Кей Мэнделин. Бесценная

   — А разве это не так?
   Дэрвуд пристально посмотрел на Либерти:
   — О чем вы, мадам?
   Вальс закончился, и Эллиот отвел Либерти подальше от посторонних глаз в укромный уголок возле дверей, что вели на террасу. Прежде чем посмотреть ему в глаза, Либерти поправила булавку у него на лацкане.
   — Мне кажется, милорд, вашим знакомым давно пора понять одну простую вещь — на меня больше нельзя смотреть как на бывшую любовницу графа Хаксли. Я — виконтесса Дэрвуд. И если у кого еще остались сомнения относительно того, кому я храню верность, сегодня они скорее всего перестанут сомневаться.
   Дэрвуду показалось, будто внутри его что-то взорвалось. Либерти даже не догадывалась, какое впечатление произвели на него ее слова.
   — Либерти!.. — Он смотрел на нее, и от волнения у него перехватило дыхание. Она покачала головой:
   — Сегодня я поняла, что до сих пор относилась к вам очень несправедливо. Лишь только после разговора с Гарриком мне стало ясно, что я наделала. Вы же сделали все, чтобы быть по отношению ко мне честным и справедливым. А я дала вам повод усомниться в моих благих намерениях. Нет ничего удивительного в том, что вы прониклись подозрением ко мне после моей встречи с Брэкстоном.
   — Неправда.
   Либерти прижала палец к его губам.
   — У меня и в мыслях не было оскорбить вас, дав повод усомниться в моей честности. Более того, Дэрвуд, я поклялась стать для вас верной и преданной женой. Нет-нет, я отлично понимаю, что отношения между нами складывались непросто. Со мной подчас бывает нелегко. Однако я предупреждала вас, что не привыкла, когда за меня кто-то принимает решения. Но тем не менее, я надеюсь, вы знаете: ни при каких обстоятельствах я вас не предам.
   Слушая ее страстную речь, Дэрвуд даже растерялся. В какой-то момент ему захотелось схватить ее на руки и отнести домой, чтобы тотчас упасть с ней в постель. Ему стоило немалых усилий сохранить самообладание.
   — Мадам, вынужден сказать, вы всегда выбираете крайне неподходящий момент для признаний. Либерти посмотрела ему в глаза:
   — Так, значит, вы верите мне?
   — А как же иначе?
   — И еще, надеюсь, вы догадываетесь, что я не позволю, чтобы Аддисон Фуллертон использовал меня в качестве оружия против вас.
   — Никогда в этом не сомневался.
   — Неужели? — изумилась Либерти.
   — Признаюсь, поначалу я недоумевал, почему из всех приглашений вы выбрали именно это. Однако чего у меня и в мыслях не было, так это предположения, что вы строите козни против меня.
   К его великому восторгу, Либерти крепко обхватила его за талию.
   — Благодарю вас, милорд. Вы даже не представляете, сколь значимы для меня ваши слова.
   Но тут в их приятный разговор вмешался Гаррик:
   — Послушай, Мосс, неужели ты решил, что можешь весь вечер не выпускать даму из своих объятий?
   — Она моя жена.
   — Слава Богу! Наконец-то ты это уразумел! — воскликнул Фрост, протягивая Либерти руку. — Однако, если ты не возражаешь, я все-таки приглашу ее, тем более что мне обещан танец.
   — Вы разрешите? Ведь наш разговор закончен, милорд? — спросила Либерти.
   Дэрвуд поднес ее руку к своим губам.
   — О нет, уверяю вас, это только начало. Желаю вам приятно провести время. А меня ждут кое-какие дела.
   Дэрвуд подождал, пока Гаррик вышел с Либерти на середину зала. У него из головы не шли только что сказанные ею слова, отчего все его существо наполнила прежде не ведомая ему радость. Тот страх, что неотступно следовал за ним с того момента, как он переступил порог дома своего злейшего врага, наконец отступил. Дэрвуд с радостью думал, что ему больше не надо терзаться подозрениями и недоверием в отношении Либерти. Она сказала, что верна ему, и в ее словах не было ни грана фальши. Наоборот, теперь он спокойно может лелеять в душе бесценный дар ее любви. И если он будет беречь это сокровище, у него не будет причин опасаться его потерять.
   Дэрвуд торжествовал, что так удачно выбрал для себя спутницу жизни. Но вместе с тем ему стало ясно, что за последние несколько недель он наделал немало ошибок. Например, зачем ему было замыкаться в себе? Но с другой стороны, признание Либерти ошеломило его, лишив возможности трезво и рассудительно взглянуть на их отношения. И если ему нужно ее сердце, она должна быть уверенной в нем.
   С такими мыслями Дэрвуд решил взяться за решение важной задачи: ему предстояло убрать последние преграды, которые все еще стояли у него на пути. На протяжении всего вечера он то и дело ловил Либерти глазами в толпе гостей. Она выглядела счастливой. Высший свет, который поначалу отказывался признать ее, стал оказывать ей знаки благосклонности. Неудивительно, ведь Дэрвуд сделал все для того, чтобы общество приняло ее в качестве его супруги. Он ни за что, ни при каких обстоятельствах не потерпит пренебрежительного отношения к ней.
   Ему осталось лишь решить последнюю проблему. Засунув руку в карман, Дэрвуд нащупал там скомканный листок бумаги. Сегодня днем на имя Либерти пришла очередная угроза, и Эллиот поклялся, что как только выведет мерзавца на чистую воду, сделает все для того, чтобы вновь добиться от Либерти признания в любви.

Глава 14

   — Виконтесса! — раздался рядом чей-то елейный голос.
   Либерти почувствовала, как у нее по спине пробежал неприятный холодок. Этот голос мог принадлежать только одному человеку — Аддисону Фуллертону. Весело улыбнувшись Гаррику, она обернулась к хозяину дома:
   — Добрый вечер, сэр.
   Аддисон протянул ей свою пухлую руку. Либерти пожала ее, подавив в себе дрожь омерзения. Рука Фуллертона оказалась мягкой и влажной.
   — Давно вас не видела. Надеюсь, вы в добром здравии?
   — О да, чувствую себя превосходно. Я был просто в восторге, когда супруга сказала мне, что вы решили приехать к нам сегодня на бал.
   Невзирая ни на какие приличия, Фуллертон буквально пожирал Либерти узкими глазками. Гаррик поспешил встать с ней рядом, обхватив рукой за талию.
   — Фуллертон, — произнес он, — я бы тоже сказал, что рад вас видеть, но готов поспорить, вы мне не поверите.
   Аддисон рассмеялся неприятным смешком — будто горло полоскал. У Либерти кошки на душе заскребли.
   — Пожалуй, вы правы, — согласился Фуллертон, после чего вновь нагло воззрился на свою гостью. — Нашему знакомству с Фростом уже много лет.
   — Я так и поняла, — отозвалась Либерти, ища глазами Эллиота. Но его, как назло, нигде не было видно. По крайней мере, успокоила она себя, ей вряд ли стоит опасаться скандала. Эллиот же, казалось, как сквозь землю провалился и если появится, то наверняка не раньше, чем ей удастся начистоту поговорить с Фуллертоном.
   — Я, право, была польщена, милорд, получив ваше приглашение. Мне давно хотелось обсудить с вами один вопрос, — произнесла она и сразу заметила, как стоявший рядом с ней Гаррик насторожился.
   — Что-нибудь связанное с делами покойного Рендел-ла? — поинтересовался Аддисон. Но Либерти покачала головой:
   — Нет. Речь идет о томе, который я обнаружила в его коллекции. Возможно, он вам известен. — Она нарочно понизила голос. — Он называется «Сокровище».
   Фуллертон моментально побледнел, однако сразу овладел собой и пристально посмотрел на нее.
   — Что вам о нем известно? — спросил он вполголоса. Либерти услышала, как стоявший рядом с ней Гаррик негромко закашлял. Либерти взяла Фуллертона под руку.
   — О, это длинная история. Но если вы пригласите меня на танец, я попробую ее вам рассказать.
   — Либерти! — Гаррик поспешно ухватил ее за руку.
   — Не беспокойтесь, мистер Фрост. Я знаю, что делаю.
   Гаррик попытался протестовать, но Либерти поспешно отвела Фуллертона в сторону, а потом на середину зала.
   Он, в свою очередь, бесцеремонно развернул ее к себе. Либерти чуть отстранилась, сохраняя между ними приличествующую дистанцию.
   — Прошу вас, не прижимайте меня к себе близко, милорд. Это ведь котильон, а не вальс.
   Фуллертон раздраженно смотрел на нее.
   — А теперь расскажете мне все, что вам известно про том под названием «Сокровище».
   Либерти сделала несколько сложных па, после чего подождала, пока танцующие несколько раз обменяются партнерами и Фуллертон окажется перед ней.
   — Мне известно, что у каждого из вас имеется по экземпляру. И вообще, мне известно все…
   — Ну и глупец был Ренделл! Нашел кому тайну доверить!
   Либерти не стала утруждать себя объяснениями, что Ренделл тут ни при чем, что правду узнала сама.
   — Только имеется одна маленькая проблема.
   Фуллертон от волнения даже вспотел, но в этот момент они в очередной раз поменялись партнерами. Либерти пришлось выждать того момента, когда перед ней вновь встал Фуллертон. На этот раз у него был затравленный взгляд, лицо бледное, под стать полотну его рубашки.
   — Какая?
   — Не хватает принадлежавшего Ховарду экземпляра.
   — О Боже!
   — Во время перевозки вещей из Хаксли-Хауса он куда-то исчез.
   — Затерялся? — В лице Фуллертона не было ни кровинки. — Вы хотя бы понимаете, что это значит?
   — Не вполне уверена, — ответила Либерти. — Почему бы вам, сэр, не рассказать мне все, как есть?
   — Господи! Мы ведь можем всего лишиться! Абсолютно всего!
   — Надеюсь, вы не преувеличиваете?
   — Вы глупая кукла! Вы понятия не имеете, что наделали!
   — Почему же? Мне, например, известно, что этот том способен разорить немало людей. Ни один из вас не доверяет другим и не говорит всей правды. И тот, кому в руки попала эта книга, никогда ни в чем не сознается.
   — Разрази вас гром! — воскликнул Фуллертон. В этот момент музыка закончилась. Аддисон цепко взял Либерти под руку и повел через весь зал. Когда они оказались в дальнем углу, он загородил ее от любопытных глаз.
   — Что вам нужно? — потребовал он ответа.
   — Это вы мне угрожали? — спросила, в свою очередь, Либерти.
   На лице Фуллертона читалось замешательство.
   — Угрожал? Вам? Боже, нет, конечно! Неужели вы решили, что я был заинтересован в том, чтобы вы узнали о существовании «Сокровища»? Пока вы думали, что это самая обыкновенная книга, я мог спать спокойно, будучи уверенным, что мне ничего не грозит. Теперь же, когда эта информация перестала быть тайной, одному Богу известно, что может произойти!
   — Однако есть человек, который еще может вас спасти.
   — И кто же?
   — Виконт Дэрвуд.
   От Либерти не укрылась растерянность в его глазах, то, как в немом изумлении приоткрылся его рот, как отвисла нижняя челюсть.
   — Вы понимаете, что говорите? Дэрвуд ради меня и пальцем не пошевелит.
   — Это из-за того, как вы обошлись с его отцом.
   Ее слова прозвучали как утверждение, а не вопрос. Не без удовлетворения Либерти отметила про себя, как испуганно забегали глазки Фуллертона.
   — Что вам об этом известно?
   — То, что Ховард, Брэкстон и вы, а также Константин, приложили все усилия к тому, чтобы пятно позора за ваши темные дела легло на отца виконта.
   — Старый Дэрвуд был слизняк. Мы все могли хорошенько разбогатеть!
   — Можно подумать, вы все не были богаты. Чего вам не хватало, так это чести.
   Фуллертон от ярости побагровел:
   — Чего вы от меня хотите? Назовите любую цену. Ну же, не стесняйтесь!
   — Я бы хотела, чтобы вы вернули Дэрвуду то, что у него украли.
   — Это невозможно.
   — Почему же? Вы тогда сговорились и пустили по миру человека. Следовательно, в ваших силах все поправить.
   — Но это было пятнадцать лет назад!..
   — Тогда последует неотвратимое возмездие, — пожала плечами Либерти.
   — Какая наглость! — взревел Фуллертон. — Кто вы такая, чтобы заявлять подобное?
   — Всего лишь женщина, которой известен секрет книги под названием «Сокровище». Либо вы находите способ снять с отца Дэрвуда пятно позора, которое легло на него по вашей вине, а также компенсируете все материальные потери, либо я сделаю все для того, чтобы сведения, которые содержатся в этой книге, стали известны вашим инвесторам. Однако Брэкстон и Константин будут уверены, что утечка произошла по вашей вине…
   Не успела она договорить, как Фуллертон грубо схватил ее за плечи и прижал к стене.
   — Послушай меня, красотка! Не знаю, с какой стати ты вмешиваешься, но… мне, да и не только мне одному, точно известно — ты была наложницей Ховарда. Может, он тебе и доверял, а вот я — нет. И если ты не разыщешь для меня потерянный том, то в одно прекрасное утро твой муженек обнаружит твое бездыханное тело в Темзе!
   Либерти попыталась высвободиться из его цепкой хватки.
   — Только попробуйте меня тронуть! Дэрвуд вас убьет!
   — Неужели? Значит, он получил от тебя все, что хотел? Наверное, он позабыл, в каких отношениях ты состояла с Ховардом?.. Не удивлюсь, что ты попытаешься сделать все, чтобы не пойти ко дну!
   Либерти изо всех сил пыталась отцепить от себя его пальцы.
   — Это не ваша забота, — с вызовом заявила она. — А Дэрвуд не позволит вам остаться безнаказанным!
   — Дэрвуд меня не остановит! — воскликнул Фуллертон, еще крепче сжимая пальцы.
   — Немедленно отпустите ее! — раздался чей-то гневный голос, и рядом с ними, словно демон мести, как из-под земли вырос Эллиот. Либерти так его и восприняла — не хватало только разящего меча в руке. Глаза его метали молнии.
   Услышав грозный рык Дэрвуда, Адцисон на мгновение застыл, а затем резко отпустил Либерти. Потеряв равновесие, она качнулась и наверняка упала бы, если бы Эллиот не подхватил ее, крепко обняв за талию. Дэрвуд пылал гневом. Еще мгновение, подумала Либерти, и разразится катастрофа. Гости в изумлении притихли, в зале воцарилась мертвая тишина. Либерти бросилась Эллиоту на грудь.
   — Ах, наконец-то, милорд! — Господи, хотя бы сколько-нибудь спокойствия в голосе, но нет, не получилось. — Я решила, что нам пора домой.
   Эллиот не сводил с Фуллертона глаз. Он не проронил ни слова, отчего хозяин дома почувствовал себя уязвленным.
   — А где Гаррик? — Либерти продолжила свою игру на публику. — Попросите, чтобы распорядились подать для нас карету. Должна честно признаться вам, мне почему-то сделалось дурно.
   Единственная реакция Дэрвуда на ее слова — еще сильнее сжал ее талию. Наконец к Фуллертону вернулось самообладание.
   — Послушайте, Дэрвуд, — произнес он, откашлявшись, — я не советовал бы вам горячиться.
   В надежде подслушать, о чем разговор, несколько любопытных рискнули пройти мимо них. Адцисон расплылся в широкой улыбке и выждал, пока те отойдут подальше. Дэрвуд по-прежнему не сводил с него холодного, убийственного взгляда.
   — Все в порядке, Эллиот. — Либерти вклинилась между ним и Фуллертоном. — Действительно, вам не следует поступать сгоряча. Я уверена, что у его милости и в мыслях не было обращаться со мной дурно.
   Аддисон вытер со лба капли пота.
   — Верно, я всего лишь хотел быть правильно понятым.
   Либерти смерила его сердитым взглядом. Этот человек явно не понял, что она пытается спасти ему жизнь. Она ничуть не сомневалась в том, что Эллиот видел, как Фуллертон угрожал ей физической расправой, — одного этого было достаточно, чтобы вывести Дэрвуда из себя. Либерти едва ли не кожей ощущала, как внутри Дэрвуда все кипит и клокочет.
   — Эллиот, прошу вас. — Она говорила едва ли не шепотом. — Я хочу домой.
   Стоило Либерти заметить в глазах Аддисона Фуллертона злорадное торжество, как ей по-настоящему стало страшно. Он хищно уставился на нее, затем перевел взгляд на Дэрвуда.
   — Вам гораздо проще вернуться в высшее общество, Дэрвуд, чем совладать с этой женщиной.
   — Ну кто бы мог подумать! — прошептала Либерти не без сарказма.
   Эллиот, все так же держа ее за талию, потянул за собой. Либерти в своих бальные туфельках даже не пыталась сопротивляться. Дэрвуд подхватил ее, как куклу. На прощание Либерти бросила на Фуллертона колючий взгляд. Эллиот сделал шаг навстречу Аддисону. Либерти отчаянно пыталась отыскать глазами Гаррика. Он был единственный, кто мог спасти ситуацию.
   Большинство из гостей уже не притворялись, будто происходящее их не интересует, и, вытянув шеи, наблюдали за событиями, которые развивались в углу зала. Их лица выражали одновременно любопытство и ужас. Либерти понимала — спорить с Эллиотом бесполезно. Гнев так и рвался из него наружу. Молниеносным движением — Либерти не столько заметила, сколько почувствовала — он схватил Фуллертона за горло и прижал к стене.
   — И как же мы поступим дальше, Фуллертон? — едва ли не прорычал он. — Я передам вам мои условия через секундантов. Кажется, именно так поступают в подобных случаях?
   Либерти на мгновение охватила паника. Она ни за что не допустит, чтобы Дэрвуд стрелялся на дуэли, тем более это запрещено законом.
   — Прошу вас, Эллиот…
   Но он, казалось, не слышал ее.
   — Как вам известно, я не приверженец светских манер в подобных случаях. — Он еще сильнее сдавил горло Фуллертона. — Боюсь, организация дуэли для меня слишком обременительна. Особенно если учесть, что противнику можно только пустить кровь, а не отправить сразу на тот свет…
   Кровь отлила от лица Аддисона. Он еле слышно прохрипел:
   — Послушайте, Дэрвуд!
   — То есть вы предлагаете мне оставить все, как есть? Только попробуйте еще раз прикоснуться к моей жене хоть пальцем, тогда пощады не ждите. Надеюсь, вы меня поняли? Повторять не надо?
   Либерти попыталась оттянуть Эллиота за рукав. Того гляди, от злости сам не заметит, как придушит Фуллертона.
   — Эллиот, я уверена, мистер Фуллертон все понял. Посмотрите на его глаза.
   Единственное, что действительно читалось в глазах Фуллертона, это животный страх.
   Эллиот сжимал пальцы до тех пор, пока Аддисон не стал задыхаться.
   — Спрашиваю в последний раз — вы меня поняли?
   — Да, да, — прохрипел Фуллертон.
   — И запомните, — добавил Дэрвуд, — эта женщина — моя жена! Прошу не забывать об этом. — Он напоследок как следует встряхнул противника, после чего наконец отпустил.
   Схватившись за горло, Аддисон рухнул на пол. Он, как рыба на берегу, хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Дэрвуд, казалось, не замечал, что происходит вокруг, и его не интересовало, что подумают обо всем гости. Взяв Либерти под руку, он повел ее к двери. Он торопил ее вперед, и Либерти знала, что его ничем не остановить, бесполезно взывать даже к самому Всевышнему. Она нашла в себе силы улыбнуться молодой паре, которая поспешно отступила в сторону, опасаясь, как бы Дэрвуд на ходу в них не врезался.
   Вскоре ей стало ясно, что он действительно готов сбить с ног любого, кто стоит у него на пути, и попыталась его урезонить:
   — Послушайте, Эллиот…
   Дэрвуд ничего не ответил и лишь сильнее впился ей в локоть. Либерти больше не проронила ни слова до тех самых пор, пока они не вышли из зала в холл. Возле двери их уже поджидал Гаррик с плащами наготове.
   — Отлично, Гаррик. Наконец-то ты додумался сделать хотя бы что-то полезное. Где ты пропадал, скажи на милость?
   Виновато посмотрев на друга, Гаррик протянул им плащи:
   — Карета ждет. Что-нибудь еще? Эллиот одним движением набросил на плечи Либерти плащ.
   — Проследи за тем, чтобы Фуллертон действительно все правильно понял, — пробормотал он. — Кстати, это же предупреждение должно дойти и до Константина.
   В изумлении Либерти уставилась на него:
   — Вам известно и про Константина?
   — Мадам, я рекомендовал бы вам попридержать язык. Боюсь, иначе сгоряча наделаю немало такого, о чем потом буду жалеть. — Он посмотрел на Гаррика. — Спокойной ночи, Фрост.
   Тот ответил кивком, после чего поднес к губам руку Либерти.
   — Не бойтесь, миледи. Он не такой тиран, как может показаться.
   Эллиот никак не прореагировал на его замечание, а молча повернулся и сопроводил Либерти к двери.
   Весь путь домой оба не проронили ни слова. Сидя в карете напротив мужа, Либерти ощущала, как он весь напряжен.
   Минут через пять они доехали до Дэрвуд-Хауса. Эллиот сам распахнул дверцу кареты и помог супруге сойти на землю. Молча он проводил ее наверх по ступенькам. Их встретил растерянный Уикерс.
   — Как, однако, вы рано, ваша милость!
   — Ты прав, действительно рано, — подтвердил Эллиот. — Мы ложимся спать, поэтому можешь запереть на ночь дверь.
   С улыбкой Либерти попыталась успокоить старого дворецкого:
   — Спасибо, мистер Уикерс. Мы чудесно провели время.
   Последняя фраза была произнесена уже со ступенек лестницы. Эллиот тащил жену за собой с такой силой, что Либерти едва поспевала за ним.
   В считанные секунды он заставил ее взбежать по лестнице и едва ли не втиснул в спальню. Завидев их, Джонатан Стенли, его лакей, молча удалился. Правда, перед тем как закрыть за собой дверь, на прощание одарил Либерти сочувствующим взглядом.
   — Эллиот, прошу вас. Зачем вы так вели себя? Прислуга наверняка подумает, что вы собираетесь избить меня.
   — Хорошая мысль, — бросил он ей.
   — Неправда, вы не посмеете этого сделать. И мы оба это знаем. Право, мне жаль, что разговор с Фуллертоном зашел слишком далеко.
   — Слишком далеко? — Дэрвуд метал громы и молнии. — Слишком далеко? Как это прикажете понимать? Бросаю в вашу сторону взгляд, и что я вижу? Моей жене угрожают! А вы говорите, что просто разговор зашел слишком далеко? Господи, чего же ждать тогда? Вы, случайно, не заколоть его собирались?
   Намек на Брэкстона задел ее за живое.
   — Все было совсем не так! — сердито воскликнула она. Дэрвуд приблизился к ней вплотную.
   — Признайтесь, мне показалось или нет, что в разговоре с Фуллертоном вы упомянули «Сокровище»?
   — Нет, не показалось.
   Дэрвуд стоял близко к ней, и Либерти, чтобы посмотреть ему глаза, пришлось закинуть голову.
   — Черт вас возьми, Либерти! Вы хотя бы отдаете себе отчет в том, что делаете?
   — Еще бы! Разумеется, отдаю.
   — Тогда, может быть, соизволите объяснить мне, почему вам так нравится попадать в опасные ситуации? Сначала под покровом ночи проникаете в библиотеку Брэкстона, после этого устраиваете кровавую сцену в Воксхолле и вот теперь заигрываете с опасностью, шантажируя Фул-лертона.
   — Позвольте, милорд, все объяснить.
   — Это не игра. Эти люди действительно опасны. Господи, или вы забыли, что вам постоянно шлют угрозы! Мне казалось, вы понимаете, насколько серьезна ситуация.
   — Разумеется, понимаю.
   — В таком случае у вас не должно быть никаких сомнений на тот счет, что Фуллертон не остановится ни перед чем, лишь бы никому не стало известно про «Сокровище». Ему ничего не стоит убить вас.
   — Разумеется.
   Дэрвуд посмотрел на нее в изумлении:
   — И зная это, вы решили завести разговор с этим человеком? Вам показалось, что того, что вы о нем знаете, достаточно, чтобы погубить его?
   — Дело не в этом. Я…
   Эллиот положил ей руки на плечи:
   — Черт подери, Либерти! Вы, кажется, вознамерились довести меня до помешательства. Признайтесь, вы в состоянии принимать взвешенные, продуманные решения?
   — Мне не нравится ваш тон.
   — А мне прежде всего не нравится то, что вы задались целью погубить саму себя.
   Либерти раздраженно стряхнула с плеч его руки:
   — Если вы позволите мне все объяснить, полагаю, сами все поймете как надо.
   — Я и так уже все понял, — резко ответил Дэрвуд. — Я понял, что вы обменяли Ховардов экземпляр «Сокровища» на бухгалтерскую книгу, которая, как вам показалось, могла бы установить невиновность моего отца. Затем, как я понимаю, после того как изучили гроссбух, вам стало ясно, что мой отец не так уж и безгрешен, как я пытался представить вам.
   Либерти в изумлении широко открыла глаза.
   — Эллиот, так вы все это знали?
   — Разумеется, знал. Неужели, по-вашему, Ховард не показал мне свидетельства нечестности моего отца?
   — Но вы также знали, что к этому причастны Ховард, Фуллертон и Константин? Именно поэтому так ненавидите их?
   — Вы правы. Именно поэтому.
   — Ваш отец попытался вывести их на чистую воду, и они в отместку его погубили.
   В тусклом свете спальни лицо Дэрвуда напоминало непроницаемую маску.
   — И тогда вы решили отомстить им за все?
   — И лучший способ это сделать — стать тем человеком, которого они боятся.
   Постепенно до Либерти начала доходить вся правда, и она внутренне содрогнулась от ужаса.
   — И тогда вы женились на мне, потому что знали, что «Сокровище» находится в коллекции. — Ее глаза были широко открыты. — Вы с самого начала знали, что они попытаются достать эту книгу!
   — Верно.
   — И даже не сочли нужным предупредить меня.
   — Следуя моим советам, вы не оказались бы втянуты в эту историю. Единственная причина, почему вы оказались в нее втянуты, это потому, что сами этого захотели. Уверяю, я бы отлично со всем справился.
   Неожиданно Либерти почувствовала, как в ней вспыхнула первая искра гнева.
   — Вы использовали меня!
   — Неправда, — ответил Дэрвуд после паузы.
   — Не лгите. Вы использовали меня в своих целях. Вы задумали отомстить всем этим людям и для этого воспользовались ситуацией. Вы не потому рассердились на меня, что я отправилась на встречу с Брэкстоном. Вас разозлило, что я отдала ему книгу..
   — Неправда.
   Она застыла в недоумении:
   — Боже, как, оказывается, низко вы пали, Эллиот! Только подумать! Поначалу мне казалось, будто весь мир вас недооценил. Та история про вашего отца, она понадобилась вам, чтобы поймать меня в свои сети. Вам потребовалось заручиться моим сочувствием, чтобы быть уверенным в моей верности.