– Вы хотите этим сказать, что миссис Каванаг убила вашего мужа?
Наступила тишина, только снаружи завывал ветер.
– Убийца – миссис Каванаг?
– Кто убийца, я вам не скажу. Все равно вы бы, боюсь, только рассердились на меня.
– Но вы же сказали, что расскажете обо всем полиции.
– Да, расскажу. Вы узнаете все от инспектора Масвела, но не от меня. Сейчас я пойду к себе, чтобы немного привести себя в порядок, а потом...
Сейчас шорох послышался уже совершенно отчетливо.
– Ради бога, миссис Деймон, оставайтесь на месте. Где-то здесь скрывается убийца!
– У вас разыгралось воображение! Впрочем, если и так, меня он тронуть не посмеет! Отпустите вы мою руку?
– Я не позволю вам одной подниматься по лестнице в темноте.
– Но, сэр! Даже если бы у меня не было возражений против того, чтобы переодеваться в вашем присутствии, боюсь, что это смутило бы доктора Бленда, не говоря уже о прислуге! Прошу вас, отпустите мою руку! Или вы хотите, чтобы я позвала на помощь и еще раз обвинила вас в приставании к женщинам?
Клайв продолжал держать руку Джорджетты.
Ситуация была достаточно глупой: хотя надо было бы обыскать помещение, он не мог отпустить Джорджетту. Взяв лампу в левую руку, он провел Джорджетту через маленький салон до двери в холл.
– Мистер Стрикленд, я не хочу ссориться с вами. Для Кейт я сделала все, что было в моих силах – во всяком случае, не меньше, чем доктор для Селии. Прошу вас, отпустите меня.
Клайв отворил дверь в холл. Теперь вой ветра в дымоходах заглушал любые шорохи.
– Мисс Бербидж! – позвал Клайв.
Пенелопа в это время выходила с лампой в руке из двери библиотеки.
– Мисс Бербидж, – продолжал Клайв, – не будете ли вы так добры проводить миссис Деймон наверх? И я попрошу вас сказать ее горничной...
– Гортензии сейчас нет, – перебила Джорджетта. У нее вновь как будто пересохло горло. – Вчера вечером все почему-то решили, что я сбежала. Чего ради? Короче говоря, миссис Каванаг отпустила Гортензию...
– Ага, значит, ее отпустила миссис Каванаг?
– Мистер Стрикленд, выпустите вы наконец мою руку? Мне больно!
– Вы можете проводить миссис Деймон наверх и побыть там с нею? – пристально глядя на Пенелопу, невозмутимо проговорил Клайв.
– Да, сэр, – ответила девушка.
– Еще одно. Миссис Деймон хочет, после того как переоденется, побеседовать с инспектором Масвелом. Вы обещаете, что будете рядом с нею, пока она не зайдет в кабинет? Обещаете?
– Конечно, обещаю!
Клайв отпустил руку Джорджетты.
– Если бы вы знали то, что знаю я, – потирая онемевшую руку, обратилась к нему Джорджетта, – вы бы поняли, как все это смешно. Кажется... кажется, я забыла что-то. Только что? Впрочем, неважно. Потом вспомню.
Пенелопа пробормотала что-то успокаивающее, а затем, не сводя глаз с Джорджетты, сказала Клайву:
– Предоставьте все мне, сэр. Можете не беспокоиться.
За окнами все так же выл ветер. Немного успокоившись, Клайв видел, как женщины поднимаются по лестнице. Из-за закрытых дверей слышен был голос инспектора Масвела, разобрать слова было невозможно. Внезапно Клайву пришла в голову мысль.
– Мисс Бербидж! – крикнул он вдогонку, высоко подняв лампу.
– Да, сэр?
– Не могли бы вы после того, как проводите миссис Деймон в кабинет, зайти ко мне в зимний сад?
– Если вам это угодно, сэр...
– Непременно зайдите. Только мы с вами видели убийцу. И тем не менее, не смогли бы его распознать: мы ведь не знаем, какое у него лицо.
– Ради бога! – воскликнула Джорджетта.
– Если, мисс Бербидж, мы обменяемся нашими впечатлениями и поймем, почему мы даже вблизи не могли разглядеть это лицо...
Пенелопа тоже подняла лампу, и тени от обоих огоньков медленно поползли по стенам и потолку. Джорджетта, у которой начали сдавать нервы, воскликнула громко, звук ее голоса заполнил весь холл.
– Я скажу, почему вы не могли разглядеть его! Потому, что на лицо был натянут черный шелковый чулок с прорезями для глаз! Я нашла его в спальне Кейт. Вам еще что-нибудь нужно?
– Да. Так вы разыщете меня, мисс Бербидж?
– Да, сэр.
Доносившийся из-за двери голос Масвелла внезапно умолк. Может быть, он начал прислушиваться? Клайв вошел в малый салон. Он не сводил глаз с двери в зимний сад – выскользнуть оттуда незамеченным не мог никто.
Никто, однако, и не пытался оттуда выскочить.
Войдя в сад, Клайв затворил за собою стеклянную дверь. В свете его лампы мелькнуло черное платье. Когда он дошел до середины сада, миссис Мери Джейн Каванаг уже ждала его.
Клайв не мог понять, что именно выражает лицо миссис Каванаг. Радость? Торжество? Коварство?
Стоя рядом со столиком, она заговорила своим обычным елейным голосом.
– Добрый вечер, сэр! – Затем в ее голосе послышалось что-то вроде упрека. – Я вовсе не хотела напугать ни вас, ни миссис Деймон. Вам, сэр, следовало, услышав мои шаги, окликнуть меня!
– Значит, это были вы?
– О боже, – смущенно пролепетала миссис Каванаг, – я ведь часто прогуливаюсь здесь! Обожаю растения! Но, разумеется, мне не пристало вмешиваться, когда вы и наша леди беседуете о своих личных делах.
– Гм!
– Да еще о каких делах, боже мой! Если бы бедный мистер Деймон знал...
– Он знал многое, миссис Каванаг!
– Боюсь, что так, сэр! Бедная мисс Кейт хотела убежать из дома – родного дома! – от отца и всех, кто так любит ее! Вы что-то сказали, сэр?
– Нет.
– Увы, мы живем в таком жестоком мире! И не только для мисс Кейт. Вы можете поверить, сэр, что мистер Деймон хотел пригласить детектива из-за того, что у леди была будто бы связь с одним джентльменом?
Клайв поставил лампу на стол.
– Нет! Все было не так! – возразил он решительно.
– В каком смысле, сэр?
– Пригласить детектива он хотел не из-за миссис Деймон, а потому что чувствовал себя в опасности. Три месяца назад, миссис Каванаг, Джонатан Уичер выяснил всю правду относительно Гарриет Пайк.
– Вот как, сэр? А кто такая Гарриет Пайк?
– Вы не знаете?
Лицо миссис Каванаг было бесстрастным, но Клайв чувствовал излучаемую ею ненависть.
"Кейт, – подумал Клайв, – надо увезти отсюда не только потому, что я люблю ее и хочу быть рядом с нею. Она в опасности. Те, кто убил Деймона, плетут заговор против нее. Я подозревал это раньше, но теперь – уверен. Убийца спрятал в ее комнате свой наряд, а эта женщина, когда-то нянчившая Кейт, ненавидит ее так, как только один человек может ненавидеть другого. Если бы я мог наплевать на всех и сегодня увезти Кейт..."
Клайв отогнал эти мысли.
– Вы не знаете, кто такая была Гарриет Пайк?
– Я не ясновидящая, сэр.
– Тогда я, пожалуй, расскажу вам, о чем сегодня узнал у Уичера.
– Я не собираюсь выслушивать то, что не имеет ко мне ни малейшего отношения! Если позволите, сэр, я покину вас.
– Не позволяю. Оставайтесь на месте.
Воздух стал, казалось, еще более сырым и душным.
– Девятнадцать лет назад, – заговорил Клайв, – Гарриет Пайк была повешена за убийство своих любовника и служанки. Уичер (только не говорите, что вам незнакомо и это имя!) присутствовал при ее аресте. Тогда он был всего лишь молодым сержантом под началом инспектора Чарльза Филда. Тогда он ничего не смог сказать бы мистеру Деймону, даже если бы тот стал его расспрашивать. Он только знал, что Гарриет Пайк родилась в бедной, но порядочной многодетной семье.
– Что еще знал Уичер? – продолжал Клайв. – Что у Гарриет Пайк, красавицы-брюнетки, чересчур любившей мужчин, родился ребенок от одного из любовников, которого (надеюсь, вы внимательно слушаете меня?) звали Айвор Рич.
Уичер не знал, ни сколько лет ребенку, ни как его зовут. Просто знал, что он существует. Между тем, мистер Деймон, которого Гарриет Пайк удалось убедить в своей невиновности, начал добиваться пересмотра приговора. Безрезультатно: Гарриет Пайк была повешена.
Миссис Каванаг топнула ногой.
– Повешена – и конец на этом!
– Нет. На этом еще не конец.
– Я не хочу больше слушать!
– Тем не менее, я буду продолжать. Айвор Рич, успевший растранжирить два полученных в наследство состояния, в начале августа этого года отравился в своей квартире, за которую ему уже нечем было платить. Хозяин дома хорошо знал Уичера, ставшего тем временем частным детективом, и попросил его замять слухи о самоубийстве.
Разумеется, сохранить все в тайне было невозможно, но все-таки большого шума избежать удалось. Удалось умолчать и о том, что среди вещей Рича были найдены несколько писем Гарриет Пайк, в том числе то, которое ей удалось передать ему из тюрьмы.
Думаю, что Гарриет любила этого человека. В письме она признает свою вину и пишет, что убила любовника во внезапном приступе гнева. Она просит Рича молчать об этом, еще не все потеряно. Ей многое известно об обвинителе: одна из ее сестер – няня детей Мэтью Деймона...
Клайв прервал свой рассказ.
Все это время миссис Каванаг только заламывала руки, теперь она сделала движение, словно собираясь убежать. Клайв загородил ей дорогу.
– Останьтесь, миссис Каванаг! Гарриет Пайк рассчитывала на то, что ей удастся убедить мистера Деймона в невиновности и обеспечить будущее своему ребенку. Она надеялась, что он сделает все для ее спасения. Так и случилось, а ребенок...
Мери Джейн Каванаг негромко проговорила:
– У вас нет никаких доказательств, сэр. Абсолютно никаких!
– Почему вы так думаете? Может быть, потому, что вы уничтожили завещание мистера Деймона?
– Я ничего не уничтожала.
– Даже мир души мистера Деймона? Молчали все девятнадцать лет о том, что ваша сестра была-таки преступницей?
– Преступницей? Бедняжка была невинна, как агнец! Да, невинна.
– Ну, нет. Ваша сестра была дважды убийцей. Это доказывается ее собственным письмом, которое и сейчас находится у владельца дома на Нью Элм Роуд. Что же касается вашего участия в обмане...
– В обмане?
– Да!
Побледнев, миссис Каванаг подняла руку, собираясь принести присягу.
– Это было добрым делом! – воскликнула она. – Лучшим в моей жизни, истинно христианским поступком! Воспитать сиротку, дитя невинно пострадавшей матери, уберечь родную мне кровь от греха и зла? Это вы называете обманом?
– Да, называю. И хотел бы сейчас услышать правду.
– Да пусть земля разверзнется подо мной...
– Это еще может случиться. Почему вы хранили втайне свое родство с Гарриет Пайк? И наконец: почему вы так ненавидите Кейт?
Теперь миссис Каванаг подняла уже обе руки, словно собираясь проклясть Клайва.
– Я же вижу, что вы ненавидите ее, миссис Каванаг. Я это понял, еще когда вчера в первый раз увидел вас вместе. И уже тогда не мог понять, почему вы непрерывно придираетесь к ней. Почему?
– Я придираюсь? Я, добрая старая Кавви? Это ложь! И вы даже не можете сказать, кто именно тот ребенок? Или можете?
– Не могу, – честно признал Клайв, сразу теряя все преимущество.
– Ага! – воскликнула миссис Каванаг.
Она была бледна, но выражение лица стало торжествующим.
– Прошу прощения, сэр, но я хотела бы закончить этот разговор. Вы не можете принудить меня продолжать его, и все равно больше я ничего не скажу. Могу я уйти, сэр?
Разгладив кринолин, она с равнодушным видом прошла мимо Клайва. Не удержавшись, она решила все-таки оставить последнее слово за собою.
– Когда ваш Уичер нашел будто бы это письмо Гарриет, он, надо полагать, сообщил об этом мистеру Деймону?
– Естественно. Он сразу же приехал в Хай – Чимниз. Вы разве не встретились с ним?
– Первую неделю августа я была в Уэстоне.
– А! Иначе вы помешали бы ему, не так ли? В глазах миссис Каванаг сверкнули молнии.
– Не приписывайте мне слов, которых я не говорила, сэр, чтобы потом самому не раскаиваться! А Уичер только на то и способен, чтобы всюду совать свой нос!
– Мистер Деймон девятнадцать лет прожил, убежденный, что из-за него была повешена невинная женщина. Уичер открыл ему правду. Мистер Деймон не сказал вам об этом?
– Может, сказал, а, может, и нет.
– Миссис Каванаг! За что вы ненавидите Кейт? Почему хотите свалить на нее вину за убийство ее отца?
– Думайте, о чем вы говорите, сэр! Это я хочу что-то свалить на нее? Никто здесь ничего не собирается сваливать на мисс Кейт, никто не желает ей зла. Здесь она может чувствовать себя в такой же безопасности, как в царстве небесном.
Миссис Каванаг умолкла и отвернулась от Клайва.
Накануне вечером Клайв слышал донесшимся сверху крик Селии: вероятно, как раз тогда она узнала о смерти отца. Сейчас до него вновь донесся такой же крик.
Даже сквозь закрытые двери Клайв ясно расслышал голос Кейт: "Кто это? Что вы хотите?" – а потом крик.
Схватив со стола лампу, Клайв распахнул дверь и, пробежав через малый салон, выскочил в холл. Даже на бегу он успел удивиться последовавшей за криком тишине. Клайв ожидал, что из кабинета появится Масвел – ничего подобного!
Комнаты первого этажа были пусты, шторы опущены, и единственным звуком был топот шагов самого Клайва.
– Кейт! – крикнул он, перепрыгивая через две ступеньки лестницы.
13. Труп в зимнем саду
Наступила тишина, только снаружи завывал ветер.
– Убийца – миссис Каванаг?
– Кто убийца, я вам не скажу. Все равно вы бы, боюсь, только рассердились на меня.
– Но вы же сказали, что расскажете обо всем полиции.
– Да, расскажу. Вы узнаете все от инспектора Масвела, но не от меня. Сейчас я пойду к себе, чтобы немного привести себя в порядок, а потом...
Сейчас шорох послышался уже совершенно отчетливо.
– Ради бога, миссис Деймон, оставайтесь на месте. Где-то здесь скрывается убийца!
– У вас разыгралось воображение! Впрочем, если и так, меня он тронуть не посмеет! Отпустите вы мою руку?
– Я не позволю вам одной подниматься по лестнице в темноте.
– Но, сэр! Даже если бы у меня не было возражений против того, чтобы переодеваться в вашем присутствии, боюсь, что это смутило бы доктора Бленда, не говоря уже о прислуге! Прошу вас, отпустите мою руку! Или вы хотите, чтобы я позвала на помощь и еще раз обвинила вас в приставании к женщинам?
Клайв продолжал держать руку Джорджетты.
Ситуация была достаточно глупой: хотя надо было бы обыскать помещение, он не мог отпустить Джорджетту. Взяв лампу в левую руку, он провел Джорджетту через маленький салон до двери в холл.
– Мистер Стрикленд, я не хочу ссориться с вами. Для Кейт я сделала все, что было в моих силах – во всяком случае, не меньше, чем доктор для Селии. Прошу вас, отпустите меня.
Клайв отворил дверь в холл. Теперь вой ветра в дымоходах заглушал любые шорохи.
– Мисс Бербидж! – позвал Клайв.
Пенелопа в это время выходила с лампой в руке из двери библиотеки.
– Мисс Бербидж, – продолжал Клайв, – не будете ли вы так добры проводить миссис Деймон наверх? И я попрошу вас сказать ее горничной...
– Гортензии сейчас нет, – перебила Джорджетта. У нее вновь как будто пересохло горло. – Вчера вечером все почему-то решили, что я сбежала. Чего ради? Короче говоря, миссис Каванаг отпустила Гортензию...
– Ага, значит, ее отпустила миссис Каванаг?
– Мистер Стрикленд, выпустите вы наконец мою руку? Мне больно!
– Вы можете проводить миссис Деймон наверх и побыть там с нею? – пристально глядя на Пенелопу, невозмутимо проговорил Клайв.
– Да, сэр, – ответила девушка.
– Еще одно. Миссис Деймон хочет, после того как переоденется, побеседовать с инспектором Масвелом. Вы обещаете, что будете рядом с нею, пока она не зайдет в кабинет? Обещаете?
– Конечно, обещаю!
Клайв отпустил руку Джорджетты.
– Если бы вы знали то, что знаю я, – потирая онемевшую руку, обратилась к нему Джорджетта, – вы бы поняли, как все это смешно. Кажется... кажется, я забыла что-то. Только что? Впрочем, неважно. Потом вспомню.
Пенелопа пробормотала что-то успокаивающее, а затем, не сводя глаз с Джорджетты, сказала Клайву:
– Предоставьте все мне, сэр. Можете не беспокоиться.
За окнами все так же выл ветер. Немного успокоившись, Клайв видел, как женщины поднимаются по лестнице. Из-за закрытых дверей слышен был голос инспектора Масвела, разобрать слова было невозможно. Внезапно Клайву пришла в голову мысль.
– Мисс Бербидж! – крикнул он вдогонку, высоко подняв лампу.
– Да, сэр?
– Не могли бы вы после того, как проводите миссис Деймон в кабинет, зайти ко мне в зимний сад?
– Если вам это угодно, сэр...
– Непременно зайдите. Только мы с вами видели убийцу. И тем не менее, не смогли бы его распознать: мы ведь не знаем, какое у него лицо.
– Ради бога! – воскликнула Джорджетта.
– Если, мисс Бербидж, мы обменяемся нашими впечатлениями и поймем, почему мы даже вблизи не могли разглядеть это лицо...
Пенелопа тоже подняла лампу, и тени от обоих огоньков медленно поползли по стенам и потолку. Джорджетта, у которой начали сдавать нервы, воскликнула громко, звук ее голоса заполнил весь холл.
– Я скажу, почему вы не могли разглядеть его! Потому, что на лицо был натянут черный шелковый чулок с прорезями для глаз! Я нашла его в спальне Кейт. Вам еще что-нибудь нужно?
– Да. Так вы разыщете меня, мисс Бербидж?
– Да, сэр.
Доносившийся из-за двери голос Масвелла внезапно умолк. Может быть, он начал прислушиваться? Клайв вошел в малый салон. Он не сводил глаз с двери в зимний сад – выскользнуть оттуда незамеченным не мог никто.
Никто, однако, и не пытался оттуда выскочить.
Войдя в сад, Клайв затворил за собою стеклянную дверь. В свете его лампы мелькнуло черное платье. Когда он дошел до середины сада, миссис Мери Джейн Каванаг уже ждала его.
Клайв не мог понять, что именно выражает лицо миссис Каванаг. Радость? Торжество? Коварство?
Стоя рядом со столиком, она заговорила своим обычным елейным голосом.
– Добрый вечер, сэр! – Затем в ее голосе послышалось что-то вроде упрека. – Я вовсе не хотела напугать ни вас, ни миссис Деймон. Вам, сэр, следовало, услышав мои шаги, окликнуть меня!
– Значит, это были вы?
– О боже, – смущенно пролепетала миссис Каванаг, – я ведь часто прогуливаюсь здесь! Обожаю растения! Но, разумеется, мне не пристало вмешиваться, когда вы и наша леди беседуете о своих личных делах.
– Гм!
– Да еще о каких делах, боже мой! Если бы бедный мистер Деймон знал...
– Он знал многое, миссис Каванаг!
– Боюсь, что так, сэр! Бедная мисс Кейт хотела убежать из дома – родного дома! – от отца и всех, кто так любит ее! Вы что-то сказали, сэр?
– Нет.
– Увы, мы живем в таком жестоком мире! И не только для мисс Кейт. Вы можете поверить, сэр, что мистер Деймон хотел пригласить детектива из-за того, что у леди была будто бы связь с одним джентльменом?
Клайв поставил лампу на стол.
– Нет! Все было не так! – возразил он решительно.
– В каком смысле, сэр?
– Пригласить детектива он хотел не из-за миссис Деймон, а потому что чувствовал себя в опасности. Три месяца назад, миссис Каванаг, Джонатан Уичер выяснил всю правду относительно Гарриет Пайк.
– Вот как, сэр? А кто такая Гарриет Пайк?
– Вы не знаете?
Лицо миссис Каванаг было бесстрастным, но Клайв чувствовал излучаемую ею ненависть.
"Кейт, – подумал Клайв, – надо увезти отсюда не только потому, что я люблю ее и хочу быть рядом с нею. Она в опасности. Те, кто убил Деймона, плетут заговор против нее. Я подозревал это раньше, но теперь – уверен. Убийца спрятал в ее комнате свой наряд, а эта женщина, когда-то нянчившая Кейт, ненавидит ее так, как только один человек может ненавидеть другого. Если бы я мог наплевать на всех и сегодня увезти Кейт..."
Клайв отогнал эти мысли.
– Вы не знаете, кто такая была Гарриет Пайк?
– Я не ясновидящая, сэр.
– Тогда я, пожалуй, расскажу вам, о чем сегодня узнал у Уичера.
– Я не собираюсь выслушивать то, что не имеет ко мне ни малейшего отношения! Если позволите, сэр, я покину вас.
– Не позволяю. Оставайтесь на месте.
Воздух стал, казалось, еще более сырым и душным.
– Девятнадцать лет назад, – заговорил Клайв, – Гарриет Пайк была повешена за убийство своих любовника и служанки. Уичер (только не говорите, что вам незнакомо и это имя!) присутствовал при ее аресте. Тогда он был всего лишь молодым сержантом под началом инспектора Чарльза Филда. Тогда он ничего не смог сказать бы мистеру Деймону, даже если бы тот стал его расспрашивать. Он только знал, что Гарриет Пайк родилась в бедной, но порядочной многодетной семье.
– Что еще знал Уичер? – продолжал Клайв. – Что у Гарриет Пайк, красавицы-брюнетки, чересчур любившей мужчин, родился ребенок от одного из любовников, которого (надеюсь, вы внимательно слушаете меня?) звали Айвор Рич.
Уичер не знал, ни сколько лет ребенку, ни как его зовут. Просто знал, что он существует. Между тем, мистер Деймон, которого Гарриет Пайк удалось убедить в своей невиновности, начал добиваться пересмотра приговора. Безрезультатно: Гарриет Пайк была повешена.
Миссис Каванаг топнула ногой.
– Повешена – и конец на этом!
– Нет. На этом еще не конец.
– Я не хочу больше слушать!
– Тем не менее, я буду продолжать. Айвор Рич, успевший растранжирить два полученных в наследство состояния, в начале августа этого года отравился в своей квартире, за которую ему уже нечем было платить. Хозяин дома хорошо знал Уичера, ставшего тем временем частным детективом, и попросил его замять слухи о самоубийстве.
Разумеется, сохранить все в тайне было невозможно, но все-таки большого шума избежать удалось. Удалось умолчать и о том, что среди вещей Рича были найдены несколько писем Гарриет Пайк, в том числе то, которое ей удалось передать ему из тюрьмы.
Думаю, что Гарриет любила этого человека. В письме она признает свою вину и пишет, что убила любовника во внезапном приступе гнева. Она просит Рича молчать об этом, еще не все потеряно. Ей многое известно об обвинителе: одна из ее сестер – няня детей Мэтью Деймона...
Клайв прервал свой рассказ.
Все это время миссис Каванаг только заламывала руки, теперь она сделала движение, словно собираясь убежать. Клайв загородил ей дорогу.
– Останьтесь, миссис Каванаг! Гарриет Пайк рассчитывала на то, что ей удастся убедить мистера Деймона в невиновности и обеспечить будущее своему ребенку. Она надеялась, что он сделает все для ее спасения. Так и случилось, а ребенок...
Мери Джейн Каванаг негромко проговорила:
– У вас нет никаких доказательств, сэр. Абсолютно никаких!
– Почему вы так думаете? Может быть, потому, что вы уничтожили завещание мистера Деймона?
– Я ничего не уничтожала.
– Даже мир души мистера Деймона? Молчали все девятнадцать лет о том, что ваша сестра была-таки преступницей?
– Преступницей? Бедняжка была невинна, как агнец! Да, невинна.
– Ну, нет. Ваша сестра была дважды убийцей. Это доказывается ее собственным письмом, которое и сейчас находится у владельца дома на Нью Элм Роуд. Что же касается вашего участия в обмане...
– В обмане?
– Да!
Побледнев, миссис Каванаг подняла руку, собираясь принести присягу.
– Это было добрым делом! – воскликнула она. – Лучшим в моей жизни, истинно христианским поступком! Воспитать сиротку, дитя невинно пострадавшей матери, уберечь родную мне кровь от греха и зла? Это вы называете обманом?
– Да, называю. И хотел бы сейчас услышать правду.
– Да пусть земля разверзнется подо мной...
– Это еще может случиться. Почему вы хранили втайне свое родство с Гарриет Пайк? И наконец: почему вы так ненавидите Кейт?
Теперь миссис Каванаг подняла уже обе руки, словно собираясь проклясть Клайва.
– Я же вижу, что вы ненавидите ее, миссис Каванаг. Я это понял, еще когда вчера в первый раз увидел вас вместе. И уже тогда не мог понять, почему вы непрерывно придираетесь к ней. Почему?
– Я придираюсь? Я, добрая старая Кавви? Это ложь! И вы даже не можете сказать, кто именно тот ребенок? Или можете?
– Не могу, – честно признал Клайв, сразу теряя все преимущество.
– Ага! – воскликнула миссис Каванаг.
Она была бледна, но выражение лица стало торжествующим.
– Прошу прощения, сэр, но я хотела бы закончить этот разговор. Вы не можете принудить меня продолжать его, и все равно больше я ничего не скажу. Могу я уйти, сэр?
Разгладив кринолин, она с равнодушным видом прошла мимо Клайва. Не удержавшись, она решила все-таки оставить последнее слово за собою.
– Когда ваш Уичер нашел будто бы это письмо Гарриет, он, надо полагать, сообщил об этом мистеру Деймону?
– Естественно. Он сразу же приехал в Хай – Чимниз. Вы разве не встретились с ним?
– Первую неделю августа я была в Уэстоне.
– А! Иначе вы помешали бы ему, не так ли? В глазах миссис Каванаг сверкнули молнии.
– Не приписывайте мне слов, которых я не говорила, сэр, чтобы потом самому не раскаиваться! А Уичер только на то и способен, чтобы всюду совать свой нос!
– Мистер Деймон девятнадцать лет прожил, убежденный, что из-за него была повешена невинная женщина. Уичер открыл ему правду. Мистер Деймон не сказал вам об этом?
– Может, сказал, а, может, и нет.
– Миссис Каванаг! За что вы ненавидите Кейт? Почему хотите свалить на нее вину за убийство ее отца?
– Думайте, о чем вы говорите, сэр! Это я хочу что-то свалить на нее? Никто здесь ничего не собирается сваливать на мисс Кейт, никто не желает ей зла. Здесь она может чувствовать себя в такой же безопасности, как в царстве небесном.
Миссис Каванаг умолкла и отвернулась от Клайва.
Накануне вечером Клайв слышал донесшимся сверху крик Селии: вероятно, как раз тогда она узнала о смерти отца. Сейчас до него вновь донесся такой же крик.
Даже сквозь закрытые двери Клайв ясно расслышал голос Кейт: "Кто это? Что вы хотите?" – а потом крик.
Схватив со стола лампу, Клайв распахнул дверь и, пробежав через малый салон, выскочил в холл. Даже на бегу он успел удивиться последовавшей за криком тишине. Клайв ожидал, что из кабинета появится Масвел – ничего подобного!
Комнаты первого этажа были пусты, шторы опущены, и единственным звуком был топот шагов самого Клайва.
– Кейт! – крикнул он, перепрыгивая через две ступеньки лестницы.
13. Труп в зимнем саду
Нигде никого и ничего.
На втором этаже пол был покрыт ковром, заглушавшим звук шагов.
Слышно было, как в конце коридора тикают настенные часы. В комнатах по обе его стороны было темно.
– Кейт!
Справа, недалеко от лестницы, за чуть приоткрытой дверью вспыхнул огонек спички, а затем загорелась свеча.
Кейт с искаженным лицом выбежала к Клайву. Обнимая ее, он почувствовал, что девушка дрожит всем телом.
– Я больше ме могу! – проговорила она. – Я считала себя храброй, но это уж чересчур для меня. Я видела его! Снова в там самом костюме! Он здесь!
В наступившей тишине слышно было лишь тиканье часов. Хотя они были в другом конце коридора, Клайв различал стрелки: четверть седьмого.
Вчера в это же время...
– Что случилось, Кейт? Что ты видела?
– Джорджетта...
– Где Джорджетта?
– Нет, нет, с ней ничего не случилось!
– Ты уверена в этом? Где она?
– Это наша с Селией гардеробная, – показала Кейт на дверь, из которой только что выбежала, – сейчас она старалась заставить себя говорить спокойно, – я переодевалась к ужину. Селия спит – доктор дал ей снотворное.
– Кстати, где сейчас доктор Бленд?
– Откуда я могу знать!? Пару минут назад, когда я была уже почти готова, я услышала, как Джорджетта и Пенелопа Бербидж спускаются по лестнице.
– Спускаются?
– Да. Джорджетта просила Пенелопу оставить ее, поскольку она идет поговорить с полицией. Пенелопа ответила: "Я провожу вас до кабинета, мэм, я ведь дала слово".
– Дальше!
– Это все, – взглянув на Клайва, ответила Кейт. – Я об этом рассказываю только потому, что ты так беспокоишься о моей мачехе.
– Гораздо меньше, чем о тебе. И ты права в том, что сейчас с ней ничего не может случиться. Но что было потом? Почему ты закричала?
– Я закончила переодеваться и, взяв заженную свечу, вышла из комнаты. Дверь ее открывается почти бесшумно. Этот человек, это существо или не знаю, как его еще назвать, стоял в темноте возле лестницы и смотрел вниз. Мгновение я не чувствовала ничего, кроме удивления. Не думаю, что когда-нибудь встречала его, потому что мне пришло в голову...
В общем, в это мгновенье я заметила брюки в красно-белую клетку и непроизвольно воскликнула: "Кто это?", а потом "Что вы хотите?" Когда я спохватилась, было уже поздно. Охотнее всего я проглотила бы язык. Этот человек повернулся ко мне. Мне показалось, что у него нет лица, и это было самое страшное.
Позвав на помощь, я кинулась назад в гардеробную. Свеча выпала у меня из рук и погасла. Я была так перепугана, что не могла в темноте найти засов и думала уже, что это существо сейчас нападет на меня, а я не сумею запереть дверь! Потом я услышала шаги: кто-то бежал по лестнице. Это был ты. Когда я узнала твой голос, я вновь зажгла свечу. Не сердись – я, наверное, просто сумасшедшая!
У Кейт сорвался голос, она закрыла руками лицо. Клайв нежно обнял девушку.
– Никакая ты не сумасшедшая, и тебе нечего стыдиться. Он не напал на тебя?
– Нет.
– Куда он исчез?
– Не знаю. Было темно, а двигался он бесшумно. Куда ты?
– Надо осмотреть...
– Нет! Прошу тебя, не оставляй меня здесь! Клайв высоко поднял лампу и оглядел коридор. Где-то ветер стучал оконной рамой.
– Это просто безумие какое-то, – проговорил Клайв и услышал, как Кейт, словно задыхаясь, вдохнула воздух. – Может быть, ты не поймешь то, что я сейчас скажу, до сих пор никто еще не говорил тебе об этом. Не могу представить, каким образом у убийцы оказался здесь еще один костюм, если тот, в котором он был раньше, лежит в театре "Принцесса". Ты сказала, что этот мужчина (или женщина) стоял у лестницы и смотрел вниз?
– Да!
– Так, словно следил за твоей мачехой и Пенелопой Бербидж?
– Ну... не знаю. Я тогда не подумала об этом.
– Сколько времени прошло после того, как они спустились вниз?
– Несколько минут. Точно не знаю. Мне сейчас так трудно судить о времени. Но почему это так важно?
Клайвом понемногу овладевало отчаяние.
– Кейт, – сказал он неожиданно. – Почему ты не доверяешь мне? Почему никто мне не доверяет?
Во взгляде Кейт любовь смешалась с удивлением.
– Я не доверяю тебе? Что ты хочешь этим сказать?
– Пойдем!
Взяв Кейт за руку так же, как недавно Джорджетту (хотя нельзя отрицать, что не совсем так), Клайв провел ее в гардеробную.
Две двери в противоположных стенах отделанной розовыми в цветочках обоями комнаты вели в спальни девушек. Рядом с дверьми стояли два одинаковых умывальника. Воздух в комнате был чуть сыроват. Свет лампы Клайва упал на опущенные шторы, два одинаковых туалетных столика и стоявший возле камина большой таз для купанья.
– Кейт!..
– Тс-с! Не так громко! – попросила Кейт, показывая кивком на левую дверь. – Там спит Селия. – И тут же, забывшись, она сама громко спросила:
– Клайв, дорогой, почему ты говоришь, что я не доверяю тебе?
– Потому что это правда. Никто не доверяет мне.
– Это не так!
– Двое – Уичер и твоя мачеха – говорят, что догадываются, кто убийца. Я уверен, что для тебя и миссис Каванаг это тоже не секрет. И никто не намерен даже слова проронить об этом мне!
Кейт вздрогнула, когда она услышала имя миссис Каванаг.
– Не могу, дорогой мой! Не смею...
– Вот именно! Об этом я и говорю. – Клайва охватила горечь. – Я делаю все, что от меня зависит, но я же не детектив. Если бы ты была откровенна со мной...
– А ты был вполне откровенен со мной? Разве вчера отец не сказал тебе ничего такого, о чем ты не сказал мне?
– Сказал.
– Вероятно, речь шла о том, на что сегодня намекал дядя Ролло? О наследственном психическом заболевании в нашей семье?
– Психическом заболевании? Господь с тобой, дорогая! Я не был откровенен с тобой только потому, что хотел уберечь тебя от лишних тревог.
– Вот именно! И точно поэтому не была откровенна с тобой и я!
Клайв поставил лампу на стол.
– Кейт! – с горечью проговорил он. – Плевать мне на то, прилично это или нет! Здесь было совершено убийство! И ты в опасности! Джорджетта сейчас рассказывает Масвелу о том, что она знает или всего лишь подозревает. Но это ничего не даст, если не будет достаточных улик, а я не верю в то, что они будут. Мне кажется иногда, что лучше всего было бы забрать тебя отсюда и не останавливаться до самого Лондона!
На мгновенье наступила тишина. Потом Кейт взглянула на него так выразительно, что слова были уже не нужны.
– Увези меня, – тихо проговорила она. – Господи, если бы ты меня увез! Увези меня сегодня!
Снаружи завывал ветер, ветка ударила в окно. Клайв резко повернул голову.
– Кейт! Ты сама не знаешь, что говоришь!
– Отлично знаю! Ты живешь на Брук Стрит, правда?
– Да. Там рядом есть гостиница. Можно было бы снять там...
– Мне не нужна гостиница. Забери меня к себе! Или, может быть, ты не всерьез говорил об этом?
– Как ты можешь?
– Тогда увези меня. Мне тоже плевать на приличия.
– Я не об этом думал. Опасность угрожает не столько тебе, сколько Джорджетте: убийца может решить избавиться от нее, потому что она слишком много знает. Тебя же он наверняка не собирается убивать, раз хочет навлечь на тебя подозрения. Думаю, что тебе еще никто не сказал об этом, но убийца спрятал свой наряд в твоей комнате, чтобы полиция нашла его там. К счастью, Джорджетта нашла его и унесла оттуда.
Лицр Кейт побледнело еще больше.
– Это именно так! – продолжал Клайв. – Насколько мне известно, полиции еще никто об этом не сообщил. Масвел не верит, что убийство могла совершить женщина, потому что не способен представить женщину, стреляющую из револьвера. Но...
– Но я умею стрелять из револьвера! – сказала Кейт.
Они молча переглянулись.
– Во всяком случае, из старого капсюльного пистолета. Только целиться как следует не могу, потому что дрожит рука. – В глазах Кейт появился страх. – Но стрелять я умею так же, как и ездить верхом в мужском седле.
– В таком случае уехать сейчас было бы безумием. Масвел и сейчас подозревает меня, а, узнав, что я люблю тебя...
– Правда? Ты мне еще не говорил об этом!
– Хочешь, чтобы я сделал тебе предложение?
– Да. По всем правилам. – На глаза Кейт навернулись слезы. – А Уичер – ты веришь в него? Он сумеет найти убийцу? Даже без моих показаний?
– Думаю, что да. Но люди...
– Какое мне дело до них! – воскликнула Кейт. – Ты вынуждаешь меня сказать: я хочу быть с тобой! Я давно уже мечтала об этом. Увези меня с собой! Или, если я не нужна тебе...
– Подожди!
– Что такое? Что это было?
Быть может, это всего-навсего ветка вновь стукнула об оконную раму. Но могло быть и так, что кто-то, пробираясь на цыпочках, задел что-то в одной из соседних комнат. Взяв лампу, Клайв подошел к двери в спальню Селии и осторожно повернул ручку.
Тишина.
Стоявшая на ночном столике свеча освещала разбросанные по подушке густые волосы Селии. Лицо девушки было бледно, но дышала она спокойно и ровно.
Кроме нее в комнате никого не было.
Клайв затворил дверь и, повернувшись к Кейт, посмотрел ей прямо в глаза.
– Кейт! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?
Кейт закрыла лицо руками.
– Что я наговорила? Господи, что я наговорила? Я же не могу оставить здесь Селию одну, без защиты!
– Кейт! Возьми себя в руки! – Клайв поставил лампу на стол и обнял девушку. – За сколько времени ты успеешь собраться?
– Но я...
– Сколько тебе нужно времени?
Кейт какое-то мгновение пыталась освободиться из объятий Клайва, но потом опустила голову ему на грудь.
– Пятнадцать минут хватит, Кейт? Полчаса?
– Полчаса? Да что ты? Хватит и пяти минут... Но...
– Мы должны уехать отсюда. – Клайв вынул карманные часы. – Двадцать минут седьмого. Прислуга будет ужинать еще десять минут. Тратить время на то, чтобы раздобыть лошадь, мы не можем. Сумеешь ли ты пройти пешком четыре мили?
– За кого ты меня принимаешь? Если будет нужно, пройду и пятнадцать!
– Отлично! Сейчас я схожу за чемоданом, а ты запри дверь и не впускай никого, пока не услышишь моего голоса. Всего пять минут, даю тебе слово!
Клайв крепко поцеловал девушку и вышел в коридор. Лампу он оставил в комнате, у него были спички. Он услышал, как Кейт повернула ключ в замке.
В коридоре стояла полная темнота. Дом вздрагивал и скрипел от порывов ветра, словно душа Мэтью Деймона старалась сравнять его с землею.
Добравшись до своей комнаты, Клайв при свете спички отыскал свечу. Вечерний костюм он забрал в Лондон накануне, а остальные вещи упаковал в несколько мгновений.
Надев пальто и шляпу, Клайв вышел в коридор. Слышно было, как Кейт нервно ходит взад-вперед по комнате.
На душе у Клайва было не очень спокойно, но сейчас это его не трогало. Мнение полиции – и того меньше.
Внезапно ему пришло в голову, что странно, как это инспектор Масвел и Джорджетта – с их-то горячими характерами – ухитряются так тихо беседовать. Или, может быть, их голоса не доносятся сюда из кабинета? Поставив чемодан, Клайв, стараясь ступать как можно осторожнее, спустился по скрипучей лестнице.
Слышно по-прежнему ничего не было.
В конце холла на пол падала полоска света от керосиновой лампы – дверь на половину прислуги была чуть приоткрыта. Клайв подумал, что на этот раз Пенелопа и миссис Каванаг наверняка ужинают вместе со всеми остальными.
Если так, он сможет вывести Кейт прямо через парадную дверь. Не надо будет...
В эту минуту ему показалось, что перед ним мелькнул силуэт Тресса.
Клайв стоял в холле, по обе стороны от него были открытые двери в гостиную и салон. На долю секунды ему показалось, что он видит перед собой Тресса – с его желтоватыми усами, каракулевым воротником на пальто и так далее, – но видение в мгновение ока исчезло из полосы света.
Клайв прислушался, но шум ветра заглушал все звуки за исключением потрескивания поленьев в камине салона. Времени, чтобы убедиться, не почудилось ли ему все это, у Клайва не было. Наверху отворилась дверь, и он услышал шаги Кейт.
Клайв поспешил наверх. Сейчас Кейт была важнее всего и остальные мысли он просто выбросил из головы. Впрочем, они и сами испарились, как только он увидел Кейт.
На втором этаже пол был покрыт ковром, заглушавшим звук шагов.
Слышно было, как в конце коридора тикают настенные часы. В комнатах по обе его стороны было темно.
– Кейт!
Справа, недалеко от лестницы, за чуть приоткрытой дверью вспыхнул огонек спички, а затем загорелась свеча.
Кейт с искаженным лицом выбежала к Клайву. Обнимая ее, он почувствовал, что девушка дрожит всем телом.
– Я больше ме могу! – проговорила она. – Я считала себя храброй, но это уж чересчур для меня. Я видела его! Снова в там самом костюме! Он здесь!
В наступившей тишине слышно было лишь тиканье часов. Хотя они были в другом конце коридора, Клайв различал стрелки: четверть седьмого.
Вчера в это же время...
– Что случилось, Кейт? Что ты видела?
– Джорджетта...
– Где Джорджетта?
– Нет, нет, с ней ничего не случилось!
– Ты уверена в этом? Где она?
– Это наша с Селией гардеробная, – показала Кейт на дверь, из которой только что выбежала, – сейчас она старалась заставить себя говорить спокойно, – я переодевалась к ужину. Селия спит – доктор дал ей снотворное.
– Кстати, где сейчас доктор Бленд?
– Откуда я могу знать!? Пару минут назад, когда я была уже почти готова, я услышала, как Джорджетта и Пенелопа Бербидж спускаются по лестнице.
– Спускаются?
– Да. Джорджетта просила Пенелопу оставить ее, поскольку она идет поговорить с полицией. Пенелопа ответила: "Я провожу вас до кабинета, мэм, я ведь дала слово".
– Дальше!
– Это все, – взглянув на Клайва, ответила Кейт. – Я об этом рассказываю только потому, что ты так беспокоишься о моей мачехе.
– Гораздо меньше, чем о тебе. И ты права в том, что сейчас с ней ничего не может случиться. Но что было потом? Почему ты закричала?
– Я закончила переодеваться и, взяв заженную свечу, вышла из комнаты. Дверь ее открывается почти бесшумно. Этот человек, это существо или не знаю, как его еще назвать, стоял в темноте возле лестницы и смотрел вниз. Мгновение я не чувствовала ничего, кроме удивления. Не думаю, что когда-нибудь встречала его, потому что мне пришло в голову...
В общем, в это мгновенье я заметила брюки в красно-белую клетку и непроизвольно воскликнула: "Кто это?", а потом "Что вы хотите?" Когда я спохватилась, было уже поздно. Охотнее всего я проглотила бы язык. Этот человек повернулся ко мне. Мне показалось, что у него нет лица, и это было самое страшное.
Позвав на помощь, я кинулась назад в гардеробную. Свеча выпала у меня из рук и погасла. Я была так перепугана, что не могла в темноте найти засов и думала уже, что это существо сейчас нападет на меня, а я не сумею запереть дверь! Потом я услышала шаги: кто-то бежал по лестнице. Это был ты. Когда я узнала твой голос, я вновь зажгла свечу. Не сердись – я, наверное, просто сумасшедшая!
У Кейт сорвался голос, она закрыла руками лицо. Клайв нежно обнял девушку.
– Никакая ты не сумасшедшая, и тебе нечего стыдиться. Он не напал на тебя?
– Нет.
– Куда он исчез?
– Не знаю. Было темно, а двигался он бесшумно. Куда ты?
– Надо осмотреть...
– Нет! Прошу тебя, не оставляй меня здесь! Клайв высоко поднял лампу и оглядел коридор. Где-то ветер стучал оконной рамой.
– Это просто безумие какое-то, – проговорил Клайв и услышал, как Кейт, словно задыхаясь, вдохнула воздух. – Может быть, ты не поймешь то, что я сейчас скажу, до сих пор никто еще не говорил тебе об этом. Не могу представить, каким образом у убийцы оказался здесь еще один костюм, если тот, в котором он был раньше, лежит в театре "Принцесса". Ты сказала, что этот мужчина (или женщина) стоял у лестницы и смотрел вниз?
– Да!
– Так, словно следил за твоей мачехой и Пенелопой Бербидж?
– Ну... не знаю. Я тогда не подумала об этом.
– Сколько времени прошло после того, как они спустились вниз?
– Несколько минут. Точно не знаю. Мне сейчас так трудно судить о времени. Но почему это так важно?
Клайвом понемногу овладевало отчаяние.
– Кейт, – сказал он неожиданно. – Почему ты не доверяешь мне? Почему никто мне не доверяет?
Во взгляде Кейт любовь смешалась с удивлением.
– Я не доверяю тебе? Что ты хочешь этим сказать?
– Пойдем!
Взяв Кейт за руку так же, как недавно Джорджетту (хотя нельзя отрицать, что не совсем так), Клайв провел ее в гардеробную.
Две двери в противоположных стенах отделанной розовыми в цветочках обоями комнаты вели в спальни девушек. Рядом с дверьми стояли два одинаковых умывальника. Воздух в комнате был чуть сыроват. Свет лампы Клайва упал на опущенные шторы, два одинаковых туалетных столика и стоявший возле камина большой таз для купанья.
– Кейт!..
– Тс-с! Не так громко! – попросила Кейт, показывая кивком на левую дверь. – Там спит Селия. – И тут же, забывшись, она сама громко спросила:
– Клайв, дорогой, почему ты говоришь, что я не доверяю тебе?
– Потому что это правда. Никто не доверяет мне.
– Это не так!
– Двое – Уичер и твоя мачеха – говорят, что догадываются, кто убийца. Я уверен, что для тебя и миссис Каванаг это тоже не секрет. И никто не намерен даже слова проронить об этом мне!
Кейт вздрогнула, когда она услышала имя миссис Каванаг.
– Не могу, дорогой мой! Не смею...
– Вот именно! Об этом я и говорю. – Клайва охватила горечь. – Я делаю все, что от меня зависит, но я же не детектив. Если бы ты была откровенна со мной...
– А ты был вполне откровенен со мной? Разве вчера отец не сказал тебе ничего такого, о чем ты не сказал мне?
– Сказал.
– Вероятно, речь шла о том, на что сегодня намекал дядя Ролло? О наследственном психическом заболевании в нашей семье?
– Психическом заболевании? Господь с тобой, дорогая! Я не был откровенен с тобой только потому, что хотел уберечь тебя от лишних тревог.
– Вот именно! И точно поэтому не была откровенна с тобой и я!
Клайв поставил лампу на стол.
– Кейт! – с горечью проговорил он. – Плевать мне на то, прилично это или нет! Здесь было совершено убийство! И ты в опасности! Джорджетта сейчас рассказывает Масвелу о том, что она знает или всего лишь подозревает. Но это ничего не даст, если не будет достаточных улик, а я не верю в то, что они будут. Мне кажется иногда, что лучше всего было бы забрать тебя отсюда и не останавливаться до самого Лондона!
На мгновенье наступила тишина. Потом Кейт взглянула на него так выразительно, что слова были уже не нужны.
– Увези меня, – тихо проговорила она. – Господи, если бы ты меня увез! Увези меня сегодня!
Снаружи завывал ветер, ветка ударила в окно. Клайв резко повернул голову.
– Кейт! Ты сама не знаешь, что говоришь!
– Отлично знаю! Ты живешь на Брук Стрит, правда?
– Да. Там рядом есть гостиница. Можно было бы снять там...
– Мне не нужна гостиница. Забери меня к себе! Или, может быть, ты не всерьез говорил об этом?
– Как ты можешь?
– Тогда увези меня. Мне тоже плевать на приличия.
– Я не об этом думал. Опасность угрожает не столько тебе, сколько Джорджетте: убийца может решить избавиться от нее, потому что она слишком много знает. Тебя же он наверняка не собирается убивать, раз хочет навлечь на тебя подозрения. Думаю, что тебе еще никто не сказал об этом, но убийца спрятал свой наряд в твоей комнате, чтобы полиция нашла его там. К счастью, Джорджетта нашла его и унесла оттуда.
Лицр Кейт побледнело еще больше.
– Это именно так! – продолжал Клайв. – Насколько мне известно, полиции еще никто об этом не сообщил. Масвел не верит, что убийство могла совершить женщина, потому что не способен представить женщину, стреляющую из револьвера. Но...
– Но я умею стрелять из револьвера! – сказала Кейт.
Они молча переглянулись.
– Во всяком случае, из старого капсюльного пистолета. Только целиться как следует не могу, потому что дрожит рука. – В глазах Кейт появился страх. – Но стрелять я умею так же, как и ездить верхом в мужском седле.
– В таком случае уехать сейчас было бы безумием. Масвел и сейчас подозревает меня, а, узнав, что я люблю тебя...
– Правда? Ты мне еще не говорил об этом!
– Хочешь, чтобы я сделал тебе предложение?
– Да. По всем правилам. – На глаза Кейт навернулись слезы. – А Уичер – ты веришь в него? Он сумеет найти убийцу? Даже без моих показаний?
– Думаю, что да. Но люди...
– Какое мне дело до них! – воскликнула Кейт. – Ты вынуждаешь меня сказать: я хочу быть с тобой! Я давно уже мечтала об этом. Увези меня с собой! Или, если я не нужна тебе...
– Подожди!
– Что такое? Что это было?
Быть может, это всего-навсего ветка вновь стукнула об оконную раму. Но могло быть и так, что кто-то, пробираясь на цыпочках, задел что-то в одной из соседних комнат. Взяв лампу, Клайв подошел к двери в спальню Селии и осторожно повернул ручку.
Тишина.
Стоявшая на ночном столике свеча освещала разбросанные по подушке густые волосы Селии. Лицо девушки было бледно, но дышала она спокойно и ровно.
Кроме нее в комнате никого не было.
Клайв затворил дверь и, повернувшись к Кейт, посмотрел ей прямо в глаза.
– Кейт! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?
Кейт закрыла лицо руками.
– Что я наговорила? Господи, что я наговорила? Я же не могу оставить здесь Селию одну, без защиты!
– Кейт! Возьми себя в руки! – Клайв поставил лампу на стол и обнял девушку. – За сколько времени ты успеешь собраться?
– Но я...
– Сколько тебе нужно времени?
Кейт какое-то мгновение пыталась освободиться из объятий Клайва, но потом опустила голову ему на грудь.
– Пятнадцать минут хватит, Кейт? Полчаса?
– Полчаса? Да что ты? Хватит и пяти минут... Но...
– Мы должны уехать отсюда. – Клайв вынул карманные часы. – Двадцать минут седьмого. Прислуга будет ужинать еще десять минут. Тратить время на то, чтобы раздобыть лошадь, мы не можем. Сумеешь ли ты пройти пешком четыре мили?
– За кого ты меня принимаешь? Если будет нужно, пройду и пятнадцать!
– Отлично! Сейчас я схожу за чемоданом, а ты запри дверь и не впускай никого, пока не услышишь моего голоса. Всего пять минут, даю тебе слово!
Клайв крепко поцеловал девушку и вышел в коридор. Лампу он оставил в комнате, у него были спички. Он услышал, как Кейт повернула ключ в замке.
В коридоре стояла полная темнота. Дом вздрагивал и скрипел от порывов ветра, словно душа Мэтью Деймона старалась сравнять его с землею.
Добравшись до своей комнаты, Клайв при свете спички отыскал свечу. Вечерний костюм он забрал в Лондон накануне, а остальные вещи упаковал в несколько мгновений.
Надев пальто и шляпу, Клайв вышел в коридор. Слышно было, как Кейт нервно ходит взад-вперед по комнате.
На душе у Клайва было не очень спокойно, но сейчас это его не трогало. Мнение полиции – и того меньше.
Внезапно ему пришло в голову, что странно, как это инспектор Масвел и Джорджетта – с их-то горячими характерами – ухитряются так тихо беседовать. Или, может быть, их голоса не доносятся сюда из кабинета? Поставив чемодан, Клайв, стараясь ступать как можно осторожнее, спустился по скрипучей лестнице.
Слышно по-прежнему ничего не было.
В конце холла на пол падала полоска света от керосиновой лампы – дверь на половину прислуги была чуть приоткрыта. Клайв подумал, что на этот раз Пенелопа и миссис Каванаг наверняка ужинают вместе со всеми остальными.
Если так, он сможет вывести Кейт прямо через парадную дверь. Не надо будет...
В эту минуту ему показалось, что перед ним мелькнул силуэт Тресса.
Клайв стоял в холле, по обе стороны от него были открытые двери в гостиную и салон. На долю секунды ему показалось, что он видит перед собой Тресса – с его желтоватыми усами, каракулевым воротником на пальто и так далее, – но видение в мгновение ока исчезло из полосы света.
Клайв прислушался, но шум ветра заглушал все звуки за исключением потрескивания поленьев в камине салона. Времени, чтобы убедиться, не почудилось ли ему все это, у Клайва не было. Наверху отворилась дверь, и он услышал шаги Кейт.
Клайв поспешил наверх. Сейчас Кейт была важнее всего и остальные мысли он просто выбросил из головы. Впрочем, они и сами испарились, как только он увидел Кейт.