Карр Джон Диксон. Скандал в Хай-Чимниз

   Клайв взглянул на письменный стол.
   С правой стороны был тот ящик, который Деймон хотел открыть перед тем, как прозвучал выстрел. С силой дернув ящик, Клайв открыл его, но он был пуст.
   Что бы это могло означать?
   Каждый звук заставлял Клайва вздрагивать. Ему почудилось, что одна из дверей в холле отворилась. Он не ошибся. Чуть погодя, – послышались приближавшиеся к кабинету тяжелые шаги, и принадлежать они могли только одному человеку.
   – Бербидж! Шаги умолкли.
   – Да, сэр?
   Несколько мгновений Клайв не мог выговорить ни слова. Мучительно соображая, что же сказать, он мимолетно взглянул на продолжавшие невозмутимо тикать часы. Они стояли на верху книжной полки, и ярко-белые стрелки были хорошо видны на черном фоне циферблата.
   После половины седьмого прошло только две минуты.
   – Да, сэр? – повторил Бербидж.
   Клайв знал, что дворецкий возвращается с ужина прислуги.
   – Бербидж, эта дверь заперта снаружи. Я попрошу вас отпереть, но не отворять ее.
   – Слушаюсь, сэр, – после небольшой паузы ответил Бербидж.
   Ключ гладко, как по маслу, повернулся в замке; так же, вероятно, гладко, кто-то запер дверь.
   – А теперь я попрошу вас, Бербидж, отойти от двери.
   Судя по звуку шагов, Бербидж послушался. Пока что нельзя, чтобы он заглянул в комнату. Клайв отворил дверь, вышел и вновь затворил ее за собою.
   В слабом свете висевшей у зеленой двери лампы все цвета казались Клайву какими-то неправдоподобными. Он чувствовал, что и сам он, вероятно, бледен, как стена.
   – Слушайте, Бербидж, вопросы, которые я задам, покажутся, наверное, крайне необычными, но я прошу вас взять себя в руки – это потребуется каждому из нас. Ключ всегда оставляется в этом замке?
   – Нет, сэр, – бесстрастно ответил Бербидж.
   – А в двери, ведущей из кабинета в библиотеку?
   – Тоже нет, сэр. Однако, ключ от любой двери первого этажа отворяет их.
   – Вы ведь сейчас возвращаетесь с ужина, не так ли? Там была вся прислуга?
   – Да, сэр, большинство и сейчас еще там. Вернее, – поправился дворецкий, – там все, кроме миссис Каванаг и моей бедной дочери. Они плохо себя чувствовали и не стали ужинать.
   Шум дождя становился все сильнее. Клайв обвел взглядом коридор.
   – Обойдите, пожалуйста, дом, Бербидж, и проверьте – заперты ли изнутри все двери и окна.
   – Э-э... слушаюсь, сэр. – В глазах Бербиджа первый раз появилась тревога.
   – Зайдите также к миссис Деймон и скажите ей... – Клайв замялся, не зная, что сказать дальше.
   – Миссис Деймон нет дома, сэр.
   – Нет дома? Где же она?
   – Не могу знать, сэр. Примерно час назад она велела подать карету и приказала Хопперу отвезти ее в Рединг. Она взяла с собой какие-то вещи, но горничной с ней не было. После того как она уехала, я снова запер входную дверь.
   – Мистеру Деймону об этом было известно?
   – Не могу знать, сэр. Об этом лучше спросить у него самого.
   – Это, к сожалению, невозможно. Мистер Деймон умер.
   Клайв совершенно не обратил внимания – заметил ли что-нибудь Бербидж и какое было у него выражение лица. Сейчас Клайва занимало другое.
   Ему пришло в голову, что надо как-то поделикатнее сообщить о случившемся Кейт и Селии. Понемногу он начал осознавать, что будет означать для всех смерть мистера Деймона. Заниматься рассуждениями не было, однако, времени – надо было действовать.
   Бербидж продолжал что-то говорить, но Клайв услышал только последние слова.
   – Нет, это не был несчастный случай, – ответил Клайв. – Одну минутку. Мне кое-что пришло в голову. Пойдемте со мною.
   Заперев дверь в кабинет, он сунул ключ в жилетный карман и чуть не бегом поспешил в другой конец холла.
   В четверть седьмого, выходя из салона, он оставил там Кейт и Селию. Сейчас комната была пуста.
   Толстые ковры и шторы создавали зловещее впечатление. Лампа все так же стояла на столике в центре комнаты. Занавес из бус, закрывавший вход в библиотеку, ярко блеснул, когда Клайв поднял лампу повыше.
   Раздвинув занавес, Клайв вошел в библиотеку. Там тоже было пусто.
   – Сэр... – услышал он за собой голос Бербиджа.
   – Та дверь, – Клайв показал на дверь в противоположной стене, – ведет в кабинет?
   – Да, сэр.
   Еще одна дверь из библиотеки выходила в холл.
   – Мистер Деймон застрелен. Убийца – тот же человек, который прошлой ночью напугал вашу дочь. Пенелопа ничего не выдумала. Все было правдой.
   Бербидж, ничего не ответив, провел кончиком языка по пересохшим губам.
   – Убийца отворил ту дверь, – показал Клайв, – и выстрелил из револьвера. Думаю, что это был револьвер самого мистера Деймона. Потом он захлопнул передо мной дверь и скрылся. Дверь из кабинета в холл была, должно быть, заперта заранее. Если вы не слышали выстрел... или, может быть, слышали?
   – Нет, сэр, не слышал.
   – Это потому, что тогда гремел гром. Кучер, который отвозил миссис Деймон, уже вернулся из Рединга? Нет? Когда вернется, надо будет послать его-за полицией. А пока стоило бы пригласить доктора Бленда. Врачебная помощь не нужна, но лучше, если он будет с нами.
   – Какое из ваших распоряжений, сэр, надо выполнить первым?
   Бербидж говорил непривычно громко. Клайв поставил лампу на стол.
   – Прежде всего проверьте запоры. А потом пригласите доктора.
   Клайв вернулся вместе с Бербиджем в холл. Кейт Деймон, тяжело дыша, стояла, держась рукой за перила, примерно на середине лестницы.
   Хотя Кейт стояла в тени, Клайв заметил, как она, покачнувшись, вцепилась в перила, и понял, что девушка может вот-вот упасть в обморок. Он подбежал к ней.
   – Вы все слышали? – огорченно спросил Клайв. – То, что я говорил Бербиджу?
   – Да, слышала. Мой отец... У нее сорвался голос.
   Это была уже не та нетерпеливая, импульсивная, склонная все критиковать Кейт. Клайву показалось, что перед ним стоит добросердечная, с пылким темпераментом девушка, может быть, немного более романтичная, чем следовало бы, но, прежде всего, немыслимо привлекательная.
   Следует рассмотреть все возможности. Предположим, что Кейт – дочь Гарриет Пайк...
   Что тогда. Клайв сам поразился, поняв, как волнует его этот вопрос.
   Сейчас, когда Мэтью Деймон умер, тайна, кроме него, Клайва, известна только одному человеку – няне детей Деймона, если, конечно, она жива. Почему бы тайне не остаться тайной? Разумеется, это может и не удаться. Джонатану Уичеру тоже известно многое, если не все.
   Может быть, полиция захочет допросить Уичера, а, может быть, и нет. Однако, если, узнав из газет об убийстве, детектив решит дать показания, скандал возникнет неминуемо.
   Не лучше ли сразу же поделиться тайной с Кейт и предостеречь ее?
   – Послушайте меня, мисс Деймон. Кейт подняла полные слез глаза.
   – Послушайте меня, – повторил Клайв. – Мне надо поговорить с вами. Но не в салоне и не в гостиной – сюда в любой момент может прийти доктор. Что за комната выходит в холл напротив кабинета?
   – Напротив кабинета? Там, где отец...
   – Да. Что это за комната?
   – Маленький салон, который... который с другой стороны открывается в зимний сад. Почему вы спрашиваете об этом?
   – Пожалуйста, подождите меня здесь.
   Клайв зашел в салон, чтобы взять лампу, а затем, поддерживая Кейт за локоть, провел ее до конца коридора.
   – Дверь в кабинет заперта и ключ у меня. Не надо смотреть на нее!
   Кейт с трудом отвела взгляд от двери. Небольшой салон, в который они вошли, был увешан картинами и, судя по всему, служил для того, чтобы устраивать в нем завтраки.
   Напротив них виднелась дверь из цветного стекла, ведущая в зимний сад – большой зал со стеклянными крышей и стенами. Дверь кто-то оставил открытой. Сырой, пропитанный запахом растений воздух наполнял комнату.
   Кейт, покраснев и тяжело дыша от волнения, заговорила первой.
   – Мистер Стрикленд, не обращайте внимания на то, что я сегодня наговорила вам и особенно миссис Каванаг. Так всегда: то я слишком высокого мнения о себе, то начинаю понимать, что просто упряма и глупа. И почти всегда позже жалею о том, что наговорила.
   – Думаю, что так бывает с каждым из нас. Я хотел сказать вам...
   Сейчас, когда надо было рассказать обо всем, Клайв почувствовал неуверенность. Как воспримет Кейт подобную новость, независимо от того, кто из них дочь Гарриет Пайк?
   – Мой отец был убит? – воскликнула Кейт, выслушав первые несколько фраз. – Тем же человеком, который ночью блуждал по дому?
   – Это только мое предположение. Во всяком случае, одет он, насколько я услел заметить, был точно так же. Он запер меня в кабинете, как я уже вам говорил. Когда Бербидж выпустил меня, моя первая мысль была о вас и вашей сестре. Я беспокоился за вас.
   – За нас? Почему?
   – Убийца, – проговорил Клайв, и Кейт вздрогнула, услышав это слово, – вошел из библиотеки, а вы ведь, когда я пошел к вашему отцу, оставались в соседнем с нею салоне. Если бы он зашел туда...
   – Но нас не было в салоне. Мы вышли оттуда через минуту после вас и поднялись наверх.
   – Вместе?
   – Да. В комнату Селии.
   – И все время были вместе? В комнате, я имею в виду...
   – Да, все время. Никто из нас не выходил из комнаты.
   Клайв поставил лампу на столик и вздохнул. Он сам не ожидал, что почувствует такое облегчение.
   Еще в поезде Клайву пришла в голову мысль, о которой он предпочел тогда не говорить Деймону. Он подумал тогда, что призрак появившийся на лестнице, мог быть женщиной, переодетой в мужское платье. Правда, такое чаще случается на сцене, чем в жизни.
   Несколько минут назад мысль эта вновь зашевелилась в его мозгу, порождая различные, достаточно мрачные картины. Сейчас, когда он знал, а не только чувствовал, что ни Кейт, ни Селия не имеют ничего общего с этим гнусным убийством...
   Дождь барабанил по крыше зимнего сада. Кейт подошла ближе к Клайву, пристально вглядываясь в его лицо.
   – Ну, – со странным в этой обстановке смехом сказал Клайв, – хотя, разумеется, совершенно неважно, где вы были, но точно знать все факты никогда не повредит. Должен признаться, что я пережил несколько кошмарных минут. Как вы помните, когда я распрощался с вами, ваш отец хотел что-то рассказать мне...
   – О... – проговорила Кейт, – я совсем забыла об этом. Не понимаю, как это возможно, но забыла. Да, он хотел рассказать вам все. И рассказал?
   – Не все, но достаточно для того, чтобы... скажите, Кейт, вы знаете, что он собирался сообщить мне?
   Сейчас, когда он впервые назвал ее по имени, между ними словно рухнула стена.
   – Не знаю, – ответила Кейт. Мы думали, что вы говорите о нашей мачехе и этом противном лорде Трессидере, с которым она встречается каждый раз в Лондоне.
   Клайв был ошеломлен. Джорджетта и Тресс? Благовоспитанная, зрелая красавица и тигр из зоопарка?
   – Вы не помните? – спросила девушка. – Кавви намекала, собственно даже прямо сказала это, когда вы уже были с нами.
   – Да.
   – Эта связь длится давно, о ней знали почти все, за исключением отца. Селия думает, что Джорджетта и ее благородный рыцарь хотели бы получить от отца развод и пожениться. Мне это кажется неправдоподобным. Я просто не могу представить, чтобы Трессидер женился не ради денег.
   Кейт боролась со слезами.
   – Впрочем, чего только не бывает, – продолжала она. – Когда вы сказали, что приехали в Хай – Чимниз по вопросу, связанному с предложением руки, и что отцу чуть не стало дурно, когда вы упомянули об этом...
   – Кейт, уж не решили же вы, что я...
   – Нет. Во всяком случае, не очень. Потом вы сказали, что речь идет об одной из нас и что этот замечательный джентльмен хочет жениться на Селии. Это представить мне было уже гораздо легче. Жениться на богатой девушке и сохранить в качестве любовницы (я, вероятно, шокирую вас?) женщину, которая в молодости играла в водевилях роли мальчиков и только за пару лет до замужества с отцом добралась до Шекспира. Да, это в его стиле. Но к вам, насколько я, по крайней мере, вас знаю, это как-то не подходило.
   – Господи, Кейт! За кого вы меня принимаете?
   – Не знаю. Во всяком случае...
   – Послушайте, вы поверите мне, если я скажу, что понятия не имел о связи между вашей мачехой и Трессом? И что я приехал сюда ради вас?
   – Я поверю всему, что вы скажете, – ответила Кейт. – Поэтому, очень прошу вас, говорите мне только правду.
   Сквозь стеклянную крышу Клайв увидел яркую вспышку молнии. Долгий раскат грома заставил задребезжать стекла и постепенно замер вдали.
   То, что потом случилось, быть может, не должно было произойти, но опять-таки, если взглянуть на вещи с другой стороны, было неизбежным. Кринолин не представляет серьезной помехи, если кто-то хочет обнять девушку и при этом встречает не сопротивление, а доверчивый взгляд и тянущиеся к нему руки и губы. Клайв даже не заметил, что кто-то вошел в комнату и оторопело застыл на месте. Опомнился он, лишь когда сильный голос резко проговорил: – Кейт!

7. В круге света лампы

   – Мне кажется, – подчеркивая каждое слово, проговорил доктор Бленд, – что будет разумнее всего, если я забуду о том, что видел. Вы согласны, мистер Стрикленд?
   – Откровенно говоря, – ответил Клайв, продолжая обнимать Кейт – я не вижу причин что-то забывать да и не думаю, что был бы на это способен.
   Сунув два пальца в прорезь жилета, доктор Бленд смерил Клайва взглядом.
   – И это в то время, когда отец мисс Деймон лежит в кабинете мертвый? – вежливо поинтересовался он.
   Вскрикнув, Кейт вырвалась из объятий Клайва.
   – Я был бы очень признателен вам, дорогая, – продолжал доктор, – если бы вы поднялись наверх и занялись сестрой. У Бербиджа не было времени, чтобы достаточно деликатно сообщить грустную новость, и Селия сейчас не в себе.
   – Селия?.. – вскрикнула Кейт.
   Неизвестно, что подумала при этом Кейт, но доктор отрицательно покачал головой.
   – Нет, нет, – проговорил он. – Но в этот трудный час все равно правильнее было бы оставаться вместе с нею вместо того, чтобы уступать низменным инстинктам, готовя почву и для дальнейших уступок.
   – Черт возьми, – бросил Клайв, – вы, я вижу, изо всех сил напрашиваетесь на ссору!
   – Мистер Стрикленд, будьте поосторожнее со словами!
   – А вы, доктор Бленд, поберегите свою шкуру!
   Кейт выбежала из комнаты. Доктор Бленд с мрачным выражением лица продолжал неподвижно стоять у двери. Однако добродушный характер быстро взял верх.
   – Ну, ну, молодой человек, – проговорил он, улыбаясь. – Я вовсе не намерен выносить поспешные суждения...
   – Я тоже не хотел вас обидеть.
   – Вот и отлично. Значит, мы поймем друг друга. Я хотел лишь сказать, что вам лучше забыть об этом. Или, может быть, у вас серьезные намерения?
   – Да.
   – Тем хуже. Забудьте это. Мой старый друг Деймон был решительно против того, чтобы его дочери выходили замуж...
   – Почему?
   – Не знаю. – Лицо доктора стало озабоченным. – Но отцу и нет надобности как-то обосновывать свои решения.
   – Вот как? Мне кажется, что такая надобность все-таки есть.
   – Весь мир иного мнения, чем я – следовательно, весь мир ошибается. Типичный для молодежи способ рассуждения. Его можно понять, сейчас, однако, мне хотелось бы поговорить с вами совсем о другом.
   – Слушаю вас, сэр.
   – Убийство, – с нажимом произнес Бленд, – особенно подобное убийство – страшная вещь, мы оба с этим согласны. И, надеюсь, вы не станете спорить, что, пока не прибудет полиция, взять на себя руководство следует мне, потому что я старше и опытнее вас.
   – Да, с этим я спорить не стану.
   – Хорошо, – сказал Бленд и протянул руку. – В таком случае будьте добры передать мне ключ от кабинета. Я знаю от Бербиджа, что он у вас. Мы сейчас же пойдем туда, взглянем не беднягу Деймона и убедимся, насколько верен ваш рассказ о случившемся.
   Сверху донесся женский крик.
   Несмотря на шум дождя слышен он был вполне отчетливо и с каждой секундой становился все громче. У Клайва мороз пробежал по спине. Доктор Бленд, однако, и глазом не моргнул.
   – Ну, ну, мистер Стрикленд, – проговорил он своим обычным, чуть небрежным тоном, – уж не испугались ли вы? Это кричит Селия. При том состоянии нервов, которое у нее сейчас, такие взрывы – вещь вполне обычная. Вы слишком много внимания уделяете теням.
   – Похоже, что больше, чем вы больным.
   – Возможно. Сейчас, однако, я нужен здесь, а потом видно будет.
   Когда они вышли в холл, чтобы открыть дверь кабинета, выяснилось, что крик уже прекратился и не поднял на ноги никого, кроме Пенелопы Бербидж. Стоя у обитой зеленым сукном двери, она украдкой бросила на них взгляд, прежде чем исчезнуть в комнатах слуг.
   Бленд открыл дверь кабинета и, оставив Клайва на пороге, шагнул вперед, чтобы осмотреть труп.
   В комнате было тихо. От дождя стены пахли сыростью. Бленд быстро обошел всю комнату, внимательно присмотревшись к обеим дверям. Затем он поднял с пола револьвер.
   – Лефоше, – внезапно проговорил Клайв.
   – Что вы сказали?
   – Лефоше, – повторил Клайв. – Название французской фирмы, которая изготовляет такие револьверы.
   – Совершенно верно, – кивнул доктор, вынимая из револьвера барабан. – Шестизарядный Лефоше, одной пули не хватает, пять в барабане. – Он снова собрал револьвер. – Весит немного и очень легкий спуск. Вы занимаетесь спортом, мистер Стрикленд?
   – Немного.
   – Я вижу, вид бедняги Деймона производит на вас не слишком приятное впечатление.
   – Пожалуй. У трупов всегда бывает так открыт рот?
   – Что? А, да. Шестизарядный Лефоше. Я как раз был с Деймоном, когда он его покупал в Лондоне. Как произошло убийство?
   Клайв рассказал все, не пересказывая, однако, содержание разговора.
   – Да, да, – проговорил доктор. – Но, как я узнал от Бербиджа (поправьте меня, если я ошибаюсь), мой старый друг собирался сообщить вам что-то очень важное. Да и действительно, когда я зашел в кабинет, видно было, что он очень увлечен разговором. О чем вы беседовали?
   – Этого я вам сказать не могу.
   Бленд строго взглянул на Клайва, а затем улыбнулся.
   – Как хотите. Предупреждаю, однако, что полиция вряд ли будет столь же уступчива. Позвольте напомнить вам, что, согласно закону...
   – Спасибо, не надо. Я изучал право.
   – Пусть так. – Продолжая держать в руке револьвер, Бленд задумчиво пригладил мизинцем усы. – Вы сидели в этом кресле, не так ли? Напротив Деймона?
   – Да.
   – И так же, как Пенелопа Бербидж, видели загадочного незнакомца, которого не видел никто иной? Гм... Надеюсь, – добавил доктор, – завтра у вас нет в Лондоне никаких срочных дел.
   – Напротив. Завтра в четыре часа дня у меня очень важное дело на Оксфорд Стрит.
   – Жаль, право же, очень жаль. Боюсь, что вы не сумеете туда попасть, мистер Стрикленд. Более того, могу вам это гарантировать. Если вы расскажете полиции эту историю, то наверняка не сможете отсюда уехать. Вас будут допрашивать и, вполне возможно, арестуют по обвинению в убийстве. Прошу вас, выслушайте меня! И не надо излишне волноваться. Одну минутку, друг мой!
   Продолжая говорить, доктор подошел к двери в библиотеку, дернул за ручку и убедился, что дверь заперта снаружи.
   – Одну минутку, – повторил он, быстро прошел мимо Клайва в холл и исчез в библиотеке. В это мгновенье в холле с лампой в руке появился Бербидж.
   – Сейчас, сэр! – воскликнул он, услышав последние слова доктора, а затем, пройдя через малый салон в зимний сад, начал тщательно осматривать помещение. Свет лампы мелькал между растениями, отражаясь в блестящей от дождя стеклянной крыше.
   Бленд тем временем открыл дверь из библиотеки в кабинет и остановился на том же месте, что и убийца.
   – Вы говорите, что он стоял здесь?
   – Да. Левой рукой он держался за дверную ручку, а в правой был револьвер.
   – Вот как? Хорошо. Следовательно, вы могли смотреть прямо в лицо ему?
   – Да.
   – Странное для взломщика поведение, не так ли?
   – Я говорю только то, что было.
   – Вы видите мое лицо?
   – Да.
   – А его видели?
   – Нет.
   – Так! Для того, чтобы убить Деймона, этот человек должен был выстрелить, целясь всего в одном или двух дюймах от вашей головы? Верно? Хорошо. Рискнули бы вы, пользуясь столь ненадежным оружием, на подобный выстрел. Не побоялись бы попасть в совсем другого?
   – Послушайте, доктор. Убийца вынужден был пойти на риск. Если бы он этого не сделал, мистер Деймон рассказал бы мне...
   – Да, что же?!
   – Этого я не знаю.
   – Если этот неизвестный действительно существовал, почему он не выстрелил из другой двери?
   – Из другой двери?
   Мягкими, как у кошки, шагами доктор Бленд подошел к Клайву и остановился рядом с ним.
   – Предположим, что убийца стоял у двери в холле. По вашим словам, он должен был в какой-то момент стоять там, поскольку запер эту дверь снаружи. Прошу вас, слушайте меня внимательно! Дверь открывается внутрь и вправо, так что вы со своего кресла не могли бы его увидеть. Вы согласны со мною?
   – Да, конечно.
   – А стрелять в свою жертву ему было бы даже удобнее. Ведь никто и ничто не могло помешать ему. Мог ли застать его врасплох кто-нибудь из прислуги? Нет. Между четвертью и половиной седьмого – а иногда и чуть позже – вся прислуга ужинает. Кто-нибудь из гостей или членов семьи? Тоже невероятно. При нормальных обстоятельствах (повторяю: при нормальных обстоятельствах) до без четверти семь на лестнице не бывает ни души. Согласны?
   – Да. – Ответил Клайв. – Я тоже думал об этом. Попадавшие через дымоход дождевые капли шипели в углях камина. Доктор Бленд подошел к столу, положил на него револьвер и круто обернулся.
   – И вы думали об этом?
   – Да. Быть может, вы обвиняете меня? В том, скажем, что я, едва успев встретиться, убил достойного всяческого уважения джентльмена?
   – Обвиняю вас? Что вы! Вы меня удивляете, мистер Стрикленд! Я просто еще раз повторяю, что, если вы собирались завтра быть в Лондоне, то наберитесь терпения. Вы туда не поедете.
   – Кто же помешает мне?
   – Ну, в случае необходимости для этого есть определенные средства. А пока что, – доктор вновь пристально взглянул на Клайва, – может быть, вы скажете мне, чего ради какой бы то ни было убийца, если он не существует только в вашем воображении, стал бы любой ценой стремиться обеспечить свидетеля преступления?
   – Да, думаю, что могу вам это сказать, – ответил Клайв, хотя сомнения далеко не оставили его. – Как раз вы и дали мне только что объяснение.
   – Но, сэр...
   – Убийца хотел, чтобы его видели... – Чуть помолчав, Клайв продолжал: – Хотел, чтобы видели, как он одет. Ему было необходимо, чтобы его видели и запомнили, потому что... ну... потому что никто не заподозрил бы, что в таком костюме может быть женщина. Наступила напряженная тишина. Доктор Бленд схватился за бороду.
   – Женщина!? Но это же невозможно!
   – Отнюдь, – сказал Клайв. – Мне самому не нравится эта гипотеза, скажу больше – она вызывает у меня отвращение, и все же она выглядит одной из наиболее правдоподобных.
   – Мистер Стрикленд, вы соображаете быстрее, чем я предполагал. Тем не менее, ваша теория не выдерживает никакой критики. В ней нет...
   Бленд умолк, потому что в это мгновенье оба они заметили какое-то движение в совершенно темной библиотеке.
   Хотя для своего возраста и телосложения доктор двигался достаточно расторопно, Клайв, человек молодой и физически тренированный, легко опередил его. В мгновенье ока он был уже в библиотеке и остановился перед мелькнувшей там тенью.
   – Не надо входить, – мягко проговорил Клайв. – Вы только еще сильнее расстроитесь.
   – Я и не собиралась входить, – ответила Селия Деймон.
   Клайв не различал лицо девушки, но хорошо слышал ее дыхание.
   – Зря вы спустились вниз, мисс Деймон! Разрешите, я провожу вас в салон.
   Лишь привычка к послушанию удержала Селию от взрыва.
   – Спасибо, – опустив глаза, ответила она, – но я непременно должна кое-что сказать.
   – Селия! – послышался издали голос Кейт.
   С лампой в руке Кейт вбежала из холла в салон в тот момент, когда Клайв раздвинул занавес из бус, чтобы пропустить вперед Селию. В противоположность Селии Кейт выглядел очень взволнованной.
   – Селия! – вновь воскликнула она. – Тебя нельзя даже на минутку оставить...
   – Извини, Кейт, если я напугала тебя. Поверь, я не хотела этого.
   После того, как в салон вошли и доктор, захвативший лампу из кабинета, и Бербидж со своей лампой, яркий свет залил всю комнату – кресла, толстый персидский ковер, пианино с бронзовыми подсвечниками...
   – Поверь, я не хотела, – повторила Селия. – Но только мне надо обязательно сказать одну вещь.
   В хрупкой, с растрепанными локонами Селии было что-то, внушавшее уважение. Подойдя к столу в центре салона, она на мгновенье растерянно остановилась и обвела взглядом комнату. Затем она подошла к пианино, села за него и открыла крышку инструмента. Кейт хотела было подойти, но Бленд остановил ее, и Селия опустила пальцы на клавиши.
   Знакомая мелодия псалма перекрыла шум ветра. Клайв вздрогнул. Селия откинула назад голову и зажмурила глаза. Никто не двигался с места.
   – Селия! – вскрикнула Кейт, но никто не обратил внимания на ее восклицание. Пальцы Селии все с большей силой опускались на клавиши.
   Доктор и Бербидж стояли, опустив головы.
   Музыка умолкла. К концу ее опустила голову и Селия. Несколько мгновений она продолжала сидеть неподвижно, а затем встала и обвела взглядом собравшихся в комнате.
   – Извините, но сейчас я должна что-то сказать вам. Я подозревала, кто убил отца...