Коултер Кэтрин. Объятия дьявола

   Эдвард протянул было к ней руку, но тут же беспомощно уронил и сухо осведомился:
   — Может, проводить вас домой, Дженни?
   — Нет, благодарю, Эдвард. Уверяю вас, мне уже лучше. Мисс Броум, до свиданья.
   Она резко кивнула, подобрала зеленую бархатную юбку и поспешила через улицу с высоко поднятой головой.
   — Кто эта мисс Лейси, Эдвард? — поинтересовалась Касси, стараясь говорить как можно равнодушнее.
   — Дженни и ее отец, Бенджамин Лейси, мои добрые друзья, — с деланной беспечностью ответил Эдвард. — Ее отец — писатель и партнер Эмброза Сирла, издателя “Нью-Йорк меркьюри”, газеты заядлых тори. Дженни плохо выглядит, — добавил он, словно эта мысль только пришла ему в голову.
   — Возможно, тебе следовало настоять на том, чтобы проводить ее. И поговорить.
   — Нет, с ней все будет хорошо, — твердо заявил Эдвард, немного помолчав.
   Но Касси не была ни слепа, ни глуха. Дженнифер Лейси была явно влюблена в Эдварда. От нее не укрылось, как скованно он держится, и девушка не стала задавать лишних вопросов. Поскольку сама Касси умолчала о многом, нечестно допрашивать его или требовать большего.
   — О каком запахе она говорила? — беззаботно осведомилась Касси, желая поскорее избавить его от смущения.
   — Вонь из тюрем. По всему Нью-Йорку военнопленные содержатся в ужасающих условиях, в церквях и на сахарных заводах без окон, где невыносимо душно летом и холодно зимой. Мне говорили, что умершие часто лежат среди живых целыми днями, прежде чем их вынесут.
   — Но это ужасно!
   — Пленные мятежники содержатся и в трюме британской плавучей тюрьмы “Джерси”, пришвартованной в Уоллэбаут-Бей, и участь их не менее тяжела. Такой жизни не вынесли бы даже крысы, не говоря уже о людях. — Эдвард вздохнул. — Наше командование, как нетрудно догадаться, остается глухо к этой проблеме… — И, увидев, как побелело лицо Касси, спохватился:
   — Пожалуйста, прости меня, Касс. Это не слишком приятная тема.
   — И ты ничего не можешь сделать, Эдвард?
   — Нет. После пожара в городе не хватает жилья, не говоря уже о тюрьмах. Пленных нужно где-то держать: если их освободить, они немедленно присоединятся к армии мятежников. Меня бесит лишь их положение. Люди, невзирая на свои убеждения, все-таки люди, а не животные. Но генерал Хау и слышать ничего не желает.
   Касси втянула носом воздух. Если запах и был, она его не чувствовала. Мысленно она продолжала возвращаться к мисс Лейси. В живых зеленых глазах девушки застыла такая боль!
   Когда они вернулись в гостиницу, Эдвард на мгновение стиснул руки Касси.
   — Я должен разыскать священника. Касс. Пожалуйста, не выходи одна. Я боюсь за тебя.
   — Эдвард, мне нужно поговорить с тобой. Но Эдвард был до того погружен в собственные мысли, что не заметил умоляющих ноток в голосе Касси.
   — Поговорим, когда я вернусь. Я недолго, Касси. Он приложился к ее щеке целомудренным поцелуем и ушел. Касси беспомощно смотрела ему вслед.
   Сегодня вечером она во всем признается. И если Эдвард передумает, всегда может объяснить священнику, что это ошибка.
   Эдвард вернулся с известием, что нашел мистера Джона Моррисона, пресвитерианского священника, который, по его мнению, был достаточно скрытен и осмотрителен.
   — Он обвенчает нас, когда ты захочешь, Касси. Думаю, он тебе понравится, несмотря на чудовищный нос. Я не вдавался в подробности, но он, вероятно, уже успел дать волю воображению.
   Когда я захочу.
   — Полагаю, мы не станем медлить, Эдвард.
   — На следующей неделе в Англию отплывает судно. К сожалению, вряд ли я успею так быстро уладить здесь все дела и получить отставку. Завтра придется поговорить с генералом Хау. Возможно, мы сумеем вернуться через месяц. На этот раз тебе уготован дома поистине королевский прием. — Он запнулся, пристально глядя на Касси. — Решай, что ты собираешься предпринять насчет Бекки Питершем. Сомневаюсь, чтобы тебе захотелось вообще встречаться с ней.
   — Ты прав, Эдвард. Я этого не вынесу.
   — Лорд Энтони был жесток с тобой? — резко спросил он.
   Горло Касси перехватило, и на несколько мгновений она лишилась дара речи.
   — Нет, Эдвард.., вовсе нет.
   Он словно поощрял ее продолжать дальше, но Касси отвернулась. Да, Эдвард хочет, чтобы она подробно рассказала обо всем, что случилось, но из благородства не настаивает.
   А я — слишком большая трусиха…
   Они поужинали внизу, в маленькой столовой, где им прислуживал сам хозяин, мистер Битти. После плотного ужина, состоявшего из жареной баранины, вареного картофеля с зелеными бобами и густого рисового пудинга, Касси решила, что миссис Битти, должно быть, весь день провела на кухне.
   — Все было очень вкусно, мистер Битти, — заметила она, когда хозяин поспешил наполнить вином ее бокал. Он, казалось, уже хотел отойти, но тут, видя, что Эдвард лукаво подмигнул ей, Касси спросила, не желает ли хозяин присоединиться к ним.
   — Охотно, миледи, — с готовностью согласился он и подсел к их столу.
   Касси изумленно подняла брови, застигнутая врасплох, — ей никогда еще не доводилось видеть, чтобы хозяин гостиницы желал разделить общество с постояльцами. Но Эдварду, судя по всему, это нравилось.
   — Вот что я вам скажу, милорд, — начал мистер Битти, рассеянно поворачивая бокал в пальцах. — Этот парень, Пейн, по-прежнему имеет огромное влияние на американцев. Вы знаете, что его проклятый памфлет, прошу прощения, миледи, продается сотнями экземпляров?!
   Касси показалось, что она участвует в разговоре, предмет которого был так же непонятен и чужд, как этот странный, недостроенный город. Она зачарованно уставилась на мистера Битти.
   — Да, сэр, — весело ответил Эдвард, — но, помнится, на прошлой неделе вы его не проклинали!
   — Я дал вам экземпляр “Здравого смысла”, милорд, — продолжал хозяин, нисколько не обескураженный неуместной веселостью Эдварда. — Надеюсь, вы прочли его, как обещали?
   — Не до конца, сэр. Вряд ли в нем имеется что-то “здравое”. Что же касается “смысла”, уверяю вас, Пейн упражняется в напыщенном стиле, и его риторика поистине раздражает, не говоря уже о том, что неприятно бросается в глаза.
   — “О, примите беглеца и с течением времени готовьте убежище для всего человечества”, — процитировал мистер Битти, потирая пухлые ладони. — В этом что-то есть. И боюсь, он прав. В отличие от нашего убогого островка, Британии, эта земля действительно открывает безграничные возможности для человека любой национальности.
   — Вряд ли Англию можно назвать “убогой”, — вмешалась Касси, пылая оскорбленным патриотизмом.
   — Ты права, — мягко добавил Эдвард. — Но, признаться, жизнь здесь совершенно иная. Мне кажется, Англия просто не справится с многочисленными народами стольких верований и не сможет держать их под контролем.
   — Но Нью-Йорк, по крайней мере сейчас, находится в безопасности, — заявила Касси.
   — Да, — согласился мистер Битти. — Нью-Йорк снова в безопасности благодаря таким людям, как вы и генерал Хау, милорд.
   — Генерал Хау как-то упоминал о Пейне, — заметил Эдвард. — По его мнению, подстрекательские речи Пейна лишь ускорят конец мятежа. Я слышал, что этот человек прибыл в Филадельфию, не имея ничего, кроме той одежды, что была на нем, и письма Бенджамина Франклина в кармане.
   Мистер Битти громко фыркнул.
   — Совершенно верно! Вижу, вы успели поговорить с мистером Лейси! Этот Пейн отнес письмо мистеру Бенджамину Рашу, известному врачу и старому другу Лейси. И тот посоветовал Тому Пейну изложить свои радикальные предложения на бумаге. “Те, кто осмелился бросить вызов не только тирании, но и тирану, выступите вперед!” Да, этот парень настоящий мастак! Умеет обращаться со словами и тронуть душу!
   Пока Касси пыталась оправиться от изумления, столкнувшись со столь непривычным красноречием хозяина гостиницы, мистер Битти поднялся и похлопал Эдварда по руке:
   — Теперь я оставлю вас, милорд. Думаю, вам нужно о многом поговорить с миледи.
   — Да, сэр, — кивнул Эдвард, глядя на Касси. Мистер Битти низко поклонился и направился к выходу, но у самой двери остановился:
   — А знаете ли вы, что до тех пор, пока он не начал писать. Том Пейн был жалким неудачником? Этот чертов парень… — прошу прощения, миледи, — испробовал ремесло матроса, бакалейщика, владельца табачной лавки и сборщика налогов. Его и жена бросила! — Хозяин весело тряхнул головой:
   — Вы не поверите, сэр, но он даже не смог заработать на жизнь шитьем корсетов, — прошу прощения, миледи!
   Касси поспешно закрыла рот ладонью, но смех все же прорвался сквозь преграду.
   — Не смей подшучивать над местными жителями, Касси, — с притворным негодованием упрекнул ее Эдвард. — Ты увидишь, что у каждого обитателя Нью-Йорка по каждому вопросу имеется твердое собственное мнение, хотя мне кажется, что в голосе неколебимого тори мистера Битти в последнее время появились мятежные нотки.
   — Но корсетник, Эдвард!.. Подумай только! В комнате Эдварда улыбка Касси померкла. Она должна сказать ему! И поскольку ей никак не удавалось сочинить подходящего предисловия, вымолвила только:
   — Не могли бы мы в самом деле поговорить, Эдвард?
   — Конечно.
   Она неожиданно показалась ему очень бледной.
   — Садись, — мягко попросил Эдвард и подвел ее к дивану.
   — Что случилось, Касс?
   — Я должна кое-что сказать тебе. Прости за малодушие, но теперь я решилась.
   Эдвард молча, неотрывно смотрел на нее.
   — Эдвард, у меня будет ребенок, — выпалила в отчаянии Касси.
   — Что?!
   — Я беременна.
   — Не может быть!
   Эдвард, сам того не сознавая, оглядел ее с головы до ног. От Касси не укрылось, как он потрясен и оскорблен. Она опустила голову, не в силах вынести его полубезумный взгляд.
   — Это ребенок графа?
   Она съежилась, услышав этот резкий, неузнаваемый голос.
   — Да…
   Эдвард вскочил с места, отбросив стул.
   — Проклятый ублюдок! О Боже, Касси! Ты уверена?
   Касси кивнула. Как она была глупа, считая, что Эдвард воспримет по-другому это ошеломляющее известие.., но она отчетливо помнила, как вел себя граф, когда в самую первую ночь Касси призналась, что беременна от Эдварда.
   — Я пойду за доктором. Вероятно, ты ошибаешься.
   — Нет. Прости, Эдвард, но тут уж ничего не поделаешь.
   Его сын, наследник — ублюдок! Семя графа! Убийственные, несвязные мысли проносились в голове Эдварда.
   — Господи, нет, — прохрипел он, не в состоянии взглянуть на нее в эту минуту. Наконец, он все-таки заставил себя поднять глаза. Смертельно белая Касси сидела, выпрямившись, с губами, плотно сжатыми в тонкую линию, но плечи гордо распрямлены.
   — Я сделаю все, как ты пожелаешь, Эдвард.
   — Будь проклят этот подлец! — с такой нескрываемой яростью произнес он, что Касси отвернулась. Эдвард попытался успокоиться. Касси не виновата. Иисусе, не может же он осуждать ее!
   Ему все же удалось выговорить отчетливо и громко:
   — Мы поженимся в пятницу и отплывем в Англию, как только я получу отставку.
   — Хорошо, Эдвард, — послушно кивнула Касси, стараясь не обращать внимания на горечь во рту. Граф никогда не узнает, что она носит его ребенка. — Прошу, Эдвард, никому не говори.
   — Конечно, — медленно заверил ее тот, качая головой, и, слепо шагнув к ней, неловко погладил по плечу. — Все будет хорошо, Касс. Я.., мне хотелось бы побыть одному. Все обдумать хорошенько.., привести мысли в порядок. Ложись, отдыхай. Я скоро вернусь.
   — Да, — выдохнула она, — быстрее. Она смотрела ему в спину, такую напряженно-прямую, что ей захотелось заплакать от жалости к этому человеку.
   Касси лежала без сна в темной спальне, когда заслышала шаги Эдварда в гостиной. Она почувствовала, как он колеблется, прежде чем зайти в комнату. Но по крайней мере между ними больше нет тайн. Сердце Касси сжалось. Действительно, нет.., во всяком случае, таких, которые они могли бы разделить друг с другом.
   — Касси, ты не спишь?
   — Нет, Эдвард.
   Он уселся рядом и, нежно прижав ее к груди, стал укачивать, как ребенка.
   — Прости за то, что оставил тебя, но… Касси приложила палец к его губам.
   — Не мучай себя, Эдвард. — “И меня тоже”, — добавила она про себя. — Ты уже решил, что собираешься делать?
   — Я объявил о своем решении перед уходом, Касси. И хочу, чтобы ты стала моей женой.
   Касси почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и спрятала лицо у него на груди.
   — Я была так невероятно несчастна, скрывая.., это.., от тебя. Пожалуйста, прости мою трусость.
   — Это я трус, бросивший тебя одну.
   — О нет, не говори так! Боже, мне вообще не стоило приезжать!
   Эдвард погладил ее мягкие волосы.
   — Замолчи, Касси, — нежно пробормотал он. — Я не позволю тебе упрекать себя Он ощутил, как вздымаются ее мягкие груди, и, нагнувшись, поцеловал розовые губы. Касси с каким-то отчаянием подалась к нему и исступленно ответила на поцелуй. Эдвард вспомнил, что так и не спросил, когда должен родиться ребенок, но, чувствуя, как велика ее потребность в нем, понял, что все вопросы могут подождать.
   — Ты позволишь любить себя, Касси? Он отстранился, чтобы лучше увидеть ее лицо в полумраке. Касси облегченно встрепенулась:
   — Да, Эдвард, я очень этого хочу.
   На сей раз он был нежен и сделал все, чтобы пробудить в ней желание. Его руки сжали ее бедра, и она безоглядно позволила утешать себя. Он ласкал ее языком и губами и поэтому вошел в Касси без боли. Она приняла его в себя и порывисто обняла, ожидая, пока он забьется в экстазе.
   — Нам необходимо время. Касс, — мягко сказал он потом. — Ты забудешь все, что произошло. Твоя страсть еще вернется, вот увидишь.
   Но даже когда Касси положила голову ему на плечо и закрыла глаза, Эдвард все еще задавался вопросами. Он хорошо знал репутацию графа Клер, которого обожали женщины, хотя с ним самим встречался редко. Любая женщина, независимо от возраста и положения, готова прыгнуть к нему в постель. И если граф хотел жениться на Касси, почему постоянно насиловал и так и не смог пробудить в ней страсть? Непонятно и бессмысленно.
   Но может, ее чувства к графу вовсе нельзя назвать безразличием, а тем более ненавистью?
   Неотступные сомнения, терзавшие Эдварда во время прогулки в одиночестве по темным улицам, вернулись с новой силой. Но он крепче сжал объятия, уверенный лишь в том, что теперь Касси станет его женой.

Глава 25

   Касси усердно расчесывала только что вымытые волосы, пока они не легли на плечи гладким, влажным тяжелым покрывалом. Конечно, неплохо бы открыть занавешенные окна, чтобы волосы скорее высохли, но мартовский воздух снова стал сырым и холодным.
   Она медленно одевалась, поглядывая на часы, стоявшие на маленьком туалетном столике Уже почти полдень, а Эдвард ушел в десять Когда утром ей снова было плохо, Эдвард вновь порывался идти за доктором, н Касси едва удалось его отговорить. Доктору покажется весьма странным, если он обнаружит, что жена лорда Линдхерста, приехавшая всего несколько дней назад, беременна уже больше чем два месяца!
   Эдвард поморщился, когда она все ему объяснила, но согласился и отправился к генералу Хау просить об отставке.
   Касси еще долго лежала в постели, поглощая сухие тосты вместо завтрака.
   Она вошла в гостиную и заставила себя съесть немного холодного запеченного цыпленка и свежего хлеба, посланных миссис Битти на обед. Ребенок в ее чреве, казалось, не возражал против крылышка, и Касси как раз вытирала пальцы, когда Эдвард вошел в комнату, потирая замерзшие руки.
   — Черт возьми, ты права насчет погоды. Касс. Слишком она Переменчива. Не удивлюсь, если сейчас пойдет снег.
   Наклонившись, он нежно поцеловал ее в щеку.
   — Твои волосы чудесно пахнут. Прости за эту ужасную комнату. Представляю, сколько времени у тебя уходит, чтобы вымыть такую массу волос в сидячей ванне!
   — Не так уж много, — покачала головой Касси, улыбаясь.
   Эдвард отстегнул саблю и положил на стол.
   — Хочешь есть? Я оставила тебе цыплячью ножку и крылышко.
   — Твое великодушие безгранично, — пошутил он, садясь напротив нее.
   — Что сказал генерал Хау?
   — Кто?
   Касси удивленно вскинула голову и повторила свой вопрос.
   — А, генерал… — Он замялся, упорно не сводя глаз с цыплячьей ножки. — Собственно говоря, мне не удалось поговорить с ним. Возможно, позже.
   — Вы, кажется, чем-то расстроены, майор Линдхерст. Могу я узнать, как вы провели последние два часа?
   К немалому изумлению Касси, Эдвард нервно дернулся и застыл.
   — Ничего интересного, — наконец выдавил он. — Занимался обычными делами. Я все еще солдат, Касси.
   — Я не собиралась допрашивать тебя, Эдвард, — как можно беспечнее заверила она, поставив на стол чашку с кофе.
   — Ну конечно, нет. Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь, Касси?
   — О да, я настоящий образчик доброго здравия! Касси неожиданно захихикала и прижала салфетку к губам. Эдвард вопросительно поднял брови.
   — Я просто вспомнила о твоей маменьке. Думаю, она была бы более склонна одобрить меня, лежи я целыми днями в постели с флакончиком нюхательных солей.
   Эдвард едва заметно улыбнулся.
   — Боюсь, болезнь — одна из ее немногих радостей. Она считает меня крайне неблагодарным и непокорным сыном, поскольку я уделяю армии куда больше внимания, чем ей. Из писем матери я узнал, что мой управляющий, мистер Прюдек, — настоящий неотесанный грубиян, который не питает ни малейшего уважения к ее окончательно расстроенным нервам. Нужно не забыть повысить ему жалованье.
   Касси представила, как появляется перед леди Делфорд с огрузневшей фигурой и выпирающим животом. У нее так и вертелось на языке поинтересоваться, успел ли Эдвард сообщить обо всем любящей родительнице, но, заметив, что он уставился в пространство, девушка осеклась.
   — Что ты собирался делать днем, Эдвард? — тихо спросила она.
   — Днем? Мне придется снова оставить тебя, Касс, но ненадолго. Скоро у генерала Хау начнется совет относительно весеннего наступления.
   — Не могли бы мы поехать кататься верхом, когда ты вернешься? Мне очень хочется!
   — Но ты беременна!
   Он, очевидно, был настолько возмущен подобным предложением, что Касси поспешила разуверить его.
   — Я не больна, Эдвард, просто иногда неважно себя чувствую. Обещаю не затевать скачек.
   Прежде чем ответить, Эдвард пристегнул шпагу.
   — Посмотрим. Похоже, вот-вот начнется дождь. Касси вздохнула, но не стала протестовать, прекрасно понимая, когда от нее отмахиваются. Эдвард явно чем-то расстроен, и не стоит его раздражать.
   — Эдвард?
   — Что, Касс?
   Она поднялась и шагнула к нему.
   — Я.., то есть.., если ты не хочешь.., то вовсе не обязан жениться…
   — Но, конечно, мы поженимся, — резко перебил ее Эдвард. — И чтобы я больше не слышал этих глупостей, девочка моя. — Он нежно погладил ее по щеке. — Лучше постарайся отдохнуть, пока меня не будет Касси с отчаянием оглядела маленькую гостиную, чувствуя, что задыхается почти так же, как на “Йорке”. Дождь стучал в окна, и все надежды на прогулку верхом исчезли.
   Касси лениво подняла лежавший на столе памфлет, оказавшийся печально известным “Здравым смыслом”, так потрясшим мистера Битти, и озадаченно покачала головой. Напыщенные фразы показались ей невероятно смехотворными. Настоящий вздор!
   В этот момент в дверь легонько постучали. Решив, что это пришла хозяйка забрать посуду, Касси попросила ее войти, но, к собственному удивлению, увидела на пороге Дженнифер Лейси.
   — Могу я поговорить с вами, мисс Броум?
   — Конечно, мисс Лейси, входите.
   — Вы запомнили мое имя?
   — Да, это один из моих многочисленных талантов. — Она усадила мисс Лейси на стул и уселась напротив, на диване. — Надеюсь, вам стало лучше, мисс Лейси?
   Дженни непонимающе уставилась на нее. Как быстро она забыла свою ложь!
   — О да, намного.
   От внимания Касси ничего не укрылось, но она воздержалась от замечаний.
   — Хотите чаю или кофе?
   — Нет, благодарю.
   Дженни опустила глаза и стала нервно теребить ридикюль.
   — Я выжидала, пока Эдвард уйдет, — выговорила она наконец, умоляюще взглянув на Кассандру.
   — Позвольте узнать, почему, мисс Лейси? Дженни стиснула зубы, сознавая неуместность собственного вторжения.
   — Потому что хотела поговорить с вами.., наедине… Надеюсь, вы не сочтете меня слишком нахальной, но, говоря по правде, то, что я решилась прийти сюда, уже достаточная дерзость.
   Касси нерешительно улыбнулась. Она явно не предполагала встретить подобное чистосердечие и теперь не знала, что и думать.
   — Вы можете вести себя, как угодно, мисс Лейси. Другое дело, чем отвечу я.
   — Когда Эдвард рассказал о вас, я сразу подумала, что вы ослепительная красавица. Касси негодующе застыла.
   — Не осуждайте Эдварда. Если хотите знать, я едва ли не силой заставила его исповедаться. Он был ранен, метался в жару и бредил вами. Когда я спросила, кто такая Кассандра, он признался, что это его погибшая невеста. Признаться, я ничуть не скорбела о вашей смерти, мисс Броум.
   — Вы действительно очень прямолинейны, мисс Лейси.
   — Я должна высказать все, что чувствую, — просто ответила девушка, — потому что борюсь за счастье, свое и Эдварда. — Она немного помедлила, в уголках губ играла таинственная улыбка. — Знаете, я так надеялась, что вы окажетесь стервой. Тогда угрызения совести не так сильно бы терзали меня.
   Касси была столь потрясена, что невольно расхохоталась.
   — Надеюсь, что нет, хотя граф… Она прикусила губу и отвернулась.
   — Я никому не сказала, что вы с Эдвардом не женаты.
   — Спасибо. В противном случае, боюсь, вы бы поставили Эдварда в весьма неловкое положение. Видите ли, я была вынуждена появиться здесь под именем леди Делфорд, и Эдварду ничего не оставалось, как скрыть мой обман.
   Касси заметила, что взгляд Дженни устремлен на открытые двери спальни, за которыми виднелась смятая постель Живые зеленые глаза затуманились, но девушка взяла себя в руки и заговорила, прерывая неловкое молчание — Вы счастливица, мисс Броум. Эдвард — великолепный любовник. — Заметив, как вспыхнули щеки Касси, она поспешила добавить. — Пожалуйста, простите за то, что невольно смутила вас. Вечно не могу сдержаться и выпаливаю все, что в голову приходит.
   — К сожалению, — медленно произнесла Касси, — не у вас одной подобный недостаток. Я тоже от него страдаю. И Эдвард сумел отучить вас от этого?
   — Пытается. Видите ли, сначала он держался отчужденно и казался окружающим холодным циником, бесчувственным человеком. Но я видела: его что-то тревожит, хотя не могла понять причины. Он скорбел по вам, и никому не открывал свою душу, Я встретила его в тот вечер, когда он спас меня от гнусного немецкого капитана, и полюбила, полюбила навсегда. Это пугало меня, мисс Броум, потому что я никогда еще не сталкивалась с человеком, способным тронуть мое сердце. И с каждым днем все больше увлекалась им и наконец была вынуждена признать, что ничего не могу с собой поделать. Я связана с ним навеки.
   — И пришли сюда-, чтобы сразиться за свое счастье.
   — Да.
   Касси невольно восхитилась мужеством этой молодой женщины. Возможно, она сама поступила бы именно так.
   Касси потупилась, вспоминая свою ничтожно короткую стычку с графиней Джиусти. Она струсила и постыдно бежала, подгоняемая торжествующим смехом Джованны. И вот теперь пришлось столкнуться с еще одной соперницей в борьбе за любовь уже другого мужчины. Что за безумная мысль!
   — Эдвард любит вас, мисс Лейси?
   — Любит, — твердо ответила Дженни, прямо и пристально глядя на Касси. — Возможно, вы гадали, где он был сегодня утром. Уверена, что он скрыл это от вас, но Эдвард пришел ко мне. Я ждала его, зная, что он обязательно появится. Он держался так скованно.., совсем, как прежний Эдвард, и словно долго репетировал свою речь, перед тем как прийти ко мне. Эдвард просил у меня прощения, но я не простила. Возможно, я не очень добра по натуре, но потребовала от него сказать, что он меня не любит. Эдвард не смог вымолвить ни слова, мисс Броум.
   Касси потрясение уставилась на девушку. Странное поведение Эдварда за обедом… Теперь все стало ясно.
   — Эдвард — джентльмен до кончиков ногтей!
   — Да, — еле слышно пробормотала Касси, — вы правы.
   — Он впервые признался, что любит меня, после того как я его совратила.
   Касси вспомнила тот далекий день в пещере. Тогда она, подобно Дженни, была соблазнительницей.
   — Пожалуйста, не считайте меня падшей женщиной, мисс Броум. Но я так его хотела! Эдвард был болен и лежал в доме моего отца. Но вел себя безупречно, благородно… — Улыбка сожаления осветила лицо Дженни. — Знаете ли вы, что я подмешала опиум в его вино? И хотя разум его был затуманен, Эдвард по-прежнему сопротивлялся. Лишь когда я пообещала отдать свою девственность гессианцу, если Эдвард немедленно не возьмет меня, он сухо улыбнулся, но подарил мне такое наслаждение, что я пожалела о том, как была глупа и не отдалась ему сразу же… — Дженни внезапно осеклась. — Надеюсь, я не очень шокировала вас, просто…
   — Вам ни к чему объяснять, мисс Лейси, я прекрасно все понимаю.
   Касси вспомнила о блаженстве, которое познала в объятиях графа, и опустила голову, чтобы Дженни не видела ее глаз.
   Мисс Лейси, вскочив, нервно забегала по комнате.
   — Я хочу, чтобы Эдвард был счастлив, — униженно прошептала она. — Черт возьми, это вы бросили его!
   — Но не по своей вине, — невозмутимо ответила Касси. — Это долгая и весьма непростая история, мисс Лейси, и я не хотела бы утомлять вас пересказом.