Кокс Джордж Х.. Безутешная вдова

   Бекон покопался в бумажнике Брейди, потом попросил дактилоскописта осторожно прочитать номер револьвера.
   – До сих пор мне ни разу не удавалось отыскать на оружии хорошие отпечатки, – заметил тот, – на заранее никогда не знаешь…
   Осторожно перевернув револьвер кончиком карандаша, он вслух прочитал его номер.
   Бекон подтвердил:
   – Совершенно верно, это его револьвер. Как же могло получиться, что его застрелили из собственного оружия?
   – Вы интересуетесь просто так или ждете, что я выскажу свои соображения? – спросил Керби.
   – Есть что-выкладывайте.
   – У преступника наверняка был собственный пистолет.
   – Если бы он его выхватил, Брейди смог бы выдвинуть этот ящик.
   – Непременно, – подтвердил Керби. – Он был не робкого десятка. Он бы не стал сидеть и ждать, что будет дальше.
   Бекон задумчиво кивнул.
   – Да, он его достал, но другой это заметил. Держа Брейди под прицелом, заставил положить оружие на стол. И хотел его забрать, но Брейди попытался отнять револьвер. Если на рубашке есть следы пороха, все так и было. Брейди ринулся вперед-тот выстрелил.
   Лейтенант негромко выругался от возмущения и бессилия. Потом деловито взял себя в руки.
   – Надо лучше проверить письменный стол, особенно выдвинутый ящик. Это что… лента от пишущей машинки? – Спросил он, указывая на перевернутую корзину для мусора. – Если лента новая, можно попытаться прочитать, что с ней печаталось… Френк, что вы скажете насчет этого несгораемого шкафа?
   – Он держал там папки с делами.
   – Сколько их там было? Полный шкаф или только часть?
   – Точно не скажу.
   – А примерно?
   – Примерно вот столько, – Керби развел руки фута на полтора.
   – Столько не спрячешь в карман и не унесешь под мышкой.
   – Если перевязать, – возразил Керби, – то унести нетрудно. – Встав, он подошел к столу. – У Тома был портфель…
   Оглядевшись, он зашел за перегородку в дальнем углу.
   – Если он не оставил его дома, значит им и воспользовались, – заявил убежденно.
   – Сегодня днем Том заходил с портфелем, – сказал Кент.
   Бекон перевел взгляд на него.
   – Куда?
   – К нам в фотостудию.
   – Когда?
   Кент рассказал. Бекон повернулся к Керби.
   – Вы об этом знали?
   – Конечно6я звонил ему туда, чтобы сообщить о заказе Келлера. Он сюда вернулся, мы все оговорили и спланировали, как будем действовать.
   – У него был портфель?
   – Да.
   – Чего он хотел от вас? – повернулся Бекон к Мердоку.
   – Просил сделать кое-какие снимки.
   – Какие?
   – Разные бумаги: подписанные показания, копии документов, пара свидетельств о рождении…
   – В чем там дело?
   – Я не знаю.
   – Но общее представление вы должны иметь, – раздраженно заметил Бекон.
   Мердок довольно резко объяснил, как было дело, закончив словами:
   – Потому-то я старался особо не читать, а то, что видел, не имело для меня смысла.
   – Может быть, вы припомните…
   – Может быть.
   – Тогда начинайте думать. Над чем он работал? – спросил он Керби.
   – Целый месяц его не было в городе, вернулся только вчера.
   – Он уезжал на целый месяц? – удивился Бекон. – По делу? Видимо, важному?
   Он выжидательно помолчал, но Керби молчал тоже, поэтому спросил:
   – Вы знаете, на кого он работал?
 
   – По-моему, на семейство Олдерсонов.
   – На Олдерсонов с Бикон-стрит? – лейтенант даже присвистнул. – Черт возьми… Мне казалось, они детектива и на порог бы не пустили!
   Тут ему в голову пришла новая мысль и он повернулся к Мердоку.
   – Что случилось с пленками?
   Мердок объяснил.
   Тогда Бекон спросил:
   – Брейди их забрал?
   – Наверное. В восемь их в моем столе уже не было.
   – А что он сделал с подлинниками?
   – Уложил в большой конверт из плотной бумаги и спрятал в портфель. Или нет, я не прав. Принес он его в портфеле, а когда уходил, сунул конверт в нагрудный карман.
   Бекон тут же повернулся к своим людям.
   – Нет конверта? А негативов? И самого портфеля тоже?
   Он хотел ещё что-то добавить, но открылась дверь и патрульный сообщил, что его хочет видеть некий мистер Андерс.
   Артур Андерс оказался красивым седеющим мужчиной лет сорока, с атлетической фигурой и лицом, словно сошедшим с рекламы спортивных товаров. Уверенный раскатистый голос и изысканные манеры указывали на то, что он создан был для лучшей жизни. Теперь, расстегнув свое коверкотовое пальто и стряхнув капли дождя с новой шляпы, он осмотрелся, вначале оценив Мердока, потом Бекона.
   – Вы хотели меня видеть, мистер Андерс? – спросил лейтенант.
   – Не совсем так. Я пришел к мистеру Брейди…
   – Для чего?
   – Мы условились о встрече. Внизу мне сказали о том, что случилось, и что вы руководите расследованием, поэтому я счел нужным подняться сюда.
   – Когда вы видели Брейди последний раз?
   – Месяц назад.
   – Значит о встрече вы договорились по телефону?
   – Нет, он забежал ко мне днем, сказал, что у него есть ко мне разговор и спросил, не смогу ли я прийти около половины десятого, – тут он взглянул на часы. – Я сказал, что смогу. Правда, немного опоздал…
   – Он не говорил, для чего хотел вас видеть? Вы знали, что он работал на семейство Олдерсонов? – добавил лейтенант, видя, что Андерс покачал головой.
   – Это я знал, но почему и чем он занят-нет.
   – Кто его нанял?
   – Миссис Олдерсон, то есть миссис Гарриет Олдерсон.
   – Но она вам не сказала, почему?
   – Нет.
   – Вы-поверенный в делах семьи, и не пытались…
   Андерс едва заметно усмехнулся.
   – Знай вы миссис Олдерсон, не сомневались бы, что если она что-то решила…
   – Она с вами не советовалась?
   – В этом случае-нет.
   – Но с чего она надумала нанять детектива?
   – Меня она поставила в известность, когда решение уже приняла. Я пытался узнать, на ком она остановила выбор, и поняв, что она не отступит, посоветовал обратиться к Брейди, репутация которого была мне известна. Думаю, по этому поводу она разговаривала и с мистером Мердоком.
   Он оглянулся, ища подтверждения.
   Мердок тут же сообщил, что миссис Олдерсон спрашивала его о Томе Брейди, и он его рекомендовал.
   – Но вам она тоже не говорила, для чего ей детектив?
   Отрицательный ответ Бекон пережевывал не меньше минуты, явно не поверив ни тому, ни другому. Но сообразив, что тут он ничего не добьется, решил переменить тему и заговорил с Керби.
   – Свои донесения Том писал сам, – спросил он, – но кто их ему перепечатывал?
   – Да, почерк у него был неважнецкий, – протянул Керби.
   – Так кто для него печатал?
   – Девушка по имени Салли Фишер, она вроде работает в«Курьере»…
   – Да, в отделе светской хроники, – подтвердил Кент Мердок. – Живет она в том же доме, что и Том. Она печатала его материалы по вечерам. Правда, их было немного.
   – Адрес вы знаете?
   Мердок продиктовал адрес сержанту Кио.
   – Может быть, она сможет помочь, – сказал Бекон, – но сначала нужно поговорить с миссис Олдерсон.
   Кивнув сержанту Кио, он отошел к дверям, где вполголоса проинструктировал своего помощника. Потом, вернувшись к Андерсу, спросил:
   – Вы не желаете ей позвонить и предупредить о нашем визите?
   – Не особенно.
   Бекон побагровел, но сдержался.
   – Целый месяц Брейди работал по заданию миссис Олдерсон, – сурово заметил он. – Значит, она готова была вложить в это дело крупную сумму денег. Кто-то убил Брейди до того, как он успел передать ей свои материалы, бумаги исчезли-и те, на поиск которых он потратил столько времени, и его донесения с выводами. Вместе с ними исчезли и пленки, которые он сделал сегодня.
   Тома Брейди любили и уважали все, с кем он долгие годы работал бок о бок. Для нас он останется полицейским, одним из нас, значит все наши сотрудники будут заниматься расследованием с особым старанием, не считаясь с трудом и временем. И мы не успокоимся, пока не докопаемся до истины. Так что если даже убийцей окажется один из Олдерсонов, мистер Андерс, учтите-ничего не изменится.
   Заметив, что Андерс собрался протестовать, он торопливо продолжил:
   – Вы поверенный в делах семьи. Хорошо, мы возьмем вас с собой, чтобы вы могли отстаивать их интересы. Потому было бы неплохо вам позвонить миссис Олдерсон и сообщить, что произошло. Можете от моего имени ей передать, чтобы собрались все члены семьи, если это возможно. И еще: у меня карман набит повестками, так что если у неё нет желания беседовать со мной сейчас, мы их утром совершенно официально вызовем в прокуратуру.
   Длинная речь была столь непривычна для Бекона, что Мердок понял-это не пустые угрозы. Очевидно, Артур Андерс это тоже понял. Тяжело вздохнув, он пожал плечами и пошел к телефону. Пока набирал номер, Бекон снова стал о чем-то совещаться с помощником.
   Мердок пошел одеваться. Он отложил в сторону шляпу Керби, тот уже был рядом и сразу надел её, а свернутый плащ перекинул через руку. К тому времени, когда Мердок натянул свой, мокрый и холодный, Андерс закончил разговор.
   – Она не стала спорить? – спросил Бекон.
   – Я пересказал ей все ваши слова. Видимо, это её убедило.
   Бекон кивнул и повернулся к Мердоку.
   – А вы куда направляетесь?
   Кент ещё не думал об этом. Мысли его занимал только Том. Теперь он проклинал себя за беспомощность, за то, что не прочитал документы, когда их фотографировал, хотя имел для этого полную возможность. Ему казалось, что Бекон взял верный след и что гибель Брейди как-то связана с тем, что ему удалось выяснить.
   – Не знаю, – протянул он. – Могу поехать с вами.
   – Это я и имел в виду. Как друг семьи, можете меня поддержать в трудной ситуации… Думаю, вы, Керби, тоже… Поедем все вместе. Мердок, вспоминайте про бумаги, которые вы фотографировали. Мистер Андерс поедет на своей машине за нами, а сержант Кио-позади всех.

Глава 6.

   Редакционная машина оставалась на месте, так что Мердок сунул аппарат в чемодан с оборудованием в багажнике. Втроем они заняли переднее сиденье-Мердок слева, Бекон посередине. Ливень сменился мелким моросящим дождем, на который никто не обращал внимания.
   Первым заговорил Керби.
   – Я все думаю, лейтенант. Вам это может показаться странным… насчет Андерса.
   – Что-что?
 
   – Примерно через неделю после отъезда Тома он звонил мне из Сан-Франциско. Сказал, что у него есть для меня кое-какие поручения. Работать я буду на него и он со мной рассчитается, когда получит деньги от Олдерсонов. Он хотел, чтобы я занялся Андерсом.
   Бекон заинтересованно протянул:
   – Ага! Вы имеете в виду-установили за ним наблюдение?
   – Нет, не совсем. Брейди хотел, чтобы я прощупал финансовое положение Андерса, его кредитоспособность и так далее. Просил поразнюхать все, что получится.
   – Ну и что?
   – Андерс по уши в долгах. Все кредиты давно исчерпаны.
   – Ну и ну! – покачал головой Бекон. – Проверять-то надо все и всегда, верно?
   – Он выплачивает алименты двум женам, – продолжал Керби, – любит шикануть, отдыхает то во Флориде, то на Бермудских островах. Где бы он успел так загореть, хотя настоящего тепла ещё не было?
   Керби продолжал говорить, но Мердок уже отключился. Шальные траты Андерса его не удивили, но он и не подозревал, что у того дела в таком плачевном состоянии: фирма«Андерс и Андерс», основанная ещё его дедом, пользовалась всеобщим уважением. Теперь в ней оставались Артур и двое младших партнеров, и с чисто юридических дел они перешли на управление крупными состояниями, среди которых самым главным было состояние Олдерсонов.
   Кент знал, что Артур сменил отца, бывшего старинным другом покойного Эдварда Олдерсона. Но о его успехах по части умножения или сокращения капиталов Олдерсонов ничего известно не было. Заодно Артур был управляющим«Олдерсон компани» и душеприказчиком Джона Олдерсона, который погиб в автокатастрофе, не оставив завещания.
 
   – Ладно, – продолжал расспрашивать Бекон. – Вы успели сообщить Брейди, что вам удалось узнать?
   – Сегодня утром. Вот я и думаю, не поэтому ли Том договорился с ним о встрече? Это, разумеется, только версия.
   – Ага…
   Бекон вновь задумался, на этот раз гораздо дольше, потом спросил:
   – Вы сказали, Брейди дал вам несколько заданий. Какое еще?
   – Прощупать типа по имени Барри Данхем. Это брат жены Джона Олдерсона. В город он приехал пару месяцев назад и остановился в «Сити-отеле».
   Мердок мог бы Керби поправить, зная, что Данхем был не родным братом Риты, а только сводным, но он не стал перебивать, вспоминая единственную их встречу. По словам Риты, тот был актером и вернулся из Мексики, чтобы подыскать место в одном из театров.
   – Данхем? – переспросил Бекон, видно было, что он роется в памяти, пытаясь припомнить такого. – Ну и что в нем особенного?
   – Ничего.
   – Деньги у него есть?
   – Во всяком случае, их хватает, чтобы утро проводить в постели, а весь день-на треке. Вечерами он болтается где придется, всегда немного навеселе, иногда ввязывается в драки, но по большей части торчит в клубе«Севиль». Там у него приятельница-хористка.
   – Что еще?
   – Это все.
   – С сестрой видится часто?
   – С тех пор, как я взялся за слежку, она пару раз приезжала к нему в отель. И дважды они вместе обедали.
   Помявшись, Керби добавил, что за Данхемом следит и ещё кое-кто.
   – Кто же?
   – Джерри Олдерсон.
   Повторив это имя вслух, Бекон с недоумением взглянул на Мердока и сознался:
   – Я что-то совсем запутался с этими Олдерсонами. Может быть, вы меня просветите? Кто такая Гарриет?
   – Мамаша, – усмехнулся Кент. – Всем заправляет она.
   – Это она наняла Брейди?
   – Верно. Вдова, мать трех сыновей. Старший-Дональд, он женился четыре года назад на девушке из Вирджинии по имени Глория Старрет. Джордж, средний брат, погиб в автокатастрофе. Он женат был на Рите Карр.
   – На сестре Данхема?
   – Сводной сестре.
   – Так-так!
   – Джерри-самый младший сын. Он совладелец рекламного агентства здесь, в городе.
   – И вы говорите, он установил слежку за Данхемом? С чего бы вдруг? – Не знаю… Разве что ему приглянулась молодая вдова-я видел, как он наблюдал за отелем, когда она находилась там с Данхемом.
   Бекон кивнул Мердоку.
   – Давайте начнем с «Сити-отеля». Проверим, где Данхем.
   Мердок повиновался и через пару минут затормозил на стоянке перед отелем. Бекон вылез, попросив их подождать. Тем временем подъехали другие две машины.
   Мердок не успел выкурить сигарету, как Бекон уже вернулся.
   – Нет его, – бросил тот. – Поехали.
   Городской дом Олдерсонов стоял в прибрежной части Виконт-стрит. Четырехэтажное здание из камня и кирпича,, не слишком пышное, но достаточно внушительное.
   Подъезжая к дому, Кент заметил, что какая-то машина свернула к крыльцу по единственной подъездной дорожке, а увидев Джерри Олдерсона, вылезавшего из машины, обратил внимание лейтенанта. Движение на улице было односторонним, поэтому Андерс и Кио оставили машины на противоположной стороне и заторопились через дорогу. Бекон велел Кио оставаться в машине, связаться с комиссариатом и сообщить, где они находятся. Потом кивнул Андерсу.
   Дом первоначально был задуман с высоким массивным крыльцом, ступени которого доходили до второго этажа. После перестройки цоколь превратился в первый этаж, куда вела дверь в небольшой нише сбоку.
   Открыл им Гендерсон-старик в альпаковой куртке, у которого на бровях растительности оставалось куда больше, чем на голове. Трудно было определить его возраст, но несмотря на сутулость, он остался крепким и сильным, вопреки удивительно вкрадчивому голосу.
   Андерс повел их за собой, пока они не очутились в просторном холле, где оставили Гендерсону пальто и шляпы. Справа на стене выделялась ниша подъемника, совсем недавно сооруженного для Гарриет Олдерсон. Слева начиналась широкая, устланная ковром лестница. Когда Гендерсон доложил, что их ждут, Андерс повел их в гостиную на втором этаже по длинному коридору, окнами выходившему на реку.
   Семейство Олдерсонов ожидало их в гробовом молчании в противоположном конце комнаты. Гарриет в соответствии с положением и авторитетом сидела в глубоком кресле в центре полукруга. Дональд с Глорией устроились на диване слева. Джерри и Рита-в двух мягких креслах справа. Рядом с Гарриет кресло оставалось пустым, и когда Андерс закончил церемонию представления, ему царственным взмахом руки предложили занять это место.
   Мердоку и Керби пришлось искать себе места самим. Бекон остался стоять. Речь свою он начал с благодарности за согласие оказать содействие. Кент тем временем разглядывал всех поочередно, начиная с Гарриет, совершенно прямо сидевшей в кресле, поставив рядом трость и укутав пледом ноги.
   Эта миниатюрная женщина шестидесяти с небольшим лет, совершенно седая, с тонкими плотно сжатыми губами и породистым носом с горбинкой, всем своим видом выказывала неудовольствие. В прежние годы она была видной фигурой в местном обществе, слыла смелой наездницей, участвовала даже в стипль-чезах. Кончилось это увлечение печально: как-то лошадь отказалась взять барьер и сбросила всадницу на препятствие.
   У Гарриет оказалось сломано ребро и раздроблено колено. Потом последовал артрит и в результате передвигаться она стала с большим трудом, опираясь на трость; но поскольку женщиной она была весьма упорной и волевой, внешне умудрялась не поддаваться ни болезням, ни хандре, ни даже времени.
   Кент перевел взгляд на Дональда Олдерсона. Тому уже перевалило за сорок. Высокий, худощавый мужчина аскетического вида с вечно хмурой физиономией, казалось, весь был погружен в заботы по управлению семейным состоянием. Зато в качестве компенсации у его рыжей и зеленоглазой молодой жены Глории была не только приятная для глаза пухленькая фигура, но и развеселый нрав.
   Переведя взгляд на белокурую Риту, Кент вспомнил их сегодняшний разговор. И, наконец, взглянул на Джерри-буйного молодого человека, слывшего в семье«черной овцой».
   При этом он невольно вспомнил своего покойного друга Джорджа-самого приятного из братьев-и подумал, как его теперь не хватает. Они вместе учились ещё в колледже, потом он был у Джорджа на свадьбе и через него познакомился со всем семейством.
   Лишь усилием воли кент сумел вернуться в действительность и не думать ни о Джордже, ни о Томе Брейди.
   – Я была весьма опечалена, услышав эту новость о мистере Брейди, – начала Гарриет, – но никак не могу понять, почему вы решили, что мы можем вам чем-то помочь.
   – Он работал на вас, миссис Олдерсон, – очень спокойно ответил Бекон. – Мне сказали, что он занимался вашими делами около месяца, разъезжая по всей стране. Знай мы, что вы ему поручили-это может навести на след. Чем он занимался? Что он или вы старались доказать?
   Старуха взглянула на Андерса.
   – Я обязана отвечать, Артур?
   – Нет, конечно.
   Она довольно кивнула, словно знала заранее, каким будет ответ.
   – Это личное дело, лейтенант, семейное, если хотите. Можете называть его моей прихотью. Ничего такого, что могло бы заинтересовать полицию, иначе я туда бы и обратилась.
   Лицо Бекона чуть напряглось, но голос не дрогнул.
   – По моим сведениям, поиски Брейди оказались успешными. Мистеру Мердоку он даже говорил о какой-то премии.
   – При определенных обстоятельствах так могло быть.
   – Вы его отчет видели?
   – Нет.
   – Он сегодня с вами связывался?
   – Да, звонил. Обещал представить полный отчет завтра,, пояснив, что хочет систематизировать все документы… Я не совсем поняла, что он имел в виду.
   – Убийца забрал все, миссис Олдерсон, мы не нашли никаких документов. Ни документов, ни заключения, которое приготовил Том Брейди. Ни фотокопий. Мы считаем, что убит он был из-за результатов той работы, которую проделал по вашему поручению. Если это так, можно сделать предположение, что замешан один из присутствующих.
   – Что за ерунда! – возмутилась Гарриет. – Если вы хотите сказать, что один из нас виновен в…
   – Я сказал-замешан, а не виновен.
   – Не выкручивайтесь, лейтенант.
   Окрик заставил щеки Бекона чуть порозоветь, но не сбил его. Он попробовал зайти с другой стороны:
   – Вы весь вечер были дома, миссис Олдерсон? – Весь день, лейтенант.
   – Значит, и ужинали вы здесь? С кем?
   Суровые черные глаза смотрели все столь же твердо, но уголки рта дрогнули в чуть заметной улыбке.
   – Вас интересуют наши алиби, так это называется? Мне это не слишком нравится.
   – Мне тоже, – сказал Бекон. Голос его теперь стал гораздо резче. – Может быть, лучше начать сначала? Нынче вечером был убит человек, друг мой и мистера Мердока тоже. Но если бы даже он им не был, моя обязанность-найти убийцу. И мы сделаем это, миссис Олдерсон, будете вы помогать нам или нет.
   Он перевел взгляд на Андерса, сохраняя тот же непримиримый тон.
   – Может быть, вы объясните этим людям, что идет расследование убийства? Похоже, они этого ещё не поняли.
   – Мне не нравится такое недоверие, Артур! – заявила миссис Олдерсон. – Это оскорбительно…
   Но прежде чем смутившийся Андерс успел открыть рот, Бекон продолжал:
   – Ладно, миссис Олдерсон. Можете поступать как вам угодно. Все вы находитесь под следствием, все до единого, и до тех пор, пока подозрение не будет полностью снятоили наоборот. Как хотите, мы можем начать сейчас, или вызвать утром к прокурору для официальной дачи показаний. Отвечать или не отвечать будете ему. Я приехал только потому, что решил-так лучше для вас.
   Величественным жестом женщина велела ему замолчать, но судя по её следующим словам, лейтенант добился своего.
   – От подробностей прошу меня избавить. Продолжим деловой разговор. Сегодня вечером я ужинала с Дональдом и Ритой.
   – Благодарю вас, мадам.
   Бекон вернулся к Дональду Олдерсону.
   Взглянув на того повнимательнее, Кент подумал, как удивительно сочетаются его нудный голос, строгий темный костюм, очки в тонкой металлической оправе, бесцветные, заметно поредевшие волосы, лоб с залысинами и такой же крючковатый нос, как у матери.
   – Значит, вы были в «Олдерсон эквипмент компани»? – спросил Бекон. – В Сомервиле? Когда это было?
   – Я уехал оттуда около восьми, вернулся домой минут за пятнадцать до вашего появления.
   Сделав какие-то пометки, Бекон повернулся к Рите. Та покосилась на Мердока, и он сразу вспомнил испуганный взгляд её синих глаз и слова Керби про сводного брата. Если не считать, что изредка она поглядывала на Джерри Олдерсона, в остальном её внимание полностью было приковано к лейтенанту. Лицо стало необычайно бледным и решительным, подбородок вызывающе вздернулся, когда она заявила, что ушла из дому в половине девятого.
   – Вышла погулять… подышать свежим воздухом.
   – Под дождем?
   – Тогда не было дождя, я попала под него на обратном пути.
   – Вы ходили куда-то в конкретное место?
   – Нет, просто прошлась по Бикон-стрит и обратно.
   – Сколько это заняло времени?
   – Ну… – она замялась, покосилась на свекровь и пробормотала: – Минут сороксорок пять, пожалуй.
   Кивнув, Бекон снова что-то записал.
   – А что скажете вы, миссис Олдерсон? – обратился он к глории. – Вы ужинали не дома?
   Кенту показалось, что та держится очень неуверенно. На ней был темно-зеленый приталенный костюм с розовой прозрачной блузкой, не слишком подходивший для выхода в свет. Ярко-красные губы, резко выделявшиеся на побледневшей коже, слегка дрогнули, когда она выдавила:
   – В «Ритце».
   – Одна?
   Та снова отвела в сторону свои зеленые глаза, как будто боясь взглянуть на Бекона.
   – Да.
   И тут же, словно приняв какое-то решение, выпрямилась и торопливо добавила:
   – Если хотите знать правду, лейтенант, у меня было очень плохое настроение. У нас с мужем произошел… ну, скажем, спор, вот я и решила поужинать в одиночестве.
   Кент внимательно посмотрел на Бекона, ему стало интересно, поверит ли тот её неубедительному объяснению. Но лейтенант, отвернувшись, уже расспрашивал Джерри Олдерсона. Джерри казался не столь взволнован, как остальные. Предельно избалованный красивый парень, кудрявый и охотно улыбавшийся, пользовался популярностью. И хотя он редко появлялся в обществе без очередной девушки, в тридцать лет все ещё оставался холостяком и весьма завидным женихом с любой точки зрения. Но какому бы нажиму он в этом качестве не подвергался, у него на все готов был любезный, но твердый ответ, которому правда никто не верил…
   Он утверждал, что если женится без согласия матери, та лишит его наследства, а до сих пор ни одна из приятельниц Джерри ей не понравилась.
   Подумав об этом, Кент вновь взглянул на Риту, потому что заметил, какие взгляды бросает на неё Джерри. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Джерри чуть заметно улыбался, словно между ними существовало тайное, но полное взаимопонимание, не имеющее ничего общего с происходящим. Так смотрят друг на друга влюбленные… Мердок прислушался, что говорит Джерри лейтенанту.
   Он сообщил, что работал в офисе до шести, потом пошел в ресторан со своими клиентами.
   – Они ушли в восемь тридцать, я вернулся в офис ещё на полчаса, впрочем, поручиться за время не могу. Знаю точно, что в 9. 15 я пил виски в баре клуба«Севиль».
   Бекон поблагодарил, потом тем же тоном добавил:
   – Остался только мистер Андерс… Если вы не возражаете…