На глаза Кэсси навернулись слезы. Она смахнула их ресницами.
– А дальше – ничего хорошего, – негромко сказала она, откашлявшись.
В комнате повисло молчание.
– Ты ведь могла ко мне обратиться, – нарушил его Брум.
Кэсси промолчала.
– Вполне могла. До того как грозить бомбой.
– Ну и что бы вы сделали, детектив?
На сей раз промолчал он.
– Ну да, конечно, вы, копы, всегда защищаете нас, бедных рабочих лошадок, от важных граждан.
– Ты несправедлива, Кэсси. Если он обижал тебя, ты вполне могла пожаловаться мне.
Она покачала головой:
– Может, да, а может, нет. Но не в этом дело. Вы никак не хотите понять. Это был настоящий безумец. Он заявил, что если я хоть слово скажу, он пропустит через меня ток и заставит выдать адреса всех моих друзей, а после и их убьет. И знаете, я поверила ему. После того как посмотрела ему в глаза – и после всего, что он сделал со мной, – я поверила каждому слову.
Брум задумался ненадолго, потом спросил:
– И что же ты предприняла?
– Подумала, что, может, стоит на какое-то время уехать из города. Скажем, на месяц, на два. Ему надоест ждать, жизнь войдет в свою колею, он вернется к жене, ну и так далее. Впрочем, и это было опасно. Я ведь не знала, что он выкинет, если я просто исчезну, не сказав ему ни слова.
Кэсси замолчала. Брум не торопил ее. Но потом все же немного подтолкнул:
– Ты вроде сказала, что в парк отправилась?
Она молча кивнула.
– А куда именно?
Брум терпеливо ждал ответа. Когда Кэсси вошла в контору, Бруму вспомнилось, какой она была в юные годы. Было в ней какое-то спокойствие, уверенность. Теперь это исчезло. Кэсси посмотрела на свои руки, смяла юбку ладонями.
– По дорожке шла, – произнесла она наконец. – Было темно. Вокруг – ни души. И тут впереди послышался шорох.
Она замолчала и опустила голову. Брум решил помочь ей:
– Что за шорох?
– Словно зверек пробежал. Но потом поднялся настоящий шум. И я услышала чей-то крик. – Она снова замолчала и отвернулась.
– А дальше что? – спросил Брум.
– У меня не было с собой оружия. Я была одна. Что мне оставалось делать? – спросила она, словно ожидая ответа, но, так и не дождавшись его, продолжила: – Сначала я просто остановилась и прислушалась. Потом двинулась было назад, но что-то меня остановило.
– Что именно?
– Вокруг опять стояла полная тишина. Будто кто-то все выключил. Ни звука. Только собственное дыхание слышно. Я прижалась к большой глыбе и медленно двинулась вокруг нее – в ту сторону, откуда раньше донесся крик. Обогнула почти до конца, и – вот он.
– Кто он? Стюарт Грин?
Кэсси кивнула.
У Брума пересохло во рту.
– Говоря «вот он…».
– Он лежал на спине. С закрытыми глазами. Я наклонилась и прикоснулась к нему. Он был весь в крови.
– Стюарт?
Она снова кивнула.
– Мертв? – У Брума упало сердце.
– По крайней мере мне так показалось.
– Что значит «показалось»? – В голосе Брума прозвучало раздражение.
– Слушайте, я не психиатр и не терапевт, – огрызнулась Кэсси. – Я просто рассказываю, как все было. Повторяю, мне показалось, что он мертв. Но пульс я не прощупывала и, дышит ли он, не проверяла. Хватит и того, что перемазалась кровью. Голова кругом шла. Я ничего не понимала. На мгновение все вдруг встало на свои места, и я даже ощутила облегчение, едва ли не радость. Понимаю, как это звучит, но я его ненавидела! Вы даже представить себе не можете, как же я его ненавидела. И вот все словно решилось само собой. Стюарт мертв. Но почти сразу я опомнилась. Осознала случившееся, и не надо говорить, что повела я себя как ребенок. Просто представила, как все это будет выглядеть. Добегу до телефонной будки – сотового у меня не было, да и у кого они тогда были? – позвоню в полицию, скажу, что увидела, скоро на место прибудете вы, копы, начнете выяснять, что к чему, и узнаете, что он меня преследовал, да и не только преследовал. Все будут твердить, какой это был безупречный семьянин, а стриптизерша-потаскуха прохода ему не давала, ну и так далее. В общем, я побежала. Побежала, не оглядываясь назад.
– И куда именно?
– Это не имеет отношения к делу, детектив, – негромко кашлянув, заметил Гарри Саттон. – Для вас, детектив, история на этом заканчивается.
– Вы что, шутить изволите? – недоверчиво по-смотрел на него Брум.
– Нет. Мы ведь обо всем договорились.
– Я рассказала вам всю правду, детектив, – заключила Кэсси.
«Да нет, не всю, в лучшем случае половину», – едва не вырвалось у Брума, но он осадил себя: не следовало ее отталкивать. В надежде узнать больше и хоть как-то связать концы с концами Брум начал уточнять детали. Более всего ему хотелось выяснить, насколько серьезно был ранен (или действительно мертв) Стюарт Грин, но если здесь еще и осталось нечто недосказанное, ничего больше Брум не услышал.
– Ну что ж, детектив, – заявил наконец Гарри Саттон, – полагаю, вы узнали все, что можно было.
Да неужели? Что же такого он, если подумать, узнал? Брум по-прежнему блуждал в потемках, более того – дело еще больше запуталось. Он подумал о других, о тех, кто тоже исчез, о том, насколько это все могло быть связано. Их что, убили? Или только покалечили? Стюарт Грин стал первым. В этом Брум был более или менее убежден. А вот ранили его только или…
Ну а дальше?
Как выбраться из этого лабиринта? И связана ли хоть каким-нибудь образом давняя история с Карлтоном Флинном и другими?
Кэсси встала. Брум не сводил с нее глаз.
– Но зачем?
– Зачем – что?
– Ты ведь могла и дальше не высовывать носа, жить себе и жить новой спокойной жизнью. – Он посмотрел на Гарри Саттона, затем вновь перевел взгляд на Кэсси. – Так зачем ты вернулась?
– Вы ведь у нас Жавер, не так ли? – вопросом на вопрос ответила она. – Вы долгие годы меня искали. А в конце концов Жавер и Жан Вальжан должны встретиться.
– А время и место ты выбрала сама?
– Полагаю, это все же лучше, чем если бы вы в один прекрасный день появились на пороге моего дома.
– На такие штучки я не покупаюсь, – покачал головой Брум.
– Да я особенно и не стараюсь продать что-нибудь, – пожала плечами Кэсси.
– Так что, Кэсси? С этим покончено?
– Боюсь, я не совсем понимаю вас.
«Еще как понимаешь, – подумал Брум. – По глазам видно».
– Возвращаешься к своей размеренной жизни? А разговор наш – это вроде как разрядка? И что же, получила ты ее?
– Пожалуй, да. А теперь можно мне вам задать вопрос?
«Цвет фигур хочешь поменять, – подумал Брум. – Что это, защита? Тогда вопрос в том, от чего защищаться?» Он кивнул.
– Как вы собираетесь воспользоваться тем, что узнали?
– Сопоставлю с другими свидетельствами, теми, что у меня уже есть, и постараюсь прийти к какому-нибудь заключению.
– А вы жене Стюарта Грина правду сказали?
– Зависит от того, что ты называешь правдой.
– Не надо играть со мной в слова, детектив.
– Что ж, ты права. Но видишь ли, до сегодняшнего дня в моем распоряжении были только слухи о Стюарте Грине. Точно я не знал ничего.
– А теперь, когда узнали, с женой поделитесь?
– Если решу, что это поможет мне раскрыть дело, – да, – не сразу ответил Брум, – кое-чем поделюсь. Но я ведь не частный сыщик, которого наняли, чтобы покопаться в чьем-то грязном белье.
– Возможно, если она все узнает, ей будет легче жить дальше.
– А возможно, труднее, – возразил Брум. – Мое дело – раскрывать преступления. Точка.
– Верно, – кивнула Кэсси, уже подходя к двери. – Удачи.
– Да, еще одно…
Она остановилась.
– К слову о Викторе Гюго. Мы все ходим вокруг да около кое-чего очень важного.
– О чем вы?
– О времени нашей встречи, – улыбнулся Брум.
– Не понимаю.
– Почему именно сейчас? Почему ты появилась именно сейчас? Ведь семнадцать лет прошло…
– Вы сами знаете ответ на этот вопрос.
– Не знаю, – покачал головой Брум.
Кэсси посмотрела на Гарри, словно ожидая подсказки. Тот молча пожал плечами.
– Я узнала, что исчез еще один человек.
– Ясно. А откуда узнала?
– Из новостей.
Снова вранье.
– Ну и что, ты усматриваешь какую-нибудь связь между тем, что случилось со Стюартом Грином, и тем, что случилось с Карлтоном Флинном?
– Кроме той, что бросается в глаза? Да нет, пожалуй.
– Услышала и вроде как вернулась в прошлое?
– Все не так просто. – Кэсси в очередной раз опустила глаза, и теперь Брум догадался почему. На безымянном пальце у нее был след от обручального кольца. Скорее всего она сняла его перед встречей, и теперь ей его, видимо, не хватает. Вот и переплетала пальцы постоянно. – Тот вечер… он у меня из памяти не выходит. Я сбежала. Поменяла имя. Начала новую жизнь. И все равно – тот вечер постоянно преследует меня. И сейчас тоже. Ну, я и подумала – может, довольно бегать? Не лучше ли раз и навсегда покончить с этим?
– А дальше – ничего хорошего, – негромко сказала она, откашлявшись.
В комнате повисло молчание.
– Ты ведь могла ко мне обратиться, – нарушил его Брум.
Кэсси промолчала.
– Вполне могла. До того как грозить бомбой.
– Ну и что бы вы сделали, детектив?
На сей раз промолчал он.
– Ну да, конечно, вы, копы, всегда защищаете нас, бедных рабочих лошадок, от важных граждан.
– Ты несправедлива, Кэсси. Если он обижал тебя, ты вполне могла пожаловаться мне.
Она покачала головой:
– Может, да, а может, нет. Но не в этом дело. Вы никак не хотите понять. Это был настоящий безумец. Он заявил, что если я хоть слово скажу, он пропустит через меня ток и заставит выдать адреса всех моих друзей, а после и их убьет. И знаете, я поверила ему. После того как посмотрела ему в глаза – и после всего, что он сделал со мной, – я поверила каждому слову.
Брум задумался ненадолго, потом спросил:
– И что же ты предприняла?
– Подумала, что, может, стоит на какое-то время уехать из города. Скажем, на месяц, на два. Ему надоест ждать, жизнь войдет в свою колею, он вернется к жене, ну и так далее. Впрочем, и это было опасно. Я ведь не знала, что он выкинет, если я просто исчезну, не сказав ему ни слова.
Кэсси замолчала. Брум не торопил ее. Но потом все же немного подтолкнул:
– Ты вроде сказала, что в парк отправилась?
Она молча кивнула.
– А куда именно?
Брум терпеливо ждал ответа. Когда Кэсси вошла в контору, Бруму вспомнилось, какой она была в юные годы. Было в ней какое-то спокойствие, уверенность. Теперь это исчезло. Кэсси посмотрела на свои руки, смяла юбку ладонями.
– По дорожке шла, – произнесла она наконец. – Было темно. Вокруг – ни души. И тут впереди послышался шорох.
Она замолчала и опустила голову. Брум решил помочь ей:
– Что за шорох?
– Словно зверек пробежал. Но потом поднялся настоящий шум. И я услышала чей-то крик. – Она снова замолчала и отвернулась.
– А дальше что? – спросил Брум.
– У меня не было с собой оружия. Я была одна. Что мне оставалось делать? – спросила она, словно ожидая ответа, но, так и не дождавшись его, продолжила: – Сначала я просто остановилась и прислушалась. Потом двинулась было назад, но что-то меня остановило.
– Что именно?
– Вокруг опять стояла полная тишина. Будто кто-то все выключил. Ни звука. Только собственное дыхание слышно. Я прижалась к большой глыбе и медленно двинулась вокруг нее – в ту сторону, откуда раньше донесся крик. Обогнула почти до конца, и – вот он.
– Кто он? Стюарт Грин?
Кэсси кивнула.
У Брума пересохло во рту.
– Говоря «вот он…».
– Он лежал на спине. С закрытыми глазами. Я наклонилась и прикоснулась к нему. Он был весь в крови.
– Стюарт?
Она снова кивнула.
– Мертв? – У Брума упало сердце.
– По крайней мере мне так показалось.
– Что значит «показалось»? – В голосе Брума прозвучало раздражение.
– Слушайте, я не психиатр и не терапевт, – огрызнулась Кэсси. – Я просто рассказываю, как все было. Повторяю, мне показалось, что он мертв. Но пульс я не прощупывала и, дышит ли он, не проверяла. Хватит и того, что перемазалась кровью. Голова кругом шла. Я ничего не понимала. На мгновение все вдруг встало на свои места, и я даже ощутила облегчение, едва ли не радость. Понимаю, как это звучит, но я его ненавидела! Вы даже представить себе не можете, как же я его ненавидела. И вот все словно решилось само собой. Стюарт мертв. Но почти сразу я опомнилась. Осознала случившееся, и не надо говорить, что повела я себя как ребенок. Просто представила, как все это будет выглядеть. Добегу до телефонной будки – сотового у меня не было, да и у кого они тогда были? – позвоню в полицию, скажу, что увидела, скоро на место прибудете вы, копы, начнете выяснять, что к чему, и узнаете, что он меня преследовал, да и не только преследовал. Все будут твердить, какой это был безупречный семьянин, а стриптизерша-потаскуха прохода ему не давала, ну и так далее. В общем, я побежала. Побежала, не оглядываясь назад.
– И куда именно?
– Это не имеет отношения к делу, детектив, – негромко кашлянув, заметил Гарри Саттон. – Для вас, детектив, история на этом заканчивается.
– Вы что, шутить изволите? – недоверчиво по-смотрел на него Брум.
– Нет. Мы ведь обо всем договорились.
– Я рассказала вам всю правду, детектив, – заключила Кэсси.
«Да нет, не всю, в лучшем случае половину», – едва не вырвалось у Брума, но он осадил себя: не следовало ее отталкивать. В надежде узнать больше и хоть как-то связать концы с концами Брум начал уточнять детали. Более всего ему хотелось выяснить, насколько серьезно был ранен (или действительно мертв) Стюарт Грин, но если здесь еще и осталось нечто недосказанное, ничего больше Брум не услышал.
– Ну что ж, детектив, – заявил наконец Гарри Саттон, – полагаю, вы узнали все, что можно было.
Да неужели? Что же такого он, если подумать, узнал? Брум по-прежнему блуждал в потемках, более того – дело еще больше запуталось. Он подумал о других, о тех, кто тоже исчез, о том, насколько это все могло быть связано. Их что, убили? Или только покалечили? Стюарт Грин стал первым. В этом Брум был более или менее убежден. А вот ранили его только или…
Ну а дальше?
Как выбраться из этого лабиринта? И связана ли хоть каким-нибудь образом давняя история с Карлтоном Флинном и другими?
Кэсси встала. Брум не сводил с нее глаз.
– Но зачем?
– Зачем – что?
– Ты ведь могла и дальше не высовывать носа, жить себе и жить новой спокойной жизнью. – Он посмотрел на Гарри Саттона, затем вновь перевел взгляд на Кэсси. – Так зачем ты вернулась?
– Вы ведь у нас Жавер, не так ли? – вопросом на вопрос ответила она. – Вы долгие годы меня искали. А в конце концов Жавер и Жан Вальжан должны встретиться.
– А время и место ты выбрала сама?
– Полагаю, это все же лучше, чем если бы вы в один прекрасный день появились на пороге моего дома.
– На такие штучки я не покупаюсь, – покачал головой Брум.
– Да я особенно и не стараюсь продать что-нибудь, – пожала плечами Кэсси.
– Так что, Кэсси? С этим покончено?
– Боюсь, я не совсем понимаю вас.
«Еще как понимаешь, – подумал Брум. – По глазам видно».
– Возвращаешься к своей размеренной жизни? А разговор наш – это вроде как разрядка? И что же, получила ты ее?
– Пожалуй, да. А теперь можно мне вам задать вопрос?
«Цвет фигур хочешь поменять, – подумал Брум. – Что это, защита? Тогда вопрос в том, от чего защищаться?» Он кивнул.
– Как вы собираетесь воспользоваться тем, что узнали?
– Сопоставлю с другими свидетельствами, теми, что у меня уже есть, и постараюсь прийти к какому-нибудь заключению.
– А вы жене Стюарта Грина правду сказали?
– Зависит от того, что ты называешь правдой.
– Не надо играть со мной в слова, детектив.
– Что ж, ты права. Но видишь ли, до сегодняшнего дня в моем распоряжении были только слухи о Стюарте Грине. Точно я не знал ничего.
– А теперь, когда узнали, с женой поделитесь?
– Если решу, что это поможет мне раскрыть дело, – да, – не сразу ответил Брум, – кое-чем поделюсь. Но я ведь не частный сыщик, которого наняли, чтобы покопаться в чьем-то грязном белье.
– Возможно, если она все узнает, ей будет легче жить дальше.
– А возможно, труднее, – возразил Брум. – Мое дело – раскрывать преступления. Точка.
– Верно, – кивнула Кэсси, уже подходя к двери. – Удачи.
– Да, еще одно…
Она остановилась.
– К слову о Викторе Гюго. Мы все ходим вокруг да около кое-чего очень важного.
– О чем вы?
– О времени нашей встречи, – улыбнулся Брум.
– Не понимаю.
– Почему именно сейчас? Почему ты появилась именно сейчас? Ведь семнадцать лет прошло…
– Вы сами знаете ответ на этот вопрос.
– Не знаю, – покачал головой Брум.
Кэсси посмотрела на Гарри, словно ожидая подсказки. Тот молча пожал плечами.
– Я узнала, что исчез еще один человек.
– Ясно. А откуда узнала?
– Из новостей.
Снова вранье.
– Ну и что, ты усматриваешь какую-нибудь связь между тем, что случилось со Стюартом Грином, и тем, что случилось с Карлтоном Флинном?
– Кроме той, что бросается в глаза? Да нет, пожалуй.
– Услышала и вроде как вернулась в прошлое?
– Все не так просто. – Кэсси в очередной раз опустила глаза, и теперь Брум догадался почему. На безымянном пальце у нее был след от обручального кольца. Скорее всего она сняла его перед встречей, и теперь ей его, видимо, не хватает. Вот и переплетала пальцы постоянно. – Тот вечер… он у меня из памяти не выходит. Я сбежала. Поменяла имя. Начала новую жизнь. И все равно – тот вечер постоянно преследует меня. И сейчас тоже. Ну, я и подумала – может, довольно бегать? Не лучше ли раз и навсегда покончить с этим?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента