Говорящий ошейник
США
Умная сексуальная игрушка
США
Солнечный зонтик для автомобиля
США
КАФЕДРА ВАННАХА: Железный Сулла
Автор: Ваннах Михаил
Пара чиновниц средней руки — одна из исполнительной власти, другая из представительной — ведут разговор о помещении детей в больницу. Нет, мальчики не заболели, просто мамы загодя готовятся к увлекательной всероссийской игре «Обмани военкома». Тот факт, что по службе обе ведают «патриотическим воспитанием», вполне укладывается в постмодернистскую концепцию — симулякр жертвенной любви к отеческим гробам.
Об отсутствии обязательной военной службы для ГРАЖДАН грезят либералы, уповающие на профессиональную армию с тем же рвением, что и лет пятнадцать назад на «профессиональный двухпалатный парламент». Тему эту считают устаревшей политтехнологи — лет двенадцать назад электорат уже одурачили обещанием отмены призыва… Но в бичевании общественных пороков ничего интересного нет, поскольку нет ничего нового. А вот технология готовит нам сюрпризы.
На Второй мировой сыновья правящего класса служили в авиации. У нас — дети Сталина, Хрущева. За океаном — старший сын Джозефа Кеннеди. А сейчас?
А сегодня не только ДПЛА, но и перспективные боевые аэропланы проектируются с возможностью использования в беспилотном режиме. У робота не «выпадет зрение» от перегрузок, он не нервничает при мысли о славной гибели на полях брани.
Дальше будут наземные машины, роботы-полицейские. Это неизбежно. Технологии Сети вовсю используются для пропаганды идей гибели «за веру» бомбистом-самоубийцей. И цивилизованный мир должен или сжечь регионы, где это практикуется, ядерным огнем (что нецелесообразно, ибо надо БЕРЕЧЬ ПОТРЕБИТЕЛЯ!), или обеспечить каждого камикадзе дешевым — а значит, массово производимым! — роботом. Живым солдатам в такой армии места действительно будет немного. И тут начнется занятное!
Дело в том, что прецеденты уже были. В истории Рима. После того как квириты, потомки Ромула, из добродетельных селян превратились в избалованных горожан, они перестали стремиться к солдатской службе. Тогда Гай Марий (156—86 гг. до ХЭ) провел военную реформу, и воинское дело стало не почетной обязанностью граждан, а профессией. Это позволило Марию победить нумидийского царя Югурту, разгромить тевтонов и кимвров. Потом он возглавил популяров, эдакую партию народных демократов.
И тут на сцене появляется Луций Корнелий Сулла (138—78 гг. до ХЭ). Квестор Мария во время Югуртинской войны. Легат во время войны Союзнической, когда против Рима восстали италийцы. Верховный главнокомандующий в войне против царя Понта Митридата VI Евпатора.
Именно Луцию Корнелию Сулле принадлежит одно из выдающихся изобретений в истории западной цивилизации. Когда в ходе политической грызни 88 г. до ХЭ популяры отстранили его от весьма прибыльного главнокомандования войной на сказочно богатом Востоке, Сулла не растерялся. Он сообразил, что Рим — тоже город. А взятие города — штатная тактическая задача. И профессиональные легионы Суллы двинулись к столице. Сторонники популяров пытались защищаться — память о гражданском ополчении была еще жива, да и по тогдашним военным технологиям брошенная с крыши черепица тоже была оружием. Но сопротивлялись недолго, все же организация всегда побеждает. Марианцы были разбиты, десять тысяч из них — казнены.
Такую же операцию Сулла повторил после триумфального возвращения с Понтийской войны. В 83 г. до ХЭ марианцы опять терпят поражение у Коллинских ворот Рима. Шесть тысяч казненных, появление проскрипционных списков — занесенный в них убивался, семья изгонялась, а имущество доставалось победителям. Сулла провозглашает себя бессрочным диктатором. То есть появление профессиональной армии положило конец римской демократии, хотя ее внешние формы существовали еще долгие века.
Но это было чисто организационное мероприятие. Опиравшееся на нежелание сытых горожан служить в легионах. А сегодня мы сталкиваемся с неумолимым развитием технологий. Даже там, где предусмотрено право граждан на ношение оружия и создание ополчения, вряд ли гражданские формирования могут оказать серьезное сопротивление войскам, оснащенным авиацией и тяжелой артиллерией, не говоря уже об оружии массового поражения.
НЕИЗБЕЖНЫЙ переход на роботизированную армию лишь усугубит этот разрыв. И неизбежно состоится реинкарнация Луция Корнелия Суллы, на сей раз командующего не профессиональными легионами, а железными солдатами. Не угадать, кому, когда и где, но кому-то обязательно придет мысль о том, что СВОЯ столица — столь же приемлемый ландшафт для боевых действий, как и район очередных поисков ОМП или наведения конституционного порядка.
Обусловленное движением технологий отстранение гражданина от участия в боевых действиях неизбежно отстраняет его и от участия во власти, всегда замешанной на насилии, делает пустой оболочкой самые развитые и древние демократические институты. Неважно, кто окажется новым Суллой — программист боевых систем, офицер по спецтактике роботов… Важно, что традиционные методы «сдерживания и противовесов» не сработают принципиально, как были бессильны против легионеров Суллы апелляции народных трибунов. Свободу сохранит лишь тот, чей интеллект будет метасистемой куда более разумной, чем «мозги» боевых роботов, а не тот, кто защищен «правами человека».
Пара чиновниц средней руки — одна из исполнительной власти, другая из представительной — ведут разговор о помещении детей в больницу. Нет, мальчики не заболели, просто мамы загодя готовятся к увлекательной всероссийской игре «Обмани военкома». Тот факт, что по службе обе ведают «патриотическим воспитанием», вполне укладывается в постмодернистскую концепцию — симулякр жертвенной любви к отеческим гробам.
Об отсутствии обязательной военной службы для ГРАЖДАН грезят либералы, уповающие на профессиональную армию с тем же рвением, что и лет пятнадцать назад на «профессиональный двухпалатный парламент». Тему эту считают устаревшей политтехнологи — лет двенадцать назад электорат уже одурачили обещанием отмены призыва… Но в бичевании общественных пороков ничего интересного нет, поскольку нет ничего нового. А вот технология готовит нам сюрпризы.
На Второй мировой сыновья правящего класса служили в авиации. У нас — дети Сталина, Хрущева. За океаном — старший сын Джозефа Кеннеди. А сейчас?
А сегодня не только ДПЛА, но и перспективные боевые аэропланы проектируются с возможностью использования в беспилотном режиме. У робота не «выпадет зрение» от перегрузок, он не нервничает при мысли о славной гибели на полях брани.
Дальше будут наземные машины, роботы-полицейские. Это неизбежно. Технологии Сети вовсю используются для пропаганды идей гибели «за веру» бомбистом-самоубийцей. И цивилизованный мир должен или сжечь регионы, где это практикуется, ядерным огнем (что нецелесообразно, ибо надо БЕРЕЧЬ ПОТРЕБИТЕЛЯ!), или обеспечить каждого камикадзе дешевым — а значит, массово производимым! — роботом. Живым солдатам в такой армии места действительно будет немного. И тут начнется занятное!
Дело в том, что прецеденты уже были. В истории Рима. После того как квириты, потомки Ромула, из добродетельных селян превратились в избалованных горожан, они перестали стремиться к солдатской службе. Тогда Гай Марий (156—86 гг. до ХЭ) провел военную реформу, и воинское дело стало не почетной обязанностью граждан, а профессией. Это позволило Марию победить нумидийского царя Югурту, разгромить тевтонов и кимвров. Потом он возглавил популяров, эдакую партию народных демократов.
И тут на сцене появляется Луций Корнелий Сулла (138—78 гг. до ХЭ). Квестор Мария во время Югуртинской войны. Легат во время войны Союзнической, когда против Рима восстали италийцы. Верховный главнокомандующий в войне против царя Понта Митридата VI Евпатора.
Именно Луцию Корнелию Сулле принадлежит одно из выдающихся изобретений в истории западной цивилизации. Когда в ходе политической грызни 88 г. до ХЭ популяры отстранили его от весьма прибыльного главнокомандования войной на сказочно богатом Востоке, Сулла не растерялся. Он сообразил, что Рим — тоже город. А взятие города — штатная тактическая задача. И профессиональные легионы Суллы двинулись к столице. Сторонники популяров пытались защищаться — память о гражданском ополчении была еще жива, да и по тогдашним военным технологиям брошенная с крыши черепица тоже была оружием. Но сопротивлялись недолго, все же организация всегда побеждает. Марианцы были разбиты, десять тысяч из них — казнены.
Такую же операцию Сулла повторил после триумфального возвращения с Понтийской войны. В 83 г. до ХЭ марианцы опять терпят поражение у Коллинских ворот Рима. Шесть тысяч казненных, появление проскрипционных списков — занесенный в них убивался, семья изгонялась, а имущество доставалось победителям. Сулла провозглашает себя бессрочным диктатором. То есть появление профессиональной армии положило конец римской демократии, хотя ее внешние формы существовали еще долгие века.
Но это было чисто организационное мероприятие. Опиравшееся на нежелание сытых горожан служить в легионах. А сегодня мы сталкиваемся с неумолимым развитием технологий. Даже там, где предусмотрено право граждан на ношение оружия и создание ополчения, вряд ли гражданские формирования могут оказать серьезное сопротивление войскам, оснащенным авиацией и тяжелой артиллерией, не говоря уже об оружии массового поражения.
НЕИЗБЕЖНЫЙ переход на роботизированную армию лишь усугубит этот разрыв. И неизбежно состоится реинкарнация Луция Корнелия Суллы, на сей раз командующего не профессиональными легионами, а железными солдатами. Не угадать, кому, когда и где, но кому-то обязательно придет мысль о том, что СВОЯ столица — столь же приемлемый ландшафт для боевых действий, как и район очередных поисков ОМП или наведения конституционного порядка.
Обусловленное движением технологий отстранение гражданина от участия в боевых действиях неизбежно отстраняет его и от участия во власти, всегда замешанной на насилии, делает пустой оболочкой самые развитые и древние демократические институты. Неважно, кто окажется новым Суллой — программист боевых систем, офицер по спецтактике роботов… Важно, что традиционные методы «сдерживания и противовесов» не сработают принципиально, как были бессильны против легионеров Суллы апелляции народных трибунов. Свободу сохранит лишь тот, чей интеллект будет метасистемой куда более разумной, чем «мозги» боевых роботов, а не тот, кто защищен «правами человека».
ПИСЬМОНОСЕЦ: За гранью абсолютного зла
Автор: Владимир Гуриев
Боюсь показаться неоригинальным, но это письмо — из числа порядком поднадоевших вам признаний в «последнем купленном номере». Являясь вашим постоянным читателем с 1995 года, я, конечно, с грустью наблюдал деградацию когда-то интеллигентного и серьезного, но в то же время «куражистого» издания. В последнее время перегруженность журнала прямой рекламой и «джинсой» лишила его всякого подобия прежней «Терры».
Но вот №11 (679) — это уже слишком. Это — через край. За гранью добра и зла.
Давайте разберемся по порядку:
1. Mighty Mouse — ЧЕТЫРЕХкнопочная мышь! Поддержка правой кнопки на Маках существует с версии Mac OS 9, но многие до сих пор пользуются однокнопочной (профессионалы держатся привычек), и для них в OS X предусмотрена возможность переключения правой кнопки на дублирование левой. Центральную (шарик) и боковую кнопки можно переназначать на разные функции, что удобно. То, что два из пяти журналистов посчитали мышь однокнопочной, по крайней мере странно. Но это мелочи.
2. Мак действительно пока (до выхода MS Office 2008 — ориентировочно осенью) не поддерживает форматов документов на "x". Есть конвертеры, две штуки, бесплатно, но и с доплатой не надо. Потому что Мас Way подразумевает немного другой подход к редактированию текстов. Правильный. Двусоставный. Это когда правка и логическое форматирование осуществляется в одной программе (бесплатный TextEdit или недорогой, но абсолютно гениальный BBedit, не имеющий, кстати, аналога в Windows), а верстка — в другой (Quark Express для профессионалов или Pages для «домохозяек», аналога опять же нет). Текстовый редактор работает с ТЕКСТОМ, а верстальная программа — с его визуальным представлением. Это задачи не только для разных программ, но и для разных ЛЮДЕЙ. Однако, используя Pages, непрофессиональный верстальщик за пару минут создаст документ, в разы превосходящий по читабельности вордовский.
3. На Мак можно поставить Gnome, а на Gnome можно нахлобучить еще и Beryl. При этом не надо забывать, что Beryl — самопальный и некрасивый клон Carbon+Expose, а эта парочка уже присутствует на Маке в профессиональном исполнении.
4. Синхронизация устройств на Windows Mobile с Маком легко осуществляется при помощи The Missing Sync. Это платная программа, к тому же, что большая редкость в мире Macintosh, она чудовищно плоха как по интерфейсу, так и в плане взаимодействия с ОС. Что логично, потому что любая инкарнация WinCE — абсолютное зло. Зато практически с любым современным (и не очень) мобильным телефоном Mac OS сопрягается на раз. Однажды мне пришлось наблюдать отчаянные попытки подружить новенький лаптоп Sony с одноименным телефоном. Было весело, но ничего не вышло. Мак подцепил тот же аппарат за минуту, синхронизировал книжку, перекачал файлы, и все это — штатными средствами ОС.
5. Не стоит лазить отвертками в новый, дорогой и к тому же работающий компьютер! Потому что NO SERVICEABLE PARTS INSIDE! Разъем DVD-привода может казаться неудобным дядьке в буденовке, но китайскому сборщику он определенно удобен.
Я мог бы продолжать этот список еще долго. Мог бы написать и про бесплатный iWeb, который вы оболгали, даже не назвав, и про его старшего shareware-брата RapidWeaver, и про FTP-клиент Transmit, которому по удобству нет равных на Windows, и про Aperture — программу, меняющую все старые представления о менеджерах фотографий, и про XTorrent, и еще много про что. Но, пожалуй, закруглюсь. Главное, что Мак — надежный, удобный и красивый инструмент для людей, делающих хорошие и красивые вещи — фотографии, книжки, музыку, кино. Хороший журнал нельзя сверстать на Windows не потому, что нет софта, а потому, что хороший дизайнер НЕ ВЫНЕСЕТ чудовищно плохого дизайна своего виртуального рабочего стола. Человек, которого не тошнит от начертаний строчных русских литер "б" и "д" в дефолтном линуксовском системном шрифте, или слепой, или сознательно пляшет на могиле Бодони, посвятившего всю свою жизнь тому, чтобы нам было удобнее читать. Хороший архитектор набрасывает проект хорошего здания не потому, что у него есть хороший и дорогой карандаш, — он ФИЗИЧЕСКИ не может взять в руку плохой. О вкусах не спорят те, у кого нет вкуса. Те у кого есть — спорят и дерутся. Не надо было вам так грубо и непрофессионально лезть в тему, для многих довольно чувствительную.
С уважением и благодарностью за хороший в прошлом журнал,
ваш бывший читатель,
Юрий Пальмин
ОТ РЕДАКЦИИ: Уважаемый Юрий. Только что тут стоял довольно смешной, как мне казалось, комментарий, но прочитав дискуссию на Хабрахабре, я понял, что, ответив таким образом вам, могу ненароком обидеть тех пользователей Маков, которые отнеслись к нашему почину с пониманием. Или, по крайней мере, выразили свое недовольство с меньшей экспрессией. Поэтому постараюсь ответить серьезно (не на конкретные претензии, многие из которых мне кажутся, извините, смешными, — согласитесь, что фраза «любая инкарнация WinCE — абсолютное зло» это не аргумент, а если и аргумент, то какой-то совсем уж отчаянный; ну и про Mac Way до осени — тоже хорошо получилось), а на обвинения в джинсе, непрофессионализме и грубости.
Что касается непрофессионализма, то мы не ставили перед собой задачу сделать объективный и дотошный обзор Мака. Мы хотели написать о том, что испытывают, сев за Мак, люди с опытом работы в других операционных системах. Если вы предполагаете, что Apple жаждет продавать Маки только самым достойным, устраивая экзамен у кассового аппарата, — вы ошибаетесь. В ряды покупателей нечаянно может затесаться и такое быдло, как я (с Win-КПК, «несовместимым» мобильным телефоном и привычкой к Windows). И я уверен, что людям с Windows— или Linux-бэкграундом — а их много больше, чем пользователей Маков, — наши грубые и непрофессиональные статьи помогут больше, чем самые подробные разборы возможностей Mac OS. Потому что эти материалы сознательно сделаны в их — точнее, в нашей — системе координат.
Учитывая тон вашего письма, обвинения в грубости выглядят по меньшей мере странно. Ведь это вы хотите спорить и драться, а вовсе не мы, безыскусные и безвкусные неархитекторы. Как вы себе представляете драку? Ходить кругами и плеваться?
Пару слов еще хотел добавить Илья Щуров, но мы решили не давать ему слова, пока его хоть куда-нибудь не стошнит.
Мы подумали, и я решил в этом номере приз не присуждать.
Боюсь показаться неоригинальным, но это письмо — из числа порядком поднадоевших вам признаний в «последнем купленном номере». Являясь вашим постоянным читателем с 1995 года, я, конечно, с грустью наблюдал деградацию когда-то интеллигентного и серьезного, но в то же время «куражистого» издания. В последнее время перегруженность журнала прямой рекламой и «джинсой» лишила его всякого подобия прежней «Терры».
Но вот №11 (679) — это уже слишком. Это — через край. За гранью добра и зла.
Давайте разберемся по порядку:
1. Mighty Mouse — ЧЕТЫРЕХкнопочная мышь! Поддержка правой кнопки на Маках существует с версии Mac OS 9, но многие до сих пор пользуются однокнопочной (профессионалы держатся привычек), и для них в OS X предусмотрена возможность переключения правой кнопки на дублирование левой. Центральную (шарик) и боковую кнопки можно переназначать на разные функции, что удобно. То, что два из пяти журналистов посчитали мышь однокнопочной, по крайней мере странно. Но это мелочи.
2. Мак действительно пока (до выхода MS Office 2008 — ориентировочно осенью) не поддерживает форматов документов на "x". Есть конвертеры, две штуки, бесплатно, но и с доплатой не надо. Потому что Мас Way подразумевает немного другой подход к редактированию текстов. Правильный. Двусоставный. Это когда правка и логическое форматирование осуществляется в одной программе (бесплатный TextEdit или недорогой, но абсолютно гениальный BBedit, не имеющий, кстати, аналога в Windows), а верстка — в другой (Quark Express для профессионалов или Pages для «домохозяек», аналога опять же нет). Текстовый редактор работает с ТЕКСТОМ, а верстальная программа — с его визуальным представлением. Это задачи не только для разных программ, но и для разных ЛЮДЕЙ. Однако, используя Pages, непрофессиональный верстальщик за пару минут создаст документ, в разы превосходящий по читабельности вордовский.
3. На Мак можно поставить Gnome, а на Gnome можно нахлобучить еще и Beryl. При этом не надо забывать, что Beryl — самопальный и некрасивый клон Carbon+Expose, а эта парочка уже присутствует на Маке в профессиональном исполнении.
4. Синхронизация устройств на Windows Mobile с Маком легко осуществляется при помощи The Missing Sync. Это платная программа, к тому же, что большая редкость в мире Macintosh, она чудовищно плоха как по интерфейсу, так и в плане взаимодействия с ОС. Что логично, потому что любая инкарнация WinCE — абсолютное зло. Зато практически с любым современным (и не очень) мобильным телефоном Mac OS сопрягается на раз. Однажды мне пришлось наблюдать отчаянные попытки подружить новенький лаптоп Sony с одноименным телефоном. Было весело, но ничего не вышло. Мак подцепил тот же аппарат за минуту, синхронизировал книжку, перекачал файлы, и все это — штатными средствами ОС.
5. Не стоит лазить отвертками в новый, дорогой и к тому же работающий компьютер! Потому что NO SERVICEABLE PARTS INSIDE! Разъем DVD-привода может казаться неудобным дядьке в буденовке, но китайскому сборщику он определенно удобен.
Я мог бы продолжать этот список еще долго. Мог бы написать и про бесплатный iWeb, который вы оболгали, даже не назвав, и про его старшего shareware-брата RapidWeaver, и про FTP-клиент Transmit, которому по удобству нет равных на Windows, и про Aperture — программу, меняющую все старые представления о менеджерах фотографий, и про XTorrent, и еще много про что. Но, пожалуй, закруглюсь. Главное, что Мак — надежный, удобный и красивый инструмент для людей, делающих хорошие и красивые вещи — фотографии, книжки, музыку, кино. Хороший журнал нельзя сверстать на Windows не потому, что нет софта, а потому, что хороший дизайнер НЕ ВЫНЕСЕТ чудовищно плохого дизайна своего виртуального рабочего стола. Человек, которого не тошнит от начертаний строчных русских литер "б" и "д" в дефолтном линуксовском системном шрифте, или слепой, или сознательно пляшет на могиле Бодони, посвятившего всю свою жизнь тому, чтобы нам было удобнее читать. Хороший архитектор набрасывает проект хорошего здания не потому, что у него есть хороший и дорогой карандаш, — он ФИЗИЧЕСКИ не может взять в руку плохой. О вкусах не спорят те, у кого нет вкуса. Те у кого есть — спорят и дерутся. Не надо было вам так грубо и непрофессионально лезть в тему, для многих довольно чувствительную.
С уважением и благодарностью за хороший в прошлом журнал,
ваш бывший читатель,
Юрий Пальмин
ОТ РЕДАКЦИИ: Уважаемый Юрий. Только что тут стоял довольно смешной, как мне казалось, комментарий, но прочитав дискуссию на Хабрахабре, я понял, что, ответив таким образом вам, могу ненароком обидеть тех пользователей Маков, которые отнеслись к нашему почину с пониманием. Или, по крайней мере, выразили свое недовольство с меньшей экспрессией. Поэтому постараюсь ответить серьезно (не на конкретные претензии, многие из которых мне кажутся, извините, смешными, — согласитесь, что фраза «любая инкарнация WinCE — абсолютное зло» это не аргумент, а если и аргумент, то какой-то совсем уж отчаянный; ну и про Mac Way до осени — тоже хорошо получилось), а на обвинения в джинсе, непрофессионализме и грубости.
Что касается непрофессионализма, то мы не ставили перед собой задачу сделать объективный и дотошный обзор Мака. Мы хотели написать о том, что испытывают, сев за Мак, люди с опытом работы в других операционных системах. Если вы предполагаете, что Apple жаждет продавать Маки только самым достойным, устраивая экзамен у кассового аппарата, — вы ошибаетесь. В ряды покупателей нечаянно может затесаться и такое быдло, как я (с Win-КПК, «несовместимым» мобильным телефоном и привычкой к Windows). И я уверен, что людям с Windows— или Linux-бэкграундом — а их много больше, чем пользователей Маков, — наши грубые и непрофессиональные статьи помогут больше, чем самые подробные разборы возможностей Mac OS. Потому что эти материалы сознательно сделаны в их — точнее, в нашей — системе координат.
Учитывая тон вашего письма, обвинения в грубости выглядят по меньшей мере странно. Ведь это вы хотите спорить и драться, а вовсе не мы, безыскусные и безвкусные неархитекторы. Как вы себе представляете драку? Ходить кругами и плеваться?
Пару слов еще хотел добавить Илья Щуров, но мы решили не давать ему слова, пока его хоть куда-нибудь не стошнит.
Мы подумали, и я решил в этом номере приз не присуждать.