Клугер Даниил. Суд и расчет

   Услышав возмущенные восклицания, он приоткрыл глаза и поочередно посмотрел на секретаршу и помощника.
   - Не хотите? Ишь, азартные какие. Ладно, отыщем мерзавца. Если отыщем.. . Кстати, Офра, а ты не общалась с подругой Илана? Это она передала букет?
   - Ты плохо читаешь документы, которые я представляю, - обиженно заявила Офра. - Там ясно сказано, что подруга Илана сейчас в Европе. По программе обмена студентами. Так что никак она не могла передавать нашему стажеру цветы. Она, по-моему, даже не знает о том, что он в больнице. Илан запретил родителям сообщать о случившемся кому бы то ни было.
   Натаниэль озадаченно посмотрел на девушку.
   - Ну извини, Офра, извини. Так кто же, в таком случае, передал букет? Послушай, Саша, есть такой цветочный магазин, называется "Ган Эден". Загляни туда завтра, поинтересуйся, что за заказ там сделали в воскресенье на букет цветов для нашего Илана. Кто заказал, как рассчитывался. Словом, все, что узнаешь.
   - А что делать мне? - спросила Офра.
   - Тебе? Тебе завтра быть в агентстве. Должен же кто-нибудь отвечать на телефонные звонки.
   - Тоже нашел автоответчика, - обиделась Офра.
   - Ну что ты, девочка! - всполошился Розовски. - Разве хоть один автоответчик, даже если он говорит голосом Шона О'Коннери, способен ответить "в агентстве никого нет" так, чтобы спрашивающий почувствовал себя осчастливленным?
   Офру этот сомнительный комплимент ничуть не убедил. Она поднялась со своего места и с мрачным видом вышла в приемную. Розовски слышал, как в приемной девушка демонстративно хлопнула дверцами шкафа, двигала креслом и, в конце концов. Наконец раздался пушечный удар входной двери, послышалась быстро удаляющаяся дробь каблуков.
   Натаниэль посмотрел на Маркина, тот молча развел руками.
   - Да, - сказал Розовски. - Наверное, я не очень удачно выразился.
   - Не впервые, - съехидничал Саша.
   Розовски допил остывший кофе, поставил чашку на поднос. Взгянул в окно, за которым уже появились вечерние звезды.
   - Пора, - сказал он. - Подвези меня домой, Саша.
   7.
   Вернувшись домой и приняв душ, Натаниэль сел ужинать, одновременно просматривая газеты и прослушивая запись домашнего автоответчика.
   Примерно половина сообщений принадлежала матери. Сарра Розовски обожала кочевать по родственникам и знакомым, число которых по подсчетам ее Натаниэля приближалось к трети населения страны. При этом она считала своим долгом напоминать сорокалетнему сыну о необходимости во время завтракать, обедать и ужинать.
   Кроме того, всеми сплетнями и слухами, которые она успевала собрать за поездку, мать считала обязательным поделиться с сыном, причем немедленно по телефону.
   Последний раз она позвонила в девять часов - буквально за пятнадцать минут до возвращения Натаниэля: "Натан, запиши для меня, пожалуйста, американский фильм. Он будет идти по российскому каналу в одиннадцать. Там играет мой любимый артист, и вообще: мне очень нравился Джон Кеннеди. Такой интеллигентный, и таким молодым погиб! Не забудь поужинать. Рита передает тебе привет."
   Натаниэль наморщил лоб, пытаясь сообразить, кто такая Рита. Потом перелистал одну из газет, в которой имелись программы российского телевидения. Мать имела в виду фильм "Джи-Эф-Кей".
   Гудок, щелчок.
   Снова сигнал. Теперь Натаниэль услышал другой голос:
   "Натан, это Ронен. Я подумал, что тебе будет интересно. Мы нашли мотоцикл, на котором, похоже, убийцы скрылись с места преступления. Черный "сузуки". Меня не пускают в больницу к твоему парню, а было бы желательно, чтобы он попробовал опознать. Поговори там с врачами, хорошо?"
   Розовски усмехнулся. Вот в чем дело, а он поначалу удивился: с чего вдруг Ронен стал таким добрым и дружелюбным? Никогда не было такого, чтобы инспектор Алон держал его в курсе расследования и делился результатами по собственной инициативе.
   - Посмотрим, Ронен, посмотрим, - пробормотал Натаниэль. - Может, и поговорю...
   Натаниэль посмотрел на часы, потянулся, зевнул. Налил себе чашку чая и перебрался в гостинную, к телевизору. Послушал новости. Об убийстве Седого не говорили ни слова - видимо, сенсация себя изжила. Прогноз погоды обещал вполне терпимую для осени температуру. Он с хрустом потянулся. Вспомнил о просьбе матери, В программе передач искомый фильм значился как "Джи-Эф-Кей". Розовски отыскал в ящике книжного стола новую видеокассету.
   Таймер, как всегда, не работал. Натаниэль громко обругал себя склеротиком, второй год не могущим выбросить "этот хлам" на свалку.
   Делать нечего, придется ему сидеть перед экраном и таращиться на американские страсти вокруг убийства Кеннеди. Даже для очень любящего сына, каким являлся Натаниэль, это было большой жертвой. Во-первых, он не интересовался американской историей - даже в ее криминальной части. Вовторых, терпеть не мог Кевина Костнера, исполнявшего, судя по газете, главную роль в этом фильме.
   Наконец, в третьих, - просто хотел спать.
   Поняв, что выхода нет, Натаниэль решил по крайней мере обставить предстоящий просмотр минимальным комфортом. Бросив в кресло подушку, он подкатил ближе сервировочный столик, на котором стояли три банки пива, соленые сухарики, пепельница и сигареты. После этого, упав в кресло и распечатав первую банку пива, он переключился на искомый российский телеканал и, дождавшись заставки "Вечерний киносеанс", включил запись.
   Розовски рассеянно следил за перипетиями борьбы честного прокурора Гаррисона, которого и играл Кевин Костнер, - с теми, кто пытался скрыть от следствия существование политического заговора. Ничего нового во всем фильме не было. Набившие оскомину рассуждения о свободе, демократии, прочем - плюс личные проблемы главного героя. С точки зрения Натаниэля, тяжеловесная и нудноватая манера игры Костнера вполне соответствовала общему колориту фильма.
   Примерно через четверть часа Розовски стал подремывать.
   Чуть взбодрили его появившиеся на экране документальные кадры убийства Кеннеди. Они настолько контрастировали своей экспрессией и энергичностью с манерными игровыми, что Натаниэль невольно встрепенулся и внимательнне посмотрел на экран. Кадры показывали приезд кортежа президента Кеннеди в Даллас. Открытая машина, восторженные толпы встречающих. Сейчас будет выстрел, голова молодого президента судорожно дернется... Все это Розовски видел уже не раз и не два. Тем не менее...
   Вот они, роковые мгновения. И...
   Натаниэль остолбенел. Этого не могло быть. Этого просто не могло быть. Забыв о просьбе матери и наплевав на продолжение фильма, он остановил запись, отмотал немного назад и снова включил. Он гонял поразивший его отрывок до полного изнеможения, пока, наконец, телевизор не возмутился, и по его экрану не побежали косые черно-белые полосы.
   - Ну, извини, дружище, - виновато сказал Натаниэль возмущенно трещавшему аппарату. - Отдыхай.
   Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Картина того, что произошло в кафе "У Йорама" в то трагическое утро предстала перед его внутренним взором. И от этой картины у него закружилась голова.
   - Не может быть, - громко сказал он. - Не может...
   Натаниэль рывком поднялся из кресла, подошел к телефону. Услышав сонное "Алло", сказанное Маркиным, посмотрел на часы и обругал себя: половина второго. Но вместо того, чтобы извиниться и положить трубку, сказал:
   - Срочно приезжай.
   И тут же дал отбой - совсеть не позволяла выслушивать справедливое возмущение несчастного помощника.
   - В конце концов, любая теория нуждается в экспериментальной проверке, - сказал Розовски убежденно. - А на ком еще экспериментировать, как не на собственных безропотных подчиненных?
   Саша появился через полчаса, взъерошенный от душа и чрезвычайно сердитый. Правда, сквозь раздражение проступало любопытство: при всех странностях шефа, Маркин не верил, что тот мог поднять его среди ночи просто так, от нечего делать. Поэтому демонстративно посмотрев на часы и на ручные, и на стенные, висевшие у книжного шкафа, он уселся на диван, всем своим видом выражая готовность слушать.
   Натаниэль улыбнулся, сел напротив.
   - Что ты думаешь об убийстве Джона Фицджеральда Кеннеди? - спросил он светским тоном.
   Маркин, как раз в это время вскрывший банку пива, вытаращил глаза.
   - О чьем убийстве? - переспросил он после достаточно продолжительной паузы.
   - Об убийстве президента США Джона Кеннеди, - повторил Натаниэль. Или об убийстве Джи-Эф-Кей, как его называют американцы.
   Если поначалу Маркин решил, что ослышался, то теперь он был уверен: Натаниэль сошел с ума.
   - Вовсе нет, - возразил Розовски в ответ на эту невысказанную, но явственно читавшуюся на Сашином лице мысль. - Я совершенно нормален. Но прежде, чем я расскажу тебе кое-что, давай посмотрим кусочек одного фильма.
   Он отмотал кассету до нужного места.
   - Смотри внимательно.
   Маркин честно уставился в экран, оставаясь при прежнем убеждении. Правда, теперь у него появились сомнения относительно причин помешательства: похоже, шеф рехнулся все-таки не на криминальной, а на кинематогрфической почве.
   Вновь появился фрагмент документальной съемки убийства американского президента. Крупным планом улыбающийся Кеннеди. Рядом - Жаклин.
   И губернатор Техаса. Вот губернатор что-то говорит президенту, вот он наклоняется...
   Маркин терпеливо смотрел, время от времени бросая короткие взгляды на шефа.
   - Не понял? - спросил Розовски, останавливая фильм. - Смотри еще раз, он нажал кнопку "Play". - Вот они едут. Вот...
   Когда губернатор в очередной раз наклонился вниз, Натаниэль остановил демонстрацию.
   - Если не ошибаюсь, он просто завязывает шнурок, - сказал Розовски. И сразу после этого...
   Голова Кеннеди судорожно дернулась, черная кровь, всеобщее смятение.
   - Обрати внимание, Саша, - медленно произнес Натаниэль. - Обрати внимание, если бы губернатор не наклонился завязать шнурок в самый момент выстрела, пуля угодила бы точнехонько в голову ему, а не американскому президенту. Следовательно, нужно предположить: либо губернатор участвовал в заговоре и специально наклонился (по-моему, полная чушь), либо произошла трагическая случайность: пуля, предназначавшаяся ему, досталась Джону Фицджеральду Кеннеди. Джи-Эф-Кей. Теперь понятно?
   - А за что хотели убить губернатора? - спросил сбитый с толку Маркин.
   Розовски выразительно пожал плечами.
   - Я откуда знаю? Следствие-то в этом направлении не велось. Следователи были загипнотизированы фактом убийства Первого человека Америки. Никому в голову не могло прийти, что это может оказаться случайностью...
   Маркин помолчал немного, потом вежливо заметил:
   - Очень интересная позиция. Очень. Особенно, когда ее выслушиваешь в два часа ночи. Теперь я могу идти? Или ты продиктуешь мне письмо в госдепартамент США? Дескать, так и так, не там искали, господа, - Саша извлек из кармана блокнот и ручку и пригоитовился писать.
   Теперь уже обиделся Натаниэль.
   - По-моему, я тебе уже объяснил, что с моей головой все в порядке.
   Маркин недоверчиво улыбнулся.
   - И занимаемся мы сейчас совсем другим. И вовсе меня не волнует история сорокалетней давности. Но она дала толчок к размышлению. Неужели ты не видишь, что аналогия полная? Поставь на место Кеннеди Шошана Дамари, а на место Йорама Арада - губернатора штата Техас.
   Маркин честно попробовал. Седой в открытом автомобиле и рядом с красавицей женой смотрелся неплохо. Губернатор в белой куртке и с золотым маген-давидом на шее - еще лучше.
   Розовски покачал головой.
   - Нет, ты, похоже, не понял.
   - Не понял, - честно признался Маркин. - Но у меня есть как минимум два смягчающих обстоятельства. Во-первых, сейчас ночь, а во-вторых, я не интересоуюсь современной американской историей и потому не очень понимаю аналогий между их президентом и нашим бандитом.
   Розовски некоторое время не мигая смотрел на помощника.
   - Да, - сказал он. - Похоже, придется подойти с другого конца. Итак: что произошло в кафе "У Йорама" в то печальной памяти воскресенье? И чем мы - и полиция тоже - сейчас занимаемся? Мы ищем, кто убил Дамари. Так?
   - Так, - подтвердил Маркин.
   - Из чего исходит следствие? Из того, что убийца застрелил господина Дамари, а шальная пуля, к несчастью, уложила еще и случайного человека. Йорама Арада. Так? Убийца открыл огонь, а несчастный хозяин кафе шагнул аккурат под автоматную очередь.
   - Верно, - сказал Маркин. И тут же добавил: - Так считает полиция.
   Натаниэль засмеялся.
   - Молодец, бережешь честь мундира. Так считает именно полиция. Двое погибших, которых ничто не связывает. Один - мишень наемного убийцы, второй - случайная жертва. Каков же главный вопрос?
   - Кто убийца, - подсказал Маркин. - Или же кто организатор убийства.
   - Вовсе нет, - Розовски энергично помотал головой. - Основной вопрос кто есть кто? Кто мишень и кто - случайная жертва? Кому досталась шальная пуля, а кому - заранее намеченная? Обрати внимание: между бандитами нынче мир. Полиция - и в частности наш добрый знакомый инспектор Ронен Алон считает перемирие липовым, основной жертвой - Шошана Дамари, случайной Йорама Арада.
   - К чему ты клонишь? - спросил Маркин. - Ты уже говорил: бандиты, потвоему, не нарушали перемирия. Я не уверен в твоей правоте. Докажи.
   - А вот послушай, - сказал Розовски. - Наама Ример поклялась мне жизнью своих внуков, что ее мальчики не причастны к этому безобразию. А Хедва Дамари, что куда удивительнее, ей верит.
   - Мало ли что они говорят... - протянул Маркин недоверчиво. - Зачем им в полиции говорить что-то другое...
   - Это они не полиции сказали, - возразил Розовски. - Это они мне сказали. А я не полиция, они это знают. И я это знаю. А Наама Ример знает двоюродную сестру моей мамы, они были соседками когда-то.
   - Да, это конечно аргумент, - фыркнул Маркин.
   - Для меня - аргумент, - Розовски и не подумал улыбнуться. - Вот тебе еще несколько. Первое: если бы Ример все-таки решил лквидировать Седого, несмотря на перемирие, он бы озаботился поисками профессионального киллера.
   - А почему ты считаешь, что действовал непрофессионал? - спросил Маркин.
   - Я уже объяснял, ты плохо слушаешь. Во-первых, стрельбу с мотоцикла ведут только герои кинобоевиков. Далее. Наемный убийца, как правило, оружие выбрасывает сразу же после совершения преступления. Вообще, оружие у киллеров выполняет чаще всего функцию разовую, как шприц. Полиция прочесала все окрестности, не нашла ничего. Значит, убийца унес автомат с собой. Разве не странно?
   - Может, он решил избавиться от него позднее, - предположил Маркин. Или же вообще не избавляться.
   - Сохранить на память? Ну-ну. Третье. Никому из профессиональных киллеров не придет в голову использовать в деле "узи". Заказное убийство требует точности. А какую точность дает "узи"? Отличное оружие, слов нет, но только для боевых условий, для ближнего боя, когда нужна не точность, а плотность огня и убойная сила. Наконец, четвертое. Гай Ример очень не любит жертвы среди посторонних. Он слишком дорожит своей репутацией защитника слабых и униженных. И потому убийца, действовавший по его заказу, выбрал бы другое место и другое время. Словом, это убийство абсолютно не похоже на заказное.
   - Стоп-стоп-стоп, - запротестовал Маркин. - Предположим, что Ример не заказывал убийства конкурента. Но это еще не значит, что убийство незаказное. Может быть, непрофессиональное - да, в этом ты меня, похоже, убедил. Но есть ведь и другие версии!
   - Нанример?
   - Например, бывшая жена Седого. Что, если она все-таки решила убить досаждавшего ей Шошана? У нее не было почти никаких шансов, чтобы нанять профессионального киллера. Вот потому убийство и совершено настолько непрофессионально, с посторонними жертвами и прочими проколами.
   Розовски покачал головой:
   - Да, это вторая версия, которая приходит в голову. Но тут тоже, в действительности, мотив не весьма убедителен. Во-первых, смерть Шошана Дамари лишает Ривку Дамари серьезного источника дохода. Она не работает, и следовательно, отныне живет исключительно на пособие от Национального страхования, а это, конечно, не деньги. В отсутствии богатого поклонника мы с тобой убедились, спасибо Илану. Она не настолько подвержена эмоциям.. . - тут у Натаниэля заныла щека, отмеченная неэмоциональной дамочкой. Ну, в общем, человек, избравший себе карьеру социолога, решивший пробиться в жизни самостоятельно, должен обладать сильным характером. А стремление избавиться от преследователя с помощью радикального средства это признак характера слабого. Так что Ривку Дамари, думаю, можно исключить из числа подозреваемых.
   - Кто же, по-твоему, убил Седого? - спросил Алекс.
   Прежде чем ответить, Натаниэль неторопливо размял сигарету, прикурил и лишь выпустив в потолок облако дыма, сказал:
   - Никто.
   На лице Маркина явственно обозначилось сожаление о слишком быстро отброшенной версии умопомешательства начальника. Розовски же, невозмутимо посматривая на своего помощника сквозь сизый табачный туман, пояснил:
   - Повторяю еще раз. Прежде, чем решать - кто убил, следует выяснить, а кого, собственно, говоря, убили. Так кого же?
   - Шошана Дамари, главу пардес-шаульской преступной группировки, по кличке Седой, - с кротко-страдальческим выражением лица отрапортовал Маркин. - Пардес-Шауль - это такой город. Входит в состав Большого ТельАвива. А Большим Тель-Авивом называется...
   - Вот мы и вернулись к убийству Джона Кеннеди, - серьезно сказал Натаниэль, останавливая жестом начавшего резвиться подчиненного. - Почему следствие зашло в тупик? Потому что искало следы заговора против президента. А надо было искать организаторов покушения на губернатора, который случайно наклонился, в результате чего пуля, предназначавшаяся ему, досталась президенту. В этом случае, поскольку никакого заговора против Кеннеди не было, следствие никого и не нашло. А следствие по линии губернатора просто не велось. Гипноз, Саша, гипноз! Положение жертвы гипнотизировало. Убит президент? Ясно, что против него был заговор. Кто же может предположить, что президент США - президент сверхдержавы! оказался всего лишь случайной жертвой... - он погрозил помощнику сигаретой. - Я ведь не зря показал тебе фильм. Теперь смотри сюда! Натаниэль раздавил окурок в пепельнице, отодвинул банки с пивом в сторону. Расстелил на журнальном столике чистый лист бумаги и принялся чертить фломастером какие-то кружочки и стрелки, поясняя Маркину суть гипотезы.
   - Вот тут в момент выстрелов находился Йорам Арад, хозяин кафе. Вот за этим столиком сидел Шошан Дамари. А вот за этим - наш Илан. Вот отсюда, Натаниэль провел длинную линию из угла рисунка, - появились мотоциклисты на черном "сузуки". В тот момент, когда они оказались на кратчайшем расстоянии от Йорама, Шошан поднялся со своего места и шагнул прямо вот сюда... - фломастер провел линию от кружочка, изображавшего Седого, до жерной черты, соединявшей убийцу с хозяином кафе. - Понимаешь? Эта позиция для стрельбы - оптимальная. Убийца нажимает на курок, но за долю секунды до того под огнем оказывается Дамари, принявший первые две пули. Затем - Йорам Арад, а на закуску, уже действительно шальной выстрел ранит нашего Илана. Убийцы уезжают, появляется полиция и видит: убит глава мафиозной группировки. Понимаешь? - Розовски бросил фломастер и возбужденно заходил по комнате. - Это первое, что она видит. Гипноз положения. Гипноз - тот же самый, что в Америке. Убит криминальный авторитет такого масштаба! Кому придет в голову, что метили не в него? Между тем, если бы стреляли в Седого, а Арад был случайной жертвой, пули пошли бы вот так, - Розовски показал отклонение траектории пули. - Понял?
   Маркин кивнул. Спросил, глядя на рисунок:
   - Почему ты так уверен в том, что стреляли в Арада? Вдруг истинной мишенью был наш Илан? Если та же Ривка, например, решила бы избавиться от слежки вот таким образом? Ну хорошо, не Ривка, - тут же поправил он себя, - насчет Ривки ты уже сказал. Но ведь Илан вел несколько дел по супружеским изменам. Кто-нибудь решил вот так отомстить за загубленную жизнь. А могли быть и частные причины. Что мы знаем о его личной жизни, Натан?
   Розовски покачал головой.
   - Я тоже думал обо всем этом, - ответил он. - Но тут все иначе. Сама картина преступления выглядела бы по-другому. Тут же, обрати внимание еще раз, прямые выстрела были сделаны в Дамари и Арада. Пуля, ранившая Илана, прошла по касательной. Иными словами, целились вот в эту сторону, - он снова показал на черту, пересекавшую лист бумаги. - А Илан сидел в стороне. Мотоцикл двинулся вот так, - Натаниэль провел кривую черту, - и только после этого нашему стажеру крупно не повезло, и он получил свою порцию.
   Маркин внимательно изучал исчерканную шефом страничку.
   - Так что? - спросил он. - Что делать-то будем, Натан?
   - Пусть полиция ищет убийцу Шошана Дамари, и дай ей Бог помощи в этом, - ответил Розовски. - А мы попробуем отыскать убийцу Йорама Арада.
   - У тебя есть зацепки? - спросил Саша.
   - Только одна, - ответил Натаниэль. - Букет, переданный Илану в больницу. Исходя из того, что этого не делала подруга и родственники, остается предположить, что этот букет - своеобразное извинение от преступника: дескать, извини, парень, к тебе у меня ничего не было, досадная случайность...
   - Странный какой убийца, - заметил Маркин. - Сентиментальный, как уездная барышня.
   - Ну, сентиментальность часто встречается у убийц, - возразил Натаниэль. - Не в этом дело. Ты завтра в течение дня должен выбрать время и подскочить в цветочный магазин "Райский Сад". Попробуй выяснить, кто это у них заказал роскошный букет и попросил доставить его в больницу Илану.
   Маркин кивнул и снова посмотрел на исчерканный фломастером листок бумаги. Озадаченно потер подбородок. Внимательно следивший за помощником Натаниэль тотчас спросил:
   - Что тебе не нравится?
   - По-твоему выходит, что убийца заранее знал, в каком месте окажется Йорам Арад в момент их появления, - он ткнул пальцем в крестик, обозначавший хозяина кафе. - А по-моему, это еще менее вероятно, чем слежка за Шошаном. Откуда они могли знать? Представь себе, что он шагнул не сюда, - Алекс показал, - а вот сюда. И что тогда?
   - Убийца ничего заранее не знал, - ответил Натаниэль. - И не собирался гадать. Он все обеспечил сам. А вернее сказать, они, а не он. Их ведь было, по меньшей мере, двое. Один вел мотоцикл, второй стрелял... Вот здесь, - Натаниэль тоже ткнул на крестик с подписью "Арад", - находится телефон. В момент, когда убийцы появились на необходимом для стрельбы месте, Йорам Арад разговаривал по телефону. И я очень сомневаюсь в том, что это было всего лишь совпадением.
   8.
   Натаниэль сидел за угловым столиком в кафе "У Йорама". Перед ним стояла третья за сегодняшнее утро чашка кофе, а пепельница была полна окурков. Кроме него посетителей в кафе не было - скорее всего, из-за раннего времени (10 утра), но сыщику подумалось, что из-за случившейся десять дней назад трагедии.
   За стойкой стояла вдова погибшего Йорама Орна Арад, женщина лет тридцати пяти - сорока с преждевременно расплывшимися чертами лица. Обильный грим превращал лицо в маску. Она непрерывно смотрела телевизор, укрепленный на стене. Если бы не выключенный звук, можно было бы подумать, что там идет захватывающий сериал. Розовски поднялся со своего места и подошел к стойке, держа в руке незажженную сигарету:
   - Будьте добры, зажигалку.
   Госпожа Арад молча бросила на стойку синюю полупрозрачную зажигалку. На коричневой руке сверкнули золотые перстни. Натаниэль заплатил, бросил взгляд на телевизионный экран. Увидел неподвижную заставку учебного канала.
   - Примите мои соболезнования, госпожа Орна, - негромко сказал Розовски.
   Вдова вздрогнула, словно очнувшись, удивленно взглянула на него. Подведенные черным глаза казались глубоко запавшими. Она ничего не ответила на слова детектива, настороженно ожидая продолжения.
   Натаниэль неловко кашлянул:
   - Я... э-э... видите ли, я был должен вашему мужу... Немного, чутьчуть, но не люблю, знаете ли, долго ходить в должниках, - добавил он, извлекая из кармана бумажник. - Вот... - он выудил пятидесятишекелевую купюру, протянул ее Орне Арад.
   Вместо того, чтобы взять деньги, хозяйка кафе пошарила под стойкой, и на свет Божий появилась толстая потрепанная тетрадь.
   - Фамилия? - коротко спросила вдова. Голос у нее бы высокий и слегка надтреснутый.
   Натаниэль немного растерялся.
   - Э-э... Розовски... Но я не думаю, что Йорма записывал, - промямлил он. - Я... то есть, он одолжил мне на остановке, - для убедительности Натаниэль указал на автобусную остановку в двадцати метрах от кафе. Орна Арад посмотрела на остановку, потом на сыщика. Убрала тетрадь.
   - Врете, - сказала она вполне равнодушным голосом. - Никогда и никому мой муж не давал денег без записи. Даже мне.
   Натаниэль смущенно почесал переносицу.
   - Ну, не знаю, - сказа он и виновато улыбнулся. - А мне вот...
   - Я вас узнала, - вдова не слушала его, вновь повернувшись к телевизору. - Вы были в тот день здесь и о чем-то долго толковали с полицейскими. Спрячьте деньги и объясните, что вам нужно. Вы тоже полицейский?
   Натаниэль послушался ее совета, с некоторым облегчением спрятал бумажник.
   - А вы наблюдательны, - с уважением сказал он. - И с хорошими нервами. Мало кто в такую минуту стал бы обращать внимание на окружающих.
   - В какую - такую минуту?
   - Все-таки, ваш муж был только что застрелен...
   - Туда ему и дорога, - вдова произнесла эту фразу, совершенно не меняя ни интонаций, ни выражения лица. - Подлец, если бы не дети, давно бы плюнула на все и ушла к родителям. Прости мне, Боже, такие слова, но есть все-таки справедливость на земле.