто там, выходи!
   Никто не вышел. Эхо стихло, гробовая тишина. Мижа, хорошо подумав, сказал:
   - Мужики, а пойдемте домой.
   - Боишься?! - спросил Гольга подозрительно.
   - Я не боюсь. Я факела запасные несу. А их половина осталась. И место тут не очень кошачье.
   - Совсем не кошачье, - подтвердили братья Ветя и Фидя. - Кошачьи места мы уже давно прошли.
   Минуту назад королевичи были готовы шагать по подземелью хоть до Бордукалии. Или куда оно там ведет. А теперь радовались про себя, что это Миша предложил возвращаться и что есть уважительный повод.
   - Ладно, - снисходительно сказал Гольга, - черт с вами. Пошли назад.
   И они пошли назад, мечтая вслух, как придут сюда с запасом факелов, как слазят еще на чердак, как разбудят мужика в джунглях... А Журиг, честно говоря, чувствовал спиной, как скелет провожает его грустным взглядом...
   Таким образом, и эта экспедиция в поисках котенка закончилась неудачей. Впрочем, рано говорить "закончилась". Назад-то королевичи повернули. Но вот через несколько минут наткнулись на ржавого истукана, составленного из рыцарских лат. В прошлый раз его тут почему-то не было! А потом своды из круглых стали квадратными. А вот сбоку какая-то железная дверь. Тоже не было. И наконец путешественники вышли в просторный круглый зал - ну совершенно незнакомый. В центре толстая колонна подпирала потолок. В разные стороны уходило семь коридоров. Вместо восьмого коридора в стене была ниша, а в ней каменная статуя человека, до пят закутанного в какую-то хламиду. Королевичи обошли вокруг колонны и стали спорить, из какого коридора они вышли. Гольга и близнецы показывали на один, остальные - на другой, а Мижа так вообще в противоположную сторону. Гольга уселся спиной к колонне и сказал:
   - Все. Пришли.
   Глава 11
   Самозванец
   Доля молча принялся делать из факелов лучинки. (Не думайте, что прошло мало времени. Это в книге прошло две страницы, а в Дазборге дело шло к вечеру. Даже к ночи.) Журиг так и ходил в простыне, похожий на статую, которая в нише.
   - Человек живет без еды месяц, - сказал Журиг. - Нас семеро, будем каждый месяц есть одного человека, а там, глядишь, и выблудимся отсюда. Давайте считаться, кого первым съедим. - И Журиг начал считать:
   Жил да был зеленый краб, лап-тап,
   Его звали Восьмилап, лап-тап,
   И была у Восьмилапа, лапа-тапа,
   То ли мама, то ли папа, лапа-тапа...
   - Заткнись, - сказал Мижа. - Надо сейчас эти коридоры обследовать, дойти до скелета, а там и выход найдется.
   - А если в каждом коридоре по скелету? Еще глубже забредем.
   - Все равно нас спасут, - уверенно сказали Ветя и Фидя. - Возьмут собаку-ищейку и найдут.
   - Ладно, пошли, - Гольга поднялся на ноги. - Крокодилыч, тебе дело будешь стрелками путь отмечать. Все здесь?
   Оказалось, не все. Не весь был Журиг, он взял трофейную свечку (которую в него Лита кинула) и ушел обследовать левый тоннель,
   - Жди его теперь, - злился Гольга. - Если он вообще придет.
   Как бы в ответ на эти слова, из правого коридора появился Журиг в костюме привидения. Вошел и молча остановился.
   - Ну как? - спросили его.
   - Что "ну как"? - удивилось привидение. - Это я вас должен спрашивать "ну как". Страшно?
   - Что страшно? - не поняли королевичи.
   - Как "что"? Вы не видите разве, я Привидение Тихого Гостя. Ну, бойтесь, дрожите, убегайте!
   - Хватит шутить, пошли, - сказал Мижа, хотел хлопнуть Журига по плечу, но почему-то промахнулся...
   Тут из левого коридора раздался протяжный стон, и вышло второе привидение. Оно задуло свечу и сказало голосом Журига:
   - О, пожалейте старое бедное привидение!
   - А это еще кто? - спросило первое привидение.
   - О, собрат! Разве вы не видите, я такое же бедное, несчастное привидение, как и вы!
   - Вот так шуточки! - воскликнуло первое привидение. - Видали самозванца? Я - Привидение Тихого Гостя, пятьсот лет здесь живу.
   - То-то я тебя тут в первый раз вижу, - отозвалось второе привидение. Сам самозванец!
   - Я самозванец?! Это ты самозванец, нахал, вор!
   - Кто первый обзывается, тот так и называется.
   - Грубиян, невежа!
   - Рад познакомиться, а я - привидение. И тут Привидение Тихого Гостя не выдержало, повисло в воздухе, поджав колени, и разрыдалось. Второе привидение сняло простыню и оказалось растерянным Журигом. Он-то думал, что его разыгрывают! А королевичи хоть от страха еще не смеялись, но от смеха уже не боялись. Стояли и смотрели.
   - Ой, я не нарочно, - сказал Журиг смущенно. - Простите, пожалуйста. Я не знал, что вы настоящее... Ну, не расстраивайтесь! А?
   Привидение уняло рыдания и махнуло рукой:
   - Ладно. Прощаю, - высморкавшись в подол, вздохнуло. - Как я теперь пугать вас буду? Пропал эффект внезапности...
   - Зачем пугать? - спросил Журиг, будто сам не знал зачем.
   - Так ведь это же лучшее развлечение! - объяснило привидение. - А то скучно ведь. Подвал как облупленный знаешь. Каждую крысу в лицо.
   - А котенок сюда не забредал? - спросили Ветя и Фидя.
   - Нет, - покрутило головой привидение, - котят я лет триста не видел. Это такие маленькие, хорошенькие, их еще гладят? Дадите погладить?
   - Сколько влезет, - пообещали Ветя и Фидя. - Вот только найдется. Вот только выберемся отсюда.
   - А! Так вы еще и заблудились?! Ха-ха! - привидение потерло руки. - Тут вам и смерть найти!!!
   А потом поникло, опустило руки и сказало тихо:
   - Ладно, в другой раз. Настроения нет. Идемте за мной, покажу выход.
   Привидение прошло сквозь колонну и направилось в один из коридоров. Королевичи зашагали следом.
   - Вот за этой дверью, - объясняло привидение на ходу, - камера пыток. Здесь мучили ведьм. А вон туда идет подземный ход, он кончается в лесу, в дупле старого дуба, если дуб еще не сгнил. А тут в стену замурованы кости великана, их нашли, когда дворец строили. Самая маленькая кость с меня ростом. Ну а вот здесь, - привидение показало на совершенно ровную стену, потайной выход из подвала. Ведет через камин в комнату, где раньше жили королевские дочери. Надо нажать на этот кирпич.
   Гольга нажал.
   - Сильнее, - сказало привидение. - Может, заржавело?
   - Ну-ка, дай я, - сказал Мижа.
   - Обойдемся, - сказал Гольга и надавил изо всех сил. И вот - толстенный кусок стены медленно повернулся, открывая вход.
   Королевичи погасили лучинки и полезли туда.
   - Дверь, дверь за собой закрывайте, - зашептало привидение.
   Мальчишки огляделись. Вот это да! Знаете, куда они попали? В девчачью палату! Королевские дочери сладчайшим образом спали в своих постелях и во сне выглядели даже не такими вредными. Возле кроватей висели на подставках их расфуфыренные платья с неуклюжими юбками. Палата у девочек была большая. Здесь стояли большие фенедзианские зеркала, маленький клавесин. Еще одна дверь вела в гардероб и умывальню. У мальчишек отдельной умывальни не было.
   Ветя и Фидя о чем-то на ухо шептались. Как вдруг кто-то сказал очень знакомым голосом: "Да!" - и из-под кровати вышел, потягиваясь, черный котенок. Мурсиг! Братья бросились обниматься с котенком, а Журиг зловеще прошептал:
   - Так. Все ясно. Наша месть будет страшной. Из стены вышло привидение.
   - Вы еще здесь? - спросило оно. - Ой, котенок! Дайте поглажу.
   Ветя и Фидя отпустили Мурса и принялись ворошить девчачьи юбки.
   - Что вы ищете?
   - Проволочный каркас. Эта не пойдет. Из китового уса. Эта тоже...
   - А зачем?
   - Клетку для попугая сделать. А то кот вырастет, съест нечаянно. Во! Эту возьмем. И вот эту.
   - Бросьте, - сказал Мижа. - В чем они ходить будут?
   - В чем хотят. Мы ведь жили без кота почти неделю.
   - Правильно, - поддержал их Журиг. - А котенка пока здесь оставим, чтобы на нас подозрений не было. У меня есть гениальный план...
   На двери своей палаты королевичи увидели записку: "Поздравляем с возвращением! Будьте так любезны, зайдите сейчас ко мне и покажитесь, что все целы. А то я не сплю, за вас волнуюсь. Пр. ИФАНОФ".
   И еще один по крайней мере человек не спал в это время и волновался за королевичей. Не угадаете кто. Агент № 49.
   ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
   Что значит королевский жест
   Одну плохую пьеску
   Смотрел, скучая, зал.
   А в ложе королевской
   Король сидел, зевал.
   "Король зевает! Боже!
   Что с нами будет? Что же?
   От страха у актеров
   Мороз бежал по коже.
   Конец. Молчанье в зале.
   Критический момент.
   И тут все услыхали
   Один аплодисмент.
   Взорвался зал овацией:
   Похлопал сам король!
   ...А если разобраться,
   Он просто хлопнул моль.
   Глава 12
   Мода, мода, новая мода!
   Утром принцесс-среднеклассниц разбудил крик:
   - Ой, девочки, у меня платье пропало! Ой, не пропало! Ой, что это с ним?!
   Кричала Надажа Избанская. Хоть ее и называли Спящей красавицей, но сегодня она проснулась раньше всех и увидела, что ее прекрасного избанского платья на подставке нет. Что оно валяется рядом на полу, и пропал каркас от юбки.
   У всех девочек сны оборвались на самом интересном месте.
   - Чего орешь, как эта самая? - недовольно спросила
   Лита.
   - У меня каркас от юбки украли! Как я теперь из комнаты выйду?
   - Ой, правда, что ли? А ты попробуй так надеть.
   Надажа попробовала. Юбка висела, как тряпка.
   - Хи-хи, такая дура! - не удержалась Лита. - А попробуй простыню под низ запихать.
   Девочки в ночных рубашках собрались вокруг Надажи и принялись давать советы. Тут в дверь постучали. Принцессы с визгом бросились по кроватям:
   - Нельзя, нельзя!
   - С добрым утром, ваши высочества, - раздался голос профессора. - Подъем.
   - Встаем, встаем, - крикнула Лита и вдруг обнаружила, что с ее платьем та же история - нет каркаса!
   Когда все девочки пошли на завтрак, вредина Зонечка показала Лите язык и сказала: "Бе!" Две бедняжки остались дома. Надажа плакала. Лита сердито сжимала губы.
   - У нас, - сказала она, - вообще такой глупой моды нет. У нас что хотят, то и носят.
   - Где это - у вас?
   - Надо где, - ответила Лита и замолчала.
   - Врешь ты все, - сказала Надажа. - Я спать буду, - и зарылась в одеяло.
   - А знаешь что? - решила вдруг Лита. - Я сейчас пойду на завтрак в халате.
   - Ты что?! - ужаснулась Надажа. - Того? Совсем уж?
   - А что? Подумаешь. Не съедят же меня. Будь что будет.
   - Да ну. Лучше умереть.
   А Лита аккуратно подпоясала домашний халатик, распустила рыжие волосы и надела свою маленькую корону.
   - Пойду! - сказала она.
   - Ну и иди.
   - Ну и пойду.
   И пошла.
   Эффект ее наряд произвел потрясающий! Потом целый день и полночи у принцесс всех классов только и пересудов было, как это называть - "такая наглость" или "такая прелесть". С одной стороны, против моды. А с другой стороны, раньше так и носили, и вообще красиво... И после мучительных колебаний девочки-старшеклассницы на другое утро появились все, как одна, стройные и красивые, без пузатых юбок и трехэтажных причесок. (А Надажа как раз к этому времени приспособила вместо каркаса корзину!)
   С того дня дамские моды в ШМП стали меняться каждую неделю, а то и чаще. Завхоз привез из города ткани и нитки, а добрая повариха тетя Наздя учила девочек шить. И вскоре обычной девчачьей одеждой стало платьице до колен.
   Глава 13
   Министр войны задает вопросы
   В Здране был Барламенд. В него входило тридцать семь человек. Один глава. Шестеро - министры. Остальные тридцать - просто барламендарии. Заседали в Барламенде сплошные богачи. Глава правительства - тот был хозяином ткацких мануфактур, а, скажем, министр войны владел пороховым заводом. Самый большой богач - господин Марг - в правительство не входил, зато имел там своего человека.
   В прежние времена Барламенд заседал раз в месяц. Ну, два раза. А теперь стал чуть не ежедневно. Как Здрана перестала воевать, так у министра финансов появились лишние деньги. Как появились деньги, так остальные министры начали их выпрашивать. А тридцать барламендариев все заседания напролет громко спорили, давать деньги или не давать. В этих спорах рождалась истина под названием "резолюция".
   На одном из таких заседаний министр мира, который договорился с заграничными торговцами устроить ярмарку в Дазборге, просил денег на постройку прилавков. Против был один министр порядка, он сказал, что вместо торговцев понаедут шпионы, а ему потом ловить. Барламендарии его дружным хором переспорили и вынесли резолюцию: денег дать.
   Министр уюта и культуры (это министерство создали вот только что, на днях) доказывал, что Дазборгу требуется двести один дворник и восемнадцать мусорных телег. Просил денег. Спорили долго. Решили: денег дать, но только половину, и то если останутся. И пусть министерство контроля проверит все расчеты, может, еще и не надо столько дворников.
   Министр порядка требовал денег, чтобы построить на пустыре новый полицейский участок. Потому что на этом пустыре по выходным ткачи дерутся с оружейниками.
   - Они уже лет двести дерутся, - жаловался министр порядка. - Но теперь ткачей становится все больше, а оружейники уже с ножами приходят. А вот построим участок, драться станет негде, и будет порядочек.
   - Чепуха! - возразил глава правительства. - Пустырей много, другой найдут. Лучше я вот что сделаю: возьму и отменю своим ткачам выходной день. Придут оружейники на пустырь - а драться не с кем. Ткачи все на работе.
   - Да вы что! - замахал руками министр порядка. - Если рабочие без выходных останутся, они весь город разнесут, с ваших мануфактур начиная. И тогда я ни за какой порядок не ручаюсь.
   Барламенд зашумел, заспорил с новой силой и спустя час пришел к выводу: лучше пусть себе дерутся, лишь бы нас не трогали.
   Когда запросы министров иссякли, когда все барламендарии уже устали и сорвали голоса, пришел профессор Ифаноф и попросил денег - пять тысяч.
   - О чем речь! - просипел министр финансов. - Если Барламенд не возражает, то дам, мне не жалко.
   Барламендарии не возражали, только для порядку немного поспорили шепотом.
   И тут в заднем ряду поднялась значительная фигура министра войны. Все заседание он мирно дремал, набираясь сил для своего часа, и вот этот час настал.
   - У меня будет ряд вопросов к досточтимому профессору, - произнесла значительная фигура артистическим голосом. - Прежде всего, не будет ли досточтимый профессор столь любезен дать нам разъяснения по поводу как причин, побудивших его обратиться в Барламенд с просьбой о ссужении ему упомянутой суммы, так и целей, в коих он, профессор, намерен использовать эту сумму, если таковая будет ему выделена?
   - Объясняю, - сказал профессор. - Деньги нужны для хорошего дела. Принцессы у нас затеяли шить себе платья. Вот, нужно купить еще ниток, ножниц, иголок, наперстков. И материи разной побольше. Пусть шьют.
   Министр войны выслушал ответ, поднял левую бровь, сделал паузу и сказал:
   - А не будет ли досточтимый профессор столь любезен объяснить, какими такими соображениями он руководствовался и из каких посылок исходил, когда определил размер необходимой для его целей суммы, каковую он просит сегодня у Барламенда, именно в пять тысяч и ни одним грошем больше либо меньше того?
   Профессор понял уже, к чему эти все вопросы. Лучше самого министра войны понял. Но выхода не было, пришлось ответить и на второй вопрос, и на третий, и на пятнадцатый, и на сто пятнадцатый... Сто пятнадцатый вопрос звучал так:
   - А не будет ли досточтимый профессор любезен удовлетворить наш естественный интерес относительно того, каким предположительно образом повлияет выделение ему суммы в пять тысяч из государственной казны на погодные условия в западных районах Здраны?
   За окном стояла ночь, барламендарии спали в креслах, каждый примостив голову на плечо соседу. Глава правительства изо всех сил таращил усталые глаза, чтобы они не захлопнулись.
   - Простите, - сказал он, - я прерву вашу интересную беседу. Заседание пора закрывать. А знаете, профессор, плюньте вы на эти пять тысяч. Пусть ваш завхоз завтра ко мне приедет с телегой на склад, я ему сколько угодно ниток и материи дам. Мне все равно девать некуда.
   - Так нечестно! - возмутился министр войны.
   - Все честно, - ответил глава правительства и позвонил в колокольчик.
   Барламендарии заворочались, запотягивались, послышались зевки.
   - Господа! Пока я не закрыл заседание, хочу предупредить, если так пойдет, то скоро нам придется заседать круглосуточно. Давайте лучше обсуждать только государственные вопросы. А деньгами распоряжаться - на это министр финансов есть.
   - Правильно! - бурно поддержали главу барламендарии. - У нас горлы... горла... глотки у нас не железные! - и вынесли соответствующую резолюцию.
   У министра войны от грусти не было сил возражать.
   - Ну вот, - шепнул глава правительства профессору, когда все расходились. - Теперь если что - прямо к министру финансов обращайтесь.
   - Спасибо, - ответил Ифаноф.
   А сам подумал, что главные беды еще впереди.
   ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
   (Стихи, сочиненные Журигом)
   В весеннее время, в безветренный день,
   На крыше сидел молодой воробей.
   Ему надоело сегодня парить,
   Решил он сидеть и ногами болтать.
   Другой воробей на дороге стоял
   И под ноги очень серьезно смотрел.
   Хотел воробей научиться ходить
   И думал, с какой ему лапы шагнуть.
   А третий взлетел воробей в небеса
   И, крылья раскинув, глядел с высоты,
   И думал он гордо: "А ну их совсем.
   А может, я просто некрупный орел..."
   Глава 14
   История хулиганского королевства
   Урок политики всегда проходил в классе. На стене висела политическая карта Бланеды. Профессор Ифаноф рассказывал:
   - Пятнадцать лет назад умер великий анклийский король Яжа пятый.
   - Мой дед! - шепнул на весь класс Журиг.
   - Правильно. Дочь Яжи Пятого вышла замуж за короля Тании.
   - Моя мама!
   - Вот, а кроме Журиговой мамы, у короля были еще два сына-близнеца. Яжа Шестой и Яжа Седьмой. И когда отец их умер, то Шестому суждено было взойти на престол, а Седьмому, который был младше брата на десять минут, всю жизнь оставаться принцем.
   Ветя и Фидя пересели с задней парты на переднюю, чтобы лучше слышать.
   - И вот наступает день коронации, - продолжал профессор. - И тут выясняется, что оба принца Яжи - Шестые. То есть один-то, конечно, Седьмой, но не признается, и никто в целой Анклии не может его отличить. Оба рыжие и голубоглазые, каждый называет брата самозванцем. Приехала из Тании сестра, но и она руками развела. Помню, говорит, у одного должна быть родинка под мышкой, но у какого - забыла. Что делать? Отложили коронацию раз, другой. А потом один из братьев пропал неизвестно куда. Что ж, подумали придворные, пропал так пропал, сам виноват, в другой раз пропадать не будет. И короновали того, который остался.
   Проходит год. Правит король, как умеет. А умеет он, прямо скажем, не очень, крестьяне, того и гляди, забунтуют. И вдруг по стране пошел слух: брат-то короля нашелся! Его-то на острове в тюрьме держали, а он сбежал и теперь собирает всех, кто за справедливость, потому что он и есть настоящий Яжа Шестой. Кто его видел, говорят, точная копия короля, который на монетах отчеканен. А когда законный король займет престол, то все крестьяне получат землю, потому что король этот знает сам, почем фунт лиха.