Страница:
Если вы полагаете, что секвенция «сначала форма, потом идея» — удел примитивного Коляна, то глубоко ошибаетесь. Ради эксперимента возьмите листок бумаги и карандаш, выберите тему (да хоть бы все ту же наглую экспансию НАТО на Восток) и набросайте эссе на одной страничке. Начиная со второго предложения, вы почувствуете, как вас ведут уже не мысли, а слова, которые вы мучительно подбираете. Эти самые слова, структура предложения, интонация, тональность (будь то русско-фашистское возмущение или демшизовое одобрение) всякий раз будут опережать ваши мысли ровно на один шаг.
Когда я начинаю писать «Голубятню», в голове существует заранее продуманный план и основная идея, которую хочу донести до читателя. И что же? Через тридцать минут писания старый заголовок отправляется в мусорную корзину, основная идея дополняется десятком новых — сначала побочных, а затем уже теснящих и саму основную, — все это за счет рождающейся структуры текста. Меня ведет структура текста, новое слово, неожиданный синоним рождает новый поворот мысли, новый сюжет. Процесс этот настолько удивителен и мистичен, что за четверть века увлечения семиотикой мне так и не удалось однозначно определить механизм рождения идеи из структуры. Чистой воды — Афродита из морской пены!
Теперь возвратимся к компьютерным программам, пытающимся формализировать процесс мышления с учетом обозначенного выше приоритета структуры над идеей. Программа The Brain представляла собой раннюю попытку сломать традиционную линейную форму изложения мыслей, идеально воплощенную в конспекте, и утвердить в правах трехмерную модель, имитирующую (на уровне абсолютного примитива, разумеется) деятельность человеческого мозга.
В принципе уже ранние ПИМы (персональные информационные менеджеры) типа Ecco Professional и Sidekick отказались от линейного конспекта в пользу многоуровневой иерархии, однако делали это по-прежнему на плоскостном уровне. Прошло десять лет, а воз и ныне там: все современные ПИМы (от WinOrganizer до MyBase, Maple и Outlook) эксплуатируют примитивную древовидную структуру, не имеющую никакого отношения к реальным процессам мышления. Потому-то так порадовала меня программа ContentSaver, попытавшаяся разорвать замкнутый круг линейности за счет введения дополнительного инструмента — категорий заметок. Тоже примитивно, но хоть что-то.
Беспомощность традиционных ПИМов объясняется просто: преодолевая конспект за счет древовидной структуры, они сохраняют саму суть конспекта, вернее его апофатическую["От обратного", «через отрицание» (обычно — о доказательстве)] суть — отсутствие графического изображения. Иными словами, адекватная имитация процесса мышления в софтверной программе требует не «Ворда», а «Фотошопа»! Графического, а не текстового редактора. Программа The Brain была пионером в этом направлении, и скажем ей за это Grand Merci! К сожалению, на чисто прикладном уровне The Brain был неудачен, хоть и сыскал многочисленную армию поклонников (на безрыбье!), беззаветно преданных своему софтверному кумиру и поныне. На сайте разработчиков до сих пор идет энергичный обмен между пользователями так называемых PersonalBrains, мыслительных идеоформ в проприетарном формате. Разработан даже Java-движок для создания нелинейных трехмерных веб-пространств, на котором уже издается первый в мире онлайн-журнал — Media Magazine!
Data-mining мы неоднократно рассматривали в «Голубятнях» в аспекте программ, обслуживающих начальные этапы процесса — накопления и обработки информации. Это хорошо знакомые читателям ContentSaver, MyBase, «Архивариус 3000» и Cros. Умалчивать далее софтверные жемчужины, венчающие креативный аспект data-mining’a (программы типа MindManager, MindMapper и Mindmap Professional), похоже, просто нелогично. Посему решил посвятить несколько «Голубятен» всеобъемлющему обсуждению этой темы, революционной в прямом смысле слова.
В самом деле: после знакомства с современными программными инструментами, имитирующими мыслительную деятельность мозга и качественно облегчающими креативный процесс, вдумчивый и ответственный читатель больше не сможет работать по старинке. Лично для меня встреча с MindManager’ом ознаменовала рождение совершенно нового этапа в творчестве, позволив добиться качественного усложнения и софистикации не только сюжетных линий, но и всего формально-структурного аспекта создаваемых художественных текстов (в первую очередь, разумеется, речь идет об эссе, публикуемых в каждом номере «Бизнес-журнала»). Достаточно сказать, что сегодня ни один мой текст не выходит без предварительного осмысления и визуализации в форме интеллект-карты.
Интересная закономерность: инструмент интеллект-карт в современных софтверных реализациях так интуитивен и удобен, что, осмысливая структуры, даже не замечаешь невероятной сложности конечного результата. В качестве примера прилагаю интеллект-карту (см. рис.), иллюстрирующую идео-формальные структуры моего свежего эссе на тему поглощения одной арабской фирмой британского гиганта-стивидора «P&O», контролирующего, в свою очередь, ключевые порты США (пикантно, не правда ли?).
Выбранная на ближайшие «Голубятни» тема не только революционна, но и универсальна. Нет ничего более далекого от истины, чем представление о применимости софтверных когнитивных имитаторов (СКИ — договоримся впредь называть так всю группу программ, имитирующих мозговую активность человека) исключительно в сфере журналистики и литературного труда. Величайшее заблуждение! Достоинство программ типа MindManager и лежащей в его основании теории радиантного мышления — в их абсолютной универсальности, что не удивительно, поскольку речь идет не о каких-то специфических информационных решениях, а об универсальной природе человеческого мозга, надеюсь, пока еще одинакового что у физиков-гоблинов, что у лириков-эльфов.
Навскидку — лишь несколько возможных применений: любая аналитическая работа — от составления квартального финансового отчета до разработки новой конструкции крыла самолета; ведение любой дискуссии — от судебного разбирательства до голосования в трудовом коллективе; формализация любых процессов управления — от контроля за персоналом до менеджмента международного концерна; решение любых образовательных и воспитательных задач — от семейного обучения ребенка до организации дидактического процесса в школе; ну и, конечно же, весь спектр креативной работы — от дизайнера по рекламе до писателя-беллетриста.
Я не случайно акцентировал в списке применений СКИ различные виды бизнеса и непосредственно деловой (не креативной) активности. Дело в том, что в современной корпоративной Америке знание теории радиантного мышления и умение использовать в работе интеллект-карты является не только колоссальным плюсом при найме на работу, но и зачастую обязательным атрибутом менеджеров, начиная с низового звена. В компаниях типа Boeing или General Моtors использование интеллект-карт на уровне корпоративной культуры давно уже стало must. Любимый пример, приводимый Тони Бьюзеном, отцом теории радиантного мышления, с положениями которой мы познакомимся в ближайшей «Голубятне», — это методическое руководство для инженерно-технического персонала корпорации Boeing Aircraft в виде интеллект-карты длиной семь с половиной метров!
Смею надеяться, достаточно заинтриговал и заинтересовал читателей для продолжения темы через неделю.
Наука: Частица о пяти кварках — фантазия или реальность?
СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: У костра
ТЕХНОЛОГИИ: Прибытие слона
Когда я начинаю писать «Голубятню», в голове существует заранее продуманный план и основная идея, которую хочу донести до читателя. И что же? Через тридцать минут писания старый заголовок отправляется в мусорную корзину, основная идея дополняется десятком новых — сначала побочных, а затем уже теснящих и саму основную, — все это за счет рождающейся структуры текста. Меня ведет структура текста, новое слово, неожиданный синоним рождает новый поворот мысли, новый сюжет. Процесс этот настолько удивителен и мистичен, что за четверть века увлечения семиотикой мне так и не удалось однозначно определить механизм рождения идеи из структуры. Чистой воды — Афродита из морской пены!
Теперь возвратимся к компьютерным программам, пытающимся формализировать процесс мышления с учетом обозначенного выше приоритета структуры над идеей. Программа The Brain представляла собой раннюю попытку сломать традиционную линейную форму изложения мыслей, идеально воплощенную в конспекте, и утвердить в правах трехмерную модель, имитирующую (на уровне абсолютного примитива, разумеется) деятельность человеческого мозга.
В принципе уже ранние ПИМы (персональные информационные менеджеры) типа Ecco Professional и Sidekick отказались от линейного конспекта в пользу многоуровневой иерархии, однако делали это по-прежнему на плоскостном уровне. Прошло десять лет, а воз и ныне там: все современные ПИМы (от WinOrganizer до MyBase, Maple и Outlook) эксплуатируют примитивную древовидную структуру, не имеющую никакого отношения к реальным процессам мышления. Потому-то так порадовала меня программа ContentSaver, попытавшаяся разорвать замкнутый круг линейности за счет введения дополнительного инструмента — категорий заметок. Тоже примитивно, но хоть что-то.
Беспомощность традиционных ПИМов объясняется просто: преодолевая конспект за счет древовидной структуры, они сохраняют саму суть конспекта, вернее его апофатическую["От обратного", «через отрицание» (обычно — о доказательстве)] суть — отсутствие графического изображения. Иными словами, адекватная имитация процесса мышления в софтверной программе требует не «Ворда», а «Фотошопа»! Графического, а не текстового редактора. Программа The Brain была пионером в этом направлении, и скажем ей за это Grand Merci! К сожалению, на чисто прикладном уровне The Brain был неудачен, хоть и сыскал многочисленную армию поклонников (на безрыбье!), беззаветно преданных своему софтверному кумиру и поныне. На сайте разработчиков до сих пор идет энергичный обмен между пользователями так называемых PersonalBrains, мыслительных идеоформ в проприетарном формате. Разработан даже Java-движок для создания нелинейных трехмерных веб-пространств, на котором уже издается первый в мире онлайн-журнал — Media Magazine!
Data-mining мы неоднократно рассматривали в «Голубятнях» в аспекте программ, обслуживающих начальные этапы процесса — накопления и обработки информации. Это хорошо знакомые читателям ContentSaver, MyBase, «Архивариус 3000» и Cros. Умалчивать далее софтверные жемчужины, венчающие креативный аспект data-mining’a (программы типа MindManager, MindMapper и Mindmap Professional), похоже, просто нелогично. Посему решил посвятить несколько «Голубятен» всеобъемлющему обсуждению этой темы, революционной в прямом смысле слова.
В самом деле: после знакомства с современными программными инструментами, имитирующими мыслительную деятельность мозга и качественно облегчающими креативный процесс, вдумчивый и ответственный читатель больше не сможет работать по старинке. Лично для меня встреча с MindManager’ом ознаменовала рождение совершенно нового этапа в творчестве, позволив добиться качественного усложнения и софистикации не только сюжетных линий, но и всего формально-структурного аспекта создаваемых художественных текстов (в первую очередь, разумеется, речь идет об эссе, публикуемых в каждом номере «Бизнес-журнала»). Достаточно сказать, что сегодня ни один мой текст не выходит без предварительного осмысления и визуализации в форме интеллект-карты.
Выбранная на ближайшие «Голубятни» тема не только революционна, но и универсальна. Нет ничего более далекого от истины, чем представление о применимости софтверных когнитивных имитаторов (СКИ — договоримся впредь называть так всю группу программ, имитирующих мозговую активность человека) исключительно в сфере журналистики и литературного труда. Величайшее заблуждение! Достоинство программ типа MindManager и лежащей в его основании теории радиантного мышления — в их абсолютной универсальности, что не удивительно, поскольку речь идет не о каких-то специфических информационных решениях, а об универсальной природе человеческого мозга, надеюсь, пока еще одинакового что у физиков-гоблинов, что у лириков-эльфов.
Навскидку — лишь несколько возможных применений: любая аналитическая работа — от составления квартального финансового отчета до разработки новой конструкции крыла самолета; ведение любой дискуссии — от судебного разбирательства до голосования в трудовом коллективе; формализация любых процессов управления — от контроля за персоналом до менеджмента международного концерна; решение любых образовательных и воспитательных задач — от семейного обучения ребенка до организации дидактического процесса в школе; ну и, конечно же, весь спектр креативной работы — от дизайнера по рекламе до писателя-беллетриста.
Я не случайно акцентировал в списке применений СКИ различные виды бизнеса и непосредственно деловой (не креативной) активности. Дело в том, что в современной корпоративной Америке знание теории радиантного мышления и умение использовать в работе интеллект-карты является не только колоссальным плюсом при найме на работу, но и зачастую обязательным атрибутом менеджеров, начиная с низового звена. В компаниях типа Boeing или General Моtors использование интеллект-карт на уровне корпоративной культуры давно уже стало must. Любимый пример, приводимый Тони Бьюзеном, отцом теории радиантного мышления, с положениями которой мы познакомимся в ближайшей «Голубятне», — это методическое руководство для инженерно-технического персонала корпорации Boeing Aircraft в виде интеллект-карты длиной семь с половиной метров!
Смею надеяться, достаточно заинтриговал и заинтересовал читателей для продолжения темы через неделю.
Наука: Частица о пяти кварках — фантазия или реальность?
Автор: Сергей Петрушанко
Нобелевский комитет, принимая в 2004 году решение о присуждении самой престижной научной награды по физике, постановил наградить ученых-теоретиков Дэвида Гросса (David J. Gross), Дэвида Политцера (H. David Politzer) и Франка Вилчека (Frank Wilczek), внесших важнейший вклад в создание квантовой хромодинамики — теории, по законам которой «живут» кварки — неделимые частицы, элементарные кирпичики мироздания. Это событие с энтузиазмом было воспринято всеми ядерными физиками, которые в последнее время отнюдь не обласканы вниманием общественности и СМИ. Однако после присуждения Нобелевской премии, наряду со статьями о научных успехах и достижениях, в прессе появились и пессимистические прогнозы о перспективах физики элементарных частиц. Их авторы утверждают, что ничего существенно нового в этой области науки не происходит и не предвидится, а ученые ведут лишь тщательную проверку основополагающих теорий, разработанных несколько десятилетий назад. В частности, той же теории квантовой хромодинамики — уже больше тридцати лет. И вот разномастные апологеты теории о «конце науки» спешат торжественно зачитать некролог всей ядерной физике.
Но стоит ли так торопиться? Конечно, ядерная физика в настоящее время развивается не так бурно, как в середине прошлого века, что обусловлено целым рядом общественно-политических и экономических причин. Порой может показаться, что ученые заняты лишь проверкой ранее созданных гипотез и не предлагают ничего принципиально нового. Но, как показывает история познания окружающего мира, именно в такие периоды чаще всего и делаются неожиданные открытия[Достаточно вспомнить хорошо известный любому школьнику переворот в физике начала XX века. Тогда тоже казалось, что все природные явления уже открыты, изучены и объяснены; оставались лишь мелкие нерешенные вопросы в теории света и странное поведение частиц, иногда проявлявших себя как волны. Все мы знаем, к какой научной революции привели позже теория относительности и квантовая физика].
Три года назад в физике элементарных частиц действительно произошло событие, всколыхнувшее научную общественность и заставившее по-новому взглянуть на казавшиеся незыблемыми вещи. Нежданно-негаданно экспериментаторы, проверяя теоретическое предположение, которое многие вначале посчитали безумным, сумели обнаружить невиданную ранее частицу — пентакварк. Однако вслед за статьями об успехах в поиске пентакварка появилась и серия экспериментальных работ, результаты которых охлаждают энтузиазм, поначалу охвативший ученых. Так был ли «мальчик»?
Согласно современным представлениям, кварки являются первичной основой нашего мира. Сильное взаимодействие связывает кварки, образуя элементарные частицы, называемые адронами. До сих пор считалось, что в нашем мире существует только два типа адронов, которые можно «собрать» из кварков: трехкварковые барионы (например, протон и нейтрон — детали атомных ядер) и двухкварковые мезоны. В принципе нет никаких теоретических аргументов против возможности существования частиц из большего числа кварков — четырех, пяти и т. д. В 1960—80-х годах, во времена формирования и развития теории кваркового строения материи, экспериментаторы вели интенсивные поиски таких экзотических частиц, однако отсутствие положительных результатов сформировало скептическое отношение к самой идее частиц, состоящих более чем из трех кварков.
Тем не менее в 1997 году трое петербургских физиков, Дмитрий Дьяконов, Виктор Петров и Максим Поляков, решились выступить против устоявшегося мнения. В опубликованной ими статье утверждалось, что частицы из пяти кварков все-таки могут существовать. Неудачи поисков ученые объясняли тем, что пентакварк следует искать по очень узкому резонансу в области гораздо меньших по массе элементарных частиц, чем предполагалось ранее. По колоритному комментарию Дмитрия Дьяконова, «искали нечто расплывчатое на Луне, а настоящий пентакварк — рядом, маленький и изящный».
Первая реакция мирового научного сообщества на статью российских теоретиков оказалась более чем скептической. Эксперименты в области физики элементарных частиц требуют больших материальных и трудовых затрат. У экспериментальной группы должна быть достаточно сильная мотивация, прежде чем она начнет какой-либо новый проект, тем более такой рискованный. В данном случае все знали — «экзотики нет», что не способствовало повышению энтузиазма. Прошло несколько лет, прежде чем Дьяконову, Петрову и Полякову удалось убедить экспериментаторов проверить свое предсказание.
И, ко всеобщему удивлению, в начале 2003 года практически одновременно две независимые научные группы заявили об обнаружении пентакварка. Первыми оказались участники эксперимента LEPS на японском ускорителе SPring-8. Они обнаружили четкий пик, который неопровержимо свидетельствовал о рождении частицы, состоящей из пяти кварков. Тем более что характеристики новой частицы (масса покоя, ширина резонанса) точно соответствовали предсказанию российских ученых.
Вскоре об обнаружении пентакварка в другой ядерной реакции сообщили исследователи из московского Института теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ), проанализировавшие снимки, полученные еще в 1986 году с помощью ксеноновой пузырьковой камеры DIANA. Анатолию Долголенко и его коллегам удалось определить массу пентакварка и ширину его резонанса с большей точностью, чем японцам и группам экспериментаторов, занимавшимся тем же вопросом позже. (Эта работа — настоящий научный подвиг: небольшая группа в течение трех лет просмотрела около полумиллиона старых фотографий, снятых на давным-давно не существующей пузырьковой камере, — при мизерной зарплате, да еще и снося насмешливое отношение коллег-скептиков.)
Далее вести об обнаружении пентакварка пошли потоком, — их слали американская группа эксперимента CLAS из Национальной лаборатории имени Томаса Джефферсона, немецкие исследователи с ускорителя ELSA и из ядерного центра DESY, европейская группа эксперимента NA49 из ЦЕРНа и т. д. На настоящий момент сообщения об экспериментальном обнаружении пентакварка опубликовали уже двадцать научных коллективов. Во всех этих работах измеренные характеристики пентакварка, названного Дмитрием Дьяконовым Q+ (тета-плюс-барион), оказались идентичными (разумеется, в пределах точности каждого конкретного эксперимента).
Особенно важно, что обнаруженный пентакварк — не просто новый экземпляр в зверинце из сотен уже известных физикам элементарных частиц. Само существование подобной частицы проливает новый свет на механизмы функционирования микромира, до сих пор полного нерешенных вопросов и загадок. Теоретики из Петербурга утверждают, что тета+-барион — лишь одна из целого семейства пятисоставных частиц. «Перетасуем» различные комбинации из пяти кварков (коих насчитывается шесть разновидностей) — получим новые виды пентакварков. И действительно, в трех экспериментах уже были обнаружены свидетельства рождения других представителей этого экзотического семейства.
Однако далее ситуация с пентакварком стала еще более интересной, так как целый ряд экспериментальных групп не смогли найти его в «положенном» месте! Авторитетные научные коллективы экспериментов CDF, DELPHI, FOCUS, PHENIX и многих других (числом около тридцати) заявили о том, что искомое не удается усмотреть. Скептики вновь подняли голову: появились работы, объясняющие свидетельства рождения пентакварка недостаточной статистикой.
Самый серьезный удар по пентакварку нанесли в апреле 2005 года американские ученые из эксперимента CLAS (третья из научных групп, объявивших в 2003 году о его обнаружении). В эксперименте, проведенном по измененной схеме, они не смогли подтвердить свои прежние результаты. Узкий пик, свидетельствующий о рождении пентакварка, на новом графике, построенном на основе существенно большей статистики, вдруг исчез! Американцы поторопились широко объявить о своем результате, стремясь, по всей видимости, быть первыми в гонке по «закрытию» гипотезы пентакварка.
В то же время новые результаты, полученные первооткрывателями пентакварка — японской научной группой LEPS и российскими физиками из ИТЭФа, продолжают указывать на существование этой неуловимой частицы. Более полная статистика, более скрупулезный анализ — и сигнал от тета+-бариона продолжает оставаться на своем месте, подтверждая рождение пентакварка с возросшей достоверностью!
Подведем итог. Вопрос о существовании пентакварка до сих пор остается открытым. За последние три года появилось полсотни экспериментальных (два десятка подтверждающих существование пентакварка, три десятка — с нулевым результатом) и около четырехсот теоретических научных работ на эту животрепещущую тему. Нулевые результаты рано объявлять основанием для закрытия гипотезы, поскольку пока еще неизвестен механизм возможного рождения пентакварка и его физические свойства, слишком велик фон, осложняющий измерения, и т. д. Ожидается, что новые экспериментальные данные, над получением которых продолжают трудиться интернациональные научные коллективы, в течение ближайших нескольких лет помогут прояснить этот вопрос.
В любом случае, уже понятно, что за последние пару десятилетий гипотеза пентакварка стала серьезной «встряской» для ядерной физики. Это однозначно свидетельствует о том, что «смерти» данной области науки пессимистам придется ждать еще очень долго…
Автор благодарит Анатолия Григорьевича Долголенко за предоставленные фотографии камеры DIANA.
Нобелевский комитет, принимая в 2004 году решение о присуждении самой престижной научной награды по физике, постановил наградить ученых-теоретиков Дэвида Гросса (David J. Gross), Дэвида Политцера (H. David Politzer) и Франка Вилчека (Frank Wilczek), внесших важнейший вклад в создание квантовой хромодинамики — теории, по законам которой «живут» кварки — неделимые частицы, элементарные кирпичики мироздания. Это событие с энтузиазмом было воспринято всеми ядерными физиками, которые в последнее время отнюдь не обласканы вниманием общественности и СМИ. Однако после присуждения Нобелевской премии, наряду со статьями о научных успехах и достижениях, в прессе появились и пессимистические прогнозы о перспективах физики элементарных частиц. Их авторы утверждают, что ничего существенно нового в этой области науки не происходит и не предвидится, а ученые ведут лишь тщательную проверку основополагающих теорий, разработанных несколько десятилетий назад. В частности, той же теории квантовой хромодинамики — уже больше тридцати лет. И вот разномастные апологеты теории о «конце науки» спешат торжественно зачитать некролог всей ядерной физике.
Но стоит ли так торопиться? Конечно, ядерная физика в настоящее время развивается не так бурно, как в середине прошлого века, что обусловлено целым рядом общественно-политических и экономических причин. Порой может показаться, что ученые заняты лишь проверкой ранее созданных гипотез и не предлагают ничего принципиально нового. Но, как показывает история познания окружающего мира, именно в такие периоды чаще всего и делаются неожиданные открытия[Достаточно вспомнить хорошо известный любому школьнику переворот в физике начала XX века. Тогда тоже казалось, что все природные явления уже открыты, изучены и объяснены; оставались лишь мелкие нерешенные вопросы в теории света и странное поведение частиц, иногда проявлявших себя как волны. Все мы знаем, к какой научной революции привели позже теория относительности и квантовая физика].
Согласно современным представлениям, кварки являются первичной основой нашего мира. Сильное взаимодействие связывает кварки, образуя элементарные частицы, называемые адронами. До сих пор считалось, что в нашем мире существует только два типа адронов, которые можно «собрать» из кварков: трехкварковые барионы (например, протон и нейтрон — детали атомных ядер) и двухкварковые мезоны. В принципе нет никаких теоретических аргументов против возможности существования частиц из большего числа кварков — четырех, пяти и т. д. В 1960—80-х годах, во времена формирования и развития теории кваркового строения материи, экспериментаторы вели интенсивные поиски таких экзотических частиц, однако отсутствие положительных результатов сформировало скептическое отношение к самой идее частиц, состоящих более чем из трех кварков.
Тем не менее в 1997 году трое петербургских физиков, Дмитрий Дьяконов, Виктор Петров и Максим Поляков, решились выступить против устоявшегося мнения. В опубликованной ими статье утверждалось, что частицы из пяти кварков все-таки могут существовать. Неудачи поисков ученые объясняли тем, что пентакварк следует искать по очень узкому резонансу в области гораздо меньших по массе элементарных частиц, чем предполагалось ранее. По колоритному комментарию Дмитрия Дьяконова, «искали нечто расплывчатое на Луне, а настоящий пентакварк — рядом, маленький и изящный».
Первая реакция мирового научного сообщества на статью российских теоретиков оказалась более чем скептической. Эксперименты в области физики элементарных частиц требуют больших материальных и трудовых затрат. У экспериментальной группы должна быть достаточно сильная мотивация, прежде чем она начнет какой-либо новый проект, тем более такой рискованный. В данном случае все знали — «экзотики нет», что не способствовало повышению энтузиазма. Прошло несколько лет, прежде чем Дьяконову, Петрову и Полякову удалось убедить экспериментаторов проверить свое предсказание.
Вскоре об обнаружении пентакварка в другой ядерной реакции сообщили исследователи из московского Института теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ), проанализировавшие снимки, полученные еще в 1986 году с помощью ксеноновой пузырьковой камеры DIANA. Анатолию Долголенко и его коллегам удалось определить массу пентакварка и ширину его резонанса с большей точностью, чем японцам и группам экспериментаторов, занимавшимся тем же вопросом позже. (Эта работа — настоящий научный подвиг: небольшая группа в течение трех лет просмотрела около полумиллиона старых фотографий, снятых на давным-давно не существующей пузырьковой камере, — при мизерной зарплате, да еще и снося насмешливое отношение коллег-скептиков.)
Далее вести об обнаружении пентакварка пошли потоком, — их слали американская группа эксперимента CLAS из Национальной лаборатории имени Томаса Джефферсона, немецкие исследователи с ускорителя ELSA и из ядерного центра DESY, европейская группа эксперимента NA49 из ЦЕРНа и т. д. На настоящий момент сообщения об экспериментальном обнаружении пентакварка опубликовали уже двадцать научных коллективов. Во всех этих работах измеренные характеристики пентакварка, названного Дмитрием Дьяконовым Q+ (тета-плюс-барион), оказались идентичными (разумеется, в пределах точности каждого конкретного эксперимента).
Особенно важно, что обнаруженный пентакварк — не просто новый экземпляр в зверинце из сотен уже известных физикам элементарных частиц. Само существование подобной частицы проливает новый свет на механизмы функционирования микромира, до сих пор полного нерешенных вопросов и загадок. Теоретики из Петербурга утверждают, что тета+-барион — лишь одна из целого семейства пятисоставных частиц. «Перетасуем» различные комбинации из пяти кварков (коих насчитывается шесть разновидностей) — получим новые виды пентакварков. И действительно, в трех экспериментах уже были обнаружены свидетельства рождения других представителей этого экзотического семейства.
Самый серьезный удар по пентакварку нанесли в апреле 2005 года американские ученые из эксперимента CLAS (третья из научных групп, объявивших в 2003 году о его обнаружении). В эксперименте, проведенном по измененной схеме, они не смогли подтвердить свои прежние результаты. Узкий пик, свидетельствующий о рождении пентакварка, на новом графике, построенном на основе существенно большей статистики, вдруг исчез! Американцы поторопились широко объявить о своем результате, стремясь, по всей видимости, быть первыми в гонке по «закрытию» гипотезы пентакварка.
В то же время новые результаты, полученные первооткрывателями пентакварка — японской научной группой LEPS и российскими физиками из ИТЭФа, продолжают указывать на существование этой неуловимой частицы. Более полная статистика, более скрупулезный анализ — и сигнал от тета+-бариона продолжает оставаться на своем месте, подтверждая рождение пентакварка с возросшей достоверностью!
Подведем итог. Вопрос о существовании пентакварка до сих пор остается открытым. За последние три года появилось полсотни экспериментальных (два десятка подтверждающих существование пентакварка, три десятка — с нулевым результатом) и около четырехсот теоретических научных работ на эту животрепещущую тему. Нулевые результаты рано объявлять основанием для закрытия гипотезы, поскольку пока еще неизвестен механизм возможного рождения пентакварка и его физические свойства, слишком велик фон, осложняющий измерения, и т. д. Ожидается, что новые экспериментальные данные, над получением которых продолжают трудиться интернациональные научные коллективы, в течение ближайших нескольких лет помогут прояснить этот вопрос.
В любом случае, уже понятно, что за последние пару десятилетий гипотеза пентакварка стала серьезной «встряской» для ядерной физики. Это однозначно свидетельствует о том, что «смерти» данной области науки пессимистам придется ждать еще очень долго…
Автор благодарит Анатолия Григорьевича Долголенко за предоставленные фотографии камеры DIANA.
СЕЛО ЩЕПЕТНЕВКА: У костра
Автор: Василий Щепетнев
И опять вина гложет. Вновь чувствую за собою долг, несделанное. Обращались ведь: люди добрые, помогите, найдите новую национальную идею, а я не откликнулся. Испугался, решил: народу с идеями море, у всякого выстраданная, хлынут в энтузиазме да и затопчут. Ходынку устроили тоже из лучших намерений. Но со времени призыва прошел месяц, другой, больше прошло, а — не слышно фанатиков и пророков. Если и всплывали идеи, то несерьезные, как дождевые пузыри на лужах. Кажется, что и всплывают только затем, чтобы лопнуть поскорее. То повальная компьютеризация приходских школ, то пересаживание власти из «Мерседеса» на «Волгу», теперь вот зовут рожать второго ребенка за обещание денег… Как всегда, результаты превосходят ожидания. «Волгу» сняли с производства, а в абортарии быстренько выстроилась очередь: покамест закон о толстой пачке денег не принят, второго ребенка рожать нет резона, следует годить.
Не того я ждал. Хотелось Идеи Настоящей, с большой буквы, чтобы надолго. Лучше — на века.
Желаешь, чтобы вышло хорошо, — делай сам. Всё. Включая Национальную Идею. Ночами снились мне Хомяков, Чаадаев, Бердяев, Розанов, даже Гоголь, проезжая в коляске по пыльной гваздевской дороге, издали махнул рукой — то ли ободряюще, то ли в досаде, а может, просто муху сгонял.
Так, во сне, Идея ко мне и пришла.
В России поиск новой национальной идеи есть поиск нового врага. Не больше и не меньше. Сегодняшний кризис — прямое следствие отсутствия соразмерного противника. Действительно, вместо мощного агрессивного блока нам предложили невесть что, международных террористов из соседнего района. Держать две сотни дивизий на две тысячи сепаратистов… А флот? Его в горы не пошлешь, он и ржавеет. При отсутствии реального противника очень трудно бороться с коррозией…
Нужен враг, и враг, который позволит нам возглавить не только, как встарь, все прогрессивное человечество, а все человечество в целом. Род Homo Sapiens.
А ведь противник есть, стоит только решиться. Решиться и вытащить на свет то, что хранится во всяких ангарах-18, кладовых литеры "С" и прочих укромных местах. Пришло время поведать истину о Тоцком инциденте, о подвиге безвестных солдат, отразивших десант созданий настолько чудовищных, что лишь ментальным огнем наши врачи сумели иссечь память выживших и тем дать забвение. Пусть седовласые академики доложат о программе «SF» , когда под маскою развлекательной выдумки сообщалась тяжелая правда — о происхождении первого микрочипа, о возможности трансформации человека в иное существо, о причинах бегства с Луны, наконец о том, что в самом деле представляет собой грядущая вакцинация против птичьего гриппа.
Полагаю, вы догадались: идеальный враг — это инопланетяне, таинственные и злобные пришельцы. Чужаки. Перед ними все мы, независимо от цвета кожи, вероисповедания и даже отношения к средствам производства, земле и недрам, становимся друг другу родными и близкими. Отбиваясь у костра от стаи нелюдей, на прописку не смотришь.
Где обитают пришельцы? Да где угодно. По старой памяти предлагаю поискать их в поясе Койпера. Антропоцентризм с точки зрения чистой логики нелеп. Для жизни главное условие — спрятаться от врага, а вовсе не наличие кислорода в атмосфере. Малые планеты пояса Койпера, словно головы швейцарского сыра, изъедены пустотами, в которых и гнездятся чудовища, гнездятся — и куют потихоньку оружие вторжения.
Ну, значит, и нам пора перековать орала на мечи. Весь мир — армия, люди — солдаты. Мысль не новая, но от того не менее крепкая. Прежде она цементировала государства, теперь спасет весь мир. Одна только защита Ближнего Космоса потребует триллионы долларов, евро, рублей и прочих юаней. Любая лепта будет принята с благодарностью. Военные займы — Первый Лунный, Второй Лунный, Марсианский — с обязательством погашения сразу после победы. Возродится промышленность. Подряды, поставки, новые рабочие места… Ну а если в очередной раз придется новую дырку в ремешках просверливать, то ради спасения Земли можно. Терпеть от несправедливости и терпеть во имя победы — два различных состояния.
Инопланетяне — выдумка? Но кто считал, сколько лжи приходится каждодневно впитывать человеку? Коэффициент достоверности информации стремительно отступает к нулю. Беда не в том, что ложь, — плохо, что ложь эта глупа, скучна и в конечном счете неэффективна. Толковая фантастическая концепция стоит концепции реалистической. Сценаристы заставят военкомов рыдать и прятаться от осаждающих военкоматы призывников, тульские оружейники не грохотом будут будить горожан, а лиловыми вспышками на небосклоне, исчезнут пессимизм, безверие и разочарования. Поначалу будет непривычно, но затем втянемся.
И потом, как знать, дорогие земляне, как знать… Выйдешь безлунной ночью в поле, посмотришь на небо и каждой клеткой чувствуешь — смотрят оттуда. Смотрят — и видят.
Каравеллы Колумба уже пересекают Атлантику. Но мы не индейцы. Мы — бизоны…
И опять вина гложет. Вновь чувствую за собою долг, несделанное. Обращались ведь: люди добрые, помогите, найдите новую национальную идею, а я не откликнулся. Испугался, решил: народу с идеями море, у всякого выстраданная, хлынут в энтузиазме да и затопчут. Ходынку устроили тоже из лучших намерений. Но со времени призыва прошел месяц, другой, больше прошло, а — не слышно фанатиков и пророков. Если и всплывали идеи, то несерьезные, как дождевые пузыри на лужах. Кажется, что и всплывают только затем, чтобы лопнуть поскорее. То повальная компьютеризация приходских школ, то пересаживание власти из «Мерседеса» на «Волгу», теперь вот зовут рожать второго ребенка за обещание денег… Как всегда, результаты превосходят ожидания. «Волгу» сняли с производства, а в абортарии быстренько выстроилась очередь: покамест закон о толстой пачке денег не принят, второго ребенка рожать нет резона, следует годить.
Не того я ждал. Хотелось Идеи Настоящей, с большой буквы, чтобы надолго. Лучше — на века.
Желаешь, чтобы вышло хорошо, — делай сам. Всё. Включая Национальную Идею. Ночами снились мне Хомяков, Чаадаев, Бердяев, Розанов, даже Гоголь, проезжая в коляске по пыльной гваздевской дороге, издали махнул рукой — то ли ободряюще, то ли в досаде, а может, просто муху сгонял.
Так, во сне, Идея ко мне и пришла.
В России поиск новой национальной идеи есть поиск нового врага. Не больше и не меньше. Сегодняшний кризис — прямое следствие отсутствия соразмерного противника. Действительно, вместо мощного агрессивного блока нам предложили невесть что, международных террористов из соседнего района. Держать две сотни дивизий на две тысячи сепаратистов… А флот? Его в горы не пошлешь, он и ржавеет. При отсутствии реального противника очень трудно бороться с коррозией…
Нужен враг, и враг, который позволит нам возглавить не только, как встарь, все прогрессивное человечество, а все человечество в целом. Род Homo Sapiens.
А ведь противник есть, стоит только решиться. Решиться и вытащить на свет то, что хранится во всяких ангарах-18, кладовых литеры "С" и прочих укромных местах. Пришло время поведать истину о Тоцком инциденте, о подвиге безвестных солдат, отразивших десант созданий настолько чудовищных, что лишь ментальным огнем наши врачи сумели иссечь память выживших и тем дать забвение. Пусть седовласые академики доложат о программе «SF» , когда под маскою развлекательной выдумки сообщалась тяжелая правда — о происхождении первого микрочипа, о возможности трансформации человека в иное существо, о причинах бегства с Луны, наконец о том, что в самом деле представляет собой грядущая вакцинация против птичьего гриппа.
Полагаю, вы догадались: идеальный враг — это инопланетяне, таинственные и злобные пришельцы. Чужаки. Перед ними все мы, независимо от цвета кожи, вероисповедания и даже отношения к средствам производства, земле и недрам, становимся друг другу родными и близкими. Отбиваясь у костра от стаи нелюдей, на прописку не смотришь.
Где обитают пришельцы? Да где угодно. По старой памяти предлагаю поискать их в поясе Койпера. Антропоцентризм с точки зрения чистой логики нелеп. Для жизни главное условие — спрятаться от врага, а вовсе не наличие кислорода в атмосфере. Малые планеты пояса Койпера, словно головы швейцарского сыра, изъедены пустотами, в которых и гнездятся чудовища, гнездятся — и куют потихоньку оружие вторжения.
Ну, значит, и нам пора перековать орала на мечи. Весь мир — армия, люди — солдаты. Мысль не новая, но от того не менее крепкая. Прежде она цементировала государства, теперь спасет весь мир. Одна только защита Ближнего Космоса потребует триллионы долларов, евро, рублей и прочих юаней. Любая лепта будет принята с благодарностью. Военные займы — Первый Лунный, Второй Лунный, Марсианский — с обязательством погашения сразу после победы. Возродится промышленность. Подряды, поставки, новые рабочие места… Ну а если в очередной раз придется новую дырку в ремешках просверливать, то ради спасения Земли можно. Терпеть от несправедливости и терпеть во имя победы — два различных состояния.
Инопланетяне — выдумка? Но кто считал, сколько лжи приходится каждодневно впитывать человеку? Коэффициент достоверности информации стремительно отступает к нулю. Беда не в том, что ложь, — плохо, что ложь эта глупа, скучна и в конечном счете неэффективна. Толковая фантастическая концепция стоит концепции реалистической. Сценаристы заставят военкомов рыдать и прятаться от осаждающих военкоматы призывников, тульские оружейники не грохотом будут будить горожан, а лиловыми вспышками на небосклоне, исчезнут пессимизм, безверие и разочарования. Поначалу будет непривычно, но затем втянемся.
И потом, как знать, дорогие земляне, как знать… Выйдешь безлунной ночью в поле, посмотришь на небо и каждой клеткой чувствуешь — смотрят оттуда. Смотрят — и видят.
Каравеллы Колумба уже пересекают Атлантику. Но мы не индейцы. Мы — бизоны…
ТЕХНОЛОГИИ: Прибытие слона
Автор: Владимир Гуриев
За несколько дней до выхода последних анимационных хитов — «Лесной братвы» от DreamWorks и «Тачек» от Pixar — на экраны вышел еще один 3D-мультфильм. Миллионные кассовые сборы ему не светят, но и на подготовку этой короткометражки ушли смешные по меркам индустрии деньги — всего 120 тысяч евро. И уж точно «Elephants Dream» останется в истории как первый 3D-мультфильм, созданный исключительно с помощью свободного ПО.
Все началось почти двадцать лет назад, когда голландец Тон Розендаль (Ton Roosendaal) основал анимационную студию NeoGeo, которой, как всем анимационным студиям того времени, пришлось разрабатывать свое собственное программное обеспечение. В 1998 году Тон основал другую компанию, Not a Number, чтобы вплотную заняться созданием и распространением ПО. В основу нового пакета были положены разработки, начатые еще в NeoGeo, так что уже через год Not a Number смогла представить на SIGGRAPH свой первый продукт — Blender. Компания получила дополнительное финансирование в размере 4,5 млн. евро, что позволило ей значительно расширить штат и уже летом 2000 года выпустить вторую версию Blender.
Деньги, тем временем, закончились, поступающих средств на поддержание разработки было недостаточно, и в апреле 2001 года Not a Number была «перезапущена» (с новыми инвесторами и новыми, стало быть, деньгами). И снова неудача. Новый продукт — Blender Publisher — особой популярностью не пользовался, и в начале 2002 года в истории Not a Number была поставлена жирная точка. Однако не в истории Blender.
В июле 2002 года Тону удалось договориться с кредиторами о выкупе исходного кода Blender за 100 тысяч евро. Таких денег у Розендаля не было, однако ему потребовалось всего семь недель, чтобы собрать необходимую сумму у благодарных пользователей программы. Выкупленный из рабства Blender стал продуктом с открытым исходным кодом, перейдя из категории неудачных коммерческих продуктов в категорию продуктов удачных, но некоммерческих.
А в мае 2005 года Тон затеял еще один проект. Теперь он решил сделать мультфильм. Поскольку денег, как всегда, не было, а метод работы всем миром прекрасно себя зарекомендовал, то и выбирать оказалось особо не из чего: мультфильм решили снимать с помощью добровольцев, которые будут использовать только свободное ПО.
За несколько дней до выхода последних анимационных хитов — «Лесной братвы» от DreamWorks и «Тачек» от Pixar — на экраны вышел еще один 3D-мультфильм. Миллионные кассовые сборы ему не светят, но и на подготовку этой короткометражки ушли смешные по меркам индустрии деньги — всего 120 тысяч евро. И уж точно «Elephants Dream» останется в истории как первый 3D-мультфильм, созданный исключительно с помощью свободного ПО.
Все началось почти двадцать лет назад, когда голландец Тон Розендаль (Ton Roosendaal) основал анимационную студию NeoGeo, которой, как всем анимационным студиям того времени, пришлось разрабатывать свое собственное программное обеспечение. В 1998 году Тон основал другую компанию, Not a Number, чтобы вплотную заняться созданием и распространением ПО. В основу нового пакета были положены разработки, начатые еще в NeoGeo, так что уже через год Not a Number смогла представить на SIGGRAPH свой первый продукт — Blender. Компания получила дополнительное финансирование в размере 4,5 млн. евро, что позволило ей значительно расширить штат и уже летом 2000 года выпустить вторую версию Blender.
Деньги, тем временем, закончились, поступающих средств на поддержание разработки было недостаточно, и в апреле 2001 года Not a Number была «перезапущена» (с новыми инвесторами и новыми, стало быть, деньгами). И снова неудача. Новый продукт — Blender Publisher — особой популярностью не пользовался, и в начале 2002 года в истории Not a Number была поставлена жирная точка. Однако не в истории Blender.
А в мае 2005 года Тон затеял еще один проект. Теперь он решил сделать мультфильм. Поскольку денег, как всегда, не было, а метод работы всем миром прекрасно себя зарекомендовал, то и выбирать оказалось особо не из чего: мультфильм решили снимать с помощью добровольцев, которые будут использовать только свободное ПО.