Крапп Раиса. Пересекающий время

   - Успокойся, маленькая, - прошептал он, погружая лицо в ее волосы. Успокойся, все хорошо.
   - Что?..
   - Завтра на общем сходе Лиента объявит тебя свободной.
   Адоня молчала.
   - Что-то не так?
   - Я рада, Андрей...
   - Говори дальше.
   - Люди будут... судить меня...
   - Если так, то им придется судить двоих.
   Она смотрела не понимая.
   - Ведь мы теперь будем вместе, правда, Адонюшка? Согласна ли ты стать моей женой?
   Она прикрыла влажно заблестевшие глаза, прошептала:
   - Как хорошо, что ты вернулся, Дар! - И снова, едва слышно: - Как хорошо, что ты вернулся...
   * * *
   Щедрые полуденные лучи лили потоки света на людей, что заполонили всю центральную площадь поселка и негромко переговаривались. Никто не знал, зачем вождь велел собраться им здесь в полдень. Даже Совет не был посвящен в намерения Лиенты и так же, как остальные, старейшины ждали его выхода.
   В хижине было двое - он и Адоня. Она пришла недавно, вошла, тихо сказала слова привета, села в сторонке, - с тех пор не произнесла ни слова, не подняла глаз. Сердце ее громко колотилось, и Адоне казалось - стуком его переполнено все вокруг, и Лиента его слышит, и услышат все другие. Если бы рядом был Дар, она бы ни чуточки не волновалась. А так... Ей становилось холодно и страшно от мысли, что Лиента скажет свое слово, а потом она останется одна, наедине с осуждением людей...
   Она знала о законе, когда муж может дать свободу своей жене, но это случалось так редко, на памяти Адони - только один раз. Ту женщину осудили, от нее отвернулись даже отец с матерью и братья, никто не хотел брать ее в жены, потом она незаметно куда-то исчезла... Но чтобы вождь!.. Адоне было страшно. Нет, она все выдержит, она будет думать о Даре, только бы поскорее все кончилось!
   Лиента подошел к ней, она торопливо встала, громко переглотнула. Он смотрел в побледневшее лицо, налитые чернотой глаза.
   - Не бойся, Адоня.
   Она молчала. Лиента взял ее за руку, чтобы вывести из хижины, пальцы ее были холодны, как лед. Лиента неожиданно опустился на колени, прижался лицом к этим пальцам.
   - Прости меня...
   Адоня вскрикнула, отпрянула назад.
   - Встань! Так нельзя! Ты - вождь!
   Лиента тяжело поднял на нее глаза, помедлив, встал, взял за руку, вывел к людям.
   Гул голосов тотчас стих. Лиента и Адоня стояли в перекрестье взглядов. Несмотря на жаркое полуденное солнце, Адоню била дрожь, как если бы она раздетая вошла в промозглую осеннюю стынь. Мертвая тишина звоном стояла в ушах.
   - Привет вам, братья и сестры. - Лиента поднял в приветствии руку. Благодарю, что пришли на мой зов. Благодарю и вас, мудрые, - повернулся он к старейшинам.
   Адоня молча поклонилась.
   - Я позвал вас, чтобы сказать - я возвращаю свободу жене своей, Адоне, дочери Иона.
   Возглас изумления взлетел над площадью. Адоне показалось, что она чувствует боль от многих взглядов, от их тяжести гнулась шея. Но Лиента поднял руку, и шум моментально стих.
   - Я возвращаю Адоне свободу не потому, что она оказалась недостойной быть женой вождя. Вы все знаете ее - она, одна из достойнейших. Адоня против воли вошла в мою хижину, закон покорности вел ее. Мной тоже руководил известный вам закон. Союз наш не принесет счастья. А горя мы все вдоволь изведали, зачем множить его? Эта девушка, что стоит перед вами, боясь поднять глаза, достойна счастья, как никто другой. Поэтому я говорю - ты свободна, Адоня, я не муж тебе - ты мне не жена.
   С этими словами Лиента снял красную повязню с головы Адони и бросил в костер. Глубокая тишина повисла над людьми. Но когда лента вспыхнула, женский голос выкрикнул слово одобрения и поддержки:
   - Хайра!
   Глотая соленую влагу, Адоня попыталась глазами отыскать Майгу, но все плыло в пелене. А возглас этот подхватил другой голос, потом еще и еще...
   Вперед выпустили Иона. Он вышел навстречу дочери потерянный, как-то враз пригнутый книзу. Лиента жестом остановил его, снова потребовал внимания.
   - Я хочу вручить Адоню и ее судьбу тому, кто будет ей желанным мужем и пусть будет счастливейшим этот союз.
   Он взял Адоню за руку и повел. Люди расступались перед ним, вытягивали шеи, пытаясь угадать, к кому направляется вождь - все знали, у Адони не было жениха. Шелестел удивленный шепот. И когда живой коридор расчистился перед Лиентой и Адоней, люди изумленно ахнули - там, на краю поляны, у кромки джайвы стоял Дар!
   Лиента выпустил руку Адони, она сделала шаг вперед, и услышала тихое, только для нее:
   - Будь счастлива...
   Она обернулась, шагнула назад, помедлила и - положила раскрытую ладонь на грудь Лиенте - то был знак мира и прощения. Потом повернулась и быстро пошла к Андрею, как будто боялась, что не успеет. И Андрей пошел ей навстречу, обнял за плечи, прижал. Выплыл из-за деревьев глейсер и, чуть покачиваясь, остановился позади них. Они шагнули на диск, встали рядом. Андрей поднял руку, помахал людям внизу и, прежде чем они пришли в себя от неожиданности, глейсер исчез за вершинами.
   * * *
   В коттедже Андрея их уже ждали друзья. Новость не была так уж потрясающе неожиданной - достаточно было только один раз увидеть, как Адоня смотрит на Графа, чтобы все понять про нее. Что до самого Андрея, наивно было бы надеяться, что друзья ничего не заметят - он мог с успехом скрывать это от кого угодно, но только не от своих Разведчиков. И все же, что отношения их закончатся вот так...
   Они успели полюбить Адоню. А после того, как узнали от Линды откуда плетется в ее косе седая прядь, стали относиться к ней еще более нежно и заботливо.
   Но искренняя радость Разведчиков носила горьковатый привкус - они не могли ни думать о том, что союз этот может обернуться трагедией. И все же, сегодня, здесь, неуместны были сомнения и тревоги - Андрей так решил и, значит, иначе быть не могло. И теперь от них, друзей, тоже зависит сберечь счастливое сияние Адониных глаз.
   Сегодня в доме Андрея царила любовь, сегодня он не прятал своих чувств, и друзья поражались - сколько нежности таилось в его душе, с каким обожанием он смотрит на свою юную супругу, как угадывает любое ее желание.
   Чуткое сердце Адони не могло не откликнуться на искреннюю любовь, с которой ее тут встретили, на трогательную заботу, которой окружили. Каждый старался найти для ее с Андреем самые теплые слова, самые особенные.
   Адоню пьянило сознание, что он, Андрей, отныне ее муж. Все случилось молниеносно, она не готова была даже к мысли об этом. Адоня не могла поверить в реальность, в которой удивительным образом осуществились ее робкие мечты. И вот - случилось, отныне он всегда будет с ней и ничто, ничто на свете уже не разлучит ее с любимым.
   Адоне хотелось смотреть и смотреть на своего мужа, любоваться им открыто и безоглядно... Ничто не напоминало ей о нескольких днях, когда она тонула в отчаянии и горе, и даже сегодняшний сход казался ей далеким кошмаром. Все ее настоящее было здесь - любящие глаза Андрея, радость друзей, теплота и забота дома, отныне - ее дома.
   Глеб увел Адоню танцевать, и к Андрею подсела Линда.
   - Андрей, я всем сердцем желаю вам быть счастливыми, у вас все будет хорошо.
   - Спасибо, Линда.
   - Ты всегда можешь рассчитывать на меня, я помогу Адоне, - она отыскала ее в полумраке, трепетном от живого огня свечей. - Скажи, что-то случилось, да? Адоня, - как после болезни.
   - Да, там было плохо.
   - Господи, неужели за эти несколько дней!? Когда у вас программа в разнос пошла, у меня ни на что не осталось времени.
   - Линда, ты что, оправдываешься? Мне-то не надо рассказывать, как это бывает.
   - Что там случилось?
   - Совет велел Лиенте взять жену, его выбор пал на Адоню. Об их законе покорности ты знаешь.
   - О, Боже!
   - Да уж, - невесело усмехнулся Андрей. - Но теперь все в порядке.
   - Ты уверен? И с Лиентой порядок?
   - Не надо сейчас об этом.
   - Знаешь, я тебе подарок приготовила, свадебный.
   - Когда же успела?
   - Лучше спроси какой?
   - Какой?
   Линда улыбнулась.
   - Ты за будущее не беспокойся, у вас все будет отлично.
   - Разумеется, я знаю.
   - Нет, это я знаю.
   - ?..
   - Да.
   - Когда? Почему раньше мне не сказала?
   - Граф, - укоризненно проговорила Линда, - ты катастрофически глупеешь, говорят, это клинические проявления влюбленности.
   - Ага, - счастливо улыбаясь во весь рот, подтвердил Андрей. - Чш-ш, мы никому не скажем.
   - Да уж, пожалуйста. Это тебе, как с гуся вода, а мне такое с рук не сойдет.
   - Я люблю тебя, Линда.
   - Это выясняется очень кстати. Но я тоже тебя люблю, - улыбнулась она.
   Андрей подхватил ее на руку, другой подхватил Адоню и закружил их по комнате.
   * * *
   Андрей понимал, каково сейчас Лиенте, и ни на минуту не забывал о нем. Необходимо было встретиться, поговорить, снять тяжесть с его сердца. Но весь следующий день принадлежал Адоне, и даже ради Лиенты Андрей не хотел оставить свою маленькую женушку.
   Несколько раз он входил с Лиентой в ТП-контакт, не столько ради разговора - на сей раз говорить надо было глаза в глаза, - а чтобы узнать его состояние. Андрей никогда не говорил Лиенте, что умеет блокировать то, чего не хочет раскрыть. Лиента этого не знал, не умел и научить его этому пока было невозможно. Андрей сам ставил "фильтр", и с обоих сторон обмен информацией шел в чисто диалоговой форме. Но на этот раз фильтра не было. Андрея не интересовало, что он скажет Лиенте, и что тот ответит, ему важно было состояние лугарина - что он чувствует в этот момент, о чем думает, чем живет.
   - "Как дела у вас, Лиента?"
   - "Все в порядке", - чуть поспешнее, чем следовало, ответил лугарин.
   - "Что говорят люди?"
   - "Сожалеют, что не могут отпраздновать вашу свадьбу".
   - "Это, пожалуй, ни к чему".
   - "Да, они понимают. Они решили, что возьмут свое в день, когда родится ваш первенец".
   - "Неплохо придумано".
   - "Люди искренне рады за вас. Со вчерашнего дня в поселке бьют боданги. Их язык три дня будет рассказывать всем, что у нас большая радость".
   - "Я скажу об этом Адоне. Она обрадуется".
   - "Как она?"
   - "Прекрасно".
   - "Она умеет забывать плохое. Вы непременно должны быть счастливы".
   - "Лиента..."
   - "Извини, Дар, мы поговорим позже", - он прервал связь.
   Ничего настораживающего Андрей не почувствовал. Да, было смятение и стыд, и раскаяние, не приносящее облегчения. Была какая-то, не свойственная Лиенте суетливость. Андрей чувствовал его напряжение и желание как можно скорее прервать сеанс, но любое из этих чувств было естественным в их ситуации.
   Когда после полудня он снова вызвал Лиенту, его поразило, что самым первым чувством того был испуг. Лиента тяготился разговором, он моментально напрягся, мысли его стали тяжеловесными и неуклюжими.
   - "Я слышу тебя, Дар".
   - "Я тоже. К сожалению, не то, что хотел бы. Лиента, брат мой, нельзя бередить раны, надо уметь их заживлять".
   - "Ты прав, Дар".
   - "Послушай, ни я, ни Адоня не держим на тебя зла. Ты мне веришь?"
   - "Конечно".
   - "Так что же тогда?"
   - " А сам себя я когда-нибудь прощу, а, Дар?"
   - "Этим надо переболеть, Лиента. Я помогу тебе".
   - "Поможешь? Ты?"
   - "Лиента, завтра мы встретимся и обо всем поговорим. Все не так плохо, как тебе кажется".
   - "Я не сомневаюсь, что души ты исцеляешь так же искусно, как тела. Прости, Дар. Встретимся завтра".
   И снова тяжелый осадок лег на сердце.
   Сеансы связи оставляли тягостное чувство, но большей тревоги, чем раньше, у Андрея не возникало.
   * * *
   Поздним вечером Адоня ушла в ванную комнату. Из-за двери доносился плеск воды и Адонин смех - душ-коктейль еще долго будет казаться ей забавной игрушкой.
   Андрей впервые остался один с того часа, как забрал Адоню из поселка. Он остался наедине со своими мыслями, и пришло ощущение гнетущей тяжести. Откуда-то исподволь подкрадывалось чувство опасности.
   "Да нет же, - расслабленно гнал от себя Андрей тревожные мысли, - все не так плохо. Лиента сильный, он сумеет справиться". Андрей думал о том, что скажет завтра, какие слова найдет, чтобы помочь Лиенте посмотреть на случившееся другими глазами.
   Он полулежал на постели, слушал тихий смех Адони сквозь плеск воды и как-то дремотно гнал от себя желание не завтра, а вот сейчас, немедленно встретиться с Лиентой.
   "Накрутил себе черт-те чего. Ведь слушал его, все там в порядке. Правда, он сам на себя не похож - суетливый, напряженный... - И вдруг пронзило догадкой, как электрическим разрядом: - Он закрывался!"
   Невероятно, как удалось это лугарину, но он не пустил Андрея в глубины своего сознания.
   От очевидности предчувствия стало сухо во рту. Тело сделалось невесомым, действовало уже помимо сознания, - когда Андрей вызывал Лиенту, он не сознавал, что стремительно идет к выходу, идет особой, легкой, пружинистой походкой, "взведенный" на предстоящее дело.
   - "Лиента!"
   - "Надеюсь, не я позвал тебя, Дар".
   - "Не смей, Лиента!"
   - "Прости меня, друг Дар, но так мне будет лучше".
   - "Это поступок труса! - Андрей взял себя в руки. - Лиента, подумай об Адоне, ведь она себя винить будет, и не только она. Как ей жить с таким грузом вины? Ты не имеешь права перекладывать это на нее, ведь только ты и я знаем, что ее вины нет".
   - "Ты сможешь позаботиться о ней. Не надо, Дар, прошу тебя, не надо никаких слов. Я очень хотел проститься с тобой, очень хотел сказать, что будь у меня брат, он не мог бы быть дороже, чем ты. Пойми меня, как мне жить после всего? Зачем жить? Нет женщины, которую я любил, нет любимого сына, а ты, кого я хотел бы называть братом, будешь мне постоянным укором. Ты сказал, что будь на моем месте другой, я бы его сурово осудил. Я сужу".
   - "Нет, Лиента!"
   - "Ты бесконечно добр, я знаю. Но совесть моя слишком жестока".
   - "Я не позволю тебе".
   - "Ты не сможешь, - засмеялся Лиента. - Я об этом подумал. Боялся, что сам позову тебе, проститься захочу. Да, ТИСС снять бы, и все... Но я не хотел. Так ты как будто все равно постоянно рядом был. Но я обо всем подумал".
   - "Что!?"
   - "От меня теперь ничего не зависит".
   Андрей вошел в зрительный центр лугарина, холодея от предчувствия.
   ...Лиента, действительно, все предусмотрел. Жало арбалетной стрелы целило в сердце. Тетиву оттягивала бечевка, а бечевку лизал язык пламени... Себя Лиента очень добросовестно прикрутил к дереву, узлы требовали времени, которого не оставлял огонь.
   - О, черт! - выругался Андрей, прыгая в глейсер и сознавая, что не успеет.
   Он видел, как лопались волокна на бечеве, скручивались в огне.
   И тогда он решил сделать то, чего никогда раньше не делал. И никто из Отряда. Эффект "Ноль-времени" они знали достаточно хорошо, но... в теории, из редкого чужого опыта. "Ноль-время" нельзя было отработать ни в каких тренингах. Их научили только одному - эффект существует, подступит край пытайтесь. И дай вам Бог, чтобы вас хватило.
   Издавна этот эффект стихийно возникал у некоторых людей в мгновения крайней опасности и давал возможность избежать ее, втиснув спасительные действия в непомерно растянутое мгновение.
   Ноль-время подчинялось только человеку, его невероятному, колоссальному усилию воли. И далеко не всем хватало его, чтобы замедлить течение внешнего времени. Надо было в одно мгновение вложить все свои силы, волю, желания, всю жизнь, не экономя... и продлить это мгновение, сколько хватит сил.
   ...Язычок пламени застыл в неподвижности, но он уже сделал свое дело в обе стороны от него в зловещем, медленном танце плыли, скручиваясь, концы бечевки...
   ...освобожденная струна тетивы стремилась в изначальное положение, толкая перед собой оперенный конец толстой короткой стрелы...
   ...стрела медленно продвигалась по отполированной до блеска канавке, искра застыла на холодном, стальном острие...
   "Я успею! Успею!" - заклинал Андрей, стиснув зубы.
   Глейсер стремительно несся сквозь застывший, немой мир.
   ...стрела неподвижно застыла в воздухе, но это только казалось - она знала свою цель и неумолимо и страшно стремилась к ней.
   Утратилось ощущение последовательности событий - он выпрыгнул, а потом распахнулись створки?
   Почему так медленно, как во сне, сгибаются ноги? Или стрела ускоряет полет? Или он теряет власть над временем?
   Ну, еще чуть-чуть... только бы дотянуться! Дерево крошится в кулаке... Все.
   Мир ожил: зашевелились деревья, травы, залепетали листья, ветерок погладил закаменевшее лицо. У Андрея еще хватило сил разорвать пару веревок из тех, что притягивали Лиенту к стволу дерева. Потом ноги его вдруг подкосились, и он рухнул в траву лицом вниз.
   Пришел в себя оттого, что его трясли за плечи.
   - Дар! Не умирай, Дар! - услышал он отчаянный голос и хрипло сказал:
   - Перестань меня болтать.
   И открыл глаза.
   - Ты живой! - радостно улыбаясь, недоверчиво проговорил Лиента. Глаза его были мокрыми.
   - Я настолько живой, что сейчас встану и врежу тебе так, что мало не покажется, дурак такой.
   Лиента засмеялся, обнял Андрея за плечи.
   - Как ты меня напугал!
   - Это я тебе напугал!? - возмутился Андрей.
   - Ты был, как мертвый...
   - Вместо тебя.
   Радостное возбуждение Лиенты быстро шло на убыль, Андрей не собирался поддерживать его эйфорию.
   - "Адоня."
   - "Где ты!?"
   - "Не сердись, Адонюшка. Я уже возвращаюсь. Мы с Лиентой прилетим".
   - "С Лиентой? Что случилось, Андрей?"
   - "Ничего не случилось, не волнуйся. Сейчас буду дома".
   - Помоги мне, - сказал Андрей.
   Помощь Лиенты потребовалась ему в большей степени, чем он ожидал. Тяжело упав в кресло, сказал:
   - Заходи.
   - Ты хочешь, чтобы я летел с тобой?
   - А ты хочешь, чтобы я оставил тебя здесь?
   - Куда?
   - Ко мне домой.
   - Нет.
   - Да.
   Помедлив, Лиента молча вошел в глейсер.
   - Никто не узнает про то, что сейчас случилось. Никто. Только ты и я.
   - Спасибо, Дар.
   * * *
   Адоня поднялась навстречу вошедшим, смотрела приветливо и спокойно.
   - Входи, Лиента. Будь желанным гостем в нашем доме.
   Ему понадобилось время, чтобы преодолеть замешательство - этой очаровательной юной женщины он не
   знал. Андрей подошел к Адоне.
   - Ты не сердишься, что оставил тебя?
   - Я не знаю, что такое - сердиться на тебя, - улыбнулась она.
   - Все равно - извини. Принеси нам что-нибудь перекусить и бутылочку захвати.
   Он помог Адоне расставить тарелки на низком столике, удержал за руку.
   - Иди спать, Адонюшка. Мы с Лиентой посидим.
   - Конечно. - Она взглянула на Лиенту, светло улыбнулась. - Покоя тебе, вождь.
   Андрей налил две полные стопки, подвинул одну Лиенте.
   - Пей.
   Опрокинул разом свою, снова наполнил опустевшие стопки и так же залпом выпил. Взял зеленую веточку,пожевал. Молчали. Потом Лиента сказал:
   - Она, и вправду, счастлива. У нее снова глаза моей Ратаны.
   - И ты снова мог все разрушить. Нельзя быть трусом ни в какой ситуации.
   Лиента нервно провел рукой по лицу.
   - Ты и теперь думаешь, что так было бы лучше?
   - Не бойся, Дар, я больше этого не сделаю. Мне хотелось уйти к жене и сыну. Я подумал, что никому не будет больно, если я уйду.
   - Это неправда.
   - Да, теперь я знаю. Нашло на меня. А Ратана и Нэй - может их и нет в Стране Ночи. Я не видел их мертвыми. Я люблю их.
   - Ты надеешься, что Ратана и мальчик живы?
   - Надеюсь? Мне легче было бы знать, что они погибли, чем представлять Ратану чьей-то рабыней... - Лиента тяжело вздохнул. - Почему ты так странно смотришь?
   - Они погибли.
   Лиента впился глазами в Андрея.
   - Откуда ты знаешь? - сипло спросил он.
   Андрей не ответил.
   - Ты... все... знаешь?
   Андрей кивнул, через силу заговорил:
   - Их, действительно, погнали в Регистан. Бежать возможности не было, и Ратана выбрала смерть. При ней
   оказался нож. Нэй умер легко, во сне.
   Лиента сгорбился, низко-низко опустил в локти голову, запустил пальцы в волосы.
   - Это я научил ее всегда носить с собой нож... И показал, куда надо ударить, чтобы смерть была скорой и верной...
   Он надолго замолчал, потом спросил:
   - Почему ты не сказал мне раньше?
   - Не знаю, - виновато ответил Андрей. - Об этом трудно говорить. Лиента, я хочу рассказать тебе кое-что о нас.
   Лугарин посмотрел коротко и хмуро.
   - Не сейчас, Дар.
   - Да, я хочу это тебе сейчас рассказать. Что ты думаешь обо мне и моих друзьях? Кто мы? Какое дело делаем?
   Лиента пожал плечами, безучастно сказал:
   - Ты говорил - путешественники, искатели знаний.
   - Верно. Нас называют хронотрансаторы. Я расскажу тебе про наши дороги. Ты знаешь, что такое дорога, вождь? Бесконечная лента и ты идешь по ней. Можешь назад вернуться и попадешь в то, что уже миновал, прожил. Можешь опередить своих спутников и уйти вперед. Оказывается, можно даже остановить то, что вокруг тебя, и оно перестанет меняться. Ты знаешь такую дорогу?
   - Конечно. Но ты странно говоришь.
   - А ты знаешь дорогу, которая называется "Время"?
   - Не понимаю тебя.
   - Время - тоже дорога. Она идет из прошлого. Через настоящее. В будущее. Вот по этой дороге мы путешествуем. Хронотрансатор - пересекающий время.
   - Уйти назад... опередить... Ты говорил все это про время?..
   Лиента напряженно сдвинул брови, пытаясь вникнуть в смысл слов Андрея.
   - Да. Мы имеем власть над временем.
   - Мой разум отказывается понимать... Как вернуться в то, что прожил? В свой вчерашний день? Как уйти в то, чего еще нет?
   - Не пытайся понять. Поверь просто. Мы ведь не просто перевезли вас из одного места в другое, безопасное, мы вас через много тысячелетий перенесли. Сейчас Гуцу вообще нет, нигде. Даже праха уже не осталось.
   - Я знаю, - медленно проговорил Лиента, - я должен тебе верить... Но как поверить?
   - А собственным глазам поверишь? Я могу взять тебя с собой в любой день твоей прошлой жизни. Мы вернемся в старый Эрит, в день, когда, например, дрались с юкки. Только теперь ты увидишь это со стороны, из глейсера. Или в день нашей первой встречи. Или когда на вас напали, и ты потерял своих, Андрей в упор смотрел на Лиенту.
   - Остановись, Дар! - взмолился лугарин. - Я увижу Ратану и Нэя живыми?
   - Да.
   - Но я же... Разве их нельзя спасти!?
   "Ну вот, ты и привел его к этой мысли. А что дальше? Нужен ли ему этот груз? А если он непосильный?"
   - Почему ты молчишь, Дар!?
   - Не торопись. Их можно спасти. Ничего не стоит отбить Ратану с малышом, забрать их в глейсер и перенести сюда.
   Лиента сидел бледный, на всем лице остались одни только глаза. Едва Андрей умолк, он с надрывом воскликнул:
   - Дар! Если все так, почему вы уже не сделали этого!? Вы богоравны в своем могуществе. Но неужели вы подобны Богам в равнодушии к боли людской!? Ведь не только меня вы можете сделать счастливейшим из смертных. Пойдем по моему поселку, - сможешь сосчитать лица, состаренные горем? А хочешь, назову имена женщин, которые без слез не могут смотреть на детей, потому что их младенцев поднимали на мечах и еще живыми бросали в костры!
   - Замолчи.
   В наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание Лиенты.
   - Ты знаешь, что твои обвинения несправедливы. Меня ты обвиняешь в равнодушии к вашим бедам?
   - Ох, Дар, наверно, у меня мутится разум. Прости.
   - Если бы все было так просто. Ты можешь думать сейчас?
   - Да! Говори.
   - Тогда слушай внимательно. Твоя Ратана и Нэй. С ними проще, потому что их не видели мертвыми. Допустим, ты исчезаешь на несколько дней из поселка и возвращаешься с ними. Людям говоришь, что мы возвращались в Эрит, отыскали их там. Неправдоподобно? Люди примут, потому что другого объяснения нет. Но только до тех пор, пока знание не откроет им глаза. Тогда - пусть даже пройдет несколько лет - они уличат нас во лжи и спросят: "Почему только жена и сын Лиенты?" Ты думаешь горе Алана меньше твоего? Теперь подумай о Ратане. Нэй мал и ничего не поймет. Но ей как все объяснишь? Куда денешь то время, которое прошло со дня нашествия? Вы прожили его, а она - нет, для нее это вчера. Как объяснить это ей вот так, сразу? Не отвечай, ты не знаешь ответа. Может, думаешь, я всегда все знаю до конца? Не знаю. Хочешь, еще спрошу? Про тех, кого мы можем "осчастливить"? Как вернуть им родных, кого они своими руками положили на погребальные костры? Как они их примут?
   - Рассказать им, объяснить. Мне же объяснил.
   - Тебя я вел к этому долго. И Ратана с Нэем всегда были для тебя живы.
   Лиента откинулся затылком к спинке кресла, замычал, как от нестерпимой боли.
   - В дебри я тебя завел. И не уверен, что ты будешь мне за это благодарен.
   - Нет, Дар, не говори так, - Лиента был, как в лихорадке. - Неужели ничего нельзя сделать?
   - Прежде всего - нельзя торопиться. Так можно здорово наломать дров. Хоть одно хорошо, - усмехнулся Андрей, - опоздать здесь невозможно.
   - Но у меня такое чувство, что Ратана и Нэй живы, только остались там. И если им не помочь, они снова погибнут. Верни мне их, Дар! - с болью вырвалось у Лиенты.
   - Мы непременно что-то сделаем. Но сейчас ты должен успокоиться. Сию минуту мы ничего не решим, а потом будем думать. Холодно и расчетливо.
   В голове Андрея уже складывались аргументы, которые он предъявит своим оппонентам. Что из того, что на подобные деяния - реанимация таким вот способом, - наложено строжайшее табу? Может ли это относиться к людям Нового Эрита, если они все реанимированы, по существу?
   Он знал, что победить в этой драке будет много сложнее, чем в прошлый раз. Тогда у него в резерве был референдум. А сейчас... только боль за людей, судьбы которых ему не безразличны. Все было смутно и нечетко. Лишь две вещи он знал наверняка - Отряд с ним до конца. И проиграть нельзя. Потому что сегодняшним разговором он отрезал себе путь к отступлению, дал Лиенте надежду и не сможет отнять ее. И еще потому, что больше ему ничего не простится - проигрыш повлечет дисквалификацию - заигрался, Разведчик.
   Зато с Лиентой они снова будут спина к спине. И победят.