Карлин Салли. Невеста из провинции

   Услышав эти слова, Сара почувствовала, как горячий румянец залил ее щеки. Теплый голос Лукаса согревал душу.
   — Но перед тем, как петь, я выпила шампанского. И совершила другие поступки, изменив имя и внешность. Ты правильно заметил: когда я притворяюсь кем-нибудь другим, я могу делать то, что никогда бы не осмелилась Сара Мартин.
   Лукас прислонился к машине, сложив руки на груди.
   — Я не верю в это. Думаю, все дело в том, что у тебя сильный характер. Просто твоя мать подавляла его долгие годы. А сейчас ты свободна и можешь обрести себя. Если Джун Мартин солгала насчет твоего дня рождения и вы с Эналайз все-таки сестры, тогда ты тоже Лев и огонь дремал внутри тебя все эти годы.
   Саре почему-то стало смешно, но Лукас говорил серьезно. Она и сама думала прошлой ночью, что, пожалуй, не такая уж она и застенчивая, как ей казалось до сих пор.
   Лукас выпрямился.
   — Давай ключи.
   Сара протянула ему связку, и он сел в машину. Двигатель завелся при первом же повороте. Лукас снова вылез и захлопнул дверцу.
   — Пошли в дом. Я умоюсь, и мы позвоним Тому. Он что-то оставил для меня на автоответчике…
   Сара вдруг заволновалась.
   — Том объяснил, в чем дело?
   — Нет, но он, должно быть, уже дома. Сейчас все выясним.
   Они вошли в дом, и Лукас отвел ее в ванную комнату. Сара быстро умылась, однако джинсы и блузка оставались грязными. Что было делать? Боясь испачкать мебель, девушка стояла посреди гостиной, изнемогая от нелепости ситуации. Может, облокотиться о каминную полку? Она положила руку на камин и постаралась выглядеть непринужденно.
   Вышло ужасно глупо. Она попробовала еще несколько поз.
   — Это что, новый танец или у тебя аллергия на машинное масло? — Лукас смотрел на нее, широко улыбаясь. Сара покраснела от смущения.
   — Я просто… — Она взмахнула дрожащими руками, стараясь скрыть волнение.
   Лукас окинул ее взглядом, и его усмешка исчезла, на лице застыло странное выражение, от которого у Сары быстрее забилось сердце. Он сощурился и снова попытался улыбнуться. Улыбка вышла довольно натянутой.
   — Поскольку я не могу просить тебя снять всю одежду, я принесу полотенце, чтобы ты могла сесть.
   Он снова вышел. Сара застыла на месте. «Снять всю одежду». Это предложение, этот голодный взгляд… Если бы у нее была хоть капля здравого смысла, она тут же прыгнула бы в свою машину и уехала отсюда подальше. Сара непременно так и посупила бы, если бы не новости от Тома Джекинса. Это единственная причина, по которой она не сбежала прямо сейчас.
   Как упорно она себя ни убеждала, ей все равно не удалось заставить себя поверить в это.
   Лукас вернулся с пушистым бежевым полотенцем в руках. Он расстелил его на диване, и Сара еще раз отметила, что все в этом доме было пастельных тонов.
   Интересно, как изменится эта комната, когда Лукас и Эналайз поженятся?
   Черт возьми, какое ей до этого дело?
   Сара обошла диван и осторожно села на полотенце, боясь испачкать и его.
   Не глядя на нее, Лукас взял телефон и набрал номер. Он обменялся с Томом приветствиями, а затем взял карандаш и бумагу. Это могло означать, что у Тома есть какая-то информация. Лукас начал что-то записывать. Напряжение Сары росло. Она немного подалась вперед, словно пытаясь услышать то, что говорил Том.
   Наконец, после, казалось, бесконечного разговора, Лукас повесил трубку и повернулся к ней.
   — У меня есть хорошая и плохая новости. — Лицо у него было непроницаемым. Сара постаралась взять себя в руки.
   — Тому не удалось ничего узнать о твоей матери. Он выяснил, что настоящая Джун Мартин, владелица социального страхового полиса, умерла много лет назад в Лос-Анджелесе.
   Сара чувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Слова Лукаса означали, что у нее никогда не было ни матери, ни фамилии, ни прошлого. Все, что она сегодня имеет, принадлежит Эналайз, и рано или поздно ей придется вернуть долг — рассказать правду Ральфу и Клер. И тогда у нее не останется совсем ничего. Ведь даже если Эналайз ее сестра, может оказаться, что ей вовсе не нужна такая родственница, как Сара, и она попросту не примет ее. У Эналайз и так уже есть Ральф, Клер и Лукас.
   — Надеюсь, это была плохая новость. Лукас улыбнулся, и она немного расслабилась.
   — Да. А теперь хорошая: Том нашел Альберта Мартина.
   Лукас пристально посмотрел на Сару.
   — Это великолепно, — проговорила она скорее испуганно, чем радостно, и он вдруг поймал себя на том, что тоже почему-то не рад. Словно кто-то собирался их разлучить… — Где сейчас живет Альберт Мартин? — тихо спросила она.
   — Здесь, в городе. В центре для пожилых людей.
   Он опустился на корточки перед Сарой, заглянул ей в глаза и протянул сотовый телефон.
   — Том дал мне номер этого человека. Не хочешь ему позвонить?
   — Разумеется, хочу, — согласилась Сара, но только не знаю, о чем с ним говорить, с чего начать. Не могу же я вот так сразу все выложить.
   — Ты права. А если просто сказать ему, что твоя мать его знала и теперь тебе хотелось бы навестить его? Потом при встрече все объяснишь…
   — А если он спросит, кто была моя мать? Я ведь даже не знаю ее настоящего имени.
   Несколько секунд они сидели в мертвой тишине, глядя друг на друга.
   — И что же ты собираешься делать?
   — Поеду домой и подумаю обо всем. — Печальная улыбка застыла на ее нежном лице. — Я имею в виду, вернусь в гостиницу. Это единственный дом, который у меня сейчас есть. Возможно, мне придется сделать то, что сделал ты много лет назад: начать новую жизнь и забыть о прошлом.
   — Прекрасная мысль. — Лукас попытался сказать это весело и непринужденно, но у него не получилось. Ему почему-то ужасно не хотелось, чтобы Сара была счастлива без него. — Том собирается проверить происхождение Эналайз. Если ее тоже удочерили, то он попробует раздобыть информацию через Ральфа и Клер.
   Сказав это, Лукас вдруг понял, что Сара и Эналайз действительно могут оказаться сестрами. Эта мысль не принесла ему ничего, кроме горечи и разочарования.
   Сара скоро станет его свояченицей. Полный абсурд. Эта девушка волновала его, он хотел заботиться о ней явно не по-братски, был способен даже разрушить жизнь их обоих. Если он женится на Эналайз… Откуда взялось это «если»? Дрожащей рукой он вытер капли пота со лба.
   — Тебе нехорошо, Лукас?
   — Ничего, все в порядке. — Он быстро вскочил с дивана — подальше, подальше от искушения, от Сары.
   Она тоже встала.
   — Спасибо, что помог починить машину и что уговорил Тома навести справки о моей семье. И за… — Она пожала плечами и сдержанно улыбнулась. — Словом, за все.
   — Не стоит благодарности. Всегда рад помочь тебе, Сара Мартин. Я тоже благодарен тебе, что ты спасла мою честь на репетиции свадьбы.
   Девушка медленно направилась к двери. Лукас шел за ней, борясь с непреодолимым желанием обнять ее и целовать, целовать до тех пор, пока она не поверит, что не одинока в этом мире, что у нее есть он…
   — Позвони мне, после того как поговоришь с Альбертом Мартином, хорошо?
   — Хорошо.
   — А я свяжусь с тобой, если Том узнает еще что-нибудь.
   — Спасибо.
   — И когда вернется Эналайз.
   — Договорились. Ну, до свидания.
   Она вышла из дома.
   — Не хочешь, чтобы я пошел с тобой на встречу с Альбертом Мартином? — крикнул вдруг Лукас.
   Девушка обернулась, улыбаясь.
   — Спасибо. Думаю, я сама справлюсь.
   Не повернувшись больше ни разу, она спустилась вниз по улице к своей машине.
   Конечно, она справится. Как справлялась до сих пор. Он ей больше не нужен. Сара отличный человек, и она заслужила немного счастья и покоя.
   Лукас вошел в дом, закрыл за собой дверь и со злостью ударил в нее кулаком. Проклятое родительское наследство — неспособность противостоять страсти, слепое подчинение ей. Он взглянул на часы. Через десять минут Сара будет у себя в номере. Если он сейчас ей позвонит, то испортит жизнь не только себе, но и ей. И он не сделает этого, он будет слушаться своего разума, а не сердца.

Глава 11

   На следующее утро они стояли перед квартирой номер сто девяносто три, и Лукас сжимал Саре руку. — Все будет хорошо.
   Почти всю прошедшую ночь Сара не спала. Лукас позвонил ей, едва она вошла в свой номер. Он настаивал на том, чтобы пойти вместе с ней к Альберту Мартину. Искушение было слишком велико — встретиться с ним, увидеть его еще раз… Пока он не стал мужем Эналайз… Образ Лукаса постоянно преследовал Сару. Как она ни старалась, она не могла выкинуть его из головы. Сара встала почти на рассвете, но ей понадобилось целое утро, чтобы найти в себе смелость позвонить Альберту Мартину. В конце концов набрав его номер, она ничего не сказала ему, за исключением того, что только что приехала в этот город и хотела бы с ним поговорить. Сара глубоко вздохнула и постучала. Дверь номера сто девяносто три открылась. Первое мгновение Сара ничего не видела внутри было довольно темно, но потом она заметила маленького седого старичка.
   — Я — Сара, — представилась она. — Я звонила вам утром. А это Лукас Дениэлс, мой друг.
   На лице у старика появилась милая и добрая улыбка.
   — Добро пожаловать, Сара и Лукас. У тебя такие красивые волосы, — заметил он. — Если вы продаете что-нибудь, то мне придется огорчить вас — у меня совсем нет денег. Но я буду очень рад, если вы согласитесь посидеть со мной и выпить стакан чаю со льдом.
   Нежность и жалость наполнили сердце Сары — старик, верно, очень одинок, а она знала, что такое одиночество.
   — Я ничего не продаю и с удовольствием выпью стаканчик чаю.
   Старик отступил, пропуская их в комнату. Лукас положил руку Саре на плечо, и почему-то это прикосновение придало ей силы. Она шагнула через порог.
   Комната была маленькой и невзрачной, но множество фотографий на стенах придавали ей довольно уютный вид.
   — Вы пьете с сахаром?
   — Нет, без сахара, — ответила Сара.
   — Я тоже, — добавил Лукас. Альберт отправился на кухню, а Сара принялась изучать фотографии.
   — Посмотри, это, наверное, Альберт с женой. — Она взяла старую черно-белую свадебную фотографию в красивой рамке. Казалось, молодожены смотрят в будущее, а не в объектив камеры. Их взгляды были полны любви, надежды и счастья.
   — Это Роза и я. — Альберт Мартин зашел в гостиную, неся маленький поднос с тремя стаканами.
   — У вас красивая жена. Альберт кивнул.
   — Да, она была прекрасна. Присаживайтесь.
   Сара поставила карточку на туалетный столик и села на диван рядом с Лукасом. Альберт уютно устроился в кресле.
   — А сейчас расскажите мне, что привело такую милую пару в дом старика.
   — Мы просто друзья, — объяснила Сара и, не вдаваясь в подробности, рассказала ему историю своей жизни, в том числе и о том, что его имя было указано в ее свидетельстве о рождении.
   Старик молча слушал, время от времени кивая головой.
   — О! — наконец воскликнул он. — Я понимаю. Вы полагаете, что я могу быть вашим отцом?
   Сара напряженно ждала ответа. Лукас сжал ее запястье, и ей стало легче. Как хорошо, что он пошел с ней! Неважно, что будет потом, главное — сейчас он рядом.
   — Вы ее отец? — Лукас задал вопрос, на который Сара не отважилась. Альберт печально улыбнулся.
   — Жаль, но нет. Мне бы очень хотелось иметь такую дочь. Роза и я всегда мечтали о ребенке, но Бог не дал нам этого счастья. Если бы ты была нашей дочерью, мы ни за что на свете не бросили бы тебя. — В его бледных глазах стояли слезы. — Мне действительно очень жаль.
   — Мне тоже. — Сара с трудом проглотила огромный ком, подступивший к горлу. Потом лихорадочно порылась в кошельке. — Вы не взглянете на фотографию моей матери? Может быть, вы знали ее? Или вместе работали в банке?
   Альберт поставил стакан на столик и вынул из кармана рубашки очки.
   — Ее лицо кажется мне знакомым, но… — Он покачал головой. — Это было так давно. Да и память у меня уже не та…
   Дрожащей рукой Сара взяла фото обратно. Еще одна тропинка, которая должна была привести ее в прошлое, оборвалась.
   Они пробыли у Альберта Мартина еще час. Поговорили о городе, о работе нового мэра, о постройке нового торгового центра. Когда они собрались уходить, старик проводил их до самой машины Лукаса.
   — Ребята, приезжайте в любое время, я всегда буду рад вам. Знаешь, мне было бы приятно иметь такую дочь, как ты, Сара Мартин.
   Стоя у открытой дверцы машины, девушка улыбнулась старику. Слезы снова затуманили ее взгляд.
   — Спасибо. Мне бы хотелось как-нибудь пообедать с вами, сходить в кино или еще куда-нибудь.
   — Мне нравится твоя идея. Если я вспомню, на кого ты похожа, немедленно позвоню. — Солнечный свет заставил его прищуриться. — Я думаю, это все рыжие волосы. Я обязательно вспомню, — пообещал он напоследок.
   Рыжие волосы… старик наверняка видел однажды Эналайз. Именно на нее она и похожа. Несмотря на разочарование, Сара постаралась улыбнуться.
   — Я верю, что вы вспомните. Мужчины пожали друг другу руки, и Альберт вернулся к себе.
   — Как ты себя чувствуешь? — спросил Лукас уже в машине.
   Она повернулась к нему и улыбнулась.
   — Все в порядке. Спасибо, что поехал со мной. — Она оглянулась. — Я буду поддерживать с ним связь. Даже если уеду из города.
   — Да, очень милый старик. — Лукас включил зажигание и бросил взгляд в зеркало заднего вида. — Этого не может быть.
   — Что там? — Сара испуганно высунулась в окно: сзади к ним вплотную подъезжал знакомый белый «кадиллак». — Боже мой, что же делать?
   Лукас запустил пальцы в густую шевелюру.
   — Если бы я знал!
   — Эналайз! — Клер уже бежала к ним. — Ты и представить себе не можешь, как расстроила меня и отца! Ты никогда раньше не лгала нам!
   Больше всего на свете Саре хотелось сейчас провалиться сквозь землю от стыда и раскаяния.
   Подошел Ральф.
   — Что здесь происходит, Лукас? Ты уверял нас, что наша дочь сейчас в Айове. Вчера, когда Клер играла в бридж, она получила сообщение, что Эналайз в Иллинойсе. Спустя пару часов Эналайз позвонила из Миссури и пообещала все объяснить сегодня вечером, когда вернется домой.
   Сара застыла — Эналайз ехала по ее следам. Ральф нагнулся к машине и перевел взгляд на Сару.
   — Вчера вечером нам позвонил Берт Девидс и заявил, что ты весь день провела в городе. Ты никак не могла быть в Миссури, когда звонила. Эналайз, что происходит? Что ты здесь делаешь? Кого ты навещала? Где ты была все это время?
   Голос у Ральфа дрожал, нервы были на пределе.
   — Я не ваша дочь, — не выдержала наконец Сара, чувствуя, как не вовремя вырвались у нее эти слова.
   Страдание перекосило лицо Клер. Она обняла Сару, прижалась к ней щекой.
   — Что ты такое говоришь? Конечно же, ты наша дочь! Что за сплетни до тебя дошли? Тебе что-нибудь рассказал мужчина, который живет здесь?
   Значит, это правда: Ральф и Клер удочерили Эналайз и боялись, что она узнает об этом.
   Ральф обошел машину и положил руку на плечо жены.
   — Поедем домой, дорогая, — обратился он к Саре. В его голосе больше не было ни злобы, ни гнева, а только грусть. — Нам нужно поговорить. Лукас, ты скоро станешь членом нашей семьи, так что тебе тоже стоит послушать.
   Клер схватила его за руку. На ее лице застыло выражение печали и страха.
   — Только не это! — прокричала она, почти плача.
   Ральф погладил ей руку.
   — Все будет хорошо. Надо было открыть ей правду несколько лет назад.
   Сара взглянула на них. Похоже, Ральф был готов рассказать Эналайз историю ее жизни.
   — Нет, я не могу пойти с вами, — возразила Сара. Это было выше ее сил.
   — Почему не можешь, малышка? — испуганно спросила Клер. — Что случилось?
   — Нам необходимо заехать ко мне домой на несколько минут, — вмешался Лукас. — Обещаю, что мы с Эналайз приедем к вам позже.
   — Успокойся, жена, — утешил Ральф Клер. — Мы будем ждать тебя, дорогая, — обратился он к Cape. — Не забывай, что мы очень любим тебя.
   Девушка опустила глаза — она выдержит и не позволит себе снова поддаться на их уговоры. Но какая невыносимая боль пронзает сердце при мысли, что она их больше не увидит.
   Лукас включил двигатель и отъехал назад, оставив Ральфа и Клер на стоянке.
   Это не твои родители, твердила себе Сара. Они бы не расстроились так, если бы знали, что ты лишь жалкая самозванка, а не их дочь.
   Лукас остановился напротив гаража, вышел из машины и открыл перед ней дверцу.
   Ну, вот и конец истории. Сейчас, она пересядет в свою машину, вернется в гостиницу, упакует вещи и постарается обо всем забыть.
   Целый мир открывается перед Сарой. За последние дни она набралась достаточно смелости, чтобы решительно войти в него.
   Можно поехать в Даллас. Яркие огни, огромный город. Там наверняка есть библиотеки, она постарается найти работу, продолжить учебу и получить диплом энтомолога. Не об этом ли она всегда мечтала?
   Сара подняла глаза на Лукаса и поняла, что все это ей теперь совсем не нужно. Войти вместе с ним в его дом, и чтобы Лукас удержал ее, поцеловал и заставил забыть об одиночестве. Теперь она хотела только одного — принадлежать этому человеку.
   Сара отвернулась, чтобы он не смог прочитать у нее в глазах эти постыдные мысли.
   Именно в этот момент Сара поняла, что влюблена в Лукаса Дениэлса. Она не знала, когда это случилось. Может быть, это произошло сразу же, как только она увидела его. Или это сильное чувство возникло во время поцелуя на репетиции свадьбы. На самом деле это вовсе не имело значения. Это произошло, и, значит, ей придется немедленно уехать.
   На душе у Лукаса было невыносимо тяжело. Эналайз возвращается, фарс закончился. Сара скоро станет его свояченицей, и он больше никогда, никогда ее не поцелует…
   — Жаль, что Альберт Мартин не твой отец, пробормотал он. Надо удержать ее еще хоть ненадолго. Когда они снова встретятся, все уже будет совсем по-другому…
   — Да, ты прав, очень милый человек. Они опять помолчали. Где-то недалеко прокричал грач, и снова воцарилась тишина.
   В голову ничего не приходило. Лукас сунул руки в карманы брюк, чтобы случайно не коснуться ее.
   — А в городе всегда так следят за Эналайз? спросила Сара, и он перевел дыхание — похоже, ей тоже не хочется уходить.
   — Здесь всегда любили посплетничать, а Ральф и Клер носятся с Эналайз как с писаной торбой. Думаю, многие просто хотят угодить влиятельной семье, помогая следить за своенравной и капризной дочерью.
   — Тогда понятно, почему она так любит сбегать, никому ничего не сказав. Мать сводила меня с ума опекой, но, по крайней мере, она не заставляла весь город следить за мной. — Сара взглянула на часы. — Эналайз может появиться в любой момент. Ты думаешь, она приедет сразу сюда или сначала все-таки заглянет к родителям?
   — Думаю, сюда. Она наверняка захочет получить отчет о том, чего ей ждать дома. Я всегда докладывал ей.
   — Мне нужно уехать до ее приезда.
   — Почему это?! Эналайз наверняка будет тебе рада. Я уверен, сюрприз, о котором она без конца говорит, — это ты. Если ты останешься, мы тоже приготовим ей сюрприз…
   Он что, совсем спятил? Если Сара останется, он же не сможет нормально общаться с Эналайз — хочет он того или нет, его невестой.
   Девушка покачала головой, избегая его взгляда.
   — Я должна уехать из города. Я не готова встретиться сейчас с Эналайз.
   — Уехать из города? — переспросил Лукас, явно озадаченный таким поворотом. — Я думал, ты хочешь повидаться с сестрой.
   Сара подняла глаза. Взгляд у нее был полон страдания.
   — Я не могу объяснить… Мне просто необходимо уехать. Мне надо наладить собственную жизнь и только потом стать частью жизни Эналайз.
   Но Лукас уже знал Сару хорошо и понимал, что это только половина правды. Просто она больше не могла оставаться только родственницей, только подругой…
   — О, Сара! — Он протянул руки, чтобы обнять ее, но она отпрянула.
   И ему вдруг захотелось закричать во весь голос, что он любит ее, что, даже если бы их разделял целый океан, его страсть не стала бы меньше, что его жизнь будет пустой и бессмысленной, если из нее уйдет Сара.
   — Я должен жениться на Эналайз. — Он сказал это скорее самому себе, чем ей.
   — Я знаю.
   — Мне бы хотелось… — Лукас мучительно искал слова. — Я не могу причинить боль людям, которых так уважаю: Клер, Ральфу, Эналайз. И тебе. Да, да, я забочусь и о тебе, Сара. Я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива.
   — Я знаю, — снова тихо повторила она. Лукас сделал шаг назад и опять засунул руки глубоко в карманы.
   — Мои родители исковеркали себе жизнь, потому что пошли на поводу у безумной страсти. Я не позволю, чтобы это случилось с нами.
   Сара кивнула.
   — Я поеду в Даллас, — сказала она. — Передай Эналайз, что я вернусь, когда начну новую жизнь. — Она глубоко вздохнула. — Я встречусь с ней, когда перестану ей завидовать, и тогда я буду счастлива за вас обоих.
   — Я не хочу, чтобы ты уезжала.
   — Мне тоже не хочется, но я должна.
   — Мы могли бы переехать в другой город, неожиданно выпалил он. — Только ты и я. Возможно, мне удалось бы найти там работу.
   Он действительно сказал это?
   Однако на Сару сказанное, казалось, не произвело большого впечатления.
   — Нет, — мягко возразила она. — Мы не можем сделать этого. Ты правильно заметил нельзя огорчать тех, кого любишь. Эналайз твоя невеста и, возможно, моя сестра. У нас обоих есть обязательства.
   Он почувствовал почти облегчение. То, чего Лукас всегда так боялся, произошло: он любит Сару и ради этой любви готов был разрушить жизнь их обоих. Теперь перед ним стоял один-единственный вопрос: как жить дальше, если Сары не будет рядом? А может, его родители были правы?
   — Ты сообщишь мне свой адрес, когда устроишься?
   Сара немного подумала и отрицательно покачала головой.
   — Думаю, это не очень хорошая идея.
   — Да, пожалуй. А то в один прекрасный день мне захочется купить пару хрустальных туфелек и отправиться в огромный город искать тебя.
   — Ты не сделаешь этого. Потому что ты благородный.
   Благородный? Честный? Лукас всегда считал себя таким, но сейчас он запросто мог бы стащить смокинг, чтобы пригласить Сару на прогулку. И пусть после этого его сажают в тюрьму.
   — Передай Ральфу и Клер: я сожалею, что мне пришлось их обманывать. Они замечательные люди и заслуживают правды.
   — Хорошо. Они обязательно все поймут и простят нас.
   — Прощай, Лукас. — Сара направилась к машине.
   — Сара, — простонал он. Нет, она не может так уйти, он должен прикоснуться к ней в последний раз. Чтобы вспоминать потом это прикосновение бессонными ночами, которые ему предстоит провести без нее.
   Лукас в два прыжка догнал Сару, схватил ее за руку и крепко прижал к себе.
   Непроизвольно Сара уперлась ладонями в его грудь и заглянула ему в глаза. Боль, доверие и любовь смешались у нее на лице.
   Запах роз витал в вечернем воздухе, окутывая их.
   — Я люблю тебя, Сара, — прошептал он.
   — Я тоже люблю тебя, Лукас. — Ее слова, словно мягкие лепестки, ласкали его лицо и душу. Он почувствовал пустоту, когда девушка отстранилась от него.
   Лукас стоял на улице и смотрел, как машина Сары повернула за угол и исчезла в сумерках летнего вечера.
   Он поднялся на одну ступеньку и вдруг понял, что перестал чувствовать запах роз и магнолий. Странное ощущение потерянности вдруг охватило Лукаса — ничто в мире, кроме Сары, больше не имело значения.
   Но Сары не было.
   Лукас вошел в дом и опустился на диван. Огромный кожаный диван чем-то напомнил ему его жизнь — он был ни теплым, ни холодным, а просто пустым…

Глава 12

   Сумерки вокруг Лукаса сгущались. Однако темнота в комнате была ничтожна по сравнению с мраком в его душе.
   Сара сказала, что любит его, а он дал ей уйти. И обрек ее и себя на одиночество.
   Надо найти ее, пока она не исчезла в многолюдье огромного города.
   Лукас выпрямился — долой нерешительность, слишком много времени он потратил зря.
   Лукас схватил телефон и набрал номер гостиницы. Хоть бы она еще упаковывала вещи! А если уже уехала?.. Значит, он поедет в Даллас и будет искать ее, пока не найдет.
   В дверь неожиданно позвонили. Кто бы там ни был, ему придется подождать. Но гость нетерпеливо нажимал кнопку.
   — Лукас, я знаю, что ты дома!
   Сара.
   Он бросил трубку, открыл дверь и обнял девушку. И сразу понял, что это Эналайз. Тоскливое разочарование охватило сердце.
   — Я так рада, что ты не сердишься на меня, выпалила она, немного отстраняясь и заглядывая ему в лицо. Лукас провел рукой по волосам.
   — Эналайз, нам нужно поговорить. Девушка стрелой влетела в гостиную и расположилась на диване.
   — Обязательно. Мне так много надо тебе рассказать.
   — Эналайз, мы не можем пожениться. Она мигом стряхнула с пальца обручальное кольцо и сунула ему в руку.
   — Я знала, что ты все поймешь. Ты мол лучший друг, и я всегда буду любить тебя, как брата, а не как… — Она покраснела и прикусила губу.
   Эналайз покраснела. Чудеса!
   — Ты не поверишь, когда я тебе все расскажу.
   — Подожди минуточку. — Лукас взглянул на кольцо в своей руке. — Ты имеешь в виду, что разрываешь нашу помолвку?
   Эналайз недовольно нахмурила свой прелестный лобик.
   — О, дорогой, ты расстроен?
   — Нет. Напротив!
   — Лукас, мы не любим друг друга так сильно, чтобы пожениться. Поверь мне, однажды ты встретишь кого-нибудь и влюбишься по уши. И когда это произойдет, ты поймешь, что это великолепное, фантастическое и ни с чем не сравнимое чувство.