Страница:
– Спасибо, капитан, – сказал Синклер. – Если то, что вы рассказали, соответствует действительности, то, вполне возможно, вы дали нам оружие, необходимое, чтобы встряхнуть «Далекую Звезду» и протащить ее через Конгресс.
– Надеюсь, что так, сэр. Если есть вообще какой-нибудь способ привлечь ДалРиссов на нашу сторону, мы должны его открыть. Любыми средствами.
– Конгресс, – проворчал генерал Смит, – также некомпетентен сейчас, как и до того, как мы оставили Новую Америку. Я все еще считаю, что мы должны делать то, что является верным, а не сидеть, ожидая, пока идиоты-делегаты оторвут свои задницы от стульев. Я не имею в виду присутствующих. – Синклер все еще состоял делегатом Конгресса от Новой Америки.
– Военное правило, Дарвин? – спокойно спросил Синклер генерала.
Смит обдумал вопрос, затем коротко ответил, – Если есть такая необходимость, сэр. Отчаянные времена требуют отчаянных мер.
– Этой строчкой об «отчаянных временах», генерал, – сказал тихо Дэв, – обычно всегда оправдывали диктаторство.
– Мы не выиграем эту войну, превратившись в того же монстра, против которого сейчас воюем, – промолвил Синклер. – Мы будем, следовать формам демократии, даже если суть их также бессмысленна, как в данный момент. Конгресс, даже такой, как этот, является единственной вещью, узаконивающей нас в глазах тех людей, чьей поддержки мы ищем. Эти «идиоты-делегаты», как вы говорите, – будущее Конфедерации.
– Что ж, по крайней мере, – рассмеялся адмирал Халлек, – у нас не так много этих сукиных детей, с которыми надо бороться.
Конгресс Конфедерации существенно уменьшился за год, прошедший после того, как он впервые собрался в Джефферсоне. Когда Конгресс покидал Новую Америку, спасаясь от имперцев, большинство делегатов, состоящих в оппозиции, остались. На Геракл бежали преданные сторонники полного разрыва с Земной Гегемонией.
Но это совершенно не значило, что между пятью сотнями делегатов царила гармония. Серьезные различия между мирами продолжали потрясать молодое правительство. Проект закона о равенстве для генетически созданных людей был одним из самых серьезных предметов раздора. Права «геников», так жизненно необходимых для поддержания экономической мощи Радуги, были защищены аболиционистскими партиями на Либерти, и кровная вражда по этому вопросу распространилась также и на другие миры Разделение превратило стороны во врагов Сражения за и против новых планов переросли в политическую борьбу, которая далеко ушла от интересов Конфедерации и полностью превратилась в область личной власти.
В последнее время проблемой Конгресса стал вопрос о рассеивании крохотного флота Конфедерации. Слишком маленький для того, чтобы противостоять имперским силам, он на сегодняшний день доказал, что годится для чего-то большего, чем налеты на коммерческие транспорты… но только в тех случаях, когда не встречает серьезного сопротивления. «Орел» по-прежнему был самым мощным кораблем в арсенале Конфедерации, а самая скромная Имперская эскадра обычно включала в себя два-три корабля класса «Орла» в качестве эскорта для крупных крейсеров и авианосцев.
Хотя Конгресс избрал Тревиса Синклера для командования войсками Конфедерации, он все же должен был отвечать перед Конгрессом за свои решения… и выполнять его рекомендации, когда они принимались голосованием. Правительство мятежников разделилось и по поводу того, что делать с флотом, и по вопросу свободы для «геников». Некоторые поддерживали идею использования флота в давно планировавшейся и долго обсуждавшейся операции «Далекая Звезда». Другие настаивали на том, что флот необходимо держать вблизи столицы Конфедерации. Многие из делегатов все еще воздерживались от принятия какого-либо решения, и именно их голоса Синклер надеялся перетянуть на свою сторону новостью с Алии А.
– О вашей команде позаботились, капитан? – спросил Синклер.
– Да, сэр. Командир Кеннеди, мой помощник, в данный момент занимается вопросом безопасности корабля. Она даст разрешение первой партии на увольнение уже сегодня вечером.
– Это хорошо. Боюсь, у нас все еще не слишком комфортабельно. На станции чертовски тесно, а на поверхности несколько примитивно.
– Я думаю, экипаж будет рад увидеть все что угодно, после многомесячного пребывания на борту «Орла». И поесть чего-нибудь, кроме нихонгской бурды.
– Ах, боюсь, программа по приготовлению пищи все еще предлагает японские блюда, – покачал головой Синклер. – Технологи были слишком заняты, поддерживая работу энергозавода и создавая линии по производству вооружения, чтобы позаботиться о меню.
– Другими словами, Дэв, – сказал знакомый голос, – на ужин рис, овощи и рыба.
Повернувшись, Дэв увидел стройную темноволосую женщину в коричневой военной форме.
– Катя!
– Так ты в конце концов решил вернуться, а? – подмигнула она.
– Полковник, – серьезно сказал Синклер, – пугала нас угрозой использовать своих рейнджеров в качестве поисковой партии, если вы не вернетесь немедленно. Мы рады, что вам это удалось. – Он сделал паузу, консультируясь со своим «внутренним голосом». – Что ж, у нас есть еще около двенадцати часов, прежде чем снова соберется Конгресс, а что касается меня, то мне необходимо ознакомиться с информацией, которую привез нам капитан. – Синклер перевел взгляд с Дэва на Катю, затем снова на Дэва. – Сможете ли вы оба присутствовать на брифинге?
– Конечно.
– Да, сэр.
– Хорошо.
– Тогда и увидимся. А сейчас, надеюсь, Катя будет так добра и проводит вас в ваши апартаменты, проследив за тем, чтобы вы устроились как следует. – Он широко улыбнулся. – Думаю, вам есть о чем поговорить.
– Спасибо, сэр.
В связи с постоянной сменой персонала, каюты предоставлялись на временное пользование, а личные вещи хранились в грузовом модуле.
Когда Синклер и его сопровождающие отошли прочь, Дэв повернулся к Кате.
– Привет, незнакомка.
– Привет, Дэв. Со счастливым прибытием. Ужасно приятно видеть тебя.
– И я рад. – Он осмотрелся по сторонам. – Так… похоже, уединенность все еще является здесь роскошью.
– И больше чем обычно, Дэв. Портовые и жилищные мощности здесь, в новом Аргосе, растут очень быстро, но не настолько, чтобы поспевать за ростом населения. За последние четыре месяца к нам прибыло почти восемь тысяч человек. Идея распространяется. Вся граница хочет независимости.
– Что заставляет нас направиться на поиски новых мест.
Он осмотрелся вокруг. Отсек жизнеобеспечения был изначально создан как внешний пост с каютами для персонала, так что здесь было достаточно места лишь для сотни имперских наблюдателей и разведчиков. Теперь, когда здесь располагался правительственный центр Конфедерации и штаб-квартира Конфедерационного Военного Командования, насчитывалось более семи сотен человек, да и транзитное население, возможно, составляло еще тысячу. Многие жили на борту различных транспортов на орбите, но им приходилось время от времени сменять свои корабельные каюты на комнаты с небольшой гравитацией в небесном лифте в отсеке жизнеобеспечения, чтобы поддерживать форму. Слишком долгое пребывание в невесомости могло сделать из самого сильного человека беспомощного калеку.
Ну и, конечно, большая часть населения жила на поверхности планеты.
– Насколько я понимаю, у нас нет времени слетать на Геракл, – грустно сказал Дэв.
– У нас слишком мало аэрокосмолетов. Мы не сможем добраться туда раньше, чем через день или два. Я думаю, лучше всего остановиться на паре модулей.
– Что ж, красотка, ты обеспечиваешь модули, – сказал Дэв, улыбаясь. Он дотронулся указательным пальцем до своего виска. – А я обеспечу место. Веди!
Позже Дэв и Катя разделили общую ВИР-туальную реальность, их сознания соскользнули туда из отдельных модулей и соединились друг с другом с помощью программного обеспечения.
…Волны накатывали на песчаный пляж. Солнце, скользящее на запад, касалось океана золотым и белым сиянием, а морские чайки парили в полуденном небе. Белая пена облизывала песок, накатывая на него и затем снова сползая в воду. Дэв не был даже уверен, существует ли все еще подобная реальность, так загрязнялись в течение последних пяти веков прибрежные воды Земли.
Но это всколыхнуло в нем воспоминания о доме, также как и в Кате. На Новой Америке не было морских чаек, но там были океаны с их медленными, вызываемыми Луной приливами.
– Вот это гораздо лучше, – улыбнулся Дэв, поворачиваясь к Кате. – Наконец-то одни!
– Добро пожаловать домой, приятель, – сказала она. – Давно ты не был здесь.
– Путь не близкий. – Он потянулся, заключил ее в свои объятия. Их аналоги носили легкую одежду, шорты и майки, босые ноги ощущали влажный песок. Она чувствовала себя прекрасно в кольце его рук. Имитация была достаточно точной, так что воспроизводила даже запах ее волос, поднимая его из воспоминаний Дэва.
– Ты даже не представляешь, как я по тебе скучал!
– Ох, я бы так не сказала. Почему это ты думаешь, что не представляю?
Они поцеловались. По прошествии нескольких долгих минут, Дэв оторвался от нее.
– Хорошо. Может, ты и вправду знаешь. – Он нежно увлек ее вниз на песок, затем рука его скользнула под ее майку, поглаживая обнаженную кожу. Она потянулась и поймала его руку, прижимая ее к своей груди.
– Дэв, мне очень жаль…
– Ах, да, – он убрал руку. – Извини.
– Мы не могли бы подождать до тех пор, пока не сможем сделать это… по-настоящему?
– Конечно.
Катя не испытывала любви к ВИР-туальному сексу еще с тех пор, когда Дэв познакомился с ней, хотя ощущения были неотличимы от реальности. Секс, также как и любая другая деятельность и ощущения, происходил в мозгу, и было совершенно невозможно отличить, поступают ли стимуляции в кору головного мозга от нервных окончаний на теле или от взаимодействующей информации, подающейся из ИИ подключения. Дэв никогда не понимал, почему Катя не любила ВИР-туальный секс, тогда как сам он обычно с удовольствием отдавался ему.
Но все равно, ему до боли не хватало реальной Кати. Прошло четыре месяца с тех пор, как он видел ее в последний раз, а ее аналоги, которые он взял со собой в полет, уже не казались ему такими свежими и настоящими, как когда-то. Ни один ИИ не смог бы скопировать и в совершенстве воспроизвести речь и манеры настоящего человека так, чтобы они всегда казались естественными. Это невозможно при использовании лишь воспоминаний. Во время перелета «Орла» на Геракл, Дэв решил для себя – больше всего в их с Катей отношениях ему нравилась непредсказуемость.
«Может быть, – подумал он, – именно поэтому цефлинк с участием двоих намного интереснее, чем созданные компьютером образы». Так как Катя не любила ВИР-туального секса, приходилось находить время и место для того, чтобы заниматься этим в реальности, а это, похоже, было невозможно, пока они не попадут в Аргоспорт. «Квартиры», о которых упомянул Синклер, были одним из многих модулей на квартирном уровне Д, где, по крайней мере, двадцать мужчин и женщин могли посменно спать или использовать маленькую комнату отдыха. В мультимировой метакультуре, считавшей ВИР-туальный секс таким же обычным делом, как ВИР-спектакль, реальный секс не отвергался, а иногда даже приветствовался. Дэв, рожденный на Земле и хорошо знавший шакаи, или имперскую сверхкультуру, был привычен к идее секса в присутствии других людей, хотя никогда не занимался этим сам. Специфические культуры, особенно в приграничье, требовали уединенности для этого самого интимного из всех занятий. Катя скорее бы уж занялась с ним ВИР-туальным сексом, чем решилась бы в реальности сделать это в одной из общих спален.
«Что ж, – сказал он сам себе, – прожил четыре месяца без реальной Кати, могу потерпеть и еще несколько дней». Главное, что он имел возможность видеть ее, говорить с ней… по крайней мере, сейчас.
– Итак, – вздохнул Дэв, пытаясь скрыть невеселые мысли, – пока мы находились за пределами системы, были ли какие-нибудь признаки… Нага?
– Ничего, – радостно отозвалась Катя. – Ничего, кроме маленькой черной лужи. Похоже, он ушел слишком далеко в глубину коры после того, как потерял контакт с тобой. Некоторые считают, что ты, возможно, сильно напугал его.
– Может быть. Он-то уж точно напугал меня до чертиков. – Дэва передернуло, и Катя потянулась к нему, обхватив руками его голову и привлекая его к себе. Они молча смотрели на медленно краснеющее небо.
– Как думаешь, – наконец сказала Катя, – они продолжат операцию с «Далекой Звездой»?
– Я думаю, это зависит от Конгресса и командования, – ответил Дэв. – И по-прежнему считаю, что это единственный логический выбор для нас. Новости с Алии А дают нам. шанс.
– В командовании все еще есть люди, которые считают, что вся эта затея никуда не годится. В Конгрессе тоже. Синклер отстаивал эту идею с тех пор, как мы перебрались сюда.
– Могу себе представить. – Дэв покачал головой. – Одна мысль не дает мне покоя. Я спрашиваю себя, почему именно мы должны это делать?
– Ну, наш опыт общения с Нага вполне объясняет, это.
– Почему? Мы, как предполагается, должны заключить своего рода союз с ДалРиссами. Нага не имеет к этому никакого отношения.
– Это наш опыт общения с логикой нечеловеческого порядка. С нелюдьми, как бы они там ни выглядели. В любом случае, Нага на Генну Рише помогает ДалРиссам проводить мелиорацию их родного мира. – Катя задумалась. – Знаешь, генерал Синклер, возможно, захочет видеть тебя на ШраРише потому, что ты герой для ДалРиссов. Если бы не ты…
– Кто герой… я? Кузо, нам это неизвестно, Катя. Мы не знаем достаточно для того, чтобы даже предполагать, как ДалРиссы мыслят! Может быть, у них нет героев. – Он фыркнул. – Черт, может быть, они убивают и едят своих героев или приносят их в жертву Великому Буджуму.
– Как, как? Великому Буджуму?
– Конечно. Снарк был Буджумом, понимаешь. – Когда Катя непонимающе посмотрела на него, он пожал плечами. – Извини. Это Льюис Кэррол. Я загрузил много литературы, пока мы были в К-Т пространстве. Множество старой классики. Кэррол. Хемингуэй. Спилберг.
– Звучит похоже на Леа Леанну, – сказала Катя, называя популярную ВИР-актрису, известную по всей Шикидзу за ее роли, сдобренные ВИР-туальным сексом, погонями и всяческими монстрами.
– Катя, я не герой. Черт, мне нельзя быть даже капитаном корабля. Мне двадцать восемь стандартных лет. Три года назад я был «леггером», пушечным мясом. Теперь я командую налетами на коммерческие рейсы и должен выступать в роли посла к единственной внеземной цивилизации, которую мы знаем.
– Ты не берешь в расчет Нага?
– Да, единственного Нага, ничего не знающего о своих собратьях. Ты что, не видишь, к ним нельзя применить даже слово «цивилизация».
– Это правда. Что ж, я знаю это чувство, Дэв. Я ненамного старше тебя, а командую полком. Законы Филдинга, я думаю.
Доктор Карл Гюнтер Филдинг был ученым-философом двадцать пятого века, который создал классическую программу обучения под названием Человек и Его Творения. Он первым сформировал то, что давно уже стало очевидным: «цефлинковая технология увеличивает человеческую производительность посредством уменьшения времени, необходимого для получения специальных знаний». Второй закон следовал за первым:
«Цефлинковая технология увеличивает фактор личного уровня стресса за счет уменьшения времени, необходимого для получения физического опыта».
Другими словами, способность закладывать воспоминания, знания и даже определенные навыки в мозг человека посредством правильно имплантированного оборудования трансформировала человеческую культуру бессчетное количество раз за последние пять веков. Но, возможно, самым важным стала отмена связи между «взрослением» и физическим возрастом. Прежнее, ориентированное на карьеру обучение, требовавшее от восьми до десяти лет упорных занятий во времена двадцать первого века, потеряло всякий смысл. Те же знания можно было вложить прямо в мозг. В то же время, уверенность, зрелость и все вытекающее из этого по-прежнему оставалось продуктом опыта. В то время как не существовало объективной разницы между событиями, пережитыми в реальности и загруженными посредством цефлинка, факт состоял в том, что сорокалетний человек имел все же вдвое больший опыт, чем двадцатилетний.
С приходом современной цефлинковой технологии воинское звание уже не так тесно было связано с возрастом, как раньше. Звание капитана военного флота у Дэва и Катин чин полковника не были необычными для людей, которым перевалило за четверть века. Понимание Дэвом космической флотской тактики, принципов командования, даже политической теории было таким же полным, как и у его одногодок… а в действительности даже больше, чем у кого-то другого, потому что он неоднократно применял загруженное в него обучение на практике. Оборотной стороной медали, однако, была неуверенность в том, что принятое решение или отданный приказ всегда верны. Это, как правило, приходит с жизненным опытом, которого Дэву, как он сам начал понимать, не доставало. Подключенный к ИИ звездного корабля, или, что еще хуже, пойманный в божественной славе ксенолинка, он чувствовал себя неуязвимым сверхчеловеком. А теперь в программе, которая хитроумно создала для него и заставила воспринимать как реальность этот солнечный закат, волны, песок и тепло девушки в объятиях, Дэв действительно чувствовал себя очень маленьким.
– Может быть, – сказал он, – Конгресс все же проголосует против этого намерения.
Глава 7
Операция прошла на голосовании с соотношением голосов 351 к 148, с 19 воздержавшимися. В настоящее время на небесном лифте присутствовали 518 делегатов, представлявших различные колонии Пограничья в Конгрессе Конфедерации. Большинство из них были приверженцами независимости от Земной Гегемонии и империи Дай Нихон и продемонстрировали преданность, подписав Декларацию Причин Синклера. Меньшинство, две сотни или около того, либо все еще не решили для себя этого вопроса, либо все же надеялись достичь примирения с Дай Нихон, возможно, в рамках своего рода содружества миров. Делегаты, противостоявшие вообще каким-либо изменениям в статусе колоний миров Пограничья, остались на Новой Америке, когда Конгресс покидал этот мир, спасаясь от вторжения имперских сил. Вопрос о том, можно ли по-прежнему считать их делегатами Конгресса Конфедерации, хотя и не голосующими, все еще оставался предметом частых дебатов.
Принятие законов и постановлений по проведению основных, на уровне политики, мер требовало большинства в две трети от присутствующих делегатов. Для одобрения операции «Далекая Звезда» было необходимо 346 голосов. Очевидно, многие из делегатов, выступавших против полного разрыва с земным правительством, проголосовали за «Далекую Звезду». Дэв задавался вопросом, почему они поддержали операцию.
– Я думал, – сказал он Синклеру, – что они, наоборот, испугаются, что мы все испортим, включаясь в происходящее на Алии А-6.
Они находились в конференц-зале, который был частью штаб-квартиры командования на борту «Обманщика». Там не было стульев, но на небесном лифте это не доставляло больших неудобств и позволяло большему числу мужчин и женщин собраться вокруг круглого центрального стола с его голографическим проектором и блокнотами интерфейса. Низкие, с серым покрытием, яйцеобразные модули подключения выстроились вдоль перегородок отсека. Большинство пустовало, но некоторые занимали сменные офицеры, которые поддерживали связь с Аргоспортом и с дозорными кораблями, разбросанными по системе Мю Геркулеса.
В комнате для брифингов собрались восемнадцать членов кабинета военного командования, не считая Дэва, Кати и самого Синклера. Было еще одно гражданское лицо – Брэнда Ортиз, специалист по ксенам. Это была привлекательная женщина лет сорока пяти с длинными темными волосами на макушке, спадавшими на спину, но выбритыми по бокам, чтобы иметь свободный доступ к Т-гнездам за ушами. Как и Дэв, она была родом с Земли.
– Они боятся именно этого, капитан, – ответил Синклер. – Что мы все испортим. Но еще страшнее ничего не делать, а именно это случится, если мы не сможем преодолеть проблемы отсутствия персонала, оружия и поставок. Сейчас Конгресс полагает, и на этот раз наши источники информации разведслужбы, похоже, поддерживают это, что у нас осталось всего пять, от силы шесть месяцев, прежде чем Империя выступит против нашей базы на Геракле. Наш флот не может тягаться с ними, так что, если мы первыми двинемся против имперских сил, они просто раздавят нас. Если же мы останемся здесь и будем ждать, рано или поздно нас все равно уничтожат.
– И так плохо, – обронил темнокожий мужчина с седыми волосами и планками генерала-майора на воротнике, – и этак нехорошо.
– Именно так обстоят дела на данный момент, генерал Чабра.
– Что ж, тогда есть проблема, сэр, – заметил Дэв, – инопланетная система за сто тридцать световых лет от Солнца, так что… – Он проконсультировался со своими собственными ОЗУ файлами, производя быстрое вычисление, основанное на расстоянии от Мю Геркулеса до Солнца и угловом отклонении между Алией и Мю в небе Земли. – Итак, сто пять световых лет отсюда до Алии, – сказал он секундой позже. – Это путешествие займет три с половиной месяца Мне наплевать, насколько рады будут ДалРиссы, но мы не сможем слетать туда, выбить империалов и вернуться назад за пять-шесть месяцев Это невозможно.
Синклер кивнул.
– Фактически мы не можем реально рассчитывать на это. Но мы видели в действии один звездный корабль ДалРиссов, продемонстрировавший мгновенное перемещение от Алии А до Альтаира, в буквальном смысле, мгновенно. Если ваша миссия пройдет успешно, возможно, ваш путь обратно займет меньше времени, чем вы себе можете представить. Разумеется, стоит поближе познакомиться с ДалРиссами, чтобы выяснить, как им это удается.
– Конечно, именно к этому японцы и стремились, – заметил генерал Дарвин Смит. – Они ведь присутствуют на Алии А-6 с 2540 года и до сих пор не обнаружили, как ДалРиссам это удается Каким это образом наши экспедиционные силы смогут осуществить за недели или дни то, что лучшие имперские ученые не смогли выполнить за три года?
Синклер взглянул через стол на женщину в гражданском.
– Профессор? У вас были кое-какие мысли на этот счет.
– Вообще-то, – сказала Брэнда Ортиз, – мы думаем, что, возможно, империалы задавали ДалРиссам неверные вопросы. Они хотят воспроизвести технологию ДалРиссов посредством машин, особенно, этот замечательный космический привод. Идея в том, чтобы построить свой собственный двигатель, хотя некоторые сомневаются, что это можно сделать. Мы знаем, что ДалРиссы используют биологически выращенные организмы, так называемые Исполнители, чтобы искривлять пространство. Боюсь, это вообще невозможно без использования технологии ДалРиссов.
– Другими словами, нам нужно вырастить наши корабли так же, как это делают они, – предложила женщина-генерал, – и в качестве команды поставить туда Исполнителей.
– Именно, – сказала Ортиз. – Мы еще не знаем, как это сделать. Но прежде чем мы вообще начнем, необходимо научиться общаться с ДалРиссами. Пока империалы находятся там, у нас нет такой возможности.
– Я поднял этот вопрос, – сказал Синклер, – чтобы заострить внимание на важности операции «Далекая Звезда» для Восстания, для будущего человечества. Нам придется иметь дело с культурой, которая развивалась по совершенно другому пути, нежели наша. Нет, Дэв, ты, скорее всего, не сможешь вернуться домой быстро, но даже малейшая возможность того, что ты сможешь узнать их секрет, делает сделку стоящей.
– Это не поможет, если мы вернемся, – заметила Катя, – и обнаружим, что Империя захватила Геракл месяц назад.
– Мы, вообще-то, хотели бы знать, что у нас еще есть Конфедерация, когда будем возвращаться, – добавил Дэв.
– Конечно, – кивнул Синклер. – Правда заключается в том, что мы, я имею в виду правительство Конфедерации, не сможем в любом случае оставаться здесь надолго. Как я говорил, разведка считает, что у нас есть еще пять месяцев или около того, прежде чем здесь все взорвется. Что же касается меня, то я буду удивлен, если это займет так много времени.
– Вполне возможно, что сейчас по границам системы шныряют разведчики, – заметил один из помощников Синклера. – Если они вышли из К-Т пространства достаточно далеко, а затем подошли в низкоэнергетическом и скрытном режиме, мы никогда не сможем узнать, что они здесь были.
– Я так думаю, Пол. Сейчас империалы осторожны, но они не могут просто позволить нам сидеть здесь и совать свои носы в их дела. Они вернутся и в количестве, достаточном для того, чтобы твой трюк с камнями не принес нам пользы, Дэв.
– Надеюсь, что так, сэр. Если есть вообще какой-нибудь способ привлечь ДалРиссов на нашу сторону, мы должны его открыть. Любыми средствами.
– Конгресс, – проворчал генерал Смит, – также некомпетентен сейчас, как и до того, как мы оставили Новую Америку. Я все еще считаю, что мы должны делать то, что является верным, а не сидеть, ожидая, пока идиоты-делегаты оторвут свои задницы от стульев. Я не имею в виду присутствующих. – Синклер все еще состоял делегатом Конгресса от Новой Америки.
– Военное правило, Дарвин? – спокойно спросил Синклер генерала.
Смит обдумал вопрос, затем коротко ответил, – Если есть такая необходимость, сэр. Отчаянные времена требуют отчаянных мер.
– Этой строчкой об «отчаянных временах», генерал, – сказал тихо Дэв, – обычно всегда оправдывали диктаторство.
– Мы не выиграем эту войну, превратившись в того же монстра, против которого сейчас воюем, – промолвил Синклер. – Мы будем, следовать формам демократии, даже если суть их также бессмысленна, как в данный момент. Конгресс, даже такой, как этот, является единственной вещью, узаконивающей нас в глазах тех людей, чьей поддержки мы ищем. Эти «идиоты-делегаты», как вы говорите, – будущее Конфедерации.
– Что ж, по крайней мере, – рассмеялся адмирал Халлек, – у нас не так много этих сукиных детей, с которыми надо бороться.
Конгресс Конфедерации существенно уменьшился за год, прошедший после того, как он впервые собрался в Джефферсоне. Когда Конгресс покидал Новую Америку, спасаясь от имперцев, большинство делегатов, состоящих в оппозиции, остались. На Геракл бежали преданные сторонники полного разрыва с Земной Гегемонией.
Но это совершенно не значило, что между пятью сотнями делегатов царила гармония. Серьезные различия между мирами продолжали потрясать молодое правительство. Проект закона о равенстве для генетически созданных людей был одним из самых серьезных предметов раздора. Права «геников», так жизненно необходимых для поддержания экономической мощи Радуги, были защищены аболиционистскими партиями на Либерти, и кровная вражда по этому вопросу распространилась также и на другие миры Разделение превратило стороны во врагов Сражения за и против новых планов переросли в политическую борьбу, которая далеко ушла от интересов Конфедерации и полностью превратилась в область личной власти.
В последнее время проблемой Конгресса стал вопрос о рассеивании крохотного флота Конфедерации. Слишком маленький для того, чтобы противостоять имперским силам, он на сегодняшний день доказал, что годится для чего-то большего, чем налеты на коммерческие транспорты… но только в тех случаях, когда не встречает серьезного сопротивления. «Орел» по-прежнему был самым мощным кораблем в арсенале Конфедерации, а самая скромная Имперская эскадра обычно включала в себя два-три корабля класса «Орла» в качестве эскорта для крупных крейсеров и авианосцев.
Хотя Конгресс избрал Тревиса Синклера для командования войсками Конфедерации, он все же должен был отвечать перед Конгрессом за свои решения… и выполнять его рекомендации, когда они принимались голосованием. Правительство мятежников разделилось и по поводу того, что делать с флотом, и по вопросу свободы для «геников». Некоторые поддерживали идею использования флота в давно планировавшейся и долго обсуждавшейся операции «Далекая Звезда». Другие настаивали на том, что флот необходимо держать вблизи столицы Конфедерации. Многие из делегатов все еще воздерживались от принятия какого-либо решения, и именно их голоса Синклер надеялся перетянуть на свою сторону новостью с Алии А.
– О вашей команде позаботились, капитан? – спросил Синклер.
– Да, сэр. Командир Кеннеди, мой помощник, в данный момент занимается вопросом безопасности корабля. Она даст разрешение первой партии на увольнение уже сегодня вечером.
– Это хорошо. Боюсь, у нас все еще не слишком комфортабельно. На станции чертовски тесно, а на поверхности несколько примитивно.
– Я думаю, экипаж будет рад увидеть все что угодно, после многомесячного пребывания на борту «Орла». И поесть чего-нибудь, кроме нихонгской бурды.
– Ах, боюсь, программа по приготовлению пищи все еще предлагает японские блюда, – покачал головой Синклер. – Технологи были слишком заняты, поддерживая работу энергозавода и создавая линии по производству вооружения, чтобы позаботиться о меню.
– Другими словами, Дэв, – сказал знакомый голос, – на ужин рис, овощи и рыба.
Повернувшись, Дэв увидел стройную темноволосую женщину в коричневой военной форме.
– Катя!
– Так ты в конце концов решил вернуться, а? – подмигнула она.
– Полковник, – серьезно сказал Синклер, – пугала нас угрозой использовать своих рейнджеров в качестве поисковой партии, если вы не вернетесь немедленно. Мы рады, что вам это удалось. – Он сделал паузу, консультируясь со своим «внутренним голосом». – Что ж, у нас есть еще около двенадцати часов, прежде чем снова соберется Конгресс, а что касается меня, то мне необходимо ознакомиться с информацией, которую привез нам капитан. – Синклер перевел взгляд с Дэва на Катю, затем снова на Дэва. – Сможете ли вы оба присутствовать на брифинге?
– Конечно.
– Да, сэр.
– Хорошо.
– Тогда и увидимся. А сейчас, надеюсь, Катя будет так добра и проводит вас в ваши апартаменты, проследив за тем, чтобы вы устроились как следует. – Он широко улыбнулся. – Думаю, вам есть о чем поговорить.
– Спасибо, сэр.
В связи с постоянной сменой персонала, каюты предоставлялись на временное пользование, а личные вещи хранились в грузовом модуле.
Когда Синклер и его сопровождающие отошли прочь, Дэв повернулся к Кате.
– Привет, незнакомка.
– Привет, Дэв. Со счастливым прибытием. Ужасно приятно видеть тебя.
– И я рад. – Он осмотрелся по сторонам. – Так… похоже, уединенность все еще является здесь роскошью.
– И больше чем обычно, Дэв. Портовые и жилищные мощности здесь, в новом Аргосе, растут очень быстро, но не настолько, чтобы поспевать за ростом населения. За последние четыре месяца к нам прибыло почти восемь тысяч человек. Идея распространяется. Вся граница хочет независимости.
– Что заставляет нас направиться на поиски новых мест.
Он осмотрелся вокруг. Отсек жизнеобеспечения был изначально создан как внешний пост с каютами для персонала, так что здесь было достаточно места лишь для сотни имперских наблюдателей и разведчиков. Теперь, когда здесь располагался правительственный центр Конфедерации и штаб-квартира Конфедерационного Военного Командования, насчитывалось более семи сотен человек, да и транзитное население, возможно, составляло еще тысячу. Многие жили на борту различных транспортов на орбите, но им приходилось время от времени сменять свои корабельные каюты на комнаты с небольшой гравитацией в небесном лифте в отсеке жизнеобеспечения, чтобы поддерживать форму. Слишком долгое пребывание в невесомости могло сделать из самого сильного человека беспомощного калеку.
Ну и, конечно, большая часть населения жила на поверхности планеты.
– Насколько я понимаю, у нас нет времени слетать на Геракл, – грустно сказал Дэв.
– У нас слишком мало аэрокосмолетов. Мы не сможем добраться туда раньше, чем через день или два. Я думаю, лучше всего остановиться на паре модулей.
– Что ж, красотка, ты обеспечиваешь модули, – сказал Дэв, улыбаясь. Он дотронулся указательным пальцем до своего виска. – А я обеспечу место. Веди!
Позже Дэв и Катя разделили общую ВИР-туальную реальность, их сознания соскользнули туда из отдельных модулей и соединились друг с другом с помощью программного обеспечения.
…Волны накатывали на песчаный пляж. Солнце, скользящее на запад, касалось океана золотым и белым сиянием, а морские чайки парили в полуденном небе. Белая пена облизывала песок, накатывая на него и затем снова сползая в воду. Дэв не был даже уверен, существует ли все еще подобная реальность, так загрязнялись в течение последних пяти веков прибрежные воды Земли.
Но это всколыхнуло в нем воспоминания о доме, также как и в Кате. На Новой Америке не было морских чаек, но там были океаны с их медленными, вызываемыми Луной приливами.
– Вот это гораздо лучше, – улыбнулся Дэв, поворачиваясь к Кате. – Наконец-то одни!
– Добро пожаловать домой, приятель, – сказала она. – Давно ты не был здесь.
– Путь не близкий. – Он потянулся, заключил ее в свои объятия. Их аналоги носили легкую одежду, шорты и майки, босые ноги ощущали влажный песок. Она чувствовала себя прекрасно в кольце его рук. Имитация была достаточно точной, так что воспроизводила даже запах ее волос, поднимая его из воспоминаний Дэва.
– Ты даже не представляешь, как я по тебе скучал!
– Ох, я бы так не сказала. Почему это ты думаешь, что не представляю?
Они поцеловались. По прошествии нескольких долгих минут, Дэв оторвался от нее.
– Хорошо. Может, ты и вправду знаешь. – Он нежно увлек ее вниз на песок, затем рука его скользнула под ее майку, поглаживая обнаженную кожу. Она потянулась и поймала его руку, прижимая ее к своей груди.
– Дэв, мне очень жаль…
– Ах, да, – он убрал руку. – Извини.
– Мы не могли бы подождать до тех пор, пока не сможем сделать это… по-настоящему?
– Конечно.
Катя не испытывала любви к ВИР-туальному сексу еще с тех пор, когда Дэв познакомился с ней, хотя ощущения были неотличимы от реальности. Секс, также как и любая другая деятельность и ощущения, происходил в мозгу, и было совершенно невозможно отличить, поступают ли стимуляции в кору головного мозга от нервных окончаний на теле или от взаимодействующей информации, подающейся из ИИ подключения. Дэв никогда не понимал, почему Катя не любила ВИР-туальный секс, тогда как сам он обычно с удовольствием отдавался ему.
Но все равно, ему до боли не хватало реальной Кати. Прошло четыре месяца с тех пор, как он видел ее в последний раз, а ее аналоги, которые он взял со собой в полет, уже не казались ему такими свежими и настоящими, как когда-то. Ни один ИИ не смог бы скопировать и в совершенстве воспроизвести речь и манеры настоящего человека так, чтобы они всегда казались естественными. Это невозможно при использовании лишь воспоминаний. Во время перелета «Орла» на Геракл, Дэв решил для себя – больше всего в их с Катей отношениях ему нравилась непредсказуемость.
«Может быть, – подумал он, – именно поэтому цефлинк с участием двоих намного интереснее, чем созданные компьютером образы». Так как Катя не любила ВИР-туального секса, приходилось находить время и место для того, чтобы заниматься этим в реальности, а это, похоже, было невозможно, пока они не попадут в Аргоспорт. «Квартиры», о которых упомянул Синклер, были одним из многих модулей на квартирном уровне Д, где, по крайней мере, двадцать мужчин и женщин могли посменно спать или использовать маленькую комнату отдыха. В мультимировой метакультуре, считавшей ВИР-туальный секс таким же обычным делом, как ВИР-спектакль, реальный секс не отвергался, а иногда даже приветствовался. Дэв, рожденный на Земле и хорошо знавший шакаи, или имперскую сверхкультуру, был привычен к идее секса в присутствии других людей, хотя никогда не занимался этим сам. Специфические культуры, особенно в приграничье, требовали уединенности для этого самого интимного из всех занятий. Катя скорее бы уж занялась с ним ВИР-туальным сексом, чем решилась бы в реальности сделать это в одной из общих спален.
«Что ж, – сказал он сам себе, – прожил четыре месяца без реальной Кати, могу потерпеть и еще несколько дней». Главное, что он имел возможность видеть ее, говорить с ней… по крайней мере, сейчас.
– Итак, – вздохнул Дэв, пытаясь скрыть невеселые мысли, – пока мы находились за пределами системы, были ли какие-нибудь признаки… Нага?
– Ничего, – радостно отозвалась Катя. – Ничего, кроме маленькой черной лужи. Похоже, он ушел слишком далеко в глубину коры после того, как потерял контакт с тобой. Некоторые считают, что ты, возможно, сильно напугал его.
– Может быть. Он-то уж точно напугал меня до чертиков. – Дэва передернуло, и Катя потянулась к нему, обхватив руками его голову и привлекая его к себе. Они молча смотрели на медленно краснеющее небо.
– Как думаешь, – наконец сказала Катя, – они продолжат операцию с «Далекой Звездой»?
– Я думаю, это зависит от Конгресса и командования, – ответил Дэв. – И по-прежнему считаю, что это единственный логический выбор для нас. Новости с Алии А дают нам. шанс.
– В командовании все еще есть люди, которые считают, что вся эта затея никуда не годится. В Конгрессе тоже. Синклер отстаивал эту идею с тех пор, как мы перебрались сюда.
– Могу себе представить. – Дэв покачал головой. – Одна мысль не дает мне покоя. Я спрашиваю себя, почему именно мы должны это делать?
– Ну, наш опыт общения с Нага вполне объясняет, это.
– Почему? Мы, как предполагается, должны заключить своего рода союз с ДалРиссами. Нага не имеет к этому никакого отношения.
– Это наш опыт общения с логикой нечеловеческого порядка. С нелюдьми, как бы они там ни выглядели. В любом случае, Нага на Генну Рише помогает ДалРиссам проводить мелиорацию их родного мира. – Катя задумалась. – Знаешь, генерал Синклер, возможно, захочет видеть тебя на ШраРише потому, что ты герой для ДалРиссов. Если бы не ты…
– Кто герой… я? Кузо, нам это неизвестно, Катя. Мы не знаем достаточно для того, чтобы даже предполагать, как ДалРиссы мыслят! Может быть, у них нет героев. – Он фыркнул. – Черт, может быть, они убивают и едят своих героев или приносят их в жертву Великому Буджуму.
– Как, как? Великому Буджуму?
– Конечно. Снарк был Буджумом, понимаешь. – Когда Катя непонимающе посмотрела на него, он пожал плечами. – Извини. Это Льюис Кэррол. Я загрузил много литературы, пока мы были в К-Т пространстве. Множество старой классики. Кэррол. Хемингуэй. Спилберг.
– Звучит похоже на Леа Леанну, – сказала Катя, называя популярную ВИР-актрису, известную по всей Шикидзу за ее роли, сдобренные ВИР-туальным сексом, погонями и всяческими монстрами.
– Катя, я не герой. Черт, мне нельзя быть даже капитаном корабля. Мне двадцать восемь стандартных лет. Три года назад я был «леггером», пушечным мясом. Теперь я командую налетами на коммерческие рейсы и должен выступать в роли посла к единственной внеземной цивилизации, которую мы знаем.
– Ты не берешь в расчет Нага?
– Да, единственного Нага, ничего не знающего о своих собратьях. Ты что, не видишь, к ним нельзя применить даже слово «цивилизация».
– Это правда. Что ж, я знаю это чувство, Дэв. Я ненамного старше тебя, а командую полком. Законы Филдинга, я думаю.
Доктор Карл Гюнтер Филдинг был ученым-философом двадцать пятого века, который создал классическую программу обучения под названием Человек и Его Творения. Он первым сформировал то, что давно уже стало очевидным: «цефлинковая технология увеличивает человеческую производительность посредством уменьшения времени, необходимого для получения специальных знаний». Второй закон следовал за первым:
«Цефлинковая технология увеличивает фактор личного уровня стресса за счет уменьшения времени, необходимого для получения физического опыта».
Другими словами, способность закладывать воспоминания, знания и даже определенные навыки в мозг человека посредством правильно имплантированного оборудования трансформировала человеческую культуру бессчетное количество раз за последние пять веков. Но, возможно, самым важным стала отмена связи между «взрослением» и физическим возрастом. Прежнее, ориентированное на карьеру обучение, требовавшее от восьми до десяти лет упорных занятий во времена двадцать первого века, потеряло всякий смысл. Те же знания можно было вложить прямо в мозг. В то же время, уверенность, зрелость и все вытекающее из этого по-прежнему оставалось продуктом опыта. В то время как не существовало объективной разницы между событиями, пережитыми в реальности и загруженными посредством цефлинка, факт состоял в том, что сорокалетний человек имел все же вдвое больший опыт, чем двадцатилетний.
С приходом современной цефлинковой технологии воинское звание уже не так тесно было связано с возрастом, как раньше. Звание капитана военного флота у Дэва и Катин чин полковника не были необычными для людей, которым перевалило за четверть века. Понимание Дэвом космической флотской тактики, принципов командования, даже политической теории было таким же полным, как и у его одногодок… а в действительности даже больше, чем у кого-то другого, потому что он неоднократно применял загруженное в него обучение на практике. Оборотной стороной медали, однако, была неуверенность в том, что принятое решение или отданный приказ всегда верны. Это, как правило, приходит с жизненным опытом, которого Дэву, как он сам начал понимать, не доставало. Подключенный к ИИ звездного корабля, или, что еще хуже, пойманный в божественной славе ксенолинка, он чувствовал себя неуязвимым сверхчеловеком. А теперь в программе, которая хитроумно создала для него и заставила воспринимать как реальность этот солнечный закат, волны, песок и тепло девушки в объятиях, Дэв действительно чувствовал себя очень маленьким.
– Может быть, – сказал он, – Конгресс все же проголосует против этого намерения.
Глава 7
Немногие технологические прорывы настолько изменили способ обучения, как цефлинк. Зачем описывать студентам какое-то место, когда простое подключение может переместить их туда в полной интерактивной ВИР-симуляции?
Однако, хотя ВИР-симы могут формировать наше мышление, обеспечивая идеальный форум для обмена идеями, они не в состоянии влиять на образ мышления.
«Человек и Его Создания»Доктор Карл Гюнтер Филдинг,2488 год Всеобщей эры
Операция прошла на голосовании с соотношением голосов 351 к 148, с 19 воздержавшимися. В настоящее время на небесном лифте присутствовали 518 делегатов, представлявших различные колонии Пограничья в Конгрессе Конфедерации. Большинство из них были приверженцами независимости от Земной Гегемонии и империи Дай Нихон и продемонстрировали преданность, подписав Декларацию Причин Синклера. Меньшинство, две сотни или около того, либо все еще не решили для себя этого вопроса, либо все же надеялись достичь примирения с Дай Нихон, возможно, в рамках своего рода содружества миров. Делегаты, противостоявшие вообще каким-либо изменениям в статусе колоний миров Пограничья, остались на Новой Америке, когда Конгресс покидал этот мир, спасаясь от вторжения имперских сил. Вопрос о том, можно ли по-прежнему считать их делегатами Конгресса Конфедерации, хотя и не голосующими, все еще оставался предметом частых дебатов.
Принятие законов и постановлений по проведению основных, на уровне политики, мер требовало большинства в две трети от присутствующих делегатов. Для одобрения операции «Далекая Звезда» было необходимо 346 голосов. Очевидно, многие из делегатов, выступавших против полного разрыва с земным правительством, проголосовали за «Далекую Звезду». Дэв задавался вопросом, почему они поддержали операцию.
– Я думал, – сказал он Синклеру, – что они, наоборот, испугаются, что мы все испортим, включаясь в происходящее на Алии А-6.
Они находились в конференц-зале, который был частью штаб-квартиры командования на борту «Обманщика». Там не было стульев, но на небесном лифте это не доставляло больших неудобств и позволяло большему числу мужчин и женщин собраться вокруг круглого центрального стола с его голографическим проектором и блокнотами интерфейса. Низкие, с серым покрытием, яйцеобразные модули подключения выстроились вдоль перегородок отсека. Большинство пустовало, но некоторые занимали сменные офицеры, которые поддерживали связь с Аргоспортом и с дозорными кораблями, разбросанными по системе Мю Геркулеса.
В комнате для брифингов собрались восемнадцать членов кабинета военного командования, не считая Дэва, Кати и самого Синклера. Было еще одно гражданское лицо – Брэнда Ортиз, специалист по ксенам. Это была привлекательная женщина лет сорока пяти с длинными темными волосами на макушке, спадавшими на спину, но выбритыми по бокам, чтобы иметь свободный доступ к Т-гнездам за ушами. Как и Дэв, она была родом с Земли.
– Они боятся именно этого, капитан, – ответил Синклер. – Что мы все испортим. Но еще страшнее ничего не делать, а именно это случится, если мы не сможем преодолеть проблемы отсутствия персонала, оружия и поставок. Сейчас Конгресс полагает, и на этот раз наши источники информации разведслужбы, похоже, поддерживают это, что у нас осталось всего пять, от силы шесть месяцев, прежде чем Империя выступит против нашей базы на Геракле. Наш флот не может тягаться с ними, так что, если мы первыми двинемся против имперских сил, они просто раздавят нас. Если же мы останемся здесь и будем ждать, рано или поздно нас все равно уничтожат.
– И так плохо, – обронил темнокожий мужчина с седыми волосами и планками генерала-майора на воротнике, – и этак нехорошо.
– Именно так обстоят дела на данный момент, генерал Чабра.
– Что ж, тогда есть проблема, сэр, – заметил Дэв, – инопланетная система за сто тридцать световых лет от Солнца, так что… – Он проконсультировался со своими собственными ОЗУ файлами, производя быстрое вычисление, основанное на расстоянии от Мю Геркулеса до Солнца и угловом отклонении между Алией и Мю в небе Земли. – Итак, сто пять световых лет отсюда до Алии, – сказал он секундой позже. – Это путешествие займет три с половиной месяца Мне наплевать, насколько рады будут ДалРиссы, но мы не сможем слетать туда, выбить империалов и вернуться назад за пять-шесть месяцев Это невозможно.
Синклер кивнул.
– Фактически мы не можем реально рассчитывать на это. Но мы видели в действии один звездный корабль ДалРиссов, продемонстрировавший мгновенное перемещение от Алии А до Альтаира, в буквальном смысле, мгновенно. Если ваша миссия пройдет успешно, возможно, ваш путь обратно займет меньше времени, чем вы себе можете представить. Разумеется, стоит поближе познакомиться с ДалРиссами, чтобы выяснить, как им это удается.
– Конечно, именно к этому японцы и стремились, – заметил генерал Дарвин Смит. – Они ведь присутствуют на Алии А-6 с 2540 года и до сих пор не обнаружили, как ДалРиссам это удается Каким это образом наши экспедиционные силы смогут осуществить за недели или дни то, что лучшие имперские ученые не смогли выполнить за три года?
Синклер взглянул через стол на женщину в гражданском.
– Профессор? У вас были кое-какие мысли на этот счет.
– Вообще-то, – сказала Брэнда Ортиз, – мы думаем, что, возможно, империалы задавали ДалРиссам неверные вопросы. Они хотят воспроизвести технологию ДалРиссов посредством машин, особенно, этот замечательный космический привод. Идея в том, чтобы построить свой собственный двигатель, хотя некоторые сомневаются, что это можно сделать. Мы знаем, что ДалРиссы используют биологически выращенные организмы, так называемые Исполнители, чтобы искривлять пространство. Боюсь, это вообще невозможно без использования технологии ДалРиссов.
– Другими словами, нам нужно вырастить наши корабли так же, как это делают они, – предложила женщина-генерал, – и в качестве команды поставить туда Исполнителей.
– Именно, – сказала Ортиз. – Мы еще не знаем, как это сделать. Но прежде чем мы вообще начнем, необходимо научиться общаться с ДалРиссами. Пока империалы находятся там, у нас нет такой возможности.
– Я поднял этот вопрос, – сказал Синклер, – чтобы заострить внимание на важности операции «Далекая Звезда» для Восстания, для будущего человечества. Нам придется иметь дело с культурой, которая развивалась по совершенно другому пути, нежели наша. Нет, Дэв, ты, скорее всего, не сможешь вернуться домой быстро, но даже малейшая возможность того, что ты сможешь узнать их секрет, делает сделку стоящей.
– Это не поможет, если мы вернемся, – заметила Катя, – и обнаружим, что Империя захватила Геракл месяц назад.
– Мы, вообще-то, хотели бы знать, что у нас еще есть Конфедерация, когда будем возвращаться, – добавил Дэв.
– Конечно, – кивнул Синклер. – Правда заключается в том, что мы, я имею в виду правительство Конфедерации, не сможем в любом случае оставаться здесь надолго. Как я говорил, разведка считает, что у нас есть еще пять месяцев или около того, прежде чем здесь все взорвется. Что же касается меня, то я буду удивлен, если это займет так много времени.
– Вполне возможно, что сейчас по границам системы шныряют разведчики, – заметил один из помощников Синклера. – Если они вышли из К-Т пространства достаточно далеко, а затем подошли в низкоэнергетическом и скрытном режиме, мы никогда не сможем узнать, что они здесь были.
– Я так думаю, Пол. Сейчас империалы осторожны, но они не могут просто позволить нам сидеть здесь и совать свои носы в их дела. Они вернутся и в количестве, достаточном для того, чтобы твой трюк с камнями не принес нам пользы, Дэв.