Страница:
Если вы готовы попытать свой шанс с официанткой, первое, что надо сделать – побеседовать с ней. Выяснить, где она проводит время, когда не работает, есть ли у нее другая работа, а затем постараться встретиться с ней в таком месте, где вы не будете просто еще одним пристающим к ней клиентом. Вот один из приемов, как можно растопить лед.
– Вы не работаете в баре за углом?
– Да, работаю.
– То-то мне знакомо ваше лицо. Как вас зовут?
Ну и так далее. Если так не получается, нужно выяснить, в какие дни загруженность в баре, где она работает, небольшая. Можно поговорить с ней в такие дни, когда у нее будет время поболтать без спешки. Я с успехом закадрил нескольких официанточек, используя такой подход. Еще лучше, если вы – хороший рассказчик и сможете реально встрять в их разговор, сидя со своей девушкой, когда вся братия начнет трепаться после закрытия бара.
Некоторые ошибки исправить невозможно. Забудьте и двигайтесь дальше, иначе горечь и навязчивое состояние овладеют вами, лишив новых возможностей. Но, хотя мне было ужасно неприятно, в случае с Джиной я довольно долго не мог избавиться от этого. В конце концов я забыл о потере и стал жить дальше, решив никогда больше не делать подобных глупостей.
Мужчины постоянно говорят женщинами какие-то глупости с самыми наилучшими намерениями. У меня есть знакомая, у которой как-то было свидание с парнем, который до того встречался с моделью. Он сказал ей: «Знаешь, в жизни она выглядит так же, как самая обычная девчонка, как ты, например». Моя знакомая больше с ним никогда не разговаривала. Как мужчина, я понимаю, что он имел в виду: «Я встречался с моделью и должен сказать, что ты ничуть не хуже ее».
Почему мужчины говорят глупости? На начальных стадиях знакомства мы обычно нервничаем и волнуемся. Мы так стараемся не сказать что-то неподходящее в ключевые моменты, что не замечаем, как ляпаем что-нибудь этакое, что их обижает. Когда отношения принимают более-менее устойчивый характер, мы успокаиваемся и расслабляемся. И в таком расслабленном состоянии еще чаще делаем какие-то ошибочные высказывания – как в разговоре с друзьями, так и с подругами. Если ваши друзья особенно не задумываются над вашими неудачными формулировками, подруги могут интерпретировать их совсем не так, как вам хотелось бы, приняв за чистую монету.
Прежде чем заявить что-то, подумайте, как это прозвучит со стороны. Если сказали какую-то глупость, нужно сразу же пояснить и извиниться. (Если она реагирует спокойно или меняет тему разговора, задав какой-то не относящийся к делу вопрос, значит, вы сказали глупость.) Женщины, которые гораздо лучше излагают свои мысли, могут спасти положение, будучи менее понятливы. Они могут дать знать мужчине, что он сказал глупость, дать ему шанс осознать и исправить ее. Если бы мы с Джиной поступили именно так, мы бы с ней были сейчас дома и она подавала бы мне пиво… в мини-бикини.
Правила секс-охоты по-быстрому
Мужчины все время говорят глупости. Как женщине понять: то ли стоящий парень просто сказал что-то не очень умное, то ли он – самый настоящий идиот?
Представим, кто-то сказал глупость. Он извинился? Попытался исправить положение? Старался более тщательно подбирать слова в дальнейшем, чтобы сформулировать то, что действительно хотел выразить? Если так, то это – хороший парень, он заинтересован, дайте ему шанс. Если же мужчина продолжает говорить глупости, не пытается исправить положение и не извиняется, он – дурак. Если он, встречаясь с девушкой, ляпает какую-то глупость и она говорит ему об этом, а он лишь пожимает плечами, мол, ладно, не придирайся, – он конченый идиот, пошлите его подальше.
Женщине надо бы знать, что правильно говорят только те, кто заинтересован не в ней, а только в том, чтобы поскорее залезть ей под юбку. В этом, конечно же, нет ничего плохого, но женщине лучше знать об этом, чтобы понапрасну не страдать потом. Если мужчине женщина по-настоящему нравится, он будет то и дело говорить ей всяческие глупости – с этим ничего не поделаешь, просто женщины, которые нам нравятся, так действуют на нас, что от этого никуда не деться.
Каждый мужчина каким-то женщинам кажется дураком, потому что они ему не интересны, не волнуют его, поэтому он говорит им какие-то правильные вещи, поскольку совершенно не волнуется, или, если и говорит глупости, то лишь потому, что они ему безразличны. Но тот же самый мужчина для других женщин – вполне хороший парень, потому что они ему нравятся, поэтому-то он не всегда говорит то, что надо, ибо волнуется, а когда говорит что-то неподходящее, ему не все равно.
Женщины окажут себе огромную услугу, обращая внимание на подобные различия в поведении мужчин. Они смогут определять, заинтересован ли мужчина на самом деле, не заинтересован или заинтересован только в том, чтобы переспать с ней. Таким образом, они будут знать, какова его цель, и позаботятся о том, чтобы их чувства не пострадали от неверного выбора.
Посылка
Ищи себе подобных
– Вы не работаете в баре за углом?
– Да, работаю.
– То-то мне знакомо ваше лицо. Как вас зовут?
Ну и так далее. Если так не получается, нужно выяснить, в какие дни загруженность в баре, где она работает, небольшая. Можно поговорить с ней в такие дни, когда у нее будет время поболтать без спешки. Я с успехом закадрил нескольких официанточек, используя такой подход. Еще лучше, если вы – хороший рассказчик и сможете реально встрять в их разговор, сидя со своей девушкой, когда вся братия начнет трепаться после закрытия бара.
Некоторые ошибки исправить невозможно. Забудьте и двигайтесь дальше, иначе горечь и навязчивое состояние овладеют вами, лишив новых возможностей. Но, хотя мне было ужасно неприятно, в случае с Джиной я довольно долго не мог избавиться от этого. В конце концов я забыл о потере и стал жить дальше, решив никогда больше не делать подобных глупостей.
Мужчины постоянно говорят женщинами какие-то глупости с самыми наилучшими намерениями. У меня есть знакомая, у которой как-то было свидание с парнем, который до того встречался с моделью. Он сказал ей: «Знаешь, в жизни она выглядит так же, как самая обычная девчонка, как ты, например». Моя знакомая больше с ним никогда не разговаривала. Как мужчина, я понимаю, что он имел в виду: «Я встречался с моделью и должен сказать, что ты ничуть не хуже ее».
Почему мужчины говорят глупости? На начальных стадиях знакомства мы обычно нервничаем и волнуемся. Мы так стараемся не сказать что-то неподходящее в ключевые моменты, что не замечаем, как ляпаем что-нибудь этакое, что их обижает. Когда отношения принимают более-менее устойчивый характер, мы успокаиваемся и расслабляемся. И в таком расслабленном состоянии еще чаще делаем какие-то ошибочные высказывания – как в разговоре с друзьями, так и с подругами. Если ваши друзья особенно не задумываются над вашими неудачными формулировками, подруги могут интерпретировать их совсем не так, как вам хотелось бы, приняв за чистую монету.
Прежде чем заявить что-то, подумайте, как это прозвучит со стороны. Если сказали какую-то глупость, нужно сразу же пояснить и извиниться. (Если она реагирует спокойно или меняет тему разговора, задав какой-то не относящийся к делу вопрос, значит, вы сказали глупость.) Женщины, которые гораздо лучше излагают свои мысли, могут спасти положение, будучи менее понятливы. Они могут дать знать мужчине, что он сказал глупость, дать ему шанс осознать и исправить ее. Если бы мы с Джиной поступили именно так, мы бы с ней были сейчас дома и она подавала бы мне пиво… в мини-бикини.
Правила секс-охоты по-быстрому
Мужчины все время говорят глупости. Как женщине понять: то ли стоящий парень просто сказал что-то не очень умное, то ли он – самый настоящий идиот?
Представим, кто-то сказал глупость. Он извинился? Попытался исправить положение? Старался более тщательно подбирать слова в дальнейшем, чтобы сформулировать то, что действительно хотел выразить? Если так, то это – хороший парень, он заинтересован, дайте ему шанс. Если же мужчина продолжает говорить глупости, не пытается исправить положение и не извиняется, он – дурак. Если он, встречаясь с девушкой, ляпает какую-то глупость и она говорит ему об этом, а он лишь пожимает плечами, мол, ладно, не придирайся, – он конченый идиот, пошлите его подальше.
Женщине надо бы знать, что правильно говорят только те, кто заинтересован не в ней, а только в том, чтобы поскорее залезть ей под юбку. В этом, конечно же, нет ничего плохого, но женщине лучше знать об этом, чтобы понапрасну не страдать потом. Если мужчине женщина по-настоящему нравится, он будет то и дело говорить ей всяческие глупости – с этим ничего не поделаешь, просто женщины, которые нам нравятся, так действуют на нас, что от этого никуда не деться.
Каждый мужчина каким-то женщинам кажется дураком, потому что они ему не интересны, не волнуют его, поэтому он говорит им какие-то правильные вещи, поскольку совершенно не волнуется, или, если и говорит глупости, то лишь потому, что они ему безразличны. Но тот же самый мужчина для других женщин – вполне хороший парень, потому что они ему нравятся, поэтому-то он не всегда говорит то, что надо, ибо волнуется, а когда говорит что-то неподходящее, ему не все равно.
Женщины окажут себе огромную услугу, обращая внимание на подобные различия в поведении мужчин. Они смогут определять, заинтересован ли мужчина на самом деле, не заинтересован или заинтересован только в том, чтобы переспать с ней. Таким образом, они будут знать, какова его цель, и позаботятся о том, чтобы их чувства не пострадали от неверного выбора.
Посылка
Я учился в Северном Иллинойском университете (СИУ) в Де-Калбе, штат Иллинойс, это шестьдесят миль на запад от Чикаго. Де-Калб был довольно популярен тогда, поскольку являлся родным городом Синди Кроуфорд. Он должен быть хорошо известен, потому что именно там изобрели колючую проволоку. Представьте все те места, где используется колючая проволока: фермы, тюрьмы, поля сражений, заборы безопасности… Однако колючая проволока не принесла Де-Калбу и малой толики той известности, которую ему дала Синди Кроуфорд. Вот что значит бюст и попка.
Я предпочел СИУ всеми уважаемому Северо-западному университету потому, что хотел стать джазовым трубачом, а в СИУ, бесспорно, лучшая джазовая подготовка в стране. Но там я вскоре обнаружил, что хотя и был лучшим трубачом в школе, до колледжа я не дотягивал. В СИУ джазовых музыкантов отбирали так же, как в Техасе футболистов. Я не выдержал конкурса. Нет ничего более обескураживающего в жизни, чем осознание того, что твоя мечта не осуществима. Но в то же время это как бы проверка на прочность, то, что делает личность личностью. Я пробовал себя в качестве эстрадного комика еще перед тем, как начать учебу, и когда с джазом не получилось, обратился к комедийному жанру. В отличие от джаза, на эстраде я оказался вне конкуренции, вдобавок это доставляло мне гораздо больше удовольствия, чем игра на трубе.
Первую свою кредитную карту я получил благодаря эстраде, когда вынужден был купить машину, чтобы предварять выступления Дру Кэри. У моей старшей сестры не было кредитной карты. Однако у нее был бойфренд, и ей очень хотелось купить себе и ему кое-что из голливудского «Фредерикса». Она постоянно приставала ко мне с просьбами воспользоваться моей картой, чтобы сделать заказ, пока я в конце концов не согласился.
Чудовищная ошибка. Я тут же попал в число уважаемых членов «Фредерикса», которым каталоги рассылались по почте. Хуже того, я был дружен со всеми теми, кто работал на рисепшене и раскладывал почту по ящичкам. Я больше не мог поболтать со своими сокурсницами в вестибюле общаги: как только я начинал беседу с кем-то, какой-нибудь знакомый кричал мне из-за стойки: «Эй, Ян! Тебе сегодня пришел последний каталог „Фредерикса“ из Голливуда!» И не важно, пришел каталог в тот день или какой-то другой, они все равно кричали. А если каталог и в самом деле приходил именно в тот день, что тут начиналось… (Бог, несомненно, женщина: Ей доставляло явное удовольствие мучить меня.) Один из них, высоко держа и размахивая каталогом, обычно орал: «Вот он! Наверное, тебе не терпится заполучить его! Непременно открой на странице 43! Обалдеть!» – и показывал мне большой палец, одобрительно кивая головой. Оказавшись в центре внимания, девушки тут же шарахались подальше от меня.
Во «Фредериксе» не любят, когда получатель их каталога долгое время ничего не заказывает. Как я вскоре узнал, они предпринимали серьезные меры, чтобы удержать клиента. Мое общежитие под названием «Грант Норт» состояло из двенадцати этажей. (Надо сказать, в СИУ настаивали, что их общежития – вовсе не общежития, а своего рода апартаменты. Ха! Когда стены тонкие, как бумага, и ты просыпаешься от того, что твой сосед вскрикнул от того, что ему в голову пришла идея, то это – общежитие.) На разных этажах действовали разные правила. Я жил на пятом, который вместе с третьим менее всего регулировался какими-то установлениями: любой мог попасть сюда в любое время. Мальчики и девочки расхаживали в полотенцах, и никому не надо было сохранять тишину до 11 вечера, а в выходные до часу ночи. Каждый уикенд студенты растягивали в коридоре огнетушитель, пробивали дыры в стенах, приклеивали презервативы к чьей-нибудь двери или вытворяли что-то подобное. В одной из комнат даже имелся бар.
Двенадцатый же этаж в «Грант Норт» был совершенно иным. Нужно было иметь ключ, чтобы попасть туда. Там жили только студентки, и они должны были поддерживать тишину и порядок двадцать четыре часа в сутки. Парней после одиннадцати вечера на этаж не пускали, а в остальное время они могли пройти туда только в чьем-то сопровождении. Там даже отсутствовал мужской туалет. Девушке приходилось удостоверяться, что женский свободен, а затем стоять у двери, пока ее парень справлял нужду. Я бывал там несколько раз и таким образом обнаружил, что женские туалеты по сравнению с мужскими – просто дворцы. Разумеется, двенадцатый этаж был прозван этажом девственниц, и множество хорошеньких девушек проживало там. Одна особенно приглянулась мне. Ее звали Бриджит, она первая из женщин в очках показалась мне весьма привлекательной. Невысокая, хрупкая, с чудесной фигуркой и свисающими до плеч черными волосами.
Мне приходилось продвигаться довольно медленно: девушки с двенадцатого этажа не любили агрессивных парней, большинство из них были довольно застенчивы. Не помогало и то, что я жил на пятом, пользовавшемся дурной славой из-за своих оргий по выходным. Мы с Бриджит обменивались улыбками в лифте и кафетерии несколько недель, прежде чем мне удалось заговорить с ней. Она оказалась такая милая и к тому же большая умница: специализировалась сразу по двум дисциплинам и должна была окончить образование через три года – довольно впечатляюще, если учесть, что мой сосед по комнате учился шестой год всего лишь на одном факультете. Кроме того, она очень стеснялась; другие девушки с двенадцатого выглядели рядом с ней, как дикие животные.
Получать корреспонденцию в колледже весьма почетно, получать же посылки – грандиозно. Даже при всех теперешних технических достижениях посылка из дома – весьма приятное зрелище. Посылки редко доходили до своего получателя в нетронутом виде. Большая часть из них вскрывалась еще в лифте, чтобы предстать жадным взорам ожидающей студенческой аудитории: какие сокровища могут скрываться там, внутри?
Однажды я получил посылку от неизвестного отправителя. То была небольшая коробка лишь с моим адресом. Одиноко дожидаясь лифта, я тряс коробку, гадая, что там может быть, но никакие звуки не выдавали ее содержимого. Бриджит и парочка ее подружек, возвращавшиеся с ланча, присоединились ко мне. И тут я решил, что настал момент предпринять решительные действия. Я собирался, выходя из лифта, пригласить Бриджит на свидание. (Это избавляло меня от неловкости ехать до своего этажа вместе с ней.)
– А что там, в коробке? – улыбнувшись, спросила она.
– Понятия не имею.
– Правда? – Все девушки пришли в возбуждение.
– Открой.
– Да-да, открой.
Несколько других подошедших студентов с разных этажей также заинтересовались содержимым моей посылки. Когда лифт пришел и мы все вошли в него, я начал вскрывать коробку. Внутри нее оказалась серая оберточная бумага.
– Что это? – обеспокоенно спросила Бриджит, положив руку мне на плечо и заглядывая, чтобы рассмотреть как следует. Забавно, но от ее прикосновения теплая волна прошла по всему моему телу. Я опустил коробку пониже, чтобы она могла видеть, осторожно порылся в бумаге, но ничего не обнаружил, тогда просто взял и выдернул все содержимое. Все взоры устремились на меня и мой загадочный сверток. Я держал скомканную бумагу в руке, когда заметил в ней что-то красное. Отделив бумагу, я выхватил какую-то скомканную красную тряпочку.
– Что это?
Тут тряпочка выпала из упаковки, и одна из подруг Бриджит подняла ее.
– Похоже на шарф.
Я развернул предполагаемый шарф, но вместо него обнаружил на глазах у девушки, которая мне ужасно нравилась и которой я собирался назначить свидание… маленькие красные трусики.
– Вот это да!
– О боже!
Бриджит незамедлительно отошла подальше от меня, на другую сторону лифта. Ее подружка прочитала вложенную в трусики записку: «Как привилегированному покупателю „Фредерикса“ рады вручить вам этот бесплатный подарок. Получайте удовольствие!» Да здравствует «Фредерикс» с его агрессивной тактикой удержания покупателей! Как только лифт остановился на четвертом этаже, Бриджит с подругами выскочили, бросив мне на прощанье:
– Мы подождем следующего, извращенец!
Когда лифт открылся на моем этаже, зашли несколько моих соседей.
– Чудные трусики, Ян. Это для твоей мамы?
Я осознал, что все еще держу трусики перед собой на виду у всех. Из-за этого я никогда так и не добился свидания с Бриджит или какой-то другой девчонкой с двенадцатого этажа: слух о моем извращенстве быстро распространился среди них. Слава богу, девушки там были тихие, не очень стремившиеся к общению с другими, так что об этой истории больше никто не узнал, и я мог встречаться с девушками с других этажей…
Из случая с Бриджит я уяснил себе две вещи.
• Никогда нельзя открывать ничего в присутствии кого-либо, не будучи уверенным, что находится внутри. • Покупать интимные вещи нужно только за наличные или отправлять их почтой своим друзьям, начальнику или плохому преподавателю.
Сделав один неосторожный заказ, вы можете попасть в список покупателей. Если кредитная карта использовалась, то у компании имеется ваш адресок, который она может продать другим компаниям, работающим в той же сфере, и тогда бесконечный поток рекламы обрушится на вас.
Однажды мой отец купил мне годовой абонемент в книжном клубе «Дайджест для писателей». Раз в неделю я должен был получать книгу почтой, а также список других книг. Я никогда так и не получил ни единой книги, только рекламные листки на них, возможно, потому что у них отсутствовала информация о моей кредитной карте: отец подписал меня заочно. Я получал рекламу за рекламой, они преследовали меня годами, требуя возобновить членство в клубе, когда оно закончилось. Я также получал всякого рода настоятельные предложения купить книги по писательскому и издательскому делу, не говоря о бесконечных проходимцах из не слишком щепетильных компаний, думавших разжиться на чьей-то мечте опубликоваться.
Я попросил отца больше не подписывать меня на подобные вещи, и он выполнил мою просьбу. Но вместо того на мой день рождения в следующему году он купил мне подписку «Плейбоя». Согласен, что в нем есть свои прелести, но это не мой стиль, я не люблю разглядывать витрины. Разве толстяки только и делают, что рассматривают картинки с едой? Разве охотники только лишь любуются головами животных, висящими на стенах? Конечно, бывает, что приходится довольствоваться всего лишь разглядыванием, но это происходит вынужденно.
Подписка на «Плейбой» открыла ко мне дорогу для разного рода порнографических почтовых отправлений. Они меня достали. Я не мог поручить своим новым подружкам забирать почту, будучи в отъезде. Я не мог открыть свой почтовый ящик в вестибюле моего дома в качестве предлога для того, чтобы задержаться и завязать беседу с хорошенькой соседкой, забиравшей свою корреспонденцию, – она могла увидеть всю эту порнографическую продукцию. Постепенно, поскольку я не отвечал, вся эта дрянь перестала приходить ко мне, но что мне пришлось пережить!
По иронии судьбы, на обложке первого же полученного мною номера «Плейбоя» распласталась некая красотка в… красных трусиках. Я тут же подумал, не из «Фредерикса» ли они. Может, ей их прислали бесплатно, чтобы она могла заняться подобным бизнесом? Возможно, они-то и подтолкнули ее к тому, чтобы начать позировать голой. Она собиралась стать ветеринаром, а тут на тебе, откуда ни возьмись на нее сваливаются бесплатные трусики. На следующий день она уже позирует голой. Бесплатные трусики, они могут многое изменить, я-то уж знаю. Кстати, та девушка на обложке показалась мне знакомой… Неужто с двенадцатого этажа?
Правила секс-охоты по-быстрому
Две черты характера, которые женщины более всего любят в мужчинах, это уверенность и чувство юмора. Как может тот, кто не обладает подобными достоинствами, расчитывать заполучить их?
Уверенность в себе выработать не так уж сложно. Большинство людей, которым недостает уверенности, думают, что им просто нечего предложить. Неверно. Поверьте, каждый обладает каким-то ценным свойством, включая вас, которое он может использовать. Не стесняйтесь выражать свое мнение, идеи, делайте это постоянно – и почувствуете уверенность в себе. Заметьте: громко говорить и перебивать других не значит быть уверенным, это-то как раз и есть признак неуверенности, приемы, к которым люди прибегают, не будучи уверены в себе.
Чувство юмора развить сложнее. Здесь важно время, место, подача, остроумие, быстрота мышления. Изрекать какие-то киношные остроты не значит иметь чувство юмора, хотя и бывает полезно в случае крайней нужды. Смотрите, не перестарайтесь: это может надоесть и вызвать раздражение.
Основа юмора – связь и логика. Люди должны иметь какое-то отношение к теме, чтобы оценить шутку, вот почему многим женщинам не кажутся смешными шутки из некоторых комедийных сериалов. Женщины обычно не смотрят подобные шоу, так как же они могут понять, что в них смешного? Мужчины, цитирующие шутки из этих шоу, рискуют прослыть недоумками у женщин. Надо знать свою публику, парни.
Все разговоры и темы, как правило, следуют определенной логике. Прервать разговор или изменить внезапно тему можно с помощью юмора. Мы с моим другом Грегом как-то возвращались к моему автомобилю после утомительной игры в теннис. Бампер моей машины был привязан к кузову проволокой. Грег, указав на него, сказал:
– Смотри, проволока-ка твоя изрядно поистерлась, похоже на то, что может соскочить в любой момент.
– Спасибо. Надо заняться этим, завтра у меня важное свидание. Представляешь, как я буду выглядеть, появившись на тачке с привязанным протершейся проволокой бампером?
– Да, тебе определенно нужна новая проволока для важных свиданий или других подобных случаев, – рассмеялся Грег.
Разумеется, в любом случае проволока не есть хорошо. Но посмотрите, как я обыграл ситуацию, изменив ее логику, чтобы пошутить? Единственный способ быть смешным там и тогда, когда это уместно, – проверять это опытным путем, обращая внимание на то, что срабатывает, а что нет. Не тушуйтесь, если не услышите смеха: такое случается со всеми.
Я предпочел СИУ всеми уважаемому Северо-западному университету потому, что хотел стать джазовым трубачом, а в СИУ, бесспорно, лучшая джазовая подготовка в стране. Но там я вскоре обнаружил, что хотя и был лучшим трубачом в школе, до колледжа я не дотягивал. В СИУ джазовых музыкантов отбирали так же, как в Техасе футболистов. Я не выдержал конкурса. Нет ничего более обескураживающего в жизни, чем осознание того, что твоя мечта не осуществима. Но в то же время это как бы проверка на прочность, то, что делает личность личностью. Я пробовал себя в качестве эстрадного комика еще перед тем, как начать учебу, и когда с джазом не получилось, обратился к комедийному жанру. В отличие от джаза, на эстраде я оказался вне конкуренции, вдобавок это доставляло мне гораздо больше удовольствия, чем игра на трубе.
Первую свою кредитную карту я получил благодаря эстраде, когда вынужден был купить машину, чтобы предварять выступления Дру Кэри. У моей старшей сестры не было кредитной карты. Однако у нее был бойфренд, и ей очень хотелось купить себе и ему кое-что из голливудского «Фредерикса». Она постоянно приставала ко мне с просьбами воспользоваться моей картой, чтобы сделать заказ, пока я в конце концов не согласился.
Чудовищная ошибка. Я тут же попал в число уважаемых членов «Фредерикса», которым каталоги рассылались по почте. Хуже того, я был дружен со всеми теми, кто работал на рисепшене и раскладывал почту по ящичкам. Я больше не мог поболтать со своими сокурсницами в вестибюле общаги: как только я начинал беседу с кем-то, какой-нибудь знакомый кричал мне из-за стойки: «Эй, Ян! Тебе сегодня пришел последний каталог „Фредерикса“ из Голливуда!» И не важно, пришел каталог в тот день или какой-то другой, они все равно кричали. А если каталог и в самом деле приходил именно в тот день, что тут начиналось… (Бог, несомненно, женщина: Ей доставляло явное удовольствие мучить меня.) Один из них, высоко держа и размахивая каталогом, обычно орал: «Вот он! Наверное, тебе не терпится заполучить его! Непременно открой на странице 43! Обалдеть!» – и показывал мне большой палец, одобрительно кивая головой. Оказавшись в центре внимания, девушки тут же шарахались подальше от меня.
Во «Фредериксе» не любят, когда получатель их каталога долгое время ничего не заказывает. Как я вскоре узнал, они предпринимали серьезные меры, чтобы удержать клиента. Мое общежитие под названием «Грант Норт» состояло из двенадцати этажей. (Надо сказать, в СИУ настаивали, что их общежития – вовсе не общежития, а своего рода апартаменты. Ха! Когда стены тонкие, как бумага, и ты просыпаешься от того, что твой сосед вскрикнул от того, что ему в голову пришла идея, то это – общежитие.) На разных этажах действовали разные правила. Я жил на пятом, который вместе с третьим менее всего регулировался какими-то установлениями: любой мог попасть сюда в любое время. Мальчики и девочки расхаживали в полотенцах, и никому не надо было сохранять тишину до 11 вечера, а в выходные до часу ночи. Каждый уикенд студенты растягивали в коридоре огнетушитель, пробивали дыры в стенах, приклеивали презервативы к чьей-нибудь двери или вытворяли что-то подобное. В одной из комнат даже имелся бар.
Двенадцатый же этаж в «Грант Норт» был совершенно иным. Нужно было иметь ключ, чтобы попасть туда. Там жили только студентки, и они должны были поддерживать тишину и порядок двадцать четыре часа в сутки. Парней после одиннадцати вечера на этаж не пускали, а в остальное время они могли пройти туда только в чьем-то сопровождении. Там даже отсутствовал мужской туалет. Девушке приходилось удостоверяться, что женский свободен, а затем стоять у двери, пока ее парень справлял нужду. Я бывал там несколько раз и таким образом обнаружил, что женские туалеты по сравнению с мужскими – просто дворцы. Разумеется, двенадцатый этаж был прозван этажом девственниц, и множество хорошеньких девушек проживало там. Одна особенно приглянулась мне. Ее звали Бриджит, она первая из женщин в очках показалась мне весьма привлекательной. Невысокая, хрупкая, с чудесной фигуркой и свисающими до плеч черными волосами.
Мне приходилось продвигаться довольно медленно: девушки с двенадцатого этажа не любили агрессивных парней, большинство из них были довольно застенчивы. Не помогало и то, что я жил на пятом, пользовавшемся дурной славой из-за своих оргий по выходным. Мы с Бриджит обменивались улыбками в лифте и кафетерии несколько недель, прежде чем мне удалось заговорить с ней. Она оказалась такая милая и к тому же большая умница: специализировалась сразу по двум дисциплинам и должна была окончить образование через три года – довольно впечатляюще, если учесть, что мой сосед по комнате учился шестой год всего лишь на одном факультете. Кроме того, она очень стеснялась; другие девушки с двенадцатого выглядели рядом с ней, как дикие животные.
Получать корреспонденцию в колледже весьма почетно, получать же посылки – грандиозно. Даже при всех теперешних технических достижениях посылка из дома – весьма приятное зрелище. Посылки редко доходили до своего получателя в нетронутом виде. Большая часть из них вскрывалась еще в лифте, чтобы предстать жадным взорам ожидающей студенческой аудитории: какие сокровища могут скрываться там, внутри?
Однажды я получил посылку от неизвестного отправителя. То была небольшая коробка лишь с моим адресом. Одиноко дожидаясь лифта, я тряс коробку, гадая, что там может быть, но никакие звуки не выдавали ее содержимого. Бриджит и парочка ее подружек, возвращавшиеся с ланча, присоединились ко мне. И тут я решил, что настал момент предпринять решительные действия. Я собирался, выходя из лифта, пригласить Бриджит на свидание. (Это избавляло меня от неловкости ехать до своего этажа вместе с ней.)
– А что там, в коробке? – улыбнувшись, спросила она.
– Понятия не имею.
– Правда? – Все девушки пришли в возбуждение.
– Открой.
– Да-да, открой.
Несколько других подошедших студентов с разных этажей также заинтересовались содержимым моей посылки. Когда лифт пришел и мы все вошли в него, я начал вскрывать коробку. Внутри нее оказалась серая оберточная бумага.
– Что это? – обеспокоенно спросила Бриджит, положив руку мне на плечо и заглядывая, чтобы рассмотреть как следует. Забавно, но от ее прикосновения теплая волна прошла по всему моему телу. Я опустил коробку пониже, чтобы она могла видеть, осторожно порылся в бумаге, но ничего не обнаружил, тогда просто взял и выдернул все содержимое. Все взоры устремились на меня и мой загадочный сверток. Я держал скомканную бумагу в руке, когда заметил в ней что-то красное. Отделив бумагу, я выхватил какую-то скомканную красную тряпочку.
– Что это?
Тут тряпочка выпала из упаковки, и одна из подруг Бриджит подняла ее.
– Похоже на шарф.
Я развернул предполагаемый шарф, но вместо него обнаружил на глазах у девушки, которая мне ужасно нравилась и которой я собирался назначить свидание… маленькие красные трусики.
– Вот это да!
– О боже!
Бриджит незамедлительно отошла подальше от меня, на другую сторону лифта. Ее подружка прочитала вложенную в трусики записку: «Как привилегированному покупателю „Фредерикса“ рады вручить вам этот бесплатный подарок. Получайте удовольствие!» Да здравствует «Фредерикс» с его агрессивной тактикой удержания покупателей! Как только лифт остановился на четвертом этаже, Бриджит с подругами выскочили, бросив мне на прощанье:
– Мы подождем следующего, извращенец!
Когда лифт открылся на моем этаже, зашли несколько моих соседей.
– Чудные трусики, Ян. Это для твоей мамы?
Я осознал, что все еще держу трусики перед собой на виду у всех. Из-за этого я никогда так и не добился свидания с Бриджит или какой-то другой девчонкой с двенадцатого этажа: слух о моем извращенстве быстро распространился среди них. Слава богу, девушки там были тихие, не очень стремившиеся к общению с другими, так что об этой истории больше никто не узнал, и я мог встречаться с девушками с других этажей…
Из случая с Бриджит я уяснил себе две вещи.
• Никогда нельзя открывать ничего в присутствии кого-либо, не будучи уверенным, что находится внутри. • Покупать интимные вещи нужно только за наличные или отправлять их почтой своим друзьям, начальнику или плохому преподавателю.
Сделав один неосторожный заказ, вы можете попасть в список покупателей. Если кредитная карта использовалась, то у компании имеется ваш адресок, который она может продать другим компаниям, работающим в той же сфере, и тогда бесконечный поток рекламы обрушится на вас.
Однажды мой отец купил мне годовой абонемент в книжном клубе «Дайджест для писателей». Раз в неделю я должен был получать книгу почтой, а также список других книг. Я никогда так и не получил ни единой книги, только рекламные листки на них, возможно, потому что у них отсутствовала информация о моей кредитной карте: отец подписал меня заочно. Я получал рекламу за рекламой, они преследовали меня годами, требуя возобновить членство в клубе, когда оно закончилось. Я также получал всякого рода настоятельные предложения купить книги по писательскому и издательскому делу, не говоря о бесконечных проходимцах из не слишком щепетильных компаний, думавших разжиться на чьей-то мечте опубликоваться.
Я попросил отца больше не подписывать меня на подобные вещи, и он выполнил мою просьбу. Но вместо того на мой день рождения в следующему году он купил мне подписку «Плейбоя». Согласен, что в нем есть свои прелести, но это не мой стиль, я не люблю разглядывать витрины. Разве толстяки только и делают, что рассматривают картинки с едой? Разве охотники только лишь любуются головами животных, висящими на стенах? Конечно, бывает, что приходится довольствоваться всего лишь разглядыванием, но это происходит вынужденно.
Подписка на «Плейбой» открыла ко мне дорогу для разного рода порнографических почтовых отправлений. Они меня достали. Я не мог поручить своим новым подружкам забирать почту, будучи в отъезде. Я не мог открыть свой почтовый ящик в вестибюле моего дома в качестве предлога для того, чтобы задержаться и завязать беседу с хорошенькой соседкой, забиравшей свою корреспонденцию, – она могла увидеть всю эту порнографическую продукцию. Постепенно, поскольку я не отвечал, вся эта дрянь перестала приходить ко мне, но что мне пришлось пережить!
По иронии судьбы, на обложке первого же полученного мною номера «Плейбоя» распласталась некая красотка в… красных трусиках. Я тут же подумал, не из «Фредерикса» ли они. Может, ей их прислали бесплатно, чтобы она могла заняться подобным бизнесом? Возможно, они-то и подтолкнули ее к тому, чтобы начать позировать голой. Она собиралась стать ветеринаром, а тут на тебе, откуда ни возьмись на нее сваливаются бесплатные трусики. На следующий день она уже позирует голой. Бесплатные трусики, они могут многое изменить, я-то уж знаю. Кстати, та девушка на обложке показалась мне знакомой… Неужто с двенадцатого этажа?
Правила секс-охоты по-быстрому
Две черты характера, которые женщины более всего любят в мужчинах, это уверенность и чувство юмора. Как может тот, кто не обладает подобными достоинствами, расчитывать заполучить их?
Уверенность в себе выработать не так уж сложно. Большинство людей, которым недостает уверенности, думают, что им просто нечего предложить. Неверно. Поверьте, каждый обладает каким-то ценным свойством, включая вас, которое он может использовать. Не стесняйтесь выражать свое мнение, идеи, делайте это постоянно – и почувствуете уверенность в себе. Заметьте: громко говорить и перебивать других не значит быть уверенным, это-то как раз и есть признак неуверенности, приемы, к которым люди прибегают, не будучи уверены в себе.
Чувство юмора развить сложнее. Здесь важно время, место, подача, остроумие, быстрота мышления. Изрекать какие-то киношные остроты не значит иметь чувство юмора, хотя и бывает полезно в случае крайней нужды. Смотрите, не перестарайтесь: это может надоесть и вызвать раздражение.
Основа юмора – связь и логика. Люди должны иметь какое-то отношение к теме, чтобы оценить шутку, вот почему многим женщинам не кажутся смешными шутки из некоторых комедийных сериалов. Женщины обычно не смотрят подобные шоу, так как же они могут понять, что в них смешного? Мужчины, цитирующие шутки из этих шоу, рискуют прослыть недоумками у женщин. Надо знать свою публику, парни.
Все разговоры и темы, как правило, следуют определенной логике. Прервать разговор или изменить внезапно тему можно с помощью юмора. Мы с моим другом Грегом как-то возвращались к моему автомобилю после утомительной игры в теннис. Бампер моей машины был привязан к кузову проволокой. Грег, указав на него, сказал:
– Смотри, проволока-ка твоя изрядно поистерлась, похоже на то, что может соскочить в любой момент.
– Спасибо. Надо заняться этим, завтра у меня важное свидание. Представляешь, как я буду выглядеть, появившись на тачке с привязанным протершейся проволокой бампером?
– Да, тебе определенно нужна новая проволока для важных свиданий или других подобных случаев, – рассмеялся Грег.
Разумеется, в любом случае проволока не есть хорошо. Но посмотрите, как я обыграл ситуацию, изменив ее логику, чтобы пошутить? Единственный способ быть смешным там и тогда, когда это уместно, – проверять это опытным путем, обращая внимание на то, что срабатывает, а что нет. Не тушуйтесь, если не услышите смеха: такое случается со всеми.
Ищи себе подобных
Никогда не встречайтесь с девушками, живущими только на девчачьем этаже общежития. У нас в колледже это было общее правило для всех парней. Студентки с девчачьего этажа, как правило, оказывались самыми «незрелыми» в кампусе: хихикали, сплетничали, показывали на других пальцем, шушукаясь между собой. В душ они ходили гуртом, как стадо животных, идущее на водопой в африканских дебрях. То были третьесортные малолетки, прикидывавшиеся настоящими женщинами. Единственным исключением являлся двенадцатый этаж. Девушки с двенадцатого просто серьезно относились к учебе и не хотели, чтобы их отвлекали понапрасну – что тут незрелого? Так уж получалось, что парень, которому удавалось привлечь их внимание, быстро становился своего рода кумиром для других ребят, проживавших в общаге.
Свиданий же с девушками с других девчачьих этажей следовало избегать любыми способами, это я знал наверняка. С этим я был абсолютно согласен, сам думал точно так же… однако однажды проигнорировал данное правило. Почему? Как я уже говорил, потому что идиот.
Была такая рыжеволосая девушка, которая то и дело попадалась мне на глаза, чаще мимоходом или на расстоянии. Рост примерно 165, худощавая, с чудной фигурой и весьма соблазнительной попкой. Ей очень шла ее бледность, и в ней сквозила какая-то необъяснимая чувственность. Она много улыбалась, что всегда привлекает. Хотя мне давно хотелось с ней поговорить, возможности как-то все не предоставлялось. Однажды я в полном одиночестве дожидался лифта, как вдруг она вошла в здание и стала рядом. Мы улыбнулись друг другу.
– Как дела?
– Спасибо, нормально.
– Мы виделись раньше. Как тебя зовут?
– Эми.
– А меня Ян. Приятно познакомиться.
– Взаимно.
– На каком этаже ты живешь?
– На девятом.
Черт, девчачий этаж. «Беги давай, рви когти как можно скорей и не оглядывайся», – пронеслось у меня в голове, но тут она сказала нечто, что произвело на меня впечатление.
– А ты живешь на пятом, верно?
Вот те раз: она наблюдала за мной, заметила, где я живу, и, возможно, расспрашивала обо мне. Она тут же поняла, что сказала слишком много, и попыталась исправить положение:
– Я хотела сказать на четвертом, так ведь? Ты живешь на четвертом? – Слишком поздно.
– Нет, на пятом, – усмехнулся я.
Какой-то парнишка в спешке подошел к нам и начал лихорадочно давить на кнопку. Многие делают так же, ожидая лифта, не знаю, почему – думают, что лифт придет быстрее? Не припоминаю случая, чтобы, когда я находился в лифте, он вдруг менял направление в ответ на чей-то вызов, беспорядочно скача с этажа на этаж, перемешав тех, кто в нем находился, словно лотерейные шары. «Что такое? Что происходит?» – «Наверное, кто-то непрерывно давит на кнопку вызова!» Надавите на эту чертову кнопку всего один раз, нажимая на нее то и дело, вы только раздражаете людей, а кроме того, выглядите глупо, осел вы этакий.
Сознавая важность юмора при знакомстве, я нагнулся к Эми и прошептал все, что думал по данному поводу ей на ухо. Она рассмеялась. Тут приехал лифт, и мы все трое зашли в него. Остановились на пятом.
– Ну вот, приятно было познакомиться. Уверен, скоро увидимся вновь.
– Я тоже так думаю, Ян.
Следующим вечером мы с моим приятелем Бобом сели обедать за столик позади Эми с ее подружками, которые уже заканчивали. Они хихикали, показывая на меня пальцем.
– Приятель, держись подальше от нее, – посоветовал мне Боб.
Не знаю, почему я не прислушался к его совету. Может, потому что был младше и не знал чего-то относительно свиданий в колледжах? Между занятиями и поездками на выступления у меня не особенно находилось время встречаться с кем-то из студенческого кампуса. Я всегда думал, что встречу свою жену именно в колледже. Мне начинало казаться, что я упускаю такой случай. Возможно, то был мой последний шанс. Колледж – идеальное место, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Здесь множество самых разнообразных личностей, вот только курс или специальность могут не совпадать. У многих студентов та же ситуация с деньгами – ноль. Это все равно что, когда падает снег, разглядывать снежинки и выбирать ту, которая тебе нравится. Если не получится, всегда можно попробовать другую.
Ныне я живу в Линкольн-парке, пригороде Чикаго, кишашем одинокими молодыми специалистами. Есть одна большая разница между колледжем и реальным миром. В колледже все еще надеятся на что-то хорошее в жизни, что ждет их впереди. Их еще не ожесточили жизненные неурядицы, не бросали любовники, они еще не превратились в скептиков, не доверяющих друг другу. Они счастливы. Но все это уже не относится к большинству молодых специалистов, с ними уже не так легко завязать знакомство или пригласить на свидание.
Тут еще одна группка студенток с этажа Эми пришла обедать. Она продолжала оставаться с ними, в то время как те, что были с ней изначально, уже ушли. Мы с Бобом услышали, как одна из них пожелала Эми удачи. Теперь был мой выход. Я быстро доел и подошел к ее столу со стаканом напитка в руках.
– Привет, Эми, как дела? – спросил я, отхлебывая из стакана.
– Хорошо. А у тебя?
– Тоже, спасибо. Какие у тебя сегодня занятия? – Я вновь сделал глоток.
Боб, остававшийся за нашим столом, громко засмеялся. Я нахмурился. Он приподнял стакан и притворился, что пьет. Затем опустил его, вновь поднял и сделал вид, что пьет. Тут засмеялся я.
– Что? – удивленно спросила Эми.
– Да я репетирую комедию. Там у меня есть такой отрывок о том, что когда мужчины западают на женщин, они обычно прихлебывают из стакана после каждого очередного вопроса – что-то вроде спасательного круга.
Я спародировал самого себя, когда задавал вопрос, а потом прихлебывал. Все девушки вокруг засмеялись.
– Надо же, верно. Никогда не замечала раньше.
– Да что ты, это так смешно.
– Так, значит, ты запал на меня?
– Похоже. Что чувствуешь по этому поводу?
Я сделал внушительный глоток, чтобы усилить шутку. Все вокруг снова засмеялись.
– Пожалуй, мне нравится.
Мы улыбнулись друг другу. Я сел и пригласил Боба присоединиться к нам. Эми всех представила, и мы минут десять продолжали сидеть вместе.
Свиданий же с девушками с других девчачьих этажей следовало избегать любыми способами, это я знал наверняка. С этим я был абсолютно согласен, сам думал точно так же… однако однажды проигнорировал данное правило. Почему? Как я уже говорил, потому что идиот.
Была такая рыжеволосая девушка, которая то и дело попадалась мне на глаза, чаще мимоходом или на расстоянии. Рост примерно 165, худощавая, с чудной фигурой и весьма соблазнительной попкой. Ей очень шла ее бледность, и в ней сквозила какая-то необъяснимая чувственность. Она много улыбалась, что всегда привлекает. Хотя мне давно хотелось с ней поговорить, возможности как-то все не предоставлялось. Однажды я в полном одиночестве дожидался лифта, как вдруг она вошла в здание и стала рядом. Мы улыбнулись друг другу.
– Как дела?
– Спасибо, нормально.
– Мы виделись раньше. Как тебя зовут?
– Эми.
– А меня Ян. Приятно познакомиться.
– Взаимно.
– На каком этаже ты живешь?
– На девятом.
Черт, девчачий этаж. «Беги давай, рви когти как можно скорей и не оглядывайся», – пронеслось у меня в голове, но тут она сказала нечто, что произвело на меня впечатление.
– А ты живешь на пятом, верно?
Вот те раз: она наблюдала за мной, заметила, где я живу, и, возможно, расспрашивала обо мне. Она тут же поняла, что сказала слишком много, и попыталась исправить положение:
– Я хотела сказать на четвертом, так ведь? Ты живешь на четвертом? – Слишком поздно.
– Нет, на пятом, – усмехнулся я.
Какой-то парнишка в спешке подошел к нам и начал лихорадочно давить на кнопку. Многие делают так же, ожидая лифта, не знаю, почему – думают, что лифт придет быстрее? Не припоминаю случая, чтобы, когда я находился в лифте, он вдруг менял направление в ответ на чей-то вызов, беспорядочно скача с этажа на этаж, перемешав тех, кто в нем находился, словно лотерейные шары. «Что такое? Что происходит?» – «Наверное, кто-то непрерывно давит на кнопку вызова!» Надавите на эту чертову кнопку всего один раз, нажимая на нее то и дело, вы только раздражаете людей, а кроме того, выглядите глупо, осел вы этакий.
Сознавая важность юмора при знакомстве, я нагнулся к Эми и прошептал все, что думал по данному поводу ей на ухо. Она рассмеялась. Тут приехал лифт, и мы все трое зашли в него. Остановились на пятом.
– Ну вот, приятно было познакомиться. Уверен, скоро увидимся вновь.
– Я тоже так думаю, Ян.
Следующим вечером мы с моим приятелем Бобом сели обедать за столик позади Эми с ее подружками, которые уже заканчивали. Они хихикали, показывая на меня пальцем.
– Приятель, держись подальше от нее, – посоветовал мне Боб.
Не знаю, почему я не прислушался к его совету. Может, потому что был младше и не знал чего-то относительно свиданий в колледжах? Между занятиями и поездками на выступления у меня не особенно находилось время встречаться с кем-то из студенческого кампуса. Я всегда думал, что встречу свою жену именно в колледже. Мне начинало казаться, что я упускаю такой случай. Возможно, то был мой последний шанс. Колледж – идеальное место, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Здесь множество самых разнообразных личностей, вот только курс или специальность могут не совпадать. У многих студентов та же ситуация с деньгами – ноль. Это все равно что, когда падает снег, разглядывать снежинки и выбирать ту, которая тебе нравится. Если не получится, всегда можно попробовать другую.
Ныне я живу в Линкольн-парке, пригороде Чикаго, кишашем одинокими молодыми специалистами. Есть одна большая разница между колледжем и реальным миром. В колледже все еще надеятся на что-то хорошее в жизни, что ждет их впереди. Их еще не ожесточили жизненные неурядицы, не бросали любовники, они еще не превратились в скептиков, не доверяющих друг другу. Они счастливы. Но все это уже не относится к большинству молодых специалистов, с ними уже не так легко завязать знакомство или пригласить на свидание.
Тут еще одна группка студенток с этажа Эми пришла обедать. Она продолжала оставаться с ними, в то время как те, что были с ней изначально, уже ушли. Мы с Бобом услышали, как одна из них пожелала Эми удачи. Теперь был мой выход. Я быстро доел и подошел к ее столу со стаканом напитка в руках.
– Привет, Эми, как дела? – спросил я, отхлебывая из стакана.
– Хорошо. А у тебя?
– Тоже, спасибо. Какие у тебя сегодня занятия? – Я вновь сделал глоток.
Боб, остававшийся за нашим столом, громко засмеялся. Я нахмурился. Он приподнял стакан и притворился, что пьет. Затем опустил его, вновь поднял и сделал вид, что пьет. Тут засмеялся я.
– Что? – удивленно спросила Эми.
– Да я репетирую комедию. Там у меня есть такой отрывок о том, что когда мужчины западают на женщин, они обычно прихлебывают из стакана после каждого очередного вопроса – что-то вроде спасательного круга.
Я спародировал самого себя, когда задавал вопрос, а потом прихлебывал. Все девушки вокруг засмеялись.
– Надо же, верно. Никогда не замечала раньше.
– Да что ты, это так смешно.
– Так, значит, ты запал на меня?
– Похоже. Что чувствуешь по этому поводу?
Я сделал внушительный глоток, чтобы усилить шутку. Все вокруг снова засмеялись.
– Пожалуй, мне нравится.
Мы улыбнулись друг другу. Я сел и пригласил Боба присоединиться к нам. Эми всех представила, и мы минут десять продолжали сидеть вместе.