В окне он увидел огни подъехавшего экипажа. Это был Питти Пеннингтон с телеграммой. Наверняка он.
Томас склонился над спящей Джульетт и поцеловал ее.
– Мне надо идти, – тихо сказал он.
И хотя она не опоздала, миссис Уинстон как-то подозрительно посмотрела на нее, когда она вошла на кухню.
– Ты выглядишь как-то по-другому, – сказала она, еще пристальнее всматриваясь в лицо Джульетт. Бедная девушка почувствовала, как краснеет, и отвернулась. Ей надо было нагреть воды для Сары, пока та не проснулась, а еще ей надо поскорее уйти из кухни, пока миссис Уинстон не догадалась обо всем.
Она спешно пошла наверх, где застала уже проснувшуюся Сару.
– Ты как-то изменилась, – сказала Сара. – Ты что, поменяла прическу?
«Я всю ночь занималась любовью с мужчиной моей мечты, совершенно забыв, что обещала себе этого не делать», – подумала она, а вслух сказала:
– Да, я зачесала волосы назад, потому что не успела помыть голову.
И это не было неправдой.
Дверь резко распахнулась.
В комнату влетела леди Уайтхолл, бледная как полотно. Она была чем-то очень напугана. Она открыла рот, но не смогла издать ни звука.
– Мама, – Сара вскочила с постели и подбежала к матери, – мама, что случилось?
– Сэр Роджер мертв, – медленно ответила она.
Сэр Роджер. Дедушка. Дедушка, которого ей так ни разу и не довелось назвать дедушкой.
– Что… что с ним случилось? – испуганно воскликнула Сара. – Сердце?
На леди Уайтхолл было больно смотреть.
– Его зарезали во сне. Его лакей нашел тело несколько минут назад, когда пришел его будить. Отец уже послал Гранта за местной полицией. – Казалось, она сейчас упадет в обморок. – Ну почему же это должно было случиться в Гемптоне? – страдальчески сказала она.
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Томас склонился над спящей Джульетт и поцеловал ее.
– Мне надо идти, – тихо сказал он.
* * *
«Моя жизнь изменилась», – сказала себе Джульетт наутро, и ей не хотелось верить этим переменам. Ей не хотелось любить Томаса так сильно, ей хотелось быть самостоятельной, ей хотелось, чтобы она никогда не входила в ту кондитерскую за сладостями для Гарриет.И хотя она не опоздала, миссис Уинстон как-то подозрительно посмотрела на нее, когда она вошла на кухню.
– Ты выглядишь как-то по-другому, – сказала она, еще пристальнее всматриваясь в лицо Джульетт. Бедная девушка почувствовала, как краснеет, и отвернулась. Ей надо было нагреть воды для Сары, пока та не проснулась, а еще ей надо поскорее уйти из кухни, пока миссис Уинстон не догадалась обо всем.
Она спешно пошла наверх, где застала уже проснувшуюся Сару.
– Ты как-то изменилась, – сказала Сара. – Ты что, поменяла прическу?
«Я всю ночь занималась любовью с мужчиной моей мечты, совершенно забыв, что обещала себе этого не делать», – подумала она, а вслух сказала:
– Да, я зачесала волосы назад, потому что не успела помыть голову.
И это не было неправдой.
Дверь резко распахнулась.
В комнату влетела леди Уайтхолл, бледная как полотно. Она была чем-то очень напугана. Она открыла рот, но не смогла издать ни звука.
– Мама, – Сара вскочила с постели и подбежала к матери, – мама, что случилось?
– Сэр Роджер мертв, – медленно ответила она.
Сэр Роджер. Дедушка. Дедушка, которого ей так ни разу и не довелось назвать дедушкой.
– Что… что с ним случилось? – испуганно воскликнула Сара. – Сердце?
На леди Уайтхолл было больно смотреть.
– Его зарезали во сне. Его лакей нашел тело несколько минут назад, когда пришел его будить. Отец уже послал Гранта за местной полицией. – Казалось, она сейчас упадет в обморок. – Ну почему же это должно было случиться в Гемптоне? – страдальчески сказала она.
Глава 13
Рассыльный Питти ждал, пока Томас напишет телеграмму. А Томас недоумевал: не было новостей из Бостона, не было новостей из Лиссабона. Он чувствовал себя беспомощным и раздраженным, так хотелось уехать, но он понимал, что самое разумное в данной ситуации – оставаться в Англии и заниматься инвестициями.
«Смысл твоей жизни – строить корабли, а не проводить время с этими людьми».
– Нет денег – нет кораблей, – говорил Хэнк, когда уговаривал приехать. – Поезжай, Томми, и вытряси из них все, что тебе под силу унести.
Томас дал рассыльному щедрые чаевые и направился вниз. И тут он понял: что-то случилось. Для завтрака было слишком рано, ведь гости жили как короли и спускались только к десяти утра. Но сейчас дворецкий, мистер Блейк, бегал, практически не замечая никого вокруг, и это сопровождалось суматохой группы горничных, перепуганных чем-то.
Какой-то незнакомый мужчина вошел в столовую в сопровождении лорда Уайтхолла, ничего не замечавшего вокруг себя.
– Мне нужно допросить всех гостей, – сказал незнакомец.
– Помилуйте, о чем вы?
– Гостей, повторяю, надо собрать и допросить, потому что, как только новости станут известны, он и все побегут отсюда толпой.
Тут лорд Уайтхолл вдруг заметил Томаса:
– О, мистер Джеймсон, а я и не разглядел… – На секунду он замялся. – Томас Джеймсон, это инспектор Альберт Ханниган, следователь по убийствам графства Соммерфильд. Инспектор Ханниган, это Томас Джеймсон, он приехал из Америки с визитом.
Украдкой лорд Уайтхолл взглянул на Томаса. На самого лорда было страшно смотреть, он словно постарел на двадцать лет.
– В поместье произошло убийство. Сэр Роджер погиб от руки какого-то негодяя. Инспектор Ханниган здесь, чтобы расследовать обстоятельства.
Сердце Томаса словно укололо нежданной болью. Сэр Роджер мертв? Неужели здесь, в Гемптоне, нашелся какой-то человек, способный поднять руку на прекрасного, добрейшего старика?
– Но как это случилось? Когда?
– Насколько я понимаю, он был зарезан между вечером, где-то после девяти, и ранним утром.
– Но это же не мог быть кто-нибудь из гостей! – почти кричал лорд Уайтхолл. – Кто из них способен зарезать спящего человека?
Инспектор дал лорду немного остыть и продолжил задавать вопросы:
– Осталась ли вдова? Наследники?
– К сожалению, сын сэра Роджера уже ждал его на небесах. Его единственные родственники были здесь – это внучка Бренна и ее жених, кузен Рендолл.
– Понятно. Повторяю, что мне нужно поговорить с каждым вашим гостем. И еще мне надо снова осмотреть место преступления.
Томасу было понятно, что лорд Уайтхолл не привык слышать приказы и тон инспектора ему был явно не по душе. А инспектор словно веселился от того, как раздражался лорд Уайтхолл.
– Итак, я повторяю просьбу. Гостей надо собрать в одной большой комнате, где я могу поговорить с каждым из них, – сказал инспектор и повернулся к Томасу: – А вас, мистер Джеймсон, я попрошу не говорить никому о происшествии до поры до времени, чтобы не создавать паники.
– Так, может, мы все-таки обойдемся без унизительных допросов? – продолжал настаивать на своем лорд Уайтхолл.
– Дорогой лорд Уайтхолл, – медленно проговорил инспектор, – убийство произошло в вашем доме, и, уверяю вас, следствие пройдет намного спокойнее и безболезненнее для вас, если мне будет оказано содействие.
Лорд Уайтхолл сник, а Томас подумал, что Джульетт нелегко будет ответить, где она была ночью. А уж если речь вдруг зайдет о том, кем она является сэру Роджеру, дело может принять совсем скверный оборот.
– Мне все равно, – ответила она. Сердце ее переполняла печаль. Как это странно – найти родного человека и потерять в тот же день… Лишь одним она могла успокоить себя: сэр Роджер действительно был рад вчера тому, что она нашлась.
Сара посмотрела ей в глаза:
– Мне действительно жаль, Джульетт. Жаль, что ты не смогла познакомиться с ним поближе. Это был прекрасный, удивительный человек.
Джульетт кивнула и пошла прочь. Она боялась, что не сможет сдержать слез. Она так и не познакомилась со своим дедушкой. Она не знала, какие книги он любил читать и что он ел на завтрак. Она знала только, что в его глазах был особенный свет, знала, что ему можно доверить все что угодно, знала, что у него есть честь и совесть. А теперь ей остались воспоминания, например, о запахе дорогого трубочного табака и твидовом пиджаке. Она лишь немного узнала его, но и это было для нее счастьем. Она спустилась вниз, в комнату, куда собрали всех гостей, и начала разносить чай с малиновым печеньем. Собравшиеся в комнате еще не знали, что произошло, но ощущали атмосферу напряженности. Вдруг она почувствовала чье-то прикосновение. Это была Сара.
– Инспектор Ханниган хочет поговорить с тобой.
– Со мной? – удивилась Джульетт.
– Я не представляю, что могла наговорить ему Бренна, но тебе лучше будет рассказать всю правду о том, что касается сэра Роджера. Полагаю, именно из-за этого тебя и зовут.
– Хорошо, – сказала Джульетт, ставя поднос.
Вскоре она вошла в библиотеку. Она понимала, что ей не о чем беспокоиться, но все-таки ей было не по себе, когда она подошла к инспектору. Это был темноволосый человек с острыми чертами лица, короткой бородой. Он смотрел на Джульетт несколько удивленно, словно не понимая, почему она согласилась разговаривать с ним.
– Вы Джульетт Гаррисон? – громко и сердито спросил он.
– Да.
Он жестом предложил ей сесть.
– Меня зовут инспектор Ханниган. Я следователь графства Соммерфилд. Полагаю, вы знаете, что в поместье произошло убийство.
– Да, – ответила она. – Убили сэра Роджера Бэнфорда.
– Откуда вы узнали об этом?
– От леди Уайтхолл. Утром я была в комнате ее дочери, я ее камеристка.
– Понятно. Значит, когда вы услышали об убийстве, это стало для вас новостью?
Она была ошеломлена.
– Да. Совершенной новостью.
Он кивнул и достал из ящика штопор.
– Вам знаком этот предмет?
Она внимательно посмотрела на штопор:
– Видимо, это из винного погреба, но я не могу сказать точно, я никогда не работала здесь в погребе.
Неужели это орудие убийства? Или это нашли рядом с телом?
Инспектор снова кивнул и полез в ящик. Теперь он достал большой нож для разделки мяса.
– А эту вещь вы знаете?
– Я снова не могу сказать точно, я не работаю на кухне, и к тому же я здесь только несколько дней. То есть это может оказаться нашим ножом, с нашей кухни, но я не могу сказать с уверенностью.
Он кивнул, убрал нож и показал ей портновские ножницы.
Сердце Джульетт забилось. Они были очень похожи на ее ножницы, которые Гарриет подарила ей на двадцатилетие.
– Эти ножницы вам знакомы?
– Кажется, они мои. Или очень похожи. Если вы позволите посмотреть, я скажу точно, на моих есть гравировка…
Она замолчала. Ей показалось – не стоило говорить, что эти ножницы ее, хоть ей и не приходилось бояться за себя. Но все уже было сказано. Инспектор Ханниган внимательно на них посмотрел и нашел гравировку. Долго и внимательно он смотрел в глаза Джульетт.
– Вы были знакомы с покойным? Кажется, вы сказали, что вы камеристка мисс Сары?
– Да, все правильно. Но недавно я познакомилась с сэром Роджером… – Она замолчала, размышляя, как она скажет правду, которая покажется невероятной любому. Инспектор Ханниган склонил голову, ожидая продолжения ее слов. Ей показалось, что он знает о том, что она сейчас скажет ему. – Я не хотела говорить этого никому, полагаясь на сэра Роджера… Дело в том, что совсем недавно выяснилось, что он мой дедушка.
– Прошу прощения, – удивился инспектор, – как дедушка?
– Его сын Уильям, который умер через несколько лет после моего рождения, – мой отец. Моя мама служила у них горничной.
– Понятно. А у вас есть какие-нибудь доказательства этой претензии, мисс Гаррисон?
Она начала злиться. У нее не было никаких претензий, она просто рассказала правду.
– Это не претензия, – почти выкрикнула она, – это правда, и мне не надо было это устанавливать. Моя мать вела дневник, и там все это описано.
На лице инспектора Ханнигана отразилось сомнение.
– Вам известен юридический термин «фикция», мисс Гаррисон?
Она чувствовала нарастающую ярость.
– А вам известно слово «правда»? Я же сказала, что ни на что не претендую. Мне нравится работать у мисс Сары, и я буду продолжать у нее работать.
– Но все же вы решились противостоять сэру Роджеру.
– Я никому не противостояла, – сказала она, а сердце ее бешено колотилось. – Я не знаю, у кого вы раздобыли такую информацию, инспектор, но я не искала ссоры с сэром Роджером.
– Значит, вы не обсуждали с ним вопрос родства?
– Нет, мы с ним обсудили это. Но я не обвиняла его ни в чем и ничего не требовала, просто рассказала ему все, что я знаю.
– Что ж, я рад, что вы упомянули о вашем разговоре, потому что сэр Роджер оставил пространные записи о нем. Стало быть, вы не просили ничего у сэра Роджера. А почему вы решили донести до него эту информацию?
– Почему я рассказала, что я его внучка? – Джульетт начинала ненавидеть этого человека. Ведь пока он занимается такими бесполезными вещами, настоящий убийца может сбежать.
– А когда же вы разговаривали?
– Вчера. Но я же говорю…
– Да, все правильно, вчера. И это не было противостоянием, я уже понял. Я не могу понять, почему вы не сразу обратились к нему, когда поняли, что можете претендовать на часть наследства?
Джульетт подумала, что если бы он говорил с ней по-румынски, и то было бы больше взаимопонимания.
– Я вообще не думала обращаться к нему. Просто он оказался здесь, в Гемптоне, и мне представилась такая простая возможность.
Инспектор улыбнулся, но его улыбка показалась Джульетт отвратительной.
– Ага. Простая возможность. – Он прямо посмотрел ей в глаза. – Вы понимаете, какую ситуацию вы только что обрисовали, мисс Гаррисон? Вы решили рассказать сэру Роджеру о том, что вы его внучка, причем только потому, что это правда. Потом он сделал ряд распоряжений, отослав телеграмму своему нотариусу, а затем он был убит. Все бы ничего, если бы орудием убийства не стали ваши ножницы.
Кровь бросилась в голову Джульетт, и она опять пожалела об этой своей особенности, ведь так инспектор точно решит, что она виновна в убийстве.
Девушка поняла, что может разом покончить со всеми подозрениями. Она не могла убить сэра Роджера, ведь во время убийства она была с Томасом, мысль об этой ночи даже в такую минуту заставила ее сладко вздрогнуть.
– Может быть, вы что-нибудь еще мне расскажете?
Она попыталась подумать об этом разумно, как всегда учила ее Гарриет. Если она скажет о своем алиби, ее уволят и она не сможет заплатить за жилье Гарриет. Но если она промолчит, то ее непременно обвинят в убийстве. И ей будет грозить смертная казнь.
Но пока ее еще не обвинили, значит, можно немного потянуть время и не принимать такого решения.
– Думаю, инспектор, если бы мне надо было совершить убийство, я бы не стала использовать для этого свои собственные ножницы. И вот еще что. Вы можете мне не верить, но я была счастлива найти родного человека. Его убийцу – кем бы он ни был – я ненавижу больше всего на свете.
Инспектор задумался, и Джульетт это показалось хорошим знаком.
– Вы действительно предоставили много нужной информации, мисс Гаррисон, я благодарен вам за это. Но поймите, что слишком много фактов указывает на вас. Я рекомендую вам остаться в Гемптоне до окончания расследования. Вы можете уехать и в Лондон, конечно, но я требую, чтобы вы не покидали его пределов.
– Мне нет смысла скрываться, инспектор. Я ответила на все ваши вопросы, и я говорила правду. Если вам потребуется узнать что-то еще, я всегда готова помочь вам.
Инспектор еще раз взглянул на нее:
– Благодарю, мисс Гаррисон. Думаю, пока вопросов нет.
«Скажи ему про ночь», – скомандовал внутренний голос. Но он уже провожал ее к двери.
В доме оставался настоящий убийца. И если инспектору Ханнигану повезет, он найдет этого человека.
«Смысл твоей жизни – строить корабли, а не проводить время с этими людьми».
– Нет денег – нет кораблей, – говорил Хэнк, когда уговаривал приехать. – Поезжай, Томми, и вытряси из них все, что тебе под силу унести.
Томас дал рассыльному щедрые чаевые и направился вниз. И тут он понял: что-то случилось. Для завтрака было слишком рано, ведь гости жили как короли и спускались только к десяти утра. Но сейчас дворецкий, мистер Блейк, бегал, практически не замечая никого вокруг, и это сопровождалось суматохой группы горничных, перепуганных чем-то.
Какой-то незнакомый мужчина вошел в столовую в сопровождении лорда Уайтхолла, ничего не замечавшего вокруг себя.
– Мне нужно допросить всех гостей, – сказал незнакомец.
– Помилуйте, о чем вы?
– Гостей, повторяю, надо собрать и допросить, потому что, как только новости станут известны, он и все побегут отсюда толпой.
Тут лорд Уайтхолл вдруг заметил Томаса:
– О, мистер Джеймсон, а я и не разглядел… – На секунду он замялся. – Томас Джеймсон, это инспектор Альберт Ханниган, следователь по убийствам графства Соммерфильд. Инспектор Ханниган, это Томас Джеймсон, он приехал из Америки с визитом.
Украдкой лорд Уайтхолл взглянул на Томаса. На самого лорда было страшно смотреть, он словно постарел на двадцать лет.
– В поместье произошло убийство. Сэр Роджер погиб от руки какого-то негодяя. Инспектор Ханниган здесь, чтобы расследовать обстоятельства.
Сердце Томаса словно укололо нежданной болью. Сэр Роджер мертв? Неужели здесь, в Гемптоне, нашелся какой-то человек, способный поднять руку на прекрасного, добрейшего старика?
– Но как это случилось? Когда?
– Насколько я понимаю, он был зарезан между вечером, где-то после девяти, и ранним утром.
– Но это же не мог быть кто-нибудь из гостей! – почти кричал лорд Уайтхолл. – Кто из них способен зарезать спящего человека?
Инспектор дал лорду немного остыть и продолжил задавать вопросы:
– Осталась ли вдова? Наследники?
– К сожалению, сын сэра Роджера уже ждал его на небесах. Его единственные родственники были здесь – это внучка Бренна и ее жених, кузен Рендолл.
– Понятно. Повторяю, что мне нужно поговорить с каждым вашим гостем. И еще мне надо снова осмотреть место преступления.
Томасу было понятно, что лорд Уайтхолл не привык слышать приказы и тон инспектора ему был явно не по душе. А инспектор словно веселился от того, как раздражался лорд Уайтхолл.
– Итак, я повторяю просьбу. Гостей надо собрать в одной большой комнате, где я могу поговорить с каждым из них, – сказал инспектор и повернулся к Томасу: – А вас, мистер Джеймсон, я попрошу не говорить никому о происшествии до поры до времени, чтобы не создавать паники.
– Так, может, мы все-таки обойдемся без унизительных допросов? – продолжал настаивать на своем лорд Уайтхолл.
– Дорогой лорд Уайтхолл, – медленно проговорил инспектор, – убийство произошло в вашем доме, и, уверяю вас, следствие пройдет намного спокойнее и безболезненнее для вас, если мне будет оказано содействие.
Лорд Уайтхолл сник, а Томас подумал, что Джульетт нелегко будет ответить, где она была ночью. А уж если речь вдруг зайдет о том, кем она является сэру Роджеру, дело может принять совсем скверный оборот.
* * *
– Это не так необходимо, – сказала Сара, – там достаточно девушек, которые помогают, ты можешь не ходить туда, Джульетт.– Мне все равно, – ответила она. Сердце ее переполняла печаль. Как это странно – найти родного человека и потерять в тот же день… Лишь одним она могла успокоить себя: сэр Роджер действительно был рад вчера тому, что она нашлась.
Сара посмотрела ей в глаза:
– Мне действительно жаль, Джульетт. Жаль, что ты не смогла познакомиться с ним поближе. Это был прекрасный, удивительный человек.
Джульетт кивнула и пошла прочь. Она боялась, что не сможет сдержать слез. Она так и не познакомилась со своим дедушкой. Она не знала, какие книги он любил читать и что он ел на завтрак. Она знала только, что в его глазах был особенный свет, знала, что ему можно доверить все что угодно, знала, что у него есть честь и совесть. А теперь ей остались воспоминания, например, о запахе дорогого трубочного табака и твидовом пиджаке. Она лишь немного узнала его, но и это было для нее счастьем. Она спустилась вниз, в комнату, куда собрали всех гостей, и начала разносить чай с малиновым печеньем. Собравшиеся в комнате еще не знали, что произошло, но ощущали атмосферу напряженности. Вдруг она почувствовала чье-то прикосновение. Это была Сара.
– Инспектор Ханниган хочет поговорить с тобой.
– Со мной? – удивилась Джульетт.
– Я не представляю, что могла наговорить ему Бренна, но тебе лучше будет рассказать всю правду о том, что касается сэра Роджера. Полагаю, именно из-за этого тебя и зовут.
– Хорошо, – сказала Джульетт, ставя поднос.
Вскоре она вошла в библиотеку. Она понимала, что ей не о чем беспокоиться, но все-таки ей было не по себе, когда она подошла к инспектору. Это был темноволосый человек с острыми чертами лица, короткой бородой. Он смотрел на Джульетт несколько удивленно, словно не понимая, почему она согласилась разговаривать с ним.
– Вы Джульетт Гаррисон? – громко и сердито спросил он.
– Да.
Он жестом предложил ей сесть.
– Меня зовут инспектор Ханниган. Я следователь графства Соммерфилд. Полагаю, вы знаете, что в поместье произошло убийство.
– Да, – ответила она. – Убили сэра Роджера Бэнфорда.
– Откуда вы узнали об этом?
– От леди Уайтхолл. Утром я была в комнате ее дочери, я ее камеристка.
– Понятно. Значит, когда вы услышали об убийстве, это стало для вас новостью?
Она была ошеломлена.
– Да. Совершенной новостью.
Он кивнул и достал из ящика штопор.
– Вам знаком этот предмет?
Она внимательно посмотрела на штопор:
– Видимо, это из винного погреба, но я не могу сказать точно, я никогда не работала здесь в погребе.
Неужели это орудие убийства? Или это нашли рядом с телом?
Инспектор снова кивнул и полез в ящик. Теперь он достал большой нож для разделки мяса.
– А эту вещь вы знаете?
– Я снова не могу сказать точно, я не работаю на кухне, и к тому же я здесь только несколько дней. То есть это может оказаться нашим ножом, с нашей кухни, но я не могу сказать с уверенностью.
Он кивнул, убрал нож и показал ей портновские ножницы.
Сердце Джульетт забилось. Они были очень похожи на ее ножницы, которые Гарриет подарила ей на двадцатилетие.
– Эти ножницы вам знакомы?
– Кажется, они мои. Или очень похожи. Если вы позволите посмотреть, я скажу точно, на моих есть гравировка…
Она замолчала. Ей показалось – не стоило говорить, что эти ножницы ее, хоть ей и не приходилось бояться за себя. Но все уже было сказано. Инспектор Ханниган внимательно на них посмотрел и нашел гравировку. Долго и внимательно он смотрел в глаза Джульетт.
– Вы были знакомы с покойным? Кажется, вы сказали, что вы камеристка мисс Сары?
– Да, все правильно. Но недавно я познакомилась с сэром Роджером… – Она замолчала, размышляя, как она скажет правду, которая покажется невероятной любому. Инспектор Ханниган склонил голову, ожидая продолжения ее слов. Ей показалось, что он знает о том, что она сейчас скажет ему. – Я не хотела говорить этого никому, полагаясь на сэра Роджера… Дело в том, что совсем недавно выяснилось, что он мой дедушка.
– Прошу прощения, – удивился инспектор, – как дедушка?
– Его сын Уильям, который умер через несколько лет после моего рождения, – мой отец. Моя мама служила у них горничной.
– Понятно. А у вас есть какие-нибудь доказательства этой претензии, мисс Гаррисон?
Она начала злиться. У нее не было никаких претензий, она просто рассказала правду.
– Это не претензия, – почти выкрикнула она, – это правда, и мне не надо было это устанавливать. Моя мать вела дневник, и там все это описано.
На лице инспектора Ханнигана отразилось сомнение.
– Вам известен юридический термин «фикция», мисс Гаррисон?
Она чувствовала нарастающую ярость.
– А вам известно слово «правда»? Я же сказала, что ни на что не претендую. Мне нравится работать у мисс Сары, и я буду продолжать у нее работать.
– Но все же вы решились противостоять сэру Роджеру.
– Я никому не противостояла, – сказала она, а сердце ее бешено колотилось. – Я не знаю, у кого вы раздобыли такую информацию, инспектор, но я не искала ссоры с сэром Роджером.
– Значит, вы не обсуждали с ним вопрос родства?
– Нет, мы с ним обсудили это. Но я не обвиняла его ни в чем и ничего не требовала, просто рассказала ему все, что я знаю.
– Что ж, я рад, что вы упомянули о вашем разговоре, потому что сэр Роджер оставил пространные записи о нем. Стало быть, вы не просили ничего у сэра Роджера. А почему вы решили донести до него эту информацию?
– Почему я рассказала, что я его внучка? – Джульетт начинала ненавидеть этого человека. Ведь пока он занимается такими бесполезными вещами, настоящий убийца может сбежать.
– А когда же вы разговаривали?
– Вчера. Но я же говорю…
– Да, все правильно, вчера. И это не было противостоянием, я уже понял. Я не могу понять, почему вы не сразу обратились к нему, когда поняли, что можете претендовать на часть наследства?
Джульетт подумала, что если бы он говорил с ней по-румынски, и то было бы больше взаимопонимания.
– Я вообще не думала обращаться к нему. Просто он оказался здесь, в Гемптоне, и мне представилась такая простая возможность.
Инспектор улыбнулся, но его улыбка показалась Джульетт отвратительной.
– Ага. Простая возможность. – Он прямо посмотрел ей в глаза. – Вы понимаете, какую ситуацию вы только что обрисовали, мисс Гаррисон? Вы решили рассказать сэру Роджеру о том, что вы его внучка, причем только потому, что это правда. Потом он сделал ряд распоряжений, отослав телеграмму своему нотариусу, а затем он был убит. Все бы ничего, если бы орудием убийства не стали ваши ножницы.
Кровь бросилась в голову Джульетт, и она опять пожалела об этой своей особенности, ведь так инспектор точно решит, что она виновна в убийстве.
Девушка поняла, что может разом покончить со всеми подозрениями. Она не могла убить сэра Роджера, ведь во время убийства она была с Томасом, мысль об этой ночи даже в такую минуту заставила ее сладко вздрогнуть.
– Может быть, вы что-нибудь еще мне расскажете?
Она попыталась подумать об этом разумно, как всегда учила ее Гарриет. Если она скажет о своем алиби, ее уволят и она не сможет заплатить за жилье Гарриет. Но если она промолчит, то ее непременно обвинят в убийстве. И ей будет грозить смертная казнь.
Но пока ее еще не обвинили, значит, можно немного потянуть время и не принимать такого решения.
– Думаю, инспектор, если бы мне надо было совершить убийство, я бы не стала использовать для этого свои собственные ножницы. И вот еще что. Вы можете мне не верить, но я была счастлива найти родного человека. Его убийцу – кем бы он ни был – я ненавижу больше всего на свете.
Инспектор задумался, и Джульетт это показалось хорошим знаком.
– Вы действительно предоставили много нужной информации, мисс Гаррисон, я благодарен вам за это. Но поймите, что слишком много фактов указывает на вас. Я рекомендую вам остаться в Гемптоне до окончания расследования. Вы можете уехать и в Лондон, конечно, но я требую, чтобы вы не покидали его пределов.
– Мне нет смысла скрываться, инспектор. Я ответила на все ваши вопросы, и я говорила правду. Если вам потребуется узнать что-то еще, я всегда готова помочь вам.
Инспектор еще раз взглянул на нее:
– Благодарю, мисс Гаррисон. Думаю, пока вопросов нет.
«Скажи ему про ночь», – скомандовал внутренний голос. Но он уже провожал ее к двери.
В доме оставался настоящий убийца. И если инспектору Ханнигану повезет, он найдет этого человека.
Глава 14
Миссис Уинстон сильно нервничала и была готова смести каждого, кто попадался ей на пути.
– Гости все на грани срыва, и Уайтхоллы тоже на грани срыва, так что смотрите, чтобы молоко не свернулось, чашки не падали, крошки от печенья в стороны не разлетались, чтобы все было идеально! Вы меня поняли?
– Конечно, миссис Уинстон, – раздался нестройный хор голосов.
– Миссис Уинстон в ударе, – шепнула Каролин, – и это, на мой взгляд, неплохо. Ей надо отвлечься.
Джульетт кивнула, подумав, что ей самой не помешало бы сейчас отвлечься. Из разговоров, которые она слышала на кухне, она поняла, что есть еще несколько подозреваемых, ведь сэр Роджер не раз давал крупные суммы в долг, и некоторые из его должников были среди гостей. Но отказался ли инспектор от версии с ее участием?
– С тобой все в порядке, Джульетт? Ты такая бледная!
– Да нет, все нормально. Просто мне надо тебе сказать одну вещь. Сэра Роджера убили моими ножницами.
Каролин подавила вскрик.
– Но как ты узнала?
– Мне сказал об этом инспектор, когда допрашивал меня.
– Но они же не могут подозревать тебя!
– К сожалению, меня включили в список подозреваемых. Но ты говоришь, что известны еще какие-то имена?
– Мартин сказал мне, а ему сказала леди Фокскрофт, что еще несколько человек здесь сильно нагрели руки на смерти сэра Роджера.
Джульетт посмотрела на Каролин. Бедняжка, она ничего не знает об отношениях Мартина с его хозяйкой.
– Как-то слишком доверительно разговаривает леди Фокскрофт с Мартином, ты не находишь? – осторожно спросила Джульетт.
Было видно, что Каролин и сама нередко расстраивается из-за этого.
– Да, иногда я просто не понимаю, что у них за отношения. И я очень надеюсь, что скоро он все-таки перейдет к Вуттенам.
– Знаешь, Сара сказала мне…
– Каролин! – позвала миссис Уинстон. – Если мне снова придется кричать, ты об этом пожалеешь. Пойди и помоги Рейчел с теми блюдами!
– Обещай, что расскажешь мне все потом, – шепнула Каролин.
Какой бы горькой ни была правда, Джульетт понимала, что обязана рассказать подруге все, что видела Сара.
Через несколько минут она пошла в гостиную с подносом, на котором были тарталетки и лимонный пирог. В дальнем конце комнаты лорд Уайтхолл беседовал с инспектором Ханниганом. Она первый раз видела, что ее хозяин так робок и не уверен в себе. Выглядел он неважно, ведь помимо скандала, связанного с его именем, он потерял одного из самых лучших друзей. Он встал и обратился к присутствующим:
– Леди и джентльмены!
Гул голосов стих.
– Я должен принести глубочайшие извинения из-за трагических событий этого утра. И конечно, выразить глубочайшие соболезнования семье сэра Роджера Бэнфорда. Вы все уже знаете о трагедии, и я уверен, вы поймете, что все неудобства были вызваны интересами правосудия. В связи с произошедшими событиями мы вынуждены объявить о прекращении охоты с этого дня. Вы можете распоряжаться собой согласно вашим планам. Слуги помогут вам во всем необходимом.
Краем глаза Джульетт увидела, что Томас пробирается через толпу к лорду Уайтхоллу. Сказав ему несколько слов, он обратился к инспектору Ханнигану.
Она продолжила заниматься своим делом, в очередной раз подумав об абсурдности выдвинутого ей обвинения.
Но тут она почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной, и это был инспектор. Он выглядел сурово и сдержанно.
– Мисс Гаррисон, я снова напоминаю вам о необходимости находиться либо здесь, в Гемптоне, либо по адресу Уайтхоллов, на Эппинг-стрит, двадцать четыре. Вы до сих пор являетесь подозреваемой по делу об убийстве сэра Роджера Бэнфорда.
– Вы с ума сошли? – раздался голос, который Джульетт едва узнала из-за ярости, прозвучавшей в вопросе.
Инспектор Ханниган подпрыгнул от неожиданности.
– Мистер Джеймсон, прошу прощения, но это дело полиции.
– Вот я и хочу спасти время и усилия, которые будут потрачены впустую на доказательства того, что Джульетт невиновна, – ответил Томас.
– А вы уверены? – спросил инспектор, словно бросая Томасу вызов.
– Вы утверждаете, что сэр Роджер был убит между половиной десятого вечера и ранним утром?
– Да, именно так.
– Значит, мисс Гаррисон не имеет к этому ни малейшего отношения.
Джульетт затаила дыхание. Часть людей, которые пошли было к выходу, подтянулись к разговаривающим в надежде узнать что-нибудь новое.
– Почему же это не имеет отношения? – спросил инспектор.
– Потому что она была со мной, – сказал Томас с неуместной в данном случае нежностью. На случайных слушателей это произвело сильнейшее впечатление, послышались изумленные возгласы.
Она почувствовала, как ее щеки снова краснеют, ей хотелось кинуться прочь из комнаты, но она не могла этого сделать для своей же безопасности.
– Ну все, девочка теперь точно потеряет работу. И все из-за какого-то минутного порыва, – послышалось в толпе.
Инспектор Ханниган уставился на нее.
– Это верно? – медленно спросил он.
– Да, инспектор, – еле слышно проговорила она.
Инспектор немного помолчал.
– Что ж, я понимаю, почему вы не воспользовались своим алиби сразу же, мисс Гаррисон. Но мне надо поговорить с вами обоими раздельно, чтобы установить точную картину.
Люди начали расходиться, и Джульетт это время показалось вечностью.
– Это совершенно в духе американцев: взять и погубить репутацию бедной девушки, – сказала одна из гостей, Фиби Вандермеиер. Джульетт знала, что это подруга Бренны и Рендолла. – Интересно, он вообще понимает, что он натворил? У девочки больше никогда не будет работы, замуж ее никто не возьмет…
– Извините, пожалуйста, – сказал Томас, резко развернувшись к Фиби, – вы знакомая мисс Гаррисон?
Фиби была шокирована:
– Знакомая? Нет, конечно! Она же ведь служанка!
– И что, служанка не может быть вашей знакомой?
– Мистер Джеймсон, в Англии есть ряд традиций…
– Например, обсуждать человека при нём так, словно его нет.
– Да, и правда запущенный случай, – вздохнула Фиби. – Да, совершенно неотесанный, как мне и говорили.
Томас сделал шаг вперед и потрепал ее по щеке. Она отскочила, будто он дотронулся до нее каленым железом.
– Что вы, мисс Вандермейер, я просто вас успокаиваю, раз уж вы такая чувствительная особа. Видимо, мне нужно снять этот камень с вашей души, а то вы от расстройства и есть перестанете.
Он подошел к Джульетт и положил ей руку на талию. Конечно, ей не надо было этого позволять, но хуже, чем уже есть, вряд ли будет. К тому же комната полна враждебно настроенных людей, и только Томас сочувствовал ей и готов был ее защитить. Только от его присутствия ей становилось легче на Душе.
– Меня не волнуют вопросы дальнейшего трудоустройства Джульетт, – сказал он, – и вас они тоже не должны волновать, поскольку она скоро станет моей женой, и ей вообще ни о чем не надо будет беспокоиться.
По толпе снова пробежал изумленный вздох.
– Надеюсь, теперь ты перестанешь волноваться, – нежно сказал он Джульетт.
Фиби Вандермейер лишилась дара речи. Впрочем, это же случилось и с Джульетт. Она не могла поверить в то, что услышала.
– Гости все на грани срыва, и Уайтхоллы тоже на грани срыва, так что смотрите, чтобы молоко не свернулось, чашки не падали, крошки от печенья в стороны не разлетались, чтобы все было идеально! Вы меня поняли?
– Конечно, миссис Уинстон, – раздался нестройный хор голосов.
– Миссис Уинстон в ударе, – шепнула Каролин, – и это, на мой взгляд, неплохо. Ей надо отвлечься.
Джульетт кивнула, подумав, что ей самой не помешало бы сейчас отвлечься. Из разговоров, которые она слышала на кухне, она поняла, что есть еще несколько подозреваемых, ведь сэр Роджер не раз давал крупные суммы в долг, и некоторые из его должников были среди гостей. Но отказался ли инспектор от версии с ее участием?
– С тобой все в порядке, Джульетт? Ты такая бледная!
– Да нет, все нормально. Просто мне надо тебе сказать одну вещь. Сэра Роджера убили моими ножницами.
Каролин подавила вскрик.
– Но как ты узнала?
– Мне сказал об этом инспектор, когда допрашивал меня.
– Но они же не могут подозревать тебя!
– К сожалению, меня включили в список подозреваемых. Но ты говоришь, что известны еще какие-то имена?
– Мартин сказал мне, а ему сказала леди Фокскрофт, что еще несколько человек здесь сильно нагрели руки на смерти сэра Роджера.
Джульетт посмотрела на Каролин. Бедняжка, она ничего не знает об отношениях Мартина с его хозяйкой.
– Как-то слишком доверительно разговаривает леди Фокскрофт с Мартином, ты не находишь? – осторожно спросила Джульетт.
Было видно, что Каролин и сама нередко расстраивается из-за этого.
– Да, иногда я просто не понимаю, что у них за отношения. И я очень надеюсь, что скоро он все-таки перейдет к Вуттенам.
– Знаешь, Сара сказала мне…
– Каролин! – позвала миссис Уинстон. – Если мне снова придется кричать, ты об этом пожалеешь. Пойди и помоги Рейчел с теми блюдами!
– Обещай, что расскажешь мне все потом, – шепнула Каролин.
Какой бы горькой ни была правда, Джульетт понимала, что обязана рассказать подруге все, что видела Сара.
Через несколько минут она пошла в гостиную с подносом, на котором были тарталетки и лимонный пирог. В дальнем конце комнаты лорд Уайтхолл беседовал с инспектором Ханниганом. Она первый раз видела, что ее хозяин так робок и не уверен в себе. Выглядел он неважно, ведь помимо скандала, связанного с его именем, он потерял одного из самых лучших друзей. Он встал и обратился к присутствующим:
– Леди и джентльмены!
Гул голосов стих.
– Я должен принести глубочайшие извинения из-за трагических событий этого утра. И конечно, выразить глубочайшие соболезнования семье сэра Роджера Бэнфорда. Вы все уже знаете о трагедии, и я уверен, вы поймете, что все неудобства были вызваны интересами правосудия. В связи с произошедшими событиями мы вынуждены объявить о прекращении охоты с этого дня. Вы можете распоряжаться собой согласно вашим планам. Слуги помогут вам во всем необходимом.
Краем глаза Джульетт увидела, что Томас пробирается через толпу к лорду Уайтхоллу. Сказав ему несколько слов, он обратился к инспектору Ханнигану.
Она продолжила заниматься своим делом, в очередной раз подумав об абсурдности выдвинутого ей обвинения.
Но тут она почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной, и это был инспектор. Он выглядел сурово и сдержанно.
– Мисс Гаррисон, я снова напоминаю вам о необходимости находиться либо здесь, в Гемптоне, либо по адресу Уайтхоллов, на Эппинг-стрит, двадцать четыре. Вы до сих пор являетесь подозреваемой по делу об убийстве сэра Роджера Бэнфорда.
– Вы с ума сошли? – раздался голос, который Джульетт едва узнала из-за ярости, прозвучавшей в вопросе.
Инспектор Ханниган подпрыгнул от неожиданности.
– Мистер Джеймсон, прошу прощения, но это дело полиции.
– Вот я и хочу спасти время и усилия, которые будут потрачены впустую на доказательства того, что Джульетт невиновна, – ответил Томас.
– А вы уверены? – спросил инспектор, словно бросая Томасу вызов.
– Вы утверждаете, что сэр Роджер был убит между половиной десятого вечера и ранним утром?
– Да, именно так.
– Значит, мисс Гаррисон не имеет к этому ни малейшего отношения.
Джульетт затаила дыхание. Часть людей, которые пошли было к выходу, подтянулись к разговаривающим в надежде узнать что-нибудь новое.
– Почему же это не имеет отношения? – спросил инспектор.
– Потому что она была со мной, – сказал Томас с неуместной в данном случае нежностью. На случайных слушателей это произвело сильнейшее впечатление, послышались изумленные возгласы.
Она почувствовала, как ее щеки снова краснеют, ей хотелось кинуться прочь из комнаты, но она не могла этого сделать для своей же безопасности.
– Ну все, девочка теперь точно потеряет работу. И все из-за какого-то минутного порыва, – послышалось в толпе.
Инспектор Ханниган уставился на нее.
– Это верно? – медленно спросил он.
– Да, инспектор, – еле слышно проговорила она.
Инспектор немного помолчал.
– Что ж, я понимаю, почему вы не воспользовались своим алиби сразу же, мисс Гаррисон. Но мне надо поговорить с вами обоими раздельно, чтобы установить точную картину.
Люди начали расходиться, и Джульетт это время показалось вечностью.
– Это совершенно в духе американцев: взять и погубить репутацию бедной девушки, – сказала одна из гостей, Фиби Вандермеиер. Джульетт знала, что это подруга Бренны и Рендолла. – Интересно, он вообще понимает, что он натворил? У девочки больше никогда не будет работы, замуж ее никто не возьмет…
– Извините, пожалуйста, – сказал Томас, резко развернувшись к Фиби, – вы знакомая мисс Гаррисон?
Фиби была шокирована:
– Знакомая? Нет, конечно! Она же ведь служанка!
– И что, служанка не может быть вашей знакомой?
– Мистер Джеймсон, в Англии есть ряд традиций…
– Например, обсуждать человека при нём так, словно его нет.
– Да, и правда запущенный случай, – вздохнула Фиби. – Да, совершенно неотесанный, как мне и говорили.
Томас сделал шаг вперед и потрепал ее по щеке. Она отскочила, будто он дотронулся до нее каленым железом.
– Что вы, мисс Вандермейер, я просто вас успокаиваю, раз уж вы такая чувствительная особа. Видимо, мне нужно снять этот камень с вашей души, а то вы от расстройства и есть перестанете.
Он подошел к Джульетт и положил ей руку на талию. Конечно, ей не надо было этого позволять, но хуже, чем уже есть, вряд ли будет. К тому же комната полна враждебно настроенных людей, и только Томас сочувствовал ей и готов был ее защитить. Только от его присутствия ей становилось легче на Душе.
– Меня не волнуют вопросы дальнейшего трудоустройства Джульетт, – сказал он, – и вас они тоже не должны волновать, поскольку она скоро станет моей женой, и ей вообще ни о чем не надо будет беспокоиться.
По толпе снова пробежал изумленный вздох.
– Надеюсь, теперь ты перестанешь волноваться, – нежно сказал он Джульетт.
Фиби Вандермейер лишилась дара речи. Впрочем, это же случилось и с Джульетт. Она не могла поверить в то, что услышала.
Глава 15
– Иногда мне тяжело выносить собственную семью! – грустно сказала Сара. – Мама даже не хочет ничего слушать. Она требует, чтобы ты уехала сегодня же.
– Я найду работу, Сара, не бойтесь. Мне придется найти работу, чтобы Гарриет не оказалась на улице.
Сара покачала головой:
– Да я в тебе не сомневаюсь, ты настоящий талант. Так и представляю – иду по улице и вижу вывеску: «Ателье Джульетт Гаррисон». А еще я очень жалею себя. Где же мне найти кого-нибудь хоть отдаленно напоминающего тебя?
Джульетт улыбнулась. Ее подозревали в убийстве, а Сара переживала, что не может оставить ее камеристкой. Да, таких, как Сара, наверное, больше не найдешь ни в одной богатой семье.
– А как там мистер Джеймсон? – продолжила Сара. – Он ведь собирается жениться на тебе.
– Он много говорит, и его не волнует чужое мнение. Впрочем, он действительно спас меня, и я должна быть ему благодарна хотя бы за это.
Джульетт вздохнула. Когда ей казалось, что слова Томаса – правда, она неизменно приходила в восхищение. Ведь это значило засыпать у него на плече и просыпаться, чувствуя себя в его объятиях, смеяться, дарить друг другу наслаждение, разговаривать столько, сколько хочется.
Но она знала, что это были лишь слова, произнесенные для того, чтобы спасти ее от страшного подозрения.
– Ну а то, что мы провели ночь вместе… это чистая правда.
Сара изумленно раскрыла глаза.
– Я знала! Вот почему у тебя был вид, как у нашкодившей кошки!
– Представляете? Просто чудо, что меня никто не заметил!
– И ты все это время молчала! Как же я тебе завидую…
– Не завидуйте. Я не очень переживаю оттого, что я теперь так называемая падшая женщина, ведь я не собираюсь больше искать работу в услужении. Такой хозяйки, как вы, Сара, больше не существует. Но Томас действительно только спасал меня. О женитьбе, полагаю, речи и быть не может.
– Может, тебе только кажется. Представь, что вы и правда поженитесь!
– Не раз представляла. Но мне приходится быть реалисткой. Пока я боюсь говорить с ним об этом. Могу не выдержать, если он начнет объяснять мне, что это все было только для отвода глаз.
Сара поняла, что попала в больное место, и решила сменить тему.
– Не хочу уподобляться маме, но, помимо того что смерть сэра Роджера сама по себе трагедия, все же ужасно, что это случилось у нас, в Гемптоне.
– Несомненно. Но все-таки, по-вашему, кто это мог быть?
Сара вздохнула:
– Инспектор Ханниган подозревает пару папиных друзей, которые брали деньги у сэра Роджера в долг под честное слово. Им это могло быть действительно выгодно. Наиболее достоверная версия – Бренна и Рендолл, хотя это просто в голове не укладывается. Инспектор уже вычеркнул их.
– Почему? – спросила Джульетт.
– Они рассуждают так: у них есть деньги, у тебя – нет, значит, у тебя есть повод убивать, а у них – нет. К тому же ночью они постоянно вызывали слуг, чтобы обеспечить себе алиби. Для полиции ты служанка, которая захотела стать хозяйкой.
– Но я же отлично себя обеспечиваю! И уж намного лучше, чем это делала бы Бренна на моем месте.
– Не обращай внимания на глупцов. В деле есть и другие подозреваемые. Например, твой ночной знакомый, лорд Корнелиан, сбежал из Гемптона, так и не поговорив с полицией, а ведь он один из должников.
– Да, видимо, мне все же надо идти собирать вещи, – с тоской сказала Джульетт, – раз мне надо ехать в Лондон прямо сегодня.
– Они прекрасно подождут, если им так уж хочется. Все равно никак не могу понять маму, – с досадой сказала Сара.
– Но ведь она просто представительница своего класса. Каждая аристократка на ее месте среагировала бы так же. Все, пойду собирать вещи, – сказала Джульетт, понимая, что прощание с Сарой может затянуться на вечность.
– Я найду работу, Сара, не бойтесь. Мне придется найти работу, чтобы Гарриет не оказалась на улице.
Сара покачала головой:
– Да я в тебе не сомневаюсь, ты настоящий талант. Так и представляю – иду по улице и вижу вывеску: «Ателье Джульетт Гаррисон». А еще я очень жалею себя. Где же мне найти кого-нибудь хоть отдаленно напоминающего тебя?
Джульетт улыбнулась. Ее подозревали в убийстве, а Сара переживала, что не может оставить ее камеристкой. Да, таких, как Сара, наверное, больше не найдешь ни в одной богатой семье.
– А как там мистер Джеймсон? – продолжила Сара. – Он ведь собирается жениться на тебе.
– Он много говорит, и его не волнует чужое мнение. Впрочем, он действительно спас меня, и я должна быть ему благодарна хотя бы за это.
Джульетт вздохнула. Когда ей казалось, что слова Томаса – правда, она неизменно приходила в восхищение. Ведь это значило засыпать у него на плече и просыпаться, чувствуя себя в его объятиях, смеяться, дарить друг другу наслаждение, разговаривать столько, сколько хочется.
Но она знала, что это были лишь слова, произнесенные для того, чтобы спасти ее от страшного подозрения.
– Ну а то, что мы провели ночь вместе… это чистая правда.
Сара изумленно раскрыла глаза.
– Я знала! Вот почему у тебя был вид, как у нашкодившей кошки!
– Представляете? Просто чудо, что меня никто не заметил!
– И ты все это время молчала! Как же я тебе завидую…
– Не завидуйте. Я не очень переживаю оттого, что я теперь так называемая падшая женщина, ведь я не собираюсь больше искать работу в услужении. Такой хозяйки, как вы, Сара, больше не существует. Но Томас действительно только спасал меня. О женитьбе, полагаю, речи и быть не может.
– Может, тебе только кажется. Представь, что вы и правда поженитесь!
– Не раз представляла. Но мне приходится быть реалисткой. Пока я боюсь говорить с ним об этом. Могу не выдержать, если он начнет объяснять мне, что это все было только для отвода глаз.
Сара поняла, что попала в больное место, и решила сменить тему.
– Не хочу уподобляться маме, но, помимо того что смерть сэра Роджера сама по себе трагедия, все же ужасно, что это случилось у нас, в Гемптоне.
– Несомненно. Но все-таки, по-вашему, кто это мог быть?
Сара вздохнула:
– Инспектор Ханниган подозревает пару папиных друзей, которые брали деньги у сэра Роджера в долг под честное слово. Им это могло быть действительно выгодно. Наиболее достоверная версия – Бренна и Рендолл, хотя это просто в голове не укладывается. Инспектор уже вычеркнул их.
– Почему? – спросила Джульетт.
– Они рассуждают так: у них есть деньги, у тебя – нет, значит, у тебя есть повод убивать, а у них – нет. К тому же ночью они постоянно вызывали слуг, чтобы обеспечить себе алиби. Для полиции ты служанка, которая захотела стать хозяйкой.
– Но я же отлично себя обеспечиваю! И уж намного лучше, чем это делала бы Бренна на моем месте.
– Не обращай внимания на глупцов. В деле есть и другие подозреваемые. Например, твой ночной знакомый, лорд Корнелиан, сбежал из Гемптона, так и не поговорив с полицией, а ведь он один из должников.
– Да, видимо, мне все же надо идти собирать вещи, – с тоской сказала Джульетт, – раз мне надо ехать в Лондон прямо сегодня.
– Они прекрасно подождут, если им так уж хочется. Все равно никак не могу понять маму, – с досадой сказала Сара.
– Но ведь она просто представительница своего класса. Каждая аристократка на ее месте среагировала бы так же. Все, пойду собирать вещи, – сказала Джульетт, понимая, что прощание с Сарой может затянуться на вечность.