Страница:
– Вы можете убирать со стола, Тереза, – невозмутимо произнес синьор Виченци. – Филиппо уже не выйдет в столовую.
Недовольно бормоча что-то про себя, Тереза собрала тарелки. Кьяра мысленно подивилась отсутствию другой прислуги. Похоже, Тереза отвечала здесь за все. Еще только присматривать за мальчиком ей и не хватало.
Никколо налил себе и Кьяре вина.
– Неужели весь остаток вечера мы проведем за обсуждением моих недостатков как отца?
Кьяра вдруг с удивлением поняла, что, действительно, говорила с синьором Виченци только об этом. Хотя на самом деле было очевидно, что он – любящий и заботливый отец. А Филиппо и вправду вел себя не лучшим образом. Если бы речь шла о каком-то другом ребенке, она не реагировала бы так остро на происходящее. Пора было взять себя в руки.
– Извините. – Девушка смущенно улыбнулась. – Наверное, вы все сделали правильно. Подростки должны чувствовать сильную руку.
Синьор Виченци усмехнулся.
– Передаю Филиппо из своих рук в ваши. Я в вас верю.
– Спасибо за доверие, постараюсь оправдать, – ответила она легко.
– Думаю, что у вас все получится, – сообщил он. – Считается, что я неплохо разбираюсь в людях.
– Ну конечно, специалист по древнему миру просто обязан хорошо знать людей, – пошутила девушка.
– Да вы, я смотрю, изучили мое досье, – удивился он.
– Вы – человек известный.
– Кто бы мог подумать! Даже в Америке?
– Когда я устраивалась на работу, я про вас почти ничего не знала, – заговорила она торопливо, словно оправдываясь. – Меня интересовала именно работа, а не…
– А не что? – Он смотрел весело, с любопытством. – Не желание выйти замуж за богатого и знаменитого ученого?
– Наверное, такие попытки уже делались?
– Не раз. Но, думаю, если бы вы хотели выйти за меня замуж, то попытались бы понравиться мне, а не читали бы постоянно лекции о воспитании детей.
– А вдруг я такая хитрая, что решила как-то выделиться среди остальных претенденток? – сказала она лукаво.
– Может быть, и так, – засмеялся Никколо. – Значит, я не так уж хорошо разбираюсь в людях, как казалось.
– Вы прекрасно в них разбираетесь, – ответила Кьяра неожиданно серьезно. – Я здесь только для того, чтобы смотреть за Филиппо. Кстати, неужели он так и ляжет спать голодным?
– Вы предлагаете позвать его сюда? Он все равно не спустится. Но не волнуйтесь, Тереза потихоньку от меня отнесет ему что-нибудь перекусить. Пойдемте лучше на террасу, выпьем кофе.
Кьяра не стала спорить. В саду было чудесно. Полуденная жара спала, дул нежнейший ветерок, благоухали цветы. На небе мерцали крупные звезды. Такой жизни можно было только позавидовать. Казалось, она попала на прекрасный остров, надежно отгороженной от остального мира с его заботами. И весь этот остров принадлежал двоим – мужчине и мальчику. Правда, нельзя сказать, чтобы они проводили здесь много времени. Филиппо большую часть года находился в школе, его отец – постоянно в разъездах.
– Вы очень красивы в лунном свете, – проговорил вдруг Никколо, выводя Кьяру из задумчивости.
– Но на небе нет никакой луны, – возразила она.
– А лунный свет есть, – парировал он. – И вы опять унеслись мыслями куда-то далеко от меня.
– Вы привыкли, чтобы при вас думали только о вас? Филиппо говорил, что вокруг вас постоянно вьются толпы женщин, готовых на все, лишь бы быть рядом с вами.
– Он несколько преувеличивает. Он готов подозревать любую женщину в том, что она хочет отнять меня у него. Недавно вот обвинил молоденькую дочку одного моего приятеля в том, что у нее на меня виды.
– А на самом деле все наоборот? Никколо иронически вздернул бровь.
– На самом деле я предпочитаю взрослых женщин. Примерно вашего возраста, – добавил он насмешливо.
Сама напросилась, подумала Кьяра.
– Кажется, я опять переступила черту дозволенного, – пробормотала она смущенно.
– Вы делаете это регулярно, – заметил он. – Похоже, вам нравится жить интересной, насыщенной, полной опасностей и приключений жизнью.
– Вы так действительно считаете?
– О да! – Он медленно улыбнулся.
Кьяра вдруг осознала, что кокетничает. Только этого не хватало, учитывая все, только что сказанное. Но она ничего не могла с собой поделать. Это получалось неосознанно, против ее воли. Синьор Виченци действовал на нее таким удивительным образом. До сих пор ни одному мужчине не удавалось привлечь ее внимание, – она слишком сильно обожглась тогда с Серджио. И вот сейчас от одного только вида синьора Никколо сердце ее начинает биться чаще.
– У вас говорящие глаза, – мягко сказал Никколо, откидываясь на спинку кресла и не сводя с нее взгляда. – Они говорят интересные вещи.
Он успел снять пиджак, и тонкая рубашка легко облегала его крепкое сухощавое тело, кажущееся совсем темным рядом с белой тканью.
– Лучше бы они помалкивали, – отшутилась Кьяра.
– Не уверен.
Некоторое время он молча и внимательно смотрел ей в лицо.
– Вы не так просты, как может показаться на первый взгляд. Вас что-то мучает. Какая-то тайна… У вас неприятности?
На какое-то мгновение Кьяре показалось, что сердце ее перестало биться.
– С чего вы взяли? Он пожал плечами.
– Мне так кажется.
– Интуиция? – Она попыталась снова перевести разговор в шутку. – Но этим славятся женщины, а не мужчины.
– По-вашему, средний мужчина слишком туп, чтобы почувствовать то, что недосказано? – хмыкнул он. – Точнее, то, что не сказано открытым текстом?
– Зачем же так грубо? Просто мужчины – материалисты. Они проще смотрят на вещи. А что касается меня, то я не грабила банки и не торговала наркотиками. В этом смысле можете спать спокойно. Правда, однажды я припарковала машину в неположенном месте. Может, вы почувствовали именно это?
Никколо со смехом вскинул руки.
– Пощадите! Легче взломать сейф, чем проникнуть в мысли женщины. Не стоило даже и пытаться.
– Да мы, женщины, самые откровенные существа на свете, – подхватила она радостно, довольная, что разговор перешел на безопасную тему. – Всегда все как на ладони.
– Не сказал бы. Прелесть женщины как раз и заключается в ее загадочности. Никогда невозможно понять, что делается в ее хорошенькой головке.
– О мужчине можно сказать то же самое, – фыркнула Кьяра.
– Но не в той же степени! – Глаза его задорно блестели. – Вот я сейчас перед вами – как открытая книга.
От откровенного взгляда Никколо у нее загорелось лицо. Этот мужчина пробуждал в ней такие чувства, о существовании которых она и не подозревала до сегодняшнего дня. Если бы не Филиппо…
Но, если бы не Филиппо, ее бы здесь просто не было. Не стоит забывать об этом, напомнила себе Кьяра. Их отношения с Никколо развиваются слишком быстро и совсем не так, как надо.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала она, вставая.
– Убегаете?
– Мне нужно выспаться. День был долгий.
– Ну что ж, у нас с вами будут еще дни для общения, – ответил он дружески.
Дней будет много, думала Кьяра, поднимаясь к себе в комнату. И надо постараться взять себя в руки и сдержать эти непрошеные эмоции. Совсем ни к чему увлекаться синьором Никколо, у нее и без того проблем полно. А ведь он сейчас ясно дал понять, что она нравится ему так же, как и он ей. К счастью, он скоро уезжает. Это даст ей возможность успокоиться и направить все свое внимание на Филиппо.
Как это ни странно, но, несмотря на все свои тревоги, Кьяра заснула почти мгновенно и спала как убитая. Разбудило ее лишь яркое утреннее солнце, осветившее всю комнату.
Сегодня они должны заехать в деревню, чтобы отдать взятую напрокат машину, вспомнила она, одеваясь. Может быть, Филиппо тоже захочет прокатиться?
Завтрак был подан на террасу. За столиком сидел один синьор Виченци, просматривая газету. Вяло кивнув Кьяре, он лениво поинтересовался, хорошо ли ей спалось.
– Просто замечательно, спасибо, – ответила она, усаживаясь напротив и берясь за кофейник. – А Филиппо еще не встал?
– Филиппо встал еще в половине седьмого, до жары. Сначала катался на Султане, а сейчас, кажется, в бассейне. Советую и вам тоже искупаться. В такую погоду нет ничего приятнее. Кьяра согласно кивнула, отпивая кофе.
– А кстати, – поинтересовался Никколо, – как вы проводите лето?
– Как все. Немного путешествую, немного занимаюсь спортом, загораю, выезжаю на природу. У моей подруги есть собственная яхта.
– У подруги, не у друга?
– У подруги. – Почему-то Кьяра не решилась поднять на Никколо глаза. – Друга у меня нет.
– Я имею в виду просто друга, и не более того. Ей стало смешно.
– По-вашему, такое возможно? – Она все-таки решилась посмотреть ему в лицо.
– Для кого-то – вполне. – Синьор Никколо хитро улыбнулся. – Но для вас – вряд ли. Вы слишком хороши собой. Ни один мужчина не сможет питать к вам исключительно платонические чувства.
В этот момент на веранде появилась Тереза с блюдом горячих тостов, прервав тем самым разговор, который грозил зайти слишком далеко. Домоправительница предложила Кьяре заказать что-нибудь посолиднее тостов, но девушка, привыкшая к легкому завтраку, отказалась. Тереза, очень довольная, ушла. Синьор Никколо продолжал невозмутимо листать газету.
Со стороны можно подумать, что мы знакомы сто лет и завтракаем так каждое утро, подумала вдруг Кьяра. Обычная супружеская пара. Она искоса посмотрела на Никколо. Казалось, он полностью погрузился в какую-то статью.
Ей вдруг захотелось прикоснуться ладонью к его твердой щеке, провести пальцем по красиво изогнутым губам. Как приятно было бы положить руки на эти крепкие плечи, прижаться к сильной широкой груди…
Внезапно Кьяра поняла, что ее тоже рассматривают. Она почувствовала, что заливается краской под насмешливым взглядом зеленых глаз.
– Рискну предположить, что вы сейчас думали о том же, о чем я размышлял почти всю эту ночь, – заметил он, хмыкнув. – А я обычно сплю крепко.
– Видимо, обычно вам не дают повода для бессонницы, – огрызнулась Кьяра, все еще красная от смущения. – Большинство женщин с готовностью примут любое ваше предложение.
– Вы составили обо мне неверное представление, – возразил он. – Меня не интересует большинство женщин. И вас трудно отнести к этому большинству.
– Это потому, что я не отдаюсь первому встречному мужчине, с которым знакома меньше суток?
Его брови насмешливо поползли вверх.
– То есть сегодня пополудни вы уже готовы будете отдаться?
Кьяра не выдержала и рассмеялась.
– Ну нет. Может быть, вы мне и нравитесь. То есть вы мне нравитесь, – поправилась она в ответ на иронически вскинутую бровь. – Но этим все и ограничится. Сегодня и во все последующие дни. Когда мы поедем отдавать машину?
– Когда скажете, – ответил синьор Виченци. – Спешки никакой.
Он так легко переключился на другую тему, что Кьяра даже растерялась. Она не ожидала, что он так быстро сдаст позиции.
Ты и не хотела, чтобы он их сдавал, укорила она себя тут же.
– А Филиппо с нами поедет? – Кьяра старалась говорить как можно более непринужденно.
– Сомневаюсь, что ему захочется. И мы ведь уедем ненадолго. У меня много дел. Но во второй половине дня я освобожусь, и мы сможем все вместе прокатиться на лошадях. Если будет не очень жарко.
Ему хочется знать, как я езжу верхом, сообразила Кьяра. В свое время она брала уроки верховой езды, но очень недолго. Возможно, ей удастся самостоятельно взобраться в седло и даже удержаться в нем. Если, конечно, Пенелопа не станет очень уж возражать.
– С удовольствием, – откликнулась она без энтузиазма.
На террасу, весь мокрый, поднялся Филиппо. Вода капала с темных волос и стекала дорожками по плечам и по спине. Едва кивнув головой Кьяре, он уселся за стол и, схватив тост, густо намазал его маслом.
– Как водичка? – с улыбкой спросила Кьяра.
– Мокрая, – буркнул мальчик, откусывая огромный кусок тоста.
– Ты что, еще не завтракал сегодня? – поинтересовался отец.
– Завтракал. Но я восполняю вчерашний ужин, – сухо ответил Филиппо.
– Будем надеяться, что тебе больше не придется пропускать ни обед, ни ужин. Не хочешь прокатиться верхом сегодня вечером?
– Вместе с тобой? – Лицо мальчика просияло.
– Вместе со мной и с синьориной Кьярой. Надо познакомить их с Пенелопой.
Филиппо тут же сник.
– Да, конечно, как скажешь, папа.
– Мы сейчас поедем в деревню отдавать машину, которую я взяла напрокат, – вставила Кьяра. – Поедешь с нами?
– Нет уж, спасибо, – ледяным голосом ответил мальчик.
Швырнув недоеденный тост на тарелку, он выбрался из-за стола и быстро ушел в дом. Кьяра и Никколо молча переглянулись.
– Я же говорил…
– Вы могли бы сами ему предложить.
– Я получил бы точно такой же ответ.
– Кто знает.
– Я знаю, Кьяра. Поверьте мне. Когда у Филиппо появляется это упрямое выражение, его уже невозможно переубедить. – Синьор Никколо сложил газету. – Возможно, поставленная перед вами задача слишком сложна.
– Ничего, справлюсь. – Она говорила увереннее, чем чувствовала себя на самом деле.
– Надеюсь, – ответил он очень серьезно, глядя девушке прямо в глаза. – Мне бы хотелось застать вас здесь, когда я вернусь из командировки, Кьяра.
У нее перехватило дыхание: Намек графа был очевиден. Но как на него ответить? Согласиться на все, не думая о последствиях? Или не рисковать?
Неужели я не могу хотя бы раз в жизни поддаться физическому желанию, подумала она горько. То, что было с Серджио, не в счет. Она тогда сама не понимала, что с ней происходило. Но наказывать себя за это всю оставшуюся жизнь? Люди вокруг нее так легко сходятся, потом расходятся. И никто от этого не страдает, наоборот – все довольны.
Но этот случай – особенный, напомнила себе Кьяра. Она обманом проникла в дом этого человека. А потом… он ей действительно очень нравится. Ей будет мало короткой интрижки. Никколо слишком хорош для этого. Ей и так придется с кровью отрывать себя от сына. И мучиться одновременно из-за его приемного отца, – нет, это слишком тяжело, она этого не выдержит.
– Пойду разыщу документы на машину. – С трудом оторвав взгляд от лица Никколо, Кьяра быстро встала и ушла в дом.
Филиппо нигде не было видно. Впрочем, ей все равно не удалось бы уговорить его поехать вместе с ними. Вечерняя конная прогулка тоже вряд ли выправит положение. Она слишком плохая наездница для этого, Филиппо наверняка будет все время сравнивать ее с Лаурой.
Нехорошо ревновать к женщине, подарившей твоему ребенку любовь, которую ты сама ему дать не смогла, упорно твердила себе Кьяра.
Но это не помогало.
3
Недовольно бормоча что-то про себя, Тереза собрала тарелки. Кьяра мысленно подивилась отсутствию другой прислуги. Похоже, Тереза отвечала здесь за все. Еще только присматривать за мальчиком ей и не хватало.
Никколо налил себе и Кьяре вина.
– Неужели весь остаток вечера мы проведем за обсуждением моих недостатков как отца?
Кьяра вдруг с удивлением поняла, что, действительно, говорила с синьором Виченци только об этом. Хотя на самом деле было очевидно, что он – любящий и заботливый отец. А Филиппо и вправду вел себя не лучшим образом. Если бы речь шла о каком-то другом ребенке, она не реагировала бы так остро на происходящее. Пора было взять себя в руки.
– Извините. – Девушка смущенно улыбнулась. – Наверное, вы все сделали правильно. Подростки должны чувствовать сильную руку.
Синьор Виченци усмехнулся.
– Передаю Филиппо из своих рук в ваши. Я в вас верю.
– Спасибо за доверие, постараюсь оправдать, – ответила она легко.
– Думаю, что у вас все получится, – сообщил он. – Считается, что я неплохо разбираюсь в людях.
– Ну конечно, специалист по древнему миру просто обязан хорошо знать людей, – пошутила девушка.
– Да вы, я смотрю, изучили мое досье, – удивился он.
– Вы – человек известный.
– Кто бы мог подумать! Даже в Америке?
– Когда я устраивалась на работу, я про вас почти ничего не знала, – заговорила она торопливо, словно оправдываясь. – Меня интересовала именно работа, а не…
– А не что? – Он смотрел весело, с любопытством. – Не желание выйти замуж за богатого и знаменитого ученого?
– Наверное, такие попытки уже делались?
– Не раз. Но, думаю, если бы вы хотели выйти за меня замуж, то попытались бы понравиться мне, а не читали бы постоянно лекции о воспитании детей.
– А вдруг я такая хитрая, что решила как-то выделиться среди остальных претенденток? – сказала она лукаво.
– Может быть, и так, – засмеялся Никколо. – Значит, я не так уж хорошо разбираюсь в людях, как казалось.
– Вы прекрасно в них разбираетесь, – ответила Кьяра неожиданно серьезно. – Я здесь только для того, чтобы смотреть за Филиппо. Кстати, неужели он так и ляжет спать голодным?
– Вы предлагаете позвать его сюда? Он все равно не спустится. Но не волнуйтесь, Тереза потихоньку от меня отнесет ему что-нибудь перекусить. Пойдемте лучше на террасу, выпьем кофе.
Кьяра не стала спорить. В саду было чудесно. Полуденная жара спала, дул нежнейший ветерок, благоухали цветы. На небе мерцали крупные звезды. Такой жизни можно было только позавидовать. Казалось, она попала на прекрасный остров, надежно отгороженной от остального мира с его заботами. И весь этот остров принадлежал двоим – мужчине и мальчику. Правда, нельзя сказать, чтобы они проводили здесь много времени. Филиппо большую часть года находился в школе, его отец – постоянно в разъездах.
– Вы очень красивы в лунном свете, – проговорил вдруг Никколо, выводя Кьяру из задумчивости.
– Но на небе нет никакой луны, – возразила она.
– А лунный свет есть, – парировал он. – И вы опять унеслись мыслями куда-то далеко от меня.
– Вы привыкли, чтобы при вас думали только о вас? Филиппо говорил, что вокруг вас постоянно вьются толпы женщин, готовых на все, лишь бы быть рядом с вами.
– Он несколько преувеличивает. Он готов подозревать любую женщину в том, что она хочет отнять меня у него. Недавно вот обвинил молоденькую дочку одного моего приятеля в том, что у нее на меня виды.
– А на самом деле все наоборот? Никколо иронически вздернул бровь.
– На самом деле я предпочитаю взрослых женщин. Примерно вашего возраста, – добавил он насмешливо.
Сама напросилась, подумала Кьяра.
– Кажется, я опять переступила черту дозволенного, – пробормотала она смущенно.
– Вы делаете это регулярно, – заметил он. – Похоже, вам нравится жить интересной, насыщенной, полной опасностей и приключений жизнью.
– Вы так действительно считаете?
– О да! – Он медленно улыбнулся.
Кьяра вдруг осознала, что кокетничает. Только этого не хватало, учитывая все, только что сказанное. Но она ничего не могла с собой поделать. Это получалось неосознанно, против ее воли. Синьор Виченци действовал на нее таким удивительным образом. До сих пор ни одному мужчине не удавалось привлечь ее внимание, – она слишком сильно обожглась тогда с Серджио. И вот сейчас от одного только вида синьора Никколо сердце ее начинает биться чаще.
– У вас говорящие глаза, – мягко сказал Никколо, откидываясь на спинку кресла и не сводя с нее взгляда. – Они говорят интересные вещи.
Он успел снять пиджак, и тонкая рубашка легко облегала его крепкое сухощавое тело, кажущееся совсем темным рядом с белой тканью.
– Лучше бы они помалкивали, – отшутилась Кьяра.
– Не уверен.
Некоторое время он молча и внимательно смотрел ей в лицо.
– Вы не так просты, как может показаться на первый взгляд. Вас что-то мучает. Какая-то тайна… У вас неприятности?
На какое-то мгновение Кьяре показалось, что сердце ее перестало биться.
– С чего вы взяли? Он пожал плечами.
– Мне так кажется.
– Интуиция? – Она попыталась снова перевести разговор в шутку. – Но этим славятся женщины, а не мужчины.
– По-вашему, средний мужчина слишком туп, чтобы почувствовать то, что недосказано? – хмыкнул он. – Точнее, то, что не сказано открытым текстом?
– Зачем же так грубо? Просто мужчины – материалисты. Они проще смотрят на вещи. А что касается меня, то я не грабила банки и не торговала наркотиками. В этом смысле можете спать спокойно. Правда, однажды я припарковала машину в неположенном месте. Может, вы почувствовали именно это?
Никколо со смехом вскинул руки.
– Пощадите! Легче взломать сейф, чем проникнуть в мысли женщины. Не стоило даже и пытаться.
– Да мы, женщины, самые откровенные существа на свете, – подхватила она радостно, довольная, что разговор перешел на безопасную тему. – Всегда все как на ладони.
– Не сказал бы. Прелесть женщины как раз и заключается в ее загадочности. Никогда невозможно понять, что делается в ее хорошенькой головке.
– О мужчине можно сказать то же самое, – фыркнула Кьяра.
– Но не в той же степени! – Глаза его задорно блестели. – Вот я сейчас перед вами – как открытая книга.
От откровенного взгляда Никколо у нее загорелось лицо. Этот мужчина пробуждал в ней такие чувства, о существовании которых она и не подозревала до сегодняшнего дня. Если бы не Филиппо…
Но, если бы не Филиппо, ее бы здесь просто не было. Не стоит забывать об этом, напомнила себе Кьяра. Их отношения с Никколо развиваются слишком быстро и совсем не так, как надо.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала она, вставая.
– Убегаете?
– Мне нужно выспаться. День был долгий.
– Ну что ж, у нас с вами будут еще дни для общения, – ответил он дружески.
Дней будет много, думала Кьяра, поднимаясь к себе в комнату. И надо постараться взять себя в руки и сдержать эти непрошеные эмоции. Совсем ни к чему увлекаться синьором Никколо, у нее и без того проблем полно. А ведь он сейчас ясно дал понять, что она нравится ему так же, как и он ей. К счастью, он скоро уезжает. Это даст ей возможность успокоиться и направить все свое внимание на Филиппо.
Как это ни странно, но, несмотря на все свои тревоги, Кьяра заснула почти мгновенно и спала как убитая. Разбудило ее лишь яркое утреннее солнце, осветившее всю комнату.
Сегодня они должны заехать в деревню, чтобы отдать взятую напрокат машину, вспомнила она, одеваясь. Может быть, Филиппо тоже захочет прокатиться?
Завтрак был подан на террасу. За столиком сидел один синьор Виченци, просматривая газету. Вяло кивнув Кьяре, он лениво поинтересовался, хорошо ли ей спалось.
– Просто замечательно, спасибо, – ответила она, усаживаясь напротив и берясь за кофейник. – А Филиппо еще не встал?
– Филиппо встал еще в половине седьмого, до жары. Сначала катался на Султане, а сейчас, кажется, в бассейне. Советую и вам тоже искупаться. В такую погоду нет ничего приятнее. Кьяра согласно кивнула, отпивая кофе.
– А кстати, – поинтересовался Никколо, – как вы проводите лето?
– Как все. Немного путешествую, немного занимаюсь спортом, загораю, выезжаю на природу. У моей подруги есть собственная яхта.
– У подруги, не у друга?
– У подруги. – Почему-то Кьяра не решилась поднять на Никколо глаза. – Друга у меня нет.
– Я имею в виду просто друга, и не более того. Ей стало смешно.
– По-вашему, такое возможно? – Она все-таки решилась посмотреть ему в лицо.
– Для кого-то – вполне. – Синьор Никколо хитро улыбнулся. – Но для вас – вряд ли. Вы слишком хороши собой. Ни один мужчина не сможет питать к вам исключительно платонические чувства.
В этот момент на веранде появилась Тереза с блюдом горячих тостов, прервав тем самым разговор, который грозил зайти слишком далеко. Домоправительница предложила Кьяре заказать что-нибудь посолиднее тостов, но девушка, привыкшая к легкому завтраку, отказалась. Тереза, очень довольная, ушла. Синьор Никколо продолжал невозмутимо листать газету.
Со стороны можно подумать, что мы знакомы сто лет и завтракаем так каждое утро, подумала вдруг Кьяра. Обычная супружеская пара. Она искоса посмотрела на Никколо. Казалось, он полностью погрузился в какую-то статью.
Ей вдруг захотелось прикоснуться ладонью к его твердой щеке, провести пальцем по красиво изогнутым губам. Как приятно было бы положить руки на эти крепкие плечи, прижаться к сильной широкой груди…
Внезапно Кьяра поняла, что ее тоже рассматривают. Она почувствовала, что заливается краской под насмешливым взглядом зеленых глаз.
– Рискну предположить, что вы сейчас думали о том же, о чем я размышлял почти всю эту ночь, – заметил он, хмыкнув. – А я обычно сплю крепко.
– Видимо, обычно вам не дают повода для бессонницы, – огрызнулась Кьяра, все еще красная от смущения. – Большинство женщин с готовностью примут любое ваше предложение.
– Вы составили обо мне неверное представление, – возразил он. – Меня не интересует большинство женщин. И вас трудно отнести к этому большинству.
– Это потому, что я не отдаюсь первому встречному мужчине, с которым знакома меньше суток?
Его брови насмешливо поползли вверх.
– То есть сегодня пополудни вы уже готовы будете отдаться?
Кьяра не выдержала и рассмеялась.
– Ну нет. Может быть, вы мне и нравитесь. То есть вы мне нравитесь, – поправилась она в ответ на иронически вскинутую бровь. – Но этим все и ограничится. Сегодня и во все последующие дни. Когда мы поедем отдавать машину?
– Когда скажете, – ответил синьор Виченци. – Спешки никакой.
Он так легко переключился на другую тему, что Кьяра даже растерялась. Она не ожидала, что он так быстро сдаст позиции.
Ты и не хотела, чтобы он их сдавал, укорила она себя тут же.
– А Филиппо с нами поедет? – Кьяра старалась говорить как можно более непринужденно.
– Сомневаюсь, что ему захочется. И мы ведь уедем ненадолго. У меня много дел. Но во второй половине дня я освобожусь, и мы сможем все вместе прокатиться на лошадях. Если будет не очень жарко.
Ему хочется знать, как я езжу верхом, сообразила Кьяра. В свое время она брала уроки верховой езды, но очень недолго. Возможно, ей удастся самостоятельно взобраться в седло и даже удержаться в нем. Если, конечно, Пенелопа не станет очень уж возражать.
– С удовольствием, – откликнулась она без энтузиазма.
На террасу, весь мокрый, поднялся Филиппо. Вода капала с темных волос и стекала дорожками по плечам и по спине. Едва кивнув головой Кьяре, он уселся за стол и, схватив тост, густо намазал его маслом.
– Как водичка? – с улыбкой спросила Кьяра.
– Мокрая, – буркнул мальчик, откусывая огромный кусок тоста.
– Ты что, еще не завтракал сегодня? – поинтересовался отец.
– Завтракал. Но я восполняю вчерашний ужин, – сухо ответил Филиппо.
– Будем надеяться, что тебе больше не придется пропускать ни обед, ни ужин. Не хочешь прокатиться верхом сегодня вечером?
– Вместе с тобой? – Лицо мальчика просияло.
– Вместе со мной и с синьориной Кьярой. Надо познакомить их с Пенелопой.
Филиппо тут же сник.
– Да, конечно, как скажешь, папа.
– Мы сейчас поедем в деревню отдавать машину, которую я взяла напрокат, – вставила Кьяра. – Поедешь с нами?
– Нет уж, спасибо, – ледяным голосом ответил мальчик.
Швырнув недоеденный тост на тарелку, он выбрался из-за стола и быстро ушел в дом. Кьяра и Никколо молча переглянулись.
– Я же говорил…
– Вы могли бы сами ему предложить.
– Я получил бы точно такой же ответ.
– Кто знает.
– Я знаю, Кьяра. Поверьте мне. Когда у Филиппо появляется это упрямое выражение, его уже невозможно переубедить. – Синьор Никколо сложил газету. – Возможно, поставленная перед вами задача слишком сложна.
– Ничего, справлюсь. – Она говорила увереннее, чем чувствовала себя на самом деле.
– Надеюсь, – ответил он очень серьезно, глядя девушке прямо в глаза. – Мне бы хотелось застать вас здесь, когда я вернусь из командировки, Кьяра.
У нее перехватило дыхание: Намек графа был очевиден. Но как на него ответить? Согласиться на все, не думая о последствиях? Или не рисковать?
Неужели я не могу хотя бы раз в жизни поддаться физическому желанию, подумала она горько. То, что было с Серджио, не в счет. Она тогда сама не понимала, что с ней происходило. Но наказывать себя за это всю оставшуюся жизнь? Люди вокруг нее так легко сходятся, потом расходятся. И никто от этого не страдает, наоборот – все довольны.
Но этот случай – особенный, напомнила себе Кьяра. Она обманом проникла в дом этого человека. А потом… он ей действительно очень нравится. Ей будет мало короткой интрижки. Никколо слишком хорош для этого. Ей и так придется с кровью отрывать себя от сына. И мучиться одновременно из-за его приемного отца, – нет, это слишком тяжело, она этого не выдержит.
– Пойду разыщу документы на машину. – С трудом оторвав взгляд от лица Никколо, Кьяра быстро встала и ушла в дом.
Филиппо нигде не было видно. Впрочем, ей все равно не удалось бы уговорить его поехать вместе с ними. Вечерняя конная прогулка тоже вряд ли выправит положение. Она слишком плохая наездница для этого, Филиппо наверняка будет все время сравнивать ее с Лаурой.
Нехорошо ревновать к женщине, подарившей твоему ребенку любовь, которую ты сама ему дать не смогла, упорно твердила себе Кьяра.
Но это не помогало.
3
Когда Кьяра вышла во двор, синьор Виченци уже стоял там, опираясь на красную «феррари». Тут же стояла и ее старенькая, взятая напрокат «тойота». Темно-синие джинсы туго обтягивали длинные ноги и узкие бедра Никколо, что только подчеркивало ширину его плеч.
Ну почему он не лысый низенький толстяк, подумала она с горькой иронией, усаживаясь в «тойоту» и выезжая со двора вслед за синьором Виченци.
Хозяин траттории встретил их с радостью. Не переставая болтать, он принял у Кьяры машину. В глазах его мерцало любопытство, и сотни вопросов так и рвались наружу. Но она была холодна и сдержанна до крайности, так что хозяин ограничился кратким пересказом местных новостей и пожеланием удачи уважаемому синьору Виченци и его замечательному сыну.
Девушка вздохнула с облегчением только после того, как они сели наконец в «феррари» и начали спуск в долину. Синьор Никколо поглядывал на нее с интересом, но молчал. Только бы он ничего не заподозрил, думала Кьяра, глядя в окно.
– Давайте проедем через Санто-Феличе, – предложил вдруг Никколо. – Это чудесный старинный городок. Вам понравится. Должны же вы осмотреть местные достопримечательности. И сегодня не очень жарко – нельзя упускать такой случай.
Кьяра слабо улыбнулась в ответ. Отказаться было невозможно – это показалось бы странным. Придется выдержать еще одно испытание. Хорошо, что она захватила с собой солнечные очки; неважно, что сегодня облачно.
Они въехали в городок. Никколо ловко вел машину по узеньким улочкам, с увлечением показывая Кьяре старинные дома и рыночную площадь. А ей казалось, что она никогда не уезжала отсюда, и она с трудом удерживалась от слез.
– Вы побледнели, – заметил вдруг синьор Никколо. – Вам, наверное, душно. Надо зайти в кафе и выпить по чашечке кофе. Тогда вам сразу станет легче.
– Что вы, со мной все в порядке. Не надо никуда заходить! – воскликнула она испуганно.
– Нет, нет, я не приму отказа. – Синьор Никколо остановил машину и, выйдя из нее, распахнул дверцу перед Кьярой. – Пойдемте.
Крепко взяв девушку за руку, он вытянул ее из машины и потащил в небольшой ресторанчик. От его ладони шло. приятное тепло, которое медленно разливалось по всему ее телу, заставляя сердце сладко сжиматься. И она ничего не могла с собой поделать!
Они сели за столик с видом на зеркально гладкое озеро. В окошко дул легкий теплый ветерок. В ресторанчике было тихо и пусто.
– Как хорошо! – невольно вздохнула Кьяра.
– По выходным и в рыночные дни здесь собираются толпы народа, – сообщил он. – Туристы, жители окрестных деревень. Делают покупки, катаются на лодках по озеру. Оно, кстати, не всегда такое спокойное. Наше озеро славится внезапными штормами, тогда на нем вдруг поднимаются такие волны, как на море.
Действительно, вспомнила Кьяра. В детстве ей строго запрещали здесь купаться, – иногда они с подругами бегали сюда тайком. Когда-то в такой вот шторм на озере погиб мальчик – ее одноклассник.
– Филиппо не раз просил отпустить его на озеро, но я категорически запретил ему ходить сюда одному. Имейте в виду, если он вдруг попросится у вас. Кстати, это одна из причин, почему я отправил его учиться подальше отсюда.
– Послушайте, но неужели совсем некому было за ним смотреть? А как же бабушки и дедушки?
– Лаура была сиротой, – ответил он сдержанно. – Моя мать умерла много лет назад, а отца не стало в тот год, когда у нас появился Филиппо. Наверное, другой человек на моем месте оставил бы работу и посвятил себя воспитанию ребенка, – средства позволяют мне ничего не делать. Но я просто не смогу так жить. Мне необходима цель в жизни, мне важна борьба, нужен вызов, сопротивление, которое я мог бы преодолевать, неважно, в какой области. – Никколо многозначительно посмотрел на Кьяру.
– Я уже сказала… – начала она.
– Я помню, что вы сказали. Я сам себе это говорил, но совершенно безрезультатно. Я хочу вас, Кьяра, – сказал он мягко. – И не надо напоминать мне о том, как мало мы знакомы. Дело не во времени. Я почувствовал это в тот самый момент, когда впервые увидел вас.
– Вы всегда действуете с таким напором?
– Поверьте мне, Кьяра, я совсем не легкомыслен с женщинами.
– Еще скажите, что я первая женщина за последние годы, которая заинтересовала вас.
– С тех пор, как умерла Лаура, у меня не было серьезных отношений ни с одной женщиной. Я остаюсь холостым не из-за того, что храню верность Лауре, – она никогда не потребовала бы от меня такой жертвы и только порадовалась бы, если б я нашел счастье с кем-то еще. Но я просто не встречал еще той, с кем хотел бы разделить свою жизнь. А вы, вы понравились бы Лауре. У вас есть с ней что-то общее.
Кьяра вздрогнула.
– Например?
– Твердость характера, прямота, упрямство, – с улыбкой ответил Никколо. – Если уж она чего-то решала, невозможно было ее переубедить.
– Но вам-то удавалось?
– Не всегда. Мы часто спорили; я ведь тоже человек упрямый.
– Она, наверное, была очень красивой, – задумчиво проговорила Кьяра.
– Вы думаете, что я могу увлечься только красавицей? – Он внимательно посмотрел на девушку. – Да, Лаура была красива, но настоящая красота – красота не наружная, а внутренняя. Я очень любил Лауру.
Кьяра почувствовала, как трепещет ее сердце. Ее никогда никто так не любил. Ни мать, ни брат. Она всегда была обузой для них, а после того, как забеременела, – еще и позором семьи.
– Уже одиннадцатый час, – сказала она глухо, глядя в сторону. – Наверное, нам пора возвращаться?
Синьор Никколо бросил на девушку проницательный взгляд, но ничего не сказал.
По возвращении домой Никколо почти сразу же ушел к себе в кабинет, предоставив Кьяре самостоятельно разыскивать Филиппо Она нашла сына загорающим на лежаке у самого бассейна. Было видно, что лежит он так уже давно. Солнца не было, но обгореть в такую погоду ничего не стоило.
– Надеюсь, ты намазался солнцезащитным кремом? – спросила Кьяра мягко, хотя ей очень хотелось заставить его немедленно прикрыться или хотя бы перевернуться на спину.
– А вам-то что? – спросил он грубо. – Вы же здесь затем, чтобы за моим папочкой присматривать, а не за мной.
– Я здесь для того, чтобы быть с тобой, – твердо сказала Кьяра. – И я хочу, чтобы мы стали друзьями.
– С папой? – ехидно поинтересовался мальчик.
– С тобой. Папа мой начальник.
– Вы такая же, как все, – фыркнул он презрительно. – Вам нужны папины деньги.
Кьяра присела на краешек лежака рядом с Филиппо.
– Вообще-то, помимо денег, у твоего папы много других достоинств.
– Только вас они не интересуют!
– Нет. Я уеду, как только ты вернешься в школу.
– Почему бы вам не уехать прямо сейчас?
– Потому что это хорошая работа. Филиппо помолчал.
– И для вас это только работа? – спросил он наконец уже иным тоном.
– В данный момент – да. Станет ли это чем-то большим, во многом зависит от тебя, Филиппо. Я уже сказала, что хочу подружиться с тобой.
Он бросил на нее скептический взгляд.
– А какой в этом смысл, если вы потом уедете?
– Шесть приятных недель или шесть недель тоски и ссор? Есть разница. Нам могло бы быть весело вместе.
– Вы слишком взрослая, чтобы с вами веселиться, – отрезал Филиппо.
– А ты попробуй, – предложила Кьяра. Мальчик задумался. Кьяре казалось, что она слышит, как крутятся в его мозгу крошечные шестеренки. Потом он вдруг приподнялся на локте, глядя на нее с ангельской улыбкой.
– Ну ладно, уговорили. Тогда пошли, искупаемся. Обед еще не скоро.
Чувствуя подвох, но не желая упустить даже малейшую возможность подружиться, Кьяра поднялась на ноги.
– Отличная идея. Только схожу переоденусь.
Обходя лежак, девушка не расслышала чуть слышного шороха, и потому не была готова к тому, что затем последовало, – сильный толчок в спину… Она с громким плеском упала в бассейн.
Тонкие шелковые брюки и блузка не тянули под воду, и Кьяра легко вынырнула на поверхность, отплевываясь и откидывая со лба мокрые волосы. Филиппо стоял на краю бассейна, с интересом глядя на нее.
– Я не так уж сильно торопилась нырнуть, – сообщила Кьяра. – Но раз я уже здесь, может, и ты присоединишься ко мне?
Филиппо растерянно захлопал глазами. Он ожидал возмущенных воплей и проклятий.
– Теперь вы, наверное, пожалуетесь папе, – сказал он неуверенно.
– С какой стати? – ответила она беспечно. – Не хочешь сплавать наперегонки? Только предупреждаю: я плаваю быстро.
У Филиппо вспыхнули глаза.
– Это мы сейчас проверим! – крикнул он, прыгая в бассейн.
Одновременно оттолкнувшись от бортика, они поплыли брассом. Одежда все-таки сковывала движения, и Кьяра с трудом держалась на одном уровне с мальчишкой. Филиппо коснулся стенки бассейна на мгновение раньше и обернулся к ней с громким счастливым смехом.
– Я первый!
– Только потому, что мне мешала одежда, – ответила Кьяра. – В следующий раз я тебя обязательно обгоню.
– Все равно я приду первым! – Глаза его сияли. – Я занимаюсь в школьной команде.
– Я тоже когда-то занималась. Меня даже хотели отправить на юношеские олимпийские игры.
– И что? – Филиппо уставился на нее с неподдельным уважением.
– Не прошла, – вздохнула Кьяра и тотчас поняла, что совершила ошибку. Интерес в глазах мальчика потух. – А тебе не предлагали войти в сборную? – спросила она весело, делая вид, что ничего не заметила. – Ты ведь здорово плаваешь.
– Только не надо ко мне подлизываться, – последовал холодный ответ.
Филиппо, не оглядываясь, вылез из бассейна и плюхнулся на свой лежак. Кьяра медленно поплыла к противоположной стенке, чтобы подобрать босоножки, которые она скинула перед соревнованием. Да, все не так просто. И все-таки это уже кое-что. Пусть лишь на несколько минут, но Филиппо раскрылся перед ней.
Когда она выбралась наконец из бассейна, Филиппо лежал на животе, демонстративно глядя в сторону. Кьяра решила, что на сегодня достаточно – не стоит чрезмерно досаждать ему своим вниманием.
Кое-как отжав волосы и одежду, она торопливо прошла в дом через боковой вход, надеясь, что никого не встретит. И, конечно же, нос к носу столкнулась с Терезой. Та чуть не выронила кувшин, который несла в кухню.
– Господи, что это с вами случилось?
– Представляете, поскользнулась на краю бассейна и упала. Прямо в воду! Я хотела пройти здесь, чтобы не наследить в холле.
– Поскользнулась, говорите? – Тереза посмотрела на нее с глубочайшим недоверием. – Сдается мне, что одному молодому синьору требуется хорошая порка!
Молодому синьору требуется мама, подумала Кьяра, торопливо поднимаясь по лестнице. Как бы она хотела по праву занять это место! Никколо очень старался быть хорошим отцом, но нельзя же требовать от молодого, полного сил мужчины, чтобы он, бросив все на свете, заперся дома с ребенком. И даже если Никколо снова женится, нет никакой гарантии, что его новая жена станет Филиппо любящей матерью.
Ну почему он не лысый низенький толстяк, подумала она с горькой иронией, усаживаясь в «тойоту» и выезжая со двора вслед за синьором Виченци.
Хозяин траттории встретил их с радостью. Не переставая болтать, он принял у Кьяры машину. В глазах его мерцало любопытство, и сотни вопросов так и рвались наружу. Но она была холодна и сдержанна до крайности, так что хозяин ограничился кратким пересказом местных новостей и пожеланием удачи уважаемому синьору Виченци и его замечательному сыну.
Девушка вздохнула с облегчением только после того, как они сели наконец в «феррари» и начали спуск в долину. Синьор Никколо поглядывал на нее с интересом, но молчал. Только бы он ничего не заподозрил, думала Кьяра, глядя в окно.
– Давайте проедем через Санто-Феличе, – предложил вдруг Никколо. – Это чудесный старинный городок. Вам понравится. Должны же вы осмотреть местные достопримечательности. И сегодня не очень жарко – нельзя упускать такой случай.
Кьяра слабо улыбнулась в ответ. Отказаться было невозможно – это показалось бы странным. Придется выдержать еще одно испытание. Хорошо, что она захватила с собой солнечные очки; неважно, что сегодня облачно.
Они въехали в городок. Никколо ловко вел машину по узеньким улочкам, с увлечением показывая Кьяре старинные дома и рыночную площадь. А ей казалось, что она никогда не уезжала отсюда, и она с трудом удерживалась от слез.
– Вы побледнели, – заметил вдруг синьор Никколо. – Вам, наверное, душно. Надо зайти в кафе и выпить по чашечке кофе. Тогда вам сразу станет легче.
– Что вы, со мной все в порядке. Не надо никуда заходить! – воскликнула она испуганно.
– Нет, нет, я не приму отказа. – Синьор Никколо остановил машину и, выйдя из нее, распахнул дверцу перед Кьярой. – Пойдемте.
Крепко взяв девушку за руку, он вытянул ее из машины и потащил в небольшой ресторанчик. От его ладони шло. приятное тепло, которое медленно разливалось по всему ее телу, заставляя сердце сладко сжиматься. И она ничего не могла с собой поделать!
Они сели за столик с видом на зеркально гладкое озеро. В окошко дул легкий теплый ветерок. В ресторанчике было тихо и пусто.
– Как хорошо! – невольно вздохнула Кьяра.
– По выходным и в рыночные дни здесь собираются толпы народа, – сообщил он. – Туристы, жители окрестных деревень. Делают покупки, катаются на лодках по озеру. Оно, кстати, не всегда такое спокойное. Наше озеро славится внезапными штормами, тогда на нем вдруг поднимаются такие волны, как на море.
Действительно, вспомнила Кьяра. В детстве ей строго запрещали здесь купаться, – иногда они с подругами бегали сюда тайком. Когда-то в такой вот шторм на озере погиб мальчик – ее одноклассник.
– Филиппо не раз просил отпустить его на озеро, но я категорически запретил ему ходить сюда одному. Имейте в виду, если он вдруг попросится у вас. Кстати, это одна из причин, почему я отправил его учиться подальше отсюда.
– Послушайте, но неужели совсем некому было за ним смотреть? А как же бабушки и дедушки?
– Лаура была сиротой, – ответил он сдержанно. – Моя мать умерла много лет назад, а отца не стало в тот год, когда у нас появился Филиппо. Наверное, другой человек на моем месте оставил бы работу и посвятил себя воспитанию ребенка, – средства позволяют мне ничего не делать. Но я просто не смогу так жить. Мне необходима цель в жизни, мне важна борьба, нужен вызов, сопротивление, которое я мог бы преодолевать, неважно, в какой области. – Никколо многозначительно посмотрел на Кьяру.
– Я уже сказала… – начала она.
– Я помню, что вы сказали. Я сам себе это говорил, но совершенно безрезультатно. Я хочу вас, Кьяра, – сказал он мягко. – И не надо напоминать мне о том, как мало мы знакомы. Дело не во времени. Я почувствовал это в тот самый момент, когда впервые увидел вас.
– Вы всегда действуете с таким напором?
– Поверьте мне, Кьяра, я совсем не легкомыслен с женщинами.
– Еще скажите, что я первая женщина за последние годы, которая заинтересовала вас.
– С тех пор, как умерла Лаура, у меня не было серьезных отношений ни с одной женщиной. Я остаюсь холостым не из-за того, что храню верность Лауре, – она никогда не потребовала бы от меня такой жертвы и только порадовалась бы, если б я нашел счастье с кем-то еще. Но я просто не встречал еще той, с кем хотел бы разделить свою жизнь. А вы, вы понравились бы Лауре. У вас есть с ней что-то общее.
Кьяра вздрогнула.
– Например?
– Твердость характера, прямота, упрямство, – с улыбкой ответил Никколо. – Если уж она чего-то решала, невозможно было ее переубедить.
– Но вам-то удавалось?
– Не всегда. Мы часто спорили; я ведь тоже человек упрямый.
– Она, наверное, была очень красивой, – задумчиво проговорила Кьяра.
– Вы думаете, что я могу увлечься только красавицей? – Он внимательно посмотрел на девушку. – Да, Лаура была красива, но настоящая красота – красота не наружная, а внутренняя. Я очень любил Лауру.
Кьяра почувствовала, как трепещет ее сердце. Ее никогда никто так не любил. Ни мать, ни брат. Она всегда была обузой для них, а после того, как забеременела, – еще и позором семьи.
– Уже одиннадцатый час, – сказала она глухо, глядя в сторону. – Наверное, нам пора возвращаться?
Синьор Никколо бросил на девушку проницательный взгляд, но ничего не сказал.
По возвращении домой Никколо почти сразу же ушел к себе в кабинет, предоставив Кьяре самостоятельно разыскивать Филиппо Она нашла сына загорающим на лежаке у самого бассейна. Было видно, что лежит он так уже давно. Солнца не было, но обгореть в такую погоду ничего не стоило.
– Надеюсь, ты намазался солнцезащитным кремом? – спросила Кьяра мягко, хотя ей очень хотелось заставить его немедленно прикрыться или хотя бы перевернуться на спину.
– А вам-то что? – спросил он грубо. – Вы же здесь затем, чтобы за моим папочкой присматривать, а не за мной.
– Я здесь для того, чтобы быть с тобой, – твердо сказала Кьяра. – И я хочу, чтобы мы стали друзьями.
– С папой? – ехидно поинтересовался мальчик.
– С тобой. Папа мой начальник.
– Вы такая же, как все, – фыркнул он презрительно. – Вам нужны папины деньги.
Кьяра присела на краешек лежака рядом с Филиппо.
– Вообще-то, помимо денег, у твоего папы много других достоинств.
– Только вас они не интересуют!
– Нет. Я уеду, как только ты вернешься в школу.
– Почему бы вам не уехать прямо сейчас?
– Потому что это хорошая работа. Филиппо помолчал.
– И для вас это только работа? – спросил он наконец уже иным тоном.
– В данный момент – да. Станет ли это чем-то большим, во многом зависит от тебя, Филиппо. Я уже сказала, что хочу подружиться с тобой.
Он бросил на нее скептический взгляд.
– А какой в этом смысл, если вы потом уедете?
– Шесть приятных недель или шесть недель тоски и ссор? Есть разница. Нам могло бы быть весело вместе.
– Вы слишком взрослая, чтобы с вами веселиться, – отрезал Филиппо.
– А ты попробуй, – предложила Кьяра. Мальчик задумался. Кьяре казалось, что она слышит, как крутятся в его мозгу крошечные шестеренки. Потом он вдруг приподнялся на локте, глядя на нее с ангельской улыбкой.
– Ну ладно, уговорили. Тогда пошли, искупаемся. Обед еще не скоро.
Чувствуя подвох, но не желая упустить даже малейшую возможность подружиться, Кьяра поднялась на ноги.
– Отличная идея. Только схожу переоденусь.
Обходя лежак, девушка не расслышала чуть слышного шороха, и потому не была готова к тому, что затем последовало, – сильный толчок в спину… Она с громким плеском упала в бассейн.
Тонкие шелковые брюки и блузка не тянули под воду, и Кьяра легко вынырнула на поверхность, отплевываясь и откидывая со лба мокрые волосы. Филиппо стоял на краю бассейна, с интересом глядя на нее.
– Я не так уж сильно торопилась нырнуть, – сообщила Кьяра. – Но раз я уже здесь, может, и ты присоединишься ко мне?
Филиппо растерянно захлопал глазами. Он ожидал возмущенных воплей и проклятий.
– Теперь вы, наверное, пожалуетесь папе, – сказал он неуверенно.
– С какой стати? – ответила она беспечно. – Не хочешь сплавать наперегонки? Только предупреждаю: я плаваю быстро.
У Филиппо вспыхнули глаза.
– Это мы сейчас проверим! – крикнул он, прыгая в бассейн.
Одновременно оттолкнувшись от бортика, они поплыли брассом. Одежда все-таки сковывала движения, и Кьяра с трудом держалась на одном уровне с мальчишкой. Филиппо коснулся стенки бассейна на мгновение раньше и обернулся к ней с громким счастливым смехом.
– Я первый!
– Только потому, что мне мешала одежда, – ответила Кьяра. – В следующий раз я тебя обязательно обгоню.
– Все равно я приду первым! – Глаза его сияли. – Я занимаюсь в школьной команде.
– Я тоже когда-то занималась. Меня даже хотели отправить на юношеские олимпийские игры.
– И что? – Филиппо уставился на нее с неподдельным уважением.
– Не прошла, – вздохнула Кьяра и тотчас поняла, что совершила ошибку. Интерес в глазах мальчика потух. – А тебе не предлагали войти в сборную? – спросила она весело, делая вид, что ничего не заметила. – Ты ведь здорово плаваешь.
– Только не надо ко мне подлизываться, – последовал холодный ответ.
Филиппо, не оглядываясь, вылез из бассейна и плюхнулся на свой лежак. Кьяра медленно поплыла к противоположной стенке, чтобы подобрать босоножки, которые она скинула перед соревнованием. Да, все не так просто. И все-таки это уже кое-что. Пусть лишь на несколько минут, но Филиппо раскрылся перед ней.
Когда она выбралась наконец из бассейна, Филиппо лежал на животе, демонстративно глядя в сторону. Кьяра решила, что на сегодня достаточно – не стоит чрезмерно досаждать ему своим вниманием.
Кое-как отжав волосы и одежду, она торопливо прошла в дом через боковой вход, надеясь, что никого не встретит. И, конечно же, нос к носу столкнулась с Терезой. Та чуть не выронила кувшин, который несла в кухню.
– Господи, что это с вами случилось?
– Представляете, поскользнулась на краю бассейна и упала. Прямо в воду! Я хотела пройти здесь, чтобы не наследить в холле.
– Поскользнулась, говорите? – Тереза посмотрела на нее с глубочайшим недоверием. – Сдается мне, что одному молодому синьору требуется хорошая порка!
Молодому синьору требуется мама, подумала Кьяра, торопливо поднимаясь по лестнице. Как бы она хотела по праву занять это место! Никколо очень старался быть хорошим отцом, но нельзя же требовать от молодого, полного сил мужчины, чтобы он, бросив все на свете, заперся дома с ребенком. И даже если Никколо снова женится, нет никакой гарантии, что его новая жена станет Филиппо любящей матерью.