А вот финские ножи, то есть ножи северных евразийских народностей – от западных саамов до дальневосточных коряков, русские считают «своими». Остроконечные формы северных ножей-финок воспринимаются не только как практичные, но и как «красивые». То же можно сказать о лаконичной «прямолинейной красоте» ножей западно-европейского стиля. Германские, шведские, испанские, англо-американские охотничьи ножи (если они действительно высокого качества) по эстетике тоже воспринимаются как свои.
Однако русский стиль приносит в формы охотничьего ножа свои заметные особенности. По сравнению с четкой западноевропейской прямолинейностью, нож, выполненный в русском стиле, имеет загнутое к низу головку рукояти и опущенное острие клинка (фото 41). Так выглядел «подсагайдашный нож» древнего русского лучника. Название этого ножа произошло от слова «сагайдак» – заплечного чехла (налуча) для лука и стрел. Нож был задуман как грозное оружие ближнего боя и представлял собой мощный тесак с широким загнутым внутрь лезвием и подвешивался к поясу с левой стороны от налуча. Подсагайдачный нож формой напоминает знаменитый нож-кхукри – боевой нож из Непала и ряда других стран юго-восточной Азии. Подсагайдашный нож, также как и кхукри, обладает односторонней заточкой клинка на вогнутой его стороне.
В современной интерпретации, не меняя своей основной формы (полумесяца рожками вниз), нож в русском стиле должен быть прежде всего удобным и эффективным режущим, а не рубящим ножом, каким был задуман древний боевой подсагайдачный нож или нож-кхукри. Полотно клинка русского охотничьего ножа должно быть достаточно широкое: отношение ширины клинка к его длине в среднем 1:3, бывает даже соотношение 1:2, но никогда 1:4 и более. Широкое полотно клинка позволяет варьировать крутизну скоса лезвия, а заточка клинка в виде крутой «скинерской дуги» делает русский нож удобным для съема шкур, то есть ножом с отличными режущими качествами. Для лучшей управляемости баланс ножа должен быть смещен в сторону рукоятки, что достигается облегчением толщины клинка к острию, то есть обух, толщина которого максимальна в пяте клинка, сходит на нет к острию. Именно такая форма клинка и рукояти соответствуют образу русского охотничьего ножа. Конечно, это не стандарт, а лишь некоторые стилевые особенности русского ножа.
Клинок ножа, выполненный в своем национальном стиле, может быть изготовлен из любой стали, обеспечивающей хорошие режущие свойства. Однако русский нож отличает совсем тусклый отблеск клинка. Более того, клинок настоящего русского ножа предпочитают ковать из литого булата или многослойного Дамаска. В России отношение к таким клинкам было всегда самое уважительное. Ведь для человека важно, чтобы клинки были не только твердыми и гибкими, но и узорчато-красивыми. Недаром все русские былинные богатыри были вооружены легендарными булатными мечами.
В архитектуре есть такое ключевое понятие – «золотое сечение», которое определяет гармоничные («красивые») пропорции, заложенные в общепризнанные шедевры мировой архитектуры.
Охотничий нож можно назвать «красивым», если в его размерах тоже соблюдается «золотое сечение», то есть соотношение длины рукояти и длины клинка отражено замечательной непрерывной «дробью гармонии»: 1/1, 1/2, 2/3, 3/5, 5/8, 8/13, 13/21, 21/34 и т.д. Приведенный здесь ряд «гармоничных дробей» образуется так: в каждой последующей дроби знаменатель становится числителем, а в знаменатель идет сумма числителя и знаменателя предшествующей дроби.
Почему именно такие пропорции являются наиболее гармоничными, отчего они названы «золотыми»? Полная загадка! Начиная с древних греков, люди пытались раскрыть эту тайну. Над обоснованием пропорций красоты и гармонии бились ученые и художники эпохи Возрождения, среди них и гениальный Леонардо да Винчи, который и ввел термин «золотое сечение».
Наличие такой пропорции «красоты» объявлялось то божественным провидением, то дьявольской мистикой. Тщетно! Объяснения так до сих пор нет, как тщетны до сих пор интеллектуальные усилия «проверить алгеброй гармонию».
Соотношение рукояти и клинка в гармоничной пропорции 1/1 (длина рукояти соизмерима с размером клинка) обеспечивает ножу «красоту практичности» – хороший баланс ножа при резании. Для рубящего ножа необходим другой баланс, то есть для хорошей рубкости размер клинка должен быть минимум в два раза длиннее рукояти ножа (дробь 1/2). Если же клинок длиннее рукояти более чем в два раза, то, безусловно, его рубкость усиливается, но по внешнему виду это уже и не нож вовсе, а тесак, кинжал, кортик или даже полусабля.
Однако «самым красивым» будет только тот нож, в котором соблюдена «углубленная золотая пропорция», где соотношение размеров рукояти и клинка составляет 2/3 (и более точно – 3/5, 5/8 и т.д.), то есть клинок (вместе с пятой) в «самом красивом» ноже должен составлять ровно 62,5% общей длины ножа. Если обычно размер рукояти охотничьего ножа около 10 см, то длина идеального клинка должна составлять около 16 см. Именно такая пропорция в соотношении «клинок – рукоять» обеспечивает и режущие, и рубящие свойства ножа, и гармоничный образ грозного колющего оружия.
Более того, характерная точка изменения конфигурации клинка (выемка-щучка, ятаганный скос и т п.), что диктуется обеспечением хорошего баланса ножа, уместна на расстоянии ровно 2/3 от рукояти. Именно такие соотношения в форме клинка воспринимаются гармонично и создают образ «красивого ножа».
Несколько слов о ножнах «красивого ножа», ведь ножны во многом определяют его национальное лицо. Красивый охотничий нож может быть только в кожаных или деревянных ножнах – никаких пластмасс и заменителей. И, конечно же, на красивых ножнах не должно быть никаких застежек, кнопок и липучек!
Нарядные ножны, обтянутые лосиным камусом, они как бы подчеркивает русский стиль ножа. Чтобы русский нож (в форме полумесяца «рожками вниз») надежно фиксировался в ножнах, внутри у самого устья монтируется небольшой металлический зубец, а в пяте ножа со стороны лезвия должна быть предусмотрена выемка соответствующего размера. Когда нож помещен в ножны до упора, то коротким движением рукояти в сторону лезвия выемка садится на зубец. На таком принципе крепится в ножнах нож-кхукри. Переворачивай и тряси нож как хочешь, он не выпадет из ножен. А вытащить нож из таких ножен удобно даже в толстых рукавицах: чуть сдвинул рукоятку вперед – и, пожалуйста, извлекай нож.
В итоге получается, что красивый охотничий нож в русском стиле, это тот нож, который имеет право на русской охоте дополнить замечательный натюрморт: простая закуска, разложенная на пеньке, чарка водки, которая выпивается «на кровях», а рядом нож с клинком длиной в 15-16 см из кованой узорчатой стали, с рукояткой из наборной бересты и помещенный в надежные ножны, обшитые лосиным камусом.
Да, красота охотничьего ножа – это, прежде всего, соответствие национальному стилю и гармоничность пропорций. Но не только! Изящество форм и линий ножа, в первую очередь, подчеркивают красоту его функциональной полезности. Недаром дизайнеры утверждают, что некрасивый корабль обязательно утонет, а некрасивый самолет неизбежно разобьется. Такова красота утилитарной и функциональной полезности вещи. Однако с того самого момента, как только человек появился на планете (убедительная гипотеза, что это произошло 150 – 200 тысяч лет назад в центре африканского континента), он занялся украшательством. Иначе говоря, обезьяна стала человеком вовсе не потому, что научилась изготавливать утилитарные орудия труда, как нас долго убеждали товарищи Маркс и Энгельс. Чтобы стать людьми, наши пра-пра-предки начали хоронить своих сородичей и ставить надгробья, мужские особи надели штаны, чтобы прикрыть срам, а женщины нацепили на себя первые украшения. То есть, люди осознали себя людьми лишь тогда, когда в их сознании возникло понятие «красоты».
С древних времен люди украшали свое оружие – прямые мечи и кривые сабли, литые пушки и кремневые ружья. Разве оттого, что кинжал причудливо украшен, он станет «лучше» колоть, а ружье с богатой гравировкой будет точнее стрелять? Конечно, нет! Люди всегда украшали и будут украшать необходимые им в жизни вещи. Почему? Просто человек не может жить без «красоты», той самой «красоты», как ее понимает не только лично он, но и целые народности и нации. Не может – и всё тут!
Красота оказывается важнее и практической полезности, и голой целесообразности. Так что именно Красота (с большой буквы) «спасет мiръ», а вовсе не научно-технический прогресс.
Как в древности, так и теперь мастера-оружейники при изготовлении холодного оружия всегда как-то украшают его: гравируют клинок, выбирают красивую текстуру дерева для рукоятки, наносят орнамент на обоймицу ножен. В эти украшения мастер вкладывает свое понятие красоты и свою душу.
Свой особенный стиль имеет сувенирное холодное оружие златоустовских мастеров. Украшением первых видов златоустовского оружия занимался потомственный немецкий оружейник Вильгельм Шааф и его сын Людвиг, которых император Александр Первый пригласил на работу в Россию. Позже замечательные образцы холодного оружия создавали русские мастера Иван Бояршинов и Иван Бушуев. Златоустовские мастера создавали и создают сейчас настоящие произведения оружейного искусства, используя технологию «синения» и насечку золотом на булатных клинках. О работе златоустовских кузнецов слагались легенды. «Иной раз такой узор старинного мастерства на ноже покажут, что по ночам тот узор тебе долго снится», – писал уральский сказитель Павел Бажов о златоустовских клинках.
В России ножи и кинжалы, богато отделанные серебром, ассоциируется с Кавказом. В дагестанском селении Кубачи, где трудятся знаменитые мастера-оружейники и ювелиры, домики-сакли, как пчелиные соты лепятся по склону горы: крыша нижнего дома служит как бы террасой для верхнего жилища. Отовсюду доносится мелодичный звон металла о металл, это кубачинские мастера начали свой трудовой день.
В местном музее хранятся богато украшенные старинные шашки, сабли и кинжалы с насеченными на клинках изречениями из Корана. Совсем как у М. Ю. Лермонтова:
Обильная гравировка охотничьего ножа-сувенира (изящная или безвкусная – это другой вопрос) чаще всего воспроизводит сцены из охотничьей жизни, птиц, зверей. Или изображение горы Фудзи, как это делают для сувенирных японских ножей. По сути, обильная гравировка клинка предупреждает потенциального покупателя: это не рабочий нож, а всего лишь сувенир. И не надо предъявлять к этому ножу утилитарные требования.
То же самое можно сказать и о вычурной рукояти ножа-сувенира, которые часто покрывают замысловатой резьбой или рельефным рисунком. При работе таким «красивым ножом» в узорах неизбежно скапливается грязь. Не говоря уже о том, что такая рукоять врезается в ладонь. Как можно работать рукоятью многопредметного ножа, если в нее помещена масса всяческих инструментов? Например, в книгу рекордов занесен складной нож, изготовленный в Англии, в рукоять которого помещено 1822 предмета. Ну как таким ножом работать? Его практическая ценность равна нулю, зато такой нож ценен как музейный экспонат – символ человеческой изобретательности и мастерства.
А ножны вообще не нужны охотничьему красивому ножу-сувениру! Ведь он предназначен не для того, чтобы носить его с собой на охоте или рыбалке, а для того, чтобы им любоваться!
В ноже-сувенире постоянно должна быть на виду гравировка и отделка клинка. Поэтому место ножу-сувениру не в ножнах, а на медальоне, висящим на стене, или на подставке, водруженной на полку камина, или в футляре с бархатной обивкой. Так должны выглядеть так называемые «кабинетные ножи», для которых дизайн и качественный материал подставки, медальона или футляра гораздо важнее твердости, упругости и остроты клинка. Такой нож существует не как верный помощник охотнику, а только лишь как декоративный символ холодного оружия и охоты.
Коллекция и арсенал
Однако русский стиль приносит в формы охотничьего ножа свои заметные особенности. По сравнению с четкой западноевропейской прямолинейностью, нож, выполненный в русском стиле, имеет загнутое к низу головку рукояти и опущенное острие клинка (фото 41). Так выглядел «подсагайдашный нож» древнего русского лучника. Название этого ножа произошло от слова «сагайдак» – заплечного чехла (налуча) для лука и стрел. Нож был задуман как грозное оружие ближнего боя и представлял собой мощный тесак с широким загнутым внутрь лезвием и подвешивался к поясу с левой стороны от налуча. Подсагайдачный нож формой напоминает знаменитый нож-кхукри – боевой нож из Непала и ряда других стран юго-восточной Азии. Подсагайдашный нож, также как и кхукри, обладает односторонней заточкой клинка на вогнутой его стороне.
Фото 41. Русский стиль
Можно сказать так: форма русского ножа такова, что клинок вместе с рукоятью образует как бы «полумесяц», но не такой как у японской катаны или аигути – рожками вверх, а по-русски – полумесяц рожками вниз, то есть вид убывающей луны.В современной интерпретации, не меняя своей основной формы (полумесяца рожками вниз), нож в русском стиле должен быть прежде всего удобным и эффективным режущим, а не рубящим ножом, каким был задуман древний боевой подсагайдачный нож или нож-кхукри. Полотно клинка русского охотничьего ножа должно быть достаточно широкое: отношение ширины клинка к его длине в среднем 1:3, бывает даже соотношение 1:2, но никогда 1:4 и более. Широкое полотно клинка позволяет варьировать крутизну скоса лезвия, а заточка клинка в виде крутой «скинерской дуги» делает русский нож удобным для съема шкур, то есть ножом с отличными режущими качествами. Для лучшей управляемости баланс ножа должен быть смещен в сторону рукоятки, что достигается облегчением толщины клинка к острию, то есть обух, толщина которого максимальна в пяте клинка, сходит на нет к острию. Именно такая форма клинка и рукояти соответствуют образу русского охотничьего ножа. Конечно, это не стандарт, а лишь некоторые стилевые особенности русского ножа.
Клинок ножа, выполненный в своем национальном стиле, может быть изготовлен из любой стали, обеспечивающей хорошие режущие свойства. Однако русский нож отличает совсем тусклый отблеск клинка. Более того, клинок настоящего русского ножа предпочитают ковать из литого булата или многослойного Дамаска. В России отношение к таким клинкам было всегда самое уважительное. Ведь для человека важно, чтобы клинки были не только твердыми и гибкими, но и узорчато-красивыми. Недаром все русские былинные богатыри были вооружены легендарными булатными мечами.
В архитектуре есть такое ключевое понятие – «золотое сечение», которое определяет гармоничные («красивые») пропорции, заложенные в общепризнанные шедевры мировой архитектуры.
Охотничий нож можно назвать «красивым», если в его размерах тоже соблюдается «золотое сечение», то есть соотношение длины рукояти и длины клинка отражено замечательной непрерывной «дробью гармонии»: 1/1, 1/2, 2/3, 3/5, 5/8, 8/13, 13/21, 21/34 и т.д. Приведенный здесь ряд «гармоничных дробей» образуется так: в каждой последующей дроби знаменатель становится числителем, а в знаменатель идет сумма числителя и знаменателя предшествующей дроби.
Почему именно такие пропорции являются наиболее гармоничными, отчего они названы «золотыми»? Полная загадка! Начиная с древних греков, люди пытались раскрыть эту тайну. Над обоснованием пропорций красоты и гармонии бились ученые и художники эпохи Возрождения, среди них и гениальный Леонардо да Винчи, который и ввел термин «золотое сечение».
Наличие такой пропорции «красоты» объявлялось то божественным провидением, то дьявольской мистикой. Тщетно! Объяснения так до сих пор нет, как тщетны до сих пор интеллектуальные усилия «проверить алгеброй гармонию».
Соотношение рукояти и клинка в гармоничной пропорции 1/1 (длина рукояти соизмерима с размером клинка) обеспечивает ножу «красоту практичности» – хороший баланс ножа при резании. Для рубящего ножа необходим другой баланс, то есть для хорошей рубкости размер клинка должен быть минимум в два раза длиннее рукояти ножа (дробь 1/2). Если же клинок длиннее рукояти более чем в два раза, то, безусловно, его рубкость усиливается, но по внешнему виду это уже и не нож вовсе, а тесак, кинжал, кортик или даже полусабля.
Однако «самым красивым» будет только тот нож, в котором соблюдена «углубленная золотая пропорция», где соотношение размеров рукояти и клинка составляет 2/3 (и более точно – 3/5, 5/8 и т.д.), то есть клинок (вместе с пятой) в «самом красивом» ноже должен составлять ровно 62,5% общей длины ножа. Если обычно размер рукояти охотничьего ножа около 10 см, то длина идеального клинка должна составлять около 16 см. Именно такая пропорция в соотношении «клинок – рукоять» обеспечивает и режущие, и рубящие свойства ножа, и гармоничный образ грозного колющего оружия.
Более того, характерная точка изменения конфигурации клинка (выемка-щучка, ятаганный скос и т п.), что диктуется обеспечением хорошего баланса ножа, уместна на расстоянии ровно 2/3 от рукояти. Именно такие соотношения в форме клинка воспринимаются гармонично и создают образ «красивого ножа».
Несколько слов о ножнах «красивого ножа», ведь ножны во многом определяют его национальное лицо. Красивый охотничий нож может быть только в кожаных или деревянных ножнах – никаких пластмасс и заменителей. И, конечно же, на красивых ножнах не должно быть никаких застежек, кнопок и липучек!
Нарядные ножны, обтянутые лосиным камусом, они как бы подчеркивает русский стиль ножа. Чтобы русский нож (в форме полумесяца «рожками вниз») надежно фиксировался в ножнах, внутри у самого устья монтируется небольшой металлический зубец, а в пяте ножа со стороны лезвия должна быть предусмотрена выемка соответствующего размера. Когда нож помещен в ножны до упора, то коротким движением рукояти в сторону лезвия выемка садится на зубец. На таком принципе крепится в ножнах нож-кхукри. Переворачивай и тряси нож как хочешь, он не выпадет из ножен. А вытащить нож из таких ножен удобно даже в толстых рукавицах: чуть сдвинул рукоятку вперед – и, пожалуйста, извлекай нож.
В итоге получается, что красивый охотничий нож в русском стиле, это тот нож, который имеет право на русской охоте дополнить замечательный натюрморт: простая закуска, разложенная на пеньке, чарка водки, которая выпивается «на кровях», а рядом нож с клинком длиной в 15-16 см из кованой узорчатой стали, с рукояткой из наборной бересты и помещенный в надежные ножны, обшитые лосиным камусом.
Да, красота охотничьего ножа – это, прежде всего, соответствие национальному стилю и гармоничность пропорций. Но не только! Изящество форм и линий ножа, в первую очередь, подчеркивают красоту его функциональной полезности. Недаром дизайнеры утверждают, что некрасивый корабль обязательно утонет, а некрасивый самолет неизбежно разобьется. Такова красота утилитарной и функциональной полезности вещи. Однако с того самого момента, как только человек появился на планете (убедительная гипотеза, что это произошло 150 – 200 тысяч лет назад в центре африканского континента), он занялся украшательством. Иначе говоря, обезьяна стала человеком вовсе не потому, что научилась изготавливать утилитарные орудия труда, как нас долго убеждали товарищи Маркс и Энгельс. Чтобы стать людьми, наши пра-пра-предки начали хоронить своих сородичей и ставить надгробья, мужские особи надели штаны, чтобы прикрыть срам, а женщины нацепили на себя первые украшения. То есть, люди осознали себя людьми лишь тогда, когда в их сознании возникло понятие «красоты».
С древних времен люди украшали свое оружие – прямые мечи и кривые сабли, литые пушки и кремневые ружья. Разве оттого, что кинжал причудливо украшен, он станет «лучше» колоть, а ружье с богатой гравировкой будет точнее стрелять? Конечно, нет! Люди всегда украшали и будут украшать необходимые им в жизни вещи. Почему? Просто человек не может жить без «красоты», той самой «красоты», как ее понимает не только лично он, но и целые народности и нации. Не может – и всё тут!
Красота оказывается важнее и практической полезности, и голой целесообразности. Так что именно Красота (с большой буквы) «спасет мiръ», а вовсе не научно-технический прогресс.
Как в древности, так и теперь мастера-оружейники при изготовлении холодного оружия всегда как-то украшают его: гравируют клинок, выбирают красивую текстуру дерева для рукоятки, наносят орнамент на обоймицу ножен. В эти украшения мастер вкладывает свое понятие красоты и свою душу.
Свой особенный стиль имеет сувенирное холодное оружие златоустовских мастеров. Украшением первых видов златоустовского оружия занимался потомственный немецкий оружейник Вильгельм Шааф и его сын Людвиг, которых император Александр Первый пригласил на работу в Россию. Позже замечательные образцы холодного оружия создавали русские мастера Иван Бояршинов и Иван Бушуев. Златоустовские мастера создавали и создают сейчас настоящие произведения оружейного искусства, используя технологию «синения» и насечку золотом на булатных клинках. О работе златоустовских кузнецов слагались легенды. «Иной раз такой узор старинного мастерства на ноже покажут, что по ночам тот узор тебе долго снится», – писал уральский сказитель Павел Бажов о златоустовских клинках.
В России ножи и кинжалы, богато отделанные серебром, ассоциируется с Кавказом. В дагестанском селении Кубачи, где трудятся знаменитые мастера-оружейники и ювелиры, домики-сакли, как пчелиные соты лепятся по склону горы: крыша нижнего дома служит как бы террасой для верхнего жилища. Отовсюду доносится мелодичный звон металла о металл, это кубачинские мастера начали свой трудовой день.
В местном музее хранятся богато украшенные старинные шашки, сабли и кинжалы с насеченными на клинках изречениями из Корана. Совсем как у М. Ю. Лермонтова:
В Кубачи для украшения оружия используется особый сплав «чернь», состоящий из серебра, меди, свинца и серы. Чернью по серебру наносится знаменитый кубачинский орнамент – причудливое сплетение стеблей, веточек, листочков, цветочных бутонов, расположенных или симметрично (узор «тутта»), или в виде спирали (узор «мархарай»). Такие образцы уже не просто «холодное оружие», а замечательные произведения декоративно-прикладного искусства. Однако во всем надо знать (чувствовать!) меру. Излишнее и чрезмерное украшательство превращает нож из практичной вещи в предмет декоративный – красивый, но бесполезный. Красивый нож-сувенир, в отличие от обычного рабочего ножа, не предназначен для практической работы, даже несмотря на его изящные формы. Поэтому клинок ножа-сувенира обычно изготавливается из мягкой стали, чтобы нож при его сертификации не сочли холодным оружием.
«Из Корана стих священный
Писан золотом на них…»
Обильная гравировка охотничьего ножа-сувенира (изящная или безвкусная – это другой вопрос) чаще всего воспроизводит сцены из охотничьей жизни, птиц, зверей. Или изображение горы Фудзи, как это делают для сувенирных японских ножей. По сути, обильная гравировка клинка предупреждает потенциального покупателя: это не рабочий нож, а всего лишь сувенир. И не надо предъявлять к этому ножу утилитарные требования.
То же самое можно сказать и о вычурной рукояти ножа-сувенира, которые часто покрывают замысловатой резьбой или рельефным рисунком. При работе таким «красивым ножом» в узорах неизбежно скапливается грязь. Не говоря уже о том, что такая рукоять врезается в ладонь. Как можно работать рукоятью многопредметного ножа, если в нее помещена масса всяческих инструментов? Например, в книгу рекордов занесен складной нож, изготовленный в Англии, в рукоять которого помещено 1822 предмета. Ну как таким ножом работать? Его практическая ценность равна нулю, зато такой нож ценен как музейный экспонат – символ человеческой изобретательности и мастерства.
А ножны вообще не нужны охотничьему красивому ножу-сувениру! Ведь он предназначен не для того, чтобы носить его с собой на охоте или рыбалке, а для того, чтобы им любоваться!
В ноже-сувенире постоянно должна быть на виду гравировка и отделка клинка. Поэтому место ножу-сувениру не в ножнах, а на медальоне, висящим на стене, или на подставке, водруженной на полку камина, или в футляре с бархатной обивкой. Так должны выглядеть так называемые «кабинетные ножи», для которых дизайн и качественный материал подставки, медальона или футляра гораздо важнее твердости, упругости и остроты клинка. Такой нож существует не как верный помощник охотнику, а только лишь как декоративный символ холодного оружия и охоты.
Коллекция и арсенал
Сколько ножей должно быть у охотника? Много! А зачем? Да просто так! Зачем люди держат в шкафу по нескольку рубашек, костюмов и несколько пар обуви? Зачем иметь несколько часов, если все без исключения часы показывают одинаковое время? Когда люди могут позволить себе много всяких лишних вещей, значит, они ведут комфортную жизнь, а не борются за выживание. И никто не ответит на вопрос: а для чего все эти лишние вещи нужны? Ведь, если воспринимать все всерьез, то и никаких вопросов не хватит, чтобы докопаться до сути. И без того забот хватает. Можно сожалеть и морализовать по этому поводу, но это так. Во всяком случае, так живет подавляющее большинство людей в развитых странах.
Всем хорошо известно, что у мужчин существует архаическая потребность в оружии. Наверное, это заложено генетически. Ни один взрослый мужик и ни один мальчишка не пройдет спокойно мимо витрины оружейного магазина. Обязательно остановиться, рассмотрит, задумается, даже если и не собирается ничего покупать (фото 42). Удивительное это чувство – держать в руках оружие! Любой, оценив таинственную тяжесть и холодный блеск клинка, совершенно преображается – крепко сжимаются челюсти, и во взгляде появляется строгость. Ведь в руках ощущается некий сгусток угрожающей силы, а на остроконечном клинке как бы отражается власть над чужой жизнью.
На Кавказе горец носит свой кинжал на поясе совсем не для красоты: если тебя оскорбили, то немедленно должен отомстить! Даже существует такая присказка: «Пристало ли обращаться с жалобой в суд тому, кто носит оружие?» Ведь материальный ущерб от грабежа вполне возместим, а вот потеря достоинства невосполнима. Ведь грабеж и хамство исходят от уверенности, что содеянное останется безнаказанным.
Мужчины во всем мире приобретают, достают, обмениваются или получают в подарок антикварные сабли и сувенирные кинжалы, охотничьи ножи и плотницкие топоры. Что-то для дела, а многое просто так, для коллекции. Аналогично поступают все женщины в мире, когда приобретают или с радостью получают в подарок еще одно колечко с камушком, еще один браслетик или еще один кулончик. Для чего? А чтобы было!
Главным украшением моей коллекции является старинный кавказский кинжал. Его подарил дядя Митя Хромов, когда я был еще школьником. Дядя Митя, в прошлом революционный матрос, потом чекист, занимался во время войны этническими чистками на северном Кавказе и привез оттуда два кинжала. Однажды, будучи после застолья в хорошем настроении, он положил их передо мной и сказал: выбирай – дарю! Один кинжал был в простых кожаных ножнах с рукоятью из слоновой кости, другой – весь серебряный, и ножны, и рукоять. Я выбрал серебряный.
Этот первый экспонат моей будущей коллекции холодного оружия долго висел и пылился на стене в одиночестве. Потом к нему добавился приобретенный по случаю старинный (начала XX века) охотничий кортик из Германии с позолоченной гардой и дужкой. На его клинке были искусно вытравлены силуэты кабанов, оленей, вальдшнепов и глухарей. На самом деле таким золоченым охотничьим кортиком невозможно ни снять шкуру, ни разделать дичь – его лезвие совершенно тупое. Если кому-то в голову придет мысль заточить его, то непременно будет уничтожена часть рисунков на клинке. Такой нарядный кортик существует лишь как атрибут парадной одежды немецких охотников.
После поездки в Дагестан в моей коллекции появился еще один богато отделанный серебром небольшой кинжал современной работы. Продавая, мастер называл его «женским»: клинок довольно короткий, а узор на ножнах точь-в-точь повторяет традиционное украшение кубачинских ювелирных изделий. Головку рукояти этого «женского» кинжала украшает литая голова собаки – символ верности, а наконечник ножен – змеиная головка, символ мудрости.
Стоит только начать что-либо собирать – не остановишься! Из каждого путешествия или служебной командировки я старался обязательно что-нибудь привезти для своей коллекции. Так из ГДР, удачно минуя все пограничные и таможенные досмотры, был привезен нож, у которого рукоять была выполнена в виде ножки косули – с копытцем. После поездки на Байкал в коллекции появился прямой и узкий бурятский нож. Из Средней Азии – ножи с клинками «чует», которые сразу же были изъяты женой для кухонных целей.
Взаимовыгодный обмен с такими же, как и я любителями холодного оружия пополнил коллекцию несколькими экзотическими экспонатами: очищенным от ржавчины австрийским штык-ножом, венгерском кривым засапожным ножом и короткой полусаблей неизвестного происхождения. Как-то случайно в карты был выигран совершенно безвкусный сувенирный то ли меч, то ли палаш. Выбросить это «произведение оружейного искусства» было жалко, а демонстрировать неудобно.
После того как в России стало возможным свободно ездить за рубеж, коллекция пополнилась несколькими ножами-сувенирами: из Таиланда – нож-кхукри с приспособлением для заточки лезвия, размещенным непосредственно в ножнах, из Арабских Эмиратов – кинжал-джамбия в ножнах, наконечник которых круто загнут вверх, из Египта – примитивный кустарный нож с рукояткой из верблюжьей кости.
В 90-х годах российский рынок оккупировали известные испанские фирмы «Denix», «Асеro Toledano», «Art Gladius», которые специализируются на изготовлении копий холодного и огнестрельного оружия и сувенирных доспехов. Поддавшись ажиотажу (стало продаваться все что угодно из старинного холодного оружия!), я приобрел копии английского морского кортика и турецкого ятагана, стилизованную под старину российскую казачью шашку и эсэсовский псевдокинжал с готической надписью. На самом деле, клинки этих копий изготовлялись из мягких материалов – сплава «Zamak» (сплав на основе цинка) и сулумина, а лезвия никогда не затачивались. В отделке копий широко применяются современные материалы: пластмасса под слоновую кость, обоймицы ножен под бронзу и фальшивые самоцветы. Эти точные и красивые копии лишь внешне не отличались от оригиналов, но в них совершенно отсутствовали рабочие свойства.
Коллекционное оружие не имеет какого-либо утилитарного значения и никогда не используется в деле. Любая коллекция холодного оружия состоит из антиквариата, копий и сувенирных изделий. Ее ценность лишь в том, что коллекционные экземпляры являются лишь символами холодного оружия, да еще напоминают владельцу о путешествиях и странах, о разных историях и людях, как-то связанных с коллекционированием (фото 43).
Сейчас нет проблем с выбором нужного ножа. Оружейные магазины и выставки-ярмарки клинкового оружия предлагают широкий спектр ножей – дорогих и дешевых, отечественных и зарубежных, грозных «номерных» (для приобретения которых требуется разрешение) и сертифицированных как хозяйственно-бытовые. Это в советские времена приходилось покупать нож в охотничьем магазине, выбирая из двух-трех уродцев. Большинство охотников тогда как-то исхитрялись и доставали подпольно изготовленные ножи-самоделки (иногда даже вполне приличного качества), постоянно рискуя попасть под недремлющее око строгих блюстителей законности и порядка.
Мой арсенал так и начинался. Сразу же после получения охотничьего билета, который давал право на приобретение охотничьего ножа, был предпринят поход в охотничий магазин. Там состоялась покупка «номерного» ножа, который и был записан в свежий охотбилет. Конечно, тогда был куплен самый грозный на вид нож – с длинным клинком и крестовиной, мешающей нормально что-либо резать (как выяснилось позже на охоте). Правда, купленный в магазине «номерной» нож стал уже вторым экземпляром в моем арсенале. Еще раньше друг детства Иван С. с донского хутора Рыбный подарил мне остроконечный «зековский нож», изготовленный из отличной подшипниковой стали, с рукоятью из наборного разноцветного плексигласа – по тогдашней «зековской» моде. Вид у этого ножа был, конечно, внушительный и грозный, но самое лучшее, что им можно было делать на охоте, так это разрезать арбузы за обеденным столом. Кстати, я сразу же «легализовал» этот нож – выбил на клинке тот же номер, что и на «магазинном» ноже, а на рукояти ножа нацарапал «государственную» цену «ц.7р.34к.» – стоимость двух поллитровок водки (кто забыл: в советское время цена должна была несмываемо указана на каждом отечественном товаре – хоть на ноже, хоть на вилке, хоть на подошве башмака).
Так уж вышло, что несколько ножей в моем охотничьем арсенале – подарки друзей. С Валерием Б. я знаком много лет, еще со студенческих времен и занятий спортом. Его последующая работа всегда была связана с длительными поездками за границу (по какому ведомству – неважно). Из США дипломатической почтой он умудрился переправить мне в подарок несколько отличных ножей. Особенно я был рад ножу «Old Timer» американской фирмы «Schrade» в ножнах из толстенной шкуры бизона. Это был скинер классической формы с кривым клинком отличной булатной стали. Не один раз я выслушивал просьбы егерей продать или сменять его, после того как этот нож демонстрировал свои отличные рабочие качества при свежевании лося.
Другой подарочный нож из США имел короткий клинок твердой стали (с добавлением кремния, а потому излишне твердой) и рукоять из натурального оленьего рога, он был изготовлен мастером по фамилии Гордон Ромес в форте Майер во Флориде (о чем свидетельствуют соответствующие клейма на клинке). Этот нож хорошо зарекомендовал себя на кухне, где после добычливой охоты традиционно готовится целый набор блюд под названием «Полная охотничья печенка». Его тонкая заточка справлялась не только с чисткой картофеля, но и с бритьем волос на лосиной губе. Из Японии Валерий привез и подарил мне нож с гарпунообразным крючком, как это принято для ножей-фишеров, используемых для разделки рыбы на Дальнем Востоке. Нож знаменитой фирмы «Compass» с золингеновским клинком, выполненный в строгом классическом европейском стиле, был привезен Валерием… из Индии, где он тогда работал. Этот нож имел удобную рукоять, выполненную из наборных кожаных пластинок, и оригинальную форму клинка – «клин с ложбинкой», обозначенной вытравленной позолоченной надписью «Extra Hollow Ground».
Всем хорошо известно, что у мужчин существует архаическая потребность в оружии. Наверное, это заложено генетически. Ни один взрослый мужик и ни один мальчишка не пройдет спокойно мимо витрины оружейного магазина. Обязательно остановиться, рассмотрит, задумается, даже если и не собирается ничего покупать (фото 42). Удивительное это чувство – держать в руках оружие! Любой, оценив таинственную тяжесть и холодный блеск клинка, совершенно преображается – крепко сжимаются челюсти, и во взгляде появляется строгость. Ведь в руках ощущается некий сгусток угрожающей силы, а на остроконечном клинке как бы отражается власть над чужой жизнью.
Фото 42. Сувенирные ножи
Чувство собственного достоинства тоже тесно связано с обладанием оружия. Аристократы в свое время имели право носить шпагу, а казачье сословие в России было постоянно при оружии. Только ряженые казаки и фальшивые дворяне сейчас могут ходить без оружия. В Германии кинжалы с патриотическими надписями на клинках носили не только полицейские, эсэсовцы и штурмовики, но и немецкие почтальоны, летчики и даже врачи скорой помощи.На Кавказе горец носит свой кинжал на поясе совсем не для красоты: если тебя оскорбили, то немедленно должен отомстить! Даже существует такая присказка: «Пристало ли обращаться с жалобой в суд тому, кто носит оружие?» Ведь материальный ущерб от грабежа вполне возместим, а вот потеря достоинства невосполнима. Ведь грабеж и хамство исходят от уверенности, что содеянное останется безнаказанным.
Мужчины во всем мире приобретают, достают, обмениваются или получают в подарок антикварные сабли и сувенирные кинжалы, охотничьи ножи и плотницкие топоры. Что-то для дела, а многое просто так, для коллекции. Аналогично поступают все женщины в мире, когда приобретают или с радостью получают в подарок еще одно колечко с камушком, еще один браслетик или еще один кулончик. Для чего? А чтобы было!
Главным украшением моей коллекции является старинный кавказский кинжал. Его подарил дядя Митя Хромов, когда я был еще школьником. Дядя Митя, в прошлом революционный матрос, потом чекист, занимался во время войны этническими чистками на северном Кавказе и привез оттуда два кинжала. Однажды, будучи после застолья в хорошем настроении, он положил их передо мной и сказал: выбирай – дарю! Один кинжал был в простых кожаных ножнах с рукоятью из слоновой кости, другой – весь серебряный, и ножны, и рукоять. Я выбрал серебряный.
Этот первый экспонат моей будущей коллекции холодного оружия долго висел и пылился на стене в одиночестве. Потом к нему добавился приобретенный по случаю старинный (начала XX века) охотничий кортик из Германии с позолоченной гардой и дужкой. На его клинке были искусно вытравлены силуэты кабанов, оленей, вальдшнепов и глухарей. На самом деле таким золоченым охотничьим кортиком невозможно ни снять шкуру, ни разделать дичь – его лезвие совершенно тупое. Если кому-то в голову придет мысль заточить его, то непременно будет уничтожена часть рисунков на клинке. Такой нарядный кортик существует лишь как атрибут парадной одежды немецких охотников.
После поездки в Дагестан в моей коллекции появился еще один богато отделанный серебром небольшой кинжал современной работы. Продавая, мастер называл его «женским»: клинок довольно короткий, а узор на ножнах точь-в-точь повторяет традиционное украшение кубачинских ювелирных изделий. Головку рукояти этого «женского» кинжала украшает литая голова собаки – символ верности, а наконечник ножен – змеиная головка, символ мудрости.
Стоит только начать что-либо собирать – не остановишься! Из каждого путешествия или служебной командировки я старался обязательно что-нибудь привезти для своей коллекции. Так из ГДР, удачно минуя все пограничные и таможенные досмотры, был привезен нож, у которого рукоять была выполнена в виде ножки косули – с копытцем. После поездки на Байкал в коллекции появился прямой и узкий бурятский нож. Из Средней Азии – ножи с клинками «чует», которые сразу же были изъяты женой для кухонных целей.
Взаимовыгодный обмен с такими же, как и я любителями холодного оружия пополнил коллекцию несколькими экзотическими экспонатами: очищенным от ржавчины австрийским штык-ножом, венгерском кривым засапожным ножом и короткой полусаблей неизвестного происхождения. Как-то случайно в карты был выигран совершенно безвкусный сувенирный то ли меч, то ли палаш. Выбросить это «произведение оружейного искусства» было жалко, а демонстрировать неудобно.
После того как в России стало возможным свободно ездить за рубеж, коллекция пополнилась несколькими ножами-сувенирами: из Таиланда – нож-кхукри с приспособлением для заточки лезвия, размещенным непосредственно в ножнах, из Арабских Эмиратов – кинжал-джамбия в ножнах, наконечник которых круто загнут вверх, из Египта – примитивный кустарный нож с рукояткой из верблюжьей кости.
В 90-х годах российский рынок оккупировали известные испанские фирмы «Denix», «Асеro Toledano», «Art Gladius», которые специализируются на изготовлении копий холодного и огнестрельного оружия и сувенирных доспехов. Поддавшись ажиотажу (стало продаваться все что угодно из старинного холодного оружия!), я приобрел копии английского морского кортика и турецкого ятагана, стилизованную под старину российскую казачью шашку и эсэсовский псевдокинжал с готической надписью. На самом деле, клинки этих копий изготовлялись из мягких материалов – сплава «Zamak» (сплав на основе цинка) и сулумина, а лезвия никогда не затачивались. В отделке копий широко применяются современные материалы: пластмасса под слоновую кость, обоймицы ножен под бронзу и фальшивые самоцветы. Эти точные и красивые копии лишь внешне не отличались от оригиналов, но в них совершенно отсутствовали рабочие свойства.
Коллекционное оружие не имеет какого-либо утилитарного значения и никогда не используется в деле. Любая коллекция холодного оружия состоит из антиквариата, копий и сувенирных изделий. Ее ценность лишь в том, что коллекционные экземпляры являются лишь символами холодного оружия, да еще напоминают владельцу о путешествиях и странах, о разных историях и людях, как-то связанных с коллекционированием (фото 43).
Фото 43. Узорчатая рукоять
С другой стороны, все, что предназначено для практического использования (на охоте, на рыбалке, в походе, на даче, в домашней кухне), в конце концов, составляет арсенал охотника. Разница между коллекцией и арсеналом очевидна. Каждый нож из арсенала или уже побывал на охоте (рыбалке, походе и т.п.), или собирается там побывать, чтобы с честью выполнить возложенные на него практические функции. Тогда как коллекционные экземпляры призваны лишь вечно висеть на стене или лежать на полках за стеклом в запертом шкафу. Так что многочисленный арсенал охотника – это не коллекция! Тому, кто постоянно ездит на охоту по перу, но избегает охоты на копытных, зачем ему держать в своем арсенале огромный нож, необходимый для обескровливания зверя? Человеку, увлекающемуся рыбалкой, вовсе не нужен нож-скинер для снятия шкуры. Однако каждому, кто выезжает на охоту или рыбалку, обязательно понадобиться нож, удобный как для кухонных работ, так и для чистки рыбы. Специализированный нож всегда удобнее ножа, который вроде бы считается универсальным. Вместо того, чтобы заниматься поисками универсального ножа, годного на все случаи жизни, лучше завести себе несколько ножей. Так со временем у каждого охотника (рыболова, туриста, дачника) образуется целый арсенал разнообразных ножей.Сейчас нет проблем с выбором нужного ножа. Оружейные магазины и выставки-ярмарки клинкового оружия предлагают широкий спектр ножей – дорогих и дешевых, отечественных и зарубежных, грозных «номерных» (для приобретения которых требуется разрешение) и сертифицированных как хозяйственно-бытовые. Это в советские времена приходилось покупать нож в охотничьем магазине, выбирая из двух-трех уродцев. Большинство охотников тогда как-то исхитрялись и доставали подпольно изготовленные ножи-самоделки (иногда даже вполне приличного качества), постоянно рискуя попасть под недремлющее око строгих блюстителей законности и порядка.
Мой арсенал так и начинался. Сразу же после получения охотничьего билета, который давал право на приобретение охотничьего ножа, был предпринят поход в охотничий магазин. Там состоялась покупка «номерного» ножа, который и был записан в свежий охотбилет. Конечно, тогда был куплен самый грозный на вид нож – с длинным клинком и крестовиной, мешающей нормально что-либо резать (как выяснилось позже на охоте). Правда, купленный в магазине «номерной» нож стал уже вторым экземпляром в моем арсенале. Еще раньше друг детства Иван С. с донского хутора Рыбный подарил мне остроконечный «зековский нож», изготовленный из отличной подшипниковой стали, с рукоятью из наборного разноцветного плексигласа – по тогдашней «зековской» моде. Вид у этого ножа был, конечно, внушительный и грозный, но самое лучшее, что им можно было делать на охоте, так это разрезать арбузы за обеденным столом. Кстати, я сразу же «легализовал» этот нож – выбил на клинке тот же номер, что и на «магазинном» ноже, а на рукояти ножа нацарапал «государственную» цену «ц.7р.34к.» – стоимость двух поллитровок водки (кто забыл: в советское время цена должна была несмываемо указана на каждом отечественном товаре – хоть на ноже, хоть на вилке, хоть на подошве башмака).
Так уж вышло, что несколько ножей в моем охотничьем арсенале – подарки друзей. С Валерием Б. я знаком много лет, еще со студенческих времен и занятий спортом. Его последующая работа всегда была связана с длительными поездками за границу (по какому ведомству – неважно). Из США дипломатической почтой он умудрился переправить мне в подарок несколько отличных ножей. Особенно я был рад ножу «Old Timer» американской фирмы «Schrade» в ножнах из толстенной шкуры бизона. Это был скинер классической формы с кривым клинком отличной булатной стали. Не один раз я выслушивал просьбы егерей продать или сменять его, после того как этот нож демонстрировал свои отличные рабочие качества при свежевании лося.
Другой подарочный нож из США имел короткий клинок твердой стали (с добавлением кремния, а потому излишне твердой) и рукоять из натурального оленьего рога, он был изготовлен мастером по фамилии Гордон Ромес в форте Майер во Флориде (о чем свидетельствуют соответствующие клейма на клинке). Этот нож хорошо зарекомендовал себя на кухне, где после добычливой охоты традиционно готовится целый набор блюд под названием «Полная охотничья печенка». Его тонкая заточка справлялась не только с чисткой картофеля, но и с бритьем волос на лосиной губе. Из Японии Валерий привез и подарил мне нож с гарпунообразным крючком, как это принято для ножей-фишеров, используемых для разделки рыбы на Дальнем Востоке. Нож знаменитой фирмы «Compass» с золингеновским клинком, выполненный в строгом классическом европейском стиле, был привезен Валерием… из Индии, где он тогда работал. Этот нож имел удобную рукоять, выполненную из наборных кожаных пластинок, и оригинальную форму клинка – «клин с ложбинкой», обозначенной вытравленной позолоченной надписью «Extra Hollow Ground».