Страница:
Другие уорстрайдеры падали сверху из серебряного навеса облака один за одним.
– За мной, рейнджеры! – закричала Катя. – Вперед!
Дэв чувствовал, что теряет контроль. Прежнее радостное возбуждение от того, что он манипулировал десятком кораблей, сотнями флайеров и уорстрайдеров, улетучилось, когда он наблюдал, как точечные оборонительные лазеры сметали в пространство рейнджеров Кати Это походило на жонглирование, когда слишком много шаров, подброшенных в воздух, выходят из-под контроля и падают на пол один за другим.
Облегчение, которое он почувствовал, когда экранное облако взорвалось и закрыло собой уорстрайдеров, было почти всепоглощающим… но это принесло с собой и жгучую эмоциональную горечь: «Я должен был подумать об этом!» Каким-то образом он недоглядел за тем, чтобы этим снабдили атакующую Риу-авианосец группу уорстрайдеров – штурмовую группу, которой руководила Катя, и этот недосмотр мог просто убить ее и каждого страйдерджекера в ее команде.
Нет, это было не совсем верно. Он не мог забыть об облаках-экранах после того, как использовал их при захвате «Орла». Они были основой современной тактики космического сражения, такими же элементарными истинами, как радар, и он отдавал приказы использовать их истребители.
Его пугало отношение к тем мужчинам и женщинам, которые сейчас находились в кораблях и истребителях, мечущихся вокруг грохочущей горы «Кариу». Он думал о страйдерах, управляемых через его ксенолинк, как о части самого себя, о чем-то, что не нуждалось в защите.
Техномегаломания… ощущение своей неуязвимости в ауре высокотехнического волшебства, которое соединило его с органическими сознаниями и электронными системами, разбросанными на тысячи километров в пространстве. О чем он забыл, так это о том, что пылинки, которые дрейфовали в, направлении «Кариу», были людьми. Людьми. Друзьями!
Черт! Он ведь мог убить ее! Где-то приближались вражеские эскорты, и центр битвы, похоже, смещался в направлении штурмовых сил Конфедерации. «Мятежник» был мертв. Также и корвет «Дерзкий», поврежденный повторными ударами лазеров, лучей заряженных частиц и снарядами из многоствольных пушек авианосца. «Созвездие» дрейфовал, с выключенными двигателями, его система маневрирования была разбита вдребезги, хотя он продолжал отвечать огнем в сторону «Кариу» и других кораблей Империи оставшимися батареями. «Орел» практически касался Риу-авианосца, но половина его пушечных башен вышла из строя, а часть поверхности корпуса была залита красным светом раскаленного металла.
Один имперский фрегат был уничтожен залпом ракет с «Орла». Легкий крейсер попытался подобраться к «Орлу» с тыла, но внезапный, неожиданный залп «Созвездия», выпущенный из-за неясно вырисовывавшегося черно-серого бока «Кариу», прошил его броню, повредив энергетические установки.
А Дэв наблюдал сверху за этой резней, подобно великану с руками по локоть в крови, богу войны, пославшему своих людей на алтарь жертвоприношения. Вражеские истребители роились сейчас вокруг осажденного «Кариу», выслеживая уорстрайдеров, прицепившихся к его внешней обшивке.
Боже… Катя!
Неужели его люди стали такими… такими безликими инструментами, что он уже не думал о них как о существах из плоти и крови?
Истребитель «Соритака» заходил под крутым углом, разрезая заполненную звездами тьму. Вспышки ослепительно-белого света извергались из фюзеляжа.
– Курт! – вскрикнула Катя по ВКС страйдера. – Насади его!
– Отслеживаю!
Многоствольная пушка на корпусе «Бога Войны» затрепетала, Катя почувствовала вибрацию от ее дрожи и увидела вспышки…
… и тут истребитель пролетел мимо, его крылья сверкнули в сиянии солнечного света. Ракета взорвалась, и шрапнель застучала по корпусу Катиного уорстрайдера. Второй истребитель вспыхнул в солнечном свете, третий… четвертый…
– Черт, они слишком быстры! – закричал Курт. – И их слишком много. Вот еще один!..
Боже, должно быть, все чертово крыло истребителей «Кариу» налетело на страйдеров подобно диким пчелам Еще один безмолвный взрыв, Хари Сабри дико закричал… и затем его «Скаут» взорвался сияющим облаком раскаленного газа и фрагментов.
Дыра в корпусе «Кариу» зияла в ста метрах впереди – тоннель, пещера, ведущая к внутренностям авианосца. Катя передала свою волю Нага и метнулась по покрытому пламенем металлу в направлении укрытия.
Изнеможенный бойней, потрясенный новым взглядом на свою кровавую работу, Дэв напряг свою волю, дотягиваясь до других кораблей ДалРиссов. Он надеялся не вмешивать их в это дело. «Может быть, – подумал он, – я все еще человек, в конце концов: я не могу просить их об этом. Но он не мог смотреть на бойню с участием его людей и ничего не предпринимать.
Молниеносным импульсом мысли он отдал последние распоряжения дальнему флангу цепи кораблей ДалРиссов. Эти корабли сами по себе не были вооружены, но вмонтированные в них фрагменты Нага были оружием таким же разрушительным, как и любое другое в арсенале Империи или Конфедерации. Нага генерировали интенсивные, жестко сфокусированные магнитные поля, используя их для ускорения частей самих себя до скоростей в тысячи километров в секунду.
Имперский легкий крейсер, огибавший «Кариу» сзади, получил очередь твердых стремительных снарядов, места попаданий запылали раскаленной плазмой в опаляющих взрывах, которые испарили часть брони корабля Носовая часть крейсера была разбита вдребезги, остальная броня корежилась, мялась и обугливалась под градом высокоскоростной смерти. Корвет принял на себя еще три удара и испарился в ослепительном взрыве.
Тем временем «Дагхар» снова готовился к движению, собирая свою энергию для еще одного короткого прыжка. Дэв на секунду почувствовал яркий всплеск знакомого тепла. Катя! Жива ли она после падения через эту стену огня?
Да! Он ощущал ее через прикосновение Нага. На краткий момент он увидел окружающее глазами «Полководца»… буря лазерного огня, обгоревшая, ощетинившаяся обломками пещера в корпусе имперского авианосца. Но вражеские истребители пикировали на нее. Она могла не дойти…
– Девятый-девятый, – сказал Дэв. – Это «Самозванец». Всем готовность! Я собираюсь произвести диверсию «Дагхаром»! Вы все сами по себе! Если увидите шанс, хватайтесь за него и используйте!
«Прощай, Катя…»
– Удачи всем вам… «Прыжок!..»
До сих пор вся битва проходила на орбите Геракла, теперь, однако, вспыхнули маленькие солнца в хвосте «Кариу». Конусообразные лучи заряженных частиц, горячие, как солнечный ветер, взорвались в кильватере, двигая внушительную тушу авианосца-монстра вперед, и когда они случайно прошлись по израненному корпусу «Дерзкого», то мгновенно убили всех, кто еще оставался в живых на борту поврежденного корвета.
Все быстрее и быстрее. Авианосец сошел с орбиты, направляясь прочь от покрытой штормовыми облаками планеты. Те корабли, которые все еще могли маневрировать и двигаться, последовали за ним. «Мятежник», «Дерзкий» и погибшие корабли имперского эскорта, «Созвездие» и беспомощный легкий крейсер остались на Гераклианской орбите, уносясь все дальше и дальше от поля боя.
– Они движутся! – закричала Катя. – Эти ублюдки движутся! – Бок кратера метнулся к ней, ударился о корпус «Бога Войны»… и затем внезапно снова появилась гравитация, потянувшая за собой страйдер. Все вокруг дико заплясало, и Катя ощутила приступ головокружения. Вниз – это туда, в направлении хвоста «Кариу», и она балансировала на краю гигантского кратера вместе с группой других уорстрайдеров, в то время как авианосец шел вверх, в пространство.
На мгновение она подумала, что империалы, возможно, бегут, но моментально отбросила эту идею. Нет, черт подери, они выигрывали… выигрывали! Снявшись с орбиты, они могут отвязаться от «Созвездия», которое продолжало вести огонь по имперским кораблям даже при выключенных двигателях. Они смогут оторваться и от других кораблей, которые продолжали выбрасывать свои жала! вгрызаясь в плоть авианосца, подобно диким осам. Единственное, что до сих пор сохраняло жизнь кораблям Конфедерации, так это то, что «Кариу» сам по себе был хорошим укрытием.
Вражеские истребители моментально исчезли из поля зрения, но они вернутся..: вернутся, достигнув скорости «Кариу», и продолжат убийство. «Дагхар» возник в двух километрах от Риу, такой громадный, что заполнял собой половину неба, заставляя Катю чувствовать себя так, как будто она свисала с крутого обрыва над бескрайним каньоном.
Она слышала Дэва, но была слишком занята в тот момент, чтобы значение его слов дошло до ее сознания. Кузо, что делает этот идиот!
На расстоянии двух километров от авианосца Дэв снова бросал камни… килограммовые куски самого Нага, стремительно перекрывавшие небольшое по космическим масштабам расстояние до хвостовой секции «Кариу», в пекло его плазменных двигателей.
В таком большом и массивном корабле как «Кариу» корпус корабля в основном состоял из брони, баков с топливом, оружейных башен и энергетических цепей. Корабли Риу-класса конструировались для выживания, что значило, что в них не предусматривалось изолированных мест, в которые можно нанести точно наведенный смертоносный удар… или просто задеть случайным выстрелом.
С близкого расстояния, однако, Дэв мог целиться в точку прямо впереди огромных сопел двигателей «Кариу». Где-то там, под метрами дюрасплава и фабрикрита, должны находиться плазменные отсеки, те, которые питали горящие струи солнц плазмы… и помпы, которые подпитывали их криоводородом, лазеры для плавки водорода, генераторы, питающие магнитное поле.
Поток мелких частиц ударил по корпусу «Кариу» с силой, которая прошла дрожью по всему кораблю, напоминая удар урагана по оловянной крыше. Кубические метры дюралесплава и стали испарились, появился кратер, внутренние энергетические цепи вспыхнули и исчезли, подобно вате в огне факела.
На долю секунды плазменные реакции в двигательном отсеке «Кариу» вышли из-под контроля. Однако корабельный ИИ распознал опасность и отрубил всю сеть целиком. Солнца корабельных двигателей, мигнув, погасли…
– Управление огнем! – заорал адмирал Мияги по боевой сети. – Сконцентрироваться на этом проклятом пришельце!
Двигатели корабля отключились, и они снова были в свободном падении. Еще через секунду «морская звезда» может облупить «Кариу», как яйцо, от носа до кормы. «Убить ее! Убить!»
Оставшееся вооружение «Кариу» развернулось, отслеживая алианского монстра. Истребители тоже перехватили цель, выпуская рой ракет в огромный корпус корабля ДалРиссов.
Снова нулевое g. Катя парила над зияющим кратером в боку «Кариу». Другие уорстрайдеры, попавшие в ловушку вместе с ней, были освобождены, когда авианосец выключил двигатели. Одни мелькали мимо нее, проталкиваясь в пещеру, другие, которых ускорение Риу застало врасплох, сейчас догоняли корабль в сиянии магнитных полей Нага. Вокруг нее было странно тихо Истребители исчезли, огонь ТОЛов был сконцентрирован на другой цели.
Катя не могла пошевелиться, не могла послать «Бога Войны» усилием воли в темноту этой зиявшей дыры. Все ее внимание было сфокусировано на «Дагхаре», который дрейфовал неподалеку. Имперский огонь обрушился на громадный алианский корабль-город; органическая поверхность корабля была не такой жесткой или упругой, как дюралесплав или другие искусственные материалы, произведенные человеком. Ракеты попадали в цель, буравя себе путь вглубь существа, прежде чем взорваться, и видимые последствия каждого такого взрыва были ужасны. Казалось, вся «морская звезда» пылает ослепительным белым огнем.
– Боже! – вскрикнула она. – Боже! Нет!
Дэв!
Взрыв корабля ДалРиссов залил черноту пространства светом, подобным безмолвному, обжигающему глаз взрыву сверхновой звезды.
Глава 33
Как только уорстрайдеры Конфедерации проложили себе путь на борт имперского Риу-авианосца, исход сражения был предрешен. На борту «Кариу» оставались имперские морские пехотинцы и несколько тысяч выживших членов команды, несмотря на тяжелые потери во время сражения. Но имперские флотские корабли не имели обычно такого рода вооружения, которое могло бы произвести впечатление на уорстрайдеров.
Уорстрайдеры, слишком большие и неуклюжие, чтобы двигаться или стоять во весь рост внутри тысячекилометровых коридоров корабля, прокладывали себе путь, проламывая переборки, ныряли головой вперед, подобно огромной, покрытой дюрасплавом моли, царапая палубы, разбивая простенки между отсеками, проламываясь через каждый барьер на своем пути.
Каждый раз, когда они прожигали или проламывали себе путь в новые секции, их встречали потоки вылетающей в пространство атмосферы в вихревых снежных бурях замороженного водяного пара и воздуха. По мере того как команды атакующих продвигались вперед, система аварийного контроля корабля задраивала проломы за ними и восстанавливала давление в тех отсеках, в которых оно падало, но эти системы не могли исправить все повреждения и выходили из строя.
Все больше и больше страйдеров прокладывали себе дорогу на борт, некоторые через шлюзы, некоторые через оторванные и покореженные пушечные башни, а большинство, также как и Катя, через проломы, образовавшиеся от взрывов снарядов и атак боевых флайеров и ракет. Вскоре целые секции корабля опустели, в то время как вакуум окутывал их коридоры и отсеки, разрывая энергетические цепи и выбрасывая их во тьму.
В общем и целом 265 рейнджеров пробились на борт «Кариу» и прокладывали себе огнем путь вперед, занимая коридор за коридором. Имперские морские пехотинцы, многие в тяжелой броне, отстреливались, но единственной жертвой пал пилот «Скаута», который еще до этого получил серьезные повреждения при приближении к «Кариу». Огонь ручного лазера взорвал панель доступа, и заряд тока высокого напряжения замкнулся на мозг пилота.
Морпехи и те из команды, кто пытался противостоять машинам, были поджарены ударами лазеров или разрезаны и распылены выстрелами многоствольных автоматических пушек. Немногие из оборонявшихся осмеливались занять позицию и отстреливаться, когда заполняющая собой коридор туша «Призрака» или «Скорохода» показывалась в их поле видимости. Как результат этого, многие из крупных отсеков корабля, палубы отдыха, складские помещения и ангарные отсеки переполнялись корабельным персоналом, который уже выбыл из сражения и просто искал места, любого места для того, чтобы укрыться от неумолимых монстров. Те, кто смог добраться до спасательных шлюпок «Кариу», бросили корабль, заполняя окружающее пространство дрейфующими искрами аварийных маяков.
Мияги отдал команду стоять насмерть. Немногие из его людей имели индивидуальные средства связи, а большинство интеркомных каналов к этому времени уже вышли из строя, так что приказ услышали только морские пехотинцы. Эти отступали, когда имели возможность, и дрались насмерть, когда не было выхода. Скоро стало совершенно ясно, что даже самые доблестные усилия бесполезны против уорстрайдеров, которые сметали противника лазерным или пушечным огнем.
Через двадцать восемь минут после того, как первый уорстрайдер вломился сквозь обугленную переборку в последний герметичный отсек, он достиг мостика, укрытого внутри корабля примерно в двухстах метрах от точки входа на корпусе. В эту же минуту бледный и трясущийся адмирал Мияги вынырнул из модуля подключения, прижал дуло своего лазерного пистолета к виску и нажал на курок.
Его помощник отдал приказ о капитуляции.
Катя сейчас не думала об этом. Дэв был мертв… мертв. Агония этой мысли заполнила ее сознание, блокируя все ее мысли, ослепляя ее перед лицом сражения, которое продолжалось по всему окружающему пространству. Она знала, что должна сражаться. Будь оно все проклято… этот поганый долг, который заставляет ее висеть здесь, в пространстве, и наблюдать, как люди умирают.
Она открыла свое подключение к Нага, пытаясь заставить его двигаться.
Ничего не получилось!
Ох, кузо. Она провела диагностику, не нашла неисправностей и попыталась снова включить. Опять ничего.
– Курт? Райан?
– Мы здесь, полковник.
– У… у меня неприятности.
Голос Курта звучал несколько далеким.
– Похоже, у нас проблема. Может быть, в интерфейсе с Нага. Я работаю над этим.
– Останемся здесь, – сказал Райан. – Не думаю, что мы там нужны. Все под контролем.
– Мне… мне очень жаль по поводу командора, полковник, – сказал Курт Аллен. – Я знаю, что вы были очень близки.
– Да. Мы были… близки.
– Мы можем что-нибудь сделать?
– Ничего. Я сама… справлюсь с этим. Хорошо?
– Конечно, полковник, – сказал Райан.
– И дайте мне знать, как только справитесь с проблемой. Мы должны… должны идти.
Было ясно, что битва практически закончена. Хотя корабли Конфедерации сильно пострадали, выжившие корабли ДалРиссов, все еще свежие и относительно нетронутые, продолжали запускать свои высокоскоростные снаряды, направляя их один за другим в имперские корабли. Еще до того, как «Кариу» сдался, несколько из мелких имперских кораблей уже бросились прочь с поля битвы. Когда флагман передал о своей сдаче, остальная часть Имперского флота уже более чем желала прекратить сражение и ринуться прочь в открытый космос, что они тут же и сделали. Один за другим они устремлялись в ночь, за пределы Гераклианской орбиты, затем исчезали в К-Т пространстве.
Корабли Конфедерации не стали преследовать врага.
Несмотря ни на что, Конфедерация победила!
Но какой ценой?
Катя смотрела на пушистое сияющее облако, которое продолжало лететь рядом с «Кариу», погребальный костер «Дагхара», все еще излучавший сВИР-епую радиацию из своего залитого вспышками сердца. Обломки, оставшиеся после взрыва, продолжали дрейфовать из его эпицентра. Так как останки уже вышли за пределы орбиты Геракла, то, без сомнения, они попадут на эллиптическую орбиту вокруг Мю Геркулеса. Катя уже прощупала это облако радаром «Бога Войны». Самый большой кусок, который ей удалось засечь, измерялся примерно метром в поперечнике… один метр из всей постройки, которая раньше была две тысячи метров в ширину.
– О, Дэв! – позвала она, вдруг потрясенная разрушительной силой одиночества. – Дэв!
– Я… здесь, Катя.
Шок чуть было не выбил ее из подключения. Она ничего не сказала, не отрывая взгляда от сияющего тумана, оставшегося от взрыва, ее мысли метались. «О Боже, я схожу с ума, он же мертв, он ведь мертв, Боже…»
– Пожалуйста, Катя. Ты не сумасшедшая. И… я не думаю, что я тоже сошел с ума.
– Дэв… Дэв… – она пытаясь справиться с чувствами, бурлящими под ее черепной коробкой.
«Дэв, ублюдок, не делай со мной этого, ты не можешь быть живым!»
Она произвела быструю проверку системы в поисках источника голоса, сверхъестественного голоса Дэва.
Это проходило через Нага.
– Ты помнишь, как мы рассуждали насчет Нага? – вновь прозвучал голос Дэва. – О том, что их субмолекулярная структура очень похожа на сеть человеческих нейронов… но она также похожа и на сеть компьютера с огромным количеством отдельных процессоров, именно так они кодируют воспоминания, которые исчисляются миллиардами лет, в матрицах нанотехнических субклеток.
«Ты мертв, я видела, как ты умер, Дэв. Дэв, Дэв, я так по тебе скучаю!»
– Я тоже скучаю по тебе, любимая. И я понимаю, что я мертв… в своем роде. Мое тело определенно погибло при взрыве.
Это тоже встряхнуло ее, но шок разбил цепь бесконтрольной суеты мыслей в ее мозгу, заставил ее вернуться к нормальному мышлению, к какому-то полубалансу здравого смысла и эмоций.
– Дэв?
– Да, Катя.
– Где ты?
– Я… я думаю, что я в сети фрагментов Нага во флоте ДалРиссов. Я нахожусь… да. Я могу передвигаться с корабля на корабль. Сейчас я в твоем уорстрайдере. С тобой. По крайней мере; часть меня.
Мысль была причудливой, почти ужасающей… и успокаивающей.
– Мы давно знали, что Нага – мастера в моделировании вещей. И они могут думать… очень быстро. Быстрее, чем ДалРиссы. Каким-то образом, я еще не уверен каким, они смоделировали мои мысли. Сделали с меня копию, я думаю, в виде электронной модели, сохраненной в матрице их органического компьютера.
– Ты… ты настоящий? Или копия? – Вопросы причиняли боль.
– Катя, этот вопрос не имеет смысла. Я помню себя как Дэва Камерона. Я помню всю свою жизнь… более того, я думаю, что я помню ее лучше, чем когда я имел мозг. Я помню… о, Боже. Я помню все. Мою мать. Моего отца…
– Дэв…
– Я помню, как занимался с тобой любовью в аэрокосмолете. – Она почувствовала его улыбку. – Дважды.
– Я видела, как «Дагхар» взорвался.
– Да.
– Твое тело было уничтожено.
– Да. Но, хорошо… где твое сознание, Катя?
– Сознание – это взаимодействие нейронов в мозге, Дэв. Нет таких вещей как сознание отдельно от тела. Нет такой вещи как душа.
– Я верил в это. Теперь я не так в этом уверен. ДалРиссы знают, черт подери, гораздо больше о том, как работают мозг и тело, чем мы, и я думаю, я думаю, что они верят в души.
– Однако, может быть, все, что нам нужно знать на данный момент, это то, что сознание, чем бы оно ни было, должно работать. Смотри, ведь не имеет значение, видишь ли ты что-либо через оптический нерв в несколько сантиметров в длину или посредством оптического сенсора и лазерного подключения длиной в несколько миллионов километров?
– Конечно. Это ведь вся основа телеуправления.
– Хорошо. Когда я был подключен к Нага в ДалРиссианском флоте, я был… я касался других кораблей. В какой-то момент я нашел тебя. Я мог чувствовать тебя. Было ли это ощущение переправлено моему сознанию на борт «Дагхара»? Или мое сознание слетало к тебе, на борт уорстрайдера?
– Я думаю, вопрос не имеет смысла.
– Не будь настолько уверена, Катя. Когда кто-то говорит, что его сознание где-то еще… – Он умолк, и она почувствовала усмешку. Ее передернуло, словно он действительно был здесь, рядом с ней. – В любом случае, Нага на борту одного из кораблей, должно быть, подобрал модель моего сознания, когда «Дагхар» взорвался.
– Дэв, ты не модель. Люди не могут быть моделями!
– Может быть, и нет. Но если ты можешь назвать сознание серией программ, которые работают параллельно… Вот как можно об этом думать, Катя. Мы говорили раньше по поводу Нага, что он подобен огромной компьютерной сети. Каждый фрагмент – это почка, он сам по себе – набор триллионов или квадриллионов компьютеров, размером с молекулу. Органическая нанотехника.
– Да…
– Все можно рассматривать как массивную параллельную сетевую систему, как широко распространенную обрабатывающую сеть, черт подери, с огромным потенциалом. «Я», важная часть «Я», охватывала большую часть системы, когда «Дагхар» взорвался. Она смоделировала мое ментальное программное обеспечение, скопировала все, чем я был… или спасла меня, – она снова почувствовала его улыбку. – Думай об этом, как о моем временном подключении. Самое важное – это то, что я жив… И сейчас для меня этого достаточно.
«Дэв, я хочу увидеть тебя, обнять тебя. Дэв, я хочу, чтобы ты снова был во мне, пожалуйста…»
– Боюсь, что это невозможно, любовь моя. Больше нет. Но я здесь. С тобой. Настолько, насколько ты захочешь.
Ее мысли разбежались калейдоскопом чувств и ощущений. Она пыталась бороться, пыталась держать их под контролем. Ей казалось, что сейчас она зарыдает… она хотела рыдать, но, подключенная в ИИ «Полководца», не могла этого.
Она знала: уорстрайдеры не могут плакать.
– За мной, рейнджеры! – закричала Катя. – Вперед!
Дэв чувствовал, что теряет контроль. Прежнее радостное возбуждение от того, что он манипулировал десятком кораблей, сотнями флайеров и уорстрайдеров, улетучилось, когда он наблюдал, как точечные оборонительные лазеры сметали в пространство рейнджеров Кати Это походило на жонглирование, когда слишком много шаров, подброшенных в воздух, выходят из-под контроля и падают на пол один за другим.
Облегчение, которое он почувствовал, когда экранное облако взорвалось и закрыло собой уорстрайдеров, было почти всепоглощающим… но это принесло с собой и жгучую эмоциональную горечь: «Я должен был подумать об этом!» Каким-то образом он недоглядел за тем, чтобы этим снабдили атакующую Риу-авианосец группу уорстрайдеров – штурмовую группу, которой руководила Катя, и этот недосмотр мог просто убить ее и каждого страйдерджекера в ее команде.
Нет, это было не совсем верно. Он не мог забыть об облаках-экранах после того, как использовал их при захвате «Орла». Они были основой современной тактики космического сражения, такими же элементарными истинами, как радар, и он отдавал приказы использовать их истребители.
Его пугало отношение к тем мужчинам и женщинам, которые сейчас находились в кораблях и истребителях, мечущихся вокруг грохочущей горы «Кариу». Он думал о страйдерах, управляемых через его ксенолинк, как о части самого себя, о чем-то, что не нуждалось в защите.
Техномегаломания… ощущение своей неуязвимости в ауре высокотехнического волшебства, которое соединило его с органическими сознаниями и электронными системами, разбросанными на тысячи километров в пространстве. О чем он забыл, так это о том, что пылинки, которые дрейфовали в, направлении «Кариу», были людьми. Людьми. Друзьями!
Черт! Он ведь мог убить ее! Где-то приближались вражеские эскорты, и центр битвы, похоже, смещался в направлении штурмовых сил Конфедерации. «Мятежник» был мертв. Также и корвет «Дерзкий», поврежденный повторными ударами лазеров, лучей заряженных частиц и снарядами из многоствольных пушек авианосца. «Созвездие» дрейфовал, с выключенными двигателями, его система маневрирования была разбита вдребезги, хотя он продолжал отвечать огнем в сторону «Кариу» и других кораблей Империи оставшимися батареями. «Орел» практически касался Риу-авианосца, но половина его пушечных башен вышла из строя, а часть поверхности корпуса была залита красным светом раскаленного металла.
Один имперский фрегат был уничтожен залпом ракет с «Орла». Легкий крейсер попытался подобраться к «Орлу» с тыла, но внезапный, неожиданный залп «Созвездия», выпущенный из-за неясно вырисовывавшегося черно-серого бока «Кариу», прошил его броню, повредив энергетические установки.
А Дэв наблюдал сверху за этой резней, подобно великану с руками по локоть в крови, богу войны, пославшему своих людей на алтарь жертвоприношения. Вражеские истребители роились сейчас вокруг осажденного «Кариу», выслеживая уорстрайдеров, прицепившихся к его внешней обшивке.
Боже… Катя!
Неужели его люди стали такими… такими безликими инструментами, что он уже не думал о них как о существах из плоти и крови?
* * *
Истребитель «Соритака» заходил под крутым углом, разрезая заполненную звездами тьму. Вспышки ослепительно-белого света извергались из фюзеляжа.
– Курт! – вскрикнула Катя по ВКС страйдера. – Насади его!
– Отслеживаю!
Многоствольная пушка на корпусе «Бога Войны» затрепетала, Катя почувствовала вибрацию от ее дрожи и увидела вспышки…
… и тут истребитель пролетел мимо, его крылья сверкнули в сиянии солнечного света. Ракета взорвалась, и шрапнель застучала по корпусу Катиного уорстрайдера. Второй истребитель вспыхнул в солнечном свете, третий… четвертый…
– Черт, они слишком быстры! – закричал Курт. – И их слишком много. Вот еще один!..
Боже, должно быть, все чертово крыло истребителей «Кариу» налетело на страйдеров подобно диким пчелам Еще один безмолвный взрыв, Хари Сабри дико закричал… и затем его «Скаут» взорвался сияющим облаком раскаленного газа и фрагментов.
Дыра в корпусе «Кариу» зияла в ста метрах впереди – тоннель, пещера, ведущая к внутренностям авианосца. Катя передала свою волю Нага и метнулась по покрытому пламенем металлу в направлении укрытия.
* * *
Изнеможенный бойней, потрясенный новым взглядом на свою кровавую работу, Дэв напряг свою волю, дотягиваясь до других кораблей ДалРиссов. Он надеялся не вмешивать их в это дело. «Может быть, – подумал он, – я все еще человек, в конце концов: я не могу просить их об этом. Но он не мог смотреть на бойню с участием его людей и ничего не предпринимать.
Молниеносным импульсом мысли он отдал последние распоряжения дальнему флангу цепи кораблей ДалРиссов. Эти корабли сами по себе не были вооружены, но вмонтированные в них фрагменты Нага были оружием таким же разрушительным, как и любое другое в арсенале Империи или Конфедерации. Нага генерировали интенсивные, жестко сфокусированные магнитные поля, используя их для ускорения частей самих себя до скоростей в тысячи километров в секунду.
Имперский легкий крейсер, огибавший «Кариу» сзади, получил очередь твердых стремительных снарядов, места попаданий запылали раскаленной плазмой в опаляющих взрывах, которые испарили часть брони корабля Носовая часть крейсера была разбита вдребезги, остальная броня корежилась, мялась и обугливалась под градом высокоскоростной смерти. Корвет принял на себя еще три удара и испарился в ослепительном взрыве.
Тем временем «Дагхар» снова готовился к движению, собирая свою энергию для еще одного короткого прыжка. Дэв на секунду почувствовал яркий всплеск знакомого тепла. Катя! Жива ли она после падения через эту стену огня?
Да! Он ощущал ее через прикосновение Нага. На краткий момент он увидел окружающее глазами «Полководца»… буря лазерного огня, обгоревшая, ощетинившаяся обломками пещера в корпусе имперского авианосца. Но вражеские истребители пикировали на нее. Она могла не дойти…
– Девятый-девятый, – сказал Дэв. – Это «Самозванец». Всем готовность! Я собираюсь произвести диверсию «Дагхаром»! Вы все сами по себе! Если увидите шанс, хватайтесь за него и используйте!
«Прощай, Катя…»
– Удачи всем вам… «Прыжок!..»
* * *
До сих пор вся битва проходила на орбите Геракла, теперь, однако, вспыхнули маленькие солнца в хвосте «Кариу». Конусообразные лучи заряженных частиц, горячие, как солнечный ветер, взорвались в кильватере, двигая внушительную тушу авианосца-монстра вперед, и когда они случайно прошлись по израненному корпусу «Дерзкого», то мгновенно убили всех, кто еще оставался в живых на борту поврежденного корвета.
Все быстрее и быстрее. Авианосец сошел с орбиты, направляясь прочь от покрытой штормовыми облаками планеты. Те корабли, которые все еще могли маневрировать и двигаться, последовали за ним. «Мятежник», «Дерзкий» и погибшие корабли имперского эскорта, «Созвездие» и беспомощный легкий крейсер остались на Гераклианской орбите, уносясь все дальше и дальше от поля боя.
– Они движутся! – закричала Катя. – Эти ублюдки движутся! – Бок кратера метнулся к ней, ударился о корпус «Бога Войны»… и затем внезапно снова появилась гравитация, потянувшая за собой страйдер. Все вокруг дико заплясало, и Катя ощутила приступ головокружения. Вниз – это туда, в направлении хвоста «Кариу», и она балансировала на краю гигантского кратера вместе с группой других уорстрайдеров, в то время как авианосец шел вверх, в пространство.
На мгновение она подумала, что империалы, возможно, бегут, но моментально отбросила эту идею. Нет, черт подери, они выигрывали… выигрывали! Снявшись с орбиты, они могут отвязаться от «Созвездия», которое продолжало вести огонь по имперским кораблям даже при выключенных двигателях. Они смогут оторваться и от других кораблей, которые продолжали выбрасывать свои жала! вгрызаясь в плоть авианосца, подобно диким осам. Единственное, что до сих пор сохраняло жизнь кораблям Конфедерации, так это то, что «Кариу» сам по себе был хорошим укрытием.
Вражеские истребители моментально исчезли из поля зрения, но они вернутся..: вернутся, достигнув скорости «Кариу», и продолжат убийство. «Дагхар» возник в двух километрах от Риу, такой громадный, что заполнял собой половину неба, заставляя Катю чувствовать себя так, как будто она свисала с крутого обрыва над бескрайним каньоном.
Она слышала Дэва, но была слишком занята в тот момент, чтобы значение его слов дошло до ее сознания. Кузо, что делает этот идиот!
* * *
На расстоянии двух километров от авианосца Дэв снова бросал камни… килограммовые куски самого Нага, стремительно перекрывавшие небольшое по космическим масштабам расстояние до хвостовой секции «Кариу», в пекло его плазменных двигателей.
В таком большом и массивном корабле как «Кариу» корпус корабля в основном состоял из брони, баков с топливом, оружейных башен и энергетических цепей. Корабли Риу-класса конструировались для выживания, что значило, что в них не предусматривалось изолированных мест, в которые можно нанести точно наведенный смертоносный удар… или просто задеть случайным выстрелом.
С близкого расстояния, однако, Дэв мог целиться в точку прямо впереди огромных сопел двигателей «Кариу». Где-то там, под метрами дюрасплава и фабрикрита, должны находиться плазменные отсеки, те, которые питали горящие струи солнц плазмы… и помпы, которые подпитывали их криоводородом, лазеры для плавки водорода, генераторы, питающие магнитное поле.
Поток мелких частиц ударил по корпусу «Кариу» с силой, которая прошла дрожью по всему кораблю, напоминая удар урагана по оловянной крыше. Кубические метры дюралесплава и стали испарились, появился кратер, внутренние энергетические цепи вспыхнули и исчезли, подобно вате в огне факела.
На долю секунды плазменные реакции в двигательном отсеке «Кариу» вышли из-под контроля. Однако корабельный ИИ распознал опасность и отрубил всю сеть целиком. Солнца корабельных двигателей, мигнув, погасли…
– Управление огнем! – заорал адмирал Мияги по боевой сети. – Сконцентрироваться на этом проклятом пришельце!
Двигатели корабля отключились, и они снова были в свободном падении. Еще через секунду «морская звезда» может облупить «Кариу», как яйцо, от носа до кормы. «Убить ее! Убить!»
Оставшееся вооружение «Кариу» развернулось, отслеживая алианского монстра. Истребители тоже перехватили цель, выпуская рой ракет в огромный корпус корабля ДалРиссов.
Снова нулевое g. Катя парила над зияющим кратером в боку «Кариу». Другие уорстрайдеры, попавшие в ловушку вместе с ней, были освобождены, когда авианосец выключил двигатели. Одни мелькали мимо нее, проталкиваясь в пещеру, другие, которых ускорение Риу застало врасплох, сейчас догоняли корабль в сиянии магнитных полей Нага. Вокруг нее было странно тихо Истребители исчезли, огонь ТОЛов был сконцентрирован на другой цели.
Катя не могла пошевелиться, не могла послать «Бога Войны» усилием воли в темноту этой зиявшей дыры. Все ее внимание было сфокусировано на «Дагхаре», который дрейфовал неподалеку. Имперский огонь обрушился на громадный алианский корабль-город; органическая поверхность корабля была не такой жесткой или упругой, как дюралесплав или другие искусственные материалы, произведенные человеком. Ракеты попадали в цель, буравя себе путь вглубь существа, прежде чем взорваться, и видимые последствия каждого такого взрыва были ужасны. Казалось, вся «морская звезда» пылает ослепительным белым огнем.
– Боже! – вскрикнула она. – Боже! Нет!
Дэв!
Взрыв корабля ДалРиссов залил черноту пространства светом, подобным безмолвному, обжигающему глаз взрыву сверхновой звезды.
Глава 33
Мы платим высокую цену за наш разум. Мудрость причиняет боль.
«Электра»Еврипид,413 год до нашей эры.
Как только уорстрайдеры Конфедерации проложили себе путь на борт имперского Риу-авианосца, исход сражения был предрешен. На борту «Кариу» оставались имперские морские пехотинцы и несколько тысяч выживших членов команды, несмотря на тяжелые потери во время сражения. Но имперские флотские корабли не имели обычно такого рода вооружения, которое могло бы произвести впечатление на уорстрайдеров.
Уорстрайдеры, слишком большие и неуклюжие, чтобы двигаться или стоять во весь рост внутри тысячекилометровых коридоров корабля, прокладывали себе путь, проламывая переборки, ныряли головой вперед, подобно огромной, покрытой дюрасплавом моли, царапая палубы, разбивая простенки между отсеками, проламываясь через каждый барьер на своем пути.
Каждый раз, когда они прожигали или проламывали себе путь в новые секции, их встречали потоки вылетающей в пространство атмосферы в вихревых снежных бурях замороженного водяного пара и воздуха. По мере того как команды атакующих продвигались вперед, система аварийного контроля корабля задраивала проломы за ними и восстанавливала давление в тех отсеках, в которых оно падало, но эти системы не могли исправить все повреждения и выходили из строя.
Все больше и больше страйдеров прокладывали себе дорогу на борт, некоторые через шлюзы, некоторые через оторванные и покореженные пушечные башни, а большинство, также как и Катя, через проломы, образовавшиеся от взрывов снарядов и атак боевых флайеров и ракет. Вскоре целые секции корабля опустели, в то время как вакуум окутывал их коридоры и отсеки, разрывая энергетические цепи и выбрасывая их во тьму.
В общем и целом 265 рейнджеров пробились на борт «Кариу» и прокладывали себе огнем путь вперед, занимая коридор за коридором. Имперские морские пехотинцы, многие в тяжелой броне, отстреливались, но единственной жертвой пал пилот «Скаута», который еще до этого получил серьезные повреждения при приближении к «Кариу». Огонь ручного лазера взорвал панель доступа, и заряд тока высокого напряжения замкнулся на мозг пилота.
Морпехи и те из команды, кто пытался противостоять машинам, были поджарены ударами лазеров или разрезаны и распылены выстрелами многоствольных автоматических пушек. Немногие из оборонявшихся осмеливались занять позицию и отстреливаться, когда заполняющая собой коридор туша «Призрака» или «Скорохода» показывалась в их поле видимости. Как результат этого, многие из крупных отсеков корабля, палубы отдыха, складские помещения и ангарные отсеки переполнялись корабельным персоналом, который уже выбыл из сражения и просто искал места, любого места для того, чтобы укрыться от неумолимых монстров. Те, кто смог добраться до спасательных шлюпок «Кариу», бросили корабль, заполняя окружающее пространство дрейфующими искрами аварийных маяков.
Мияги отдал команду стоять насмерть. Немногие из его людей имели индивидуальные средства связи, а большинство интеркомных каналов к этому времени уже вышли из строя, так что приказ услышали только морские пехотинцы. Эти отступали, когда имели возможность, и дрались насмерть, когда не было выхода. Скоро стало совершенно ясно, что даже самые доблестные усилия бесполезны против уорстрайдеров, которые сметали противника лазерным или пушечным огнем.
Через двадцать восемь минут после того, как первый уорстрайдер вломился сквозь обугленную переборку в последний герметичный отсек, он достиг мостика, укрытого внутри корабля примерно в двухстах метрах от точки входа на корпусе. В эту же минуту бледный и трясущийся адмирал Мияги вынырнул из модуля подключения, прижал дуло своего лазерного пистолета к виску и нажал на курок.
Его помощник отдал приказ о капитуляции.
Катя сейчас не думала об этом. Дэв был мертв… мертв. Агония этой мысли заполнила ее сознание, блокируя все ее мысли, ослепляя ее перед лицом сражения, которое продолжалось по всему окружающему пространству. Она знала, что должна сражаться. Будь оно все проклято… этот поганый долг, который заставляет ее висеть здесь, в пространстве, и наблюдать, как люди умирают.
Она открыла свое подключение к Нага, пытаясь заставить его двигаться.
Ничего не получилось!
Ох, кузо. Она провела диагностику, не нашла неисправностей и попыталась снова включить. Опять ничего.
– Курт? Райан?
– Мы здесь, полковник.
– У… у меня неприятности.
Голос Курта звучал несколько далеким.
– Похоже, у нас проблема. Может быть, в интерфейсе с Нага. Я работаю над этим.
– Останемся здесь, – сказал Райан. – Не думаю, что мы там нужны. Все под контролем.
– Мне… мне очень жаль по поводу командора, полковник, – сказал Курт Аллен. – Я знаю, что вы были очень близки.
– Да. Мы были… близки.
– Мы можем что-нибудь сделать?
– Ничего. Я сама… справлюсь с этим. Хорошо?
– Конечно, полковник, – сказал Райан.
– И дайте мне знать, как только справитесь с проблемой. Мы должны… должны идти.
Было ясно, что битва практически закончена. Хотя корабли Конфедерации сильно пострадали, выжившие корабли ДалРиссов, все еще свежие и относительно нетронутые, продолжали запускать свои высокоскоростные снаряды, направляя их один за другим в имперские корабли. Еще до того, как «Кариу» сдался, несколько из мелких имперских кораблей уже бросились прочь с поля битвы. Когда флагман передал о своей сдаче, остальная часть Имперского флота уже более чем желала прекратить сражение и ринуться прочь в открытый космос, что они тут же и сделали. Один за другим они устремлялись в ночь, за пределы Гераклианской орбиты, затем исчезали в К-Т пространстве.
Корабли Конфедерации не стали преследовать врага.
Несмотря ни на что, Конфедерация победила!
Но какой ценой?
Катя смотрела на пушистое сияющее облако, которое продолжало лететь рядом с «Кариу», погребальный костер «Дагхара», все еще излучавший сВИР-епую радиацию из своего залитого вспышками сердца. Обломки, оставшиеся после взрыва, продолжали дрейфовать из его эпицентра. Так как останки уже вышли за пределы орбиты Геракла, то, без сомнения, они попадут на эллиптическую орбиту вокруг Мю Геркулеса. Катя уже прощупала это облако радаром «Бога Войны». Самый большой кусок, который ей удалось засечь, измерялся примерно метром в поперечнике… один метр из всей постройки, которая раньше была две тысячи метров в ширину.
– О, Дэв! – позвала она, вдруг потрясенная разрушительной силой одиночества. – Дэв!
– Я… здесь, Катя.
Шок чуть было не выбил ее из подключения. Она ничего не сказала, не отрывая взгляда от сияющего тумана, оставшегося от взрыва, ее мысли метались. «О Боже, я схожу с ума, он же мертв, он ведь мертв, Боже…»
– Пожалуйста, Катя. Ты не сумасшедшая. И… я не думаю, что я тоже сошел с ума.
– Дэв… Дэв… – она пытаясь справиться с чувствами, бурлящими под ее черепной коробкой.
«Дэв, ублюдок, не делай со мной этого, ты не можешь быть живым!»
Она произвела быструю проверку системы в поисках источника голоса, сверхъестественного голоса Дэва.
Это проходило через Нага.
– Ты помнишь, как мы рассуждали насчет Нага? – вновь прозвучал голос Дэва. – О том, что их субмолекулярная структура очень похожа на сеть человеческих нейронов… но она также похожа и на сеть компьютера с огромным количеством отдельных процессоров, именно так они кодируют воспоминания, которые исчисляются миллиардами лет, в матрицах нанотехнических субклеток.
«Ты мертв, я видела, как ты умер, Дэв. Дэв, Дэв, я так по тебе скучаю!»
– Я тоже скучаю по тебе, любимая. И я понимаю, что я мертв… в своем роде. Мое тело определенно погибло при взрыве.
Это тоже встряхнуло ее, но шок разбил цепь бесконтрольной суеты мыслей в ее мозгу, заставил ее вернуться к нормальному мышлению, к какому-то полубалансу здравого смысла и эмоций.
– Дэв?
– Да, Катя.
– Где ты?
– Я… я думаю, что я в сети фрагментов Нага во флоте ДалРиссов. Я нахожусь… да. Я могу передвигаться с корабля на корабль. Сейчас я в твоем уорстрайдере. С тобой. По крайней мере; часть меня.
Мысль была причудливой, почти ужасающей… и успокаивающей.
– Мы давно знали, что Нага – мастера в моделировании вещей. И они могут думать… очень быстро. Быстрее, чем ДалРиссы. Каким-то образом, я еще не уверен каким, они смоделировали мои мысли. Сделали с меня копию, я думаю, в виде электронной модели, сохраненной в матрице их органического компьютера.
– Ты… ты настоящий? Или копия? – Вопросы причиняли боль.
– Катя, этот вопрос не имеет смысла. Я помню себя как Дэва Камерона. Я помню всю свою жизнь… более того, я думаю, что я помню ее лучше, чем когда я имел мозг. Я помню… о, Боже. Я помню все. Мою мать. Моего отца…
– Дэв…
– Я помню, как занимался с тобой любовью в аэрокосмолете. – Она почувствовала его улыбку. – Дважды.
– Я видела, как «Дагхар» взорвался.
– Да.
– Твое тело было уничтожено.
– Да. Но, хорошо… где твое сознание, Катя?
– Сознание – это взаимодействие нейронов в мозге, Дэв. Нет таких вещей как сознание отдельно от тела. Нет такой вещи как душа.
– Я верил в это. Теперь я не так в этом уверен. ДалРиссы знают, черт подери, гораздо больше о том, как работают мозг и тело, чем мы, и я думаю, я думаю, что они верят в души.
– Однако, может быть, все, что нам нужно знать на данный момент, это то, что сознание, чем бы оно ни было, должно работать. Смотри, ведь не имеет значение, видишь ли ты что-либо через оптический нерв в несколько сантиметров в длину или посредством оптического сенсора и лазерного подключения длиной в несколько миллионов километров?
– Конечно. Это ведь вся основа телеуправления.
– Хорошо. Когда я был подключен к Нага в ДалРиссианском флоте, я был… я касался других кораблей. В какой-то момент я нашел тебя. Я мог чувствовать тебя. Было ли это ощущение переправлено моему сознанию на борт «Дагхара»? Или мое сознание слетало к тебе, на борт уорстрайдера?
– Я думаю, вопрос не имеет смысла.
– Не будь настолько уверена, Катя. Когда кто-то говорит, что его сознание где-то еще… – Он умолк, и она почувствовала усмешку. Ее передернуло, словно он действительно был здесь, рядом с ней. – В любом случае, Нага на борту одного из кораблей, должно быть, подобрал модель моего сознания, когда «Дагхар» взорвался.
– Дэв, ты не модель. Люди не могут быть моделями!
– Может быть, и нет. Но если ты можешь назвать сознание серией программ, которые работают параллельно… Вот как можно об этом думать, Катя. Мы говорили раньше по поводу Нага, что он подобен огромной компьютерной сети. Каждый фрагмент – это почка, он сам по себе – набор триллионов или квадриллионов компьютеров, размером с молекулу. Органическая нанотехника.
– Да…
– Все можно рассматривать как массивную параллельную сетевую систему, как широко распространенную обрабатывающую сеть, черт подери, с огромным потенциалом. «Я», важная часть «Я», охватывала большую часть системы, когда «Дагхар» взорвался. Она смоделировала мое ментальное программное обеспечение, скопировала все, чем я был… или спасла меня, – она снова почувствовала его улыбку. – Думай об этом, как о моем временном подключении. Самое важное – это то, что я жив… И сейчас для меня этого достаточно.
«Дэв, я хочу увидеть тебя, обнять тебя. Дэв, я хочу, чтобы ты снова был во мне, пожалуйста…»
– Боюсь, что это невозможно, любовь моя. Больше нет. Но я здесь. С тобой. Настолько, насколько ты захочешь.
Ее мысли разбежались калейдоскопом чувств и ощущений. Она пыталась бороться, пыталась держать их под контролем. Ей казалось, что сейчас она зарыдает… она хотела рыдать, но, подключенная в ИИ «Полководца», не могла этого.
Она знала: уорстрайдеры не могут плакать.