Коул Аллан. При дворе Вечного императора (Стэн - 3)

   Хаконе подвел Стэна к шкафчику-бару, способному похвастать, как краем глаза заметил капитан, богатейшим выбором напитков.
   - Виски у вас есть? - спросил Стэн.
   - А-а, вы переняли привычки Императора! - Хаконе взял бутылку и наполнил до середины два стакана.
   Стэн только пригубил виски и поставил стакан на столик. Хаконе сделал то же самое.
   - Почему вы сказали, что я пришел вовремя, многоуважаемый господин Хаконе?
   - Я как раз собирался пообщаться с вами, - сказал Хаконе, приглашая Стэна присесть на широкую кушетку. - Вы, часом, не видели мою последнюю пьесу? Ту, что показывали перед самым Днем Империи?
   - К сожалению, я был на дежурстве.
   - Ну, судя по высказываниям критиков, вы не много потеряли. В общем, сейчас я в поисках темы для новой работы. И вот мне пришла в голову занятная мысль - знаете ли вы, что еще никто не писал об истории императорского дворца?
   Стэн сделал вид, что для него это новость, отрицательно мотнул головой и сделал глоток виски.
   - А следует рассказать не только о самом дворце, но и людях, которые там служат, - возбужденно заговорил Хаконе как бы в порыве писательского энтузиазма.
   - Любопытная идея.
   - Вот и мне так кажется. Как, впрочем, и моему издателю. Разумеется, я бы стал больше писать о людях, живущих во дворце - по-настоящему меня интересуют только человеческие судьбы, а не технические штучки и архитектурные навороты.
   Стэн ждал и помалкивал.
   - Вы, должно быть, знаете, - продолжал Хаконе, - что я прежде всего военный историк. Если быть откровенным, у меня свои источники информации. И когда в голове зародился этот проект, первым делом я стал собирать данные о тех, кто в данный момент служит во дворце. Именно поэтому, кстати сказать, я так рвался познакомиться с вами на банкете, который устраивали Марр и Сенн. Ведь вы, капитан Стэн, человек во многих отношениях замечательный.
   Стэн изобразил на лице глубокий интерес.
   - Вы самый молодой начальник личной охраны Императора за всю историю дворца. Вам это известно?
   - Да, адмирал Лидо отметил этот факт.
   - Этот факт заинтересовал меня до такой степени, что я раздобыл документы о вашей предыдущей службе. Честно говоря, я спрашивал себя: достойны ли вы высокого поста?
   Стэн поленился даже улыбнуться: он-то знал, что файл с его вымышленной биографией надежно засекречен. А правду о его прошлом знали только несколько человек в штабе отряда Богомолов, сам Император и генерал Ян Махони.
   - У вас послужной список, которым можно гордиться: никаких взысканий, безупречная характеристика. Все командиры довольны и отзываются наилучшим образом. Плюс энное количество геройских поступков, которые были отмечены соответствующими наградами.
   - Некоторым просто везет.
   - Если говорить совсем откровенно, капитан, некоторым везет даже сверх меры.
   Стэн молча допил виски.
   - Капитан, как вам понравится, если я выскажу предположение, что ваш послужной список - чистейший вымысел?
   - Не будь я у вас по делу государственной важности, многоуважаемый Хаконе, за такие слова - в зависимости от настроения, - я угостил бы вас стаканчиком или расквасил вам нос.
   - Я не хотел оскорбить вас, капитан. Просто высказываю предположение, что, по моему глубокому убеждению, вы получили назначение на свой нынешний пост благодаря успешной службе в частях "Меркурий" или в отряде Богомолов.
   Стэн сыграл под дурачка:
   - В "Меркурии"? Простите, господин Хаконе, я отродясь в разведке не служил, а про Богомолов и слыхом не слыхал.
   - Другого ответа и не ожидал. Похоже, я лишь понапрасну обидел вас. Сменим тему разговора. Что вас привело ко мне?
   Хаконе снова наполнил стаканы.
   - Некоторое время назад вы наняли на службу некоего доктора Харса Стинберна, - быстро отчеканил Стэн с намерением застать писателя врасплох. Хаконе и впрямь резко отреагировал на вопрос - пожалуй, даже слишком нарочито: уронил на пол пробку от бутылки.
   - Проклятье! Этот придурок опять что-то натворил?
   - Опять? Многоуважаемый Хаконе, должен предупредить вас, что наша беседа записывается на магнитофонную пленку. Вы имеете право на присутствие адвоката и врача, дабы засвидетельствовать, что при снятии показаний не применялись методы психологического давления, равно как и меры физического воздействия или наркотические препараты.
   - Спасибо за предупреждение, капитан. Нет нужды в таких официальных мерах. Доктор Харс Стинберн действительно работал у меня на протяжении четырех месяцев - прайм-уорлдских месяцев. Затем я уволил его - и хотел бы добавить, без положительной характеристики.
   - Продолжайте, многоуважаемый господин Хаконе.
   - Моим хозяйством обычно занимается от полусотни до трехсот слуг. Поэтому мне удобней иметь врача, постоянно живущего в моем доме. Это было первой причиной, почему я решил воспользоваться услугами доктора Стинберна.
   - Была и вторая?
   - Да. Он такой же боевой ветеран, как и я. Служил во время Муэллеровских войн и участвовал в битве за Сарагоссу.
   - В которой участвовали и вы.
   - А-а, вы тоже интересовались моей биографией.
   - Да, я в курсе основных фактов вашей жизни. Почему вы уволили его?
   - Потому что... нет, он врач толковый и работящий. Я бы даже сказал, очень хороший доктор. Я вынужден был расстаться с ним, потому что он полностью погружен в прошлое.
   - То есть?
   - Он ни о чем другом не хотел разговаривать, кроме своей военной службы. Ему казалось, что его предали.
   - Предали?
   - Быть может, вы уже знаете, что его выгнали из армии с громким скандалом. Но виновным он себя не считал - дескать, я просто выполнял приказ, а потом, когда дело было сделано, меня использовали в качестве козла отпущения.
   - Империя, как правило, не практикует геноцид, господин Хаконе.
   - Стинберн был убежден, что геноцид допустим и необходим. Короче, его навязчивые рассуждения о прошлом стали действовать мне на нервы. Вот почему я предпочел отказаться от его услуг, как только истек срок контракта.
   Стэн хотел было задать еще один вопрос, но удержался. Тем временем в глазах Хаконе появилось задумчиво-отсутствующее выражение.
   - Я использовал выражение "погружен в прошлое", не так ли? - Он разом осушил свой стакан. - Поскольку вы, капитан, имели случай ознакомиться с моей биографией, то моя ирония могла показаться вам неуместной - ведь я грешу тем же. Вам не кажется, что я зациклен на прошлом?
   - Я не историк, ваша честь.
   - А как вы относитесь к войне, капитан?
   Стэну хотелось ответить искренне: считаю ее жуткой глупостью. Но он понимал, что такой ответ не придется собеседнику по вкусу. Поэтому он благоразумно промолчал.
   - Я где-то читал, - продолжал Хаконе, - что война есть ось, вокруг которой вращается жизнь. Очень правильная мысль. Для некоторых из нас все в жизни действительно вращается вокруг войны. А для доктора Стинберна и, если быть совсем откровенным, для меня тоже жизнь клином сошлась на одном военном событии - битве за Сарагоссу.
   - Могу только повторить: я не историк, ваша честь.
   Хаконе взял оба стакана, прихватил из бара графин и направился к двери.
   - Я мог бы рассказать вам, капитан. Но лучше покажу.
   И он повел Стэна в свой "боевой зал".
   Муэллеровские войны, которые завершились почти за сто лет до рождения Стэна, могли служить классическим подтверждением его определения войны. Колонии в созвездии Муэллер были созданы так поспешно и непродуманно и на таком расстоянии от Империи, что связь с метрополией оказалась чрезвычайно слабой. Имперские чиновники, которые заведовали связью с этими новыми мирами, ленивые и невежественные, запустили торговлю с созвездием Муэллер, не реагировали на нужды тамошнего населения.
   В итоге население роптало, стали вспыхивать бунты под разными лозунгами: мол, лучше подчиняться хоть черту, чем поганой Империи. К тому времени, когда Император сообразил, что проблемы муэллеровского созвездия превратились в снежный ком, было уже слишком поздно. Оставался единственный способ привести подданных в повиновение - послать гвардейские дивизии.
   Но оголтелый экспансионизм Империи проявился и в военном отношении. Войны велись с огромным размахом и в то же время бестолково. Время и место битв и даже противник - все это выбиралось чуть ли не на авось.
   До сих пор, когда у Императора случался приступ безграничной самоуверенности, ему достаточно было вспомнить Муэллеровские войны, чтобы "вернуться на землю". Пока мятежные муэллеровские колонии не принудили к полукапитуляции, произошло много страшного. Сарагосская катастрофа числилась среди наихудших событий тех недоброй памяти лет.
   Не было ни малейшего смысла завоевывать Сарагоссу. Да, в тамошней колонии возобладали изоляционистские настроения, - надо было дать жителям Сарагоссы вкусить полной свободы: пусть познают ее минусы. Достаточно было спокойно ждать, когда не очень-то нужная Империи Сарагосса запросится обратно в ее состав. Вместо этого туда направили для усмирения целую Великую Флотилию плюс Седьмую гвардейскую дивизию. Впрочем, завоевание выглядело поначалу легкой прогулкой - трудно ли такими силами поставить на колени звездный мир с одной-единственной планетой, которую защищает несколько примитивных искусственных спутников. На деле военная операция превратилась в сущий кошмар.
   Самоуверенные адмиралы, отдавшие приказ о нападении на Сарагоссу, не дали себе труда задуматься над небольшой неувязкой: первоначально разведка донесла о наличии семи искусственных спутниках вокруг Сарагоссы, а при подходе к планете был обнаружен лишь один. В результате преступной халатности погиб почти миллион солдат.
   Согласно плану операции транспортные корабли Седьмой гвардейской дивизии должны были войти в атмосферу планеты при поддержке пяти тяжелых боевых кораблей. И вот загадка отсутствия шести спутников разрешилась когда транспорт и боевые корабли уже вошли в ионосферу.
   Огромные спутники были взорваны, причем так искусно, что их осколки остались на орбите вокруг планеты. И на каждый осколок размером больше бейсбольного мяча был высажен сарагоссец-камикадзе - в скафандре и с реактивным двигателем в ранце. Вообразите, легко ли кораблям прорваться через густой пояс астероидов - с одних астероидов стреляют из пушек, а другие, мелкие, используют как торпеды, которыми управляют смертники!
   Первый линкор был вмиг продырявлен и оказался не менее беспомощным, чем три транспортные корабля. Командующий десантом - адмирал Роб Гадес - спешно перебрался с остатками своего штаба на небольшой истребитель. А тем временем еще четыре линкора были взорваны и превращены в груду космического мусора.
   На этом этапе операции было уже поздно отзывать транспортные корабли. Большинство из них погибли до того, как солдаты успели катапультироваться в спасательных капсулах. Спасательные капсулы остальных расстреляли с земли при спуске плотным огнем зениток и ракетами.
   Именно в этот момент погиб корабль, которым командовал Хаконе. Сам Хаконе был контужен и лично не видел окончания боя. А закончился бой приказом адмирала Гадеса - sauve qui peut , то есть "спасайся, кто может". Приказ об отступлении позволил сохранить оставшуюся треть десанта.
   - В живых осталась только треть, капитан, только треть! - сказал Хаконе и погасил звездное небо над ними. - Больше миллиона погибших. Хорошая бойня, а?
   Стэн внезапно вспомнил свой страшный опыт еще до окончания армейской подготовки - как на его глазах героически погиб Яаме Шавала и как он сам решил после этого, что его совершенно не тянет участвовать в масштабных битвах, да и в малых тоже... Однако тогдашнее свое обещание держаться: подальше от кровавых событий он не выполнил... Стэн не стал раскрывать своих чувств - укрылся за туповатым:
   - Не знаю, господин Хаконе.
   - Не хотите знать, скорее. Но теперь, надеюсь, вам понятно, почему я взял Стинберна к себе на службу. Он прошел через тот же ад, что и я.
   Стэн не мог не отметить про себя любопытный факт: пока Хаконе показывал ему ход битвы на полусфере планетария, он как-то незаметно выпил полграфина виски.
   - Кстати, капитан, вам известно, что стало с Гадесом?
   - Нет.
   - За его - я цитирую решение трибунала - "отступление перед лицом врага" он был отстранен от командования и выпихнут в отставку. Думаете, это справедливое решение?
   - Справедливое? Простите, господин Хаконе, мне никогда не доводилось исследовать понятие справедливости. Не знаю, что это такое. - Стэн встал и церемонно кивнул головой. - Засим позвольте откланяться. Спасибо за информацию, ваша милость. Если в ходе следствия возникнут еще вопросы, смею ли я надеяться на ваше дальнейшее сотрудничество?
   - Можете, можете, - без выражения в голосе сказал Хаконе.
   Стэн чуть было не решился спросить Хаконе в лоб, не знает ли тот, что обозначает словосочетание "Заара Ваарид".
   А вдруг эта шальная пуля угодит в цель? Вместо этого он выключил магнитофон и зашагал к выходу.
   Если бы он вышел минутой раньше, он мог бы застать одного из слуг Хаконе за интересным занятием - тот прикреплял маленькую пластмассовую коробочку к корпусу капитанского гравитолета.
   Выйдя из зала-планетария, Хаконе вернулся в библиотеку, где его поджидал полковник Фоли. Полковник выглядел мрачнее тучи.
   - Полагаете, я допустил ошибку? - спросил Хаконе.
   - Какого дьявола вы перед ним разоткровенничались? Зачем было рассказывать ему все это? Ведь это же личный детектив Императора!
   - Я закидывал удочку, полковник.
   - Чего ради?
   - Прояви он хотя бы крупицу понимания и сочувствия, - одной искорки в его глазах было бы достаточно! - мы бы попробовали привлечь его в наши ряды.
   - В теории ваш план шик, а на деле пшик. Только зря распустили язык.
   - На самом деле я добился важного результата - теперь понятно, что к капитану Стэну ни с какой стороны не подступиться. Зато по моему приказу к его гравитолету прицепили радиомаячок, и группа гвардейцев-дезертиров будет следить за ним, пока он не выведет их на "надежную явку", которую он использует в процессе своего расследования. Ну а после этого мы прикончим неподкупного капитанчика, так-то! Вы свободны, полковник.
   Фоли вытянулся, отсалютовал писателю, повернулся на каблуках и вышел вон. Было в голосе Хаконе что-то такое повелительное... Полковнику и в голову не пришло спросить себя, почему он беспрекословно подчиняется человеку, который снял военную форму почти сто лет назад.
   Глава 35.
   В центре затемненной комнаты светился большой настенный экран компьютера. В одном углу крупная надпись "ЗААРА ВААРИД" указывала цель поиска. По остальному пространству экрана бежали сменяющиеся строки. В данный момент компьютер исходил из предположения, что это словосочетание обозначает некий коммерческий продукт, и искал его в соответствующих разделах своей памяти - в частности, в архивах имперской патентной службы.
   Лиз Коллинз, специалист-компьютерщик, сосредоточенно вглядывалась в строчки, бегущие по экрану, чтобы поймать хоть какой-нибудь намек или обнаружить новую область поиска. Она останавливала каждую длинную строку, быстро прочитывала ее и нажимала клавишу. Сейчас она просматривала каталог домашней утвари, устаревшей лет на сто, а то и больше. Ей приходилось делать усилие над собой, чтобы внимание не рассеивалось: работа была утомительной и скучной. "Не расслабляйся, подружка, - думала она про себя. - Если эта работа кажется тебе скучной, достаточно подумать о том приятном, что последует за ней". Но тут она невольно застонала - после заключительных звездочек предыдущего громадного раздела на экран выскочил заголовок следующего раздела, самого чудовищного по своим размерам, - "ОБОРОНА".
   Воздух за спиной Лиз качнулся, дверь открылась, и раздались мягкие шаги. Она обернулась. За ее спиной стоял Алекс с двумя кружками пива с аппетитными шапками пены.
   - Хотите хлебнуть пивка, киска? - ласково спросил Алекс. - Надеюсь, я вам не помешаю, а?
   - Конечно, - сказала Лиз, отвечая на первый вопрос. Заметив, что Алекс понял ее неправильно и поник, она поторопилась уточнить: - Конечно, я с удовольствием выпью. И конечно, вы мне не помешаете.
   Коллинз перевела компьютер в автоматический режим работы - в случае обнаружения чего-то любопытного, машина подала бы сигнал, - взяв кружку из руки Алекса, сделала жадный глоток и ойкнула.
   - Да это не просто пиво! - воскликнула она и улыбнулась, заметив, что в дно кружки вделан стаканчик.
   - Коктейльчик, - пояснил Алекс. - Порция виски для смазки пивных пузырьков.
   Лиз сделала неспешный долгий глоток.
   - М-м-м-м, славный коктейльчик!
   Она пересела на покрытую меховым покрывалом кушетку, закинула ногу на ногу и стала оправлять форменную юбку, подтягивая к коленям, но тут заметила, каким голодным взглядом Алекс смотрит на полоску ее голого тела выше чулка... и забыла до конца поправить юбку, а вместо этого призывно хлопнула ладошкой по кушетке рядом с собой.
   Словно проснувшись, Алекс вздрогнул и несколько неуверенно двинулся к кушетке. Перед тем, как сесть, он тоже до странности долго колебался. А когда сел, принялся внимательно изучать стену напротив, старательно избегая пытливого взгляда Лиз.
   - Так, значит, - произнес он, когда молчать дольше казалось неприлично, - вы полагаете, что у нас есть шанс обнаружить подлинное значение абракадабры "Заара Ваарид"?
   Лиз ничего не отвечала. Она просто отхлебнула пива.
   - Я имею в виду, - лепетал Алекс дальше, путаясь в словах, - я в виду имею, значит, что вы столько работаете за компьютером, не щадя своей очаровательной... - он хотел сказать "попки", но вовремя поправился: - Не щадя сил, а значит...
   - Алекс, - прошептала Лиз, перебивая его.
   Он повернулся и взглянул ей в глаза - впервые с тех пор, как вошел в комнату.
   - Да, киска.
   - Нам обязательно говорить?
   - Нет, киска.
   - Тогда иди сюда.
   До Алекса наконец дошло. Он обвил рукой талию Лиз, и в следующее мгновение сильные, но дивно нежные ручки обвились вокруг его шеи. Лиз и Алекс и не заметили, как уже лежали рядом на кушетке.
   И опять Лиз позабыла, что видна полоска кожи над чулком. Сейчас эта полоска расширялась, расширялась...
   Им было не до экрана, а он между тем пульсировал красным цветом. Компьютер терпеливо помигивал, желая сообщить: я нашел! нашел! нашел!
   На экране высвечивался текст:
   "Источник: Джейнс "Исторические анналы". Боевой космический корабль "Заара Ваарид".
   Далее следовали характеристики корабля, год постройки, вооружение, сведения об экипаже, история - вплоть до момента, когда "Заара Ваарид" закончил свой славный путь в качестве флагманского корабля во время битвы за Сарагоссу во времена Муэллеровских войн. Корабль был уничтожен в бою, девяносто процентов команды погибло...
   К счастью для милующейся парочки, они прочтут эту информацию лишь спустя час-другой. И пока избавлены от горького разочарования. А предстоит им узнать, что расследование опять зашло в тупик, потому что боевого космического корабля "Заара Ваарид" попросту больше не существует.
   Глава 36.
   Поднявшись с посадочной площадки возле особняка Хаконе, Стэн направил свой гравитолет от космопорта Соуард к императорскому дворцу. Миновав город, он снизился до пятидесятиметровой высоты. До сих пор капитан действовал согласно предсказанию Хаконе. Теперь он должен был направить свою машину к "надежной явке" неподалеку от Эшли-на-Уай. Но сотни людей - из тех, кто остался в живых, - могли бы посоветовать Хаконе быть менее уверенным в своих предсказаниях, ибо Стэн - человек в высшей степени непредсказуемый.
   Гравитолет Стэна внешне казался стандартным летательным аппаратом. На деле это было не так. И хаконской "шестерке" - тому парню, что прикрепил передатчик к стэновской машине, - стоило бы быть повнимательней и обратить внимание на то, что гравитолет основательно переоборудован.
   Сейчас Стэн отдал управление автопилоту, который медленным ходом повел машину над лесом, а сам занялся проверкой и своей одежды, и гравитолета на предмет "жучков". На частоте 22,3 герца детектор заревел, как бент в брачный сезон. Стэн снял прибор с крепления и с ним в руке обошел свою машину по периметру. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы обнаружить радиомаячок.
   Перебирая в голове варианты действий, Стэн перевел управление в ручной режим. Решение было принято, и гравитолет взмыл на высоту в тысячу метров. Стэн изменил курс, - направился в сторону Великого Южного моря. Тем самым он на восемьдесят градусов отклонился от первоначального курса на Блю-Бхор. Стэн мог только гадать, зачем к его машине прицепили маячок, но он решил: для пущей безопасности лучше пролететь несколько лишних тысяч километров, чтобы понять намерения противника.
   Объяснение не заставило себя долго ждать. Бортовой радар ближнего действия запикал, предупреждая Стэна, что к нему сзади приближается некий объект. Стэн обернулся и всмотрелся в горизонт через гравитолетовский бинокль.
   Если забыть о переоборудовании, машина Стэна была стандартной боевой машиной - открытая, четырехместная, с маклиновским движком, размером десять на пять метров. А его настигал имперский гравитолет-бронетранспортер, предназначенный для перевозки целого взвода солдат, - тоже открытый, двенадцатиместный, размером вдвое больше стэновской машины.
   В нагоняющем со скоростью шестьдесят километров в час аппарате Стэн разглядел шестерых мужчин. Он решил подыграть этим парням и замедлил ход своей машины. Его преследователи тоже притормозили.
   "Стало быть, они пока просто следят за мной. Им дали задание не убирать меня, пока я не выведу их на "надежную явку". Дурака нашли!"
   Стэн презрительно присвистнул и пристегнулся двойным ремнем безопасности. Он отжал рычаг управления от себя, набирая скорость до максимальной, и отключил встроенный радар безопасности. На обычных боевых машинах радар безопасности, связанный с компьютером, работает постоянно, его просто невозможно отключить: каким бы идиотом ни оказался пилот, компьютер сверяется с радаром и не дает хозяину ни во что врезаться - ни во время ливня, ни в тумане, ни в дыму, ни когда пилот - в дымину. Однако стоит повторить, что машина Стэна была серьезно модифицирована.
   Другой, нестандартный радар следил за движением сзади и зафиксировал ускорение аппарата хаконовских молодчиков только до восьмидесяти километров в час. Отстают. "У ребят довольно медленная реакция", - подумал Стэн.
   Пилот преследующего гравитолета не успел ничего сообразить - настолько быстрыми и неожиданными оказались действия капитана. Стэновская машина взяла круто вверх, ее нос задирался все больше, больше... пока машина не сделала классическую мертвую петлю. Обычные гравитолеты на такие фокусы неспособны устройство ручек управления не позволяет. Совершив "мертвую петлю", Стэн совершенно внезапно оказался позади преследователей и на полной скорости догонял их - словно хотел протаранить, как камикадзе!
   Гравитолет с преторианцами нырнул немного вниз - его пилот пришел в себя. Затем на гладком днище распахнулись люки и выплюнули четыре блестящих предмета. Огонь, дым - и четыре ракеты класса "воздух-воздух" полетели в сторону стэновской машины. Однако Стэн оказался шустрее - машина уже брала новый крутой вираж. Ускорение вжало его в кресло, но он смог точно в нужный момент выпустить аварийную осветительную ракету.
   Яркая многоцветная вспышка над тем местом, где он был несколько секунд назад... Четыре ракеты, наводящиеся на инфракрасное излучение, уловили точечное тепло - и столкнулись на месте взрыва стэновской аварийной осветительной ракеты. Машина Стэна была уже далеко, а вот гравитолет преследователей тряхнуло изрядно - как-никак рядом рванули разом четыре ракеты. Невзирая на ремни безопасности, парни ухватились за ручки - в страхе, что ударная волна вытряхнет их из машины. Когда преторианцы опомнились, из завесы дыма внезапно вынырнул гравитолет Стэна. Пилот-преторианец с перепугу засуетился, резко увел в сторону свою машину... Поздно. Гравитолет Стэна шел почти точно над ними. Затем случилось то, чего ни один из шести преторианцев и в страшном сне не мог вообразить. Стэн передал управление автопилоту, зафиксировал высоту и скорость, а сам... сам он отстегнул ремни безопасности и прыгнул с борта своей машины вниз, прямо в середину другого гравитолета.
   Сгруппировавшись в воздухе, капитан в последний момент выхватил кинжал и упал на грудь одного из преторианцев, переломав ему ребра и вышибив дух. Пока Стэн поднимался с колен, второй преторианец поднял виллиган на уровень живота капитана, но тот распрямился и растопыренными пальцами левой руки что было мочи ударил в глазницы противника. Пальцы продавили глазные яблоки и вошли в мозг. Пока второй труп валился на дно машины, Стэн круто развернулся и вспорол кинжалом живот третьего преторианца. Кровь хлынула ручьем. Преторианец удивленно уставился на свои вывалившиеся внутренности и рухнул замертво.
   Четвертый преторианец кинулся на врага с гвардейским боевым ножом. Кукри Стэна разрезало сталь ножа. Ошарашенный этим преторианец полсекунды промедлил - и клинок Стэна пронзил его череп. Капитан кинулся вперед, где оставались пилот и его сосед. Но тут он поскользнулся в луже крови и плашмя упал на дно машины.