Пожалованная сумма снимала все сомнения в святости вонючки.
В разгар объяснений во двор пробрался большой зачуханный пес. Длинноухую паршивую собаку влекло именно к щеиду. На попытки отогнать пес отвечал обиженным тонким лаем, визгом и целеустремленно рвался дальше. Хахтияр узнал своего рыжего Баррса, решительно кинулся наперерез и чуть не перехватил его, ухватив за лысые уши и оседлав, но тщетно. Пес, кувыркнувшись, вырвался и, получив по пути еще несколько ударов, достиг цели и улегся рядом с щеидом, положив голову ему на колени.
Благоговения прибавилось...
Один Хахтияр не унимался.
- Баррс, Баррс, иди, иди сюда! Ты зачем убежал?! Кто теперь дом сторожит? Иди сюда, шебул-тай! Иди сюда, тебе говорят!
Он даже попробовал оттащить пса за хвост, но был чуть не покусан им и вдобавок получил несколько затрещин от своих же аульчан. После этого он прекратил попытки прогнать пса, но ходил вокруг и около, бросая недовольные взгляды и на пса, и на щеида.
Голь на выдумки хитра, и неразрешимая задача "как, не дотрагиваясь, увести щеида" была решена. Из двух пар жердин, веревок, порванных халатов были сделаны крестообразные носилки и благоговейно поднесены к щеиду, и тот соизволил на них перебраться. Восемь избранных удостоились чести нести благовонного щеида. Торжественная процессия двинулась в путь. Погавкивая и поскуливая, рядом с носилками бежал пес. Его уже никто не обижал.
Разобиженный изменой, Хахтияр жаловался Ишану:
- Семь лет с этой собакой жил, совсем маленькая была, когда подобрал, вместе ели, пили, на охоту ходили. Защищал от брата, от его жены и от их детей. Никому не давал обижать. А он бросил меня! Наверное, сошел с ума. Я бы тоже с ума сошел, если бы всю ночь со святым в одной норе был. Я шебул-тай, вчера пьяный был, наверное, поэтому, когда мы щеида ночью дрынами побили и потом в нору затолкали, собаку не выпустил. В-ва-аа, в-ва-аа, как Баррс кричал! Плакал! Мне тогда смешно было.
Сейчас грустно... Святой, святой - плохой святой. Хороший святой собаку не испортит. В-ва! - святой! Хорошая собака хозяина не бросает. Точно - с ума сошла!.. В-ва! Хорошо, я вчера мало выпил, а то тоже в нору полез бы... В-ва-а-а-х!.. Э-э, слушай, хочешь я тебе большую тайну расскажу? Никто не знает! В-ва! Думаешь, это Баррс? Баррс, Баррс... э-э-э... какой Баррс! С-сука!
После завтрака Матаран ознакомился с донесением Мухтияра. Мухтияр был его человеком, засланным в лагерь Биркули. В донесении сообщалось, где сейчас базируются Биркули, где находятся запасные схроны, сколько у них людей и где они, что и когда делают и что в ближайшее время замышляет Гудар Биркули. За такие сведения пятидесяти тысяч было не жалко.
Глава 4
17157год, 1 мохххама, около 6 часов утра. Артыгача, особняк Биркули.
Гудар и Гахрамар находились в большой комнате, богато украшенной коврами и аппаратурой. Штук пятнадцать ковров - не меньше, один на другом, покрывали пол, стены, и даже к потолку была прибита парочка. Аппаратуры было столько, что все сразу и не увидишь: три музыкальных центра, звуковых колонок не сосчитать, четыре визора - каждый больше другого, несколько видеокамер, пара пэстинов, и везде, только протяни руку, валялись связоны разных моделей, целый угол занимал реа-визор - непостижимо дорогая вещь. Он как раз работал, показывая в полной красе стриптиз-танец хаваянок. Создавалось полное ощущение присутствия девушек - чувствовался даже сладкий аромат их духов. Нукеры в восторге улюлюкали, приветствуя особо вызывающие позы и неприличные телодвижения, а практически весь танец хаваянок состоял из них. Все сливалось в один непрерывный гогочущий гул.
Две трети отряда Матарана набилось в комнату - сидели, лежали и стояли на чем попало, грязными чарыками попирая дорогущие ковры и нежный меховой диван, не стесняясь давить, ломать, отхаркиваться тубелем и разбрасывать вокруг скорлупу орехов. Связанные Гудар и Гахрамар были забыты, так как уже получили свое: побои, унижения и оскорбления - только ленивые и неспособные что-то выжать из себя не запятнали честь, лица и одежду братьев Биркули.
На Матарана не обратили внимания, и он пошел к реавизору напролом: нерадиво уступающим дорогу доставались зуботычины. Выключив реавизор, Матаран коротко приказал:
- Все вон!
Дважды повторять не пришлось.
Ишан и Мартан извлекли из угла и бросили в ногам Матарана братьев Биркули. Каждому из них Матаран от души врезал в пах, и те лишь задергав лись, не имея возможности даже закричать - их рты были забиты кляповой массой.
- Касан, Мухтияр жив?
- Да, господин. Он вместе с шестью другими биркулинцами заперт в подвале.
- Мне он нужен.
- Он ранен и не сможет прийти, господин,
- Значит, принеси! Мне что, каждый раз дважды повторять, фудаин?!
- Виноват, Матаран-ага, будет исполнено. Касан в знак покорности поклонился и вышел.
- Махка-ат! Хякима сюда! - Матаран знал: несмотря на свою трусость, Махкат не посмеет далеко отстать и притащит за собой хякима.
Первым вошел ученик хякима, нагруженный баулами с инструментарием. Далее появилась спина хякима, старикашка затаскивал в комнату Махката, а тот неудачно упирался, хотя был раз в пять толще и больше.
- Мирзо-хяким, не надо, я не смогу...
- Идем, дурашка, будешь помогать, будет потом, что рассказать.
- Мирзо-хяким, брось шебултая, надо дело делать.
Махкат вырвался и выкатился за дверь.
- Матаран-ага, мне нужны еще помощники.
- Такой мастер, как ты, должен уметь посадить гитюша на "трон" сам, без помощи.
- О чем разговор! - хяким вместе с учеником принялся собирать "трон". Можно, особенно если Матаран-ага увеличит плату. Но зачем тратить время, напрягаться, суетиться, если можно все сделать быстро и спокойно? Пусть гитюш напрягается... ха-ха-ха... кое-чем... хи-хи... в последний раз.
Первый "трон" собрали. Он был похож на окольцованную лапу птицы с широко расставленными когтями. "Кольцо" было с широкой полкой. Голова, тело и руки будущего гитюша намертво крепились ремнями к лапе. Полка удерживала предплечья рук, переброшенных за спину, и регулировала высоту посадки преступника. Ноги в коленях и щиколотках крепились к боковым "когтям", задний раздвоенный "коготь" и передний "коготь" служили Для устойчивости, причем в основании переднего имелось направляющее отверстие для кола. Человек, усаженный на "трон", оказывался в полусидячем положении на широко раскинутых коленях без малейшей возможности пошевелиться.
Был собран второй "трон", и Матаран, поддавшись наущениям хякима, приказал Махкату помогать.ему.
- Махкат-джян, будь внимателен... хе-хе... учись. У Матаран-аги много врагов развелось, пора иметь... хи-хи-хи... личного хякима.
Мирзо-хяким искусно, но не очень осторожничая, разрезал одежду на Гударе и Гахрамаре, чтобы ее можно было сорвать, не напрягаясь.
Махкат, бросая жалобные взгляды на хищно улыбающегося господина и тоскливо вздыхая, покорно выполнял указания болтливого хякима. Впрочем, так же, как Ишан и Мартан, которых шустрый старик тоже сумел запрячь в работу. Впятером они быстро справились с сопротивлением пленников и голыми усадили каждого на его "трон".
Чистюля Махкат горестно отряхивался - как он и подозревал, близкое знакомство с врагами хозяина ни к чему хорошему не привело.
Касан и еще двое нукеров внесли и устроили на дуване раненого Мухтияра - всего в крови. Кровь и сейчас еще сочилась сквозь грязные тряпки, которыми его небрежно перевязали. Матаран присел рядом:
- Что скажешь, Мухтияр? - Что прикажешь, Матаран-джян, я твой верный пес. Хочешь - залаю, хочешь - язык проглочу... только не забудь, что обещал... Мне плохо, очень плохо... потерял много крови... и нога... помоги, пожалей... я тебя люблю... не бросай... пожалей меня и моего отца... пожалей... умо...
- Ну, что ты... что ты, Мухтияр, конечно!.. - Матаран оскалился широкой улыбкой. - Мы же еще щенками вместе играли в фудаинов. Можешь на меня положиться.
Матаран забыл про улыбку:
- Где Лийла и Лойла?
- Не знаю, Матаран-джян. Их куда-то отправили а затем и всех остальных женщин. Кроме одной. Биркули срочно понадобились деньги. Много денег. Они перестали платить - и много людей ушло от них, а нескольких настойчивых, кто громко требовал оплаты,убили.
- Не знаешь... Плохо! Очень плохо! А куда делся Гухрихар, знаешь?
- Он давно уехал... куда-то далеко, ради какого-то необычного и очень важного дела. И пропал. Мне кажется, Гудар и Гахрамар собирали за него выкуп. Гудар намеревался на днях уехать, и, кажется, надолго.
Мухтияр был бледен, лицо покрывали бисеринки холодного пота, говорил он с трудом, часто останавливаясь, чтобы отдышаться и собраться с силами.
- Это все, что ты знаешь?
- Виноват, но больше узнать было невозможно-в курсе были только Биркули, а они говорить об этом не хотели... Мне плохо... простите...
- Ты составил списки тех, кто задел мою честь?
- Да, господин, мини-макаронина зарыта под кустом салычи, за четвертым деревом, если считать направо от ворот.
-А ты?.. Ты виноват?
Мухтияр со стоном приподнялся и, схватив руку Матарана, прижал ее к губам и зарыдал... Матаран осторожно отнял руку.
- Я не хотел, господин... Биркули... они убили бы меня, если бы я этого не сделал, и я... я не смог бы выполнить ваше задание, Матаран-ага. Биркули заставили всех своих людей надругаться над Лийли-кысы.
Мухтияр беззвучно заплакал. Матаран помолчал, потом сказал:
- Ясно, лежи - отдыхай.
Он встал и подошел к братьям Биркули.
- Ишан, раствори кляпы у ублюдков. Сначала у Гахрамара.
Матаран несильно, но весомо двинул Гахрамара в пах, и тот заорал, плюясь кляповой жидкостью.
- Это только цветочки, гитюш. Ягодки будут, если не захочешь отвечать.
Гахрамар разразился грязными ругательствами, стараясь как можно сильнее задеть честь Матарана и его семьи...
- Не старайся - так просто ты не умрешь. Забейте ему хлебало.
Гахрамар, сжав рот, оскалил зубы. Ишан ударил его в губы, вонзил пальцы в ноздри, рванул вверх и, вторично стукнув в подбородок, кинул в приоткрывшийся рот горошину кляпа, взорвавшегося и застывшего там губкообразной массой. Матаран вытащил из-за пояса яджал и нажал кнопку на рукояти. Лезвие выдвинулось и мгновенно нагрелось до белого свечения. Матаран воткнул лезвие в правое плечо Биркули и стал что-то витиевато вырезать от плеча вниз. Запахло паленым мясом. Тело Гахрамара напряглось и пошло судорогами мышц; лицо и глаза набухли кровью, потоком полились слезы; вздыбились и на глазах стали седеть волосы... - Если захочешь отвечать - кивни. А я пока напишу, кто ты есть. Гитюш гитюшем. Точку я поставлю на самом интересном месте... Точку или многоточие...
Рухнул в обморок Махкат - шумно и точнехонько на кучу ошметок, бывших недавно одеждой братьев. На миг отвлекшийся Матаран вновь обратил внимание на жертву.
- О-оо, - Матаран остановился, - ты же не можешь мне кивнуть. Ладно, если надумал отвечать - поморгай, не хочешь - лучше зажмурь глазки, а то они у тебя вылезут раньше времени.
Гахрамар заморгал.
Ишан вонзил запал в кляп. Кляповая масса забурлила, стала разжижаться, растворила запал и полилась пеной изо рта.
Гахрамар некоторое время откашливался и отплевывал остатки кляпа.
-Убей меня! Если ты киши - убей, не мучай...
- Где Лийла? Где Лойла?.. Ну! - Матаран кольнул яджалом.
Гахрамар заорал-застонал-зарычал...
- Говори! Говори!.. - Матаран кулаком стал хлестать по щекам пленника.
- ...Хг-грра... Продали в бордель. Обеих... Ха-ха-ха-хи-хи-ха... За Лойлу дали втрое больше! Ха-ха-хи-хи-хи...
- Где деньги?
- Ха-ха-ха-гха-гха... - Гахрамар не переставая хохотал, и Матаран еще раз ткнул его яджалом. - А-ааа-агх!.. Деньги? Ту-ту - деньги... - и Гахрамар опять захохотал, уже не обращая внимания на уколы яджалом, хохоча все глуше и глуше - хохот переходил в сиплый хрип...
Хяким сделал Гахрамару инъекцию поддержки-на всякий случай, чтобы он вдруг не сдох...
Гудар не ругался. Отплевавшись, он сказал:
- Ничего не скажу. Режь, коли - буду молчать. ру, как киши, молча. Убивайте. Смогу, сам вас Убью. Оскорблять не буду - это сила слабых. Я сильный.
- Ну, что ж, Гудар, муки от тебя никуда не уйдут, но пока посмотри, что ждет тебя, на примере брата. Мирзо, начинай огитюш Гахрамара.
- Зачем мучаешь сумасшедшего? Лучше убей, - спросил Гудар.
Ответил, хихикая, старый хяким:
- Гудар-гитюш, гитюшу ум не нужен, важно, что у него посредине, а не наверху.
- Если смогу - убью, старый обезьян, или заставлю самому себе огитюш делать. Старик в ответ захихикал:
- Ты уже многого не сможешь! Но не беспокойся, Мирзо-хяким добро помнит - ты хорошо платил. Что могу, то сделаю: гитюша суперлюкс сделаю. Большой успех будешь иметь!
Вытащив из угла, хяким заставил Махката поливать Гахрамара зеленым киселем, выедающим волосы, а ученика обтирать этим киселем безумца. Скоро Гахрамар стал лысым. Абсолютно весь. Затем хяким сделал несколько инъекций в область груди, там же в определенной последовательности покрыл кожу мазями и ввел под нее наполнители. В результате мужская грудь превратилась в роскошную женскую.
Потом "трон" с безумцем положили на спинку, и хяким лишил орущего хрипом Гахрамара гениталий, обработал и подготовил нужное место для трансплантации вагины.
Вытаскивая вагину из термоса, Мирзо-хяким похвалялся:
- Лучшее из лучших приготовил! Непростые - специальную породу ищщаков развожу. Лучше ни у кого нет! Тебе, Гудар-гитюш, самую хорошую оставляю - самую большую!
Гудар, стиснув зубы, молчал и дико напрягал мышцы, надеясь разорвать ремни.
После трансплантации Матаран спросил любующегося своей работой хякима:
- Когда можно начинать?
- Я думаю, через полчаса. Через пятнадцать минут клей все свяжет, еще пятнадцать минут, и сосуды окончательно образуются. Смотри, уже розоветь начала!
- Касан, иди объяви, чтобы все готовились к набаданге. Через полчаса свеженького гитюша пробовать будем!
Мирзо-хяким ласково погладил плечо Гудара:
- Ты будешь гордиться, что тебя огитюшил Мирзо-хяким - настоящий мастер. Гудар клацнул зубами.
- Матаран-киши, слушай. Ты победил. Мы проиграли. Я все, что хочешь, расскажу. Если надо, покажу. Только одно условие: казни нас без позора. Не хочу позора, хочу умереть как киши - от пули или от кинжала. Лучше от твоей руки. Гухрихара тоже так убей, если захочешь искать и если найдешь. Дай слово киши.
- Даю слово - Биркули умрут с честью.
- Матаран-ага, вай! У меня две вещи пропадают! - заволновался хяким. Ты мне обещал тройную работу.
- Убирайся, старик, оплату получишь, как я обещал, - тройную.
Гудар попросил:
- Убей брата! Не могу его видеть таким!
- Э-ээ, нет, Гудар, сначала ты мне все расскажешь: куда продали Лийлу и Лойлу, куда дели деньги, куда сбежал Гухрихар и какие у вас были тайные дела и помощники.
- Хорошо, слушай...
Гудар начал было отвечать на поставленные вопросы, но его прервал Матаран:
- Подожди, - и окликнул выходящего хякима: - Мирзо-хяким, выбери в подвале понравившихся тебе биркулинцев и доделай работу. Я своих людей не хочу обманывать: что обещал, то и будет.
- Говори, Гудар...
Час спустя, выходя из дома, Матаран приказал Касану:
- Мухтияра казнить почетно - зарезать. Гитюши пока пусть живут. Всех остальных убить. Братьев оскопить, ослепить и на кол, но сначала набаданга! Это будет честью для Гахрамара и Гудара!
Глава 5.
СПУСТЯ ДВЕ НЕДЕЛИ И ТРИ ДНЯ:
17157 год, 18 мохххама, 4 часа дня, столица Иккаби, приемная Главвазира по Завнешним Сношениям.
Матаран нервничал - он уже больше трех часов ждал вызова. Ладно, час на полчаса он пришел раньше, еще полчаса томления - для солидности учреждения, но три часа сверх назначенного времени - это уже что-то не то... Матаран нервно заерзал в кожаном кресле, ревниво оглядывая полтора десятка других посетителей - все они пришли много позже его.
Неужели кому-то наверху не понравилась расправа над Биркули? Или он ненароком задел чьи-то высшие интересы? Нет, вряд ли. Ему бы дали об этом знать не трехчасовым протиранием штанов, а чем-то посерьезнее. Или... это начало?
Как он мог задеть чьи-то высокие интересы? Разгромом борделя, куда продали его Лийлу? Но ведь все было подстроено так, будто это дело рук Биркули - трупы бывших его людей должны были указать на это... Не прошло? Может быть... Тогда, значит, не понравилась чересчур крутая расправа с посетителями борделя? Но по-другому он поступить не мог: мало ли кто из них уже... побывал с Лийлой... или мог узнать все про нее - допустить этого было нельзя! Все должны понимать. Бордель-кысы не место в его гехъеви! А молчат только трупы. И никто не слушает бордель-кыс, тем более полоумных. Многознавший покойный Мирзо-хяким уверял, что последствия таких операций необратимы. И поведение Лийлы-гехпери пока это подтверждает. Да и где их слушать - все они проданы за пределы провинции в разные бордели, ради этого он даже пошел на убытки.
Скорее всего кто-нибудь из прирезанных в борделе оказался родственником большого человека... Придется платить отступного... А может, переданный бакшиш (сто тысяч дирхемов) оказался недостаточно большим?!.
Не должно быть - он советовался со знающими людьми. Больше полагается только Главвазирам Порядка, Силы, Правосудия и самому Шаху!.. Э-э, скорее всего они считают меня слишком мелкой сошкой, деревенщиной, лезущей вперед. Да, в столице он, может быть, и неизвестен, и недостаточно уважаем, даже после того, как славно постоял за свою честь и расправился с Биркули!
...Или... О-о-о! Кажется, он понял: при той известности и уважении, которые он снискал, такой маленький бакшиш - неуважение к Главвазиру За-внешних Сношений. Проявил неуважение - терпи неуважение к себе. В-ва! - за сто тысяч он еще просидел бы три часа...
- Херим Еги Матаран.
Наконец его вызвали!
Сопровождающий провел Матарана к двери с Цифрой "8". В среднем по размерам кабинете (Матаран бывал и в больших) его ждал хорошо одетый солидный седой юлдугаш.
- Счастлив вас видеть, Ваше Высокопревосходительство.
- Садитесь, Херим Еги Матаран. Вы ошиблись, я не Его Высокопревосходительство Главвазир по Завнешним Сношениям. Я его Заместитель.
- Ваше превосходительство...
- Молчите, Херим Еги! Будете говорить, когда я разрешу. Нам нужны разъяснения. Нас удивило ваше желание отправиться на другой конец Галактики, на холрдную негостеприимную планету. При этом вы согласились заплатить троекратно больший залог - три миллиона. Нас интересует, что вами движет. Уж не собираетесь ли вы скрыться, свершив какое-то преступление? Не надеетесь ли вы, что расстояние спасет вас от гнева халлаха и убережет от праведного суда Шаха? Я слушаю, Херим Еги.
- О-о! Ваше превосходительство, как можно было такое подумать про меня - верного раба халлаха и слуги Шаха! Причиной является только моя усталость, следствие преследующих меня несчастий: моя невеста была похищена, убиты сначала теща, потом тесть, и еще несколько моих родственников скоропостижно скончались. Слава халлаху! Он был справедлив ко мне: все кончилось хорошо. Но мое здоровье серьезно подорвано, и врачи посоветовали мне отрешиться от окружающих проблем и отдохнуть где-нибудь подальше, где все другое, и как раз тогда мне на глаза попала и запала в душу туристическая реклама этого мира.
Его превосходительство юлдугаш Заместитель продолжал ждать...
- Я сделал все, как требует закон. Оплатил залог... - В действительности залог много раньше оплатил Гудар Биркули. Никаких комментариев Заместителя... - ...оплатил туристическую поездку. И даже страховку оплатил... - Матаран подождал и вкрадчиво добавил: - И проявил должное уважение к Его Высокопревосходительству Главвазиру по Завнешним Сношениям...
- Это все, что вы можете сказать? Неубедительно, Херим Еги. Есть десятки ближних миров, не говоря уж о наших курортах, где великолепные условия, лучше климат и все много, много дешевле. Вы непохожи на транжиру, если все, что мне доложили о вас, правда. Да и поистратились вы, Херим Еги Матаран, в последнее время предостаточно - при своих-то неприятностях... Ведь не нажились же вы на них?
Матаран молчал, соображая - куда это клонит Заместитель?
- А тут расходы больше необходимых... И курорт очень и очень подозрительный. Вы, может быть, не знаете, что четверо из пяти, туда отправившихся, обратно не возвращаются. Не желают. Или теряются, и их не ищут. А из тех, кто оплатил страховку, каждого двенадцатого возвращают в морозильниках - в весьма неприглядном виде. Отдых с душком, Херим Еги. Может быть, вы передумаете и предпочтете что-нибудь полегче для кошелька и возможных последствий? Я слушаю вас и жду более убедительных и правдивых доводов в пользу вашего выбора.
- Вы правы, юлдугаш Заместитель, я не все до конца рассказал. Мне казалось, что таким занятым людям, как вы, неинтересно знать те личные мотивы, что движут мной. Я с горечью сознаюсь, что не до конца отмыл свой позор - один мой обидчик укрылся именно там, куда я рвусь отдохнуть. И я, как говорится, стремлюсь одной веревкой укротить сразу трех ищщаков - посчитаться за обиду, отдохнуть и заработать.
- Да, кажется, ваше желание достаточно обосновано, и мы зря подозревали вас... Но нам потребуется время, чтобы все еще раз обдумать, проверить. Я надеюсь, что вы нас y-вa-жа-е-те и понимаете, что меньше, чем за пятьдесять недель, мы не сможем дать вам разрешение на выезд. Матаран решил поторговаться:
- Юлдугаш Заместитель, мое уважение к вам не знает границ, но вы войдите и в мое усталое положение, и, может быть, найдете возможность решить вопрос дня за два или десять?
- Трудно. Но... можно. Да, это минимальный срок решения, на который мы можем согласиться.
Матаран приготовил в ладони две ассигнации по десять тысяч дирхемов.
- Ваше превосходительство, разрешите мне, недостойному, в знак уважения, облобызать вашу руку?
Матарану благосклонно разрешили. В момент проявления уважения ассигнации из ладони лобызателя перешли в ладонь лобызаемую.
Глава 6
СПУСТЯ ЕЩЕ ДВЕНАДЦАТЬ ДНЕЙ:
17157 год, 30 мохххама, 2 часа ночи. Космодром "Хяллилик". 13 терминал, багажное отделение, "зеленый" коридор (погрузка животных и растений).
Служитель преградил дорогу Махкату.
- Извините, вам не сюда. Проход на посадку через два отделения.
Махкат покорно остановился. Сзади на него налетел Хахтияр:
- Слушай, двигайся. Я сам еле хожу, еще тебя должен толкать!
- Сюда нельзя, здесь прием багажа. Уважаемые, прошу удалиться.
- В-ва! А мы кто?! - Хахтияр попер на служителя. - Мы тоже багаж.
-Служащий рассмеялся:
- Вы люди. Возможно, пассажиры, но уж никак не багаж.
- Мы живой багаж, - возразил Махкат. - На нас документы есть.
- Уважаемые, хватит шутить. Дошутитесь!
- Какая шутка! Тебе говорят: живой багаж, есть документы, даже печать и наклейка есть. Ты совсем тупой, слушай, наверное, городской. Да? Махкат, повернись, покажи свою задницу.
Хахтияр развернул Махката и показал служителю наклеенную сзади голографическую штамп-наклейку "ЖИВОЙ БАГАЖ". Приподнял полы своего халата, повернулся и, нагнувшись, показал свои такие же наклейки.
- Смотри, городской, - у меня целых две! Им тоже не веришь?
- Вы что, серьезно?! Гуллоос! Зови багаж-мастера. А вы стойте. Стоп! Ты куда?! - служащий схватил Хахтияра за полы халата, когда тот рванулся вслед за клеткой с магстилом.
- Ты че халат рвешь?! Гитюш! Зарежу! Служащий отпрянул.
- Издеваешься, да?! Этот сын ищщака и крукодила в клетке - живой багаж, а я нет? Да?! Я хуже, да?! Я дохлый, да?! Его одна наклейка правильная, а мои две нет? Да?!
Провезли несколько прозрачных контейнеров с редкими карликовыми породами домашних китиков. На каждом контейнере была та же наклейка. Это еще больше взволновало Хахтияра.
- В-ва! Этот малюсенький китик - живой багаж. А я нет! Пошли, Махкат, этот шебултай ничего не понимает. Не мешай! Убью!
Испуганный служащий посторонился, но не успели Махкат и Хахтияр сделать пяти шагов, как сзади на них набросились стражи правопорядка и стали скручивать.
- Матаран-ага, Матаран-ага... - заблеял Махкат.
- Ишан, на помощь! Матаран-агу не уважают! - Хахтияр отбивался. - Его живой багаж бьют!
Ишан все видел, но поспешил не на помощь слугам, а к Матарану доложить.
Уже полчаса бился Матаран с багаж-мастером корабля, доказывая ему, что Махкат и Хахтияр являются обычным живым багажом, точно таким же, как любой другой, - они оплачены по живому весу и по количеству голов. Везде и все с этим согласны (нигде и никто не отказывался от бакшиша), только на корабле почему-то этого не могут понять. Он готов оплатить это непонимание. "Что?! Этого тоже не понимаете?!" Пробить тупость космолетчика было невозможно. Правильно говорят: против глупости бессилен сам халлах. Что этому ни говори, твердит одно и то же:
"Люди не могут быть багажом, только пассажирами". На ищщака стал похож - лицо такое же тупое и длинное... Придется обманывать, как упрямого ищщака:
- Слушай, ты твердишь "люди, люди" - где ты видел людей?
< Вспотевший багаж-мастер тупо уставился на Матарана.
- А живой багаж?.. А ты... вы? - Бритый обезьян тоже на человека похож. Пересмешник точно так же говорит, как ты и я. Их можно живым багажом перевозить? - Их можно. Слушай, дорогой, отстань, а? Не я не хочу правила, корабельный устав не разрешают перевозить в багаже людей... - Опять люди. Какие - люди?! Где ты видел людей? - повторил Матаран. Багаж-мастер обалдело уставился на него.
- Горные гурду - это снежные хейваны. Если совсем маленькими поймать, становятся как люди, только одежду не любят и на четвереньках норовят побегать. Ты видел, какие они волосатые, где ты видел таких волосатых людей?
В разгар объяснений во двор пробрался большой зачуханный пес. Длинноухую паршивую собаку влекло именно к щеиду. На попытки отогнать пес отвечал обиженным тонким лаем, визгом и целеустремленно рвался дальше. Хахтияр узнал своего рыжего Баррса, решительно кинулся наперерез и чуть не перехватил его, ухватив за лысые уши и оседлав, но тщетно. Пес, кувыркнувшись, вырвался и, получив по пути еще несколько ударов, достиг цели и улегся рядом с щеидом, положив голову ему на колени.
Благоговения прибавилось...
Один Хахтияр не унимался.
- Баррс, Баррс, иди, иди сюда! Ты зачем убежал?! Кто теперь дом сторожит? Иди сюда, шебул-тай! Иди сюда, тебе говорят!
Он даже попробовал оттащить пса за хвост, но был чуть не покусан им и вдобавок получил несколько затрещин от своих же аульчан. После этого он прекратил попытки прогнать пса, но ходил вокруг и около, бросая недовольные взгляды и на пса, и на щеида.
Голь на выдумки хитра, и неразрешимая задача "как, не дотрагиваясь, увести щеида" была решена. Из двух пар жердин, веревок, порванных халатов были сделаны крестообразные носилки и благоговейно поднесены к щеиду, и тот соизволил на них перебраться. Восемь избранных удостоились чести нести благовонного щеида. Торжественная процессия двинулась в путь. Погавкивая и поскуливая, рядом с носилками бежал пес. Его уже никто не обижал.
Разобиженный изменой, Хахтияр жаловался Ишану:
- Семь лет с этой собакой жил, совсем маленькая была, когда подобрал, вместе ели, пили, на охоту ходили. Защищал от брата, от его жены и от их детей. Никому не давал обижать. А он бросил меня! Наверное, сошел с ума. Я бы тоже с ума сошел, если бы всю ночь со святым в одной норе был. Я шебул-тай, вчера пьяный был, наверное, поэтому, когда мы щеида ночью дрынами побили и потом в нору затолкали, собаку не выпустил. В-ва-аа, в-ва-аа, как Баррс кричал! Плакал! Мне тогда смешно было.
Сейчас грустно... Святой, святой - плохой святой. Хороший святой собаку не испортит. В-ва! - святой! Хорошая собака хозяина не бросает. Точно - с ума сошла!.. В-ва! Хорошо, я вчера мало выпил, а то тоже в нору полез бы... В-ва-а-а-х!.. Э-э, слушай, хочешь я тебе большую тайну расскажу? Никто не знает! В-ва! Думаешь, это Баррс? Баррс, Баррс... э-э-э... какой Баррс! С-сука!
После завтрака Матаран ознакомился с донесением Мухтияра. Мухтияр был его человеком, засланным в лагерь Биркули. В донесении сообщалось, где сейчас базируются Биркули, где находятся запасные схроны, сколько у них людей и где они, что и когда делают и что в ближайшее время замышляет Гудар Биркули. За такие сведения пятидесяти тысяч было не жалко.
Глава 4
17157год, 1 мохххама, около 6 часов утра. Артыгача, особняк Биркули.
Гудар и Гахрамар находились в большой комнате, богато украшенной коврами и аппаратурой. Штук пятнадцать ковров - не меньше, один на другом, покрывали пол, стены, и даже к потолку была прибита парочка. Аппаратуры было столько, что все сразу и не увидишь: три музыкальных центра, звуковых колонок не сосчитать, четыре визора - каждый больше другого, несколько видеокамер, пара пэстинов, и везде, только протяни руку, валялись связоны разных моделей, целый угол занимал реа-визор - непостижимо дорогая вещь. Он как раз работал, показывая в полной красе стриптиз-танец хаваянок. Создавалось полное ощущение присутствия девушек - чувствовался даже сладкий аромат их духов. Нукеры в восторге улюлюкали, приветствуя особо вызывающие позы и неприличные телодвижения, а практически весь танец хаваянок состоял из них. Все сливалось в один непрерывный гогочущий гул.
Две трети отряда Матарана набилось в комнату - сидели, лежали и стояли на чем попало, грязными чарыками попирая дорогущие ковры и нежный меховой диван, не стесняясь давить, ломать, отхаркиваться тубелем и разбрасывать вокруг скорлупу орехов. Связанные Гудар и Гахрамар были забыты, так как уже получили свое: побои, унижения и оскорбления - только ленивые и неспособные что-то выжать из себя не запятнали честь, лица и одежду братьев Биркули.
На Матарана не обратили внимания, и он пошел к реавизору напролом: нерадиво уступающим дорогу доставались зуботычины. Выключив реавизор, Матаран коротко приказал:
- Все вон!
Дважды повторять не пришлось.
Ишан и Мартан извлекли из угла и бросили в ногам Матарана братьев Биркули. Каждому из них Матаран от души врезал в пах, и те лишь задергав лись, не имея возможности даже закричать - их рты были забиты кляповой массой.
- Касан, Мухтияр жив?
- Да, господин. Он вместе с шестью другими биркулинцами заперт в подвале.
- Мне он нужен.
- Он ранен и не сможет прийти, господин,
- Значит, принеси! Мне что, каждый раз дважды повторять, фудаин?!
- Виноват, Матаран-ага, будет исполнено. Касан в знак покорности поклонился и вышел.
- Махка-ат! Хякима сюда! - Матаран знал: несмотря на свою трусость, Махкат не посмеет далеко отстать и притащит за собой хякима.
Первым вошел ученик хякима, нагруженный баулами с инструментарием. Далее появилась спина хякима, старикашка затаскивал в комнату Махката, а тот неудачно упирался, хотя был раз в пять толще и больше.
- Мирзо-хяким, не надо, я не смогу...
- Идем, дурашка, будешь помогать, будет потом, что рассказать.
- Мирзо-хяким, брось шебултая, надо дело делать.
Махкат вырвался и выкатился за дверь.
- Матаран-ага, мне нужны еще помощники.
- Такой мастер, как ты, должен уметь посадить гитюша на "трон" сам, без помощи.
- О чем разговор! - хяким вместе с учеником принялся собирать "трон". Можно, особенно если Матаран-ага увеличит плату. Но зачем тратить время, напрягаться, суетиться, если можно все сделать быстро и спокойно? Пусть гитюш напрягается... ха-ха-ха... кое-чем... хи-хи... в последний раз.
Первый "трон" собрали. Он был похож на окольцованную лапу птицы с широко расставленными когтями. "Кольцо" было с широкой полкой. Голова, тело и руки будущего гитюша намертво крепились ремнями к лапе. Полка удерживала предплечья рук, переброшенных за спину, и регулировала высоту посадки преступника. Ноги в коленях и щиколотках крепились к боковым "когтям", задний раздвоенный "коготь" и передний "коготь" служили Для устойчивости, причем в основании переднего имелось направляющее отверстие для кола. Человек, усаженный на "трон", оказывался в полусидячем положении на широко раскинутых коленях без малейшей возможности пошевелиться.
Был собран второй "трон", и Матаран, поддавшись наущениям хякима, приказал Махкату помогать.ему.
- Махкат-джян, будь внимателен... хе-хе... учись. У Матаран-аги много врагов развелось, пора иметь... хи-хи-хи... личного хякима.
Мирзо-хяким искусно, но не очень осторожничая, разрезал одежду на Гударе и Гахрамаре, чтобы ее можно было сорвать, не напрягаясь.
Махкат, бросая жалобные взгляды на хищно улыбающегося господина и тоскливо вздыхая, покорно выполнял указания болтливого хякима. Впрочем, так же, как Ишан и Мартан, которых шустрый старик тоже сумел запрячь в работу. Впятером они быстро справились с сопротивлением пленников и голыми усадили каждого на его "трон".
Чистюля Махкат горестно отряхивался - как он и подозревал, близкое знакомство с врагами хозяина ни к чему хорошему не привело.
Касан и еще двое нукеров внесли и устроили на дуване раненого Мухтияра - всего в крови. Кровь и сейчас еще сочилась сквозь грязные тряпки, которыми его небрежно перевязали. Матаран присел рядом:
- Что скажешь, Мухтияр? - Что прикажешь, Матаран-джян, я твой верный пес. Хочешь - залаю, хочешь - язык проглочу... только не забудь, что обещал... Мне плохо, очень плохо... потерял много крови... и нога... помоги, пожалей... я тебя люблю... не бросай... пожалей меня и моего отца... пожалей... умо...
- Ну, что ты... что ты, Мухтияр, конечно!.. - Матаран оскалился широкой улыбкой. - Мы же еще щенками вместе играли в фудаинов. Можешь на меня положиться.
Матаран забыл про улыбку:
- Где Лийла и Лойла?
- Не знаю, Матаран-джян. Их куда-то отправили а затем и всех остальных женщин. Кроме одной. Биркули срочно понадобились деньги. Много денег. Они перестали платить - и много людей ушло от них, а нескольких настойчивых, кто громко требовал оплаты,убили.
- Не знаешь... Плохо! Очень плохо! А куда делся Гухрихар, знаешь?
- Он давно уехал... куда-то далеко, ради какого-то необычного и очень важного дела. И пропал. Мне кажется, Гудар и Гахрамар собирали за него выкуп. Гудар намеревался на днях уехать, и, кажется, надолго.
Мухтияр был бледен, лицо покрывали бисеринки холодного пота, говорил он с трудом, часто останавливаясь, чтобы отдышаться и собраться с силами.
- Это все, что ты знаешь?
- Виноват, но больше узнать было невозможно-в курсе были только Биркули, а они говорить об этом не хотели... Мне плохо... простите...
- Ты составил списки тех, кто задел мою честь?
- Да, господин, мини-макаронина зарыта под кустом салычи, за четвертым деревом, если считать направо от ворот.
-А ты?.. Ты виноват?
Мухтияр со стоном приподнялся и, схватив руку Матарана, прижал ее к губам и зарыдал... Матаран осторожно отнял руку.
- Я не хотел, господин... Биркули... они убили бы меня, если бы я этого не сделал, и я... я не смог бы выполнить ваше задание, Матаран-ага. Биркули заставили всех своих людей надругаться над Лийли-кысы.
Мухтияр беззвучно заплакал. Матаран помолчал, потом сказал:
- Ясно, лежи - отдыхай.
Он встал и подошел к братьям Биркули.
- Ишан, раствори кляпы у ублюдков. Сначала у Гахрамара.
Матаран несильно, но весомо двинул Гахрамара в пах, и тот заорал, плюясь кляповой жидкостью.
- Это только цветочки, гитюш. Ягодки будут, если не захочешь отвечать.
Гахрамар разразился грязными ругательствами, стараясь как можно сильнее задеть честь Матарана и его семьи...
- Не старайся - так просто ты не умрешь. Забейте ему хлебало.
Гахрамар, сжав рот, оскалил зубы. Ишан ударил его в губы, вонзил пальцы в ноздри, рванул вверх и, вторично стукнув в подбородок, кинул в приоткрывшийся рот горошину кляпа, взорвавшегося и застывшего там губкообразной массой. Матаран вытащил из-за пояса яджал и нажал кнопку на рукояти. Лезвие выдвинулось и мгновенно нагрелось до белого свечения. Матаран воткнул лезвие в правое плечо Биркули и стал что-то витиевато вырезать от плеча вниз. Запахло паленым мясом. Тело Гахрамара напряглось и пошло судорогами мышц; лицо и глаза набухли кровью, потоком полились слезы; вздыбились и на глазах стали седеть волосы... - Если захочешь отвечать - кивни. А я пока напишу, кто ты есть. Гитюш гитюшем. Точку я поставлю на самом интересном месте... Точку или многоточие...
Рухнул в обморок Махкат - шумно и точнехонько на кучу ошметок, бывших недавно одеждой братьев. На миг отвлекшийся Матаран вновь обратил внимание на жертву.
- О-оо, - Матаран остановился, - ты же не можешь мне кивнуть. Ладно, если надумал отвечать - поморгай, не хочешь - лучше зажмурь глазки, а то они у тебя вылезут раньше времени.
Гахрамар заморгал.
Ишан вонзил запал в кляп. Кляповая масса забурлила, стала разжижаться, растворила запал и полилась пеной изо рта.
Гахрамар некоторое время откашливался и отплевывал остатки кляпа.
-Убей меня! Если ты киши - убей, не мучай...
- Где Лийла? Где Лойла?.. Ну! - Матаран кольнул яджалом.
Гахрамар заорал-застонал-зарычал...
- Говори! Говори!.. - Матаран кулаком стал хлестать по щекам пленника.
- ...Хг-грра... Продали в бордель. Обеих... Ха-ха-ха-хи-хи-ха... За Лойлу дали втрое больше! Ха-ха-хи-хи-хи...
- Где деньги?
- Ха-ха-ха-гха-гха... - Гахрамар не переставая хохотал, и Матаран еще раз ткнул его яджалом. - А-ааа-агх!.. Деньги? Ту-ту - деньги... - и Гахрамар опять захохотал, уже не обращая внимания на уколы яджалом, хохоча все глуше и глуше - хохот переходил в сиплый хрип...
Хяким сделал Гахрамару инъекцию поддержки-на всякий случай, чтобы он вдруг не сдох...
Гудар не ругался. Отплевавшись, он сказал:
- Ничего не скажу. Режь, коли - буду молчать. ру, как киши, молча. Убивайте. Смогу, сам вас Убью. Оскорблять не буду - это сила слабых. Я сильный.
- Ну, что ж, Гудар, муки от тебя никуда не уйдут, но пока посмотри, что ждет тебя, на примере брата. Мирзо, начинай огитюш Гахрамара.
- Зачем мучаешь сумасшедшего? Лучше убей, - спросил Гудар.
Ответил, хихикая, старый хяким:
- Гудар-гитюш, гитюшу ум не нужен, важно, что у него посредине, а не наверху.
- Если смогу - убью, старый обезьян, или заставлю самому себе огитюш делать. Старик в ответ захихикал:
- Ты уже многого не сможешь! Но не беспокойся, Мирзо-хяким добро помнит - ты хорошо платил. Что могу, то сделаю: гитюша суперлюкс сделаю. Большой успех будешь иметь!
Вытащив из угла, хяким заставил Махката поливать Гахрамара зеленым киселем, выедающим волосы, а ученика обтирать этим киселем безумца. Скоро Гахрамар стал лысым. Абсолютно весь. Затем хяким сделал несколько инъекций в область груди, там же в определенной последовательности покрыл кожу мазями и ввел под нее наполнители. В результате мужская грудь превратилась в роскошную женскую.
Потом "трон" с безумцем положили на спинку, и хяким лишил орущего хрипом Гахрамара гениталий, обработал и подготовил нужное место для трансплантации вагины.
Вытаскивая вагину из термоса, Мирзо-хяким похвалялся:
- Лучшее из лучших приготовил! Непростые - специальную породу ищщаков развожу. Лучше ни у кого нет! Тебе, Гудар-гитюш, самую хорошую оставляю - самую большую!
Гудар, стиснув зубы, молчал и дико напрягал мышцы, надеясь разорвать ремни.
После трансплантации Матаран спросил любующегося своей работой хякима:
- Когда можно начинать?
- Я думаю, через полчаса. Через пятнадцать минут клей все свяжет, еще пятнадцать минут, и сосуды окончательно образуются. Смотри, уже розоветь начала!
- Касан, иди объяви, чтобы все готовились к набаданге. Через полчаса свеженького гитюша пробовать будем!
Мирзо-хяким ласково погладил плечо Гудара:
- Ты будешь гордиться, что тебя огитюшил Мирзо-хяким - настоящий мастер. Гудар клацнул зубами.
- Матаран-киши, слушай. Ты победил. Мы проиграли. Я все, что хочешь, расскажу. Если надо, покажу. Только одно условие: казни нас без позора. Не хочу позора, хочу умереть как киши - от пули или от кинжала. Лучше от твоей руки. Гухрихара тоже так убей, если захочешь искать и если найдешь. Дай слово киши.
- Даю слово - Биркули умрут с честью.
- Матаран-ага, вай! У меня две вещи пропадают! - заволновался хяким. Ты мне обещал тройную работу.
- Убирайся, старик, оплату получишь, как я обещал, - тройную.
Гудар попросил:
- Убей брата! Не могу его видеть таким!
- Э-ээ, нет, Гудар, сначала ты мне все расскажешь: куда продали Лийлу и Лойлу, куда дели деньги, куда сбежал Гухрихар и какие у вас были тайные дела и помощники.
- Хорошо, слушай...
Гудар начал было отвечать на поставленные вопросы, но его прервал Матаран:
- Подожди, - и окликнул выходящего хякима: - Мирзо-хяким, выбери в подвале понравившихся тебе биркулинцев и доделай работу. Я своих людей не хочу обманывать: что обещал, то и будет.
- Говори, Гудар...
Час спустя, выходя из дома, Матаран приказал Касану:
- Мухтияра казнить почетно - зарезать. Гитюши пока пусть живут. Всех остальных убить. Братьев оскопить, ослепить и на кол, но сначала набаданга! Это будет честью для Гахрамара и Гудара!
Глава 5.
СПУСТЯ ДВЕ НЕДЕЛИ И ТРИ ДНЯ:
17157 год, 18 мохххама, 4 часа дня, столица Иккаби, приемная Главвазира по Завнешним Сношениям.
Матаран нервничал - он уже больше трех часов ждал вызова. Ладно, час на полчаса он пришел раньше, еще полчаса томления - для солидности учреждения, но три часа сверх назначенного времени - это уже что-то не то... Матаран нервно заерзал в кожаном кресле, ревниво оглядывая полтора десятка других посетителей - все они пришли много позже его.
Неужели кому-то наверху не понравилась расправа над Биркули? Или он ненароком задел чьи-то высшие интересы? Нет, вряд ли. Ему бы дали об этом знать не трехчасовым протиранием штанов, а чем-то посерьезнее. Или... это начало?
Как он мог задеть чьи-то высокие интересы? Разгромом борделя, куда продали его Лийлу? Но ведь все было подстроено так, будто это дело рук Биркули - трупы бывших его людей должны были указать на это... Не прошло? Может быть... Тогда, значит, не понравилась чересчур крутая расправа с посетителями борделя? Но по-другому он поступить не мог: мало ли кто из них уже... побывал с Лийлой... или мог узнать все про нее - допустить этого было нельзя! Все должны понимать. Бордель-кысы не место в его гехъеви! А молчат только трупы. И никто не слушает бордель-кыс, тем более полоумных. Многознавший покойный Мирзо-хяким уверял, что последствия таких операций необратимы. И поведение Лийлы-гехпери пока это подтверждает. Да и где их слушать - все они проданы за пределы провинции в разные бордели, ради этого он даже пошел на убытки.
Скорее всего кто-нибудь из прирезанных в борделе оказался родственником большого человека... Придется платить отступного... А может, переданный бакшиш (сто тысяч дирхемов) оказался недостаточно большим?!.
Не должно быть - он советовался со знающими людьми. Больше полагается только Главвазирам Порядка, Силы, Правосудия и самому Шаху!.. Э-э, скорее всего они считают меня слишком мелкой сошкой, деревенщиной, лезущей вперед. Да, в столице он, может быть, и неизвестен, и недостаточно уважаем, даже после того, как славно постоял за свою честь и расправился с Биркули!
...Или... О-о-о! Кажется, он понял: при той известности и уважении, которые он снискал, такой маленький бакшиш - неуважение к Главвазиру За-внешних Сношений. Проявил неуважение - терпи неуважение к себе. В-ва! - за сто тысяч он еще просидел бы три часа...
- Херим Еги Матаран.
Наконец его вызвали!
Сопровождающий провел Матарана к двери с Цифрой "8". В среднем по размерам кабинете (Матаран бывал и в больших) его ждал хорошо одетый солидный седой юлдугаш.
- Счастлив вас видеть, Ваше Высокопревосходительство.
- Садитесь, Херим Еги Матаран. Вы ошиблись, я не Его Высокопревосходительство Главвазир по Завнешним Сношениям. Я его Заместитель.
- Ваше превосходительство...
- Молчите, Херим Еги! Будете говорить, когда я разрешу. Нам нужны разъяснения. Нас удивило ваше желание отправиться на другой конец Галактики, на холрдную негостеприимную планету. При этом вы согласились заплатить троекратно больший залог - три миллиона. Нас интересует, что вами движет. Уж не собираетесь ли вы скрыться, свершив какое-то преступление? Не надеетесь ли вы, что расстояние спасет вас от гнева халлаха и убережет от праведного суда Шаха? Я слушаю, Херим Еги.
- О-о! Ваше превосходительство, как можно было такое подумать про меня - верного раба халлаха и слуги Шаха! Причиной является только моя усталость, следствие преследующих меня несчастий: моя невеста была похищена, убиты сначала теща, потом тесть, и еще несколько моих родственников скоропостижно скончались. Слава халлаху! Он был справедлив ко мне: все кончилось хорошо. Но мое здоровье серьезно подорвано, и врачи посоветовали мне отрешиться от окружающих проблем и отдохнуть где-нибудь подальше, где все другое, и как раз тогда мне на глаза попала и запала в душу туристическая реклама этого мира.
Его превосходительство юлдугаш Заместитель продолжал ждать...
- Я сделал все, как требует закон. Оплатил залог... - В действительности залог много раньше оплатил Гудар Биркули. Никаких комментариев Заместителя... - ...оплатил туристическую поездку. И даже страховку оплатил... - Матаран подождал и вкрадчиво добавил: - И проявил должное уважение к Его Высокопревосходительству Главвазиру по Завнешним Сношениям...
- Это все, что вы можете сказать? Неубедительно, Херим Еги. Есть десятки ближних миров, не говоря уж о наших курортах, где великолепные условия, лучше климат и все много, много дешевле. Вы непохожи на транжиру, если все, что мне доложили о вас, правда. Да и поистратились вы, Херим Еги Матаран, в последнее время предостаточно - при своих-то неприятностях... Ведь не нажились же вы на них?
Матаран молчал, соображая - куда это клонит Заместитель?
- А тут расходы больше необходимых... И курорт очень и очень подозрительный. Вы, может быть, не знаете, что четверо из пяти, туда отправившихся, обратно не возвращаются. Не желают. Или теряются, и их не ищут. А из тех, кто оплатил страховку, каждого двенадцатого возвращают в морозильниках - в весьма неприглядном виде. Отдых с душком, Херим Еги. Может быть, вы передумаете и предпочтете что-нибудь полегче для кошелька и возможных последствий? Я слушаю вас и жду более убедительных и правдивых доводов в пользу вашего выбора.
- Вы правы, юлдугаш Заместитель, я не все до конца рассказал. Мне казалось, что таким занятым людям, как вы, неинтересно знать те личные мотивы, что движут мной. Я с горечью сознаюсь, что не до конца отмыл свой позор - один мой обидчик укрылся именно там, куда я рвусь отдохнуть. И я, как говорится, стремлюсь одной веревкой укротить сразу трех ищщаков - посчитаться за обиду, отдохнуть и заработать.
- Да, кажется, ваше желание достаточно обосновано, и мы зря подозревали вас... Но нам потребуется время, чтобы все еще раз обдумать, проверить. Я надеюсь, что вы нас y-вa-жа-е-те и понимаете, что меньше, чем за пятьдесять недель, мы не сможем дать вам разрешение на выезд. Матаран решил поторговаться:
- Юлдугаш Заместитель, мое уважение к вам не знает границ, но вы войдите и в мое усталое положение, и, может быть, найдете возможность решить вопрос дня за два или десять?
- Трудно. Но... можно. Да, это минимальный срок решения, на который мы можем согласиться.
Матаран приготовил в ладони две ассигнации по десять тысяч дирхемов.
- Ваше превосходительство, разрешите мне, недостойному, в знак уважения, облобызать вашу руку?
Матарану благосклонно разрешили. В момент проявления уважения ассигнации из ладони лобызателя перешли в ладонь лобызаемую.
Глава 6
СПУСТЯ ЕЩЕ ДВЕНАДЦАТЬ ДНЕЙ:
17157 год, 30 мохххама, 2 часа ночи. Космодром "Хяллилик". 13 терминал, багажное отделение, "зеленый" коридор (погрузка животных и растений).
Служитель преградил дорогу Махкату.
- Извините, вам не сюда. Проход на посадку через два отделения.
Махкат покорно остановился. Сзади на него налетел Хахтияр:
- Слушай, двигайся. Я сам еле хожу, еще тебя должен толкать!
- Сюда нельзя, здесь прием багажа. Уважаемые, прошу удалиться.
- В-ва! А мы кто?! - Хахтияр попер на служителя. - Мы тоже багаж.
-Служащий рассмеялся:
- Вы люди. Возможно, пассажиры, но уж никак не багаж.
- Мы живой багаж, - возразил Махкат. - На нас документы есть.
- Уважаемые, хватит шутить. Дошутитесь!
- Какая шутка! Тебе говорят: живой багаж, есть документы, даже печать и наклейка есть. Ты совсем тупой, слушай, наверное, городской. Да? Махкат, повернись, покажи свою задницу.
Хахтияр развернул Махката и показал служителю наклеенную сзади голографическую штамп-наклейку "ЖИВОЙ БАГАЖ". Приподнял полы своего халата, повернулся и, нагнувшись, показал свои такие же наклейки.
- Смотри, городской, - у меня целых две! Им тоже не веришь?
- Вы что, серьезно?! Гуллоос! Зови багаж-мастера. А вы стойте. Стоп! Ты куда?! - служащий схватил Хахтияра за полы халата, когда тот рванулся вслед за клеткой с магстилом.
- Ты че халат рвешь?! Гитюш! Зарежу! Служащий отпрянул.
- Издеваешься, да?! Этот сын ищщака и крукодила в клетке - живой багаж, а я нет? Да?! Я хуже, да?! Я дохлый, да?! Его одна наклейка правильная, а мои две нет? Да?!
Провезли несколько прозрачных контейнеров с редкими карликовыми породами домашних китиков. На каждом контейнере была та же наклейка. Это еще больше взволновало Хахтияра.
- В-ва! Этот малюсенький китик - живой багаж. А я нет! Пошли, Махкат, этот шебултай ничего не понимает. Не мешай! Убью!
Испуганный служащий посторонился, но не успели Махкат и Хахтияр сделать пяти шагов, как сзади на них набросились стражи правопорядка и стали скручивать.
- Матаран-ага, Матаран-ага... - заблеял Махкат.
- Ишан, на помощь! Матаран-агу не уважают! - Хахтияр отбивался. - Его живой багаж бьют!
Ишан все видел, но поспешил не на помощь слугам, а к Матарану доложить.
Уже полчаса бился Матаран с багаж-мастером корабля, доказывая ему, что Махкат и Хахтияр являются обычным живым багажом, точно таким же, как любой другой, - они оплачены по живому весу и по количеству голов. Везде и все с этим согласны (нигде и никто не отказывался от бакшиша), только на корабле почему-то этого не могут понять. Он готов оплатить это непонимание. "Что?! Этого тоже не понимаете?!" Пробить тупость космолетчика было невозможно. Правильно говорят: против глупости бессилен сам халлах. Что этому ни говори, твердит одно и то же:
"Люди не могут быть багажом, только пассажирами". На ищщака стал похож - лицо такое же тупое и длинное... Придется обманывать, как упрямого ищщака:
- Слушай, ты твердишь "люди, люди" - где ты видел людей?
< Вспотевший багаж-мастер тупо уставился на Матарана.
- А живой багаж?.. А ты... вы? - Бритый обезьян тоже на человека похож. Пересмешник точно так же говорит, как ты и я. Их можно живым багажом перевозить? - Их можно. Слушай, дорогой, отстань, а? Не я не хочу правила, корабельный устав не разрешают перевозить в багаже людей... - Опять люди. Какие - люди?! Где ты видел людей? - повторил Матаран. Багаж-мастер обалдело уставился на него.
- Горные гурду - это снежные хейваны. Если совсем маленькими поймать, становятся как люди, только одежду не любят и на четвереньках норовят побегать. Ты видел, какие они волосатые, где ты видел таких волосатых людей?