В дом ворвался отряд воинов – наемников, а кроме меня, никого, способного нормально сражаться, не было. Хотя я честно пытался. Но… Что мог сделать обыкновенный шестнадцатилентний мальчишка против толпы взрослых и вооруженных до зубов мужчин? Сама понимаешь, что ничего. Они неслись по дому, убивая всех, и скоро не осталось ни одного живого человека. Меня ранили, сильно, почти смертельно. Но я выжил.
   Я очнулся через несколько часов. Дом был окончательно разорен, вокруг меня лежали трупы всех, кто жил вместе со мной. Наемники исчезли. Меня они добивать не стали, решив, что я и так погиб. Порой я жалею, что они этого не сделали…Жалел, пока не встретил тебя вновь.
   Я с трудом собрался и пошел к тому, кто единственный мог ждать меня. Это была ты.
   Я добирался долго, пару раз терял сознание, но все – таки пришел. Потому что никого, ближе тебя, у меня на этом свете не осталось. И ты приняла меня. С тех пор я стал таким, как сейчас.
 
***
 
   – Вот, собственно, и все, – вздохнув, закончил он, глядя на меня. Я почувствовала желание притянуть его к себе, обнять и защитить ото всех на свете.
   Ну что ты так не меня смотришь… Ты же знаешь, что я и впрямь этого хочу. И ты хочешь того же, я это чувствую. – А три года назад мы встретились вновь. Но ты и сама это знаешь.
   – Ты вырос, мальчик из разрушенной усадьбы. И стал мужчиной. Моим любимым мужчиной. И поэтому – то я и стала твоей женой, – тихо отозвалась я, глядя ему в глаза. – Но иногда, вот как сейчас, я смотрю на тебя, и вижу того самого мальчика, которого когда – то встретила и полюбила.
   Он, просияв, подхватил меня на руки, и нам стало уже не до разговоров…
 
***
 
   Через пару дней мы вернулись к этому разговору. Все произошло как – то само собой, я помню только, как проснулась посреди ночи от чувства неясной тревоги.
   Арсения рядом не было.
   Пару секунд мне потребовалось на то, чтобы это осознать, а потом вихрем слететь с кровати и в одной ночной сорочке броситься искать его.
   В доме стояла странная, непривычная тишина. Ни тиканья часов, ни звука, ни шороха… Это было настолько противоестественно и пугающе, что я поежилась, на цыпочках спускаясь по лестнице. Где – то вдалеке завыли волки. Молодая луна звала их, мучая неясной тревогой и тоской, и они справлялись с ней, как умели, выплескивая накопившиеся чувства в стремительном беге через ночной лес и грустной Волчьей песне, которую я могла слушать часами. Мы оба могли слушать волчий вой ночами напролет.
   Неожиданно тишина нарушилась странным звуком, больше всего похожим на… плач?
   Тихий, почти беззвучный, но настолько щемящий душу и рвущий сердце, что мне стало страшно. Я чувствовала, что он здесь, дома, что он хочет побыть один…
   Как чувствовала и то, что именно сейчас нужна ему как никогда в жизни.
   Но я и представить не могла, что ему настолько плохо.
   Он был в библиотеке. Сидел в глубоком старином кресео, забравшись в него с ногами, и, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом, плакал. Я осторожно подошла и села на ручку кресла. Потом, так же не говоря ни слова, обняла его и, прижав к себе, поцеловала в затылок. Он вздрогнул, поднял на меня измученные глаза и тихо спросил:
   – Почему ты не спишь?
   – Я почувствовала твой зов. Тебе плохо, я знаю. И не говори, будто бы я должна идти и отдыхать дальше, а ты подойдешь немного позже. Я тебя в таком состоянии не оставлю, – ответила я, еще нежнее обнимая его,казавшегося сейчас таким беззащитным и одиноким.
   – Ты всегда меня чувствуешь, – вздохнул он, прижимаясь ко мне. – Это так приятно…
   Когда кто – то знает, что на самом деле творится у тебя в душе. Но только если этот кто – то не желает тебе зла.
   – Что с тобой? Я знаю, что тебе больно, но… Почему? Что с тобой случилось? – тихо спросила я. – Расскажи… Может быть, тебе станет легче. А я тебя пожалею, назову бедным зайкой и согрею теплого молока с медом. А потом расскажу сказку, подоткну одеяло, поцелую на ночь и скажу, что все будет хорошо. Хочешь?
   – Было бы просто чудесно, – наконец улыбнулся он. – Но… Ты и впрямь хочешь слушать это?
   – Да.
   – Тогда слушай…
 
***
 
   – Я слишком привык постоянно сдерживаться, и поэтому иногда у меня случаются срывы. Вот как сейчас. Но этого, к сожалению, не избежать.
   Просто… Знаешь, иногда я думаю – а что я вообще хорошего в своей жизни видел?
   И когда мне было плохо и больно, хоть кто – то поддержал меня, сказал, что все будет хорошо, и это просто временные трудности? Нет. Кроме тебя, никто и никогда такого не делал. Но… и ты не всегда была такой.
   Когда на меня неожиданно свалилось бремя власти, я долго не мог прийти в себя, и пару раз был на волоске от смерти. У того, кто занимает такое положение, неожиданно появляется множество врагов. И порой ты и сам не знаешь, кто тебе друг, а кто враг. И любая откровенность может стать смертельной. Поэтому…
   Приходится молчать. Скрывать лицо под маской холодности и независимости, делать вид, что ты и не живое существо вовсе, а какая – то мраморная статуя, которую ничто не может удивитть, напугать, обидеть… У которой вообще нет чувств.
   Мне пришлось научиться быть сильным, выживать… Хотя порой мне ужасно хотелось умереть, и не терпеть больше этих мучений. Но я должен был продолжать жить, хотя бы ради тебя, зная, что однажды мы встретимся вновь, и я,может быть, наконец сумею завоевать твою любовь Но тогда мне больше не на что было рассчитывать, и это было моей единственной целью и единственнм утешением. Увидеть тебя живой… говорить с тобой… Видеть, как ты растешь, и из беспечного ребенка становишься взрослой женщиной. Помогать тебе, как никто не помог в свое время мне, потому что я не хотел, чтобы ты прошла через такой же ад, как и я.
   Но иногда все – таки были моменты, когда я срывался. Пару раз я сам хотел уйти, оставить все, умереть… Я искал покоя и забвения, как будто бы на том свете они есть… Их нет. Их там никогда и не было. Но я привык думать, что смерть – это избавление от боли жизни. Я жил так почти четыреста лет. И я все – таки дождался того момента, когда ты появилась на свет. А потом, через пятнадцать лет, мы встретились вновь. Сейчас тебе восемнадцать, и ты за последний год прошла через тот самый ад, от которого я так хотел тебя уберечь. Ты пережила во сто крат больше, чем может вынести за это время обычный человек… но ты не человек, как и я. И ты все – таки осталась жить. Ты никогда не позволяла себе терять надежду.
   И… Ты выбрала меня, как я и мечтал. Но… до этого, за те три года, мы оба натерпелись предостаточно.
   А теперь… Я просто боюсь, что все это рано или поздно может прекратиться, ты найдешь кого – то, кого полюбишь сильнее, или же со мной что – то случиться и я погибну… И я не знаю, что мне с этим делать.
   И я до сих пор помню, что живу только ради тебя… Но если тебе однажды надоест так жить, и ты решишь уйти? Снова? Снова искать покоя и забвения… Зная, что ты в прошлый раз погибла от моей руки, а в этот я должен буду принять смерть из твоих рук? Что нам делать?
   Я слишком запутался…
 
***
 
   Он тяжело вздохнул, стараясь не глядеть на меня. Я секунду помолчала, потом решительно охватила ладонями его лицо, развернула его к себе, заставляя смотреть мне прямо в глаза и тихо, но твердо сказала:
   – Я никогда тебя не оставлю, как и не дам погибнуть. Ты знаешь, я это могу. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был счастилв. Только… Не оставляй меня.
   Мне от этого еще хуже, чем тебе, и я не знаю, как бы жила без тебя. Я вернулась только по твоему зову, потому что была нужна тебе, и теперь всегда буду рядом.
   Просто потому, что… Потому что я люблю тебя, и никто другой мне не нужен.
   Он несколько минут молчал, глядя на меня, потом аккуратно притянул к себе и поцеловал. Нежно, осторожно,как будто перед ним была икона, а не девушка… Да я и была в какой – то мере для него иконой. Но мы всегда были связаны, и эти узы были крепче, чем родственные. У нас была одна душа на двоих, одна жизнь. Он был моим возлюбленным, моим учителем, моим создателем… И я не могла без него дышать, жить, чувствовать, любить… Не могла, потому что не хотела. И сейчас я наконец – то смогла решиться еще на один шаг, которого давно опасалась…
   Чуть отстранившись и опустившись на мягкий ковер, я шепнула:
   – Иди сюда… Иди ко мне, малыш.
   Он секунду изумленно смотрел на меня, потом опустился рядом. Я обняла его, прижала к себе, почувствовав, как бьется его сердце, нежно провела рукой по волосам… Мы на миг словно превратились в единое целое, когда – то кем – то по недомыслию разделенное на две вечно стремящиеся друг к другу половинки.
   – Ты… Ты и впрямь этого хочешь? – недоверчиво спросил он, чуть приподнявшись на руках и склонившись надо мной, окидывая таким нежным взглядом, что мне стало жарко. Меня никто и никогда так не любил. Я никогда и никого так не любила. И кроме него, я не видела вообще никого. Потому что не хотела. Потому что все это ненужно, и для меня существовал только он, а для него – я. И поэтому -всего один шаг… И мы станем едины, я разделю с тобой абсолютное бессмертие, свое беесмертие, которое никогда и никому, кроме тебя, не дарила.
   – Да. Хочу. Потому чо так мы всегда будем вместе, мальчик из разрушенной усадьбы…
   Я не переживу эту потерю еще раз, – тихо сказала я, прижимаясь губами к его шее.
   Артерия пульсировала, часто, прерывисто. Я вздохнула и осторожно погрузила в нее клыки… Его кровь, горячая, пахнущая медом и ванилью, полилась мне в горло.
   Сделав пару глотков, я осторожно отстранилась и подставила ему шею. Он немного помедлил, потом чуть приятнув меня, выпустил клыки. Я снова припала к крововточащей ранке на шее. В этот миг мы словно слились в одно живое существо с бющимися в такт сердцами.
   Через пару минут мы, тяжело дыша, оторвались друг от друга, и я спросила, осторожно зализывая его ранку:
   – Теперь ты… не оставишь меня?
   – Нет… Никогда, – отозвался он, потом, не выдержав, снова наклонился ко мне, но уже с другой, более интимной целью… Я мурлыкнула и подалась навстречу ему, раскрываясь, как цветок после дождя…
   Вместе навсегда… Верь в меня, ибо я – путь к вечности…
   Мальчик из разрушенной усадьбы, потомок древнего венгерского рода, наследник трона… Который волею судеб более четырехсот лет назад стал вампиром, пережив собственную смерть. Я сделала его вампиров тогда… А теперь он стал подобен мне, вечно живой. Вечно мой… И никто не сможет разлучить нас.
   Именно к нему я вернулась из Царства Теней, и теперь никогда его не оставлю.
   Чтобы не случилось… С нами обоими.
   А сейчас просто будь моим…
   И над нами светила молодая луна, а в лесу плакали волки…
   Почему я только не сумела понять все раньше?…
 
***
 
   Снова темнота, снова пустота. Снова и снова, все в жизни раз за разом повторяется, день за днем, ночь за ночью, до тех пор, пока у тебя хватит сил это терпеть. Но что будет, когда сил ни на что уже не останется? Что станет с человеком, которму больше некуда и не к кому идти? Все цели достигнуты, все советы даны… Жизнь идет, а тебе в ней места уже нет. Что ты будешь делать тогда?
   И со мной сейчас происходило то же самое. Я гуляла всю оставшуюся ночь. Я шла куда глаза глядят по пустынным улицам и понимала, что практически всю свою жизнь я была одинока. Что старалась жить для других, когда у меня не было сил, чтобы жить для себя. А что толку? Что мне это принесло? Почему я не осталась там, где мне было спокойно и тихо, никого и ничего вокруг не было? Почему я пыталась думать о других, ни разу не вспоминв прошлое и не поняв, что все мы умираем в одиночестве? Я слышала, что волки уходят из стаи, когда чувствуют, что пришло время их смерти. Вампиры раньше поступали так же. И что получилось теперь?
   Сколько ошибок я наделала из – за того, что хотела защитить свою дочь, своего мужа, Арсение, моего первого наследника, созданного в этой жизни… Я уничтожила, не задумываясь, тех, кто всего лишь хотел дать мне шанс жить так, как я должна.
   Они не это заслужили. Но… Что же я за существо такое? Монстр, который не умеет реально смотреть на вещи?Или всего лишь ходячая оболочка для древней и грозной Силы? Даже не это. Я всего лишь… Дьявол во плоти, возрожденное древнее существо, которму нет места и нет покоя на этой земле. И теперь я должна понять, для чего же я живу и прожить свою прежнюю жизнь… Хотя, может, так оно и впрямь сейчас будет для меня лучше?
   Какой – то парень в состоянии сильного алкогольного опьянения подошел ко мне и, хихикая и распространяя вокруг удушающий аромат перегара, предложил:
   – Слушай, крастока, пойдем – ка повеселимся. Ты такая прикольная кошечка, что я с тебя глаз спустить не могу, слюнки текут. Так как, детка? Поедем гулять?
   Я хотела было вцепиться когтями ему в глотку, но почему – то передумала… Если нет на свете счастья, то есть коньяк и водка! И плевать мне на всех, раз вы от меня отказались, то я теперь вольна делать все, что захочу!
   Внезапно в сознании у меня послышался чистый голос, принадлежавший… мне самой?
   "И тогда ты поняла, что быть богиней – значит, быть одной. Но только так ты сможешь всегда быть свободной… Посмотри сама. Выбери именно то, о чем мечтала.
   Поверь, тебе будет легко и спокойно так жить. " Я оценивающе посмотрела на юного Аполлона (по правде говоря, парень и впрямь был чертовски хорош) и протянула:
   – Гулять – так гулять. Но ты уверен, что тебя надолго хватит?
   Парень просиял и, уже без церемоний подхватив меня под локоть, потащил к своей машине. Она, кстати,была очень даже неплохой и явно из дорогоих. Ну, посмотрим, как мы развлечемся… но, по крайней мере, это все равно ненадолго и меня ни к чему не обязывает. Так что…
   – Поехали, – шепнула я в лицо холодному ветру и ожидавшему меня будущему. Мой кавалер усмехнулся и приобнял меня за плечи, словно заявляя право собственности на мою скромную персону… Последнее, что я еще помню из того дымного угара, в который погрузилась с головой и не боясь утонуть – какая – то темная комната и мой спутник, выпустивший когти и клыки… Оборотень? Ну, что ж. Так даже лучше…
   Или все это мне только снилось?…
 
***
 
   Утро началось с головной боли. В основном. Перед ней меркла и тошнота, и дикая резь в глазах, будто в них песку насыпали, и желание забиться в какой – нибудь гроб и до ночи не вылезать… Ой, и хрен же было нажираться?!
   – Привет, коллега, – усмехнулся лежащий рядом со мной оборотень. -Может, познакомимся наконец? Меня зовут Ангел. Или – вернее, – Ангелиус.
   – Оч – чень приятно… Амелия, можно просто Лия., – прошипела я, с трудом отрывая голову от подушки. Голова отрываться никак не хотела, и теперь возмущенно выплясывала дикие танцы. Уй – уй – уй… – Бывшая Королева Вампиров.
   Ангел выпучил глаза и чуть не свалился с кровати.
   – Та самая Королева, уничтожившая свой Ковен и скрывшаяся вместе с личным кланом?!
   Бывшая невеста нашего Повелителя Виталиуса из Атлантиды?!!! Да?!
   – Агр – р – р… Да… – простонала я, без сил падая обратно, в ласковые объятия кровати. А пошли все на…подальше, в общем, меня не беспокоить, я на больничном! – А что, я настолько известна среди вашего брата?
   – Еще как известна! – восторженно отозвался Ангел (Оригинальное, однако, имечко.
   Такое же… Как и у моей погибшей дочери. И до этого я такое же точно уже пару раз слышала… Воот только там, кажется, был не оборотень, а вампир? А, ладно, все равно ничего я не помню…) – Я и не мечтал когда – либо познакомиться с самой Королевой!
   – Радуйся. Те из вас, кто со мной знакомился, долго не жили, но я сейчас от дел отшла, не практикую, так что опасаться тебе нечего. Да и всем остальным таким же лояльным тоже. Но все равно – пытаться убить меня не советую, можно и ответно схлопотать.
   – Я что, по – твоему, совсем дурак? Нужно мне было тебя убивать! Ты мне еще вчера понравилась, когда я понял, что ты вампир! А уж теперь… А что ты здесь делаешь, кстати? – на одном дыхании выдал оборотень.
   – Отдыхаю, – буркнула я, вновь предпринимая героическую попытку встать. – А ты?
   – Да так… Дело у меня одно было в этом городе, вот и очутился тут… не в добрый час, – помрачнев, отозвался Ангел. Потом, приглядевшись ко мне, припечатал: – Что – то на тебе лица нет! Не надо, наверное, вчера было столько пить. Нет,я, конечно, ничего против не имею… Но все – таки. Может, тебе водички налить? У меня и кровь есть, если что… Так как?
   – Ушами об косяк и каком кверху! – фыркнула я от такой "заботливости". – Вот как.
   Ничего мне не нужно, сама справлюсь… Да и вообще, мне давно пора, а то меня Ан.
   .. Друг один просто на части порвет, если я вовремя не появлюсь. И причину моего опоздания тоже. Так что -приятно было познакомиться, может, еще когда свидимся… А сейчас позвольте откланяться, меня ждут неотложные дела.
   И, не слушая протестов Ангела, я эффектно растворилась в воздухе.
   Впредь -никаких диких загулов, никакого алкоголоя, ничего такого вообще… буду строгой и сдержанной, умеренной во всем и вообще аскетичной… М – да. Что – то сложновато мне себя в таком виде представить. А вам?
   Вот и я о том же.
   Ох – х – х…Меня тошнит…
 
***
 
   Анкх ждал меня там же, где и вчера. К тому времени я сумела слегка привести себя в порядок, справиться с похмельем и теперь если и не была свеженькой, как огучик, то уж здоровой выглядела точно. И на том спасибо, что называется.
   – Явилась – таки? За ушами не запылилась? – ехидно фыркнул Анкх, глядя на меня.
   – А то! Бегу и падаю, спешу и надрываюсь, – в том же тоне откликнулась я. – А что это ты такой нелюбезный, неприветливый? Где радушные объятия, братские лобзания, приветливость? Или у тебя критические дни?
   – Тьфу на тебя! – аж отшатнулся Анкх. – Я с этим столько борюсь, а тут еще твои напоминания! Нельзя же так издеваться!
   – А таким букой, как ты, значит, можно быть? Тогдя я срочно беру пример и вообще делаю себе операцию по перемене пола. Будем с тобой на пару ходить такие оригинальные, фриковать… – фыркнула я. Потом, глядя на его расстроенное лицо, сжалилась и добавила: – Ну ладно тебе, не дуйся. Я просто маюсь похмельем и потому веду себя как полная хамка. Так что мне нужно делать? В смысле, для того, чтобы вселиться в свое прежнее тело? Инструктируйте, сэр, я вся вниманье!
   – А все очень просто, – слегка оттаял Анкх. – Представь, что ты внутри – как пустой сосуд. Твое сознание, я имею в виду. Расслабься и произнеси древние слова, всплывшие у тебя в памяти, все произойдет так быстро, что ты даже не успеешь заметить. Ну, действуй, как говорится.
   – Действуй, Маня! – хихикнула я, но при виде снова помрачневшего лица своего собседеника прикусила язык и послушно представила, как мое сознание становиться пустым, как хрустальный сосуд.
   Такая тишина и пустота – и все внутри тебя… весь мир, вся вселенная… Ты закрываешь глаза и растовряешься в этой зовущей, манящей пустоте… и внутри тебя космическое пространство, вся вселенная с мириадами звезд, и ты словно летишь сковзь нее…
   Когда я открыла глаза, Анкха рядом не было. Ни его, ни того, что я привыкла видеть вокруг себя. Я воплотилась в собственном теле Матери – Богини.
 

Глава 3.

 
   Когда ты одна в ночи…
   Когда ты одна в ночи,
   Я был рядом, завладевая твоим временеем, Если ты когда – нибудь захочешь плакать, Я буду поцелуями осушать твои глаза…
   Арсениум … Первым моим воспоминанием была огромная толща черной воды над головой, не дающая сделать ни вдоха, ни крика… Это страшно. Неужели вот это и есть вечность? Я бы не хотела провести ее так.
   Я осторожно попробовала пошевелить пальцами рук. Ни – че – го. Ни пальцы не шелохнулись, ни вода. Потом я попробовала вынырнуть, сделать рывок на поверхность. Тоже облом. И что мне теперь делать?
   Неожиданно вода взволновалась и мое тело на стремительной волне, поднявшейся с глубины, понеслось на поверхность. Я все еще ничего не понимала. Я этого не делалал! Так что же тогда мною управляет? И тут мне вспомнились слова Анкха, что я буду только жить в собственном теле, но сделать в нем я ничего не смогу.
   Весело. И чем я, интересно, его только слушала? Хотя с похмелья еще и не такие провалы в памяти бывают. У меня, вообще – то, нет, но я часто об этом слышала.
   Господи!!! Я и не представляла, что это настолько больно – сделать первый вздох!
   Мое тело изогнулось, как пружина, и я стала судорожно выкашливать воду их легких…
   Такое ощущение, что меня смяли, вывернули наизнанку и душат, вцепившись стальными пальцами в горло… Гадость.
   Где – то через полчасика, я, усталая и едва сумевшая отдышаться, бессильно распласталась на кристально – белом песке, у самой кромки воды, из которой появилась на свет.
   Неожиданно послышались чьи – то шаги. Мое тело среагировало так, как никогда раньше не реагировало на чье – то присутствие – я вскочила на ноги и драпанула куда подальше, да с такой скоростью, что мои длинные и еще не просохшие от морской воды волосы летели сзади меня, как хвост несущейся вскачь кобылы. Да что это за идиотизм?! Я всегда считала, что опасность надо встречать лицом к лицу, а не… не так от нее убегать, чтобы сердце и желудок в прятки играть начали! Но…
   Да что ж это такое…
   Сено… Солома. Сено. Солома. Сено. Солома…
   К счастью, долго таких пробежек мое еще не тренированное тело не выдержало и без сил рухнуло в какой – то темноватой и довольно сырой рощице. Деревья сплелись над головой в узорчатый ковер на фоне сапрфирово – голубового неба, на котором кое – где уже начали высыпать искрящиеся звезды. Я лежала на шелковистой траве и глубоко и часто дышала, пытаясь восстановить недостаток кислорода в легких.
   Господи… ну что ж это такое – я ведь совсем им не управляю, этим ненормальным телом?! Или так и должно быть и именно так положено себя вести новорожденным богиням? А, хрен его разберешь. Главное, чтобы сейчас снова от кого – то драпать не пришлось, мои легкие этого не выдержат, а мозги так вообще, судя по ощущениям, сейчас через уши вытекут!
   Стоп. Это что же значит, что тут есть еще кто – то? Так зачем же я тогда от него (или нее, что тоже вероятно) убегала? Это кто – то опасный, что ли? Так пойти и настучать ему по сопатке, чтобы жизнь малиной не казалась и за порядочными богинями не вздумал бегать, маньячина несчастный!
   Неожиданно меня разобрал смех. Милая, однако, получается картинка – новорожденная богиня, которая только начинает познавать окружающий мир и вообще час как на свет родилась… с сознанием меня, родившейся и выросшей в Люберцах где – то через пару сотен тысячелетий! Веселое, однако, сочетание. Да такое, что просто обхохочешься. Я как представлю, что я могу ляпнуть кому – то из жрецов, да на своем родном сленге, так аж тошно становиться… И эти слова потом станут считаться языком богов. То – то я все гадала, почему когда – то давно мат считался священным языком! Не удивлюсь, если мое теперешнее путешествие как – то с этим связано, наверное, чтобы говорить прилично научилась. Но я вроде бы и так это умею… А, ладно. Посмотрим на дальнейшее развитие событий. А вон,кстати, мое тело приметило какой – то ручеек и теперь ползет к нему, чтобы помыться, наверное. Посмотрим, что оно дальше делать будет.
   А вот что – тело разбежалось и с гиком сигануло в ледяную воду. Завопили мы, наверное, на пару, хотя утверждать не рискну. Вода оказалась не просто холодной…
   Достаточно сказать, что у меня оледенели волосы.
   Естественно, выбежала я из воды с такой же скоростью, с какой к ней кинулась. А вы что, на моем месте решили бы в моржа перквалифицироваться? Я что, дура, по вашему, воспаление легких себе зарабатывать? Тут же самых звалящих таблеток ампициллина нет!
   Мое бедное тело грустно уселось на бережку и,стуча зубами, попыталось растереть онемевшие конечности. Получилось плохо. Тогда я, разозлившись, мысленно рявкнула:
   "Веток наломай и костер разожги, дура, а то так и помереть смертью храбрых недолго!". Но я же не думала, что оно меня мало того, что услышит, так еще и послушается!
   Тело послушно поднялось с земли и подошло к ближайшему кусту. Осторожно ухватившись за самый толстенный сук, попыталось его переломить. Бесполезный номер. Тогда я, опять же мысленно, рыкнула: " Маленькие ветки ломай, на этот у тебя сил не хватит!". И что бы вы думали? Оно опять меня послушалось!
   Так что это мне Анкх убедительно доказываал на тему, что мое тело меня даже слушать не будет? Или это была такая шутка юмора, типа хи – хи в духе ха – ха?
   Хрен его поймешь, половинчатого этого. И тело мое тоже, само ничего делать не умеет, как дите малое, честное слово!
   Тело в то время, пока я честила Анхка на все корки, успело обломать почти все сучочки, как голодная коза. Я мысленно указала, что их надо сложить в кучку и вызвать огонь. Опять послушалось. Да у нас так скоро дело на лад пойдет! От пещерного человека мы скоро разовьемся до человека разумного! И поскорей бы…
   Ну, вот и костерок сейчас запалим… только огонь развести – и все пучком будет.
   Телу – то моему, может, холод как по хрену туман, но мне – то все его чувства передаются! Что ж я, спрашивается, мерзнуть должна? Фига с два!
   Так, огонь – это, как я погляжу, на мне… Ну, что ж, давай, тельце, не подведи…
   Заклинаю огонь, подчинись, покорись,
   Воплотись, появившись по слову и делу.
   Разгорайся все ярче, пылай и искрись,
   Обогрев подари охладевшему телу.