Кожевников Лев. Смерть прокурора

   Опасения оказались не напрасны. К вечеру ему и его сбившимся с ног оперативникам удалось выяснить только то, что утром он был прав.
   Вернувшись домой, Алексей принял душ и с кипой свежих газет рухнул на кровать. Но газетное чтиво на ум не шло. По нескольку раз он возврашался глазами в начале только что прочитанного абзаца и наконец отложил газеты в сторону. Сквозь дрему ему почудились неуверенные шаги на лестничной пдощадке. Кто-то остановился напротив его двери. Алексей тотчас открыл глаза и сунул руку под подушку...
   Сегодня при встрече с Круком мелькнула мысль передать архив Хлыбова ему. Он даже рассортировал, оставив нужные бумаги себе. И не отдал. Лучшей приманки для преступника невозможно было придумать.
   Он сел, выжидая, что последует дальше. Однако в дверь просто позвонили. Алексей сунул пистолет глубже под подушку и отправился открывать.
   На пороге, смущенно улыбаясь, стояла Светлана Тэн.
   -Вот это да-а! -- наконец пробормотал он и тряхнул головой.-- Вы сон? Или я сошел с ума? Брежу?
   Большие черные глаза скользнули по его лицу всполохами далекой зарницы. Она не ответила.
   -- Значит, сон,-- подумав, заключил он.-В таком случае поцелуй в щеку не возбраняется.
   Он взял девушку за руку и прижался к ее нежной щеке губами. Это продолжалось почти минуту. С тихим смешком она отстранилась наконец и прошла в комнату, оглядывая убогое жилище.
   -- Бог мой! Как тут у вас неуютно.
   -- Это гостиничнвй номер.-- Алексей пожал плечами.-- Я, кажется, привык и не замечаю. Хотя, когда вы вошли, я сразу понял: в этом номере не хватает персидских ковров, лепнины с позолотой и византийской кудрявой росписи. Поверьте, мне стыдно, что ничего этого нет.
   Она быстро повернулась к нему, и он, словно брошенный в воду камень, разом утонул в черной бездне ее глаз.
   -- Вам не стыдно, что за месяц вы ни разу не позвонили своей невесте? Не пытались встретиться? Или ваше предложение всего лишь циничная шутка?
   -- О! Что ни вопрос, то пощечина.-- Он взъерошил волосы.-Э-э... хотите кофе?
   -- Я хочу услышать ответ.
   -- Чудесно. Угощать мне все равно нечем. Я, признаться, не ждал вас.
   -- Это я уже поняла.-- Она не отводила взгляд, и он лишний раз убедился на собственной шкуре, что камни плавать не умеют.
   -- Да, мне стыдно,-- скорбно признался он.
   -- Это все?
   -- Мне стыдно потому, что я, увы, все еще не районный прокурор. Я просто следователь, ищейка! По сути, розыскная собака. В номере нет персидских ковров, нет лепнины на стенах и, если невеста разборчива, подумал я, ей не за что уважать такого жениха. Несколько раз я порывался позвонить, но вспоминал, кто я есть на самом деле, и бросал трубку. Зато теперь, когда вы пришли, пришли сами, я понял, что глубоко заблуждался. Моя щепетильность кажется мне абсолютной глупостью, и я готов принести извинения в любой доступной форме.
   -- Мне кажется, вы хамите,-- тихо произнесла она.
   -- Возможно, мне не хватило вежливости, но я ответил искренне. За это ручаюсь.
   -- Вы тешили свою щепетильность столько времени, а о моей щепетильности подумали?
   -- Зачем? Вы же пришли...
   -- Ах так! -- Ее взгляд вспыхнул, словно пламя электросварки, и звонкая оплеуха гранатой взорвалась у него на щеке. Алексей дернулся назад, как от сокрушительного удара, и, потеряв равновесие, всем телом грохнулся о платяной шкаф. Сверху повалились книги и стопы газет, а его тело безвольно сползло на пол. Вдобавок, он ударился головой об угол шкафа. Чтобыпадение выглядело убедительно, он незаметно ударил ладонью об пол. Бух!
   -- Ой... мамочки!
   Она с ужасом уставилась на распростертое тело. Потом до нее дошло, что он продолжает ломать комедию, и она выбежала вон, с треском захлопнув за собой дверь. От удара еще одна пыльная кипа газет обрушилась со шкафа ему на голову.
   Алексий сел в задумчивости, начиная сомневаться, что его выводы относительно Тэн верны. Потом снова лег на кровать и уставился в потолок.
   В прихожей звякнул телефон.
   -- Меня нет,-- пробурчал он и отправился к телефону.-- Да?
   В трубке молчали.
   -- Я слушаю вас! -- рявкнул он.
   -- Алексей Иванович,-- голосок Тэн звучал сухо и холодно, но и с этими интонациями, признаться, ласкал слух.-- Я, наверное, слишком быстро согласилась выйти за вас замуж, и еожалею и беру свои слова назад.
   -- Все? -- спросил он, помедлив.
   -- Да.
   -- Почему вы не бросаете трубку?
   Она не ответила. Алексей терпеливо ждал. Потом в трубке послышался тяжелый вздох.
   -- Я похожа на грязную девку?
   -- Нисколько.
   -- Тогда почему?! -- в голосе Тэн звенели слезы. Он почувствовал, как к горлу подступает острый комок.
   -- Так,-- буркнул он.-- Валял дурака. Фамилия такая. Валяев.
   Она помолчала, потом осторожно, как с больным, которого лишний раз нельзя беспокоить, спросила:
   -- Я хочу знать, что заставляет вас обращаться со мной подобным образом?
   -- Хорошо. Давайте попробуем поговорить откровенно. Я жду.
   -- Нет! Приходите вы. У себя дома я буду чувствовать себя уверенней.
   -- По-моему, я не знаю вашего адреса.
   -- Соседний подъезд. Девяносто шестая квартира.
   Алексей изумленно присвистнул. Положив трубку, он сунул пистолет в кейс вместе с бумагами и выбрался на балкон. Огляделся. Затем, с перил, он осторожно просунул кейс через балконное ограждение верхнего этажа. Там, среди мебельного хлама и пыли, имелась весьма подходящая на этот случай щель.
   Глава 11.
   Дверь открыла сама Светлана. Ее глаза еще блестели от слез, но на лице цвела чуть растерянная улыбка. Вслед за хозяйкой он вошел в одну из комнат. Судя по количеству дверей и размерам прихожей, квартира была трехкомнатной.
   -- Мы одни? -- спросил он, озираясь по сторонам.
   -- Я бы не хотела отвечать на этот вопрос.
   -- Понял. Вы надеетесь, что я буду вести себя скромнее?
   Она проигнорировала реплику.
   -- Что вы будете пить?
   -- Даже так... гм? Предпочитаю водку. С содовой.
   Полубогемная обстановка в комнате, куда его пригласили, не указывала, что обитательница работает на мясокомбинате. На стенах, на стеллаже, в углах было полно гравюр и акварелей, содержание которых не имело к действительной жизни ровно никакого отношения. Пожалуй, только одна, в простенке между окнами, изображала чье-то лицо, кажется, мужское. Манера писать выдавала в художнике истерическую, неорганизованную натуру. Все линии казались случайны, нелепы, но из этого хаоса смотрели глаза, проступал лоб, подбородок и определенно что-то ему напоминали.
   Алексей обернулся и увидел, что Светлана внимательно наблюдает за ним.
   -- Моя подруга. Она вроде пифии. Художница. Рисует только в трансе с закрытыми глазами. Свои наброски называет предсказаниями. говорили, они сбываются.
   -- А этот тип, он кто?
   -- Я попросила ее однажды, она наркоманка, очень больна, попросила сделать для меня портрет человека, которого когда-нибудь я полюблю. Однажды она принесла мне вот этот.
   Алексей подошел ближе.
   -- Заурядная физиономия. Весьма даже.
   -- Да.-- Она слабо улнбнулась.
   -- Но вы, я полагаю, уже испытываете какие-то чувства к этому типу?
   -- К сожалению, он оказался хамом. Любитель валять дурака.
   -- Вот как!
   Алексей с любопытством уставился в чудовищный хаос линий, пытаясь отыскать черты сходства. Но чем дольше он всматривался, тем отчетливее проступали на поверхности беспорядочные, неряшливне штрихи, разрушая образ как таковой.
   -- Хотите сказать, этот симпатяга на портрете и я -- одно и то же лицо?
   -- Да. Именно поэтому ваше хамство сошло вам с рук.
   -- Если не считать, что я перестал слышать на левое ухо.-Он подергал себя за мочку. Потом не без самодовольства улыбнулся.-- Значит, вы влюблены в меня?
   Она вспыхнула.
   -Почему вы хотите казаться хуже, чем на самом деле?!
   -- Это вы вообразили обо мне черт знает что. А я должен отдуваться за ваши фантазии.
   -- Вот ваша водка,-- она с грохотом поставила на столик возле бара граненый стакан.-- С содовой!
   -- Водка не отравлена?
   -- Нарочно пытаетесь меня дразнить?
   -- А что?
   -- Зачем?!
   Он опрокинул содержимое стакана в рот.
   -- Когда я впервые увидел вас посреди разделанннх туш и мясокомбинатовского ворья, вы показались мне ангелом, спустившимся в ад. Я слаб перед женской красотой, это однозначно, и с ходу, если помните, выдал вам предложение.
   -- Я помню.
   -- Вы, вероятно, сравнили меня с этой дурацкой рожей на портрете, углядели некое сходство, всплакнули в одиночестве и решили, что я -- ваша судбба. На следующий день я получил от вас согласие. Но фактически мы друг о друге не знаем ничего. Ваши хрупкие романтические фантазии в данном случае не в счет. Согласий?
   -- Кажется, да,-- с застывшим лидом произнесла Тэн.
   -- Отсутствие информации о человеке, тем более когда я намерен предпринять важный для себя шаг, не в моих правилах, -значительно произнес он.
   -- И вы весь месяц прилежно занимались сбором информации?
   -- Да,-- он скромно потупился.
   -- Судя по поведению, вы насобирали обо мне столько гадостей, что они вот уже второй час бьют из вас фонтаном.
   -- Не совсем так. Представьте себе на минуту, что вы -двигатель, созданный в каком-то НИИавтопроме.
   -- О-о!
   -- Вначале вас гоняют на стенде в разных режимах. Потом ставят на ходовую и испытывают на полигоне. Потом в дорожннх условиях и по бездорожью, вдоль и поперек. Так вот, наша с вами беда, что предложение сделано и принято еще месяц назад, а испытания от стенда до бездорожья -- все сошлись в эти два часа.
   Ее глаза изумленно расширились.
   -- Вы хотите сказать... вы меня испытываете?
   -- А что мне остается делать? Брать замуж кота в мешке? Я хотел сказать кошку.
   -- Вы уверена, что кошка пойдет за вас замуж?
   -- Не забывайте, согласие вы уже дали.
   -- Хорошо,-- зловеще произнесла она.-- И что ваши испытания показали?
   Алексей загадочно улыбнулся и плеснул себе еще водки.
   -- Вас очень волнуют результаты испытаний, я вижу? -язвительно спросил он.
   -- Нет!
   -- Не лгите. Вы внушили себе, что влюблены в меня, а мнение любимого человека не может быть вам безразлично.
   -- Ваше мнение, кажется, я уже знаю. Но готова испить чашу до дна. Чтобы у меня не осталось больше иллюзий. А потом... потом я набью вам физиономию.
   -- Вы очаровательны,-- со вздохом признался он.-- Вы деликатны и не горды. Но за вашей изящной хрупкостью, Светлана Васильевна, скрывается огнеупорная мощь доменной печи.
   -- Доменной печи?
   -- Да.
   -- Я что-то не совсем понимаю. Это признание в любви или разновидность хамства?
   -- На ваше усмотрение. Тем более, испытания еще не закончены.
   -- О боже! -- простонала девушка, но румянец удовольствия уже тлел на ее щеках. Она откинула со лба темный, блестящий локон. Безотчетным движением он перехватил ее падающую руку и прижал к губам. Девушка вздрогнула от неожиданности, но с одного взгляда угадала в нем безмолвное восхищение.
   -- Испытания закончились?
   Он помотал головой.
   -- Что еще я должна продемонстрировать?
   -- К сожалению, сексуальные способности моей невесты для меня полная загадка. Ни малейшего представления, если не считать оплеухи.
   Она резко повернулась и отошла к бару. Он сзади обнял ее узкие, напряженные плечи. Поцеловал.
   -- Я не могу переломить себя,-- прошептала девушка.
   -- Почему?
   Она долго молчала.
   -- Это надо сделать сейчас?
   -- Кажется, ты собиралась испить чашу до дна.
   Не дождавшись ответа, он отошел и сел в низкое кресло. Она стояла так минут пять, спиной к нему. Потом, словно решившись, опрокинула в граненый стакан бутылку, пока водка не полилась через край. И, страдая физически, насилуя себя, выпила мелкими глотками почти весь. Медленно повернулась к нему.
   -- Я попробую... выпью чашу унижения до конца.
   Язык у нее заплетался, веки тяжелели. С трудом она расстегнула пуговицу на блузке. Другую...
   -- Довольно,-- Алексей поднялся.-- Можешь ограничиться оплеухой. Я заслужил, кажется.
   -- Нет! -- Она вскрикнула и с силой толкнула его обратно в кресло.-- Я не хочу больше никаких иллюзий! Никаких, слышишь? Не-на-вижу!
   Она содрала с себя блузку. Юбка вслед за ней плавно скользнула с беред в ноги. Она переступила через нее и едва удержалась, чтобы не упасть. Кое-как стащила коротенькую сорочку и осталась перед ним в узких прозрачных трусиках.
   Алексей рывком поднялся.
   -- Прости, если можешь,-- пробормотал он и направился к двери. Уже открывая, услышал за спиной плач. Она сидела на тахте, уткнув лицо в колени. Узкие плечи вздрагивали от рыданий. В нем шевельнулось чувство раскаяния. "Что если подозрения относительно Тэн напрасны? -- подумал он.-- Тогда эта египетская казнь, которую я устроил, долго будет висеть на совести.
   Алексей вернулся и сел рядом.
   -- Не уходи,-- всхлипывая, чуть слышно попросила она.
   -- Да.
   Светлана разжала пальцы, и толстый лист ватмана, содранный со стены, медленно, с натугой расправился.
   -- Здесь даже имя. Но ты просмотрел, кажется.
   В хаосе линий, прямо через лицо, он вдруг отчетливо разглядел собственное имя... А Л Е Ш А
   Зачем-то спросил:
   -- Где сейчас эта пифия?
   -- Не знаю.
   Алексей провел нетерпеливо ладонью по черному, сверкаюжему водопаду волос. Она встрепенулась и быстро обвила его шею руками, смеясь и плача одновременно.
   -- Кошмарное лето! Я, кажется, успела сойти с ума.
   @BLL=
   ...Спустя час Светлана ввбралась из его объятии и, набросив на себя халатик, едва прикрывающий стройные бедра, побрела к бару. Но дойти не смогла и без сил опустилась в кресло.
   -- Мне необходимо выпить, наверное. Мне плохо.
   Влитый насильно стакан водки, похоже, оглушил ее. Лицо было бледным. Алексей открыл бар и удивился обилию разномастных бутылок с яркими наклейками. Впрочем, все они были непочаты.
   -- Даже коллекционное, о! Откуда?
   -- Ну, ты не знаешь настоящую цену моего места,-- вяло отозвалась она.-- Я говорила, кажется...
   -- Не знал. До последнего времени.
   Он сбил сургуч с какой-то толстой, непрозрачной бутылки и штопором вырвал пробку. Рубиновая струя тяжело пролилась в глубокий хрусталь. Себе плеснул в стакан водки. "Нищий, но гордый",-- хмыкнул он. Зато невеста, похоже, досталась с приданым. Под ногами белый ковер или палас с густым по самые щиколотки ворсом. Не меньше сотни иллюстрированных, чудесно изданных альбомов. Видюшник. Видеоплеер. Еще что-то. Хотя в ее положении это все мелочи, надо думать.
   Вино вернуло на ее щеки румянец. Блестя глазами, она забралась к нему на колени и неожиданно опрокинула навзничь. Затем с победительным видом уселась верхом.
   -- В такой позе тебе не придет в голову валять дурака,-строго заявила она. Он подумал и вынужден бнл согласиться.
   -- Теперь, Алешенька, ты выложишь все до последней гадости, какие собрал обо мне в последнее время. Пора отрегулировать отношения. Но, имей в виду, за всякую ложь я буду вливать в тебя по стакану водки.
   Она вдруг всхлипнула от недавней, еще свежей обиды.
   -- Второй раз я такой экзекуции не вынесу.
   Он промолчал, старательно кося глазами. Светлана проследила его взгляд и запахнула разъехавшийся в низу живота халатик.
   -- Не отвлекайся, пожалуйста.
   -- Хорошо. Начнем с того, моя прелесть, что вы, номинально являясь мастером колбасного пеха, фактически уже полгода исполнительный директор акционерной компании... назовем условно "Рога и копыта". Кстати, это одна из причин, по которой из областного управления мясомолочной промышленности вы перешли в район на вашу нынешнюю скромную должность. Это так?
   -- Да, моя прелесть.
   -- Среди ваших учредителей восемь крупнейших организаций и предприятий. Это для широкой общественности. На деле, я полагаю, под видом структурного подразделения одного из предприятий-учредителей создано ма-аленькое общество с ограниченной ответственностью, которое возглавляет узкий, скажем так, круг лиц. Мясокомбинат вот уже полгода как передан на баланс этого общества, хотя пока еще является госпредприятием. Но настанет час, и общество с ограниченной ответственностью будет объявлено банкротом. Испарится. Зато останется тот самый узкий круг физических лии, а в новом учредительном договоре строчку "владелец предприятие" заменят на "гражданин такой-то". Это махинация чистой воды. Но это вдвойне махинация, поскольку члены районной комиссии по приватизации и руководители предприятий-учредителей составляют тот узкий круг лиц, в чью собственность переходит ваш комбинат.
   Алексей проследил, как она потянулась за боквлом и поднесла рубиновый хрусталь к ярким губам.
   -- Ну, и как тебе эти гадости?
   -- Надеюсь, ты не из-за этого меня третировал?
   -- Не из-за этого,-- согласился он.
   -- Уже хорошо. Между прочим, Алешенька, то, что ты называешь гадостями, на самом деле называется государственной программой приватизадии. Для осликов, вроде тебя, через полгода-год выпустят бумажки номиналом в десять тысяч рублей. Это одна приватизация, она для нищих, и еще не действует. Мне ты рассказал о другой. Это одна из схем, которая действует и уже давно по всей территории страны. Ее называют дикой, номенклатурной, обзывают всякими гадкими словами, иногда даже приостанавливают, если кто-то, вроде тебя, подымает большой шум. Но это и есть действительная, настоящая приватизация, санкционированная в правительстве. Передел собственности в пользу партхозноменклатуры. Все, что не сгнило, что приносит доход и не требует капиталовложений, государственной собственностью давно не является. Наш комбинат тоже, между прочим.
   -- Мясокомбинат -- частная собственность? Уже?
   -- Ну, не совсем. Если ослик обещает быть умненьким и не брыкаться, я расскажу.
   -- Не брыкаться не обещаю.
   Она наклонилась в чмокнула его в нос, как несмышленыша. При этом халатик снова разъехался...
   -- Все равно расскажу. Необходимо расставить все точки над i. На мясокомбинате к приватизации готово все. Но пока мы не спешим. Во-первых, закупается новое импортное оборудование. Разумеются, за счет государственных бюджетных вливаний. Кстати, чем не гадость, с точки зрения ослика? Это при том, что наши основные фонды, имущество уже оценены по остаточной стоимости. К тому же, многократно заниженной... Эй? Ты меня слышишь? О боже!
   Она снова запахнула полы халатика, и Алексей обрел способность соображать.
   -- Но мы, совет учредителей, на этом не остановились. Никто пока об этом не знает, но скоро, очень скоро грядет обвальный рост цен. Может быть, в сотни и тысячи раз. А вот переоценку госимущества в связи с отпуском цен производить год, два, может три в правительстве воздержатся. Ослик понимает о чем идет речь?
   -- Да. Мясокомбинат сможет купить даже прокурор. На свою зарплату.
   -- Но только в одном случае. Если женится на исполнительном директоре.
   -- Кстати, каким образом, моя прелесть, вы попали в компанию этих мерзавцев-учредителей? Одно время, кажется, я был очень наслышан о вашей честности.
   Она рассмеялась.
   -- Именно поэтому. Кучке мерзавцев желательно было оставаться постоянно в тени. Зато в качестве представителя и исполнительного директора нужен был человек с безупречной репутацией. Это раз. И сильный профессионал, это два.
   -- Видимо, ты плохо представляешь себе, в какую компанию затесалась, девочка,-- резко перебил он.-- Там махровая уголовщина по самым тяжким, расстрельным статьям. Вплоть до организации убийств.
   -- Этс не мои проблемы,-- она равнодушно пожала плечами.
   -- Они станут твоими. Эти люди замазаны по самые уши, и все повязаны. По правилам игры они обязаны замазать тебя тоже. В целях личной безопасности. Поэтому будь уверена, если кто-то погорит, все, что ты мне рассказала будет висеть на тебе одной.
   -- Бог мой, какой ты глупенький! Все давно не так, и ты ничегошеньки не понимаешь. Эти люди не из тех, кого привлекают к ответственности. А из тех, кто привлекает. Почти каждый из них -- депутат, со статусом неприкосновенности.
   -- О да! Тем более, что всегда под рукой стрелочник.
   -- Зачем? -- удивилась она.-- Зачем резать курицу, которая несет для них золотые яйца? Они заботятся о моей репутации и безопасности пуще собственной. Все мои желания немедленно принимаются к исполнению. Но я редко злоупотребляю.
   -- Ага, если не считать должности прокурора для любимого ослика.
   Она рассмеялась.
   -- Я преподнесла это иначе. На собрании совета я сказала: если вы хотите иметь на будущее карманного прокурора, прочно завязанного в деле, вот вам кандидатура. Мой будущий муж.
   Услышав такое, Алексей едва не сделал кульбит. Наконец, кое-как взял себя в руки.
   -- Таким образом ты подарила им еще одно золотое яичко? -прорычал он. Она улыбнулась, словно не замечая его состояния.
   -- Наши акционеры, которых ты называешь мерзавцами, ухватились за эту идею двумя руками. Сейчас, считают они, очень подходящий момент, когда необходимо посадить прокурором своего человека. Где-то, неизвестно где, гуляют очень опасные бумаги. Для кого опасные, я, к сожалению, не знаю. Но этот компромат, по их мнению, необходимо отловить. Или нейтрализовать.
   Краем глаза он поймал на себе ее испытующий взгляд, и черные подозрения вновь угрожающе зашевелились в его душе.
   -- Бумаги все у меня. Так называемый архив Хлыбова, моя прелесть.
   -- О-о! Я что-то в этом роде подозревала.
   -- Не сомневаюсь.
   Светлана не отреагировала на реплику. Скорее всего, не услышала. Но он почувствовал почти физически, как заработали в ее очаровательной головке все извилины разом.
   -- Это настоящая удача,-- прошептала она, наливая в свой бокал.-- Об этом никто не знает?
   -- Кроме тех, кого это не касается,-- ухмыльнулся он.
   -- То есть?
   -- Позавчера из-за этих бумаг мою спину пытались ковырнуть ножом. По счастью, обошлось. Так что твои друзья-акционеры, надо полагать, в курсе. Они знают, что весь архив у меня, и я никуда его не пристроил. Попросту не успел. Поэтому очередного визитера я ждал сегодня вечером. И вдруг -- появляешься ты. Я вначале опешил, но должен был признать, что задумано неплохо. Вместо очередного убийцы в маске за архивом приходит очаровательная женщина. К тому же, моя невеста.
   -- Но почему за архивом, Алешенька? Ведь это не так? -- В черных, больших глазах застыла боль и непонимание.
   -- Не знаю. Мы не встречались все лето. Ни одного звонка. И вдруг твой визит. Как снег на голову, едва я успел заполучить бумаги. Ни раньше, ни позже.
   Она отрешенно молчала.
   -Я не люблю, моя радость, когда меня убивают. Или питаются выудить что-то обманом. Правда, в какой-то момент мне показалось, что я глубоко не прав. И готов был просить прощения за свое хамство, пока тебе не пришло в голову отрегулировать наши отношения. Расставить точки. Ты живо нарисовала радужную картинку нашего светлого будущего. В центре картинки счастливый Я, карманный прокурор, который в уплату за свою должностенку подарил кучке мерзавцев компрометирующие документы. Потом твои мереавцы со статусом будут использовать меня, как шестерку бубей, чтобн щелкать по носу других мерзавцев и покрывать собственные сволочные грешки. Извини, Светлана Васильевна, эта перспектива меня как-то не прельщает.
   -- Алешенька, милый, я же не просила тебя отдать твои бумаги им?
   -- Хочешь сказать, не успела попросить?
   Она покачала головой:
   -- ...И карманный прокурор, это только предлог? Способ заинтересовать, согласись?
   -- А кем еще, черт побери, я стану в вашей компаний? Среди мерзавцев?
   -- Но я же не стала. И потом, от мерзавцев, хотя бы от части из них можно легко избавиться. Особенно сейчас,-вкрадчиво произнесла она, и ее глаза покрылись мечтательной дымкой.
   -- Не понял?
   -- Ослик, ты ужасно какой недогадливый!
   -- Снова не понял?
   Он попытался убрать ее руки с шеи. Но девушка, смеясь, толкнула его на постель и снова уселась верхом. Он тотчас затих со скошенными к носу глазами.
   -- Это потрясающая удача, Алешенька, что архив теперь у нас. Правда, я не знаю, насколько хорош компромат?
   -- Убойный,-- буркнул он, стараясь держать себя в руках.
   -- Чудесно! Узкий круг мерзавцев может стать еще уже, если ты мне поможешь. В рамках закона, разумеется.
   -- Разбираться с мерзавцами моя работа. Но в рамках закона, девочка, круг твоих акционеров может только расшириться. И значительно.
   -- Это почему? -- она мгновенно насторожилась и, он это почувствовал, сделалась вдвое тяжелее.
   -- Твои рабочие и управленцы знают, что работают на частном предприятии?
   -- Нет, разумеется.
   -- Но узнают, это неизбежно, и тогда обратятся в арбитражный суд. После суда я не уверен, что они захотят видеть тебя хотя бы мастером колбасного цеха.
   Светлана нехотя сползла с него и отправилась в угол к стеллажам. Наугад выдернула из стопы пару папок и бросила на тахту.
   -- У меня тоже архив.
   Алексей, недоумевая, открыл одну из папок, набитую какими-то фотографиями, выписками из протоколов товарищеского суда, выговорами, чьими-то свидетельскими показаниями и так далее.
   -- Что это?
   -- Компромат, мой милъй, на...-- Она заглянула в начало.-На Веретенникова Вэ Эф. Несколько раз задерживался на вертушке при попытках вынести из цеха мясопродукты. Есть фото. Здесь товарищ Веретенников преодолевает забор. В руках сумка. Еще фото, в момент задержания. А здесь, как это?.. В особо крупных размерах? Уже в составе преступной группы по предварительному сговору. Управленец, кстати. Солидно, да? В общем, Алешенька, на всех крикунов, а это человек десять-пятнадцать, у меня заведены такие папки. Я могу уволить этих людей в любой момент на законных основаниях. Или, если это хороший работник, специалист, поговорю с глазу на глаз и предложу альтернативу. Либо передача материалов в суд, уголовное преследование, либо человек остается работать. При этом я расписываю новые перспективы, обещаю участие в доходах, льготы... Между прочим, один такой разговор уже состоялся. Все условия приняты без возражений.