Кош Алекс. Огненный факультет

   — Слушай, а ты видел девушку в белом? — спросил я, вертя головой, пытаясь высмотреть ее прекрасные белые одежды.
   Чез не ответил.
   Я повернулся, чтобы понять, почему он молчит. Чез выжидательно уставился на меня.
   — Ты чего?
   Чез еще немного помолчал, а потом ответил.
   — Да вот, думаю, а знал ли я тебя вообще? Вот, кажется, знаешь человека, а тут выясняется, что это вовсе и не так.
   — Не понял.
   — Мне казалось, что ты никогда особенно Академией не интересовался, а тут вдруг выясняется, что ты знаком с лучшими учениками старших курсов, разговариваешь с Великими Ремесленниками. Чего я еще не знаю?
   Я никак не мог придумать, что ответить. В чем-то он конечно прав, но ведь все им перечисленное случилось только сегодня. Этот день вообще какой-то сумасшедший. И, кстати, он до сих пор не знает, о том, что я тоже поступил в Академию. Мой разговор с Ником у входа он, видимо, благополучно пропустил мимо ушей.
   — Ну, я не знаю, как тебе это объяснить…
   — Ну, хоть как-нибудь.
   — В общем, меня приняли в Академию.
   Я говорил, что сегодня явно самый удивительный день?
   Чез долго смеялся. Только слегка отсмеявшись, он спросил:
   — Нет, а если серьезно?
   Если честно, то я обиделся.
   — Я совершенно серьезно.
   — Тебя приняли в Академию? Да ты даже свет-то не с первого раза зажигаешь.
   Я однозначно обиделся.
   — Ну и что?! — взвился я. — Не всем же быть такими непризнанными гениями, как ты!
   Чез опомнился и виновато посмотрел на меня.
   — Извини. Просто с трудом верится.
   — Ты уж поверь! — все еще зло сказал я.
   Сказав это, я повернулся к залу и зло уставился в толпу, невольно перебегая взглядом от одного лица к другому. Я все-таки обиделся и теперь пытался хоть как-то успокоиться.
   Чез положил руку мне на плечо.
   — Да ладно тебе, я рад, что ты поступил, хотя до конца поверить в это пока что не могу. А вообще-то здорово, может быть, даже на одном факультете будем. Ты какой стихие отдал предпочтение, о Высший Ремесленник? — уже с сарказмом добавил он.
   — Всем, — не задумываясь, ответил я. — И вообще, я, как Самый Высший Ремесленник, хотел бы найти себе подходящую девушку на вечер.
   Мой друг широко ухмыльнулся.
   — Узнаю старого доброго Зака. Ну, благо выбор большой. Тут и неотразимая Пети, — он показал пальцем на стройную даму, которая на вскидку была тяжелее меня раз в пять, — и добрая всепонимающая Лиз, и даже розовощекая очаровашка с длинненькими зубками. Кого выбираешь?
   Он даже не подозревал, что попал прямо в цель, ведь именно к розовощекой очаровашке с длинненькими зубками я и собирался подойти. Вот только никак не мог выцепить из толпы ее белые одеяния.
   — Мне пожалуйста последнее и поподробнее, — пробормотал я, скорее себе, нежели Чезу, но он услышал. Слегка гукнув, он немного нелепо похлопал глазами, а потом, опомнившись, добавил:
   — Поподробнее… поподробнее пусть она тебе сама расскажет, тем более, что она сейчас стоит у тебя за спиной.
   Ну конечно, так я и поверил. Хотя, исключительно на всякий случай, я все же повернулся, чтобы проверить.
   — Ой… — выдал я, столкнувшись нос к носу с очаровательно белым личиком моей давешней гостьи.
   — Здравствуйте Закери… хмм… Никерс, если я не ошибаюсь?
   Еще бы она ошибалась.
   — Он самый, — тут же влез Чез. — Перед вами гордость родителей, страсть девушек и любимец Императора нашего, великий (но скромный), сильный (но добрый), красивый (но не самовлюбленный). Ой… да что это я все о себе… Знакомьтесь, это Зак. А вы кем будете мадемуазель?
   Девушка не обратила ни малейшего внимания на моего друга, а все так же вопросительно смотрела на меня.
   — Э… ну да, — невольно ухмыльнулся я. — Но ведь мы уже знакомы, вот только имени вашего я так и не услышал.
   Чез подозрительно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на девушку и, пожав плечами и сказав что-то типа «злые вы, уйду я от вас», пошел в очередной раз обходить зал, в надежде найти совершенно определенную девушку для… ну, просто чтобы найти совершенно определенную девушку.
   — Да уж, нелепо все вышло. Меня зовут Алиса. Я бы хотела извиниться перед вами за то, что случилось днем. В общем, я подумала подойти и извиниться, вот…
   Слегка смутившись, она осеклась и посмотрела на меня. Я стоял, и все так же нелепо ухмылялся. Через пару секунд от моего слегка очарованного мозга пошел импульс к мускулам лица и еще через каких-нибудь десять секунд, я вновь стал выглядеть как относительно нормальный человек.
   — Да что вы, не каждый день в вас стреляют из арбалета. Кстати, он так и лежит у меня дома, если хотите, то можете его сегодня забрать.
   Сказав это, я неожиданно понял, что ляпнул что-то совершенно глупое. И уж совсем не к месту добавил:
   — Хотя, пожалуй, все же не стоит.
   Болван!
   — Ну ладно, — произнесла она, сделав вид, что не услышала моих слов. — Я, пожалуй, пойду, так уж вышло, что я тут персона «нон грато», и вам не следует со мной общаться. Это может слегка навредить репутации вашей семьи.
   Вот о семье ей заикаться не стоило. Как только я подумал о тете и о том, сколько раз в день она мне напоминала о репутации, мною овладела злость. Похоже, все, что интересовало тетю — это только репутация, даже ее собственный племянник для нее ничего не значил, он был для нее всего лишь игрушкой и очередной составляющей ее репутации.
   Признаюсь, я и не собирался отпускать Алису, но тут в меня словно бес вселился. Очень кстати заиграла музыка и я, молча протянув руку, предложил ей потанцевать.
   Естественно, она не отказалась.
   Очень кстати, как я впоследствии заметил, вокруг нас было немало свободного пространства. По всей видимости, люди намеренно игнорировали мою новую подружку, и я невольно оказался в атмосфере отчуждения вместе с ней. Хотя музыка и играла, никто кроме нас танцевать не намеревался. Мы, воспользовавшись некоторой свободой передвижения, выполнили несколько танцевальных па, и неожиданно к нам начали присоединяться другие пары. Опять таки, впоследствии у меня возникло подозрение, что первой присоединившейся парой были Чез и Натали, но сказать точно уже ничего нельзя. Так мы и протанцевали некоторое время. Должен сказать, что танцевала она божественно: отдаваясь ритму, она была податлива и улавливала любое мое движение. Ее белые одежды, развиваясь, делали ее воздушной и создавали ощущение полета.
   Но вот музыка закончилась, и мы молча отошли к стенке. Естественно, пространство вокруг нас тут же оказалось на удивление свободно. Хорошо, что я выбрал уже привычное мне место за фикусом, что скрывал нас хотя бы от половины любопытных взглядов.
   Слегка отдышавшись, девушка произнесла:
   — А вы неплохо танцуете, вот только чувство ритма вас немного подводит.
   Я уже собрался разразиться речью, повествующей о том, что меня учили танцевать самые лучшие учителя столицы, но тут заметил, в ее глазах веселые искорки.
   — Да, к следующему разу я постараюсь исправиться, — смиренно ответил я.
   — Уж постарайтесь, — очаровательно улыбнулась она. — Вот только боюсь, его не будет. Вы не обратили внимания на взгляды, которые бросала на вас ваша тетя.
   — Какая тетя? Нету у меня никакой тети. И вообще, хватит вам на вы ко мне обращаться.
   Алиса пожала плечами.
   — Хорошо, тем более у нас не принято обращаться на вы.
   — У кого у нас? — поинтересовался я.
   — У вампиров, у кого же еще. У нас все по-другому, — слегка задумчиво проговорила девушка.
   Я невольно вспомнил старые легенды из детства. В них было что-то о жизни вампиров: что-то о кровном родстве, кто-то там над кем-то хозяин. Кто их там разберет…
   — И каково это… быть вампиром? — неожиданно для самого себя спросил я.
   Девушка пожала плечами и задала мне ответный вопрос:
   — А каково быть человеком?
   — Нормально, — слегка опешив, ответил я. — Человек, он и в Шатере человек.
   — Вот и вампир, он и в Шатере вампир, — слегка раздраженно ответила Алиса, явно не желая продолжать эту тему.
   — Понятно… — потянул я.
   Разговор сам собой захлебнулся, но я не желал сдаваться и когда я уже почти нашел тему для разговора, Алиса неожиданно меня поцеловала. Просто так, ни с того ни с сего. Нет, я конечно не против, но зубки-то острые и, естественно, губу я с непривычки (я исправлюсь!) рассек. Когда она, наконец, отстранилась, я многозначительно выдал:
   — Ой…
   — Ты меня извини, — неожиданно нейтральным тоном (если учесть, что мы только что целовались, то это довольно странно) произнесла она. — Ничего личного, просто мне было необходимо кое-кого разозлить.
   — Да ничего, — промямлил я. — Если что, всегда обращайтесь.
   — Еще увидимся, — кинула мне девушка и неожиданно выскользнула из-за фикуса, тут же исчезнув из моего поля зрения.
   Я возвел глаза к небу (в данном случае к потолку), и поинтересовался у кого-то там наверху (не на потолке, а не небе), за какие прегрешения на меня все это свалилось. Мне даже показалось, что на потолке неожиданно задвигались тени, будто поддерживая меня, или наоборот, предупреждая…
   Прошло некоторое время, прежде чем я смог мыслить довольно-таки здраво. Что же это меня дернуло? Я и танцевать-то не очень люблю. И почему она так неожиданно ушла, оставив меня в некотором сметеньи чувств?
   — Ну, теперь держись, — произнесла красная физиономия Чеза, появившаяся из-за фикуса. — Ты уже решил, какую смерть изберешь? Можешь смело отдаться Шатерской Инквизиции, я думаю, что по сравнению с тем, что с тобой сделает тетя, их пытки покажутся детскими играми.
   Поскольку я еще не совсем отошел от некоторого замешательства, то решил промолчать. Тем более что мне стало, мягко говоря, не до шуток. Зная тетю, можно и в правду решить сделать харакири (что бы это ни было)… Стоп, а что такое это «харакири»? Откуда я слово-то взял? Ах да, припоминаю что-то. Кажется я слышал что-то подобное в одном из своих снов…
   Нет, мне сейчас не о снах надо думать. Что там с тетей-то случилось?
   Я с некоторым усилием вышел из глубокой задумчивости и сфокусировал внимание на голосе Чеза.
   — … И что же она видит, когда подходит к своему любимому племянничку? Он целуется с той, от которой отворачиваются даже самые непредрассудительные люди. А когда она решает объяснить нахалке, что ее поведение как минимум недостойно, она получает в ответ заявление о том, что свадьбу вы назначили на третий месяц весны. Что вы на это скажете, будущий отец маленьких вампирчиков?
   Будущий отец потерял пока еще толком не обретенный дар речи.
   Какая свадьба? Я что-то пропустил? Да тетю же удар хватит… если уже не хватил. А если не хватил, то, значит, хватит меня и не без ее помощи.
   — Ээ… Чез, а она очень… злая? — чуть ли не заикаясь, спросил я.
   — Злая? Ну, как тебе сказать… Я бы сказал в бешенстве, мечет молнии, готова порвать тебя голыми руками, пышет…
   — Хватит! — скривился, я, почувствовав нечто, сродни зубной боли. — Я уже понял.
   Чез улыбнулся, но уже сочувствующе.
   — Ничего, могу тебя слегка успокоить. Разборки переносятся на завтра, потому что сейчас все посторонние зал освобождают, и остаются только поступившие. Дерзай, авось тебя по пути к дому пришьют воры (это шутка, потому что последнего вора в городе повесили еще лет двести назад) и не придется объясняться с тетей.
   Как ни странно, но легче мне от его слов не стало.
   — Слушай, а ты и вправду жениться собрался? — неожиданно спросил Чез.
   Если бы взгляды могли убивать, Чез уже лежал бы растерзанным на очень мелкие кусочки.
   — Понял, понял. Ну, хоть пригласи на свадьбу-то.
   Я дернулся, чтобы дать ему пинка, но он тут же отпрыгнул, а высовываться из-за фикуса я пока побоялся. Как я понял, еще не все лишние вышли. Для меня, конечно же, самой лишней была на данный момент моя собственная тетя.
   Я аккуратно выглянул из-за спасительного растения. Кое-кто остался сидеть за столами, но основная масса двигалась к выходу. Опасливо оглядываясь по сторонам, я чуть ли не на цыпочках двинулся к главному столу и, надо же такому случиться, столкнулся нос к носу с Лиз и Натали.
   — Выход в той стороне, — заметила Лиз, показав пальцем мне за спину.
   — Очень рад, что ты знаешь, куда идти, — натянуто улыбнулся я, опасливо оглядываясь по сторонам.
   — Ну, так двигай к выходу, — уперлась в мою грудь ручкой навязчивая девушка. — Тебе здесь не место.
   Натали неуверенно дернула Лиз за рукав.
   — Мне кажется, Чез говорил, что Закери тоже поступил в Академию…
   Лиз расхохоталась мне в лицо. Почему именно мне в лицо? Я-то при чем? Это Натали сказала…
   — Да он свет-то не с первого раза зажигает. — Это она уже Натали.
   Вот ведь… До сих пор все этот случай все вспоминают и к месту и не к месту. Между прочим, я тогда подвыпивши был… и на ногах едва стоял, куда уж свет-то зажигать…
   — Но Чез говорил… — стояла на своем Натали.
   — Чез тебе наговорит, — отмахнулась Лиз. — Он тебе такого наговорит, лишь бы в постель затащить.
   Тут уж я не выдержал.
   — Лиз, весь лишний народ уже вышел. Гуляй-ка и ты отсюда.
   Лицо девушки стало пунцовым. Зло сверкнув глазами, она чуть ли не строевым шагом направилась к ближайшему Учителю Ремесленнику. Натали (вот хорошая девочка) виновато улыбнулась мне, и пошла к выходу, решив не ждать свою «подругу». Тем временем ее подруга делала все возможное, чтобы унизить меня. Вернее попытаться унизить.
   Громко, так, чтобы ее слышали все окружающие, она начала на меня жаловаться:
   — Простите, вон тот молодой человек не поступил в Академию, но категорически отказывается покидать зал.
   Ремесленник, как мне показалось озадаченно, посмотрел на девушку, пытаясь понять, что собственно, она от него хочет. Лиз перешла от театральных эффектов к действиям, и зашептала что-то на ухо Ремесленнику. Тот пожал плечами, и повернулся в мою сторону.
   В дородной фигуре, я к немалой радости узнал уже знакомого мне Ремесленника — Шинса, который сегодня на площади так переживал из-за вампирши.
   Лиз взяла все еще ничего не понимающего Ремесленника под руку, и победным шагом устремилась ко мне.
   — Вот этот молодой человек… — начала Лиз, подойдя ко мне, и ткнув в меня пальцем.
   На лице Ремесленника промелькнуло узнавание.
   — Да, молодой человек, проходите на свое место. Вы задерживаете остальных поступивших, впредь советую вам быть пошустрее. Если я не ошибаюсь, вы будете обучаться на моем факультете?
   Я на всякий случай кивнул, хотя понятия не имел, какой именно факультет представляет этот Ремесленник.
   — Давайте, давайте. Шевелитесь, — махнул рукой Ремесленник, и повернулся к Лиз. — Так что вы хотели сказать, девушка?
   Девушка покрылась красными пятнами и просто беззвучно открывала и закрывала рот.
   Мне так и хотелось показать Лиз язык, но я сдержался и степенно проследовал к столу, краем взгляда проследив за суетливым уходом противной девушки.
   Не прошло и пары минут, как двери были закрыты и в зале остались только поступившие и Высшие Ремесленники. Ученики сидели в соседнем помещении, но и они иногда показывались из-за двери, ведущей в их зал.
   Люди (и вампирша), не торопясь, рассаживались за главным столом. По моим догадкам, мест должно было быть около двухсот, плюс минус десять.
   Я проследовал к месту за столом, которое мне заблаговременно занял Чез. К сожалению, по закону вселенской подлости, недалеко от нас оказались и дружки Лиз. Они, как и все присутствующие, стали невольными свидетелями сцены, устроенной Лиз. Взгляды, бросаемые на меня ее кавалером, не предвещали ничего хорошего, то же самое можно было сказать и про взгляды кавалера (я надеюсь уже бывшего) Натали, достающиеся Чезу. Впрочем, ни Чеза, ни меня, эти взгляды ничуть не смущали.
   Я нашел взглядом белую фигуру, сидящую по левую руку от меня через человек восемь, и наткнулся на насмешливый взгляд Алисы. Она мне подмигнула и нарочито медленно отвернулась. Как там говорили? Любая девушка — это тайна, и ее помыслы — загадка, причем чаще всего загадка и для нее самой. Ой, какая точная поговорка…
   Едва я сел за стол, как сверху раздался уже знакомый по первому испытанию механический голос:
   — Приветствую поступивших. Это ваш последний вечер свободы и надеюсь, что вы им насладились в полной мере.

Действие 6

   Уй как насладились. Я еще никогда в жизни так не наслаждался. Как бы теперь из этого наслаждения выпутаться?
   — Как вам уже известно, вы — поступившие. Это звание дается всего на один день, потому что уже к утру, вы станете адептами, или учениками, кому как удобнее называться. В чем разница? Все очень просто. Поступившие обладают всеми правами обычного гражданина Империи, а вот ученики не имеют никаких прав. Даже право на жизнь вам придется заслужить, не говоря уже о еде и прочем.
   Голос затих, и в зале повисло молчание. Кто-то нервно хихикнул. Ремесленники, как ни в чем небывало, сидели за своим столом и с некоторым интересом наблюдали за тем, что твориться за столом поступивших. А за нашим столом, как ни странно, ничего особенного не творилось. Все молча сидели и ждали продолжения. Если кто-то хотел напугать нас своими словами, то у него явно ничего не получилось.
   — Вы переедете в башню еще до восхода солнца, с восходом начнется ваше ученичество. Продлится оно всего один день по внешнему времени, и ровно три месяца по внутреннему времени Академии. Затем, после однодневного перерыва, во время которого вас отпустят в город, наступит вторая стадия обучения, для вас она продлится ровно один день, но в окружающем мире пройдет ровно три месяца. Это сделано не просто так. Вы должны понять, что отныне выше простых людей, и с каждым днем вы будете возвышаться над ними все больше и больше. Но не забывайте, что чем больше знаний и силы, тем больше ответственности. Вы выше, но не лучше. Вы такие же люди, но в отличие от других Ремесленники должны человечеству гораздо больше. Отныне вы становитесь рабами: рабами знания и рабами правил, рабами силы и рабами совести. Вы становитесь рабами Ремесла!
   В зале опять повисла тишина. Не знаю как остальным, а мне было все равно, чьим я там стану рабом. Единственное, что радовало, так это то, что домой мне вроде бы возвращаться не придется… целый день? Или целых три месяца? Уж и не знаю как правильнее.
   — Далее, перед тем, как вы разойдетесь, чтобы познакомиться с Деканами своих факультетов, можете задавать вопросы. Предупреждаю сразу, на глупые вопросы не отвечаю.
   Как я и подозревал, тут же поднялся шум, как на базарной площади. Что интересно, каждый задавал вопросы, и каждый получал ответы. При этом, другие могли слышать только вопросы, которые произносились в слух, ответы же явно предназначались только задавшим вопрос. Однако я это заметил далеко не сразу и еще некоторое время пытался вслушаться в сумятицу, царившую вокруг.
   Наконец не выдержав, я все же задал мучивший меня вопрос:
   — Мы домой-то будем возвращаться?
   — Вы вернетесь домой только для того, чтобы забрать необходимые вещи, — был мне монотонный ответ.
   Я невольно задумался. А что меня еще интересует? Ах да… слово такое странное…
   — Что такое «харакири»?
   — Вопрос неясен.
   Мне показалось, или в механическом голосе появилось некоторое замешательство?
   — Хорошо, — пробормотал я, — тогда расскажи о сенситивном шоке.
   — В доступе отказано, — издевательски ответил механический голос и тут уже послышался знакомый мне голос Ромиуса. — Хватит задавать слишком умные вопросы, не смущай бедный «автомаг», он, между прочим, почти живой. Задавай вопросы, связанные с поступлением.
   Я не стал указывать дяде на то, что вопрос о сенситивном шоке именно с поступлением и связан. Он же все-таки Высший Ремесленник.
   — Простите, — ответил я то ли странному «автомагу», то ли дяде.
   А о чем тогда спрашивать-то?
   — Кстати, а почему перед нами не выступил Глава Академии? — неожиданно вспомнил я.
   — Потому что у Академии нет главы, — охотно ответил «автомаг».
   — Как нет? — опешил я.
   — Вопрос не ясен.
   — А почему нет? — поправился я.
   — Потому что эта должность была упразднена триста лет назад.
   И чего Чез решил в таком случае, что перед нами будет выступать Глава Академии? Если такой должности уже давным-давно нет… А! Наверное, у него устаревшие сведения, надо будет обязательно рассказать ему об этом.
   Что удивительно, больше ни одного вопроса у меня не возникло. Я посидел еще несколько минут до тех пор, пока не начали иссякать вопросы остальных поступивших. Когда стих последний вопрос, механический голос произнес:
   — После беседы с Деканом, вы можете проследовать в свои дома, для взятия необходимых вам вещей, ровно за час до рассвета все вы должны находиться во дворе Академии. Кто не придет вовремя — лишится своего места и не сможет участвовать в повторном принятии уже никогда. А сейчас прошу пройти к местам средоточения своих стихий.
   Как я подозреваю, за всю историю Академии еще никто не опаздывал. Надеюсь, что я не стану первым? Но о чем это я думаю? Мне кажется, что Ромиус говорил что-то о стихии огня… кажется…
   Люди начали вставать, и я тоже быстро вскочил со своего места, чтобы не возбуждать лишних подозрений. Я уже начал нервничать, когда увидел Ромиуса. Он кивнул мне на самый дальний от меня угол, и мне ничего не оставалось, кроме как проследовать туда.
   — Зак, — шепнул все еще толкающийся рядом со мной Чез. — Я в дальний угол, там, кажется, собираются знакомые мне лица из моей стихии. А ты куда приписан?
   — Туда же, — без особого оптимизма ответил я.
   — Так это же здорово!
   — Пошли, — подтолкнул я друга, и мы начали проталкиваться к стоящему в дальнем углу Великому Ремесленнику.
   Подойдя, я слегка удивился, потому что: во-первых, увидел там же Алису и, во-вторых, потому что нашим Деканом оказался тот самый толстячок, так удачно отбривший Лиз. Кстати, он же так активно протестовал против принятия вампирши… понятно почему, она же у него учиться будет… что, в общем-то, приятно.
   Когда вокруг Ремесленника собралось некоторое число принятых — порядка пяти десятков — он начал свою речь:
   — Итак, дорогие мои ученики, меня зовут…
   — Шинс, — шепнул я Чезу имя, не далее как днем услышанное во дворе Академии.
   — Шинссмус Стидвел, — продолжил Ремесленник. — А вас Закери Никерс, я попрошу не перебивать.
   Я тут же замолчал, хотя, хоть убей, не мог понять, как он меня услышал, и как моя реплика, едва слышная даже мне самому, могла перебить его речь. И уж тем более я не помнил, чтобы был ему представлен.
   Чез промолчал, но его красноречивый взгляд явно спрашивал «А ты откуда знаешь?».
   — Я заведую факультетом стихии огня. Чтобы вам стало понятно, для вас на этот день, растянувшиеся на три месяца, я стану папой, мамой и старшим братом. Если что непонятно — идете ко мне, если что нужно — идете ко мне, если ничего не нужно и все понятно — все равно идете ко мне. Знакомиться с вами мне нужды нет. Всех вас я и так знаю лучше, чем вы сами. Сейчас мне совершенно не хочется тратить на вас свое драгоценное время, так что можете двигать домой, собрать вещи и поспать пару-тройку часов. Но чтобы за час до рассвета все были на месте. Свободны, разойдись, — неожиданно по-солдатски закончил Шинссмус.
   Почему-то вопросов ни у кого не возникло, и все молча двинулись к выходу. Я надеялся перехватить Алису, но она исчезла раньше, чем я успел сделать первый шаг к выходу. Чез подхватил меня под руку и оттащил от общей кучи.