Страница:
Рита вынула свои мозги из холодильника (меня при этом чуть опять не вытошнило), потом скелет из гардероба, где висели почти новые скафандрики – приданое на случай свадьбы, к которой, к сожалению, готовиться пока было не время.
4.
Рита жила одна в своем межпланетном коконе. Вместе с ней там обитало существо о двух головах и шести ногах – тоже подарок чокнутого дяди. Он считал, что из всех живых тварей именно такие существа нравятся Рите больше всего. "Дядя и здесь угадал мой вкус!" – сказала вежливая Рита.
Её межпланетный кокон являл жалкую картину: два крошечных отсека для проживания – комната-спальня и туалет-кухня, плюс один большой отсек для отходов, плюс внешний отсек-будка для шестиногого существа, плюс гараж-отсек для блюдец, который по размерам во много-много раз превосходил все жилые и нежилые отсеки вместе взятые.
Блюдец и тарелок в Ритином гараже накопилось много, и она уже не первый год думала, кому бы подарить хотя бы часть. Получше. Похуже дарить неудобно, ведь все отлично знают, какие у нее есть блюдца, и сколько она пролетала на каждом из них.
Рита долго не могла подобрать себе жениха.
Наконец, в результате усердного виртуального поиска по всем возможным и невозможным каналам, после полётов к гадалкам, астрологам и просто сказочникам, она вычислила нашего Димульку и согласилась его ждать до полного совершеннолетия.
А то все уже начали думать, что она так и останется старой девой при своих слезах, при шестиногой сиреневой шавке и переполненном старыми тарелками гараже.
Найдя, наконец, жениха, ответственная Рита и теперь брачеваться не спешила – когда кругом столько дел! Ей сначала надо было дядю Климпа из задницы вытащить.
Если он окажется жив, разумется.
Димульке тоже было некспеху жениться, у него тоже появилось много дел. Он в Первой Вечности сразу прослыл красавцем и наипервейшим интеллектуалом, ему даже мозги вынимать передумали, так как он ими и раньше-то почти совсем не пользовался. Диме сразу дали в первой вечности ПМЖ, и он принялся активно нанимать строительных прорабов – создавать для них с Ритой свадебный межпланетный кокон, на котором они вместе полетят во Вторую Вечность.
Я бы на Ритином месте давно наплевала и на дядю-кретина, и на его битую тарелку, требующую дорогого капремонта. Но Рита была девушка другого склада. Она даже красоту свою не очень афишировала и одевалась во всё скромненькое, сиреневенько-фиолетовенькое.
Нудно-сиреневый цвет, ближе к нудно-фиолетовому, был официальным цветом Первой Вечности, признаком хорошего тона.
Недавно на Конкурсе Межкоконовых Стандартов Рите присудили второе место за красоту рта. "Само совершенство!" – так отозвался о ней дядин знакомый, кстати, крупный ученый, знаток красивых ротиков. Он бы присудил ей и первое место, так как возглавлял жюри, но большинством голосов первое место было отдано Зомме, Ритиной подруге.
Это Риту не расстроило, а, наоборот, страшно порадовало. Радоваться в Первой Вечности надо только за других. За себя можно только рыдать – в неограниченном количестве.
Я, конечно, могла бы повысить её авторитет среди местного населения, поднять её статус в глазах окружающей среды. Я могла бы заставить её рыдать круглосуточно, рассказав про свои догадки насчёт дяди с тётей. Про их жалкие останки, пылящиеся под кроватью в достоевской коммуналке, про то, как дядю, возможно, долго пытали веником, перед тем как притырить войлочной тапочкой. Но это было лишнее. Рита и без того имела солидный рыдательный стаж, и все её за это безумно уважали. Тем более что раньше времени такие вещи говорить неправильно. Вдруг всё неправда?
5.
На полпути к планете апендаунеров мы сделали привал у папы в раю. Папа, втихаря от Риты, дал мне не только ряд полезных советов, но и бумажку с адресом дремучей коммуналки, где, по его предположениям, теплилась жизнь Климпа с Климпочкой. Еле-еле.
И уже готова была угаснуть. Вот-вот.
Этот псевдо-Менделеев, недоделанный Ритин родственник, загремел вместе с женой под старомодную кровать с панцирной сеткой. От жестокого удара Антоныча-палача.
Антоныч не всегда палач, а только когда "уыпьет". И только спросонья. Он убивает своих жертв исключительно тапочкой, плохо понимая, что творит.
До своего непонятного убиения дядя Климп широко гулял в грязной питерской рюмочной и, с непривычки, разгулявшись, много денег задолжал. Его веником пытали не из-за таблицы Менделеева, а элементарно требовали деньги за пять бутылок водки, выжранных на халяву. Потом заперли его на всю ночь в рюмочной, где он собирался томиться до утра, в преддверии более страшных пыток…
Была глубокая ночь, когда сквозь форточку к нему проникло привидение – папин тайный осведомитель и советник в логове апендаунеров. Привидение помогло ему избавиться от скелета, чтобы в форточку смог пролезть, потом вынуло ему его бесполезные мозги, чтобы больше ничего такого не придумывал, потом дало ему добрый совет: вместе с женой, в форме двух бесплотных духов, лететь куда-нибудь на ночёвку. Имелся в виду отель пятизвёздный, где можно с кайфом повисеть на французских гобеленах, разместившись там в виде двух светлых пятнышек, якобы двух лунных бликов или фонарных отражений, упавших из окна.
Но дядя, хоть и был уже без мозгов, неожиданно вспомнил, что накануне вечером, ещё до начала пыток веником, очень смачно пил на брудершафт с симпатичным дворником Антонычем, когда ещё тот не был его палачом, и даже обменялся с ним адресами.
Когда Климп и Климпочка в усталых позах повисли на обоях, над кроватью своего потенциального палача, Антоныч крепко спал на ржавой панцирной сетке и вонючем перьевом матраце рядом со своей сожительницей Маврой, кстати, недавно закончившей курсы экстрасенсов.
Увидев два светлых блика на стене, Мавра заорала: "Так это ж дУхи! Климп и Климпочка! Я ж их проинтуичила!.. Я ж экстрасенс, ядрёноть!!!" Услышав крик "ядрёноть!!!", Антоныч спросонья решил, что на стене клопы, взял войлочную тапочку и… Сразу по двум пятнышкам!
Лично я теперь с бликами на стенках буду очень осторожно – вдруг это чьи-то дядя и тётя!
Рите всю эту бодягу перед вылетом из папиного рая было знать не обязательно. В раю рыдать категорически чревато. Могут заставить съесть полкило внеплановых марципанов. Или взять сухим пайком, а у нас и так багажа немеряно.
Адрес достоевской коммуналки был такой: "Санкт-Петербург (Россия), Сенная площадь, дом мышиной масти напротив "Раскольников-хаус".
Давая мне записку с адресом, папа добавил, что гостей там обычно раньше полдника не ждут.
Почему не раньше полдника, я догадалась неделей позже, непосредственно по прибытии на Сенную Площадь, в самые, что ни на есть, достоевские места.
Но до этого мы хорошо повеселились по Европам. Глупо было не повеселиться по Европам перед достоевскими переживаниями. У нас даже было три привода: два – в полицию (Мальмё-Париж) и один – в милицию – в СПб (Россия)…
Развлекаться и вживаться в апендаунерский быт мы начали в Швеции. Там, якобы, спокойнее всего послерайская акклиматизация проходит, там народ, якобы, не буйный. Это мы в самом начале так превратно думали.
6.
В городе Мальмё (самая, что ни на есть, южная Швеция) ж/д вокзальчик вечно пустой. Но о-о-очень красивенький, с пением птиц по радио, с неустанной продажей жвачки в киосках молчаливыми шведскими тётко-роботами. Кстати, жгучими блондинками, не конкурентками красавице-брюнетке Рите.
Выйдя с вокзальчика на его фасад, где тридцать две ступеньки ведут вниз к такси, мы обнаружили странное несовпадение: людей на фасаде вокзальчика двое (только мы с Ритой), а таксистов, по пустым "вольвам" сидящих, молчком, как биороботы, целых пятнадцать штук! Это уж как минимум.
Все пятнадцать таксисто-роботов были в новых синих униформочках, синих же фуражечкках, в белых перчаточках и в белых причёсочках типа "жгучий блондин" – как раз для брюнетки-красавицы Риты, хотя ей уже ничего такого было нельзя, она ведь замуж собиралась за Диму-дауна.
Я ещё тогда подумала: раз формы синие, перчатки белые, а сами жгучие блондины, то, наверное, они большого мнения о себе? Может, они считают, что им всё можно?
Не успела я так подумать, как один из них, самый первый, самый заждавшийся, самый головной таксист в колонне, из дверцы резко выскочил и помчался вверх, через все тридцать две ступеньки, прямо к нам. Грабить-насиловать, что ли, собрался? А ещё говорили, что шведы не буйные…
Вместо нас таксист напал на третьего, совершенно неожиданного пассажира, на дядьку с колыхающимся пузом, с "дипломатиком" в пухленькой ручке (чисто наш Димулька-даун, только с виду сорок лет). СамогО-то пузатого он не тронул, а только выхватил у него "дипломатик", потом резко помчался вниз, через все тридцать две ступеньки, к багажнику своей грёбаной синей "вольвы".
А пузатый, тот, видно, слепо-глухо-немой попался, вроде как даже ничего не почувствовал, идёт себе медленно вниз, сморкается, очки платочком протирает.
"Раньше надо было протирать очки, чмо пузатое, догоняй теперь свой "дипломатик"! – думаю я.
Таксисто-робот вдруг повёл себя ещё страннее, даже странее, чем тот пузатый лох.
Спрятав "дипломатик" в воровском багажнике, он вдруг передумал уезжать (никак, совесть заговорила?!), ломанулся снова вверх, через все тридцать две ступеньки, снова прямо к пузатому, и… хвать его под локоток! Понятно, мало ему "дипломатика", хочет из-за пазухи у толстого бумажник выхватить, раз тот совсем не сопротивляется!
Мы с Ритой поняли, что то был отработанный гопницкий приёмчик, а никакой не приступ совести. А Рита вообще расстроилась, так как пузатый на Димочку был страшно похож.
Короче, я таксиста в пах, а Рита, в прошлом спортсменка-тарелочница, за шиворот его схватила, этого шведского беспредельщика, грабителя среди бела дня, и со всей силы метнула вниз, через все тридцать две ступеньки!!!
Правда потом, уже в центральном полицейском обезьяннике, в главной ментяровке города Мальмё, нам через решётку объяснили, что у местных таксистов безработица, и что они дичают прямо на глазах. На их несчастье, на их горькую беду, мост новый выстроили через пролив, Мальмё-Копенгаген. Из-за этого моста поток пассажиров на ж/д вокзале снизился, никто не хочет сначала паромом через пролив, а потом ещё и поездом колыхаться. Вот таксисто-роботы и бросаются на каждого пузатого клиента, багаж прямо на ступеньках из рук вырывают, чтобы никто не перехватил. Клиенты, кстати, про это в курсе.
Выходит, мы тому таксисто-роботу весь сервис перебили. Он хотел пузатого получше обслужить, а мы не дали.
Отпустить-то нас отпустили – снова папин деньгогенератор выручил, но мы не знали дальнейших планов потерпевшего таксисто-робота. Испугавшись заслуженной мести, мы тут же рванули в Парижик. Тем более, что наше блюдце из артадия находилось в камере хранения номер сорок аэропорта "Шарль Деголль".
7.
В Парижик мы приехали тоже поездом, пошли в аэропорт за блюдцем, но французы нам вместо блюдца показали фигу, да ещё и всячески обозвали!
Дело в том, что Ритино блюдце было вовсе не из артадия, а из чистейшего золота, и дядя-прохвост прекрасно об этом знал. Ему лень было тащить эту махину для починки на питерский ювелирный завод, где у него работали знакомые алкаши (познакомился заранее, по предварительной переписке), вот и "подарил" он Ритуле блюдце, в надежде, что она его на своём горбу в Питер притарабанит. Но до Питера, как уже в Париже стало ясно, дело не дошло.
Сначала нам в Парижике было хреновато. Чисто морально. Трудолюбивые французы, пронюхав, что у двух писюшек украли столько золота, сколько им всем французским коллективом за всю жизнь не заработать, да ещё и в форме НЛО, начали ругаться по-французски, вменили нам кучу разных преступлений, вплоть до терроризма! Потом, правда, поняли, что мы не испугались, и пошли всем своим французским коллективом отдыхать, цыкая зубами в свежеотлитых золотых коронках. И когда только успели наше блюдце на кусочки распилить? А ещё говорят, что французы золота не любят, что у них для этого слишком утончённый вкус!
Ладно, отпустили – и то хлеб. Мы с Ритулей побежали кататься в Диснейленд, где, как ни странно, снова угодили в полицейский обезьянник. Кстати, в этом обезьяннике можно было бы с кайфом пожить. Участок местного, диснейлендовского, мента напоминает Дворец Снежной Королевы – такое чудное, сказочно-воздушное, белоснежное здание… Кроме шуток! Кто не верит, поезжайте в Парижик, посетите Диснейлендик, отпустите дочечку-подростка одну погулять – мало не покажется!
Почему подростка? Потому что уже без родителей, сама в состоянии гулять. Почему девочку? Потому что за мальчиком могут не прийти, особенно за дауном, и прощальную родительскую запись для плана в участке сделать будет некому. Почему для плана? В парижских ментовках совсем недавно тоже план по преступлениям ввели.
Видно, ездили в Российские Совки за богатым опытом. Дворец Снежной Королевы, что рядом с Диснейлендом, почти всегда пустует, ментам там делать почти нечего, поэтому они боятся сокращения.
Короче, когда я Риточку нашла в той белоснежной французской ментовке, она там уже три часа, как парилась. Но не за решёткой, а за изящным пуленепробойным стёклышком (всё-таки, Парижик!) Я сначала попыталась её отмазать, вынула папин деньгогенератор, но скучный мент мне денежки назад швырнул, потребовал вместо этого запись прощально-родительскую в книге оставить – для плана.
Ну, тут я разозлилась, четыре фиги ему двумя ладошками скрутила. Потом, вынув из себя скелет, как Риточка меня учила, я и всем телом в узел завязалась, так что и пятая, большая фига, очень даже похоже вышла!
От этого чувствительный французский мент, на фильмах про Мишель Морган воспитанный, в обморок упал (как-никак, Парижик!), а я Риточку через пуленепробойное стеклышко наружу вынула, не нарушив целостности стёклышка. Для нас телепортация не проблема, просто хочется иногда пэтэушницами прикинуться, чисто поприкалываться!
8.
Короче, дёрнули мы из той красивой французской ментяровки, махнули прямым поездом на СПб (Россия), взяли курс на преступные достоевские места…
В Санкт-Петербурге, в том мышином особняке, что близ кирпичной избушки "Раскольников-хаус", никакие разочарования нас не поджидали. Мы удачно высосали дядю Климпа, вместе с тётей Климпочкой, из-под панцирной кровати пылесосом. Кстати, ни грамма не разбудив палача Антоныча, который, как нас папа и предупреждал, до полдника храпел дешёвым перегаром…
Палач Антоныч не проснулся, а вот милиция, не так уж сильно и дремавшая, услышав незнакомый гул (палач Антоныч уже лет пять, как не пылесосил!), нарисовалась тут же, прямо в коммунальной спальне, с тетрадкой для прощальных записей клиентов, опять же для учёта плановых преступлений. Потом мы все вместе в участок пошли.
А вылезший из пылесоса дядя Климп… Вы не поверите! Он пожелал остаться у апендаунеров! Они ему сказали, что алкашам у них гораздо лучше, чем всем пилотам-профи вместе взятым в Первой Вечности! Даже Климпочка не смогла его уговорить. Эх, мы спасли его, а он…
Ну, вот как после этого жить?! Как апендаунерам верить?!
Хитрые апендаунеры со всеми так обращаются, всех к себе на ПМЖ заманивают! А ещё мечтают после смерти поближе к Высшему Разуму поселиться, минуя не только папин рай, но и все бесчисленные Вечности, хныкательно-ржачные.
Апендаунеры то и дело глазки свои подлые к Небу подымают, клянчут беспрерывно, мол, Высший Разум, помоги нам райский серпентарий миновать, мол, помоги без лишнего рыдания и бесполезного танцевания к тебе прорваться на халяву, мол, пришли нам своего Мессию – для предварительного инструктажика!
Как-то раз ответил им Вселенский Разум, не выдержал. И не только ответил, но даже Представителя прислал – Родного Сына, в качестве Мессии.
Сыновей у Высшего Разума много, далеко не один, и все Высшие, все Мессии.
В тот раз, как я помню, послали к апендаунерам одного – заставили родиться через Деву Непорочную. А как ещё?
Сын-Представитель, он же и Мессия, начал было говорить, мол, успокойтесь, всех вас возьмём, попадёте сразу куда надо, сразу в Самую-Самую Окончательную Вечность, но будет одно маленькое условие: не толкайтесь, не деритесь больше никогда, не жрите лишнего, не материтесь, не прелюбодействуйте (и так далее, всё, как положено по Евангелию).
Сын только начал говорить, только рот открыл, а им сразу стало неохота слушать.
Как это – "не толкайтесь"?! Как это – "не прелюбодействуйте"?!
Вместо того чтобы дослушать, они его гвоздями к деревяшке, а в рот мочалку уксусную сунули… Кому когда такое нравилось? Покинул их Представитель.
А они потом очухались, поняли свою неполноценность, начали опять вопить прямо в Небо, мол, вернись, мы всё простим! Даёшь Конец Света! Как по Писанию! Даёшь Второе Пришествие!..
Кто ж захочет второй раз? После всего-то? Думают, что если им самим туда-сюда мотаться в кайф, ап-энд-даун, то и другим приятно кругами носиться, по двадцать раз одно и то же им, дебилам, объяснять. Им и Сотое Пришествие не поможет, раз такая тупизна. А Конец Света у них и так уже почти готовый, нечего спецэффекты выклянчивать.
Мы с Ритулей сначала расстроились, мол, как дальше жить, кому верить, а потом вспомнили: у нас же есть папа Микки Ай! Хоть он и апендаунер, но с ним ещё вполне можно общаться! Уау!!!
Потом и про Димульку вспомнили, впопыхах забытого, помчались в Первую Вечность – типа работёнку принимать, постройку свадебного кокона оценивать…
Потом и Ритину маму-покойницу вспомнили. Как же Ритуля замуж пойдёт без родительского благословения?!
К счастью, мама тоже, как и дядя Климп, не совсем скончалась, а быстренько нашлась, тоже у кого-то под кроватью, в чьей-то огромной бордовой плюшевой тапочке.
Но не об этом сейчас речь, потому что Димочка превратился-таки в прекрасного принца, взял-таки благословение, а всё остальное – уже не важно!
Часть 3.
1.
Когда мы с Ритой и Димулькой-принцем приехали в Америку, папа Микки Ай работал над своей новой книгой. Тема была из научной фантастики. Перед написанием очередной главы он делал читку-перечитку Жюля Верна, Сержа Лукьяненко и Айзека Азимова.
Обезьяно-папа литературно развивался, так как не хотел обратно в зоопарк. Чтобы снова не деградировать, он поддерживал умственную форму регулярным чтением и написанием. Иногда он покупал себе почётные литературные призы – в наиновейшем супермаркете. Раз уж не пустили в Москву, в Дом Пашкова, на получение главной премии.
Обезьяно-папа брал себе призы большими пачками – на радость всем кассиршам, менеджерам-продавщицам, а также главному исполнительному директору. Потом бежал домой и, задвинув шторы, позакрывав все форточки, вручал сам себе красивую вещицу (типа люстру-хрусталь или настольную лампу-подсветку с бронзовой женщиной).
При этом включалось всё электричество, которое было в доме. Помимо электричества включались и настоящие восковые свечки. А как же – мероприятие!
Честно говоря, то было ещё не само мероприятие, а разминка перед вечером. На каждодневной литературной вечеринке папа-шимпанзе вручал себе то же самое, что и днём при задвинутых шторах, но уже у всех на виду, при свете множества хрустальных люстр, одетый во фрак и крахмальную манишку.
Для проведения ежевечернего мероприятия он вызывал официантиков с бокалами, миллионеров с дамочками и прочую шушеру – каждый раз человек по двести, чтобы прославиться литературно, а заодно и главный бизнес пропиарить, повыгоднее подчеркнуть.
Главный бизнес, производство VIP-ошейников, проходил у него неплохо. В бизнесе папа Микки Ай преуспевал, но ему хронически не хватало писательных упражнений.
Не для того он в апендаунера превращался, чтобы книжки ни одной не написать.
Как-то сидя у себя на фирме, делая различные дела, одной рукой перебирая ворохи бумаг, а другой загоняя в компьютер нетленку, папа Микки Ай познакомился с внезапно прибывшим из-за границы богатым клиентом. Богач побывал во всех странах мира и навёз оттуда много-много разных животных, как смирного характера, так и не очень. Всем этим животным нужны были VIP-ошейники, но он не знал, кому доверить отвественный заказ. На счастье, судьба свела его с папашей Микки Ай.
Правда, контакт получился не сразу. На вопросы богатого клиента: "Из каких краёв вы родом?", "Бывали ли вы в других странах?" или: "Много ли животных вы повидали на своём веку?" папа Микки Ай вежливо отмалчивался, литературно улыбался и срочняк менял тему на достоевскую. Кому охота признаваться, что его родина зоопарк?
Но богатый заказчик-клиент не сдавался. Выслушав очередную феню про Соню Мармеладову и её дружков, он настойчиво приглашал обезьяно-папу к себе в клуб историко-географов, председателем которого являлся.
– Выпьемте кофейку в непринуждённой атмосфере, коллега, а там и дела быстрее пойдут!
Папа Микки Ай долго не уламывался, боялся историко-географических вопросов, особенно про историческую родину, но один раз не выдержал и согласился.
Богатый клиент-заказчик, историко-географ, от неожиданного счастья чуть не помешался, засуетился и заторопился. Он торопился вот зачем: хотел наклюкать обезьяно-папу до антилитературного состояния, до самой последней, предрвотной икоты, чем постепенно развязать ему язык и выяснить степень бизнес-порядочности.
Но в результате наклюкался сам. Он выпил много-много виски и, неожиданно для себя, признался, что ещё совсем недавно жил на пальме, и не один, а всей семьёй.
Тут и папа Микки Ай расслабился, у него будто камень с души упал. Он стал выкладывать про себя такое!.. Откровенность за откровенность.
2.
Короче, контакт состоялся. Из-за духовного родства. Если бы не эта откровенность, кто знает, может быть, ничего бы и не получилось. Основа бизнеса – взаимоуважение.
Контракт был подписан, производство удачно запущено, денежки ещё мощнее потекли – прямо водопадом, и папа Микки Ай, соскучившись за нами, собрался сделать нам сюрприз: приехать в достоевские места, как раз когда мы высосали дядю Климпа из-под кровати пылесосом. Он планировал и второго зайца убить: увидеть "Раскольников-хаус", о котором так долго мечтал. Но пока он собирался, мы ещё раньше припёрлись к нему в Америку, благословение на свадьбу получать.
Несмотря ни на что, папа Микки Ай страшно обрадовался, увидев нас в дверях своего кабинета. Сняв чеховское пенсне и отложив в сторону гусиное перо, купленное в лавке "Pushkin", он кинулся накрывать на стол.
На первое был супчик "Соня Мармеладова" с экстрактом солёных слёз американских путано-девственниц (за неименим аутентичных, петербургских). На второе шли расстегайчики "Лебезихин" под интеллектуальным соусом "Разумихин". Потом дошло и до десерта. Желе "Свидригайлов" воняло частным борделем и грязными бабскими сплетнями, зато не шло вразрез с характером любимого героя папы-шимпанзе.
Потом был подан ещё один десерт, самый главный: целиковые грецкие орехи "Мечта Раскольникова". К ним прилагался комплект топориков из нержавейки работы внука Фаберже.
Свою личную порцию орехов папа Микки Ай, ради такого праздника, не ел и даже не колол топориком, а только разгрызал зубами. Потом давал их нам, гостям, предварительно чисто вылизав ядра, которые чудовищно смахивали на мозги! Для большей гигиены он их облизывал. Особенно старался для будущей невестки-Риты – давал ей сразу по три ядра, в то время как нам с Димочкой по одному перепадало, да и то не каждый раз.
Рита про гигиену знала мало, а потому почти не плакала, а только пару раз хныкнула для приличия. Чтобы плакательный стаж не прерывался и не утратилась рыдательная форма, необходимая для перехода во Вторую Вечность. Диме для такого перехода вполне хватало и его стандартного количества слюней, хотя, вроде, и не даун был уже, а прекрасный принц… вроде…
Во время праздничного ужина, прямо посреди застолья, мы рассказали обезьяно-папе свою историю. Особенно подробно про тот момент, когда высосанный из-под кровати дядя Климп отказался возвращаться домой, в Первую Вечность.
Пока мы говорили, папа Микки Ай молчал, ни разу не перебил. Потом стал высказывать своё мнение, вернее, гипотезу. От этой гипотезы Димочка, наш принц, хотя уже давно не даун был, вот уже неделю как, всё равно чуть вилку не проглотил.
Оказалось, папа Микки Ай знал больше нас. А чего не знал – так догадывался.
Природную интуицию в зоопарке надо развивать, желательно с самого детства.
К тому времени, как мы приехали в Лонг-Айленд, в американских массмедиа уже мелькнула весть о том, как инопланетяне посещали Петербург, и как один из них совершенно добровольно иммигрировал в Россию.
Тут папа Микки Ай высказал ещё одну гипотезу: дядя Климп, верятно, ничего не знал об Америке, а то бы попросился в Штаты. Ему на свежий глаз, или на свежий "ай", было виднее. Из-за границы всегда всё виднее.
4.
Рита жила одна в своем межпланетном коконе. Вместе с ней там обитало существо о двух головах и шести ногах – тоже подарок чокнутого дяди. Он считал, что из всех живых тварей именно такие существа нравятся Рите больше всего. "Дядя и здесь угадал мой вкус!" – сказала вежливая Рита.
Её межпланетный кокон являл жалкую картину: два крошечных отсека для проживания – комната-спальня и туалет-кухня, плюс один большой отсек для отходов, плюс внешний отсек-будка для шестиногого существа, плюс гараж-отсек для блюдец, который по размерам во много-много раз превосходил все жилые и нежилые отсеки вместе взятые.
Блюдец и тарелок в Ритином гараже накопилось много, и она уже не первый год думала, кому бы подарить хотя бы часть. Получше. Похуже дарить неудобно, ведь все отлично знают, какие у нее есть блюдца, и сколько она пролетала на каждом из них.
Рита долго не могла подобрать себе жениха.
Наконец, в результате усердного виртуального поиска по всем возможным и невозможным каналам, после полётов к гадалкам, астрологам и просто сказочникам, она вычислила нашего Димульку и согласилась его ждать до полного совершеннолетия.
А то все уже начали думать, что она так и останется старой девой при своих слезах, при шестиногой сиреневой шавке и переполненном старыми тарелками гараже.
Найдя, наконец, жениха, ответственная Рита и теперь брачеваться не спешила – когда кругом столько дел! Ей сначала надо было дядю Климпа из задницы вытащить.
Если он окажется жив, разумется.
Димульке тоже было некспеху жениться, у него тоже появилось много дел. Он в Первой Вечности сразу прослыл красавцем и наипервейшим интеллектуалом, ему даже мозги вынимать передумали, так как он ими и раньше-то почти совсем не пользовался. Диме сразу дали в первой вечности ПМЖ, и он принялся активно нанимать строительных прорабов – создавать для них с Ритой свадебный межпланетный кокон, на котором они вместе полетят во Вторую Вечность.
Я бы на Ритином месте давно наплевала и на дядю-кретина, и на его битую тарелку, требующую дорогого капремонта. Но Рита была девушка другого склада. Она даже красоту свою не очень афишировала и одевалась во всё скромненькое, сиреневенько-фиолетовенькое.
Нудно-сиреневый цвет, ближе к нудно-фиолетовому, был официальным цветом Первой Вечности, признаком хорошего тона.
Недавно на Конкурсе Межкоконовых Стандартов Рите присудили второе место за красоту рта. "Само совершенство!" – так отозвался о ней дядин знакомый, кстати, крупный ученый, знаток красивых ротиков. Он бы присудил ей и первое место, так как возглавлял жюри, но большинством голосов первое место было отдано Зомме, Ритиной подруге.
Это Риту не расстроило, а, наоборот, страшно порадовало. Радоваться в Первой Вечности надо только за других. За себя можно только рыдать – в неограниченном количестве.
Я, конечно, могла бы повысить её авторитет среди местного населения, поднять её статус в глазах окружающей среды. Я могла бы заставить её рыдать круглосуточно, рассказав про свои догадки насчёт дяди с тётей. Про их жалкие останки, пылящиеся под кроватью в достоевской коммуналке, про то, как дядю, возможно, долго пытали веником, перед тем как притырить войлочной тапочкой. Но это было лишнее. Рита и без того имела солидный рыдательный стаж, и все её за это безумно уважали. Тем более что раньше времени такие вещи говорить неправильно. Вдруг всё неправда?
5.
На полпути к планете апендаунеров мы сделали привал у папы в раю. Папа, втихаря от Риты, дал мне не только ряд полезных советов, но и бумажку с адресом дремучей коммуналки, где, по его предположениям, теплилась жизнь Климпа с Климпочкой. Еле-еле.
И уже готова была угаснуть. Вот-вот.
Этот псевдо-Менделеев, недоделанный Ритин родственник, загремел вместе с женой под старомодную кровать с панцирной сеткой. От жестокого удара Антоныча-палача.
Антоныч не всегда палач, а только когда "уыпьет". И только спросонья. Он убивает своих жертв исключительно тапочкой, плохо понимая, что творит.
До своего непонятного убиения дядя Климп широко гулял в грязной питерской рюмочной и, с непривычки, разгулявшись, много денег задолжал. Его веником пытали не из-за таблицы Менделеева, а элементарно требовали деньги за пять бутылок водки, выжранных на халяву. Потом заперли его на всю ночь в рюмочной, где он собирался томиться до утра, в преддверии более страшных пыток…
Была глубокая ночь, когда сквозь форточку к нему проникло привидение – папин тайный осведомитель и советник в логове апендаунеров. Привидение помогло ему избавиться от скелета, чтобы в форточку смог пролезть, потом вынуло ему его бесполезные мозги, чтобы больше ничего такого не придумывал, потом дало ему добрый совет: вместе с женой, в форме двух бесплотных духов, лететь куда-нибудь на ночёвку. Имелся в виду отель пятизвёздный, где можно с кайфом повисеть на французских гобеленах, разместившись там в виде двух светлых пятнышек, якобы двух лунных бликов или фонарных отражений, упавших из окна.
Но дядя, хоть и был уже без мозгов, неожиданно вспомнил, что накануне вечером, ещё до начала пыток веником, очень смачно пил на брудершафт с симпатичным дворником Антонычем, когда ещё тот не был его палачом, и даже обменялся с ним адресами.
Когда Климп и Климпочка в усталых позах повисли на обоях, над кроватью своего потенциального палача, Антоныч крепко спал на ржавой панцирной сетке и вонючем перьевом матраце рядом со своей сожительницей Маврой, кстати, недавно закончившей курсы экстрасенсов.
Увидев два светлых блика на стене, Мавра заорала: "Так это ж дУхи! Климп и Климпочка! Я ж их проинтуичила!.. Я ж экстрасенс, ядрёноть!!!" Услышав крик "ядрёноть!!!", Антоныч спросонья решил, что на стене клопы, взял войлочную тапочку и… Сразу по двум пятнышкам!
Лично я теперь с бликами на стенках буду очень осторожно – вдруг это чьи-то дядя и тётя!
Рите всю эту бодягу перед вылетом из папиного рая было знать не обязательно. В раю рыдать категорически чревато. Могут заставить съесть полкило внеплановых марципанов. Или взять сухим пайком, а у нас и так багажа немеряно.
Адрес достоевской коммуналки был такой: "Санкт-Петербург (Россия), Сенная площадь, дом мышиной масти напротив "Раскольников-хаус".
Давая мне записку с адресом, папа добавил, что гостей там обычно раньше полдника не ждут.
Почему не раньше полдника, я догадалась неделей позже, непосредственно по прибытии на Сенную Площадь, в самые, что ни на есть, достоевские места.
Но до этого мы хорошо повеселились по Европам. Глупо было не повеселиться по Европам перед достоевскими переживаниями. У нас даже было три привода: два – в полицию (Мальмё-Париж) и один – в милицию – в СПб (Россия)…
Развлекаться и вживаться в апендаунерский быт мы начали в Швеции. Там, якобы, спокойнее всего послерайская акклиматизация проходит, там народ, якобы, не буйный. Это мы в самом начале так превратно думали.
6.
В городе Мальмё (самая, что ни на есть, южная Швеция) ж/д вокзальчик вечно пустой. Но о-о-очень красивенький, с пением птиц по радио, с неустанной продажей жвачки в киосках молчаливыми шведскими тётко-роботами. Кстати, жгучими блондинками, не конкурентками красавице-брюнетке Рите.
Выйдя с вокзальчика на его фасад, где тридцать две ступеньки ведут вниз к такси, мы обнаружили странное несовпадение: людей на фасаде вокзальчика двое (только мы с Ритой), а таксистов, по пустым "вольвам" сидящих, молчком, как биороботы, целых пятнадцать штук! Это уж как минимум.
Все пятнадцать таксисто-роботов были в новых синих униформочках, синих же фуражечкках, в белых перчаточках и в белых причёсочках типа "жгучий блондин" – как раз для брюнетки-красавицы Риты, хотя ей уже ничего такого было нельзя, она ведь замуж собиралась за Диму-дауна.
Я ещё тогда подумала: раз формы синие, перчатки белые, а сами жгучие блондины, то, наверное, они большого мнения о себе? Может, они считают, что им всё можно?
Не успела я так подумать, как один из них, самый первый, самый заждавшийся, самый головной таксист в колонне, из дверцы резко выскочил и помчался вверх, через все тридцать две ступеньки, прямо к нам. Грабить-насиловать, что ли, собрался? А ещё говорили, что шведы не буйные…
Вместо нас таксист напал на третьего, совершенно неожиданного пассажира, на дядьку с колыхающимся пузом, с "дипломатиком" в пухленькой ручке (чисто наш Димулька-даун, только с виду сорок лет). СамогО-то пузатого он не тронул, а только выхватил у него "дипломатик", потом резко помчался вниз, через все тридцать две ступеньки, к багажнику своей грёбаной синей "вольвы".
А пузатый, тот, видно, слепо-глухо-немой попался, вроде как даже ничего не почувствовал, идёт себе медленно вниз, сморкается, очки платочком протирает.
"Раньше надо было протирать очки, чмо пузатое, догоняй теперь свой "дипломатик"! – думаю я.
Таксисто-робот вдруг повёл себя ещё страннее, даже странее, чем тот пузатый лох.
Спрятав "дипломатик" в воровском багажнике, он вдруг передумал уезжать (никак, совесть заговорила?!), ломанулся снова вверх, через все тридцать две ступеньки, снова прямо к пузатому, и… хвать его под локоток! Понятно, мало ему "дипломатика", хочет из-за пазухи у толстого бумажник выхватить, раз тот совсем не сопротивляется!
Мы с Ритой поняли, что то был отработанный гопницкий приёмчик, а никакой не приступ совести. А Рита вообще расстроилась, так как пузатый на Димочку был страшно похож.
Короче, я таксиста в пах, а Рита, в прошлом спортсменка-тарелочница, за шиворот его схватила, этого шведского беспредельщика, грабителя среди бела дня, и со всей силы метнула вниз, через все тридцать две ступеньки!!!
Правда потом, уже в центральном полицейском обезьяннике, в главной ментяровке города Мальмё, нам через решётку объяснили, что у местных таксистов безработица, и что они дичают прямо на глазах. На их несчастье, на их горькую беду, мост новый выстроили через пролив, Мальмё-Копенгаген. Из-за этого моста поток пассажиров на ж/д вокзале снизился, никто не хочет сначала паромом через пролив, а потом ещё и поездом колыхаться. Вот таксисто-роботы и бросаются на каждого пузатого клиента, багаж прямо на ступеньках из рук вырывают, чтобы никто не перехватил. Клиенты, кстати, про это в курсе.
Выходит, мы тому таксисто-роботу весь сервис перебили. Он хотел пузатого получше обслужить, а мы не дали.
Отпустить-то нас отпустили – снова папин деньгогенератор выручил, но мы не знали дальнейших планов потерпевшего таксисто-робота. Испугавшись заслуженной мести, мы тут же рванули в Парижик. Тем более, что наше блюдце из артадия находилось в камере хранения номер сорок аэропорта "Шарль Деголль".
7.
В Парижик мы приехали тоже поездом, пошли в аэропорт за блюдцем, но французы нам вместо блюдца показали фигу, да ещё и всячески обозвали!
Дело в том, что Ритино блюдце было вовсе не из артадия, а из чистейшего золота, и дядя-прохвост прекрасно об этом знал. Ему лень было тащить эту махину для починки на питерский ювелирный завод, где у него работали знакомые алкаши (познакомился заранее, по предварительной переписке), вот и "подарил" он Ритуле блюдце, в надежде, что она его на своём горбу в Питер притарабанит. Но до Питера, как уже в Париже стало ясно, дело не дошло.
Сначала нам в Парижике было хреновато. Чисто морально. Трудолюбивые французы, пронюхав, что у двух писюшек украли столько золота, сколько им всем французским коллективом за всю жизнь не заработать, да ещё и в форме НЛО, начали ругаться по-французски, вменили нам кучу разных преступлений, вплоть до терроризма! Потом, правда, поняли, что мы не испугались, и пошли всем своим французским коллективом отдыхать, цыкая зубами в свежеотлитых золотых коронках. И когда только успели наше блюдце на кусочки распилить? А ещё говорят, что французы золота не любят, что у них для этого слишком утончённый вкус!
Ладно, отпустили – и то хлеб. Мы с Ритулей побежали кататься в Диснейленд, где, как ни странно, снова угодили в полицейский обезьянник. Кстати, в этом обезьяннике можно было бы с кайфом пожить. Участок местного, диснейлендовского, мента напоминает Дворец Снежной Королевы – такое чудное, сказочно-воздушное, белоснежное здание… Кроме шуток! Кто не верит, поезжайте в Парижик, посетите Диснейлендик, отпустите дочечку-подростка одну погулять – мало не покажется!
Почему подростка? Потому что уже без родителей, сама в состоянии гулять. Почему девочку? Потому что за мальчиком могут не прийти, особенно за дауном, и прощальную родительскую запись для плана в участке сделать будет некому. Почему для плана? В парижских ментовках совсем недавно тоже план по преступлениям ввели.
Видно, ездили в Российские Совки за богатым опытом. Дворец Снежной Королевы, что рядом с Диснейлендом, почти всегда пустует, ментам там делать почти нечего, поэтому они боятся сокращения.
Короче, когда я Риточку нашла в той белоснежной французской ментовке, она там уже три часа, как парилась. Но не за решёткой, а за изящным пуленепробойным стёклышком (всё-таки, Парижик!) Я сначала попыталась её отмазать, вынула папин деньгогенератор, но скучный мент мне денежки назад швырнул, потребовал вместо этого запись прощально-родительскую в книге оставить – для плана.
Ну, тут я разозлилась, четыре фиги ему двумя ладошками скрутила. Потом, вынув из себя скелет, как Риточка меня учила, я и всем телом в узел завязалась, так что и пятая, большая фига, очень даже похоже вышла!
От этого чувствительный французский мент, на фильмах про Мишель Морган воспитанный, в обморок упал (как-никак, Парижик!), а я Риточку через пуленепробойное стеклышко наружу вынула, не нарушив целостности стёклышка. Для нас телепортация не проблема, просто хочется иногда пэтэушницами прикинуться, чисто поприкалываться!
8.
Короче, дёрнули мы из той красивой французской ментяровки, махнули прямым поездом на СПб (Россия), взяли курс на преступные достоевские места…
В Санкт-Петербурге, в том мышином особняке, что близ кирпичной избушки "Раскольников-хаус", никакие разочарования нас не поджидали. Мы удачно высосали дядю Климпа, вместе с тётей Климпочкой, из-под панцирной кровати пылесосом. Кстати, ни грамма не разбудив палача Антоныча, который, как нас папа и предупреждал, до полдника храпел дешёвым перегаром…
Палач Антоныч не проснулся, а вот милиция, не так уж сильно и дремавшая, услышав незнакомый гул (палач Антоныч уже лет пять, как не пылесосил!), нарисовалась тут же, прямо в коммунальной спальне, с тетрадкой для прощальных записей клиентов, опять же для учёта плановых преступлений. Потом мы все вместе в участок пошли.
А вылезший из пылесоса дядя Климп… Вы не поверите! Он пожелал остаться у апендаунеров! Они ему сказали, что алкашам у них гораздо лучше, чем всем пилотам-профи вместе взятым в Первой Вечности! Даже Климпочка не смогла его уговорить. Эх, мы спасли его, а он…
Ну, вот как после этого жить?! Как апендаунерам верить?!
Хитрые апендаунеры со всеми так обращаются, всех к себе на ПМЖ заманивают! А ещё мечтают после смерти поближе к Высшему Разуму поселиться, минуя не только папин рай, но и все бесчисленные Вечности, хныкательно-ржачные.
Апендаунеры то и дело глазки свои подлые к Небу подымают, клянчут беспрерывно, мол, Высший Разум, помоги нам райский серпентарий миновать, мол, помоги без лишнего рыдания и бесполезного танцевания к тебе прорваться на халяву, мол, пришли нам своего Мессию – для предварительного инструктажика!
Как-то раз ответил им Вселенский Разум, не выдержал. И не только ответил, но даже Представителя прислал – Родного Сына, в качестве Мессии.
Сыновей у Высшего Разума много, далеко не один, и все Высшие, все Мессии.
В тот раз, как я помню, послали к апендаунерам одного – заставили родиться через Деву Непорочную. А как ещё?
Сын-Представитель, он же и Мессия, начал было говорить, мол, успокойтесь, всех вас возьмём, попадёте сразу куда надо, сразу в Самую-Самую Окончательную Вечность, но будет одно маленькое условие: не толкайтесь, не деритесь больше никогда, не жрите лишнего, не материтесь, не прелюбодействуйте (и так далее, всё, как положено по Евангелию).
Сын только начал говорить, только рот открыл, а им сразу стало неохота слушать.
Как это – "не толкайтесь"?! Как это – "не прелюбодействуйте"?!
Вместо того чтобы дослушать, они его гвоздями к деревяшке, а в рот мочалку уксусную сунули… Кому когда такое нравилось? Покинул их Представитель.
А они потом очухались, поняли свою неполноценность, начали опять вопить прямо в Небо, мол, вернись, мы всё простим! Даёшь Конец Света! Как по Писанию! Даёшь Второе Пришествие!..
Кто ж захочет второй раз? После всего-то? Думают, что если им самим туда-сюда мотаться в кайф, ап-энд-даун, то и другим приятно кругами носиться, по двадцать раз одно и то же им, дебилам, объяснять. Им и Сотое Пришествие не поможет, раз такая тупизна. А Конец Света у них и так уже почти готовый, нечего спецэффекты выклянчивать.
Мы с Ритулей сначала расстроились, мол, как дальше жить, кому верить, а потом вспомнили: у нас же есть папа Микки Ай! Хоть он и апендаунер, но с ним ещё вполне можно общаться! Уау!!!
Потом и про Димульку вспомнили, впопыхах забытого, помчались в Первую Вечность – типа работёнку принимать, постройку свадебного кокона оценивать…
Потом и Ритину маму-покойницу вспомнили. Как же Ритуля замуж пойдёт без родительского благословения?!
К счастью, мама тоже, как и дядя Климп, не совсем скончалась, а быстренько нашлась, тоже у кого-то под кроватью, в чьей-то огромной бордовой плюшевой тапочке.
Но не об этом сейчас речь, потому что Димочка превратился-таки в прекрасного принца, взял-таки благословение, а всё остальное – уже не важно!
Часть 3.
"КЛАДОВЩИК И ВСЕЛЕНСКАЯ КЛАДОВКА"
1.
Когда мы с Ритой и Димулькой-принцем приехали в Америку, папа Микки Ай работал над своей новой книгой. Тема была из научной фантастики. Перед написанием очередной главы он делал читку-перечитку Жюля Верна, Сержа Лукьяненко и Айзека Азимова.
Обезьяно-папа литературно развивался, так как не хотел обратно в зоопарк. Чтобы снова не деградировать, он поддерживал умственную форму регулярным чтением и написанием. Иногда он покупал себе почётные литературные призы – в наиновейшем супермаркете. Раз уж не пустили в Москву, в Дом Пашкова, на получение главной премии.
Обезьяно-папа брал себе призы большими пачками – на радость всем кассиршам, менеджерам-продавщицам, а также главному исполнительному директору. Потом бежал домой и, задвинув шторы, позакрывав все форточки, вручал сам себе красивую вещицу (типа люстру-хрусталь или настольную лампу-подсветку с бронзовой женщиной).
При этом включалось всё электричество, которое было в доме. Помимо электричества включались и настоящие восковые свечки. А как же – мероприятие!
Честно говоря, то было ещё не само мероприятие, а разминка перед вечером. На каждодневной литературной вечеринке папа-шимпанзе вручал себе то же самое, что и днём при задвинутых шторах, но уже у всех на виду, при свете множества хрустальных люстр, одетый во фрак и крахмальную манишку.
Для проведения ежевечернего мероприятия он вызывал официантиков с бокалами, миллионеров с дамочками и прочую шушеру – каждый раз человек по двести, чтобы прославиться литературно, а заодно и главный бизнес пропиарить, повыгоднее подчеркнуть.
Главный бизнес, производство VIP-ошейников, проходил у него неплохо. В бизнесе папа Микки Ай преуспевал, но ему хронически не хватало писательных упражнений.
Не для того он в апендаунера превращался, чтобы книжки ни одной не написать.
Как-то сидя у себя на фирме, делая различные дела, одной рукой перебирая ворохи бумаг, а другой загоняя в компьютер нетленку, папа Микки Ай познакомился с внезапно прибывшим из-за границы богатым клиентом. Богач побывал во всех странах мира и навёз оттуда много-много разных животных, как смирного характера, так и не очень. Всем этим животным нужны были VIP-ошейники, но он не знал, кому доверить отвественный заказ. На счастье, судьба свела его с папашей Микки Ай.
Правда, контакт получился не сразу. На вопросы богатого клиента: "Из каких краёв вы родом?", "Бывали ли вы в других странах?" или: "Много ли животных вы повидали на своём веку?" папа Микки Ай вежливо отмалчивался, литературно улыбался и срочняк менял тему на достоевскую. Кому охота признаваться, что его родина зоопарк?
Но богатый заказчик-клиент не сдавался. Выслушав очередную феню про Соню Мармеладову и её дружков, он настойчиво приглашал обезьяно-папу к себе в клуб историко-географов, председателем которого являлся.
– Выпьемте кофейку в непринуждённой атмосфере, коллега, а там и дела быстрее пойдут!
Папа Микки Ай долго не уламывался, боялся историко-географических вопросов, особенно про историческую родину, но один раз не выдержал и согласился.
Богатый клиент-заказчик, историко-географ, от неожиданного счастья чуть не помешался, засуетился и заторопился. Он торопился вот зачем: хотел наклюкать обезьяно-папу до антилитературного состояния, до самой последней, предрвотной икоты, чем постепенно развязать ему язык и выяснить степень бизнес-порядочности.
Но в результате наклюкался сам. Он выпил много-много виски и, неожиданно для себя, признался, что ещё совсем недавно жил на пальме, и не один, а всей семьёй.
Тут и папа Микки Ай расслабился, у него будто камень с души упал. Он стал выкладывать про себя такое!.. Откровенность за откровенность.
2.
Короче, контакт состоялся. Из-за духовного родства. Если бы не эта откровенность, кто знает, может быть, ничего бы и не получилось. Основа бизнеса – взаимоуважение.
Контракт был подписан, производство удачно запущено, денежки ещё мощнее потекли – прямо водопадом, и папа Микки Ай, соскучившись за нами, собрался сделать нам сюрприз: приехать в достоевские места, как раз когда мы высосали дядю Климпа из-под кровати пылесосом. Он планировал и второго зайца убить: увидеть "Раскольников-хаус", о котором так долго мечтал. Но пока он собирался, мы ещё раньше припёрлись к нему в Америку, благословение на свадьбу получать.
Несмотря ни на что, папа Микки Ай страшно обрадовался, увидев нас в дверях своего кабинета. Сняв чеховское пенсне и отложив в сторону гусиное перо, купленное в лавке "Pushkin", он кинулся накрывать на стол.
На первое был супчик "Соня Мармеладова" с экстрактом солёных слёз американских путано-девственниц (за неименим аутентичных, петербургских). На второе шли расстегайчики "Лебезихин" под интеллектуальным соусом "Разумихин". Потом дошло и до десерта. Желе "Свидригайлов" воняло частным борделем и грязными бабскими сплетнями, зато не шло вразрез с характером любимого героя папы-шимпанзе.
Потом был подан ещё один десерт, самый главный: целиковые грецкие орехи "Мечта Раскольникова". К ним прилагался комплект топориков из нержавейки работы внука Фаберже.
Свою личную порцию орехов папа Микки Ай, ради такого праздника, не ел и даже не колол топориком, а только разгрызал зубами. Потом давал их нам, гостям, предварительно чисто вылизав ядра, которые чудовищно смахивали на мозги! Для большей гигиены он их облизывал. Особенно старался для будущей невестки-Риты – давал ей сразу по три ядра, в то время как нам с Димочкой по одному перепадало, да и то не каждый раз.
Рита про гигиену знала мало, а потому почти не плакала, а только пару раз хныкнула для приличия. Чтобы плакательный стаж не прерывался и не утратилась рыдательная форма, необходимая для перехода во Вторую Вечность. Диме для такого перехода вполне хватало и его стандартного количества слюней, хотя, вроде, и не даун был уже, а прекрасный принц… вроде…
Во время праздничного ужина, прямо посреди застолья, мы рассказали обезьяно-папе свою историю. Особенно подробно про тот момент, когда высосанный из-под кровати дядя Климп отказался возвращаться домой, в Первую Вечность.
Пока мы говорили, папа Микки Ай молчал, ни разу не перебил. Потом стал высказывать своё мнение, вернее, гипотезу. От этой гипотезы Димочка, наш принц, хотя уже давно не даун был, вот уже неделю как, всё равно чуть вилку не проглотил.
Оказалось, папа Микки Ай знал больше нас. А чего не знал – так догадывался.
Природную интуицию в зоопарке надо развивать, желательно с самого детства.
К тому времени, как мы приехали в Лонг-Айленд, в американских массмедиа уже мелькнула весть о том, как инопланетяне посещали Петербург, и как один из них совершенно добровольно иммигрировал в Россию.
Тут папа Микки Ай высказал ещё одну гипотезу: дядя Климп, верятно, ничего не знал об Америке, а то бы попросился в Штаты. Ему на свежий глаз, или на свежий "ай", было виднее. Из-за границы всегда всё виднее.