Королева Татьяна. Тимур и его команда и вампиры

   Плохо, что нельзя написать папе и все рассказать. Он-то наверняка знает, кто такие «простецы» и где проходит линия «невидимого фронта»…
   Женька вспомнила открытое отцовское лицо, улыбку, сильные руки. Если бы полковник Александров был здесь, он бы подбросил ее высоко-высоко. А потом сказал, что Тимур – никакой не царь или санкюлот, а обыкновенный советский школьник, который тоже готовится к переэкзаменовке по истории. Наверняка он скоро придет сюда со связкой толстенных учебников. Ей просто надо немного подождать.
   Вот так будет лучше всего.
   Сразу стало легко и весело, девочка подошла к штурвалу:
   – Лево руля! Так держать. Курс на невидимый фронт! Папа, мой бриг идет прямо к тебе! – командовала Евгения.
   Завертелось рулевое колесо – сработала сложная система проводов – веревки натянулись и загудели, как канаты в бурю на настоящем морском судне. Она так увлеклась, что не заметила, как появилась и исчезла в просвете между досками мальчишеская голова, блеснули стекла очков.
   Вдруг хрипло зазвонил телефон, она уже потянулась к трубке, но тут же отдернула руку – кто-то больно хлестнул ее ивовой веткой.
   – Ты что! Прекрати орать про невидимый фронт – это военная тайна! – Рядом непонятно откуда возник аккуратно одетый мальчишка и стал оттаскивать наглую девчонку от штурвала. – Дед говорит, всякое упоминание чревато!
   – Ты кто такой? Чем оно чревато? Это наш сад! – Женька отпихнула наглого мальчишку и пригрозила: – Сам уходи отсюда – а то я тебе свешу такую плюху…
   Телефон продолжал захлебываться звонком, по праву хозяйки девочка первой схватила трубку и ответила:
   – Алло! – удивительно, что в таком месте работает телефон, подумала она.
   – Какой балбес подает дикие сигналы и обрывает провода? – кричал в трубке звонкий и резкий голос.
   – Это не балбес, – обиделась девочка. – Это я – Евгения!
   – Сумасшедшая девчонка! – вознегодовал тот же голос. – Брось трубку и беги прочь со всех ног! – В зеленых ветвях мелькали стриженые мальчишеские головы, пилотки и тюбетейки.
   Испуганная девочка попятилась к чердачному окну, а мальчишка-очкарик еще и подтолкнул ее, крикнул вслед:
   – Беги, беги быстрее, а то сейчас примчится Тимка и задаст тебе трепку!
   Она свалилась прямо в высокую траву, раньше чем ее успели заметить подоспевшие мальчишки. Помчалась к дому, заперлась и просидела почти до заката, так и не решив – стоит ли рассказывать сестре о самозваных обитателях сарая.

* * *

   Почти весь день Ольга провела на берегу реки. Летом на пляже у маленькой речной пристани собиралось большинство дачников. Белокожая Ольга разложила полотенце в тени большого платана и стала читать книгу. Потом искупалась, съела мороженое – ребятишки плескались в теплой воде, няньки и бабушки пытались вытащить их на берег, пенсионеры шуршали газетами. У шлагбаума дежурил милиционер. Хулиганистого вида подростки прыгали в воду с мостков и плавали наперегонки.
   Только ее новый знакомый так и не появился среди отдыхающих.
   Ольга, разочарованная и заскучавшая, встряхнула полотенце, оделась и отправилась в колхозный магазин за керосином. Пора было возвращаться домой.

* * *

   Когда Женя все же решилась выбраться на веранду и приготовить чай, из дома напротив – того самого, где она провела беспокойную ночь и набедокурила с утра, – вышел и направился к их даче вальяжный Некто: тот самый, который вчера вечером подсказал ей, как быстрее попасть на дачу. Только сегодня незнакомец сменил безупречный костюм на шелковую рубашку и жилет. Через его руку было переброшено легкое летнее пальто, а глаза прикрыты темными очками.
   Незнакомец остановился у калитки и окликнул ее с непривычным акцентом:
   – Эфгения?
   Женька заерзала на стуле – выходит, она устроила разгром на даче у этого приятного человека? Очень нехорошо получилось. Наверное, надо во всем признаться и попросить извинения. Пионеры всегда говорят правду! Но вдруг дяденька нажалуется сестре, а Ольга напишет отцу? Девочка вскочила со стула и гордо встала на крыльце:
   – Я – Евгения. Только мне сестра запретила разговаривать с незнакомыми. Вот.
   – Но все знакомые когда-то были незнакомыми? – резонно заметил Некто. – Если вы будете молчать – мы никогда не сможем познакомиться.
   Долго молчать было совсем не в Женькином характере, и она кивнула.
   – Ваша сестра дивно поет оперные партии…
   – Ни в какой опере она не поет, она учится по железобетонной специальности! Ей скоро сдавать экзамен, надо готовиться, а не разгуливать. Срежется!
   – Как жаль. Такой прекрасный, чистый голос… Скажите, где она сейчас?
   – Не знаю, – пожала плечами Женя, – Ольга, дорогой товарищ, старшая и мне не отчитывается. Другое дело, если бы здесь был папа…
   – Ваш папа военный?
   – Да, – утвердительно кивнула девочка и подошла к калитке. Кричать про отца на всю улицу, может, и не следовало, но ей очень хотелось похвалиться. – Он командует бронедивизионом и сейчас на фронте, только я не знаю, где именно.
   – Послушайте, я могу войти и подождать Ольгу? Пригласите меня?
   Девочка замешкалась с ответом – зато протянула руку, чтобы отпереть щеколду и впустить будущего знакомого. Сам временно незнакомый, предугадав ее намерение, приблизился к калитке – воздух наполнился запахом дорогого одеколона, – но тут же отпрянул. На рукаве появилось алое пятно – Женя чуть-чуть не вскрикнула. Но это была не кровь, а всего лишь свежая краска. Кто-то недавно нарисовал на заборе дачи Александровых алую пятиконечную звезду.
   – Черт… – Неизвестно откуда, он, как фокусник, извлек шелковый платок с вышитым вензелем и безуспешно пытался оттереть с одежды краску. – Пентаграмма^[8]. Откуда ей здесь взяться? Я теперь не смогу к вам войти… Извините, Эфгения. Скажите сестре, что я заходил. Бон суар, милая девушка…
   Гость исчез поспешно, словно растаял в сумраке.