Кэмп Кэндис. Бесконечная любовь

   – Нет. Всего лишь хотела сказать, что до сих пор ни один молодой джентльмен ни разу не порицал меня за обнаженную грудь.
   Оливер вспыхнул; в глазах сверкнули молнии.
   – Вивьен! Пожалуйста, обращайтесь со словами осторожнее. Не все знают вас также хорошо, как я. Многие могут истолковать смелость неправильно.
   – Но только не вы. – Вивьен вздохнула. Принимать замечания Оливера близко к сердцу и расстраиваться не имело смысла. Граф Стьюксбери оставался самим собой, и этим все сказано. А потому она слегка склонила голову и посмотрела с улыбкой:
   – Прошу вас… давайте не будем ссориться, тем более по такому незначительному поводу, как мое платье. Музыка слишком хороша, а я слишком счастлива снова оказаться в Лондоне.
   – Конечно. – Оливер коротко кивнул. – Вовсе не собирался ссориться. – Он немного помолчал, словно подыскивая нейтральную тему. – Как поживает Марчестер? Дома вам понравилось?
   – Всегда приятно провести время с папой и Грегори.
   – Чем сейчас занят Сейер? Все так же погружен в свои книги?
   Вивьен с улыбкой кивнула:
   – Да. А еще в свою корреспонденцию. Получает письма и посылки со всего света: от американских фермеров, цейлонских чайных плантаторов, исследователей и путешественников из дальних стран. В настоящее время смысл его жизни составляют растения. Кажется, собирается строить еще одну оранжерею.
   – Да, порой мне доводится беседовать с маркизом об урожае. Должен сказать, что у парня немало интересных идей.
   Вивьен тихо рассмеялась. Помимо Оливера и ее брата, мало кто счел бы подобный разговор интересным.
   – По-моему, только эксперименты с сельским хозяйством способны примирить его с мыслью о неизбежности наследования титула и поместья. Конечно, большинство арендаторов считают Грегори сумасшедшим – добрым и милым, но все же слегка не в себе.
   – Уверен, что маркиза все обожают.
   – Да, конечно. Но в то же время вряд ли верят, что из него получится настоящий герцог – такой, как папа.
   – Они предпочитают вашего отца?
   – Стоит ли удивляться?
   – О, простите. – Оливер заметно сконфузился. – Вовсе не имел в виду…
   – Что герцог дик и необуздан? Из тех, кто мчится в Лондон вместо того, чтобы инспектировать свои угодья? Кто ни разу в жизни не открыл хозяйственную книгу? – Вивьен заметила замешательство графа и усмехнулась. Было ясно, что Оливер отнюдь не одобряет стиля жизни Марчестера, но из вежливости не может признать это открыто.
   Несколько мгновений они молча кружились под мелодичные звуки вальса. Вивьен думала о том, как легко танцевать с Оливером; рука на талии направляла уверенно и в то же время мягко. Рядом с таким человеком не о чем волноваться. Возможно, это качество и не добавляло характеру графа остроты, но делало его исключительно надежным партнером в танцах. Да и не только в танцах… особенно если принять во внимание твердые, но подвижные губы, широкие плечи и непослушные, слегка растрепанные волосы.
   – Странно, что вы оставались дома так недолго. – Голос графа прервал размышления.
   – О! – Вивьен смущенно спросила себя, уж не заметил ли он подозрительно блуждающего, оценивающего взгляда. – Дело в том, что… – Она пожала плечами. – Я, конечно, очень люблю папу и Грегори, но сейчас в поместье совершенно нечего делать. Гулять и кататься верхом холодно, хотя Грегори не страшен никакой холод. Конечно, предстояло убрать и украсить дом к Рождеству, но с этой задачей отлично справились Фолуорт и миссис Минтон. Они прекрасно ведут хозяйство без моего участия. Ну а Грегори почти все время проводит в библиотеке, кабинете или оранжереях.
   – Должно быть, после суеты Холстеда приятно было отдохнуть в тишине.
   Вивьен улыбнулась:
   – Да, но в доме дяди скучать было некогда, хотя повторения кори и всего остального я бы не пожелала.
   – Что правда, то правда. Особенно весело стало, когда в Уиллоумир приехали мои кузины. – Граф грустно покачал головой. – Помнится, до их появления у нас тоже было спокойно и мирно.
   – Домашнюю скуку я бы, конечно, выдержала, но на Рождество приехали Роджер с Элизабет и привезли толпу своих хулиганов.
   Оливер широко улыбнулся; лицо тут же помолодело и посветлело, а глаза из серых превратились в серебряные.
   – Судя по всему, к бойкому отряду любвеобильных тетушек вы не относитесь.
   Вивьен искренне улыбнулась в ответ. В такие минуты, когда граф вел себя открыто и дружелюбно, трудно было не проникнуться к нему симпатией. Очень захотелось сказать что-нибудь, способное продлить мимолетные мгновения душевного тепла.
   – Да, скорее всего так и есть. Но в то же время племянники и племянницы делают все, чтобы убить ростки любви. Если они не ноют и не капризничают, то носятся по дому с дикими криками. Но и это еще не все. Хуже всего, что Джером и Элизабет не выносят общества друг друга. На мой взгляд, не случилось бы ничего страшного, если бы они сохраняли дистанцию. Но в том-то и беда, что они упорно и целенаправленно обрушиваются друг на друга – и на нас.
   – А мне казалось, что этот брак заключен по любви.
   – Так оно и было… поначалу. Но множество браков по расчету в итоге оказываются намного приятнее, чем этот «любовный союз» после пары лет совместной жизни. – Вивьен не считала нужным объяснять причину разлада; граф наверняка и сам знал о бесконечных любовницах младшего из ее братьев.
   – Надеюсь, родственники уехали и избавили вас от своего присутствия?
   – Слава Богу. Но потом папа решил пригласить на пару недель компанию друзей, чтобы поиграть в карты и повеселиться. А поскольку такие сборища не обходятся без обильных возлияний и прочих излишеств, я решила, что в Лондоне будет уютнее. Тем более что очень хотелось начать сезон вместе с Лили и Камелией.
   Стьюксбери сурово сдвинул брови:
   – Черт возьми! Как посмел ваш отец приглашать пьющих друзей, когда вы были дома! Оргия в присутствии молодой леди! О чем он только думал?
   Вивьен побледнела от возмущения. Да, герцога действительно трудно было назвать лучшим из отцов, и она прекрасно отдавала себе в этом отчет. Но она его любила и не могла допустить резких критических выпадов.
   – Но ведь в конце концов дом принадлежит ему.
   Оливер поморщился.
   – Это обстоятельство ничего не меняет. Марчестер всегда так себя вел. Растил детей и в то же время поселил в доме свою последнюю пассию… – Он замолчал, понимая, что тема не слишком подходит для обсуждения. – Короче говоря, далеко не всегда заботился об обществе, благоприятном для взрослеющей девочки.
   Последнее замечание рассердило еще больше. Естественно, Оливер и не думал осуждать герцога за то, что тот почти все свое время проводил в Лондоне, оставив рано осиротевшую дочь на попечение нянь и гувернанток. Куда больше его раздражал недостойный джентльмена образ жизни и бесконечные шумные компании, не исключающие даже присутствия женщин легкого поведения.
   – Кого Марчестер привозит в поместье, вас не касается! – резко оборвала Вивьен. – Равно как и его отношение к воспитанию собственных детей.
   Она решительно остановилась и вырвалась из объятий. От неожиданности Стьюксбери растерянно замер, и танцующим парам пришлось старательно обходить непредвиденное препятствие.
   – Вивьен! Черт возьми, что вы придумали? – зашипел он, настороженно оглядываясь. – Нельзя останавливаться, пока звучит музыка.
   – Нельзя? Но я ведь только что это сделала. – Леди Карлайл повернулась и, лавируя среди удивленных гостей, целеустремленно направилась к выходу.

Глава вторая

   Оливер настиг Вивьен почти у самой двери. Решительно взял под руку и повел к алькову, где стоял один-единственный стул.
   – Отпустите! – возмутилась беглянка. – Что вы делаете?
   – Надеюсь, что спасаю нас обоих от сплетен. – Он бережно усадил партнершу, а сам с озабоченным выражением склонился, словно хотел спрятать от любопытных взглядов. – Постарайтесь сделать вид, что почувствовали себя дурно.
   – Но я вовсе не чувствую себя дурно. Я в бешенстве.
   – Постарайтесь успокоиться, – бесстрастно настаивал граф. – Откиньтесь на спинку стула и изобразите изнеможение от слишком бурного вальса – конечно, если не желаете, чтобы половина гостей с интересом наблюдала за развитием сюжета.
   Очень хотелось вырвать руку и высказать все, что накипело на душе, но Вивьен понимала законы бомонда и знала, что граф говорит чистую правду. Бросив кавалера до окончания танца, она грубо нарушила правила приличия.
   Поэтому Вивьен ограничилась суровым взглядом и изобразила крайнее утомление, а для убедительности даже подняла руку ко лбу.
   – Не переигрывайте, – предупредил Оливер, – а не то мне придется пустить в дело нюхательную соль.
   – Не говорите ерунды. – Вивьен вздохнула. – Ума не приложу, как вам удается всегда произносить именно то, от чего я сразу начинаю злиться.
   – О, уверяю вас, это совсем не трудно. – Стьюксбери повернулся и посмотрел в зал. – К нам идет Шарлотта, причем с подобающе встревоженным видом.
   – Дорогая Вивьен! – громко воскликнула подруга, приближаясь. – Тебе нехорошо? – Она склонилась, заботливо взяла леди Карлайл за руку и, бросив в сторону кузена насмешливый взгляд, вполголоса уточнила: – Снова воюете?
   – Мы не воевали, – сердито возразил Оливер. – Я просто…
   – Читал нотации, – подсказала Вивьен. – И я ушла, чтобы избежать ссоры.
   – Да уж. Своими глазами видела, как вы оба изо всех сил старались не ссориться. – Шарлотта улыбнулась. – К счастью, почти все пристально следили за лордом Дунстаном и миссис Карстэрс, которые танцевали вызывающе близко друг к другу. Надеюсь, что никто, кроме меня, не заметил, как Вивьен вырвалась и убежала.
   – Не преувеличивай, – поморщилась леди Карлайл.
   – Ничуть не преувеличиваю. Даже тетушка Юфрония сказала, что ты важничаешь и набиваешь себе цену.
   – О Господи! – Стьюксбери побледнел.
   – Только не это! Неужели она здесь? – Вивьен мгновенно выпрямилась и с опаской посмотрела по сторонам.
   – Да. Но могу успокоить: леди Уилбурн благоразумно пригласила полковника Армбристера с женой, так что грозная тетушка уже надежно запечатана в игровой комнате за партией в вист. – Леди Ладли повернулась к кузену: – Думаю, теперь ты смело можешь оставить Вивьен на мое попечение.
   – Да. Приличия должным образом соблюдены. – Леди Карлайл раскрыла веер и, не глядя на графа, начала обмахиваться.
   Стьюксбери смерил упрямицу непроницаемым взглядом, после чего вежливо поклонился обеим дамам.
   – Очень хорошо. Позволю себе удалиться. Леди Карлайл. Кузина Шарлотта.
   Вивьен посмотрела вслед.
   – Все твои родственники, Шарлотта, просто очаровательны. Но этот…
   Леди Ладли едва заметно улыбнулась:
   – Вы с ним похожи на масло с водой.
   – Скорее, на огонь и пожарного. Понятия не имею, как нам удастся продержаться на протяжении нескольких месяцев зимнего сезона.
   – Мм… – Шарлотта внимательно посмотрела на подругу. – Да, пожалуй, это будет… интересно.
 
   К собственному удивлению, все оставшееся время Вивьен проскучала, хотя и танцевала без конца. Причем никто из кавалеров не произнес ни единого критического слова относительно ее платья, ее семьи или чего-нибудь еще. Напротив, почти все расточали комплименты.
   Стьюксбери время от времени мелькал в разных концах зала, однако поговорить больше не довелось. Большей частью Вивьен видела его погруженным в беседу с очередным джентльменом, хотя однажды заметила, как он танцует с Шарлоттой, а спустя некоторое время – с леди Джерси. Прекрасный выбор! Даже влияние Вивьен не могло гарантировать Камелии и Лили билет в зал «Олмак», в то время как леди Джерси входила в число главных патронесс. Поскольку дама имела репутацию ярой поборницы чистоты нравов, было бы очень полезно довести до ее разумения, что сестры Баском состоят в непосредственном родстве с весьма достойным и глубокоуважаемым графом.
   Вивьен решила, что при первой же встрече непременно подчеркнет это обстоятельство. Хотя кто знает? Учитывая напряженные отношения со Стьюксбери, логично предположить, что тот поймет похвалу неправильно. Воспоминание о ссоре во время танца вызвало улыбку.
   – Надеюсь, эта улыбка предназначена мне, – проворковал рядом мужской голос.
   – Видите ли, сэр, этого я никак не могу вам сказать. А что, если я думала о чем-то другом?
   Лорд Беллард приложил руку к сердцу – он тоже давно привык к бессмысленным светским пикировкам.
   – Вы невероятно жестоки, миледи. Умоляю, подарите хотя бы каплю благосклонности.
   – Можно подумать, мое расположение действительно имеет для вас какое-то значение, – не осталась в долгу Вивьен. – Нетрудно заметить, что глаза ваши весь вечер неотрывно устремлены на мисс Чарлфорд. – Она и вправду заметила, что не так давно Альфред беседовал с Салли, и решила направить его внимание в безопасном направлении.
   – Ложь, ложь! – воскликнул лорд Беллард, однако трудно было не заметить, как напряженно он обдумывает замечание, пытаясь понять степень собственного интереса к молодой особе.
   Вивьен беззаботно рассмеялась, произнесла еще несколько ни к чему не обязывающих фраз, легко закончила разговор и направилась сквозь толпу гостей, время от времени даря улыбки и дружески кивая близким знакомым. Почему-то внезапно навалилось утомление; должно быть, она и сама не осознавала, до какой степени устала в дороге. Наверное, лучшее, что можно сейчас предпринять, – это отправиться домой и лечь спать. Когда сезон наберет силу, потребуется масса энергии.
   Леди Карлайл попрощалась с хозяйкой бала, нежно обнялась с Шарлоттой и спустилась в холл. А когда повернулась, чтобы позволить лакею набросить на плечи пелерину, увидела приближающегося графа Стьюксбери. В нескольких шагах от цели Оливер забавно помедлил, как будто внезапно усомнился, стоит ли продолжать путь.
   – Не бойтесь. Вовсе незачем от меня прятаться. Я не кусаюсь, уверяю вас, – улыбнулась Вивьен.
   Стьюксбери смущенно развел руками:
   – Чтобы предстать перед разгневанной леди, требуется храбрость закаленного в боях воина.
   – Мой гнев уже давно испарился. Разве не знаете, что все услышанное сразу вылетело из головы?
   Граф усмехнулся:
   – Последнее слово всегда за вами. Не правда ли, миледи?
   – По-моему, так намного интереснее, – согласилась Вивьен. – Послушайте, Стьюксбери, пора положить конец этой войне. Как всегда, не могу вспомнить, из-за чего мы поссорились.
   – Согласен. – Граф коротко кивнул лакею и дождался, пока тот принес плащ и шляпу. – А в знак примирения надеюсь на привилегию проводить вас до экипажа.
   – Очень любезно с вашей стороны. – Леди Карлайл знала, что возница будет ждать неподалеку и не пропустит ее появления. Но мужчинам почему-то приятно думать, что леди не в состоянии сделать несколько шагов без охраны. К тому же небольшая совместная прогулка поможет загладить неприятный осадок после неудачного вальса.
   А потому, как только граф накинул плащ – весьма изощренное одеяние с двойной пелериной на плечах, – она миролюбиво взяла спутника под руку и позволила вывести себя на улицу. На крыльце оба остановились в ожидании кареты. Но не успел возница подъехать, как ночную тишину пронзил оглушительный крик.
   Вивьен испуганно вздрогнула, и даже граф не смог удержаться от тихого, но энергичного ругательства.
   – Заваруха! – воскликнул стоявший возле крыльца лакей, от возбуждения забыв, что с господами принято изъясняться в ином стиле.
   Все трое, как и собравшиеся возле особняка кучера, обернулись в ту сторону, откуда донесся вопль. Неподалеку, на тротуаре, женщина схватилась за горло, а в плотной тени растаяла фигура преступника. Вдогонку, мимо жертвы, пробежал еще кто-то; должно быть, случайный свидетель. Женщина упала на колени и снова заголосила.
   Стьюксбери молнией слетел с крыльца и бросился к пострадавшей. Вивьен не отставала, а следом за ней бежал лакей Уилбурнов. Граф участливо склонился:
   – Мадам, с вами все в порядке?
   – Нет! Нет! – в отчаянии воскликнула та и горестно заломила руки. – Он украл мои бриллианты!
   Вивьен и Оливер обернулись, но не увидели ничего, кроме тускло освещенной пустынной улицы.
   – Увы, кажется, вору удалось скрыться.
   Известие вызвало бурные рыдания.
   – Не может быть! Что же мне теперь делать? Что я скажу Чарлзу? Это же драгоценности его бабушки! – Несчастная закрыла лицо ладонями и горестно всхлипнула.
   Оливер встревоженно посмотрел на Вивьен.
   – Леди Холланд. – Она уже узнала жертву, участливо склонилась и протянула руку. – Встаньте, пожалуйста, а не то испортите свою прелестную накидку.
   Брови Оливера изумленно поползли вверх, поскольку оказалось, что простые слова проникли сквозь бурю чувств и достигли затуманенного сознания. Леди Холланд вздохнула, кивнула, а потом, опираясь на подставленную руку, начала медленно подниматься с колен. Оливер тут же поспешил на помощь.
   В эту минуту вернулся запыхавшийся преследователь.
   – Простите, мэм… – с трудом пробормотал он. – Старался изо всех сил, но догнать так и не смог. Быстро бегает, подлец.
   – Вы кучер леди Холланд? – спросил граф, и человек кивнул:
   – Да, сэр. Бежал за ним, но напрасно.
   – Уверен: вы сделали все, что могли.
   – Вряд ли его светлость в это поверит, – мрачно отозвался слуга.
   – А вы видели, что произошло? – продолжал расспрашивать Оливер. – Может быть, успели рассмотреть похитителя?
   Возница покачал головой.
   – Что ж, возвращайтесь на свое место. Мы поможем леди Холланд сесть в экипаж и проводим домой.
   Слуга немедленно подчинился авторитетному тону и направился к карете, а граф посмотрел на Вивьен:
   – Почему бы вам не позаботиться о леди Холланд и не устроить ее поудобнее? А я тем временем прикажу вашему кучеру ехать следом, а потом отвезти вас домой.
   – Да, конечно. – Вивьен повернулась к пострадавшей. – Пойдемте, в экипаже так хорошо: тепло, уютно. А на улице слишком сыро и промозгло, даже в пелерине.
   Леди Холланд снова всхлипнула, но позволила графу усадить себя в карету. Только после этого Оливер решился уйти. Вивьен устроилась рядом с несчастной жертвой и старательно укрыла ее пледом. Забота не прошла даром: леди Холланд слабо улыбнулась и вытерла слезы. Приятная, симпатичная дама средних лет в эту минуту выглядела далеко не лучшим образом: бледная, с распухшими от слез глазами и грубой царапиной на шее – в том самом месте, где еще недавно сияло дорогое бриллиантовое колье.
   – Чарлз придет в ярость.
   – Но гнев будет направлен не на вас, а на вора, который украл ожерелье, – успокоила Вивьен. – Лорд Холланд будет рад, что вы не пострадали.
   Относительно реакции супруга леди Холланд проявила не меньшее сомнение, чем возница несколько минут назад.
   – Чарлз так не хотел, чтобы я надевала сегодня эти бриллианты, – вздохнула она. – Предупреждал, что это очень опасно, что в городе разгул преступности. Но я настояла. Какой толк от драгоценностей, если нельзя их носить?
   – Я тоже так считаю.
   – Но Чарлз рассуждает по-мужски. И к тому же ужасно практично. А сам каждый вечер просаживает кучу денег за карточным столом. Вот я и сказала, что он куда больше проиграл в покер. А еще заявила, что все равно поступлю по-своему, несмотря на запрет. Теперь он все мне припомнит… – Леди Холланд снова заплакала, а к тому времени, как Стьюксбери вернулся в экипаж, уже бурно рыдала.
   Оливер вопросительно поднял брови, и Вивьен лишь усилием воли сдержала улыбку. Плотно сжала губы и похлопала страдалицу по руке.
   – Наверняка лорд Холланд обратится за помощью к сыщикам полицейского суда и попробует вернуть украденное колье. Судя по всему, украшение очень ценное и дорогое. Описание вора пригодилось бы в расследовании. Может быть, припомните какую-нибудь особенность? Например, шрам на лице. Или хотя бы цвет волос.
   – Нет… не знаю. Все случилось так быстро…
   – А вы закройте глаза и постарайтесь успокоиться, – посоветовала Вивьен. – Ну вот, а теперь вспомните тот момент, когда незнакомец появился перед вами. Такой же высокий, как лорд Стьюксбери?
   – Нет. – Леди Холланд покачала головой и, весьма довольная собой, открыла глаза. – Нет-нет, совсем не такой высокий. Немного выше меня, то есть среднего роста. И я наконец вспомнила его волосы. Точнее, не сами волосы, потому что я их не видела. На голове у него была кепка, низко надвинутая на лоб, и лицо оставалось в тени.
   Еще несколько минут расспросов позволили получить максимально подробное описание внешности преступника: человек среднего роста, с обычным, ничем не примечательным лицом, в грубой рабочей одежде. Цвет волос и глаз неизвестен. Если по такому описанию сыщикам или кому-то еще удастся поймать вора, то удачу можно будет приравнять к чуду.
   Но по крайней мере теперь леди Холланд выглядела значительно спокойнее, а когда приехала домой, позволила горничной проводить себя наверх и согласилась отдохнуть. Лорда дома не оказалось, и Оливеру ничего не оставалось, как изложить суть событий дворецкому.
   – Надеюсь, скоро она окончательно придет в себя, – заметила Вивьен, выходя из дома вместе с графом и направляясь к экипажу. – Честно говоря, бедняжка расстроилась не столько из-за самой кражи, сколько боясь гнева супруга.
   – Я с Холландом не знаком. Слышал только, что он страстный игрок.
   – Леди Холланд сказала то же самое. – Вивьен посмотрела по сторонам. – А где же ваш экипаж?
   – Отправил домой. Зачем таскать за собой сразу две кареты? Провожу вас и пойду пешком.
   – Не говорите ерунды! Вовсе незачем разгуливать в темноте. Прикажу Джексону изменить маршрут и сначала подъехать к Стьюксбери-Хаусу.
   – Нет, сначала к вам, – твердо возразил Оливер. – Хотя я и не думаю, что кому-то удастся на ходу запрыгнуть в карету и сорвать с вас браслет. – Вивьен оперлась на предложенную руку, чтобы подняться в экипаж, и в тусклом свете уличного фонаря на запястье сверкнул украшенный рубинами и бриллиантами золотой браслет. – Не стал бы на вашем месте испытывать судьбу, дорогая. Разбойник, судя по всему, ничего не боится.
   – Действовал уверенно и нагло, правда? Леди Холланд сказала, что подобные ограбления случались и раньше.
   Оливер кивнул, поднялся следом и сел напротив.
   – Да, доводилось слышать. Пару дней назад, в клубе, лорд Денмор жаловался, что недавно на него напали у выхода из игорного заведения. – На лице Оливера мелькнуло лукавое выражение. – Особенно он расстроился потому, что в тот вечер ему удалось сорвать солидный куш. Воры забрали все деньги, а заодно прихватили и рубиновую булавку от галстука. А позавчера ограбили жену лорда Фортни, хотя подробности этого преступления мне неизвестны.
   – Считаете, что работает один человек?
   Граф пожал плечами:
   – Понятия не имею. Хотя… во всех случаях охотились за драгоценностями, так что связь не исключена.
   – Хм. Надо будет поговорить с мистером Брукманом.
   – С кем? – Оливер нахмурился. – Это еще что за птица?
   – Мистер Брукман – мой ювелир. Как раз заканчивает вставлять в оправу бриллиант, который я купила несколько месяцев назад. Поеду забирать и заодно спрошу, что он слышал о кражах. Ведь воры непременно должны продать добычу. Кому же еще знать о таких вещах, как не ювелиру?
   – Черт подери! – Оливер рассердился еще больше. – Только не вздумайте совать в эту историю свой любопытный нос.
   Вивьен выразительно подняла брови:
   – Уж не намерены ли вы диктовать мне, что можно делать, а что нельзя?
   – Ничуть. Твердо знаю, что вы все равно поступите по-своему. Остается лишь надеяться, что здравый смысл возобладает.
   – Со здравым смыслом у меня все в порядке, можете не беспокоиться. К тому же ничего предпринимать я и не собираюсь. Хочу всего лишь задать несколько вопросов.
   – Порой задавать вопросы крайне опасно, особенно если наткнетесь не на того человека.
   – Не верится, что мой ювелир способен бегать по ночам и воровать драгоценности. – Вивьен представила, как элегантный, артистичный Брукман рыщет в темноте и грубо срывает с женщин украшения.
   – Возможно, так оно и есть. Но, зная вас, трудно поверить, что дело ограничится одними вопросами.
   – Успокойтесь, я умею отвечать за себя и принимать решения. Больше того, скоро буду жить в собственном доме.
   – Что? – Граф остолбенел и посмотрел на спутницу с выражением откровенного шока.
   Вивьен едва не рассмеялась:
   – Мой стряпчий уже подыскивает подходящий особняк в Лондоне.
   – То есть… вы собираетесь переехать? Одна?
   – Поверьте, в этом нет ничего странного, необычного или неприличного. Вполне разумное, здравое намерение.
   – О чем только вы думаете? Боже милостивый, Вив! – От волнения с языка сорвалось ее детское имя. – Но это же невозможно, недопустимо! Никогда не поверю, что вы сами додумались до столь нелепого решения.
   – Представьте себе, додумалась. Это значительно разумнее, чем в одиночестве жить в огромном семейном доме. Папа бывает в Лондоне намного реже, чем прежде, так что я почти всегда одна. Куда приятнее иметь небольшой симпатичный особнячок и держать несколько преданных слуг. Стильно и уютно. И Джером с Элизабет уже не свалятся на голову вместе со своими семейными проблемами и детьми. Они не только целыми днями ссорятся, но и пытаются втянуть в конфликт меня – каждый на свою сторону. Ни за что не поддамся!