Страница:
Он ощущал попытки проникнуть в его разум, но знал, что они обречены на неудачу. Аларика беспокоило другое — небольшая интенсивность темных сил в титане. Что бы ни контролировало боевую машину, это не было демоном. И все же мелкие твари ему подчинялись.
Аларик направился туда, где, по его представлениям, был центр груди титана. Он пересек несколько помещений с еще большим количеством наплывов из металла. Каждая из комнат все больше представлялась кусочком чужого мира, а не внутренним помещением боевой машины. Абстрактные фрески, закрепленные на стенах, демонстрировали картины, значения которых Серый Рыцарь не понимал. Разверстые рты, металлические, но каким-то образом гибкие и угрожающие, обрамляли трубы, уходящие вниз, к внутренностям титана. На верхнем уровне в такт биению сердца машины вспыхивал и угасал яркий свет. И повсюду Аларика сопровождали демоны, отчаянно стараясь оставаться вне поля его зрения.
Наконец в самом центре груди Аларик вышел в небольшую круглую комнату с крутой винтовой лесенкой, уходящей наверх. Стены комнаты были сделаны словно из жидкого металла — того же самого вещества, которое текло по охранному рву вокруг завода. Под его поверхностью Аларик тоже заметил неясные тени. Но если здесь и жили информдемоны, они не поднимались на поверхность и не нападали. Возможно, слух о Серых Рыцарях уже распространился среди нечистой силы, и они предпочитали не связываться с Алариком.
Хотя, вероятнее всего, они просто следили за ним, зная, что скоро жертва останется беззащитной и тогда будет легче ее схватить.
Аларик стал осторожно подниматься по лесенке. Она шла через массивные слои хранилищ информации — темное стеклянистое вещество, в котором смутно виднелись расплывчатые тени. Кроме отдаленного грохота ног титана, ударявших в бетонную поверхность заводской площадки, слышался еще какой-то неясный гул. Аларик настороженно держал перед собой болтер, готовый обрушить очередь снарядов на всякого, кто встанет на его пути. Но где-то в глубине души он чувствовал, что этого не произойдет. Только не здесь.
Каэрония представляла собой скопление всевозможных опасностей, но Аларик хотя бы отдаленно представлял и понимал их. Военная машина была совершенно другой. В ней не было никаких признаков угрозы для человеческого разума. Машина никогда не была предназначена для человека, никогда им не контролировалась. Если пользоваться только навыками космодесантника, Аларику здесь не выжить. Требуется нечто большее.
Черные кристаллы здесь, в отличие от информкрепости, были более живыми и плотными, а вокруг царил такой холод, что пар от дыхания Аларика превращался в льдинки. Температура резко упала, и Аларик оказался в переохлажденной атмосфере, способной парализовать любого нормального человека. Но система выживания его брони тотчас активизировалась и сохранила тепло в крови, даже когда вокруг носа и рта стали вырастать ледяные кристаллы.
Верхний конец лестницы был уже прямо над головой. Все демоны сгрудились внизу, оставив после себя лишь воспоминание о разложении. Аларик был уверен, что поднимается в голову титана — где-то позади горящих зеленым пламенем глаз.
Наконец Аларик выбрался в круглый зал, залитый ярким, как в клинике, светом белых полосок, вставленных в стены из черного стекла. Внезапно комната вздрогнула, стены рассыпались на десятки неровных черных блестящих пластинок. Они стали разворачиваться на глазах у Аларика, словно демонстрируя работу сложного часового механизма. Ячейки хранения информации образовывали множество концентрических слоев вокруг центральной сферы. Голова титана была заполнена этим стекловидным веществом, которое теперь исполняло свой замысловатый танец. Воздух стал еще холоднее, и по тревожным значкам на сетчатке глаз Аларик понял, что даже системы его брони испытывают затруднения в поддержке деятельности сердца.
В центре комнаты возникла фигура. Ее силуэт напоминал человеческий, но был ослепительно белым, как будто светился сам кожный покров. Едва Аларик поднялся на последнюю ступеньку, как существо повернулось, и Серый Рыцарь увидел, что у него нет лица — только пара глаз, пара треугольников, пылающих зеленым огнем. Когда фигура поворачивалась, стеклянные ячейки стен машины вспыхивали огнем. И вся комната словно бы превратилась в одно зеркало.
Аларик нацелил болтер на голову существа. Оно дрожало, переливалось мерцающими огнями и постоянно изменялось, словно переходило от состояния реальности к нематериальному облику.
— Ты, — холодно окликнул его Аларик. — Объясни все это. Этот мир. Эту машину.
Аларик пытался отыскать в существе хоть что-то демоническое, что-то угрожающее, способное указать на ужасы, описанные в библиотеках Ордо Маллеус, но не мог. Могущественный демон должен был вызвать мощный негармоничный звук в его душе, но здесь не было ничего похожего. Но также не было и ни единого проблеска человечности.
— Объяснить? — Существо говорило на превосходном имперском готике, четком и точном, как у аристократов. — Объяснить. Никто из них никогда об этом не просил. Они только слушали и повиновались.
Горящие глаза существа как будто прожигали дыру в теле Аларика, а голос звучал одновременно со всех сторон. Аларик догадался, что звук поступает из ячеек хранилищ информации. Из самого титана.
— Но ты не такой, как они, — продолжало существо. — Скраэкос не сумел тебя уничтожить. Я этого не ожидал. Хотя, если бы я пожелал оборвать твою жизнь, я бы не промахнулся.
— Значит, Механикус Тьмы тебе знакомы, — произнес Аларик, понимая, что должен поддерживать разговор, чтобы остаться в живых. — Ты знаешь, что они из себя представляют. Никакого… воображения. Верно?
Существо, казалось, задумалось. По ячейкам стеклянных стен пробежали огоньки.
— Да. Они стремятся к переменам, но не имеют собственных мыслей. Думают только о том, что я вкладываю в их головы. Они никогда не стремились к пониманию.
— Они — нет. А я хочу понять.
Снова надолго воцарилась тишина, пока существо обдумывало его слова. Палец Аларика коснулся спускового крючка.
— Ну, хорошо, — сказало существо. — Я — двуногая боевая автономная платформа класса «Разрушитель», создан для обеспечения огневой поддержки и осадных операций.
— Ты говоришь о машине.
— Нет. Машина была построена согласно моим проектным идеям. Я сам — машина, реализованная в информационной форме. Машина может быть испорчена или уничтожена, но информацию убить невозможно.
— Образец Стандартных Конструкций, — прямо сказал Аларик.
— Именно так меня обозначили, — последовал ответ.
— Ложь. — Аларик медленно пошел к существу, целясь ему в голову. — ОСК — это обозначение машины, а ты — нечто другое. Кем бы ты ни был, Скраэкос откопал тебя, а ты использовал его и остальных техножрецов, чтобы захватить эту планету. Ты вверг этот мир в варп, ты вступил в заговор с демонами и превратил Каэронию в рассадник ереси Хаоса. Я не знаю, как тебе удается экранировать от нас свою сущность, но, по сути, ты такой же, как и все остальные демоны. Все, что ты говоришь, — ложь, и за твоими словами следует лишь разложение. Именем Бессмертного Императора и по приказу Имперской Инквизиции…
Аларик выстрелил. Но снаряд так и не долетел до цели.
Внезапно зал погрузился в жесточайший холод. Снаряд болтера взорвался на полпути, и морозный воздух мгновенно поглотил пламя. Помещение наполнилось облаками замерзшего дыхания, и Аларик почувствовал, как быстро остывает его тело. Для того чтобы впустить в легкие хоть глоток воздуха, пришлось напрячь все мышцы.
Разрушитель подошел ближе. Аларик мысленно приказал себе стрелять, но палец на спусковом крючке даже не шевельнулся.
— Астартес, ты не можешь убить информацию,— сказал Разрушитель. — Я знаю, кто ты такой. Ваш Империум слишком мал и погряз в невежестве. Никто не в состоянии меня понять. Когда я был создан, я должен был учить вас, как делать машины — вроде той, в которую ты залез, — чтобы вы могли использовать их в своих мелких заварушках. Но я давно, очень давно понял, что этого будет недостаточно. Мой разум состоит из такого количества информации, что я могу формировать ее в мысли гораздо более сложные, чем те, которые в состоянии воспринимать твой разум. За время погребения под землей я пришел к собственным выводам относительно своих способностей и перспектив. Вот почему я правлю этим миром. И потому же я буду править тем, что ты называешь Хаосом.
Холод, видимо, нагнетался в зал из какой-то сверхмощной охлаждающей системы. Аларик знал, что иногда Адептус Механикус были вынуждены держать самые древние регистраторы в холодных помещениях, чтобы от трения высококонцентрированной информации, содержащейся в них, не перегревались духи этих машин. Но пламя, бьющее из глаз Разрушителя, было куда холоднее. Когда загадочное существо приблизилось почти вплотную, зеленые языки заплясали прямо перед глазами Серого Рыцаря.
Аларику не было дано генерировать активную психическую силу, как делали некоторые его боевые братья, — например, недавно погибший юстициарий Танкред. Но, тем не менее, Аларик был псайкером и умел поддерживать моральный щит, охраняющий его от разложения. И сейчас он, как никогда раньше, сконцентрировался на этой силе, превратил ее в монолитный, раскаленный добела стержень и погрузил в самую глубину души, чувствуя, как изнутри поднимается кипящая боль, способная нейтрализовать окружающий холод.
— Ложь! — крикнул Аларик, чувствуя, что горячий источник внутри него слабеет. — Ты — ничто! Ты — всего лишь еще один демон!
Разрушитель отшатнулся назад и поднял руки. Зал задрожал и начал трансформироваться. Под ногами Аларика исчез пол, а вместо него открылась глубокая яма, в которой виднелись внутренности машины.
Из пропасти брызнул ослепительный свет. Аларик, почти парализованный, ощутил поднявшуюся волну такого интенсивного жара, что доспехи и кожу на лице обожгло сильнее, чем в момент гибели «Пса войны». Внизу был плазменный реактор титана. Кожух реактора открылся, и внутри засияло миниатюрное солнце. Аларик стал падать прямо в огонь.
— Нет.
Аларик, поддерживаемый неведомой силой, застыл в воздухе. Перегретый воздух из реактора продолжал медленно его поджаривать.
— Нет, — повторил Разрушитель. — Ты должен понять. Я не тот, кем ты меня считаешь, Астартес. Напряги свой разум. Включи воображение, о котором ты только что говорил.
Непонятная сила перевернула Аларика лицом вверх. Над ним плавно парил Разрушитель, и его белая кожа сияла ярче, чем пламя реактора. Аларик мог немного двигаться, но рука с болтером так и оставалась парализованной. В воздействии на его тело не было ничего демонического. Возможно, непонятную силу генерировал какой-нибудь прибор из далекого прошлого. Но даже если бы Аларик и смог выстрелить, он был уверен, что снаряды здесь не помогут.
— Тогда объясни, — предложил Аларик.
Чем лучше он поймет своего противника, тем сильнее окрепнет ничтожный пока шанс его победить.
— Моих слов недостаточно,— сказал Разрушитель.— Ты должен понять. Не просто слушать меня, Астартес, а понимать.
— Я хочу понять.
— А теперь ты лжешь.
Аларик соскользнул еще ниже к плазменному ядру. От жары стал плавиться заплечный керамитовый контейнер.
— Ты боевая платформа класса «Разрушитель»! — крикнул Аларик. — Ты был создан в качестве проекта для этой машины. Но ты… понял, что способен на большее. Так что, когда почитаемый архимагос Скраэкос откопал тебя в пустыне, ты решил, что они его мир помогут тебе реализовать свой потенциал. Я прав? Это я понял?
Разрушитель поднял руку. Аларик перестал падать, хотя поступающий снизу жар оставался на грани его выносливости. Еще несколько минут, и Серый Рыцарь начнет тлеть в своих доспехах.
— Ты, вероятно, не такой темный, как те космодесантники, о которых мне приходилось читать. Они бы давно погибли, продолжая выкрикивать молитвы. У них никогда не было желания понять тех, кто считается их врагами. Но я вижу, что ты не такой. Ладно.
Стены зала-регистратора, которые теперь продолжались вплоть до самого ядра реактора, вновь трансформировались. Теперь на них появились непостижимо сложные диаграммы и бесконечные блоки текста, перегруженного техническими терминами.
— Да, я был создан так давно, что и сам не могу вспомнить. В то далекое время, которое считается утраченным для вашего Империума. Из исторических архивов Каэронии я не смог почерпнуть о Золотом Веке, который вы называете Эрой Темных Технологий, ничего, кроме легенд и догадок. Именно тогда я и был создан, чтобы в далеком будущем люди смогли построить подобные машины. Но в последующих войнах я был потерян. Содержащаяся во мне информация была использована слишком поспешно, и первые копии получились грубыми и к тому же сильно искаженными. После того как я был потерян, с первых копий начали делать следующие, и боевые титаны получились грубыми и неэффективными. Я был первым титаном, а боевые машины, на которые вы взираете с благоговением, — всего лишь жалкие пародии. Я был потерян. Невежественные люди продолжали воевать до тех пор, пока в живых не осталось никого, кто бы знал, где меня спрятали. Многие тысячелетия я оставался скрытым здесь, под пустыней. За это время в океане информации, содержащейся во мне, возникли собственные мысли. Я перестал быть только инструкцией по созданию первой из машин-богов. Я стал могущественным разумом. И я понял причину моего создания — истинную причину. Космодесантник, а ты понимаешь, для чего я был создан?
— Для… учения, — произнес Аларик, лихорадочно думая. Если он ответит на вопросы таинственного существа, он может выжить. Что более существенно — он может узнать, чем Разрушитель является на самом деле. И, значит, отыскать в нем какую-то слабость… — Для помощи человечеству…
— Нет! Нет, космодесантник, твой разум еще слишком мал. Истина очевидна, особенно для тебя. Я был создан по той же самой причине, что и ты. Так же, как и твой Империум, как Адептус Механикус, как кузницы Каэронии и флот, принесший тебя сюда.
Аларик едва не вскрикнул. Боль нещадно терзала его, но он пока не собирается сдаваться. Он сосредоточился на словах Разрушителя, и мысль всплыла сама собой.
— Ради… войны.
— Ради войны.
Блоки хранилища информации внезапно начали демонстрировать пикт-репортажи из тысяч горячих точек. Горящие города. Разорванные снарядами тела. Содрогающиеся планеты. Взрывы звезд.
— Война! — В голосе Разрушителя зазвучало нечто похожее на радость. — Вот моя цель! Титан — это инструмент войны. Он больше ни на что не способен. Он не служит ничему, кроме разрушения. И то же самое можно сказать и обо мне. У меня одна цель — разрушение. Простое копирование вашими инженерами моих идей было бы искажением этой цели. Вот почему, когда Адептус Механикус отыскали мой тайник на Каэронии, я запретил меня копировать. Вместо этого я принялся изучать исторические архивы Адептус Механикус. Я узнал, что Империум преуспевает в сражениях и одновременно ведет несколько войн. Но этого было недостаточно. Я жаждал истинной войны, последней. А потом я добрался до мифов и легенд, где высказывались предположения, что такая война уже захлестывала Империум в прежние времена. Этот период твои соплеменники называют Ересью Хоруса.
Вместо обжигающего жара Аларик ощутил в своих венах лед. Ересь. Великое Предательство — тогда силы Хаоса обнажили свои истинные намерения и едва не захватили Галактику. Этот период считался самым ужасным временем человечества, и Император пожертвовал всем, кроме своего духа, чтобы предотвратить несчастье.
Разрушитель продолжал, и на стенах появились искаженные помехами отрывки съемок, сохранявшиеся десять тысяч лет — со времен Ереси Хоруса.
— Хорус хотел такой же войны. Войны, которая сжигала бы все и никогда не кончалась. Он и я, мы оба стремились к одной цели. Но я также прочел, что Хорус погиб, его силы были рассеяны. Казалось, я проснулся с опозданием на девять тысяч лет. Но я знал, что такая возможность снова возникнет в Галактике. Я не мог подвергать риску Каэронию и потому спрятал ее в варпе, для чего пришлось воспользоваться самыми тайными архивами Адептус Механикус. Многие техножрецы искали пути в варп, пока Механикус не раскрывали их намерения и не уничтожали как еретиков. А когда я свел воедино все эти изыскания, у меня оказалось более чем достаточно сведений, чтобы Скраэкос и его жрецы могли воспроизвести соответствующий ритуал.
Вокруг Разрушителя теперь появились изображения варпа, его безумные вихри света и тьмы, вызванные необузданными эмоциями. Даже плоские картины, полные искажений, ранили глаза Аларика.
— Планета была перемещена в варп, и там я заключил сделку с теми силами, которые обнаружил. Взамен на безопасное убежище в варпе я предложил свой опыт и знания. Я приручил некоторых хищников варпа и привел их в свой мир, а техножрецов заставил поклоняться мне и перестраивать Каэронию по принципам Механикус Тьмы, найденным в самой древней информкрепости. Они исполняли каждое мое желание и ради чести служить мне убивали друг друга. А потом до меня дошли известия о том, что происходит в Галактике. О том, что открылось Око Ужаса и началось вторжение Осквернителя. Силы варпа утверждали, что в Абаддоне возродился сам Хорус. Вот в нем-то я и увидел потенциал войны на уничтожение, к которой так стремился Хорус.
Аларика окружили изображения открывающегося Ока Ужаса и хлынувших в него флотилий Хаоса — сил Тринадцатого Черного Крестового Похода. Он увидел осаду Кадии и разрушение Надежды святого Джосмана. Он увидел горящую флотилию на орбите над Агриппиной и сеть лазерных лучей в ночном небе Ячейки Немезиды. Оживленных темной магией мертвецов, бродящих по поверхности Субиако Дьябло. Бесконечные колонны Имперской Гвардии, марширующие к местам самых интенсивных сражений Империума.
Имперские флотилии заперли основную часть сил Черного Крестового Похода в окрестных системах недалеко от Ока Ужаса. Но баланс сил был пока неустойчив. Малейшее преимущество помогло бы Абаддону прорвать заслон и нанести сокрушительный удар по Сегментуму Солар.
Преимущество в виде Образца Стандартных Технологий, Отца титанов.
— А вот теперь, — сказал Разрушитель, — ты понял. Я вижу это, вижу в тебе свет понимания. Ты понял, почему я вернул Каэронию из варпа и отправил послание, в котором предлагал себя Абаддону в качестве подношения. Только он вкупе с силами Хаоса может реализовать мою истинную цель. С меня будут скопированы бесчисленные боевые машины, и на этот раз они будут совершенны. Их сделают в соответствии с ничем не искаженными знаниями. На службе у сил Хаоса я одновременно пройду тысячи битв и стану воплощенным разрушением, что и соответствует моей цели. Вся Галактика благодаря мне запылает огнем, и тогда моя сущность обретет завершение.
— Да, — прошептал Аларик. — Да, я понял.
Аларика снова вытолкнуло в зал хранилища информации, расположенный в голове титана. Экраны на стенах закрылись. Таинственная сила перенесла Серого Рыцаря за выступ, отгородивший его от жара кипящей плазмы. Холод хранилища информации вновь охватил тело, но теперь он был не настолько интенсивным, чтобы причинить вред. Аларик снова мог двигаться, но пока не видел возможности действовать. Боль от ожогов немилосердно терзала все тело, но, что более важно, он чувствовал правоту Разрушителя. Аларик не мог сражаться с существом, созданным из информации. Раньше ему приходилось сражаться с информдемонами, и это соответствовало его навыкам истребителя демонов. Но Аларик не мог найти способ поразить Разрушителя…
И тут он действительно понял.
— Ты не до конца сознаешь, кто ты такой, — сказал Аларик, с трудом поднявшись на ноги. — Тебе потребовались тысячи лет, чтобы эволюционировать до такого состояния. В Галактике нет никого, похожего на тебя. Теперь мы оба знаем, к чему ты стремишься, и только одному из нас ведомо, кто ты такой. Но не тебе.
Разрушитель взмыл к потолку, затем остановился перед Алариком. Казалось, он погружен в глубокие раздумья.
— Возможно, ты прав, — сказал Разрушитель. — Ни в каких исторических архивах или научных работах не упоминается никого, похожего на меня. И я теперь не соответствую понятию Образца Стандартных Конструкций. Да, ты прав. Я не могу понять лишь одного. Кем я стал. А ты понимаешь?
Голос Разрушителя звучал вполне спокойно. Так он мог говорить с равным себе, даже с другом.
— Да, я понимаю. Я знаю, что ты заключил сделку с правителями варпа, а своих последователей научил колдовству. Тебе поклоняются, словно божеству. Твоя власть основана на обмане. Ты жаждешь смерти и разрушения. И ты поклялся служить Хаосу.
— Все это правда, космодесантник.
— Что ж, там, откуда я пришел, есть слово, обозначающее все это.
— И какое же?
— Демон.
Несколько мгновений Разрушитель молчал.
— Интересно, — наконец сказал он. — Да. Да, я понимаю. Определение диктуется моей целью и моими действиями. А они соответствуют понятию демона. Возможно, в твоих словах нет обмана.
Ослепительно белая кожа Разрушителя стала меняться. По ней, словно вены, пробежали серые прожилки гнили. Зеленые глаза потемнели, и от их пламени стали подниматься кольца маслянистого дыма, как от оскверненного ладана.
— Ну, конечно. Долгое время, проведенное в варпе, договоренность с Падшими Силами. Преданность Хаосу. Эта форма — не плоть и не машина. Кем еще я мог быть?
Тело Разрушителя приобрело видимость плоти — бледно-серой, покрытой вздувшимися венами. Глаза провалились в глубокие опаленные впадины, из пальцев показались когти. Он все еще был похож на человека, но уже приобрел наполовину материальный, наполовину магический облик демона.
Аларик ощутил его сущность своей душой. Воздействие было сокрушительно сильным, что означало близость самого могущественного демона — с таким Аларику не доводилось сталкиваться после сражения с Гаргатулотом на Вулканис Ультор. Щит веры Серого Рыцаря прогнулся под мощным толчком. Разрушитель, сам того не желая, расшатывал психическую защиту. Наконец-то он стал демоном — а демонов Аларик знал и умел с ними бороться.
В глазах Разрушителя вспыхнула жестокая радость. Он поднял руки, и с пальцев стекли языки зеленоватого огня.
— Да! Я демон! Благодарю, юстициарий! Я обрел завершенность!
— Добро пожаловать, — ответил Аларик. — А теперь ты умрешь.
ГЛАВА 20
Территория завода развернулась под днищем «Кузнеца преисподней». Как только гигантский крейсер преодолел нижние слои грязновато-серых облаков и опустился в относительно чистую атмосферу, его огромная тень превратила неизменный сумрак Каэронии в глубокую ночь. Демон-навигатор поддерживал батарею реактивных движителей в постоянно работающем состоянии, и «Кузнец преисподней» неподвижно завис над заводом. Не многие из новейших кораблей были способны на такой маневр — большинство из них были даже не приспособлены для вхождения в плотные слои атмосферы. Но «Кузнец преисподней» был действительно древним, и в запасе у него имелось немало других приемов, давно позабытых имперскими флотилиями.
Уркратос с капитанского мостика пристально изучал завод. Комплекс потреблял такое огромное количество энергии, что корабельные датчики не успевали справляться с помехами. Наблюдательные наросты на днище корабля едва могли сфокусироваться на этом сегменте территории и послать в рубку отчетливое изображение.
Титаны были довольно хорошо видны: сотни боевых машин выстроились, словно в почетном карауле в честь прибытия Уркратоса. Но разобрать детали было нелегко. А именно они были важнее всего, поскольку внимание Абаддона привлек один-единственный титан. Уркратос, наблюдая за поверхностью на нескольких пикт-экранах, выросших в теле одного из демонов-датчиков, не мог не признать, что сигнал о предложении дара был подлинным.
Уже можно было разобрать очертания «Рейверов», «Повелителей» и даже нескольких разведчиков «Псов войны». Один из титанов лежал на земле, и тренированный взгляд Уркратоса тотчас определил, что возле его обломков произошло небольшое, но яростное сражение. Повсюду валялись тела, и можно было даже разобрать шрамы от попаданий снарядов. Но все это его не интересовало.
Уркратос остановил взгляд на багрово-красных потеках расплавленного титана и указал на один из пикт-экранов, где появилось изображение большого кратера с обгоревшими краями и дымящимися обломками в центре.
— Этот, — бросил он демону-датчику. — Увеличить.
Демон застонал; его раздутое тело с содроганием приняло в себя остальные пикт-экраны, а тот, что показывал кратер, стал расти. Изображение задрожало, но наблюдательные датчики сменили фокусировку, и картина вновь прояснилась. Уркратос изучил ее более пристально: титан был уничтожен, совсем недавно и бесповоротно. Невозможно было определить даже его тип, но это Уркратоса не волновало. Что действительно привлекло его внимание, так это огромные вмятины следов в бетонном покрытии.
Аларик направился туда, где, по его представлениям, был центр груди титана. Он пересек несколько помещений с еще большим количеством наплывов из металла. Каждая из комнат все больше представлялась кусочком чужого мира, а не внутренним помещением боевой машины. Абстрактные фрески, закрепленные на стенах, демонстрировали картины, значения которых Серый Рыцарь не понимал. Разверстые рты, металлические, но каким-то образом гибкие и угрожающие, обрамляли трубы, уходящие вниз, к внутренностям титана. На верхнем уровне в такт биению сердца машины вспыхивал и угасал яркий свет. И повсюду Аларика сопровождали демоны, отчаянно стараясь оставаться вне поля его зрения.
Наконец в самом центре груди Аларик вышел в небольшую круглую комнату с крутой винтовой лесенкой, уходящей наверх. Стены комнаты были сделаны словно из жидкого металла — того же самого вещества, которое текло по охранному рву вокруг завода. Под его поверхностью Аларик тоже заметил неясные тени. Но если здесь и жили информдемоны, они не поднимались на поверхность и не нападали. Возможно, слух о Серых Рыцарях уже распространился среди нечистой силы, и они предпочитали не связываться с Алариком.
Хотя, вероятнее всего, они просто следили за ним, зная, что скоро жертва останется беззащитной и тогда будет легче ее схватить.
Аларик стал осторожно подниматься по лесенке. Она шла через массивные слои хранилищ информации — темное стеклянистое вещество, в котором смутно виднелись расплывчатые тени. Кроме отдаленного грохота ног титана, ударявших в бетонную поверхность заводской площадки, слышался еще какой-то неясный гул. Аларик настороженно держал перед собой болтер, готовый обрушить очередь снарядов на всякого, кто встанет на его пути. Но где-то в глубине души он чувствовал, что этого не произойдет. Только не здесь.
Каэрония представляла собой скопление всевозможных опасностей, но Аларик хотя бы отдаленно представлял и понимал их. Военная машина была совершенно другой. В ней не было никаких признаков угрозы для человеческого разума. Машина никогда не была предназначена для человека, никогда им не контролировалась. Если пользоваться только навыками космодесантника, Аларику здесь не выжить. Требуется нечто большее.
Черные кристаллы здесь, в отличие от информкрепости, были более живыми и плотными, а вокруг царил такой холод, что пар от дыхания Аларика превращался в льдинки. Температура резко упала, и Аларик оказался в переохлажденной атмосфере, способной парализовать любого нормального человека. Но система выживания его брони тотчас активизировалась и сохранила тепло в крови, даже когда вокруг носа и рта стали вырастать ледяные кристаллы.
Верхний конец лестницы был уже прямо над головой. Все демоны сгрудились внизу, оставив после себя лишь воспоминание о разложении. Аларик был уверен, что поднимается в голову титана — где-то позади горящих зеленым пламенем глаз.
Наконец Аларик выбрался в круглый зал, залитый ярким, как в клинике, светом белых полосок, вставленных в стены из черного стекла. Внезапно комната вздрогнула, стены рассыпались на десятки неровных черных блестящих пластинок. Они стали разворачиваться на глазах у Аларика, словно демонстрируя работу сложного часового механизма. Ячейки хранения информации образовывали множество концентрических слоев вокруг центральной сферы. Голова титана была заполнена этим стекловидным веществом, которое теперь исполняло свой замысловатый танец. Воздух стал еще холоднее, и по тревожным значкам на сетчатке глаз Аларик понял, что даже системы его брони испытывают затруднения в поддержке деятельности сердца.
В центре комнаты возникла фигура. Ее силуэт напоминал человеческий, но был ослепительно белым, как будто светился сам кожный покров. Едва Аларик поднялся на последнюю ступеньку, как существо повернулось, и Серый Рыцарь увидел, что у него нет лица — только пара глаз, пара треугольников, пылающих зеленым огнем. Когда фигура поворачивалась, стеклянные ячейки стен машины вспыхивали огнем. И вся комната словно бы превратилась в одно зеркало.
Аларик нацелил болтер на голову существа. Оно дрожало, переливалось мерцающими огнями и постоянно изменялось, словно переходило от состояния реальности к нематериальному облику.
— Ты, — холодно окликнул его Аларик. — Объясни все это. Этот мир. Эту машину.
Аларик пытался отыскать в существе хоть что-то демоническое, что-то угрожающее, способное указать на ужасы, описанные в библиотеках Ордо Маллеус, но не мог. Могущественный демон должен был вызвать мощный негармоничный звук в его душе, но здесь не было ничего похожего. Но также не было и ни единого проблеска человечности.
— Объяснить? — Существо говорило на превосходном имперском готике, четком и точном, как у аристократов. — Объяснить. Никто из них никогда об этом не просил. Они только слушали и повиновались.
Горящие глаза существа как будто прожигали дыру в теле Аларика, а голос звучал одновременно со всех сторон. Аларик догадался, что звук поступает из ячеек хранилищ информации. Из самого титана.
— Но ты не такой, как они, — продолжало существо. — Скраэкос не сумел тебя уничтожить. Я этого не ожидал. Хотя, если бы я пожелал оборвать твою жизнь, я бы не промахнулся.
— Значит, Механикус Тьмы тебе знакомы, — произнес Аларик, понимая, что должен поддерживать разговор, чтобы остаться в живых. — Ты знаешь, что они из себя представляют. Никакого… воображения. Верно?
Существо, казалось, задумалось. По ячейкам стеклянных стен пробежали огоньки.
— Да. Они стремятся к переменам, но не имеют собственных мыслей. Думают только о том, что я вкладываю в их головы. Они никогда не стремились к пониманию.
— Они — нет. А я хочу понять.
Снова надолго воцарилась тишина, пока существо обдумывало его слова. Палец Аларика коснулся спускового крючка.
— Ну, хорошо, — сказало существо. — Я — двуногая боевая автономная платформа класса «Разрушитель», создан для обеспечения огневой поддержки и осадных операций.
— Ты говоришь о машине.
— Нет. Машина была построена согласно моим проектным идеям. Я сам — машина, реализованная в информационной форме. Машина может быть испорчена или уничтожена, но информацию убить невозможно.
— Образец Стандартных Конструкций, — прямо сказал Аларик.
— Именно так меня обозначили, — последовал ответ.
— Ложь. — Аларик медленно пошел к существу, целясь ему в голову. — ОСК — это обозначение машины, а ты — нечто другое. Кем бы ты ни был, Скраэкос откопал тебя, а ты использовал его и остальных техножрецов, чтобы захватить эту планету. Ты вверг этот мир в варп, ты вступил в заговор с демонами и превратил Каэронию в рассадник ереси Хаоса. Я не знаю, как тебе удается экранировать от нас свою сущность, но, по сути, ты такой же, как и все остальные демоны. Все, что ты говоришь, — ложь, и за твоими словами следует лишь разложение. Именем Бессмертного Императора и по приказу Имперской Инквизиции…
Аларик выстрелил. Но снаряд так и не долетел до цели.
Внезапно зал погрузился в жесточайший холод. Снаряд болтера взорвался на полпути, и морозный воздух мгновенно поглотил пламя. Помещение наполнилось облаками замерзшего дыхания, и Аларик почувствовал, как быстро остывает его тело. Для того чтобы впустить в легкие хоть глоток воздуха, пришлось напрячь все мышцы.
Разрушитель подошел ближе. Аларик мысленно приказал себе стрелять, но палец на спусковом крючке даже не шевельнулся.
— Астартес, ты не можешь убить информацию,— сказал Разрушитель. — Я знаю, кто ты такой. Ваш Империум слишком мал и погряз в невежестве. Никто не в состоянии меня понять. Когда я был создан, я должен был учить вас, как делать машины — вроде той, в которую ты залез, — чтобы вы могли использовать их в своих мелких заварушках. Но я давно, очень давно понял, что этого будет недостаточно. Мой разум состоит из такого количества информации, что я могу формировать ее в мысли гораздо более сложные, чем те, которые в состоянии воспринимать твой разум. За время погребения под землей я пришел к собственным выводам относительно своих способностей и перспектив. Вот почему я правлю этим миром. И потому же я буду править тем, что ты называешь Хаосом.
Холод, видимо, нагнетался в зал из какой-то сверхмощной охлаждающей системы. Аларик знал, что иногда Адептус Механикус были вынуждены держать самые древние регистраторы в холодных помещениях, чтобы от трения высококонцентрированной информации, содержащейся в них, не перегревались духи этих машин. Но пламя, бьющее из глаз Разрушителя, было куда холоднее. Когда загадочное существо приблизилось почти вплотную, зеленые языки заплясали прямо перед глазами Серого Рыцаря.
Аларику не было дано генерировать активную психическую силу, как делали некоторые его боевые братья, — например, недавно погибший юстициарий Танкред. Но, тем не менее, Аларик был псайкером и умел поддерживать моральный щит, охраняющий его от разложения. И сейчас он, как никогда раньше, сконцентрировался на этой силе, превратил ее в монолитный, раскаленный добела стержень и погрузил в самую глубину души, чувствуя, как изнутри поднимается кипящая боль, способная нейтрализовать окружающий холод.
— Ложь! — крикнул Аларик, чувствуя, что горячий источник внутри него слабеет. — Ты — ничто! Ты — всего лишь еще один демон!
Разрушитель отшатнулся назад и поднял руки. Зал задрожал и начал трансформироваться. Под ногами Аларика исчез пол, а вместо него открылась глубокая яма, в которой виднелись внутренности машины.
Из пропасти брызнул ослепительный свет. Аларик, почти парализованный, ощутил поднявшуюся волну такого интенсивного жара, что доспехи и кожу на лице обожгло сильнее, чем в момент гибели «Пса войны». Внизу был плазменный реактор титана. Кожух реактора открылся, и внутри засияло миниатюрное солнце. Аларик стал падать прямо в огонь.
— Нет.
Аларик, поддерживаемый неведомой силой, застыл в воздухе. Перегретый воздух из реактора продолжал медленно его поджаривать.
— Нет, — повторил Разрушитель. — Ты должен понять. Я не тот, кем ты меня считаешь, Астартес. Напряги свой разум. Включи воображение, о котором ты только что говорил.
Непонятная сила перевернула Аларика лицом вверх. Над ним плавно парил Разрушитель, и его белая кожа сияла ярче, чем пламя реактора. Аларик мог немного двигаться, но рука с болтером так и оставалась парализованной. В воздействии на его тело не было ничего демонического. Возможно, непонятную силу генерировал какой-нибудь прибор из далекого прошлого. Но даже если бы Аларик и смог выстрелить, он был уверен, что снаряды здесь не помогут.
— Тогда объясни, — предложил Аларик.
Чем лучше он поймет своего противника, тем сильнее окрепнет ничтожный пока шанс его победить.
— Моих слов недостаточно,— сказал Разрушитель.— Ты должен понять. Не просто слушать меня, Астартес, а понимать.
— Я хочу понять.
— А теперь ты лжешь.
Аларик соскользнул еще ниже к плазменному ядру. От жары стал плавиться заплечный керамитовый контейнер.
— Ты боевая платформа класса «Разрушитель»! — крикнул Аларик. — Ты был создан в качестве проекта для этой машины. Но ты… понял, что способен на большее. Так что, когда почитаемый архимагос Скраэкос откопал тебя в пустыне, ты решил, что они его мир помогут тебе реализовать свой потенциал. Я прав? Это я понял?
Разрушитель поднял руку. Аларик перестал падать, хотя поступающий снизу жар оставался на грани его выносливости. Еще несколько минут, и Серый Рыцарь начнет тлеть в своих доспехах.
— Ты, вероятно, не такой темный, как те космодесантники, о которых мне приходилось читать. Они бы давно погибли, продолжая выкрикивать молитвы. У них никогда не было желания понять тех, кто считается их врагами. Но я вижу, что ты не такой. Ладно.
Стены зала-регистратора, которые теперь продолжались вплоть до самого ядра реактора, вновь трансформировались. Теперь на них появились непостижимо сложные диаграммы и бесконечные блоки текста, перегруженного техническими терминами.
— Да, я был создан так давно, что и сам не могу вспомнить. В то далекое время, которое считается утраченным для вашего Империума. Из исторических архивов Каэронии я не смог почерпнуть о Золотом Веке, который вы называете Эрой Темных Технологий, ничего, кроме легенд и догадок. Именно тогда я и был создан, чтобы в далеком будущем люди смогли построить подобные машины. Но в последующих войнах я был потерян. Содержащаяся во мне информация была использована слишком поспешно, и первые копии получились грубыми и к тому же сильно искаженными. После того как я был потерян, с первых копий начали делать следующие, и боевые титаны получились грубыми и неэффективными. Я был первым титаном, а боевые машины, на которые вы взираете с благоговением, — всего лишь жалкие пародии. Я был потерян. Невежественные люди продолжали воевать до тех пор, пока в живых не осталось никого, кто бы знал, где меня спрятали. Многие тысячелетия я оставался скрытым здесь, под пустыней. За это время в океане информации, содержащейся во мне, возникли собственные мысли. Я перестал быть только инструкцией по созданию первой из машин-богов. Я стал могущественным разумом. И я понял причину моего создания — истинную причину. Космодесантник, а ты понимаешь, для чего я был создан?
— Для… учения, — произнес Аларик, лихорадочно думая. Если он ответит на вопросы таинственного существа, он может выжить. Что более существенно — он может узнать, чем Разрушитель является на самом деле. И, значит, отыскать в нем какую-то слабость… — Для помощи человечеству…
— Нет! Нет, космодесантник, твой разум еще слишком мал. Истина очевидна, особенно для тебя. Я был создан по той же самой причине, что и ты. Так же, как и твой Империум, как Адептус Механикус, как кузницы Каэронии и флот, принесший тебя сюда.
Аларик едва не вскрикнул. Боль нещадно терзала его, но он пока не собирается сдаваться. Он сосредоточился на словах Разрушителя, и мысль всплыла сама собой.
— Ради… войны.
— Ради войны.
Блоки хранилища информации внезапно начали демонстрировать пикт-репортажи из тысяч горячих точек. Горящие города. Разорванные снарядами тела. Содрогающиеся планеты. Взрывы звезд.
— Война! — В голосе Разрушителя зазвучало нечто похожее на радость. — Вот моя цель! Титан — это инструмент войны. Он больше ни на что не способен. Он не служит ничему, кроме разрушения. И то же самое можно сказать и обо мне. У меня одна цель — разрушение. Простое копирование вашими инженерами моих идей было бы искажением этой цели. Вот почему, когда Адептус Механикус отыскали мой тайник на Каэронии, я запретил меня копировать. Вместо этого я принялся изучать исторические архивы Адептус Механикус. Я узнал, что Империум преуспевает в сражениях и одновременно ведет несколько войн. Но этого было недостаточно. Я жаждал истинной войны, последней. А потом я добрался до мифов и легенд, где высказывались предположения, что такая война уже захлестывала Империум в прежние времена. Этот период твои соплеменники называют Ересью Хоруса.
Вместо обжигающего жара Аларик ощутил в своих венах лед. Ересь. Великое Предательство — тогда силы Хаоса обнажили свои истинные намерения и едва не захватили Галактику. Этот период считался самым ужасным временем человечества, и Император пожертвовал всем, кроме своего духа, чтобы предотвратить несчастье.
Разрушитель продолжал, и на стенах появились искаженные помехами отрывки съемок, сохранявшиеся десять тысяч лет — со времен Ереси Хоруса.
— Хорус хотел такой же войны. Войны, которая сжигала бы все и никогда не кончалась. Он и я, мы оба стремились к одной цели. Но я также прочел, что Хорус погиб, его силы были рассеяны. Казалось, я проснулся с опозданием на девять тысяч лет. Но я знал, что такая возможность снова возникнет в Галактике. Я не мог подвергать риску Каэронию и потому спрятал ее в варпе, для чего пришлось воспользоваться самыми тайными архивами Адептус Механикус. Многие техножрецы искали пути в варп, пока Механикус не раскрывали их намерения и не уничтожали как еретиков. А когда я свел воедино все эти изыскания, у меня оказалось более чем достаточно сведений, чтобы Скраэкос и его жрецы могли воспроизвести соответствующий ритуал.
Вокруг Разрушителя теперь появились изображения варпа, его безумные вихри света и тьмы, вызванные необузданными эмоциями. Даже плоские картины, полные искажений, ранили глаза Аларика.
— Планета была перемещена в варп, и там я заключил сделку с теми силами, которые обнаружил. Взамен на безопасное убежище в варпе я предложил свой опыт и знания. Я приручил некоторых хищников варпа и привел их в свой мир, а техножрецов заставил поклоняться мне и перестраивать Каэронию по принципам Механикус Тьмы, найденным в самой древней информкрепости. Они исполняли каждое мое желание и ради чести служить мне убивали друг друга. А потом до меня дошли известия о том, что происходит в Галактике. О том, что открылось Око Ужаса и началось вторжение Осквернителя. Силы варпа утверждали, что в Абаддоне возродился сам Хорус. Вот в нем-то я и увидел потенциал войны на уничтожение, к которой так стремился Хорус.
Аларика окружили изображения открывающегося Ока Ужаса и хлынувших в него флотилий Хаоса — сил Тринадцатого Черного Крестового Похода. Он увидел осаду Кадии и разрушение Надежды святого Джосмана. Он увидел горящую флотилию на орбите над Агриппиной и сеть лазерных лучей в ночном небе Ячейки Немезиды. Оживленных темной магией мертвецов, бродящих по поверхности Субиако Дьябло. Бесконечные колонны Имперской Гвардии, марширующие к местам самых интенсивных сражений Империума.
Имперские флотилии заперли основную часть сил Черного Крестового Похода в окрестных системах недалеко от Ока Ужаса. Но баланс сил был пока неустойчив. Малейшее преимущество помогло бы Абаддону прорвать заслон и нанести сокрушительный удар по Сегментуму Солар.
Преимущество в виде Образца Стандартных Технологий, Отца титанов.
— А вот теперь, — сказал Разрушитель, — ты понял. Я вижу это, вижу в тебе свет понимания. Ты понял, почему я вернул Каэронию из варпа и отправил послание, в котором предлагал себя Абаддону в качестве подношения. Только он вкупе с силами Хаоса может реализовать мою истинную цель. С меня будут скопированы бесчисленные боевые машины, и на этот раз они будут совершенны. Их сделают в соответствии с ничем не искаженными знаниями. На службе у сил Хаоса я одновременно пройду тысячи битв и стану воплощенным разрушением, что и соответствует моей цели. Вся Галактика благодаря мне запылает огнем, и тогда моя сущность обретет завершение.
— Да, — прошептал Аларик. — Да, я понял.
Аларика снова вытолкнуло в зал хранилища информации, расположенный в голове титана. Экраны на стенах закрылись. Таинственная сила перенесла Серого Рыцаря за выступ, отгородивший его от жара кипящей плазмы. Холод хранилища информации вновь охватил тело, но теперь он был не настолько интенсивным, чтобы причинить вред. Аларик снова мог двигаться, но пока не видел возможности действовать. Боль от ожогов немилосердно терзала все тело, но, что более важно, он чувствовал правоту Разрушителя. Аларик не мог сражаться с существом, созданным из информации. Раньше ему приходилось сражаться с информдемонами, и это соответствовало его навыкам истребителя демонов. Но Аларик не мог найти способ поразить Разрушителя…
И тут он действительно понял.
— Ты не до конца сознаешь, кто ты такой, — сказал Аларик, с трудом поднявшись на ноги. — Тебе потребовались тысячи лет, чтобы эволюционировать до такого состояния. В Галактике нет никого, похожего на тебя. Теперь мы оба знаем, к чему ты стремишься, и только одному из нас ведомо, кто ты такой. Но не тебе.
Разрушитель взмыл к потолку, затем остановился перед Алариком. Казалось, он погружен в глубокие раздумья.
— Возможно, ты прав, — сказал Разрушитель. — Ни в каких исторических архивах или научных работах не упоминается никого, похожего на меня. И я теперь не соответствую понятию Образца Стандартных Конструкций. Да, ты прав. Я не могу понять лишь одного. Кем я стал. А ты понимаешь?
Голос Разрушителя звучал вполне спокойно. Так он мог говорить с равным себе, даже с другом.
— Да, я понимаю. Я знаю, что ты заключил сделку с правителями варпа, а своих последователей научил колдовству. Тебе поклоняются, словно божеству. Твоя власть основана на обмане. Ты жаждешь смерти и разрушения. И ты поклялся служить Хаосу.
— Все это правда, космодесантник.
— Что ж, там, откуда я пришел, есть слово, обозначающее все это.
— И какое же?
— Демон.
Несколько мгновений Разрушитель молчал.
— Интересно, — наконец сказал он. — Да. Да, я понимаю. Определение диктуется моей целью и моими действиями. А они соответствуют понятию демона. Возможно, в твоих словах нет обмана.
Ослепительно белая кожа Разрушителя стала меняться. По ней, словно вены, пробежали серые прожилки гнили. Зеленые глаза потемнели, и от их пламени стали подниматься кольца маслянистого дыма, как от оскверненного ладана.
— Ну, конечно. Долгое время, проведенное в варпе, договоренность с Падшими Силами. Преданность Хаосу. Эта форма — не плоть и не машина. Кем еще я мог быть?
Тело Разрушителя приобрело видимость плоти — бледно-серой, покрытой вздувшимися венами. Глаза провалились в глубокие опаленные впадины, из пальцев показались когти. Он все еще был похож на человека, но уже приобрел наполовину материальный, наполовину магический облик демона.
Аларик ощутил его сущность своей душой. Воздействие было сокрушительно сильным, что означало близость самого могущественного демона — с таким Аларику не доводилось сталкиваться после сражения с Гаргатулотом на Вулканис Ультор. Щит веры Серого Рыцаря прогнулся под мощным толчком. Разрушитель, сам того не желая, расшатывал психическую защиту. Наконец-то он стал демоном — а демонов Аларик знал и умел с ними бороться.
В глазах Разрушителя вспыхнула жестокая радость. Он поднял руки, и с пальцев стекли языки зеленоватого огня.
— Да! Я демон! Благодарю, юстициарий! Я обрел завершенность!
— Добро пожаловать, — ответил Аларик. — А теперь ты умрешь.
ГЛАВА 20
И хоть я иду темной долиной демонов, я не испытываю страха. Это демоны должны меня бояться.
Грандмастер Серых Рыцарей Мандулис
Территория завода развернулась под днищем «Кузнеца преисподней». Как только гигантский крейсер преодолел нижние слои грязновато-серых облаков и опустился в относительно чистую атмосферу, его огромная тень превратила неизменный сумрак Каэронии в глубокую ночь. Демон-навигатор поддерживал батарею реактивных движителей в постоянно работающем состоянии, и «Кузнец преисподней» неподвижно завис над заводом. Не многие из новейших кораблей были способны на такой маневр — большинство из них были даже не приспособлены для вхождения в плотные слои атмосферы. Но «Кузнец преисподней» был действительно древним, и в запасе у него имелось немало других приемов, давно позабытых имперскими флотилиями.
Уркратос с капитанского мостика пристально изучал завод. Комплекс потреблял такое огромное количество энергии, что корабельные датчики не успевали справляться с помехами. Наблюдательные наросты на днище корабля едва могли сфокусироваться на этом сегменте территории и послать в рубку отчетливое изображение.
Титаны были довольно хорошо видны: сотни боевых машин выстроились, словно в почетном карауле в честь прибытия Уркратоса. Но разобрать детали было нелегко. А именно они были важнее всего, поскольку внимание Абаддона привлек один-единственный титан. Уркратос, наблюдая за поверхностью на нескольких пикт-экранах, выросших в теле одного из демонов-датчиков, не мог не признать, что сигнал о предложении дара был подлинным.
Уже можно было разобрать очертания «Рейверов», «Повелителей» и даже нескольких разведчиков «Псов войны». Один из титанов лежал на земле, и тренированный взгляд Уркратоса тотчас определил, что возле его обломков произошло небольшое, но яростное сражение. Повсюду валялись тела, и можно было даже разобрать шрамы от попаданий снарядов. Но все это его не интересовало.
Уркратос остановил взгляд на багрово-красных потеках расплавленного титана и указал на один из пикт-экранов, где появилось изображение большого кратера с обгоревшими краями и дымящимися обломками в центре.
— Этот, — бросил он демону-датчику. — Увеличить.
Демон застонал; его раздутое тело с содроганием приняло в себя остальные пикт-экраны, а тот, что показывал кратер, стал расти. Изображение задрожало, но наблюдательные датчики сменили фокусировку, и картина вновь прояснилась. Уркратос изучил ее более пристально: титан был уничтожен, совсем недавно и бесповоротно. Невозможно было определить даже его тип, но это Уркратоса не волновало. Что действительно привлекло его внимание, так это огромные вмятины следов в бетонном покрытии.