Страница:
В дверях появился Кин. За ним, прихрамывая, шел Тони, хозяин бала.
– Что-нибудь случилось? – спросил Кин.
– Леди Кейн не совсем здорова, – ответил Тревор.
– Пожалуйста, не нужно суеты, – вступила в разговор графиня. – Лорд Уэдмонт, проводите нас домой.
Виктор перевел взгляд с раскрасневшейся Лидии на леди Кейн. Возможно, эта просьба – уловка, чтобы оставить его наедине с Хеленой. Но единственная женщина, с которой он хочет остаться наедине, – Лидия. Его попытки притворяться бесстрастным и безразличным рухнули, он потерял контроль над собой. Рядом с Тревором появилась леди Хелена.
– Нашу карету подадут через четверть часа. Сейчас слуги принесут шали.
Леди Кейн кивнула и прижала к губам платок.
– Лорд Уэдмонт, может быть, вашу карету подадут быстрее?
– Я отослал карету домой, она вернется за мной после полуночи. Не хочу, чтобы мои лошади застаивались, – ответил Виктор.
Хелена подошла к матери, чтобы сменить поддерживавшего ее Тревора.
Может, тебе лучше присесть, мама?
– Что вы делали за пальмой, Уэдмонт? – резко спросила графиня.
– Избегал шумной компании, миледи.
Графиня Кейн пристально посмотрела на Виктора. Точно так же на него смотрел Тревор. Кин лишь скользнул по нему взглядом. Лидия опустила глаза. Хелена переводила взгляд с Тревора на мать, не понимая, что происходит. Леди Кейн решительно отчитала бы американца, вздумай он заговорить с ней. Как же она позволила Тревору буквально вынести ее из бального зала?
– Конечно, к вам и вашей очаровательной дочери это не относится. Вы знакомы с моими американскими друзьями, леди Кейн? Мисс Лидия Хамилтон и мистер Тревор Хамилтон, – представил Виктор.
– Я знакома с мистером Хамилтоном, – сказала леди Кейн таким тоном, что стало понятно, что знать бы его она не желала. – Мы встречались несколько лет назад. Как мило, что на этот раз вы привезли сестру. – Она кивнула Лидии.
– Приятно познакомиться, мисс Хамилтон. – Графиня даже не потрудилась поднять на Лидию глаза.
– Моя карета к вашим услугам, – выступил вперед Кин. – Окажите мне честь, миледи, и позвольте проводить вас домой.
– Вы старший сын барона Уайтли, не так ли?
– Совершенно верно, – ответил Кин и жестом указал на лестницу. – Разрешите?
Графиня в сопровождении дочери направилась к лестнице. Ухватившись за перила, она покачнулась и застонала. Тревор в последний раз бросил взгляд на Виктора, подхватил леди Кейн и понес ее вниз.
Виктор взял Лидию за руку:
– С вами все в порядке?
Она посмотрела на него и едва кивнула:
– Да. Леди Кейн больна?
– Наверное, – сказал Виктор, уже выбросив из головы разыгравшуюся сцену.
– Как странно. Кажется, болеть пристало только простолюдинам.
– Приходится признать, что все мы созданы из плоти и крови, – скривил губы Виктор.
Встретившись взглядом с Лидией, он снова посерьезнел. Черт возьми, он чуть не стянул с нее лиф платья в коридоре за пальмой, где любой мог их увидеть. Что заметил ее брат?
Судя по выражению лица Тревора, слишком многое. Виктор потянул Лидию в бальный зал. Еще немного времени наедине, и он не устоит перед ее чарами. Если он соблазнит ее, то убьет ее мечту о независимой жизни. Падшую женщину в деловом мире никогда не примут всерьез. В этих кругах даже у женщин с безупречной репутацией масса проблем. Он мог довести ее до позорной жизни любовницы или куртизанки, зная, что во многих отношениях она совершенно невинна.
Правда, теперь она уже целовалась далеко не как невинное дитя. Ее поцелуи влекли, как голос сирены, и Виктор охотно поддался бы этому зову и yтонул в ее объятиях.
Виктор шел по залу, сопровождая Лидию, пока не отыскал Софи. Он сообщил ей, что Кин отправился провожать графиню Кейн с дочерью. Тут же Виктором завладела леди Пенелопа. Поскольку ее главная соперница уехала, она считала, что теперь обладает монопольным правом на него. Единственным приятным моментом во всем этом было то, что братьев Лидии не оказалось поблизости.
Лидия едва смотрела на него. Софи ловко представляла ее всем свободным мужчинам.
Ужин закончился.
– Ты не видел Кина? – спросила Софи Виктора.
– Нет.
– Наверное, он еще не вернулся. – Она подавила зевок. – Мы с Лидией хотим вернуться домой.
Виктор взглянул через зал на Тревора.
– Наверное, ее братья…
Софи хлопнула его по руке веером:
– Какой ты бестолковый, они приехали в наемном экипаже, который вряд ли их ждет. Кроме того, если Кин вскоре не вернется домой, придется тебе его поискать.
– Хорошо, сейчас вызову карету. Должно быть, его кучер уже вернулся.
– Спасибо, – сказала Софи. – Мы попрощаемся с Фелисити и встретимся с тобой внизу.
Лидия демонстративно смотрела в сторону. Леди Пенелопа просто повисла на Викторе. Будь ее воля, она бы его ни за что не отпустила.
– Вам нужно уехать? – спросила она, налегая грудью на его руку.
Виктор ничего не почувствовал. Он знал, что даже если леди Пенелопа готова на все, он только напрасно потеряет время. Существовала лишь единственная женщина, которую он желал.
– Боюсь, что так, – ответил Виктор.
Он с радостью избавился бы от леди Пенелопы, но понимал, что ему сейчас лучше держаться подальше от Лидии. Завершить начатое означало бы навсегда погубить девушку.
Но в карете в присутствии Софи не могло произойти ничего дурного. Когда они добрались до дома, Софи настояла, чтобы Виктор остался подождать ее мужа.
– Камин еще горит, – сказала Софи, распахнув дверь в библиотеку.
Пока лакей зажигал лампы, Лидия прошлась вдоль книжных полок и выбрала книгу.
– Не могу понять, почему Кин задерживается. Я начинаю волноваться. – Софи взяла с подноса графин с бренди и наполнила бокал.
– Раньше ты не беспокоилась, – заметил Виктор, отряхивая рукав, словно стараясь избавиться от навязчивого запаха тяжелых духов леди Пенелопы.
Неужели он когда-то находил ее привлекательной? Во время ее первого сезона Пенелопу считали бриллиантом чистой воды, но он тогда уже был женат и не обратил на нее особого внимания.
– Ты же знаешь, я редко беспокоюсь. – Софи подала ему бокал бренди. – Бедный Виктор, в этом сезоне ты главный приз и мечта всех мамаш, у которых дочки на выданье.
– По-моему, не только мамаш, но и вдовушек, – усмехнулся Виктор. – Софи, умоляю, пусти слух, что я больше никогда не женюсь.
Лидия, сидевшая неестественно прямо, резко перевернула страницу. Каково ей видеть всех этих женщин, набивающихся ему в жены!
– Леди Хелена меня удивляет, – посмотрела на свою притихшую гостью Софи.
Виктор отхлебнул бренди и воздержался от комментариев.
– Все герцоги королевской крови давно женаты, она уже пятый сезон выезжает в свет. – Софи ребячливо плюхнулась в огромное кресло. – Кроме того, теперь ей необходимо выйти замуж.
Виктор вопросительно посмотрел на Софи и подошел к ней. Она что-то знает?
Софи сбросила домашние туфли и, как умела только она, свернулась калачиком в кресле, склонив головку набок.
– Скорее бы Кин вернулся.
– Мне нужно идти. – Виктор поклонился. Почему его так волновало, что глаза у Софи слипаются, а за его спиной сидит Лидия?
– Нет, посиди, – заморгала Софи. Казалось, она вот-вот заснет. – Я еще не привыкла к поздним увеселениям. А вот Лидия держалась молодцом. Лидия, как тебе вечер? Что ты можешь сказать о нашем любящем удовольствия обществе?
– Софи, – предостерег Виктор, – не забывай, что ты ее компаньонка.
Все словно сговорились погубить девушку. Неужели никто, кроме него, не видит, что она ступила на опасную тропу? Неужели никто ее не спасет?
– Тот, кто считает, что женщина не должна ни в чем разбираться, оказывает нам плохую услугу. Было бы гораздо лучше, если бы, выходя замуж за Кина, я была менее наивна. Это только создавало лишние проблемы.
Повернувшись, Виктор взглянул на Лидию – и пропал. Чистые озера ее голубых глаз, пышные завитки белокурых волос искушали его. Он едва удерживался от желания коснуться ее, ощутить все изгибы ее тела, упиваться ее божественным вкусом. Виктор прикрыл глаза, и тут же она, нагая, в его постели, предстала перед его внутренним взором. Черт возьми! Не надо было тогда ее раздевать, он ведь догадывался, как она прекрасна.
Виктор сел на софу неподалеку от хозяйки дома и отхлебнул большой глоток бренди, взмолившись про себя, чтобы Кин поскорее вернулся. Почему он так задерживается?
Лидия закрыла книгу и поднялась. Шелк платья при каждом шаге четко обрисовывал ее фигуру. Виктор смотрел на нее как зачарованный. Не хватало еще, чтобы она остановилась перед камином! Именно это и произошло.
– Леди Хелена настоящая красавица, – сказала Лидия. Виктор проглотил ком в горле, стараясь не смотреть на силуэт Лидии, подчеркнутый пылающим позади нее огнем. Но было просто невозможно отвести от нее взгляд.
– Я нахожу ее скучной и апатичной, – ответил он.
– А я считаю ее очень осторожной и осмотрительной. Не думаю, что кто-нибудь из нас ее хорошо знает, – зевая, сказала Софи.
– Наверное, наша компания для нее слишком легкомысленна, – заметил Виктор.
– Я бы этого не сказала, – возразила Софи.
Лидия внимательно прислушивалась к их разговору.
Виктор допил бренди, приятное тепло согревало горло. Внутри у него бушевал пожар, и он смотрел на Лидию, больше не пытаясь скрыть своей страсти. Отставив бокал, он положил руку на спинку софы.
– В тихом омуте черти водятся, – невнятно пробормотала Софи. – Я видела ее у акушерки… взволнованную.
– Что? – воскликнула Лидия.
Софи заморгала, борясь со сном и пытаясь не упустить нить разговора.
– Она плохая лгунья. – Лидия прикусила губу.
– Ты подозреваешь, что она… беременна? – поразился Виктор.
– А иначе зачем бы она пришла к акуше… – пробормотала Софи и окончательно провалилась в сон.
Лидия опустилась на софу рядом с Виктором. Почему ее так взволновало, что леди Хелена беременна? Виктор провел пальцами по ее обнаженной руке вверх к крошечному рукаву и снова вниз. Мурашки пробежали у него по спине.
– Это все сплетни, – сказал он.
«Куда, черт возьми, запропастился Кин?!» Лидия повернулась к нему и взяла его за руки.
– Пойдемте со мной, я хочу кое-что отдать вам. – Ее прекрасные глаза смотрели на него бесхитростно и простодушно.
Виктор поднялся и вышел вслед за ней. Глядеть на нее, на протянутую к нему руку уже само по себе было подарком судьбы. Когда они миновали второй марш лестницы, он спросил:
– Так что вы хотите дать мне, дорогая?
Она повернулась к нему и уставилась в пол. Ее смущение очаровало Виктора, он нежно взял ее за подбородок.
– Платье, Виктор. Я не могу его принять. – Лидия встретилась с ним глазами и твердо выдержала его взгляд.
Он содрогнулся от страха, что она снимет платье тут же, перед ним. Взглянув на Лидию, он понял, что она сознавала подтекст сказанной ею фразы.
– Но…
Она закрыла ему рот, прижав пальчики к его губам.
– Я обо всем подумала и… – Она отвела взгляд. – Я этого хочу.
Его сердце неистово заколотилось.
– Лидия, если мы окажемся в твоей спальне, никаких барьеров не будет.
Она шагнула ближе и взялась за лацканы его сюртука.
– Я хочу тебя.
Острое желание пронзило Виктора, едва не разрывая надвое. О Господи, он хотел любить ее, какие хотел ничего в жизни! Это было долгое, безумно долгое ожидание. Он предупреждал ее о последствиях, но не мог больше сдерживать себя, когда она сама звала его к страсти. Внезапно им овладело спокойное ощущение верности происходящего. Сейчас заняться с ней любовью было единственно правильным решением.
Глава 18
– Что-нибудь случилось? – спросил Кин.
– Леди Кейн не совсем здорова, – ответил Тревор.
– Пожалуйста, не нужно суеты, – вступила в разговор графиня. – Лорд Уэдмонт, проводите нас домой.
Виктор перевел взгляд с раскрасневшейся Лидии на леди Кейн. Возможно, эта просьба – уловка, чтобы оставить его наедине с Хеленой. Но единственная женщина, с которой он хочет остаться наедине, – Лидия. Его попытки притворяться бесстрастным и безразличным рухнули, он потерял контроль над собой. Рядом с Тревором появилась леди Хелена.
– Нашу карету подадут через четверть часа. Сейчас слуги принесут шали.
Леди Кейн кивнула и прижала к губам платок.
– Лорд Уэдмонт, может быть, вашу карету подадут быстрее?
– Я отослал карету домой, она вернется за мной после полуночи. Не хочу, чтобы мои лошади застаивались, – ответил Виктор.
Хелена подошла к матери, чтобы сменить поддерживавшего ее Тревора.
Может, тебе лучше присесть, мама?
– Что вы делали за пальмой, Уэдмонт? – резко спросила графиня.
– Избегал шумной компании, миледи.
Графиня Кейн пристально посмотрела на Виктора. Точно так же на него смотрел Тревор. Кин лишь скользнул по нему взглядом. Лидия опустила глаза. Хелена переводила взгляд с Тревора на мать, не понимая, что происходит. Леди Кейн решительно отчитала бы американца, вздумай он заговорить с ней. Как же она позволила Тревору буквально вынести ее из бального зала?
– Конечно, к вам и вашей очаровательной дочери это не относится. Вы знакомы с моими американскими друзьями, леди Кейн? Мисс Лидия Хамилтон и мистер Тревор Хамилтон, – представил Виктор.
– Я знакома с мистером Хамилтоном, – сказала леди Кейн таким тоном, что стало понятно, что знать бы его она не желала. – Мы встречались несколько лет назад. Как мило, что на этот раз вы привезли сестру. – Она кивнула Лидии.
– Приятно познакомиться, мисс Хамилтон. – Графиня даже не потрудилась поднять на Лидию глаза.
– Моя карета к вашим услугам, – выступил вперед Кин. – Окажите мне честь, миледи, и позвольте проводить вас домой.
– Вы старший сын барона Уайтли, не так ли?
– Совершенно верно, – ответил Кин и жестом указал на лестницу. – Разрешите?
Графиня в сопровождении дочери направилась к лестнице. Ухватившись за перила, она покачнулась и застонала. Тревор в последний раз бросил взгляд на Виктора, подхватил леди Кейн и понес ее вниз.
Виктор взял Лидию за руку:
– С вами все в порядке?
Она посмотрела на него и едва кивнула:
– Да. Леди Кейн больна?
– Наверное, – сказал Виктор, уже выбросив из головы разыгравшуюся сцену.
– Как странно. Кажется, болеть пристало только простолюдинам.
– Приходится признать, что все мы созданы из плоти и крови, – скривил губы Виктор.
Встретившись взглядом с Лидией, он снова посерьезнел. Черт возьми, он чуть не стянул с нее лиф платья в коридоре за пальмой, где любой мог их увидеть. Что заметил ее брат?
Судя по выражению лица Тревора, слишком многое. Виктор потянул Лидию в бальный зал. Еще немного времени наедине, и он не устоит перед ее чарами. Если он соблазнит ее, то убьет ее мечту о независимой жизни. Падшую женщину в деловом мире никогда не примут всерьез. В этих кругах даже у женщин с безупречной репутацией масса проблем. Он мог довести ее до позорной жизни любовницы или куртизанки, зная, что во многих отношениях она совершенно невинна.
Правда, теперь она уже целовалась далеко не как невинное дитя. Ее поцелуи влекли, как голос сирены, и Виктор охотно поддался бы этому зову и yтонул в ее объятиях.
Виктор шел по залу, сопровождая Лидию, пока не отыскал Софи. Он сообщил ей, что Кин отправился провожать графиню Кейн с дочерью. Тут же Виктором завладела леди Пенелопа. Поскольку ее главная соперница уехала, она считала, что теперь обладает монопольным правом на него. Единственным приятным моментом во всем этом было то, что братьев Лидии не оказалось поблизости.
Лидия едва смотрела на него. Софи ловко представляла ее всем свободным мужчинам.
Ужин закончился.
– Ты не видел Кина? – спросила Софи Виктора.
– Нет.
– Наверное, он еще не вернулся. – Она подавила зевок. – Мы с Лидией хотим вернуться домой.
Виктор взглянул через зал на Тревора.
– Наверное, ее братья…
Софи хлопнула его по руке веером:
– Какой ты бестолковый, они приехали в наемном экипаже, который вряд ли их ждет. Кроме того, если Кин вскоре не вернется домой, придется тебе его поискать.
– Хорошо, сейчас вызову карету. Должно быть, его кучер уже вернулся.
– Спасибо, – сказала Софи. – Мы попрощаемся с Фелисити и встретимся с тобой внизу.
Лидия демонстративно смотрела в сторону. Леди Пенелопа просто повисла на Викторе. Будь ее воля, она бы его ни за что не отпустила.
– Вам нужно уехать? – спросила она, налегая грудью на его руку.
Виктор ничего не почувствовал. Он знал, что даже если леди Пенелопа готова на все, он только напрасно потеряет время. Существовала лишь единственная женщина, которую он желал.
– Боюсь, что так, – ответил Виктор.
Он с радостью избавился бы от леди Пенелопы, но понимал, что ему сейчас лучше держаться подальше от Лидии. Завершить начатое означало бы навсегда погубить девушку.
Но в карете в присутствии Софи не могло произойти ничего дурного. Когда они добрались до дома, Софи настояла, чтобы Виктор остался подождать ее мужа.
– Камин еще горит, – сказала Софи, распахнув дверь в библиотеку.
Пока лакей зажигал лампы, Лидия прошлась вдоль книжных полок и выбрала книгу.
– Не могу понять, почему Кин задерживается. Я начинаю волноваться. – Софи взяла с подноса графин с бренди и наполнила бокал.
– Раньше ты не беспокоилась, – заметил Виктор, отряхивая рукав, словно стараясь избавиться от навязчивого запаха тяжелых духов леди Пенелопы.
Неужели он когда-то находил ее привлекательной? Во время ее первого сезона Пенелопу считали бриллиантом чистой воды, но он тогда уже был женат и не обратил на нее особого внимания.
– Ты же знаешь, я редко беспокоюсь. – Софи подала ему бокал бренди. – Бедный Виктор, в этом сезоне ты главный приз и мечта всех мамаш, у которых дочки на выданье.
– По-моему, не только мамаш, но и вдовушек, – усмехнулся Виктор. – Софи, умоляю, пусти слух, что я больше никогда не женюсь.
Лидия, сидевшая неестественно прямо, резко перевернула страницу. Каково ей видеть всех этих женщин, набивающихся ему в жены!
– Леди Хелена меня удивляет, – посмотрела на свою притихшую гостью Софи.
Виктор отхлебнул бренди и воздержался от комментариев.
– Все герцоги королевской крови давно женаты, она уже пятый сезон выезжает в свет. – Софи ребячливо плюхнулась в огромное кресло. – Кроме того, теперь ей необходимо выйти замуж.
Виктор вопросительно посмотрел на Софи и подошел к ней. Она что-то знает?
Софи сбросила домашние туфли и, как умела только она, свернулась калачиком в кресле, склонив головку набок.
– Скорее бы Кин вернулся.
– Мне нужно идти. – Виктор поклонился. Почему его так волновало, что глаза у Софи слипаются, а за его спиной сидит Лидия?
– Нет, посиди, – заморгала Софи. Казалось, она вот-вот заснет. – Я еще не привыкла к поздним увеселениям. А вот Лидия держалась молодцом. Лидия, как тебе вечер? Что ты можешь сказать о нашем любящем удовольствия обществе?
– Софи, – предостерег Виктор, – не забывай, что ты ее компаньонка.
Все словно сговорились погубить девушку. Неужели никто, кроме него, не видит, что она ступила на опасную тропу? Неужели никто ее не спасет?
– Тот, кто считает, что женщина не должна ни в чем разбираться, оказывает нам плохую услугу. Было бы гораздо лучше, если бы, выходя замуж за Кина, я была менее наивна. Это только создавало лишние проблемы.
Повернувшись, Виктор взглянул на Лидию – и пропал. Чистые озера ее голубых глаз, пышные завитки белокурых волос искушали его. Он едва удерживался от желания коснуться ее, ощутить все изгибы ее тела, упиваться ее божественным вкусом. Виктор прикрыл глаза, и тут же она, нагая, в его постели, предстала перед его внутренним взором. Черт возьми! Не надо было тогда ее раздевать, он ведь догадывался, как она прекрасна.
Виктор сел на софу неподалеку от хозяйки дома и отхлебнул большой глоток бренди, взмолившись про себя, чтобы Кин поскорее вернулся. Почему он так задерживается?
Лидия закрыла книгу и поднялась. Шелк платья при каждом шаге четко обрисовывал ее фигуру. Виктор смотрел на нее как зачарованный. Не хватало еще, чтобы она остановилась перед камином! Именно это и произошло.
– Леди Хелена настоящая красавица, – сказала Лидия. Виктор проглотил ком в горле, стараясь не смотреть на силуэт Лидии, подчеркнутый пылающим позади нее огнем. Но было просто невозможно отвести от нее взгляд.
– Я нахожу ее скучной и апатичной, – ответил он.
– А я считаю ее очень осторожной и осмотрительной. Не думаю, что кто-нибудь из нас ее хорошо знает, – зевая, сказала Софи.
– Наверное, наша компания для нее слишком легкомысленна, – заметил Виктор.
– Я бы этого не сказала, – возразила Софи.
Лидия внимательно прислушивалась к их разговору.
Виктор допил бренди, приятное тепло согревало горло. Внутри у него бушевал пожар, и он смотрел на Лидию, больше не пытаясь скрыть своей страсти. Отставив бокал, он положил руку на спинку софы.
– В тихом омуте черти водятся, – невнятно пробормотала Софи. – Я видела ее у акушерки… взволнованную.
– Что? – воскликнула Лидия.
Софи заморгала, борясь со сном и пытаясь не упустить нить разговора.
– Она плохая лгунья. – Лидия прикусила губу.
– Ты подозреваешь, что она… беременна? – поразился Виктор.
– А иначе зачем бы она пришла к акуше… – пробормотала Софи и окончательно провалилась в сон.
Лидия опустилась на софу рядом с Виктором. Почему ее так взволновало, что леди Хелена беременна? Виктор провел пальцами по ее обнаженной руке вверх к крошечному рукаву и снова вниз. Мурашки пробежали у него по спине.
– Это все сплетни, – сказал он.
«Куда, черт возьми, запропастился Кин?!» Лидия повернулась к нему и взяла его за руки.
– Пойдемте со мной, я хочу кое-что отдать вам. – Ее прекрасные глаза смотрели на него бесхитростно и простодушно.
Виктор поднялся и вышел вслед за ней. Глядеть на нее, на протянутую к нему руку уже само по себе было подарком судьбы. Когда они миновали второй марш лестницы, он спросил:
– Так что вы хотите дать мне, дорогая?
Она повернулась к нему и уставилась в пол. Ее смущение очаровало Виктора, он нежно взял ее за подбородок.
– Платье, Виктор. Я не могу его принять. – Лидия встретилась с ним глазами и твердо выдержала его взгляд.
Он содрогнулся от страха, что она снимет платье тут же, перед ним. Взглянув на Лидию, он понял, что она сознавала подтекст сказанной ею фразы.
– Но…
Она закрыла ему рот, прижав пальчики к его губам.
– Я обо всем подумала и… – Она отвела взгляд. – Я этого хочу.
Его сердце неистово заколотилось.
– Лидия, если мы окажемся в твоей спальне, никаких барьеров не будет.
Она шагнула ближе и взялась за лацканы его сюртука.
– Я хочу тебя.
Острое желание пронзило Виктора, едва не разрывая надвое. О Господи, он хотел любить ее, какие хотел ничего в жизни! Это было долгое, безумно долгое ожидание. Он предупреждал ее о последствиях, но не мог больше сдерживать себя, когда она сама звала его к страсти. Внезапно им овладело спокойное ощущение верности происходящего. Сейчас заняться с ней любовью было единственно правильным решением.
Глава 18
Лидия вынула из волос украшенные драгоценными камнями шпильки, чтобы не потерять их. С ее короткими локонами мало что можно было сделать, и Софи одолжила ей свои шпильки, чтобы украсить прическу.
Виктор ослабил узел галстука, потом сбросил сюртук и жилет.
Лидия толком не знала, как надо поступить, но ей совершенно не нравилось стоять поодаль друг от друга и раздеваться – от этого веяло холодной отстраненностью. Лидия потянулась расстегнуть ворот своего платья. От того, что на ней не было корсета, она чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение.
– Позволь мне это сделать, – сказал Виктор, сбрасывая туфли.
Лидия проглотила ком в горле и опустила руки, не зная, чем их занять. Присев на туалетный столик, она ждала, когда Виктор закончит раздеваться. Он сбросил через голову рубашку.
Лидия не поднимала глаз от пола, с опозданием сообразив, что могла бы снять туфли и чулки.
В поле ее зрения были только черные брюки Виктора, и она не знала, радоваться или огорчаться тому, что он не снял их. Опустившись на колени, Виктор развязал подвязку и медленно спустил с ее ноги шелковый розовый чулок.
Она поставила ногу на скамеечку, не зная, что ей самой следует делать. Голова Виктора находилась на уровне ее коленей, обнаженные плечи и спина были открыты ее взгляду. Наверное, нужно коснуться его, однако Лидия не была в этом уверена.
Он приподнял ее ножку и поцеловал изгиб стопы. От щекотки она поджала пальцы. Виктор отпустил ее ногу и потянулся к другой подвязке. Неужели он разденет ее всю с такой же почтительной нежностью?
Она коснулась его плеча, провела пальцами по шраму. Его кожа была теплой и шелковистой.
Лидия перевела взгляд на его торс. Сильные мышцы проступали под кожей, поражая своей мощью. Дорожка темных волос спускалась по животу и исчезала за поясом брюк. Виктор притянул Лидию к себе. Там, где слились их нагие тела, словно проскочила искра.
– Ты уверена, Лидия? – спросил он. – Еще не поздно остановиться.
– Уверена. Почему женщина не может желать любви, если мужчине это позволено? – Она намеревалась произнести это гордо и смело, но ее голос прозвучал тревожно и неожиданно тонко.
Виктор сильнее сжал ее в объятиях.
– Ты знаешь почему. Возможно, потом ты меня возненавидишь, но я больше не могу бороться с искушением.
Его слова ее успокоили. Не то что бы они пролились бальзамом, на ее истомившуюся душу, но, во всяком случае, Лидия понимала Виктора.
– Не могу себе представить, что я тебя возненавижу. – Это только сейчас ты так говоришь.
– Но я сама хочу этого. Здесь и сейчас. И тебе не о чем беспокоиться.
Он погладил ее по голове.
– Тогда не бойся. Я не буду спешить.
– Ты должен научить меня, как сделать так, чтобы тебе понравилось.
– Я знаю, что ты доставишь мне огромное удовольствие. Но я бы очень хотел, чтобы для тебя восторг любви оказался сильнее сожалений о гибельном выборе.
Она никогда не пожалеет. Она любит его и хочет, чтоб он это знал. Ведь через пару дней Джеймс, выяснив, что Виктор не собирается на ней жениться, заставит ее вернуться домой.
Лидия не знала, прав ли Тревор, твердивший, что английский аристократ не снизойдет до простолюдинки, или Виктор действительно больше не в состоянии подарить свое сердце женщине. Но она была твердо убеждена, что любовное слияние нужно Виктору не меньше, чем ей, а может быть, и больше.
Он обнимал ее, а она с трепетом ждала поцелуя. Затем его губы нашли ее рот, и любовный танец начался.
Виктор целовал ее, пока от нехватки воздуха у Лидии не закружилась голова. Она покачнулась в кольце его рук, но он крепко держал ее. Он был скалой, а ее белое платье волновалось, словно бушующий океан.
Он с утонченной медлительностью провел руками по ее спине, спустился к бедрам. Лидию охватила дрожь пробуждающейся женственности. Она вся горела и трепетала от возбуждения, впитывала его дыхание, исследуя выпуклости и впадины его мускулистой спины. Все в нем было совершенно.
Его губы проложили дорожку поцелуев по ее шее. Он медленно провел руками вверх по ее бокам, нежно целуя ее грудь над вырезом платья. Виктор не торопясь вел ее в царство страсти, и она сгорала от нетерпения. Мысль, что Виктор заботится о том, чтобы не напугать ее, и потому не спешит, согревала душу Лидии. Его неистощимое терпение предназначалось только ей.
– Ах, Лидди, я умирал от желания сделать это, едва увидел тебя сегодня вечером, – пробормотал он, спустив лиф ее платья и открыв грудь.
Лидия шумно вздохнула, когда он кончиком языка коснулся ее соска, а потом вобрал его в рот. Затем то же самое он проделал со второй грудью.
Виктор слишком неожиданно оборвал ласку, выпрямившись в полный рост и притянув Лидию к себе. Она вздрогнула, когда ее напрягшиеся соски коснулись его груди, и изогнулась, теснее приникая к нему.
Новые ощущения волна за волной сотрясали ее тело, ей хотелось, чтобы эти мгновения никогда не кончались, ее еще сильнее влекло к Виктору. Его медлительность сводила ее с ума. Он взял ее лицо в свои ладони и снова поцеловал в губы, словно им предстояло начать все сначала.
Лидия издала нетерпеливый возглас и почувствовала, что Виктор улыбается. Чуть отстранившись, он погладил ее по щеке. Взгляд его темных глаз, затуманенных страстью, гипнотизировал ее.
– Готова к большему, любимая?
Лидия кивнула, дрожа от предвкушения. По спине пробежал холодок, и она поняла, что Виктор расстегнул ее платье.
– На мне нет рубашки, – запоздало вспомнила она.
– Знаю, – сказал Виктор. – Это восхитительно. Ни рубашки, ни корсета, а скоро совсем ничего не будет.
Приступ паники заставил Лидию вцепиться, ему в плечи.
– Разве мы не отправимся в постель?
– Пока нет, милая. – Виктор поцеловал Лидию в нос и повернул спиной к себе.
Лиф платья, плотно прилегавший к телу, был снабжен сложной шнуровкой. Лидия вспомнила, сколько времени пришлось потратить Софи и Дженни, чтобы справиться с многочисленными ленточками.
Виктор расстегнул украшенную бриллиантами кружевную ленту, охватывающую ее шею, и она скользнула вниз по груди Лидии. Бриллианты искрились и бросали радужные блики на ее кожу, которая, казалось, мерцала. Виктор провел рукой по ее груди.
Лидия вздрогнула. Губы Виктора коснулись ее шеи и медленно двинулись вниз. За каждую развязанную ленточку шнуровки он вознаграждал себя поцелуем, все сильнее разжигая в Лидии огонь страсти. Распустив лиф, Виктор высвободил руки Лидии из рукавов, и платье скользнуло на пол.
Нащупав завязки ее панталон, Виктор развязал узел, и последние, одежды упали к ее ногам. Подняв голову, Лидия увидела, что Виктор смотрит на ее отражение в стоящем на туалетном столике зеркале. Смутившись, она попыталась прикрыться руками.
– Не надо. Ты так прекрасна. – Виктор мягко отвел ее руки. – Я могу любоваться тобой вечно.
Его прерывистое дыхание и хриплый голос свидетельствовали о его искренности.
– Не уверена, что я всегда буду так выглядеть.
Она вспыхнула, краска жаркой волной заливала ей щеки, шею, грудь. Лидия боролась с собственными страхами и смущением, стремясь дать Виктору все, что он желал. И если он хочет видеть ее нагой, пусть так и будет.
– В моей памяти ты навсегда останешься такой, хотя со временем станешь еще красивее.
Он провел ладонью по ее плечу, потом его пальцы, скользнув по груди, спустились к золотистым завиткам ее лона.
– Ты могла бы служить моделью для статуи Афродиты, но ни один скульптор не сумеет передать твоей красоты.
У Лидии голова шла кругом от его слов, от его прикосновений к самым сокровенным ее местам, еще не изведавшим ласки. Виктор чуть сильнее прижал руку к средоточию ее женственности.
Чуть отклонив ее назад, он поцеловал Лидию, кружа пальцами возле набухающего бутона. Дурман сладостных предчувствий проникал в ее кровь, ее лоно раскрывалось ему навстречу.
Стон сорвался с губ Лидии.
Виктор подхватил ее на руки. Лидия едва дышала, ее тело трепетало от жажды, названия которой она не знала. Однако она понимала, что Виктор начнет все сначала, повторяя каждый поцелуй, каждое прикосновение, пока страстное желание не победит ее страх, и тогда он добавит в эту магическую игру новую яркую краску.
Виктор усадил ее в центр кровати и склонился к ней в поцелуе. Лидия почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью его тела. Она провела рукой по спине Виктора и, не найдя преграды на поясе, скользнула ниже. Ей хотелось подарить ему такое же волшебное наслаждение, которое пробуждал в ней он, но у нее не было ни его умения, ни его силы духа. Она тешила себя надеждой, что ее ласки доставляют ему хоть малую толику радости.
Виктор застонал и опустил голову. Лидия покрывала поцелуями его шею, плечи, спускаясь все ниже и ниже, словно пробуя его на вкус. Она провела рукой по его мускулистому торсу, скользнула пальцами по стрелке темных волос к густым завиткам внизу живота.
Виктор замер, возвышаясь над ней, когда ее пальцы сомкнулись вокруг его пульсирующего мужского естества, и хрипло застонал. Значит, она сумела доставить ему удовольствие! Ей хотелось дать ему почувствовать всю Меру своего восторга.
– Лидди, я так долго не выдержу!
Она проложила дорожку поцелуев к его чреслам и коснулась губами бархатистой кожи готового к сражению жезла. Виктор застонал от нетерпения, а она не сводила глаз с пульсирующего символа его мужественности.
Виктор опрокинул ее на подушку, легонько тронул ее бедра коленом, и они раскрылись перед ним. Отведя ее руки, он припал к Лидии.
Она вздрогнула от слияния их тел и выгнулась ему навстречу. Он хрипло дышал, его нарастающее напряжение разжигало ее жажду. Его губы нашли ее рот. В поцелуях Виктора были неистовая страсть и безрассудство. Легкий толчок в средоточие ее женственности заставил Лидию внутренне сжаться в ожидании доселе неизведанного.
– Успокойся, не надо сопротивляться, – прошептал Виктор. – Я не хочу причинить тебе большей боли, чем это предопределено природой.
Он ослабил нажим, потом снова приник к ней. Лидия ощутила сопротивление своего тела и сосредоточилась на том, чтобы расслабиться, борясь с инстинктом, заставлявшим ее напрягать мускулы. Виктор чуть отступил. Лидия положила руку ему на щеку, и он, повернувшись, поцеловал ее в ладонь.
Его кожа была влажной, тело сотрясала дрожь, он сдерживался из последних сил. Лидия сомкнула ноги вокруг его бедер, сильнее прижимаясь к нему.
Незнакомая боль пронзила ее и мгновенно исчезла. Виктор вошел в нее, заполняя ее собой, сделав ее более совершенной, какой она никогда не была прежде. Ее сердце наполнилось любовью, и они слились в единое целое. Лидия поняла, что без него она никогда бы не ощутила полноты жизни.
Виктор поцеловал ее и затих. Она чуть покачивалась, наслаждаясь жаром его тела, сознавая, что ему нужно убедиться, что она не испытывает никакой боли.
Виктор внимательно всматривался в ее лицо. Поймав его озабоченный взгляд, Лидия улыбнулась. Его глаза блеснули, вызвав в ней бурю эмоций.
– Ты даже не вскрикнула, – прошептал он.
– А разве следовало? Это ведь не так уж плохо, чтобы кричать. – Она теснее обхватила его ногами, прижимая к себе. – А если честно, то это просто прекрасно.
Да, именно так. Она любит Виктора. Их сердца бьются в унисон, тела слились в единое целое.
На ложе любви не существует ни стран, ни классов, ни мучительного прошлого. Ничего, что могло бы помешать союзу их тел и сердец. Понимает ли Виктор, сколь многое их объединяет?
Наверное, он станет возражать, если она скажет ему о своих чувствах. Он предпочтет думать, что это всего лишь физический акт, хотя Лидия уверена, что это не так. Виктор был слишком нежен и внимателен, слишком озабочен тем, чтобы не причинить ей ни малейшей боли, чтобы речь шла лишь о физическом наслаждении, хотя и этого исключать не следовало. Любовь помогла Лидии познать самое себя, открыть в себе то, чего до сего момента она в себе не знала.
Виктор шевельнулся, то проникая глубже, то чуть отстраняясь. Доселе непознанный упоительный восторг нарастал в Лидии, подводя ее к вершинам наслаждения.
Она тихонько всхлипнула и выпрямилась под ним, ее разгоряченное лоно в спазмах экстаза сжало его мужское естество. Лидия услышала собственный голос. С ее губ слетели слова, которые она не собиралась произносить вслух, но которые помимо ее воли вырвались из самой глубины души:
– Я люблю тебя.
Хелена стояла в библиотеке и, всматриваясь в окно, спрашивала себя, придет ли Тревор. Поставив свечу на подоконник, она отбросила назад свои пышные волосы, чтоб случайно не опалить их. Горничная сняла с нее бальное платье и помогла переодеться. Хелена отказалась от папильоток, в которых обычно спала, и попросила принести лимонный сок, чтобы протереть склонную к веснушкам кожу. Служанка только головой покачала в ответ на причуды своей госпожи.
Когда доктор ушел и в доме все успокоились, Хелена наконец смогла подготовиться к встрече. Сняв корсет, она достала коричневый пакет, который прятала на гардеробе. Поместить губку, пропитанную лимонным соком, в нужное место оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.
Спускаясь в холл в пеньюаре и домашних туфлях, Хелена уверяла себя, что все ее старания напрасны. Тревор не придет. Она слишком долго отказывала ему. Ее сердце сжалось от дурных предчувствий.
Наверное, болезнь ее матери отвратила его. Хотя это была не болезнь, а последствия плотного обеда и обычная тошнота беременных. Хелена настояла, чтобы Кин Дейвис, доставив их домой, вызвал доктора. Леди Кейн была этим весьма раздосадована. Доктор не сказал ей ничего нового.
Виктор ослабил узел галстука, потом сбросил сюртук и жилет.
Лидия толком не знала, как надо поступить, но ей совершенно не нравилось стоять поодаль друг от друга и раздеваться – от этого веяло холодной отстраненностью. Лидия потянулась расстегнуть ворот своего платья. От того, что на ней не было корсета, она чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение.
– Позволь мне это сделать, – сказал Виктор, сбрасывая туфли.
Лидия проглотила ком в горле и опустила руки, не зная, чем их занять. Присев на туалетный столик, она ждала, когда Виктор закончит раздеваться. Он сбросил через голову рубашку.
Лидия не поднимала глаз от пола, с опозданием сообразив, что могла бы снять туфли и чулки.
В поле ее зрения были только черные брюки Виктора, и она не знала, радоваться или огорчаться тому, что он не снял их. Опустившись на колени, Виктор развязал подвязку и медленно спустил с ее ноги шелковый розовый чулок.
Она поставила ногу на скамеечку, не зная, что ей самой следует делать. Голова Виктора находилась на уровне ее коленей, обнаженные плечи и спина были открыты ее взгляду. Наверное, нужно коснуться его, однако Лидия не была в этом уверена.
Он приподнял ее ножку и поцеловал изгиб стопы. От щекотки она поджала пальцы. Виктор отпустил ее ногу и потянулся к другой подвязке. Неужели он разденет ее всю с такой же почтительной нежностью?
Она коснулась его плеча, провела пальцами по шраму. Его кожа была теплой и шелковистой.
Лидия перевела взгляд на его торс. Сильные мышцы проступали под кожей, поражая своей мощью. Дорожка темных волос спускалась по животу и исчезала за поясом брюк. Виктор притянул Лидию к себе. Там, где слились их нагие тела, словно проскочила искра.
– Ты уверена, Лидия? – спросил он. – Еще не поздно остановиться.
– Уверена. Почему женщина не может желать любви, если мужчине это позволено? – Она намеревалась произнести это гордо и смело, но ее голос прозвучал тревожно и неожиданно тонко.
Виктор сильнее сжал ее в объятиях.
– Ты знаешь почему. Возможно, потом ты меня возненавидишь, но я больше не могу бороться с искушением.
Его слова ее успокоили. Не то что бы они пролились бальзамом, на ее истомившуюся душу, но, во всяком случае, Лидия понимала Виктора.
– Не могу себе представить, что я тебя возненавижу. – Это только сейчас ты так говоришь.
– Но я сама хочу этого. Здесь и сейчас. И тебе не о чем беспокоиться.
Он погладил ее по голове.
– Тогда не бойся. Я не буду спешить.
– Ты должен научить меня, как сделать так, чтобы тебе понравилось.
– Я знаю, что ты доставишь мне огромное удовольствие. Но я бы очень хотел, чтобы для тебя восторг любви оказался сильнее сожалений о гибельном выборе.
Она никогда не пожалеет. Она любит его и хочет, чтоб он это знал. Ведь через пару дней Джеймс, выяснив, что Виктор не собирается на ней жениться, заставит ее вернуться домой.
Лидия не знала, прав ли Тревор, твердивший, что английский аристократ не снизойдет до простолюдинки, или Виктор действительно больше не в состоянии подарить свое сердце женщине. Но она была твердо убеждена, что любовное слияние нужно Виктору не меньше, чем ей, а может быть, и больше.
Он обнимал ее, а она с трепетом ждала поцелуя. Затем его губы нашли ее рот, и любовный танец начался.
Виктор целовал ее, пока от нехватки воздуха у Лидии не закружилась голова. Она покачнулась в кольце его рук, но он крепко держал ее. Он был скалой, а ее белое платье волновалось, словно бушующий океан.
Он с утонченной медлительностью провел руками по ее спине, спустился к бедрам. Лидию охватила дрожь пробуждающейся женственности. Она вся горела и трепетала от возбуждения, впитывала его дыхание, исследуя выпуклости и впадины его мускулистой спины. Все в нем было совершенно.
Его губы проложили дорожку поцелуев по ее шее. Он медленно провел руками вверх по ее бокам, нежно целуя ее грудь над вырезом платья. Виктор не торопясь вел ее в царство страсти, и она сгорала от нетерпения. Мысль, что Виктор заботится о том, чтобы не напугать ее, и потому не спешит, согревала душу Лидии. Его неистощимое терпение предназначалось только ей.
– Ах, Лидди, я умирал от желания сделать это, едва увидел тебя сегодня вечером, – пробормотал он, спустив лиф ее платья и открыв грудь.
Лидия шумно вздохнула, когда он кончиком языка коснулся ее соска, а потом вобрал его в рот. Затем то же самое он проделал со второй грудью.
Виктор слишком неожиданно оборвал ласку, выпрямившись в полный рост и притянув Лидию к себе. Она вздрогнула, когда ее напрягшиеся соски коснулись его груди, и изогнулась, теснее приникая к нему.
Новые ощущения волна за волной сотрясали ее тело, ей хотелось, чтобы эти мгновения никогда не кончались, ее еще сильнее влекло к Виктору. Его медлительность сводила ее с ума. Он взял ее лицо в свои ладони и снова поцеловал в губы, словно им предстояло начать все сначала.
Лидия издала нетерпеливый возглас и почувствовала, что Виктор улыбается. Чуть отстранившись, он погладил ее по щеке. Взгляд его темных глаз, затуманенных страстью, гипнотизировал ее.
– Готова к большему, любимая?
Лидия кивнула, дрожа от предвкушения. По спине пробежал холодок, и она поняла, что Виктор расстегнул ее платье.
– На мне нет рубашки, – запоздало вспомнила она.
– Знаю, – сказал Виктор. – Это восхитительно. Ни рубашки, ни корсета, а скоро совсем ничего не будет.
Приступ паники заставил Лидию вцепиться, ему в плечи.
– Разве мы не отправимся в постель?
– Пока нет, милая. – Виктор поцеловал Лидию в нос и повернул спиной к себе.
Лиф платья, плотно прилегавший к телу, был снабжен сложной шнуровкой. Лидия вспомнила, сколько времени пришлось потратить Софи и Дженни, чтобы справиться с многочисленными ленточками.
Виктор расстегнул украшенную бриллиантами кружевную ленту, охватывающую ее шею, и она скользнула вниз по груди Лидии. Бриллианты искрились и бросали радужные блики на ее кожу, которая, казалось, мерцала. Виктор провел рукой по ее груди.
Лидия вздрогнула. Губы Виктора коснулись ее шеи и медленно двинулись вниз. За каждую развязанную ленточку шнуровки он вознаграждал себя поцелуем, все сильнее разжигая в Лидии огонь страсти. Распустив лиф, Виктор высвободил руки Лидии из рукавов, и платье скользнуло на пол.
Нащупав завязки ее панталон, Виктор развязал узел, и последние, одежды упали к ее ногам. Подняв голову, Лидия увидела, что Виктор смотрит на ее отражение в стоящем на туалетном столике зеркале. Смутившись, она попыталась прикрыться руками.
– Не надо. Ты так прекрасна. – Виктор мягко отвел ее руки. – Я могу любоваться тобой вечно.
Его прерывистое дыхание и хриплый голос свидетельствовали о его искренности.
– Не уверена, что я всегда буду так выглядеть.
Она вспыхнула, краска жаркой волной заливала ей щеки, шею, грудь. Лидия боролась с собственными страхами и смущением, стремясь дать Виктору все, что он желал. И если он хочет видеть ее нагой, пусть так и будет.
– В моей памяти ты навсегда останешься такой, хотя со временем станешь еще красивее.
Он провел ладонью по ее плечу, потом его пальцы, скользнув по груди, спустились к золотистым завиткам ее лона.
– Ты могла бы служить моделью для статуи Афродиты, но ни один скульптор не сумеет передать твоей красоты.
У Лидии голова шла кругом от его слов, от его прикосновений к самым сокровенным ее местам, еще не изведавшим ласки. Виктор чуть сильнее прижал руку к средоточию ее женственности.
Чуть отклонив ее назад, он поцеловал Лидию, кружа пальцами возле набухающего бутона. Дурман сладостных предчувствий проникал в ее кровь, ее лоно раскрывалось ему навстречу.
Стон сорвался с губ Лидии.
Виктор подхватил ее на руки. Лидия едва дышала, ее тело трепетало от жажды, названия которой она не знала. Однако она понимала, что Виктор начнет все сначала, повторяя каждый поцелуй, каждое прикосновение, пока страстное желание не победит ее страх, и тогда он добавит в эту магическую игру новую яркую краску.
Виктор усадил ее в центр кровати и склонился к ней в поцелуе. Лидия почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью его тела. Она провела рукой по спине Виктора и, не найдя преграды на поясе, скользнула ниже. Ей хотелось подарить ему такое же волшебное наслаждение, которое пробуждал в ней он, но у нее не было ни его умения, ни его силы духа. Она тешила себя надеждой, что ее ласки доставляют ему хоть малую толику радости.
Виктор застонал и опустил голову. Лидия покрывала поцелуями его шею, плечи, спускаясь все ниже и ниже, словно пробуя его на вкус. Она провела рукой по его мускулистому торсу, скользнула пальцами по стрелке темных волос к густым завиткам внизу живота.
Виктор замер, возвышаясь над ней, когда ее пальцы сомкнулись вокруг его пульсирующего мужского естества, и хрипло застонал. Значит, она сумела доставить ему удовольствие! Ей хотелось дать ему почувствовать всю Меру своего восторга.
– Лидди, я так долго не выдержу!
Она проложила дорожку поцелуев к его чреслам и коснулась губами бархатистой кожи готового к сражению жезла. Виктор застонал от нетерпения, а она не сводила глаз с пульсирующего символа его мужественности.
Виктор опрокинул ее на подушку, легонько тронул ее бедра коленом, и они раскрылись перед ним. Отведя ее руки, он припал к Лидии.
Она вздрогнула от слияния их тел и выгнулась ему навстречу. Он хрипло дышал, его нарастающее напряжение разжигало ее жажду. Его губы нашли ее рот. В поцелуях Виктора были неистовая страсть и безрассудство. Легкий толчок в средоточие ее женственности заставил Лидию внутренне сжаться в ожидании доселе неизведанного.
– Успокойся, не надо сопротивляться, – прошептал Виктор. – Я не хочу причинить тебе большей боли, чем это предопределено природой.
Он ослабил нажим, потом снова приник к ней. Лидия ощутила сопротивление своего тела и сосредоточилась на том, чтобы расслабиться, борясь с инстинктом, заставлявшим ее напрягать мускулы. Виктор чуть отступил. Лидия положила руку ему на щеку, и он, повернувшись, поцеловал ее в ладонь.
Его кожа была влажной, тело сотрясала дрожь, он сдерживался из последних сил. Лидия сомкнула ноги вокруг его бедер, сильнее прижимаясь к нему.
Незнакомая боль пронзила ее и мгновенно исчезла. Виктор вошел в нее, заполняя ее собой, сделав ее более совершенной, какой она никогда не была прежде. Ее сердце наполнилось любовью, и они слились в единое целое. Лидия поняла, что без него она никогда бы не ощутила полноты жизни.
Виктор поцеловал ее и затих. Она чуть покачивалась, наслаждаясь жаром его тела, сознавая, что ему нужно убедиться, что она не испытывает никакой боли.
Виктор внимательно всматривался в ее лицо. Поймав его озабоченный взгляд, Лидия улыбнулась. Его глаза блеснули, вызвав в ней бурю эмоций.
– Ты даже не вскрикнула, – прошептал он.
– А разве следовало? Это ведь не так уж плохо, чтобы кричать. – Она теснее обхватила его ногами, прижимая к себе. – А если честно, то это просто прекрасно.
Да, именно так. Она любит Виктора. Их сердца бьются в унисон, тела слились в единое целое.
На ложе любви не существует ни стран, ни классов, ни мучительного прошлого. Ничего, что могло бы помешать союзу их тел и сердец. Понимает ли Виктор, сколь многое их объединяет?
Наверное, он станет возражать, если она скажет ему о своих чувствах. Он предпочтет думать, что это всего лишь физический акт, хотя Лидия уверена, что это не так. Виктор был слишком нежен и внимателен, слишком озабочен тем, чтобы не причинить ей ни малейшей боли, чтобы речь шла лишь о физическом наслаждении, хотя и этого исключать не следовало. Любовь помогла Лидии познать самое себя, открыть в себе то, чего до сего момента она в себе не знала.
Виктор шевельнулся, то проникая глубже, то чуть отстраняясь. Доселе непознанный упоительный восторг нарастал в Лидии, подводя ее к вершинам наслаждения.
Она тихонько всхлипнула и выпрямилась под ним, ее разгоряченное лоно в спазмах экстаза сжало его мужское естество. Лидия услышала собственный голос. С ее губ слетели слова, которые она не собиралась произносить вслух, но которые помимо ее воли вырвались из самой глубины души:
– Я люблю тебя.
Хелена стояла в библиотеке и, всматриваясь в окно, спрашивала себя, придет ли Тревор. Поставив свечу на подоконник, она отбросила назад свои пышные волосы, чтоб случайно не опалить их. Горничная сняла с нее бальное платье и помогла переодеться. Хелена отказалась от папильоток, в которых обычно спала, и попросила принести лимонный сок, чтобы протереть склонную к веснушкам кожу. Служанка только головой покачала в ответ на причуды своей госпожи.
Когда доктор ушел и в доме все успокоились, Хелена наконец смогла подготовиться к встрече. Сняв корсет, она достала коричневый пакет, который прятала на гардеробе. Поместить губку, пропитанную лимонным соком, в нужное место оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.
Спускаясь в холл в пеньюаре и домашних туфлях, Хелена уверяла себя, что все ее старания напрасны. Тревор не придет. Она слишком долго отказывала ему. Ее сердце сжалось от дурных предчувствий.
Наверное, болезнь ее матери отвратила его. Хотя это была не болезнь, а последствия плотного обеда и обычная тошнота беременных. Хелена настояла, чтобы Кин Дейвис, доставив их домой, вызвал доктора. Леди Кейн была этим весьма раздосадована. Доктор не сказал ей ничего нового.