Страница:
— Все получилось очень здорово! Спасибо, что пришли. А сейчас я должен похитить свою прекрасную принцессу и отвезти ее домой, прежде чем она превратится в тыкву, заявил он, слегка подталкивая Сару к двери.
— Мы приедем домой чуть позже, — крикнул вдогонку Ральф.
— Это карета могла превратиться в тыкву, тихо поправила Сара, — а Золушка снова стала бедной девушкой.
Она смотрела на Лукаса широко раскрытыми глазами. Наверное, он стыдится ее, ведь она сделала из него посмешище, выставила его полным дураком перед друзьями.
— Прости меня, — прошептала она, когда они уселись в машину.
Лукас повернулся к ней. В темноте лицо его казалось непроницаемым.
— Простить? За что?
Сара тупо уставилась на свои руки, сжимающие колени.
— За… ты знаешь… за то, что поставила тебя в глупое положение перед всеми.
Лукас взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него. Даже в полумраке она заметила, как его губы растянулись в широкой белоснежной улыбке.
— Сара, ты пела великолепно! Я горжусь тобой! — Он завел двигатель, и они выехали на трассу.
— Тогда почему ты так стремился поскорей увести меня оттуда? — тихо спросила она.
— Ну… — Он медлил с ответом. — Я боялся, что ты слишком много выпила.
— Слишком много выпила? Ты подумал, я пьяна?
— По правде говоря, да.
Сара откинула голову на сиденье и приоткрыла окно. Запах жимолости и жасмина заполнил салон автомобиля.
— А что чувствуют пьяные?
— Ну, ты становишься легкомысленным, теряешь контроль над собой.
— Тогда я действительно пьяна. Хотя все это она чувствовала с того самого момента, как встретила Лукаса, а не только сегодня вечером.
— Честно говоря, я немного удивился, когда ты согласилась петь.
— Я тоже, — призналась девушка. — Я никогда нигде не выступала, даже в школе.
— А ты что, знала эту песню? Ты вообще знаешь много песен? Не может же быть, чтобы Клер наугад выбрала единственную известную тебе песню.
— Просто это одна из моих любимых. Я всегда представляла, как мама поет мне ее. Знаешь, в мечтах у меня всегда был богатый отец и красивая мама, как в песне.
И жених, как Лукас, хотелось ей добавить. Лукас, на которого у нее нет никаких прав: пропасть между ними слишком велика. Он помолвлен, он посещает загородные клубы, знает, какой вилкой что нужно есть, его просьбы исполняются мгновенно, не вызывая лишних вопросов. Такой пропасти ей не перешагнуть.
— Мать всегда говорила, что это неприлично, когда на тебя обращают внимание. Хотя сегодня я чувствовала себя свободной, раскрепощенной и веселой. Может, это оттого, что я много выпила? Если это действительно значит быть пьяной, тогда я понимаю, почему так много людей пьют.
Лукас заразительно рассмеялся.
— Не думаю, что алкоголь имеет к этому какое-то отношение.
Сара тоже не думала. После поцелуя Лукаса ей было так же хорошо.
— Тогда как ты это объясняешь? — спросила она.
— Не знаю. Может быть, ты так вошла в роль Эналайз, что делала то же, что сделала бы она?
— Я пела, как Эналайз?
— Если бы я не знал правду, то поклялся бы, что это Эналайз. У вас одинаковая внешность, голос, жесты. Даже то последнее движение, когда ты прислонилась к пианино и вытянула руки вперед… Эналайз сделала бы то же самое. Твое невероятное предположение, что, возможно, вы близнецы, начинает казаться мне правдой. Я просто не вижу другого объяснения.
Сара снова отвернулась и посмотрела в окно. Огромное счастье и опустошающая тоска навалились на нее. Лукас гордился ею, потому что она сумела слишком хорошо войти в роль Эналайз. И только. Он целовал ее, а представлял Эналайз. Разумеется, у Сары не было причины расстраиваться по этому поводу, но тем не менее она огорчилась.
— Куда мы едем? — спросила она, заметив, как Лукас въезжает в открытые ворота особняка Брюстеров.
— Я привез тебя… О! Болван! — Лукас остановился перед гаражом и ударил себя рукой по лбу. — Проклятье! Мы ведь не извинились за твой… в смысле за отъезд Эналайз из города. Ну и ну! — Он откинулся назад, покачал головой и с печальной улыбкой посмотрел на Сару. — Прости меня. Я понятия не имел, что все может так осложниться. Наверно, ты хочешь вернуться в отель?
— Да, — кивнула Сара. Вернуться в неуютную комнату, к своей настоящей жизни, где она никому не нужна.
— Я придумаю, что сообщить Ральфу и Клер. Может быть, попрошу Линду сказать им, что Эналайз проведет ночь с ней. Линда просто подумает, что Эналайз и я… ну, ты понимаешь. — В сумрачном свете садовых лампочек Сара заметила, как во взгляде Лукаса заиграли плутовские огоньки. — Я очень ценю все, что ты для меня сделала, — прошептал он, — и обещаю отплатить услугой за услугу. Завтра я позвоню Тому и договорюсь с ним о встрече в понедельник.
— Спасибо.
Лукас прощается с ней. Она больше никогда его не увидит.
Если только не докажет, что Эналайз ее сестра. Тогда, может быть, они пригласят ее на свадьбу.
Лукас будет ее зятем.
Их дети будут называть ее «тетя Сара».
— Сара.
Девушка взглянула на Лукаса.
— Что?
— С тобой все в порядке?
— Конечно. А почему ты спросил?
— Не знаю. Просто ты кажешься немного грустной.
Она заставила себя улыбнуться.
— Я просто устала. Это был длинный и напряженный день.
— Да. — Лукас вставил ключ, чтобы завести двигатель, но не повернул его. — Я действительно тебе очень признателен. Я, кажется, уже говорил это…
— Да.
— Ну, давай я отвезу тебя в гостиницу. Он не пошевелился. Аромат роз наполнил машину сквозь открытое окно. Их запах пьянил намного сильнее, чем все шампанское, которое они сегодня выпили. Неожиданно яркий свет озарил машину.
Сара повернулась и увидела фары автомобиля, остановившегося за ними.
— Это Ральф и Клер, — воскликнул Лукас. — Все, попались. Прости, мне очень жаль.
Ей показалось, что он лукавил, — они давно могли уехать… Но думать об этом было поздно — Ральф и Клер вернулись. Значит, ей придется провести еще одну ночь в их доме и снова лгать им, принимая их любовь и нежность, выдавая себя за их дочь…
И все же крошечная частица души Сары радовалась при мысли, что ей вновь предстоит войти в этот огромный дом, окунуться в атмосферу любви и ласки. Снова увидеть Лукаса.
— Ты собираешься домой, дорогая? — Голос Клер раздался у нее за спиной.
— А, молодые влюбленные, — добавил Ральф, подходя к жене. — Ты увидишь ее через несколько часов, — обратился он к Лукасу, а сейчас дай ей поспать немного.
Губы Лукаса беззвучно произнесли слово «пожалуйста».
Сара была не в состоянии бороться с соблазном. Она вышла из машины. Клер обняла ее за талию, а Ральф положил руку ей на плечо. Все трое направились к дому.
— Увидимся завтра, — крикнул Лукас им вдогонку.
Не забывай, что все это только притворство, твердила себе Сара. Она шутит с огнем, и это может плохо для нее кончиться. Если она поверить в этот маскарад всего лишь на мгновение, вся оставшаяся жизнь покажется ей невыносимой. Девушке ужасно хотелось, чтобы руки Лукаса снова обняли ее, увидеть его улыбку, обращенную к ней, и понимать, что он готов исполнить любую ее прихоть.
Глава 7
Глава 8
— Мы приедем домой чуть позже, — крикнул вдогонку Ральф.
— Это карета могла превратиться в тыкву, тихо поправила Сара, — а Золушка снова стала бедной девушкой.
Она смотрела на Лукаса широко раскрытыми глазами. Наверное, он стыдится ее, ведь она сделала из него посмешище, выставила его полным дураком перед друзьями.
— Прости меня, — прошептала она, когда они уселись в машину.
Лукас повернулся к ней. В темноте лицо его казалось непроницаемым.
— Простить? За что?
Сара тупо уставилась на свои руки, сжимающие колени.
— За… ты знаешь… за то, что поставила тебя в глупое положение перед всеми.
Лукас взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него. Даже в полумраке она заметила, как его губы растянулись в широкой белоснежной улыбке.
— Сара, ты пела великолепно! Я горжусь тобой! — Он завел двигатель, и они выехали на трассу.
— Тогда почему ты так стремился поскорей увести меня оттуда? — тихо спросила она.
— Ну… — Он медлил с ответом. — Я боялся, что ты слишком много выпила.
— Слишком много выпила? Ты подумал, я пьяна?
— По правде говоря, да.
Сара откинула голову на сиденье и приоткрыла окно. Запах жимолости и жасмина заполнил салон автомобиля.
— А что чувствуют пьяные?
— Ну, ты становишься легкомысленным, теряешь контроль над собой.
— Тогда я действительно пьяна. Хотя все это она чувствовала с того самого момента, как встретила Лукаса, а не только сегодня вечером.
— Честно говоря, я немного удивился, когда ты согласилась петь.
— Я тоже, — призналась девушка. — Я никогда нигде не выступала, даже в школе.
— А ты что, знала эту песню? Ты вообще знаешь много песен? Не может же быть, чтобы Клер наугад выбрала единственную известную тебе песню.
— Просто это одна из моих любимых. Я всегда представляла, как мама поет мне ее. Знаешь, в мечтах у меня всегда был богатый отец и красивая мама, как в песне.
И жених, как Лукас, хотелось ей добавить. Лукас, на которого у нее нет никаких прав: пропасть между ними слишком велика. Он помолвлен, он посещает загородные клубы, знает, какой вилкой что нужно есть, его просьбы исполняются мгновенно, не вызывая лишних вопросов. Такой пропасти ей не перешагнуть.
— Мать всегда говорила, что это неприлично, когда на тебя обращают внимание. Хотя сегодня я чувствовала себя свободной, раскрепощенной и веселой. Может, это оттого, что я много выпила? Если это действительно значит быть пьяной, тогда я понимаю, почему так много людей пьют.
Лукас заразительно рассмеялся.
— Не думаю, что алкоголь имеет к этому какое-то отношение.
Сара тоже не думала. После поцелуя Лукаса ей было так же хорошо.
— Тогда как ты это объясняешь? — спросила она.
— Не знаю. Может быть, ты так вошла в роль Эналайз, что делала то же, что сделала бы она?
— Я пела, как Эналайз?
— Если бы я не знал правду, то поклялся бы, что это Эналайз. У вас одинаковая внешность, голос, жесты. Даже то последнее движение, когда ты прислонилась к пианино и вытянула руки вперед… Эналайз сделала бы то же самое. Твое невероятное предположение, что, возможно, вы близнецы, начинает казаться мне правдой. Я просто не вижу другого объяснения.
Сара снова отвернулась и посмотрела в окно. Огромное счастье и опустошающая тоска навалились на нее. Лукас гордился ею, потому что она сумела слишком хорошо войти в роль Эналайз. И только. Он целовал ее, а представлял Эналайз. Разумеется, у Сары не было причины расстраиваться по этому поводу, но тем не менее она огорчилась.
— Куда мы едем? — спросила она, заметив, как Лукас въезжает в открытые ворота особняка Брюстеров.
— Я привез тебя… О! Болван! — Лукас остановился перед гаражом и ударил себя рукой по лбу. — Проклятье! Мы ведь не извинились за твой… в смысле за отъезд Эналайз из города. Ну и ну! — Он откинулся назад, покачал головой и с печальной улыбкой посмотрел на Сару. — Прости меня. Я понятия не имел, что все может так осложниться. Наверно, ты хочешь вернуться в отель?
— Да, — кивнула Сара. Вернуться в неуютную комнату, к своей настоящей жизни, где она никому не нужна.
— Я придумаю, что сообщить Ральфу и Клер. Может быть, попрошу Линду сказать им, что Эналайз проведет ночь с ней. Линда просто подумает, что Эналайз и я… ну, ты понимаешь. — В сумрачном свете садовых лампочек Сара заметила, как во взгляде Лукаса заиграли плутовские огоньки. — Я очень ценю все, что ты для меня сделала, — прошептал он, — и обещаю отплатить услугой за услугу. Завтра я позвоню Тому и договорюсь с ним о встрече в понедельник.
— Спасибо.
Лукас прощается с ней. Она больше никогда его не увидит.
Если только не докажет, что Эналайз ее сестра. Тогда, может быть, они пригласят ее на свадьбу.
Лукас будет ее зятем.
Их дети будут называть ее «тетя Сара».
— Сара.
Девушка взглянула на Лукаса.
— Что?
— С тобой все в порядке?
— Конечно. А почему ты спросил?
— Не знаю. Просто ты кажешься немного грустной.
Она заставила себя улыбнуться.
— Я просто устала. Это был длинный и напряженный день.
— Да. — Лукас вставил ключ, чтобы завести двигатель, но не повернул его. — Я действительно тебе очень признателен. Я, кажется, уже говорил это…
— Да.
— Ну, давай я отвезу тебя в гостиницу. Он не пошевелился. Аромат роз наполнил машину сквозь открытое окно. Их запах пьянил намного сильнее, чем все шампанское, которое они сегодня выпили. Неожиданно яркий свет озарил машину.
Сара повернулась и увидела фары автомобиля, остановившегося за ними.
— Это Ральф и Клер, — воскликнул Лукас. — Все, попались. Прости, мне очень жаль.
Ей показалось, что он лукавил, — они давно могли уехать… Но думать об этом было поздно — Ральф и Клер вернулись. Значит, ей придется провести еще одну ночь в их доме и снова лгать им, принимая их любовь и нежность, выдавая себя за их дочь…
И все же крошечная частица души Сары радовалась при мысли, что ей вновь предстоит войти в этот огромный дом, окунуться в атмосферу любви и ласки. Снова увидеть Лукаса.
— Ты собираешься домой, дорогая? — Голос Клер раздался у нее за спиной.
— А, молодые влюбленные, — добавил Ральф, подходя к жене. — Ты увидишь ее через несколько часов, — обратился он к Лукасу, а сейчас дай ей поспать немного.
Губы Лукаса беззвучно произнесли слово «пожалуйста».
Сара была не в состоянии бороться с соблазном. Она вышла из машины. Клер обняла ее за талию, а Ральф положил руку ей на плечо. Все трое направились к дому.
— Увидимся завтра, — крикнул Лукас им вдогонку.
Не забывай, что все это только притворство, твердила себе Сара. Она шутит с огнем, и это может плохо для нее кончиться. Если она поверить в этот маскарад всего лишь на мгновение, вся оставшаяся жизнь покажется ей невыносимой. Девушке ужасно хотелось, чтобы руки Лукаса снова обняли ее, увидеть его улыбку, обращенную к ней, и понимать, что он готов исполнить любую ее прихоть.
Глава 7
Луч солнечного света пробился сквозь занавеску и разбудил Сару. Было раннее утро понедельника, и Сара лежала на постели в своем номере в гостинице. Номер живо напомнил ей бесконечную череду квартир, по которым они всю жизнь кочевали с Джун Мартин, но сегодня он казался особенно унылым и неуютным.
Вчера она проснулась в веселой спальне Эналайз. Клер пришла, чтобы поторопить ее пора было завтракать и отправляться в церковь.
Потом они все вместе вновь вошли в огромный храм, где накануне в субботу проходила репетиция не ее свадьбы.
Сара сидела рядом с Клер, Ральфом и Лукасом, пела вместе с церковным хором и опускалась на колени, чтобы помолиться. Потом священник произнес проповедь об обмане, и Саре захотелось забиться под церковную скамью, превратиться в крупинку пыли и исчезнуть в толстом ковре.
Лукас обнял ее, словно успокаивая, и она уговорила себя, что ее ложь помогает избежать волнений в семье Эналайз.
После службы большинство отправилось к Брюстерам, и вновь Саре пришлось бороться с соблазном поверить, что доброжелательное отношение людей к ней вполне заслуженно.
Когда они стояли на тротуаре, Лукас сообщил Клер и Ральфу, что они с Эналайз сейчас едут к нему домой, где она заберет свою машину, а потом они отправятся в Даллас на конференцию, связанную с открытием нового вида бабочек.
— Конференция в воскресенье вечером? спросил Ральф.
— Рано утром в понедельник, — быстро сообразил Лукас.
— Очень рано, — оправдывалась Сара. Вся сила воли понадобилась ей, чтобы не поддаться на уговоры Ральфа и Клер поехать домой, перекусить и собрать сумку. Она также отклонила приглашение Лукаса пойти в ресторан — притворство становилось слишком правдоподобным, и это пугало ее.
Сара встала с постели и решительно направилась в душ. Она не отступит и все равно рано или поздно дознается, кто же были ее родители.
Сначала надо будет пойти в банк, потом в библиотеку — попробовать поискать в местных газетах упоминание о Джун Мартин.
Может, к тому времени вернется Эналайз, и, кто знает, не поможет ли она ей в поисках. Если они действительно близнецы.
Сара взглянула на себя в зеркало в ванной. Вот именно, близнецы. Она забыла, что в этом городе ее все будут принимать только за Эналайз.
Священник в церкви был прав — ложь так легко не отпускает.
Надо было найти выход. Вот если бы у нее были темный парик, очки и строгий костюм, то можно было бы придумать себе профессию, которая не вызвала бы подозрений у банковских служащих и дала бы ей право получить сведения о Джун Мартин.
Ведь, в сущности, все, что Саре нужно, это доступ к компьютеру.
Ровно в полдень Мери Мюллер, страховой агент, самоуверенная и даже немного высокомерная девица, толкнула дверь Первого Национального банка Бриар-Крика.
Сара поправила узкую черную юбку, надвинула очки на нос и посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что парик сидит как надо. У справочного стола она достала одну из визиток, которые ей удалось напечатать сегодня утром.
— Я разыскиваю вашу бывшую служащую, быстро и четко проговорила Сара. — Джун Мартин. Она работала здесь в 1970 или 1971 году.
О ней доложили в офис Джорджа Фремонта, президента банка. Час назад он отказался отвечать на звонки Сары Мартин. Сара пожала мягкую влажную руку и села на стул, прямо напротив него. Странно, но еще сегодня утром ее пугала даже мысль о встрече с этим маленьким, толстым и лысым человечком.
— Чашечку кофе? — предложил он.
— Нет, спасибо. Все, что мне нужно, так это только немного информации. Джун Мартин была застрахована на сто тысяч долларов пожизненным страховым полисом, и это единственный адрес, который нам удалось разыскать.
— Джун Мартин? — Он сложил руки на круглом животе. — Кажется, кто-то еще спрашивал о ней не так давно.
— Да, вам звонила служащая нашей компании, но ей ничего не ответили. Так что мне пришлось самой ехать сюда.
— Да, верно, это был телефонный звонок. — Он поднял трубку и попросил принести кадровые записи за 1970 и 1971 года. — Должно быть, у вас интересная работа, — заметил он, пока они ждали.
— Да, — не могла не согласиться Сара. За последние три дня это уже ее третья роль. — Но, я уверена, работа президента банка не менее увлекательна.
Он пожал плечами.
— Так вышло. Меня направили сюда из Далласа, когда наша компания выкупила контрольный пакет акций. Это хорошее приобретение, но городок, конечно, не сравнить с Далласом. А вы откуда приехали? — Он бросил взгляд на ее визитную карточку. — Канзас-Сити. Я был там как-то на конференции. Милое местечко.
— Обыкновенное. Холодно зимой и жарко летом.
Президент банка важно кивнул, словно она сказала что-то умное.
Через несколько бесконечных минут молодая женщина поставила перед Фремонтом коробку с бумагами за 1971 год.
— Сейчас принесу записи за 1970, — сообщила она.
Мистер Фремонт поднял крышку и сердито посмотрел внутрь.
— Это было до того, как мы поглотили компанию, — объяснил он. — Данные еще не были заложены в компьютер. Поэтому вашему клерку ничего не ответили. Рыться в этом море бумаги… Сами понимаете.
— Ничего, все в порядке.
— Я попрошу отвести вас в отдельную комнату, и вы сможете провести там столько времени, сколько вам нужно.
Сара чуть не подпрыгнула от радости и громко не рассмеялась.
— Спасибо, — важно поблагодарила она. Фремонт встал и поднял коробку. Сердце у Сары забилось быстрее: она стояла на пороге своего первого открытия, и, может быть, к концу недели, ей удастся узнать, кто была ее настоящая мать, почему она ее оставила и является ли Эналайз ее родной сестрой.
Во вторник вечером Сара придет к нему в дом, чтобы встретиться с Томом Джекинсом, сказал себе Лукас и положил три больших куска мяса на гриль — обед для Сары и Тома. В ресторан нельзя было идти из соображений конспирации.
Лукас не видел Сару с того дня, когда они расстались после церкви, в воскресенье. Он только один раз говорил с ней по телефону, чтобы назначить эту встречу.
Разумеется, он думал о ней пару раз. Ну, может быть, несколько раз. И то только потому, что тайна их сходства с Эналайз так его интриговала.
Возможно, отчасти виноваты его гормоны. Сара могла заставить его пульс биться чаще, всего лишь взглянув на него. Но он не какой-нибудь подросток, он умеет держать себя в руках и не позволит безумной страсти разрушить его жизнь.
Он добавил несколько кусочков кокосового ореха и приправу к салату, рецепт которого ему удалось выведать у шеф-повара Загородного клуба. Парень, однако, наотрез отказался продать ему шоколадное суфле, поэтому пришлось купить шоколадное пирожное с орехами в местной кондитерской. Оно, вместе с ванильным мороженым и горячей помадкой, должно было удовлетворить шоколадные фантазии Сары.
Раздался звонок в дверь, и Лукас пошел открывать.
На пороге стояла Сара в белой трикотажной блузке и джинсовой юбке до колен. Ее фарфоровая кожа без макияжа выглядела великолепно. Казалось, запах роз окутал ее, пробуждая в его памяти воспоминания о субботнем вечере, когда они сидела в ее машине перед домом Брюстеров. Он ощущал запах роз всякий раз, когда Сара находилась рядом.
Лукас вдруг подумал, что во всей той неимоверной лжи, которую он нагородил последние несколько дней, самой большой была ложь самому себе. Все его размышления на тему, что Сара интересует его только из-за ее интригующего сходства с Эналайз, что он сам хозяин своим гормонам, — все это, может быть, и имело какое-то значение, но только до тех пор, пока он не увидел Сару, стоящую на крыльце. Он сразу понял, как много потерял, прожив два дня без нее.
Молчание затянулось.
— Проходи, — как будто очнувшись, произнес наконец он.
Девушка улыбнулась и вошла в дом.
— У твоего соседа прекрасные розы.
— Серьезно?
— А разве ты не чувствуешь их запах?
— Ax, это всего лишь запах роз! Слава Богу, ему не почудилось. Но почему он никогда раньше, до субботнего вечера, не замечал роз соседа?
Лукас закрыл дверь и повернулся к Саре.
— Хочешь, пойдем на задний дворик? Там тенек и прохладно. Но если хочешь, останемся дома и включим кондиционер. — Слава Богу, он не запнулся, как подросток, плохо знающий урок.
— Мне бы хотелось побыть на свежем воздухе, — ответила Сара. — У нас дома никогда не было кондиционера, и я к нему не привыкла.
Лукас обнял ее за талию и повел на террасу.
Дурак! Он мог бы пойти, не прикасаясь к ней. Он дотронулся до нее просто потому, что хотел этого.
Все определенно шло не в нужном русле. Куда, черт возьми, подевалась его верность Эналайз?
Слава Богу, Том должен приехать с минуты на минуту. Лукас показал Саре внутренний дворик, а затем вернулся домой, чтобы приготовить чай для них двоих. Достав лед из холодильника, он несколько минут не закрывал дверцу, чтобы немного охладиться. Раньше, когда у пациента было сотрясение мозга, врачи заворачивали его в холодную мокрую ткань, чтобы вывести из шокового состояния. Ему бы сейчас такая процедура не помешала.
Лукас снова напомнил себе, что помолвлен с Эналайз. Ему всегда нравилась эта девушка, к тому же он уважал ее родителей. Ему не хотелось никому из них причинять боль. Эналайз очень страдала, когда тот негодяй, с которым она спуталась в колледже, бросил ее. Тогда Лукас оказался рядом и смог успокоить и поддержать ее. Он не станет причинять ей новую боль.
Лукас открыл дверь во внутренний дворик и остановился. Сидя на стуле, Сара улыбалась ему. Он постарался взять себя в руки, но мысли уже не слушались. Этот холод, как и его рассудок, быстро исчезает на техасском солнце.
— Спасибо, — поблагодарила она, принимая чай. — Бифштексы прекрасно пахнут.
У него тоже от запаха бифштексов потекли слюнки.
Лукас опустился в кресло.
— Как у тебя дела? — Он приложил максимум усилий, чтобы голос прозвучал ровно и беспристрастно.
— Хорошо, — ответила девушка. В первый раз за этот вечер Саре показалось, что пропасть между ними стала немного меньше. — Я пыталась разузнать что-нибудь сама.
— А ты не боишься, что люди могут увидеть тебя и подумать, что Эналайз вернулась в город?
— О, не беспокойся! Я купила в Тайлере короткий темный парик, очки и строгий костюм. Так что в Бриар-Крикс меня никто не узнал. — В ее глазах зажглись веселые огоньки. — Это было очень забавно. Знаешь, когда я притворяюсь кем-нибудь, я могу сделать такое, на что прежняя Сара Мартин никогда бы не осмелилась.
— Понимаю. — Смелость Сары немного удивила Лукаса. — И где же ты была? Что выяснила? Что-нибудь интересное?
— В принципе оплаченная квитанция могла прийти откуда угодно. Мать могла купить это пальто в комиссионном магазине. Я разговаривала с несколькими служащими в банке, и никто из них не вспомнил Джун Мартин. Однако президент позволил мне просмотреть старые кадровые записи…
— Президент? Джордж Фремонт позволил тебе просмотреть записи банка?
Сара сидела прямо, с ее лица не сходило выражение гордости.
— Да, я представилась страховым агентом.
— Представилась кем? И он поверил тебе? — Глаза у Лукаса широко раскрылись от удивления.
— Я хорошо подготовилась. В Тайлере напечатала на компьютере несколько визиток.
Она достала из кошелька полдюжины карточек и протянула их Лукасу.
— «Мери Мюллер. Агент.» Достойная жизнь «„, — прочитал он. — „Сенди Маршал, агент, Федеральное бюро расследований“. «Габриэла Каспер, Детективное агентство“. Сара, не может быть, чтобы ты все это сделала!
— Почему?
— А если бы тебя поймали?
— Но ведь это не настоящие компании. Я их все придумала.
— Я знаю, но тем не менее… — Он провел дрожащими пальцами по волосам. Это его вина. Он воспользовался наивной, неопытной девушкой и научил ее притворяться, научил обману.
Что, черт возьми, происходит с его размеренной, спокойной жизнью? Куда подевался его здравый смысл? Ему надо держать под контролем чувства и не допустить, чтобы они привели его в бездну. Но чем дольше он смотрел в зеленые глаза Сары, тем труднее ему было убедить себя в этом.
Раздался звонок в дверь.
Том.
Слава Богу!
Вчера она проснулась в веселой спальне Эналайз. Клер пришла, чтобы поторопить ее пора было завтракать и отправляться в церковь.
Потом они все вместе вновь вошли в огромный храм, где накануне в субботу проходила репетиция не ее свадьбы.
Сара сидела рядом с Клер, Ральфом и Лукасом, пела вместе с церковным хором и опускалась на колени, чтобы помолиться. Потом священник произнес проповедь об обмане, и Саре захотелось забиться под церковную скамью, превратиться в крупинку пыли и исчезнуть в толстом ковре.
Лукас обнял ее, словно успокаивая, и она уговорила себя, что ее ложь помогает избежать волнений в семье Эналайз.
После службы большинство отправилось к Брюстерам, и вновь Саре пришлось бороться с соблазном поверить, что доброжелательное отношение людей к ней вполне заслуженно.
Когда они стояли на тротуаре, Лукас сообщил Клер и Ральфу, что они с Эналайз сейчас едут к нему домой, где она заберет свою машину, а потом они отправятся в Даллас на конференцию, связанную с открытием нового вида бабочек.
— Конференция в воскресенье вечером? спросил Ральф.
— Рано утром в понедельник, — быстро сообразил Лукас.
— Очень рано, — оправдывалась Сара. Вся сила воли понадобилась ей, чтобы не поддаться на уговоры Ральфа и Клер поехать домой, перекусить и собрать сумку. Она также отклонила приглашение Лукаса пойти в ресторан — притворство становилось слишком правдоподобным, и это пугало ее.
Сара встала с постели и решительно направилась в душ. Она не отступит и все равно рано или поздно дознается, кто же были ее родители.
Сначала надо будет пойти в банк, потом в библиотеку — попробовать поискать в местных газетах упоминание о Джун Мартин.
Может, к тому времени вернется Эналайз, и, кто знает, не поможет ли она ей в поисках. Если они действительно близнецы.
Сара взглянула на себя в зеркало в ванной. Вот именно, близнецы. Она забыла, что в этом городе ее все будут принимать только за Эналайз.
Священник в церкви был прав — ложь так легко не отпускает.
Надо было найти выход. Вот если бы у нее были темный парик, очки и строгий костюм, то можно было бы придумать себе профессию, которая не вызвала бы подозрений у банковских служащих и дала бы ей право получить сведения о Джун Мартин.
Ведь, в сущности, все, что Саре нужно, это доступ к компьютеру.
Ровно в полдень Мери Мюллер, страховой агент, самоуверенная и даже немного высокомерная девица, толкнула дверь Первого Национального банка Бриар-Крика.
Сара поправила узкую черную юбку, надвинула очки на нос и посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что парик сидит как надо. У справочного стола она достала одну из визиток, которые ей удалось напечатать сегодня утром.
— Я разыскиваю вашу бывшую служащую, быстро и четко проговорила Сара. — Джун Мартин. Она работала здесь в 1970 или 1971 году.
О ней доложили в офис Джорджа Фремонта, президента банка. Час назад он отказался отвечать на звонки Сары Мартин. Сара пожала мягкую влажную руку и села на стул, прямо напротив него. Странно, но еще сегодня утром ее пугала даже мысль о встрече с этим маленьким, толстым и лысым человечком.
— Чашечку кофе? — предложил он.
— Нет, спасибо. Все, что мне нужно, так это только немного информации. Джун Мартин была застрахована на сто тысяч долларов пожизненным страховым полисом, и это единственный адрес, который нам удалось разыскать.
— Джун Мартин? — Он сложил руки на круглом животе. — Кажется, кто-то еще спрашивал о ней не так давно.
— Да, вам звонила служащая нашей компании, но ей ничего не ответили. Так что мне пришлось самой ехать сюда.
— Да, верно, это был телефонный звонок. — Он поднял трубку и попросил принести кадровые записи за 1970 и 1971 года. — Должно быть, у вас интересная работа, — заметил он, пока они ждали.
— Да, — не могла не согласиться Сара. За последние три дня это уже ее третья роль. — Но, я уверена, работа президента банка не менее увлекательна.
Он пожал плечами.
— Так вышло. Меня направили сюда из Далласа, когда наша компания выкупила контрольный пакет акций. Это хорошее приобретение, но городок, конечно, не сравнить с Далласом. А вы откуда приехали? — Он бросил взгляд на ее визитную карточку. — Канзас-Сити. Я был там как-то на конференции. Милое местечко.
— Обыкновенное. Холодно зимой и жарко летом.
Президент банка важно кивнул, словно она сказала что-то умное.
Через несколько бесконечных минут молодая женщина поставила перед Фремонтом коробку с бумагами за 1971 год.
— Сейчас принесу записи за 1970, — сообщила она.
Мистер Фремонт поднял крышку и сердито посмотрел внутрь.
— Это было до того, как мы поглотили компанию, — объяснил он. — Данные еще не были заложены в компьютер. Поэтому вашему клерку ничего не ответили. Рыться в этом море бумаги… Сами понимаете.
— Ничего, все в порядке.
— Я попрошу отвести вас в отдельную комнату, и вы сможете провести там столько времени, сколько вам нужно.
Сара чуть не подпрыгнула от радости и громко не рассмеялась.
— Спасибо, — важно поблагодарила она. Фремонт встал и поднял коробку. Сердце у Сары забилось быстрее: она стояла на пороге своего первого открытия, и, может быть, к концу недели, ей удастся узнать, кто была ее настоящая мать, почему она ее оставила и является ли Эналайз ее родной сестрой.
Во вторник вечером Сара придет к нему в дом, чтобы встретиться с Томом Джекинсом, сказал себе Лукас и положил три больших куска мяса на гриль — обед для Сары и Тома. В ресторан нельзя было идти из соображений конспирации.
Лукас не видел Сару с того дня, когда они расстались после церкви, в воскресенье. Он только один раз говорил с ней по телефону, чтобы назначить эту встречу.
Разумеется, он думал о ней пару раз. Ну, может быть, несколько раз. И то только потому, что тайна их сходства с Эналайз так его интриговала.
Возможно, отчасти виноваты его гормоны. Сара могла заставить его пульс биться чаще, всего лишь взглянув на него. Но он не какой-нибудь подросток, он умеет держать себя в руках и не позволит безумной страсти разрушить его жизнь.
Он добавил несколько кусочков кокосового ореха и приправу к салату, рецепт которого ему удалось выведать у шеф-повара Загородного клуба. Парень, однако, наотрез отказался продать ему шоколадное суфле, поэтому пришлось купить шоколадное пирожное с орехами в местной кондитерской. Оно, вместе с ванильным мороженым и горячей помадкой, должно было удовлетворить шоколадные фантазии Сары.
Раздался звонок в дверь, и Лукас пошел открывать.
На пороге стояла Сара в белой трикотажной блузке и джинсовой юбке до колен. Ее фарфоровая кожа без макияжа выглядела великолепно. Казалось, запах роз окутал ее, пробуждая в его памяти воспоминания о субботнем вечере, когда они сидела в ее машине перед домом Брюстеров. Он ощущал запах роз всякий раз, когда Сара находилась рядом.
Лукас вдруг подумал, что во всей той неимоверной лжи, которую он нагородил последние несколько дней, самой большой была ложь самому себе. Все его размышления на тему, что Сара интересует его только из-за ее интригующего сходства с Эналайз, что он сам хозяин своим гормонам, — все это, может быть, и имело какое-то значение, но только до тех пор, пока он не увидел Сару, стоящую на крыльце. Он сразу понял, как много потерял, прожив два дня без нее.
Молчание затянулось.
— Проходи, — как будто очнувшись, произнес наконец он.
Девушка улыбнулась и вошла в дом.
— У твоего соседа прекрасные розы.
— Серьезно?
— А разве ты не чувствуешь их запах?
— Ax, это всего лишь запах роз! Слава Богу, ему не почудилось. Но почему он никогда раньше, до субботнего вечера, не замечал роз соседа?
Лукас закрыл дверь и повернулся к Саре.
— Хочешь, пойдем на задний дворик? Там тенек и прохладно. Но если хочешь, останемся дома и включим кондиционер. — Слава Богу, он не запнулся, как подросток, плохо знающий урок.
— Мне бы хотелось побыть на свежем воздухе, — ответила Сара. — У нас дома никогда не было кондиционера, и я к нему не привыкла.
Лукас обнял ее за талию и повел на террасу.
Дурак! Он мог бы пойти, не прикасаясь к ней. Он дотронулся до нее просто потому, что хотел этого.
Все определенно шло не в нужном русле. Куда, черт возьми, подевалась его верность Эналайз?
Слава Богу, Том должен приехать с минуты на минуту. Лукас показал Саре внутренний дворик, а затем вернулся домой, чтобы приготовить чай для них двоих. Достав лед из холодильника, он несколько минут не закрывал дверцу, чтобы немного охладиться. Раньше, когда у пациента было сотрясение мозга, врачи заворачивали его в холодную мокрую ткань, чтобы вывести из шокового состояния. Ему бы сейчас такая процедура не помешала.
Лукас снова напомнил себе, что помолвлен с Эналайз. Ему всегда нравилась эта девушка, к тому же он уважал ее родителей. Ему не хотелось никому из них причинять боль. Эналайз очень страдала, когда тот негодяй, с которым она спуталась в колледже, бросил ее. Тогда Лукас оказался рядом и смог успокоить и поддержать ее. Он не станет причинять ей новую боль.
Лукас открыл дверь во внутренний дворик и остановился. Сидя на стуле, Сара улыбалась ему. Он постарался взять себя в руки, но мысли уже не слушались. Этот холод, как и его рассудок, быстро исчезает на техасском солнце.
— Спасибо, — поблагодарила она, принимая чай. — Бифштексы прекрасно пахнут.
У него тоже от запаха бифштексов потекли слюнки.
Лукас опустился в кресло.
— Как у тебя дела? — Он приложил максимум усилий, чтобы голос прозвучал ровно и беспристрастно.
— Хорошо, — ответила девушка. В первый раз за этот вечер Саре показалось, что пропасть между ними стала немного меньше. — Я пыталась разузнать что-нибудь сама.
— А ты не боишься, что люди могут увидеть тебя и подумать, что Эналайз вернулась в город?
— О, не беспокойся! Я купила в Тайлере короткий темный парик, очки и строгий костюм. Так что в Бриар-Крикс меня никто не узнал. — В ее глазах зажглись веселые огоньки. — Это было очень забавно. Знаешь, когда я притворяюсь кем-нибудь, я могу сделать такое, на что прежняя Сара Мартин никогда бы не осмелилась.
— Понимаю. — Смелость Сары немного удивила Лукаса. — И где же ты была? Что выяснила? Что-нибудь интересное?
— В принципе оплаченная квитанция могла прийти откуда угодно. Мать могла купить это пальто в комиссионном магазине. Я разговаривала с несколькими служащими в банке, и никто из них не вспомнил Джун Мартин. Однако президент позволил мне просмотреть старые кадровые записи…
— Президент? Джордж Фремонт позволил тебе просмотреть записи банка?
Сара сидела прямо, с ее лица не сходило выражение гордости.
— Да, я представилась страховым агентом.
— Представилась кем? И он поверил тебе? — Глаза у Лукаса широко раскрылись от удивления.
— Я хорошо подготовилась. В Тайлере напечатала на компьютере несколько визиток.
Она достала из кошелька полдюжины карточек и протянула их Лукасу.
— «Мери Мюллер. Агент.» Достойная жизнь «„, — прочитал он. — „Сенди Маршал, агент, Федеральное бюро расследований“. «Габриэла Каспер, Детективное агентство“. Сара, не может быть, чтобы ты все это сделала!
— Почему?
— А если бы тебя поймали?
— Но ведь это не настоящие компании. Я их все придумала.
— Я знаю, но тем не менее… — Он провел дрожащими пальцами по волосам. Это его вина. Он воспользовался наивной, неопытной девушкой и научил ее притворяться, научил обману.
Что, черт возьми, происходит с его размеренной, спокойной жизнью? Куда подевался его здравый смысл? Ему надо держать под контролем чувства и не допустить, чтобы они привели его в бездну. Но чем дольше он смотрел в зеленые глаза Сары, тем труднее ему было убедить себя в этом.
Раздался звонок в дверь.
Том.
Слава Богу!
Глава 8
Лукас поспешил открыть дверь.
Сара отпила глоток холодного чая, чтобы смочить пересохшее горло. Реакция Лукаса немного охладила ее пыл. Почему она решила, что ее действия вызовут у него интерес, что он будет гордиться ею? Какое ему дело до столь незначительного известия?
Лукас вошел вместе с высоким светловолосым мужчиной. Сара встала.
— Сара Мартин. Том Джекинс, — представил их друг другу Лукас. — О, проклятье! Бифштексы на плите! — И побежал к грилю.
Том улыбнулся Саре и протянул ей руку.
— Рад познакомиться с тобой, Сара. Она протянула ему руку в ответ. Том пожал ее, покачал головой и тихо рассмеялся.
— Невероятно! Лукас, ты уверен, что Эналайз не разыгрывает нас? Это на нее похоже.
Лукас подошел сзади, неся тарелку с жареными бифштексами.
— Она не Эналайз, — спокойно сказал он, поверь мне.
Их взгляды встретились, и Саре показалось, что у него в глазах мелькнуло сожаление.
— Надеюсь, все любят поджаренную корочку? — спросил Лукас и повел их в гостиную, где на полированном овальном столе стояли три тарелки.
За ужином Том задавал Саре вопросы о матери. Он заверил ее, что они смогут многое выяснить с помощью страхового полиса Джун Мартин. Когда Сара рассказала ему о своем способе получения информации, Том в отличие от Лукаса весело рассмеялся.
— Очень умно, — похвалил он. Сара вспыхнула.
— Никто в банке не слышал о Джун Мартин, но, просматривая старые записи, я наткнулась на имя Альберта Мартина. Это же имя записано в моем свидетельстве о рождении в графе «отец».
Сара едва сдерживала волнение — надежды могли оказаться беспочвенными.
— Сара, да это же просто великолепно, воскликнул Лукас. — Почему ты мне ничего не сказала?
— Ты не дал мне возможности. — Она чуть было не упрекнула его в том, что он слишком беспокоился за законность ее действий.
— Ты знаешь, где живет Альберт Мартин?
— Я записала адрес. Но он там больше не живет, я заходила туда сегодня утром. Сейчас там живет молодая семья.
Сара вспомнила, как стояла перед домом, боясь постучать. Откроет ли ей дверь рыжеволосый мужчина? Узнает ли он ее, когда она снимет парик? А вдруг он воскликнет, что очень рад, и заключит ее в свои объятия?
Наконец она постучала. На пороге появилась молодая женщина с маленьким ребенком на руках. Мальчик, только начинающий ходить, держался сзади за ее юбку.
— Они не покупали дом у Альберта Мартина, — Сара заставила себя говорить спокойным и ровным голосом. — Возможно, этот дом уже несколько раз менял владельцев. Ведь Альберт Мартин ушел на пенсию почти двадцать лет назад.
— Перед тем как банк был продан и Фремонт назначен директором, — вставил Лукас.
— Именно поэтому мистер Фремонт не смог мне ничего рассказать. Имени Альберта Мартина нет в телефонной книге Бриар-Крика. Может быть, сейчас он живет во Флориде, Фризоне или на другом конце света. — Сара опустила глаза. — Может быть, Альберт Мартин уже мертв. У меня есть его страховой номер. Можно попробовать поискать с его помощью.
Том поднял светлые брови и покосился на Лукаса.
— Молодец, — похвалил он Сару. Лукас откинулся на спинку кресла.
— Действительно, — улыбнулся он. Сара опять покраснела.
— Еще я была в библиотеке, смотрела старые газеты, но и там ничего не нашла, никакого упоминания о Джун Мартин или об Альберте Мартине. Может быть, это не настоящая фамилия моей матери?
— Мы скоро выясним это, — заверил ее Том. — Со страховым номером я смогу тебе даже сказать, какое детское питание ты получала в детстве.
Девушка рассмеялась — замечание Тома несколько разрядило обстановку.
— За какой промежуток времени ты смотрела газеты? — спросил Лукас.
— За май, июнь и июль 1972 года. Месяцем раньше и месяц спустя после моего рождения.
Лукас подсел ближе, не сводя с нее глаз. Он забыл о своем бифштексе и обо всем остальном.
— Когда у тебя день рождения?
— Двадцать пятого июня.
— 1972 года?
— Да. А когда у Эналайз? Сердце у Сары бешено стучало.
— Почти на два месяца позже, двадцать первого августа 1972 года.
— Рак и Лев, — вдруг проговорил Том. — Неудивительно, что вы с Эналайз так непохожи по характеру. Рак — знак воды, а Лев — непредсказуемый знак огня.
— Возможно, Джун Мартин снова солгала. — Лукас не сводил с Сары взгляда. — Один и тот же год, и даты очень близкие.
— Возможно, — согласился Том. — Если удочерение Сары было незаконным, она боялась, что власти заберут ребенка, и изменила дату. Так что не исключено, что день рождения Сары совпадает с днем рождения Эналайз.
— Это означает, что Эналайз и я — близнецы, — добавила Сара, — и мы с Лукасом скоро станем родственниками.
Она опустила взгляд, чтобы он не увидел разочарования на ее лице. Том негромко присвистнул.
— Интересная теория. Это может означать, что Эналайз тоже удочерили.
— Она не слишком похожа на Ральфа или Клер, — заметил Лукас.
— Это точно.
— Но зато Сара так сильно похожа на Эналайз, что даже Клер не смогла различить их. К тому же у Сары была кукла по имени Эналайз, а у Эналайз кукла Сара. И они обе обожают жуков.
— Что?
Сара рассмеялась, увидев смущенное выражение на лице у Тома.
— Он имеет в виду энтомологию.
— А, понимаю.
С Томом было приятно и легко. Казалось, он принимает ее такой, какая она есть.
— А еще у Сары и Эналайз одинаковые родинки на левом бедре, — прошептал Лукас. Глаза у Тома широко раскрылись от удивления.
— Он обманывает, — заверила его Сара. Горячая краска смущения подступила к ее лицу при непристойном замечании Лукаса.
— Действительно, — признался тот с усмешкой. — Но они носят туфли одного размера и обожают шоколад. Кстати, самое время приступить к десерту. Поручаю тебе развлекать нашу прекрасную гостью. Надеюсь, вы поладите.
Лукас собрал тарелки и вышел из комнаты.
— Вы с Лукасом совершенно не похожи друг на друга. — Сара повернулась к Тому. — Он такой серьезный. А где вы встретились?
— В Остинском колледже. Все девчонки увивались за Лукасом, а я волочился за всеми девчонками. Я и представить себе не мог, что кто-то, уехав из Бриар-Крика, захочет вернуться туда.
Сара отпила глоток холодного чая, чтобы смочить пересохшее горло. Реакция Лукаса немного охладила ее пыл. Почему она решила, что ее действия вызовут у него интерес, что он будет гордиться ею? Какое ему дело до столь незначительного известия?
Лукас вошел вместе с высоким светловолосым мужчиной. Сара встала.
— Сара Мартин. Том Джекинс, — представил их друг другу Лукас. — О, проклятье! Бифштексы на плите! — И побежал к грилю.
Том улыбнулся Саре и протянул ей руку.
— Рад познакомиться с тобой, Сара. Она протянула ему руку в ответ. Том пожал ее, покачал головой и тихо рассмеялся.
— Невероятно! Лукас, ты уверен, что Эналайз не разыгрывает нас? Это на нее похоже.
Лукас подошел сзади, неся тарелку с жареными бифштексами.
— Она не Эналайз, — спокойно сказал он, поверь мне.
Их взгляды встретились, и Саре показалось, что у него в глазах мелькнуло сожаление.
— Надеюсь, все любят поджаренную корочку? — спросил Лукас и повел их в гостиную, где на полированном овальном столе стояли три тарелки.
За ужином Том задавал Саре вопросы о матери. Он заверил ее, что они смогут многое выяснить с помощью страхового полиса Джун Мартин. Когда Сара рассказала ему о своем способе получения информации, Том в отличие от Лукаса весело рассмеялся.
— Очень умно, — похвалил он. Сара вспыхнула.
— Никто в банке не слышал о Джун Мартин, но, просматривая старые записи, я наткнулась на имя Альберта Мартина. Это же имя записано в моем свидетельстве о рождении в графе «отец».
Сара едва сдерживала волнение — надежды могли оказаться беспочвенными.
— Сара, да это же просто великолепно, воскликнул Лукас. — Почему ты мне ничего не сказала?
— Ты не дал мне возможности. — Она чуть было не упрекнула его в том, что он слишком беспокоился за законность ее действий.
— Ты знаешь, где живет Альберт Мартин?
— Я записала адрес. Но он там больше не живет, я заходила туда сегодня утром. Сейчас там живет молодая семья.
Сара вспомнила, как стояла перед домом, боясь постучать. Откроет ли ей дверь рыжеволосый мужчина? Узнает ли он ее, когда она снимет парик? А вдруг он воскликнет, что очень рад, и заключит ее в свои объятия?
Наконец она постучала. На пороге появилась молодая женщина с маленьким ребенком на руках. Мальчик, только начинающий ходить, держался сзади за ее юбку.
— Они не покупали дом у Альберта Мартина, — Сара заставила себя говорить спокойным и ровным голосом. — Возможно, этот дом уже несколько раз менял владельцев. Ведь Альберт Мартин ушел на пенсию почти двадцать лет назад.
— Перед тем как банк был продан и Фремонт назначен директором, — вставил Лукас.
— Именно поэтому мистер Фремонт не смог мне ничего рассказать. Имени Альберта Мартина нет в телефонной книге Бриар-Крика. Может быть, сейчас он живет во Флориде, Фризоне или на другом конце света. — Сара опустила глаза. — Может быть, Альберт Мартин уже мертв. У меня есть его страховой номер. Можно попробовать поискать с его помощью.
Том поднял светлые брови и покосился на Лукаса.
— Молодец, — похвалил он Сару. Лукас откинулся на спинку кресла.
— Действительно, — улыбнулся он. Сара опять покраснела.
— Еще я была в библиотеке, смотрела старые газеты, но и там ничего не нашла, никакого упоминания о Джун Мартин или об Альберте Мартине. Может быть, это не настоящая фамилия моей матери?
— Мы скоро выясним это, — заверил ее Том. — Со страховым номером я смогу тебе даже сказать, какое детское питание ты получала в детстве.
Девушка рассмеялась — замечание Тома несколько разрядило обстановку.
— За какой промежуток времени ты смотрела газеты? — спросил Лукас.
— За май, июнь и июль 1972 года. Месяцем раньше и месяц спустя после моего рождения.
Лукас подсел ближе, не сводя с нее глаз. Он забыл о своем бифштексе и обо всем остальном.
— Когда у тебя день рождения?
— Двадцать пятого июня.
— 1972 года?
— Да. А когда у Эналайз? Сердце у Сары бешено стучало.
— Почти на два месяца позже, двадцать первого августа 1972 года.
— Рак и Лев, — вдруг проговорил Том. — Неудивительно, что вы с Эналайз так непохожи по характеру. Рак — знак воды, а Лев — непредсказуемый знак огня.
— Возможно, Джун Мартин снова солгала. — Лукас не сводил с Сары взгляда. — Один и тот же год, и даты очень близкие.
— Возможно, — согласился Том. — Если удочерение Сары было незаконным, она боялась, что власти заберут ребенка, и изменила дату. Так что не исключено, что день рождения Сары совпадает с днем рождения Эналайз.
— Это означает, что Эналайз и я — близнецы, — добавила Сара, — и мы с Лукасом скоро станем родственниками.
Она опустила взгляд, чтобы он не увидел разочарования на ее лице. Том негромко присвистнул.
— Интересная теория. Это может означать, что Эналайз тоже удочерили.
— Она не слишком похожа на Ральфа или Клер, — заметил Лукас.
— Это точно.
— Но зато Сара так сильно похожа на Эналайз, что даже Клер не смогла различить их. К тому же у Сары была кукла по имени Эналайз, а у Эналайз кукла Сара. И они обе обожают жуков.
— Что?
Сара рассмеялась, увидев смущенное выражение на лице у Тома.
— Он имеет в виду энтомологию.
— А, понимаю.
С Томом было приятно и легко. Казалось, он принимает ее такой, какая она есть.
— А еще у Сары и Эналайз одинаковые родинки на левом бедре, — прошептал Лукас. Глаза у Тома широко раскрылись от удивления.
— Он обманывает, — заверила его Сара. Горячая краска смущения подступила к ее лицу при непристойном замечании Лукаса.
— Действительно, — признался тот с усмешкой. — Но они носят туфли одного размера и обожают шоколад. Кстати, самое время приступить к десерту. Поручаю тебе развлекать нашу прекрасную гостью. Надеюсь, вы поладите.
Лукас собрал тарелки и вышел из комнаты.
— Вы с Лукасом совершенно не похожи друг на друга. — Сара повернулась к Тому. — Он такой серьезный. А где вы встретились?
— В Остинском колледже. Все девчонки увивались за Лукасом, а я волочился за всеми девчонками. Я и представить себе не мог, что кто-то, уехав из Бриар-Крика, захочет вернуться туда.