Конрад Линда. В медленном танце

   Когда Слоан пришел в себя, первой мыслью, посетившей его, была мысль о том, что он находится дома.
   На него смотрела очаровательная женщина с колдовским взглядом. Легко вздохнув, она сильнее подалась вперед и прижалась к нему.
   — Ты в порядке?
   — Нет, — смело и радостно улыбнулась она. — Если ты сейчас не закончишь, клянусь, я тебя убью, Слоан Эббот.
   Это было последнее, что он услышал, прежде чем оглушающая волна страсти подхватила его и унесла с собой.
   Где-то в тумане он различал ее крики. Потом наконец горячая лава накрыла их обоих, и они забыли все на свете.
 
   Когда Лейни пришла в себя, Слоан лежал без движения. Он был так близко, и ей это пришлось по вкусу. Лейни подумала, что если бы это было возможно, она бы свила себе гнездо возле него и никогда с ним не расставалась.
   Слоан перекатился на спину, придерживая ее руками. Теперь Лейни лежала на нем и чувствовала, как бьется его сердце. Нежно поцеловав его в шею, она попыталась собраться с мыслями.
   В свои двадцать восемь лет она никогда не знала… никогда не понимала, что значит оказаться рядом с тем самым мужчиной, который тебе нужен. Она даже не представляла, что с ней может быть такое.
   Лейни не хотела, чтобы это случилось. Не хотела его любить. Если бы она имела хоть малейшее представление, что ее чувства будут столь пылкими и сильными, она бы не позволила, чтобы это случилось. Но теперь ей казалось, что заниматься с ним любовью — так же естественно и неизбежно, как дышать.
   Она прикрыла глаза и тихонько простонала. Что она наделала? Ей нужно было хорошенько подумать, прежде чем доверяться своим эмоциям, когда все в жизни у нее так запуталось. Но что-то внутри у нее перевернулось навсегда.
   Слоан был волк-одиночка, человек без семейных уз и склонности к ним. Совершенно не тот мужчина, в которого стоило влюбляться. Теперь ей предстоит несчастное существование — она влюбилась в человека, который не любит ее. Вот что представилось ее воображению.
   Лейни хотела подняться, но Слоан обеими руками прижал ее к своей груди.
   — Не уходи, — пробормотал он и поцеловал ее в плечо. — Было так восхитительно. Ты неправдоподобна, невероятна, Лейни.
   — Правда? — После этого комплимента ее лицо засияло от удовольствия. — Я не была уверена… я сомневалась, что ты… так обо мне думаешь. Кроме того, мы едва знаем друг друга.
   — Я начал мечтать о тебе, как только тебя увидел. И мне казалось, что после прошедшей ночи мы знаем друг друга несколько лучше.
   — М-м-м, — пробормотала она, целуя его в грудь. — Да, пожалуй ты прав.
   — Что-то ты слишком неуверенно соглашаешься. Или у тебя другое мнение? — Он внимательно посмотрел ей в глаза.
   — Нет. — Она дотронулась пальцами до его губ, легонько пробежала по ним. — Я чувствую себя немного виноватой. Как я могла прыгнуть в постель к парню, которого знаю всего два дня? Даже если он техасский рейнджер.
   — Хочешь сказать, что у тебя такого никогда прежде не бывало? Собираешься вернуться к отношениям «телохранитель и девица в беде»? — В глазах Слоана появилось беспокойство и неуверенность.
   Теперь мы уже не можем вернуться к прежнему… даже если бы я и хотела. — Неважно, какое будущее их ожидает, Лейни ни на что бы не променяла эти минуты.
   Слоан засмеялся, и она опять почувствовала, как ее охватила новая волна желания.
   — Я хочу сказать, что теперь твоя очередь. — Он откинул с ее лица волосы, и легонько провел пальцами по спине. — Только ты не жди очень долго.
   — Ты смеешься, — улыбнулась она неожиданно пришедшей мысли. Но почувствовала, что он опять пришел в возбуждение. Как сильно она опять его хочет!
   Он напрягся и поднял голову, чтобы посмотреть ей в глаза.
   — Слишком рано для тебя? Ты слишком устала? Хочешь есть?
   Но бесстыдно жаждущее его тело Лейни выдало ее. Хватит размышлений на сегодня. Она взглянула ему в глаза.
   — Может, это ты устал, рейнджер Эббот?
   Он медленно поднял ее. Лейни почувствовала, как вновь запылала ее кожа, и кровь быстрее побежала по жилам.
   Она приникла к нему, глядя в его лицо, в его глубокие карие глаза.
   Слоан ласкал и целовал ее грудь. Он раз за разом вызывал у нее непередаваемый восторг. Потом движения его стали размеренней.
   Вскоре она задрожала, упала на него, и они вместе потеряли голову…
 
   Слоан проснулся от яркого солнца. Когда он протянул руку, чтобы дотронуться до Лейни, то почувствовал под рукой только холодную простыню.
   Его охватила паника, он резко вскочил и сел на постели. Что-то случилось? Он забылся до такой степени, что сталкер утащил Лейни прямо у него из-под бока?
   Но тут Слоан услышал шум душа и, облегченно вздохнув, откинулся на подушку. Слава богу!
   До прошлой ночи ему казалось, что немного секса, и он сумеет излечиться от той необычной, несвойственной ему нежности, которую вызвала в нем Лейни.
   Она так жестко разговаривала с ним и казалась такой сильной, когда смотрела на него, что он видел в ее глазах только отчуждение и недовольство. Главным в жизни для нее была семья, пусть и не самая лучшая. Его же самого семья интересовала меньше всего на свете.
   Но его интересовала Лейни. Он с увлечением наблюдал, как загораются ее глаза, когда она рассказывает о работе или говорит о том, что учится веселиться. Прежде Слоан был уверен, что они совершенно разные, а потому не смогут быть вместе, но после сегодняшней ночи он изменил свое мнение.
   Сейчас ничего не имело значения, кроме… Теперь он знал, что чувствуешь, держа ее в своих объятьях.
   Может, она и вернется в свой мир, к своей прежней жизни, когда все закончится, но его жизнь теперь навсегда изменилась. Потому что Лейни была с ним, занималась с ним любовью. А между тем, сталкер еще не пойман…
   Вдруг из ванной комнаты донесся громкий крик. Слоан сбросил одеяло и ринулся к закрытой двери.
   Не став даже стучать, с силой рванул дверь ванной, не зная, чего ожидать.
   — Лейни, что случилось?
   — Что? По-моему, ты пришел, Слоан. Я не расслышала за шумом воды.
   Он откинул занавеску, на которой были белые и голубые рыбки. Лейни стояла под струей воды вся в мыльной пене.
   Внезапно он опять испытал безумное желание и вошел в душ, став под струей воды рядом с ней.
   — Я подумал, что-то случилось. Почему ты кричала?
   Лейни повернула к нему лицо.
   — Что ты здесь делаешь? Что с тобой? — она пыталась смыть мыло, чтобы открыть глаза и увидеть Слоана.
   Вид Лейни заставлял его сердце громко биться и выскакивать из груди.
   — Мне показалось, что с тобой что-то произошло. Ты закричала, — сказал он, прижимая к себе ее скользкое тело.
   Я не кричала. — Она повернулась к нему, и мыльные пузырьки покрыли его кожу. — Мне на ногу упала бутылка с шампунем. К тому же, я никогда не кричу.
   — Сильно ударила? — Он втянул в себя воздух и почувствовал клубничный аромат мыла, которое теперь покрывало их обоих. — Спорим, я сделаю так, что ты закричишь в ближайшие две минуты.
   Слоан ласково шлепнул рукой по ее горячей нежной коже. Она была мокрая, звонкая и вызывала у него дикое желание.
   Лейни положила руки ему на плечи, и он принялся яростно целовать ее. Она отклонила голову назад и встретилась с ним взглядом. В зеленых глазах вновь пылала такая страсть, что ее сила удивила его.
   — Ну, дорогуша, — сказал он, — обними меня за шею.
   Лейни инстинктивно обвила его ногами, и он вошел в нее. Вода била Слоана по спине, она стала холоднее, но его кожа горела огнем желания и могла обогреть все вокруг.
   — Слоан… да… пожалуйста… сейчас.
   Почувствовав, как она напряглась, он нагнул голову и принялся целовать ее грудь. Она впилась ногтями в его плечи.
   — Давай, Лейни, — стонал он, — давай! Все правильно. Я здесь, я с тобой.
   Волна наслаждения, подхватившая ее, докатилась до него, захлестнула и понесла вслед за собой. Он застонал.
   Возглас ее восторга, зазвучавший у Слоана в ушах, согрел его душу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   — Хмм. Покорми меня. — Лейни растянулась рядом со Слоаном на неубранной кровати, нежась в тумане своего наслаждения после изумительного, полного страсти душа.
   — Что ты предпочитаешь? — Слоан подмигнул ей. Широко улыбнувшись, он перекатился на бок и лег, подпирая локтем голову. Потом легонько дотронулся пальцем до ее груди, вызвав у нее легкую дрожь.
   Усмехнувшись, Лейни села спиной к нему, пытаясь держаться на некотором расстоянии, чтобы вновь не попасть в его горячие объятья.
   — Я правда хочу есть. Мне нужна настоящая пища. Ты великолепен, но я не могу обойтись без еды.
   У нее возникло желание прикоснуться к нему, захотелось, чтобы он прикоснулся к ней опять, и от этой мысли все ее тело внутри зазвенело и заныло сладкой истомой. Неважно, что она утомилась, удовлетворена. Казалось, он никогда не может ей надоесть.
   — Ну-у-у, в этом случае… — Лейни почувствовала, что матрас зашевелился и Слоан приблизился к ней. — Как насчет яиц и тостов?
   — А кофе? — Она обернулась, чтобы взглянуть, как он натягивает джинсы на свое длинное стройное тело.
   Он застегнул их и обернулся в поисках рубашки.
   — Кофе будет непременно.
   Он был так красив. Она могла бы целый день сидеть и любоваться им. Такие выверенные движения, такие широкие плечи и мускулистые руки.
   Надев, но не застегнув рубашку, которую он наконец отыскал, Слоан прошел в ванную. Из-за неприкрытой двери донесся звук льющейся воды.
   Лейни быстро натянула на себя то, что, по мнению матери, должно было заменить ей халат, и пошла за ним.
   Прислонившись к двери, она сложила руки на груди.
   — А где мы возьмем яйца, хлеб и кофе?
   Слоан намылил подбородок.
   — Я вчера купил кое-какие продукты в придорожном магазинчике. — Глядя в зеркало, он улыбнулся ей и взял бритву. — Я положил их в холодильник, пока ты была занята болтовней с подозрительным рыбаком.
   — Что, правда подозрительным? — сощурилась она. — По-моему это был обычный сосед, который любит ловить рыбу.
   — Понятно. А ты пришла к такому мнению, потому что разбираешься в рыбалке?
   Лейни подошла к нему поближе, глядя на его отражение в зеркале.
   — Я никогда не ловила рыбу. Но он был одет соответствующим образом и держал в руках спиннинг.
   Слоан скривился, продолжая бриться.
   — Угу. Потому, я полагаю, не имеет значения, что у него на леске не было червя?
   От него исходило такое соблазнительное манящее тепло, что она подошла еще ближе.
   — Я не знала, что это обязательно. Но он показался таким симпатичным.
   Слоан хохотнул.
   — Раз уж мы оказались здесь, я приподам тебе небольшой урок и научу ловить рыбу. — Закончив брить щеку, он поднял подбородок и принялся выбривать шею. — Мне придется потратить некоторое время, чтобы узнать, откуда он появился и куда отправился.
   Лейни обняла Слоана за талию и прильнула щекой к его спине.
   — Почему, рейнджер Эббот, мне кажется, что у нас свидание? Ты попросил меня проводить тебя на рыбалку? Может, устроим пикник? — Скользнув руками по груди Слоана, она почувствовала, как под ее ладонями заиграли его мускулы.
   Он повернулся к Лейни и обнял ее.
   — Ах ты, задира и дразнилка. Я совершенно не могу ни о чем думать, когда ты так близко. — Лицо у него все еще было в разбросанных тут и там остатках мыльной пены, но глаза уже загорелись страстью.
   Прикоснувшись к ней губами, он еще ближе прижал ее к своему сердцу. Кровь заиграла в ней.
   Он страстно поцеловал ее губы, а затем шею. Потом его рука скользнула под халат Лейни и нашла ее грудь. Лейни чувствовала цитрусовый аромат крема для бритья. Внизу живота у нее началось томление.
   Она прижалась к нему бедрами.
   Но тут в желудке у нее заурчало.
   — Я понимаю, что ты голодна, дорогая. Тебе сейчас важнее поесть, а все остальное будет потом, — хрипловато произнес Слоан и заставил себя сделать шаг назад. — Лучше мне тебя сперва покормить, я не хочу, чтобы ты умерла от голода, ведь я призван охранять и защищать твою жизнь.
   Голова у Лейни кружилась, и по спине ползли мурашки. Слоан опять повернулся к раковине и продолжил умываться.
   Он решил взять небольшой тайм-аут. Холодная вода оказалась очень к месту. Да и Лейни не помешает немного охладиться.
   Лейни вышла из ванной комнаты и направилась к своим чемоданам. Нужно одеться, пока тело еще слушается. Ведь только что она была готова прыгнуть на Слоана!
   Лейни никогда раньше не видела, как бреется мужчина, и сейчас этот процесс показался ей невероятно интимным. Она с наслаждением смотрела, как он водит взад и вперед острым лезвием по своей коже. Она сгребла в охапку джинсы и рубашку, схватила расческу, пытаясь обыденными действиями отвлечься от сексуальных ощущений, охвативших ее.
   Они провели вместе последние двенадцать часов, и теперь Лейни было просто необходимо немного прийти в себя. Когда полиция, наконец, поймает ее преследователя и все закончится, Слоан снова вернется к своим делам. Ведь он собирался сделать что-то очень важное для себя, раз ему пришлось уйти из рейнджеров. Нет сомнения, что он захочет завершить отложенное дело как можно скорее. А ей придется вернуться к своей обычной жизни, работе и семье.
   Несколько раз Лейни порывалась сказать Слоану, что влюблена в него. Удивительно, но она была готова крикнуть об этом всему миру, рассказать об этом каждому, кто окажется рядом. Она и не представляла, что может влюбиться с первого взгляда.
   Но все же что-то останавливало ее. Возможно, мысль о том, что он избегает длительных связей и наверняка постарается уйти, если узнает о ее чувствах. А ей дорога каждая минута, которую они проведут вместе.
   Слоан вышел из ванной, заправляя рубашку в джинсы. Взяв ботинки, он посмотрел на Лейни.
   — Я освободил ванную. Теперь займусь кофе.
   Когда он ушел, Лейни тяжело вздохнула и принялась приводить в порядок свои роскошные рыжие волосы, которые сейчас больше напоминали воронье гнездо. Ей хотелось быть красивой, ведь им было отведено так мало времени, и это время бежало так неумолимо.
 
   Слоан заправлял в тостер ломтики хлеба. Он поймал себя на том, что постоянно мурлычет эту дурацкую песенку про хонки-тонк бар, улыбаясь при мысли о Лейни.
   Его забавлял ее интерес к жизни, желание всему учиться, стремление узнавать новое. Лейни была болезненно чувствительна и обидчива, а еще стыдлива и весела. Кроме того, никто другой так легко не краснел и не смущался.
   Лейни изумлялась выдающимся событиям, встречающимся в ее жизни, и радовалась тому, что происходило с ее телом.
   — Я почувствовала аромат кофе. — Лейни вплыла в кухню и взялась за кофейник. — Кажется, кофе готов.
   — Да, мэм. Доставай чашки из шкафчика. Яйца тоже уже почти готовы.
   Лейни налила себе кофе, отпила глоток и неторопливо повернулась к нему.
   — Мэм? Хитришь? — Она скорчила умилительную гримасу. — Не ты ли самый привлекательный ковбой во всей округе, рейнджер Эббот? — Лейни наклонилась над стойкой и, хлопая ресницами, пристально поглядела на него.
   — Ты собираешься насмешничать или есть?
   — О, извини. — Она опустила голову и села за стол. — Но ты действительно самый натуральный техасец, таких я больше не встречала. — Она подперла голову руками. — Я не против. Просто констатирую факт. Наоборот, мне это даже нравится.
   Слоан поставил на стол тарелки, взял себе чашку и сел.
   — Я всегда считал себя чистокровным техасцем. По рождению и по воспитанию. Даже летом работал на ранчо и несколько раз участвовал в родео. — Он взял в рот кусок яичницы. — Только недавно я выяснил, что родился совсем не в Техасе. Мой отец вырос в Иллинойсе, а я родился в Чикаго. — Слоан наконец решился высказать то, о чем он думал.
   — Только недавно выяснил? А что написано у тебя в свидетельстве о рождении? Ведь оно должно было у тебя быть, чтобы ты мог пойти в школу.
   На мгновение он нахмурился.
   — Кажется, маме достал для меня фальшивое свидетельство о рождении какой-то знакомый. Моя фамилия даже не Эббот. Это тоже подделка.
   А зачем ей это понадобилось? — поинтересовалась Лейни. — Она пыталась скрыться от мужа, который терроризировал ее?
   — Нет, — он отрицательно покачал головой. — Кажется, у нее возникли какие-то проблемы с законом. Она упорно хотела скрыть наше настоящее имя.
   — Извини, Слоан. Наверно, тебе было тяжело узнать такие вещи, когда ты стал уже взрослым. И что ты обо всем этом думаешь? — Она откусила тост и ждала от него ответа.
   Сейчас Лейни пребывала в своем обычном состоянии профессионального психолога, дающего советы, а потому лицо ее было непроницаемым.
   — Я даже не знаю, — наконец вымолвил Слоан. — Я стараюсь об этом не думать. — Всякий раз, когда он начинал об этом думать, ему становилось не по себе.
   — Это как-то связано с твоим уходом из рейнджеров?
   Черт бы его побрал, что он сейчас заговорил об этом. Нужно было промолчать. Не хватало еще ее в это втягивать. Слоан впервые рассказывал кому-либо всю эту историю и плохо себе представлял, как Лейни отреагирует.
   Отставив тарелку и выпив последний глоток кофе, он на мгновение замолчал, не зная, как начать.
   — Ты помнишь, я говорил тебе, что моя мать умерла несколько месяцев назад?
   Лейни кивнула, пристально глядя на него.
   — Когда я приехал в дом матери через несколько дней после ее смерти, чтобы разобрать вещи, я нашел в туалетном столике вместе с другими бумагами адресованное мне письмо. — Слоан встал и принялся расхаживать по кухне от стола к окну. — Это была своего рода исповедь. И то, что мне кажется, можно назвать предсмертной просьбой.
   Лейни также встала и принялась собирать посуду. Она отнесла ее в раковину. Даже не оборачиваясь, он чувствовал, что она внимательно на него смотрит. Но Лейни не пыталась прервать его.
   Горло у него внезапно пересохло, он откашлялся, чтобы прочистить его, и приступил к рассказу:
   — Оказывается, мой отец не погиб в автомобильной аварии. Его посадили в тюрьму.
   У Лейни расширились глаза, потом она прищурилась. Но опять не произнесла ни слова, и он продолжил:
   — Кажется, родители моего отца были людьми очень обеспеченными. Они считали, что моя мать недостойна их сына, и были против его женитьбы. Когда отец все же женился на матери, они были вне себя от негодования, полагая, что она недостаточно хороша, чтобы войти в их семью. А когда отца арестовали и дали ему тюремное заключение за то, что он в драке убил знакомого матери, они во всем обвинили ее, считая, что у нее были неподобающие знакомства.
   — О, Слоан. Какой ужас пришлось пережить твоей бедной матери. — На ее лице было написано искреннее сочувствие, но сейчас он в нем не нуждался. Он не нуждается ни в чьем сочувствии, а тем более в ее.
   — Да, ну… возможно. — Слоан отвел взгляд. — Во всяком случае, я полагаю, что бабушка с дедушкой наняли адвоката, чтобы отобрать меня у матери, когда отца посадили. Они говорили, что она не может воспитывать ребенка. Моя бедная мать была бедна. Она была сиротой из Техаса и не получила образования, — продолжал он. — Мама решила уехать в те места, где выросла. Она сменила фамилию, потом продолжала ездить по штату, переезжая с места на место, надеясь скрыться, чтобы власти не смогли найти ее и отобрать меня. Она была уверена, что свекор и свекровь могут нанять частного детектива и разыскать нас. Мама старалась держаться подальше от прежних друзей и тех мест, где ее знали в молодости.
   Лейни выключила воду и вытерла руки.
   — Тебе, верно, было невыносимо тяжело читать ее письмо. А что стало с твоим отцом?
   Он пожал плечами и, стараясь говорить как можно спокойнее, ответил:
   — Не знаю. Мама не узнавала. Она скрылась и больше не возвращалась.
   — Надо полагать, что все эти годы она испытывала чувство вины, — доброжелательно и сочувственно сказала Лейни. — А она действительно верила, что отец был виновен?
   — Что?
   — Она и вправду верила, что ее муж убил ее друга?
   Слоан как-то об этом не задумывался.
   — Я не знаю. — Он подошел к стулу и сел на него верхом, опираясь локтями о спинку. — Думая об этом сейчас, я полагаю, она могла считать, что он не виноват, иначе не стала бы просить меня разыскать его.
   — А она попросила?
   — Да. Об этой просьбе я и говорил, когда стал рассказывать о письме. Она сообщила мне его имя и попросила разыскать его, хотя прошло уже столько лет.
   Лейни кивнула и тихонько села на стул напротив.
   — И что же ты? осторожно спросила она.
   Сейчас ему не хотелось об этом думать. В его глазах появился страх.
   — Слушай, перестань меня мучить психоанализом. — Он встал и со злости ударил по спинке стула. — Я рассказывал тебе все это не для того, чтобы ты меня жалела или давала советы.
   — Тогда почему?
   Слоан и сам не знал почему. Ему было не по себе, его мутило. — Если бы я знал, черт побери!
   Подойдя к окну, Слоан подумал о своем начальнике и тех причинах, по которым он оказался связан с Лейни.
   — Мне нужно уехать. Я хочу проверить, где остановился тот вчерашний парень. Позвоню капитану из автомата и сделаю это подальше отсюда. — Слоан повернулся к ней лицом и увидел, что ее изумрудные глаза полны ожидания. — Я оставлю тебе пейджер, чтобы ты могла связаться со мной, если здесь кто-нибудь появится. — Он уклонился от прямого ответа на ее невысказанный вопрос. — Думаю, здесь ты в относительной безопасности, но никуда из дому не выходи. О'кей? Она отвела взгляд.
   — Это очень важно, Лейни. От этого может зависеть твоя жизнь.
   — Не беспокойся обо мне. Все будет в порядке.
   Недовольный собой, смущенный тем, что заговорил о своем прошлом, Слоан быстро собрался и пошел к выходу. Если эта женщина ухитрится сделать так, что ее найдут, потому что она не послушается его, он свернет ей шею, когда вернется.
 
   Испуганная внезапной переменой, произошедшей со Слоаном, Лейни пыталась размышлять, но мысли путались в голове. Лейни молча закрыла за ним дверь и направилась наверх, чтобы немного отдохнуть, а если получится, то и подремать. Но сон не шел. Вместо этого у нее перед глазами вставал Слоан.
   Она недоумевала, чем вызвала его раздражение. Казалось, все было хорошо, пока он не начал говорить о своем прошлом.
   Используя интуицию и свой опыт решения проблем, Лейни стала анализировать. Она не сомневается, что он испытывает к ней определенные чувства. То, с какой нежностью Слоан глядит на нее, и то, как он занимался с ней любовью, говорит о многом.
   Мужчины, подобные Слоану, не станут рассказывать о своих личных проблемах человеку, которому полностью не доверяют. И они не доверятся кому попало. Кажется, его мучает тот факт, что его отец сидел в тюрьме. Если бы Слоан не почувствовал свою духовную близость с ней, он бы однозначно умолчал об этом.
   Но он рассказал, значит, доверяет ей и действительно ее любит.
   Но когда Лейни попыталась прощупать его более глубокие, скрытые чувства, Слоан взорвался. Такой внезапный гнев скрывает страх того, что кто-то подойдет к нему слишком близко. И что это означает? Неужели он решил, что попался в ловушку, расставленную ею?
   Может быть, у него такой способ сохранять дистанцию? Или он хочет напомнить ей, что они будут вместе только считанные дни и не стоит слишком сближаться? А может, он неожиданно вспомнил о своей миссии и ответственности за нее, о своем долге телохранителя?
   Так или иначе, ближе у нее никого никогда не было.
   Лейни подумала о своей сестре. Как бы ей сейчас хотелось обсудить с ней все происходящее! Сюзи всегда была ее поверенной, и не только в сердечных делах. Они говорили обо всем, обсуждали каждый шаг, который она делала в своей жизни.
   Лейни вспомнила свой позавчерашний сон, в котором Сюзи безутешно плакала. Неужели прежде ей никогда не приходило в голову, что сестра может быть несчастлива? Неужели она была так погружена в свои собственные проблемы и дела, что не замечала вещей, которые, возможно, были более важны, чем ее карьера?
   Мир вокруг нее изменился. Она звонила Сюзи в больницу из автомата в женском туалете в придорожном кафе, чтобы узнать, как та себя чувствует. Но даже тогда Лейни не спросила сестру о ее душевном состоянии. Она так поглупела от своей неожиданной поездки в провинцию с техасским рейнжером, что не дала Сюзи вставить ни словечка.
   Взгляд Лейни упал на белый телефон у кровати. Пора бы поговорить с Сюзи. Теперь она в этом замечательном лесном доме, блаженствует в безопасности и комфорте. И именно теперь ей нужно сделать первый шаг.
 
   Слоан потратил несколько часов, чтобы проверить подозрительного рыболова. Он заехал в пару арендуемых коттеджей, находящихся за рекой, напротив их хижины. Оба оказались жилыми. Перед одним стоял небольшой фургончик и были разбросаны детские игрушки. Машина, стоявшая рядом с другим, была с оклахомскими номерами.
   Все казалось обычным и не вызывало подозрения, но Слоан все равно записал номера и решил, что хуже не будет, если капитан их проверит.
   Он воспользовался одним из своих мобильных, зарегистрированных на подставное лицо, и позвонил капитану Джонсону. Сообщив ему номера и кое-какую информацию и рассказав о Лейни, он поинтересовался, как здоровье ее сестры. Он знал, что Лейни непременно спросит об этом и будет рада услышать, что сестра хорошо себя чувствует и дома все в порядке.
   — Сюзи физически здорова. Теперь уже и не скажешь, что она была ранена. Но… — капитан немного поколебался и замолчал, и Слоан почувствовал тревогу.
   — Если она беспокоится о Лейни, капитан, можете уверить ее, что с сестрой все в порядке и она в надежных руках. — Когда эти слова сорвались с языка, Слоан чуть не прикусил его. И тут же ему подумалось, как хорошо было Лейни в его руках. Но черт побери, Слоан до сих пор корил себя, что нарушил свой долг, хотя результаты оказались просто фантастические.